Я хотела бы быть такой женщиной-женщиной! Такой томной, загадочной, коротко стриженой, обязательно бледной-бледной и губы…
Я хотела бы быть такой женщиной-женщиной!
Такой томной, загадочнной, коротко стриженой, обязательно бледной-бледной и губы красить вишневой помадой, чтоб выделялись пунцово, чтобы словно мазок крови.
И пусть будет глухой голос, которым непременно нужно говорить про смерть, предательство, раненую душу, хрупкость отношений, преходящесть жизни и смертельно прекрасную любовь.
Курить тоненькую сигарку с мундштуком, далеко отставляя руку при выдохе. Напиваться и плакать о несбывшемся.
Читать стихи любимому или любимой, и замирать в молчании, переполнившись чувством, прижавшись лицом к лицу, обнажившись душой и телом.
Метаться, делать глупости, походя обижать людей, а потом жалеть их, каятся, плакать, смеяться невпопад, смущаться не к месту. Произносить глупости, но оставаться интеллектуалкой. Говорить: "бедные люди", и презирать массы.
На публике быть язвительной, тонко ироничной, слегка злой и много циничной, не верить в справедливость, но быть благородной. Обязательно быть благородной, но горько знать, что мир не ответит тем же, что нет никаких ангелов, нет сладкой счастливой любви, нет простых милых отношений, есть лишь боль, одиночество и страсть.
Смеяться так, словно знаю что то, чего не знают другие.
И умереть молодой, чтоб лежать в гробу красивой-красивой как ангел, наконец в белом платье, преисполнившись нежности и спокойствия, и чтоб все говорили подходя к гробу: "Боже, какая красивая!" А еще: " Какая яркая и трагичная жизнь".
А еще я хотела бы быть такой женщиной-женщиной.
Чтоб белые волосы разлетались при ходьбе и длинные сережки и круглые красивые бусики.
Чтобы пугаясь прижимать руки к лицу и взвизгивать.
И чтоб вокруг всегда много мужчин и восхищения, и заботы и нежности, а потом обязательно муж на всю жизнь, самый лучший, долго меня добивавшийся и свернувший ради меня горы.
И чтобы не надо ничего делать сложного и героического, надо просто быть и еще наверно верить в своего в мужчину как в Бога и смотреть на него с придыханием.
И чтоб всегда легко и весело, а если что, то поплакать тихонько и погрустить светлой грустью и подумать "ну надо же!" или, "Как же так?" или что то еще незатейливое, и забыть сразу.
И вообще не понимать, ну вот прямо совсем-совсем не понимать, искренне не понимать в чем проблема вообще и так и говорить при случае: "А в чем проблема то?
И чтобы всем рядом становилось легко и весело и все думали на меня: "блондинка", а я бы не обижалась, а встряхивала волосами и смеялась, и не надо ничего изображать и быть умной и еще какой то такой.
И мужа звать "мусечка" и "зая", а он чтобы звал "котенок" или "масянчик" и родить ему детей, красивых как ангелочки и целовать их в пухлые щечки и хвалить их няню, говорить: "она хорошая, посмотри, мне кажется она их любит, а это же главное, а то, что второго высшего нет, ну и ладно, главное же любит, правда?"
И дарить мужу на день Валентина сердечки, а в письма подругам вставлять розочки.
И прожить веселую, легкую жизнь и умереть доброй милой бабулей, и чтоб рядом много внуков и дети чтобы поплакали и сказали своим детям: "Светлая душа была у нашей бабушки" и еще "Бубулечка теперь на небесах".
А еще я хотела бы быть такой женщиной-женщиной!
Гонять на моцике и слушать рок-н-ролл. Встряхивать волосами снимая мотоциклетный шлем и носить то, в чем удобно, ругаться матом когда хочется.
Не признавать авторитетов и быть своенравной. Устраивать скандалы своему дружку в коже и вечно отвоевывать свою свободу.
Побыть в разны времена стилягой, панком, хиппи, готом, антифашистом...
Слушать рок и ностальгировать на "пласты", - старые винилове пластинки группы "Doors" или "Deep Purple".
Быть гордой и не признавать законы социума, никогда не мыть посуду и презирать домашних куриц.
Никогда не разговаривать о шмотках, разве что восхищаться мотоциклами или сдержанно хвалить по настоящему достойные вещи, те, которые с душой.
Быть снаружи рубаха-парнем а в душе страстной, мечущейся женщиной, которой вечно не хватает любви и не хватит уже никогда, потому что в душе этой - дыры, проделанные жизнью давным-давно, сто лет назад.
Никогда не сдаваться и не показывать боли, ну разве что самым близким, смеяться, жить отчаянно, наотмашь, не жалеть и не беречь себя.
И умереть еще совсем не старой, но немало пожившей, и строго настрого приказать всем про свои похороны, - чтоб играл джаз и рок-н-ролл и всем было весело и меня вспоминали с шутками и разными смешными историями, а не ныли и не размазывали сопли.
А еще я хотела бы быть такой женщиной-женщиной!
Такой великой и с огромной душой. И совсем не принадлежать себе, потому что ведь в мире так много страданий и надо успеть облегчить жизнь как можно большего количества людей.
И жить в самоотверженном служении, отдавая себя всю без остатка людям, служа им, прощая их всех до единого, даже самых злостных злодеев.
Перевязывать раны или учить детей.
Быть милосердной, мудрой и заботливой, для всех мамой и сестрой.
.jpg)
Иногда плакать по ночам от одиночества, и любить себя такую, плачущую.
Мудро улыбаться и чувствовать себя по утрам абсолютно счастливой, и понимать, что у меня всего достаточно.
Умереть совсем старой с улыбкой на губах и теплом в груди и оставить после себя много любви в сердцах.
А еще я хотела бы быть такой женщиной-женщиной!
Очень ехидной и страшно язвительной, с хриплым голосом. И при этом нвообразимо талантливой, чтобы всем приходилось меня терпеть.
Чтоб моего языка боялись и восхищались мной за безмерно тонкий ироничный юмор и ненавидели за мою вседозволенность.
А когда бы я играла или пела или что то еще делала прекрасное, чтобы замирали и плакали и думали "Бог мой, как это прекрасно, как необыкновенно" и влюблялись в меня и обещали никогда больше не ненавидеть, но никогда не сдерживали обещания.
И мучиться от одиночества, но не подавать виду и быть несчастной, но свободной.
Чтобы ругаться матом, иногда изысканно, иногда грубо, но всегда к месту.
Уметь шутить остро и актуально и не лезть за словом в карман никогда .
Быть бы интеллектуалкой, но снисходительно относиться к дурочкам, иногда вовсе не замечая их.
И плакать ночами и стать необыкновенно циничной, но не разучиться любить.
И мужчины чтоб влюблялись в меня совершенно безумно, но не женились, потому что страшно даже подойти.
И умереть совершенно одинокой, но на похороны чтобы пришли огромные толпы людей и все газеты писали бы только об этом и люди говорили: "Ах, как жаль, такой талантливый человек, такой кусок моего сердца она унесла с собой"
А еще я хотела бы быть такой женщиной-женщиной!
Такой долбанутой на всю голову и чтоб все говорили: "вот ***нько" и пожимали плечами.
Чтобы носить драные джинсы и гряные кеды и утверждать, что это бомж-стайл и что это сейчас самое актуальное.
Пережить трагедию, выйти из ситуации победителем, с кучей уроков, которые никогда никому не пригодятся.
Везде опаздывать, все забывать и терять и долго-долго искать в сумке ключи, тихо матерясь при этом.
Стесняться слова "духовность", потому что ведь это так пафосно, но втайне думать о себе как о высокодуховном человеке.
Не вылазить из Индии и утверждать, что там мысль материальнее чем в других местах, и в конце концов уехать совсем, подарив подругам свои шубы, подумав "а, это все привязанности, я теперь от них свободна", а потом вернуться обратно, рассказывая всем, что мое предназначение можно реализовать лишь тут, в грязной холодной Москве.
Найти себе друга с дредами и тусоваться с ним, курить траву и медитировать, но бросить его, потому что это все неправда, иллюзия.
Долго метаться и страдать от отсутствия взаимности и непонимания своих устремлений.
Найти наконец себе нового друга, такого насквозь земного, выйти за него замуж, потому что ведь он живет так честно, без всяких там измышлений и псевдопоисков, а потом выжирать ему мозг и страдать от того, что он такой грубый и невежественный, совсем не накапливает в себе тонкие энергии и не хочет во время секса выходить в космос, удовлетворяясь сполна лишь плотским удовольствием.
Кричать: "мы совсем разные, ты меня не понимаешь и не поддерживаешь в моих стремлениях", но никуда от него не уходить, потому что "это любовь и наверно кармическая связь".
Родить ребенка, а еще одного усыновить: "чтобы у малыша была мама" и таскаться с ними по ритритам и горнолыжным курортам, мечтая вырастить их свободными.
И утончаться душой в медитации и соединяться с космосом и плакать от того как красиво светятся огни на дорогах, - туда белые, обратно красные, а люди такие все хорошие и больно делают не от злости, а просто не знают как лучше.
И не умереть совсем никогда, а уйти в самадхи, достигнув высшей степeни реализации.
