Один мой друг задал такой вопрос: "Интересно, почему некоторые люди часами могут слушать одну и ту же песню на повторе (я в их числе)? Почему не надоедает. Почему это не со всеми песнями. Почему не все так могут."

На что я ответил: "Хороший вопрос. Я, как ты знаешь, тоже из их числа. У меня это связано с тем, в частности, что данная мелодия или песня создает прекрасный фон для разговоры, работы, чтения чего-то, мыслей о чем-то. И уже без этого фона заниматься данными вещами хочется меньше, потому нет желания его убирать. Еще одна вещь: я ощущаю, что эта музыка для меня так хорошо, что она должна звучать очень долго, размеров ролика мне крайне мало.

Но это то, что на поверхности. Могут быть и другие причины. Видимо, у нас есть какое-то чувство, какая-то черта, которых нет у людей, неспособны так слушать (и, собственно, не имеющих желания это делать)."

А вы что думаете?

Я сейчас нахожусь в процессе сравнения различных редакций "Старика Хоттабыча". И по ходу дела наткнулся на такое название одной из глав (оно одинаковое во всех редакциях вроде бы):

 

"Рассказ проводника международного вагона скорого поезда Москва – Одесса о том, что произошло в его вагоне на перегоне Нара – Малый Ярославец (Рассказан проводником его сменщику, спавшему во время этого происшествия)"

 

Когда я прочел сие наименование, у меня возникло очень странное ощущение. Ведь я видел его и в детстве, причем несколько раз. Но прекрасно понимаю, как оно тогда для меня звучало. Мне наверняка понравилось то, что присутствует слово "Одесса", однако "Нара - Малый Ярославец" звучало совершенно пусто и бессмысленно. А спустя много лет я множество раз ездил на электричке между станциями "Бекасово-2" и "Нара" на электричке "Москва - Малоярославец"! И на поезде Москва-Одесса в обе стороны по обозначенному перегону проезжал не единожды. Но, конечно, совершенно не помнил, что встречал когда-то в детстве упоминание о нем. Как же странно было прочесть название главы сейчас!

 

Конечно, "Старик Хоттабыч" в изначальном виде 1938 года и в редакции 1958 годов (есть еще редакция 1955 года) сильно различается (я читал в детстве вариант от 1958 года). Правки вносил сам Лагин, насколько я знаю. Сравните главу об экзамене по географии из старой и новой версии.

Версия 1938 года:

"– Повелевай мной, – продолжал старик Хоттабыч, глядя на Вольку преданными, собачьими глазами. – Нет ли у тебя какого-нибудь горя, о Волька ибн Алеша? Скажи, я помогу тебе. Не гложет ли тебя тоска?

– Гложет, – отвечал застенчиво Волька. – У меня сегодня испытание по географии.

– Не беспокойся, о мой повелитель! – возбужденно заорал старик. – Знай же, что тебе неслыханно повезло, о красивейший из отроков, ибо я больше всех джиннов богат знаниями по географии, я – твой верный раб Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб. Мы пойдем с тобой вместе в школу, да будут благословенны ее фундамент и крыша! Я тебе буду незримо подсказывать ответы на все вопросы, и ты прославишься среди учеников твоей школы и среди учеников всех школ твоего великолепного города.

– Замечательно! – сказал Волька.

Он уже открыл дверь, чтобы пропустить вперед себя Хоттабыча, но тут же снова закрыл ее.

– Придется тебе сменить одежду.

– Разве мои одежды не услаждают твой взор, о достойнейший из Волек? – огорчился Хоттабыч.

– Безусловно услаждают, – дипломатично ответил Волька, – но все же слишком уж они будут бросаться в глаза в нашем городе.

Через две минуты из дома, в котором с сегодняшнего дня проживала семья Костыльковых, вышел наш герой, держа под руку старика Хоттабыча. Хоттабыч был великолепен в новой пиджачной паре из белого полотна, украинской вышитой сорочке и твердой соломенной шляпе канотье. Единственной деталью его туалета, которую он ни за что не согласился сменить, были туфли. Ссылаясь на мозоли трехтысячелетней давности, он остался в вычурных, богато расшитых золотом и серебром туфлях, которые в свое время свели бы, наверное, с ума самого большого модника при дворе калифа Гарун аль Рашида…

– Костыльков Владимир! – торжественно провозгласили за столом, где сидела комиссия.

Волька нехотя встал из-за парты, неуверенным шагом подошел к столу и вытащил билет № 14 – «Форма и движение Земли».

– Так, – сказал разомлевший от жары член комиссии и вытер платком вспотевшее лицо. – Так, так, Костыльков. Что же ты можешь рассказать о горизонте?

Старик Хоттабыч, притаившийся за дверьми в коридоре, услышав этот вопрос, что-то беззвучно зашептал.

А Волька вдруг почувствовал, что какая-то неведомая сила против его желания раскрыла ему рот.

– Горизонтом, о высокочтимый мой учитель, – начал он и тут же облился холодным потом, – я осмелюсь назвать, с твоего позволения, ту грань, где хрустальный купол небес соприкасается с краем Земли.

– Что такое, Костыльков? – удивился экзаменатор. – Как понимать твои слова насчет хрустального свода небес и края Земли: в переносном или буквальном смысле?

– В буквальном, – прошептал за дверью старик Хоттабыч.

И Волька, чувствуя, что несет несусветную чепуху, вслед за этим ответил:

– В буквальном, о учитель!

Он не хотел этого говорить, но слова вылетали сами, помимо его желания.

С экзаменатора мгновенно сошло сонное настроение, а ученики, изнывавшие на партах в ожидании своей очереди, встрепенулись и зажужжали, как шмели.

– В переносном, – подсказал ему Сережа Кружкин трагическим шепотом.

Но Волька снова громко и внятно произнес:

– Конечно, в буквальном.

– Значит, как же? – забеспокоился экзаменатор. – Значит, небо – это твердый купол?

– Твердый, – отвечал убитым голосом Волька, и крупные слезы потекли по его щекам.

– И, значит, есть такое место, где Земля кончается?

– Есть такое место, – продолжал против своей воли отвечать наш герой, чувствуя, что ноги у него буквально подкашиваются от ужаса.

– Да-а… – протянул экзаменатор и с любопытством посмотрел на Вольку. – А что ты можешь сказать насчет формы Земли?

Старик Хоттабыч что-то трудолюбиво забормотал в коридоре.

«Земля имеет форму шара», – хотел было сказать Волька, но по не зависящим от него обстоятельствам отвечал:

– Земля, о достойнейший из учителей, имеет форму плоского диска и омывается со всех сторон величественной рекою – Океаном. Земля покоится на шести слонах, а те, в свою очередь, стоят на огромной черепахе. Так устроен мир, о учитель!

Старик Хоттабыч в коридоре одобрительно кивал головой.

Весь класс помирал со смеху.

– Ты, наверно, болен, Воля? – участливо спросил у него директор школы и пощупал его лоб, мокрый от пота.

– Благодарю тебя, о учитель, – отвечал ему Волька, изнемогая от чувства собственного бессилия, – благодарю тебя. Я, хвала Аллаху, совершенно здоров.

– Придешь, когда выздоровеешь, Воля, – мягко сказал ему тогда директор и вывел его под руку из класса. – Придешь, когда выздоровеешь, и я сам проверю твои знания по географии.

По ту сторону дверей Вольку встретил сияющий Хоттабыч.

– Заклинаю тебя, о юный мой повелитель, – сказал он, обращаясь к Вольке, – потряс ли ты своими знаниями учителей своих и товарищей своих?

– Потряс, – ответил, вздохнув, Волька и с ненавистью посмотрел на старика Хоттабыча.

Старик Хоттабыч самодовольно ухмыльнулся."

Версия 1958 года:

"— Повелевай мною! — продолжал Хоттабыч, глядя на Вольку преданными глазами. — Нет ли у тебя какого-нибудь горя, о Волька ибн Алёша? Скажи, и я помогу тебе.

— Ой, — всплеснул руками Волька, кинув взгляд на бодро тикавший на его столе будильник. — Опаздываю! Опаздываю на экзамен!..

— На что ты опаздываешь, о драгоценнейший Волька ибн Алёша? — деловито осведомился Хоттабыч. — Что ты называешь этим странным словом «эк-за-мен»?

— Это то же самое, что испытания. Я опаздываю в школу на испытания.

— Знай же, о Волька, — обиделся старичок, — что ты плохо ценишь моё могущество. Нет, нет и ещё раз нет! Ты не опоздаешь на экзамен. Скажи только, что тебе больше по нраву: задержать экзамены или немедленно оказаться у врат твоей школы?

— Оказаться у врат, — сказал Волька.

— Нет ничего легче! Сейчас ты будешь там, куда ты так жадно тянешься своей юной и благородной душой, и ты потрясёшь своими познаниями учителей своих и товарищей своих.

С приятным хрустальным звоном старичок снова выдернул из бороды сначала один волосок, а за ним другой.

— Боюсь, что не потрясу, — рассудительно вздохнул Волька, быстренько переодеваясь в форменную одежду. — По географии я, честно говоря, на пятёрку не вытяну.

— Экзамен по географии? — вскричал старик и торжественно поднял свои иссохшие волосатые руки. — Экзамен по географии? Знай же, о изумительнейший из изумительных, что тебе неслыханно повезло, ибо я больше кого-либо из джиннов богат знаниями по географии, — я, твой верный слуга Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб. Мы пойдём с тобой в школу, да будут благословенны её фундамент и крыша! Я буду тебе незримо подсказывать ответы на все вопросы, которые будут тебе заданы, и ты прославишься среди учеников своей школы и среди учеников всех школ твоего великолепного города. И пусть только попробуют твои учителя не удостоить тебя самых высочайших похвал: они будут иметь дело со мной! — Тут Хоттабыч рассвирепел: — О, тогда им придётся очень, очень плохо! Я превращу их в ослов, на которых возят воду, в бездомных собак, покрытых коростой, в самых отвратительных и мерзких жаб — вот что я с ними сделаю!.. Впрочем, — успокоился он так же быстро, как и рассвирепел, — до этого дело не дойдёт, ибо все, о Волька ибн Алёша, будут восхищены твоими ответами.

— Спасибо, Гассан Хоттабыч, — тяжко-тяжко вздохнул Волька. — Спасибо, только никаких подсказок мне не надо. Мы — пионеры — принципиально против подсказок. Мы против них организованно боремся.

Ну откуда было старому джинну, проведшему столько лет в заточении, знать учёное слово «принципиально»? Но вздох, которым его юный спаситель сопроводил свои слова, полные печального благородства, утвердили Хоттабыча в убеждении, что помощь его нужна Вольке ибн Алёше больше, чем когда бы то ни было.

— Ты меня очень огорчаешь своим отказом, — сказал Хоттабыч. — И ведь, главное, учти: никто моей подсказки не заметит.

— Ну да! — горько усмехнулся Волька. — У Сергея Семёновича такой тонкий слух, спасу нет!

— Теперь ты меня не только огорчаешь, но и обижаешь, о Волька ибн Алёша. Если Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб говорит, что никто не заметит, значит так оно и будет.

— Никто-никто? — переспросил для верности Волька.

— Никто-никто. То, что я буду иметь счастье тебе подсказать, пойдёт из моих почтительных уст прямо в твои высокочтимые уши.

— Просто не знаю, что мне с вами делать, Гассан Хоттабыч, — притворно вздохнул Волька. — Ужасно не хочется огорчать вас отказом… Ладно, так и быть!.. География — это тебе не математика и не русский язык. По математике или русскому я бы ни за что не согласился на самую малюсенькую подсказку. Но поскольку география всё-таки не самый главный предмет… Ну, тогда пошли побыстрее!.. Только… — Тут он окинул критическим взором необычное одеяние старика. — М-м-м-да-а-а… Как бы это вам переодеться, Гассан Хоттабыч?

— Разве мои одежды не услаждают твой взор, о достойнейший из Волек? — огорчился Хоттабыч.

— Услаждают, безусловно услаждают, — дипломатично ответил Волька, — но вы одеты… как бы это сказать… У нас несколько другая мода… Ваш костюм слишком уж будет бросаться в глаза…

Через минуту из дома, в котором с сегодняшнего дня проживала семья Костыльковых, вышел Волька, держа под руку Хоттабыча. Старик был великолепен и новой парусиновой пиджачной паре, украинской вышитой сорочке и твёрдой соломенной шляпе канотье. Единственное, что он не согласился сменить, была обувь. Сославшись на мозоли трёхтысячелетней давности, он остался в своих розовых туфлях с загнутыми носками, которые в своё время свели бы, вероятно, с ума самого большого модника при дворе калифа Гаруна аль Рашида.

И вот Волька с преобразившимся Хоттабычем почти бегом приблизились к подъезду 245-й мужской средней школы. Старик кокетливо посмотрелся в стеклянную дверь, как в зеркало, и остался собой доволен.

Пожилой швейцар, солидно читавший газету, с удовольствием отложил её, завидев Вольку и его спутника. Ему было жарко и хотелось поговорить.

Перескакивая сразу через несколько ступенек, Волька помчался вверх по лестнице. В коридорах было тихо и пустынно — верный и печальный признак, что экзамены уже начались и что Волька, следовательно, опоздал!

— А вы, гражданин, куда? — благожелательно спросил швейцар Хоттабыча, последовавшего было за своим юным другом.

— Ему к директору нужно! — крикнул сверху Волька за Хоттабыча.

— Извините, гражданин, директор занят. Он сейчас на экзаменах. Зайдите, пожалуйста, ближе к вечеру.

Хоттабыч сердито насупил брови:

— Если мне будет позволено, о почтенный старец, я предпочёл бы подождать его здесь. — Затем он крикнул Вольке: — Спеши к себе в класс, о Волька ибн Алёша, я верю, ты потрясёшь своими знаниями учителей своих и товарищей своих!

— Вы ему, гражданин, дедушкой приходитесь или как? — попытался швейцар завязать разговор.

Но Хоттабыч, пожевав губами, промолчал. Он считал ниже своего достоинства беседу с привратником.

— Разрешите предложить вам кипячёной воды, — продолжал между тем швейцар. — Жара сегодня — не приведи господь.

Налив из графина полный стакан, он повернулся, чтобы подать его неразговорчивому незнакомцу, и с ужасом убедился, что тот пропал неизвестно куда, словно сквозь паркет провалился. Потрясённый этим невероятным обстоятельством, швейцар залпом опрокинул в себя воду, предназначенную для Хоттабыча, налил и осушил второй стакан, третий и остановился только тогда, когда в графине не осталось ни единой капли. Тогда он откинулся на спинку стула и стал в изнеможении обмахиваться газетой.

А в это время на втором этаже, как раз над швейцаром, в шестом классе «Б», происходила не менее волнующая сцена. Перед классной доской, увешанной географическими картами, за столом, по-парадному покрытым сукном, разместились учителя во главе с директором школы Павлом Васильевичем. Перед ними сидели на партах чинные, торжественно подтянутые ученики. В классе стояла такая тишина, что слышно было, как где-то под самым потолком монотонно гудит одинокая муха. Если бы ученики шестого класса «Б» всегда вели себя так тихо, это был бы безусловно самый дисциплинированный класс во всей Москве.

Нужно, однако, подчеркнуть, что тишина в классе была вызвана не только экзаменационной обстановкой, но и тем, что выкликнули к доске Костылькова, а его в классе не оказалось.

— Костыльков Владимир! — повторил директор и окинул недоумевающим взглядом притихший класс.

Стало ещё тише.

И вдруг из коридора донёсся гулкий топот чьих-то бегущих ног, и в тот самый момент, когда директор в третий и последний раз провозгласил «Костыльков Владимир!», с шумом распахнулась дверь и запыхавшийся Волька пискнул:

— Я!

— Пожалуй к доске, — сухо промолвил директор. — о твоём опоздании мы поговорим позже.

— Я… я… я болен, — пробормотал Волька первое, что ему пришло в голову, и неуверенным шагом приблизился к столу.

Пока он размышлял, какой бы из разложенных на столе билетов ему выбрать, в коридоре прямо из стены появился старик Хоттабыч и с озабоченным видом прошёл сквозь другую стену в соседний класс.

Наконец Волька решился: взял первый попавшийся билет, медленно-медленно, пытая свою судьбу, раскрыл его и с удовольствием убедился, что ему предстоит отвечать про Индию. Как раз про Индию он знал много. Он и давно интересовался этой страной.

— Ну что ж, — сказал директор, — докладывай.

Начало билета Волька даже помнил слово в слово по учебнику. Он раскрыл рот и хотел сказать, что полуостров Индостан напоминает по своим очертаниям треугольник, что омывается этот огромный треугольник Индийским океаном и его частями: Аравийским морем — на западе и Бенгальским заливом — на востоке, что на этом полуострове расположены две большие страны — Индия и Пакистан, что населяет их добрый, миролюбивый народ со старинной и богатой культурой, что американские и английские империалисты всё время нарочно стараются поссорить обе эти страны, и так далее и тому подобное. Но в это время в соседнем классе Хоттабыч прильнул к стенке и трудолюбиво забормотал, приставив ко рту ладонь трубкой:

— Индия, о высокочтимый мой учитель…

И вдруг Волька, вопреки собственному желанию, стал пороть совершенно несусветную чушь:

— Индия, о высокочтимый мой учитель, находится почти на самом краю земного диска и отделена от этого края безлюдными и неизведанными пустынями, ибо на восток от неё не живут ни звери, ни птицы. Индия — очень богатая страна, и богата она золотом, которое там не копают из земли, как в других странах, а неустанно, день и ночь, добывают особые, золотоносные муравьи, каждый из которых величиной почти с собаку. Они роют себе жилища под землёю и трижды в сутки выносят оттуда на поверхность золотой песок и самородки и складывают в большие кучи. Но горе тем индийцам, которые без должной сноровки попытаются похитить это золото! Муравьи пускаются за ними в погоню, и, настигнув, убивают на месте. С севера и запада Индия граничит со страной, где проживают плешивые люди. И мужчины и женщины, и взрослые и дети — все плешивые в этой стране, и питаются эти удивительные люди сырой рыбой и древесными шишками. А ещё ближе к ним лежит страна, в которой нельзя ни смотреть вперёд, ни пройти, вследствие того, что там в неисчислимом множестве рассыпаны перья. Перьями заполнены там воздух и земля: они-то и мешают видеть…

— Постой, постой, Костыльков! — улыбнулась учительница географии. — Никто тебя не просит рассказывать о взглядах древних на физическую географию Азии. Ты расскажи современные научные данные об Индии.

Ах, как Волька был бы счастлив изложить свои познания по этому вопросу! Но что он мог поделать, если уже больше не был властен над своей речью и своими поступками! Согласившись на подсказку Хоттабыча, он стал безвольной игрушкой в его доброжелательных, но невежественных руках. Он хотел подтвердить, что, конечно, то, что он только что сказал, ничего общего не имеет с данными современной науки, но Хоттабыч за стеной недоуменно пожал плечами, отрицательно мотнув головой, и Волька здесь, перед экзаменационным столом, вынужден был также пожать плечами и отрицательно мотнуть головой:

— То, что я имел честь сказать тебе, о высокочтимая Варвара Степановна, основано на самых достоверных источниках, и нет более научных сведений об Индии, чем те, которые я только что, с твоего разрешения, сообщил тебе.

— С каких это пор ты, Костыльков, стал говорить старшим «ты»? — удивилась учительница географии. — И перестань паясничать. Ты на экзамене, а не на костюмированном вечере. Если ты не знаешь этого билета, то честнее будет так и сказать. Кстати, что ты там такое наговорил про земной диск? Разве тебе не известно, что Земля — шар?!

Известно ли Вольке Костылькову, действительному члену астрономического кружка при Московском планетарии, что Земля — шар?! Да ведь это знает любой первоклассник!

Но Хоттабыч за стеной рассмеялся, и из Волькиного рта, как наш бедняга ни старался сжать свои губы, сам по себе вырвался высокомерный смешок:

— Ты изволишь шутить над твоим преданнейшим учеником! Если бы Земля была шаром, воды стекали бы с неё вниз, и люди умерли бы от жажды, а растения засохли. Земля, о достойнейшая и благороднейшая из преподавателей и наставников, имела и имеет форму плоского диска и омывается со всех сторон величественной рекой, называемой «Океан». Земля покоится на шести слонах, а те стоят на огромной черепахе. Вот как устроен мир, о учительница!

Экзаменаторы смотрели на Вольку со всё возрастающим удивлением. Тот от ужаса и сознания своей полнейшей беспомощности покрылся холодным потом.

Ребята в классе всё ещё не могли разобраться, что такое произошло с их товарищем, но кое-кто начинал посмеиваться. Уж очень это забавно получилось про страну плешивых, про страну, наполненную перьями, про золотоносных муравьёв величиной с собаку, про плоскую Землю, покоящуюся на шести слонах и одной черепахе. Что касается Жени Богорада, закадычного Волькиного приятеля и звеньевого его звена, то он не на шутку встревожился. Кто-кто, а он-то отлично знал, что Волька — староста астрономического кружка и уж во всяком случае знает, что Земля — шар. Неужели Волька ни с того ни с сего вдруг решил хулиганить, и где — на экзаменах! Очевидно, Волька заболел. Но чем? Что за странная, небывалая болезнь? И потом, очень обидно за звено. Всё время шли первыми по своим показателям, и вдруг всё летит кувырком из-за нелепых ответов Костылькова, такого дисциплинированного и сознательного пионера!

Тут на свежие раны Жени поспешил насыпать соли сидевший на соседней парте Гога Пилюкин, пренеприятный мальчишка, прозванный одноклассниками Пилюлей.

— Горит твоё звено, Женечка! — шепнул он, злорадно хихикнув. — Горит, как свечечка!.. Женя молча показал Пилюле кулак.

— Варвара Степановна! — жалостно возопил Гога. — Богорад мне кулаком грозится.

— Сиди спокойно и не ябедничай, — сказала ему Варвара Степановна и снова обратилась к Вольке, который стоял перед нею ни жив ни мёртв: — Ты что это, серьёзно насчёт слонов и черепах?

— Как никогда более серьёзно, о почтеннейшая из учительниц, — повторил Волька старикову подсказку, сгорая от стыда.

— И тебе нечего добавить? Неужели ты полагаешь, что отвечаешь по существу твоего билета?

— Нет, не имею, — отрицательно покачал головой там, за стенкой, Хоттабыч.

И Волька, изнывая от беспомощности перед силой, толкающей его к провалу, также сделал отрицательный жест:

— Нет, не имею. Разве только, что горизонты в богатой Индии обрамлены золотом и жемчугами.

— Невероятно! — развела руками учительница. Не верилось, чтобы Костыльков, довольно дисциплинированный мальчик, да ещё в такую серьёзную минуту, решил ни с того ни с сего так нелепо шутить над учителями, рискуя к тому же переэкзаменовкой.

— По-моему, мальчик не совсем здоров, — шепнула она директору.

Искоса бросая быстрые и сочувственные взгляды на онемевшего от тоски Вольку, экзаменаторы стали шёпотом совещаться.

Варвара Степановна предложила:

— А что, если задать ему вопрос специально для того, чтобы мальчик успокоился? Ну, хотя бы из прошлогоднего курса. В прошлом году у него по географии была пятёрка.

Остальные экзаменаторы согласились, и Варвара Степановна снова обратилась к несчастному Вольке:

— Ну, Костыльков, вытри слёзы, не нервничай. Расскажи-ка, что такое горизонт.

— Горизонт? — обрадовался Волька. — Это просто. Горизонтом называется воображаемая линия, которая…

Но за стеной снова закопошился Хоттабыч, и Костыльков снова пал жертвой его подсказки.

— Горизонтом, о высокочтимая, — поправился он, — горизонтом я назову ту грань, где хрустальный купол небес соприкасается с краем Земли:

— Час от часу не легче! — простонала Варвара Степановна. — Как прикажешь понимать твои слова насчёт хрустального купола небес: в буквальном или переносном смысле слова?

— В буквальном, о учительница, — подсказал из-за стены Хоттабыч.

И Вольке пришлось вслед за ним повторить:

— В буквальном, о учительница.

— В переносном! — прошипел ему кто-то с задней скамейки.

Но Волька снова промолвил:

— Конечно, в буквальном, и ни в каком ином.

— Значит, как же? — всё ещё не верила своим ушам Варвара Степановна. — Значит, небо, по-твоему, твёрдый купол?

— Твёрдый.

— И, значит, есть такое место, где Земля кончается?

— Есть такое место, о высокочтимая моя учительница.

За стеной Хоттабыч одобрительно кивал головой и удовлетворённо потирал свои сухие ладошки. В классе наступила напряжённая тишина. Самые смешливые ребята перестали улыбаться. С Волькой определённо творилось неладное.

Варвара Степановна встала из-за стола, озабоченно пощупала Волькин лоб. Температуры не было.

Но Хоттабыч за стенкой растрогался, отвесил низкий поклон, коснулся, по восточному обычаю, лба и груди и зашептал. И Волька, понуждаемый той же недоброй силой, в точности повторил эти движения:

— Благодарю тебя, о великодушнейшая дочь Степана! Благодарю тебя за беспокойство, но оно ни к чему. Оно излишне, ибо я, хвала аллаху, совершенно здоров.

Варвара Степановна ласково взяла Вольку за руку, вывела из класса и погладила по поникшей голове:

— Ничего, Костыльков, не унывай. Видимо, ты несколько переутомился… Придёшь, когда хорошенько отдохнёшь, ладно?

— Ладно, — сказал Волька. — Только, Варвара Степановна, честное пионерское, я нисколько, ну совсем нисколечко не виноват!

— А я тебя ни в чём и не виню, — мягко отвечала учительница. — Знаешь, давай заглянем к Петру Иванычу.

Пётр Иваныч — школьный доктор — минут десять выслушивал и выстукивал Вольку, заставил его зажмурить глаза, вытянуть перед собой руки и стоять с растопыренными пальцами; постучал по его ноге ниже коленки, чертил стетоскопом линии на его голом теле.

За это время Волька окончательно пришёл в себя. Щёки его снова покрылись румянцем, настроение поднялось.

— Совершенно здоровый мальчик, — сказал Пётр Иваныч. — То есть прямо скажу: на редкость здоровый мальчик! Надо полагать, сказалось небольшое переутомление… Переусердствовал перед экзаменами… А так здоров, здо-о-о-ро-о-ов! Микула Селянинович, да и только!

Это не помешало ему на всякий случай накапать в стакан каких-то капель, и Микуле Селяниновичу пришлось проглотить их.

И тут Вольке пришла в голову шальная мысль. А что, если именно здесь, в кабинете Петра Иваныча, воспользовавшись отсутствием Хоттабыча, попробовать сдать Варваре Степановне экзамен?

— Ни-ни-ни! — замахал руками Пётр Иваныч. — Ни в коем случае не рекомендую. Пусть лучше несколько денёчков отдохнёт. География от него никуда не убежит.

— Что верно, то верно, — облегчённо промолвила учительница, довольная, что всё в конечном счёте так благополучно обошлось. — Иди-ка ты, дружище Костыльков, до дому, до хаты и отдыхай. Отдохнёшь хорошенько — приходи и сдавай. Я уверена, что ты обязательно сдашь на пятёрку… А вы как думаете, Пётр Иваныч?

— Такой богатырь? Да он меньше чем на пять с плюсом ни за что не пойдёт!

— Да, вот что… — сказала Варвара Степановна. — А не лучше ли будет, если кто-нибудь его проводит до дому?

— Что вы, что вы, Варвара Степановна! — всполошился Волька. — Я отлично сам дойду.

Не хватало только, чтобы провожатый столкнулся носом к носу с этим каверзным стариком Хоттабычем!

Волька выглядел уже совсем хорошо, и учительница со спокойной душой отпустила его домой. Навстречу ему бросился швейцар:

— Костыльков! Тут с тобой дедушка приходил или кто, так он…

Но как раз в это время из стены появился старик Хоттабыч. Он был весел, очень доволен собой и что-то напевал себе под нос.

— Ой! — тихо вскрикнул швейцар и тщетно попытался налить себе воды из пустого графина.

А когда он поставил графин на место и оглянулся, в вестибюле не было ни Вольки Костылькова, ни его загадочного спутника. Они уже вышли на улицу и завернули за угол.

— Заклинаю тебя, о юный мой повелитель, — горделиво обратился Хоттабыч, нарушив довольно продолжительное молчание, — потряс ли ты своими знаниями учителей своих и товарищей своих?

— Потряс! — вздохнул Волька и с ненавистью посмотрел на старика.

Хоттабыч самодовольно ухмыльнулся.

Хоттабыч просиял:

— Я другого и не ожидал!.. А мне было показалось, что эта почтеннейшая дочь Степана осталась недовольна широтой и полнотой твоих познаний.

— Что ты, что ты! — испуганно замахал руками Волька, вспомнив страшные угрозы Хоттабыча. — Это тебе только показалось.

— Я бы превратил её в колоду, на которой мясники разделывают бараньи туши, — свирепо заявил старик (и Волька не на шутку струхнул за судьбу своей классной руководительницы), — если бы не увидел, что она оказала тебе высший почёт, проводив тебя до самых дверей класса, а затем и чуть ли не до самой лестницы! И тогда я понял, что она по достоинству оценила твои ответы. Мир с нею!

— Конечно, мир с нею, — торопливо подхватил Волька, у которого словно гора с плеч свалилась.

За несколько тысячелетий своей жизни Хоттабыч не раз имел дело с загрустившими людьми и знал, как улучшить их настроение. Во всяком случае, он был убеждён, что знает: надо человеку подарить что-либо особенно желанное. Только что подарить?

Случай подсказал ему решение, когда Волька обратился к одному из прохожих:

— Извините, пожалуйста, разрешите узнать, который час.

Прохожий кинул взгляд на свои наручные часы:

— Без пяти два.

— Спасибо, — сказал Волька и продолжал путь в полном безмолвии.

Молчание прервал Хоттабыч:

— Скажи мне, о Волька, как этот пешеход, не глянув на солнце, столь точно определил время?

— Ты же видел, он посмотрел на свои часы.

Старик в недоумении поднял брови:

— На часы?!

— Ну да, на часы, — пояснил Волька. — Они у него были на руке… Такие кругленькие, хромированные…

— Почему же таких часов нет у тебя — достойнейшего из спасителей джиннов?

— Мне ещё рановато иметь такие часики, — смиренно отвечал Волька. — Годами не вышел.

— Да позволено будет мне, о достойнейший пешеход, осведомиться, который теперь час, — остановил Хоттабыч первого попавшегося прохожего и впился глазами в его наручные часы.

— Без двух минут два, — отвечал тот, несколько удивлённый необычной витиеватостью вопроса.

Отблагодарив его в наиизысканнейших восточных выражениях, Хоттабыч с лукавой усмешечкой обратился к Вольке:

— Да будет позволено мне, о лучший из Волек, осведомиться и у тебя, который час.

И вдруг на Волькиной левой руке засверкали точь-в-точь такие же часы, как у того гражданина, но только не из хромированной стали, а из чистейшего червонного золота.

— Да будут они достойны твоей руки и твоего доброго сердца, — растроганно промолвил старик, наслаждаясь Волькиной радостью и удивлением.

Тогда Волька сделал то, что делает на его месте любой мальчик и любая девочка, когда они впервые оказываются владельцами часов, — он приложил часы к уху, чтобы насладиться их тиканьем.

— Э-э-э! — протянул он. — Да они не заведены. Надо их завести.

Волька попытался вертеть заводную головку, но она, к величайшему его разочарованию, не вертелась.

Тогда Волька вынул из кармана штанов перочинный ножик, с тем чтобы открыть крышку часов. Но при всём старании он не мог найти и признаков щели, куда можно было бы воткнуть лезвие ножа.

— Они из цельного куска золота! — хвастливо подмигнул ему старик. — Я не из тех, кто дарит дутые золотые вещи.

— Значит, внутри у них ничего нет? — разочарованно воскликнул Волька.

— А разве там что-то должно быть, внутри? — забеспокоился старый джинн.

Вместо ответа Волька молча отстегнул часы и вернул их Хоттабычу.

— Хорошо, — кротко согласился тот. — Я тебе подарю такие часы, которые не должны иметь ничего внутри.

Золотые часики снова оказались на Волькиной руке, но сейчас они стали тоненькими, плоскими. Стекло на них исчезло, а вместо минутной, секундной и часовой стрелок возник небольшой вертикальный золотой шпенёчек в середине циферблата с великолепными, чистейшей воды изумрудами, расположенными там, где полагалось быть часовым отметкам.

— Никогда и ни у кого, даже у богатейших султанов вселенной, не было наручных солнечных часов! — снова расхвастался старик. — Были солнечные часы на городских площадях, были на рынках, в садах, во дворах, и все они сооружались из камня. А вот такие я только что сам придумал. Правда, неплохо?

Действительно, оказаться первым и единственным во всём мире обладателем наручных солнечных часов было довольно заманчиво.

На Волькином лице выразилось неподдельное удовольствие, и старик расцвёл.

— А как ими пользоваться? — спросил Волька.

— А вот так. — Хоттабыч бережно взял Волькину левую руку с вновь придуманными часами. — Держи руку вот так, и тень от этой золотой палочки ляжет на искомую цифру.

— Для этого должно светить солнце, — сказал Волька, с досадой глянув на облачко, только что закрывшее собой дневное светило.

— Сейчас это облачко уйдёт, — обещал Хоттабыч, и действительно снова вовсю засветило солнце. — Вот видишь, часы показывают, что время теперь где-то между двумя и тремя часами пополудни. Примерно, половина третьего.

Пока он это говорил, солнце скрылось за другим облаком.

— Ничего, — сказал Хоттабыч. — Я буду очищать для тебя небо каждый раз, когда тебе угодно будет узнать, который час.

— А осенью? — спросил Волька.

— Что осенью?

— А осенью, а зимой, когда небо целыми месяцами скрыто за тучами?

— Я тебе сказал, о Волька, солнце будет свободно от туч каждый раз, когда это тебе понадобится. Тебе надо будет только приказать мне, и всё будет в порядке.

— А если тебя не будет поблизости?

— Я всегда буду поблизости, лишь только ты меня кликнешь.

— А вечером? А ночью? — ехидно осведомился Волька. — Ночью, когда на небе нет солнца?

— Ночью люди должны предаваться сну, а не смотреть на часы, — в великой досаде отвечал Хоттабыч.

Ему стоило очень больших трудов взять себя в руки и не проучить этого настырного отрока.

— Хорошо, — кротко сказал он. — Тогда скажи, нравятся ли тебе часы, которые ты видишь на руке вон того пешехода? Если они тебе нравятся, они будут твоими.

— То есть как это так — моими? — удивился Волька.

— Не бойся, о Волька ибн Алёша, я не трону его ни единым пальцем. Он сам с радостью подарит их тебе, ибо ты поистине достоин величайших даров.

— Ты его заставишь, а он…

— А он будет счастлив, что я не стёр его с лица земли, не превратил его в облезлую крысу, рыжего таракана, трусливо таящегося в щелях хибарки последнего нищего…

— Ну, это уже форменное вымогательство! — возмутился Волька. — За такие штучки у нас, брат Хоттабыч, в милицию и под суд. И поделом, знаешь ли.

— Это меня под суд?! — Старик взъерепенился не на шутку. — Меня?! Гассана Абдуррахмана ибн Хоттаба? Да знает ли он, этот презреннейший из пешеходов, кто я такой?! Спроси первого попавшегося джинна, или ифрита, или шайтана, и они тебе скажут, дрожа от страха мелкой дрожью, что Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб — владыка телохранителей из джиннов, и число моего войска — семьдесят два племени, а число бойцов каждого племени — семьдесят две тысячи, и каждый из тысячи властвует над тысячей маридов, и каждый марид властвует над тысячей помощников, а каждый помощник властвует над тысячей шайтанов, а каждый шайтан властвует над тысячей джиннов, и все они покорны мне и не могут меня ослушаться!.. Не-е-ет, пусть только этот трижды ничтожнейший из ничтожных пешеходов…

А прохожий, о котором шла речь, преспокойно шагал себе по тротуару, лениво поглядывая на витрины магазинов, и не подозревал о страшной опасности, которая в эту минуту нависла над ним только потому, что на его руке поблёскивали самые обыкновенные часы марки «Зенит».

— Да я… — выхвалялся совсем разошедшийся Хоттабыч перед оторопевшим Волькой, — да я его превращу в…

Дорога была каждая секунда. Волька крикнул:

— Не надо!

— Чего не надо?

— Трогать прохожего не надо… Часов не надо!.. Ничего не надо!..

— Совсем ничего не надо? — усомнился старик, быстро приходя в себя.

Единственные в мире наручные солнечные часы исчезли так же незаметно, как и возникли.

— Совсем ничего… — сказал Волька и так тяжко вздохнул, что старик понял: сейчас главное — развлечь своего юного спасителя, рассеять его дурное настроение."

В детстве я прочитал несколько раз "Старика Хоттабыча". Он мне очень нравится. Любопытно, что при этом моё сознание тогда фильтровало всю идеологию. Когда я прочитал фрагменты впоследствии, я поразился, насколько же она заиделогизирована. Там мощный поток советской пропаганды в плохом значении этого слова. Правда, как я понимаю, большой ее процент был внесен не по воле Лазаря Лагина. А,,может, и по его воле... А сейчас публикуется в основном первая версия от 1940 года, в которой как раз столько политики не было. Но у меня была, естественно,,ещё изданная при Союзе книга. Идеологии там - выше крыши.

 

Что не отменяет величия этого произведения.

Если вы еще не читали сказку "Медный кувшин", но планируете это сделать, то данный пост вам читать не стоит, так как он содержит спойлеры.

 

Думаю, что даже сейчас, в эпоху массового распространения Интернета, далеко не все знают, что Лазарь Лагин писал свою сказочную повесть "Старик Хоттабыч" под влиянием произведения Ф. Энсти (Гатри Томаса Энсти) "Медный кувшин". Именно Энсти (если, конечно, ему никто не подсказал эту идею) решил обрисовать ситуацию, в которой оказывается современный молодой человек, отыскав сосуд, в котором тысячелетиями покоится джинн из старых восточных сказок, который, в свою очередь, совершенно ничего не знает о современных реалиях. Так что этот сюжетный базис создал англичанин Энсти, а Лагин, насколько я знаю, решил использовать его и создать свою вариацию повести, в которой заточенного в сосуде джинна выпускает из него советский школьник. Это вовсе не обвинение в адрес Лагина - Боже упаси! Просто отмечаю факт. Он создал бессмертное произведение, любимое многими поколениями советских и постсоветских детей, русскоязычных детей, а также и взрослых. Я сам читал "Старика Хоттабыча" в детстве несколько раз и обожал его. Правда, к этой книге у меня есть другие претензии, но о них речь пойдет в другом месте.

 

Повесть "Медный кувшин" я также прочел в детстве, правда, уже после "Старика Хоттабыча". А несколько дней назад решил перечитать. И, представляете себе, перечитал! :)

 

Причем мне и сейчас было интересно ее читать. На мой взгляд, "Медный кувшин" - отличная книга, которая стоит где-то на перекрестке сказки, фэнтэзи и фантастики. Этим она очень сильно отличается от "Старика Хоттабыча", который, по большому счету, является типичной сказкой. Мне кажется, что "Медный кувшин" рассчитан на более широкую аудиторию. В нем и ситуации более взрослые, если так можно сказать: главный герой не школьник, а начинающий архитектор, он думает о том, как ему покорить сердце возлюбленной и убедить ее родителей согласиться на помолвку; он ищет клиентов, с родителями девушки обсуждает вопросы будущей совместной жизни и так далее. И вообще, книга моментами напоминает именно фэнтэзи-фантастику, а не сказку. Правда, персонажи, конечно, очень уж легко принимают происходящее, а также волшебную природу джинна. Это именно по-сказочному и это мне не нравится, но понятно, что автор хотел сделать книгу именно такой. Все-таки это во многом сказка, а не научно-фантастическая повесть и не "Ночной Дозор" или "Гарри Поттер".

 

Конечно, у "Медного кувшина" и "Старика Хоттабыча" немало общего. В частности, то, что в обеих книгах джинн, пытаясь принести пользу своему спасителю, из-за незнания современных реалий и из-за своих представлений о жизни, совсем не совпадающих с представлениями главного героя (Вольки или Горация) своими благодеяниями доставляет тому одни лишь проблемы. Правда, Хоттабыч в итоге и пользу приносил, а вот Факраш в "Медном кувшине" практически всегда приносил вред. И, конечно, джинны совсем разные. Хоттабыч значительно добрее и мягче, а Факраш жестче и злее. И если Хоттабыч всю книгу считает своим долгом приносить Вольке пользу, служить ему, по сути, то Факраш уже к середине повести начинает сомневаться в необходимости помогать Горацию, как минимум, частично, а тот, в свою очередь, пытается отказаться от джинна полностью. Волька, насколько я помню, таких действий не предпринимал.

 

Ну и концовка у книг абсолютно разная. Причем мне больше нравится концовка "Медного кувшина". По-моему, идея очень оригинальная. Здорово Энсти придумал: Факраш решил, что поезда, фабрики и любая современная техника работают за счет закованных и лишенных воли джинном. Это очень интересно. И Гораций сумел убедить Факраша, что избежать такой участи тот может, если только полезет обратно в бутыль, а сам Гораций поможет ему, закрыв тот крышкой и бросив в воду. Так оно в итоге и произошло. Мне даже жалко Факраша, как стало его жалко и самому Горацию. Заканчивается "Медный кувшин" вроде и счастливо, но чуть грустновато. Это произведение, конечно, злее и жестче "Старика Хоттабыча", однозначно. Но, наверное, оно даже реалистичнее.

 

Мне кажется, что эта книга может быть интересна людям разных возрастов. Не всем она, конечно, понравится, но я бы её таким рекомендовал. Особенно, если вам интересно сравнить с "Хоттабычем". Ради этого стоит ее прочитать. Написана, как по мне, легким языком, скучных затянутых мест фактически нет, очень динамичная.

Если еще не смотрели этот фильм, но полагаете, что, может быть, посмотрите - не читайте этот пост!

Спасибо рассылке в Контакте, именно там наткнулся на это кино. Предположил, что речь идет о темпоральной (связанной со временем) фантастике. Так и оказалось. И совершенно не пожалел, что посмотрел этот фильм. Сюжет, на мой взгляд, получился очень хороший. Захватывающий, интригующий, драматичный, трагичный и увлекательный. Актеры, по-моему, тоже очень неплохо сыграли. Конечно, я не слышу оригинальной речи, может, так получилось бы хуже. Но то, что я увидел в русском переводе, мне понравилось. Плюс приятное и вполне уместное музыкальное сопровождение.

Жаль, конечно, что в итоге не было никаких пояснений по поводу того, как работает камера, как она была создана и так далее. Кроме того, мы получили лишь легкий, но явный намек на то, что камера способна показывать далеко не только завтрашний день, однако эта тема совершенно не раскрыта, а тоже хотелось бы.

Вот что я в общем и целом так до конца и не понял: снимки влияли на поведение людей или нет? Или их влияние, грубо говоря, было уже заложено в историю? Под конец у меня создалось именно такое впечатление. Людям только казалось, что они под влиянием фотографий что-то совершают, что они узнают будущее и могут его менять, но, на самом деле, это было частью того, что и должно случиться. То есть, в этом случае нужно исходить из того, что время нелинейно. И принять решение не делать того, что на снимке, невозможно, потому что само то, что ты его видишь и нечто думаешь по этому поводу, и подталкивает тебя к действиям, которые создают подобную фотографию. Так мне показалось. И Келли под конец решила сделать того, что они еще не делали раньше: она попыталась изменить то, что УЖЕ произошло. То есть, сообщить себе о том, что уже случилось, так, чтобы прошлое переменилось. Но похоже, что это было невозможно. Они уже видели вечернее фото, а она хотела, чтобы оно изменилось.

Кстати, интересно, а камеру в итоге обнаружили? Поняли, что она собой представляет? Жаль, что это неизвестно, хотя я понимаю, что для данного фильма это неважно.

Концовка, конечно, на хиппи-энд не тянет даже на 1%...

Где-то в 2014-м открыл для себя группу "009 Sound System". Несколько их композиций сильно понравилось, больше всего - "Dreamscape". Также назвал бы "Trinity", "Powerstation", "Born to be wasted".

Я почти всегда пишу под музыку свои статьи. Под музыку же читаю различные вещи в Википедии, интервью, статьи, а также во время общения на форумах, в Контакте и т.д., при написании больших постов. А вот книги почти всегда читаю без музыки. Кроме того, в последнее время я стал иногда даже футбол смотреть под музыку, но не всегда. Под музыку могу убирать квартиру, мыть посуду, готовить, хотя не всегда. Но часто.

Я выберу вариант "9-10 часов в день". Бывает по-разному, но чаще так.

В последние дни решил изучить правила американского футбола и сравнить его с регби (о котором тоже ничего не знал почти). Раньше мне казалось, что это очень похожие игры. Теперь убедился, что, несмотря на многие сходные черты, они весьма разные, в некоторых моментах различаются коренным образом. И это даже видно, если посмотреть минут 5-7 матчей по АФ и Р. Совершенно по-разному они протекают.

При этом у меня такое чувство, что в американском футболе проявились самые настоящие лингвистические курьезы.

Во-первых, само название. Явно ведь, что "football" (ногамяч) подчеркивает то, что игра ведется прежде всего или только ногами. Об американском футболе такого не скажешь и близко. Там бОльшая часть игры ведет руками, ногами бьют по мячу относительно редко. Название сохранилось чисто исторически, к самой же игре оно отношение имеет слабое.

Во-вторых, тачдаун (touchdown), то есть, вхождение с мячом в очковую зону соперника (или получение там паса). В американском футболе не нужно производить с мячом никаких особых действий, нужно его просто занести в очковую зону или получить там пас. Почему же такое название, которое можно перевести как "низовое касание" или "касание внизу"? Для ответа посмотрим на регби. Там существует понятие "попытка". Успешная попытка состоит в том, что игрок касается мячом земли в очковой зоне противника. То есть, нужно не только проникнуть туда с мячом, а и коснуться земли. Думаю, отсюда и растут корни названия "touchdown". Но в американском футболе земли касаться не нужно. То есть, название, по сути, оторвано от реальности и тоже осталось чисто исторически.

Если я, конечно, всё правильно понимаю.

Мне кажется, что американский футбол очевидным образом ближе к регби, чем к "обычному" футболу. Вот, например, почему:

1) В футболе можно играть только ногами, за исключением вбрасывания из-за боковой. В американском футболе, как и в регби, можно играть руками.

2) В футболе мяч круглый, в американском и регби - овальный.

3) В американском футболе, как и в регби, можно заработать очки разными способами и в разных количествах. В футболе есть только гол - попадания мяча в чужие ворота, за который начисляется строго одно очко (в футболе этот термин, впрочем, к количеству голов не применяют);

4) Регби и американский футбол близки по контактности, "обычный" футбол менее контактен;

5) В футболе есть вратарь - игрок, возможности которого очень сильно отличают его от остальных членов команды. В американском футболе и регби такого игрока нет;

6) В футболе вполне возможна нулевая ничья, в регби и американском футболе ее не бывает.

Может быть, американский футбол и начался со смеси футбола и регби, но в итоге он пришел к виду спорта, значительно более близкому регби, с футболом же его мало что связывает. Или я что-то неправильно понимаю?

Все-таки я думаю, что то, что американский футбол называется слово "football" - это историко-лингвистическое недоразумение. Я только не могу никак узнать, как это точно произошло. Да и не уверен, что это можно узнать, что есть четкая информация. Но если прикинуть... Когда эмигранты из Британии перебирались в США, вероятно, на Туманном Альбионе как раз в ходу были словосочетания "association football" ("soccer") и "rugby football". Когда игрался тот самый матч, среднее между регби и футболом, сие дело и обозначили как "football". Оно так и осталось за данной игрой, переродившейся в американский футбол. Ну а "soccer" ему противопоставлен. Но понятно, что де-факто "football" потому так называется, что здесь упор на необходимость играть практически все время только ногами (вратарей не учитываем). А в американском футболе ничего такого нет. Тут слово оторвалось от своего базового смысла. Я так думаю.

Удивительно Американская Национальная футбольная лига (NFL) по, собственно, американскому футболу, в основном интересна жителям одной страны (в основном), но при этом, как я понимаю, зарабатывает больше, чем футбольная Лига Чемпионов, которую смотрят по всему миру, и вроде больше, чем английская Премьер-лига, которую тоже смотрят в куче стран мира и у которой немалые доходы. Том, конечно, есть немало причин, в частности, то, что в американском футболе куча пауз, которые заполняются рекламой и т.д., но все равно интересно.

Сегодня менял картридж в смесителе. Раньше даже не подозревал, что там есть какие-то картриджи.

Напоминает ли вам хурма внешне другой фрукт или овощ? Если да, то какой?

Как вы знаете, в телефоне (стационарном) есть два вида гудков, когда ты куда-либо звонишь: долгие, означающие, что ты дозвонился, и на другом конце должен звонить телефон, и короткие, означающие, что занято. Так вот, у меня с ними мертвая ассоциация. Долгие кажутся большой точкой, появляющейся посредине некоего черного экрана и видимой, пока звучит гудок. Короткие же гудки представляются мне двумя маленькими мигающими точками, расположенными по диагонали относительно друг друга, на том же черном экране. Мигают они с частотой звучания сигналов.

В рамках одной дискуссии мой друг высказал следующую мысль:

"Я вообще считаю, что понятие "национальность" – устаревшее, и ему давно пора на свалку истории. А вместе с ним и понятию "русский". Остаётся только гражданство и язык, на котором ты говоришь. (Ну а в будущем, возможно, и разделение по странам и по языкам исчезнет, но до этого пока далеко.)"

На что я ответил:

"Я в этом не уверен. Что я считаю верным, так это то, что понятие "национальность" и отнесение людей к конкретной национальности является размытым и неоднозначным. Это точно, на мой взгляд. Но при этом мне кажется, что на сегодня отрицать существование национальностей все-таки будет ошибочно. Ведь объединенные определенными культурными надстройками сообщества людей, как мне кажется, все-таки существуют. Вот, например, при всем моем космополитизме вряд ли будет правдоподобным, если я полностью отброшу свою русскость. Некоторые элементы ментальности, культурные коды, усвоенные в детстве установки, характерные для других русских людей у меня есть. Другое дело, что все это переплетается с множеством других факторов, определяющих личность, и у меня, и у других людей.

Вспоминая писателя Александра Никонова, слова которого по данному поводу мы обсуждали, я не соглашусь с его утверждением, что житель крупного города России во всех смыслах культурно ближе жителю крупного города Германии или США, чем жителю деревни России. Я видел американцев и немцев из крупных городов, общался с ними, и мне кажется, что отличие достаточно серьезное. Конечно, в значительной степени его создает язык, это верно. Но мне кажется, что не только он.

Разумеется, сегодня, когда границы в значительной степени стерты, когда средства коммуникации позволяют свободно общаться людям из самых разных точек Земли, а транспорт двигается очень быстро, разделение на национальности уже не такое явное, как, например, два века назад. Но мне кажется, что оно еще далеко от своего исчезновения.

Возможно, в будущем будет единый язык, единый абсолютно народ и единое государство. Хотя я в этом не уверен, но возможно. Однако, в любом случае, пока что до этого очень далеко, это где-то за горизонтом".

А вы что думаете?

Употребляете ли вы слово "корабль" и что под ним понимаете? Не что в словаре и т.д., а лично для вас?

Прочитал сегодня вот такое:

 

"Кинорежиссёр и депутат Госдумы от «Единой России» Станислав Говорухин назвал слово «россиянин» отвратительным и отметил, что жители России много веков называли себя русскими".

 

Это стало поводом к тому, чтобы снова высказаться о словах "россиянин", "россияне".

 

Буду краток. Я считаю употребление этого слова уместным, и очень рад, что оно существует. Я знаю, что свое нынешнее значение и свою нынешнюю окраску слово "россиянин" обрело относительно недавно. Были времена, когда у него имелся оттенок высокого книжного, были и другие периоды. Однако, на мой взгляд, нынешнее значение и нынешняя нейтральность - это как раз то, что нужно. Я понимаю, что жителей России веками называли "русскими", но полагаю, что делать это сегодня неправильно. Или не очень правильно. Потому что это искажает суть. В России живут россияне. Они могут быть и русскими, да. А могут ими и не быть. Это слово отображает принадлежность к народу государства Россия. "Русский" же - это тот, кто принадлежит к русской нации (при всей размытости этого понятия, отставим ее пока в сторону). Русские люди живут не только в России, и они - не россияне, хотя остаются русскими. С другой стороны, среди россиян множество нерусских людей. "Русский" и "россиянин" - это два пересекающихся, но не совпадающих множества.

 

Точно так же "российский" и "русский" (в качестве прилагательного) - это разные вещи. Лично мне режут слух выражения "русские деньги" (рубли, то есть), "русский футбольный клуб". На мой взгляд, здесь как раз уместно слово "российский".

 

Да, в других языках нет такого разделения. Ну и что? Зато у нас есть, и это хорошо. У нас нет разделения в других случаях, где это нужно - да. Жаль, что не сформировалось пока. Но это опять же никоим образом не делает плохим существование разделения "россиянин/русский".

На мой взгляд, неплохая игра на основе классического "Pac-man'а". Она трехмерная, от первого лица. Ты ходишь по затемненному лабиринту и собираешь желтые сферы, зарабатывая очки. По лабиринту бродят злобные пакманы, которые сами едят эти сферы, а если заметят тебя, тоже сожрут ) От них надо убегать и стараться с ним не встречаться. Иногда попадается оружие, которое сохраняется у тебя секунд 10-15. В это время ты можешь сам убивать пакманов, и они стараются убежать от тебя (но могут зайти со спины и съесть). Есть и фрукты из классического "Пакмана", здесь они дают дополнительную жизнь. Игра несколько страшноватая, и мне кажется, что немного поиграть в нее интересно, особенно тем, кто в свое время играл в классический "Paс-man" :)

1.


2.

Если вы еще не смотрели сию кинокартину и не хотите спойлеров, то не читайте пост. Хотя мне кажется, что конкретно в случае с данным фильмов особых спойлеров и не будет, но все же. Тогда лучше сначала посмотрите, а потом уже ознакомьтесь с этим постом )))

 

О "Пикселях" я узнал совершенно случайно. Читал на Википедии статью об игре "Pac-Man" (я ее всегда называл "Пэкмен", на Википедии написано "Пакман", так же говорят и в фильме. Вроде бы по правильно. Оригинал-то японский, потому сложно сказать, как оно звучит в оригинале и как - на английском) и там натолкнулся на упоминание этого фильма. Решил его посмотреть. И теперь могу сказать, что решение было очень правильным, и хорошо, что сведения о сей кинокартине дошли до меня :)

 

Единственное, что мне в "Пикселях" не очень нравится - их комедийность. Многие сцены, а также поведение персонажей, которые характерны именно для комедии, портят мне впечатление, поскольку меня привлекла именно сама идея фильма, и хотелось бы большей серьезности и более естественно для сложившихся обстоятельств действий героев картины. С другой стороны, за счет этого комедийного налета "Пиксели" получились очень легким для восприятия, мягким фильмом. И, наверное, это хорошо. В любом случае, комедийность серьезно впечатление мне не испортила.

 

Сама же идея фильма - супер! 11 баллов из 10-ти возможных! 110 из 100! Сделано на 200%! :) Нет, серьезно, очень классно. Авторы, конечно, не вдавались в подробные объяснения, которые автор сих строк так любит, но в данном случае я готов им это простить ) Сама же идея того, что инопланетяне решили сыграть с людьми в компьютерные игры, и получилось так, что в реальность оказались воплощены классические игры с аркадных автоматов - это просто супер. Может быть, мне так понравилось, потому что я - ретрогеймер ) Правда, на аркадах я не играл, для меня все началось с "Атари". Но практически все представленные игры мне прекрасно знакомы: "Пакман", "Доки Конг", "Галага"... Я играл в них на "Денди" ("Нинтендо", НЕС). Хотя и не скажешь, что они были из моих любимых, но в данном случае это неважно. И, конечно, воплощение этих игр в фильме таким образом поразило мое воображение. Может быть, тем, кто не играл в данные игры, было не так интересно. А мне очень понравилось. Огромный трехмерный Пакман - это здорово! Автомобили разных цветов в качестве приведений из "Пакмана", энергетические таблетки, которые он съедает - здорово придумали! И вот интересно то, что здесь людям пришлось играть за приведений против Пакмана, хотя в игре всегда было наоборот. Это тоже весьма любопытная идея авторов фильма. И "Donkey Kong" изображен очень интересно. Классно снято в отдельных эпизодах так, чтобы реальные кадры со спецэффектами были очень похожи на игру.

А вот об игре "Q*bert" я узнал из этого фильма. Представляю, что чувствовали те, кто в нее играл в детстве :)

 

Я думаю, что сей фильм порадовал многих ретрогеймеров и просто тех, кто играл когда-то (или играет и по сей день) в данные игры.

 

Ко всему прочему мне очень понравилась заставка на итоговых титрах (после фильма) во время которой кратко пересказывается сюжет картины в стиле 8-bit (или, наверное, в стиле аркадных автоматов). А еще и сопровождающий сие трек "Game on" в исполнении "Waka Flocka Flame" мне очень понравилась. Кстати, то, что объекты распадаются на пиксели - тоже очень классная идея.

 

В общем, от меня фильму "Пиксели" достается весьма высокая оценка )

 

P.S. Интересно, а существовали ли на самом деле читы для "Пакмана", которые использовал Эдди?

1.


2.


3.


4.

Если да, то почему? Если нет, то почему?

Внимание! Если кто-то еще не читал данное произведение, но предполагает, что это произойдет, данный пост далее читать не следует, так как в нем содержатся спойлеры.

 

После "Лангольеров" я решил прочесть еще одну книгу Кинга под названием "Туман". Вернее, мне ее посоветовала Acid751. Прочитал. Потом выяснилось, что это была какая-то сокращенная версия. Пришлось листать с самого начала полную и читать те фрагменты, которые были мне неизвестны. В некотором роде прочел книгу два раза подряд.

 

Фильм "Мгла", снятый по этому произведению, я смотрел несколько раз. Он мне, честно говоря, всегда давался тяжело психологически, и в итоге я стал переключать канал, когда попадал на него. Хотя сама картина очень неплохая. А вот с оригиналом познакомился только сейчас.

 

Интересный момент. Фильм по сюжету весьма близок к повести, не считая концовки. Но при этом атмосфера у них очень разные. И персонажи носят одни и те же имена, но в целом ведут себя по-разному. Фильм и книга при всем сходстве сюжетов, на мой взгляд, создают разные вселенные. И потому мне, уже знавшему сюжет в общих деталях по кинокартине, все равно было очень интересно читать.

 

Я считаю, что "Туман" - отличная книга. Интересная идея, отличное литературное исполнение. Автору, как мне кажется, удалось в полной мере передать ту атмосферу ужаса, страха, состояния, когда психика людей не выдерживала. Я читал и ощущал, что погружаюсь в самый настоящий кошмар, который меня обволакивает. Моментами я словно переносился в тот самый супермаркет и как будто оказывался среди застрявших там людей. Это действительно было классно.

 

Кинг создал хорошие, "объемные" образы персонажей, отлично прописал он и монстров. Все это - на высшем уровне, на мой взгляд. Тут даже особо добавить нечего - нужно читать.

 

Что касается концовки, то это уже дело вкуса. Мне кажется, что в фильме она получилась лучше и полностью соответствует жуткой истории, рассказанной в книге. Хотя открытый финал, избранный Кингом, разумеется, тоже очень неплох. И то, и то хорошо. Надо заметить, что сам писатель похвалил измененную концовку фильма, что с ним случается крайне редко. Впрочем, это не значит, что по этой причине она должна кому-то нравиться или не нравиться.

 

И все-таки мне, как человек, обожающему находить объяснения и узнавать причины, именно этого в книге категорически не хватает ) Я понимаю, что оно так и задумывалось, но такие у меня чувства... Хочется узнать, откуда взялся этот туман, что он собой вообще представляет и что это за монстры, чем они порождены? Хотелось бы также понять, насколько сильно туман распространился, какова дальнейшая судьба мира, что вообще произошло? И остался ли супермаркет и все места, затянутые туманом, в нашем мире, или все это перенеслось в другое измерение? Или вот, например, какому существу принадлежали те щупальца? Жаль, что нет никаких ответов. Думаю, сам Кинг их не знает. В общем, можно писать фан-фик )

 

Типичный момент с переводом. В оригинале фильм называется так же, как и книга: "The Mist". По-русски же получились два разных названия, потому что переводчики фильма не хотели создавать путаницы с другой картиной, носящей название "Туман". При этом мне кажется по ощущением, что название "Мгла" даже больше подходит описываемым событиями.

 

Кстати, в следующем году должен выйти сериал, снятый по данной книге. Интересно, каким он получится.

На фото ниже - адыгейский сыр.

Я долгие годы считал, что брынза - это отдельный продукт, находящийся на том же уровне абстракции, что и сыр, масло, творог и так далее. И с большим удивлением узнал, что брынза, на самом деле, является видом сыра.

Однако, подозреваю, что дело тут в том, что в качестве сыра я представлял себе, прежде всего, то, что у нас в общем и целом принято именовать "голландским сыром". Грубо говоря, самый обычный сыр - думаю, все, кто читают эти строки, поймут, о чем я веду речь. И он действительно достаточно далек от бронзы. А вот об адыгейском сыре я раньше не слышал. Он и по внешнему виду, и по вкусу напоминает брынзу. Наверное, находится где-то между ней и "обычным". Возможно, в сырах просто идет постепенно переход от одних к другим, и если следить за этим переходом, то и до брынзы от "обычного сыра" он будет плавным. Или я ошибаюсь?


 

Прочитав книгу "Лангольеры", решил пересмотреть и фильм. Впервые я увидел его в 1997 году по телевизору (то ли канал "Интер" тогда ретранслировал его с ОРТ, то ли "Интер" сам показал, не помню. Но вроде бы по украинскому "Интеру". Что, впрочем, неважно. Кстати, сейчас я смотрел с озвучкой от НТВ. Но, поскольку с тех пор прошло почти 20 лет, и я совершенно не помню голоса дубляжа и перевод, которые слышал в 97-м, никакого дискомфорта не возникло).

Впечатления от фильма, конечно, не такие, как были 19 лет назад. Оно и понятно. Во-первых, я изменился за прошедшее время, во-вторых и, думаю, в-главных, тогда я смотрел, не зная сюжета, а теперь у меня были свежайшие впечатления от книги, я знал досконально весь ход событий. Это, разумеется, влияет на восприятие. Плюс такой момент. Я судил обо всем происходящем по тому, что узнал из книги. В этом смысле мне все сюжетные повороты были понятны, были очевидны мотивация героев и причины их поступков. Возможно, если бы я не знал содержания книги, то фильм показался бы мне менее ясным и в этом смысле произвел бы впечатление похуже.

Еще вот что. Читая книгу, я вспоминал фильм, и мне казалось, что он достаточно далек от неё. В смысле, сюжет тот же, но опущено очень многое. Посмотрев кино во второй раз, я убедился, что ошибался. На самом деле, фильм снят очень близко к оригиналу. Даже реплики персонажей в большей части совпадают с книжными или крайне близки к ним. Конечно, отличия есть, есть и выброшенные моменты, но они, на мой взгляд, не так уж критичны. Хотя кое-чего, конечно не хватает. И образы героев несколько отличаются от книжных, как по мне. Например, Брайан Энгл в повести мне виделся другим. Лорел – тоже. Да и Дженкинс с Варвиком отличаются, на мой вкус. Кроме того, Туми, по-моему, сделан более невротичным, нежели он был в книге. Хотя вроде, куда уж больше, но вот так показалось :) Однако это я сравниваю с книгой. Если же сравнение не проводить, то все ок.

В общем, если говорить в целом, то фильм, по моему мнению, вполне удался. Особенно хорошо он должен смотреться для тех, кто ничего не знает о книге. Загадочный сюжет, тревожная и завлекающая атмосфера, неплохо и уместное музыкальное оформление. Правда, игра актеров показалась мне не во всем понравилась. Считаю, что тот, кто сыграл Туми, действовал просто великолепно. Очень здорово передал невротичного или психопатичного человека с галлюцинациями и иллюзиями, переходящего в состояние аффекта. В общем, здорово сыграно. Девочка, игравшая Дайну, тоже была хороша в своей роли. Остальные – неплохо, но не более того. Однако в целом я все равно поставлю фильм положительную оценку.

Это двухсерийный фильм. Но у нас на ТВ его решили поделить на четыре серии и назвали "Затерянные во времени" (кстати, мне кажется, что это имя даже больше подходит. Его дали на ОРТ, на НТВ использовали оригинальное название). При этом, насколько помню, показывали по одной серии раз в неделю, вот так растянув фактически на месяц ) Я тогда просто томился в течение недели, желая узнать, что там дальше было ) Причем они так хитро (специально или нет – не знаю) сделали разрыв между третьей и четвертой серией, что зритель уже видел, как все шатается вокруг, что-то происходит, но лангольеры еще не появились. И пришлось еще неделю ждать, мучаясь вопросом, что же там такое происходит ) Зато, конечно, было очень загадочно. Кстати, когда я смотрел фильм в первый раз, насколько помню, слова Туми о лангольерах в моем сознании как-то не связались с приближающимся шумом, и у меня даже идей не было, что там такое. Не знаю, почему так вышло. В те времена фильм, конечно, произвел на меня огромное впечатление, очень понравился. Но он, наверное, и достоин этого…

В колонках играет - O-zone - Dragostea din tei numa numa
Настроение сейчас - Более-менее





В уже далеком 1997 году я смотрел по телевизору мини-сериал, который у нас разделили на четыре серии и назвали "Затерянные во времени", хотя в оригинале он назывался "Лангольеры" и был снят по одноименному произведению Стивена Кинга. И вот, спустя почти двадцать лет, я решил прочесть эту повесть.

Сразу скажу, что, несмотря на то, что в целом сюжет этого произведения за счет просмотра фильма мне был известен, книга очень понравилась. Знание сюжетных поворотов если и ослабило впечатление, то незначительно. Книга, на мой взгляд, гораздо глубже и богаче мини-сериала. Нет, я не хочу ничего плохого сказать о фильме. Экранизация на то и экранизация, и в этом случае она получилась, видимо, достаточно неплохой. Но книга, на мой вкус, лучше.
Не так давно я попробовал почитать "Кладбище домашних животных". Прочел где-то половину или, может, одну треть, и бросил. Не пошло. Почувствовал, что это что-то не то, не моё. Хотя, может быть, я еще вернусь к сему произведению. Однако в данном случае я заговорил об этом, чтобы отметить – "Лангольеры" совсем другие. Эти два произведения Кинга очень сильно отличаются друг от друга. И если "КДЖ" пришлось мне не по душе, то "Лангольеры" я прочел с огромным удовольствием, по сути, с запоем.

Вообще, книги Стивена Кинга относят к жанру ужасов. И, наверное, правильно делают. Однако "Лангольеры" лично мне кажутся отнюдь не ужасами. Чувства ужаса, страха я при чтении данной повести совершенно не испытывал. Как по мне, то это научная фантастика с элементами мистики. Но никак не ужасы. Есть несколько пугающих мест, но их очень мало, и страх меня там охватывал лишь фрагментарно. Хотя это, конечно, мои впечатления. Интересно было бы узнать, какие они у других людей.
Вообще, Кинг сумел, на мой взгляд, удачно совместить в "Лангольерах" и НФ, и мистику, как уже было сказано выше. Рядом с дырой во времени и попаданием в прошлое и будущее, которые в полной мере можно считать фантастикой, присутствуют паранормальные способности незрячей девочки Дайны, а также какая-то странная связь между выдумкой отца Крэйга Туми (лангольерами, съедающими ленивых и нецелеустремленных) и реально существующими созданиями, которые пожирают прошлое. Эти вроде бы совершенно разнородные элементы удачно ложатся в общую картину произведения. Хотя мне, как любителю научной фантастики, хотелось моментами, чтобы этих мистических элементов не было, мне без них, наверное, даже больше понравилось бы :) Но я понимаю, что Кинг, видимо, хотел совместить эти элементы, и признаЮ, что ему сие вполне удалось.

Как я понимаю, "Лангольеры" были первый книгой, где путешествие в прошлое или будущее рассматривалось под таким углом. Имею в виду то, что прошлое безжизненно, что нельзя вернуться и посмотреть на какой-то эпизод, как это обычно представляют в темпоральной фантастике. Аналогично и будущее никто до Книга, если не ошибаюсь, не представлял пустынным, ожидающим прихода настоящего. Ну а наличие существ, которые пожирают прошлое – это совсем необычно. Так что за оригинальность мистеру Стивену в этом случае уж точно пять с плюсом.
Кроме идеи мне очень понравилась в повести атмосфера. Она захватывает, затягивает, увлекает, завораживает. При этом Кинг очень здорово подогревает ощущение таинственности и загадочности, что заставляет читать и читать даже в том случае, если знаешь сюжет. Опять же: за все это ставлю пятерку с плюсом. Хотя Стивену, думается, плевать, что я ему там ставлю )

Плюс в "Лангольерах" классно раскрыты личности разных персонажей. Они все отличаются друг от друга, разница в характерах заметна, личные переживания, драмы и трагедии переданы классно. Не скажу, что мне становилось сильно грустно по ходу чтения повести, но кое-какие моменты заставляли сердце сжиматься.

В общем, я считаю эту книгу очень классной и рекомендовал бы ее к прочтению всем, кого хотя бы в какой-то степени интересует фантастический жанр.

Но кое-что мне не понравилось или осталось непонятным.
Например, автору сих строк не по душе то, что все персонажи так легко подхватили слово "лангольеры", произнесенные Крэйгом Туми, по отношению к существам, пожирающим прошлое. С чего это они сами стали их называть таким образом, как будто всегда знали подобное название? Да, понятно, что, когда у чего-то нет имени, то любой вариант подхватывается достаточно быстро, однако в данном случае это произошло слишком уж легко. Тем более что Туми говорил о других существах, которые оказались просто похожими на реально существующих.

Во-вторых, мне не совсем понятно, что именно пожирают лангольеры (буду и сам их так называть). Имею в виду, в какой момент они начинают пожирать прошлое? В пятнадцати минутах от настоящего? В двадцати? В пяти? Как это вообще происходит? Кинг не дал никакого объяснения. Или они съедают мир, каким он остался каждую секунду назад? Сожрали сначала мир, который остался, скажем, двадцать минут назад, потом – 19 и 59 секунд и так далее? А в какой момент прошлого они начинают пожирать, на сколько (если так можно в данном случае рассуждать) этот момент отстает от настоящего? Неясно.

Еще один момент. В повести лангольеры сжирали земли и все, что на ней находились, а небо сохранялось в порядке. Так что, лангольеры не поедают облака, атмосфера остается? А звезды, а другие планеты? Непонятно. Вернее, неизвестно. Или все остальное просто постепенно затухает?

А почему в прошлом, куда попали герои повести, все быстрее сменяли друг друга день и ночь? Я не нашел никакого объяснения этому?
Почему в будущем, когда к нему приближалось настоящее, они слышали какой-то нарастающий гул? Вроде бы нет никакого объяснения тому, что это такое. Боб Дженкинс сказал, что таким образом они слышали приближение настоящего, зарождение нового мира. Но все же, что это за звук-то?

И вот еще что интересно. Реальные пожиратели прошлого оказались похожими на лангольеров – существ, которых выдумал отец Крэга Туми. Как думаете, подразумевалась, что интуиция или что-нибудь другое подсказали мистеру Туми-старшему этот образ, связанный с реальными созданиями, о которых никто не знает, или это просто совпадение?
Еще интересна ваша мысль вот по какому поводу. Как думаете, много ли самолетов попало в этот временной разрыв? И как потом оставшиеся в живых персонажи объяснили то, что произошло с их самолетом, исчезновение остальных пассажиров? Жаль, что об этом Кинг ничего не сообщает.

Кстати, там по аэропорту объявляли, что рейсы на восток задерживаются в связи с необычными погодными явлениями или что-то типа того. Явно имелся в виду прорыв во времени. Интересно, насколько достоверно сумели различные службы выяснить, что же это за "погодное явление" такое? И сколько этот временной разрыв продержался? Давайте пофантазируем.

Брайна Энглу все время видится надпись из его сна: "Только для метеоров". Но при чем тут метеоры, я так и не понял. А вы?

Кстати, в книге присутствуют некоторые заблуждения, растиражированные далее Кингом. Например, представление о том, что глубоководные рыбы при подъеме на поверхность взрываются от своего внутреннего давления. Насколько я знаю, это миф. Они погибают, но никакого взрыва нет. Упоминается реальный эпизод с исчезновением экипажа корабля "Мария Целеста", но при этом говорится, что там все еще лежала дымящаяся трубку для курения, как будто люди находились на судне буквально только что. Насколько я знаю, это не так: никакой трубки там не было, как и признаков, что экипаж исчез с корабля совсем недавно.

К слову, вариант названия, который выбрали переводчики для ОРТ (будущего Первого канала), то есть, "Затерянные во времени", мне даже больше нравится. Потому что с лангольерами в повести, по сути, связано немногое, и им отводится, наверное, не более 15-20% от всего произведения. Или я ошибаюсь? Как вы думаете?

О Лавкрафте я впервые услышал весной 2002 года. Тогда его творчество мне отрекомендовали в весьма восторженных тонах. Но я так и не прикоснулся к нему...

Прошло почти 12 лет, и вот, наконец, пришло время Говарда Филлипса. Все началось с "Зова Ктулху". Я прочел этот рассказ (или эту повесть) запоем, с огромным удовольствием. Не ожидал, что мне так понравится.

Однако и после этого случился перерыв, правда, уже небольшой. В 2015 году мой друг стал активно советовать мне те или иные произведения Лавкрафта. Вот после этого я уже всерьез углубился в его творчество и с тех пор прочел около 20-25 рассказов/повестей (может, больше). Почти все из них мне достаточно сильно понравились.

При этом замечу такую вещь. Книги Лавкрафта характеризуют, как ужасы. Но лично я в них ничего страшного и ужасного почти никогда не вижу. Есть некоторые неприятные моменты, но не более того. Страшно практически никогда не бывает. Вот, скажем, когда я читал "Черного кота" Эдгара По, мне было действительно страшно. Может, и у Лавкрафта что-то такое есть, но пока что мне встретиться с подобным не довелось. На данный же момент я воспринимаю его произведения как фантастику, и именно этим они мне интересны. А также стилем автора, который читается мною очень легко.

Есть у Говарда Филлипса нашего одна важная фишка. Он в очень многих случаях поворачивают ситуацию так, что нельзя достоверно узнать: были ли какие-то фантастические события на самом деле, или персонажам все только показалось и привиделось? Я понимаю, что это специальный прием. Но он вызывает у меня неприятное ощущение ) Потому что мне хочется раскрытия тайна, проникновения в ее глубины. Лавкрафт же дает совсем другое. Плюс у него очень часто не хватает объяснений происходящего. Невозможно точно понять, что и почему случилось. Опять же - это такая фишка. И она работает, в общем-то, оставляет в душе весьма сильный след. Но так хочется разгадки ) Как тут написали, хочется конкретики.

Вот что не нравится у Лавкрафта, так это то, что во многих произведениях используются очень похожие приемы, имеются сходные сюжетные повороты. Возникает ощущение, что читаешь одну и ту же историю с внесенными в нее коррективами. Когда такие приемы по душе, то, в принципе, даже хочется, чтобы побольше было произведений с ними. Но постепенно они все-таки надоедают, особенно из-за этого, что ты уже примерно понимаешь, что к чему, а автор пишет так, будто у читателя нет никакой возможности догадаться, в чем дело.

Еще не нравится в творчестве Говарда Филлипса то, что там есть совсем уж ненаучные вещи. Я имею в виду вот что. Например, какие-то существа у него живут на звездах. Но понятно, что на звезде никто не может жить. Как не может на ней быть и пещер. Правда, здесь под "звездами" могут иметься в виду другие планеты, так иногда бывает. А в "Шепчущем в темноте" описаны существа, крылья которых позволяют летать в космосе. Но там крылья не нужны в принципе для полета. Хотя, конечно, может быть, у этих крыльев особые свойства или эти существа создают вокруг себя воздушное пространство, кто знает...

В целом же я бы оценил творчество Лавкрафта положительно. Пожалуй, он уже стал одним из моих любимых писателей.

Достают, заразы! ) Везде лазят. Спасу от них нет. Никакие средства не действуют. Остается только вызывать дезинсектора.

Кстати, был удивлен, когда встретил человека, который не знал о существовании домашних муравьев и думал, что есть только большие (относительно домашних), которые живут в природных условиях. Я думал, что о домашних знают все. А вот то, что они называются фараоновыми, сам узнал недавно.

Интересно сравнивать между собой города, которые в целом сходны по культуре и масштабу. Скажем, сравнивать Омск и Мюнхен особо смысла нет, тут уже стоит переходить на более высокий уровень абстракции и сравнивать Германию с Россией. А вот Омск и Одессу вполне можно. Это города-миллионники, сходные по масштабу, а также похожие своей архитектурой, культурой и менталитетом (разница, разумеется, тоже имеется). Потому вот вам наше сравнение ) Часть первая.

- В Омске огромное количество светофоров оборудовано кнопками, которые необходимо нажать, чтобы загорелся зеленый свет. В Одессе таких или вообще нет, или считанные единицы;

- В обоих городах достаточно крупный частный сектор. Но в Одессе он все-таки расположен в основном в спальных районах или около них. В Омске же частный сектор раскидан по всему городу. Хотя тут сравнивать сложно;

- В Омске все в порядке с автобусной сетью, есть множество маршрутов крупногабаритных автобусов. В Одессе же уже лет десять с этим беда. Крупногабаритные автобусы практически исчезли, а официальной автобусной сетью города является та, что де-фактов машруточная;

- Правда, при этом в Одессе уже очень много лет вообще нет "Газелей", все маршрутки среднего габарита. В Омске полно маршруток-"Газелей";

- В Одессе большая и достаточно развитая трамвайная сеть, в Омске после катастрофы 90-х остался лишь огрызок трамвайной сети с несколькими маршрутами;

- В Омске во многих местах используется электронная очередь, в частности, на Главпочтамте. В Одессе я вообще не припоминаю электронных очередей. Хотя, наверное, они есть. Но, судя по всему, используются не так активно, как в Омске;

- Понятно, что Одесса - приморский город, а Омск - речной. В Одессе нет никаких понятий типа "правый берег", "левый берег", в отличие от Омска;

- В Одессе меньше мостов, судя по всему, а таких больших, как омские через Иртыш, нет вроде бы вообще. И в Одессе нет мостов над водоемами. Поэтому в Одессе совершенно не распространены слова "аквидук" и "виадук", которые, насколько я могу судить, нет-нет, да и звучат в Омске;

- В Одессе намного меньше подземных переходов;

- В обоих городах есть Соборные площади с расположенными там соборами. Но в Одессе ее называют Соборкой, а в Омске я такого не слышал;

- В Одессе полностью или почти полностью исчезли большие универсамы с отделами, в каждом из которых имеется свой отдельный продавец и нет общей кассы. Все они сменились на супермаркеты. В Омске такие магазины сохранились, причем в достаточно большом количестве.

Можно ли сказать, что любой торт, по сути, является большим пирожным, или в некоторых случаях это будет неверно? Если неверно, то почему?

Перечитал спустя 14,5 лет "Превращение" Кафки. Мы,его в школе проходили.

Да, тяжело... И грустно.... Так хотелось, чтобы Грегор вновь превратился в человека. Или чтобы родные поняли, что он понимает их слова. Грустно и горько. Больно, что Грета так и не узнала, что брат хотел отправить ее в консерваторию. И то, как служанка говорила о его смерти... Это убийственно просто. А еще обидно, что Грегор так и не смог уйти сам и тем самым не дал понять родным, что понимает их горести и не хочет доставлять им боль и неприятности. Они этого так и нн узнали...

Хотя самая концовка все-таки пролила на эту тьму какой-то свет, по моим ощущениям. С семьи наконец-то спало дикое напряжение. Хоть так.

Помню, кстати, как в начале урока литературы учительница начала диктовать: "Франц Кафка - ...". Я говорю: " Немец какой-то... Или француз... Или немец... Или француз...". Потом резко добавляю: "Или австриец!". И тут же слышу: "... великий австрийский писатель..." )))

Попробую почитать "Превращение" в оригинале. Но позже. Кстати, глянул начало. В оригинале использовано не просто слово "насекомое", а то, которое в немецком языке обозначает вредителей, паразитов илм вредных насекомых. Думаю, этим Кафка придавал дополнительный эффект, потерянный при переводе. Но это не вина переводчика. Просто в русском языке нет подходящего аналога. Перевести словами "вредитель" или "паразит" вряд ли было бы правильно. Собственно, словосочетание "страшное насекомое" и так неплохо передает то, что хотел сказать писатель, я полагаю.

В детстве очень часто пил "Пармалат". У нас в Одессе он продавался, по-моему, на каждом шагу. Мне всегда нравился больше другого молока. А потом пропал. По-моему, из-за того, что повысили пошлины на ввоз импортного молока с целью защиты отечественного производителя. И я уже лет 18-20 не видел " Пармалат". Может, он сейчас есть в Одессе, но точно не на каждом шагу, как раньше. Думал, что в Омске его не найти. Но подсказали, где искать, и вот, нашёл) Дорогое, конечно. 99 рублей за такой пакет - это по омским меркам дорого. Я вообще беру молоко в том же примерно объёме по 36 рублей. Почувствуйте разницу, как говорится. Но для пробы можно взять. Кстати, тут 1,8% жирности, а у нас в Одессе в моём детстве продавались по 2,5% и 3.2%. И пакеты были другими. Причём мне,кажется.,что у нас было именно итальянское, а это изготовлено в Белгороде. Но, может, мне кажется. Уже не помню точно.

Попробовал. Не могу сказать, что я в диком восторге, но вкусно. Отличается по вкусу от обычного молока из магазина. Можно сказать, что оно слаще и... и ещё что-то, не могу сказать, что именно.

Вот интересно... Для меня всегда "до войны", "во время войны" без всякого контекста понятно, какую войну обозначало... Вторую мировую или Великую Отечественную, разумеется. И сейчас так. А в речи людей с Донбасса уже иная коннотация. Они говорят "до войны", имея в виду военные события в своем регионе.

Точно так же в Украине сейчас "до революции" уже часто обозначает революцию 2013-2014 годов, а не революцию 1917 года. Хотя все равно слово "дореволюционный" связывается только с Февральской и Октябрьской революциями.

Это тоже называется в магазине печеньем. И я тоже не могу так сие назвать. Для меня это - вариация кексов. А для вас?

Интересно, почему это называется "печенье "Ретро"? Что тут ретро? И вообще, в моем представлении это никак не печенье, а заварные пирожные. В моей системе понятий. А для вас как?

Тут надо оговориться, что я не считаю эту идею полностью ложной. Полагаю, что в ней есть вполне разумные и адекватные мысли. Но если взять ее в целом, то полагаю это заблуждением, вызванным плохим знанием истории, недопониманием происходящих процессов, а также воздействием характерного мифа "вот раньше было...". В этом свете мне вспоминается какой-то документ времен Древней Вавилонии, в котором говорилось, что нынешнее поколение намного хуже предыдущего и никогда уже не станет таким, как былые люди. Такие взгляды бытовали всегда и всегда, полагаю, их адекватность была относительно невысокой. Когда выше, когда ниже, но всегда невысокой. За исключением, возможно, отдельных особых эпизодов истории.

Сильно расписывать не хочу сейчас, потому напишу, наверное, относительно кратко, хотя от этого может пострадать содержание, конечно.

Во-первых, я полагаю, что средний уровень культуры сейчас гораздо выше, чем был в большинстве предыдущих эпох. Связано это с тем, что раньше огромные слои населения имели ооооочень ограниченный доступ к культурным источником, зачастую они не имели читать и писать, их знания ограничивались весьма узким кругом. Людей, широко развитых культурно, был относительно небольшой процесс. Сейчас во всех более-менее развитых странах практически все население имеет широкий доступ к различным аспектам культуры, и это подняло ее средний уровень. Широкое распространение Интернета подняло средний уровень культуры еще выше.

Во-вторых, средний уровень культурного творчества упал. По той простой причине, что к этому творчеству получили доступ массы, которые ранее в сей процесс практически не были вовлечены. Разумеется, это привело к тому, что средний уровень произведений искусства и вообще культурных элементов снизился, стал ближе к посредственному. Но это неизбежное следствие подъема среднего уровня культуры. Более того, учитывая широкий доступ к культуре в целом практически всего населения более-менее развитых стран качественных и высококачественных результатов культурной деятельности (в широком смысле) стало больше. Упал их процент, но абсолютное количество возросло. Да, конечно, теперь необходимо перебирать тонны не самого качественного в поисках жемчужин. Тут уж ничего не поделаешь.

В-третьих, люди часто не понимают, что некоторые вещи начали проявляться по-другому. Например (пример писателя и публициста Александра Никонова), ранее кареты часто украшали очень ярко и самым разным образом. Современные автомобили часто более похожи друг на друга. Зато у них значительно больше разброс внутренней сложности. Так и в культуре. Люди частенько не понимают, что углубление культуры не всегда происходит только по одним и тем же направлениям.

В-четвертых, идея о падении морали, на мой взгляд, не выдерживает никакой критики. Если посмотреть в прошлое, мы увидим, что нынешние времена одни из самых гуманных, самых щепетильных в отношении личности и ценности жизни человека. Я не говорю, что нынешние времена хорошие и добрые, не о том речь, а о сравнении. Раньше нередко творилось то, что с нашей точки зрения (большинства) выглядит жутко и аморально. И каких-то эпох со значительно более высокой моральностью, чем сейчас, по моему мнению, не было.

В-четвертых, на мой взгляд, фразы о том, что культура неуклонно деградируют не содержат в себе ничего, кроме эмоциональной оценки.

При этом все это не отменяет того, что в конкретной стране или у конкретного народа в конкретных сферах действительно могут чередоваться периоды взлета и падения культуры. Скажем, вероятно, что сейчас русская литература переживает не самый яркий этап своего развития, были этапы, когда в нее массово приходили очень сильные писатели и настоящие гении. Сейчас этого, возможно, нет. Хотя не стоит забывать, что часто литературное наследие выглядит совсем по-разному из настоящего и будущего. Но все же предположу, что нынешние времена для русской литературы более тусклые, чем времена Пушкина или Достоевского (назову их так условно).

Или российский кинематограф. По сравнению с советским (хотя СССР - это, конечно, не Россия, но ладно) он гораздо слабее, как мне кажется. Хотя тут нужно быть очень осторожным, так как оценка кинофильмов - это оооочень субъективный момент. И на нее влияет множество факторов. И все же мне кажется, что в советском кино была целая плеяда великих и гениальных актеров, а также несколько очень сильных режиссеров, чего сейчас в России нет. Правда, тут надо заметить, что, как мне кажется, в советском кинематографе была силен прежде всего комедийный сектор, остальные ему значительно уступали и очень хорошие фильмы выдавали гораздо реже.

Кроме того, могут быть свои частные случаи падения общей культуры. Например, после распада СССР, на мой взгляд, общий культурный уровень в его бывших республиках резко упал. Сейчас он уже выше, чем в 90-х, постепенно поднялся.

Однако эти частные примеры не отменяют того, что я написал выше. Мое мнение: никакой четкой тенденции деградации культуры, а также деградации человечества в целом нет

Прошлый, он же первый раз я читал этот роман летом 2000 года, то есть, фактически 16 лет назад (чуть меньше, так читал во второй половине того лета, но это уже несущественно). Тогда это прочтение формально было связано с заданием на лето по литературе перед 10-м классом, но, на самом деле, к тому времени я уже несколько месяцев хотел познакомиться с творчеством Достоевского, и потому был только рад тому, что "Преступление и наказание" нужно читать еще и по программе. Соответственно, как вы понимаете, это было первое произведение Федора Михайловича, с которым я познакомился. Собственно, я лишь весной 2000-го по-настоящему открыл для себя русскую классику, понял, что в ней есть много из того, что мне интересно, а слова моего отца заставили меня придти к выводу, что самая мощная фигура среди русских классиков – Достоевский. Первый раз я читал "Преступление и наказание" именно под этим впечатлением, с заранее возникшим чувством прикосновения к чему-то огромному, невероятному, глубокому, очень значимому. Это, разумеется, повлияло и на мое восприятие романа. К тому же я по ходу его прочтения ознакомился с предисловием, где говорилось о том, что Достоевский задавался вопросами, которые именовал "непосильными". В то время меня тоже мучили некоторые психологико-социально-идеологические вопросы, на которые я очень хотел, но не мог найти ответа. И я посчитал, что Федор Михайлович именовал "непосильными вопросами" именно такого рода проблемы, которые я силился разрешить в своей голове. На самом деле, мне до сих пор точно неизвестно, какие вопросы Достоевский относил к "непосильным". Может быть, те, что мучили меня летом 2000 года, он бы таковыми и не назвал. Мне кажется, что все же назвал бы, но точно я сказать не могу.

Впечатление от первого прочтения романа, как уже было отмечено выше, формировалось под воздействием моего ожидания того, что творчество Достоевского – это нечто феноменальное и сверхглубокое. Естественно, влияли на восприятие произведения мои тогдашние мировоззрение и психологическое состояние. Сказать, что "Преступление и наказание" в тот момент оправдали все мои ожидания, нельзя. Некоторые фрагменты романа, насколько помню (а воспоминания о впечатлениях, конечно, искажены. Это подтверждается и тем, что, когда я сейчас читал "П и Н" второй раз, то замечал, что огромные эпизоды мною совершенно позабыты, в частности, я совершенно не помнил того, что у романа такой большой эпилог, в моей памяти он виделся крайне коротким), читать было скучно. Далеко не всегда я находил нечто, близкое к мне в романе. Моря мыслей, идей, описаний, которые касались бы волновавших меня тогда вопросов, я не повстречал, хотя ожидал его. Не помню точно, был ли я разочарован. Наверное, какой-то элемент разочарования все же присутствовал. Хотя при этом можно сказать, что роман оказывал на меня сильное воздействие и все-таки проникал глубоко мне в душе. А самым его ярким эпизодом в 2000 году для меня стал сон Раскольникова, в котором некий Миколка до смерти забивает лошадь, пытаясь заставить ее тащить телегу, которую она потянуть просто не в силах. Когда я читал этот фрагмент, меня бросало в жар, мне стало от него очень плохо, дурно и больно на душе, все внутри перевернулось. Из этого можно было заключить, что Достоевский таки способен оказывать на меня серьезное влияние.
После этого я в течение примерно полутора лет прочитал также "Записки из подполья", "Село Степанчиков и его обитатели" и "Братья Карамазовы". Позднее, летом 2003-го, прочитал первую часть "Идиота", а потом почему-то приостановился да так и не продолжил. То есть, ознакомился шире с творчеством Федора Михайловича. И в целом оно оставило у меня благоприятное впечатление, я столкнулся с множеством интересных для меня описаний, мыслей, идей, элементов переживания персонажей. Я и до сих пор воспринимаю Достоевского как глыбу в русской литературе и культуре, хотя надо признать, что частично это ощущение вызвано не реальной оценкой его творчество, а тем образом, который сформирован вокруг Федора Михайловича, а также уже упомянутой оценкой моего отца, засевшей глубоко в сознание и, наверное, подсознание. Но это совершенно не значит, что я считаю творчество Достоевского переоцененным. Окончательного мнения я еще не сформировал, да и не уверен, что в случае с таким сложным человеком и крайне талантливым писателем это вообще возможно.

Кроме того, для более глубокой оценки мне нужно прочесть гораздо больше его произведений, а я совсем не уверен, что это произойдет. Хотя и надеюсь.

Повторное прочтение "Преступления и наказания" спустя 16 лет отличалось от первого. При этом надо заметить, что зная общий сюжетный каркас и помня практически всех главных героев, я при этом забыл многие эпизоды и даже большие фрагменты из романа, неверно помнил реакцию и частично характер персонажей, так что в значительной степени я читал роман как будто впервые. А это позволяет более глубоко сопоставить впечатления от него, возникшие на фоне разного жизненного опыта, мировоззрения, психологического состояния.

Во второй раз, как мне кажется, я читал "П и Н" даже с бОльшим интересом, и скучных фрагментов в нем для меня почти не было. Не то, чтобы я прочитал роман с запоем, нет, такого не наблюдалось. Но и нельзя сказать, что я прямо заставлял себя сесть за книгу и читать ее, этого тоже не было. Психологически читать на этот раз было легче, такого давления, как ранее, роман на меня не оказывал. В частности, я достаточно легко прочитал описание сна Раскольникова, таких сильных чувств, какие оно вызывало в 2000-м, не наблюдалось и близко. Правда, это может быть связано с тем, что как раз это место в романе я помнил отлично (к слову, аналогичный эпизод, насколько я помню, имеется и в "Братьях Карамазовых"). А, может, не в том дело. Не знаю. Но могу сказать, что и сейчас были фрагменты, от которых мне становилось нехорошо. А в одном месте я даже бросил читать, поскольку и так находился в плохом психологическом состоянии, и испугался, что чтение сего эпизода (уже не помню, какого именно) ухудшить мое состояние, потому вместо чтения "Преступления и наказания" предпочел чтение того, что, как мне казалось, улучшит мое моральное состояние.

Кроме того, следует отметить, что, когда я читал роман 16 лет назад, мне (так я помню) была интересна прежде всего психологическая часть, а также мировоззренческие взгляды персонажей. На социально-бытовые картины тогдашнего Петербурга, изображенные Достоевским, я, по-моему, серьезного внимания не обращал. Или обращал, но уже забыл об этом. Сейчас они бросались мне в глаза сразу, и я понял, насколько важной частью "Преступления и наказания" является отражение кошмара жизни социальных низов, бедности и всего, что с этим связано. Эти элементы романа не менее важным, чем другие, и вряд ли их можно друг от друга отрывать, они все формируют тот мир, в котором стали возможными описанные автором события.

На мой взгляд, психологические состояния Раскольникова переданы отменно. Я подозреваю, что сам автор когда-то переживал нечто подобное, слишком уж ярко все описано. Хотя, может быть, я ошибаюсь, и Достоевский мог это писать с чьих-то слов или по своему видению того, как подобные процессы должны протекать. Если так, то в своих предположениях он был совершенно прав. Мы видим, как Раскольников переживает невротическое пограничное состояние, моментами доходя до помрачения и почти помешательства. Все его ментальные и физиологические (соматические) ощущения, переданы отменны. Я, будучи невротиком, которому доводилось бывать в тяжелых невротических состояниях, увидел в переживаниях и состояниях Раскольникова очень знакомые черты, иногда переданные с потрясающей точностью. Кроме того, мне кажется, что и состояние Родиона Романовича после преступления также передано здорово, хотя это мне не приходилось испытывать в своей жизни. По-моему, Достоевский очень здорово описал то, как Раскольников терял концентрацию, впадал в какое-то непонятное состояние, начиная легкомысленно относиться к возможным уликам, потом приходил в себя, и попадал в противоположное состояние – паранойю, когда ему хотелось проверять раз за разом, не осталось ли улик, когда ему казалось, что все уже все знают, что вот сейчас за ним придут, что, пока его нет дома, там проводят обыск и т.д. Честно говоря, когда я читал роман в прошлый раз, мне, по-моему, этот момент (переживания после преступления) не казался переданным столь здорово. Сейчас же я считаю, что Достоевский в этом был очень хорош.

Интересна и сама теория Раскольникова о делении людей на тех, кто имеет право преступать любые законы и нормы и имеет для этого достаточно внутренних сил, и тех, кто должен подчиняться этим законам и не обладает достаточными силами, дабы в пути к высокой, значимой для всего человечества цели попирать мораль и юридические законы. При этом интересно то, что Родион Романович впоследствии винил себя в не том, что совершил убийство, а в том, что оказался "вошью", "тварью дрожащей", не выдержавшей испытания преступлением, оказался из тех, кто неспособен спокойно преступить моральные нормы. Любопытно то, что Раскольников делает вывод, что само то, что он задумывался о том, способен ли он преступит их, указывало на то, что неспособен, ибо тот, кто способен, даже и думать об этом не будет. Мне кажется, что тут Достоевский показал человека, способного глубоко анализировать и мир, и самого себя, показал, как такой человек сначала доходил до одного слоя в анализе своей психики и своего поведения, а потом осознает, что это вовсе не дно, и переходит на следующий слой, делая при этом потрясающие (положительные или отрицательные) его открытия в самом себе. Я никогда не разделял идей, пришедших в голову Раскольникову, и будь у меня возможность с ним пообщаться, наверное, спорил бы долго и жарко. Но само то, как показаны его невротическое состояние, его аналитика и рефлексия – это, по-моему, очень здорово. Кстати, отдельно хочется выделить эпизод, в котором Родин Романович говорит сестре, что не понимает, почему забрасывания бомбами вражеского города во время военной осады – это нормально, а убийство злобной и глубокого эгоистичной старухи, которая еще и жутко мучает свою безответную сестру – это плохо. По-моему, здесь показано противоречие в устоявшейся общественной морали, которое никуда не делось и в наши дни. И, как мне кажется, это действительно серьезный вопрос, и непонимание Раскольникова я вполне разделяю. Вернее, не то, чтобы разделяю, я, в общем-то, догадываюсь или знаю, почему у большинства людей такие суждения. Я разделю то, что Раскольников вообще поднял вопрос таким образом.

Хорошо описаны и моменты, когда Родион Романович смотрел на большинство окружающих (имеются в виду простые горожане, которых он замечал на улице) и чувствовал, насколько они далеко от него, а он – от них, насколько чужды им его взгляды, ощущал, что, узнай они о его преступлении, ни за что бы не осознали даже и на йоту его объяснений, его идей, а просто осуждали бы, несмотря на то, что сами совершают поступки в целом не лучше, просто укладывающиеся в юридические законы и общественную мораль. Это передано очень здорово, очень хорошо показан человек, не принявший автоматически и бессознательно закрепившиеся в социуме нормы, а анализирующий их, задающий вопрос, замечающий противоречия в этих нормах. Как здорово передано и то, что подобные мысли и подобное состояние души сразу отделяют человека от основной массы общества, создают между ним и ею непреодолимую, огромную пропасть.
Очень интересен момент, когда заключенные в остроге набросились на Раскольникова с криками о том, что он – безбожник, не верит в Бога, и за это его нужно убить. При том, что он своих мыслей о религии им никогда не высказывал. Он был чужим и там, среди преступников, и они что-то чувствовали в нем, что их отвращало от него. Они автоматически сделали вывод, что он не верит в Бога. Даже хладнокровные убийцы, совершавшие свои злодеяния, в отличие от Раскольникова, чисто из корысти, внутренне ощущали (при этом вряд ли как-то формулируя для себя, в чем тут дело), что он преступает какую-то черту, которая даже им казалась такою, за которую заходить нельзя. Они ощущали в нем человека, способного поставить под сомнение то, что считается незыблемым. И их это раздражало, бесило, делало Раскольникова в их глазах монстром, хотя, опять же, они вряд ли осознавали, что происходит. На мой взгляд, это написано просто здорово, поскольку прекрасно передает положение такого человека в обществе и отношение к нему основной массы социума.

Когда я читал "Преступление и наказание" первый раз, то мне показалось, что Достоевский вообще никак никого из персонажей не характеризует, не демонстрирует своего отношения к их взглядам, а абсолютно все оставляет на суждение читателя. Мне это очень понравилось, и я потом регулярно называл эту черту в творчестве Федора Михайловича очень сильной. Теперь мое впечатление несколько изменилось. Нет, Достоевский действительно очень и очень многое оставляет на откуп читателю, и резких авторских оценок у него мало. Но все же мне кажется, что тот же Лужин выступает у него высмеиваемой фигурой, и в его лице высмеивается целый тип людей; ощущается (если я не ошибаюсь, конечно), что автор считает взгляды и действия Петра Петровича низкими и ничтожными; о Лебезятникове сказано прямо, что он из недоучек, которые опошляют любую идею (об этом я еще немного скажу ниже); в конце произведения становится ясным и то, что Достоевский считает взгляды и идеи Раскольникова ложными, опасными, родившимися из-за ухода от реальности в оторванную от мира теорию; автор, как видится, полагает, что Родиону Романовичу нужно переродиться, в полной мере осознать (кстати, здесь Достоевский очень здорово показывает то, что человеком часто руководят не его формализованные взгляды, а чувства, что нужно не просто осознать нечто, а прочувствовать это всем своим естеством, чтобы оно стало действительно определять твою личность, твои чувства, потребности и порывы) глубокую ошибочность своих взглядов; создается впечатление, что Федор Михайлович полагает, что некоторым людям нужно пройти через серьезное страдание вроде осуждения на каторгу, дабы стать по-настоящему счастливыми, научиться здраво смотреть на жизнь; в некоторых других случаях косвенно проскальзывают взгляды писателя на то, что низко и подло, а что – хорошо (этого, правда, гораздо меньше). Хотя это уже то, как я вижу, может, там этого и нет на самом деле. К тому же есть в романе вот такое предложение: "На лице его виднелась та вековечная брюзгливая скорбь, которая так кисло отпечаталась на всех без исключения лицах еврейского племени". При его прочтении лично у меня создалось впечатление, что оно выдает наличие у Достоевского серьезных стереотипов о всех представителях того или иного народа, что меня огорчило, ибо я считаю, что такой подход (при том, что некоторые стереотипы в данный момент могут быть верны и подходит большей части определенной нации) неверен, что он сужает взгляд человека на реальность и может легко привести к неправильной, предвзятой оценке личности некоторых людей. Причем это предложение создает впечатление, что Федор Михайлович к евреям относится не очень хорошо. Хотя это только предположение и косвенное суждение, прямо ничего не сказано. Может быть, я вообще ошибаюсь, и у Достоевского не было такого жесткого взгляда на народы. Надо ознакомиться со всем, что известно о его политических взглядах, тогда, может быть, сей момент прояснится.

Некоторые персонажи и эпизоды с их участием вызывают у меня очень сильный отклик. Например, в Петре Петровиче Лужине я ощущаю человека со взглядами и чувствами, очень далекими от моих. Ну совершенно чужими. И моментами меня пронзало холодом и безнадежностью, когда я видел, что он совершенно закрыт от многих глубоких чувств, холоден, жесток и циничен. Возникало то самое чувство, когда ты упираешься в стену чужой ограниченности и циничности, и понимаешь, что этот путь закрыт, тут все безнадежно, нет никакого пути. Лужин, на мой взгляд, изображен и обрисован очень здорово.

Смутные и непонятные ощущения вызывает Свидригайлов. Его я так до конца и не понял. Не смог в полной мере охватить того, кто он такой, что у него на душе. Но все, что предшествует его самоубийству, наполнено такой безнадежностью, отрешенностью от мира, ощущением того, что человек еще жив, видит мир в ярких красках, но уже отделился от реальности и людей, выпал из жизни и находится на пороге ухода, очень сильное. Так и хочется подскочить к Свидригайлову и сказать ему, чтобы он этого не делал, чтобы пошел к врачу, полечился, пришел в себя после лихорадки и постарался наслаждаться жизнью. Хочется, чтобы его история завершилась иначе. При всем при том, что он – человек, поведение и взгляды которого в какой-то степени могут вызывать у меня отвращение. Но все равно он не кажется отрицательным персонажем. Он тоже циник, но его цинизм совсем не похож на цинизм Лужина. Свидригайлов, на мой взгляд, глубже, рефлексивнее, его цинизм – это не проявление холодности, злобы и эгоизма, его цинизм – это то, что ему самому кажется правдивым взглядом на жизнь, признание естественными своих и чужих пороков, подход "а я не буду делать вид, что все не так, как на самом деле, а я не буду говорить завуалировано и притворяться благочестивым, во всяком случае, не со всеми". Примерно так. Хотя и не уверен, что я правильно понимаю этого человека. Подозреваю, что у разных читателей разброс впечатлений от него будет более широким, чем разброс впечатлений от того же Лужина.

Я вспоминаю, как наша учительница литературы сказала, что нам, наверное, показалось, что Разумихин – хороший человек, а, на самом деле, он исповедует принцип "моя хата с краю" и не так уж хорош. Я это помнил отлично, потому, когда перечитывал роман, стремился увидеть элементы, из которых она вывела такую идею. И не увидел. Лично мне ничего подобного в словах и действиях Разумихина (или Вразумихина, как его зовут в действительности) не было заметно. По-моему, он как раз действительно хороший человек, способный быть верным другом, мужем, готовый помогать людям, сопереживать, сочувствовать. Такое впечатление создалось. При этом он мне все равно чужд. У меня и близко нет такой горячности, как Дмитрия Прокофьевича. Плюс он весьма практичный человек, он – генератор идей для бизнеса, у него мысли направлены на то, как заработать и обеспечить себя и семью, а у меня этого нет, нет такой склонности. Более того, она сама по себе вызывает у меня чувство серости и потерянности (но я не считаю ее плохой ни в Разумихине, ни в реальных людях), потому сей персонаж близким мне быть никак не может.

Да и вообще, собственно, в "Преступлении и наказании" нет героя, который казался бы мне в достаточно серьезной степени похожим на меня. Так я думал летом 2000 года, так думаю и 16 лет спустя.

Крайне интересный персонаж – Порфирий Петрович. В свое время я, рассуждая о том, похож ли Коломбо на кого-то из известных мне персонажей-детективов, решил, что у него есть сходство с Порфирием Петровичем. А уже затем узнал, что создатели "Коломбо" признались, что в основу личности своего персонажа они положили в том числе и образ Порфирия. Сейчас, перечитывая роман уже после того, как я насмотрелся "Коломбо" вдоль и поперек, могу сказать, что лейтенант из фильма действительно весьма похож на следователя из "Преступления и наказания". Те же приемы, тот же способ общения с подозреваемым, те же основания для подозрений. Разумеется, они разные, Коломбо и Порфирий Петрович, но сходного очень много. В Порфирии, на мой взгляд, показан мастер своего дела, прекрасный детектив, умеющий очень тонко подмечать психологические особенности потенциального преступника и благодаря этому отыскивать подозреваемого; следователь, способный надавить на главные болевые точки своего подозреваемого и заставить того чуть ли не сознаваться в преступлении (кстати, вот этого в "Коломбо" нет, потому что там и преступники все совсем не такие, как Раскольников). Порфирий Петрович, с одной стороны, очень строг в своих представлениях о справедливости и законе, с другой, явно человек понимающий, сочувствующий, желающий добра даже тем, кто совершил, по его мнению, совершенно недопустимые поступки. Персонаж, в некотором роде, второстепенный (или, скажем так, "полуторный"), но невероятно колоритный. Без него роман оказался бы явно беднее.

И в 2000 году, и сейчас (но слабее) достаточно сильное впечатление на меня произвел один момент из монолога Мармеладова, когда он рассказывал о своей жизни Раскольникову при их первой встрече. Мармеладов говорил о том, что старый знакомый (по-моему) помог ему устроиться на службу, все вроде бы было хорошо, а потом он (Мармеладов) утащил из дому все деньги, пошел напиваться, пьют уже не первый день, службе давно конец, и все пропало. Тут меня привлекло именно то, что человек падает, все валится из его рук, он не находит в себе силы воли исправить ситуацию, и при этом искренне описывает все так, как есть, как бы со стороны, четко показывая, что все происходящее – следствие его слабоволия. Меня это привлекло, потому что я сам через такое проходил. Не с пьянством связанное, но суть была та же – я не справлялся с напряжением или соблазном, сидел, осознавая, что всё загубил, и рассказывал другому человеку все именно в таком виде, ничего не приукрашивая, сам давая понять, что причиной всему нехватка силы воли. Читая слова Мармеладова, я ощутил мощнейший резонанс со своим внутренним миром…

Одна из центральных фигур "Преступления и наказания" – Соня, но она почему-то особенно глубоких эмоций у меня не вызывает. Нет, персонаж интересный, однако не вызывающий столь глубокого отклика в моей душе, как все остальные. Потому многого о ней написать не могу. Самое интересное, что при том, Софья Семеновна вызывает у меня глубокое уважение своим самопожертвованием и готовностью помогать другим людям, мне кажется, что общаться с ней мне было бы тяжело, и вряд ли бы она меня смогла понять. Нечто подобное мелькало и в ее общении с Раскольниковым, когда ощущалось, что Соня его в полной мере не понимает. Чувствует, что он несчастен, что его убийство – это не то убийство, которого надо сторониться и так далее, но очень многого не понимает.

Дуня также не вызвала у меня сильного отклика.

Мать Раскольникова запомнилась прежде всего тем, что с ней произошло в конце. Ее глубокая вера, что сына ждет великое будущее и великая карьера, ее глубокая уверенность в том, что у него огромный литературный талант, которая пришла к ней всего лишь из-за одной его статьи, и все это смешано с подозрением о том, что его судьба ужасна и случилось нечто жуткое, подозрение, от которого она, видимо, закрывала саму себя, - все это жутко и больно. Достоевский, на мой взгляд, передал сей момент очень здорово, очень классно показал, что происходит с человеком, когда он осознанно и/или неосознанно блокирует какие-то свои мысли, когда не может отказаться от веры в нечто фантастическое и при том сам же до конца и не верит. Когда читал о том, что Пульхерия Александровна стала готовиться к приезду Роди, уверенная, что он вот-вот вернется, убирала его будущую комнату и квартиру в целом, и все это было покрыто пленкой какого-то безумия, а потом, когда Раскольников, не приехал, тяжело заболела и умерла, произнося в бреду вещи, показывавшие, что она реально подозревала, что с сыном случилось нечто страшное, - все это читать было очень тяжело. На мой взгляд, очень живая, грустная и страшная картина. Наверное, при втором чтении романа именно этот эпизод оказался для меня самым тяжелым.

Тяжкой была и сцена попыток Катерины Ивановны пойти с детьми на улицу и зарабатывать деньги песнями и плясками. Во всем это сквозил такой ужас, такая смесь безнадежного кошмара и уже нездорового взгляда Катерины Ивановны… И тот момент, когда к ней подошел городовой и сказал, что запрещено так вести себя на улице, а для работы шарманщика, нужно разрешение… А она в ответ сказал нечто вроде: "Как! Какое разрешение?! Я мужа сегодня схоронила!". Тут очень здорово передано то, как некоторые люди впадают в уверенность, что их горе или какие-то другие обстоятельства освобождают от некоторых юридических деталей, а тем, кто защищает закон, на это плевать или же не плевать, но они все равно не могут пойти навстречу. Мне кажется, что в жизни такие ситуацию встречаются часто, я сам наблюдал за менее страшными аналогами. И Достоевский передал все это здорово, по моему мнению.

Вот чего я не понял, так это того, почему Раскольников после последнего разговора с Порфирием Петровичем уверился, что тот сможет и арестовать, и засудить его. Во всяком случае, мне показалось, что Родион Романович именно так и посчитал. Но что могли бы предъявить ему? Ну арестовали бы. А что было бы предъявлено на суде? Бездоказательные подозрения Порфирия Петровича, обморок Раскольникова при разговоре об убийстве старухи, его странное поведение при разговоре со следователем? Ерунда! Абсолютно никаких улик. И это на фоне признания Николая (Миколки) в том, что именно он совершил убийство. Полагаю, что и в те времена суд ни за что не признал бы Раскольникова виновным в таких обстоятельствах, если бы он сам отрицал свою вину. А верил ли сам Порфирий, говоря, что арестует Раскольникова через несколько дней, не позже, в то, что Родиона Романовича без его признания действительно могут осудить? Вот интересный вопрос. Учитывая острый ум следователя, должен был не верить. Непонятно.

Кстати, завершения участия Лужина в произведении лично для меня стало неожиданным, когда я читал роман в первый раз. Думал, Петр Петрович еще появится.

В лице Лебезятникова интересно показан молодой человек, которого влекут революционные идеи, идеи переустройства общества, который твердо намерен следовать новым, прогрессивным (на его взгляд) принципам. Достоевский пишет, что Лебезятников из недоучек, которые недопонимают и опошляют разные идеи, но мне так не показалось. А узнать, насколько теория и практика у Лебезятникова близки, из текста романа, как мне кажется, затруднительно. Хотя даются намеки на то, что на практике он часто отходит от декларируемых позиций, да. И не хочет этого признавать, придумывая объяснения и оправдания. Хотя он в эти объяснения, возможно, сам искренне верит, и его сознание легко подстраивать произошедшее под его взгляды. Так тоже может быть и так часто бывает.

Иногда книги интересно перечитывать и потому, что знание будущих сюжетных деталей заставляет иначе воспринимать некоторые моменты. Например, во время первой встречи Раскольникова со Свидригайловым, второй сказал первому, что собирается в путешествие. А когда Раскольников хотел что-то уточнить про это путешествие, Свидригайлов сказал: "Знали бы Вы, о чем спрашиваете!". Или примерно так. Читая роман первый раз, подозреваю, на это никто не обращает внимание. А вот уже зная, что Свидригайлов вскоре покончит с собой, цепляешься за эту фразу и осознаешь, что, вероятно, сей персонаж уже тогда предполагал, что вскоре убьет себя, и именно это подразумевал под путешествие. Потому так и сказал. Хотя, с другой стороны, окончательно на самоубийство он решился, по-моему, после последней встрече с Дуней, когда она сказала, что никогда не полюбит его. Это несколько противоречит моему предположению. Но, возможно, Свидригайлов и так полагал, что ответ Авдотьи Романовны будет таким и уже раздумывал о самоубийстве. Тем более, встречу с Дуней он организовал после того, как узнал о преступлении Раскольникова, а к моменту первой встречи с Родионом Романовичем Свидригайлов ничего об этом не ведал.

Еще интересно перечитывать, потому что за прошедшее время накопил новые знания, и с ними некоторые элементы произведения смотрятся совсем иначе. Например, в 2000 году я совершенно не знал немецкий, и все фразы петербурских немцев, в которых присутствуют немецкие слова, смесь немецкого и русского, естественно не понимал. Теперь же практически эти слова отлично знаю, и это создает совсем другое впечатление. А еще я 16 лет назад, естественно, совершенно не обратил внимания на то, что острог, в который отправили Раскольникова, находился, по описанию, в Сибири, в одном из административных центров России, на берегу Иртыша. Когда я читал "Преступление и наказание" в первый раз, само слово "Иртыш" было для меня совершенно чужим, я его и не запомнил. Ну Иртыш какой-то, и Иртыш себе. А Сибирь тогда казалась мне местом, где вечная зима, постоянно лежат снега, и там есть только рудники, на которых работают осужденные преступники. Мне, естественно, и в голову не пришло, что намек на город, в котором оказался Раскольников, более чем прозрачный, и это, очевидно, Омск, в который ссылали и самого Достоевского. Теперь же, живя именно в этом городе, было очень странно читать эти строки, возникло специфическое ощущение.

Если говорить в целом, то я считаю роман "Преступление и наказания" очень сильным, разноплановым, многомерным и совершенно не утратившим своей актуальности на сегодняшний день.

Вчера прочитал слова министра образования и науки РФ Ольги Васильевны о том, что час для астрономии, которая с 2017 года должна стать обязательным предметом в школах, будет введен за счет сокращения часов на второй иностранный язык. И это тот случай, когда я согласен с министром. Вот почему.

Есть люди, которые считают, что все иностранные языки, кроме английского, бесполезны. Я считаю, что это ерунда. Например, у нас довольно много контактов с Латинской Америкой, а практически во всех ее странах господствует испанский, потому он может быть очень полезен. Огромный культурный и бизнесовый контакт с Западной Европы и, в частности, с Германией, Австрией, Лихтенштейном, Люксембургом и Швейцарией. В первых четырех странах немецкий – единственный язык, в пятой – самый распространенный. Так что и полезность немецкого тоже очень велика. И это просто два примера.

Но при этом, на мой взгляд, бессмысленно отрицать тот факт, что значимость английского в среднем случае все равно выше. Это основной язык межнационального общения, и большинство людей сталкивается, прежде всего, с ним. К тому же он служит средством контакта между людьми, владеющими двумя разными языками и АЯ. Бывают и совсем другие случаи, но я говорю об основной массе. Так что я думаю, что наличие английского в общей школьной программе обязательно. Причем полагаю, что давно нужно пересмотреть способы обучения, поскольку за 11 лет людей можно обучить языку очень хорошо, а у нас выпускники школ, не изучавшие английский дополнительно, владеют им на посредственном уровне. Впрочем, это уже другая тема. Я же вернусь к тому, что английский должен быть в программе обязательно.

А вот второй иностранный язык для общей программы – это, наверное, уже перебор. Хотя бы потому, что по нему должна быть такая же нагрузка, как и по английскому, а иначе это, как верно отметила Васильева, профанация. Второй ИЯ изучать в школе имеет смысл в том случае, если по выходу из нее человек будет иметь, как минимум, серьезны базис. Я думаю, что второй, третий и так далее иностранные языки должны идти факультативом, а также в специализированных школах. В общеобразовательной же хватит и английского.

Теперь к астрономии. Я считаю, что ее наличие в школьных программах – это очень важный и нужный шаг. И это будет очень хорошо.

Кроме того, как мне кажется, в школе нужно ввести в обязательную программу основы философии, психологии, антропологии и лингвистики. Ведь общеобразовательная школа предназначена для того, чтобы дать человек обширный базис знаний о мире, а также помочь нащупать ту сферу, которая является его призванием. В этом смысле четыре только названных отрасли знания в школе затрагиваются очень слабо. Это ведёт, в частности, к тому, что люди совершенно не понимают, что такое лингвистика, не имеют самых базовых представлений о языке как явлении, а из-за этого легко покупаются на всякие глубоко лженаучные теории типа той, которую пропагандирует Михаил Николаевич Задорнов. Не понимают люди и вообще, что такое философия и какова ее значимость. При этом в курс философии, полагаю, нужно включить краткий подкурс логики, а также подкурс риторики. Мне кажется, что все это необходимо.

Но возникает вопрос: где брать на все это время? Программа ведь и так перегружена, и если ее загрузить еще, это принесет только вред. Вопрос действительно очень непростой. И тут я скажу крамольную для некоторых мысль. При этом хочу заметить, что ее пишет человек, у которого одним из любимых школьных предметов была литература, а сочинение – мое любимое школьное задание. Так вот, я думаю, что можно урезать объемы изучаемой литературы и часы, отводимые на нее. Там и так получается дисбаланс. От учеников требуют прочтения больших книг, что занимает огромный объем времени. Как будто это важнее всех остальных предметов. Так быть, думаю, не должно. Как минимум, не в тех масштабах. И стоит помнить, что чтение художественной литературы – это следствие осознанного выбора, человека читает ее тогда, когда ему хочется. И чтение ее из-под палки вообще вызывает определенные сомнения. Но я не уверен, может быть, она все-таки и нужна. Например, чтобы развить у человека определенный вкус, открыть ему глаза на тот разрез литературы, о котором он не подозревает. Однако полагаю, что сократить курс в пользу других предметов вполне можно. Сложно, конечно, всё равно будет уместить это всё в школьный курс… Можно разбросать по разным классам. Стоило бы попробовать, я думаю. Хотя, конечно, это эксперименты на живых людях, я отлично понимаю… Но и застывать на месте, видя недостатки, нельзя, правда?

И еще один момент, касающийся литературы. Мой друг предложил сделать следующее: отменить сочинения по литературе, а вместо них ввести эссе по философии. Я пока осторожно отношусь к этой идее, но она в целом мне нравится. Потому что мне кажется, что, если на философии будут обсуждать темы, важные и актуальные для учеников, то будет гораздо эффективнее, если они будут учиться излагать свои мысли именно по таким поводам, а не в виде рассуждений о персонажах и событиях литературных произведений. Потому что о втором иногда совсем неинтересно писать, а вот на актуальные и волнующие тебя темы, - вполне. Хотя, может быть, стоит при этом сохранить сочинение. Не знаю. У меня по поводу сочинения давно есть множество сомнений.

И последнее. Мне кажется ненормальным то, что язык и литературу ведет один педагог. Это же совершенно разные предметы. Причем, как я понимаю, в процессе обучения человек учится, прежде всего, на преподавателя языка, а литература тут вторична. На мой взгляд, необходимо готовить для литературы отдельных специалистов.

Что думаете?)

Заметил, что немало людей делает ошибку в фамилии украинского футболиста Евгении Коноплянки. Пишут его как "Коноплянко". Это, видимо, нечто вроде гиперкоррекции. Люди слышат безударное [ка] на конце и думают, что это типичная украинская фамилия на -ко- вроде Ярмоленко, Шевченко, Андриенко, Головко и т.д. Однако данный случай - не из этого ряда. Он КоноплянкА, и фамилия его склоняется.

Я довольно часто сталкиваюсь с отрицательным отношением к психологам и психотерапевтам. Причем не к конкретным, а обобщенное. Например, говорят, что они абсолютно ничем не могут помочь людям. Или что психологи занимаются лженаукой. И тому подобное. В общем, назрело у меня желание написать эдакую "статейку" о моем отношении к психологам и психотерапевтам. Ну, я известный бумагомаратель, да :) Хотя тут и не бумага :)

Отмечу, что речь пойдет о практикующих психологах и психотерапевтах, то есть, о тех, кто работает с конкретными клиентами-пациентами.

Я в своей жизни бывал на консультации/приеме у многих психологов и психотерапевтов (бывал и у психиатров, но это - отдельный разговор, хотя, конечно, психиатр может быть одновременно и психологом/психотерапевтом). У кого-то побывал только на одном приеме и понял, что мне тут делать нечего (может, ошибся, но уже не проверишь), к кому-то ходил множество раз. Если посчитать количество психологов/психотерапевтов, с которыми я консультировался, то, наверное, их будет около десяти. Конечно, выборка в целом небольшая. Но я все же позволю себе делать на ее основе кое-какие выводы.

Пока что мне попался только один психотерапевт, которого я могу назвать хорошим с точки зрения способности помочь мне. Даже назову его - это Гусев Дмитрий Александрович, омский психотерапевт. Его страница в Контакте - https://vk.com/dr.gusev Он смог мне помочь несколько раз выйти из острого тревожного приступа, он мне помог немного продвинуться в решении моих основных психологических проблем. Это не какое-то значительное продвижение, лишь пару шагов, но у меня запущенная ситуация, потому глупо было бы ждать быстрых успехов. Однако это сильно отличается от того, что происходило с другими психотерапевтами и психологами. Они обычно вообще плохо понимали, как мне кажется, с чем имеют дело. Те, кто прописывал препараты, ошибались. А вот Гусев явно назначил мне то, что нужно. Он совмещает психотерапию и использование препаратов. Я читал его статью по этому поводу и в целом согласен с ней. Там Дмитрий пишет, что он предпочитает использовать исключительно психотерапию, однако нередко бывает так, что у человека слишком высок уровень тревожностей, слишком глубокая депрессия, слишком велик упадок сил или человек настолько запутался в своих желаниях и целях, что у него просто нет того базиса, тех ресурсов, на которые можно опереться, чтобы начать движение. И тогда стоит приподнять человека комплексом "психотерапия+препараты", а потом уже работать чисто психотерапевтически. При этом он считает, что сами по себе препараты по-настоящему человека от серьезных психологических проблем не спасут. Естественно, это лишь одно мнение. Правда, мнение человека, у которого за спиной уже огромная практика психотерапии и использования различных препаратов, в том числе психотропных, но всё же одно мнение, а могут быть другие. Просто я привел его, так как считаю Гусева хорошим психотерапевтом.

Но даже, когда я сталкивался с психологами и психотерапевтами, которые лично мне не могли помочь, я не считал, что они шарлатаны или занимаются ерундой. Просто для меня было очевидно, что их уровень или их направление работы недостаточны или неподходящие для меня. Но я полагал, что есть те люди, кому они могут помочь. В частности, однажды я ждал приема у девушки-психолога и видел, как она общается со своей клиенткой. Причем было заметно, что клиентке это общение помогает. Потому что психолог говорила вещи, которые этой женщине нужно было услышать. Вещи, которые ей (клиентке), видимо, никто в ее окружении не мог сказать. И ей помогало то, что она слышит это со стороны и, может быть, сознаёт что-то, начинает больше понимать себя, шире смотрит на свою жизненную ситуацию. Мне эта девушка-психолог ничем помочь не могла. Но это лишь потому, что я оказался для нее слишком крепким орешком. А в некоторых аспектах, подозреваю, я просто лучший психолог, чем она. Точно так же можно практически не сомневаться, что есть психологи и психотерапевты сильнее Дмитрия Гусева. Есть те, кто просто больше подошли бы мне. Вряд ли я отыскал самого-самого со всего мира. Просто его уровня интеллекта, профессиональных знаний и опыта, а также личных качеств, достаточно, чтобы понять суть моих проблем и попытаться помочь мне найти их решение.

Если говорить в целом, то я считаю сугубо отрицательное отношение к психологам и психотерапевтам заблуждением. На мой взгляд, они действительно могут помочь людям, а некоторым их помощь просто необходима для того, чтобы нормализовать свою жизнь. Разным людям, разумеется, необходимо разное. Кому-то просто не с кем поделиться, и для такого человека психолог будет тем, кто выслушает, поймет, примет (осуществит трансферт). Этого может оказаться достаточно. Кто-то запутался в себе, сам уже не может объективно посмотреть на ситуацию, и ему необходимо с кем-то это проделать, чтобы ему помогли пройти путь сампознания и самопонимания. У кого-то есть психосоматические проблемы, для борьбы с коими потребуются адекватные препараты вместе с психотерапией. Кто-то погряз в ложных убеждениях, и такому человеку необходимо научиться анализировать свои взгляды, выявлять среди них деструктивные, избавляться от них. И так далее. Вариантов очень много. И я считаю, что психологи и психотерапевты могут с этим помочь.

Только одна оговорка – хорошие психологи и хорошие психотерапевты. Необязательно великолепные. Кому-то подойдет просто неплохой психолог. Но определенный уровень квалификации должен быть. В нее, как мне кажется, включаются специальные знания, определенный склад ума и минимальный уровень интеллекта, хоть это и очень условно. Если психолог или психотерапевт просто плох, он никому не поможет. А профессия эта, на мой взгляд, очень непростая. Очень тонкая, в которой каждый конкретный случай индивидуален, каждый раз необходимо проявлять гибкость, мастерство, дабы помочь клиенту успешно справиться с проблемой. Потому для сей профессии годятся далеко не все. И часто в ней оказываются, как мне кажется, те, кто вообще не подходит или не до конца подходит для нее. Есть и еще одна сторона, о которой я уже упомянул выше: психолог или психотерапевт может быть хорошим специалистом, но не готовым к работе с конкретной проблемой. В этом случае данному клиенту он ничем не поможет.

Две названные выше причины приводят к тому, что люди очень часто не получают от психотерапевтов и психологов нужной помощи. Но я считаю, что это не повод утверждать, что психология и психотерапия – это ерунда. Просто нужно искать подходящего специалиста, вот и всё. Если есть желание получить такую помощь, разумеется.

Кроме того, решить психологические проблемы можно не только у психотерапевта. Это лишь один из путей. Во-первых, помочь может и не специалист. Ведь мы все в жизни так или иначе иногда примеряем роль психологов. И человек, не занимающийся этим профессионально, может оказать нужную помощь. Во-вторых, психологические трудности разрешаются и другими путями: просто работой с самим собой и над собой; обращением к философии, религии, медитативным практикам; сами по себе в процессе развития или за счет смены жизненных обстоятельств (редко, но и так бывает). Потому я совсем не хочу сказать, что только психотерапевт может помочь решить психологические проблемы. Нет. Я говорю другое: он МОЖЕТ в этом помочь. Не ТОЛЬКО он, а и ОН ТОЖЕ.

В этой "статье" я не анализирую психологию как науку в целом. Вполне допускаю, что в ней есть ответвления, идеи, теории, практики, которые содержат ошибки, выстроены на неправильных предположениях и так далее. Например, мой друг считает, что идея анализа характера человека по нарисованному им воображаемому животному – это ерунда. Я думал об этом и к окончательному выводу не пришел. Чтобы его сделать, необходимо хорошенько разобраться в этом вопросе. Но я точно соглашусь с тем, что на рисунок влияет, вероятно, множество сиюминутных факторов, потому анализ здесь, скорее всего, очень сложный, с большой вероятностью совершить ошибку. Хотя, возможно, после обработки большого массива данных выявлены какие-то четкие тенденции. В общем, не знаю. Но согласен с тем, что в психологии как науке может быть множество ошибочных версий и теорий. Это и неудивительно. Более того, не буду спорить, если кто-то скажет, что психология – не наука. Тут многое зависит от того, как определять понятие "наука", и спорить здесь и сейчас не вижу смысла. Пусть психология будет просто отраслью знаний (верных и ложных) и их применения на практике.

Кроме того, я сам скажу, что некоторые психологи и психотерапевты используют различные тесты и методики, плохо понимая или совсем не понимая их суть, а потому в их руках они становятся в лучшем случае бесполезными, в худшем – вредными. Но это проблема чаще не методик и тестов, а проблема тех, кто не может адекватно их понять и применить.

Так что проблем много, и вероятность того, что клиент попадет не к тому, кто ему нужен, очень высока. Особенно – с первого раза. Но я считаю, что это не повод считать, что психотерапевты и психологи не могут помочь человеку. Напротив, полагаю, что очень даже могут и часто помогают. Видел примеры людей, которыми или уже помогли, или процесс идет. Потому в целом мое отношение к психологам и психотерапевтам положительное. И я считаю, что обращаться к ним совершенно нормально. Психологические проблем есть почти у всех, многие люди не могут сами с ними справиться, постепенно тонут в них, и качество их жизни находится гораздо ниже того уровня, на котором оно могло бы быть. А они частенько даже не могут понять сути проблемы и видят ее не в реальной причине, а в следствиях, с которыми пытаются бороться. И тут помощь психотерапевта очень уместна. Полагаю, что обращение к нему – это столь же естественно, как и обращение к кардиологу, гастроэнтерологу и так далее. Разумеется, можно искать и другие способы решения проблем, и найти их. Так что, повторюсь, консультация психолога или психотерапевта – не единственный путь. Но один из эффективных.

Только сейчас это обнаружил. Думал, что просто никто ничего не пишет. Что за хрень? Может, я сам что-то отключил? Но не могу найти ничего такого в настройках. Подскажите, пожалуйста.

Какой из этих трех ковриков вы бы выбрали? Размер и материал у них одинаковые, различается только цвет. Я вот не могу никак выбрать, посоветуйте, пожалуйста ) И, кстати, как бы вы назвали каждый из этих оттенков? А то я уже запутался ))))

1.


2.


3.

1.


2.


Снял вчера, 2 августа. То ли снег как-то хранили, то ли специально его вынесли откуда-то (хотя по виду не скажешь). Температура в момент съемки - около 28-29 градусов )

В детстве очень любил вот такой гороховый суп-брикет. Просто обожал. Хотел сейчас поесть, но в Омске пока нигде не нашел. Подозреваю, что его тут может вообще не быть, а, возможно, и никогда не было. Информации по сему поводу отыскать мне не удалось пока что.

Вообще, я полагал, что таких супов и вовсе больше не делают, поскольку они потеряли смысл из-за того, что появилось большое число супов порошковых, "Роллтонов" ("Мивин") и так далее. Однако узнал, что в Киеве, например, подобные супы-брикеты вроде бы активно продаются, и среди них есть и производимые в Одессе. Может быть, там сейчас можно отыскать такой суп...

1.


2.


3.

Страны, где:

1) Любой взгляд, противоречащий наиболее распространенному, любое негативное отношение к действующей власти и ее идеологии считаются национальным предательством и работой на врага

и

2) Убийства, сегрегация общества, подход "щас всех накажем, а потом разберемся, так как времени нет" оправдываются войной, наличием активного врага и подобными вещами

здоровыми быть не могут в принципе.

Употребление слов "школота", "школьник", "школоло" в уничижительно-презрительном смысле кажется мне глупым. Хотя я отлично понимаю, что это уже закрепившееся понятие, которое в достаточно серьезной степени оторвалось непосредственно от школьника, как такового, и подразумевает под собой неопытного, мало что понимающего, неспособного на данный момент дать адекватную оценку человека. Однако отрыв еще не такой сильный, как мне кажется, и многие люди, употребляющие эти слова в таком значении, все же в полной мере (или в некоторой) подразумевают и полагают, что школьник - это и вправду обязательно тот, кто обладает выше названными качествами. И это мне видится, по меньшей мере, ерундой. Совершенно не понимаю, в чем такие серьезные различия между, скажем, 9-классником и студентом второго курса ВУЗа. А то и 5-го. Да, конечно, нередко люди именно в этот период значительно меняются, действительно, нередко в этот период их взгляды и отношение к жизни преобразуются. Но, кстати, отнюдь не обязательно, что в лучшую сторону и отнюдь необязательно, что после этого они становятся адекватнее, разумнее, интереснее. То есть, я считаю, что не только в частном случае, но и в массовом порядке нет тенденции, которая свидетельствовала бы о том, что раз школьник, значит, занимается какой-то ерундой, многого не понимает и т.д. И когда типа оскорбляют тем, что "ты еще школота", "иди делай уроки", то выглядит это глупо. Да, человек в школе, и ему надо делать уроки, и что? Что тут оскорбительного? Один 10-классник и идет делать уроки, а другой на шесть лет старше и идет завтра на работу. И что? По-моему, абсолютно ничего в общем случае. Вот в частных, конечно, может быть что-то, причем в любую сторону. Я уж молчу о том, что есть школьники из 4-го класса, есть - из 7-го, а есть из 11-го, и это совсем разные вещи. Сие уже нивелирует саму суть употребления понятия "школьник" в таком значение.