- Но я должен что-то делать, а кроме своей крови, я ничем не могу ей помочь!!! А так я чувствую, что принимаю участие!!! А иначе просто схожу с ума! Я бы отдал всю кровь до капли, если бы мог ей помочь!
- Это нелогично, вы лишаете себя сил, как уже лишились разума!
- И хорошо, когда нет сил, тогда и не думаешь обо всем этом…
- Нет, я вам говорю, категорическое - нет!
- Я пойду в другой пункт, где меня еще не видели, но все равно сделаю это!
Бормоча себе под нос, что с сумасшедшими лучше не спорить, врач выписал ему талон.
Он смотрел на эти старые стены, и видел ее… Почему, почему она не сказала??
- Ты плохо выглядишь последнее время. С тобой все в порядке?
- Да, конечно, просто устала.
- Возьми отпуск и отдохни!
- А ты сможешь поехать со мной на море?
- Нет, я не могу, у меня сдача проекта…
Прошла неделя, она становилась все бледнее, но так же улыбалась, так же шутила и смеялась. И любовью они занимались ничуть не меньше, а он ничего не знал! Сказала, что в отпуск. Улетает завтра утром. Он проводил ее в аэропорт. Регистрация, посадка. Она махала рукой, и кричала, что будет звонить, посылала воздушные поцелуи… А сама никуда не полетела… Зачем она так? Почему?
Он ждал звонка. День, два, неделю. Звонил, но безрезультатно. «Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети». Он нервничал, ездил к ней домой, оборвал все телефоны на работе. Ничего. Как будто и не было человека. К концу месяца он постарел на десять лет, забросил работу, перестал есть. Он узнал, что такое бессонница… И тут этот звонок. От ее брата.
- Она не хотела, чтобы тебе говорили, но дальше тянуть нельзя. Она в онкологии, восьмая палата. Я не прощу себе, если ты не простишься с ней…
Он помчался, не разбирая дороги. Что значит «не простишься»??? Она его бросила? Она не хочет его видеть??? Накупил фруктов, цветов, соки, конфеты. Ну, онкология, сейчас почти все лечат! Молодая, организм поборется! Есть связи, деньги, все можно исправить!!! Главное, что она нашлась!!! С ворохом пакетов несся по коридору в белом халате, в бахилах, удивленные взгляды медсестер, когда он спросил про палату… Он ничего не понял, пока не переступил порог… И даже потом понял не сразу… Она лежала на кровати… А она ли это??? Прозрачная кожа на синих руках… Черные круги вокруг глаз… Капельница, плюс множество других непонятных трубочек… Губы растресканные, косыночка на голове… И это – за месяц??? Он прикоснулся к руке… Чуть теплая… Она не проснулась… Стал поправлять косынку – она соскользнула, оголив безволосую голову. Страх поднялся огромной волной, и накрыл сознание. Он оглядел палату… Пакеты с фруктами, соками…это казалось нереальным… Это – она? Любовь всей его жизни? Его женщина, его счастье???
Он ходил по коридору пункта переливания крови, приводя в порядок мысли… Он вел себя тогда, как безумец… Побежал к врачу, тряс его, пытаясь изменить слова, произнесенные минутой раньше.
- Рак крови. Процесс необратим. Прогноз неутешительный. Она жила с этим диагнозом три года. Постоянно принимала лечение, но мы ничего не смогли сделать.
Три года??? Она знала три года??? Они провели вместе целый год, и никогда, ни одним словом не обмолвилась… Уезжала… То в командировку, то с подружками отдохнуть…А оказывается, была здесь. Одна боролась, без него. И проиграла.
- Ничего нельзя сделать???
- Ей постоянно вливают кровь. Только за счет этого она живет. Сердце может остановиться в любую минуту. Я сожалею…
Он пошел сдавать кровь. Для нее. Раз, другой, третий… А что еще можно было сделать??? Он поднял на ноги всех, получил консультации нескольких профессоров, и все печально качали головами…
Она умирала. Он ни разу не увидел ее открытых глаз… Врачи говорили, что она в сознании, и все слышит. Он говорил с нею. Рассказывал о своей любви, о том, что она выздоровеет, и как они будут жить. Вместе. Ведь без нее он не представляет жизни.
Почему она не сказала ему, хотя бы не сразу? Ну, перед больницей? Зачем этот фарс с аэропортом? Как она могла? Не верила в него???
Он пугался изменений, происходящих с ней каждый день… Он видел, что она не просто угасает… Она уже угасла, а то, что осталось – лишь тление, а не жизнь.
Он совсем не спал, а двигался, как робот… Он не видел лиц людей, проходивших мимо, не слышал ничего, кроме своего внутреннего голоса… а внутренний голос постоянно говорил, что без нее нет смысла жить… Ни для кого. Ни для чего.
Врач сказал, что кровь уже не помогает… Она не успевает справляться с ростом раковых клеток… Этих микроскопических хищников, укравших его счастье.
Его очередь подошла. Медсестра вздохнула:
- Как обычно? По максимуму? В прошлый раз Вам было плохо.
- Ничего, это еще не плохо…
Игла вошла в вену, перед глазами ее руки – тонкие, исколотые…
Приблизительно в это же время ее брат разговаривал с лечащим врачом.
- Нет больше смысла продлевать ее агонию. Вы не спасаете ее, а подвергаете дополнительным мучениям. Морфин уже не снимает боль, он слишком слаб.
- Пожалуйста, доктор! Хоть что-нибудь!!! Ей всего 25, это так несправедливо.
- В нашем отделении нет понятия справедливости… Есть один препарат… Его передали вчера… Он еще не исследовался на людях, и разрешения к его применению нет. Научно-исследовательская лаборатория вывела новую формулу. Только с разрешения родственников, и только в том случае, когда человек действительно обречен. Это может ее моментально убить. Но может стать соломинкой. Пан или пропал.
- Я согласен. Ведь больше ничего не остается. Давайте, я подпишу бумаги…
В этот раз он чувствовал себя иначе. Измученное тело, бессонница, нервное истощение не прошли даром. Он начал отключаться, и вдруг почувствовал, что парит…Душа поднялась над телом…Она услышала зов. И это не было зовом небес… Это был ее голос. Где-то там, в пространстве, ее душа звала его душу…
Он летел на голос, такой далекий и родной, голос, которого так давно не слышал.
- Ты так далеко.
- Но ты со мною, почему?
- Я искал тебя. Я готов был искать и на земле, и на небе, пока не найду! Почему ты мне не сказала? Почему не позвала разделить твою боль? Ты мне не веришь?
- Верю. Но я не хотела делать тебе больно. И делить свою боль. Ты этого не заслужил.
- А ты заслужила? Ты выздоровеешь, вот увидишь. Я верю! Я знаю, я готов сражаться за тебя и с болезнью, и с болью!
- Вот этого я и боялась. Видеть, как ты сражаешься и проигрываешь.
- Я люблю тебя! Я понял, что люблю тебя больше, чем свою жизнь, потому что моя жизнь – это ты!
- Обними меня. И держи крепко-крепко…
Но если бы души умели обнимать! Он увидел, что она отдаляется, улетает, они понеслись в разные стороны с немыслимым ускорением. Калейдоскоп света - и он открыл глаза.
- Как же вы нас перепугали! – вокруг медсестры, врачи, суета.
Он поднялся. Голова кружилась. В висках билась мысль о том, что он не смог ее удержать… Его пытались остановить, но он вышел, шатаясь, добрел до машины… Ему надо было ее увидеть. Немедленно.
Она посмотрела на врача, склонившегося над кроватью. Пересохшие губы беззвучно шевелились.
- Теперь все будет хорошо, - улыбка врача была доброй и расслабляющей.
- Поверить не могу, - говорил он после в ординаторской. – Даже в нашем отделении случаются чудеса. Ведь жизнь висела на волоске, казалось, что ее кто-то держит здесь, на земле.
Он толкнул дверь в палату. Их взгляды встретились. Гора с плеч – это как? Это когда возрождается надежда. Потому что можно обнять. И никуда не отпускать… Никогда.
Злата Литвинова 08.02.2008

---

Профессор наркологии...

Знакомая рассказывала:
- У нас в школе, на родительском собрании, должен был выступать профессор, доктор из наркологического диспансера. Ну, с лекцией о подростковом алкоголизме и наркомании.
Пришел дядька такой невзрачный, зачуханный какой-то, по виду и не скажешь, что профессор.
Но как начал говорить - заслушаешься!
Я столько нового для себя узнала!
И про симптомы, и про стадии, потом ещё он очень интересно говорил про разные виды алкоголя, про самогоноварение, я себе даже несколько рецептов записала...
Потом правда оказалось, что это никакой не профессор, а пациент этого самого диспансера.
Его просто послали предупредить, что доктор заболел, и лекция отменяется....

Хохотушка.