Полноценное участие России в создании международного термоядерного реактора - стратегическая задача Росатома

В конце октября в российские научные круги, занимающиеся проблемой термоядерного синтеза, пришла депеша из Франции. Она гласила о том, что 24 октября окончательно и бесповоротно вступили в силу межправительственные соглашения, регламентирующие создание ИТЭР (от английской аббревиатуры ITER - международный термоядерный экспериментальный реактор).

Коллеги поздравили друг друга, поскольку со времени первого официального предложения такого проекта прошло более 20 лет, заполненных усилиями по приближению именно этого дня. Такой значимый шаг в организации усилий, направленных на овладение энергией, подобной той, что питает Солнце, был сделан с началом международной разрядки, когда на Женевском саммите в 1985 году три руководителя - Михаил Горбачев, Франсуа Миттеран и Рональд Рейган - в узком кругу обсуждали, что можно сделать в области энергоресурсов. Уже тогда отчетливо проступили контуры дефицита дешевой нефти, и нельзя было не задуматься, что вообще делать, когда будут исчерпаны общемировые запасы угля, нефти, урана. По инициативе советского лидера (разумеется, при подсказке квалифицированных научных консультантов) эта “тройка” в итоге объявила, что “нашим странам следует вместе заняться термоядерным синтезом. Надо объединить лучшие умы всего мира, вместе провести эти исследования и совместно использовать их результаты”.
Прошло время. Строительство ИТЭР уже начато (с февраля с.г. идут работы “нулевого цикла”) во французском городе Кадараше силами семи участников этого международного проекта - России, США, Японии, Китая, Индии, Южной Кореи и Евросоюза. Строительство продлится около 10 лет, после чего реактор предполагается использовать в исследовательских целях еще около 20 лет, в течение которых стороны-участницы надеются накопить достаточный опыт для перехода к созданию демонстрационной термоядерной электростанции DEMO, а затем - и для создания базы термоядерной энергетики в полном смысле этого слова.

Стоимость проекта ИТЭР оценивается примерно в 10 миллиардов долларов, из которых 40% ложится на Евросоюз, а остальные 60% - в равных долях на страны-участницы. Российские 10% будут осуществляться в основном за счет поставок оборудования и сверхпроводящего кабеля, для производства которого уже строится завод в Чепецке. Разумеется, во время реализации проекта в России, как и в других задействованных странах, будут продолжаться работы в рамках собственных проектов и программ, связанных с термоядерной проблематикой. В нашей стране задача стратегической поддержки термоядерной программы в целом и проекта ИТЭР в частности является одной из стратегических задач Федерального агентства по атомной энергии - Росатома.
Именно поэтому состоявшееся на днях заседание НТС Росатома началось с короткой “поздравительной части” в связи со вступлением в силу международных соглашений по ИТЭР. Академик Е.Велихов, один из инициаторов проекта ИТЭР еще в советское время, отметил, что отношения вступили в самую серьезную фазу, когда даже выход из соглашения невозможен и во избежание “потери лица” все принятые на себя обязательства надо выполнять. Тем более что работы по овладению управляемым термоядерным синтезом наконец-то получили поддержку со стороны федерального правительства и президента, а Росатому поручено в короткое время (в феврале 2008 года) представить на рассмотрение соответствующую федеральную целевую программу.
О ходе работ как по ФЦП, так и по проекту ИТЭР, о проблемах, которые возникают, и способах их решения говорили, в частности, директор Института ядерного синтеза РНЦ “Курчатовский институт” академик В.Смирнов, заместитель директора Института ядерной физики СО РАН академик Э.Кругляков, генеральный директор Научно-исследовательского института электрофизической аппаратуры им. Д.В.Ефремова О.Филатов, другие руководители и специалисты.
Обобщая все выступления, председательствующий Е.Велихов остановился, в частности, на проблеме подготовки кадров. Речь идет и о том, насколько серьезный вклад внесет наша страна в будущие экспериментальные исследования на ИТЭР. Ситуация складывается так, что представительство России на фоне бурно разворачивающегося фронта работ в Кадараше имеет тенденцию к снижению. Между тем нельзя забывать, что наше участие в проекте чрезвычайно выгодно для страны хотя бы потому, что при затратах всего в 10% от стоимости можно будет получать 100% всей научно-технической информации по этой масштабной программе. Упускать эту чрезвычайно важную для энергетического будущего страны возможность просто нельзя.
Кстати говоря, если рассматривать аббревиатуру ИТЭР как обычное слово, то возникает очень звучная параллель. По-латыни это слово означает не что иное, как “путь” (iter), а в математике термином “итерация” обозначают одно из очередных приближений к решению задачи. Отсюда “второй смысл” ИТЭР: это важнейшее приближение человечества к осуществлению его многовековой мечты о неиссякаемом источнике энергии в виде солнца, которое можно будет зажечь на Земле.

Опубликовано: газета «Поиск» №46, 16 ноября 2007 г.

Серия сообщений "Атомная энергия":
Часть 1 - Как сделать безопасный реактор
Часть 2 - Атомная бомба на Лубянке
...
Часть 18 - Ускорители идут на помощь онкологам
Часть 19 - Инноваторы заглянули в сокровищницу
Часть 20 - Наши в Кадараше
Часть 21 - Увлеченные ядром
Часть 22 - Третий форум Росатома: обещано удвоение
...
Часть 47 - Два чернобыльских крыла
Часть 48 - "Атомэкспо-2014" - отрасль на марше
Часть 49 - Реабилитация территорий остаётся актуальной

В ночь с 13 на 14 октября 1967 года протонный синхротрон ИФВЭ впервые достиг энергии 70 ГэВ

     Уже недалеко то время, когда исполнится ровно полвека с тех   дней, когда в необжитом прежде уголке Подмосковья близ впадения   реки Протвы в Оку застучали топоры лесных первопроходцев.   Здесь началась грандиозная, не знавшая равных научная  стройка.   Советские физики и строители  приступили к сооружению   крупнейшего в мире (в то время) ускорителя заряженных частиц  -   протонного синхротрона на энергию 70 Гэв. Этот ускоритель,   известный в научной среде под аббревиатурой У-70, и поныне   остаётся крупнейшим российским прибором физики высоких   энергий, а в мировом масштабе входит сегодня в первую   «пятерку»   самых мощных ускорителей.

     Руководитель проекта по созданию ускорителя, первый   директор  Института физики высоких энергий, ныне научный   руководитель ГНЦ ИФВЭ,  Почетный гражданин города Протвино   академик РАН  Анатолий Алексеевич Логунов поделился в беседе   своими воспоминаниями о том, как  создавался ускоритель,   давший начало и городу Протвино, как произошел его физический   пуск  в волнующую ночь с 23 на 14 октября 1967 года – ровно 40 лет   тому назад….

    - «Прежде всего - о том, что предшествовало запуску ускорителя, ведь это был завершающий этап огромной подготовительной работы.

      15 ноября 1963 был издан приказ Председателя Государственного комитета по использованию атомной энергии СССР А.М. Петросьянца об организации работы ИФВЭ как самостоятельно действующего института под научным руководством академика Н.Н. Боголюбова. Мне, как только что назначенному директору Института, прежде всего необходимо было создать научный коллектив, привлечь ученых и специалистов для работы не на год-два, а на всю жизнь, так как здесь, в 100 км от столицы, строился не только ускоритель,  но и будущий город Протвино. Организационных и технических задач было неизмеримое множество.

     Это сейчас бытует мнение, что-де раньше "деньги на науку давались легко", в том числе на создание крупных исследовательских установок. Нет, деньги и тогда приходилось буквально "выбивать", понимание нужд "чистой науки" достигалось с трудом. Проект, который мне пришлось возглавить, оказался фактически не законченным, так как многие вещи не были запланированы - такие, как системы вывода, каналы пучков частиц, пузырьковые камеры, измерительно-вычислительный центр. И средства были предусмотрены только "под ускоритель", что-то около 83 миллионов рублей по тем деньгам. Когда мы внимательно посчитали,  оказалось, что требуется 216 млн. рублей, а с учетом вычислительного комплекса - в 3 раза больше первоначальной суммы. Как вы понимаете, если проект создается, утверждается, а потом оказывается в три раза дороже ... В общем, возникли трудности. И главная - убедить руководство, которое просто боялось идти "наверх" с просьбой о троекратном увеличении расходов, что это все-таки нужно сделать.

     Помнится, с трудом удалось остановить вариант "удешевленного" решения, который обсуждался даже в Совмине с участием А.Н. Косыгина. Там прозвучало даже фантастическое предложение привлечь для обслуживания ускорителя ... солдат срочной службы. С помощью (как это ни странно звучит сейчас, но это правда) ЦК КПСС, а также академиков Кириллина, Келдыша, Александрова удалось прийти к общему мнению, что стране нужен не "голый ускоритель", а работоспособный и  высококвалифицированный исследовательский центр. В итоге было принято правительственное решение о сооружении комплекса в объеме, позволяющем сразу после запуска приступить к физическим экспериментам.

    Поскольку создавался крупнейший в мире ускоритель, нам было ясно, что не обойтись без учета мирового опыта и объединения усилий. Надо сказать, что налаживание и развитие широкомасштабного международного сотрудничества, которое в нашей стране осуществлялось впервые именно по этому проекту, требовали большой принципиальности, так как против него буквально "встали на дыбы" не только многие чиновники, но и некоторые академики. Помощь пришла со стороны руководителя оборонного отдела ЦК КПСС И.Д. Сербина, появилось решение ЦК, и уже в 1964 году начались переговоры между ИФВЭ и французским центром в городе Сакле, а также между ИФВЭ и ЦЕРН (Европейской организацией по ядерным исследованиям, г. Женева), которые завершились в 1966 и 1967 годах заключением соответствующих Соглашений о научном и техническом сотрудничестве. ЦЕРН поставил для ускорителя ИФВЭ систему быстрого вывода и высокочастотный сепаратор пучков, а Сакле - жидководородную пузырьковую камеру "Мирабель" рабочим объемом 6 кубометров, которая сразу же стала крупнейшим в мире трековым прибором такого типа. Обработка физических данных, полученных на "Мирабели", была совместной и дала много важных результатов.

     Но, разумеется, определяющим был вклад в создание У-70 отечественных предприятий и организаций. Крупнейшие из них - ленинградский НИИЭФА, московские - Радиотехнический институт, Институт мощного радиостроения, проектно-конструкторские институты ГСПИ, "Тяжпромэлектропроект". Всего было "задействовано" около тысячи предприятий и строительно-монтажных организаций страны из многих союзных республик, так что будет справедливой фраза - ускоритель строила вся страна. А после его ввода в строй здесь получили базу для своей деятельности отделения физики высоких энергий всех заинтересованных в этом республиканских Академий наук.   

  Это было время, когда общегосударственное значение имели объединяющие всех и стимулирующие идеологические установки, поэтому в успехе нашего дела большую роль сыграло принятие нами социалистических обязательств на 1967 год в честь 50-летия Октябрьской революции, а именно - осуществить первый оборот ускоренных частиц к этой дате. Выполнили досрочно - уже в ночь с 13 на 14 октября ускоритель "задышал", пучок достиг проектной энергии, даже немного превысил её. Это был настоящий «праздник на нашей улице»!

    Надо сказать, что этот пункт о физическом запуске ускорителя ИФВЭ вошел в соцобязательства Минсредмаша, и это был смелый шаг, так как не все в руководящих инстанциях  верили в реальность достижения поставленной задачи. Если бы на этот шаг не решились, то возможно - и не успели бы запустить ускоритель в намеченные сроки, и неизвестно, как бы тогда развивались события дальше. А так, благодаря наличию таких серьезных обязательств,  внимание к нашим делам было большим, особенно со стороны министра Среднемаша Ефима Павловича Славского, и со стороны опекавшего нас оборонного отдела ЦК- кураторы буквально дневали и ночевали у нас, помогая порой "проталкивать" возникающие то здесь, то там вопросы.

    И эти труды не пропали даром. В исследованиях на ускорителе У-70, начавшихся практически сразу после его запуска, принимали участие все ведущие институты нашей страны, Объединенный институт ядерных исследований и страны-участницы ОИЯИ, а также страны-участницы ЦЕРН, лаборатории и университеты США и Японии. Это сотрудничество, кстати сказать, продолжается и в настоящее время. Выход благодаря наличию У-70 в новую область энергий обеспечил проведение исследований физических явлений, происходящих на расстояниях, в десятки раз меньших размера нуклона и соответствуют кварковому уровню строения элементарных частиц, что обеспечило как бы значительный прирост приоритета отечественной науки. К примеру, именно у нас впервые был предложен и разработан новый подход к изучению процессов множественного рождения частиц при высоких энергиях - инклюзивный метод исследований,  экспериментально установлена неизвестная ранее динамическая закономерность - масштабная инвариантность сечений образования адронов, открытие которой стало одним из первых экспериментальных подтверждений их  кварковой структуры. Таких примеров, подтверждающих выполнение ускорителем У-70 возлагавшихся на него научных надежд, можно привести еще немало…».

* * *

    К этим словам академика Логунова, всецело связанным с юбилейной датой запуска ускорителя У-70, хотелось бы добавить только следующее.

      Видимо, вот такого внимания государства к развитию фундаментальной физической науки, да и науки вообще, какое было проявлено во второй половине 20-го века, недостает нам в современной России, находящейся в состоянии перманентного реформирования всего и вся.  Наверное, и такой организующей структуры, какой была отмеченная Анатолием Алексеевичем пронизывающая тогда весь государственный организм партийная вертикаль, остро не хватило Институту (да и городу) в период 90-х годов, когда из-за хронического недофинансирования работ по проекту развития укорительной базы страны вначале было приторможено, а затем  и вовсе законсервировано строительство ускорительно -накопительного комплекса в уже построенном и пристыкованном к У-70 через канал инжекции кольцевом тоннель длиной 21 километр.

 

   Проект УНК, в соответствии с планами ученых  и принятыми в 80-х годах государственными решениями, должен был осуществиться к концу века – с тем, чтобы вернуть в нашу страну самые приоритетные исследования в области физики высоких энергий. Но… история не знает сослагательного наклонения, в её хрониках записаны лишь осуществленные замыслы. 

Теперь же научный мир с нетерпением ожидает запуска в следующем году сходного по многим чертам ускорительного комплекса LHC (Большой адронный коллайдер) в Женеве, который сооружается с активным участием российских, в том числе протвинских, ученых и специалистов. Наиболее интересные и важные научные исследования ближайших десятилетий будут проводиться именно там, и опять же с участием наших физиков, за плечами многих из  которых -  признанная в мире школа исследовательских работ на ускорителе У-70.

     Но вместе с тем надо отметить, что наш 40-летний ускоритель по-прежнему имеет свое поле для исследований, включая как программы  физических экспериментов, так и работ, имеющих прикладное значение. Так что трудовая биография нашего ускорителя-юбиляра - продолжается.

 

Эта версия материала опубликована в газете "Протвино сегодня" 11 октября 2007 г.

Серия сообщений "ИФВЭ":

У ИФВЭ есть и свой сайт. См.

Часть 1 - Конференция ТК: решения наконец-то приняты
Часть 2 - Сотрудничество с ЦЕРН крепнет
...
Часть 28 - Состоится ли ионная бомбардировка?
Часть 29 - Вечность в кольце
Часть 30 - А. Логунов: "Как это было"
Часть 31 - Наступил год активности
Часть 32 - Встречная активность
...
Часть 48 - Ускорительщики обсудили "статус-кво"
Часть 49 - Проекты ИФВЭ на 2-м иннофоруме Росатома
Часть 50 - Город Протвино /исторический очерк/

Серия сообщений "Публикации об А.А.Логунове":
Часть 1 - Национальное достояние России
Часть 2 - Акцент - на ускорительные проекты
...
Часть 10 - Путин пожал руку Логунову
Часть 11 - Архитектор науки. А.А. Логунову - 80 лет
Часть 12 - А. Логунов: "Как это было"
Часть 13 - Кризис в естествознании начала 21 века
Часть 14 - Пролить свет на тёмную составляющую
...
Часть 31 - В день памяти об академике Логунове
Часть 32 - Последний урок академика Логунова
Часть 33 - Вселенная без начала и конца?

Еще более политизированным было выступление председателя одной из профорганизаций В.М.Петровского, использовавшего в своих умозаключениях идеи, озвученные на состоявшемся недавно в Москве съезде сторонников движения в защиту армии, инициированного генералом Л.Я.Рохлиным. Как известно, этот генерал был в первой "тройке" избирательного проправительственного блока, а вот теперь "сменил окопы" и атакует своих прежних единомышленников из рядов непримиримой оппозиции. Конечно, можно увидеть много общего в бедах армии и науки, но нельзя не заметить, что на самом деле федеральный бюджет у нас по-прежнему остается, по словам депутата Госдумы от "Яблока" Оксаны Дмитриевой, "как у военно-полицейского государства", а науке, образованию и культуре остаются лишь жалкие крохи. Так что вряд ли науке по пути с армией... 

Серия сообщений "Авторские эссе":
Часть 1 - Январь 1992. Вместе – сдюжим!
Часть 2 - Сон в руку
...
Часть 10 - Мы не отмалчиваемся. Мы не верим.
Часть 11 - Проголосовали? Теперь подумаем
Часть 12 - Картинки с митинга в защиту науки
Часть 13 - «Эх, замочу!»
Часть 14 - День ксенофоба в городе науки
...
Часть 47 - Каникулярные размышления
Часть 48 - С Днём российской науки!
Часть 49 - «Содружество независимых квартир»

     Вот такой точный диагностический прибор и предъявили миру протвинские специалисты. Прибор называется мудреным словом   «амплификатор», и его назначение – точно определять вирусную инфекцию или генетическое заболевание, а затем осуществлять мониторирование (слежение) за ходом излечения. Он будет незаменим также, например, в таком деле, как выявление генно –модифицированных добавок в пищевую продукцию. Надо отметить, что лауреат вышеуказанного конкурса -  не «первый писк», а более усовершенствованная модель под индексом ДТ-964, идущая на замену прибору ДТ-322, который с успехом выпускается, начиная с 2000 года.

Серия сообщений "Город Протвино":
Часть 1 - На пути к городу
Часть 2 - Музыка протвинских тротуаров
...
Часть 15 - Дорога в никуда
Часть 16 - Кусты запоздалые
Часть 17 - Протвино – столица ДНК-медицины?
Часть 18 - Протвинские открытия
Часть 19 - Референдум развеет сомнения
...
Часть 47 - Момент истины 14 сентября
Часть 48 - Город Протвино /исторический очерк/
Часть 49 - К вопросу о городской топонимике

Серия сообщений "Инновации и инвестиции":
Часть 1 - К вопросу о ваучеризации Протвино
Часть 2 - Станут ли физики акционерами?
...
Часть 22 - О проблемах наукоградов говорили в Протвино
Часть 23 - Инноваторы заглянули в сокровищницу
Часть 24 - Протвино – столица ДНК-медицины?
Часть 25 - Большой смотр атомных инноваций
Часть 26 - Широки интересы ГНТС, но "обуживать" не стали
...
Часть 48 - Новые - старые стимулы для научной молодёжи
Часть 49 - Спутниковый парк Starlink пополняется
Часть 50 - Растёт роль частных компаний в освоении Луны

Подведём, наконец, итоги.

Две недели в США - это, конечно, не срок, чтобы подробно узнать Америку. Но чтобы  почувствовать ритм этого ушедшего вперед времени, примерить на себя не только эти голубоватые штаны, но неповторимый Spirit of America - американский дух, - две недели вполне достаточно. Отдельные наблюдения и даже детали сложились в памяти в образ Америки, как её увидел я  в ходе нашей (с женой) короткой поездки к сыну Дмитрию, обретавшемуся здесь аккурат с начала третьего тысячелетия.  А поскольку человек не может не быть субъективным в своих воспоминаниях и оценках, замечу, что вовсе не претендую на какую-то раскрывшуюся мне  «истину в последней инстанции». Просто я хочу рассказать - в чем же состоит моё личное «открытие Америки», каковы мои «американские уроки».     

Жизнь на колесах

   Начинаю с «автомобильной» темы не случайно – буквально с первых же часов пребывания на американской земле (сын встречал нас на своей машине) в аэропорту Даллес, формально приписанного к Вашингтону, но находящемуся в штате Вирджиния, стало понятно, что ездить прийдется много. Что ж, теперь могу сказать, что для этого здесь созданы все условия. Будучи дома и сам (в последние годы) за рулем практически каждый день, я не мог не проводить постоянный «сравнительный анализ» того, что вижу. Наблюдать же дороги не Подмосковья, а  Вирджинщины,  а также Мэрилендщины, Невадщины и даже Аризонщины  за время визита довелось предостаточно – правда, в качестве пассажира. Наши «европейские»  права здесь «не катят»…

   О качестве дорог промолчу, поскольку понимаю полную безнадежность всякого сравнения. А вот по части автомобилей есть даже открытие: если США где и проиграли борьбу за мировое превосходство, то это – на своих собственных дорогах. А конкретно США проиграли Японии свой собственный (крупнейший в мире, однако) автомобильный рынок!  Причем сделали это вполне добровольно, строго следуя рыночным правилам и не пытаясь глуповато и беспощадно к собственному населению «поддерживать отечественного производителя». Уже на второй-третий день я перестал удивляться тому, что  вижу на бесчисленных стоянках  у бесчисленных магазинов, на дорогах, на туристических маршрутах прежде всего «японок» - "Тойоты", "Хонды", "Ниссаны", да и прочих несть числа. Только потом идут родные для американцев местные марки, затем – европейские и корейские. Что поражает  особо – на дорогах и стоянках практически нет автомобилей, явно выходивших по внешнему виду свой век и ресурс, разве что тщательно отделанные «раритеты» иногда бросались в глаза. Ну, и полное отсутствие продукции ВАЗа. Лишь изрядно порывшись в памяти, сын припомнил, что лишь однажды в своем круге общения  видел человека, который утверждал,  что видел нашу "Ниву». Это притом, что американских автомобилей в России очень даже немало – как ”made in USA”, так и российской сборки. И еще - необычно много  мини- грузовиков:   капот и кабина,  как у легковых, а потом как бы «ящик». Перевозят на таких «ящиках с мотором» все, что угодно, вплоть до стоящих в растяжках молодых бычков, чтобы не выскочили, предпочтя смерть под колесами ножу мясника. Кстати, шустрые такие грузовички - ни в чем не уступают общему потоку.  Ну, а большие грузовики производят очень внушительное впечатление. Просто удивительно, как в таких громадинах сочетаются мощь, красота и, видимо, надежность.

    При обилии машин в потоке ездить здесь, не зная местности, сравнительно легко.  Просто изобилие подсказок – о каждом съезде на другую трассу предупреждают отнюдь не один раз.  Скоростной режим предельно регламентирован  - на  городских дорогах ограничение 35 -45 миль в час, на скоростных «хай-вэях»  - до 75. Применение ограничений в разных местах осуществляется по-разному, но всегда разумно. В штате Аризона,  когда сын вез нас на арендованном «Форд-Таурусе» из Лас-Вегаса  в Большой Каньон и обратно, он впервые увидел цифру более 75, полагая, что таких разрешенных скоростей на дорогах просто нет. 

   И, возвращаясь к общей картине – пешеходы  здесь относятся к «вымирающему» классу. Хорошие дороги и многочисленные бесплатные автостоянки сделали практически бессмысленными пешие прогулки не только на работу, но и куда бы то ни было. Только на авто. Лишь в музейном центре Вашингтона,  да и в Лас-Вегасе,  приходилось сновать в потоке таких же, как мы,  пешеходов - но это были, как правило, люди,  имеющие целью именно так и именно здесь проводить свое время. Ну, а о вежливости американцев, сидящих за рулем, по отношению к встреченным все-таки пешеходам,  рассказывать и вовсе не буду. Это просто другой уровень культуры, о которой речь пойдет чуть ниже.

 Мент американский

   Нашу единственную за 2 недели «стычку» с служителем местной ГИБДД  (там говорят коротко -  «коп»),  выделяю  в отдельный фрагмент. Уж больно красиво.

   Итак, возвращаемся после посещения знаменитых Люрайских пещер.  Начало пути, от городка Люрай до перевала через Аппалачи, оборудовано, как скоростной хайвэй - ограничение 65 миль в час - почти предел для населенных районов. Здесь же дорога в этот час была практически пустая, а встречная полоса отделена широким газоном с редкими деревьями. В общем, все условия для того, чтобы "придавить на газ". Дмитрий так и сделал, но, проехав пару миль, вдруг встрепенулся, оглянулся на родителей, все еще завороженных картинами Люрая, и сказал: "Сейчас нас догонит коп, всем  руки держать на виду". И действительно - сзади стремительно приближалась машина дорожной полиции, все ярче сверкая огнями на крыше и все громче переливаясь звучными трелями сирены. Дмитрий остановил машину и приспустил стекло, достал документы. Грозный широкоскулый автомобиль подъехал, остановился сзади. Картинно одетый молодой полисмен, одной рукой придерживая от ветра широкополую шляпу, а другую держа на кобуре, подошел к окошку, и начался малопонятный для нас, пассажиров, диалог на специфическом для такого случая английском. Завершился он взаимным подписанием какой-то бумаги, и коп, все так же осторожно оглядываясь, вернулся в свою машину (он был один, и тоже, видимо, боялся), сел и умчался вперед, выключив огни и сирену.

   Дмитрий пересказал нам содержание разговора. Сначала коп поинтересовался: "У вас есть причины, чтобы ехать так  быстро?". Затем предъявил свои претензии по измерению скорости  радаром, а в завершение сказал замечательную фразу. Она до сих пор как бы звучит в голове: "То, что вы подписали протокол  о скорости 72 при ограничении 65, еще не означает, что вы виноваты. Вашу вину должен установить окружной суд штата Вирджиния". Сказал - и уехал, оставив если не всех, то меня в глубоких раздумиях о том, что есть, оказывается, места, где «презумпция невиновности» - не пустые слова.  

Мелочи быта

   Повседневная жизнь в Америке, как и в любом другом месте, где обретается человек, складывается из того, как ему удается удовлетворять все свои потребности, прислушаться к собственному организму и ответить на его запросы так, чтобы это и комфортно,  и без причинения каких-либо беспокойства другим людям. Так вот, на  все пункты этого как бы виртуального опросника я уверенно отвечаю: «Да, да, да!»  В этой стране хорошо позаботились, чтобы так оно и было.

   С питанием все было очень просто. В «нашей» гостинице города Лас-Вегас, где мы столовались практически неделю, это был поистине безбрежный «шведский стол», причем стоил он что-то чуть больше десятки «зеленых» с носа (вернее, рта). В сутки хватало двух посещений. По месту остального пребывания  (жилье сына в городке Роквилл, 13-я станция метро от центра Вашингтона), обычно были только завтраки и ужины из того, что припасено в холодильнике. То есть из продуктового магазина, коих здесь очень много, и очень разных. Сын,  на правах принимающей стороны,  обычно выбирал те, что покрупнее - этакие огромные склады продовольствия и сопутствующих товаров. Все  приблизительно так же, как в крупных сетевых магазинах Москвы, только иное масштабирование цен. Хлеб, к примеру, вдвое - втрое  дороже бананов, мясо птицы стоит, как хлеб, а пиво – как полкило качественного сыра. В общем, по отношению к рядовым американским зарплатам питание заметно  дешевле, чем у нас. Это наблюдение, пока мы не посетили ресторан, долго не шло из головы…

   А вообще-то,  как отмечал в свое время булгаковский профессор Преображенский, «разруха начинается в клозетах, а не в головах». Эту тему обойти невозможно, ибо контраст разительный. Для «разбега» можно было бы вспомнить о своих российских наблюдениях, ибо поездить мне довелось в жизни прилично - вплоть до Магадана. Лучше не буду тоску наводить, тем более что иностранные инвестиции медленно, но верно начали изменять этот пейзаж. А вот здесь с этой проблемой, похоже,  покончили давно. Все туалеты во всех публичных местах, будь то музеи, театры, гостиницы, придорожные кафе или большие магазины – все общедоступны и бесплатны. Заходи и пользуйся. Там всегда чисто, всегда есть то, что полагается, будь то в центр столицы, придорожное кафе в предгорье Аппалачей или на уходящем за горизонт шоссе в Аризоне. Особое внимание повсеместно уделено тому, чтобы здесь было удобно людям с ограниченными физическими возможностями. Внимание к инвалидам – вообще повсеместная и трогательная примета американского быта. Телефон - автоматы, как правило, имеют разноуровневые трубки – для высоких, и для тех, кто не может дотянуться. А одна «туалетная» деталь меня удивила и даже возмутила. Представьте себе: в комнате на четкую букву «М» на стене пристроена откидная доска с какими-то ремнями. Вроде как положи чемодан и привяжи его. Каково же мне было узнать, что это  - «завоевание» феминистского движения американских женщин за равные права!. Получите, мужики,  пеленальный столик, дабы всякий отец – одиночка мог без затруднений зафиксировать здесь свое чадо, при необходимости – перепеленать. И так – практически везде! Я долго размышлял, почему американцы устроили жизнь так, что «туалетный вопрос» у них не возникает. Ответ подсказала жена: «они просто очень любят себя и не любят долго терпеть». Не скажу, чтобы обуяла гордость за «самый терпеливый в мире советский народ»…

   Дома на попечение дочери в наше отсутствие остался почти годовалый щенок породы керн-терьер, наш общий любимец. Понятно поэтому, что постановка «собачьей темы в Америке» тоже представляла интерес. Так вот, доложу я вам, собачьей темы, в том ракурсе, который волнует беспокойную нашу общественность (безопасность и санитария), нет вовсе. Во-первых, нигде не видно бездомных либо бесхозных собак, которые в количествах изрядных шастают по нашим дворам и улицам.  На бескрайних и общедоступных для всякого рода досуга газонах главного вашингтонского бульвара – Молла,  если и доводилось видеть собак, но строго с хозяевами, крупных -строго на поводках. Да и иногда  мелькали собачьи морды за стеклами проезжавших автомобилей – на пассажирских местах, разумеется.  

   Что касается наших походов по магазинам, пресловутого «шоппинга»,  то подлинным открытием стала сеть так называемых «долларовых магазинов». Ну, на полках всякие -разные товары, от детских игрушек и сувениров вплоть до парфюмерии и продуктов питания, и цена каждого отдельного наименования – один доллар. Конечно,  берут сомнения насчет качества съестной продукции. Но система простая: не хочешь – не бери. А если будут последствия, типа отравления, то и продавца, и владельца засудить можно.  Так вот, именно в «доллар -шопах» мы стали наконец-то слышать русскую речь не только от самих себя. За несколько посещений едва ли не каждый раз мы встречали то моложавых на вид, то  вовсе «древних» пенсионеров, то как-то раз молодую семью с ребенком. Нет, мы не бросались друг к другу в объятия -  просто интересно было послушать такой родной магазинный диалог обалдевших от неожиданной «почти халявы»  покупателей. Впрочем, на второй-третий раз все ведут себя уже по-свойски.

   Отдельная глава – книжные магазины. Их мы посетили несколько и в разных местах. Найти (на английском, естественно) можно почти все, что душе угодно, а если не нашлось на полках или в обязательной компьютерной базе – делай заказ, привезут. Но более всего нас поразила обстановка в магазинах – люди сюда ходят не только за покупками, но и просто почитать, поработать с первоисточниками, делать выписки и т. п. Само собой, что им никто не препятствует, а относятся с полным уважением. Могут и кофе предложить. А  книголюбы раскрепощаются вплоть до того, что кое-кто не просто сидит на полу, если рядом с полкой нет кресла - просто лежит, вперив глаза в  выбранное чтиво. Так, видимо, организм американского читателя лучше отдыхает, пока идет напряженная интеллектуальная  работа.…    

«Бездуховность» и «анти-русскость»  американцев

   Думается, теперь самый раз поговорить о пресловутой  «бездуховности американцев». Откуда я это взял? Посещая  Интернет,  я не перестаю удивляться такому факту: значительная  часть активистов форумов, судя по их высказываниям, не сомневается в том, что  американцы испокон веков и поныне живут в  «мире чистогана»,  что они  бездуховны и подвержены всяческим  порокам. А  более всего на свете они хотят  унизить и подчинить себе нашу страну с великой историей и великой культурой.

  Что ж, поразмышляем. Россия действительно прошла более длинный и трудный исторический путь, чем США. Россия редко уступала в войнах, и если когда и проиграла битвы, то прежде всего - самой себе. А одерживая победы, с непонятным постоянством не делилась плодами этой победы с собственным народом. Да,  культура нашей страны – одна из величайших в мире. Что характерно – в цивилизованной Америке в этом вроде бы никто и не сомневается. Российскую классику преподают и изучают в университетах и консерваториях, российские деятели искусства – желанные гости в лучших залах Америки. А в последние годы потребители российской культуры значительно прибавили в числе за счет постоянно растущей прослойки людей из бывшего СССР. Как, впрочем, и другие «прослойки» из самых разных стран. Такова уж страна Америка – созданная «приезжими», она и поныне охотно принимает у себя всех тех, кто хочет попробовать здесь свои силы, применить свои способности. И если Америка очень во многом «впереди планеты всей», то во многом, наверное,  благодаря именно постоянному притоку новых сил.

   Почему же так силен в определенной части российского общества миф о пресловутой  «тупости американцев», «бездуховности общества», «тупике цивилизации» в конечном счете?

   Ответ прост: людям, не имеющим возможности сравнить что-либо лично, очень легко внушить любое предубеждение. Тем более, если на эту задачу начнет работать едва ли не вся государственная машина.  А возражать такой машине в нашей стране по старинной привычке как-то не принято в массовом порядке, отдельные же вскрикивания  погоды не делают. Особенно на фоне того, как иные популярные «глашатаи истины» увлеченно и порой даже талантливо начинают такой политике подыгрывать. Вот простой пример.

   Мне удалось разыскать в сетевых дебрях один монологов сатирика  Михаила Задорнова, но записанный в «советском» еще 1990-м. Вот фрагмент из него: "Когда летишь из США в Москву в самолете Аэрофлота, всех советских пассажиров объединяет одно - это грустные лица... Я прилетел в Америку, и у меня создалось такое ощущение, что все знают о моем прилете - все американцы ужасно были рады мне везде, где я встречался с людьми, совершенно мне незнакомыми. Меня поразило, что американцы улыбаются друг другу в магазине, на улице. Когда мне улыбнулась стюардесса, я решил, что она заигрывает со мной, но когда мне улыбнулись вторая, третья американки, я подумал, что у меня что-то расстегнуто. Я не мог понять, почему они мне улыбаются, что я им сделал?…".

   Вспомнили? А теперь сравните с тем потоком претендующего на юмор сарказма по части «тупых американцев», который обрушивает на внемлющую аудиторию тот же Задорнов в своих нынешних, почти непрестанных выступлениях на государственных и частных  телеканалах…

    Но первое, что я увидел своими глазами, и в чем согласен с «ранним Задорновым» - американцы очень приветливый и дружелюбный народ. «Can I help You?» (Могу ли я помочь Вам?) – вот единственный обращенный к нам вопрос, который довелось слышать несколько раз, когда мы с женой то ли останавливались в недоумении на углу квартала, не зная дороги, то ли попадали в какую-либо иную ситуацию, затруднительную для начинающих туристов по Америке. Наверное, кто-то скажет (и говорят же!) – это напускное, на самом деле американцы живут своей собственной жизнью и неохотно «подпускают к себе» на откровенный разговор.   Возможно, это где-то так и есть. Личная жизнь американцев – это святое. Посторонним туда вход действительно воспрещен без обоюдного на то согласия. Жилища и собственность неприкосновенны со всей силой и строгостью американских законов. Но по мне – такая «напускная вежливость» все же намного лучше, чем угрюмая безразличность очень многих встречных на улицах наших больших городов. Да в последнее время – и малых тоже.…

    Американцы, судя по вполне очевидным свидетельствам материального благополучия подавляющей части населения,  трудолюбивый народ. Практически везде, кроме как в специальных местах  для отдыха и развлечений, и в соответствующее время, не видно праздношатающихся людей, и даже подростков. Все всегда чем-то постоянно заняты. А если дела, за которое платят зарплату, в данный момент нет – они занимаются спортом. Преимущественно - бегом. Такого количества самодеятельных «забегов здоровья», как здесь, я никогда не видел. Ну, и конечно, нельзя не сказать о том, что рабочим местом  здесь очень дорожат. И не только потому, что в памяти воспоминания о годах тотальной безработицы, кои здесь случались. Рабочее место почти всегда означает и определенный достаток, поскольку  уровень зарплат в США очень и очень достойный, он значительно перекрывает размер минимальной потребительской корзины. Этому очень способствует законодательство, согласно которому есть федеральный минимум ставки часовой оплаты труда, ниже которого работодатель не имеет права платить наемному работнику. Иначе – сядет. Нигде в США в течение последнего десятилетия он был не ниже 5 долларов 15 центов  в час, причем недавно принят закон о повышении федерального минимума до 7 с лишним долларов. Вот поэтому, наверное, здесь практически везде дороги чистые, газоны подстрижены, мусор убран – потому что за это хорошо платят.

    Американцы предстают  по наблюдениям очень патриотическим и любознательным народом. Бывает странный вид патриотизма – когда человек во всеуслышанье объявляет себя патриотом, стучит кулаком в грудь, но ничего не хочет знать  о том, что где-то есть очень достойные столь же высоких чувств люди и страны. Здесь не так. Тут, судя по всему, о чьем-то личном патриотизме говорить вслух не принято, а любовь к стране проживания принято проявлять просто -   самим образом жизни, уважая законы, традиции и других людей. Американцы очень подвижный народ, они много и охотно путешествуют. При этом американцы, судя по всему, очень хорошо понимают, что в собственной стране очень многое просто “must see” - надо видеть своими собственными глазами. Везде, где нам удалось побывать, большинство туристов - приезжие, но из этой страны. Им тоже “must see” и уникальные природные парки, и грандиозные  мемориальные комплексы и сооружения, и богатейшие музеи. И даже отнюдь не мировое событие, как ежегодный апрельский «фестиваль цветения японской вишни» в столице страны.  Как в таких условиях не  гордиться историей и героями своей страны, своего штата, города? Отсюда и обилие государственных флагов, которые появляются порой в самых неожиданных местах. Что характерно, то в этой стране, по всем признакам, вовсе не противопоставляются такие понятия, как «патриотизм» и «демократия». Наоборот, есть признаки того, что американцы  и видят, и считают связь между этими понятиями органичной и действенной, причем демократия понимается не в каком-то «суверенном» смысле, а в самом прямом, проистекающем из понятий о правах человека, как доминанте государства, в котором им выпало жить. И они платят этому государству – не только поднятием флагов страны над частным жилищем, но и повседневной поведенческой культурой во всем и везде, будь то дорога, магазин, музей, офис ли что-то еще.

    Эта культура чувствуется и в том, как американцы относятся к другим странам и нациям, в частности – как белые американцы относятся к своим чернокожим согражданам. История вопроса уходит в года, когда США только-только утверждали свою государственную идентичность, и эта очень сложная история заканчивалась уже на наших глазах. В СССР с большой симпатией относились к мирной гражданской войне за равные права, которую вели в 60-х – 70-х годах ХХ века Мартин Лютер Кинг и его сподвижники. Довелось в какой-то мере «быть в курсе» того, что творилось на этом «фронте», где-то даже возмущаться и переживать, особенно когда Кинга убили. И  вот сегодня можно смело утверждать: дело Кинга победило полностью и окончательно,  его мечта (“I have a dream…” – знаменитая речь на полумиллионном митинге в Вашингтоне) – сбылась. Сегодня повсеместно в США просто немыслимо проявлять прилюдно какие-нибудь признаки расовой неприязни, не то  что ненависти – тут же привлекут к суду, а то и посадят в каталажку.

   А как они относятся к России, к русским, ко мне в частности? Что до меня - кроме  таможенника в аэропорту, проявившем очевидное внимание  к моему российскому паспорту, никого здесь не интересовало, откуда я такой  взялся.  Спрашивать же «в лоб»  об  отношении к себе  и к моей стране было бы тоже неприлично, так что я с жадностью листал попадавшиеся в руки выпуски газет, выискивая по заголовкам: «Что там пишут о России?». И вот тут я, опытный «газетный читатель», понял раз и навсегда: страна Россия для американского обывателя (на которого и рассчитана эта пресса) находится где-то на очень отдаленной периферии внимания. Америка живет своей бурнокипящей жизнью, у нее есть свои и внутренние (причем они занимают больше), и внешние проблемы, а о России  здесь вспоминают совсем не так, как у нас поминают Америку. Если США для российских масс-медиа, особенно в последнее время – едва ли не постоянно присутствующая  и очень специфическая «фигура речи», то в американских СМИ о России напишут лишь тогда, когда есть какая-то новостной повод. Так, за  две недели в попадавших мне в поле зрения более-менее регулярно газетах (вашингтонский “Express”, невадское “Las Vegas Review”  и федеральные “USA today”) я встретил лишь 3 (три!) сюжета, связанных с Россией. Это был рассказ о полете на нашем «Союзе» американского туриста –спонсора, репортаж из  Москвы о разгоне омоновскими дубинками «каспаровского митинга оппозиционеров», и статья о нарастании этнической нетерпимости в молодежной среде на примере скинхедов, ждущих дня рождения Гитлера. Всё!  В остальном международная панорама занята Ираком, Ближним Востоком, ну еще Европой, Японией, Австралией, островами Фиджи, чем-то еще, только не Россией.  Даже обидно как-то.      

   Что еще бросилось в глаза -  американцы, судя по всему,  веселый и жизнерадостный народ, причем со своеобразным чувством юмора, в котором чувствуются одновременно и повышенная сентиментальность, и какая-то грубоватость (если судить по классическим европейским меркам). Мне трудно судить об этом досконально в силу довольно-таки слабого владения английским разговорным, но по многим признакам (здесь и случайно подсмотренные сценки, и что-то из увиденного по ТВ, и из выхваченного в прессе) – но внешнее впечатление беззаботности американцы в общем производят. Но когда случается трагедия – беззаботность эта улетучивается в миг, и американцы очень трогательным образом сопереживают тем, кто попал в беду. В общем, ничто человеческое им не чуждо.

Дневник  возвращенца

   Конечно же, лишь по возвращению домой, в ставшее родным за 30 лет жизни Подмосковье, нашлось время систематизировать все свои американские наблюдения и, как говорится, «положить их на бумагу».  Перелистывая календарь своей поездки день за днем, остановлюсь вкратце на самых сильных впечатлениях. Их было немало.

   Сначала это было во время  перелета из Москвы в Вашингтон. Не то, чтобы сам полет на комфортном аэрофлотовском «Боинге»,  а скорее какое-то «предчувствие Америки», ибо предстояло увидеть её впервые. Назад летелось как-то обыденно, к тому же в промежутке остались 5-часовые авиарейсы из американской столицы в «столицу разврата» Лас-Вегас и обратно. Кстати, эти «внутренние» рейсы проходили ночью. Ночная Америка под крылом – это самостоятельное и очень сильное зрелище. Просто море огней. На контрасте вспоминаю давний перелет на «Ил-18» из Красноярска в Магадан, где в течение нескольких  часов лета под крылом было абсолютно безжизненное пространство. Там изменилось мало что.

   Истинным потрясением стал Большой Каньон в штате Аризона - удивительное в деталях  и грандиозное по масштабам творение природы. Впервые выйдя на его внезапный полуторакилометровый обрыв, я испытал ни с чем не сравнимые чувства. По глазам и лицам находившихся рядом американцев, китайцев, японцев, немцев было видно, что мы все ощущаем себя одинаково -  как дети планеты Земля перед одним из её чудес. 

  Я влюбился в город Вашингтон, в его атмосферу воплощенных гражданских свобод в сочетании со всеобщим исключительным законопослушанием. Город, где торжественная, нарочитая   чопорность официальных зданий удивительным образом сочетается с возможностью свободного посещения большинства из них. Город, центр которого щедро отдан многочисленным и крупным музеям со свободным доступом. Если бы для подробного изучения этих бесчисленных музейных экспозиций мне потребовалась бы дополнительная  жизнь - её не было бы жаль. Ведь это было бы в городе, к которому  можно привыкнуть за три дня, а сниться будет годами.

   По-своему удивил Лас-Вегас. Здесь, оказывается, нас очень ждут, очень уважают, где-то даже любят, причем не задавая вопроса о платежеспособности. Наверное, она подразумевается самим фактом визита сюда. Надолго врезались в память стоящие одна за другой бесподобные по размерам, комфорту, разнообразию архитектурных форм и способов впечатлить приезжих гостиницы, где только две общих для всех детали. Это круглосуточный денежный перезвон в казино и возможность свободно посещать все гостиничные закоулки. И везде - удивительное сочетание раскованности каждого при полном, даже удивительном для нас,  уважении всех ко всем окружающим.

   Везде, где мы побывали, люди всех возрастов ведут себя и свободно, и  с выраженным чувством собственного достоинства. Действительно, им есть чем гордиться – и их предшественники, и они сами замечательно обустроили свою страну и для себя, и для приезжих. Наверное, когда мы с женой ходили здесь по людным местам, нетрудно было разглядеть в нас The Russian Tourists. Было много любопытных и безмолвных взглядов, случались добровольные попытки помочь в случае наших заминок на улицах, была во взорах и отстранённость: мол, не до вас тут. Но никогда, ни разу – враждебного, хотя бы настороженного взгляда.

   И вместе с тем американцы сентиментальны. Часть проведенных здесь наших дней была омрачена страшной трагедией в Технологическом университете штата Вирджиния, когда психически нездоровый студент перестрелял насмерть три десятка своих сокурсников и столько же ранил. Телевидение и газеты дали почувствовать глубину этого «шока по-американски», и увидеть, как Америка прощалась со своими погибшими. О каждом из них не раз рассказали, кем он был, чем увлекался, кем мог бы стать. Университетская площадь была постоянно полна людей,  которые  приезжали  из разных городов Америки только затем, чтобы оставить печальные букеты цветов и свечи, колеблющиеся на ветру.

    Нет, нам не довелось видеть «американских трущоб», о которых иногда пишут для полной объективности. Их, наверное, отыскать можно, но такой задачи у нас не было. Да и времени, чтобы больше увидеть, катастрофически не хватало. Мы приехали ненадолго  к сыну, который «отщипнул» от своего двухнедельного (здесь так)  отпуска  половину для совместного полета в Лас-Вегас, а еще неделю проводил с нами лишь остаток дня. Он   рассказал о том биологическом центре, в котором трудится в сфере информационных технологий, о своих  коллегах, среди которых много приезжих – из России, Китая и других стран. Все они нашли здесь и работу,  и крышу над головой.

   Дмитрию, как и многим   другим выпускникам МГУ образца середины 90-х, после августовского дефолта-98 пришлось расставаться с уже складывавшейся картиной устойчивого благополучия и перспективы роста, а последовавшие год-другой показали: Россия  не может предоставить работы, соответствующей их квалификации и  запросам. Это было прямое предложение выбора, и сын постепенно и мучительно пришел к необходимости его сделать. И не только он один –  вторая после начала 90-х  волна новой российской «утечки умов» исчисляется, насколько я знаю, многими тысячам молодых, энергичных  программистов, математиков, физиков, биологов, которые после многообещающего начала вдруг оказались не нужными своей стране.

    Теперь они живут на «других берегах», где, оказывается, их способности реализуются в полной мере, где их труд оплачивается очень достойно даже по американским меркам, где они стали дополнительными и весомыми «кормильцами» для семей, откуда выпорхнули в самостоятельную жизнь. И даже - «спонсорами международного туризма» для родителей, уже ставших пенсионерами, но заработавшими  за всю свою трудовую биографию пенсию в размере ниже стоимости «потребительской корзины». Мы, такие родители, встречали хотя и неизвестных нам, но других таких же российских родителей на этой американской земле,  и испытывали, видимо, одинаковые  чувства.

    Ведь правда  – радостно чувствовать себя людьми, имеющим вот такую неслыханную во времена своей молодости, в более зрелые времена возможность -  просто погостить на заокеанской земле.

    Ведь точно - нельзя не испытывать чувство гордости за своих сыновей  (дочерей, я знаю, тоже). Они  сумели адаптироваться на чужой прежде земле, добиться признания  в качестве специалистов  в этой стремительно мчащейся в будущее стране – и не забыли  свои российские корни, родных, свой язык, своих прежних друзей и подруг, с которыми всегда «на связи».   

    Ведь обязательно -  на ум приходит чувство благодарности к стране, которая не возвела  никаких придуманных барьеров для того, чтобы люди, ступившие на эту землю,  узнали на своем опыте, что равные права и равные возможности для всех – это не только чеканные строки из Конституции. Это правило жизни.

    И это  - главный  из американских уроков в той школе, которая была открыта для меня всего (всего? – целых!)  четырнадцать дней...

Примечание:

Хорошо иллюстрированную версию этого моего текста сделали вот здесь

Примечание 2:

Увы, оставили без гонорара...

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
...
Часть 8 - Прогулки по Вашингтону. Мемориалы и Музей
Часть 9 - Бурные воды Потомака. Улетаем.
Часть 10 - Американские уроки
Часть 11 - Potomac Day 2011- День Потомака
Часть 12 - Как ураган Sandy вмешался в наши планы
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

И как же не рассказать в заключительной части этих путевых заметок о могучей реке Потомак, приютившей на своих берегах столицу могучей страны?  К тому же и в прежних разделах я пытался подчеркнуть там, где это было уместно, трепетное отношение американцев к живой и неживой природе. Возможно, не везде это удалось. Что ж, река оставляет мне еще один шанс.

  В своих пеших прогулках по Вашингтону мы не дошли до реки Потомак, отделяющей собственно столицу от земель, принадлежащих штату Вирджиния, совсем немного. Сразу за мемориалом Линкольна в западном углу Молла находится комплекс зданий гостиницы,  выходящий фасадом как раз на  Потомак. Это Watergate –гостиница, ставшая знаменитой на весь мир благодаря грандиозному политическому скандалу, её название стало именем нарицательным . «Уотергейт» как таковой привел к тому, что из-за незаконной «подслушки» в предвыборном штабе политических конкурентов, располагавшемся в этой гостинице, Ричард Никсон был вынужден покинуть президентский пост, на который он только что был избран вторично. Вот такие ужасы демократии и правового порядка…

   Впрочем, возвращаясь к реке,  замечу, что оценить неслабый масштаб реки Потомак   в этой «столичной» её части можно было в полной мере сверху - с борта самолета на Лас-Вегас, который закладывал крутой вираж как бы как раз для этого. Было видно, что  течение этой весьма полноводной реки (в этом месте я бы сравнил её с Днепром в среднем течении) весьма умиротворенное. Общая длина Потомака составляет что-то около 350 миль, причем две трети длины приходится на «участок водосбора с Апаллачей», Так вплоть до Вашингтона, а затем на протяжении еще около 100 миль река, продолжая  набирать ширину, река плавно втекает в пиявко-образный  залив Атлантического океана под названием  Чесапик (Chesapeake) на восточном побережье США.   И если бы кто-то мне сказал, что всего лишь в 23  километрах от Белого дома и умиротворяющего пространства Молла можно наблюдать натуральные пороги на той же реке, да еще с водным слаломом – не поверил бы. Но  наше путешествие опровергло уже немало ложных представлений, в том числе и в этот последний его день…

    Отлет в Москву приходился традиционно уже на вечер, так что времени на автомобильное путешествие к Great Falls  (Великим Водопадам – не более, но и не менее) было достаточно. Не пришлось даже устраивать ранний подъём, поскольку чемоданы к отлету были собраны еще с вечера. Перекусили тем, что было заначено в холодильнике, вышли в коридор третьего этажа, из него прямо в паркинг.  Дмитрий привычно заложил крутые повороты на спуске – и вот мы уже выезжаем из Роквилла в направлении, подсказанном табличкой с этими самыми словами - Great Falls. Придорожные таблички в этой стране вообще очень информативны, мне даже показалось, что их ощутимо больше, чем привычных у нас «дорзнаков». Впрочем, о своих впечатлениях по поводу автомобильно-дорожной Америке я расскажу отдельно.

    А эта дорога «на водопады» оказалась короткой и простой, хотя и вела полого в гору. Иначе и не могло быть, ведь мы ехали к тому месту, где набравший весенней влаги Потомак пересекает скалистую гряду, которая и образует целую систему порогов. На перепаде высот в отдельных местах и образуются водопады. Об этом мы узнали от бывавшего здесь не раз Дмитрия на подъезде  к  Visitor Center (вы уже знаете, что мало-мальски примечательное место имеет здесь свой визит - центр) на левом берегу Потомака, принадлежащему штату Мэриленд. А правый берег – соседняя Вирджиния. В общем, как бы уже пройденная ситуация на стыке штатов Невады и Аризоны – опять граница по воде.  Визит –центр представлял собой птрепанный годами двухэтажный домик  с башенкой, но под пышным названием Great Falls Tavern,  что как бы предполагало знакомство с водопадами с трапезы. Но время было дорого, так что сразу вышли на предлагаемый афишей пеший туристический проход к главной точке обзора. Вначале идти пришлось по плотно укатанной гравийной дорожке (бечевника) вдоль геометрически правильного водного канала, составляющего собой главный предмет  Chesapeake and Ohio Canal National Historical Park  - Национального исторического парка канала «Чесапик и Огайо».   Это творение рук человеческих тянется в параллель Потомаку,  берет  начало в Джорджтауне (северная часть Вашингтона) и заканчивается где –то на северо-западе, вблизи от мэрилендской границы со штатом Пенсильвания. У этого канала, который здесь коротко называют «С&O»,  очень любопытная история.

   Оказывается,  еще в 1828 г. президент Джон Адамс инициировал начало строительства 300-мильного  канала, который должен был протянуться, огибая Аппалачи, от  атлантического залива Чесапик  до города  Питтсбург на реке  Огайо. А поскольку Огайо впадает в самую большую американскую реку Миссисипи, которая тянется на юг, к Мексиканскому заливу,  задумка состояла в организации выхода с Миссисипи в Атлантический океан. В общем, прямо – таки американский «поворот рек», чем грезили и у нас в свое время. Сразу скажем – затея провалилась, но около половины канала было все-таки построено в течение двух-трех  десятков лет, и вплоть  до первой четверти 20-го века по каналу с помощью системы из семи десятков шлюзов безотказные мулы таскали баржи с грузами «из глубинки в столицу». Затем железные дороги, а еще более автомобильный транспорт сделали эту бесчеловечную эксплуатацию мулов нерентабельной. А что нерентабельно – то здесь не живет. Сохранился, и бережно сохраняется для нынешних и будущих визитеров этот скромный по нынешним меркам канальчик всего лишь в качестве «водной приправы» к протяженной туристической тропе для пешеходов и велосипедистов. Последние, кстати, и едут сюда прямо из Джорджтауна – кто прокатиться, а кто заодно посмотреть на эти самые  Великие водопады. Посмотрим и мы.  

    Кстати говоря, напротив таверны в канале в этот день стояла приветливого вида маленькая прогулочная баржа, но совершенно безлюдная, поскольку в этот  день наплыва туристов не ожидалось. Так что не пришлось нам посмотреть, как осуществляется отрекламированная  «прогулка по каналу до шлюза», и кто выступает в роли движущей силы для этого симпатичного кораблика здесь, в национальном парке, где бензиновые двигатели запрещены. Неужели все те же мулы?

    Для прохода к главной видовой площадке на Great Falls вскоре пришлось отвернуть от канала на специально обустроенный маршрут. Путь лежал по обрамленной деревянными перилами дорожке, представляющей собой прерывистую череду деревянных настилов, с которых сходить было нельзя, о чем предупреждали таблички. Дважды мы шли по деревянным же мостикам над узкими потоками – отдельными рукавами Потомака, и сразу же было видно, что характер у реки нешуточный. Вода неслась по этим небольшим протокам с немалой скоростью, буруны и пена создавали уже здесь картину подлинного водного  буйства, что подтверждалось видом выброшенных на каменистые берега крупных веток и отдельных укатанных  бревен. Видимо, несколько ранее в этом сезоне уровень воды был повыше, чем в этот день, а вообще здесь имеется вертикальный столб, показывающий максимальные уровни воды в разные годы.

  Оказывается, после особо снежных зим людей на этом мостике могло бы накрыть с головой. Но не сейчас. Вот с такими наблюдениями мы в конце концов оказались на специально устроенной  обзорной площадке речного острова под названием  Олмстед, с которой и предлагалось созерцать Великие водопады. Тут уже было несколько человек, стоявших у массивных деревянных перил и как раз созерцающих оные. Просторная площадка позволила пристроиться и нам. И что же предстало взору?

    В общем, водопадов в собственном смысле слова, когда водные массы извергаются с большой высоты вниз,  мы здесь не увидели. В скалистом желобе реки угадывались хаотично разбросанные то здесь, то там, то в отдалении «ступеньки», с которых отдельные выделенные потоки взлетали немного и падали  на 2-3 метра вниз, чтобы тут же слиться с другими, и нестись дальше. Оказывается,  Потомак здесь на протяжении что-то около одного километра не только разбивается скалами на отдельные рукава из своих первоначальных 800 метров, но и теряет по высоте около 25 метров. И на  этих порогах,  и за счет общего рельефа местности – потихоньку вниз, к океану.

 Картина же в целом с этой точки стояния была впечатляющей, к тому же эта водная феерия производила неслабый шум, порой переходящий в какой-то грохот. Грохот воды. У отстоящего на метров на 300 противоположного берега этого главного рукава, на вид еще более обрывистого, чем этот, вода текла ощутимо спокойнее, и там тоже была видна смотровая площадка, но – заграничная. Там была Вирджиния – другой штат, другие законы, в частности – разрешена (пока еще) свободная продажа огнестрельного оружия. Но об этом позже, а сейчас – все внимание вниз!

  Там, внизу под нашим берегом, но чуть повыше по течению, показались две фигурки в цветастой спортивной одежде. Двое молодых людей с поклажей буквально рискуя жизнью, пытаются спуститься с кручи к едва заметной внизу крошечной площадке. Но не не тут-то было! Пришлось им возвращаться на обрыв и повернуть от нас за скалу, вверх по течению.Там со всей очевидностью нашлась-таки подходящая для того, чтобы развернуть свои надувные спортивные лодки – каяки, поскольку вскоре из-за скалы показался первый пловец. Было видно, что он едва справляется с бурным потоком, стараясь удержаться у береговой стены, подальше от порогов. Вот он приткнулся к той самой полоске, на которую они уже прицеливались, и начал вроде как выбираться из воды. Подумалось: «Совсем короткий получился маршрут».  А тем временем из-за скалы показался второй каяк. Спортсмен был, по-видимому, более мастеровитым, поскольку быстро, в несколько гребков, причалил к той же полоске, и стал, судя по жестикуляции, уговаривать своего товарища вернуться на маршрут. И уговорил! Вначале один, а потом второй – оба пошли на наших глазах дальше, прошли опасный пороговый участок и вышли затем на более спокойный фарватер, где и воссоединились в свою маленькую эскадру. Нам наверху невольно захотелось поаплодировать этому уроку настоящего водного слалома. И по хорошему пожелать удачи в будущем  этим отважным, без сомнения, спортсменам. Ведь знающие люди потом подтвердили догадку о том, что из тех, кто рискует начать соревноваться с Great Falls, к финишу иногда приходят не все. 

    Собственно говоря, этот неожиданный спортивный эпизод очень удачно дополнил эту короткую нашу автомобильно-пешеходную вылазку на Великие Водопады. Повпечатлявшись от души и надышавшись озоном, мы тронулись в обратный недолгий путь, чтобы передохнуть – и на взлет!

   Там,   в самолете на Москву, и после возвращения домой, будет время на то, чтобы не только систематизировать и положить на бумагу эти путевые зарисовки на «быстрых дисках своей памяти», но и ответить на главный вопрос: и что же открылось мне  этом в этом «открытии Америки»?

 Если вам тоже интересно – читайте заключительную итоговую часть,  которая обязательно последует.    

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
...
Часть 7 - Лас-Вегас - столица электричества. И казино
Часть 8 - Прогулки по Вашингтону. Мемориалы и Музей
Часть 9 - Бурные воды Потомака. Улетаем.
Часть 10 - Американские уроки
Часть 11 - Potomac Day 2011- День Потомака
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

Как я прокатил Рузвельта и ушел из пасти динозавра 

     Отпускное время всегда течет быстро, здесь же дни пролетали с какой-то особенной скоростью. И вот до отлета домой оставалось всего два дня, а посмотреть хотелось так много…

   Короче, было решено посетить то, что не посетить было просто нельзя. Уже  засвидетельствовав свое почтение мемориалам двух президентов США - Вашингтона и Линкольна, никак нельзя было оставить на неизвестное «потом» еще двоих самых известных и любимых в этой стране президентов, а именно Джефферсона и Рузвельта. Ну, и попутно заглянуть  еще хотя бы в пару музеев.

     Сказано – сделано. И вот, несмотря на установившуюся с утра морось, мы уже на метро-маршруте Роквил – вашингтонский Молл. Отдав дань метрополитену в виде двух с мелочью баксов и около получаса времени, мы сравнительно рано оказались на  ставшем привычным пространстве, которое казалось бы  совсем пустынным, если бы не редкие стайки любителей бега на окружных аллеях. Наверное, их можно наблюдать здесь круглосуточно. Мы же шли своим курсом, и вскоре оказались у Tidal Basin – приливного бассейна, примыкающего этаким почти километровым в поперечнике водным  аппендиксом  прямо к Independence Avenue -  проспекту Независимости, ограничивающему всю южную часть Молла. Издалека сразу же бросилась в глаза своеобразная оторочка  всего периметра бассейна,  словно берега были покрыты цветной пеной. Было, хотя и на излете, время цветения  японской вишни – сакуры.

   Несколько тысяч саженцев, как дар японского народа Вашингтону, было высажено здесь почти сто лет назад, сакуры успешно прижились и уже много лет радуют глаз  именно в эту  пору. На сию ежегодную красоту не могли не среагировать чуткие к природным подаркам  жители американской столицы – уже давно стало традицией в начале апреля проводить здесь  Cherry Blossom Festival (фестиваль цветения вишен). Постепенно фестиваль стал знаменитым, собирающим многие тысячи жителей и гостей Вашингтона, стремящихся запечатлеть себя на фоне этого бело-розового пиршества. И хотя к фестивалю этого года мы немного припоздали, сакура была еще в полном цвету, чему в немалой степени способствовали сдержанные температуры нынешней середины апреля после жары конца марта. Пришлось устраивать «самодеятельный фестиваль» и немного порезвиться у объектива, хотя и в почти полном одиночестве. Вот так, сквозь краски и ароматы цветущего сада, мы оказались у Thomas Jefferson Memorial -мемориала Джефферсона, на который с почтением взирали через уголок бассейна получасом ранее.  

      Это мемориальное здание самим видом своим как бы подчеркивает особую незаурядность своего героя. И действительно, в этом человеке совместилось необычайно много качеств (за что его особенно любят американцы. Представьте себе гениального Ломоносова в роли русского царя – правда, в этом смысле американцам повезло больше). Он был и политиком, и философом,  и архитектором, и музыкантом, и изобретателем, а еще страстным библиофилом и садоводом.  В свои 33 года он написал текст Декларации независимости США, затем получил должность министра иностранных дел при первом президенте страны Джордже Вашингтоне, пост вице-президента при втором (Джоне Адамсе), и сам стал третьим по счету президентом США, причем первым – не из военной среды. Кстати,  это романтическое по виду здание было сооружено в самые напряженные годы второй мировой войны, практически одновременно с расположенным по ту сторону Потомака колоссальным зданием военного ведомства США, которое известно в мире под «пятиугольным» названием – Пентагон.  Может быть, мы посетим и Пентагон, благо это не проблема, а пока – благоговеем перед джефферсоновским зданием, построенным в духе римского Пантеона – видимо, из-за приверженности третьего президента к классической архитектуре. Внутри, под куполом, шестиметровая статуя «отца американской демократии», а на каменных стенах высечены тексты цитаты из Декларации независимости, и еще одного исторического документа, связываемого с именем этого автора – «Статута о религиозной свободе». Что ж, с тех пор и поныне в этой стране это далеко не пустые слова, как иногда случается в иных местах…

      Об этом думалось по коротком пути к мемориалу того человека,   который лично открывал в 1943 году Мемориал Джефферсона.   Собственно говоря, это даже не мемориал, понимаемый как некое   сооружение в память о видном деятеле.  Мы медленно прошли   вдоль  цепочки следующих друг за другом ломаной линией   невысоких мемориальных изваяний, каменных блоков разной   геометрии, декоративных насаждений и постоянно изливающихся   водопадов разных размеров. Все это вкупе и называется Franklin   Delano Roosevelt Memorial Park – удивительный, единственный в   своем роде комплекс. Именно таким был  Франклин Делано   Рузвельт  - 32-й президент США, избиравшийся на этот пост четыре   раза подряд (на время 2-й мировой войны была принята поправка к   конституции, разрешающая избираться более чем на 2 срока подряд).

 Это был президент-новатор, вступивший в должность в тяжелейшие для страны годы «великой депрессии»,  грозившей полным крахом экономики и распадом страны. Этому могло противостоять только единение молодой американской нации перед лицом стоявших угроз. Понимая это, президент Рузвельт сделал особый акцент на общении с собственным народом. Так,  вступив в должность, он произнес знаменитую фразу: «Единственное, чего мы должны бояться – это страх», и свою политику построил не на нагнетании всевозможных угроз и опасений, а на ставшей беспримерно популярной серии бесед  в радиопрограмме “Беседы у камина”. В них президент подробно объяснял свою политику, свои действия. Объяснять было что.

Были введены не только знаменитая система «общественных работ», но система гарантированного социального обеспечения граждан и выплаты пособий по безработице. Началось законодательной установление таких минимальных размеров заработной платы наемным рабочим, которые обеспечивали бы приемлемый  прожиточный минимум, причем ответственность работодателей в этом процессе была резко повышена. И многое другое, что и составило “новый курс” Рузвельта, который  действительно преобразил жизнь в стране, а американцы преисполнились благодарностью к этому , длящейся поныне. Так вот, разные «блоки» мемориала как бы отражают разные стадии деятельности Рузвельта, в том числе показывающих, например, очереди безработных на получение социальных пособий. Я сам был поражен откровенной правдивостью этих тоскливых мемориальных фигур – вплоть до того, что к этой безмолвной очереди как бы пристроился.

Известно, что Рузвельт не дожил до победы антигитлеровской коалиции во второй мировой войне. Будучи осенью 1944 года избранным с огромным преимуществом на четвертый президентский срок,  он неожиданно для всех скончался от кровоизлияния в мозг 12 апреля 1945 г. в возрасте 63 года. Но благодарная память о нем осталась – в том числе и в этом замечательном мемориале, по которому хочется ходить снова и снова.

      И мы ходили, порой возвращаясь к только что пройденному   участку. А когда мы дошли до самого последнего по времени   добавления в мемориал (этом комплекс сооружался и вводился не   сразу, а по «блокам») – бронзовому изваянию Рузвельта, сидящего в   инвалидной коляске, в которой он, собственно, и провел свои   президентские годы, я увидел, что группа японских товарищей   проводит фотосъемку «с Рузвельтом запанибрата».

 Товарищи подходили и для съемки как бы покровительственно   клали  руку на плечо сидящего президента. Я выждал паузу и   вклинился в очередь, не забыв извиниться. И показал, что этому   президенту не зазорно было бы просто как бы услужить, приняв   позу помощника, толкающего коляску с президентом. И что бы вы   думали? Когда я свою миссию выполнил, мой неожиданный ракурс   начали повторять следующие гости Рузвельта...

      А когда мы уже совсем отошли от этого мемориала и присели на   скамеечку у кромки бассейна с целью перекусить, на  водной глади вдруг показались едва различимые издалека силуэты двух птиц, направляющихся от того берега к этому. Сердце ёкнуло – это те самые утки, которых мы еще до захода в вишневые сады  малость подкормили!

  И точно, эти создания, оправдывая свое название водоплавающих, так усердно загребали поперек бассейна, что дистанция стремительно сокращалась. Это ж надо – с той стороны разглядеть, что эти двое Russian tourists опять присели с бутербродами, и не пожалеть сил для того, чтобы получить свои заслуженные крохи! А может – просто еще захотелось им, бессловесным, еще раз послушать эту столь редкую в этих местах русскую речь. Как мы их понимали в этом смысле… Они доплыли, и получили своё, несмотря на какого-то шустрого скворца, который хотел присоседиться «на халяву». Наш, что ли?

 Дальше маршрут пришлось естественным образом закруглять вдоль бассейна опять  к Моллу, поскольку световой день уже близился к концу, а упустить возможность посетить Национальный музей естественной истории (National Museum of Natural History) никак было нельзя.

Да и как иначе – ведь основатель всего этого «музейного клондайка на Молле» Джеймс Смитсон был очень известным специалистом  как раз в области геологии и минералогии – наук, являющихся вкупе с зоологией, энтомологией и палеобиологией основными разделами этого музея. Более того, вместе с золотыми монетами, которые сэр Смитсон завещал именно на благое дело под девизом «научные знания в массы, сюда согласно его завещанию прибыла и  его личная коллекция минералов, ставшая «запевкой» к замечательному собранию минералов и драгоценных камней. Полчаса бодрой пешей прогулки – и вот мы как раз у неё.

Как завороженные, ходили мы по этой сверкающей под бликами фотоаппаратов коллекции, не упуская случая сделать и свой снимок. Прелестной задумкой музейных служб оказался и находящийся здесь же небольшой магазинчик, в котором кое-что из увиденного можно было и приобрести в личную собственность. Речь идет не только о сувенирных поделках из не очень дорогих природных камней, но и всякого рода литературе по минералогии. А скопление детворы у одной из витрин подсказало, что здесь самое интересное. Представьте себе – в большом коробе находится россыпь небольших естественных камешков, отшлифованных вроде гальки на морском берегу, столь же разных конфигураций, только всех цветов радуги. Тут же стопка небольших холщовых мешочков – бери, набивай под завязку, плати 4 доллара и уноси. Что многие и делали. Я проверил – в мешочек влезло более двух десятков камешков, которые наверняка еще порадуют взор и напомнят о чудесах минералогии.    

  А рядышком гостеприимно ощерился зубовным оскалом   доисторических  животных Зал динозавров. Вообще говоря, здесь можно   было проследить всю историю возникновения биологических форм   жизни на Земле, начиная с выползших на земную твердь земноводных и   вплоть до могучих обитателей древних лесов, ударом хвоста ломавших   деревья, как спички. Практически все из увиденного можно было не   только фотографировать, но и потрогать руками, как бы примерить к   себе.   Чем ваш покорный слуга и воспользовался, отважно вставив   собственную голову в пасть динозавра.

   Ничего, обошлось.

  Вот таким потрясением и закончился этот насыщенный день, предпоследний в нашем отпускном расписании. На завтра остаются последние прогулки по городу, в ареале которого обосновалось на жизнь в этой стране уже немало наших бывших соотечественников. Тогда и поговорим о городе Роквиле и его окрестностях, которые тоже по-своему замечательны.

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
...
Часть 6 - Увидеть Большой Каньон. И не умереть
Часть 7 - Лас-Вегас - столица электричества. И казино
Часть 8 - Прогулки по Вашингтону. Мемориалы и Музей
Часть 9 - Бурные воды Потомака. Улетаем.
Часть 10 - Американские уроки
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

 Перефразируя известную поговорку, можно сказать: «если гора не то чтобы не идет, а идет недостаточно уверенным шагом к Магомету, то Магомет незамедлительно идет к горе». Вот так подумалось, когда в самый канун Первомая в ГНЦ ИФВЭ принимали ведущих  специалистов Росатома по инновационной деятельности.

Серия сообщений "Атомная энергия":
Часть 1 - Как сделать безопасный реактор
Часть 2 - Атомная бомба на Лубянке
...
Часть 17 - Вечная термоядерная "грелка"
Часть 18 - Ускорители идут на помощь онкологам
Часть 19 - Инноваторы заглянули в сокровищницу
Часть 20 - Наши в Кадараше
Часть 21 - Увлеченные ядром
...
Часть 47 - Два чернобыльских крыла
Часть 48 - "Атомэкспо-2014" - отрасль на марше
Часть 49 - Реабилитация территорий остаётся актуальной

Серия сообщений "Инновации и инвестиции":
Часть 1 - К вопросу о ваучеризации Протвино
Часть 2 - Станут ли физики акционерами?
...
Часть 21 - Нужно ли учить учёного?
Часть 22 - О проблемах наукоградов говорили в Протвино
Часть 23 - Инноваторы заглянули в сокровищницу
Часть 24 - Протвино – столица ДНК-медицины?
Часть 25 - Большой смотр атомных инноваций
...
Часть 48 - Новые - старые стимулы для научной молодёжи
Часть 49 - Спутниковый парк Starlink пополняется
Часть 50 - Растёт роль частных компаний в освоении Луны

Плотина реки Колорадо 

К примеру, узнать, что Hoover Damb высотой 220 метров и длиной «гребня» около 400 м уже не самая - самая в мире. И по высоте, и по выдаваемой электрической мощности (чуть более 2 ГВт – то есть миллиардов ватт, это три с половиной нынешнего - "удвоенного" в послевоенное время  Днепрогэса). На сей день самая высокая плотина в мире – Рогунская на реке Вахш в Таджикистане (но не бетонная, а каменно-земляная), она имеет высоту 335 метров.   А самая длинная - плотина «Три ущелья» в Китае – более 2 километров. Электрическая мощность этого самого крупного в мире китайского гидротехнического комплекса даже с «половинным» пока комплектов электрооборудования уже достигает почти 10 ГВт, а вскоре возрастет вдвое. Таковы достижения наступившего 21-го века.

Все трое уселись за рядом расположенные автоматы и начали то дергать пресловутый рычаг «однорукого», то нажимать на кнопку, с тем же эффектом проворачивающую барабаны. Нехитрые правила уяснились сразу, и осталось только уповать на удачу. Вот здесь-то стало понятным, почему многие из вкусивших аромат первой удачи и горечь первого поражения просто «заболевают», а некоторые так и не находят в себе сил погасить в себе безрассудный азарт. Ведь захватывает действительно, черт возьми! И ведь выпадает иногда крупный куш - своими глазами наблюдал, как у пожилой дамы южно-азиатской наружности выпал «джек-пот», как тревожно загудел и остановился автомат, как к ней подскочил service-men (крупье, что ли) с ключом от автомата и блокнотом, чтобы записать данные счастливицы. Kрупные (более 1000 долларов) выигрыши оформляются документально, более мелкие выдаются по обезличенным чекам, которые "выплевывает" автомат в случае остановки игры игроком при положительном балансе. Эти чеки называются «ваучеры» (так и написано на них - TheVoutcher. Чубайс, прости!)

Последний раз проехали по Стрипу, затем по параллельной улице, не столь блестяще застроенной. Слегка подвел GPS-навигатор, давший нам подсказку на неправильное место ренты автомобилей - оказывается, в память еще не внесли на переезд новое место Rental Center, где мы впервые сели в этот надежный «Таурус». За неделю намотали, оказывается, более тысячи миль – и ни одного «чиха», знай только заправляй. Кстати, Дмитрий предпочел сдавать машину с полным баком (как и брал) – иначе потом за заправку могли бы выставить довольно несуразный счет. А сама сдача –приемка отсутствовавшего неделю автомобиля оказалась сугубо формальной – небрежный внешний осмотр и вопрос: «Внутри ничего не осталось, сэр?». Хотелось что-то сказать насчет российской ауры, но спрашивали не меня.

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
...
Часть 5 - Лас-Вегас - город для них, для нас, для вас
Часть 6 - Увидеть Большой Каньон. И не умереть
Часть 7 - Лас-Вегас - столица электричества. И казино
Часть 8 - Прогулки по Вашингтону. Мемориалы и Музей
Часть 9 - Бурные воды Потомака. Улетаем.
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

Наверное, это трудная, почти невыполнимая задача – передать словами впечатления от Большого Каньона (Grand Canyon, штат Аризона, США). Но поскольку случилась возможность своими глазами увидеть ЭТО, не поделиться рассказом просто невозможно.
Хотя, кажется,  слов будет совершенно недостаточно. Это как пересказать симфонию. Кстати, в литературе встречается словосочетание «музыка в камне», которое  очень даже подходит к общему эмоциональному восприятию каньона. И здесь каждый как бы пытается взять свои «аккорды», а некоторые кладут их на бумагу... 

Представьте себе такую картину – вы идете лесистым взгорьем,  глаза уже привыкли к ближнему плану, доступному для обзора, где почти привычного вида некрупная  сосна  впремешку с елями и можжевельником, мшелые россыпи камней тут и там, и почти декоративного вида многолетний  валежник. Кое-где в укромных  местах видны остатки ночного снега: и высоковато (около 2 км),  и середина апреля выдалась холодноватой для этих мест. Лес выглядит практически девственным, никаких следов деятельности человека, вот только нахоженная тропа с твердым покрытием напоминает о том, что сюда добрались не только пешие иноходцы, но и менеджеры туристического бизнеса. И вдруг, словно прерывая подобного рода размышления,  вы оказываетесь на самом краю пропасти. Той самой, которая когда-то в детстве снилась по ночам, когда смотришь вниз – и чуешь, будто вот-вот улетишь в бездну. Вот и сейчас едва ли первое ощущение от увиденного было таким: «Нет, это сон. Этого не может быть. Мне это просто кажется…»

Немного успокоившись, можно было разглядеть, что пропасть, конечно, не бездонная. Идущая вниз на сотни метров сначала  отвесно, а затем уступами (словно полати в русской бане), ломаная вертикаль каньона просто испещрена утесами, и вовсе необычного вида горными формированиями, словно здесь потрудился неутомимый на выдумку мастер. Погода для обзора в этот день удалась, не было низкой облачности, в иные дни наверняка скрывающей дно ущелья,  - там, в далеком низу, скорее угадывалась, чем различалась своими извивами река. Имя ей – Колорадо, а истоки ее лежат в соседнем (к востоку) штате, который так и называется – штат Колорадо. Вообще существует много производных слов от названия этой реки, но самое величественное её «произведение» - этот самый  каньон, в полтыщи километров в длину, со средней глубиной 1.6 км (более полутора полтора километров!) и средней шириной главного ущелья 16 км (местами - до 29 километров!) Здесь, на наиболее ближней и самой посещаемой точке обзора с красивым названием Mather Point, от ближней кромки обрыва до противоположного края, угадывающегося вдалеке, было «всего» километров 20. Вниз, до дна ущелья, те самые полтора километра, а высота площадки над уровнем моря – 2.2 км. Таких  обзорных площадок немало вдоль дорожки по извилистому краю каньона,  и почти все они имеют собственные названия, часто непереводимые (Yavapai Point, Yaki Point, и т.д.), а невысокие барьеры на самом краю обрыва и информационные таблички есть не всегда.  Та самая  «тропа» от автостоянки и Visitor – центра к нашему приходу уже славно поработала, и Mather Point была заполнена группами столь же ошалевших от первого впечатления наблюдателями. Иноязычный гомон ближайшей группы подсказывал, что им так же, как и мне, не верилось, что противоположная стена каньона так далеко – казалось, вниз дистанция больше. Конечно, слово «стена»  носит здесь весьма условный характер, поскольку за многие миллионы лет природные и геологические условия этих мест сформировали весьма причудливые очертания каньона, прорезавшего это возвышенное плато,  как нож масло – только ущелье от «ножа» получилось этаким зигзагом с многочисленными ответвлениями. Но в этом можно было убедиться только по рельефной карте каньона, сделанной по фотосъемке с космических высот (карта, как и многое другое, была выставлена в небольшом здании музея Visitor - центра по истории Большого Каньона – мы посетили его уже перед отъездом).   

Ближний склон каньона, уходящий из-под ног сразу за «барьером безопасности»,  рассмотреть с  точки стояния по всей вертикали и во всех подробностях  просто невозможно. А противоположный (северный) склон хоть и полностью доступен обзору, но он так далек, что за едва заметным мерцанием огромно воздушной массы представляется таким же, как  поверхность земли при взгляде с летящего своим высоким курсом лайнера. Дальние склоны выглядят просто «гладкими», ближе угадывается какая-то растительность, а в остальном – скалы, скалы, скалы самых неожиданных форм и сочетаний. Но порой на самых ближних утесах взгляд выхватывает редкие желтые «взрывы» – это цветет ракита, неведомо какими силами уцепившаяся за неприметные расщелины. Общее впечатление усиливают редкие высокие облака, синеватые тени от которых медленно проплывают по освещенным солнцем отрогам.

Отдельно надо сказать о красках. Вновь употреблю музыкальный термин. Настоящая симфония цвета словно разыгрывается перед взглядом, который скользит по скалам и утесам, начиная с ближних,   потом и дальше, и ниже, и совсем вдаль, и совсем в глубину, где краски уже становятся одним туманным фоном к четким аккордам ближнего плана. Гамма цветов мягкая, пасторальная, и словно семь нот, я бы выделил семь цветов – от бархатно-коричневого до сиреневого и салатно-зеленого, а порой желтого в белых прожилках. Что до представших взору форм, то особенно запоминаются стоящие на дальних склонах то здесь, то там причудливые «башни». Они смотрят в далекое небо,  словно гигантских размеров сиротливые сталагмиты, а некоторые, особенно характерно вылепленные, имеют  свои собственные имена, порожденные и зрительными ассоциациями, и ощущениями почти религиозными (отдаленного, часто восточного плана). К примеру -  Храм Брахма, Храм Зороастра,  Будда, Пирамида Хеопса, Ворота Ангела, и тому подобное.)

Названия эти, подсказанные незримым духом Большого Каньона, когда-то произнесли вслух люди, вот так же  впервые ступившие на этот умопомрачительный порог бездны. Кстати говоря, это произошло совсем недавно в сравнении со многими миллионами лет, в течение которых и создавали каньон сначала океан, после его ухода – река, имевшая во времена оные и более полные воды, и более стремительное течение. А еще повсеместно и непрерывно способствовал созданию нынешнего вида каньона известный природный  процесс с неприятным названием «эрозия». Так проходили за веком век, за тысячелетием тысячелетие. А сегодня по каждому отчетливо видному слою  гигантского «пирога», составляющего стены Большого Каньона, можно проследить  одну за другой стадии  формирования пород, представляющих  здесь земную твердь в её как бы «поперечном сечении». Кстати говоря, на Земле  нет больше такого места, где были бы так каллиграфически подробно представлены все периоды, поименованные в учебниках по геологии. При этом возраст скал у верхней кромки  этого «геолого-исторического пособия»  около 250 млн. лет, а скалам на дне – более чем 2 млрд. лет (эти данные почерпнуты из благоприобретенного в магазинчике при Visitor – центре путеводителя по Большому Каньону).

 К сожалению,  удостовериться в этом лично, то есть рассмотреть камни вблизи, пощупать руками,  далеко не просто, нужна специальная подготовка. Вниз дорога не закрыта, но требуется, во-первых, официальное разрешение от администрации  Visitor – центра, а во-вторых,  немало времени и сил, а также запасов воды,  чтобы совершить многочасовое пешее путешествие по труднопроходимым горным тропам до дна ущелья и реки.  Еще целый день потребуется, чтобы взобраться на общедоступный  верхний край - на тот же в обратном порядке,   или противоположный, столь же восхитительный, но столь же трудный для пеших прогулок. А для тех, кто хочет «всё и сразу», из ближайшего крупного города (это Лас-Вегас, штат Невада, мы тоже приехали оттуда на машине, проделав  250 миль за 5 часов практически непрерывной дороги),  существуют  специальные вертолетные экскурсии. Есть посадочные площадки и на южном, и на северном краю каньона, и даже внутри его. Фотографируя виды с разных площадок “нашего” южного края, мы не раз замечали этих крохотных на грандиозном общем плане, и потому  совсем неслышных «стрекоз».

А вот  история узнавания Большого Каньона человеком, конечно же, неизмеримо короче  геологической биографии этого феномена. Так, в путеводителе из музея довольно скупо извещается о том, что впервые по достоинству оценили уникальность Большого Каньона, запечатлев его в своих изустных преданиях, индейцы племени Пайут, проживающие и поныне неподалеку от колорадского плато. Лет 400 тому назад, отвечая на вопрос впервые забредших сюда и пришедших в изумление испанцев - конкистадоров, они назвали каньон именем «Кэйбаб», что означает что-то вроде «гора, вывернутая наизнанку». Немножко утилитарный, конечно, подход, но европейцы с поэтическим складом ума появились здесь значительно позже. В том же путеводителе говорится, что первая успешная экспедиция по течению реки Колорадо вдоль всего ущелья состоялась в 1869 году, и возглавлявший её майор (впоследствии – университетский профессор) Джон Пауэлл нанес на карту первое и на удивление точное топографическое  изображение этого географического и геологического чуда планеты.

С тех пор известность Большого Каньона начала возрастать в геометрической прогрессии. Достаточно сказать, что в последнее время пионерским маршрутом майора  Пауэлла (но на современных надувных плотах) проходят до 15 тысяч человек ежегодно, а на верхнюю кромку обрыва становятся 2-3 миллиона человек со всего света. Те несколько часов, что провела наша маленькая группа на смотровых площадках, превратились как бы в международный фестиваль восхищения и удивления Большим Каньоном. Чаще всего слышалась, разумеется, английская речь, на второе место, к своему удивлению (хотя это и был день удивлений),  я поставил бы численности представителей китайской национальности и их трудно различимых (для меня) соседей из Японии и Кореи (южной, разумеется). За довольно многочисленными также  скороговорками по-испански  временами слышалась отрывистая немецкая речь, не отставали и французы. Никто и никого не стеснялся и не стеснял, было такое ощущение единства, будто все собравшиеся почувствовали себя просто представителями человеческой цивилизации, такой маленькой перед этим грандиозным полотном вечности. Вопросы политики, экономики, сравнительного бытоописания, еще вчера волновавшие нас, их, всех – все это стало таким ничтожным…

Не знаю, обращал ли кто-то внимание на тех троих, кто общался здесь по-русски, но мы говора соотечественников не слышали. Вряд ли они здесь вели бы себя молча – за исключением первых минут, когда действительно перехватывает дух. А когда мы уже уходили к машине, чтобы переехать на другое примечательное место каньона – Desert View, я бросил, как и другие уходящие, свою монету на своеобразный «стол прощания»,  у ближней скалы. Этот российский рубль выглядел довольно сиротливо на  фоне россыпи  монет многих стран, но все же остался представлять здесь наше далекое государство.  

Да, Северной Америке очень повезло с тем, что на её территории есть место, притягивающее к себе взоры людей со всего мира. Но повезло и этому месту. И вот почему. В путеводителе из визит-центра приводится высказывание одного известного в мире человека, который впервые увидел все ЭТО в 1903 году, но не только поразился и восхитился, но и дал такой совет на счет дальнейшего проникновения цивилизации сюда, в Большой Каньон: «Оставьте всё таким, как есть. Века трудились здесь, вырезая его. Человек же может только замарать это творение природы. Сохраняйте его для ваших детей и для детей ваших детей, и для всех, кто придет после вас, так как это является великим  зрелищем, которое должен увидеть каждый…».

Это был президент США Теодор Рузвельт, который не ограничился вышеприведенными словами, а  предпринял целый ряд мер, вплоть до специального указа от 1909 года, чтобы так и было. Именно здесь чуть позже был учрежден первый в США  Национальный Парк «Большой Каньон». С тех пор и поныне вся «начинка» каньона остается практически в нетронутом виде - достаточно сказать, что все туристы, идущие внутрь каньона,  обязаны уносить все продукты своей жизнедеятельности наверх, к автостоянкам.  А благодаря умелому развитию туристического бизнеса можно с уверенностью ожидать, что любопытствующих жителей Земли еще долго будет изумлять и радовать это самое величественное, пожалуй, из естественных 

чудес света. Словно полет в иные миры.

Когда-то давным-давно, впервые увидев в кино кадры с Большим Каньоном, я грустно и совершенно безнадежно подумал: «Вот бы хоть раз в жизни увидеть это своими глазами. Тогда и умирать можно». И вот – увидел. Прошел и проехал вдоль его кромки несколько километров, то здесь, то там замирая от восторга на очередной площадке. А когда пришло время бросить прощальный взгляд в одно из ущелий, где виднелась на дне змейка могучей реки Колорадо – почувствовал новый прилив сил. Умирать не хотелось. Наоборот, хотелось и вернуться сюда, и еще как можно больше походить, поездить, полетать по нашей такой маленькой, такой затерянной в холодном мировом пространстве, и такой огромной планете, которая на разных языках называется по-разному, но выглядит для всех одинаково прекрасной…

.

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
...
Часть 4 - Прогулки по Вашингтону. Страна Смитсония
Часть 5 - Лас-Вегас - город для них, для нас, для вас
Часть 6 - Увидеть Большой Каньон. И не умереть
Часть 7 - Лас-Вегас - столица электричества. И казино
Часть 8 - Прогулки по Вашингтону. Мемориалы и Музей
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

Авиационный перелет через едва ли не всю Америку  занял у нас всего один вечер. Достаточно сказать, что из роскошного аэропорта имени Рейгана, что в городской черте Вашингтона (выходишь из метро прямо в здание аэропорта, что удобно и вообще, и по причине преследовавшего нас дождя) мы вылетели в районе 20 часов по местному времени. Рейс оказался забитым битком и еще более «разношерстной» публикой, чем довелось видеть в трансатлантическом полете (вообще – все наши маршруты оказались на диво интернациональными). Перелет занял ровно пять часов, причем самолет (на этот раз  «Аэробус» французской сборки) приземлился  в Лас-Вегасе около 23 часов по местному «невадскому». То есть опять сутки растянулись еще на три часовых пояса (от Москвы, стало быть, теперь 11).
О самом полете вспомнить особенно нечего, поскольку ночная мгла вкупе с облачностью заслонили вид сверху на ночную Америку, и лишь на подлете к цели нас несказанно удивило море огней после унылой тьмы в иллюминаторе.

Что до питания, то «завтраки в постель» не предусмотрены, разве что в исключительных случаях (к инвалидам здесь, как и везде в Америке, отношение просто трогательное). Подавляющее большинство гостей питается в так называемых «буфетах», которые на самом деле представляют собой не что иное, как огромный «шведский стол». 
Это огромный  и каждый день меняющийся перечень мясных и рыбных блюд, причем обязательно должны быть все виды мяса. Даже ели раков.  Просто «завалы» кондитерских изделий и свежих фруктов, целый фейерверк салатов и полтора десятка наименований безалкогольных напитков. Для тех, кто не может без первых блюд или диетической пищи, набор поскромнее, но присутствует. В общем, зашел, заплатил на входе порядка десяти долларов, и ешь, что и сколько угодно. Что мы успешно и делали. Что-то, наверное, можно было и унести с собой, но люди этим не увлекались - изобилие казалось доступным и вечным... 

В Лас-Вегасе есть несколько фешенебельных гостиниц более высокого разряда, чем  Circus Circus, зато здесь – чуть ли не вдвое дешевле. К тому притягательная сила этого отеля, особенно для детей,  много больше за счет того, что в специальной пристройке площадью 2 гектара открыт тематический парк Adventuredome -  Дом приключений под грандиозным малиново-полупрозрачным куполом. 
Парк стилизован под Большой Каньон и предлагает всем желающим  десятки различных аттракционов, включая:  «американские горки» (под крышей!), стену для скалолазания,  мини-поле для гольфа,  различного рода карусели, «стрелялки» и т.д. В общем, не случайно сюда съезжаются пестро-детские компании из других гостиниц, в том числе экстра -класса, где  для детей тоже есть всё – кроме Дома приключений. И цирка. Для полноты картины добавлю, что  в Circus Circus есть своя букмекерская контора  с 18 большими телеэкранами (делай ставку и болей за неё в прямом эфире), три бассейна. Есть даже свадебная часовня «Chapel of the Fountain» («Часовня у фонтана»), где свободно и непринужденно, безо всяких формальностей и за символическую плату тут же заключаются (или расторгаются) браки. Кстати говоря, делают это и в иных церковных учреждениях Лас-Вегаса, что привлекает сюда определённую часть гостей города. Но мы – не затем приехали! 

Вторая исподволь сформулированная задача – сыграть в казино. Ведь едут сюда именно за этим люди со всех сторон! После некоторых обсуждений было решено, что каждый из нас испытает свою фортуну, но не сразу, а перед обратным вылетом. Это будет опять ночной рейс, а номера в гостинице надо сдавать в первой половине дня – вот и «оттянемся» в ожидании полета. Обязательно об этом будут строчки...

Конечно, нельзя было не посмотреть на Стрип и днем, и ночью. Дневные прогулки как бы предваряли предстоящий вечерний маршрут с тем, чтобы полюбоваться тем или иным обещанным ночным зрелищем. Таким, как, например, живым пиратским представлением  у гостиницы Treasure Island («Остров сокровищ» - где же еще быть пиратам?).
 Вообще говоря, Лас-Вегасу присуща одна глобальная черта – смешение всех и всяких жанров и стилей. Вот и в этом представлении (разумеется, бесплатном и ежевечернем – если только нет сильного ветра) намешано что-то пиратских преданий,  что-то от  рок-оперы, что-то от карнавала, что-то от спорта.

Кстати говоря, вот она, примечательная черта этого уникального гостиничного мира – наличие «подражательных» архитектурных комплексов. При наличии вполне достойных гостиниц со  стандартными названиями типа Hilton куда больше внимания гуляющих масс привлекает, например, комплекс  New York - New York (см.).  В нем как бы в миниатюре, а на самом деле тоже грандиозно собраны в единый клубок самые знаменитые небоскребы Нью-Йорка, и статуя Свободы, и что-то еще, и все это – как бы в кольце колоссальных размеров змеевидной «американской горки», местами «пронизывающей» здание. Представляете, каково в ближних номерах?

   Что еще меня впечатлило? Вообще я люблю, будучи в ином городе, просто походить   по нему, пытаясь «погрузиться» в непривычную атмосферу непривычных улиц,   кварталов. Выдался такой день и здесь. И зашел я, закоренелый атеист, в   неприметного вида, но аккуратную, ладно скроенную каким-то европейским   архитектором католическую церковь. Она скромно стояла на отшибе от Стрипа, не   пытаясь чем-то выделиться из окружающих зданий, лишь высоко поднятый простой   крест указывал на принадлежность здания к «высшим сферам». Дверь была   приоткрыта, как бы приглашая зайти. Сделав пару снимков (был яркий день), я    вошел.   Внутри тоже не было никого, кто бы спросил, кто я и зачем здесь. За второй   дверью   обнаружился огромный для наружных размеров зал, уставленный большими   скамьями. Сел – удобно, есть подставка под ноги, на спинке кресла передо мной –   «карман» с библейскими текстами и даже нотами. В зале приятная прохлада и полутьма, а на скамейках в разных местах поодаль друг от друга – лишь несколько человек в задумчивых позах. Небольшое шевеление на возвышении типа сцены закончилось тем, что там  откуда-то сзади появился квартет то ли музыкантов, то ли певцов, которые начали негромко что-то репетировать. Не нарушая царившей в зале меланхолии, я двинулся к выходу, попутно засвидетельствовав почтением  здесь же расположенную и  очень прилично оборудованную Rest Room. Ну вы знаете…  

  Даже при всех признаках разрешенного «разврата» не видно  никакой   «полиции   нравов», если и мелькнет где человек в характерной форме – то это   здешний как бы гаишник. Правда, всего лишь раз довелось видеть типичное   ДТП на   улице,  машина перед светофором наехала на притормозившую, и не   успели водители   выйти и «объясниться» – «копы» тут как тут. И откуда узнали?   Так что вовсе не   удивительна поразительная предупредительность всех без   исключения водителей.   Здешний автомобилист, завидев зорким оком человека,   только собирающегося переходить   дорогу, тормозит без раздумий. И вторая   сторона, пешеходы, что называется –   «вышколена». Наш гид так нам и   разъяснил: «Если вы видите человека, пересекающего   улицу в неположенном месте или на запретительный знак – с большой вероятностью это будет наш соотечественник». Увы, таким образом отловить соотечественника нам не удалось –  в Лас-Вегасе в эти апрельские дни мы были, похоже, одни. Про ночи ничего сказать не могу – мы отсыпались от поездок, от перелетов, от лавины впечатлений, которые все больше наслаивались друг на друга. И как бы не забыть вернуться к обещанному рассказу про Hoover Dam – плотину, благодаря которой и стало возможным это чудо в безжизненной прежде,  выжженной солнцем пустыне на стыке штатов Невада и Аризона. 

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
Часть 3 - Прогулки по Вашингтону. Молл и ностальгия
Часть 4 - Прогулки по Вашингтону. Страна Смитсония
Часть 5 - Лас-Вегас - город для них, для нас, для вас
Часть 6 - Увидеть Большой Каньон. И не умереть
Часть 7 - Лас-Вегас - столица электричества. И казино
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

     По сравнению с первой  нашей  вылазкой на Национальный Молл Вашингтона и в соответствии с  вынесенной в повестку дня «музейной» темой этот наш маршрут был  спланирован несколько иначе. Накопленный опыт,  вкупе с  изучением карты города и схемы метрополитена,  привел к  нехитрому открытию:  путь к музейной эспланаде можно сделать  короче. Надо сделать пересадку на уже «освоенной» станции Metro  Central нашей «ветки», и проехать пару перегонов до станции  под интересным названием Smithsonian, что в вольном переводе  можно обозначить,  как «Страна Смитсона». А попутно обсудить  отличия здешней «подземки» от хорошо изученной московской.

     Здесь все другое. Нет привычного великолепия и разнообразия каждой (ну, почти каждой) из наших метростанций – все вашингтонские выглядят похожими друг на друга, поскольку внутренние своды, похоже, здесь никто и не собирался декорировать и инкрустировать. Впрочем, ячеистые блоки тюбингов интерьеров тоннеля и метростанций представляют собой геометрически правильный и ритмичный  рисунок, не лишенный некоторого художественного своеобразия. Диаметр тоннеля и размеры станций, на мой взгляд, больше московских, а вот электрическое освещение на перронах, прямо скажем, тускловатое. Но в вагонах светло, как днем, так что читающая публика в здесь столь же привычна, как и у нас. Вагоны удобные, поскольку сиденья расположены не вдоль оси, а поперек, так что никто в часы пик, кои случаются и в Америке,  не топчется по ногам, да и с поклажей привычнее. Как в автобусе. Надо бы также поделиться впечатлениями о пассажирах –  но не сейчас, поскольку есть задумка посвятить «человеческому фактору в Америке» отдельную главу. Видимо, в заключение. А теперь выходим из метро и попадаем, как было сказано выше, во «владения мистера Смитсона». 

     Как бы не казалось парадоксальным, но в некотором смысле это так. Именно этому  человеку нынешние посетители Молла обязаны тем,  что здесь  предоставляется уникальная возможность познакомиться с экспозициями крупнейшего сосредоточия музеев не только всеамериканского, но и всемирного значения.  А начиналось все с того, что  давным-давно, еще в 1829 году,  британский ученый Джеймс Смитсон, никогда не бывавший в Америке (!),  завещал свое нешуточное по тем временам состояние, оценивавшееся суммой более чем полмиллиона долларов, именно в США с формулировкой «на учреждение института, который бы занимался научной деятельностью и распространением знаний». После некоторой судебной тяжбы, связанной с коллизиями завещания, наследство в виде доброй сотни стандартных мешочков с золотыми монетами прибыло в  распоряжение Конгресса США, который еще несколько лет решал, в какой конкретной форме выполнить волю дарителя. В конечном счете в 1846 году был организован институт, так и названный в память об этом, как бы сейчас сказали, инвесторе – «Смитсоновский институт». Сегодня это крупнейший на планете комплекс научных учреждений и музеев, очень удобно обосновавшийся как раз на Молле. И если в каждый из них  можно войти теперь не только бесплатно (в отличие, скажеи, от Нью-Йорка), но и найти внутри бесчисленные экспозиции и все необходимые удобства как для «пробега», так и для научной работы – то это заслуга мистера Смитсона и всех тех, кто взялся за воплощение его пожеланий на пользу всех людей, которым нужны новые знания и впечатления.

      И вот мы здесь, чуть ли не в центре Молла, где своим средневековым видом выделяется из общей «классической» его застройки здание  Smithsonian Institution – старейшего во всем  этом ведомстве памяти Смитсона . Оно сооружено в 1855 г. в виде  нормандского замка с башнями. Уже потом, в том числе благодаря новым американским и зарубежным меценатам, вслед за этим зданием выстроились в два ряда на обеих сторонах Молла здания других музеев, общим числом в полтора десятка, составляющих сегодня одно из главных национальных богатств Америки. Богатств – для общего пользования.

      Отсюда, от замка,  прекрасный вид на  грандиозное  даже с километрового расстояния здание Капитолия (см.), а расположение больших туристических автобусов вдоль окаймляющей Молл автодороги подсказывало, где именно расположен музей, пользующийся славой самого посещаемого в мире. А  именно -  Авиакосмическй музей Смитсоновского института (National Air and Space Museum). Согласно информационным буклетам (здесь их было более, чем где-либо),  число посетителей достигает в среднем 15 миллионов в год. Им есть что посмотреть – число экспонатов превышает 30 000, и постоянно пополняется как за счет новейших технических достижений, так и архивных поисков по делам минувших десятилетий. Музей работает с 1974 года, и даже процедура его открытия была уникальной, поскольку традиционная ленточка перерезалась не абы как, а точно по радиосигналу, пришедшему с борта летящей к Марсу автоматической космической станции. Многие сюда приезжают целенаправленно – с тем, чтобы увидеть своими глазами подлинные экспонаты начальных периодов как воздухоплавания, так и завоевания ближнего космоса. По версии старожилов, если коротко сказать таксисту, что надо ехать в Смитсоновский институт, вам остановят именно у этого музея.  Мы дошли своим ходом - и это был единственный для нас случай на Молле, когда пришлось несколько минут постоять в очереди, прежде чем попасть внутрь, а при входе еще и подвергнуться досмотру – впрочем, не самому дотошному (просвечивали только ручную кладь).

     И сразу оказались в огромном зале с крутым стеклянным потолком, внутри которого на умопомрачительных подставках и подвесках на разной высоте стояли, висели и чуть ли не летали большие и малые самолеты.  Сразу становилось понятно, почему зал назван «Вехи полетов». Вот не копия, а подлинник самолета братьев Райт, первыми в мире совершивших пусть короткий, но управляемый полет аппарата тяжелее воздуха с человеком на борту. Тут же этот человек, вернее – его восковая копия в узнаваемом ряде первых авиаторов.

А чуть поодаль, в нескольких метрах от первого самолета, высится заключенная в стеклянную призму посадочная капсула  космического корабля «Аполлон-11».  На нем летали по лунной орбите трое жителей Земли, двое из которых  спустились и на поверхность нашего извечного спутника. Все благополучно  вернулись на Землю именно в этом почерневшем от спуска в земную атмосферу  конусообразном аппарате (на фото слева - целая инсталляция лунной экспедиции) .

 Удивительное дело! – между крошечными взлетами  братьев Райт и  космической экспедицией «Аполлона» дистанция  всего 66 лет. С инженерной  точки зрения в этот срок, равный одной сознательной  человеческой жизни,  уместилась целая эпоха, а вот в музее эти два экспоната оказались рядом. Что-то будет еще через одну жизнь?

     Что еще впечатлило? Объективность экспозиций. Так, здесь с полным уважением отнеслись к первому в мире орбитальному спутнику, запущенному нашей страной в 1956 году. И стенд с литературой по полету, и почтовые марки о Спутнике-1, и «бибиканье» его радиосигнала, и, в конце концов полномасштабный макет, подаренный музею Академией наук СССР. То же можно сказать и о полете Юрия Гагарина. Кстати, здесь были выставлены костюм, в которым он летал, и некоторые документы, вплоть до партийного билета – все в оригиналах, а не копии!. Кто подарил, правда,  неясно. Ну, и знаменитая стыковка «Апполон - Союз» представлена в натуральном виде, тут же портреты и биографии наших космонавтов, Леонова и Кубасова, вместе с такой же информацией об американцах, с которыми они подружились на орбите.

      И, опять же об объективности, есть стенд с картами, картинками и кинохрониками, в  подробностях показывающий главные авиационный сражения прошедших войн. В их числе можно увидеть и беспримерную авиационную атаку японской летучей армады на базу американского флота в Пирл-Харборе на Гаваях. Казалось бы, страшное поражение – но ведь факт, что японцы сумели пролететь тысячи километров, сбросить свои бомбы, и многие – вернуться. И этот факт раскрыт детально, наглядно,  с документами далекого 1941-го года. 

     После этого пиршества запредельной человеческой тяги  к полетам  и всякого рода  летающих и стреляющих железок остро хотелось передохнуть на чем-либо духовном,  возвышенном. А ближайший музей по ту сторону стороне Молла был не что иное,   как «Национальная художественная галлерея» (National Gallery of Art). Это  два  больших (стандартного размера для Молла)  здания, разделенные проездом, но  соединенные переходом. И в первое же из них, специализирующееся на современном  искусстве, настойчиво звала в гости большущая  афиша, извещавшая о том, что  «здесь до конца апреля выставлены работы художника Джаспера Джонса,  объединенные девизом «Аллегории». С него и начнем  - апрель быстротечен!

    Огромный светлый, с прозрачным куполом, зал, оно же фойе, оказался  заставленным  и завешанным именно «аллегориями» этого малоизвестного у нас  американского художника. Что-то на стыке абстракционизма  и поп-арта, и в  основном – из периода работы художника, охватывающего 50-60-годы прошлого  столетия, хотя автор работает и поныне. Практически все представленные здесь  работы, будь то плоские полотна или трехмерные композиции, в той или иной степени обыгрывали тему … мишеней (targets). Это были и банальные концентрические круги на холсте, и те же круги, угадывающиеся в хаосе беспорядочных мазков, и утяжеленные добавкой обобщенных человеческих  лиц, и что-то еще. Как можно было понять из выложенного проспекта, таким образом художник осуждал войну во всех её проявлениях, убийство человека человеком. Кто бы знал, что  днями спустя,  в этом же апреле вся Америка буквально содрогнется от безумной стрельбы в Технологическом университете  всего получасе езды от Вашингтона! Впрочем, этот трагический сюжет также заслуживает отдельного изложения, так что вернемся в музей.

     Будучи утомленным и процессом акклиматизации вообще,  и Джонсом в частности, как не среагировать на такое «родное» имя, как Пикассо? Так мы оказались в зале работ великого испанца. Конечно, здесь тоже не без аллегорий, но все и узнаваемо, и пестрит разнообразием форм и стилей, и, как это бывает при соприкосновении с талантом, открывается заново. У некоторых картин хотелось постоять подольше, они как бы приглашали поразмышлять вместе с художником и его героями – артистами цирка, натурщицами, моряками на солнечном берегу. Но время уже поджимало, и вскоре мы  оказались (благодаря движущейся дорожке на уровне второго этажа)  в западном корпусе этого музея. Вот где было разгуляться любителям классики изобразительного искусства! Тут было что-то с античных времен, затем Эпоха возрождения, фламандская школа, импрессионизм в разных его ипостасях . А какие имена: Рафаэль, Тициан, Рембрандт, Рубенс,  Моне, Дега, Ренуар,  и многие другие -  и у каждого  несколько выставленных работ в зале, а то и в двух (к знатокам живописи себя не отношу, так что прошу прощения за торопливую «пробежку» по наиболее звучным именам).  Что касается скульптуры, то нельзя было не задержаться там, где обильно были представлены работы Родена, включая авторскую бронзовую копию знаменитого «мыслителя», многими десятилетиями  подпирающего кулаком склоненную от нелегких, видимо, мыслей голову. 

      Такой «толкучки»,  как в залах и даже коридорах музея летательных машин, здесь не было, хотя у наиболее известных авторских работ порой возникала небольшая «очередь на фотосьемку». Вот так, короткими перебежками, мы прошли вспять едва ли не всю историю искусства, вплоть до  скульптуры пятого века до нашей эры, которая  изображает волчицу, вскармливающая основателей Рима Ромула и Рема в  период их сиротского младенчества. Так что не только «гуси Рим спасли».  Уже на выходе из National Gallery Art стало понятно, что для ознакомления со  всеми Смитсоновскими сокровищницами нам никакого времени не хватит –  часы летели как-то быстрее обычного. Добро бы хотя бы три музея в один  световой день осмотреть….

       Кстати, о гусях. По возвращению в Роквилл мы, несмотря на накопленную  эмоциональную и физическую усталость, не могли не полюбоваться на пару  каких-то одичалых, но исполненных чувства собственного достоинства  гусей,  вполне комфортно себя чувствовавших на просторе одной из многочисленных здесь (а потому всегда есть место) автопарковок.  Этим аккордом из синтеза натуральной природы с современным городом и заканчивался еще один туристический наш день, и лишь одно было ясно – он оставил свои благодатные штрихи в картинах нашей памяти.

    А следующая «вылазка на Молл» состоялась  уже через неделю, по прилету из Лас-Вегаса. Тогда и продолжим знакомство с американской столицей...

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
Часть 3 - Прогулки по Вашингтону. Молл и ностальгия
Часть 4 - Прогулки по Вашингтону. Страна Смитсония
Часть 5 - Лас-Вегас - город для них, для нас, для вас
Часть 6 - Увидеть Большой Каньон. И не умереть
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

     Наверное, судьба (в лице сына Дмитрия) распорядилась наилучшим образом, предоставив возможность знакомиться с достопримечательностями американской столицы как бы «в два захода по два дня» (до недели в Лас-Вегасе и после). Благодаря этому появилась возможность не только сравнивать, но и получать особое удовольствие от прогулок по Вашингтону, производящих весьма умиротворяющее воздействие. На мой взгляд, это одна из немногих мировых столиц,  где легко дышится не только в прямом, но и в переносном смысле. Характер знакомства с городом позволил как-то  систематизировать накопленные впечатления и выстроить более - менее целостную картину. Разумеется, она составлена как из увиденного собственными глазами, так и добытого из разных информационных источников. Так что начну с некоторой обобщенной самодеятельной «презентации» города Вашингтон, федеральный округ Колумбия.

     Для начала замечу, что из-за свойственной американцам привычки везде, где только возможно, применять сокращения и аббревиатуры (что затрудняет понимание их и без того невнятной скороговорки), многие тамошние старожилы называют свой город именно «Ди-Си» (от District Columbia – округ Колумбия). И действительно, эта федеральная единица – и не совсем город, и не совсем штат (у него нет, к примеру, губернатора), ладно пристроившийся на пятачке земли между «нормальными» штатами Мэриленд и Вирджиния.    

     Пятачок этот имеет на карте вид удивительно правильного с трех сторон ромба площадью около 200 квадратных километров, находящуюся в районе слияния двух рек – большой с названием Потомак, и значительно меньшей -Анакостии . Это и есть Ди-Си. Федеральные власти под руководством первого президента США Джорджа Вашингтона поступили мудро, образовав здесь в 1800 году не входящую ни в один штат новую столицу с прицелом на то, что выделенная территория обеспечит перспективы роста. Так оно и вышло. Теперь здесь город с почти 800-тысячным населением. Мы уже отмечали невероятное для других стран количество городов с одинаковыми названиями, и «Вашингтон», наверное, едва ли не рекордсмен по этой части – их более ста в США. Коме того, на северо-западе наличествует целый штат с тем же именем, так что в официальных бумагах федеральная столица обозначается строго «по фамилии и отчеству» - Вашингтон, Ди-Си.  

       А теперь представьте себе, что внутри этого густо застроенного города-округа  есть длиннющая (почти 4 км) и широченная (с полкилометра) площадь, вся покрытая газоном и опоясанная пешеходными аллеями. Это своеобразная «Мекка» туризма по Вашингтону - его знаменитый National Moll – неофициально просто Молл. Он   ориентирован   своей длинной стороной строго по географической   параллели,   причем по короткой стороне слева, почти на берегу   Потомака, он   замыкается мемориальным комплексом Авраама   Линкольна, а   справа – зданием Капитолия, венчающим   Капитолийский же холм   столь амбициозно, что ни одно здание в городе не имеет права быть   выше его макушки. Вот поэтому в   Вашингтоне совершенно нет   небоскребов – лишь   карандашеобразный шпиль Washington    Monument (мемориального   обелиска Джорджа Вашингтона), расположенный   почти по центру   Молла, одиноко скребет небо своим заостренным   кончиком на   высоте 170 метров – раза в три выше Капитолия. По   обеим длинным   сторонам Молла  выстроились в ряд музеи,   галереи, мемориальные   сооружения и научные учреждения, а чуть   поодаль к северу от   шпиля Вашингтона за эллипсовидной   лужайкой  находится Белый дом –  резиденция президентов  США, включая нынешнего. Лишь «юго-западная» четвертушка пространства Молла не застроена, поскольку примыкает своими аллеями прямо к обширному водному пространству - приливному бассейну.

      Вот сюда, на Молл, и проходили  наши туристические вылазки. Начиналось с того,  что впервые выйдя из метро и  оказавшись в каменном колодце строгих зданий административно-делового назначения, сориентироваться оказалось трудно. Пришлось воззвать к помощи первого же встречного. Он как будто того и ждал. Опознав из моей неправильно-взволнованной фразы, пожалуй, только один точный ориентир – Белый дом (The White House, далее - БД), этот гражданин Америки широко улыбнулся, показал рукой и сказал, что надо пройти вот туда три блока. Три квартала по-нашему. И действительно, за домами внушительных форм, но четко одинаковой высоты «ниже Капитолия» вскоре оказался знакомый, пожалуй,  с детства приземистый абрис этого далеко не самого выдающегося, и все же – главного здания Америки. БД - самое старое государственное здание в Ди-Си, а его почтовый адрес «Пенсильвания Авеню 1600» - самый известный по числу корреспонденции не только в США, но и в мире. А когда на наших глазах вдруг где-то за БД поднялся и постепенно растворился в пасмурном небе необычного (для нас) вида вертолет – мелькнула мысль, что это президент США куда-то полетел по своим президентским делам.

      С погодой в этот день не повезло. И вообще – сложилось так, что мы как будто «возили с собой» это невезение. И действительно – когда вылетали из Москвы, невесть откуда взявшаяся снежная пурга буквально пыталась остановить по дороге в аэропорт Шереметьево. И куда бы далее не заводил маршрут, будь то Вашингтон, Лас-Вегас, Большой Каньон или опять Вашингтон – везде «вчера было значительно лучше»...

Но, несмотря на промозглую для этой поры погоду, тюльпанные клумбы в сквере напротив БД дома были великолепны. А на площадке прямо у ограды шли, не препятствуя один другому, митинги трудящихся Америки. Первый из них, где народу было побольше, но все равно мало, проходил под лозунгом гордости за «наши войска, отстаивающие свободу в Ираке». Второй, прямо у решетки ограды БД, был почти совсем безлюдный, а самодельный плакат призывал  «наших парней» немедленно вернуться домой. Был понедельник, когда свободного доступа в БД не предусматривалось, так что мы не особо останавливались, а прошли еще один квартал и оказались на Молле.

      Первое, что здесь впечатлило - огромное газонное (временами водное) пространство, заключенное между аллеями. Эту горизонтальную огромность наглядно подчеркивал «карандаш имени Вашингтона», как бы пришпиливающий Молл к небу. Незаурядного роста  деревья, ведущие свою историю, наверное, с позапрошлого века, выстраивались в очень симпатичный и тенистый, наверное, коридор (зелёные кроны еще не успели сформироваться) вдоль длинной стороны. По утрамбованному гравию аллеи и в одну, и в другую сторону бежали люди. Это были мужчины и женщины разных возрастов, разного цвета кожи, порой дети, но все были в спортивной форме, и все старались. Столь массовых, и в то же время совершенно неорганизованных (кто во что горазд)  забегов здоровья мне нигде видеть не приходилось. Видимо,  что американцы буквально «больны здоровым образом жизни», а посему не щадят себя, выкраивая для бега свои свободные часы. И не только для бега – на травяных просторах Молла кто-то метал пластмассовые диски, кто-то играл в мяч.

     Вообще по здешним  законам люди могут устраивать хотя бы   даже  футбол или пикник (но без спиртного) на любой зеленой   площадке города, даже перед Белым Домом. А мы скромно   посидели   на простой паркового вида скамейке, коих вдоль аллеи   великое множество,  наспех перекусили по бутерброду и принялись   обсуждать маршрут изучения Молла. Но что это?

   Из частокола ветвей по толстому стволу ближайшего дерева вдруг   показалась беличья мордочка, затем вильнула хвостом и скрылась за   стволом другая. Попрошайки! – мелькнула догадка. Так и оказалось.   Не нахальничая,  осторожно свесившись со ствола вниз головой,   более смелая белка брала угощение прямо из руки. Вторая -   наверное, обзавидовалась, - но убедившись в отсутствии   поползновений на свою жизнь, вскоре  спрыгнула и подобрала свою   порцию на траве, чтобы тут же унести свою добычу куда-то вверх. К   себе домой – они здесь живут, а мы были в гостях.

      Что до маршрута, то сразу стало ясно, что много в этот день мы посмотреть не успеем. И до метро хотелось вернуться засветло, и усталость давала себя знать – шел-то всего второй день акклиматизации. А посему было решено – осмотреть ближайшие к этому участку Молла достопримечательности. И первым на нашем пути оказался мемориал,  «введенный в эксплуатацию» совсем недавно - в конце мая 2004 года. Это  World War II Memorial – грандиозный мемориальный комплекс с фонтанами и ротондами, посвященный участию США во Второй мировой войне 1939-1945 годов. Конечно, возникает вопрос, почему лишь на 59-м году после окончания войны США сподобились на это сооружение.

Оказывается, после принятия соответствующего решения Конгресса почти 20 лет шло обсуждение места размещения мемориала, дебаты по предложенным проектам, и всенародный  (!) сбор средств на это дело. Когда добровольных пожертвований американских граждан оказалось около 200 миллионов долларов, мемориал воздвигли ударными темпами – всего за три года. Вот о ком эта память: в военных действиях было задействовано 16 миллионов граждан США, из них 405 тысяч 973 человека убиты, 671 тысяча 278 солдат ранено.  Нам бы такую точность… 

  На открытии мемориала с участием президента Буша собралось около 100 тысяч ветеранов войны, и известно их мнение – «стоило подождать столько лет, чтобы увидеть такую красоту».

   Архитектурный комплекс состоит как бы из двух уложенных на   землю арок, символизирующих два театра военных действий –   Атлантический и Тихоокеанский, а между ними овальный бассейн с   фонтанами и водопадами. Все это обрамляют 56 колонн по числу   штатов и территорий, из которых состояла в те годы страна. На   мемориальной стене уникальный ряд из более чем 4 тысяч золотых   звезд – каждая символизирует 100 погибших американцев.   Разумеется,  все они известны и поименно. Мы уходили   задумавшись...

      Следующим по выбранному курсу был мемориал Авраама   Линкольна, путь к которому лежал вдоль Reflecting Pool - «зеркального пруда» длиной около 600 метров. «Зеркальный» он потому, что устроен так, что даже в ветреную погоду вода стоит на диво ровно, отражая с одной стороны – шпиль Вашингтона, с другой – «парфеноно-образный» мемориал Линкольна. Это один из старейших  мемориальных комплексов на Молле, он был построен в первой четверти 20-го века.

Здание на приподнятом фундаменте с длиннющей каменной лестницей  действительно впечатляет, равно как и 175-тонная статуя откинувшегося в кресле  16-го президента США, положившего конец рабству в этой стране. За что, собственно, и был убит здесь же, в Вашингтоне - как бы теперь сказали, «террористом» из противоположного лагеря. Впрочем, на тему личности убийцы, вскоре тоже убитого еще до суда, до сих пор идут представляющие отдельный интерес (не здесь) дискуссии.

      Сразу от мемориала Линкольна мы начали «закруглять маршрут» таким образом, чтобы пройти к зданию Академии наук, к памятнику Эйнштейну (была такая задумка). Путь лежал мимо незаметного издалека (в отличие от других) мемориала в честь американцев,  погибших во Вьетнаме. А вблизи оказалось, что здесь стоит остановиться, присмотреться. Представьте себе едва ли не стометровой длины углубленную  (потому и не бросается в глаза) траншею, одна сторона которой сделана склоном, а другая облицована черным гранитом. Все это изогнуто в плане буквой V. А на плитах резцом гравера одно за другим высечены имена всех (!) 58 229 американцев, погибших или пропавших без вести на той самой вьетнамской войне,  которая, как   известно не принесла этой стране никакой славы.

    Когда ветераны войны во Вьетнаме добивались именно такого    увековечивания памяти всех своих сослуживцев, в обществе шли   споры, не станет ли такой мемориал «местом позора Америки». Но   споры спорами, а в объявленном в 1980 конкурсе участвовало   полторы тысячи проектов. Сенсационно победило предложение   студентки архитектурного факультета  21-летней Майи Лин   (китайского происхождения). И вскоре, в 1984 году её замысел был   воплощен в виде этой грандиозной «стены памяти». 

   Имена приведены в хронологической последовательности по дате   гибели, и многие американцы, да и гости Америки до сих пор едут   сюда, чтобы перенести на фотографию или просто на бумагу эту   благородную память о родном человеке, выполнявшем свой   солдатский долг и приказ командира.

   Как здесь не вспомнить о том, что во Вьетнаме, но по другую сторону условной «линии фронта», порой погибали и наши соотечественники – но кто о них знает, кроме родных? Порой и родные ничего не знали целыми десятилетиями. А ведь наши парни в этой чужой стране тоже выполняли в угоду «политической целесообразности момента»  простой солдатский долг. Послали. Поехал. Погиб. Помним ли?

      И - совсем другое. За аллеей и через дорогу, как всегда ухоженную, стояло в числе других  выстроившихся здесь приземистых, но чопорных официозных резиденций и здание Национальной академии наук  и технологий США. Как я уже говорил, нам нужен был памятник Альберту Эйнштейну, который здесь работал в последние годы своей относительно длинной жизни. Но оказалось, памятник нужен не только нам. Это весьма незаурядная шестиметровая скульптура выполнена очень необычно (как необычен был и сам этот человек). Эйнштейн не стоит, не сидит, а находится в какой-то полу - лежачей позиции, как бы разглядывая свиток бумаги, на котором выгравированы его знаменитые формулы.

И вот нам пришлось подождать, пока площадку перед памятником, да и саму шестиметровую скульптуру великого физика освободит целая орава школьников (на вид старшеклассников), приехавших в этот уголок Молла на автобусе. Эта пестрая команда мальчишек и девчонок без особых церемоний взгромоздилась на руки, на ноги,  эту гениальную голову с тем, чтобы двое сопровождавших взрослых успели щелкнуть всей кучей выложенных детьми фотоаппаратов и мобильников. Щелкнул, пристроившись, и я. А потом, когда дети слезли с Эйнштейна и отбыли куда-то дальше по Моллу, щелкнули и меня. Я, правда, постарался проявить максимум пиетета к скульптуре и к памяти автора теории относительности. 

      Обратный путь к метро пролегал несколько иначе, и вот мы неожиданно для самих себя оказались в квартале «будущих Эйнштейнов», посреди учебных зданий и общежитий George Washington University – университета имени знаете кого.

Кстати говоря, этот университет, в котором обучается около 25 тысяч студентов и аспирантов и имеющий годовой бюджет свыше миллиарда долларов - не единственный в этом городе. Есть еще несколько университетов, самые известные из них - American University, Howard University и Georgetown University (Американский, Ховарда и Джорджтаунский университеты). И вообще – в каждом мало-мальски приличном городе США есть свой университет, и   «провинциальные» стараются ни в чем не уступать столичным. Некоторые и не   уступают. В далекой уже студенческой юности мы с женой тоже были студентами   университетов (разных – в Харькове и в Днепропетровске), и поэтому было что-то   щемящее и   ностальгическое в проходе через толпу молодежи, буквально   вывалившуюся с   занятий и разбегающуюся в разных направлениях по своим   адресам студентов. Ах,   какое это было зрелище! Юные, одухотворенные лица самых   разных цветов кожи и   национальностей, все по-разному одеты, все весело   тараторят о чем-то своем   между собой или по телефонам. В руках – тетрадки или   что-то еще, у многих   легкие рюкзачки, а  в глазах – задорный блеск. Им здорово   учиться и жить здесь... 

    Подводя на исходе дня  в приютившем нас Роквиле (штат Мэриленд, 13-я   остановка метро   от станции Central) итоги первой прогулки, оказалось, что мы не   посетили ни одного   музея. А ведь именно это советовали нам в первую очередь   смотреть, выходя на    вашингтонский Молл.

  Завтра же – в музеи!

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
Часть 3 - Прогулки по Вашингтону. Молл и ностальгия
Часть 4 - Прогулки по Вашингтону. Страна Смитсония
Часть 5 - Лас-Вегас - город для них, для нас, для вас
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

Дорога в пещеры и обратно

      А когда остатки первого беспамятного (все-таки эти самые длинные сутки сместили нас на 8 часов назад!) сна и вовсе развеялись после чашки крепкого кофе, в нашей небольшой группе, спаянной родственными отношениями,  состоялось обсуждение предстоящих  перемещений по осваиваемой территории. Ведь у этого двухнедельного отпуска было только две глобальные задачи: первая – Общение; вторая - Впечатления. Находясь в перманентном и одновременном выполнении обеих, надо было выбрать наиболее целесообразные маршруты в пределах этого судьбой выбранного ареала. А поскольку принимали нас в городке с красивым названием Роквиль (“Rockville”), что расположен всего в получасе езды на метро от центра Вашингтона, сразу стало ясно, что нам не избежать пеших прогулок по достопримечательностям американской столицы. Представитель принимающей стороны (он же сын Дмитрий) подсказал, что каждая такая прогулка – это занятие на целый день, и может осуществляться самостоятельно, поскольку кое-какие навыки в общении на английском языке у меня были, а большего и не требуется. Но поскольку в распоряжении был как раз нерабочий (для сына) воскресный день, то лучше это время  использовать вместе – скажем,  для автомобильной вылазки в окрестности, где очень даже есть на что посмотреть. И хотя  было очень соблазнительно «рвануть в Балтимор или к океану», после недолгих дискуссий был выбран иной вариант – в Аппалачские горы, смотреть знаменитые Люрэйские пещеры – “Luray Caverns”.

      И вот мы мчимся на БМВ –3М по стомильному (тут всё в милях, и каждая чуть более полутора километров) маршруту на Аппалачи. Глаза жадно впитывают все то, что проносится за стеклами автомобиля. И я снова не могу не сравнивать то, что вижу – с тем, что помню, когда сам был за рулем  и мчался, скажем, по стокилометровому маршруту Протвино- Серпухов- Москва и обратно.

       Первое, конечно, сама дорога из штата Мэриленд в штат Вирджиния, где, собственно, и находятся ближайшие от столицы горы. Я буду далеко не первым, кто грустно  для себя отметил, что наши дороги, даже федерального значения, сильно уступают американским - даже на весьма скромных маршрутах. Отличное по качеству и на удивление чистое покрытие, обилие знаков, регламентирующих движение автомобильного потока и четко указывающих, куда ведут те или иные ответвления – все это было не только вблизи столицы, но и на каждом следующем километре. Пардон, на следующей миле. И, что потрясло больше всего – даже в горах! Там лишь ограничения скорости стоят более часто, поскольку и подниматься, и спускаться на главный хребет можно лишь по затейливому, местами захватывающему дух серпантину – нечто похожее можно увидеть на подъездах к Сочи, да и в Крыму.

     Второе – чистые автомобили. Мне никогда не приходилось отмечать для себя полное отсутствие в потоке грязных машин, а уж про старые развалюхи на наших автотрассах и вспоминать не хочется. Может быть, в дожди оно и похуже будет, но откуда взяться грязи, если нет грунтовых дорог и запущенных обочин? И каждый автомобилист считает своим долгом выглядеть по крайней мере опрятно? И сервисы, заправки, мойки на каждом почти углу? И многое другое...

      И третье – виды из окна. Вроде как у нас, но в деталях – совсем не так.  Очень много зелени – трава газонного вида вдоль обочин, ухоженные кусты и деревья, как раз цветущие в эту апрельскую пору белым и розовым. Они в обязательном порядке  у каждого проносящегося мимо дома, домика или  и коттеджа в 1-2, иногда лишь в 3 этажа. Сами строения очень разнообразные. Поближе к столице многие выглядят солидно и просто картинно, далее в основном попроще, хотя то здесь, то там на пригорках виднеются этакие мини-дворцы, сочетающие в себе свидетельство  и достатка хозяев, и их архитектурного вкуса. А поближе к горам среди нераспустивших пока листву деревьев  нет-нет, да мелькнет сооружение типа «шанхайчик», и тут же унесется напоминанием о том, что и здесь можно найти невзрачное жилище не слишком благополучных людей. Впрочем, наличие непременного и приличного вида автомобиля подсказывало, что это мог быть просто их выбор... 

      А между тем быстроходный этот автомобиль по прекрасным этим дорогам без затруднений вскарабкался на километровую высоту по трассе, пересекавшей протяженный хребет Аппалачей. Мы ведь ехали к пещерному царству. Оно, как я уже дал понять, находится возле городка Люрэй (Luray), который и строит, видимо, весь свой  бизнес на интересе масс к этому творению природы. Во всяком случае добраться сюда можно со всех четырех направлений, то есть не только из Вашингтона, но и из таких лежащих в пределах  2 - 3 сотен  миль отсюда городов- таких, как Ричмонд, Балтимор, здешние Страсбург и даже ... Петербург. Так что огромных размеров бесплатная автостоянка (а за исключением центра Вашингтона, других, то есть платных и тесных - мне видеть не довелось) уже к нашему приезду была полным полна больших и маленьких автомобилей. Кстати говоря, был пасхальный день, о чем мы вспомнили только по дороге, когда вдруг на короткой стоянке «напоролись» на закрытый по случаю праздника заинтересовавший нас магазин. Здесь же было все открыто – и само «пещерное» учреждение, и сувенирный магазин, и музей старых (в историческом смысле, а не по внешнему виду) автомобилей.

      На вход в пещеры пришлось отстоять минут 15 в очереди, что пришлось даже кстати,  поскольку объявление с приглашением «посетить перед спуском в пещеры комнату отдыха»  (Rest Room) пришлось нам очень даже по душе после увлекательной, но все же утомительной горной дороги. Вход в пещеры, в отличие от RR, отнюдь не бесплатен и по нашим меркам даже дороговат – 19 доллара с человека, но раз уж доехали... Кстати, вот еще одно попутное открытие: в этой стране все общественные туалеты прекрасно оборудованы и совершенно бесплатны! Будь то придорожное кафе, большой магазин, гостиница, театр – картина везде она и та же. 

 Запускали в пещеры группами человек по тридцать, и одна следовала за другой с 10-минутным интервалом, и каждую ждал часовой длительности пеший проход по этой знаменитости.

      Существование этих великолепных пещер удивительно мелкого залегания (от поверхности земли надо спуститься всего на несколько метров)  было случайно открыто одним местным фотографом сравнительно недавно по историческим меркам  – в 1878 году. С тех пор и поныне их обилие и вид  потрясают каждого, кто здесь впервые. Наверное, сейчас этот эффект несколько микшируется предварительным ознакомлением с тем, что предстоит открыться глазам, и все же...

Представьте себе причудливой формы проходы из одного природой устроенного «зала обозрения»  в другой, в третий, ...надцатый зал, и в каждом из них нет ни квадратного метра пространства, на котором глаз не выхватил причудливую игру каменных струй. Долгими тысячелетиями на протяжении миллионов лет природа именно здесь, благодаря необыкновенно удачному сочетанию температуры, влажности, химического состава  окружающих пород  - упражнялась с небывалым рвением, терпеливо изготавливая эти сталактиты и сталагмиты, причудливо расставленные, развешанные неведомым скульпторам.  Плоских, пустых пространств просто нет - только «лепнина», только все новые и новые каменные извивы. И особенно поразительно выглядят  несколько небольших озерков  кристально чистой воды, в которой за счет подсветки создается зеркальное отражение сводов над этими участками, в результате чего сталагмиты вдруг предстают в глубине воды сталактитами, и все это тянется друг к другу, создавая ирреальные объемы. Нет, словами это не описать. Не увидел бы - не поверил.

       Как я понял экскурсовода, за прошедшие неполные полтораста лет тем, кто сподобился увидеть Luray Caverns, счет идет уже на многие миллионы, а вообще эти пещеры считаются национальным достоянием и наиболее популярной природной достопримечательностью Восточной Америки. У Северной  есть Ниагара и гейзеры, у Юго-Западной  Большой Каньон.  Все это из разряда, как говорят американцы, ”must see” – “надо видеть”. Удастся ли увидеть хоть что-то еще?

       Но сначала – спуститься с гор. Задумка  принимающей стороны состояла в том, чтобы обратно ехать по другому маршруту - не поперек, а вдоль по главному хребту Аппалачей, постепенно спускаясь с гор. Такая дорога не только существует, но и является своеобразным стержнем национального природного заповедника Шенандоа – Shenandoah. Более того, дорога имеет собственное имя – “Skyline drive”, то есть как бы приглашает проехать по линии, близкой к небесам не только в прямом, но и в переносном смысле. И люди едут – не столь часто, как в пещеры, но все же едут, внося по 15 долларов с каждого автомобиля. Заплатил – и получил пропуск на месяц, хоть каждый день катайся. А что пришлось платить - оно и понятно,  ведь содержать эту заоблачную дорогу  в удивительном для нас, но в привычном для американцев состоянии стоит много дороже. Тянется эта «небесная линия» только по прямой на 200 миль, а на деле – сплошной серпантин, усеянный то здесь, то там смотровыми площадками. Виды, надо сказать, впечатляющие –  сплошь поросшие горным лесом округлые склоны, отдельные скальные массивы, а в отдельных местах можно  бросить взгляд на долины с далекими, крошечными зданиями поселков, что живо напоминает вид из иллюминатора самолета.

      Уже близ одной из ближайших площадок довелось встретиться с единственными постоянными обитателями парка Шенандоа – животными. За одним из поворотов, укрытым скалой, пришлось тормозить сильнее обычного, так как перед нами предстала  картина - пара оленей мирно щипала траву (газон!) на обочине, за которой был пологий склон с мелколесьем. Олени не боялись машины, но на «просьбу сфотографироваться» отреагировали осторожно – когда дверца открылась, они грациозно, не спеша отошли на  десяток-другой  метров подальше и принялись вновь за еду, как бы не обращая на нас внимание. Остался позировать самый храбрый, по-видимому, оленёнок в Shenandoah...

 Поехали дальше – еще раз картина повторилась с другими оленями, созерцать которых остановилась машина на встречной полосе. Животные к любопытству людей оказались вполне привычными, а учитывая довольно промозглую в этот день погоду на продуваемых насквозь пространствах,  надо полагать, что где-то в более укромных местах у них тут целые поселения. А когда уже горный серпантин близился к завершению и можно было прибавить скорость, довелось увидеть и более печальную картину: какой-то крупный местный грызун, то ли енот, то ли скунс, пал жертвой собственной неповоротливости, не успев выскочить из-под колес  проезжавшей ранее машины. И зачем ему надо было перебегать дорогу? Мы не стали останавливаться – дело шло к ночи, надо было торопиться к ночлегу в Роквиль,  и далее -  к новым впечатлениям.  

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
Часть 3 - Прогулки по Вашингтону. Молл и ностальгия
Часть 4 - Прогулки по Вашингтону. Страна Смитсония
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

 Мое открытие Америки - первые впечатления

Впечатление первое. Взгляд сверху.

       Америка? Америка... Америка!

      Я увидел,  даже скорее почувствовал её, когда в окошке начавшегося снижаться самолета вдруг отступила непроглядная пелена облаков. Высота была еще приличная, так что дома скорее угадывались, чем различались, по контурам строений, газонных оград,  палисадников. Светлые на общем коричнево-зеленом фоне нити дорог прорезали эту картину самым причудливым образом, следуя, видимо, рельефу местности и задумкам первостроителей.

      Что удивляло при первом этом взгляде сверху, так это заселенность территории. Было с чем сравнивать – вылетая из Москвы, мы так же пристально смотрели в иллюминаторы. Контраст разительный по сравнению с тем, что довелось видеть всего 11 часов назад, когда в нескольких минутах лёта от Шереметьево под бортом виднелись (если виднелись за космами облаков) лишь редкие группы этих маленьких кубиков – домов и строений. Даже обидно – невдалеке от нашей огромной столицы взгляду представала почти пустынная с виду поверхность земли, и лишь мозаика прошлогодних (и более того) следов сельскохозяйственной деятельности человека напоминала летящим в небе о том, что внизу все-таки живут люди.

     Здесь же, на подлете к Вашингтону, россыпь домов была столь густой, что казалось, будто это тянулась одна нескончаемое поселение, лишь порой уступая место лесистым участкам, да зеленеющим то ли газонам, то ли небольшим полям.  Вопреки ожиданиям, взгляд  находил лишь слабые признаки многоэтажности строений – никаких «небоскребов»,  сплошь цепочки коттеджного вида поселков. Впрочем, такое же наблюдение, причем при взгляде не сверху, а с проеханных дорог, сподвигнуло в 1936 году неразлучную пару Ильф-Петров  на название путевых впечатлений -  «Одноэтажная Америка». Несколько забегая вперед, скажу и от себя – так оно на большинстве увиденных мной территорий и есть.

Впечатление второе. Полет и аэропорт.

      Сделав пару-тройку захватывающих дух разворотов, крылатая сигара «Боинг-767» наконец-то резко клюнула носом и помчалась к цели – аэропорту имени Даллеса,  что в 50 км от Вашингтона. Пассажиры, закрепив ремни, каждый по-своему приготовились к финальному моменту этого утомительного путешествия. Несколько слов о самом полете и о пассажирах.

      Траектория маршрута Москва- Вашингтон была выбрана на первый взгляд причудливо, но со своеобразной логикой. Почти весь полет проходил либо над землей, либо у границы земли с водными пространствами. Высота полета была около 11 километров, так что внизу виднелось, в основном, лишь сплошное облачное одеяло, укрывавшее все  внизу от взора. Пересекали по прямой, согласно высвечивающейся цветной карте полета на экранах мониторов, распределенных по салону,   два моря – вначале Балтийское, а перед Канадой – Лабрадорское. Атлантический океан прошли  по дуге вдоль Исландии, затем Гренландии. Кстати,  у скалистых, отороченных снежными опушками  отрогов крутого гренландского побережья, облака вдруг расступились и дали возможность полюбоваться этой необыкновенно красивой заполярной картинкой.  Далее по ходу полета проплывала где-то  за туманным облачным молоком территория Канады, а после Монреаля мы вторглись в воздушное пространство США.

      Что до пассажиров, то  в его 200-местном салоне их было на удивление немного. Точной цифры нам не назвали, а по нестрогим наблюдениям, было что-то меньше полутора сотни человек. Компания, которую собрал здесь «Аэрофлот»,  была отчасти даже интернациональной. На общем фоне от отечественного, так сказать, производителя, выделялось несколько живописных групп из юго-восточной Азии,  и еще несколько европейского вида семейных вроде бы пар, бойко изъяснявшихся между собой на чистом английском. Было также несколько детей, вплоть до грудного возраста.

      Экипаж этого американского красавца составляли наши летчики и стюардессы, с немногочисленными комментариями на двух языках делавшие свое дело. Пассажиры, поначалу скованные, быстро расслабились до состояния полусна, причем расслабляться можно было не только на местах согласно купленным билетам, а и кто где захотел. Наиболее бывалые сразу же отправились в хвост салона и заняли свободные строенные кресла, тут же превратив их в спальные места чуть ли не до посадки. На сдвоенном кресле, скажу по этому благоприобретенному опыту, спать несколько хуже, но  все-таки лучше, чем на штатном одиночном.

      Остатки сна сразу ушли прочь, как только командирский голос предупредил о предстоящей посадке, и рассадил всех по местам. О том, что впереди самый напряженный для всех участок полета, живо напомнил ближний обладатель чалмы, вполголоса начавший какую-то молитву. А я прильнул к иллюминатору, увидел просветы в облаках и начал набираться впечатлений для вышеупомянутого взгляда сверху на Америку, летящую нам навстречу.

      Но больше всего, естественно, волновала встреча с той частью Америки, которая называется во всех странах мира одинаково – посадочная полоса аэродрома. «Боинг», казалось, долго выискивал её – да и немудрено было, поскольку такого обилия четко расчерченной бетонной поверхности мне еще не приходилось видеть. И было видно, как одновременно и в разных направлениях взлетают или садятся другие самолеты. Сразу же вспомнилась единственная (пока) шереметьевская натруженная полоса, на занятие которой, по-видимому, порой в небе выстраивается целая очередь...

      Колесные шасси ощутимо ударились о полосу, особенно натужно взревели обе турбины в режиме реверса (обратной тяги), а вскоре в  салоне раздались аплодисменты эмоциональной части пассажирского состава. Мы прилетели! Самолет еще несколько томительных минут выруливал куда-то, пока не  затих у одного из множества приемных терминалов. Мы  вышли – но оказалось, не в здание аэропорта, а  прямо в салон смешного такого автобуса. Заполнившись, автобус как бы  присел – прямо таки опустился на выдвижных штангах до привычного нам уровня, и покатил к залу встреч - расставаний. Это было огромное, ладно скроенное помещение. Опять вспомнился  миниатюрный, оказывается, аэровокзал Шереметьево. Рассеивающиеся на несколько "ручейков"  пассажиры быстро, почти без задержек, проходят паспортный контроль, предъявляют свои пальчики считывающему устройству (вот оно, последствие 11 сентября 2001 года!) затем таможня добродушно кивает в сторону выхода. Даже не верилось, что формальности закончены - при посадке в Москве нас очень дотошно «шмонали», не ограничиваясь «просвечиванием», но и перерыв всю ручную кладь. Впрочем, оно где-то и понятно – в самолет подозрительного рода предметы не допускаются нынче. Подозрительна даже питьевая вода в бутылке, принесенной извне в зону досмотра, а вот затем ту же воду можно прикупить в предвылетной зоне – но втридорога.

Но хватит об этом не самом увлекательном моменте путешествия – упоминаю о подробностях только в расчете на то, что кому-то начинающему свой тур эта информация может оказаться полезной.

      Итак, мы вышли.  В Америку... 

Продолжение следует

Серия сообщений "Моё открытие Америки":
Часть 1 - Первые впечатления - глядя из "Боинга"
Часть 2 - Для начала - Люрэйское подземелье
Часть 3 - Прогулки по Вашингтону. Молл и ностальгия
...
Часть 19 - Мои американские записки - в газете "Флоридец"
Часть 20 - Малоизвестная жемчужина Большого Каньона
Часть 21 - Один из красивейших "старых" мегаполисов

   15 марта в головном здании Росатома на Б.Ордынке состоялось заседание научно-технического совета № 3 «Ядерная физика, ускорители, физика частиц и конденсированные среды» с участием представителей научно-технического совета № 6 «Управляемый термоядерный синтез и новые энерготехнологии» Федерального агентства по атомной энергии. К участию в качестве экспертов и специалистов были  приглашены  представители целого ряда ведущих научно-исследовательских предприятий и организаций атомной отрасли:  РНЦ «Курчатовский институт», ФГУП «ГНЦ РФ-ФЭИ», ФГУП «ГНЦ РФ ИТЭФ», ФГУП «ГНЦ РФ ИФВЭ», ПИЯФ, ТРИНИТИ, а также ИЯФ СО РАН, ИОФ РАН и  ОИЯИ.  

     Заседание открыл председатель НТС №3 член-корреспондент РАН М.В. Данилов, после короткого вступительного слова представивший членам НТС повестку дня. Она включала два вопроса:

 - «Физика высокой плотности материи. Программа исследований на 2007 – 2010 годы» - докладчик директор  ИТЭФ член-корреспондент РАН  Б.Ю. Шарков.

 - «Развитие лазерно-плазменных технологий и методов прямого преобразования ядерной энергии для использования в атомной энергетике» - содокладчики директор ТРИНИТИ доктор физико-математических наук В.Е. Черковец и заместитель директора ФЭИ доктор физико-математических наук А.В. Гулевич.

     Таким образом, несколько упрощая схему обсуждения, можно сказать, что  заседание обсудило  вначале  теоретические основы и экспериментальную базу для проведения  исследований по физике высокой плотности энергии в веществе и экстремальных состояний вещества, которые достигаются при воздействии на объект исследований максимально возможных давлений и температур. Такие  исследования  необходимы для получения фундаментальных  знаний о физических процессах и свойствах материалов в условиях, скажем, ядерного взрыва,  либо интенсивного воздействия на вещество мощных потоков интенсивного импульсного воздействия лазерного излучения, потоков ускоренных частиц, радиации, сверхсильных магнитных и электрических полей.   

Зачем нужны такие знания? Без них невозможно во всей полноте решать такие насущные задачи современного развития нашей страны, как  обеспечение энергетической и оборонной безопасности. Этими  знаниями надо располагать, чтобы добиваться  совершенствования свойств ядерно-оружейных материалов и материалов ядерно-энергетических установок, находящихся под действием мощных потоков ядерных излучений. Без них  невозможна разработка новых технологий оборонного и ядерно-энергетического применения.

    А поскольку, как отметил докладчик по первому вопросу Б.Ю. Шарков, мы находимся  в условиях действия Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, то  надо иметь соответствующие физико-математические модели, обладающие высокой достоверностью и хорошими прогностическими качествами, которые составят основу компьютерного моделирования, способного заменить полномасштабные натурные испытания.   Работы такого плана ведутся широким фронтом в вышеуказанных институтах  атомной отрасли и РАН,  они нацелены на решение ряда  текущих и перспективных задач. В том числе таких:  повышение безопасности ядерных реакторов,   развитие плазменных технологий,  разработка  новых технологий для ядерно-оборонного и атомно -энергопромышленного комплексов страны (ЯОК и АЭПК), разработка новых образцов техники оборонного и гражданского применения,  решение проблем по инерциальному термоядерному синтезу.

      И дело не только в достижении новых технологий для ЯОК и АЭПК. Эти исследования вливаются в общую программу фундаментальных свойств материи, изучения происхождения и развития Вселенной. Как отметил докладчик, по опубликованным сообщениям, исходящим из Департамента ядерной энергии США, уже в течение ближайших 10 лет в мире появятся новые сверхмощные  установки, которые буквально «революционизируют» знания человечества в этой области физики. Глобальные вопросы физической науки 21 века призваны решить как национальные, так и международные исследовательские проекты по созданию нового ускорителя –коллайдера LHC в Швейцарии,  демонстрационного термоядерного реактора ITER во Франции, новых ускорительных проектов FAIR и  ILC, предложенных в Германии.  

   На этом фоне можно констатировать, что и Россия должна вступить в новую научную эпоху с полным пониманием своих задач и своих возможностей. В этой связи особое внимание собравшихся  (как показала последовавшая дискуссия) вызвало сообщение Б.Ю. Шаркова о том, что руководством Росатома и РАН предприняты действия, направленные на  консолидацию усилий научных организаций отрасли  и академических институтов. 

Предусматривается создание единой программы исследований свойств веществ в экстремальных условиях, а в организационном плане -  создание соответствующего координирующего органа под предварительным названием «Совместный центр изучения экстремальных энергетических процессов», в котором будут представлены ведущие институты и организации обеих сторон.

      В докладе был сделан краткий анализ состояния  конкретных разработок,   направленных на выполнение отраслевых исследовательских программ в плане повестки дня. В этом «сканировании» по программам и ведущим организациям особый интерес, на мой взгляд, представляют сообщения об исследованиях с применением ускорителей заряженных частиц, построенных в советское время для фундаментальных исследований в области физики высоких энергий, а вот теперь дающих отдачу в новой области применения.

В частности, речь шла о проекте  крупнейшего в Европе  ускорительно - накопительного комплекса тяжелых ионов  - «ИТЭФ-ТВН».  Модернизация действующего уже полвека протонного синхротрона ИТЭФ на 10 ГэВ с использованием инжекции  ионов  в RFQ- структуре и бустерного накопителя позволяют ожидать выхода на новые параметры по мощности  выведенного пучка (до 400 МэВ на нуклон).

В дополнительном сообщении заместителя директора ГНЦ ИФВЭ С.В. Иванова говорилось о том, что на      крупнейшем в России протонном синхротроне У-70  на 70 ГэВ (осенью исполнится 40 лет со дня его запуска)  инициативным образом ведутся работы по подготовке всего ускорительного тракта к приему ионных пучков. Параметры комплекса У-70 таковы, что ускоренный ионный пучок может быть эффективно использован как для медицинских целей, так и для материаловедческих и иных исследований в интересах отрасли.       

  В выступлениях содокладчиков В.Е. Черковца и А.В. Гулевича был дан более развернутый анализ исследований по лазерно-плазменным технологиям (в основном на материале ТРИНИТИ) и по методам прямого преобразования ядерной энергии (ФЭИ). Кроме того, в сообщении В.М. Кулыгина (КИ) была подчеркнута весьма актуальная мысль: плазменные методы переработки ОЯТ (отработанного ядерного топлива), как никакие другие, обеспечивают решение не только технологических, но и экологических проблем при создании замкнутого топливного цикла на энергетических реакторах нового типа.

       В итоге состоявшегося обсуждения  членами НТС и экспертами был принципиально одобрен проект Программы работ по физике высокой плотности энергии в материи  на 2007 –2010 годы,  предусматривающий  следующие основные этапы:

-  Постановка и проведение экспериментальных и  расчетно-теоретических исследований свойств плотной плазмы, генерируемой при нагреве вещества мощными лазерами, пучками тяжелых ионов, мощными электроразрядными системами, сверхсильными магнитными полями.

-  Создание сильноточного многофункционального протон - тяжелоионного ускорительно- накопительного комплекса ИТЭФ-ТВН для исследований экстремального   состояния  вещества, физических и технологических проблем тяжелоионного ИТС, протонной радиографии.

  - Проектирование термоядерной установки "Байкал", разработка, испытания и запуск установки «МОЛ» - прототипа генератора "Байкал". Создание импульсного рентгеновского источника мощностью до 10 ТВт и нейтронного источника 14 МэВ на базе установки Ангара-5-1.

 - Проведение исследований по физике высокой плотности энергии в веществе и инерциальному термоядерному синтезу.  

 - Создание новых технологий для ЯОК и АЭПК на основе физики высокой плотности энергии в веществе.

     Конкретизация  плана, уточнение его временных и, главное,  финансовых параметров – это, видимо, и есть первое поле деятельности вновь созданного совместного Центра  Росатома и РАН.

     Ну, и нельзя сказать в заключение, что особое внимание едва ли не в каждом прозвучавшем выступлении было уделено так называемой «кадровой» проблеме. В одной из реплик так и говорилось: «Смотрите – в зале заседаний  почти сплошь седые головы. Такая же ситуация и на местах. Кому передавать накопленные знания и опыт работы?» 

И все присутствовавшие согласились с тем, что подготовка квалифицированных кадров Росатома, способных решать сложные научно-технические задачи в интересах ЯОК и АЭПК, закрепление молодежи на предприятиях и в институтах отрасли – задача не менее «экстремальная», чем обрисованные выше научно-технические  вопросы. И это, видимо, тема отдельного специального разговора.

«Атом-пресса» №15, апрель 2007 г.

Серия сообщений "С заседаний НТС ГК "Росатом"":
Часть 1 - Физики Росатома готовятся к работе на LHC
Часть 2 - Одобрены работы по сверхпроводимости
...
Часть 5 - Не растерять накопленные знания
Часть 6 - Опираясь на достигнутое, идти дальше
Часть 7 - Плановый подход к экстремальным состояниям
Часть 8 - Радиационный терроризм: реальны ли угрозы
Часть 9 - Сверхпроводящий накопитель: время пришло?

      Мы впервые поучаствовали в масштабном избирательном эксперименте – выборах московского областного парламента по партийным спискам, или пропорциональной системе. Все пришедшие к урнам избиратели влили свои голоса в единый электоральный поток, где безотносительно наших городов, районов и деревень решалось, какие из партий «выплывут» первыми, какие окажутся за cпасительным порогом в 7%, а какие до него не доберутся и утонут вовсе.

   Кого же в итоге мы, жители Подмосковья, определили в депутаты на 50 депутатских мест? На момент написания этой заметки известны только предварительные итоги голосования, и есть временная неопределенность – сколько партий будет представлено в МОД (Московской областной думе). Насчет трех партий – «ЕР» (около 50% голосов), КПРФ (около 19 % голосов) и «СР» (около 9 % голосов) – сомнений нет, а вот данные по СПС «зависли». Дело в том, что в официальных, хотя и предварительных, протоколах на сайте ЦИК (по системе ГАС-выборы) у СПС значилось 7 с небольшим процентов голосов, а вот озвученные вчера вечером данные Облизбиркома оказались почему-то чуть меньше порогового значения. Известно также, что лидеры СПС уже официально заявили о признаках «явной фальсификации» небольшой части протоколов, с тем чтобы занизить число голосов в пользу этой партии. Предстоит определенное разбирательство, так что ясности пока нет. Вообще говоря, факт удивительный. Вопрос участия или неучастия СПС в Московской областной думе решают всего несколько сотен голосов на уровне почти ста тысяч, набранных этой партией по области! Так что выверять будут каждый из многих сотен участковых протоколов. И лишь когда все выверят (и, наверное, сверят, где надо), станет ясно: 3 или 4 партии разделят мандаты.

   Переходя к ответу на второй вопрос, повторю его: а что нам от этих выборов будет? Ответ простой: а НИ-ЧЕ-ГО! Ведь главный итог выборов 11 марта в Подмосковье, как и в подавляющем большинстве других регионов, – это закрепление руководящей и направляющей роли «Единой России». А линия этой партии известна, она провозглашена ее лидером Борисом Грызловым: «Парламент – не место для дискуссий». Европа долго смеялась, но… мы, избиратели, опять захотели, чтобы законодатели усердно «штамповали» любые законы, спущенные по властной вертикали. Как хорошие законы, так и такие, от которых жизнь людей только усложняется, общество становится все более расколотым, демократия все более иллюзорной. Хотя кого-то весь этот процесс устраивает и даже радует. Меня лично – нет.

   Но ситуация вовсе не такая уж безрадостная. Один регион из 14 все-таки в рамках этого «медвежьего» законодательства сумел оставить эту надежду. Я имею в виду Ставрополье, где половина депутатов избиралась по партиям, и вот здесь «ЕР» потерпела поражение. Суть ситуации проста: списки «ЕР» возглавлял губернатор края, правящий здесь уже третий срок, а списки «Справедливой России» – мэр краевого центра. То есть практически равновеликая фигура. Здесь люди потянулись не к «паровозу», а к альтернативе – а значит действительно захотели перемен. И они, перемены, в этом крае непременно будут. И обязательно к лучшему, ведь само отсутствие перемен и означает застой. Вот такой урок преподнесли мы сами себе в преддверии «больших» выборов – депутатов Госдумы, принимающих самые важные для страны законы.

 Газета “Правое дело” №5(209), 16 марта 2007 г.

Серия сообщений "Авторские эссе":
Часть 1 - Январь 1992. Вместе – сдюжим!
Часть 2 - Сон в руку
...
Часть 9 - Дежа вю
Часть 10 - Мы не отмалчиваемся. Мы не верим.
Часть 11 - Проголосовали? Теперь подумаем
Часть 12 - Картинки с митинга в защиту науки
Часть 13 - «Эх, замочу!»
...
Часть 47 - Каникулярные размышления
Часть 48 - С Днём российской науки!
Часть 49 - «Содружество независимых квартир»

    Eщё со времен сооружения и запуска в 1967 году в г. Протвино близ Серпухова крупнейшего в то время в мире ускорителя заряженных частиц наладилось сотрудничество отечественных специалистов в области физики высоких энергий с коллегами из Европейской организации по ядерным исследованиям (ЦЕРН), базирующейся в Женеве (Швейцария).

     Несколько первых после запуска ускорителя  в Протвино лет здесь работала целая "колония" физиков из Западной Европы, а когда в середине 70-х первенство в мире по максимальной энергии ускорителей перешло опять в Женеву, а затем  в г. Батавия близ Чикаго, колония "охотников за рекордами" перемещалась туда, ибо самые «нобеле -емкие» работы выполняются на самом передовом фронте исследований микромира. То есть там, где достигаются наибольшие энергии взаимодействия частиц.  А теперь, когда в ЦЕРНе близится к завершению сооружение нового гиганта в мире ускорителей – так называемого «Большого Адронного Коллайдера», или БАК, - Женева становится вновь становится своеобразной «Меккой» для физиков планеты.

      И на каждом из этих этапов традиции международного научного сотрудничества, заложенные 40 лет тому назад, крепнут и развиваются. Вот тому новое подтверждение.

      В середине февраля в Протвино принимали представительную делегацию из ЦЕРНа во главе с директором проекта БАК г-ном Линдоном Эвансом. Причиной визита был тот факт, что именно в эти дни  ГНЦ ИФВЭ завершил важный этап работы по изготовлению и поставке партии  высокотехнологичного оборудования, жизненно важного для обеспечения запуска БАК в Женеве - этого  27-километрового ускорителя на сверхпроводящих магнитах. Речь идет о так называемых «криогенных распределительных боксах» - важном  элементе электрофизической схемы ускорителя, использующей эффект сверхпроводимости, наступающий при сверхнизких температурах вблизи абсолютного нуля. Всего в рамках договора «ИФВЭ-ЦЕРН»  в Протвино за три года изготовлены все 44 требуемых распределительных блока, гарантирующих успешную работу грандиозного криогенного комплекса БАК. О значении этой работы в историческом контексте хорошо сказал сам г-н Эванс во время официального приема в протвинском Доме ученых: «Дела развиваются успешно, ускоритель   начнет работать в ноябре этого года  в том числе благодаря тому, что  оборудование из Протвино прибыло в назначенный срок.  Было время, когда специалисты ЦЕРНа помогли сделать очень важное и нужное обору­дование для протвинского ускорителя, а сегодня российские физики помогают коллегам осуществить самый крупный и самый важный международный научный проект нового столетия».

На снимке  (слева направо):   Л.Эванс,  Н.Тюрин, Э.Людмирский     

Опубликовано: "Атом-пресса" № 10/11, март 2007

 «Вниманию телекамер предлагается традиционная экологическая "страшилка" с антиатомным прицелом», - заявил «Полит.ру» Геннадий Дерновой, эксперт в области экологии, зам. ученого секретаря Государственного научного центра "Институт физики высоких энергий", комментируя проходящую сегодня акцию экологического протеста, организованную группой «Экозащита».

Что сказать об этой нарочито шумной акции "Экозащиты"? В общем-то, вниманию телекамер (именно на ТВ-пиар и делается здесь расчёт) предлагается приблизительно один и тот же сценарий, одни и те же люди, одни и те же голословные утверждения. Удивляет вот что. В нашем расхристанном государстве таких "страшилок" можно устроить никак не меньше, чем наличествует всяких производств. Всюду - от химии до рыбоводства - проблемы, проблемы, проблемы... Но активисты словно зациклились на "атоме".

Но вот им встречный вопрос - а что же дальше?

А дальше - молчок. Нет предложений, как заполнить нарастающий энергодефицит, ощущающийся даже в столице.  Ветряки, приливные станции, что там еще? - все это просто несерьезно.  Стране нужны мегаватты, десятки мегаватт. Кроме, как у атома, взять негде. Вот днями раньше даже Швейцария - зеленая, ухоженная, радушно принимающая наших физиков в ЦЕРНе - эта экологически чистая страна объявила, что развитию атома альтернативы не видит. А у них уже сейчас 38 процентов электричества дают  АЭС, и будут строить новые.

Так что на плакатах и в речах наших "экозащитников" – пустое - убежден Геннадий Дерновой.

 Опубликовано: Polit.ru и по рассылке РИА Новости - рядом других ресурсов

Серия сообщений "Об авторе":
Часть 1 - А где ты был во время путча?
Часть 2 - Восточные мотивы для академика Логунова
...
Часть 5 - Европа в осеннем Киеве
Часть 6 - Сошёлся протон с нейтроном
Часть 7 - Антиатомная "страшилка"
Часть 8 - Химией пугают нас меньше, чем радиацией...
Часть 9 - "Эко-Правда" заступилась за Росатом
...
Часть 32 - Хороший повод вспомнить первого космонавта
Часть 33 - Путч-91. Грех беспамятства
Часть 34 - Как террористы в Протвино потерпели крах

Например, издавна славились залежи бе­лого известняка, давшие в свое время сто­лице название "белокаменная". Предпола­галось даже использовать этот известняк для облицовки стен храма Христа Спаси­теля, но залежи оказались настолько ис­тощены, что пришлось использовать доро­гой привозной материал.

Серия сообщений "Публикации в областной газете":

"Ленинское знамя" - "Народная газета" - "Ежедневные новости - Подмосковье" - "Подмосковье сегодня" -так менялось со временем название главной газеты Московской области.

Часть 1 - Говорить людям правду
Часть 2 - ИФВЭ - в законе!
...
Часть 11 - Кто поможет таможне?
Часть 12 - Оболенск открывается взорам
Часть 13 - Подземные кладовые Подмосковья - что там?
Часть 14 - Когда был создан "ПроТВинформ"
Часть 15 - Подмосковье - область атомная
...
Часть 18 - Вместо послабления – тиски
Часть 19 - А. Зайцев: "Загранице мы поможем..."
Часть 20 - Что век грядущий нам готовит?

                                               К успехам жилищно-коммунальной реформы

   Ночь с воскресенья на понедельник 26 февраля оказалась холоднее предыдущих. И мне не пришлось дежурить у термометра, чтобы удостовериться в этом. Утреннее журчание воды, стекавшей из переполненной мойки на кухонный пол, заставило меня вскочить с постели чуть раньше, чем обычно, наспех одеться и известить домашних: «Тонем! Как в прошлом году!». Мы с женой взяли ведра, тряпки и устроили конвейер, собирая и вынося в туалет воду, все новыми и новыми порциями изливавшуюся фонтанчиком из отверстия мойки, опять наполняя её. Все было ясно: люди на верхних этажах завтракали, наспех мыли посуду, и было отчетливо видно – вот пили кофе, вот чай пошел…

    Наша квартира - на втором этаже, и кухня находится аккурат над мусороприемником - помещением мусоросборочной камеры. Именно де-то здесь проходит труба слива кухонной воды. В сильные морозы прошлого года эта труба впервые замерзла до состояния, не пропускавшего кухонные воды. В этом случае наша кухонная мойка оказывается самой нижней точкой для выхода воды, которая, как известно, всегда дырочку найдет.  Тогда, в прошлом году,  трижды в течение самой морозной недели  мы по утрам устраивали точно такие же «авралы», в паузах названивая в аварийную службу ЖКУ. И приезжали служивые люди, и смотрели, сочувствовали, разбирались в схеме, потом как-то отогревали трубу в мусороприемнике. Жизнь налаживалась прямо на глазах, а мастера уходили с обещанием категорически поправить дело по весне или летом, когда можно будет комфортно заняться этой злосчастной трубой…   

   И вот – 2007-й на дворе, холодная полоса вот-вот закончится. Труба долго, по-видимому, сопротивлялась морозам, пока наконец не замерзла. Обидно – до весны остался чуток всего…

    Уходя  наконец-то на работу после того, как слив заработал «в штатном режиме», я подошел к двери мусороприемника. Её после авральных работ  уже закрыли на увесистый замок, но и одного взгляда снаружи было достаточно: как были на этой несчастной двери щели толщиной в палец, так и остались. Не знаю, как там трубу, а эту дверь никто так и не подумал утеплять, а много ли надо проникающему холоду?  Вот и дошла труба до «точки замерзания».

     Интересно, до какой «точки кипения» должны дойти наши чувства, чтобы у тех, кто отвечает за работу городского коммунального хозяйства (и не забывает при этом немыслимо задирать тарифы на свои так называемые «услуги») – чтобы заставить нормально выполнять этих людей свою работу?  Мне что – идти скандалить? писать губернатору? президенту?

     Напишу-ка я пока в газету. А испорченные нервы и пропащий рабочий день, полсотни перетасканных ведер мутной воды, перепуганные глаза домашней живности – все это спишем пока на «тяготы коммунальной реформы»…  

      "Протвино сегодня" - 1 марта 2007 г.

Приближается март – пора весенней выборной страды. В 14 субъектах Российской Федерации в единый день голосования, 11 марта, будут избраны новые региональные законодательные собрания. У нас - Московская областная Дума, состоящая из 50 депутатов.

  Согласно принятому действующей пока Мособлдумой новому избирательному закону, эти выборы пройдут по так называемой «пропорциональной» системе. Это когда депутаты избираются по единому избирательному округу, включающему всю территорию Московской области, пропорционально числу голосов избирателей, поданных за единые списки кандидатов, выдвинутые допущенными к выборам политическими партиями. Именно так впервые избирался в декабре 2003-го весь состав нынешней Государственной Думы. Хорош ли этот результат по качеству работы – до сих пор идут споры, тем не менее, мы, не совсем привыкшие к областным выборам «по территориям», погружаемся в новый  электоральный эксперимент и на этом уровне. Кстати сказать, в нынешнюю кампанию только у нас Подмосковье и в Санкт-Петербурге введена «пропорционалка» – в остальных 12 регионах принята «смешанная система», когда половина состава законодателей избирается все-таки по территориям, а половина – по партийным спискам.   

Так что – поэкспериментируем, господа избиратели?

Для начала оглядим беглым взглядом предстоящее «поле боя», тем более, что период регистрации и утверждения кандидатов в депутаты уже завершился. Итак, нашему избирательскому вниманию 11 марта будет предложено 8  партийных списков. Самый «длинный» список, как это ни странно, выдвинули «жириновцы» - их значится аж 65, причем во главе с самим Вольфовичем (хотя, ясное дело, Госдуму на Мособлдуму он менять не будет). Далее по численности идет список «Единой России» - 60 кандидатов, и в первой позиции не кто иной, как наш генерал-губернатор. Он, естественно, тоже только в роли «паровоза». Скромная по нынешним временам КПРФ выдвинула ровно 50 кандидатов, далее идет сложносочиненная партия «Справедливая Россия – Родина – Пенсионеры - Жизнь», коих набралось аж 48. В затылок им дышит список «Народной партии» из 44 человек. Значительно скромнее (а значит – реалистичнее) оказались списки от Союза правых сил (18 кандидатов), от партий «Патриоты России (15 кандидатов) и «Яблоко» - ровно «чертова дюжина», то бишь 13 человек.

Почему последние списки выглядят более реалистично? Оценим шансы попасть в Мособлдуму выдвиженцев от нашего Серпуховского региона. Всего в партийных списках значились пятеро наших земляков, причем все – серпуховичи. В списках «ЕР» Вадим Моторин на 50-м месте, у ЛДПР Сергей Савчук  - 12-й, сразу двое в списке  КПРФ (Алексей Волков – 17-й и Сергей Харчиков – 36-й), и , наконец Юрий Тебин у СПС был на 5-й позиции.

Считаем шансы. Поскольку в Думе всего 50 мест, чтобы туда попал, скажем, лидер серпуховских единороссов Моторин, «ЕР» должна набрать ровно 100 % голосов! Как бы ни старались избирательные комиссии, это невозможно. Савчуку «светило» при 24 %, Волкову – при 34 %. Как говорил незабвенный красноармеец Сухов: «это – вряд ли». А наибольшие шансы были у привычного нашего (2 созыва подряд) областного депутата Юрия Тебина, так что он  проходил бы при результате 10 % голосов у областного списка СПС. Вполне реально, но по последним сведениям, кандидатура Тебина была снята из-за его принадлежности сразу двум партиям. Однако, как сообщила районная газета «Ока-Инфо», по высказыванию самого претендента, перед подачей документов в облизбирком он покинул ряды «Свободной России», поэтому вопрос о его дальнейшем участии в выборной кампании вскоре должен решить суд. Только суд может еще как-то вмешаться в этот предвыборный пасьянс.

Что касается шансов иных кандидатов – читатель может оценить их сам, исходя из пропорции «2 процента голосов избирателей равно одному месту в Думе». И решать судьбу этих процентов - именно нам в день голосования.

Опубликовано в газете "Протвино сегодня" 15 февраля 2007 г.

Серия сообщений "Политическая хроника":

Публикации автора разных лет на тему политических событий в стране, мире и г.Протвино

Часть 1 - Генерал победил физика. Кто виноват?
Часть 2 - Протвино голосует за Ельцина, как Москва
...
Часть 31 - К итогам выборов в марте 2004 г.
Часть 32 - Избиратели поверили только медикам
Часть 33 - Мособлдума - без наших?
Часть 34 - Реплика на послание президента Медведева
Часть 35 - Встречи кандидатов с народом. Ю.Романенко
...
Часть 47 - Кому я отдам свой голос
Часть 48 - Ареопаг неудачников
Часть 49 - Оппозиция в Протвино: история болезни

Запущен китайский токамак  отчасти российского происхождения

    Ещё в 1999 году в подмосковном Институте  физики высоких энергий побывали китайские ученые. Целью визита было обсуждение условий соглашения о поставке в Китай сверхпроводящего провода, изготовленного в ИФВЭ в конце 80-х - начале 90-х годов, т.е. в пору развития работ по сооружению нового ускорительно - накопительного комплекса (УНК, "российского коллайдера")  в специально построенном 21-километровом кольцевом тоннеле (см. подробности здесь).

Серия сообщений "ИФВЭ":

У ИФВЭ есть и свой сайт. См.

Часть 1 - Конференция ТК: решения наконец-то приняты
Часть 2 - Сотрудничество с ЦЕРН крепнет
...
Часть 27 - Президент РАН впервые посетил ИФВЭ
Часть 28 - Состоится ли ионная бомбардировка?
Часть 29 - Вечность в кольце
Часть 30 - А. Логунов: "Как это было"
Часть 31 - Наступил год активности
...
Часть 48 - Ускорительщики обсудили "статус-кво"
Часть 49 - Проекты ИФВЭ на 2-м иннофоруме Росатома
Часть 50 - Город Протвино /исторический очерк/

Серия сообщений "УНК":
Часть 1 - Китайцам интересно
Часть 2 - Ускоритель и власть
...
Часть 20 - Анатолий Агеев об ускорительных проектах ИФВЭ
Часть 21 - Заглянем в бюджетные строки
Часть 22 - Вечность в кольце
Часть 23 - Протвино – Женева: эстафета продолжается
Часть 24 - Год кольца
...
Часть 34 - Вопросы о "русском коллайдере"
Часть 35 - Сказанное - улетает, записанное - остаётся
Часть 36 - Новые «раскопки» на останках проекта УНК?

Серия сообщений "Публикации об А.А.Логунове":
Часть 1 - Национальное достояние России
Часть 2 - Акцент - на ускорительные проекты
...
Часть 9 - Вселенная развивается циклически?
Часть 10 - Путин пожал руку Логунову
Часть 11 - Архитектор науки. А.А. Логунову - 80 лет
Часть 12 - А. Логунов: "Как это было"
Часть 13 - Кризис в естествознании начала 21 века
...
Часть 31 - В день памяти об академике Логунове
Часть 32 - Последний урок академика Логунова
Часть 33 - Вселенная без начала и конца?

«Прямолинейный» ответ кольцевым ускорителем готовят в Подмосковье

Объединенный институт ядерных исследований (ОИЯИ, г. Дубна Московской области) всерьез собирается побороться за международный проект строительства нового гигантского ускорительного комплекса.

Близ Дубны, возможно, будет создан тоннель длиной 50 километров! Но это будет не кольцевой, а прямой (или линейный) тоннель – поскольку речь на этот раз пойдет об ускорении электронов, которые до высоких энергий можно разогнать в силу их физических свойств только по прямой. Этот проект известен под наименованием Международный линейный коллайдер (International Linear Collyder  - ILC). Интерес к нему связан с тем, что на ILC можно будет достичь беспрецедентной точности измерений в широком интервале максимальных энергий (вплоть до 10¹² эВ в системе центра масс сталкивающихся частиц – электронов и позитронов).

Один из вариантов модельной проработки линейного суперколлайдера, сделанный в Японии /фото КЕК/

Благодаря этому коллайдер ILC станет уникальным инструментом для наиболее глубокого проникновения в природу материи и изучения ее фундаментальных свойств, исследования пространства и времени, решения вопросов о происхождении массы частиц, темной материи, темной энергии, существования дополнительных измерений в пространстве-времени и тех вопросов, которые подбрасывает исследователям хитроумная природа по мере раскрытия тайн мироздания.

Проект ILC обсуждается сейчас в мировом сообществе не менее оживленно, чем полтора-два десятка лет назад обсуждался проект LHC – Большого адронного коллайдера в Женеве. Прошло время, и вот LHC, этот ускоритель встречных пучков протонов и антипротонов, уже практически полностью размещен в 27-километровом кольцевом тоннеле Европейского центра ядерных исследований (CERN).

Недавно в Валенсии (Испания) состоялось очередное международное рабочее совещание по проекту ILC. Совещание проводилось совместно Европейским комитетом по ускорителям (ILC – ECFA) и общемировой проектной группой GDE ILC и собрало около 250 участников. В проекте заняты рабочие группы из Европы, Америки и Азии. От России в совещании участвовали представители ОИЯИ – как имеющие особый интерес к проекту.

Согласно комментариям по итогам совещания, в результате переговоров с руководителями GDE, ОИЯИ (Дубна), наряду с Fermilab (США), KEK (Японией), CERN и германским DESY, признан официальным кандидатом на возможное размещение ускорительного комплекса ILC. Соответствующим образом был оформлен и предоставлен необходимый пакет документов с оценками общей стоимости строительно-монтажных работ, подземных и наземных объектов основного строительства.

Общая стоимость (в ценах первого квартала 2006 года) оценивается в 2,3 млрд. долл. США, что должно быть заметно ниже стоимости сооружения ILC в других заявленных для рассмотрения регионах в силу очень благоприятных геологических и географических условий в районе Дубны.

Площадку под линейный ускоритель ILC предлагается расположить в северной части Московской области, к северо-востоку от техплощадки ОИЯИ. Вся эта полоса заселена очень мало, трасса ускорителя пересечет два небольших населенных пункта и железную ветку между городами Талдом и Савелово. Трасса довольно однородна по высотным отметкам, глубина тоннеля нигде не превысит 25 м, причем отдельные участки можно будет сооружать вскрышным (открытым) способом. Материковые (глубинные) грунты устойчивы.

По мнению ученого совета, комитета полномочных представителей и дирекции ОИЯИ, реализация проекта ILC именно в Дубне позволит России на обозримую перспективу стать центром притяжения для ученых всего мира, восстановить лидерство в области фундаментальных исследований и физики высоких энергий. И, конечно, нельзя не учесть привлечение значительных внешних инвестиций и финансовых ресурсов как на этапе реализации проекта, так и во время функционирования нового ускорительного центра.

Естественно, все это возможно только в том случае, если руководство нашей страны не оставит крупный научный проект мирового значения на обочине государственных интересов России. Если она, конечно, действительно претендует на статус мировой державы.

Опубликовано: "Независимая газета"-13 декабря 2006 г.

     В  крупнейшем российском научном центре по физике на ускорителях в подмосковном  Протвино состоялось  Рабочее  совещание по проблемам взаимодействия легких ионов с ядрами.  Более  конкретно тема  совещания звучала так: «Ускорение, вывод и изучение взаимодействий    лёгких ионных пучков в  экспериментах с фиксированной мишенью на ускорителе У-70  Института физики высоких энергий».  Было представлено более полутора десятка  докладов, в  том числе 8 – от ОИЯИ (г.Дубна), 7 – от  ГНЦ ИФВЭ (Протвино), по одному    докладу  сделали  представители ИТЭФ (Москва) и ИЯИ (г. Троицк).  

Наибольший интерес собравшихся вызвал доклад Ю. Антипова (ИФВЭ) «Статус работ по ускорению легких ионов в ИФВЭ». Докладчик отметил, что впервые вопрос о возможности ускорения легких ионов на ускорительном протонном комплексе ИФВЭ начал обсуждаться в 1998 году, когда в практической плоскости встал вопрос о его применении в прикладном направлении, а именно – в медицине для задач лучевой онкотерапии. И действительно, в условиях нарастающего отставания России от наиболее передовых стран в вопросах применения научно-технических достижений для улучшения здоровья населения нельзя было не обратить на уникальный комплекс ускорительных установок центра в Протвино.

Используемая в настоящее время для фундаментальных исследований в области физики частиц система ускорителей протонов ИФВЭ включает в себя: линейный ускоритель-инжектор на 30 МэВ («Урал-30»), быстроциклирующий протонный синхротрон - бустер на энергию 1,32 ГэВ, и 70 ГэВ-ный протонный синхротрон У-70.
В наличие есть также линейный ускоритель И-100, который с момента запуска в 1967 году функционировал в  качестве инжектора в полуторакилометровый кольцевой ускоритель. После модернизации системы инжекции, заключавшейся в переходе на линейный ускоритель нового типа («Урал-30») и бустер, с середины 80-х и до настоящего времени И-100 периодически использовался как сильноточный протонный ускоритель для проведения отдельных материаловедческих и радиохимических работ по облучению образцов протонным пучком. И вот встал вопрос - готов ли этот ускоритель для выполнения новых задач, связанных с медициной. 

 В результате расчетных и экспериментальных исследований, выполненных в 2000-2003 г.г., была доказана возможность устойчивого ускорения в линейном ускорителе И-100 (см.) не только протонов, но и таких легких ядер, как дейтроны и ионы углерода (последние наиболее приспособлены для задач лучевой терапии). Одновременно совместно с НИИЭФА была разработана схема канала перевода частиц из ускорителя И-100 в бустер, к настоящему времени уже практически осуществленная - изготовлены магнитооптические элементы канала перевода, источники питания, ударный магнит для перевода частиц в следующую стадию ускорения. 

Следует отметить, что эти работы велись в условиях постепенного повышения интереса к ним со стороны общественности и административных кругов.

Так,  губернатор Московской области Б. Громов при посещении ГНЦ ИФВЭ в День российской науки 8 февраля с.г. ознакомился с проектом создания ЦПИЛТ - Центра протон-ионной лучевой терапии на базе ускорительного комплекса ИФВЭ. В областных и федеральных СМИ сообщено о том, что он принял принципиальное решение о выделении значительных средств (300 миллионов рублей) из областного бюджета на продолжение разработок вплоть до создания такого центра – первого не только в Московской области, но и в России.

Заявила о своем интересе к проекту обладающая определенными инвестиционными возможностями Ассоциация «Южное Подмосковье», объединяющая промышленные и научные предприятия Серпуховского района, Серпухова, Протвино и Пущино. Кроме того, проект ЦПИЛТ был представлен летом этого года на первом инновационном Форуме Росатома в числе наиболее подготовленных для коммерциализации наукоемких технологий, разработанных в организациях атомной отрасли. Так что, если требующаяся финансовая поддержка будет реально оказана, уже в ближайшие годы  можно будет осуществить ускорение ионов в бустере, а затем и в «большом» синхротроне У-70.

   Есть ещё один аспект обсуждаемой проблемы – социальный. Дело не только в том, что страна может получить уникальный Центр протон - ионной лучевой терапии (ЦПИЛТ) для круглогодичного лечения пациентов с самыми сложными раковыми заболеваниями, что отвечает насущной потребности отечественного здравоохранения. Будет сделан серьезный шаг по приближению российских высоких технологий в медицине к самому передовому мировому уровню. При этом реальные затраты будут исчисляться в 15-20% от полной стоимости создания такого облучательного центра - как раз за счёт уже существующего ускорительного комплекса ГНЦ ИФВЭ и развитой инфраструктуры как в Институте, так и в городе Протвино.

P.S. К сожалению, отказались от возможности сделать сообщение о ведущихся разработках протонного ускорителя для медицинских целей представители протвинского ФИЯФ, а это было бы интересно...   

Опубликовано: «Атом-пресса» №45, ноябрь 2006 г.

Серия сообщений "ИФВЭ":

У ИФВЭ есть и свой сайт. См.

Часть 1 - Конференция ТК: решения наконец-то приняты
Часть 2 - Сотрудничество с ЦЕРН крепнет
...
Часть 26 - Физикам нужен бозон Хиггса
Часть 27 - Президент РАН впервые посетил ИФВЭ
Часть 28 - Состоится ли ионная бомбардировка?
Часть 29 - Вечность в кольце
Часть 30 - А. Логунов: "Как это было"
...
Часть 48 - Ускорительщики обсудили "статус-кво"
Часть 49 - Проекты ИФВЭ на 2-м иннофоруме Росатома
Часть 50 - Город Протвино /исторический очерк/

Серия сообщений "Ядерная медицина. Балакин.":
Часть 1 - В ИФВЭ можно развивать ядерную медицину
Часть 2 - Ускорители идут на помощь онкологам
Часть 3 - Состоится ли ионная бомбардировка?
Часть 4 - Инновации Балакина в ядерной медицине
Часть 5 - Поддержит ли область?
...
Часть 48 - На форуме Росатома - о ядерной медицине
Часть 49 - Балакин против Уйбы: "Прометеус" лучше
Часть 50 - В Протвино поговорили о кластере

Серия сообщений "Атомная энергия /2/":
Часть 1 - Ядерную энергетику хорошо озадачили
Часть 2 - Три года после цунами
Часть 3 - Самый чернобыльский город страны
...
Часть 47 - Четыре тезиса в "чернобыльский" день
Часть 48 - «Самый стабильный источник энергии»
Часть 49 - Гонка на выживание

     В небольшом венгерском научном городке Шопрон  состоялись соревнования в рамках так называемой   «Атомиады», проводимой вот уже в 12-й раз.  Атомиады были учреждены и проводятся под эгидой  Европейской Ассоциацией научных центров в области ядерной физики (ASCERI - Association of the Sports Communities of theEuropean Research Institutes) с регулярность один раз  в  2-3 года,  а участие в них определяется не только профессиональной принадлежностью спортсменов, но большим желанием представлять свою страну и свою организацию на этом празднике дружбы и спорта.

ГНЦ «Институт физики высоких энергий» из подмосковного Протвино представляла делегация из 36 человек – сотрудников, членов их семей, а также представителей спонсорских организаций (без последних, прямо скажем, поездка была бы весьма проблематичной).  Видимо, точно такие же проблемы удачно разрешила и команда ГНЦ «Курчатовский институт», а вот больше российских команд не было.  Всего же в приехали соревноваться в 19 видах спорта около 1000 представителей атомной науки и про­мышленности из 12 стран. И всех их просто покорил этот утопающий в виноградниках старинный венгерс­кий город, знаменитый своей готической архитектурой и пре­красным музеем Ференца Листа (снимок ниже: в центре Шопрона).

Наши команды на Атомиаде, ввиду своей малочисленности,  участвовали лишь в малой части спортивной программы, а именно – в соревнованиях по баскетболу, футболу, шахматах и бадминтону.  Соревнования проходили в течение всего трех дней по очень напряженному расписанию, когда турнирные мероприятия начинались с 8 утра и длились до вечера. Но и вечера были плотно заняты. Протвинская команда во главе со своим бессменным капитаном и организатором Юрием Костиным, завзятым шахматистом, уже не раз участвовала в ранее проводимых Атомиадах, а посему значительная часть свободного от соревнований времени была уделена общению с теми коллегами из других стран, с которыми уже доводилось встречаться.

   «Мы, например, встретились со своими давними друзьями - шахматистами из Германии, приезжавшими к нам в Протвино в 90-е годы, - рассказал в местной газете Юрий Костин. - Вот уже более 15 лет мы поддерживаем с ними дружеские связи, и, хоть видимся редко, держим связь с помощью электронной почты».

К сожалению, на это раз не было командного турнира по шахматам в зачет Ато­миады, а шахматисты состязались лишь в личном первенстве. Тем не менее можно было подвести суммарные результаты участников, и оказалось, что команда ИФВЭ, не раз побеждавшая всех своих соперников, на этот раз уступила первенство представителям Австрии. «Если 3 года назад на XI  Атомиаду в Германию мы за считанные часы долетели самолетом, то в Венгрию двое суток добирались поездом, сильно устали » - так объяснил этот относительный неуспех председатель городской шахмат­ной федерации Костин.

Хорошо выступили команды ИФВЭ  по баскетболу и футболу - они вошли в тройку лидеров Атомиады.. В первую десятку вошла и сборная протвинских бадминтонистов.

Была и неофициальная встреча с городскими властями – устроителями 12-й Атомиады. По просьбе главы города Протвино Владимира Дмитровского Юрий Костин (он ко всему еще и депутат городского Совета депутатов)  вручил мэру города Шопрон памятный подарок - книгу о Московской области.

«Конечно, участие в международных соревнованиях подоб­ного уровня поддерживает престиж ГНЦ ИФВЭ,  нашего города, нашей атомной отрасли в глазах европейцев. Но главной традицией этих спортивных встреч остается царящая на них дружеская атмосфера» - заявил Юрий Костин.

Что ж, тут возразить нечего.

Опубликовано: газета "Атомпресса" № 37,август 2006 г.

Серия сообщений "Спорт как тема и хобби":

Любовь к спорту во всех его проявлениях сопутствует автору и поныне...

Часть 1 - Дружба на 64 полях
Часть 2 - Забытый чемпионат
...
Часть 14 - Из Бельгии с победой
Часть 15 - Надо ли присваивать не свои успехи?
Часть 16 - Наши на Атомиаде - 2006
Часть 17 - К итогам хоккейного фиаско в Ванкувере
Часть 18 - Чесс-понг: к итогам первого турнира
...
Часть 31 - К итогам Олимпиады - 2024 в Париже
Часть 32 - Индия - родина шахмат. И сегодня - лучше всех
Часть 33 - К итогам чемпионата мира 2025 по биатлону

     В Росатоме прошло заседание секции № 3 "Динамика, теплогидравлика и   безопасность реакторов и АЭС" научно-технического совета № 1 Федерального   агенства по атомной энергии. Повестка дня как бы продолжила   (см. "Не растерять   накопленные знания") разговор  о встающей все острее проблеме   упорядочивания и сохранения знаний и информационного обмена на   предприятиях атомной  отрасли.
На этот раз был заслушан доклад и состоялась дискуссия на тему «Использование баз данных по теплогидравлике при анализе безопасности ядерных энергетических установок (ЯЭУ)».
В заседании приняли участие представители более десяти организаций и предприятий, в том числе ФГУП "ГНЦ РФ-ФЭИ", ФГУП НИКИЭТ, ОКБМ, СПбАЭП, ФГУП "Красная Звезда", РНЦ "КИ", ОАО "ВНИИАЭС", НТЦ ЯРБ, ФГУП ОКБ "Гидропресс", ИБРАЭ РАН, ФГУП "ЦНИИатоминформ".
Представитель отметившего днями свое 60-летие обнинского ГНЦ ФЭИ канд. ф.-м. наук В.Н. Виноградов начал доклад с обзора всей той работы, которая ведется по упорядочиванию и развитию огромного массива данных по теплогидравлике реакторных систем и материалов, созданного на предприятиях отрасли. При этом имелись ввиду не только уже организованные, структурированные базы данных (БД), но и обычные архивные материалы. В этой работе особое внимание уделяется анализу полноты информации, занесенной в БД, и оценке подготовки принимаемых на основе этой информации решений о проведении тех или иных экспериментов. Это и понятно – ведь только так можно говорить о соответствии разрабатываемых проектов требованиям безопасности ЯЭУ.
В этом плане наиболее полной и отвечающей всем требованиям представляется работа, проводимая на протяжении уже 25 лет в ГНЦ ФЭИ, и нашедшая свое воплощение в создании Центра теплофизических данных (ЦТД) - базового информационного центра атомной отрасли по теплогидравлике ЯЭУ. В ЦТД не только собирается и хранится информация по теплогидравлике на основе публикаций и авторских архивов, но и ведется планомерная работа по утилизации этих знаний. А именно: разрабатываются надежные расчетные рекомендации, совершенствуют технологию хранения и распространения информации, необходимую и полезную для исследователей, конструкторов и проектировщиков ЯЭУ. Фактически создан уникальный для страны банк данных по теплофизическим и сопутствующим свойствам реакторных материалов, критическим тепловым потокам, закризисному теплообмену – и все это в различных условиях и в широкой области параметров, включая области интереса задач безопасности ядерных реакторов, как охлаждаемых водой, так и жидкими металлами.
Подобного рода работа ведется, естественно, и другими предприятиями отрасли, в том числе РНЦ КИ, ОКБ ГП, НИКИЭТ, ЭНИЦ, НИТИ, НИИАР, ЦКТИ, о чем было вкратце сказано в докладе и в последовавших выступлениях. Эти «коллективные усилия» позволили на основе БД предприятий создать отраслевые сборники расчетных рекомендаций и совместно с НТЦ ЯРБ Ростехнадзора подготовить проект Руководства по безопасности "Расчетные соотношения и методики расчета гидродинамических и тепловых характеристик элементов и оборудования водоохлаждаемых ядерных энергетических установок". На основе БД ведутся работы по развитию и верификации теплогидравлических расчетных кодов, а также по кросс-верификации различных версий отечественных и зарубежных теплогидравлических кодов.
Суммируя, можно сказать, что наличие баз данных по теплогидравлике и свойствам позволяет проанализировать обеспеченность информацией и сформулировать программы исследований в рамках проекта АЭС-2006, выработать требования к новой технологической платформе, на основе которой возможно дальнейшее развитие атомной энергетики. Вместе с тем в докладе отчетливо прозвучали те моменты, на которые надо обратить внимание, поскольку они уже просто тормозят работу. Так, многие данные, которые целесообразно собрать в единую БД, «разбросаны» по разным предприятиям, и зачастую трудно «стыковать» различным образом (и различными специалистами) подготовленную информацию. Сказывается недостаток общей координационной деятельности по созданию отраслевой БД по всей цепочке взаимодействующих предприятий и организаций. Представляется, что такая ОБД может быть организована на основе схемы распределенной БД с локальными БД, а координацию этой работы может осуществлять ЦТД, имеющий соответствующий опыт. Такой ОТД может стать частью «портала знаний» (предложение ЦНИИАТОИНФОРМ), необходимость которого обсуждается в отрасли в рамках программ по сохранению ядерного знания. Кроме того, организация отраслевого банка данных по теплогидравлике и свойствам позволит решить проблему анализа полноты и обеспеченности информацией, облегчит разработку верификационных матриц, выявление "белых пятен" и планирование новых экспериментальных исследований.
В выступлениях экспертов Ю.А. Мигрова (НИТИ) и С.Г. Соловьева (НИКИЭТ) было подчеркнуто, что на нынешнем уровне организации БД «добывание оцененных, проверенных на точность знаний в отрасли – своего рода хождение по мукам». Почему так? Есть серьезные препятствия.
Во-первых, неизбежно возникают естественные по нынешним временам, но не имеющие четкой правовой базы вопросы интеллектуальной собственности. Пока этот вопрос не разрешен, трудно говорить о реализации открытого доступа к БД.
Во-вторых, почти всегда остро стоит проблема целевого финансирования (точнее сказать, «нефинансирования») интеллектуальной деятельности по созданию и обслуживанию БД. 
И, наконец, особняком стоит вопрос об оценке данных, поскольку ключ здесь лежит в понимании физики реальных процессов в том или ином проекте.
В этой связи выделяются два направления дальнейшей работы: создание БД как «базы знаний», и создание оцененных БД по экспериментальным исследованиям. В ходе обсуждения доклада и выступлений экспертов прозвучало немало предложений, направленных на повышение эффективности работы – как в масштабе предприятий, так и отрасли в целом. Представляется, что все участники разговора были проникнуты пониманием поставленных перед отраслью государственных задач по осуществлению качественного рывка в развитии ядерной энергетики. Требуемое в этих условиях фактическое изменение качества получаемых результатов не отменяет ранее проделанную колоссальную работу предыдущих поколений исследователей и специалистов – напротив, обязывает опираться на нее. То есть работать согласно известному выражению Исаака Ньютона: «Я видел дальше других, потому что стоял на плечах гигантов».
В этом плане проведенное обсуждение вынесенной в повестку дня проблемы показало, что созданные на предприятиях отрасли базы и архивы данных по теплогидравлике стали необходимым инструментарием в работе по обоснованию проектных расчетов и анализе безопасности реакторных установок. Тем важнее встает вопрос об организации единого отраслевого банка экспериментальных данных, особенно в связи с разработкой перспективного проекта АЭС-2006 и новой технологической платформы, призванной обеспечить планомерное наращивание мощностей отечественной атомной энергетики. Соответствующие предложения от секции №3 НТС №1 по результатам обсуждения направлены в Управление атомной энергии Росатома.

Серия сообщений "С заседаний НТС ГК "Росатом"":
Часть 1 - Физики Росатома готовятся к работе на LHC
Часть 2 - Одобрены работы по сверхпроводимости
...
Часть 4 - Вечная термоядерная "грелка"
Часть 5 - Не растерять накопленные знания
Часть 6 - Опираясь на достигнутое, идти дальше
Часть 7 - Плановый подход к экстремальным состояниям
Часть 8 - Радиационный терроризм: реальны ли угрозы
Часть 9 - Сверхпроводящий накопитель: время пришло?

   30 марта в Росатоме состоялось заседание секции № 4 «Методы прямого   преобразования видов энергии» Научно-технического совета № 6 «Новые   энергетические технологии и управляемый термоядерный синтез»   Федерального агентства по атомной энергии. На повестку дня был вынесен   вопрос, казалось бы, далекий от обозначенных выше направлений научно-   технической деятельности, но тем не менее ставший весьма злободневным для   очень многих специалистов отрасли, занимающихся информационными технологиями, базами данных и проблемой сохранения накопленных знаний. 

   Ведь вряд ли кто-нибудь будет отрицать, что одним из важнейших продуктов деятельности любого из направлений работы отраслевых предприятий и организаций является непреходящее знание - будь то теоретические или конструкторские разработки, блестящие инженерные решения или просто опыт долговременной эффективной эксплуатации сложных систем. Итак, повестка дня гласила: «Сохранение знаний по космической ядерной энергетике с помощью информационных технологий», а доклад сделал ведущий научный сотрудник РНЦ «Курчатовский институт» Э. Гордеев. 

   И начал он с того, что еще несколько лет тому назад, а именно на сессии МАГАТЭ в сентябре 2002 года, была высказана озабоченность проблемой сохранения знаний в атомной сфере. В том же году сходный вопрос обсуждался на Совете безопасности Российской Федерации, а межотраслевой Координационный совет по космической ядерной энергетике принял решение о создании рабочей группы, которая рассмотрела бы эту тему во всей полноте. 

   Одним из первых вопросов стала необходимость упорядочивания  имеющихся на многих предприятиях и в корпорациях банков, или  массивов, данных, а также их классифицирование по  направлениям и доступности (общедоступные, коммерческие,  закрытые). Была проделана определенная работа по налаживанию  информационных связей и координации действий с  предприятиями и организациями Росатома, Росавиакосмоса и  Министерства обороны. Сразу стал очевиден такой общий  недостаток имеющихся информационных баз, как зависимость от  «человеческого фактора», т.е. конкретных разработчиков с их  конкретными возможностями. 

   Эта же зависимость прослеживается и по такому  информационному ресурсу, как интернет - сайты предприятий. Сейчас свои сайты имеют практически все предприятия и организации, но большинство из них выполняет чисто представительские функции: сообщается название, местоположение, профиль деятельности, портрет руководителя и... и всё. Зачастую на таких сайтах посетитель не может почерпнуть интересующую его информацию, хотя в перечне открытых публикаций такая информация значится - хотя бы в виде заголовков и перечисления авторских коллективов. Надо ли говорить, что такой уровень представления знаний не отвечает потребностям сегодняшнего дня и сильно проигрывает опыту развитых стран, где www-технологий достаточно для открытого, чрезвычайно широкого пользования насыщенными банками данных. Нужно только знание языка (как минимум, английского). 

   В представленном докладе были сформулированы результаты проделанной работы по созданию проекта универсальной базы данных (БД) в применении к космическим ядерным технологиям. Собственно задачами «космики» как раз эта разработка и не ограничивается. Выбран подход, в котором БД должна быть унифицирована по интерфейсу (программным и аппаратным возможностям), универсальна по функциональным возможностям применения и уникальна по содержанию - в том смысле, что разработчик, исходя из первых двух условий, наполняет БД специализированным, свойственным только заказчику контентом (содержанием). Создаваемые по этому принципу БД пригодны для интернет -публикации с таким видом доступа, который определит заказчик. По подходам и универсальности это вполне можно сравнить с широко используемой в бухгалтерских подразделениях БД «1С». 

   В заключение докладчик задал присутствующим вопрос: «Кто создал Интернет?», и сам же на него ответил: «Интернет — это живой информационный организм, он создается ежедневно и ежечасно всеми теми людьми, которые привносят в него свою лепту. То есть интернет создали мы с вами, и теперь остается создать систему развитых универсальных БД, которые принесут всем нам только пользу».

К   акая это может быть польза, стало ясно, например, из выступления содокладчика от МГТУ им. Баумана профессора А. Зимина. Он рассказал об опыте создания и функционирования в МГТУ интернет - лаборатории как формы получения и передачи знаний. Эта схема шире задач образовательной сферы, поскольку может быть применена к практически любой задаче удаленного доступа исследователей к испытательным стендам. В МГТУ средствами удаленного доступа оснащены уже 8 испытательных стендов по измерениям различных характеристик физических процессов, что обеспечивает вовлечение в обучение широкого круга учащихся. Докладчик подчеркнул, что это не моделирование процесса на ЭВМ, а живое участие пользователя в эксперименте с элементами обратной связи, что повышает эффективность учебного процесса. Кроме того, данные измерений могут оперативно заноситься в БД для хранения и сравнительного анализа, что несомненно расширяет возможности как студентов, так и педагогов. 

Из всех выступлений, прозвучавших в последовавшей дискуссии, хотелось бы остановиться на одном. 
Слово попросил Ю. Нечаев - ведущий научный сотрудник лаборатории энергетических исследований РНЦ КИ, д.т.н., лауреат Государственной премии СССР. Он сказал, что за плечами полвека работы по одной из интереснейших для участников и важнейших для страны задач - создание космических ядерно-энергетических установок. Позади и длительные, напряженные испытания, которые не всегда заканчивались удачей, и мучительные поиски вариантов оптимального решения по совмещению минимального выводимого в космос веса с достаточной производимой мощностью и многое другое. Все это - накопленный ценный опыт, которым хочется поделиться. Есть и записи, и таблицы испытаний, и просто жизненные впечатления. Но времени для того, чтобы писать книги или даже статьи, просто мало, да и надо дождаться еще публикации. А вот если бы была в пользовании такая удобная и понятная БД, которая позволила бы без особых сложностей «выложить знания» для того, чтобы ими могли воспользоваться другие - то почему нет? 

   Есть еще один аспект, связанный с использованием знаний, - большинство из них получено в ходе выполнения научно-исследовательских работ, заказчиком которых было государство. Достаточно упомянуть, что 22 ноября 2005 года вышло постановление правительства Российской Федерации № 685 «О порядке распоряжения правами на результаты научно-технической деятельности». Развитие атомной отрасли, ее возможная реструктуризация делают вопрос о правах на результаты научно-технической деятельности весьма актуальным. Для решения всех проблем в этой сфере приказом руководителя Росатома С. Кириенко (от 04.04.2006 г. № 159) образована целевая рабочая группа «Распоряжение правами на результаты научно-технической деятельности». 

   И действительно - все идет к тому, что приближается эпоха «экономики знаний», поэтому к новым знаниям, знаниям, полученным нашими предшественниками, и всему тому, что можно назвать «продуктивными знаниями», надо относиться ответственно и с большим уважением. Ход обсуждения предложенной тематики показал, что необходимость создания тематических БД универсального назначения уже назрела. Значит, отрасль должна помочь этому важному делу. 
   Главное - не опоздать... 

Опубликовано: "Атом-пресса" № 16, апрель 2006 г.

Серия сообщений "С заседаний НТС ГК "Росатом"":
Часть 1 - Физики Росатома готовятся к работе на LHC
Часть 2 - Одобрены работы по сверхпроводимости
Часть 3 - Атом согревающий: страна ждет
Часть 4 - Вечная термоядерная "грелка"
Часть 5 - Не растерять накопленные знания
Часть 6 - Опираясь на достигнутое, идти дальше
Часть 7 - Плановый подход к экстремальным состояниям
Часть 8 - Радиационный терроризм: реальны ли угрозы
Часть 9 - Сверхпроводящий накопитель: время пришло?