«Братство прерафаэлитов» создавалось с совершенно определенной целью - «встряхнуть» мир английского искусства. Блестяще в этом преуспев, оно оказало сильнейшее влияние на многие виды дизайна и прикладного искусства, которое ощущается и в наши дни.
В 1848 г. семеро молодых художников основали новое течение в искусстве - пре-рафаэлизм. Их полотна навеяны литературными и поэтическими образами, однако по мере развития самого течения литература и прикладные искусства также испытали мощное влияние живописи прерафаэлитов.
Братство
В 1848 г. Данте Габриелю Россетти, Уильяму Холмэну Ханту и Джону Эверетту Миллесу было около 20 лет, и все они учились в школах Королевской академии художеств. Назвав себя «Братством прерафаэлитов», молодые люди смело выступили против традиционного стиля живописи, ограниченного строгими академическими правилами.
Со времени основания Академии в 1768 г. Англия дала миру не одного великого живописца, но к середине XIX в. все заполонила салонная рутина, и из-под кисти мелкой художественной братии хлынул поток парадных портретов, пейзажей и сентиментальных жанровых сценок для среднего класса. Добрых 300 лет до того в живописи царило преклонение перед великими мастерами итальянского Возрождения, на чьих шедеврах обучались все молодые художники. Отвергнув эту традицию, члены «Братства» обратились к искусству готики, где вместо привычной светотени царила игра цветовых плоскостей. Пользуясь яркими красками, они изображали натуру в реалистичной манере, но без рабского следования правилам классической композиции. Своих натурщиков - обыкновенных людей -они писали со скрупулезной точностью, помещая их в естественный антураж.
На исторических полотнах великих мастеров прошлого мы видим идеализированную историю - не подлинную, а такую, какой ее вообразил художник, чтобы наилучшим образом проявить свое мастерство. Живописцам издавна внушалось, что природа далека от совершенства, и задача художника состоит в том, чтобы ее приукрасить. Прерафаэлиты дали обет изображать материальный мир с предельной достоверностью.
Образу шекспировской Офелии Миллес придал черты Лиззи Сиддал. Тщательно выписанные цветы и заросли склонившегося над Офелией кустарника свидетельствуют о наблюдательности и мастерстве художника.
В 1850 г. Россетти встретил и полюбил Лиззи Сиддал, с которой прожил вплоть до ее смерти в 1863 г. В картине «Беата Беатрикс» он увековечил образ покойной жены, написав с нее умирающую возлюбленную Данте - Беатриче.
Революционные методы
Чтобы ни на йоту не погрешить против при¬роды, прерафаэлиты добивались абсолютной точности в каждой детали, для чего решили писать натуру только на пленэре, т. е. на открытом воздухе. Уже одно это стало революционным шагом вперед, поскольку до них художники работали только в студии.
Для достижения поставленных творческих целей они избрали весьма необычную технику. Следуя давней традиции, их современники пользовались битумом - темно-коричневым пигментом - для смягчения и затемнения общего колорита. Так создавались картины, выдержанные в теплой коричневой гамме, с контрастными световыми эффектами, получаемыми путем добавления белил. Все прерафаэлиты начали писать по белому грунту, получая чистые прозрачные цвета. Этот метод во многом напоминал технику фресковой живописи.
Сначала на холст наносилась белая краска и тщательно просушивалась. По ней художник тушью прописывал контуры рисунка. Поверх эскиза наносился тонкий слой белил почти без масла и лишь затем - красочный слой со скрупулезным соблюдением контуров рисунка. Все это требовало необычайной легкости мазка, чтобы краски не смешивались с влажным грунтом. Более того, поверх положенных красок нельзя было наносить новых мазков, не теряя первозданной чистоты тонов (обычно в масляной живописи картина пишется фрагмент за фрагментом, и есть возможность исправить любую ошибку).
Этим методом писал Холмэн Хант, часто прибегал к нему и Миллес, однако данная техника требовала такой тщательности в работе, что даже самый прилежный художник не мог создавать больше двух картин в год. Такова была еще одна характерная особенность прерафаэлитов - скрупулезная проработка мельчайших деталей, из-за чего на создание каждого полотна уходила бездна времени.
«Очарование Мерлина» кисти Эдварда Берн-Джонса (1833-98) - свидетельство отхода художника от реализма прерафаэлитов к изображению идеального мира.
Реакция публики
Выставленные в Королевской академии работы троих членов «Братства» поначалу были встречены довольно благосклонно. Но в 1850 г. Миллес выставил картину, изображавшую юного Христа в мастерской отца. Христос предстал зрителю в облике простого мальчика в убогом интерьере плотницкой мастерской. Картина вызвала целую бурю негодования, поскольку публика усмотрела попытку подорвать общественные устои в полотнах начинающих юнцов, которые к тому же учредили какое-то тайное братство и явно не испытывали почтения ни к религии, ни к наследию великих мастеров.
К счастью, выдающийся критик Джон Рес-кин оценил их по достоинству и направил в газету «Тайме» несколько писем с разъяснением своей точки зрения и похвалой. Отчасти благодаря этому в последующие годы картины прерафаэлитов получили признание.
Восхищаясь творчеством прерафаэлитов, Рескин тем не менее заметил, что их дотошный натурализм неизбежно ведет к утрате свежести и непосредственности восприятия. К примеру, в выдающихся пейзажах кисти Тернера эмоциональная энергетика исходит от умелой передачи живых впечатлений и настроений без попыток скопировать на полотне мельчайшие детали. По убеждению Рескина, если члены «Братства» в чем-то и ошибались, то лишь в непомерной скрупулезности письма, лишавшей их творчество внутренней свободы.
Главным же недостатком прерафаэлитов было то, что самозабвенная преданность реализму породила обратный, нереалистично напыщенный эффект. Они были литературными художниками в двух смыслах: часто обращались к литературным героям и сюжетам и стремились к дословной точности визуальных описаний натуры, любовно выписывая каждый лепесток, каждую морщинку на лице или складку пышного одеяния. Тем не менее, к 1856 г. резкое неприятие прерафаэлитов сменилось всеобщим восхищением.
Прерафаэлиты были многим обязаны художнику старшего поколения Форду Мэдоксу Брауну, который и сам связывал себя с ними, хотя не был членом «Братства». В свою очередь, мастера многих видов искусства испытали их влияние, в том числе известный писатель и дизайнер Уильям Моррис, а также его друг Эдвард Берн-Джонс, впоследствии знаменитый создатель гобеленов и витражей.
Результатом таких творческих связей явился следующий этап в истории «Братства», впоследствии развившийся в два разных направления. Одним из них стал эстетизм, с его девизом «искусство ради искусства», другим течение «искусства и ремесла», много лет задававшее тон в развитии прикладного искусства, придавая огромное художественное значение кустарным ремеслам.
Витраж, изготовленный фирмой «Моррис энд компани» по эскизу Эдварда Берн-Джонса. Созданная Уильямом Моррисом фирма выпускала также шпалеры, декоративные ткани и мебель.
