Сайты с афоризмами, цитатами, мыслями

http://www.liveinternet.ru/users/rinoula/post103190678/

Беру, Шери благодарность

Тридцать лет и три года сидел Ваня на печи с ноутбуком, а потом деньги на счету кончились.. Слез он с насиженного места, расправил затёкшие суставы и юрк в кухню, котлеты лопать. Тут матушка евойная в избу входит.

Давным-давно, когда из всей ядерной физики была только лампочка Ильича, курили мы с анестезиологом на ступеньках приёмного покоя.
Чтобы вы знали – хирурги и анестезиологи вообще все рабочее время посвящают курению. А в свободное от курения время - немного пишут, немного оперируют, немного обходят туда-сюда палаты. В общем, бездельничают. И, как все бездельники, очень нервничают, когда их отрывают от основного занятия - курения. А мы, как раз, немного пооперировали - две плановых и одна ургентная. Немного пописали - аж дым из подшипников в запястье правой руки пошёл и, наконец, приступили к главному занятию всей нашей жизни.
А курить с Серёжей было интересно. Анестезиолог от Бога - балагур, кобель и, вообще, редкой интуиции и таланта личность.
Курим мы, значит себе манерно, мечтая телеса под душем омыть, ибо постойте жарким августовским днём трижды в операционной, обернутые в многослойный компресс из пижамы, полиэтиленового фартучка и хирургического халата, с бедуинским намордником на всю голову и в очках.
Курим и мечтаем. Вот, мол, душ, пожрать, вечерний обход и в койку в нарды играть, пока не началось...
Но тут карета скорой помощи подъезжает. И мы понимаем - началось.

Волнушка. Переживает по любому поводу. Стоит, к примеру, мужу задержаться с работы минут на пятнадцать, и за это время она успевает обзвонить все окрестные морги и больницы, выпить два литра валерьянки и заработать стойкую мигрень.

Сморчок. Вечно простужен. Своим чиханием отпугивает птиц. Обнаружить его в лесу можно по куче засморканных платков.

Строчок. Гриб-графоман. Пишет беспрерывно. Все редакции уже от него стонут. Кляузами и анонимками тоже не брезгает.

В школах в начале учебного года детей, обычно, заставляют писать о том "Как я провел лето."
А у нас фотоотчет о том "Как я провел выходные"))

Когда мне стукнуло двенадцать лет, ко мне пришёл мой дед, и сказал:
- Я старый солдат, и не знаю слов любви. Да они тебе и не нужны в общем-то. Свою любовь к тебе, внучка, я выражаю в виде двухкомнатной квартиры, которую ты обретёшь сразу же после того как я умру. В чём подвох, спросишь? А в том что я ещё бодр, весел, и не ссусь под себя. А это значит, что хату ты получишь нескоро. Травить меня бесполезно, я два раза ел пирожки твоей мамы, и выжил. Значит, у меня иммунитет даже к плутонию. Долго ждать будешь.

Лет до четырнадцати я была послушной и хорошей девочкой. У меня были косы, нетронутые перекисью, печень, нетронутая алкоголем, и нано-сиси нетронутые даже лифчиком нулевого размера.
Мамина радость, папина гордость, и позор семьи в моих собственных глазах. Все мои школьные подружки уже пробовали польские крем-ликёры, курили невзатяг пижженный у пап «Пегас», пару раз делали «химию» на мелкие палочки, а кое-кому даже лазил в трусы Лёшка Пожидаев. Я очень комплексовала.
Пытаясь не отстать от подруг, я, рискуя здоровьем своего жопного эпидермиса, выкрала у мамы розовую перламутровую губную помаду, и пронзительно-фиолетового цвета тени, а у папы – пачку «Дымка» и полкоробка балабановских спичек. На следующий день, выкрасив глаза до бровей, и щёки до ушей фиолетовыми тенями, и довершив макияж розовой помадой, я рассердила учительницу английского языка Ирину Евгеньевну, и напугала до икоты трудовика Боливара. Ирина Евгеньевна вызвала в школу мою маму записью в моём дневнике «Уважаемые родители! Обратите внимание на то, в каком виде Лида приходит в школу», а сука-Боливар, кстати, дополнительно накапал маме про запах дешёвых папирос, от которого его не смогли отвлечь неровные и страшные фиолетовые пятна на моём лице. Вечером того же дня, по убедительной просьбе жены, папа ожидаемо выдрал меня ремнём, после чего я затаила на него злобу, и паскудно плюнула ему на ботинки, когда, потирая жопу, брела через прихожую в свою комнату.