Доброго времени суток, друзья!

 

Вы попали на интернет-премьеру нового сборника рассказов Александра Клыгина "Красота умирающей розы".

Для начала посмотрите промо-ролик с участием Разумной Кепки:

 

 

 

Скачать это произведение можно уже сейчас, на официальном сайте:

 

Александр Клыгин - "Красота умирающей розы" 

 

В этот сборник вошли рассказы, написанные за последние два года, если точнее – с января 2009 по февраль 2011. Они разные – сатирические и романтические, весёлые и грустные. Многое написано в память о тех, кого уже давно с нами нет – о родственниках и друзьях, оставивших этот мир. Светлая им память!

 

Спасибо:

российскому алфавиту за предоставленные буквы,

моему дедушке за уникальный набор генов,

производителям сигарет «Captain Black»,

Амуру Дебиловскому за то, что он такой,

сайту «В контакте» за вдохновение,

ТЦ «Западный» за коня,

Солнцу за закаты,

Джону Фаулзу и Владимиру Набокову за психологические портреты «маньяков»,

московскому метрополитену (за доставку меня из пункта А в пункт Б),

LunaK, Strannie, Rianon-n и MerlinRous за внимательное чтение моего блога и комменты,

Изи – за всё,

а так же – Розе.
 

 

В сборник вошли рассказы:

1. "Мой дедушка"

2. "Сигарета"

3. "Издательский геморрой"

4. "Параллельные"

5. "Конь-качалка"

6. "Забор как способ трансерфинга"

7. "Фабрика звёзд как алтарь ацтеков"

8. "Романтический маньяк"

9. "Вечер на Черкизовской"

10. "Старая гвардия"

11. "Красота умирающей розы"

 

Большую часть перечисленных произведений вы уже могли видеть здесь, на страницах этого блога. Тексты новых рассказов, таких как "Мой дедушка" и "Красота умирающей розы" в блоге не появятся - те, кому интересно, смогут прочитать их на сайте.

Кроме того, сегодня же на сайте появились:

Стихи AMOUR-a

и

Рассказ о ЛунаК

(В рассказе сохранена авторская стилистика, хотя орфография слегка отредактирована Клыгиным.)

 

Очень рекомендую почитать эти произведения моих друзей - лично мне они ОЧЕНЬ нравятся.

 

Ну и кроме всего прочего, я немного обновил Главную страницу и Список книг, добавив к каждому произведению информацию о том, в каком году оно было написано - чтобы не возникало путаницы с хронологией.

 

Спасибо всем моим ПЧ за то, что вы у меня есть, буду и впредь снабжать вас интересными постами, рассказами, видеороликами.

 

И напоследок - маленький анонс. Скоро на YouTube: слайд-шоу по комиксам Йамахи а также интервью с Разумной Кепкой!

Кажется, биографию Ошо я где-то тут размещал. То была его биография по версии Ошо-портала, где-то в сети мне доводилось видеть и биографию Ошо по версии РПЦ (естественно, размещать её не буду, ибо враньё). И вот сегодня случайно наткнулся на третий вариант - википедия. Эту версию биографии Ошо можно считать "усреднённой", подвергнутой критическому анализу - тем и интересно. По-моему, достаточно разумная такая версия получилась: факты, только факты, ничего кроме фактов:

Ча́ндра Мо́хан Раджни́ш (хинди चन्द्र मोहन रजनीश, иногда ошибочно «Раджанеш», 11 декабря 1931 — 19 января 1990) — известный индийский философ, основатель мистического учения, с начала семидесятых более известен как Бхагва́н Шри Раджни́ш (хинди भगवान श्री रजनीश) и позднее как Ошо (хинди ओशो).

Проповедовал собственное учение, декларировавшее своей целью свободную и счастливую жизнь человека, борьбу с предрассудками, ложными ценностями общества, бюрократическим государством, бюрократизированной церковной верой (клерикализмом), бездуховностью семейного уклада и прочим. Разработал множество новых систем медитации, связанных с музыкой, движением, дыханием.

Беседы Ошо, записанные в период с 1969 по 1989 год, собраны и изданы последователями в виде нескольких сотен книг. Основатель системы ашрамов во многих странах. Во время пребывания в США основал международное поселение Раджнишпурам.

Во многих странах последователей Ошо относят к сектам.




Родился Чандра Мохан Джеин (хинди चन्द्र मोहन जैन) 11 декабря 1931 года в маленькой деревне Кучваде (на территории современного штата Мадхья-Прадеш, центральная Индия) в джайнской семье торговца тканями. Первые семь лет воспитывался в семье родителей матери.

По словам Ошо, духовное просветление снизошло на него при медитации 21 марта 1953 в парке Бханвартал (Джабалпур)

«Это было подобно взрыву. Той ночью я стал пустым, а потом наполнился. Я прекратил быть и стал самим бытием. Той ночью я погиб и родился заново. Но тот, кто родился, не имел ничего общего с тем, кто умер. Не было никакой связи. На вид я не изменился, но между мной прежним и мной новым не было ничего общего. Гибнущий гибнет до конца, от него ничего не остаётся». Ошо.

В 1957 году он с отличием закончил Саугарский университет, получив степень магистра философских наук. Ошо преподавал философию сначала в Райпурском санскритском колледже, а в 1966 году получил должность профессора философии в Джабалпурском университете.

В 1960-х годах под именем Ачарья Раджниш (хинди आचार्य ачарья — учитель, Раджниш — имя, данное ему в семье) путешествовал по Индии, его лекции о самых известных мистиках востока собирали многотысячные аудитории. В 1962 году он начал проводить 3-10-дневные медитационные лагеря. В 1966 году оставил преподавательскую деятельность в университете и целиком посвятил время работе с духовными искателями, которые приезжали к нему со всей Индии.

В 1969 году группа его друзей организовала фонд для поддержки его работы. Фонд снимает помещение в Мумбаи, где Чандра Мохан проводит ежедневные даршаны и принимает посетителей. 28 сентября 1970 года он начал инициировать учеников (нео-саньясины или просто саньясины). При инициации саньясины получали новое имя, до сентября 1985 года они носили оранжевую или красную одежду, мала (ожерелье) со 108 бусинами и портретом Ошо.

В 1974 году в Пуне основан ашрам, духовным лидером которого является Ошо. В этот период были разработаны новые медитационные техники — динамическая медитация (1970), медитации кундалини и натарадж.


Пребывание в США (1981—1985)

Весной 1981 года, после долгой болезни, Ошо перешёл в период молчания. По рекомендации врачей в июне этого года его отвезли на лечение в США, так как он страдал, в частности, диабетом и астмой.

Последователи Ошо купили за 5,75 миллионов долларов США ранчо Big Muddy площадью в 64 тыс. акров в Центральном Орегоне, на территории которого было основано поселение Раджнишпурам (ныне пригород г. Антелоупа). В августе Ошо переехал в Раджнишпурам, где жил в трейлере в статусе гостя коммуны.

За четыре года, когда Ошо жил там, популярность Раджнишпурама росла. Так, на фестиваль в 1983 году приехало около 3000 человек, а в 1987 — около 7000 человек из Европы, Азии, Южной Америки и Австралии. В городе появилась школа, почта, пожарное и полицейское управления и транспортная система из 85 автобусов.

В это же время обострились противоречия с местными властями относительно разрешений на строительство, а также в связи с призывами к насилию со стороны жителей коммуны. Они усиливались в связи с заявлениями секретаря и пресс-секретаря Ошо Ма Ананд Шилы. Сам Ошо до 1984 года продолжал пребывать в молчании и был практически изолирован от жизни коммуны. Управление коммуны переняла Шила.

Внутри коммуны также усиливались внутренние противоречия. Многие последователи Ошо, не согласные с режимом, установленным Шилой, покинули её. Столкнувшись с трудностями, правление коммуны во главе с Шилой использовало и уголовные методы. Так, в 1984 году в еду нескольких ресторанов соседнего городка Далласа были добавлены сальмонеллы для проверки, можно ли повлиять на результаты предстоящих выборов путём снижения числа людей, имеющих право голоса. По приказу Шилы были также отравлены личный врач Ошо и два сотрудника орегонских ведомств. Врач и один из сотрудников тяжело заболели, однако в конце концов поправились.

После того, как в сентябре 1985 года Шила и её команда в спешном порядке покинули коммуну, Ошо созвал пресс-конференцию, на которой сообщил информацию об их преступлениях и попросил прокуратуру инициировать расследование. В результате расследования Шила и многие её сотрудники были задержаны, а позже — осуждены. Несмотря на то, что сам Ошо не участвовал в преступной деятельности, его репутации (особенно на Западе) был нанесён значительный урон.

23 октября 1985 года федеральный суд присяжных на закрытом заседании рассмотрел обвинительное заключение против Ошо в связи с нарушениями иммиграционного законодательства. 28 октября 1985 года после перелёта в Северную Каролину Ошо был задержан без ордера на арест (на этот момент обвинение ещё не было официально предъявлено); мотивом задержания была названа попытка Ошо покинуть США. По этой же причине Ошо отказали в праве выхода под залог. По совету своих адвокатов Ошо подписал Alford plea — документ, согласно которому обвиняемый не признаёт себя виновным, однако соглашается с тем, что существуют доказательства, достаточные для его осуждения. В результате Ошо был условно осуждён и депортирован из США.

В ноябре 1987 года Ошо заявил, что в течение 12 дней, которые он пробыл в тюрьмах США, он подвергался радиационному облучению от матраца, на котором он спал и был отравлен таллием.



Пуна (1987—1990)

К концу 1987 года через ворота «Osho Commune International» в Пуне ежедневно проходят тысячи саньясинов и посетителей. Ошо проводит ежедневные даршаны, но его здоровье неуклонно ухудшается. В беседах он часто повторяет, что не может оставаться со своими людьми ещё долгое время, и советует слушателям уделять основное внимание медитации. «Когда я перестану приходить, моё отсутствие подчеркнёт вашу собственную реальность. Прежде у неё не было такой возможности проявиться. Это очень хорошо, что вы останетесь наедине с собой, потому что ваше паломничество не начнётся, пока вы не осознаете, кто вы и где. Впереди очень важные дни, и помните, ваша реальность — это всё то, что вы постигаете сами. Все формы медитации, которые я дал, не требуют обязательного моего присутствия. Есть ли я рядом, или нет — никакой разницы. Всё зависит только от вас. Для медитации нужно ваше присутствие, а не моё. Есть лишь одна религиозность — Религиозность любви. Есть лишь одна истина — истина радости, жизни и счастья. Вся эта планета Земля едина, всё человечество — единое целое. Мы — частички друг друга».

6 октября 1989 года Ошо выбирает внутренний круг — эта группа состоит из двадцати одного ближайшего ученика, на которых возложена ответственность административного управления и решения некоторых практических вопросов в менеджменте коммуны. В июне-июле основан саньясинский университет. Он состоит из множества факультетов, охватывающих различные семинары и групповые программы.

17 января состояние здоровья Ошо значительно ухудшилось. Ошо появится на вечернем собрании только для того, чтобы поприветствовать собравшихся. Когда он вошёл в зал, было заметно, что передвигаться ему чрезвычайно тяжело.

19 января 1990 года Ошо умер. Он отказался от предложений врачей провести срочное медицинское вмешательство. Ошо сказал им: «Вселенная сама отмеряет свой срок», закрыл глаза и умер. Тело Ошо перенесли в зал, где прошло массовое собрание, а затем кремация, как это и принято на Востоке. Через два дня пепел, оставшийся от тела Ошо, перенесли в зал Чжуан-цзы — в ту самую комнату, которая должна была стать его новой спальней. Часть пепла перенесена также в Непал, в ашрам Ошо-Тапобан. Над пеплом поместили табличку со словами, которые за несколько месяцев до того надиктовал сам Ошо:

"ОШО. Никогда не рождался, никогда не умирал, только гостил на этой планете Земля с 11 декабря 1931 по 19 января 1990 года."


Учение Ошо

В изложении взглядов Бхагавана Шри Раджниша об истинной природе человека и методах обращения к ней следует быть очень бдительными и осознанными; «Я не пришёл учить вас, я пришёл разбудить вас». Ошо не писал книг, а своё учение передавал в виде бесед, всякий раз обращённых к конкретной аудитории или даже к конкретному человеку. Неудивительно, что при подобной — контекстной — подаче часть материала всякий раз оказывалась оформлена по-новому, а в некоторых беседах можно обнаружить значительное отличие от прежде сказанного — например, одному человеку Ошо мог сказать: «Мир статичен», а другому — «Мир постоянно меняется!». Таким образом он пытался привести человека в «точку равновесия», чтобы он не был однобоким, всегда находился в поиске. Многих людей ставят в тупик противоречия в беседах Ошо. Вот что говорит он по этому поводу: «Мои друзья удивляются: „Вчера ты говорил одно, а сегодня — другое. Чего же нам слушаться?“ Я могу понять их недоумение. Они ухватились только за слова. Разговоры не представляют для меня никакой ценности, только пустоты между произносимыми мной словами — вот что ценно. Вчера я распахнул двери к моей пустоте при помощи одних слов, сегодня я открываю их, прибегая к другим словам. Та пустота, которая проявляется между словами, — вот что для меня важно. Двери могут быть деревянными, золотыми, серебряными; может, их украсили узорами из листьев и цветов. Будут они простыми или орнаментированными — все это не имеет значения. Лишь открытая дверь, то пустое пространство имеет значение. Для меня слова — лишь инструмент, помогающий открыть пустоту».



Ошо о Радости

Пение, пляска — это, несомненно, язык радости, но можно выучить язык, не узнав радости. Этим и занимается все человечество: люди учатся только жестам, пустым жестам.

«В чём причина твоей радости, Учитель?» Этот вопрос Ошо разъясняет так: «У радости нет причины, у радости не может быть причины. Если у радости есть причина, это вообще не радость; радость может быть только беспричинной, необусловленной. Есть причина у болезни, но у здоровья?.. Здоровье естественно. Спросите доктора: „Почему я здоров?“ — он не ответит. Он может ответить на вопрос: „Почему я болен?“ — ибо у болезни есть причина. Он может диагностировать эту причину, определить, почему вы больны, но никто не может найти причину, по которой человек здоров. Здоровье естественно, здоровье — это то, как должно быть. Болезнь — это то, как не должно быть. Болезнь означает, что что-то не так. Когда все в порядке, человек здоров. Когда все сонастроено, человек здоров, тут нет никакой причины».



Ошо-движение

Раджниш совершенно неодобрительно относился к любым объединениям, в том числе и религиозным, и неоднократно предостерегал своих последователей от создания организаций по типу «следования»; он рекомендовал, в случае своей смерти, незамедлительно отправиться на поиски «живого Мастера».

Однако это предписание не было выполнено, и после ухода Мастера «новая саньяса» организовала множество ошо-центров по всему миру; наиболее известным из них является «медитационный курорт» в Пуне, Индия. В центрах проводятся групповые медитации — разработанные как Раджнишем, так и его учениками.



Последователи Ошо в России

С началом перестройки были переведены и изданы многие книги Ошо на русском языке. В настоящее время существуют десятки небольших групп учеников Ошо в различных городах России и СНГ.

Друзья! Не успели вы прийти в себя после "Коня-качалкии", как я разродился новым творением (иногда прёт так прёт). Прошу любить и жаловать, мой свежеиспечённый рассказ, на этот раз в жанре "Удавись, Костя Эрнст!"

"Фабрика звёзд как алтарь ацтеков"

Многие знакомые из реала, да и виртуальные собеседники часто обвиняют А-точка-Клыгина в том, что "нет у этого засранца ничего святого". Наверно, пора дать всем этим замечательным и высокоморальным людям достойный ответ - о том, что у А-точка-Клыгина если и не осталось в душе ничего святого, то когда-то оно там всё же было, но завалилось в дальний угол, запылилось - и было выброшено вместе с ненужным мусором.

Если начать рассказ прямо со "святого", наверно, будет непонятно, как, что и чего, поэтому начнём издалека. Да, сейчас начало двухтысячных уже можно отнести в раздел "издалека", и с каждым годом оно от нас будет всё дальше и дальше, но когда-то эти годы и события были для нас близкими и понятными. Возможно, нечто со временем прояснилось, нечто забылось, что-то приобрело иные смысловые оттенки, а некие элементы реальности изменились до неузнаваемости.

Итак, перенесёмся в 2001-2002 годы, когда наша могучая Федерация только-только приходила в себя после революционной разрухи, и в воздухе уже витали первые звуки-запахи-ощущения новорожденного государства по имени РФ, превратившегося в олигархическо-ментовско-гламурную диктатуру, преодолевшую хаос, имя коему "свободные выборы".

В те далёкие времена по территории Москвы, прилегающих и отдалённых деревень шаталась самая разномастная молодёжь, считающая себя охренительно талантливой, но... совершенно непризнанной и бесперспективной. Одни из представителей этого поколения научились играть на гитаре и подались в "новорусский рок" по стопам Цоя и тропой Земфиры. Другие - те, кто гитару/вокал так и не освоил, ступили на тропу новорожденного "русского рэпа", третьи просто спились/скурились/пропали без вести. Но большинство всё же мутировало в странный вид живых существ, имя коему - "офисный планктон".

Среди этой молодёжи тусовался и некий странный персонаж в чёрной кепке, чьё имя мы можем в принципе, и не называть. Важно то, что этот персонаж выделялся из всех тусовок своей исключительной бесталанностью - ни слуха, ни голоса, ни кожи, ни рожи у него не было, актёрским мастерством он не владел, на гитаре играть не умел, пытаясь читать рэп, очень комично задыхался на середине куплета. )))

Поэтому персонаж в чёрной кепке мог бы так же без вести пропасть, как и большая часть вышеописанного "поколения Ы" (термин спёрт у Пелевина и преобразован совместными усилиями А-точка-Клыгина и юзера Ли.ру Рианонн), однако в 2002 году произошло малозначительное на первый взгляд событие, спасшее странного чёрнокепочника от неизлечимого духовного кризиса.

Как бы странно это ни прозвучало, но таковым событием был запуск реалити-шоу "Фабрика Звёзд" на Первом канале.

Да, я дам вам время подумать.

Казалось бы, как такая незначительная вещь могла повлиять на духовный мир А-точка-Клыгина, занятого в то время штудированием внушительной горы эзотерических книг. В горе были сочинения Лобсанга Рампы, дона Карлоса Сезара Арана Кастанеды, Бхагавана Шри Раджниша (для своих - просто Ошо), мужика, придумавшего ДЭИР (вот реально не помню, как фамилия его), Барбары Марсиниак, Друнвало Мельхиседека, Всеслава Соло, Бориса Гребенщикова, Виктора Пелевина, Роджера Желязны, Джона Толкиена и других не менее уважаемых и просветлённых людей.

Когда гора уже подходила к концу - и книги пора было отдавать обратно друзьям-знакомым, А-точка-Клыгин как-то вечером включил телевизор и увидел концерт. Это оказался эфир "Фабрики звёзд", и шизанутый эзотерик в чёрной кепке даже не обратил бы внимания на эту программу, но тот факт, что по сцене очень забавно скакал Миша Гребенщиков, заставил А-точка-Клыгина задержать внимание на экране маленького телевизора "Сокол" с диагональю 37 сэмэ и такой обалденной цветопередачей, что даже человек с хорошим зрением запросто мог бы ослепнуть после десяти минут "втыкания" в данный телевизор.

Не отвлекаемся на детали кризиса российской телевизоропроизводящей промышленности, возвращаемся к сути вопроса.

Первой мыслью, пришедшей в сознание А-точка-Клыгина, накануне читавшего ранние рассказы БГ с самиздатовской брошюры 1992 года издания, было:
"Это что, сын Гребенщикова? Интересно!"
Через пару дней А-точка-Клыгин окончательно убедился, что Миша Гребенщиков не имеет никакого отношения к прокуренному медитатору БГ, носящему титул "Солнце русского рока" - и успокоился.

Но доза наркотика, введённая в его сознание Останкинским шприцом через малюсенький телевизор "Сокол", заставила А-точка-Клыгина прочно подсесть на просмотр не только "Фабрики звёзд", но и "Народного артиста", а за компанию - "Последнего героя" и всё-что-ещё-тогда-крутили.
Что же было такого в среднестатистическом реалити-шоу, рассчитанном на нетребовательную target group? Наверно, message, заинтересовавший лично А-точка-Клыгина и миллионы других приклеенных к экранам кретинов, можно сформулировать так:

"Если ты талантлив, ты сможешь пробиться на самый верх".

"Верь в себя, стремись - и добьёшься успеха".

По сути: "Талант - путь к успеху".

Ну да, ну да. Конечно, естественно и предсказуемо - все эти слоганы, прочно внедрявшиеся в подсознание target group, оказались вполне банальным враньём, изобретённым продюсерами Первого канала с целью срубить бабла за счёт увеличения цены на эфирное время в прайм-тайм для рекламодателей.

Но сейчас важно совсем не то, чего хотели продюсеры, а то, какой эффект произвела обычная коммерческая утка в отдельно взятом сознании.

На какой-то момент человек в чёрной кепке, уже написавший сколько-то повестей и рассказов, вдруг уверовал, что если он станет писать больше и лучше, то однажды пробьёт его звёздный час - и к нему придёт слава примерно в том же объёме, в каком пришла она к домохозяйке Агриппине Васильевой, являющейся и поныне официальным лицом литературного брэнда "Дарья Донцова".

Эта наивная вера А-точка-Клыгина в светлое будущее выразилась в остервенелой атаке на комп, а плодами той атаки стали бесконечная сага про дебиловатого копа Джона Дебри и невразумительный постмодернистский стёб, обозванный аффтором "Тридцать три мушкетёра и Жемчужина Дао".

 

Жизнь - штука жёсткая, но не лишённая иронии. Многие из тех парней и девушек, что входили когда-то с гордо поднятой головой в ворота "Звёздного дома", сейчас по-прежнему живут в безвестности, в лучшем случае таскаясь с тусовки на тусовку ("Подайте внимания бывшему участнику фабрики"...). Кое-кому удалось удержаться в шоубиззе, но расплатой за это стали проблемы со здоровьем (даже малые дозы лёгких наркотиков не проходят бесследно) и личной жизнью (нелегко построить отношения с любимым человеком под постоянным прицелом фото- и теле-камер, бьющих по хрупким творческим личностям тоннами зависти и злобы, льющейся с другой стороны экрана).

Мы не можем знать, как сложилась судьба каждого из многочисленных фанатов этих реалити-шоу. Однако у нас есть возможность проследить за А-точка-Клыгиным и увидеть, какими путями ушло всё "святое" из его циничной души. Потыкавшись по инету в поисках дешёвой славы, человек в чёрной кепке забил на это дело, кое-как смастерил себе сайт, чтобы понтоваться перед другими юзерами - и превратился в среднестатистического блоггера, кидающего в свой блог на Ли.ру тупые фотоприколы, цитаты о психологии отношений и видеоролики, разбавляя весь этот постмодернистский поток отрывками из собственных произведений.

Был случай, когда на одном из засранных спамом и флудом интернет-форумов кто-то из "доброжелателей" приписал А-точка-Клыгину бурный роман с одной из выпускниц "Звёздных фабрик" - этот факт заставил А-точка-Клыгина улыбнться и в очередной раз задуматься о природе появления слухов в информационном пространстве. Упомянутую на форуме девушку А-точка-Клыгин сроду в глаза не видел, и прошедшая в сети утка никак не сказалась ни на чёрном пиаре интернет-писателя, ни на репутации девушки, т.к. форум тот всё равно никто не читал, кроме кучки малолетних онанистов и старых дев с Западной Украины.

Тем не менее, утка с форума заставила благополучного гражданина города-государства Москвы, А-точка-Клыгина, вспомнить о подзабытых "фабриках" - и совершить паломничество к священному для него месту - "Звёздному дому" на Дмитровском шоссе. Итак, человек в кепке, украшенной стразами, вышел из троллейбуса на Дмитровке, у кинотеатра "Ереван". Что он ожидал увидеть по адресу "Дмитровское шоссе, 80"? Запепртый на все замки и ветшающий "звёздный дом", внутри которого ещё висят видеокамеры и остатки невывезенного оборудования? Музей проекта "Фабрика звёзд" с личными вещами участников, забытыми-утерянными во время шоу, типа "этой зубной щёткой пользовался Доминик Джокер, а это - левый кроссовок Тимати"? ))))

Не знаю, что надеялся увидеть А-точка-Клыгин, но увидел он лишь... банальный супермаркет.

О да. Когда реалити-шоу кончилось, телевизионщики перестали платить за аренду здания - и недвижимость сдали под супермаркет. Всё вполне логично. И сейчас на том самом месте, где когда-то была студия звукозаписи, штампующая попсовые хиты типа "Шоколадного зайца", под которые волей-неволей торчала вся страна - сейчас на этом месте находится складское помещение, или кабинет управляющего. Там, где юные "звёздочки" репетировали свои концертные номера, сейчас расположился торговый зал, и бывшие фанаты телепроекта могут пройтись между стеллажей, заполненных пивом, чипсами и консервами - ощутить себя в той же точке пространства, где когда-то ходили их кумиры, сотворённые на глазах всей страны конвейером телевидения.

В этом что-то есть. Обитатели "звёздного дома" называли себя полуфабрикатами - и сейчас на том самом месте, где Тимати когда-то отдыхал на диванчике от трудов праведных, - да, на этом самом месте сейчас стоит морозильник с полуфабрикатами - котлетами, блинчиками, овощами в заморозке. И если бы этот рассказ сочинял мастер современной прозы Виктор Олегович Пелевин, не обошлось бы без фразы типа: "И кажется, будто с рисунка на коробке котлет глядят на меня полные надежд и страхов глаза юных фабрикантов, принесённых в жертву Богу Развлечений".

А ведь в этом что-то есть. Древние ацтеки отбирали по всей своей империи самых красивых юношей и девушек, возводили их на алтарь - и вырезали жертвам сердца, окропляя их кровью статуи свирепых богов. О да, конечно, жертвоприношения сопровождались красивой церемонией - и я уверен, что каждый из принесённых в жертву получал свои 15 минут (или хотя бы 15 секунд) славы.

Кто же является богом нашего времени? Кому мы принесли в жертву юношей и девушек со всей империи? Можно сказать, что богом является Телевидение, но... телевидение тоже создали мы. Так ЧТО можно назвать "богом"? Воспользуемся терминологией дона Карлоса Кастанеды и скажем, что "богом", как во времена ацтеков, так и сейчас, является ВНИМАНИЕ. Внимание людей, создающее образы коварных божеств и невинных жертв, создающее их без всякой цели и смысла, просто себе на потеху.

А-точка-Клыгин невероятно доволен собой. Ему наконец-то удалось точно сформулировать, в чём состоит мистическая связь между учением Кастанеды и современным российским шоубиззом. О существовании этой связи А-точка-Клыгин подозревал давно, и теперь, побывав на Месте Силы - в супермаркерте, созданном на месте жертвенного алтаря "звёздного дома", писатель-шизофреник наконец сложил все кусочки паззла в своём сознании, и нашёл предельно простой и ясный ответ.

Выходя из супермаркета на свежий воздух, А-точка-Клыгин попробовал представить себе, с какими чувствами выходили из этих дверей в большой, красивый и жестокий мир победители телепроекта. И, будучи нехилым экстрасенсом, он смог это почувствовать. Свобода. Сила. Ощущение "весь мир у моих ног". Обычный психологический обман, внушаемый крупному рогатому скоту на бойне, или жертвам ацтекских ритуалов. С другой стороны - ведь каждый из нас рано или поздно подвергается подобному обману.

Глядя на супермаркет, занявший место "звёздного дома", А-точка-Клыгин снова прочувствовал то, что уже давно знал. Мир устроен так, что любой импульс к свободному творчеству, особенно, если этот импульс испускают отчаянные, молодые, готовые-на-всё ребята... так вот, любой такой импульс мгновенно перехватывают старые, жирные кабаны - и превращают его в коммерческий акт купли-продажи.

Оценено и продано было всё - творчество превратилось в шоубизз, писатель А-точка-Клыгин - в скучающего респектабельного блоггера, и даже жертвенный алтарь "звёздный дом" (место, куда стремились миллионы молодых ребят, мечтающих явить себя миру) - в обычный супермаркет.

Это просто жизнь. Нырнув в троллейбус, А-точка-Клыгин стремится к станции метро. Скорей под землю, туда, где нас не достанет этот испепеляющий свет Солнца - самого большого софита в мире, софита, за которым не видно ни камеры, ни инопланетных телезрителей, с неведомой нам целью запустивших реалити-шоу "Земля".


AlSunClyg-IN, 2 сентября 2010.

На фото - Кепка у "звёздного дома"

Мой новый рассказ, написанный в стиле "Гришковец, умри от зависти!" Прошу любить и жаловать. Может, через пару месяцев у меня таких рассказов на целый сборник наберётся.



"Конь-качалка"

Спускаясь по эскалатору ТЦ "Западный", находящегося на Рублёвском шоссе, я случайно наткнулся взглядом на деревянного коня.

В моём сознании возникло несоответствие. "Западный" - чуть ли не самый дорогой торговый центр на Рублёвке. В нём на третьем этаже элитный бутик персидских ковров, там же какая-то арт-выставка (можно купить картину, засунув её в корзину для товаров). Остальные магазины в этом ТЦ торгуют дорогой мебелью, расписным фарфором, элитным нижним бельём для жён и любовниц олигархов.

Несоответствие первое - какого хрена в ТЦ "Западный" делает писатель-лузер А-точка-Клыгин? Действительно, эти два явления - Рублёвка и Клыгин абсолютно не соответствуют, и даже противоречат друг другу. Хотя, если вспомнить законы диалектики, противоречий нет, есть лишь единство и борьба противоположностей. Видимо, борьба данных противоположностей плавно перетекла в единство.
А если объяснить это более простым языком, А-точка-Клыгин хоть и не добился внушительных успехов в коммерческой литературе, так и оставшись лузером в рядах высокооплачеваемых писателей, но всё же выбился из числа лузеров-по-жизни в ряды почти-около-гламурных подонков, и разгуливает теперь по торговому центру "Западный".

А может, просто случайно зашёл, специально прокатившись на другой конец Москвы, чтобы иметь удовольствие погулять по гламурной Рублёвке и немного попонтоваться перед ПЧ своего блога на Ли.ру? И такое бывает.

В любом случае, факт остаётся фактом - "альтернативный" писатель А-точка-Клыгин и почти альтернативный деревянный конь-качалка пересеклись в одной точке пространства-времени - у эскалатора ТЦ "Западный".

Если мы успешно расправились с первым несоответствием, думаю, пора плавно перейти ко второму.

Что деревянный конь-качалка делает в элитном торговом центре? Чтобы понять это, углубимся в историю вопроса.

Увидев коня, я вспомнил своё детство. Денег не было. Не потому что их не было только у нашей семьи - в те давно прошедшие дни "светлого будущего" денег не было ни у кого - и это состояние всеобщей коллективной нищеты называлось "светлым будущим".
В общем, я привык, что если в детстве мне чего-то хотелось, и я просил у родителей купить мне шоколадный торт или красивую машинку, мне всегда отвечали: "Нет, это слишком дорого".
Однажды в студёную зимнюю пору, когда ночь наступает рано, и витрины магазинов расцветают электрическими клумбами до настуления "детского времени" ... да, даже в глухом провинциальном городке зажигались витрины магазинов, и гирлянды электрических лампочек освещали площадь, возвещая о наступлении новогодних праздников. Вообще-то, возвещать должен был громкоговоритель, висящий на столбе, но он уже несколько лет был сломан (позже его починили, и он стал лить в уши прохожим ушаты попсы от "Русского радио"). Так что гирлянды невольно исполняли обязанности громкоговорителя, возвещая людям... впрочем, куда это я опять отвлёкся?
Важно то, что именно в такую "студёную зимнюю пору" я всей душой прочувствовал состояние, описанное в песне и клипе какого-то американского рэпера "Window shopper" - этот клип позже подробно комментировал кто-то из наших рэпующих звёздочек в эфире одного или обоих российских музыкальных каналов.
Window shopper - оконный покупатель - человек, уткнувшийся носом в витрину магазина и с диким вожделением взирающий на дорогие вещи, которые он никогда не сможет купить.
Так в студёную зимнюю пору моего детства я взирал на... деревянного коня-качалку, покрытого хохломской росписью и красиво расположившегоя в витрине магазина игрушек - задом к моему носу. Памятуя о том, что было год назад, когда я истерил на весь "Детский мир", умоляя предков купить мне красиво разрисованного пластмассового Деда Мороза - и как меня позже наказали за ту истерику - я лишь долгим печальным взглядом смотрел на коня-качалку, понимая, что эта вещь навсегда останется для меня недосягаемой - ведь даже если я вырасту, и у меня будет много-много денег, чтобы его купить... Когда я вырасту, мне уже не нужен будет конь-качалка, потому что я физически не смогу на него влезть - я буду слишком большим, а конь - слишком маленьким.
Так, уже в семилетнем возрасте я, сам того не осознав, раз и навсегда решил для себя главный вопрос философии экзистанса - "БЫТЬ или ИМЕТЬ". Не сформулировав вопроса, я чувствовал, что хочу БЫТЬ ИМЕЮЩИМ.

И пусть Хайдеггер и Сартр катятся туда, куда им и дорога. Обоим.

Как видите, прошло много лет. Мечты о том "что будет, когда я вырасту" отчасти стали реальностью, отчасти отправились в то же самое небытие, где ныне пребывают не только Хайдеггер с Сартром, но и многие дорогие и близкие мне люди.

И вот, спускаясь по эскалатору ТЦ "Западный", я нашарил коня своим рассеянным взглядом.

Деревянный Конь? Здесь??? Какого ... он тут делает? Хотя с другой стороны, метафизический отросток моего Ума слегка толкнул моё сознание, намекая на тему: "это судьба", и хоть Хайдеггер с Сартром тут ни при чём, однако ж вот он, конь, символ из моего детства (к чертям Фрейда и подсознание), торчит посреди Рублёвки. И как всегда, конь повёрнут ко мне задом.

Подойдя к "символу", я пару минут изучал его. На коне не было ценника (видимо, сие обстоятельство означало, что по крайней мере лично для меня конь-качалка является бесценным). На этом коне не было хохломской росписи - он был чёрно-рыже-коричневым, как и полагается живым лошадям.
И на нём было седло с золотыми стременами - явный признак того, что конь этот не простой, а Рублёвский. )))
Осматривая коня в поисках ценника, я заметил на его деревянной голове трещину. Удивился. То, что на Рублёвке может стоять конь-качалка, ещё лезет хоть в какие-то ворота, но вот треснутый конь-качалка на Рублёвке - это уже ни в какие ворота не лезет!!!
Я снова обошёл вокруг коня и других предметов, стоявших рядом - столик, два стула, какие-то уродливые статуэтки - всё это помещалось на выцветшем коврике у эскалатора. И наконец, я узрел ценник, гласивший: "Распродажа 50 %".
Всё стало предельно ясно. Треснутого коня выставили на распродажу у эскалатора. Тут я обнаружил и ценник на деревянной конской спине (мог бы поклястья, что ещё секунду назад этого ценника не было, но если я это сделаю, придётся заворачивать рассказ в направление мистического солипсизма, а от него читатели обычно плюются, как показывают исследования маркетологов духа).
Моему взгляду открылись и другие трещины на прекрасном дереянном теле коня-качалки. Взгляд, брошенный на ценник, сообщил мне об удивительной стоимости данного "чуда" - 70 тысяч рублей.
- Что? - возмутился я вслух, хотя меня вряд ли слышали даже охранники у входа. - Семьдесят? А со скидкой, значит, тридцать пять? Не-ет, за эту развалюху максимум дам десятку! Не больше!

С этими словами я покинул ТЦ "Западный" и растворился в ночи, как и подобает порядочному хоббиту на пенсии.

Для въедливых литературоведов, и специально для моей бывшей училки по лит-ре (она даже не догадывается, что я почти стал писателем) -
Пы Сы. Я понимаю, вы задумались о том, символом чего являются в этом рассказе трещины на деревянном теле коня.
Являются ли они символом того, что Рублёвка и основанный на её деньгах существующий государственный строй трещит по швам?
Или, возможно, это моё мировоззрение дало трещину, и скоро придёт конец существованию персонального мира А-точка-Клыгина?
Есть ещё варианты, версии, предложения, ставки-явки-пароли, рюмки, коньяк?

Нет?

Тогда предложу свой вариант! Трещины на коне - это вход в то самое небытие, куда угодили Хайдеггер, Сартр, философия экзистанса, Фрейд, психоанализ, и вся прочая шелупонь. И честно сказать, лично я буду рад, если они все там и останутся, For ever.

А я буду вечно стремиться к недостижимому-и-бесценному-лично-для-меня коню-качалке.

AlSunClyg-IN, 2 сентября 2010.

Ну, что сказать про эту книгу? Как минимум - одно из самых лучших, и - ВСЕОБЪЕМЛЮЩЕЕ литературное произведение на эзотерические темы. Автор упомянул всё - и йогу, и дао/дзен, и медитативные техники, и астральные выходы, и самые техники созерцания иных планов реальности... да что перечислять, просто прочитайте - книга того стоит.



Особенно примечательно то, что "Третье открытие Силы" совсем не похоже на скучные и однообразные книжки разномастных контактёров на тему "Я упал с самосвала, мне явился бог и сказал, что всех надо любить". Нет.

Книга Сидерского - увлекательное приключенческое художественное произведение. Здесь и описания нашей повседневной бытовухи, и стёб над российскими эзотериками - упомянуты "юные донхуанцы"-поедатели мухоморов, и любители "пить в бане водку из черепов языческих предков". )))

Сюжет прост - человек встречает Мастера, который его учит. Действие развёртывается на фоне прекрасных степных пейзажей, Мастер, тихонько накручивая асаны, сбивает военные самолёты. А послушав радио, Мастер удаляется в степь со словами: "Да там в Москве неувязка вышла... Несколько уродов решили переворот устроить... Гэ-Кэ-Чэ-Пэ называются. И танки на улицах. Все, как положено... Ненадолго это. Дней на пять - это максимум." Уходит в степь... и астрально разгоняет ГКЧП.


Андрей Сидерский, автор.

В общем, книга необычная, интересная, познавательная и сорванную крышу ставит на место. В том смысле, что:

"Порою встречаются удивительнейшие случаи шизофрении. Больной исключительно разумен, зачастую абсолютно адекватен, а в некоторых отношениях - даже гениален, обладает поразительно расширенным диапазоном восприятия, которое, тем не менее, развертывает в его сознании исключительно стройную картину мира. Без накладок, так сказать, и досадных недоразумений... Конечно, она гораздо богаче, чем общепринятое видение мира обычными здоровыми людьми, и к тому же отличается сложной и неординарной организацией структурных взаимосвязей, однако на поверку во многих случаях оказывается вполне рабочей... Возможно, в связи с этим лица, страдающие таким типом шизоидного синдрома, зачастую обладают экстраординарными способностями и силами, которые они сами называют магическими, и происхождение которых современной науке пока еще неизвестно..."

Ну, а суть книги полностью раскрывает такой эпиграф:

"Первое открытие Силы совершает тот, кто находит Ее внутри, открывая тонкое в себе как часть бесконечной внутренней вселенной.
Второе открытие Силы совершает тот, кто находит Ее вовне, открывая тонкое в Мире как часть бесконечной внешней Вселенной.
Третье открытие Силы совершает тот, кто постигает полную тождественность внешнего и внутреннего, видя иллюзорность границ, обозначаемых между ними восприятием, и открывая для себя Единый Поток Силы. Этот Поток пронизывает Пустоту и сворачивает Пространство в вихри материи Мира, подчинен же Он только Воле, истоком которой является Намерение непроявленного Единого осознать самое себя и только лишь ради этого создать в себе проявленное - то, что может быть осознано и то, в чем воплощается осознание".
Мастер Зы Фэн Чу

Скачать можно здесь: "Третье открытие Силы"

ХОДЬБА ДЗЭН

Дзэн-буддисты практикуют удивительную медитацию при ходьбе, которая называется кин-ин. Вам вовсе не нужно становиться буддистом, чтобы испытать покой, концентрацию, осознание во время этой медитации в движении.


Описание:

В традиционном дзэн-буддизме медитацию при ходьбе кин-ин практикуют между длительными сессиями сидячей медитации. Она снимает всю скованность, накопившуюся во время сидения, и наполняет тело энергией. Но вы можете практиковать медитацию кин-ин и саму по себе. Можно медитировать при ходьбе по дому, обходя комнату по кругу, или выйти на свежий воздух в сад или на тихую улицу. Но делайте это в одиночестве.

Время:

Проводите эту медитацию, когда хотите медленно пройтись и вам требуется особая точность в принятии решений на работе или во взаимоотношениях.

Подготовка:

Наметьте маршрут, который может проходить по дому или под открытым небом.

1. Встаньте с прямой спиной и постарайтесь расслабить все тело. Сложите обе руки ниже грудины или сердца. При этом левую руку слегка сожмите в мягкую горсть, обхватив большой палец остальными пальцами, а затем положите ее под грудину. Сверху положите правую руку так, чтобы ее большой палец приходился поперек тыльной стороны левой руки. Локти слегка расставьте.

2. Начните медленное движение по тому пути, который вы наметили во время подготовки к медитации, как внутри дома, так и на открытом воздухе. Начните с полушага на каждый цикл дыхания (вдох и выдох). Таким образом, вы ступаете одной ногой вперед (полушаг), при этом делаете спокойный вдох и выдох, затем переносите на нее вес тела и отрываете вторую ногу от земли (полушаг) и делаете следующие вдох и выдох. Ритм ходьбы будет крайне медленным. Когда идете, полностью сфокусируйте внимание на дыхании. Глаза прикройте и направьте взгляд строго вперед. Не смотрите по сторонам.

3. Остановитесь. Теперь перейдите к нормальному ритму ходьбы в течение нескольких минут. Сконцентрируйтесь на дыхании. Дышите свободно. Закончите медитацию.

За пределами пределов


Кажется, что это уже было, потому что только это и есть всегда. Держа в руках невидимые линии мира, приятно думать, что есть игра. А ещё приятнее думать, что выигрываешь.

Внешне всё выглядело весьма примитивно, но всё же несколько нестандартно. Старый «пазик» тащился осенне-зимним субботним вечером через промзону. Немногочисленные старики, алкаши и работяги подрёмывали на раскуроченных сиденьях. Однако было и ещё кое-что. В кабине громко, – так, что было слышно на весь салон, играла «Энигма». Вряд ли кто-то, кроме меня и неведомого водителя, включившего эту кассету, понимал, что это именно «Энигма». Тем не менее, это было так, каким бы удивительным это ни казалось.

Я слегка провёл взглядом по физиономиям аборигенов, хотя обычно этого себе не позволяю. Аборигены выглядели остолбеневшими в полном смысле слова – привыкшие к обычному потоку радиодерьма под названием «шансон», они просто никак не могли реагировать на такую волшебную вещь, как «Энигма». Поэтому эффект от музыки был один – всеобщий ступор.

Что ж, и то неплохо. Человек, способный довести таких существ до остолбенения, сам по себе – уже потенциальный мастер дзен. Однако весьма сомнительно, чтобы мастером дзен оказался водитель этой маршрутки. Ну, если только предположить, что это – никакая вовсе не маршрутка, а мифический «Автобус Вечности», рассказов о котором я вдоволь наслушался от моего коллеги по диагнозу – американца Джона Дебри. Если верить легендам, старый, полуразвалившийся «Автобус Вечности» – это некое транспортное средство, путешествующее между мирами. В него могут попасть только весьма необычные существа, потому что обычные люди его просто не замечают. Обычно «Автобус Вечности» перемещается в темноте, никогда не показываясь в солнечном свете, разве что в закатных и предрассветных сумерках. И каждое существо, попавшее в этот автобус, имеет право сойти в любом мире, в каком только пожелает, когда почувствует, что это необходимо.

Однако было сомнительно, что сейчас я нахожусь в «Автобусе Вечности». То есть, я вполне допускаю, что мог бы его заметить, и вполне допускаю, что «Автобус Вечности» мог проехать сквозь эту промзону, чтобы подобрать двух-трёх существ, нечаянно просветлившихся под воздействием серой пустоты и убийственной радиации. Однако сомнительно, чтобы в «Автобус Вечности» забирались ещё и местные аборигены, которых в маршрутке было предостаточно. Хотя их концентрация была ниже обычной – всё-таки, «Энигма» отпугивает мелких бесов не хуже, чем китайский репеллент отпугивает комаров.

Ну, что ещё сказать про этих местных? Всё уже сказал Экзюпери одной меткой фразой: «Страшно даже не то, во что превратились эти люди, а то, что в каждом из них, возможно, убит Моцарт». Из-за этой фразочки и некоторых других соображений я иногда называю их «зомби». Ну, да хватит об этом.

Едем дальше – как в прямом, так и в переносном смыслах. Затихают индийские напевы трэка «The child in us» и плавно стартуют голоса индейских шаманов «Light of your smile». Прикольно. Я начинаю думать, что всё это происходит только из-за одного фактора – из-за меня. Это, конечно, попахивает солипсизмом, но вы когда-нибудь слышали, чтоб в раздолбанном «пазике», пыхтящим через ночную промзону, играла «Энигма»? Я такого не встречал никогда.

На всякий случай придвигаюсь ближе к окну и выглядываю наружу. Волны тумана растекаются вдоль невысоких фонарей. Ещё лучше. Пожалуй, не хватает только Дункана Маклауда с мечом. Или ёжиков в тумане. Что ж, со мной ведь это бывало и раньше. Я улыбаюсь и откидываюсь на спинку кресла. Это весьма большая ошибка, так как из спинки торчит металлический прут. Да… Мы живём не в идеальном мире. Однако я продолжаю улыбаться на заднем сиденье старого «пазика». Наверно, из-за волшебной музыки мне кажется, что он едет очень быстро – улицы и остановки за окном мелькают куда быстрее, чем хотелось бы. Ещё немного задержать эти волшебные мгновения!

Однако я начинаю понимать, что надо как-то использовать данный мне шанс. Выглянув в окно, некоторое время смотрю в чёрное небо. Там три яркие точки выписывают странный танец, пока, наконец, не выстраиваются в треугольник и следуют параллельно моему автобусу. «Пазик» поворачивает, и огни в небесах поворачивают вместе с ним. Отлично. Космические корабли или, по крайней мере, их шлюпки. Я загадываю внешность людей, которые заберутся в «пазик» на следующей остановке. Всё совпадает в мельчайших деталях. «Light of your smile» плавно перетекает в «Beyond the invisible». Что ж, мне уже очень давно хотелось сыграть в одну крайне интересную игру.

Так получилось, что я почему-то достиг просветления на заднем сиденье раздолбанного «пазика», везущего меня из одной пустоты в другую сквозь чёрную промзоновскую ночь. Возможно, потому, что мне всегда нравились старые автобусы. Или потому, что просто не было другого способа. Как бы то ни было, всё сходилось – автобус, ночь, «Энигма», туман, инопланетяне.

Должно быть, мой внутренний мир выглядит так – возможно, немного мрачновато и загадочно, однако в этом есть своя прелесть. Но я уже говорил, что мне давно хотелось попробовать нечто иное.

Делаю глубокий вдох и осторожно откидываюсь на кресло, но металлического прута там уже нет… Вижу переплетение потоков сознания, образующих чертовски сложный узор этого мира. Любой компьютерный аниматор позавидовал бы этой технологии, позволяющей в мельчайших деталях прорисовывать обшарпанные сиденья в старых «пазиках» и хитрые переплетения бессмысленных человеческих судеб. Я проникаю сознанием в эти потоки, образующие линии мира, выделяю нужный мне фрагмент и меняю его структуру.

Взрыв возмущения. Скрип тормозов по голому льду. Скрежет разбивающейся реальности. И только мелодия «Энигмы» ни на секунду не останавливается. «Close your eyes, – поёт Майкл Крету. – Just feel and realize»… Что, я, собственно, и делаю. «It is real and not a dream, – продолжается песня. – I’m in you and you’re in me. It is time to break the chains of life. If you follow, you will see, what’s beyond reality».

Шум двигателя маршрутки переходит в проносящийся сквозь уши гул. Затем – приятное урчанье. Я открываю глаза и вижу, что троллейбус остановился. Со свистом раскрываются двери, я встаю и выхожу в ночь. Троллейбус едет дальше по широкому, ярко освещённому проспекту. Прямо на меня смотрит рекламный щит «Ты лучше». Делая пару шагов по хрустящему снегу, я стряхиваю пыль с дорогого чёрного пальто, которое появилось на мне вместо старой разодранной куртки. Передо мной стоит новенький чёрный «Мерседес». Из «Мерседеса» выходит водитель, подходит ко мне и говорит:

– Я вас ждал, сэр.

«Сэр»? А что? Почему бы и нет? Сейчас я сяду в этот «Мерседес» и унесусь в очередной бред, созданный моей случайной мыслью. Но прежде я ещё раз оглядываюсь назад и делаю глубокий вдох. В ночи растворяются последние звуки «Beyond the invisible»…

Раз уж меня пробило на романтику сегодня под вечер, решил я выложить тут пару отрывок из повести "Ди-джей Квазиморда". В общем, читайте и вешайтесь... от скуки. ))))

---

"Как Гималайский расширял сознание Квазиморды"


– А, Звездный Гость, ты здесь! – в кабинет вошел Свами Гималайский. – Извини, я задержался, даже думал, что ты уже ушел.

– Ну что вы, как можно? – ответил Квазиморда. – А я тут книжечкой вашей заинтересовался. Вы не возражаете, что я ее полистал?

– А, нет конечно, – ответил Свами Гималайский. – Что за книжка-то? О, Клыгин. Интересный человек. Я не удивлен, что из всех книг в моем кабинете тебя заинтересовала именно эта – у тебя много общего с ее автором.

– Да не может быть, – отмахнулся Квазиморда. – Мне такого никогда не написать.

– А ты видел там автограф? – спросил Гималайский. – Погляди-погляди. Видишь, какие люди у меня в ашраме бывают?

Квазиморда снова открыл книгу. На форзаце действительно была надпись, сделанная таким неразборчивым почерком, будто бы автор писал левой рукой после страшного похмелья. Квазиморда с трудом разобрал текст надписи:

«Свами Гималайскому, настоящему мастеру от саньясина, застрявшего на бесконечном пути в ловушках ультимативного вызова».

Под текстом помещалась самая неразборчивая размашистая подпись из всех, когда-либо виденных Квазимордой.

– М-да, непонятно, – пробормотал Квазиморда.

– Это лишь сначала, – улыбнулся Свами Гималайский. – Если хочешь, возьми почитать, у меня в компьютере электронный вариант есть.

– Да нет, спасибо, – Квазиморда вернул книгу на место. – Я у вас о другом спросить хотел.

– О твоей несчастной любви? – спросил Гималайский.

– Нет, не об этом, – вздохнул Квазиморда. – Вам в ашрам дворник случайно не нужен? Потому что я… я хотел бы остаться здесь у вас и никогда не покидать ваш уютный мир.

Свами Гималайский удивленно улыбнулся.

– Неожиданно, – пробормотал он. – Хотя понять тебя можно. После сегодняшних откровений Джорджа ты решил последовать его примеру, хотя в твоем случае все не так уж плохо. Вместо того, чтобы сделать то, что я тебе советовал, ты решил сдаться и пойти по легкому пути. Для тебя уход в ашрам равноценен тому, чем для Джорджа был уход в алкоголизм и наркоманию.

– Свами, я вам денег дам, только позвольте мне остаться здесь! – умолял Квазиморда. – У меня миллион в банке и квартира. Ее продать можно по хорошей цене, я вам все отдам, только позвольте мне остаться в ашраме! Я могу что угодно делать, могу сортир драить, могу налоговую инспекцию пугать своим видом. Могу даже жить в будке с надписью «Злая собака». Но позвольте мне остаться здесь и больше никогда не выходить в мир! У вас здесь так спокойно! Здесь моя душа отдыхает. Разрешите мне остаться у вас.

Свами Гималайский тяжело вздохнул и опустился в кресло.

– Присядь, Звездный Гость, – сказал Свами. – Присядь, я тебе кое-что объясню.

Квазиморда присел на свободный от бумажного завала край диванчика.

– Я попробую убедить тебя, что в мире тебе будет лучше, чем здесь, – снова вздохнул Свами Гималайский.

– Трудная задача, – усмехнулся Квазиморда.

– Знаю, – кивнул Гималайский. – Но у тебя не самый тяжелый случай. Понимаешь ли, Звездный Гость, для Джорджа, Мордреда, Гюльчатай и других моих учеников, не выходящих за пределы ашрама, внешний мир попросту опасен. Джордж чуть не погубил себя наркотиками, Мордред чуть не стал мелким бандитом, а Гюльчатай просто некуда больше пойти. Так вот, им опасно покидать ашрам. Ты же принципиально отличаешься от них. Знаешь, чем?

– Не представляю, – честно ответил Квазиморда.

– Они не опасны для мира, мир опасен для них, – повторил Свами Гималайский. – У тебя же ситуация прямо противоположная – мир не опасен для тебя, ты опасен для мира.

Квазиморда рассмеялся.

– Свами, вы что, серьезно? – спросил он. – Да чем же я могу быть опасен для мира?

– Ты вспомни, как ты в метро обычно ездишь, – сказал Гималайский.

– А, это, – пробормотал Квазиморда. – Ну…

– Есть и нечто большее, – прервал его Гималайский. – Я постоянно слушаю твое воскресное шоу, и могу точно сказать, что человек, делающий такие программы, реально опасен для мира.

– И чем же? – удивился Квазиморда. – Мои программы – это же дурь несусветная. Все строго ограничено форматом. У меня с трудом получается протащить в эфир хоть что-то приличное, не навязшее на зубах. И то меня назначили редактором шоу лишь два года назад, когда стало ясно, что у меня высокие рейтинги. А что до того было – подумать страшно.

– Вот именно, – кивнул Гималайский. – Ты ставишь в своей программе неформатную музыку. Многим это нравится, но кого-то и бесит. Поэтому ты опасен для мира. Но сейчас ведь нет цензуры, так что тебя дожимают психической атакой. И даже с психическими атаками ты прекрасно справлялся до сих пор. Твое достижение даже не в том, что ты пару раз сумел прогнать в прайм-тайм новые трэки Майка Олдфилда или Джесси Кука. Твое величайшее достижение в том, что ты даешь людям надежду. Да-да, не смейся, все эти твои выверты типа «Эй, уроды, звоните мне, я все равно уродливей вас всех вместе взятых» дают людям реальную надежду. Я люблю слушать, как ты говоришь с людьми, как ты заставляешь их поверить в свои силы. Вот почему ты опасен для мира.

Квазиморда на пару минут задумался.

– Да, – пробормотал он. – Интересно вы все повернули. Я и не ожидал, что можно взглянуть на мою жизнь с такой точки зрения.

– В этом и состоит искусство мастера дзэн, – благостно улыбнулся Свами Гималайский. – Нужно научиться смотреть на жизнь с разных точек зрения. И тогда в один восхитительный момент можно осознать, что весь мир – всего лишь наша точка зрения, не более того. Попробуй это ощутить. Я думаю, у тебя получится. Не сразу, но получится.

– Спасибо, что объяснили, Свами, – кивнул Квазиморда. – Знаете, я не ожидал, но вы действительно меня убедили, что мне есть ради чего жить. По крайней мере, почти убедили.

– Значит, у тебя пропало желание драить сортиры в ашраме? – спросил Свами Гималайский. – И даже пропало желание отдать мне все свои деньги и квартиру?

– Пропало, – кивнул Квазиморда. – Это было… как наваждение.

– Ну вот, а нас, белых магов, обвиняют в том, что мы отбираем у людей последние деньги и жилплощадь, – вздохнул Гималайский. – Попробуем-ка мы с тобой развенчать этот миф, а? Ведь мы, белые маги, просто даем людям надежду, вселяем в них веру в свои силы. Что делать, если ученики в порыве благодарности готовы отдать нам все, что имеют в обмен на то, что им даем мы?

– Полагаю, глупо отказываться от щедрых даров, – улыбнулся Квазиморда. – Даритель может обидеться.

– Угу, – кивнул Гималайский. – А если не обидеть дарителя, прокуратура может обидеться и дело пришить о мошенничестве. Ну, ладно, хватит об этом. Раз уж ты решил жить дальше, давай побеседуем о твоих проблемах. Ну, и что у тебя за несчастная любовь?

– Ой, Свами, а может, не надо? – испуганно спросил Квазиморда. – Мне бы не хотелось.

– Другого шанса нам с тобой может не представиться, – улыбнулся Свами Гималайский. – Мир меняется каждую секунду, так где гарантия, что мы с тобой снова встретимся? Нет уж, дорогой мой Звездный Гость, давай рассказывай. Итак, как я понял, в твоей жизни есть девушка. Верно?

– Верно, – Квазиморда опустил глаза.

– В каких вы с ней отношениях? – спросил Гималайский.

– Ну… – протянул Квазиморда. – В двух словах: она и не знает, что я существую.

– Понятно, – кивнул Гималайский. – Она что, тебя не замечает или что?

– Нет, это как в лучших песнях Джокера, – вздохнул Квазиморда. – Она гламурная принцесса, красивая и богатая. Даже если бы я подошел к ней, она посмотрела бы на меня, как на пустое место.

– Гламурная принцесса? – переспросил Гималайский, встав с дивана и подходя к столу, где лежал диск Эсмеральды. – Надо же. А я-то подумал, что у тебя действительно есть проблема.

– А что, вы хотите сказать, что проблемы нет? – удивился Квазиморда. – Неужели вы не знаете этих гламурных принцесс, Свами?

– Почему же не знаю, – улыбнулся Гималайский, вновь повернувшись к Квазиморде. – Так, когда я основал ашрам? Да, все верно, почти семь лет назад. Так вот, за эти семь лет ко мне чуть ли не каждый месяц прибегала очередная гламурная принцесса, желавшая поплакаться мне в жилетку и пожаловаться на жизнь. Можешь мне поверить, Звездный Гость, – у любой из них проблем куда больше, чем у тебя. Всем им хуже, чем тебе, как бы плохо тебе ни было.

– Да не может быть! – воскликнул Квазиморда. – Свами, но это противоречит всякой логике! Они… она красива, богата, всё время болтается по светским вечеринкам, ездит на гастроли и все такое. Ее все любят, все ей восхищаются…

– Девяносто процентов «гламурных принцесс» жаловались мне на то, что все окружающие мужчины либо принимают их за шлюх, либо просто боятся к ним подойти, – усмехнулся Свами Гималайский. – Я так понял, что ты из второй категории.

– Ну, это издержки профессии… – начал Квазиморда, но Гималайский прервал его:

– У большинства этих красавиц нет никакой личной жизни. Либо они живут с олигархами-бизнесменами – и рано или поздно становятся мужененавистницами, после чего бегут в мой ашрам, чтобы я их утешил. Либо такая красавица живет одна, шарахается от каждой мужской особи и страдает от одиночества. Результат тот же – она неизбежно придет в ашрам Свами Гималайского.

– Разве в ашраме часто бывают известные люди? – удивился Квазиморда. – Я ни одного не видел.

– Ну так они ж все закомплексованные, – вздохнул Гималайский. – Требуют встреч исключительно наедине. Платят за аудиенцию хорошие деньги. Поэтому Мордред пропускает их через черный ход. И кроме того, они ж все ведут ночной образ жизни. Пока что ни один и ни одна не приезжали раньше одиннадцати вечера. Как ты понимаешь, из-за их частых визитов я почти не сплю. И если бы одни красивые девушки приезжали! Всем я нужен – и мужикам тоже. Певцы, актеры, телеведущие. У меня двадцать пять постоянных VIP-клиентов – им я обязан моей бессонницей. И время от времени с ними приезжают их друзья, подруги, родственники, коллеги. Неудивительно, что с таким графиком работы я не выхожу из ашрама. Зачем мне выходить, если весь мир приходит ко мне? Как бы это перефразировать… «если Гималайский не идет к горе, то гора идет к Гималайскому». Или нет, лучше так: «Если Гималайский не идет к звезде, то звезда идет к Гималайскому». Да, так будет точнее.

– Обалдеть! – воскликнул Квазиморда.

– А что ты удивляешься, Звездный Гость? – спросил Гималайский. – Для многих людей, слушавших твои шоу, ты – тоже звезда и гламурный урод. Так что ничего странного, если гламурный урод воссоединится с гламурной принцессой.

– Свами, вы – бог! – воскликнул Квазиморда, восхищенно глядя на Гималайского. – Когда вы говорите, кажется, будто все действительно так просто.

– Естественно, друг мой, – кивнул Гималайский. – В жизни нет ничего трудного. Трудности создает ум, рациональное мышление. Выброси ум, выброси всю свою рациональность, шепчущую тебе, что ты – ни на что не способное ничтожество… И тогда исчезнут все твои проблемы. Ибо проблемы не в мире, проблемы у тебя в голове.

– Свами, я понимаю вашу мысль, и сейчас я с вами полностью согласен, – сказал Квазиморда. – Но вся моя уверенность в себе улетучится, когда я взгляну в зеркало.

– Тогда выброси зеркало, – сказал Гималайский.

– Да, это хорошая идея, – кивнул Квазиморда. – Тогда я перестану видеть мое уродство. Но другие люди будут видеть его, независимо от зеркала.

– А вот здесь ты попал в точку, – улыбнулся Гималайский. – Все окружающие нас люди – это наши зеркала. Поэтому не выбрасывай зеркало. Просто сделай так, чтобы изменилось отражение.

– Вы предлагаете мне записаться на фитнес? – усмехнулся Квазиморда. – Чтобы попробовать как-то исправить мой горб?

– Нет, зачем же на фитнес, – сказал Гималайский. – Я же не велел тебе менять свое тело. Я велел тебе изменить отражение в зеркале. Подумай об этом. Когда поймешь, в чем разница между этими двумя вещами… В общем, тогда и поймешь.

– Пока не понял, – честно признался Квазиморда.

– Ну ладно, – сказал Свами Гималайский. – Давай вернемся к твоей девушке. Я думаю, ты не хочешь назвать мне ее имя. Ведь вдруг окажется, что я ее знаю?

Квазиморда взглянул на Гималайского глазами побитой собачки.

– Знаете? – умоляюще пролепетал он.

– А что, очень даже может быть, – рассмеялся Гималайский. – Так кто она, твоя загадочная принцесса? Может, мне просто вас познакомить?

И тут в сознании Квазиморды все свелось воедино. Ну конечно, вот откуда диск на столе Гималайского! Возможно, она была здесь, и он ей что-то посоветовал! Возможно, она сидела в этом же самом кресле, где сейчас сидел Квазиморда, возможно, она тоже листала книгу этого манекена в парандже, как там его… Клыгина.

Сердце Квазиморды забилось так, что чуть не выпрыгнуло из груди. У него закружилась голова, по шее и горбу прошла какая-то теплая волна, заставившая кровь стучать в затылке. Он вцепился в кресло, боясь потерять сознание и упасть. Вот он, его шанс! Впервые за пять лет… ну, может, не впервые. Он ведь был на ее концертах в качестве корреспондента радио «ЕПРСТ». Она даже как-то приходила на радиостанцию – Квазиморда тогда два часа просидел в мужском туалете, чтобы не попасться ей на глаза, а коллегам сказал, что отравился чебуреком с грибами, купленным у метро.

Но сейчас… Сейчас была иная ситуация. Гималайский мог как-то подготовить ее к встрече, толкнуть одну из своих знаменитых речей о том, что уродов не бывает, все люди прекрасны, но глубоко в душе. Это был шанс познакомиться с ней…

– Что молчишь? – спросил Свами Гималайский. – Язык проглотил?

В сознание Квазиморды проникла новая мысль. Он понял, что даже если Гималайский знает Эсмеральду и может познакомить ее с Квазимордой… Одним словом, Квазиморда твердо решил отказаться. Он живо представил себе, как она войдет в этот кабинет, а он выйдет ей навстречу и улыбнется. Он представил себе, как увидит ужас в ее глазах – тот самый ужас, что он видел в глазах каждого человека в метро и на улицах… Он представил себе, как она испугается и выбежит из кабинета, спрячется где-нибудь в доме и будет долго плакать от страха и отвращения, вспоминая уродливого горбуна.

Эта последняя мысль отрезвила Квазиморду не хуже ведра холодной воды, вылитой на горячую голову. Он глубоко вздохнул и полностью пришел в себя.

– Нет, Свами, – сказал он. – Я лучше поеду. Мне нужно как-то осознать все то, что я сегодня узнал у вас. Спасибо вам, Свами. Огромное вам спасибо!

----

Как Свами Гималайский расширял сознание Эсмеральды


В кабинете Гималайский уселся за стол и предложил Эсмеральде устраиваться поудобнее, в любом из кресел. Как он и ожидал, девушка уселась в то самое кресло, где совсем недавно сидел Квазиморда, страдавший от несчастной любви.

– Может быть, музыку включить? – спросил Гималайский. – Одни люди предпочитают жаловаться на жизнь в тишине, другие – под музыку.

– Музыку? – удивилась Эсмеральда. – Да нет, наверно не надо.

– А я все равно включу, – рассмеялся Гималайский, взял со стола пульт и ткнул в кнопку. Из динамиков стереосистемы полилась расслабляющая мелодия в исполнении Karunesh.

– Рассказывай, – приказал Гималайский, и Эсмеральда повиновалась его гипнотическому голосу.

– Ну, я влюблена в одного банкира, – начала она. – Он богатый и вроде бы тоже меня любит, но у него совсем нет на меня времени, и я его сильно ревную…

– Стоп! – хлопнул в воздухе возглас Гималайского. Эсмеральда даже вздрогнула от этого звука.

– Вот только врать не надо, хорошо? – попросил Гималайский, смягчив тон. – Знаю я эту легенду для желтой прессы. Ты регулярно скармливаешь эту историю журналистам, чтобы замаскировать нечто другое. Мне интересно – что же ты маскируешь?

– Значит, вам Марианна рассказала, – вздохнула Эсмеральда. – Понятно. Извините, я просто хотела проверить, насколько вы шарлатан.

– Это свидетельствует о том, что ты умная девочка, – усмехнулся Гималайский. – Я это понял, как только увидел твою фотографию на обложке диска. Только не забывай, что я умнее. Да и кроме того… Ты, конечно, можешь обхитрить меня. Чисто теоретически. Но в этом нет смысла, потому что ты не сможешь обхитрить себя. Ты пришла ко мне за помощью, а вместо этого начинаешь играть со мной в глупые человеческие игры. Давай без этого, окей? А теперь начнем сначала.

– Хорошо, вижу, Марианна вам уже все обо мне рассказала, – снова вздохнула Эсмеральда.

Гималайский прищурился, пронзил Эсмеральду взглядом и сказал:

– Да, конечно. И Марианна рассказала мне, что ты считаешь секс-символом Бориса Гребенщикова, каким он был в молодости.

– Откуда вы знаете? – Эсмеральда аж подпрыгнула в кресле. – Я ж это никому… никогда… потому что теперь-то БГ – отстой, но раньше он действительно…

– Милая моя, твоя душа для меня – что открытая книга! – рассмеялся Гималайский. – Я там вижу и твою коллекцию дисков и фотографий Гребня, и твой неудачный роман с богатым ресторатором пять лет назад. И вообще много чего вижу.

– Так чего же вы спрашиваете, раз все видите? – Эсмеральда была потрясена.

– Ко мне приходят сотни людей, и каждого я вижу насквозь, – улыбнулся Гималайский. – Но ни один человек не видит самого себя! Это удивительно! Люди так научились идентифицировать себя со всевозможными имиджами и брэндами, что перестали видеть себя такими, какие они есть! Я знаю, ты сейчас считаешь себя очень продвинутой и успешной – и все из-за того, что на тебе платье от Харакири! А ди-джей Квазиморда, мой постоянный клиент, считает себя дерьмом, потому что одевается на Черкизовском. И наоборот – одевается на Черкизовском, потому что считает себя дерьмом. Как вы не поймете, что все это – ложь и туфта!

– А вы знаете Квазиморду? – оживилась Эсмеральда. – Мне так нравится слушать его шоу, правда, он почему-то ни разу не пригласил меня в прямой эфир. Скажите, а какой он?

Гималайский хотел расхохотаться, но сдержался. Вместо этого он отделался краткой фразой:

– Вы с ним похожи. Оба набиты «шоколадом» и дошли до крайней степени несчастья. Больше ничего не скажу – я тщательно охраняю тайны своих клиентов.

– Это значит, что все, что я расскажу, останется между нами? – уточнила Эсмеральда.

– Непременно, – кивнул Гималайский. – Итак, поехали. С самого начала.

– Хорошо, – Эсмеральда собралась с духом. – Мужчины меня ненавидят.

– Не может быть?! – воскликнул Гималайский. – Я уверен, что ни один мужчина не сможет ненавидеть такую красивую и приятную во всех отношениях девушку!

– Спасибо за комплимент, Свами, – улыбнулась Эсмеральда. – И тем не менее, это так.

– Тогда расскажи подробнее, в чем выражается эта ненависть, – попросил Гималайский.

– Мужчины относятся ко мне, как к вещи, – вздохнула Эсмеральда. – Как будто я этакая дорогая кукла в магазине. Одни пытаются меня купить, другие – облить меня дерьмом. Чего обо мне только не писали в желтой прессе! Одна радость – есть на свете гомики. Вроде и мужики, и нормальные. Ну, почти. С ними общаться легко.

– Это все понятно, – кивнул Гималайский. – Типичные проблемы любой знаменитости. Дорогие куклы страдают от того, что они дорогие куклы. А представь себе, каково приходится дешевым куклам? На них никто не смотрит, их никто не берет.

– Я знаю, сама когда-то была замухрышкой, пока не попала в гламурную тусовку, – кивнула Эсмеральда. – Я думала, что если стану знаменитой, меня все будут любить. А оказалось наоборот – меня все ненавидят.

– Любовь и ненависть есть одно и то же, – констатировал Гималайский. – Мне недавно один парень жаловался, что он ненавидит весь мир и не может никого полюбить. Я ему долго объяснял, что его ненависть к миру – это просто доступное ему на данном уровне развития проявление любви ко Вселенной.

– И он вас понял? – спросила Эсмеральда.

– Нет, конечно, – рассмеялся Гималайский. – Поэтому я могу сказать тебе то же самое – то, что ты принимаешь за ненависть, на самом деле есть любовь. То есть, ты добилась своего – тебя все любят. Просто мир так устроен, что любовь кажется человеку чем-то постыдным. Это касается всех людей без исключения. Когда человек кого-то любит, ему кажется, что это стыдно, что если он будет выражать свою любовь, его высмеют, смешают с дерьмом. Поэтому большая часть людей выражает свою любовь в виде ненависти. Ведь ненавидеть кого-то – это так приятно! И всегда найдется другой лузер, готовый поддержать тебя в твоей ненависти. Разве нет?

– Интересно вы мыслите, – кивнула Эсмеральда. – Да, я и сама что-то такое замечала, но никак не могла сформулировать.

– Вот для этого я тут и сижу, – усмехнулся Гималайский. – Чтобы помогать людям осознать то, чего они выразить не могут. Но мы даже не начали обсуждать твои проблемы.

– Как?.. – удивилась Эсмеральда.

– Погоди, не спорь, – сказал Гималайский. – Мы обсудили одну стандартную проблему всех публичных людей. Тебя эта проблема касается лишь постольку, поскольку ты тоже публичный человек. Но, чтобы тебе помочь, мне нужно знать не проблемы публичных людей, а ТВОИ проблемы, Лиля.

– Откуда вы знаете мое имя? – удивилась Эсмеральда. – Ах, да, Марианна сказала.

– Не угадала, – улыбнулся Гималайский. – Просто я знаю все. Ну что, какая твоя главная проблема, Лиля?

Эсмеральда задумалась. С минуту они просидели в молчании. Звучал Karunesh.

– Одиночество, – наконец сказала Эсмеральда. – Не то, что обычно называют публичным одиночеством, а мое личное одиночество. Может быть, дело в том, что я никого не могу полюбить. У меня, конечно, было много мужчин…

– С каких пор четыре – это много? – со смехом спросил Гималайский.

– Знаете, у меня возникло желание схватить эту вазу и швырнуть ее вам в голову, – призналась Эсмеральда. – Не знаю, где вы узнали такие подробности, но пожалуйста, сохраните это в тайне! Даже Марианна не знает. Да что Марианна, этого вообще никто не знает!

– Это знаешь ты, – кивнул Гималайский. – И этого достаточно. Просто я хочу, чтоб ты была предельно честной.

– Итак, теперь вы знаете, что у меня было мало мужчин, – вздохнула Эсмеральда. – И вообще, я не умею с ними… ну, не умею так, как Марианна. Она к любому может прыгнуть в постель, а утром сказать ему: «Прощай навсегда». Я бы так не смогла, даже если бы захотела.

– Значит, ты хочешь найти своего единственного принца? – спросил Гималайский.

– Ну, наверно, да. – тихо сказала Эсмеральда. – Думаете, я полная дура, да?

– Нет, – ответил Гималайский. – «Полной дурой» будет Марианна, если она свяжется с Скачущим Развратником. Хотя, с другой стороны, они идеально подходят друг другу. Но большинство людей осудило бы их именно так. Я вообще никого никогда не сужу. Ни по себе, ни по гламурным брэндам.

– А что, кого-то судят по гламурным брэндам? – удивилась Эсмеральда.

– Ты сама себя судишь по брэндам тех шмоток, что пылятся у тебя в шкафу, – сказал Гималайский.

– Удивительно, как вы умеете так кратко и точно… запустить в самое яблочко! – воскликнула Эсмеральда. – Бьете прямо в душу.

– Если человека никто и никогда не ударит в душу, человек никогда и не узнает, что у него есть душа, – рассмеялся Гималайский. – Кто уж там первым придумал, что души у человека нет? Философ, наверно, какой-то. Нет, я допускаю, что у философов нет души, раз уж они стали философами. Но это не значит, что надо всех по себе мерить. Представления людей о душе совершенно неверны. Душа – это тот нематериальный орган, которым мы чувствуем боль. Свою или чужую. Почему люди так часто говорят, что у них душа болит? И так редко говорят, что душа поет?

– Вообще-то я к вам пришла за ответами, а вы мне такие вопросы задаете, – смутилась Эсмеральда.

– М-да, как говорили в мое время в МГУ, дипломат – это человек, к которому приходишь с вопросом, а уходишь с тремя, – рассмеялся Гималайский.

– У нас не так, – Эсмеральда тоже рассмеялась. – Был в инете такой анекдот: дипломат – это человек, который может так послать вас на ХХХ, что вы с нетерпением будете ожидать путешествия.

– Ну, прямо Пелевин, – вздохнул Гималайский. – «Знает ли бог, что чувствуют души, которые он послал на…» Бог-то может и не знает, а я точно знаю, что они чувствуют. Сейчас опять Филиппок приезжал… Очень сложная душа у человека. Ладно, Лиля, вернемся к твоему принцу на белом коне. Каким ты его себе представляешь?

– В смысле? – удивилась Эсмеральда. – Ну, принц он и есть принц!

– А что для тебя главное в принце? – уточнил Гималайский. – Чтоб он тебя любил, или чтоб у него обязательно конь был? Как там… «если б я имел коня, это был бы номер, если б конь имел меня, я б, наверно, помер».

– Нет, без коня, в принципе, можно обойтись, – рассмеялась Эсмеральда. – Ну, принц… чтобы он меня боготворил!

– Ух ты!!! – Гималайский аж подпрыгнул, чуть не повалив при этом свое кресло. – Ну у тебя и запросы! Ты хоть знаешь, что означает слово «боготворить»?

– Ну, то есть, чтобы он меня на руках носил, – поправилась Эсмеральда.

– Эх, Лиля, слово – как Джек Воробей, выпустишь его – и лови потом! – рассмеялся Гималайский. – Даю краткую справку. Слово «боготворить» переводится как «создавать бога». Знаешь, как богов создают?

– ???

– И нечего на меня так смотреть, как баран на новые ворота, – сказал Гималайский. – Думаешь, я просто так интересуюсь шоу-бизнесом, собираю биографии звезд, продюсеров и интересные факты из их жизни? Создание бога в древние времена было… в переводе на современный язык, это был хороший пиар некоего нематериального образа. То есть, например, Джеймс Бонд и римский бог войны Марс – это примерно одно и то же. По крайней мере, с точки зрения технологий создания. Есть некий собирательный образ положительного героя-разрушителя, присутствующий в сознании людей. Хороший криэйтор конкретизирует этот образ, придумав для героя имя и подобрав внешность. Как Джеймса Бонда играли несколько разных актеров, так и у древних богов было множество ипостасей. И у каждой из этих ипостасей были свои поклонники. И между ними иногда разгоралась лютая вражда. Совсем как с Бондом. Одни фэны Бонда считают, что Бонд – это Шон Коннери и больше никто. Такие люди, в основном, обсирали в инете Крейга после выхода «Казино Рояль». А другие больше любят Роджера Мура в роли Бонда. А третьим и Крейг пришелся по душе. Большинству же вообще все равно, кто играет Бонда – им сам образ нравится. Понимаешь, куда я клоню? Мы живем при новом язычестве, просто основная масса людей до сих пор в это не врубилась.

– Да, я, признаться, тоже ничего не поняла, – сказала Эсмеральда. – Выходит, что звезды шоу-бизнеса – это новые боги?

– А как иначе? – рассмеялся Гималайский. – Звезда со своими фан-клубами – это нечто вроде локального культа. Можно развить эту идею – и получится философский трактат. Но мне не нужен философский трактат, мне нужно, чтобы у тебя мозги встали на место. Но если кратко – звезд называют кумирами и иконами стиля. По терминологии уже все понятно. А ты сказала, что тебе нужен такой принц, чтобы он тебя боготворил. Теперь ты хоть сама-то поняла, что сказала?

– Это значит… – Эсмеральда задумалась. – Что я тайно влюблена в моего продюсера? Не может быть, он старый, толстый, противный! И гей к тому же.

– Ты начала думать в правильном направлении, но тебе не хватает знания законов тонкого мира, – вздохнул Гималайский. – Продюсер просто тебя раскрутил. А был и другой человек. Он пожелал, чтобы тебя раскрутили.

– Это как? – удивилась Эсмеральда.

– Когда поймешь это, тогда поймешь и все остальное, – Гималайский развел руками. – Попробуй вспомнить, возможно, когда-то давно какой-нибудь человек пожелал тебе счастья, успеха в карьере или что-то в этом роде. Причем искренне пожелал, всем сердцем, а не так, чтобы просто отвязаться.

– Ну, так сразу и не вспомнить… – пробормотала Эсмеральда.

– А сразу и не надо, – кивнул Гималайский. – Главное – вспомнить нужного человека.

– Спасибо за совет, Свами, – сказала Эсмеральда. – Мне даже полегчало.

– Но ведь это не все? – спросил Гималайский.

– Как так – не все? – удивилась Эсмеральда.

– Ты же не просто мечтаешь о своем принце, – сказал Гималайский. – Ты чувствуешь, что он где-то рядом.

– Откуда вы знаете? – удивилась Эсмеральда.

– Но ты не доверяешь своей интуиции, поэтому и никак не можешь его увидеть, – кивнул Гималайский. – Наконец-то я понял твою проблему!

– Правда? – спросила Эсмеральда.

– Я буду учить тебя чувствовать, – торжественно объявил Гималайский. – Вернее, чувствовать ты и так умеешь, как и любой человек. Ты разучилась слушать свои чувства. Но это поправимо. В общем, приезжай в любой момент, когда почувствуешь, что тебе нужно спросить у меня совета.

– Можно последний вопрос? – спросила Эсмеральда.

– Хоть десять, – рассмеялся Гималайский.

– Как можно разучиться слушать свои чувства? Я не понимаю, – сказала Эсмеральда.

– Это у всех по-разному, – вздохнул Гималайский. – Обычно человек принимает решении не доверять чувствам после того, как сильно «обожжется». Например, у одного мужчины в молодости случилась несчастная любовь. И он стал делать карьеру. Заработал много денег, купил себе жену – и живет счастливо. Если это можно назвать счастьем. Любви-то ему до сих пор не хватает. Я ему сто раз это объяснял, но он отказывается поверить в то, что любовь вообще существует. А тем более признать, что ему любви не хватает. Вот такая проблема у человека.

– Значит, я не слушаю свои чувства, потому что где-то сильно обожглась? – спросила Эсмеральда.

– Ты и сама знаешь, где, когда и как, – сказал Гималайский. – Я вижу эту ситуацию в твоей жизни, но хочу, чтоб ты сама осознала. Это мое первое задание для тебя. Да, вот моя визитка. Если не сможешь приехать, звони в любое время. Или сбрасывай на мыло.

– Может, у вас и аська есть? – спросила Эсмеральда.

– Времени нет, – ответил Гималайский. – Почту я хоть иногда проверяю, но постоянно торчать в аське не могу. Да и с почтой… В общем, надо свой сайт создавать. Да как назло, за последний месяц – ни одного программиста в ашраме. Я их всех так хорошо вылечил, что ли? И больше у программистов проблем нет? Короче, дорогая моя Лиля, час от часу не легче.

----

Кому понравилось, скачать полностью можно ТУТА

Сегодня мой добрый друг Йамаха прислал мне притчу. А я решил поделиться притчей с вами:

Дорогое Мироздание!
Пишет тебе Маша Ц. из г. Москва.
Я очень-очень хочу быть счастливой!
Дай мне, пожалуйста, мужа любимого и любящего, и ребенка от него, мальчика, а я, так уж и быть, тогда не перейду на новую работу, где больше платят и удобнее ездить.
с ув., Маша.


Дорогая Маша!
Честно говоря, я почесало в затылке, когда увидело строчки про работу. Даже не знаю, что сказать. Маша, ты вполне можешь переходить на новую работу, а я пока поищу для тебя мужа.
Удачи!
Твое Мрзд.


Уважаемое Мироздание!
Спасибо что так быстро ответило!
Но.. бабушка моя говорила: кому много дается, с того много и спросится.
Вдруг я буду иметь и то, и это, а за это ты мне отрежешь ногу, когда я буду переходить трамвайные пути?
Нет уж, давай так- я перехожу на новую работу, имею мужа, но за это я готова вместе со своим любимым всю жизнь жить в съемной хрущевке.
Как тебе такой расклад?
Твоя МЦ

Дорогая Машенька!
Хохотало, увидев про ногу. Смысл бабушкиной поговори совсем другой: кому много дается способностей, талантов, знаний и умений, от того люди много и ждут.
У тебя же заначено на двушку в Подмосковье, покупай на здоровье. Ногу оставь себе)))
твое М.

Дорогое Мрзд!
В принципе, я обрадовалась, прочтя про ногу.
НО:
у меня будет муж, ребенок, любовь, квартира и нога. То есть ноги.
Что я тебе буду должна за это ?(((
Маша.

Маша!
Уфф. Почему ты со мной разговариваешь, как с коллекторским агентством?
Меня попросили- я делаю. Я тебе где-нибудь когда-нибудь говорило, что ты мне что-то будешь должна?
М-ие.

Да!
То есть нет.
Просто не может быть, чтобы было МОЖНО, чтобы все было хорошо, понимаешь???
Я сегодня плакала всю ночь: отдала взнос за квартиру. Хорошая, окна на реку. Небось, муж будет урод. Скажи прямо. В принципе, я к этому готова.
Маша.


Дорогая Маша!
Муж, конечно, не Ален Делон, зато и в зеркало так часто не смотрится. Вполне себе нормальный мужик. На днях встретитесь.
Да, отвечая на твой вопрос: МОЖНО, чтобы все было хорошо. В принципе, мне все равно, хорошо или плохо мне заказывают. Лишь бы человек точно знал, что хочет.
Мрзд.

Уважаемое Мрзд,
А можно чтобы ДОЛГО было хорошо?....
В принципе,если лет пять будет, я согласна, чтобы с потолка протекало...
Цю, Маша Ц


Машенька,
я тебе отвечу честно.
Долго хорошо может быть. ДОЛГО ОДИНАКОВО - нет. Все будет меняться, не меняется только мертвое. И когда будет меняться, тебе покажется,что все плохо. На время.
цю, мрзд.


Мрзд!
Только не ногу. Пусть погуливает муж.



Мария, кончай со мной торговаться. Как на армянском базаре, ей-богу! Я судьбой не заведую, это в другом филиале с другими задачами.
Мое дело- предоставить человеку все, что он хочет.
Счет тебе никто не выставит.
Если так тревожно, можешь ежедневно ругаться с мужем матом. Он начнет погуливать. Шучу, не надо ругаться!
Единственная у меня к тебе просьба: когда ты будешь совсем-совсем счастлива, у тебя освободятся силы. Ты классно шьешь. Займись лоскутным шитьем, твои одеяла украсят любой дом, людям будет радость.
с уважением, М.


Дорогое мое!
Я сегодня прыгала от радости.
Конечно!
Я сделаю все, что ты скажешь.
Я ТОЧНО тебе ничего не буду должна?
Мне предложили еще более клевую работу,а тот чувак из кафе назначил свидание. Йессс!!!
(так небывает так не бывает)
(купила швейную машинку)
целую тебя!

Дорогая Маша!
Все хорошо. МОЖНО делать все что хочешь, в рамках Заповедей и УК.
И тебе ничего за это не будет. Наоборот. Если ты не будешь ныть, мы все (Управление № 4562223) только порадуемся. Нытики увеличивают энтропию, знаешь. И возни с ними много. Я от них, честно признаться, чешусь.
Так что удачи!
Я откланяюсь пока. Тут заказ на однополых тройняшек, и опять торгуются, предлагают взамен здоровье. Нафиг оно мне сдалось, их здоровье...
Твое Мрзд. Береги ногу! Шутка!

Мироздание, привет,
как ты там?
Дочку назвали Мирой, в честь тебя.
Сшила самое лучшее на свете лоскутное одеяло, заняла первое место на выставке, пригласили на слет пэтчворкистов на Бали.
Летим всей семьей.
Я просыпаюсь утром, поют птицы...
Я иногда думаю- за что мне такое счастье?
Твоя Маша. От мужа привет)


Маша, привет!
Смущенно признаюсь,что я немного промахнулось с сыном, которого ты заказывала, перепутало...но, гляжу, ты счастлива и так)
Быть счастливым -это нормально. Воспринимай это не как подарок, от которого захватывает дух, а как спокойный фон твоей жизни. А дух захватывает иногда от таких мелочей, которые каждому даются без всякой просьбы: не мое это дело, заставлять птиц петь под твоим окном. Это по умолчанию полагается каждому, базовая комплектация. Твое дело- их услышать и почувствовать то, что ты чувствуешь... Эта способность и делает тебя счастливой.
Все, дальше думай сама.
Пиши, если что.
Твое Мрзд.

Автор - Юлия Рублева

"Странная сказка о принце"


Жил-был прекрасный принц. Он прятал своё лицо под маской, публично объявив себя уродом. Принц никогда не снимал свою лёгкую шёлковую маску и так привык к ней, что и сам постепенно начал верить в то, что она необходима ему, чтобы скрыть своё уродство.

А вот интересно – принц решится когда-нибудь снять маску, чтобы посмотреть, что под ней? И если решится, что он испытает, увидев свою красоту? Радость или страх? Восхищение или отвращение? И решится ли он когда-нибудь показать своё истинное лицо людям?

Так зачем он всё-таки надел эту лёгкую шёлковую маску – тонкую завесу, изменившую столь многое? Возможно, потому, что он был мудрым, несмотря на свой юный возраст. Возможно, он понял, что его красоте будут завидовать и за эту красоту многие его возненавидят. Вероятно, он знал, что в этом мире красота часто приносит с собой беды. И поэтому принял решение навсегда спрятать собственную красоту, чтобы люди в глубине души жалели его и относились к нему с добром. Ибо люди благожелательно относятся к тем, кого считают в какой-то мелочи ниже себя.

С принцем так и произошло. Каждый его подданный, прекрасно понимая, что принц – его господин и повелитель, невольно чувствовал своё превосходство над несчастным, обречённым скрывать свое лицо.

Конечно, принц обрек себя на одиночество. Но разве не одиноки все те, кто прекраснее и мудрее обычных людей? Разве не одиноки все те, кто стоит на одну ступеньку выше серой массы никчёмных существ, называющих себя человечеством? Но можно быть одиноким и всеми ненавидимым, а можно избежать этой всеобщей ненависти. Что получил этот принц взамен человеческой ненависти? Человеческую жалость. А чем одно лучше или хуже другого? Практически ненависть и жалость схожи. И иногда всеобщая жалость даже хуже всеобщей ненависти.

Так что же будет с нашим принцем? Наверное, он часто подолгу стоит перед зеркалом в своих покоях и смотрит на свою маску, колеблясь – снять её или нет? Пусть даже на секунду – только заглянуть, что же под ней? Он очень сильно хочет этого и очень сильно этого боится!

Что таится под маской – уродство или красота? И что для него страшнее? Поверить в то, что он – урод, гадкий утёнок, способный вызвать лишь жалость и презрение людей? Или, наоборот, прекрасный лебедь, красавец-принц, который всю жизнь будет вызывать у людей зависть и ненависть к себе? Наверное, для него одинаково страшно и то, и другое. Эта извечная дилемма ума – он не первый и не последний из тех, кто страдает из-за неё.

Но мы видим, что принц не столько мудрец, сколько хитрец: он нашёл третий путь – спрятаться под маской, чтобы не вызывать у людей никаких эмоций на свой счёт.

К несчастью, перехитрил он не людей, а лишь самого себя. Людям было очень легко поверить, что маска скрывает уродство – какой же дурак станет скрывать свою красоту? Люди не могут понять, как красоту можно скрывать – просто потому, что в большинстве из них этой красоты просто нет. Люди всегда восхищаются тем, чего у них нет, и скрывают то, чем обладают. Так что принц в этом не отличался от людей – он точно так же скрывал собственную неземную красоту, как большинство людей скрывают собственное физическое или духовное уродство.

Мораль сей басни? Думаю, каждый сделает собственные выводы. Для меня очевидно одно: толпа ненавидит всех, кто выше её. В этом трагедия тех одиноких принцев, что сияют, как звёзды, возвышаясь над серой массой человечества. Возможно, принцы и принцессы хотели бы спуститься чуточку ниже, чтобы не быть столь одинокими и ненавидимыми. Но дано ли им спуститься хотя бы на миллиметр вниз, если их природа такова, что они могут лишь подниматься вверх?

Как долго принц будет носить эту лёгкую шёлковую маску?

"Пустыня"


В этой точке мира не было ничего – так что даже не казалась странной древняя легенда о том, что неподалёку находится край земли, с которого можно упасть. Это и был край земли, только невидимый обычному глазу. И пусть учёные доказывают, что упасть отсюда невозможно, а люди всё же иногда падали. Неведомо куда.

До самого горизонта простирался лишь жёлтый песок и синее небо – вдалеке они сливались в одну волнистую линию, которая отмечала конец всего. А если этого пейзажа вам недостаточно, прибавьте к этому жаркий, раскалённый, дрожащий воздух и невиданную сухость, которая ощущалась как огромная внутренняя пустота. И всё это – и воздух, и небо, и пустыня – было для неё лишь декорацией, ширмой, за которой притаилось неведомое.





На деревянных ступенях крыльца сидел старик в шляпе. Его длинные седые волосы спускались далеко ниже плеч, кожа его была покрыта коричневым, почти чёрным, загаром – видимо, он жил здесь уже не первый год. Полуприкрытые карие глаза смотрели на пустыню.

Подняв в воздух облако пыли, около гостиницы затормозил джип – ещё один в веренице машин на стоянке.

– Это отель «Desert Rose»? – крикнул человек из джипа.

Видимо, он обращался к сидящему на крыльце старику, но тот и ухом не повёл. Пустыня не любит криков. Впрочем, нельзя сказать, что она их ненавидит – пустыне просто по фигу. Всё равно, что слону мёртвый комар.

Не услышав ответа, только что прибывший гость повторил свой вопрос, но старик опять промолчал. Поняв, что не добьётся ничего вразумительного, гость припарковал машину, выключил мотор и вышел из раскалённого салона под палящие лучи Солнца.

Рядом с автостоянкой расположился отель, хотя вернее будет сказать, что автостоянка располагалась рядом с отелем. Но здесь всё было настолько нелогично, что ни один из гостей этого отеля не мог бы точно сказать, что рядом с чем расположено.

Отель был не просто старым. С первого взгляда казалось, что эта деревянная постройка простояла здесь лет пятьсот и вот-вот развалится. Тем не менее, за открытыми окнами виднелись новые шторы, а судя по еле слышному звуку шагов, в отеле кто-то жил. Да и кроме всего прочего, на ступенях крыльца сидел старик в шляпе.

Гость подошёл поближе к старику и увидел, что рядом с крыльцом на песке валяется вывеска «The Desert Rose Hotel».

– По крайней мере, я попал по адресу, – пробормотал гость себе под нос.

Немного подумав, он спросил у старика:

– Где мне найти директора отеля?

Старик продолжал смотреть на пустыню, не отрываясь. Гость встал перед ним, загораживая обзор, и снова спросил:

– Где директор этого отеля, я хотел бы здесь поселиться.

Старик не шевельнулся. Мало того, что не шевельнулся сам старик, не дрогнул ни один мускул на его лице. Он даже не моргнул. Было ощущение, что старик так долго смотрел на пустыню, что слился с ней в единое целое, и ему нисколько не мешал придурок, загораживающий обзор.

Гость отступил на пару шагов в сторону и снова пробормотал себе под нос:

– А мне говорили, что здесь я смогу получить ответы на все вопросы.

– Правильно говорили, – отозвался старик. – Но это удовольствие в моём отеле стоит недёшево. Или ты платишь сто долларов в день, или уматывай отсюда, пока не поздно.

– А, так вы – живой! – воскликнул гость. – Признаться, я уже начал в этом сомневаться.

– Зря, – ухмыльнулся старик. – Я живее всех живых, сколько бы не оспаривала у меня этот титул мумия дедушки Ленина.

– Отлично, так у вас есть номер? – спросил гость.

– Сто долларов в день, – ответил старик.

– Готов внести предоплату на неделю вперёд, – сказал гость.

– На неделю вперёд не надо, – ответил старик, вставая. – Пойдём. Ты можешь быть уверен только в сегодняшнем дне. Соответственно, ты можешь заплатить лишь за сутки вперёд. Сейчас 17:24, – старик посмотрел на часы. – Значит, ты можешь жить здесь ровно сутки. Завтра в 17:24 мы с тобой либо продляем договор, либо я заселяю на твоё место нового постояльца. Считай это местной экзотикой.

Они зашли в разваливающееся здание отеля, и старик распахнул дверь рядом с лестницей, ведущей на второй этаж.

– Вот, здесь есть кровать, если она тебе нужна, – продолжал старик, заходя внутрь. – Окна выходят на пустыню, здесь по-другому и не бывает.

– А это кто? – спросил гость, глядя на неподвижную фигуру в углу.

– Это Элис, – ответил старик. – Она здесь уже две недели сидит в позе лотоса. Я думаю, что она не будет тебя беспокоить. Тем более, раз уж ты решил искать ответы на вопросы, тебе вообще не стоит проводить очень много времени в отеле. Будешь бегать по пустыне. У меня иногда по пять человек в одном номере живут, и ничего. Большинство всё время молчат. Ну что, берёшь номер?

– Беру, – кивнул гость. – За сто долларов на сутки?

– Угу, – кивнул старик.

Гость достал из кармана бумажник, вынул сто долларов и отдал старику.

– Отлично, – кивнул старик. – Как тебя зовут?

– Уотсон, – ответил гость. – Майкл Уотсон. А вас?

– У меня нет имени, – ответил старик. – И никогда не было. В этом плане я – самый счастливый человек на земле.

– Как же мне вас называть? – спросил Уотсон.

– Хоть горшком назови, только в печку не ставь, – усмехнулся старик. – Пойдём, до заката ещё есть время.

Они снова вышли на улицу, и старик направился в пустыню, как одинокий корабль в открытый океан. Уотсон немного задержался возле автостоянки. Пустыня слегка пугала его. Мир здесь становился каким-то плоским, чтобы ни твердил Магеллан о том, что Земля круглая. Казалось, что стоит сделать шаг, другой, третий и... небо и песок пересекутся как параллельные прямые, а сам ты либо будешь раздавлен ими, либо навеки станешь частью двухмерного пейзажа. И поэтому Уотсон неотрывно глядел на старика, гадая, что же с ним произойдёт.

Со стариком не произошло ни того, ни другого. Сделав несколько шагов, он просто исчез. Уотсон буквально подпрыгнул на месте. Любопытство захватило его настолько сильно, что для страха просто не осталось места. Он побежал туда, где только что стоял старик, надеясь увидеть там хоть что-то, кроме пустоты, жёлтого песка и синего неба... Но там не было ничего. Только жёлтый песок и синее небо. Тогда Уотсон обернулся, чтобы посмотреть на отель. И остолбенел – потому что отеля не было.




«Так, всё в порядке, у меня солнечный удар и сопутствующие глюки, – подумал Уотсон. – Если я пойду в сторону отеля, то рано или поздно наткнусь на что-нибудь. Или на кого-нибудь».

И Уотсон уже хотел пойти назад, но не пошёл. Потому что краем глаза увидел её. Он застыл на месте, как вкопанный. Нет, опять глюки. Сейчас это пройдёт, и больше не повторится. Сейчас она исчезнет... он уже привык. Но видение не исчезало. Тогда Уотсон осторожно, очень осторожно повернулся вправо. Она всё ещё стояла там и смотрела на него.

Уотсон много раз видел эту девушку – много раз, но лишь на долю секунды. Когда глубокий сон не желал отпускать его по звонку будильника, он видел её. Когда доза алкоголя в крови превышала все возможные пределы, он видел её. Когда мозг отказывался реагировать на суету большого города в час пик, он видел её. Он видел её как неясный образ, на долю секунды выплывающий из темноты перед закрытыми глазами. Она не была известной актрисой или фотомоделью, в реальности он никогда не видел её лица. Но она откуда-то приходила к нему во сне. И сейчас она была здесь, в нескольких шагах от него. Она стояла и смотрела на него, а он смотрел на неё. Всё это было так реально, что у него на глаза навернулись слёзы. Он смотрел на неё и плакал, а она продолжала улыбаться, как ни в чём не бывало. Справившись с эмоциями, Уотсон на секунду поднял глаза к небу и прошептал, обращаясь неизвестно к кому:

– Спасибо!




Даже в пустыне его накрыл вездесущий опиум для народа, вызывая в мозгу привычную наркотическую реакцию. Девушка снова улыбнулась и направилась в пустыню. Уотсон побежал за ней, но почему-то не мог её догнать. Чем быстрее он бежал, тем больше она отдалялась. Наконец, он без сил упал на песок и в отчаянии стал биться лбом об этот песок, надеясь либо разбить свою голову, либо весь этот мир, что в принципе, и есть одно и то же.

Послышался негромкий голос. Перестав биться об землю, Уотсон застыл и прислушался. Он не открывал глаза, а лишь внимательно вслушивался в тишину пустыни. И в этой тишине снова прозвучал негромкий, мелодичный и невероятно глубокий голос.

– Здравствуй!

Дрожа не то от страха, не то от любопытства, не то от непонятного возбуждения, Уотсон открыл глаза и поднял голову. Рядом с ним стоял бог. Таким Уотсон с детства представлял себе бога – человек в белой мантии с длинными чёрными волосами и бородкой, с лицом, похожим на лицо молодого Валерия Леонтьева. Уотсон вскочил с земли и упал перед богом на колени.

– Господи! – воскликнул Уотсон. – Это ты!

– Встань, друг мой, – сказал бог. – Тебе не за что себя винить.

– Спасибо, господи! – воскликнул Уотсон, вставая и глядя на бога.

– Ты ничего не хочешь спросить? – спросил бог.

На несколько секунд Уотсон впал в полное замешательство. Если бы вы вдруг встретили бога, о чём бы вы его спросили? В голове вертелся целый миллион вопросов, ум пребывал в смятении, не зная, какой же из этих вопросов самый важный... На помощь Уотсону пришли слова многих священников и философов, утверждавших, что главное в жизни – любовь. И вновь перед глазами встал образ девушки, ушедшей в пустыню. Не в силах сдерживать чувства, Уотсон спросил бога:

– Кто она?

– Девушка твоей мечты, – ответил бог.

– Я и сам это прекрасно знаю! – возмущённо воскликнул Уотсон.

– Раз знаешь, так чего спрашиваешь? – оборвал его бог.

– Ты ведь бог? – спросил Уотсон.

– Возможно, у тебя действительно солнечный удар, – ответил бог. – И с чего ты взял, что бог должен выглядеть именно так?

Уотсон стоял, раскрыв рот, не зная, что ответить.

– Если ты всю жизнь думал, что увидишь бога именно таким, – продолжал бог. – Каким же ещё ты можешь его увидеть?

– Господи! – прошептал Уотсон, снова падая на колени.




В эту секунду он внезапно осознал, что бог на самом деле всегда был внутри него, точно так же, как образ той девушки, которая ушла в пустыню. Подняв голову, Уотсон огляделся, но вокруг не было никого, только небо и песок.

– Господи! – снова прошептал Уотсон. – А что, если бог... – это она?





Ему на память пришла строчка из песни, которую он где-то случайно слышал – то ли из открытого окна проезжавшей мимо машины, то ли проходя мимо динамика, передающего попсовую радиостанцию... Строчка была такая: «God must be your woman». Захваченный приливом чувств, Уотсон снова упал лицом в песок. А потом в душу начал заползать страх. Если в этой пустыне он встретил бога, то мог встретить и... скажем так, полную его противоположность. И над левым ухом раздалось рычание. Пропитавшись страхом до кончиков пальцев, Уотсон, не вставая, повернул голову. Конечно же, он был там. Это был страшный чёрный дракон, каким-то образом сочетавший в себе черты дракона, бешеного волка, змеи, каракатицы и даже... человека. Уотсон закричал, и дракон накинулся на него.





У некоторых людей вид пропасти вызывает желание упасть в неё, у других – желание преодолеть её. Уотсон явно был из числа последних, поэтому вскочил и побежал со всех ног. Из-за спины доносилось рычание, но Уотсон боялся оглянуться. Жуткий страх, собравшийся комком в животе, нёс его вперёд, сделав ноги невероятно лёгкими. Уотсон бежал с такой скоростью, с какой не бегал никогда в жизни. У него мелькнула мысль, что если бы в этой пустыне проходили гонки «Формулы-1», то он, Уотсон, на ногах, смог бы обогнать Шумахера на «Феррари».

Тем не менее, несмотря на то, что Уотсон пробежал значительное расстояние, пейзаж ничуть не изменился. Тот же песок и то же небо.

«Господи! – в отчаянии подумал Уотсон. – Где же ты?»

Тут же прямо перед ним появился бог. Он стоял на месте, но не приближался и не удалялся, хотя Уотсон продолжал бежать. В этом плане бог чем-то напоминал наклейку на ветровом стекле автомобиля.

– Господи! Помоги мне! – завопил Уотсон.

– Ты же только что понял, – мягко сказал бог. – Что я всегда был внутри тебя. И сейчас я внутри тебя. Всё это внутри тебя.

В сознание Уотсона, как в глухо запертую дверь, постучалась мысль. Она не просто стучалась, но громыхала так, что дверь затряслась под её ударами. Но Уотсон ни за что не хотел пропускать эту мысль в сознание. Но всё же она вышибла дверь и вошла.

«И – ОН, – подумал Уотсон. – ОН тоже внутри меня!»

Как только эта мысль снесла с петель двери сознания, Уотсон остановился и круто развернулся. Дракон налетел на него, Уотсон только успел зажмуриться, раскрыть рот и заорать изо всех сил. Изо всех тех сил, которые позволяли ему бежать быстрее, чем едет «Феррари» Шумахера. Само собой, крик получился весьма громким. Обессилевший Уотсон мягко шлёпнулся на песок, когда от страха у него подкосились ноги.

Открыв глаза, Уотсон увидел, что он сидит на земле, прислонившись спиной к переднему левому колесу своего джипа, стоящего на автостоянке перед отелем «Desert Rose». Проходивший мимо старик взглянул на часы.

– Ну что, мистер Уотсон, 17:24 нового дня, – сказал старик. – С вас сто долларов.

Испустив тихий, блеющий стон, Уотсон поднялся на ноги. Ему казалось, что прошло всего несколько минут, но желудок говорил, что голоден он гораздо дольше.

– Отличная у вас тут пустыня, – пробормотал ошарашенный Уотсон.

– Сто долларов, – напомнил старик.

К счастью, бумажник по-прежнему лежал в кармане джинсов. Отдавая старику очередную зелёную бумажку, Уотсон обалдело уставился на бумажник. Там лежала её фотография.



Я не помню, как я собирался заканчивать этот рассказ, потому что прошло полгода с тех пор, как я написал предыдущую строчку. Фактически, можно сказать, что писать этот рассказ начинал даже не я, ибо, как сказал греческий просветлённый Гераклит, «нельзя дважды войти в одну и ту же воду», а его последователи дополнили эту фразу так: «один и тот же человек не может даже единожды войти в одну и ту же воду». На первый взгляд, абсолютная чушь, а на самом же деле – чистая правда, которую знает каждый просветлённый, да не каждый может выразить. Поэтому я закончу рассказ так, как он должен закончиться в любом случае. Хотя я хотел написать его по-другому.



Пару дней Уотсон провёл в отеле – пустыня сильно напугала его. А, кроме того, он так проголодался, что отъедался целых два дня. И ещё – он почти непрерывно пялился на её фотографию.

Уотсон глядел на фотографию часами, и слёзы наворачивались на его глаза, и он плакал, а потом вдруг начинал смеяться сквозь слёзы. Безымянный старик каждый день в 17:24 брал у Уотсона сто долларов. Наконец, Уотсону надоело сидеть в номере. Он решил снова пойти в пустыню, пусть даже в последний раз, и – будь что будет. Выходя из номера, он попрощался с Элис, по-прежнему сидевшей в позе лотоса. Она не ответила.

На крыльце всё ещё сидел старик. На этот раз, увидев Уотсона, он оживился.

– Привет! – сказал старик. – Ну, как, соскучился по пустыне?

– Я иду туда, – ответил Уотсон. – На всякий случай – прощайте!

– На всякий случай, до свидания, – улыбнулся старик. – В 17:24, помнишь?

– Вам виднее, – ответил Уотсон. – Боюсь, что пустыня нарушает моё восприятие времени.

– Всего-то? – спросил старик.

– Нет, – ответил Уотсон. – Она ещё много чего нарушает.

И он решительно направился в пустыню.

– Эй, доктор Ватсон, я тебе дам одну маленькую подсказку, – крикнул старик ему вслед.

Уотсон остановился и оглянулся.

– Ты приехал сюда, чтобы получить ответы на все вопросы, – сказал старик. – Ответы не в пустыне. Они в тебе самом. Пустыня просто помогает остаться с собой наедине.

Уотсон почувствовал, как у него снова подгибаются колени. И в ту же секунду отель и старик исчезли. Вокруг была пустыня. Пустыня и небо. Вновь сбитый с толку, Уотсон присел на песок. И снова над ухом раздался голос:

– Здравствуй!

Уотсон вскочил. Перед ним стоял бог.

– Я хочу её видеть! – заорал Уотсон.

– А я здесь причём? – спросил бог. – Хочешь видеть – видь. Я ничем не могу тебе помешать.

– Где она? – уже более спокойно спросил Уотсон.

– Где-то в этой пустыне, – ответил бог.

– А пустыня большая? – спросил Уотсон.

– Пустыня по размерам равна тебе самому, – ответил бог.

Уотсон огляделся. Ему показалось, что линия горизонта несколько отдалилась, и... это невозможно, но она продолжала удаляться прямо на его глазах. Пустыня была бесконечной.

– Так я бесконечен? – спросил Уотсон.

– Разберись, чего ты хочешь, – ответил бог. – Ты хочешь стать бесконечностью или хочешь видеть её?

– А всё вместе нельзя? – спросил Уотсон.

– Я этого не говорил, – ответил бог. – А ты сможешь представить себе это «всё вместе»?

Уотсону не понадобилось долго думать – он понял, что всё это вместе представить себе он не сможет. Мысли путались. Тогда Уотсон зажмурился изо всех сил и – увидел её. Её образ стоял перед глазами в переплетении пляшущих пятен света.

– Незачем так жмуриться, чтобы что-то увидеть, – донёсся до Уотсона приятный женский голос.

Он открыл глаза и увидел её – она стояла там, где только что стоял бог.

– Как? – выдавил из себя потрясённый Уотсон, разглядывая её.

– Ты хотел что-то спросить? – спросила она.

– Как тебя зовут? – выдохнул Уотсон.

– А какое имя тебе нравится? – улыбнулась она.

– Мелинда, – ответил он.

– Ты угадал, – сказала Мелинда. – Именно так меня и зовут.

– Это невозможно! – воскликнул Уотсон, видимо, остатки рациональности на секунду взяли в нём верх.

– Почему? – спросила Мелинда. – Ты хотел увидеть меня – я здесь. Ты хотел угадать моё имя – ты угадал его. Ты хотел найти ответы на вопросы...

– Тебе мешает мир, – донёсся до Уотсона голос бога. – А мир у тебя в голове.

– Весь мир у меня в голове! – тихо произнёс потрясённый Уотсон. – Весь мир у меня в голове! – повторил он чуть громче, и, наконец, заорал на всю пустыню:

– Весь мир у меня в голове!

– Ты тоже в чьей-то голове, – усмехнулся рядом кто-то, одетый в «Адидас», но Уотсон не обратил на это внимания.

Вместо того чтобы прислушиваться к голосам, Уотсон подошёл к Мелинде, взял её за руку и сказал:

– Пойдём отсюда!

– Пойдём! – улыбнулась она.





Они шли по бескрайней пустыне. Временами Уотсону казалось, что они едут по пустыне в его джипе и Мелинда говорит:

– Ну, надо же, какое совпадение! Мы в один день въехали в один отель и встретились только в пустыне! Здесь, на краю света, и, правда, случаются чудеса!

Потом Уотсон стряхивал с себя полудрёму, и они снова шли по пустыне. Иногда ему казалось, что они живут в его большой квартире в огромном городе. Иногда ему казалось что-то ещё. Но чаще всего они молча шли по пустыне. И однажды Мелинда спросила:

– Куда же мы идём?

Уотсон и сам толком не знал, поэтому ответил то, что казалось ему очевидным:

– К горизонту.

– Конечно, – кивнула Мелинда. – И как я могла забыть? Мы идём к горизонту.

И они шли к горизонту, который убегал от них всё дальше и дальше. Пустыня была бескрайней, как они сами, но они всё шли и шли к горизонту, зная, что никогда не дойдут до него. И это наполняло их безграничной радостью, ибо они, близнецовые пламена, теперь навсегда были вместе. А их вечная жизнь превратилась в наполненное радостью путешествие по несуществующей пустыне к несуществующему горизонту.


P.S. Сидя на крыльце, старик провожал взглядом удаляющийся джип. Когда джип исчез, старик посмотрел на пустыню и улыбнулся. Они с пустыней знали, что мир никогда не признает себя побеждённым, он никогда не отпустит от себя своих призраков. Даже, несмотря на то, что случилось на самом деле. Подняв в воздух облако пыли, около гостиницы затормозила очередная машина.

Сегодня я решил запостить несколько своих рассказов. Давно уже не размещал здесь отрывки из прозы своей.

"Пустота"


Этот пейзаж идеально подошёл бы к любому из рассказов Пелевина…

Мгла и серый туман холодной зимней ночи. Холод и пустота. Жёлтый свет редких фонарей, в котором вспыхивают белые снежинки… И посреди этого всего – человек.

Человек, одиноко бредущий из ниоткуда в никуда, без всякой цели и без единой мысли в голове. Тротуары вдоль больших дорог – самые забытые богом места. Иногда кажется, что точки света в темноте слева – огоньки окон домов, в которых плотно закупорен покой и уют, как джинн в бутылке. Но стоит только взглянуть вперёд и чуть вверх, как становится ясно, что это всё иллюзия, а реальна лишь серая пустота, в данный момент представленная в виде тумана.



Впереди и чуть слева стройка – если так можно назвать огромный подъёмный кран, возвышающийся над жалкими развалинами, разбросанными по грязному снегу. Подъёмный кран зачем-то украсили гирляндой красных лампочек, вспыхивающих каждые три секунды. Может быть, это лишь потому, что приближаются новогодние праздники, а скорее всего, это просто желание неведомого человека противопоставить хоть что-то всепоглощающей пустоте…

Но у того, кто повесил лампочки на подъёмный кран, ничего не вышло. Если бы не было этого крана и тем более этой дурацкой гирлянды, пейзаж был бы не столь ужасающим. Без этого металлического чудовища серая пустота выглядела бы всепоглощающей, но не пугающей. А так… стоит только взглянуть на мигающий в темноте кран и бездну серого тумана, сливающегося с морозной ночной мглой позади этого крана… Сразу содрогаешься, понимая ничтожество человеческих сил перед пустотой. Кран, как огромный fuck, которым Человек грозит неведомому. А страшно становится не потому, что неведомое нисколько не пугается этого крана. Страшно потому, что неведомое вообще не замечает его – последнюю надежду и угрозу отчаявшегося человечества…

Или, например, фонари. В такую ночь сразу понятно, как бессильно человечество, в иррациональном страхе швырнувшее во тьму эту сеть электрических огней, чтобы расцветить ночь. Фонари – они вроде бы светят. Но на них давит сверху всё та же всепоглощающая пустота. Вот некоторые из них уже не горят – некому заменить перегоревшие лампочки. А вот и герой среди фонарей – он сражается с пустой темнотой до последнего. Он вспыхивает и горит секунд тридцать, но пустота давит на него – и он снова гаснет. Тьма наползает на землю в том месте, где фонарь ещё недавно создавал светлое пятно. Кажется, что тьма уже победила, но нет! – фонарь снова вспыхивает, снова освещает угол своего перекрёстка положенные тридцать секунд и… снова отступает. Нет, с этой мглистой пустотой всё не так просто.




А поток машин, несущихся на максимальной скорости от пробки к пробке? И в каждой машине сидит уверенный в себе человек, изнутри направляющий своего железного монстра к неведомой нам, но чёткой и ясной для него цели. И таких людей много – они проносятся нескончаемым потоком автомобильных фар, возникающих из пустоты и снова растворяющихся в ней. На пару секунд (или на пару столетий) можно даже подумать, что мир людей реален, можно поверить во все те нарочито уверенные речи, которые они произносят друг перед другом, уверяя всех и, прежде всего, самих себя, что всё в порядке, что они живут в объективном материальном мире, который подчиняется законам, известным Человеку… Ха! И ещё раз Ха! Даже не нужно никого разубеждать, достаточно всего лишь отвести взгляд от шоссе и взглянуть налево, туда, где красной гирляндой грозит пустоте обречённый подъёмный кран. А если ещё глядеть на этот мглистый морозный туман через узкую щель дощатого забора… Становится совершенно ясно, что ничего не изменилось.

Эта пустота всегда была, всегда есть и всегда будет. В детстве мы чувствуем её острее – в серых сумерках дождливого дня, в утреннем тумане, в зимние вечера, когда мир темнеет за считанные минуты. Можно до бесконечности убеждать себя, что ты повзрослел и избавился от глупых детских страхов, можно до бесконечности загружать свою голову идеей научно-технического и культурного прогресса, который когда-нибудь приведёт нас к свету… Это всё – только слова, создаваемые людьми для защиты от пустоты. Многие даже думают, что это – очень эффективная защита. Что ж, может быть. По крайней мере, те, кто вооружён словами, не замечают этой пустоты вокруг себя – они могут видеть фонари, «Мерседесы», «Хаммеры» и «Порше», подъёмный кран, украшенный нарядной гирляндой. Но пустота остаётся пустотой, она окружает и поглощает тех, кто видит подъёмный кран и не видит тумана за ним. Люди не замечают не только того, что пустота где-то рядом. Они не замечают и того, что она давно поглотила их со всеми потрохами.

Снова вспыхивает на положенные тридцать секунд погасший было фонарь. Пустота за подъёмным краном безмолвствует, хотя она могла бы посмеяться над бесплодными попытками фонаря дать ей отпор. Но: на то она и пустота. Она не смеётся. Она не торопится. Когда-нибудь лампочка в фонаре перегорит окончательно. Для пустоты время не имеет значения. Когда фонарь сдастся, она поглотит и его.

Пустоте спешить некуда.

Эль Клыгин
«Китайская легенда о ежике»


– Привет, Шурик.

– Привет, Мурат.

– Привет, Шеннон.

– Привет, ребята.

– Ну что, после того, как мы успешно сбагрили Клыгину наши диалоги о «Властелине Колец», пришла пора подбросить ему что-то новое.

– Я вчера «Будни» читал, ржал до одури! LOL.

– Да ладно вам, мужикам, лишь бы в книге было много крови и тупых шуток.

– А как иначе?

– Иначе, дорогой мой болван Шурик, – это чувства, романтика, возвышенные…

– …Сопли и нюни?

– И ты туда же, Мурат. Пошляки!!! Evil.

– Так вот, погоди, Шеннон, Мурат сегодня расскажет нам китайскую легенду. Ведь он же, помимо книг Клыгина, читает и много другого. Мурат, что же ты такого нашел на том сайте… как уж он назывался?

– «Мудрость древних даосов», раздел «Философские сказки». Сайт называется zhemchuzhinadao.ру[1]

– Наверно, там на главной странице клыгинские «Мушкетеры».

– Верно, Шеннон, там и мушкетеры, и матерные сказки Клыгина про самураев.

– Ну почему ж матерные, Шурик? Там просто реальные транскрипции китайских имен.

– Мурат, давай свою китайскую легенду, а то Клыгину уже икается от того, что мы его весь вечер поминаем.

– Хорошо, легенда. Это древнекитайская легенда о ежике, придуманная не дошедшим до границы мастером Бу-Хай-Цзы.

– Бу-Хай-Цзы? Однофамилец Шень-Бу-Хая[2]?

– Да кто ж его знает, может и так. А может, они братья.

– Я думала, что его звали Женьшень Бухай. А почему он до границы не дошел? «Выпил и упал – вот и весь сказ»?

– Дорогая Шеннон, не путая Бухая с Гребнем.

– Гребень не пьет, он курит.

– Да простит нас дядя Боря, если он, не дай БГ, это услышит!

– Мурат, начинай легенду. Мы уже поняли, что Бу-Хай-Цзы шел куда-то, но не дошел до границы, потому что выпил и упал. А легенду, видимо, записали с его слов в древнекитайском вытрезвителе.

– Слушай, Шурик, а, в самом деле, интересно – какие в Древнем Китае были вытрезвители?

– Ну, ты что, «Героя» не смотрел? Или этого, «Тигра с драконом»? Они там, в вытрезвителе, лежат под дождем, играют в шахматы и опохмеляются. А дальше пришел Джет Ли – и началось астральное сражение.

– А пока шло астральное сражение, успели снять «Дом летающих кинжалов». Может, помнишь последнюю сцену, где они дрались себе, дрались… А пока они дрались, осень сменилась весной, а весна, пропустив лето и осень, сменилась зимой. Как в «Монти Пайтоне».

– Да я в «Дом кинжалов» вообще не врубился. Зато «Воины Зу» – вот это классная вещь! Прям китайская экранизация «Бога света» Роджера Желязны. Особенно хорошо Сэммо Хунг смотрится в роли… ты помнишь, кого там Сэммо играл?

– А Сэммо был в «Воинах Зу»? Что-то не помню. Хоть я и очень уважаю китайцев, отличить их друг от друга не могу. Уже много раз путал Джета Ли с Джеки Чаном. Правда, Сэммо я вроде бы научился различать, но не по лицу, а по габаритам. Особенно круто, как он в «Китайском городовом» лупит уродов кактусом в мексиканской пустыне…

– Так произошла встреча даосов с Кастанедой. Very Happy!

– Мурат, давай про ежиков! Мне тошно слушать, как вы двое эти дебильные фильмы обсуждаете.

– И ничего не дебильные!

– Про ежиков, так про ежиков. Точнее, там про одного ежика.

– Начинай, мы очень внимательно слушаем.

– Не перебивайте, плиз. Итак… Когда-то давно жил-был один китайский ежик. Хм-м. Сейчас мы уже не знаем, чем китайский ежик отличался от ежиков из других стран. Вероятно, ничем. Так вот. Любимым занятием Ежика было ходить в гости к его другу Панде. Они вместе сидели в этой… забыл, как называются китайские беседки.

– Такая, как у Кузьмича в «Особенностях национальной рыбалки»?

– Точно такая. Спасибо, Шурик. Так вот, когда Ежик приходил к Панде, они сидели весь вечер в такой вот беседке и пили зеленый чай с добавками по всем правилам чайной церемонии. И самое главное – они смотрели на звезды. И когда Ежик смотрел на звезды, он понимал все-все на свете. Но потом забывал это. В смысле, когда засыпал, глядя на звезды. Заснул – проснулся – забыл. А вечером посмотрел на звезды – и снова вспомнил.

– Здорово!

– Да, здорово!

– Едем дальше. Однажды Ежик собрался в гости к Панде. У него был мешочек на посохе – на древнекитайских картинках рисуют путников с такими мешочками. Так вот, Ежик упаковал в свой мешочек бамбук, немного риса и свежие ягоды. И пошел в бамбуковый лес, где жил Панда… Ежик подошел к лесу и увидел, что леса нет. На месте леса был лишь туман.

– В Китае и правда есть горы, вечно окруженные туманом. Там еще море рядом или река. Я по телеку видел. Типа, китайские художники там вдохновение ловят.

– А мне шаман Далекое Озеро рассказывал, что там действительно туман.

– Ну, ты даешь, Шеннон. Ты знакома с самим Далеким Озером?

– Ну, ты же откуда-то знаешь Клыгина. Почему бы мне не знать шамана Далекое Озеро?

– Давайте к ежику вернемся, а то до понедельника тут просидим.

– Мурат, продолжай.

– Итак, ежик увидел перед собой стену тумана.

– Че, как Кастанеда, что ли? Вошел прямо в повышенное осознание?

– Да, Шурик, эк тебя штырит с зеленого чая-то. Сам я как-то не думал об этом. Хотя, если в китайских сказках постоянно появляется этот туман и они там питались теми же мухоморами, что Кастанеда, то все возможно.

– Мухоморы – это общечеловеческая ценность!

– Шурик, за тобой записывать надо.

– А за каким хреном я диктофон включил? Мы уже пишем. Так что я продолжу. Итак, Ежик увидел перед собой туман. Он остановился в недоумении и почесал колючки. Потоптался на месте. Затем снова почесал колючки, сказал волшебное слово «Хусим» – и вошел в туман.

– Что, прямо так и сказал – «Хусим»?

– Нет, сказал он иначе, но это Клыгин все равно вырежет, потому что цензура не пропустит.

– Точно, он мне жаловался, что из «Джона Дебри» вырезали весь мат, и книга обеднела на 90 %.

– Я, кстати, заметил. Короче, Ежик сказал «Хусим» – и вошел в туман. Он долго шел по туману. Туман принимал различные формы. Иногда Ежику казалось, что мимо него плывут облака, иногда казалось, что он идет мимо сказочных дворцов, сотканных из тумана. Время от времени туман принимал форму злых духов…

– И запах духов «Кензо»?

– Китайцы, в отличие от тебя, Шурик, кинзой не душились!

– Чья бы корова мычала, «Панель №5».

– А сами обещали, что перебивать не будете. Да ладно, без обид, я к вам обоим уже привык. Продолжим. Ежик проходил мимо дерева… Какие деревья растут в Китае?

– Бонсай?

– ???

– А кроме бонсай?

– Бандзай?

– Давай свяжем Шурика и заклеим ему рот скотчем.

– За что?

– Да поздно, нет скотча, я им кроссовки залепил.

– Это как?

– Хряп и хрясь – вот так.

– Мы ж про деревья…

– Да откуда я знаю, что в Китае растет, я дальше Выхина не был никогда.

– Как тебя в Выхино-то занесло?

– Да в метро пересел не туда и заснул.

– Сочувствую.

– Ну ладно, пусть будет дерево Бандзай. В том смысле, что это тот же Бонсай, но побольше. Так вот, Ежик проходил мимо дерева Бандзай, как вдруг порыв ветра сорвал с этого дерева желтый листок и швырнул его Ежику прямо в лицо. Ежик испугался, отпрянул, начал озираться по сторонам, но не увидел ничего, кроме тумана. Тогда он попытался как-то объяснить себе, что произошло. В тумане Ежик принял опавший лист за силуэт лошадиной морды и решил, что он нечаянно наткнулся на лошадь. На огромную белую лошадь.

– Мурат, извини, что снова прерываю, но не могу не вставить сюда мое любимое хокку из сборника «Японская лирика»:



Его дыхание сорвало и унесло желтые листья.

Оттого горный ветер зовут разрушителем?



– Супер, Шурик, просто супер. И в легенду вписывается. Ладно. Испугавшись лошади, Ежик начал пятиться задом – и свалился в реку. Важный момент – плавать он не умел.

– Вообще-то, Мурат, ежики замечательно плавают.

– Шеннон, это ж не я придумал, а Бу-Хай-Цзы. Или криэйторы на сайте «Жемчужина Дао».

– Если он действительно Бу-Хай-Цзы, у него не только ежики плавали, но и розовые слоники, видимо, летали. LOL.

– Шурик, а у тебя они что, не летают?

– Не, Шеннон, у меня розовые слоники икают и «Спрайту» требуют. Правда, недавно они со «Спрайта» перешли на «Lipton White Tea». Видимо, для розовых слоников тоже рекламу делают. Интересно, как среди них проводят маркетинговые исследования?

– Берут розового слоника и суют в туман. LOL.

– Вернемся к Ежику, ребята! Может, они, конечно, и плавают, но, допустим, этот Ежик, в виде исключения, плавать не умел? Может такое быть, правда? Шурик тоже замечательно плавает стилем «топор» – и ничего. LOL.

– Если один топор весом в один килограмм висит в воздухе неподвижно, значит плотность воздуха…

– Шеннон, давай его свяжем, в самом деле. У меня плетка есть, может, подойдет?

– А зачем тебе плетка? Shock!

– Э-э-э, ну-у-у, э-э-э, от дедовской лошади осталась.

– Я бы сказал, зачем Мурату плетка, но боюсь, что меня ей свяжут.

– Тогда вернемся к Ежику. Итак, Ежик упал в реку. Плавать он не умел, поэтому его мозг выдал логичное решение: «пришла смерть». И Ежик решил отдаться силе смерти. Короче, плыл Ежик по реке, как дон Хуан, сброшенный в реку нагвалем Хулианом…

– А, значит, лошадь была нагвалем Хулианом. Я так помню, что нагваль Хулиан мог превращаться во что угодно – в ящерицу там, в старика, в светящееся яйцо. Но в лошадь он, по-моему, ни разу не превращался.

– Ой, Шурик, слышал бы тебя Кастанеда! И вообще, там же была не лошадь, а лист дерева Бандзай!

– Значит, дорогая моя Шеннон, нагваль Хулиан превратился в лист дерева Банздзай.

– Вас послушать, так Кастанеда отдыхает. Шурик, как твое стирание личной истории?

– Идет полным ходом. Уже третий паспорт потерял. Три раза сменил фамилию, имя, отчество, национальность, дату и место рождения…

– Почему ж ты до сих пор Шурик?

– А потому, Шеннон, что от себя не убежишь! Даже на беговой дорожке.

– Это как старый анекдот был у нас в школе: «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь! Еще как поймаешь! Из шестистволки!»

– Интересно, а тот чувак, что это придумал, знал, как выглядит шестистволка?

– Может, и нет. Но если учесть, что он по 16-18 часов в день проводил за компом, играя в «DOOM» и «Counter-Strike», то все возможно. Может, и зайцев поймал.

– Забили на зайцев, вернемся к Ежику.

– Или к Славе Зайцеву?

– А чем тебе Слава Зайцев не угодил?

– Он мне вынес модный приговор, сказал: «Так, мол, и так, Шеннон, никогда тебе не стать гламурной девушкой!»

– Ой, а можно я попробую стать гламурной девушкой? LOL.

– Тогда ты уже перестанешь быть Шуриком, и станешь Shura. И на гастроли вы с ним вместе поедете.

– Ха-ха, очень смешно. Между прочим, ты не знал, что я – Глюкоза?

– ???

– А ты думал, в ее ранних песнях кто поет таким… необычным голосом? Но я в шоу-бизнес не попал, поэтому сначала сняли мультяшные клипы, а уж затем нашли подходящую девочку…

– Зеленого чая Шурику больше не наливать.

– Мурат, продолжай.

– На чем я остановился?

– На том, что дон Хуан на самом деле был ежиком.

– Нет, дон Хуан был светящимся яйцом.

– Что было раньше – курица или дон Хуан?

– В начале был Небесный Петух, новые видящие назвали его Орлом.

– Пойду-ка я за плеткой.

– Все, Мурат, молчу! Рассказывай!

– Значит так. Дрейфуя по течению, Ежик решил, что вот уже пришла его смерть. Он приготовился умереть, как истинный дзенский Ежик – без страха и упрека, без надежды и привязанностей.

– И без колючек.

– Но вдруг Ежик почувствовал под своей спиной Нечто.

– Че?

– Не «Че», а Нечто! Это нечто поддерживало его на плаву, не давая Ежику умереть. «Здравствуй», – сказал Ежик. «Здравствуй», – сказало Нечто. Они помолчали. «Кто ты?» – спросило Нечто.

– Любопытное Нечто попалось!

– Ой, Шурик, заткнись! Ты ведь, когда тебе в домофон звонят, тоже спросишь: «Кто там?»

– «Я Ежик», – сказал Ежик. Нечто промолчало. Тогда он добавил: «Я упал в реку». Нечто снова промолчало. Видимо, оно не знало, что такое Ежик, но каким-то шестым чувством поняло, что в реке ему не место. И начало набирать скорость.

– Видимо, Ежик чувствовал себя как я на водных лыжах.

– Да ладно, ты на водных лыжах никогда не катался!

– Ну, не на лыжах, а просто неудачно за веревку зацепился. Она другим концом была привязана к катеру, а он взял, да и поехал. Ну и прокатился же я!

– Короче, Ежик чувствовал себя, как Шурик на водных лыжах. Нечто несло Ежика по реке, все быстрее и быстрее – и вдруг он понял, что уже стоит на берегу. С минуту Ежик приходил в себя, а затем сказал реке: «Спасибо». Что-то плеснулось в воде, – и Нечто исчезло. Ежик снова остался один на один с туманом. Но недолго он стоял в одиночестве на берегу реки. Сквозь туман до Ежика донесся голос Панды – тот выкрикивал мантры. Ежик пошел на голос – и вот перед ним возникла китайская беседка, где сидел Панда, распевающий «Ом мани падме хум».

– Во, фантазия у Бухая! Панда запел! Cool.

– И если б только запел!

– Увидев Ежика, Панда допел мантру, они соорудили костерок, вскипятили воды, сварили рис и заварили зеленый чай. Панда кушал бамбук, а Ежик – рисовую кашу с ягодами. И оба смотрели на звезды. И глядя на звезды, Ежик думал о лошади – как она там, в тумане?

– И все?

– Да, это конец!

– Поздравляю Мурат, ради скачивания этой сказки стоило просидеть полночи на zhemchuzhinadao.ру.

– А теперь я расскажу вам, в чем был смысл этой сказки.

– Так там еще и смысл был? Ва-а-а-у!!!

– Смысл там не был, он там есть.

– То есть, смысла там не было?

– Объясню так, что даже Шурик поймет. Смысл сказки такой: ежик – это наше поколение.

– Как так?

– Клыгин однажды назвал наше поколение «ЕПРСТ» «поколением ежиков». Я долго думал, что он имеет в виду? Где же у нашего поколения колючки? А теперь зашел по ссылке Клыгина на эту сказку – и все понял!

– Пока Шурик не сказал какую-нибудь гадость, расскажи нам, Мурат, что же ты понял.

– Итак, Ежик – это наше поколение. Мы вышли в путь, чтобы насладиться зеленым чаем и звездами. Зеленый чай – это символ мудрости Востока, а звезды в контексте «movie stars», или как «звезды Голливуда», или как «Звездные войны», или как вся западная фантастика и фэнтези, стремившаяся к звездам, – это символ денег Запада.

– Денег и гламура.

– Шеннон, гламур появляется там, где есть деньги. Нет денег – нет гламура.

– Точно, я совершенно не гламурен! LOL.

– Шурик, у тебя шнурок развязался.

– Мурат, у меня нет шнурков. Я эти старые кроссовки пять лет донашиваю. Шнурки скончались прошлым летом.

– Это было прошлым летом, в середине января.

– Да, я и в январе ношу эти летние кроссовки. Потому что у меня тупо нет денег на нормальную зимнюю обувь.

– Пролетарии всех стран…

– Я дворянин, чтоб ты знала.

– Дворянин? Ты?

– Ну, я же со двора.

LOL LOL LOL.

– Мурат, продолжай. Мы уже поняли, что мы – ежики.

– Итак, мы направились в путь, чтобы насладить дарами Запада и Востока, но перед нами возникла стена тумана Кастанеды.

– Так мы что, в повышенном осознании?

– Это намек на то, что мы все такие просветленные, что так называемая «реальная жизнь» для нас скрыта туманом. Об этом есть в пелевинском «Вампире»: «Я был бы рад пробиваться – проблема заключалась в том, что было непонятно, куда и как. Мутный туман вокруг не оказывал сопротивления – но найти в нем дорогу к деньгам и свету было мало надежды».

– А я думал, что один я наизусть помню «Generation П».

– Понимаете, в чем фишка? Мы искали не просто дорогу к деньгам, мы искали дорогу к деньгам и свету. Но вместо этого заблудились в тумане.

– И, между прочим, надо отдать нашему поколению должное – мы все же осмелились войти в туман.

– Верно, Шеннон. В туман мы вошли. И что дальше? Мы, как и Ежик, готовы принять лист дерева Бандзай за лошадиную морду, хотя никогда не видели лошадей – только слышали про то, как они выглядят.

– Я лошадей видел. В Питере, на Невском, у Фонтанки статуи стоят. Лошади.

– Шурик, я образно. Ты Калифорнию видел?

– Нет. То есть, только по телевизору.

– А что такое Калифорния?

– Рай на земле.

– Я согласна с Шуриком.

– И я согласен. Калифорния – рай на земле. Это то, во что мы верим. Но если бы мы с вами оказались в Калифорнии, нас бы постигло разочарование.

– Возможно. Но поскольку мы там точно никогда не окажемся, это сложный теологический вопрос.

– Вот и я о том же, Шурик. Нам необходимо верить, что Калифорния – это рай. Ну, чтобы хоть как-то оправдать наше существование в постсоветском аду.

– Это, типа, когда мы здесь отмоемся от дерьма, то попадем в калифорнийский рай?

– Что-то типа того. Удивительно, Шурик, мы с тобой так ненавидим христианство, но создали его точную копию.

– Не путай, у нас все привязано к жизни, а у них – к попам-геям.

– А в гламуре разве нет геев?

– Есть, но это гламурные геи.

– А разница?

– Мурат, я ж тебе сто раз объяснял. Если хочешь быть успешным человеком, нужно стать дерьмом. И тереться со всяким дерьмом. Но можно тереться с жидким дерьмом, а можно тереться с твердым дерьмом, причем упакованным в красивые обертки и надушенным французскими духами. Гламур – это и есть красивая упаковка. Думаешь, гламурная тусовка – дерьмо, а наш двор – что-то другое? Ошибаешься. Наш двор – неприбранное дерьмо, а гламурная тусовка – прибранное дерьмо. Вся разница. Я бы предпочел быть прибранным. Да кто ж меня упакует в дорогие шелка и пропустит в мир гламура? Ясно, что не Слава Зайцев, брэнд его за ногу! Evil or Very Mad.

– Ребята, давайте вернемся к Ежику и контекстам легенды.

– Так вот, увидев лист дерева Бандзай и приняв его за лошадь (это наши рассуждения про рай в Калифорнии), Ежик упал в реку и решил, что сейчас умрет.

– А это о чем?

– Это о том, как Шурик, провалив вступительные экзамены в гламурный универ, вернулся в наш двор, стал продавцом газет в ларьке у автобусной остановки – и теперь гордится тем, что он полное дерьмо.

– И при чем тут Ежик?

– А я понял, Шеннон, я тебе объясню. Когда я провалил экзамены и вернулся сюда, для меня это было как смерть всех моих надежд на лучшее будущее. Но жить-то как-то надо. В том смысле, что раз уж не хватило у меня смелости спрыгнуть с крыши, предварительно перепилив вены, значит, надо смириться с тем, что я полное дерьмо. Вот я и смирился. Я умер. Я уже давно мертв. И лишь мой призрак в назначенный час открывает ларек и торгует свежей телепрограммой и журналами с гламурными сплетнями.

– Браво, Шурик, даже я не сказал бы лучше.

– Потому что я мертв, а ты – нет. То есть, нет. Ты, Мурат, тоже мертв, просто отрицаешь это, не хочешь этого признать. А я признал и не парюсь. В этом ключевая разница между мной и тобой.

– Да, как на том заборе была нацарапана вселенская истина: «Я – это не ты!»

– Вот именно. А Насыров пел «Я – это ты, ты – это я». Наверно, его за это с балкона и сбросили.

– Ты не веришь в самоубийство Насырова, Шурик?

– Не верю, потому что я сам там был и все видел.

– Опять накурился.

– Шурик, Мурат, тормозните, вот вам по «Сникерсу». Мне про Ежика интересно. Да, Ежик уже считал себя мертвецом, вот как Шурик сейчас, но ведь он не утонул! Нечто вынесло его на берег, и он попал и к Панде, и к зеленому чаю, и к звездам!

– Шеннон, ну каковы мои шансы, что какое-нибудь Нечто куда-нибудь меня вывезет? Раньше я тоже на это надеялся, а теперь… Надежда умирает последней. Моя давно умерла. Не знаю, последней или нет.

– Вот и Ежик так думал. Но Шурик в чем-то прав. Бу-Хай-Цзы не заострил этот момент, но я понял, что Нечто пришло на помощь Ежику лишь тогда, когда Ежик потерял всякую надежду. То есть, смысл в том, что когда теряешь последнюю надежду на что бы то ни было, тогда на помощь приходит Вселенная, обозначенная в сказке Бу-Хай-Цзы как «Нечто». И это значит, что Шурик, признавший, что он – мертвое дерьмо, находится к просветлению ближе, чем мы с тобой, Шеннон.

– Вот! Я ж вам говорил, что я – крутой! И вы, если хотите стать очень крутыми, должны признать, что вы, как и я – мертвое дерьмо! Потому что, как сказал Чоу-Юнь-Фат в «Пуленепробиваемом монахе», «Дерьмо – лучшее удобрение!» А Клыгин в «Индейском духе» немного развил эту мысль…

– Хорошо, Шурик, пусть даже ты сто раз просветленный, но можно перестать рассказывать про дерьмо? А то я «Сникерсом» подавлюсь!

– Молчу, молчу.

– Так что, мы закончили про Ежика?

– Не совсем, Шеннон. Есть последний смысловой слой. Когда Ежик с Пандой смотрели на звезды, Ежик думал о лошади – как она там, в тумане?

– И что?

– То, что лошади не было. Но он о ней думал.

– Это как понимать?

– Так, что Ежик, даже несмотря на помощь Вселенной в виде Нечто, не достиг просветления. Когда он глядел на звезды и у него была возможность раствориться во Вселенной, он опять начал думать о несуществующем – это так свойственно человеческому уму.

– Переведи.

– Поддержка Вселенной способна помочь нам преодолеть все внешние препятствия на пути к цели. Но ничто не может помочь нам преодолеть преграды, возникшие в нашем уме. Несмотря на то, что преграды эти нереальны, как лошадь, созданная воображением Ежика из образа листа дерева Бандзай, для нас нет ничего реальнее этих преград. Для Ежика в тумане не было ничего реальнее лошади. Понимаешь?

– Пока что смутно. Переведи как-нибудь попроще.

– Запросто. Когда Шурик окажется в Калифорнии, он все равно будет считать себя дерьмом.

– Правда? Я не согласен, но подумаю над этим. Возможно, что-то такое в этом есть, но надо сначала в Калифорнии оказаться. А есть способ сделать так, чтобы Ежик перестал думать о лошади?

– Теоретически есть. А практически – это ему надо идти к мастеру дзен. Или хотя бы петь мантры вместе с Пандой, пока его сознание окончательно не растворится в звуке.

Сегодня я читал в метро книгу Ошо. Улыбался так, что видно было на весь вагон. Пипл вокруг недоумевал - что за идиот улыбается в метро?

Хотите, чтобы на вас тоже смотрели как на идиота - читайте книги Ошо. ))))

Нет, на самом деле так - хотите, чтобы у вас появилась устойчивая внутренняя улыбка - читайте книги Ошо.


Пиарю своего мастера...

Эль Клыгин aka Swami Dev Chaitanya.

Лето 2006 года... Писатель Клыгин активно пиарил "Джона Дебри", и однажды у него состоялся такой диалог с одним их редакторов электронной библиотеки "Альдебаран":

- Клыгин, ты любовные романы пишешь?
- Я??? Да никогда!!!
- А зря. На них всегда большой спрос.

Прошло несколько месяцев, и Клыгин вспомнил этот разговор, в очередной раз перечитывая книги Кастанеды и наткнувшись на термин "вызов силы". Дон Хуан объяснял Карлосу, что для него, дона Хуана, "вызов силы" - это носить деловой костюм, тогда как для Карлоса "вызов силы" - перестать постоянно записывать всё подряд в свой блокнот.

Клыгин подумал: "А что же для меня вызов силы? Может, создание любовного романа?"

Клыгин сказал - Клыгин сделал. В 2008 году в инете был опубликован "первый любовный роман от циничного мистика":



"DJ QuaziMorda"

Роман о Любви от мастера юмористической мистики и литературных ремиксов Александра Клыгина. Счастье и страдание, как гламур и антигламур, перетекают друг в друга, создавая историю любви уродливого ди-джея и популярной певицы.

Он – горбатое чудовище, работающее ди-джеем на радио. Она – гламурная принцесса, эстрадная певица. Оба закомплексованные и несчастные. Их жизнь есть чистое страдание. Оба ездят «править мозги» в ашрам Свами Гималайского, среднестатистического подмосковного просветлённого.

Неужели они когда-нибудь встретятся?

Неужели Свами Гималайский поможет им?

Возможно ли превращение Квазиморды в человека?

http://alsunclygin.com1.ru/Books/DJ%20Quazimorda/DJ%20Quazimorda%201.htm