Лично у меня, а это самый юго-восточный регион Западной Сибири (вот ведь, только слова север не хватает в географическом обозначении и все четыре стороны света были б)))) все дома были именно северного средне-русского типа. О, вот теперь и "север" есть))))) Василий Максимов - Утром. 1882 год
Вот ведь интересно, деревня моего деда и две соседние были созданы в начале 20-го века переселенцами из Черниговской губернии (тогда, в ходе Столыпинской реформы люди переселялись в Сибирь целыми деревнями). И, казалось бы, когда люди переселяются массово, они максимально сохраняют свои традиции. Например, в Ново-Казанке, Гуляй-поле и Лопазном – тех самых деревнях, где жил мой дед и его земляки, до сих пор в речи очень много украинских слов. До сих пор! Все эти «куды пийшол?», «открый» (открой), «ховайся» (прячься), морква и буряк вместо морковки и свеклы и свиня вместо свиньи… И этот список слов я могла бы еще долго продолжать, потому что в детстве они меня очень сильно забавляли. Я, живя всего-то в 30 км от деревни деда, но в селе, основанном «исконными» жителями на 150 лет раньше «самоходов», как тогда называли переселенцев, таких слов никогда не слышала, у нас в селе была чистая русская речь. Других разных мелочей, сохранившихся от прежней родины, у них тоже было тоже достаточно, и это спустя сто лет жизни в Сибири. А вот печи в домах – только слева или справа от входа и с горнилом к стене. То есть печи все только по северному типу. Из этого я делаю вывод, что размещение печи было не по прихоти и не по «моде» того или иного региона, а из климатической необходимости. > Еще одна печь от Юлии Леньковой
Так почему «танцевать» необходимо именно от печи? Не потому что иначе будет холодно и голодно. А за то, за что я бесконечно уважаю своих предков: принимая новое не отрекаться от старого. Печь (точнее, очаг) в дохристианские времена была тем же самым, что икона в христианские – священным атрибутом, атрибутом поклонения. Очагу кланялись, у очага приносились клятвы, у огня очага просили защиты, помощи и поддержки.
И в христианские времена очень многое из этого поклонения и уважения сохранилось. Входя в чужой дом, человек первым делом крестился на иконы, а затем обязательно прикладывал ладони к печи. Внешне это выглядит, как будто человек просто озяб с улицы и греет руки. На самом же деле человек древним духам демонстрирует свои открытые ладони – он пришел с добром, он просит расположения к себе. А древние духи это кто? Домовой со товарищами. И, получается, человек, перекрестившись и поклонившись иконам, попросил расположения у Бога христианского, а приложившись ладонями к печи, этого же самого попросил у богов языческих. Еще одно подтверждение русского двоеверия. Василий Максимов - Красный угол в избе
Красный угол располагался строго по диагонали от печи, в противоположном углу. И да, сейчас это фактически невозможно увидеть, но, если печь была расположена в противоположном углу от входа, то божница с иконами располагалась справа или слева от входа в избу. ВСЕГДА только по диагонали от печи, а не от входа или порога, как многие думают. Отчего такое противопоставление печи и красного угла? И вот тут уже не двоеверие, а прямо по Чехову и про его « в человеке должно быть все прекрасно». В данном случае слова Чехова можно интерпретировать как «для человека всё одинаково важно – и душа, и тело». Красный угол – это душа, это мораль и нравственность. А печь – это тепло и сытость, это комфорт тела. И все вместе это и есть человеческая жизнь, одного без другого быть не может. Василий Суриков - Деревенская божница
А теперь снова мысленно проводим эту диагональ от печки к красному углу. И та часть избы, этакий треугольник, который остается там, где печь – это женский мир избы. Противоположный, соответственно, - мужской. Посмотрите вот на эту картину немецкого художника Вильгельмa Бер - Крестьянская изба
Бер был вовсе не «русским немцем», а самым что ни на есть «немецким немцем». Но он очень дружил с русским помещиком, подолгу и помногу у него гостил и, конечно, писал очень много картин «русского мира». Саму избу он изобразил правдиво, т.к. и писал её, скорей всего «с натуры». А вот людей и предметы в избе он разместил не совсем верно. Не могла женщина спать на лавке у входа, тем более, если она болела. А то, что она именно болеет, сомневаться не приходится – иначе как деревенская женщина могла оказаться в постели белым днем? Вот этот угол, где лежит женщина, сидит в углу мужчина, сидит еще одна женщина (в очках и читающая, ага, - в крестьянской-то избе)))) и висит люлька – это как раз и есть тот самый мужской угол. Да, супружеская постель могла быть на этой половине избы, вот только находиться она должна была на той стороне, где сидит читающая женщина и ближе к иконам. Здесь же, где сейчас она лежит, если постель и была, то только для кого-то из стариков, например для того, кто сейчас сидит слева, у печки. Почему только старики могли спать у порога, мы обсудим чуть позже. Здесь, на картине старик тоже находится в избе не правильно, но мы до него дойдем. Чаще всего, лавка у входа была не постелью, а просто лавкой для какой-то мужской хозяйственной работы, которая на ночь превращалась в место для сна. Кстати, лавка – это то, что прибито намертво к стене, а если это можно отодвинуть и переставить на другое место, то это уже скамья. Табурет – это недоскамья, а не недолавка)))))
Сидя на этой лавке, хозяин мог плести лапти или сети, подшивать валенки, поставить гончарный круг и делать глиняную посуду… да мало ли какую работу мог делать здесь русский мужик? И поэтому, на стене да, мог висеть кинжал. Допустим, что в молодости хозяин дома участвовал в какой-нибудь из многочисленных русско-турецких войн или в войне на Кавказе и привез кинжал оттуда, хотя вообще-то это странно. Но, здесь же висели бы и другие многочисленные мужские инструменты и приспособы. В углу икона, а печь где? Не думаю, что это ошибка художника из-за незнания русского быта. Скорей всего, ему было важно дать какой-то знак зрителям, что изба именно русская, православная, - ведь картины свои Бер продавал именно на родине и там они очень хорошо у него уходили, как этакая экзотика про восточных варваров))) И по причине того, что в экспозиции картины красный угол никак не помещался, он и стол расположил с левой стороны картины, почти у самой печки. А стол тут стоять никак не мог, он всегда располагался именно в красном углу. Стол нашими предками ассоциировался с дающей ладонью Бога, не мог он был быть рядом с печью. Иван Куликов - Чаепитие в крестьянской семье. Видите, где стоит стол?
И, наконец, этот старик, сидящий около печи. На картине он расположился вообще на запретном для мужчины месте. Вот этот угол со стороной, где стоит печь, стол, и с той стороной, откуда мы, как будто бы смотрим на все это… представьте, что мы с вами сейчас сидим на лавке, прислонившись спиной к стене, и наблюдаем всю эту картину – это женская часть избы, куда мужчина зайти, конечно, мог, но вот так усесться надолго – ну, никак.
Итак, если бы эту картину писал сам русский хозяин дома, то персонажей бы он разместил следующим образом: Старик сидел бы там, где сейчас лежит женщина. Женщина в очках и с книжкой сидела бы на месте старика, около печи и около самовара. А больная женщина и её муж, который в данный момент сидит у неё в ногах, находились бы на этой лавке, где сейчас сидит женщина в очках. Но, скорей всего, ближе к Красному углу. Василий Максимов - Больной муж. 1882 год. Вот где мог лежать больной человек - ближе к образам, под защитой не только людей, но и Бога
Но и то, поскольку в избе висит люлька, то супружеская лавка вместе с люлькой находились бы именно там, где мы сейчас с вами сидим. Люлька всегда должна быть поблизости от женщины – спит ли она, готовит ли что-то у печи, рукодельничает ли.
Зато на этой картине очень хорошо видно место, которое для нас с вами очень важно для дальнейшего описания русской свадьбы – бабий кут. Это та самая загородка, к которой в данный момент прислонился спиной не правильно сидящий дед. Бабий кут – это второй угол той стены, у которой расположена печь. Чаще всего, этот угол не отгораживали прямо вот так, досками. Хватало обычной занавески. Вячеслав Агапитов - В деревенской избе
Но, если занавеска была задернута, то даже хозяин дома, не говоря о мужчинах не самых важных в семье, не могли ни зайти за неё, ни заглянуть. Это место, где женщина могла остаться наедине с собой и не важно, для каких целей, - хоть для ежедневных гигиенических, хоть для того чтобы просто поплакать.
Доказательством того, что бабий кут был запретным для мужчин, можно рассмотреть по расположению людей на картинах тех художников, которые понимали то, что именно они изображают: Василий Малышев - Бабий кут у печи
Обратите внимание, как сидит парень, видимо, кавалер девушки. Он не переходит границу кута, сел максимально близко, но все-таки за его пределом. Василий Максимов - Бабушкины сказки. 1867 год
Но если на предыдущей картине изображен все-таки кавалер, а не член семьи, то здесь все более понятно: посмотрите, вроде бы чего тут такого – бабушка рассказывает сказку для детей, но её заслушалась вся семья. Сама бабушка как бы на самой границе, а вот кормящая мать и юная девушка расположены в куту. А вот мужчины и мальчишки – вне его. Да, есть две девчушки, которые слушают вместе с мальчишками, находясь не в куту, но в том-то и дело, что женщинам можно было находиться в любом месте избы, а мужчинам – нееет. Подчеркну, зайти ненадолго можно, а вот чтобы прямо расположиться – ни в коем случае.
Ну и еще одна картина, уж очень она мне нравится своей солнечностью и позитивом. Но в ней очень хорошо видно – что находилось в бабьем куту, кроме печки: посуда, утварь. Здесь женщина ставила прялку или вышивала, пользуясь либо светом из окна, либо светом огня печи. Кстати, обратите внимание на все эти глиняные миски, горшки и крынки, в следующей главе я вам про них напомню. Иван Пелевин - Первенец. 1888 год
Ну что ж, осталось поговорить только о пороге. Нет, поговорить-то в русской избе можно много еще о чем – и об окнах, и о подполье с чердаком, о полатях, - ох, как же я любила эти палати в своем детстве в дедовом доме)))) Но вот для продолжения разговора о свадьбе, для нас важен именно порог, т.к. совсем скоро жених перенесет невесту через порог дома на руках.
И вот тут все этнографы, и те, кто просто рассуждает о «старине», ничего о ней не зная, единодушны: порог дома – это граница. Граница своего и чужого, мирного и враждебного, личного и общего… Помните поговорку "Вот тебе Бог, а вот порог"? Бог - это то, что установлено в доме. Это распорядок, расписание, традиции и вообще весь набор доброго и позитивного, что накопилось за долгие годы. Всё это предлагается всем пришедшим с добром.
Порог - это путь обратно, в противоположную сторону. Для всех тех, кто не принял первого. Свободного выбора нет и не может быть. Или принимай, или прощевай. Третьего не дано.
Все это так. И мало кто знает, что порог – это своё собственное кладбище, прямо здесь, дома. Жутковато звучит, да?
В любой литературе, где описывают и анализируют внутреннюю политику дореволюционной России, первую претензию, которую предъявляют русским царям – невероятная детская смертность. Ни отсутствие образования, ни колоссальное социальное расслоение, а именно детскую смертность. В стране, в которой всегда, во все времена, катастрофически не хватало населения, - никак не решался вопрос о медицинской защите людей. Все эти «Бабы еще нарожают» сказали впервые вовсе не в советские времена, как многие думают. Если я верно помню статистику, то до пятилетнего возраста доживали процентов 60 детей. Представляете, из каждых ста детей, 40 хоронили???? Конечно, хоронили на кладбище. Но не всех.
Если новорожденный младенец умирал еще до того, как его успели окрестить, его хоронили под порогом дома. Бред? Ужас? Кошмар? Конечно, наши предки такие тупые, темные, нецивилизованные, ага? А они были просто очень верующими и многих очень пугал тот факт, что младенец попадет на тот свет не окрещенным.
А теперь, чтобы наглядно всё себе представить, согните в локте правую руку перед собой, это доска порога. Кто был в старых деревенских домах, помните – какая она всегда широкая? А левой рукой сделайте над правой несколько движений, имитируя движение переступающего через порог человека. Каждый раз у вас будет получаться такой виртуальный крест. А сколько раз за день члены семьи переступают через порог дома? Туда и обратно, туда и обратно… Вот и получается, что погребенный под порогом младенец всегда находится под крестом, которые ему обеспечивают родные люди до тех пор, пока в этом доме кто-то живет. И теперь, прежде чем говорить о дикости и тёмности наших предков, посмотрите на это действо с позиции того человека, который верит в царство небесное? Верит истово! Есть у него своя логика? Имеет он на неё право?
Не пугайтесь, хоронили так младенцев не везде и не всегда. Чаще всего, это касалось первенцев, не знаю почему. Может быть из страха, что и другие дети у молодых родителей будут умирать, не сделай они именно так.
Но, не смотря на то, что не под каждым порогом было «детское кладбище», вставать на порог ногами всем, кроме детей, считалось святотатством, - это факт. У всех. В любом русском доме. Даже помню какой-то старый фильм опять же о старой Руси, где к хозяину дома приходит какой-то человек и у них начинается конфликт. Вообще не помню из-за чего. Помню только, что этот пришедший мужик, не добившись своего и жутко разозлившись, держась руками за дверные косяки, начинает с яростью прыгать, стоя именно на пороге. В итоге получает по морде и вылетает кубарем из дома.
Получается, что стоять на пороге, а уж тем более попрыгать на нём, это как встать ногами на могилу. Через порог – только перешагивать. Касалось это только порога из сеней в дом. На межкомнатные пороги это не распространялось. Поэтому, советские художники не всегда писали то, о чем они даже не догадывались.
Вот здесь мужчина может стоять на пороге. Этот порог межкомнатный. Юрий Панцирев - Лето пришедшее в дом
А вот здесь либо художник – незнающий горожанин, либо молодожены –комсомольцы-атеисты, не верящие в приметы «темных» предков. Но зато подкову прибили))) Василий Кутилин - У своего порога. 1979
Хотя, возможно, я и не права. Судя по балясинам справа, супруги стоит на пороге крыльца и сеней. А сени - это еще не дом.
Лично я юности тоже была ярой комсомолкой и историей своих предков вообще тогда не интересовалась, но встань я ногами на порог, я обязательно огребла бы подзатыльник от отца или деда. Ну ладно, не огребла бы, но окрик «сойди с порога» точно б получила.
Мы еще вернемся к этой теме, когда будем говорить о месте невесты в новой семье и о нашем русском «Проходите, присаживайтесь…» Пока просто поверьте на слово – ни к какому русскому гостеприимству это не имеет отношения, это отсюда же – порог как кладбище. А если и не кладбище, то точно граница своего и чужого, мирного и враждебного.
Так зачем же жених переносит невесту через порог дома? Тем, кто не читал мои предыдущие статьи, очень рекомендую это сделать. А те, кто читал, помнят – что означает слово «невеста». Девушка, уже умершая для своей семьи, а для новой еще не родившаяся. Не физически, а социально. Как ей миновать место, где сконцентрирована смерть физическая? Да не касаться ногами пола, вот и всё. Только что её в этом доме не было, а вот она уже есть. Без перехода, так, как будто она в этом доме была всегда!!!