Источник https://postnauka.ru/faq/156522


Что такое обыденные представления о болезни и нужно ли врачам с ними бороться

По данным ВОЗ, только 50% пациентов [1] с хроническими заболеваниями придерживаются назначенного им лечения. Одна из основных причин — низкая осведомленность больных о грамотной траектории лечения болезни и использование альтернативных медицинских практик вместо предписанных препаратов. Какую роль в процессе выздоровления играет мифологическое мышление и нужно ли врачам с ним бороться, рассказывает клинический психолог, исполняющий обязанности завкафедрой нейро- и патопсихологии Института психологии им. Л. С. Выготского РГГУ Анна Нелюбина.

Как мы представляем, что такое болезнь

Обыденное сознание — целый пласт представлений о самых разных областях жизни, который формируется на стыке индивидуального и коллективного сознания и основан на непосредственном повседневном опыте человека. Обыденное сознание включает в себя общие представления о какой-либо области, которыми человек руководствуется в течение жизни и которых достаточно для его комфортного существования. Его функция — делать мир понятным, управляемым и предсказуемым.

Мы имеем обыденные представления обо всех сферах жизни, в том числе и о болезни и здоровье. Самые фантастические представления вызывают заболевания, которые не имеют четкой локализации в теле, например психические расстройства, аутоиммунные заболевания. Для понимания причин болезни и механизмов лечения обыватель пользуется упрощенными моделями. Их называют субъективными, обыденными, имплицитными, ментальными.

Можно понять, как сломалась нога, проведя аналогию со сломанным предметом. А вот большинство кардиологических заболеваний пациенту осознать очень трудно. С помощью диаграмм пациент понимает, где они локализованы, но перенести макет на себя у него не получается. Он не может представить, что он внутри похож на красный кусок мяса, через который проходят артерии и вены. Ему кажется, что это не имеет никакого отношения к его организму.

Как понять причины и механизмы развития заболевания, если оно происходит внутри тела? Как, например, представить, что такое холестерин, «плохой» и «хороший»? Или тем более липиды высокой и низкой плотности? Обыватель использует для этого, сам того не замечая, механизм метафоры. Холестериновые бляшки на стенках сосудов представляются пациенту, например, в виде жира на сковороде, который нужно смыть, растворить, чтобы нормализовать кровоток. Или заменить участок сосуда, как сантехник меняет часть засоренной водопроводной трубы.

Вторая особенность обыденных представлений — это терпимость к противоречиям. Не безразличие, как у мифологического мышления, но терпимость. Например, в коллективном сознании существует распространенная идея о том, что вода полезна для организма и нужно выпивать не менее двух литров воды в день. Однако в обыденном сознании человека с нарушением водного обмена вода может представляться чем-то плохим: она «скапливается» в его организме в виде отеков, и больной стремится ее «изгнать» с помощью диуретиков, то есть можно пить «полезную» воду и одновременно изгонять «вредную».

Более того, обыденные представления не до конца осознаются человеком и с трудом поддаются рефлексии. Мы принимаем [2] их как данность, которая ставится под сомнение только тогда, когда сталкивается с другими мировоззрениями. Нам кажется, что так, как думаем мы, думает и большинство нормальных людей. Если они не придерживаются такого же мнения, значит, у них не было какой-то информации или они психически не здоровы. Получается, о своих обыденных представлениях о болезни человеку очень трудно рассказать, потому что у него складывается впечатление, что все остальные разделяют его точку зрения.

Источник https://skeptic.com.ru/quack_doctor

В это суровое время мы считаем своим долгом сообщить вам об источнике дополнительного дохода: стать шарлатаном. Для этой цели мы подготовили незамысловатую пошаговую инструкцию.


1. Найдите привлекательный метод лечения и придумайте ему фантастическое название

Первый шаг, возможно, не такой уж и простой. Большинство действительно идиотских идей уже заняты: ушные свечи, гомеопатия, биоэнерготерапия, уринотерапия, хиропрактика и т.д. Как настоящему шарлатану вам нужно свое шарлатанское дело, и поэтому подумайте о новой концепции.

Чем чуднее идея, тем лучше, например, можно утверждать, что ухо является картой нашего тела и это позволяет излечивать болезни, совершая странные манипуляции с ним. Хотя погодите, эта область уже занята ушными акупунктурщиками!

А что насчет идеи о том, что в нас заложена сверхъестественная сила, которая позволяет посылать «целебные лучи энергии» в тела пациентов, так что в итоге они излечиваются? Тоже бесполезно: рейки-хилеры могут обвинить в плагиате.

Надеемся, суть вы уловили и сможете что-нибудь придумать. Когда все будет готово, дайте своему методу запоминающееся название. Это может сделать или убить ваш бизнес.


2. Придумайте захватывающую историю

Когда c названием определились, потребуется хорошая история, чтобы объяснить появление вашей терапии на свет.

Эта часть уже не такая сложная, и, наверное, самая интересная. Нужно придумать что-нибудь трогательное. Например, как вы излечили умирающую младшую сестру благодаря своему изобретению, или как получили откровение во сне от недавно умершей тетушки. А может вы захотите как-то связать это с религией?

Здесь для воображения нет границ. Главное — убедиться, что история действительно захватывающая, и тогда, возможно, однажды об этом снимут фильм.


3. Внесите щепотку псевдонаучности

Нравится вам это или нет, но мы живем в век, когда сложно полностью исключить науку из наших рассуждений.

Добавьте хотя бы шепотку научной терминологии. Чтобы вас не разоблачили, выбирайте такую, в которой разбирается только узкий круг экспертов. Квантовая физика, запутанность, теория хаоса и нанотехнологии — то что нужно.

Также весьма действенным может стать намек на то, что ваш метод одобряют именитые ученые или что целые научные группы в отдаленных университетах пытаются выяснить механизмы, лежащие в его основе.

Будет плюсом, если вы придадите немного хай-тека вашему изобретению: блестящий аппарат с мигающими лампочками и цифровым дисплеем — то, что доктор прописал. Главное, чтобы выглядело впечатляюще, остальное — неважно.

Источник http://vechnayamolodost.ru/articles/zdorovyy-skepsis/ne-doveryay-i-proveryay/

Большая часть информации о пробиотиках в интернете оказалась ненадежной

Полина Гершберг, Naked Science

Авторы статьи, опубликованной в Frontiers in Medicine (Neunez et al., Online Information on Probiotics: Does It Match Scientific Evidence?), предупреждают об интернет-волне малодоказательной и бездоказательной информации о пробиотиках, полученной из коммерческих источников .

Хотя сегодня алгоритмы Google при выдаче по запросу сортируют самые надежные веб-сайты в верхней части списка, в области пробиотиков не стоит доверять Большому Брату. Ученые из Медицинской школы Брайтона и Сассекса в сотрудничестве с коллегами из Брюссельского университета оценили первые 150 веб-страниц, появившихся в результате поиска в Google по запросу «пробиотики», в которых были зафиксированы их происхождение и упомянутые заболевания.

Затем размещенную на каждой из них информацию о заболеваниях, которые якобы лечатся или облегчаются с помощью этих добавок, авторы статьи сверили с научными данными и результатами надежных исследований. Для верификации они пользовались Кокрейновской библиотекой – хранилищем данных клинических испытаний и результатов метаанализов доказательной медицины.

Пробиотики – культуры живых микроорганизмов, которые могут быть полезны для здоровья. В разных странах регулирование оборота этих препаратов происходит с разной степенью строгости, и, что примечательно, чем лояльнее законодательство, тем больше прекрасных свойств обещают производители и тем активнее идут продажи. Там, где требования строже, рынок часто расширяется за счет онлайн-торговли.

«Большинство веб-страниц с информацией о пробиотиках поступают из коммерческих источников или новостных агентств, но они предоставляют наименее полную информацию, не говоря о потенциальных побочных эффектах или проблемах регулирования. Мы также находим, что многие веб-сайты ссылаются на преимущества пробиотиков при болезнях, для которых не существует большого количества научных данных высокого уровня, кроме исследований на мышах», – пишет один из авторов статьи, профессор Пьетро Гецци. При этом, разумеется, заявлялось о пробиотической пользе от болезней у людей.


Совсем никак или слабо доказанных утверждений о пользе пробиотиков на изученных сайтах больше, чем умеренно или достоверно доказанных. Рисунок из статьи Neunez et al. – ВМ.

Чем это опасно? Клинические испытания любого лекарства должны проходить все фазы исследований до конца. Ни одно модельное животное не способно дать исчерпывающие ответы на вопросы о том, как именно подействует препарат на человека. Многочисленные различия между нами и животными требуют точных данных, основанных на исследованиях с помощью людей-добровольцев.

Более того, современные данные говорят о том, что на этом этапе важно соблюсти репрезентативность выборки: пол, возраст, раса, генетические и другие болезни могут очень сильно менять результаты. Не существует «безобидных» препаратов: все, что мы принимаем, должно быть надежно проверено, и метод «спросить, что помогло моему соседу» может быть иногда смертельно опасен.

Ученые отмечают, что огромный объем коммерческой информации сводит на нет похвальные усилия поисковика, который имеет очень строгие критерии для ранжирования сайтов, связанных со здоровьем.

Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru

Примечание Wild_Katze: В интернете точно такая же ситуация с любыми другими продуктами (суперфуды), прекрасные свойства которых обещают производители и торговцы. Но в реальности эти свойства либо слишком малы, либо вообще отсутствуют.

Серия сообщений "Проверяем информацию на достоверность":
Часть 1 - ПАМЯТКА для пациента, который не хочет быть одураченным
Часть 2 - Проверяем информацию на достоверность
...
Часть 10 - Кирказон в китайских сборах
Часть 11 - На чистую воду
Часть 12 - Не доверяй и проверяй
Часть 13 - Маски наизнанку
Часть 14 - Книга "Максимальный репост. Как соцсети заставляют нас верить фейковым новостям"
Часть 15 - Как люди оценивают достоверность новостей о медицине?
Часть 16 - Социальная инженерия: как избежать рисков и сохранить свои деньги

Источник http://www.vechnayamolodost.ru/articles/zdorovyy-s.../prikladnoe-sharlatanovedenie/

«Пациент разумный»

N+1

Умеете ли вы отличить настоящего врача от шарлатана, который обещает поставить вам диагноз и назначить лечение с помощью «уникального» метода? И просит за свои услуги существенные деньги?

Книга Алексея Водовозова «Пациент Разумный», вошедшая в лонг-лист премии научно-популярной литературы «Просветитель» 2017 года, расскажет о том, что представляет собой современная диагностика и как отличить профессионала от мошенника.


Прикладное шарлатановедение

Псевдодиагностических методик много, и число их постоянно растет: то генетический тест способностей по отпечаткам пальцев появится, то система диагностики по селфи. Разберем классические, наиболее известные методы шарлатанской диагностики, которые стали основой для многомиллиардного бизнеса по всему миру.

Щупы и электроды: метод Фолля

Вокруг личной жизни и профессиональной деятельности немецкого врача Райнхольда Фолля (1909–1989) сложилось немало мифов. Ему приписывается и членство в небезызвестной нацистской организации «Аненербе» (Ahnenerbe), и эсэсовский чин, и опыты на заключенных концлагерей, и доступ к секретным архивам тибетских монахов, и многое другое, не соответствующее действительности. Единственное, в чем сходятся все источники, – это большой интерес доктора Фолля к восточной медицине, которой он увлекся в конце 1930-х годов.

Попытавшись скрестить два направления – традиционное китайское и технологичное западное, в конце 1950-х Фолль объявил о создании электроакупунктурной диагностики. Идея была достаточно простой и теоретически вполне реализуемой. В китайской традиционной медицине существует учение о Ци, которая циркулирует в организме, согревает так называемые плотные (например, печень) и полые (например, желудок) органы, а также увлажняет кожу через поры. Воздействуя на определенные точки меридианов человеческого тела, можно изменять параметры Ци и таким образом вызывать те или иные физиологические эффекты.

Фолль резонно предположил, что Ци – разновидность энергии, которую легко обнаружить при помощи электрофизиологических регистрирующих приборов. Ведь существует, скажем, электрокардиография, позволяющая выделить и записать электрическую активность сердца. Поскольку Ци «выходит» на поверхность кожи, там ее и следует искать. Например, используя гальванический эффект и фиксируя возникновение тока между двумя электродами.

Во время экспериментов немецкий врач обнаружил участки кожи (биологически активные точки – БАТ), где прибор выдавал не такие показания, как на других участках. Их можно было соединить между собой и получить своеобразные меридианы, правда, не совсем совпадающие с китайскими. Тем не менее Фолль посчитал, что он лишь уточнил и осовременил данные, накопленные восточной медициной, и решил, что изменения сопротивления кожи в найденных 850 точках могут иметь диагностическое значение.

Изобретатель нового диагностического метода составил пространные таблицы, где расписал, какой патологии и в каких органах соответствуют отклонения в тех или иных БАТ. Он также разработал собственную шкалу значений от 0 до 100, в пределах которой отклонялась стрелка электроизмерительного прибора. Диапазон 45–55 соответствовал норме, точнее, «сбалансированному состоянию». Цифры больше 55 свидетельствовали о воспалении, и чем ближе к 100, тем этот процесс интенсивнее. Смещение стрелки влево, то есть от 45 к нулю, говорило о застое или дегенеративных процессах в органе.

Стандартная процедура электроакупунктурной диагностики выглядела следующим образом: пациент брал в руку пассивный электрод, а врач последовательно нажимал активным электродом (щупом) на все БАТ. Полученные данные заносились в таблицу и затем интерпретировались. Но и это еще не все. Если пациент брал в руку лекарственный препарат – любой, в том числе гомеопатический, или даже благородный камень, косметическое средство и т.п., – стрелка также отклонялась.

Фолль сделал вывод, что уход из области разбалансированных значений в зону баланса наблюдается в том случае, если снадобье подходит данному конкретному пациенту и способно исцелить недуг. Наконец, по мнению Фолля, слабый электрический ток, который можно подавать в БАТ из того же прибора для диагностики, и сам по себе оказывает терапевтический эффект. Удобство невероятное: и вся диагностика, и суперэффективное, индивидуально подобранное лечение происходят на месте – больше не нужно бегать по разным специалистам и подвергаться лишнему воздействию лекарственной «химии».

Первый транзисторный прибор, который Фолль собрал при помощи инженера Фрица Вернера, получил название Dermatron, после чего фоллевская диагностика начала триумфальное шествие по планете. Постепенно громоздкая и длительная методика подвергалась модификациям и модернизациям. Так, один из учеников Фолля – Хельмут Шиммель – сократил количество тестируемых БАТ с 850 до 60, некоторым современным фоллистам достаточно и 40 показаний, снимаемых щупом с правого и левого околоногтевых валиков на пальцах рук и ног, а экспресс-скрининг довольствуется 20 точками на кистях. Кроме того, по мере развития компьютерной техники отпала необходимость заполнять таблицы вручную, ушла в прошлое аналоговая стрелка. Теперь снимаемые показания фиксируются в специальной программе, она же выносит окончательный вердикт в виде перечня диагнозов и помогает подбирать лечение, в том числе создавать «информационные копии лекарств» на любых носителях.

Череда ошибок

Если бы все было так, как думал Фолль, он бы определенно вошел в историю медицины наряду с изобретателем первого оптического микроскопа или электрокардиографа. И уж точно получил бы Нобелевскую премию как минимум в двух номинациях – «физиология и медицина» и «физика». Однако фоллистика – классическая псевдомедицина, и для такого утверждения есть ряд весомых оснований.

Серия сообщений "Обман в науке":
Часть 1 - Ученые открыли... нет, они соврали!
Часть 2 - Ложные данные в научных исследованиях
...
Часть 16 - Хироманты XXI века
Часть 17 - Всё полезно, что в рот полезло
Часть 18 - Прикладное шарлатановедение
Часть 19 - Про рак, соду, пресс-релизы и российские медиа
Часть 20 - Израильские ученые «посрамили» британских
Часть 21 - Злой критик: Полезный куркумин с летальным исходом
Часть 22 - Враньё в науке

Источник http://professionali.ru/Soobschestva/psi-faktorvzg...erapija-raka-vo-blago-ili-vo-/

Сведения о том или ином «чудодейственном» способе лечения рака то и дело появляются в интернете, в популярной литературе, передаются из уст в уста, носятся по умам слухами и сплетнями. Их почему-то не ведают или избегают врачи, зато очень хорошо знает и практикует «одна знакомая бабушка». <…> В статье же, которая сейчас у вас перед глазами, нам удалось собрать и классифицировать почти все наиболее популярные в России и окрестностях альтернативные терапии и дать каждой краткую характеристику. Надеемся, это поможет вам разобраться, что из арсенала нетрадиционной медицины действительно может облегчить страдания онкологических больных, а чего лучше избегать — как продукта горьких заблуждений, беспочвенных фантазий или сознательного мошенничества.

Почти каждый взрослый человек сталкивался с диагнозом «рак»: у кого-то заболевали близкие, знакомые, кто-то сам после обследования беспокоящего новообразования получал от врачей заключение с удручающим уточнением — «злокачественное». В такую минуту люди начинают искать «путь исцеления» — консультируются с врачами, знакомыми, читают тексты в интернете и специализированную литературу. И сразу же всплывает множество противоречивых «ценных» советов, рецептов, клиник и сайтов, где предлагают испробовать «совершенно новые, безопасные методы, гарантирующие стопроцентное излечение без химии и операций». Имена и фотографии знаменитостей, якобы вылечившихся этим способом, «научные» данные и тонны положительных отзывов производят на людей, не имеющих серьёзного профильного медицинского образования и даже просто опыта работы с требующей критичного осмысления информацией, неизгладимое впечатление, уже на этом этапе многие пациенты полностью отказываются от медицинских методов лечения и уходят за «альтернативной» помощью. Некоторые продолжают лечиться в больнице, но параллельно «используют все шансы». Бывает и так, что официальная медицина, в самом деле, бессильна. Тогда, кажется, только и остаётся — пробовать «альтернативные» способы. Но стоит ли?

Что такое «альтернативные» способы лечения?

Альтернативными называют методы лечения, которые не были одобрены контролирующими государственными органами или (в некоторых странах) имеющими соответствующие полномочия структурами отраслевого профессионального саморегулирования. К альтернативным методам могут быть отнесены и специальные диеты, и физические упражнения, и химикаты, БАДы, травы, технические устройства, магия, колдовство, «энергетические», экстрасенсорные и прочие терапии и лечебные приёмы. Эти методы не могут считаться медицинскими, научными, отнесёнными к современной доказательной конвенциональной медицине, по одной из следующих причин:

• никакие исследования по методу лечения не проводились;


• проведённые исследования не показали статистически значимой эффективности;


• в ходе исследований были получены данные, свидетельствующие о потенциальной небезопасности или прямой угрозе жизни и здоровью пациента.

Таким образом, методы, эффективность которых подтверждена клиническими исследованиями, называются медицинскими . Все остальные — альтернативными .

Рассмотрим теперь различие между дополнительными, экспериментальными и альтернативными методами.

Дополнительные (комплементарные) методы используются в сочетании с применяемыми основными методами лечения. Они, как правило, предназначены для устранения побочных эффектов, а не для того, чтобы убить раковые клетки. Примеры таких процедур — лечебный массаж и самогипноз для избавления от боли.

Дополнительные методы не нарушают обычного лечения и увеличивают шансы на выздоровление, в то время как «альтернативные» методы лечения часто предполагают отказ от медицинского лечения, либо мешают ему, не имеют никакой силы или просто вредны.

Экспериментальные методы — это методы лечения, по которым в настоящее время ещё ведётся серьёзная проверка — клинические исследования. Экспериментальные методы чаще всего используются наряду с другими видами медицинского лечения. Все используемые в современном мире химиотерапевтические методы лечения рака назывались «экспериментальными» до того момента, как их безопасность и эффективность была клинически доказана .

Источник http://modernmyth.ru/sceptic/209-2009-12-23-20-52-11

Любой миф начинается с полуправды и заканчивается абсолютной неправдой - ошибкой, заблуждением или же прямой ложью, иногда спланированной. Классический механизм возникновения околонаучного (читай "лже-" или "псевдонаучного") мифа таков:

1. выдвигается вполне научная гипотеза, дающая возможное объяснение какому-либо явлению;
2. гипотеза проверяется научным сообществом и отбраковывается, как неподтверждённая никаким из исследований, коих проводится множество в случае, если вопрос имеет высокую степень значимости для человечества в целом и науки в частности;
3. проходит время, и материалы по проверке этой гипотезы обнаруживает на пыльных полках научных архивов какой-нибудь не совсем добросовестный учёный (лжеучёный) или же другое заинтересованное в создании сенсации лицо;
4. лжеучёный выдаёт гипотезу за теорию, зачастую внося коррективы: в частности, очень подробно и красочно расписывая потенциальные области применения своего "открытия";
5. далее слухи начинают распространятся и мутировать, подобно вирусам (часто их называют "медиавирусами" или "мемами" в терминологии Р. Докинза).

Рассмотренная схема, конечно, не является единственной и единственно верной, но вполне наглядно поясняет дальнейшее изложение.

Как, кем и зачем распространяются мифы?

О процессе распространения слухов (мемов, медиавирусов) есть достаточно информации в Интернете, поэтому здесь давайте подробнее остановимся на том, кто распространяет слухи.

Слухи распространяются прежде всего людьми с некритическим мышлением и просто любителями сенсаций. Иногда слухи распространяются намеренно теми людьми, которые заинтересованы в этом - речь идёт о получении прибыли от продажи товаров и услуг, эксплуатирующих распространяемый слух, идею.

Такая дезинформация становится возможной отнюдь не благодаря виртуозности "заговорщиков", а по причине банальной доверчивости большинства людей, склонности принимать любые красиво или интересно (наукоёмко, перспективно, оптимистично, а иногда и наоборот) звучащие слова за правду, без попыток их критического осмысления, проверки фактов.

Слухи являются столь привлекательными по следующим причинам:

* несут сильный эмоциональный заряд - дело в том, что эмоционально неуравновешенные люди (в частности те, кто страдает зависимостями) зачастую ищут эмоциональных встрясок - такие поиски приводят их в Интернет и на ТВ, где в обилии присутствует шокирующие материалы (шок-контент);
* в слухе содержится обещание "счастья" без больших затрат времени, сил и средств (а чаще - за умеренную плату), или же предостережение о несчастье (например, конце света), которого можно избежать благодаря преподносимой слухом идее;
* слух играет на человеческих чувствах, обычно на честолюбии и жажде власти, контроля - именно поэтому мошенники часто обещают, что благодаря их учению, средству или прибору вы станете хозяином своей жизни и сможете управлять чужими;

Целью же распространение любого слуха так или иначе является некая тактическая выгода, будь то эмоциональная встряска или доход от продажи "чудо-средства".

Почему эта выгода "тактическая"? Потому что в итоге, для человечества в целом или отдельных сообществ, она приводит к значимому ущербу. Эмоционально нестабильный человек, получая свою встряску, становится ещё менее стабильным, а тот же мошенник, благодаря своим активным вредоносным действиям, разрушает общество - среду, в которой сам живёт. В один прекрасный день продавец "чудо-лекарства" может заболеть и, придя к врачу за помощью, получить рецепт на свой же поддельный (и неэффективный) препарат.


Как зарабатывают на мифах?

Спрос рождает предложение и, наоборот, предложение рождает спрос - это две взаимодополняющих тенденции в рыночной экономике. Как только появляется потребность, начинают возникать и способы её удовлетворения, а появление каждого нового (более простого или эффективного) способа порождает дополнительный интерес к удовлетворению потребности, какой бы низкой или нездоровой она ни была.

Существует также и множество законов (социальных, психологических и т.д.), благодаря которым продавать обещание простого решения становится выгоднее и проще, чем продавать настоящее решение, которое связано с преодолением трудностей.

В эпохи социальных потрясении создаются чрезвычайно благоприятные условия для процветания мошенничества всех видов, от колдовства и борьбы с ним до околонаучных обманов, которые уже не раз существенно подтачивали бюджеты разных стран (Россия - наглядный пример, но речь не об этом).

Люди, обладающие хоть сколько-нибудь развитыми навыками обмана и манипуляций, находят в трудные времена своё "призвание" в обмане других, чуть более наивных людей. Кстати, убедительная просьба не пугаться слова "манипуляции" - это одна из весьма распространённых форм социального взаимодействия, которая весьма часто встречается в быту, например в дисфункциональных семьях

источник: http://www.nodrugs.ru/

Серия сообщений "Средства Массовой Дезинформации":
Часть 1 - Рекламный кафтан с чужого плеча
Часть 2 - Рекламные уловки, на которые мы успешно покупаемся
...
Часть 25 - Маркетинговые уловки
Часть 26 - Суперфуды – это всего лишь рекламный трюк
Часть 27 - Как создаются мифы?
Часть 28 - Проверяем информацию на достоверность
Часть 29 - Медицина от противного
...
Часть 44 - Одержимость чистым питанием: что это такое?
Часть 45 - 11 советов начинающим бредологам
Часть 46 - Эффект «Иллюзии правды»

Источник http://www.vechnayamolodost.ru/pages/zdorovyjskepsis/lzhenrejopa71.html

10 самых опасных заблуждений, псевдонаук и суеверий

Александр Панчин

В 2010 году в научном журнале Lancet была опубликована статья, в которой приводился рейтинг опасности двадцати наркотических веществ. Этот рейтинг был получен путем обобщения экспертных оценок опасности наркотиков по 16 критериям. Олимпийские игры закончились с большим успехом для России, и мы решили использовать похожий метод для проведения последующей спецолимпиады: оценить опасность существующих заблуждений, псевдонаук и суеверий (ЗПС), чтобы раздать медали обскурантизма.

Разнообразие ЗПС в России огромно: боязнь биометрических паспортов, идеи, что Атлантида даже «не утонула, а улетела», что все народы мира произошли от русских, обнаружение инопланетных посланий в принтере, ада на Солнце и даже вера в благословение горшком Серафима Саровского. Отдельно стоит упомянуть лозоходство (обнаружение скрытых предметов, обычно расположенных под землёй, таких как полости, источники воды, залежи полезных ископаемых, «геопатогенные зоны», «линии магической силы» и т. п. с помощью лозы, специальной рамки, маятника или иных приспособлений), не только на местности, но даже по Google Maps.

Чтобы добиться более адекватной и непредвзятой оценки опасности ЗПС были приглашены эксперты: читатели блога scinquisitor, посвященного разбору псевдонаучных концепций и заблуждений, а также читатели и администраторы интеллектуальных и скептических ресурсов, таких как движение The Brights, сообщества «Ученые против лженауки» и «Словаря Скептика». В число экспертов вошло 75 человек, включая 19 человек с учеными степенями. Примечание: это не означает, что каждый из упомянутых экспертов полностью разделяет итоговый рейтинг опасности ЗПС. Чтобы избежать предвзятости со стороны экспертов и, чтобы не привлечь внимания лобби рептилоидов с планеты Нибиру, экспертам не сообщалась конечная цель исследования.

Экспертам была предложена анкета, содержащая 10 пунктов, касающихся распространенности ЗПС и их социального влияния, а также несколько вспомогательных вопросов. Каждый эксперт должен был номинировать до трех ЗПС по каждому пункту. Например, «наиболее популярные ЗПС в России». Похожие по смыслу номинации впоследствии обобщались. Например, термин Нью-Эйдж включает в себя множество практик по развитию и чистке чакр, «улучшению энергетики», «астральные полеты» и так далее. Термин «паранормальное» включил в себя веру в духов, приведений, призраков и зомби. Аналогично, термин «мировой заговор» включает как теории о мировом правительстве жидомасонов и «ящеров» так и заговор о сфабрикованности полета американцев на луну и рассказы о химиотрассах – следах самолетов, которые не просто следы от самолетов, а распыленные оккупационным правительством ядохимикаты. В некоторых случаях, выдающиеся направления псевдонауки, наоборот, отделялись от более общего термина. Например, гомеопатия представлена отдельно от остальной альтернативной медицины, хотя формально гомеопатия тоже является «альтернативной медициной», т.е. медициной, про которую либо не доказано, что она работает, либо доказано, что она не работает. Как называется медицина, про которую доказано, что она работает? Правильно: медицина.

Разумеется, границы между некоторыми ЗПС достаточно размыты в силу отсутствия общепринятых определений, но с помощью дополнительных вопросов часто удавалось уточнить, что именно имел в виду каждый эксперт. В конечную выборку рассматриваемых ЗПС вошли только те ЗПС, которые были номинированы хотя бы пятью экспертами, причем хотя бы двумя экспертами по одному и тому же пункту анкеты.

В результате был получен список из 39 заблуждений, суеверий и псевдонаук.

Читать далее>>>

Серия сообщений "Средства Массовой Дезинформации":
Часть 1 - Рекламный кафтан с чужого плеча
Часть 2 - Рекламные уловки, на которые мы успешно покупаемся
...
Часть 21 - "БЕЗ ПРАВИЛ"
Часть 22 - Топ-10 в псевдонауке за 2013 год. Научный мусор 2013 года: худшее из худшего
Часть 23 - Лженаука: рейтинг опасности
Часть 24 - Что считается доказанным в медицинской науке
Часть 25 - Маркетинговые уловки
...
Часть 44 - Одержимость чистым питанием: что это такое?
Часть 45 - 11 советов начинающим бредологам
Часть 46 - Эффект «Иллюзии правды»

Как защититься от шарлатанов в любых областях медицины?
"Будьте самоучками - не ждите, чтобы вас научила жизнь." (Станислав Ежи Лец)

Источник http://humanism.su/ru/articles.phtml?num=000500
Статья "Нужна государственная защита от лжемедицины"

Автор Иосиф Гительзон

Из Бюллетеня № 2 «В защиту науки» Комиссии РАН по борьбе с лженаукой.

После снятия цензуры в нашей стране, что само по себе было благим делом, проявилось одно из побочных последствий, принявшее размеры стихийного бедствия с человеческими жертвами - это безудержная, наглая реклама всякого рода «целительных средств» - препаратов, приборов, обладающих могущественной силой излечивать болезни, с которыми не в силах справиться современная медицина, или сулящих мгновенное излечение там, где обычная медицина требует длительного, трудного лечения. Не обладающий медицинским образованием человек, а таких ведь большинство – беззащитен перед этим натиском. Больной, подавленный грозным диагнозом – рак, лейкемия и т.п. – готов броситься к любому, кто посулит ему спасение.

Тысячи шарлатанов, корыстолюбцев или полуобразованных людей с неадекватной психикой, уверовавших в собственные бредовые идеи и целительные способности, (последний случай - не худший, тут не корысть главный двигатель) обирают больных, и, что опаснее, – отвращают их от лечения, которое может предложить им реальная медицина. Когда же обманутый ими больной, увидев бесплодность магических средств, обращается к врачу, время бывает упущено – злокачественная опухоль, например, становится неоперабельной. Надо трезво понимать, что за каждым таким целителем - длинный ряд могильных крестов, и это гораздо страшнее, чем опустошенный карман легковерного пациента.

Весьма типична для нашего времени спекуляция на уважении к науке. Рекламируются всякого рода браслеты, капсулы, пирамиды и тому подобные знахарские амулеты, но со ссылкой на какое-нибудь научное открытие.

Особенно популярны в последние годы всякого рода целительные приборы с излучением, да еще лазерным или радиочастотным. Кто может устоять против их рекламы? Тут и ссылки на научные основы и обещание излечивать 300(!) разных болезней и освобождение от необходимости обращаться к врачу, а противопоказаний, ограничивающих обычно применение эффективных средств лечения, – никаких.

По моим наблюдениям, такого рода лжемедицину объединяет ряд характерных признаков.

1. Авторы ссылаются на сенсационное открытие как основу своего прибора или метода. Однако открытие это никем из серьезных профессиональных ученых не подтверждено. Очень характерно, что открыватель или журналист, рекламирующий «гениальное открытие» в силу подкупа или слабости образования, обвиняют традиционную науку в косности, «зажиме» нового. Это очень удобный довод, тем более что история науки, в особенности науки в Советском Союзе, знает множество историй, когда научный результат отвергался в угоду идеологии. Одна лысенковщина чего стоит. Однако стоит напомнить, что мошеннические обещания давали именно лысенковцы, а не те достойные представители истинной науки, которые осмеливались им возражать. Поэтому современная лженаука зря пытается рядиться в одежды новаторов, гонимых консерваторами от науки.

За долгий путь наука выработала способы отличать добротные новые результаты от фальсификаций и добросовестных заблуждений. Главным условием достоверности открытия служит его подтверждение в независимой лаборатории. Современная наука движется плотным фронтом, а современные средства информации быстро делают общеизвестным любое научное открытие. Если оно значимо, то быстро подтверждается другими учеными, подхватывается и развивается, становится достоянием научного сообщества. Если открытие может найти практическое применение, особенно в медицине, то можно быть уверенным, что это будет сделано очень быстро, если не у нас в стране, то за рубежом, потому что вокруг фундаментальной науки сложилось плотное кольцо фирм, следящих за ее успехами и готовых быстро реализовать их практически. Это очень доходное и потому высоко конкурентное поле. Но никто не спешит вкладывать средства в «гениальные» открытия, никем не подтверждаемые.

Характерно, что авторы таких открытий обычно попадаются в ловушку, которую сами себе ставят. Они любят рекламировать свое открытие как уникальное, никому другому не известное и неповторимое. А это верный признак того, что такое открытие – пустышка, дутая реклама. Например, модно спекулировать на авторитете и достижениях физических наук, на всякого рода излучениях, особенно с прилагательными «квантовое, высокочастотное», и «полях» - нейтронном, нейтринном или еще «лептонном». Последнего просто не существует в природе, но ловкие псевдоученые, спекулируя на его призрачном оборонном значении и секретности, вытянули из государственного кармана многие миллионы, если не миллиарды рублей. Это на совести чиновников, зачастую в весьма больших чинах, либо бессовестно корыстных, либо дремуче невежественных.

В этой связи интересно вспомнить один хорошо известный случай из истории науки. Сразу после открытия рентгеновских лучей, произведших глубокое впечатление в обществе, последовал еще ряд «открытий» новых видов лучей, но они не подтвердились, и шум скоро сник. Известна почти анекдотическая история, как было закрыто одно из таких открытий. Это сделал известный физик Роберт Вуд. Во время демонстрации ему чудотворного действия новых лучей, которые нужно было наблюдать в темноте, Вуд, воспользовавшись темнотой, убрал из прибора призму, без которой эти лучи просто не могли появиться. Не заметив этого, автор открытия продолжал увлеченно рассказывать об эффекте действия своих лучей.

Хотя разоблачить фальшивки не всегда бывает так просто, у них есть один абсолютно достоверный признак. Если никто, кроме автора, не может повторить его результат, значит, его не существует.

Добротный ученый, претендующий на открытие, точно описывает условия своего опыта, так как он заинтересован в подтверждении результата другими и в признании его приоритета. Напротив, недобросовестный человек темнит, окутывает свой метод секретностью, говорит о его уникальности, а если речь идет о лечебном средстве, то спешит рекламировать его, оберегая свою монопольность.

Лечебное применение всякого рода полей и излучений шумно и навязчиво рекламируется в печати, на радио и телевидении со ссылкой на фундаментальные научные открытия. Так, было «открыто», что в организме, помимо общеизвестных нервной и химической регуляций, существует еще регуляция лучевыми сигналами –световыми, исходящими из клеток тела, и радиочастотными. Этим «открытиям» уже не один год, но никто, кроме самих авторов или немногих зависимых от них лиц, не подтвердил их. А это приговор, и он означает, что этих сигналов не существует в природе.

В самом деле, если бы подобное явление было открыто, то по своему значению оно было бы равно, например, расшифровке механизма наследственности, вызвало бы поток в тысячи работ, преобразовало бы лицо современной биологии, многими направлениями внедрилось бы в медицину. Но об информационном лучевом обмене внутри организма наука глухо молчит, о нем мы слышим только громкие голоса открывателей, и, что очень характерно, они публикуются не в научных изданиях, а в популярной прессе, где некому их опровергнуть профессионально. И это тоже ловушка, в которую авторы таких открытий загоняют себя сами. Значение таких открытий, если бы они действительно состоялись, было бы таково, что первооткрывателям не приходилось бы украшаться лаврами всяких сомнительных академий – они были бы лауреатами Нобелевской премии и почетными членами многих настоящих академий.

Здесь будет кстати отметить еще один характерный симптом у врачевателей, рекламирующих такие «открытия» - они любят украшать свое имя членством в различных самостийных академиях. В настоящие академии, как российские, так и зарубежные, ученые избираются коллегами за широко известные крупные достижения, проходя при этом жесткий конкурс. А вот как становятся членами иных академий, расскажу на примере Нью-Йоркской академии (не путать с Национальной Академией США, которая относится к числу настоящих высокоавторитетных и в которую избираются конкурсно по строгим правилам). Нью-Йоркская академия – это полностью коммерциализованное предприятие, чтобы стать ее членом, достаточно заплатить 100 долларов. А если кандидат не жадный и хочет иметь диплом в солидной рамке, чтобы повесить на видном месте в своей приемной, нужно добавить еще полсотни.

Очень характерный симптом, который должен настораживать неискушенного читателя, зрителя или слушателя рекламы, – это обещание излечить множество болезней одним средством или одним прибором. Только купите, и вы избавитесь от трехсот (и это не рекорд!) болезней. У древних греков такое всеизлечивающее средство называлось «панацеей». Но уже древние врачи поняли, что панацея – это несбыточная мечта. Зная теперь так много о человеческом организме, о его сложном устройстве, о том, как разнообразны механизмы развития разных заболеваний, мы понимаем, почему безнадежно мечтать о всеизлечивающем средстве. Панацеи нет, и реклама такого универсального средства от всех болезней (от хирургических до психических) - заведомая ложь, циничный расчет на неосведомленность в медицине большинства людей, тем более людей больных, напуганных своей болезнью, готовых довериться любому, кто поманит их надеждой на легкое излечение.

И еще один симптом рекламируемой панацеи. Ей нет никаких противопоказаний – все лечит и ничему не вредит. Это еще одна ловушка, в которую загоняют себя рекламеры чудодейственных пилюль и приборов. Если нет противопоказаний, то это означает, что и никакого действия это средство не оказывает. Потому что любое действующее средство обладает побочными, иногда очень сильными эффектами. Разверните описание любого медицинского лекарства или прибора, и вы найдете там ряд противопоказаний и ограничений к его применению. И чем эффективнее средство, тем строже ограничения.

Но как же, скажете вы, ведь вот люди, они убедительно рассказывают с экрана телевизора о своем чудесном излечении. Как быть с этим? Тут возможны два типичных случая. Либо это хорошие (и обычно хорошо оплачиваемые) актеры, не обязательно профессиональные, либо люди, просто очень уверовавшие в свое излечение. В медицине хорошо известно так называемое суггестивное действие веры в лекарство. Могут временно исчезнуть или уменьшиться боли, но развитие серьезного заболевания, конечно, не остановится. Когда изучается действие нового препарата, то параллельно с группой больных, которым дают этот препарат, другой группе таких же больных дают похожую таблетку, но без действующего вещества – так называемое плацебо. Это делается, чтобы отличить истинное действие нового лекарства от действия только веры в него. Вот с этим-то эффектом действия веры мы и имеем дело, когда видим на экране телевизора людей, уверовавших и уверяющих нас в целебной силе рекламируемого ими средства.

Я мог бы здесь привести конкретные примеры рекламы таких «квантовых генераторов», «волновых излучателей» и подобных им псевдолечебных приборов. Не меньше десятка из них прославляется по радио, телевидению и во многих печатных изданиях. Не хочу делать им дополнительную рекламу и только поэтому не упоминаю их адресно. Впрочем, в этом было бы мало пользы, т.к. собрав пенки с легковерных больных, фирмы быстро меняют название, а суть остается той же, точнее, никакой.

Полагаюсь на здравый смысл читателя, который сможет, пользуясь описанными мной симптомами пустышек, опознать их, не имея медицинского образования, и уберечь себя от лжемедицины, а свой карман от опустошения.

Но государство не может полагаться только на это, его долг – оградить народ от этого бедствия, принявшего размеры эпидемии. Думаю, лучшей защитой в современных условиях в России может стать обязательная профессиональная экспертиза всех приборов и устройств медицинского назначения перед их рекламированием. Проблема, однако, в том, как обеспечить добротность экспертизы. Реклама и сейчас сопровождается ссылками на множество патентов и на разрешения Министерства здравоохранения. Значит, этот фильтр недостаточен и недобротен. Нельзя оставлять это дело только в руках чиновников. Если конечное решение принимает чиновник, имя которого никому ничего не говорит, а должность завтра может измениться, то это не гарантирует достаточно высокого уровня профессионализма и не защищает от возможной коррупции.

Решение в нынешних условиях видится в том, чтобы профессиональная экспертиза приборов, методов и средств, претендующих на медицинское применение, была законодательно поручена двум организациям, обладающим высшей в стране компетенцией в своих областях. Это – Российская академия наук (биологическое, физическое и химическое отделения) и Российская академия медицинских наук. Главное сокровище каждого ученого, его «капитал», накопленный за жизнь – это его имя в науке, его научная репутация. Предложение передать права на экспертизу академическим ученым основано на том, что ни один серьезный ученый не станет рисковать своим именем, давая одобрение сомнительному средству: два-три таких случая и его репутация будет загублена необратимо не только как рецензента, но и вообще как ученого, а другой позиции в жизни у него нет.

Серия сообщений "Обман в науке":
Часть 1 - Ученые открыли... нет, они соврали!
Часть 2 - Ложные данные в научных исследованиях
...
Часть 7 - Липовая наука или Что делать с научным враньём
Часть 8 - Топ-10 в псевдонауке за 2013 год. Научный мусор 2013 года: худшее из худшего
Часть 9 - Сенсационные открытия, псевдонаука и медицина
Часть 10 - Учёные о биорезонансе
Часть 11 - «Ученые открыли»: читаем между строк
...
Часть 20 - Израильские ученые «посрамили» британских
Часть 21 - Злой критик: Полезный куркумин с летальным исходом
Часть 22 - Враньё в науке

Дополнительную информацию по этой теме можно прочитать в статье "Доказательная медицина"

Источник http://fraudcatalog.com/?p=5183

Олег Кучерявенко – врач-офтальмолог, специалист по доказательной медицине

— Сегодня в СМИ пишут: «Ученые доказали, что кофе предотвращает рак», а завтра — что провоцирует. Есть ли какие-то критерии, по которым можно сразу понять: эти исследователи ошиблись, а вот эти — нет?

— Для того и существует доказательная медицина. Это такая область знаний, которая включает в себя достоверные результаты научных исследований, клинический опыт врача и интересы пациента. Есть вполне конкретные методы доказательной медицины, набор правил проведения исследований и последующего анализа, которые гарантируют надежность результатов. Например, то, что называется «двойным слепым плацебо-контролируемым методом»: когда ни врач, ни пациент не знают, какой препарат попался больному, — исследуемый или плацебо.

— В России эти методы применяются?

— Не очень часто. Российские исследования очень часто грешат неправильной рандомизацией (процедура случайного распределения участников эксперимента по группам. — БГ), нездоровой методологией организации исследований и безграмотным анализом результатов. Ни в коем случае нельзя самостоятельно делить пациентов на группы, для этого есть компьютер. По правилам, распределение по группам следует проводить случайным образом, возраст и стадия болезни всех участников должны быть примерно одинаковыми — это определяет однородность исследуемых групп. Просто, если хочешь продемонстрировать удивительно высокую эффективность нового препарата, достаточно в группу, где он будет исследоваться, поместить 20-летних пациентов на ранних стадиях заболевания, а в ту группу, которая будет применять традиционный метод лечения, — пенсионеров с алкогольной зависимостью и запущенной стадией заболевания. Количество участников исследования (выборка) не может быть малой, что мы часто видим в отечественных работах, кандидатских диссертациях, когда работа идет по 20 и 50 человек, и «ученые» приходят к выводу, что лекарство или метод лечения эффективен. Это ложь и шарлатанство, подтасовка научных фактов. Если вы не будете соблюдать эти и другие правила, вашу статью просто не опубликуют в приличном зарубежном издании. Что, собственно, и происходит с подавляющим количеством российских работ. В Lancet, New England Journal of Medicine, British Medical Journal очень редко можно встретить русскую фамилию. И я не вижу предпосылок для того, чтобы ситуация улучшалась.

«Если хочешь продемонстрировать удивительно высокую эффективность нового препарата, достаточно в группу, где он будет исследоваться, поместить 20-летних пациентов на ранних стадиях заболевания»

— А почему наши ученые не соблюдают все эти правила?

— Когда мы отправляемся в аэропорт, у нас есть два варианта: либо «этот самолет, скорее всего, полетит», либо «этот самолет гарантированно полетит и приземлится в месте назначения». Вот opinion-based medicine (медицина, основанная исключительно на опыте и мнении) означает: «самолет, скорее всего, полетит», но есть вероятность, что он разобьется. И эту вероятность мы не знаем. Наша медицина — это opinion-based medicine, у нас особое внимание уделяется образованию, которое дают профессора, их личному мнению, мнению университетских кафедр. Многие выпускники медвузов считают: «Я учился на кафедре профессора Иванова, светила отечественной медицины, и те слова, которые были написаны в его учебнике, которые он произносил на лекциях, — истина в последней инстанции. Любые знания, противоречащие этому, неверны». На Западе не может быть, что школа профессора Джексона думает так, а школа профессора Томпсона думает так. Есть научно выработанные данные, статистически обработанные, полученные в результате правильно проведенных научных исследований, — на них все и базируется.

— Вот вы учились во Втором меде. Реально ли бороться с такой системой со студенческих позиций?

— Вы знаете, мне иногда не засчитывали занятия, просто потому что я вставал и говорил: «Иван Иванович, у того, что вы сейчас говорите, нет доказательств». Иван Иванович сразу приходил в бешенство, потому что он профессор, член-корреспондент всех Академий наук. В России это имеет огромный вес, в разговоре с таким человеком студент — ничтожество. Я учился международному здравоохранению и внедрению доказательной медицины в развивающихся странах в Johns Hopkins Bloomberg School of Public Health параллельно со Вторым медом. Там ученый с мировым именем, приглашенный профессор Гарвардской школы медицины обедает со студентами, разговаривает с ними, нет этого огромного провала, что не исключает большого взаимоуважения. И известнейший профессор может несколько раз в течение занятия сказать, что чего-то не знает: «Если вы в курсе и можете принести статью, в которой есть необходимые данные, пожалуйста, просветите меня».

«Когда ты приезжаешь за границу и заговариваешь о дисбактериозе, врачи начинают смеяться, потому что думают, что это шутка»

— Как касается пациентов непопулярность в России доказательной медицины?

— Подавляющее большинство препаратов, которые назначаются в амбулаторных условиях, не имеют доказанной эффективности или безопасности. Заболевания, которые диагностируются, тоже порой бывают мифическими. Апофеоз всей российской безграмотности — это дисбактериоз. С третьего курса по шестой тебе на каждой кафедре говорят, что, если ты назначил антибактериальный препарат, у человека будет понос, потому что разовьется дисбактериоз. Если это случилось — выпиши «Линекс». Как просто! И когда тебе об этом говорят регулярно, ты выпускаешься, не зная практически ничего, кроме цепочки: антибиотики — дисбактериоз — диарея — «Линекс».

Но на самом деле, если мы назначаем антибиотик, у пациента может случиться диарея просто потому, что таков побочный эффект препарата, связанный с его механизмом действия. Это можно предотвратить, например, приемом антибиотика вместе с пищей. Если диарея усиливается, в таком случае необходима консультация врача. Но лечить диарею под предлогом якобы нарушившейся микрофлоры — шарлатанство. На самом деле никакой нормы количества бактерий, от которой можно отклониться, нет. И когда ты приезжаешь за границу и заговариваешь о дисбактериозе, врачи начинают смеяться, потому что думают, что это шутка. А когда им объясняешь, что этот самый дисбактериоз лечат бактериями, упакованными в капсулу, они начинают нас жалеть. И жалеть наших пациентов. Поэтому повальное назначение каких-то капсул для лечения какого-то заболевания и сбор какашек у детей для анализа на дисбактериоз — это далекое от медицинской науки явление. И такая информация не является секретной — возьмите оксфордские пособия, международные рекомендации общества гастроэнтерологов (они все исключительно доказательные) — и вы в два счета проверите сказанное мной. Мне кажется, это не так сложно доносить студентам на занятиях, не правда ли?

— Почему так мало наших врачей знает об этом?

— Проблема не столько в образовании, сколько в самообразовании. Я недавно общался с одним из преподавателей в московском медицинском вузе, говорю: «Вы обязываете студентов назначать «Эреспал». Но где данные, которые подтверждают, что этот препарат действительно эффективен и безопасен?» На следующий день этот преподаватель приносит мне статью, естественно, написанную на русском. В этой работе рассказывается об исследовании, которое проводилось на 40 пациентах: одним дали «Эреспал», другим не дали. Группа была абсолютно разнородная — в нее входили лица от 18 до 60 лет. То есть мы уже имеем два нарушения: маленькая выборка (людей должно быть как минимум больше тысячи) и разнородная группа (обмен веществ в 18 лет и в 60 сильно различается). В беседе с преподавателем выяснилось, что он не видит эти ошибки и не может объяснить те данные, которые там приведены. То есть он не в состоянии увеличивать объем своих знаний, даже если хочет.

«Для профессора с 50-летним опытом в медицине неприятность состоит в том, что в какой-то степени доказательная медицина ставит его на одну ступень с молодым врачом, который будет опираться на те же научные публикации, что и сам профессор»

— А почему в России не любят доказательную медицину?

— Сегодня часто можно слышать от людей, не имеющих представлений об этом разделе медицинской науки, что она игнорирует и ставит под сомнение клинический опыт врача. Жаль слышать подобное от докторов, что хуже — от профессорско-преподавательского состава. Это говорит о незнании основ доказательной медицины. На самом деле, когда мы не обладаем достаточным количеством знаний по какому-то вопросу, мы, конечно, должны ориентироваться на клинический опыт. Для профессора с 50-летним опытом в медицине неприятность состоит в том, что в какой-то степени доказательная медицина ставит его на одну ступень с молодым врачом, который будет опираться на те же научные публикации, что и сам профессор. Это затрагивает самолюбие.

Еще часто можно услышать, что доказательная медицина куплена, фармацевтические компании проплачивают исследования. Но это как раз российская специфика. В отечественных журналах исследуют препараты под коммерческими названиями и публикуют соответствующие статьи. Такие работы проплачены, налицо конфликт интересов и вероятная подтасовка данных. Правильно было бы исследовать не препарат, а его действующее вещество.

Просто методы оценки достоверности данных нужно преподавать в университетах. В некоторых наших вузах есть кафедры доказательной медицины, но обычно на них учат глубинам статистики и не учат элементарному пониманию проблемы. А нужно говорить, зачем все это изучается, приводить конкретные клинические примеры, которые уже имели место, научить понимать и критически оценивать научные публикации. Такой предмет надо вводить параллельно с клиническими дисциплинами, то есть на старших курсах, и учить студентов с широким использованием иностранных источников, как онлайн, так и учебных пособий. Оксфордкие хендбуки, к примеру, тщательно выверяются на предмет доказательности – от этого зависит и статус университета.

«Публикация в российском научном журнале отнюдь не гарантирует истинность данных»

— Хорошо, вот есть врач, который хочет лечить правильно. Ему сверху спускают названия лекарств, которыми, как считают чиновники, нужно лечить от гриппа, гастрита и конъюнктивита. Что делать?

— Есть такой ресурс — Кохрановская онлайн-библиотека (The Cochrane Library). Этой базе систематических обзоров можно целиком и полностью доверять, это кладезь источников доказательной медицины, там хранятся все данные, которые были получены с использованием методов evidence-based medicine. Систематический обзор — это анализ большого количества рандомизированных клинических исследований, проведенных по изучаемой проблеме. Бесплатно полнотекстовые статьи получить на этом сайте нельзя, но можно посмотреть, что было проанализировано и какие сделаны выводы. На русском ничего похожего нет. Если в Кохрановской библиотеке нет необходимых работ, то можно почитать большое количество иностранных журналов и научных баз. Например, Evidence-based Medicine Reviews (Ovid), Best Evidence, EMBASE, Clinical Trials, British Medical Journal, New England Journal of Medicine. Их огромное количество. Это источники, в которых крайне редко встречаются «левые» исследования. И если такое происходит, то чаще всего потом приносятся извинения и публикуются опровержения.

— Получается, что каждый день врач, терапевт из поликлиники села Светлый Путь, должен читать статьи на английском. А если на русском, то ему необходимо разбираться, чему там можено доверять, а чему нет. Вы правда думаете, что это возможно?

— Я понимаю: такую систему нельзя внедрить сегодня и сейчас в России, но нужно попытаться что-то сделать. Не кричать: «У нас все плохо» — а что-то сделать. Иначе все так и останется. Когда врач узнает конкретные истории, он уже пять раз подумает, перед тем как назначить кому-то «Линекс». А потом соберется и найдет достоверную информацию об этом препарате. Например, был случай в 1970-х годах, когда здоровым женщинам назначалась гормонозаместительная терапия для того, чтобы снизился риск сердечно-сосудистых заболеваний. Первые исследования были проведены неверно: период follow-up (наблюдение за пациентом после введения препарата) был маленьким, и врачи «не поймали» настоящий эффект от этой терапии. А потом, когда пришла доказательная медицина (в 1980-х) и решила посмотреть, что же на самом деле происходит с такими больными, выяснилось, что гормонзаместительная терапия у здоровых женщин в постменопаузе в 2 раза увеличивала частоту венозных тромбоэмболий и в 1,4 раза увеличивала частоту инсультов. А всего лишь что сделали: правильно собрали группу и увеличили период follow-up. Но к тому времени сотни тысяч женщин погибли в результате назначения гормонов. В этом случае виноваты исследователи, безграмотно набиравшие группы (ошибки рандомизации и обеспечения однородности) и избравшие неверные сроки контроля.Сейчас в Великобритании 80 процентов врачей следуют принципам доказательной медицины. Они около 15–17 часов в месяц тратят на непрерывное медицинское образование. Нашим докторам для повторения этого подвига нужно знать английский — переводить все выходящие за рубежом статьи на русский никто не будет.

«Половина нашего официального списка жизненно важных
лекарственных средств является мусором: это либо отечественные разработки, которые насажены сверху, либо препараты, давным-давно не используемые за рубежом»

— Давайте представим, что врач знает: больному ношпа не поможет. Но в соответствии с национальным руководством прописать-то он должен именно ее.

— Да, это проблема в первую очередь стандартизации медицинской помощи. У нас нет нормальных протоколов, которые регулировали бы этот процесс. Эти национальные руководства зачастую создаются советской школой и не исключают opinion-based подхода. В итоге половина нашего официального списка жизненно важных лекарственных средств является мусором: это либо отечественные разработки, которые насажены сверху, либо препараты, давным-давно не используемые за рубежом. Поэтому нужно менять и стандарты, и менталитет, и медицинское образование.

— Как быть пациентам в такой ситуации?

— Проблема в том, что в России есть некое противостояние между врачебным сообществом и пациентами. Наша «Лига защитников пациентов» занимается преимущественно судебными тяжбами, конфронтацией между врачом и пациентом, что активно освещается СМИ. Но, по-моему, у нас народ потихоньку просыпается, люди начинают сами интересоваться проблемами. Очень часто теперь подготовленные пациенты приходят к неподготовленным врачам. Американская сеть пациентов, с которой я какое-то время тесно сотрудничал, участвует в анализе научных публикаций, стимулирует к созданию тех или иных систематических обзоров. Я беседовал с доктором из Лондона, он рассказывает, что в Британии это нормально — если больной говорит врачу: «Я недавно прочитал статью в British Journal of Medicine о том-то и том-то. Это правда?» И доктор понимает, что не знает, о чем речь, это стимулирует его быть в курсе.

Дарья Саркисян, Большой Город

Источник http://garriabelev.narod.ru/pseudo.html

Автор: Гарри Израилевич Абелев, доктор биологических наук, профессор, академик РАН и РАЕН, руководитель лаборатории иммунохимии НИИ канцерогенеза ОНЦ РАМН им. Н.Н. Блохина. Автор более 220 научных работ, 2 монографий.


Псевдонаука – это система взглядов и представлений, основанных на ложных вненаучных принципах. В нашей области – биомедицине – классические образцы псевдонауки: мичуринская биология, основанная на ложном принципе наследования приобретенных признаков; теория происхождения клеток из так называемого живого вещества; отчасти нервизм – предполагаемый примат нервной системы во всех проявлениях биологии и патологии организма. В химии – это алхимия, в астрономии – астрология.

Как и из чего возникает псевдонаука? Казалось бы, из ошибочных наблюдений и неверных представлений. Но это не так. Сам метод науки – метод проб и ошибок. Ошибки – ее неотъемлемая часть. Ученый имеет право на ошибку. При ретроспективном взгляде на любую нашу область можно видеть, я думаю, не менее 80–90% работ, гипотез и обобщений, в конце концов, не вошедших в сложившуюся систему научных представлений, т. е. формально – ошибочных. Целые области в нашей науке оказались основанными на заблуждениях – например, идеи о ядре у бактерий, разрабатывавшиеся много лет, или об особом состоянии молекул в живой клетке, или о белковой структуре хромосом. Но никому и в голову не приходит отнести эти исследования и идеи к псевдонауке.

Более того. Известно, что жесткая конкурентная обстановка в современной науке располагает к спешке в проведении и публикации научных работ и даже подталкивает к фальсификации научных данных, так что в последние 10‑15 лет возникла целая литература – по "fraud and misconduct" («обман, фальсификация» и «неправильное поведение, плохое руководство» – ред.). Причем речь идет иногда об очень серьезных исследователях, вплоть до нобелевского ранга. Но даже и эти недобросовестные работы не ведут к псевдонауке и не представляют для науки особой опасности. Почему? Хотя наука не обладает каким-либо аппаратом контроля над достоверностью сообщаемых фактов или правом каких-либо санкций по отношению к авторам ошибочных данных, но сам принцип функционирования науки предполагает, что никакая ложь к ней не прилипает, а если временами и входит в научный оборот, то автоматически отсеивается. Это иногда называют механизмом самоочищения науки, но важно иметь в виду, что речь идет не о каком-то специально созданном административном механизме, а о следствии ее нормального функционирования.
Область науки, по крайней мере, естественных наук – это область воспроизводимых явлений. В структуру науки работа входит только в том случае, если она вошла в цикл воспроизведения. Тогда она живет с момента публикации. Если работа цикла воспроизведений не индуцировала, то ее в науке как бы и не существует, ее как бы и не было. Профессия исследователя в нашей области заключается в том и только в том, чтобы найти и точно определить условия, в которых исследуемое явление будет воспроизводиться. Репутация исследователя определяется тем, воспроизводятся ли его данные или нет. Его профессиональный уровень оценивается индексом цитирования, т. е. числом публикаций, где его работы воспроизводятся. Рейтинг научного журнала характеризуется импакт-фактором, т. е. средним значением индекса цитирования публикуемых в нем работ. Этот фактор варьирует от 0,01 до 20-25. Отсюда ясно, что ученого в первую очередь, вернее, безусловно, интересует воспроизводимость своих работ, без чего они в структуру науки не входят. Здесь не нужен, да и невозможен специальный внешний контроль над достоверностью или воспроизводимостью данных, выходящих из лаборатории или института. Сам автор не захочет рыть себе могилу, как исследователю, или, по меньшей мере, губить свою репутацию. Этика науки особенно строга на этом месте, хотя никаких правовых последствий для автора в случае его ошибки не существует.

Псевдонаука базируется либо на ложных, т. е. в первую очередь на невоспроизводимых данных, либо вообще на пустом месте, т. е. на понятиях ни на чем не основанных. Она не опирается на воспроизводимые явления и потому в область науки даже временно не попадает. Поэтому «на входах» в науку нет контроля на достоверность данных, но только система экспертной оценки, так называемая peer review system, в которой сами же исследователи на своем уровне определяют, содержит ли представленная к публикации работа элементы новизны и все необходимые условия для воспроизведения описанного в ней феномена. Как же выживает псевдонаука? Многочисленные попытки создать этические комитеты или комиссии по борьбе с fraud and misconduct не увенчались успехом. Эти попытки исходили обычно от конгрессменов, которые стремились не столько к защите науки от фальсификаций, сколько к защите налогоплательщиков, естественно заинтересованных в том, чтобы их деньги не тратились впустую или на ложные цели. Однако эти усилия встречали глухое сопротивление и непонимание научных работников и администраций институтов и не привели ни к чему, кроме внедрения правил ведения и хранения лабораторных протоколов. Не появилось ни этических комитетов, ни законов против fraud and misconduct.

Но есть у псевдонауки одна общая причина. Эта причина – вмешательство вненаучных сил в естественный ход развития науки. Такое вмешательство может исходить от Идеологии, Власти, Денег или Публики.

Идеологизация науки – самый страшный, т. е. сильный и постоянный источник псевдонауки. Идеология предпосылает научным понятиям собственные будто бы непреложные общеобязательные законы, типа закона сохранения энергии или невозможности вечного двигателя, только не естественнонаучные, а философские или социологические. Она отбирает из сообщаемых фактов как бы имеющие право на существование, т. е. соответствующие «правильным» философским воззрениям, например законам диалектики или марксизма, и отбрасывает не имеющие такого права, как не совместимые с ними.

Идеологизация дает жизнь псевдонаучным наблюдениям и идеям – таким как не существующее в реальности наследование приобретенных признаков (что лежит в основе лысенковщины) или происхождение клеток из «живого вещества» (ложное представление Лепешинской), или расовой теории, как во времена нацизма или борьбы с космополитизмом.

Идеологизация накладывает запрет на целые области науки – как скажем на клеточную теорию или корпускулярную генетику, объявляя их не соответствующими общим законам природы. В качестве примера приведу более частный случай – вирусную теорию происхождения злокачественных опухолей. Сейчас это уже непреложный факт для большой группы опухолей, но на стадии гипотезы эта теория отвергалась как не диалектическая. Тут «диалектика» исходила из того, что всякое развитие в своей основе должно иметь внутренние противоречия, тогда как вирусная гипотеза предполагает, как определяющий в генезе опухоли, фактор внешний. Хорошо известна негативная роль религиозной идеологии в становлении научных представлений о вселенной, в частности в переходе от геоцентрической гипотезы к гелиоцентрической. Право на существование имели лишь те гипотезы или теории, которые согласовывались с библейской доктриной.

Расовая наука – немецкая физика или немецкая антропология – еще один пример грубейшего вмешательства идеологии в ход науки.

Итак, безусловное исключение вмешательства идеологии в науку – первое условие пресечения истоков псевдонауки.

Второй источник коренится во вмешательстве власти в естественное развитие науки, попытках власти выдать те или иные практические рекомендации за научные. Это особенно относится к сельскому хозяйству и медицине. В них, как известно, разбирается каждый, а власть в особенности. Многие помнят о квадратно-гнездовом способе посадки деревьев, о языкознании, о кукурузе, но немногие – о противораковой вакцине Троицкой, катрексе и других не оправдавшихся способах лечения рака. Власти стремятся исключить параллелизм в исследованиях, ввести концентрацию средств и усилий, сосредоточить руководство наукой в руках научных штабов, установить единоначалие и управляемость в институтах. Все это, если и не прямо способствует псевдонауке, то противоречит нормальному ходу науки. Псевдонаучные идеи процветают зачастую именно благодаря опоре на власть.

Специфическим источником псевдонауки является секретность, исключающая ее естественный ход – рецензирование, публикации, воспроизведение данных. Под покровом секретности развивались временами весьма злостные направления псевдонауки – например, так называемая противораковая вакцина Глезера и различные ложные способы лечения рака. Секретность должна быть полностью исключена в фундаментальной науке, по крайней мере, что касается медико-биологических наук. И это может быть одной из целей комиссий по борьбе с псевдонаукой, равно как и ограничение вмешательства властей в научные исследования.

Далее идут деньги. Это весьма деликатный вопрос. Фундаментальная наука потребляет большие деньги, которые сама не производит. Деньги идут от государства, поступая в собственно научные фонды академий, различные другие фонды, выдающие научные гранты, и в институты. Все эти деньги в основном распределяются на основе peer review, экспертизы равных. Значительная часть денег идет от меценатов – эти деньги также поступают в научные фонды и распределяются на конкурсной основе, опираясь на экспертную оценку. Но иногда, и не так уж редко, меценатские деньги направляются на вполне конкретные цели – создание противораковых вакцин, способов продления жизни или препаратов от СПИДа. Такое целенаправленное субсидирование науки очень опасно спрямлением логики исследования, субъективизмом в оценке его результатов, чревато оно и возникновением псевдонаучных направлений. Так родилась, например, ложная идея о микробиологической природе рака, на основании которой даются рекомендации по лечению опухолей.

И, наконец, самая, с моей точки зрения, большая поддержка и индукция псевдонауки идет от широкой публики. Публика опьяняется научными словами и жаждет чуда. «Биополя», «положительная и отрицательная энергия», «передача мыслей на расстояние» и прочие паранормальные явления имеют для нее реальное и чарующее значение. Она верит в чудеса, астрологию, приметы, вообще всякую чертовщину – и готова за это платить.

Все это никакого отношения к науке не имеет, в науку не внедряется и ученых в их профессиональной деятельности не волнует. Но саму публику это морочит, тянет из нее большие деньги, дурачит, отвлекает больных от нормального лечения, внушает иллюзии и, вообще, вырывает из реальной жизни.

Это уже предмет настоящей борьбы. Борьбы судебной по запрещению лечения непрофессиональными методами; борьбы за общественное мнение с помощью популярных лекций и книг, радио и телепередач. Но эффективность такой борьбы, судя по всему, не слишком велика. Псевдонаука такого рода распространена во всем мире. Мой вывод из всего сказанного: наука не нуждается в защите от псевдонауки, она нуждается в защите от внедрения любой формы идеологии, от вмешательства власти и от диктата денег.

Защиты и просвещения требует публика, которая жаждет псевдонауки, порождает и поддерживает ее, и сама же от нее страдает.

Автор Сергей Белков, химик, флейворист, начальник отдела разработки ароматизаторов, красителей и подсластителей, член Британского сообщества флейвористов.
Еще статьи Сергея Белкова в этом дневнике:
"О натуральных террористах и майонезе"
"Пищевые страхи"
"Про парабены"
"Про ядовитый аромат и натуральный витамин"
"Голодны? Примите Моцарта!"
"Страшный и ужасный диацетил или Можно ли поглупеть от попкорна?"

Источник http://trv-science.ru/2013/03/26/ehkstrakt-solnechnykh-luchejj/

Каждый раз, видя рекламу очередной новомодной «клиники для похудения» или объявление в газете о «чудо-лекарствах», сопровождающееся трогательными историями исцеленных, не могу отделаться от мысли, что где-то это всё уже было. Читая жизнеописание какого-либо «специалиста» от медицины из далекого прошлого, я почему-то нахожу полную аналогию с днем сегодняшним. Возможно, это просто особенность моего мышления. Возможно, люди действительно не сильно изменились за последние несколько тысяч лет.

Современный рынок медицинских услуг предлагает разные варианты. В центре находится традиционная, она же единственная, медицина. Та, которая дала миру прививки и антибиотики. Та, которая сегодня умеет лечить болезни, несовместимые с жизнью еще несколько десятков лет назад. Та, которая, у меня нет сомнений, найдет способ победить рак и диабет.

Для тех, кто не верит «продажным» врачам и лживым фармкомпаниям, всегда есть альтернатива. Дорогая. Опасная. Неэффективная. Но почему-то такая привлекательная.

С одной стороны, нам обещают индивидуальный подход и абсолютное оздоровление многочисленные фито- и ароматерапевты, гомео- и натуропаты, сторонники аюрведы, иглоукалывания и китайской медицины. Их методы — живая мудрость наших предков, дожившая до нас со времен, когда еще не было никакой разрушительной науки. Разве эти методы могут ошибаться? Даже если они не имеют под собой никакой научной основы, а слепые тесты показывают их бесполезность — это даже преимущество, и спрос на них небывало высок.

С другой стороны лечебных услуг работают настоящие профессионалы от псевдонауки. Различные гемокоды и гемосканы, новейшие диеты и электрические витамины, приборы для похудения и структурирования воды, новейшие таблетки против рака и выведения токсинов. Научные новинки, эксклюзивные разработки, со слов продающих их людей, обладают неминуемо чудотворным действием. Суть всегда очень четко изложена в рекламе. Побольше непонятных слов, можно даже с ошибками, и совсем не важен смысл — главное, чтобы они звучали наукообразно, чтобы обычный человек, сраженный обилием терминов, даже не успел задуматься, что же они означают.

Этот способ сравнительно честного отъема денег у населения не так уж и молод. Так продавали свои чудодейственные средства и методики и 100 лет назад, и 200, каждый раз придумывая увлекательные гипотезы для объяснения механизмов их действия с привлечением наукообразных выражений. Главное — быть гибким в объяснениях и всегда на шаг опережать науку. Одним, возможно главным, изобретателем правил в этой сфере был Лайонел Локиер (Lionel Lockyer, 1600-1672). Правил, как мы увидим, не очень-то изменившихся за более чем половину тысячелетия.


Так Локиер рекламировал свой целебный экстракт (http://www.ncbi.nlm.nih.gov/)

Сегодня мы знаем о нем немного. Всё, что знаем, пришло к нам из редких записей его конкурентов по бизнесу, алхимиков и таких же, как он сам, шарлатанов. По сути конкурентов, которым деятельность Локиера не приносила дохода и которые, конечно, стремились очернить своего «честного» коллегу. Мы знаем, что он был мясник и портной, быстро оценивший перспективы средневекового фармацевтического рынка. Начал свою деятельность с покупки уже существующего популярного лекарства, окрашивания его кошенилью и перепродажи, но уже дороже. К слову, исходное лекарство представляло собой раствор солей сурьмы и избавить могло разве что от здоровья. Это было в духе медицины того времени.

Локиер быстро осознал простую истину про торговлю и ее двигатель — рекламу. Он дал своему детищу фирменное имя и написал в составе: «Экстракт солнечных лучей». По специально разработанной легенде, рецепт средства знали всего три человека на свете. Препарат был рекомендован всем, от мала до велика, от любых недугов, был идеальным для профилактики. Сам Локиер, по его словам, принимал его регулярно.

Напоминают современную реальность так называемые отзывы благодарных пациентов. Полные копии тех, какими изобилуют сайты многочисленных современных «клиник». «Миссис Диксон страдала два года от болей в животе, но приняла мои пилюли и выздоровела», — это и другие похожие свидетельства выздоровления Локиер устно и письменно всегда был рад предоставить сомневающимся. Болезни легких и печени и даже оспа — не было ничего такого, с чем не справилось бы волшебное средство. Как тут ни поверить! Как тут ни купить!

Мало кого смущало, что в фирменной рекламке Локиер не мог без ошибки написать даже свою предполагаемую профессию. Слово «врач» — «physician» почему-то было написано как «physitian». Конкуренты посмеивались, но страждущие шли и покупали авторские средства из сурьмы себестоимостью 3 пенса по цене 16 шиллингов. По некоторым сведениям, его даже приглашали готовить лекарства для королевской семьи. Бизнес шел настолько успешно, что его состояние в пересчете на сегодняшние деньги всего за несколько лет достигло четверти миллиона фунтов. Немало даже по сегодняшним меркам.

Идеальный пример для подражания в понимании современных продавцов молодости и здоровья, убедивший общество в исключительности своих пилюль только с помощью маркетинга и понимания человеческой психологии. Современные локиеры, и это хорошо, редко становятся настолько успешными, но они берут количеством.

Я вполне понимаю, что двигало средневековых потребителей, окруженных болезнями и грязью, имевших не очень верные понятия о природе мира, гигиене и медицине. Болеть ведь не хочется никому, а умирать тем более. С трудом понимаю современных, образованных и всезнающих, живущих в тепле, чистоте и достатке покупателей современных «экстрактов солнечных лучей». Ведь у них есть простая возможность отличить правду от лжи. Сегодня знание, как никогда, открыто для всех, нигде не прячется, его надо просто взять. Сегодня ведь не сложно отделить специалиста от мошенника.
 

Книга Голдакр Б. "Обман в науке." – М.: Эксмо, 2010.
Читать он-лайн http://profismart.ru/web/bookreader-127207.php
Скачать http://www.rulit.net/author/goldakr-ben/obman-v-nauke-get-232640.html

Источник http://www.vechnayamolodost.ru/pages/zdorovyjskepsis/obmanvnauke75.html

Британские ученые установили

Софья Сапожникова, «Время новостей»

На своем сайте badscience.net доктор Бен Голдакр торгует значками и сувенирным текстилем: слюнявчики с предупреждением о безопасности прививок, трусы и футболки с изображениями резиновой уточки, отчего-то символизирующей диетолога – одну из излюбленных мишеней голдакровской язвительной критики. По тому же электронному адресу около десяти лет подряд Голдакр собирает свидетельства о медицинском невежестве, ведет блог, а также хранит архив своей научной колонки в газете «Гардиан».

Голдакр – типичный британский ученый, каким мы его себе представляем, обладатель стерновского конька, специалист в своей области и идеологический коллега модного кулинара Дж. Оливера (передачи которого он частенько ставит в пример специалистам по здоровому питанию). Голдакр состоит в оживленной ругательной переписке с британским министерством образования, видными гомеопатами и производителями биологически активных добавок (владельцы миллиардных БАД-состояний столь же регулярно, сколь тщетно бомбардируют редакцию «Гардиан» судебными исками). Для создания своих разоблачительных статей он пользуется самыми экстравагантными методами. Например, в ходе журналистского расследования вписывает свою мертвую кошку в американскую ассоциацию врачей-диетологов (диплом покойной ассоциацию не заинтересовал).

Вышедшая в издательстве «Эксмо» книжка Голдакра по-английски называется так же, как его сайт. Лженаука, bad science, в изложении автора чрезвычайно похожа на мифологию, описанную Роланом Бартом, с той лишь разницей, что этот культурный феномен влияет не только на сознание, но и непосредственно на самочувствие его потребителя.

Лженаука создана авторитарной и непостижимой для стороннего наблюдателя. Ее жрецы делятся с публикой секретами стройности и долголетия, донельзя усложняя очевидные каждому правила здорового образа жизни. Те, кого Голдакр называет шарлатанами, создают себе рынок – их клиенты вместе с деньгами утрачивают чувство реальности. Никто не мешает одному из крупнейших торговцев БАД утверждать, что из-за проблем в экологии современные апельсины не содержат витамина С. А потребителям начинать потихонечку верить, что таблетка – это проще чем апельсин.

Лженаука возникает там, где некомпетентные журналисты (Голдакр упрекает пишущих в газеты гуманитариев, не желающих вникнуть даже в азы химии и математики) без разбора перепечатывают пресс-релизы тех, кому нужно что-то продать. Многих из работающих на британском ТВ эскулапов от шоу-бизнеса Голдакр крушит персонально. Целая глава «Обмана» посвящена диетологу Дж. МакКейт, книга которой «Ты – то, что ты ешь» без особого шума выходила в России несколько лет назад.

В лучшем случае неумение оценивать медицинские новости обернется тратой лишних денег на широко разрекламированный крем. (Здесь и далее особо важные места выделены жирным шрифтом мной, Wild_Katze) Добровольный налог на роскошь, как называет это Голдакр, и на соседней странице приводит рецепт увлажняющего средства, которое каждый может изготовить в домашних условиях. Состав аптечного крема отличается от него очень мало, а о разнице в стоимости лучше поинтересоваться в отделе маркетинга.

Хуже, когда страдающие серьезными заболеваниями пациенты отправляются к знахарям и шаманам (хотя о странном, но неоспоримом эффекте плацебо Голдакр пишет с большим вдохновением) или целые страны упорно используют биологические добавки для лечения СПИДа (расследование трагических последствий политики здравоохранения ЮАР занимает в «Обмане» большую главу). Медицина на Западе – сфера серьезных денег. Мифическая наука радикальным образом меняет мировоззрение, оставляя человека без критического аппарата, без способности анализировать и защищаться.

Проблема истинной медицины в том, что ее сложно популяризировать. Она развивается по законам, в которых прессе не хватает драматургии. Сенсационные гипотезы имеют скверную манеру не подтверждаться, да и жидкости в лабораторных пробирках, как правило, не играют радужными цветами. По всей видимости, «золотой век» медицинских открытий прошел. Основные революционные лекарства и методики были открыты в середине ХХ века, и сегодня фармацевтические компании занимаются производством дженериков – аналогов существующих средств, борясь с побочными эффектами (или пытаясь дополнительно заработать). Поэтому в точной научной статье нет места восклицательным знакам.

Издание «Обмана в науке» по-русски отлично иллюстрирует яростные разоблачения Бена Голдакра. Начиная с обложки (собрания стереотипов), украшенной таинственными и мало относящимися к делу формулами, портретом подозрительной личности в синих перчатках и надписью «эврика». Перевод остроумного, злого и увлекательного текста изобилует затемняющими смысл конструкциями; название газеты, в которой трудится главный герой, пишется тремя разными способами; вместо благополучно закрепившегося в русском «нью эйдж» фигурирует «учение Новая Эра». В довершение всего в выходных данных книжки отсутствует научный редактор, от чего многие химические, фармакологические и статистические подробности стоит перепроверить лишний раз.

С другой стороны, вполне можно понять, почему русским издателям работать с «Обманом» непросто: кажется, что в стране, который месяц переваривающей фильтр Петрика, вопрос науки стоит совсем иным образом. Британия Голдакра отсюда выглядит удивительным миром, где выяснения отношений журналиста и крупнейших фармакологических компаний происходят в суде, и последние далеко не всегда выигрывают. Где пациенты получают подробную информацию о курсе лечения и принимают ответственные решения о своей судьбе. Где потребители защищены от прямой рекламы лекарств и натиск лекарственной пропаганды выдерживают лишь люди с медицинским образованием. Где идут бесконечные испытания и исследования.

От главы к главе Голдакр ненавязчиво подсовывает читателю очередное приспособление из инструментария доказательной медицины. Рандомизация, систематический обзор, метаанализ или слепой метод – эти ясно описанные методики оказываются понятными читателю способами отличить правду от лжи и в конечном итоге найти способ продления и улучшения человеческой жизни. Мир, о котором пишет Голдакр, это мир прекрасной и стройной научной мысли, мир, логически познаваемый. При всей условности этого инструмента логика позволяет описать, рассчитать и познать красоту, не отменяя при этом сложности мироустройства. Вы не обязаны соглашаться с тем, что с горячностью естественника Голдакр отдает теории фотосинтеза предпочтение перед теологией. Эта книга и написана главным образом о сомнении, основном навыке, необходимом для интеллектуального выживания.

Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru

Особенно рекомендуется прочитать тем, кто не понимает, откуда берутся противоречивые мнения учёных, и по каким принципам вообще в науке должны делаться эксперименты.

Источник http://tao44.narod.ru/nauka.htm

Что такое знание?


Знание - проверенный практикой и удостоверенный логикой результат познания действительности, отраженный в сознании человека в виде представлений, понятий, суждений и теорий. Здесь важны следующие ключевые слова: Удостоверенный логикой – т.е. логически непротиворечивый; Проверенный практикой – т.е. какова бы ни была теория, она может быть признана знанием только тогда, когда теоретические расчеты совпадают с результатами экспериментов. Отсюда вытекает такое свойство, как объективность – результаты эксперимента должны быть независимы от личности экспериментатора (эмоции, предрассудки, личные симпатии и антипатии, предубеждения и т.п.). Результат должен повторяться у всякого, кто повторит эксперимент, вне зависимости от того, например, православный ли он, мусульманин ли, или же атеист. Такие свойства знания позволяют использовать его для практики. Это своего рода гарантия (хоть и не 100%-ная, но близкая к 100%), что при соблюдении определенных действий мы получим заранее определенный результат (например, стыковку космических аппаратов). Только знание может служить описанием реальности вследствие его объективности (т.е. знание существует независимо от конкретного человека). Следовательно, знание и только знание может описывать все то, что существует и действует во Вселенной (мир, в котором действует человечество). Если какой-то объект не может быть описан в терминах знания, то такой объект не существует, не действует во Вселенной.


Что такое наука?


Итак, каким же образом можно получить знание? Для этого человечеством относительно недавно был создан такой инструмент познания, как наука.
Этот инструмент напрямую вытекает из свойств знания, поэтому только он может быть использован для получения знания.

Наука – это интеллектуальная деятельность, направленная на получение и применение новых знаний. Здесь важно: Наука базируется на фактах и теориях, а не авторитетах и мнениях. Она обезличена. Как только ученый создал научную теорию, она начинает жить свой собственной жизнью, вне его авторитета и мнений. Для получения и применения знаний нужен свой метод. Он называется научный метод – это процедура выявления научных теорий из теорий и гипотез вообще. Научная теория – главный результат научного метода. Она базируется на кирпичиках – других научных теориях и служит кирпичиком для последующих научных теорий. Ответим сначала на вопрос, что же такое научная теория и чем она отличается от просто теории?


Научная теория


Теория – удостоверенная логикой модель в виде понятий, допущений, утверждений и выводов. Отметим, что теория может быть моделью всего, что угодно. Однако, в части моделей реальности теории делятся на две категории: гипотезы (еще не доказанные практикой) и научные теории.
Гипотеза уже непротиворечива, но еще не подтверждена опытом. Т.е. гипотезы являются полуфабрикатом для изготовления научных теорий.
Чтобы гипотеза получила статус научной теории, необходимо и достаточно, чтобы она:

1) была внутренне непротиворечива (удостоверена логикой);
2) объясняла большинство имеющихся фактов в той области применения, для которой она разработана;
3) позволяла проверить себя проведением повторимого эксперимента;
4) при наличии других научных теорий, которые уже разработаны в этой области - поглощала их (сводилась к ним в разряде частных случаев) либо объясняла, почему те не годятся (но тогда во втором варианте она должна давать более точные экспериментальные данные, чем предыдущие);
5) (самое главное) она должна обладать предсказательной силой. Т.е. предсказать тот результат (факт), который еще не известен науке.
Эти 5 признаков и образуют один-единственный критерий для научной теории.


Научный метод


Научный метод — совокупность основных способов получения новых знаний и методов решения задач в рамках любой науки.

Допустим, ученый имеет в своем распоряжении ряд фактов. Факт – это один из элементов-проявлений множества реального мира. Естественно, чем больше фактов, тем больше мы сможем узнать о реальном мире. Эти факты он должен осмыслить в терминах. Т.е. определить понятия, которыми он будет оперировать. Например, что такое «сила тока» или что такое «оптическая сила». Затем он должен создать непротиворечивую модель происходящего – гипотезу, включая допущения (аксиомы, постулаты и т.п.), область применения, взаимосвязь явлений, перечень исходных данных и перечень выходных данных. Выходящие данные должны быть логически увязаны с исходными (чаще всего математически). Однако, иногда случается так, что для решения возникшей задачи приходится разрабатывать соответствующий математический аппарат. Отсюда, кстати, следует, что математика – не наука, а ее составляющая.

После того, как определена зависимость выходных данных от исходных, необходимо снова вернуться на уровень терминов, т.е. перевести, какие именно результаты должны получиться на выходе. Завершение гипотезы завершено.

Далее следует экспериментальная проверка гипотез (верификация). Для этого необходимо подготовить эксперимент и повторить его столько раз, сколько необходимо для получения приемлемой точности результатов. Полученные результаты сверяются с теоретическими расчетами. Если они существенно расходятся – гипотеза считается экспериментально неподтвержденной и отбрасывается. Если результаты совпадают с расчетами с хорошей точностью, и погрешность измерений находится в тех пределах, которые не ставят под сомнение результаты, - то это уже заявка на то, чтобы гипотеза получила статус научной теории.

Главное – должны быть получены новые факты: либо ранее еще не известные науке, либо новые, гораздо более точные, данные о явлении. Ученый должен опубликовать свои исследования: представить гипотезу, описать схему (серии) экспериментов и их результаты. Теперь дело за проверкой другими учеными: они должны проверить логичность теоретических построений, корректность экспериментов и результаты путем повторения эксперимента. Только в том случае, если все верно и результаты подтверждены повторными опытами, гипотеза переходит в разряд научных теорий. Величественное здание науки получает новый кирпичик, которым оно надстраивается или перестраивается, а человечество – новое знание о бытии. Наука может перестраиваться разными способами: новая научная теория может поглощать другие, менее точные (теория относительности и ньютоновская механика), а может вообще их отправить на свалку истории (теория мирового эфира). Иногда научные теории противоречат друг другу в модельных построениях (например, квантовая механика противоречит теории относительности, т.к. пока не описывает гравитацию). Но на самом деле они предназначены для разных областей применения, поэтому реального противоречия нет. Это как бы две колоны в фасаде здания науки, между которыми пока – неисследованное.

Благодаря научному методу, наука представляет собой самообновляющуюся и самонастраивающуюся систему знаний. Старые теории отмирают и замещаются новыми, более точными. Например, теория эволюции уже далеко не в том варианте, который опубликовал Дарвин. С тех пор она много раз уточнялась, тем самым развиваясь в современную версию. С этим свойством связан так называемый "критерий Поппера". На самом деле - это следствие из критерия для научной теории: необходимым (но не достаточным) условием существования научной теории является теоретическая возможность для того, чтобы она давала неверный результат (говоря философским языком, была фальсифицируема). Например, механика Ньютона дает неверные результаты при скоростях, близких к скорости света. Фальсифицировать теорию биологической эволюции сможет находка ископаемых кроликов в докембрии.

Еще один важный принцип научного метода. Отправить научную теорию на свалку истории может только другая научная теория. Допустим, у нас накопилось большое количество фактов, которые не могут быть объяснены в рамках существующих научных теорий (поведение объектов при околосветовых скоростях). Это опровергает механику Ньютона? Нет. Вот когда была разработана теория относительности, механика Ньютона отжила свой век. Правда, ее иногда используют для тех случаев, когда быстрота расчетов важнее точности результатов. Поэтому ее до сих пор проходят в школе. Таким образом, опровержение любой научной теории может быть сделано тогда и только тогда, когда разработана новая, более точная, научная теория. При этом, каким бы авторитетом ни обладал ученый, практика и только практика – критерий истины. Ученый может быть аморальным типом, но если он создал научную теорию – она признается таковой вне зависимости от его личностных качеств. Ученый может быть академиком, лауреатом Нобелевской премии, создателем ста научных теорий, но если он создал сто первую теорию, которая не отвечает критерию научной теории, - она таковой не будет признана, несмотря на весь его авторитет. Если же такой ученый пойдет на подлог, и для доказательства теории опубликует данные, не полученные научным методом, т.е. объявит ее научной без надлежащей проверки, - то при обнаружении подлога он потеряет весь свой авторитет и станет «мошенником от науки». При этом наука ничего не потеряет – научные теории останутся таковыми, а лженаучная будет выброшена на свалку истории, и будущие исследователи пройдут мимо нее.

Читать далее>>>

Источник http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-29966/

Алексей Норкин

Парадокс. Люди изобрели совершенные средства уничтожения самих себя, эффективные и многообразные, от громадной разрушительной силы ядерного оружия до незаметных и тихих бактерий и вирусов, оставляющих нетронутыми все объекты, но полностью уничтожающих «живую силу». А вот средств спасения от многих болезней как не было – так и нет. Создается впечатление, что, несмотря на стремление каждого отдельного индивида к жизни, человечество в целом склоняется к самоуничтожению. Впрочем, статья несколько об ином аспекте этого парадокса.

Несомненно, медицинская наука развивается, но природа подбрасывает все новые и новые задачи, а порой и известные веками недуги так и остаются непобежденными. Ну как в такой ситуации не воспользоваться естественным желанием отдельного человека выжить? И появляются различные шарлатаны, обещающие невозможное, а попутно слегка или полностью опустошающие карманы несчастных жертв.

И ведь как оперативно действуют! Например, официальная медицина еще только ищет способы борьбы с гриппом H1N1, а шарлатаны уже предлагают готовое средство. Гомеопатические пилюли по цене 7 фунтов за 50 штук представила некая британская компания Ainsworths. Подозрительными действиями заинтересовалось Агентство по надзору в сфере лекарственных средств и изделий медицинского назначения (Medicines and Healthcare products Regulatory Agency) Великобритании и инициировало расследование. Теперь, по сообщению The Daily Telegraph, Ainsworths грозит большой штраф и судебное преследование.

К сожалению, подобная оперативность со стороны контролирующих органов наблюдается далеко не всегда. Вот и плодятся всевозможные целители и врачеватели, обещающие исцеление от чего угодно. Их сайтам в Сети – несть числа.

Язык не повернется назвать шарлатанами всех целителей без исключения. Но, по словам ученого с мировым именем, президента Национальной инновационно-технологической палаты Российской Федерации, члена президиума Российской АМН, лауреата Нобелевской премии Сергея Колесникова, уникальными свойствами обладает 1 из 1000, не 999.

Как же отделить зерна от плевел, выяснить, кто действительно может помочь, а кто обычный мошенник? Никто не предложит действенного «на все 100» метода, его просто нет. Главная защита от шарлатана – здравый смысл. Панацеи от всех болезней не существует, а чудеса в нашем мире крайне редки. Иногда за ними стоят неизученные явления, но чаще прячется обычное шарлатанство.

Деятельность шарлатанов от медицины разворачивается по двум основным направлениям. Первое – спекуляция на доверии непросвещенных пациентов, которым откровенно «вешают лапшу». Второе – подмена понятий. Например, облегчение страданий пациентов в результате действий псевдоцелителей выдается за полное избавление от недуга. Человек прекращает лечение, что неизбежно ведет к осложнениям.

В рекламе своих «успехов» шарлатаны приводят многочисленные отзывы счастливых исцеленных. Этот распространенный прием отвлекает внимание и позволяет привлечь многих сомневающихся. Кто эти исцеленные, и кто изучал их состояние?

Во всем мире существуют единые правила клинических испытаний, по результатам которых можно и нужно судить о методах и средствах лечения. Любая попытка их обойти – верный признак шарлатана. Все отговорки о сложности проверок, противодействии «официальных» медиков и уникальности методик – не более чем прикрытие для обмана. Никто из шарлатанов не заинтересован в настоящих исследованиях по одной простой причине: их результаты разрушат доходный бизнес.

Кроме отзывов шарлатаны опираются на многочисленные сертификаты, дипломы и удостоверения, выданные различными самозваными центрами, академиями и ассоциациями, присвоившими себе право раздавать красивые, но ничего не значащие бумажки. Полезно помнить, что в соответствие с российским законом «Об основах охраны здоровья населения Российской Федерации» свидетельства об особых качествах народных целителей могут выдаваться только органами здравоохранения.

История человечества полна примерами мошеннических действий во всех сферах жизни. Медицина и охрана здоровья не исключение. О методах шарлатанов и их технологиях постараюсь рассказать в следующих статьях.

Будьте здоровы и внимательны.

Хоть эта статья и большая, но интересная и полезная. Не поленитесь, дочитайте её до конца и не пожалеете.

Источник http://www.repiev.ru/articles/25frame.htm

Автор А.П. Репьев

Каждый в отдельности у нас Кулибин с Тимирязевым.
Но все вместе мы толпа круглосуточных дураков.

Михаил Задорнов


В 1958 г. американский мошенник Вайкари срубил $22,5 млн., придумав лохотрон под названием «подсознательная реклама» (он у нас почему-то стал именоваться «25-й кадр»). Этот бред уже давно опровергли сто раз; уже давно сам Вайкари признался в фальсификации, но... эта утка выжила, перелетев в страну «круглосуточных дураков». Здесь она жиреет прямо на глазах на деньги, «отборные» у наших налогоплательщиков.


ГАЗЕТА Los Angeles Times (25 августа 2002 г.) позабавила своих читателей статьей о 25-м кадре «Злоупотребление силой суггестии в русских рекламах» (Abusing the Power of Suggestion in Russian Ads). Поскольку США переболели этой болезнью еще в 1950-х годах и «в США не ведется мониторинг реклам на предмет подсознательных сообщений, так как это не считается проблемой», газета напомнила читателям забавную историю блефа о подсознательной рекламе; историю мошенничества, обывательского легковерия и неразборчивости СМИ. Газета удивляется тому, что этот «труп» эксгумировали в России. Аж через полвека!

Доктор технических наук Светлана Немцова, замдиректора Института телевидения и радиовещания (ВНИИТР), и доктор биологических наук Грант Демирчоглян, офтальмолог из Института физкультуры, подняли в российской прессе грандиозную шумиху о якобы присутствии в телерекламах скрытых вставок, известных у нас под несуразным названием «25-го кадра», а в мире, как «сублиминальная», или подсознательная, реклама. Было торжественно заявлено, что создан чудо-прибор ОДСВ-1 (Опытный детектор скрытых вставок) для отлова незаконных кадров в телепередачах. Все трепещут!

На пресс-конференциях этот дуэт пугает легковерных простаков: «Мы находимся всего в одном шаге от сенсорного терроризма. И те случаи, которые уже известны – это только предвестники». Не больше, не меньше! Далее: «Скрытые кадры пагубно воздействуют на подсознание людей. Если, например, в таком кадре написано «Убей соседа» – человек может почувствовать необъяснимую агрессию и эта установка может сработать». (Здесь обычно все падают в обморок.) «Навязанная информация воспринимается помимо воли, это похоже на гипноз. Можно внушить любые поступки, идеологию».

Вот бы этим ребятам высказать этакое в 1958 году, когда американские психологи вдребезги разносили «теорию» Вайкари. Глядишь – мошенник слупил бы с легковерных корпораций еще пару миллиончиков.

«Навязанная информация» здесь, несомненно, имеет место быть, но только в головах наших уважаемых ученых. Печально, что это именно ученые. Правда, они работают в областях, не имеющих никакого отношения к экспериментальной психологии, той науки, которая исследует воздействия на сознание человека.

Но настоящий ученый тем и отличается от около- и псевдо-научного верхогляда, что он никогда не оперирует данными, предварительно все досконально не перепроверив. Особенно, когда эти данные столь социально значимы и когда они столь далеки от области его научных интересов.

Поскольку у нашего «ученого» дуэта на перепроверку времени нет – оно всецело расходуется на обличительные пресс-конференции и охоту на рекламных ведьм – давайте сами обратимся к первоисточникам.

На поиски и анализ содержания первоисточников у меня ушло несколько месяцев. Очень много полезной информации я получил от Макса Сатерланда (Max Sutherland), профессора маркетинга из австралийского университета Монаш, автора книги «Реклама и мозг потребителя». Макс имеет степени в двух областях – в маркетинге и психологии. Он обстоятельно изучал эту и смежные темы.

Это было «давно и неправда»

Эта история берет свое начало в 1957 году. Ее героем стал безработный исследователь рынка Джеймс М. Вайкари (James M. Vicary). Дела у него шли из рук вон плохо. Иногда он выдавал научные откровения вроде «психологическая весна длится в два раза дольше, чем психологическая зима» или «то, что испытывает женщина, выпекая торт, по силе впечатлений может сравниться с родами». Но это только смешило профессионалов; а самое главное, не давало никаких денег. Наш горе-ученый пошел ва-банк, прикинув, что лохов вокруг хватает.

Читать далее>>>

Интересная статья, во многом верная, хотя некоторые утверждения в ней выглядят очень сомнительно. Эти утверждения выделены мною курсивом.

Источник http://www.elitarium.ru/2004/11/04/spekuljativnye_teorii_fitnessa.html

Автор: Элизабет Нипорент (Elizabeth Neporent), консультант по организации спортивных и оздоровительных мероприятий, президент компании Frontline Fitness в Нью-Йорке. Материал публикуется в сокращенном переводе с английского.

Вам могут предложить "низкокалорийные продукты", которые на самом деле содержат достаточное количество жиров, или какие-нибудь эксклюзивные чудодейственные приспособления, которые совершенно бесполезны. Многие производители слишком часто выдают желаемое за действительное, полагаясь на наивность и неосведомленность потребителей. Надеемся, информация этой статьи поможет вам преодолеть свое невежество и дать достойный отпор попыткам провести вас с помощью дешевых трюков и уловок.

Эластичные пояса и шорты для похудения

Самым распространенным мифом во всей истории фитнесса является утверждение, что с помощью специальных эластичных поясов можно избавиться от дряблости кожи и лишних килограммов веса. Для этого нужно якобы либо только носить их, либо выполнять в них упражнения. Одна компания продала 15 миллионов таких толстых неопреновых поясов, которые, как сказано в ее каталоге, "плавят нежелательные жировые отложения". (В ассортименте также шорты из такого материала и облегающее трико до колена). Неопрен, стискивающий ваше тело, в лучшем случае выпарит из вашего организма воду, объем которой, кстати, восполнится сразу же, как только вы выпьете воду, сок, чай или любую другую жидкость.

Псевдонаука

"Научно доказано" — если речь идет о фитнессе, эту фразу надо трактовать следующим образом: "Это так, потому что это говорим Мы!".

Когда в беседе с представителем компании-производителя описанных выше резиновых поясов мы подвергли сомнению состоятельность заверений в эффективности этой продукции, он очень эмоционально ответил: "Мы имеем результаты медицинских исследований, подтверждающих этот факт". По нашей просьбе он позволил нам воочию убедиться в наличии подобных доказательств, суть которых сводилась лишь к одному выводу: "Результаты воздействия изделия на область талии или бедер практически одинаковы". Женщины, которые в рамках этого исследования, парились в шортах из неопрена по 10 часов в день в течение 4 месяцев, действительно потеряли какое-то количество килограммов, однако автор научного эксперимента не связывает этот факт непосредственно с указанными изделиями и для достижения эффективных результатов рекомендует, помимо ношения шортов, придерживаться строгой диеты и заниматься физическими упражнениями.

В некоторых случаях слово "Доказано" вовсе не означает, что кто-либо действительно пытался что-либо доказать. К страничке с рекламой протеинового коктейля, обеспечивающего фантастические результаты в плане потери веса и развитии мышечной массы, прилагается целый список сносок о научных изысканиях в этой области. Когда же мы отправились в библиотеку с целью более подробного знакомства с этими трактатами, выяснилось, что журналы прекратили публикации на эту тему еще несколько лет назад либо эти публикации были столь малоизвестными и редкими, что во всей городской публичной библиотеке Нью-Йорка их не смогли найти.

Непререкаемые авторитеты

"Я поддерживаю продукты, которые ломаного гроша не стоят", — откровенно признался нам спортсмен мирового класса. Он рекламировал велосипедные шорты такого низкого качества, что они едва выдерживали несколько непродолжительных поездок. "Я надеваю их на гонки раз в месяц, для тренировок же предпочитаю любую другую одежду". Аналогичным образом многие известные велосипедисты рекламируют модели велосипедов, которыми сами никогда не пользуются. На майке участников состязаний красуется название одной марки, а крутят они педали велосипеда совершенно другого производителя.

Мы вовсе не хотим, чтобы у вас сложилось впечатление, будто доверять нельзя абсолютно никому — просто поддержка того или иного продукта весьма авторитетным, по общему мнению, лицом еще не является гарантией истинно высокого качества. Несмотря на респектабельный вид, знаменитости, занимающиеся рекламой, тоже иногда нуждаются в деньгах, и потому позволяют спекулировать своим именем на упаковках низкопробных товаров.

Если вы обратитесь к здравому смыслу, то поймете, что все эти люди получают деньги, и не малые — некоторые гонорары составляют миллионы долларов. А если учесть, что карьера спортсменов и звезд шоу-бизнеса длится, как правило, недолго, их неразборчивость и беспринципность легко объяснить. Пока же они в зените славы, их имена приносят неплохие дивиденды. "Существует масса способов заработать на своем имени, — поделился с нами один из спортсменов. — И я являюсь всего лишь небольшим винтиком в огромном и хорошо отлаженном механизме. Я не стану отрицать, что зарабатываю себе на жизнь. Если люди достаточно глупы, чтобы покупать это барахло, это не моя проблема".

Читать далее>>>

Серия сообщений "Лишний вес и ожирение. Мифы и правда. Досье":

Тема лишнего веса и ожирения интересует многих людей в мире. Но у них не хватает знаний, что создает широкие возможности для обманщиков, шарлатанов. Поэтому в мире гуляет множество разных утверждений о лишнем весе и ожирении. Пора в этом разобраться и получить достоверную информацию.

Часть 1 - Диет-бизнес: толстые деньги
Часть 2 - Классификация ожирения по причинам происхождения
...
Часть 11 - &quot;Нарушения углеводного обмена&quot; Константин Монастырский
Часть 12 - Разоблачение теории лишнего веса
Часть 13 - Спекулятивные теории фитнесса
Часть 14 - Ожирение: непомерно раздутая проблема?
Часть 15 - Два странных утверждения диетологов
...
Часть 25 - Убийственный канон
Часть 26 - Книга Наоми Вульф "Миф о красоте: Стереотипы против женщин"
Часть 27 - Ожирение: стигматизация и дискриминация портит всё

Источник http://www.vechnayamolodost.ru/pages/zdorovyjskeps...lichit_nauku_ot_lzhenauki.html

Свой подход, позволяющий провести границу между наукой и лженаукой, предложил Майкл Шермер, американский историк науки. Печатаем краткий реферат двух его статей, опубликованных в журнале «Scientific American» №№ 10, 11, 2001 г.

Как, встречаясь в печати с необычными гипотезами или открытиями, отличить сенсационный прорыв в той или иной области науки от лжеученых вымыслов? Шермер предлагает десять вопросов, десять критериев, которые помогут это сделать.

1. Насколько можно доверять автору открытия?

При внимательном рассмотрении псевдонаучной теории можно понять, что факты и цифры искажены, вырваны из контекста или даже сфабрикованы. Разумеется, ошибки бывают и в обычных научных работах, но в псевдонаучных можно заметить признаки сознательной подтасовки фактов. Вопрос доверия тесно связан еще и с авторитетом исследователя и его добрым именем. Так, известный американский геохимик Томас Голд развивает гипотезу, согласно которой запасы нефти и газа не остались от далекого прошлого, а непрерывно вырабатываются микробами, живущими в геологических пластах на большой глубине, где, по общепринятым представлениям, не может быть никакой жизни, даже микробной. Почти никто из коллег не поддерживает эту гипотезу, но Голд известен многими другими выдающимися открытиями, так что никто не считает его лжеученым или жуликом.

2. Часто ли этот автор делает «великие открытия»?

Слишком большая концентрация «великих открытий» в работах одного автора не может не вызвать подозрения.

3. Подтверждены ли эти открытия другими специалистами?

Открытия типичных лжеученых не подтверждаются при проверке другими специалистами или подтверждаются только единомышленниками автора открытия. Типичный случай – открытие так называемого «холодного ядерного синтеза».

4. Как новое открытие укладывается в сложившуюся картину мира?

Новое открытие или новую гипотезу нужно рассматривать в общем контексте того, что мы уже знаем об этих проблемах. Так, когда выдвигается гипотеза, что египетские пирамиды и сфинкс созданы более 10 тысяч лет назад неизвестной цивилизацией, владевшей «высшими знаниями», а затем погибшей, следует задать несколько вопросов. Где остальные следы деятельности этой погибшей культуры? Где произведения искусства, оружие, одежда, орудия труда, наконец, где свалки и помойки, всегда остающиеся от любой цивилизации?

5. Искал ли автор гипотезы способы ее опровергнуть или подбирал аргументы только в ее пользу?

Наука опирается на постоянные многократные проверки и перепроверки, повторные эксперименты и измерения, в том числе скептически настроенными независимыми экспертами.

6. Поддерживает ли большинство фактов новую гипотезу или факты в основном указывают в другую сторону?

Так, теория эволюции опирается не на несколько отдельных фактов, а на множество независимых линий исследования. Тысячи фактов, собранных в разных отраслях биологии и геологии, при участии физики и химии, складываются в общую картину эволюции живого. Напротив, сторонники креационизма («теории», утверждающей, что можно найти научные факты, подтверждающие библейский рассказ о сотворении мира) выискивают отдельные биологические аномалии или феномены, пока не объясненные наукой, и хотят видеть в них подтверждение своей позиции.

Пишущие о лженауке нередко упоминают «бритву Оккама» – принцип, сформулированный английским философом Уильямом Оккамом (1285-1349). Он гласит: «Не следует без необходимости умножать сущности». Именно «умножением сущностей» занимаются, например, парапсихологи, когда для объяснения телепатии или телекинеза (явлений, реальность которых все еще не доказана) выдвигают еще и понятие «биополе».

7. Используются ли в исследовании принятые в науке методы рассуждения и инструменты или они заменены другими, дающими желательные автору результаты?

Хороший пример – научная программа SETI (английское сокращение слов «поиск внеземного разума») и деятельность уфологов. Ученые подходят к проблеме с нулевой гипотезой: инопланетян не существует, но мы попытаемся найти факты, свидетельствующие об обратном, и, если это получится, выступим с сенсационным сообщением. Уфологи, напротив, подходят к делу с уверенностью, что инопланетяне существуют и чуть ли не ежедневно посещают нас. Для доказательства своей теории они применяют сомнительные методы исследования (например, допрос под гипнозом встречавшихся с экипажами «тарелок» или обследование «мест посадки НЛО» с помощью «биолокации»). В качестве доказательств используются размытые фотографии, нечеткие видеокадры и путаные рассказы свидетелей, зачастую принимающих за НЛО различные астрономические или атмосферные явления.

8. Объясняет ли новая гипотеза больше наблюдаемых фактов, чем старая, или просто отрицает старое толкование?

Старый способ нечестной научной полемики – критикуйте вашего противника, но сами не выдвигайте никаких утверждений, тогда вас не смогут подвергнуть критике.

9. Объясняет ли новая гипотеза хотя бы столько же фактов, сколько и старая?

Так, сейчас существует теория, по которой причина СПИДа – не вирус, а ненормальный образ жизни заболевших (примерно также более ста лет назад, до открытия истинных причин туберкулеза и малярии, считалось, что эти болезни вызываются нездоровым образом жизни или климатом). Но вирусная теория объясняет гораздо больше особенностей болезни, ее распространения и течения. А главное – основанное на ней лечение позволяет продлить жизнь больных.

10. Определяются ли выводы автора гипотезы его личными верованиями и пристрастиями?

Каждому ученому свойственны определенные социальные, политические и идеологические взгляды, способные повлиять на его интерпретацию фактов. В современной науке этот фактор стремятся как можно сильнее сгладить, подвергая присланную для публикации статью рецензированию несколькими специалистами, взгляды которых, как правило, не совпадают со взглядами и пристрастиями автора. Все же, подчеркивает Майкл Шермер, нет стопроцентного способа отличить псевдонаучную подделку или провести четкую границу между наукой и лженаукой. Важно еще и то, что наука старается оставаться непредвзятой и гибкой, охотно пересматривая свои представления по мере появления новых фактов. Это и делает ее самым замечательным произведением человеческого разума. Но одновременно эта принципиальная «незаконченность» отвращает от науки некоторых людей, которые в поисках окончательных и несомненных ответов обращаются к теориям насчет инопланетных пришельцев или к религии.

Реферат подготовил Ю.Фролов, atheismru.narod.ru.

Портал «Вечная молодость» http://vechnayamolodost.ru
11.03.2008

На днях перечитала имеющуюся у меня книгу Раймонда Рамсея "Открытия, которых никогда не было" в бумажном виде, но она есть и в электронном виде http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Science/Rams/12.php и получила большое впечатление.
Увлекательная и познавательная книга американского историко-географа и публициста Р. Рамсея рассказывает о мнимых открытиях, зафиксированных в свое время картографами, а затем стертых с карты мира; о действительных и выдуманных плаваниях, которые привели как к целому ряду географических открытий, так и ко многим ошибкам.
Книга содержит интересные описания различных стран и территорий, знакомит с политической жизнью этих стран и реальными историческими личностями, жившими в эпоху Великих географических открытий, эпоху, оставившую такой яркий след в истории развития человечества. Книга написана живо и увлекательно.
Во время чтения этой книги я поймала себя на мысли, что эти мнимые открытия в географии очень напоминают мне подобные открытия в современной медицине. В газетах, на телевидении, в других СМИ часто печатают с большой помпой информацию о том, что ученые открыли то или иное явление, а через некоторое время оказывается, что бОльшая часть этих открытий - вранье. Но об этом почти никто не говорит. В эпоху Великих географических открытий капитаны плавали на небольших судах по неведомым им до тех пор морям и океанам, видели острова и страны и, прибыв (кому повезло) домой, рассказывали об увиденном. Но при это он могли и приврать, если им это было выгодно, а могли и искренне заблуждаться, если они не высаживались на тот или иной остров, а только видели его издалека. Еще в те времена приборы не позволяли точно определять долготу, из-за этого было немало ошибок. Капитаны или руководители экспедиций рассказывали, а картографы записывали и заносили рассказанное на карту. А потом другие экспедиции шли, руководствуясь новыми картами, и нередко бывало, что того или иного объекта, например острова, не было в наличии.
У меня сложилось впечатление, что в сегодняшней медицине происходит то же, что и в географии в ту эпоху. Ученые рассказывают о своих открытиях, диетологи, как тогдашние картографы, записывают, а врачи и простые люди следуют их указаниям. Нередко с теми же результатами. Ведь немало еще белых пятен в функционировании нашего организма.
В эпилоге книги автор упоминает 4 причины возникновения географических мифов. Но мне подумалось, что эти причины годятся и для всех остальных мифов. Вот они:
1. Чистая фантазия.
2. Ложная интерпретация или преувеличение действительных сообщений.
3. Ошибки исследователей, которые всегда остаются людьми.
4. Следствие превратного представления о реальном мире.

Эту статью я выставляю потому, что очень много людей не понимает принципы научного метода. Как изумительно точно заметил Леонид Каганов в своей знаменитой статье "Хочу питаться генетически-модифицированными продуктами": "школьный минимум в мозгу обывателя имеет равноправное отношение к реальности вместе с любой другой сказкой. <...> Для мозга, который не имеет центральной иерархии знаний, где каждый кирпичик плотно пригнан, поскольку следует из предыдущего и подтверждается последующим, для такого мозга любая информация воспринимается отдельно подвешенной в пространстве. Таблица умножения, экстрасенс, блокбастер, википедия, совет сотрудницы, реклама в глянце, школьный учебник, воскресная проповедь, статья в блоге, телепередача, молекулярная физика, энергия атома, обнаженная женщина, киллер с лопатой — любая информация имеет равные права, и критерием является все равно вера. Если факт подходит к вере — он годится, не подходит — отметается. Никаких попыток анализа." В статье "Что такое научный метод?" как раз и разъясняются принципы науки.

Источник http://elementy.ru/lib/430627

Сергей Арктурович Язев,
кандидат физико-математических наук
«Химия и жизнь» №5, 2008

Некоторые главы книги С. А. Язева «Мифы минувшего века»

В поисках надежного инструмента

Для того чтобы разобраться в сущности легенд и мифов и попытаться найти им объяснения, нам понадобится инструмент. Инструмент мощный и надежный, на который можно положиться, который не подведет и не позволит совершить ошибки. Нам нужно найти такой инструмент, научиться им пользоваться, а затем с его помощью мы будем искать грамотные объяснения.

Существует ли такой инструмент?

Я полагаю, что существует. Ученые знают его давно. В качестве такого инструмента они применяют так называемый научный метод.

Можно ожидать, что найдется немало читателей, которым не понравится этот инструмент. Научный метод — это скучно, неинтересно и не ново, скажут они. Наконец, это, скорее всего, долго и занудно. Вряд ли научный метод даст быстрый и блестящий результат в виде достоверного, обоснованного объяснения.

Им можно возразить: все зависит от того, чего мы хотим добиться. Если нас интересуют не сенсационные заявления, а поиск истины, то нам придется пользоваться инструментом, который к ней приведет. Я попытаюсь доказать то, с чем согласны практически все ученые: другие пути (методы, альтернативные научному) к истине приводят крайне редко. Самое главное, что они не позволяют проверить, является ли истиной то, что мы нашли. Нет другого пути для решения арифметических задач, кроме как заняться изучением арифметических правил. Конечно, можно и не учить их, но тогда правильного ответа не получить.

Давайте рассмотрим внимательно, из чего складываются наши арифметические правила.

Предъявите ваши доказательства

Первое правило научного метода можно сформулировать так: любое научное утверждение должно быть доказано.

В науке так оно и есть. Если в учебнике физики написано, что свет в пустоте распространяется не мгновенно, а со вполне определенной скоростью, равной тремстам тысячам километров в секунду (и скорость эта всегда постоянна — она не зависит от скорости источника света), то это утверждение основано на результатах громадного множества экспериментов. Эксперименты по определению скорости света проводились неоднократно, многими учеными в разных местах и в разное время, да еще с использованием разных методов. Однако при этом вывод получался всегда один и тот же. Именно это (и только это!) позволяет считать утверждение о конечности и постоянстве скорости света достоверным научным фактом, а не чьим-то досужим предположением.

Самое замечательное, что это относится практически ко всем утверждениям, которые содержатся в энциклопедиях и справочниках! В любом учебнике мы можем прочитать, что атом водорода — простейший атом во Вселенной — устроен следующим образом: в центре атома находится частица с положительным электрическим зарядом, которую мы называем протоном, а где-то невдалеке от протона витает отрицательно заряженная, еще более миниатюрная частица — электрон. Описание занимает три строчки, но появилось оно в результате титанической работы множества ученых, которые за несколько десятилетий в результате проведения многих тысяч специальных, очень сложных экспериментов выяснили-таки, как устроен атом. Каждое слово, каждая фраза, каждая формула в справочниках по физике, химии, биологии и другим естественным наукам — плод громадной, сложной, высококвалифицированной и подчас дорогостоящей работы множества людей, которые профессионально занимаются изучением природы. Этот путь «и далек, и долог», но другого пути к познанию природы нет.

Впрочем, всегда может найтись человек, который заявляет, что путем озарения (просветления, интуиции и т. п.) он вдруг осознал какую-либо неизвестную ранее закономерность в природе. Но ученые не внесут эту закономерность в справочники, пока она не будет подтверждена многократными экспериментами. Здесь нет чрезмерной подозрительности. Рискнули бы мы лететь на самолете, двигатель которого построили на основе приснившейся кому-то и никем не проверенной формулы?

К сожалению, такие случаи бывают. Например, многие слышали о так называемых торсионных полях. Авторы идеи утверждают, что некое торсионное излучение распространяется со скоростью, многократно превышающей скорость света, а то и вообще бесконечной. Информация об удивительных свойствах этих полей попала в газеты, в журнал и на видеокассеты. Но эта гипотеза противоречит первому правилу: она не доказана. Мировое научное сообщество пока не получило никаких подтверждений ни тому, что эти поля вообще существуют, ни тому, что они распространяются со сверхсветовыми скоростями. Нет ни одного достоверного эксперимента, проведенного корректно независимыми экспертами. А это значит, что говорить о торсионных полях, по меньшей мере, преждевременно. Более того, анализ этой концепции, проведенный независимыми экспертами, говорит о том, что сенсация оказалась ложной...

Экстравагантная теория относительности тоже была лишь абстрактной теорией до тех пор, пока предсказанные ею эффекты не были обнаружены экспериментально. Проверки не заставили себя ждать, и на протяжении всего XX века они неоднократно и убедительно показали, что замечательная концепция, выдвинутая Альбертом Эйнштейном в начале века, великолепно и повсеместно выполняется.

И так должно быть с любой теорией. Пока она не подтверждена серией независимых экспериментов, она остается гипотезой или просто мифом...

Итак, у нас на вооружении есть первое, главное правило научного метода: в науке любое утверждение должно быть доказано. Пока оно не доказано, это еще не факт, не научная теория, а всего лишь предположение, которое в ходе проверки вполне может оказаться ошибочным.

Специалисты по методологии науки называют первое правило «верификационным критерием». Этот критерий сформулирован и обоснован представителями того направления в философии, которое принято связывать со словом «неопозитивизм». Сама же идея о необходимости обязательных проверок любых заявлений, которые претендуют на звание научной теории, существовала, судя по всему, еще в Древней Греции, а затем была подробно обоснована в начале XVII века Фрэнсисом Бэконом.

Ищите способ проверки!

Перейдем ко второму правилу. Оно обычно упоминается как «фальсификационный критерий», а его автором считается известный философ науки XX века Карл Поппер. Суть правила состоит в следующем: любое научное утверждение может быть опровергнуто.

Формулировка правила сразу вызывает недоумение. Как это: любое — и опровергнуто? Значит ли это, что страшная угроза постоянно нависает над всеми существующими научными теориями, изложенными в учебниках, и нет ничего, известного наверняка?

Дело тут в следующем. Может быть опровергнуто — не значит должно быть опровергнуто. Речь идет о том, что для любого утверждения, претендующего на статус научного, непременно можно придумать такие эксперименты, которые дадут возможность его проверить. Для всех ныне признанных научных теорий были предложены многочисленные экспериментальные проверки. В ходе проверок идеи, конечно, могли и не подтвердиться. Но эксперименты показали, что все ранее не известные эффекты, которые предсказывались, например, сложными идеями вроде теории относительности или квантовой механики, выполняются, причем с очень высокой точностью! Это и дает нам основание считать теории правильными. Миллионы успешно подтверждающих эти теории экспериментов позволяют нам предполагать, что, скорее всего, новые проверки снова докажут их правильность. Вряд ли миллион первый опыт будет противоречить миллиону предыдущих! Поэтому предложение прекратить тратить время на новые проверки и заявить, что проверяемые теории верны, выглядит вполне разумным.

Итак, второе правило гласит, что обязательно должна существовать принципиальная возможность проверки любого научного утверждения. Если такой возможности нет (то есть мы не в состоянии придумать эксперимент для проверки утверждения) — значит, утверждение не может называться научным.

Но разве существуют такие утверждения, которые в принципе нельзя проверить? Безусловно, существуют, хотя большинству ученых они (поэтому) неинтересны как научные идеи.

Например, невозможно не вспомнить об идее существования Бога. Столетия назад великий немецкий философ Иммануил Кант продемонстрировал, что никак нельзя доказать ни того, что Бог существует, ни того, что его нет. Сама идея непостижимого и всемогущего Бога такова, что невозможно предложить какой-то проверочный эксперимент, который раз и навсегда поставил бы точку в этом вопросе. Хотя бы потому, что Бог, по определению всемогущий, способен сделать каким угодно результат проверочного эксперимента. К Богу люди приходят не через доказательства, а через веру и подобные ей категории. Отсюда можно сделать вывод: идея Бога находится за пределами науки и не имеет к ней никакого отношения. Научный метод в своем классическом варианте идею Бога вообще не использует.

В самом деле, представим себе физика, который на вопрос, почему, скажем, Луна не падает на Землю, будет отвечать, «потому что так угодно Богу», вместо того, чтобы продемонстрировать, что это прямое следствие закона всемирного тяготения при данной скорости движения Луны вокруг Земли (если Луна замедлила бы свое движение, она все-таки упала бы на Землю). Это рассуждение способен выполнить любой мыслящий старшеклассник. Объяснять же что-то непонятное через нечто еще более непонятное (то есть через Бога) — не в традиции науки.

Ясно, что на любой вопрос «почему?» можно тут же отвечать «потому что такова воля Создателя». Но тогда мы не продвинемся ни на шаг в понимании закономерностей природы. Собственно, так и поступали первые христиане. Наука в Европе на протяжении почти четырнадцати столетий практически не развивалась, и, если мы снова вернемся к такому подходу, наука и технический прогресс немедленно остановятся.

Можно вспомнить и старинную восточную идею о том, что Вселенная представляет собой поле борьбы (взаимодействия) двух сущностей — «инь» и «ян». При таком рассмотрении надо, видимо, отказаться от идеи атомов, протонов, электронов и других элементарных частиц и говорить, что все сущее в мире — это просто разнообразные сочетания «инь» и «ян», которые сами по себе (в чистом виде) материально не существуют. Но поскольку нематериальные сущности материальными приборами не зафиксируешь и не измеришь (иначе они бы не были нематериальными!), значит, ни подтвердить, ни опровергнуть эту идею нельзя. С точки зрения ученого, обсуждать идею, которую в принципе нельзя проверить на практике, — как правило, означает бессмысленно тратить время. Идея об «инь» и «ян» поэтому также не имеет отношения к науке.

Поскольку подобные идеи проверить на практике в принципе нельзя, ничто не помешает читателю сесть поудобнее и сочинить еще несколько таких же не подлежащих проверке идей об устройстве Вселенной — скажем, состоящей из набора трех сущностей «А», «Б» и «В». Или пяти — уж кому как понравится. Названия сущностей можно выбрать и покрасивее, чем просто названия букв. Я полагаю, что такие теории будут ничуть не хуже концепции с «инь» и «ян». Их будет тоже невозможно опровергнуть, потому что невозможно проверить. Однако ценность всех подобных идей будет, очевидно, невелика.

Атомная теория вещества, подтвержденная на практике, позволяет использовать свойства вещества для создания разнообразных устройств (в первую очередь можно назвать микроэлектронику, а значит, и компьютеры, и телевидение, и многое другое). Сам факт, что все это успешно работает, — очередное и очевидное доказательство, что научная теория правильна. Но в мире пока еще не создан ни один предмет или прибор, который был бы основан на какой-нибудь ненаучной идее, например идее «инь» и «ян» или той же идее Бога.

При этом не надо обижаться за эти идеи. «Ненаучный» не означает «плохой». Это значит, что некоторые идеи не имеют отношения к науке, только и всего. Ни науке, ни самим ненаучным идеям от этого хуже не становится. Проблема состоит в том, что некоторые идеи, на самом деле не будучи научными, иногда потихоньку заползают на чужое поле и притворяются науками (так поступает, например, астрология). Но тогда их последователи не должны обижаться на то, что наука их разоблачает и водворяет обратно на их собственные территории — на поля религии, мифа, фантастической литературы или сказки, например.

Итак, нам известны уже два правила, по которым мы можем отличить науку от лженауки. Повторим: второе правило требует, чтобы любое утверждение, которое претендует на то, чтобы называться научным, обязательно сопровождалось предложением способа, как это утверждение можно проверить на практике. Если этого способа не существует, утверждение не может называться научным.
 

Где ваша логика?

Есть еще несколько правил, которые применяются при использовании научного метода. Можно выделить, например, в качестве третьего правила принцип логичности: любое научное утверждение должно дополняться соображениями о том, каким образом выполняется  утверждение. При этом не должны нарушаться законы логики и отменяться уже известные закономерности.

Это правило удается выполнить не всегда, но стремиться к его выполнению надо. Речь идет вот о чем. Если, например, нам говорят о том, что в шотландском озере Лох-Несс живет сохранившийся с древних времен плезиозавр, то надо задать вопрос, как он мог просуществовать там миллионы лет? Специалисты в области биологии утверждают, что это невозможно: в популяции должно быть некое минимальное число особей, которое выражается по меньшей мере сотнями, чтобы популяция не вымерла. Значит, просто утверждать, что в озере живет один (один!) плезиозавр, не пытаясь при этом объяснить, как это могло получиться, есть вопиющее нарушение принципа логичности.

Еще один пример нарушения принципа логичности. Однажды мне передали письмо некоего полковника в отставке по фамилии Марковкин. Полковник писал, что закон всемирного тяготения, по его мнению, неверен, и предлагал новую формулировку и формулу. Новый закон был получен при помощи самодельной установки, которую исследователь собрал дома на подоконнике.

Принцип логичности в данном случае был нарушен. Почему? Дело тут вот в чем.

Закон всемирного тяготения можно назвать главным физическим законом в нашей Вселенной. В полном соответствии с ним движутся планеты, астероиды и кометы вокруг звезды, звёзды вокруг центров галактик, галактики внутри галактических скоплений. Именно закон тяготения собирает рассеянную материю в газовые шары звезд, уплотняет и уминает конгломераты пыли в планеты. Другими словами, все наблюдаемые нами движения небесных тел, да и структура самих небесных тел, объясняются этим и только этим законом. Тот факт, что мы умеем точно рассчитывать время затмений, управлять межпланетными космическими аппаратами, которые, используя закон тяготения, совершают высокоточные межпланетные перелеты, говорит о том, что закон существует и работает, а нам удалось его правильно понять и использовать. А значит, нет никакой необходимости придумывать другой, «новый» закон, поскольку великолепно, с высокой точностью действует закон старый, открытый великим Исааком Ньютоном еще в XVIII веке!

Принять новый закон полковника Марковкина означало объявить все наши представления о Вселенной, все наши расчеты за прошедшие три века неправильными. Но к этому нет никаких оснований! Громадное количество астрономических наблюдений и физических опытов логично и непротиворечиво объединяются в единую картину мира, где действует именно ньютоновский закон тяготения. Мир, устроенный по другому закону, выглядел бы совершенно иначе.

Принцип логичности требует непременного согласования новых, только что открытых закономерностей со старыми. В большинстве случаев получается, что старые закономерности не отменяются, а просто становятся частным случаем более общих новых закономерностей. Так, классическая физика Ньютона успешно вписалась в теорию относительности как ее частный случай, который реализуется при низких (по сравнению со скоростью света) скоростях. В случае же с законом Марковкина этот вариант не проходит: закон всемирного тяготения, подтверждающийся ежедневно бесчисленное множество раз, по Марковкину, надо отменить, поскольку не могут существовать при одинаковых условиях два совершенно разных закона тяготения. Это было бы просто издевательством над элементарной логикой и здравым смыслом. Таким образом, принцип логичности сразу указывает, что полковник Марковкин был не прав.

Заметим, что закон всемирного тяготения и теория относительности вызывают наибольшее количество нападок и попыток их изменить, переписать, опровергнуть, заодно пренебрежительно пнув Ньютона и Эйнштейна.

Отсутствие научного редактирования и свобода издавать любые брошюры за свои деньги привели к тому, что сегодня мы можем увидеть на полках книжных магазинов множество изданий, предлагающих собственные научные теории авторов. Увы, они в большинстве своем грешат грубыми ошибками из-за игнорирования правил научного метода и уже хотя бы поэтому не стоят той цены, по которой продаются.
 

Наберемся честности

Добавим к нашему инструментарию еще одно правило, о котором писал замечательный физик XX века, нобелевский лауреат Ричард Фейнман. Это принцип честности. Если сформулировать мысль Фейнмана в стиле наших предыдущих правил, то получится примерно следующее: любое научное утверждение должно сопровождаться указаниями на его собственные «слабые места».

Дело в том, что в процессе научного исследования, несомненно, не все его элементы бывают одинаково прочны. Если мы исследуем что-то для нас еще не известное и новое (а иначе — какой смысл в исследовании?), то, безусловно, на этом этапе многое нам непонятно. Тогда исследователю приходится заменять отсутствующие пока знания некими предположениями и указывать: если предположить, что дело обстоит вот так (при этом сообщая, почему принимается именно это, а не какое-либо другое предположение), то выводы получатся вот такие. Исследователь лучше других знает, насколько оправданно его предположение, — и сам должен честно сообщить об этом.

Обратимся к самому Р. Фейнману. Мне кажется, что лучше него самого ничего не скажешь по этому поводу, поэтому ниже приводится цитата из его книги «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!» в переводе О. Л. Тиходеевой.

«Речь идет о научной честности... доведенной до крайности. Например, если вы ставите эксперимент, вы должны сообщить обо всем, что, с вашей точки зрения, может его сделать несостоятельным. Сообщайте не только то, что подтверждает вашу правоту. Приведите все другие причины, которыми можно объяснить ваш результат, все ваши сомнения, устраненные в ходе других экспериментов, и описания этих экспериментов, чтобы другие могли убедиться, что они действительно устранены.

Если вы подозреваете, что какие-то детали могут поставить под сомнение вашу интерпретацию, — приведите их. Если что-то кажется вам неправильным или предположительно неправильным, сделайте все, что в ваших силах, чтобы в этом разобраться. Если вы создали теорию и пропагандируете ее, приводите все факты, которые с ней не согласуются, так же, как и те, которые ее подтверждают...

Короче говоря, моя мысль состоит в том, что надо стараться опубликовать всю информацию, которая поможет другим оценить значение вашей работы, а не одностороннюю информацию, ведущую к выводам в заданном направлении.

Весь наш опыт учит, что правду не скроешь. Другие экспериментаторы повторят ваш эксперимент и подтвердят или опровергнут ваши результаты. Явления природы будут соответствовать или противоречить вашей теории. И хотя вы, возможно, завоюете временную славу и создадите ажиотаж, вы не заработаете хорошей репутации как ученый, если не были максимально старательны в этом отношении...

Главный принцип — не дурачить самих себя. А себя как раз легче всего одурачить. Здесь надо быть очень внимательным. А если вы не дурачите сами себя, вам легко будет не дурачить других ученых. Тут нужна просто обычная честность.

Я хотел бы добавить нечто, не самое, может быть, существенное для ученого, но для меня важное: вы как ученый не должны дурачить непрофессионалов. Я говорю не о том, что нельзя обманывать жену и водить за нос подружку, я не имею в виду те жизненные ситуации, когда вы являетесь не ученым, а просто человеком. Эти проблемы оставим вам и вашему духовнику. Я говорю об особом, высшем типе честности, который предполагает, что вы как ученый сделаете абсолютно все, что в ваших силах, чтобы показать ваши возможные ошибки. В этом, безусловно, состоит долг ученого по отношению к другим ученым и, я думаю, к непрофессионалам».

Увы, принцип честности далеко не всегда соблюдается учеными. Каждому хочется сделать открытие, раньше других опубликовать свою оригинальную гипотезу и совсем не хочется проверять и перепроверять в сотый раз предварительные выводы... Что же касается большинства уфологов и астрологов, то их деятельность выглядит очень далекой от требований принципа честности.

У научного метода есть еще принципы и свойства, на которых мы не будем подробно останавливаться. Методологии науки посвящено много книг, и желающие могут без труда найти соответствующую литературу.
 

Не забывайте о «бритве Оккама»!

Однако невозможно не упомянуть еще об одном правиле, которым обычно старается пользоваться ученый в ходе научного исследования. Это знаменитая «бритва Оккама» — принцип, предложенный средневековым английским философом. «Бритва Оккама» формулируется следующим образом: не следует увеличивать число сущностей без необходимости. Это требование — по сути, просто методологическое правило, которым, сознательно или подсознательно, руководствуются исследователи. Его смысл состоит в том, чтобы не тратить время на анализ маловероятных гипотез, а сначала изучить версии, наиболее вероятные с точки зрения нашего опыта.

В нашей повседневной практике правило постоянно применяется. Если вы обнаружили пропажу кошелька, конечно, можно предположить многое, включая происки вороватых пришельцев с Марса или редчайшее явление распада кошелька на отдельные молекулы. Строго говоря, такие возможности напрочь исключать нельзя. Но, исходя из нашего жизненного опыта, мы все-таки начинаем с кажущихся нам более вероятных версий: ищем в другом кармане (другой сумке), проверяем, не оставлена ли пропажа в другом месте, и в конце концов начинаем припоминать, где мы могли этот злосчастный кошелек либо выронить, либо допустить к нему вполне земного злоумышленника.

Аналогична в этом смысле и деятельность следователя. Заведомо фантастические версии в список первичных гипотез не включаются. Конечно, надо оговориться, что, если мы имеем дело с малоисследованными областями бытия, наш опыт может оказаться обманчивым и привычные с точки зрения здравого смысла версии могут оказаться непродуктивными. Однако, в соответствии с «бритвой Оккама», прежде чем выдвигать фантастические гипотезы, неплохо бы сначала рассмотреть более привычные версии. Это может существенно сэкономить время, которое мы затратим на поиск отгадки.

Чаще всего нарушают «бритву Оккама» уфологи. Увидев на небе нечто для себя необычное, они тут же вспоминают инопланетян (увеличивают число сущностей), хотя в большинстве случаев явление объясняется на самом деле гораздо проще (необходимости в увеличении сущностей на самом деле нет).

Заметим, что «бритва Оккама» не запрещает рассматривать любые гипотезы — она просто предлагает перебирать их, начиная с самой вероятной. В большинстве случаев это оказывается оправданным. Следователь ловит вора (или закрывает дело) задолго до того, как ему начинает всерьез казаться, что без вмешательства пронырливых марсиан тут не обошлось. Уфологу популярно объясняют, что он видел шлейф дыма от взлетающей ракеты.

Итак, теперь мы вооружены пятью основными правилами, которыми пользуются ученые. Надо заметить, что это не искусственные ритуалы, которые были кем-то выдуманы от нечего делать. История науки, беспощадно отбрасывая неэффективные методы, оставила лишь самые надежные средства, которые помогали ей двигаться вперед. Судя по стремительному развитию научно-технического прогресса, основанного на правилах научного метода, эти средства действительно высокоэффективны. Благодаря понятым с их помощью законам природы мы создали всю техносферу Земли — от достижений медицины до ядерных и космических технологий. Более того, я рискну утверждать, что для исследования природы человечество пока что не придумало ничего более подходящего, чем научный метод. Это наилучший, уникальный по своей действенности инструмент для изучения нашей Вселенной.

Им мы и воспользуемся для анализа наиболее распространенных легенд — мифов XXI века.

Источник http://www.humanism.al.ru/ru/articles.phtml?num=000148

Спросите ученых, легко ли им общаться с журналистами, а потом спросите журналистов, легко ли им общаться с учеными. Среди ответов вы наверняка услышите жалобы, мол, нелегко порой бывает. Ученые обвиняют журналистов (речь не идет о научных журналистах) в некомпетентности, погоне за сенсациями, пренебрежительном отношении к предмету. Журналисты тоже выдвигают претензии: ученые не хотят рассказывать о своих исследованиях, не любят журналистов, если объясняют, то очень туманно, нерусскими словами. Эмоции, скажете. Но что их вызывает?

Разговор глухого с немым

Кто-то считает, что проблема общения ученых и журналистов – надуманная, необъективная. Просто данные конкретные люди не умеют общаться, а воспитанные люди всегда найдут общий язык. Не спорю, бывают трудности и такого рода, но чтобы высветить реальную проблему, проведем мысленный эксперимент. Представим себе, что общество населено высококультурными, исключительно вежливыми людьми. Звонит такой журналист ученому и по всем правилам хорошего тона просит его об интервью, а ученый опять же с соблюдением всех формальностей вежливо и культурно отказывает, мол, не хочу и все, не вижу смысла. Общение не удалось, статья не готова, информация в общество не проникла.

Другой сценарий. Допустим, в глухой тайге упал метеорит или в городе под землю провалился дом. Журналисту надо знать мнение специалиста, он снимает трубку и звонит… в первом случае туристам-дилетантам, а во втором – диггерам. Не ученым, не в институт, а людям, никак не связанным с наукой, но то и дело мелькающим на ТВ. Статья вышла, сполна снабдив общественность слухами и домыслами.

Очевидно, что причина, по которой контакт между ученым и журналистом не состоялся в придуманных мной ситуациях, коренится не в ошибках воспитания. Ученый, который не видит пользы от общения с журналистом, считает интервью и комментарии пустой тратой времени, своими руками готовит плацдарм для лженауки в СМИ. Журналист все равно найдет человека, который ответит на его вопросы, например, о магнитных бурях, и хорошо еще, если это окажется другой ученый. А если нет? Значит, заинтересованность ученых в контактах с журналистами – это один из факторов, который помогает делать качественные публикации и передачи о науке.

С другой стороны, мы видим журналиста, который очень хорошо умеет писать, быстро находит интересные сюжеты, но просто не знает, кому задать вопросы, если дело касается научных проблем. Он уверен, что диггер – это специалист по наукам о Земле, а турист с любительским телескопом – эксперт в астрономии. Это говорит о научной безграмотности журналиста, об отсутствии у него даже элементарных знаний, необходимых, чтобы писать о природных явлениях и науке. Если журналист совершенно не разбирается в науке, не знает ее современных проблем, как работают ученые, как выглядит научная лаборатория, то лучше пусть он составляет ресторанные рейтинги.

Уж если встретятся для интервью такой незаинтересованный ученый и такой неграмотный журналист, то получится, скорее всего, у них разговор глухого с немым. А удовлетворительный для обеих сторон контакт возможен при одном необходимом, но, увы, недостаточном, условии – если собеседники представляют себе цели, методы и особенности работы друг друга.

Что каждый журналист должен знать о науке

"Поймите, нет какой-то отдельной научной журналистики, так же как нет балетной журналистики или страховой журналистики", – убеждал меня один коллега. – "Журналист должен уметь писать на любую тему одинаково хорошо". Согласна. Существует множество изданий и программ, где журналист освещает сразу несколько тем, среди которых и наука, у него нет времени штудировать научные монографии, пролистывать научную периодику и вести долгие беседы с академиками. Тем не менее, сегодня он рассказывает про сверхпроводимость, а завтра про магниторезонансную томографию. Значит, что-то о науке и ученых он знать все-таки должен?

Коллега из "Франс Пресс" рассказывала мне, что в их агентстве принято каждые два-три года переводить корреспондента с одной тематики на другую, никаких дополнительных тренингов журналисты не проходят, просто "ныряют с головой" в новую для них область. Она сама, например, только год "сидит" на науке. После посещения лаборатории по наноматериалам у француженки вырвалось: "С ума сойти! Как сложно!". Еще бы, это и для меня сложно с моим университетским естественнонаучным образованием, что уж говорить о человеке, "не нюхавшем" науки.

В этом "С ума сойти! Как сложно!" отражена вся сущность современной науки, и не удивительно, что журналисты боятся ее, как огня. Темы выбирают полегче, стараются все упростить до предела, опустить подробности, представить сложное многолетнее исследование, где было множество проб и ошибок, прозрений и догадок, в виде упрощенной схемы: "Ученые открыли, что…" или "Найдено лекарство от рака". Чем дальше уходит наука, тем сложнее ее понять неспециалистам – "о чем это ученые толкуют?", "какие еще нанотехнологии?". Почитайте выпуск американского журнала фонда Неймана, полностью посвященного научной журналистике (www.nieman.harvard.edu/reports/02-3NRfall/02-3NRfall.pdf). Там каждая третья статья – жалоба: как тяжело нынче писать про науку, какие сложные пошли исследования и как неохотно ученые об этом рассказывают, а если рассказывают, то ничего не понятно.

Сложно? Конечно. Но чтобы правильно отражать результаты научных исследований в СМИ, журналист должен знать о них чуть больше тех, для кого он пишет статью, то есть заниматься самообразованием, причем непрерывно, иначе за наукой не поспеть. Читать научно-популярную литературу, особенно по острым проблемам науки: генетика, биоинженерия, космос и др. Это дает владение темой и терминологией. Полезно время от времени окунуться в атмосферу исследовательской лаборатории, подержать в руках гироскоп, залезть в барокамеру, позвенеть пробирками, погладить морского ежа, поглядеть в микроскоп на амебу. Надо чаще общаться с учеными, расспрашивать их о работе, посещать научные конференции, семинары, публичные лекции. По-моему, журналист, который пусть не специализируется на науке, но хотя бы иногда пишет о ее проблемах, должен следить за научными исследованиями и непрерывно повышать свое образование в этой области.

Вот что еще каждый журналист должен знать о науке помимо ее невероятной сложности. Бойс Ренсбергер (Boyce Rensberger), директор программы для научных журналистов при Массачусетском технологическом институте (МТИ), США, перечисляет:

1) нет единого научного метода. Всякая хорошая наука работает в условиях постоянной дискуссии, научная истина вырабатывается в споре. Избегайте предубеждения, штампов, стереотипов, они могут ввести вас в заблуждение;

2) неуверенность, неоднозначность в формулировках – это признак научной честности. Это стимул для ученого продолжать исследования. Современные работы очень неоднозначны и часто заходят в тупик;

3) наука требует доказательств, всегда найдется доказательство лучшее, чем предыдущее. Если очевидных доказательств нет, то авторитет ученого не должен вами завладеть. Нет доказательств – не верьте, даже ученому;

4) не стоит спрашивать у ученого, безопасно ли такое-то лекарство или прибор для нашего здоровья. Нет ничего стопроцентно безопасного. Надо всегда оценивать риск и пользу от исследования, найти баланс;

5) журналисты и ученые преследуют одни цели – они хотят знать правду и сделать ее известной другим.

Святая обязанность

Парламент Великобритании, заметив негативное отношение граждан к науке, после долгих дебатов в 1993 году постановил считать сближение науки и общества частью своей политики. Наука стала слишком сложной, реализации научных идей – слишком опасными, люди боятся стремительных успехов науки. Испытания атомных бомб, взрыв ядерного реактора, аварии космических кораблей, "пища Франкенштейна", что дальше? Такими вопросами задаются граждане, такие проблемы обсуждают в СМИ. Какое уж тут сближение!

Вскоре при английском Департаменте науки и технологий создали специальную комиссию, которая принялась разъяснять людям, почему наука важна. Действительно почему? Она позволяет Англии конкурировать на мировом рынке технологий и быть богатой страной. Все чаще стали слышны голоса об обязанностях ученых перед обществом, одна из которых – оповещать людей о достижениях науки, рассказывать, куда приведут нас новейшие технологии, рассеивать ложные слухи и говорить правду об острых проблемах современности.

Но как убедить ученых в необходимости общаться с журналистами? По мнению директора европейского научного пресс-центра «Альфагалилео» (www.alphagalileo.org) Питера Грина, есть четыре причины, по которым ученый должен объяснять широкой публике свои исследования:

1) обязательства ученых перед налогоплательщиками, которые платят свои деньги в бюджет страны;

2) привлечение молодежи;

3) обеспечение богатства страны;

4) участие в дискуссиях по острым проблемам науки.

Все четыре причины напоминают ученым об их связях с обществом, о том, что они не смогут жить в нем спокойно и хорошо, если не будут общаться с публикой, в том числе с журналистами. Строго говоря, вести с общественностью постоянный диалог – святая обязанность современного ученого.

В той же Англии правительственная комиссия каждый год готовит отчет о том, как обстоят дела на этом фронте, хорош ли диалог между наукой и обществом. По моим наблюдениям, диалог этот неплох. Во всяком случае, когда я связываюсь с английскими учеными по какой-либо проблеме, то всегда получаю исчерпывающий ответ не позже, чем через 24 часа. Это говорит о заинтересованности ученых в моей публикации о них.

Что каждый ученый должен знать о журналистике

Во-первых, журналистика – это профессия, и как в любой профессии у нее есть свои особенности, правила и секреты мастерства. Поэтому ученый должен доверять журналисту и видеть в нем равного себе собеседника. Существуют целые пособия для ученых, которые позволяют ознакомиться с нехитрыми правилами общения с журналистами и узнать некоторые их секреты. Это дает возможность понять, почему представители СМИ ведут себя так или иначе и почему они предпочитают писать статьи сами, нежели поручать это дело ученому. Приведу несколько положений из пособия "You and the media", составленного Американским геофизическим обществом в 2000 году, разбавляя их собственными комментариями. Полный текст пособия см. по адресу: http://www.agu.org/sci_soc/MediaGuide.pdf

1. Почему журналисты всегда спешат?

Как правило, журналисту надо сдавать материал в определенный срок, и чаще всего срок этот измеряется считанными часами. Если вам позвонил журналист, чтобы взять комментарий о горящем событии, это значит, что ответ ему нужен сейчас, в крайнем случае, через несколько часов, потому что до конца рабочего дня он должен сдать статью.

Совет: перезванивайте журналисту незамедлительно.

2. Почему журналисты просят объяснить им проблему попроще?

Потому что журналисты не в курсе ваших исследований, они не владеют вашей терминологией. Не надо требовать от них невозможного. Научные исследования сейчас очень сложны, они уходят все дальше и дальше от обычного мира, для их описания изобрели специальный язык, непонятный широкой публике. Вспомните, ведь даже ваши коллеги часто не понимают, о чем это вы ведете речь.

Совет: говорите с журналистом проще. Рассказывайте на уровне обывателя без научных терминов и сложных оборотов.

3. Почему журналисты делают ошибки в статьях?

Это оттого, что журналист что-то не понял из объяснений ученого.

Совет: постарайтесь сделать основные положения вашей работы как можно яснее, повторите нужную мысль несколько раз. Поинтересуйтесь у журналиста, все ли он понял, знаком ли ему тот или иной термин, предмет исследований, явление природы, есть ли у него еще вопросы. Не жалейте времени на точное и ясное выражение своих мыслей, вы ничего не потеряете, но избежите недопонимания.

4. Почему журналист пишет статью сам, а не просит об этом ученого?

Потому что писать статьи – это непосредственная работа журналиста, ему за это платят деньги. Во многих изданиях существуют особые требования к текстам, и только журналист, работающий на это издание, знает, как надо сделать материал, пригодным для публикации.

Совет: не делайте за журналиста его работу, он напишет лучше и быстрее вас, просто дайте ему исчерпывающую и ясную информацию.

5. Почему журналисты любят "жареное"?

СМИ – это, в первую очередь, бизнес, и журналист – продавец, который должен продать свои статьи в интересах публики, но при этом он не должен заниматься образованием публики – для этого есть школы и ВУЗы. Цель журналиста – информировать о событии и развлечь публику.

Совет: снабжайте журналиста точной и продуманной информацией в срок.

Еще несколько рекомендаций:

– рассказывайте о своей работе с увлечением. Если вы сами не горите энтузиазмом, то чего тогда можно ждать от журналиста?

– СМИ – это возможность повысить образовательный уровень публики. Не упускайте эту возможность!

– помните, что вас записывают на диктофон, поэтому тщательно продумывайте свои ответы. Не говорите того, что вы не хотели бы увидеть завтра в газете. Если вы сказали журналисту «это не для записи», то убедитесь, что он вас верно понял.

– извлекайте выгоду из разговора с журналистом. Замечайте, какие вещи наиболее трудны для понимания неспециалиста, что интересует репортера больше всего и почему, почему его не "зацепила" ваша гениальная гипотеза и т.д. Этот опыт поможет вам в общении с другими журналистами.

Татьяна Пичугина

Источник http://vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/NATURE/MIGDAL.HTM

Академик А. МИГДАЛ.

Недавно я слышал рассказ талантливой актрисы о человеке, который в присутствии многих зрителей подвешивал в пространстве ее сапог "силой Духа", заявляя, что этой силы у него 9000 единиц, тогда как мировой рекорд составляет только 7000.

Ежедневно на головы не сведущих в естественных науках людей обрушивается поток непроверенных фактов и слухов - верить в сверхъестественное стало модой и этаким признаком утонченности. Надеюсь, что эта статья поможет научиться - хотя бы отчасти - отличать разумное от неразумного, ловкий трюк от научной истины, чудо мнимое от подлинного чуда гармонии Вселенной.

Постараемся ответить на несколько вопросов:

·         Из чего складывается научный метод познания?

• Как рождаются заблуждения?
• Каковы те малые ошибки в рассуждениях, которые приводят к антинаучным заключениям?
• И, наконец, как отличить научную истину от заблуждения?

ЧЕРТЫ И МЕТОДЫ НАУКИ

Обсудим особенности научного метода познания, который зародился в начале XVII века, с трудом освободился от догматических предрассудков и продолжает развиваться вместе с наукой.

Задачи науки лежат на границе между известным и неожиданным. Отсюда одна из главных ее черт - открытость новому, способность пересмотреть привычные представления и, если надо, отказаться от них.

Сомнение доставляет мне не меньшее наслаждение, чем знание.

Данте.

Науку образуют факты, соотношения между ними и толкование этих соотношений. Факты и соотношения надо чтить, как Уголовный кодекс. Хорошо установленные факты неизменны, соотношения только уточняются с развитием науки. Но толкования фактов и соотношений, то есть представления, основанные на сознательно упрощенной картине явления, нельзя абсолютизировать. Представления, или модели, развиваются и видоизменяются с каждым открытием.

В нобелевской речи Альбер Камю сказал, что искусство шагает по узкой тропинке меж двух бездн: с одной стороны - пустота, с другой - тенденциозность. В науке такие беадны - верхоглядство и догматизм, две грани лженауки. Верхогляды строят свои концепции, не считаясь с фактами и соотношениями, основываясь на непроверенных догадках. Догматики абсолютизируют представления сегодняшнего дня. Что опаснее - трудно сказать.

Очень часто ученые, неспособные отказаться от установившихся представлений, широко образованны в науке и даже делают хорошие работы, хотя и не выходящие за рамки общепринятого. Покуда они ограничиваются такой деятельностью, они приносят пользу. Вред начинается, когда они пытаются делать прогнозы и влияют на выбор направления поисков.

К счастью, у науки есть свойство самоочищения - обратная связь, обеспечивающая устойчивость. После нескольких неудач и догматики и верхогляды перестают влиять на развитие науки.

Двадцатый век явил удивительные примеры отказа от привычных представлений в физике: теория относительности возникла в результате пересмотра интуитивного понятия одновременности, существовавшего сотни лет. Классическая механика исходит из предположения, что явления можно описывать, задавая координаты и скорости частиц. Квантовая механика требует отказа от этого предположения.

Но не свидетельствует ли такой отказ о несостоятельности всей предшествующей науки?

...Чтобы не нарушить, не расстроить,
чтобы не разрушить, а построить...

В. Высоцкий. "Песенка Алисы".

Существует заблуждение, будто ценность научного открытия измеряется тем, насколько оно ниспровергает существующую науку.

Значительность научной революции в ее созидательных, а не разрушительных возможностях, в том, какой толчок она дает развитию науки, какие новые области открывает.

Очень часто при этом основные представления предшествующей науки остаются неизменными. Бескровный переворот произошел в астрофизике после появления радиоастрономии; в теоретической физике - с открытием "графиков Фейнмана" - способа получать соотношения между физическими величинами с помощью рисунков, которые расшифровываются в конце работы.

Физика элементарных частиц категорически изменилась за последнее время без смены основных принципов физического описания.

Но даже коренная научная революция не отменяет, а только пересматривает, переосмысливает прежние соотношения и устанавливает границы их применимости. В науке существует "принцип соответствия" - новая теория должна, переходить в старую в тех условиях, при которых старая была установлена.

Стабильность науки - важнейшее ее свойство, иначе приходилось бы начинать все заново после каждого открытия.

Физики отказались от представления о тепле как о жидкости - теплороде,- перетекающей от нагретого тела к холодному, после того как была установлена эквивалентность механической и тепловой энергии ("механический эквивалент тепла"). Но законы теплопроводности, установленные во времена теплорода, не изменились.

В начале XX века атомистическая теория вещества стала доказанной и общепризнанной истиной, но все соотношения "макроскопических" наук - термодинамики, гидродинамики, теории упругости - остались без изменений. Эти науки продолжали предсказывать новые явления, выяснились лишь границы их применимости.

Тогда же, в начале века, произошел переворот в наших взглядах на пространство, время и тяготение, но "наука малых скоростей" сохранилась не только в смысле "принципа соответствия" - она продолжала развиваться, и практически вся современная техника - ЭВМ, телевидение, радио, космические полеты, современная химия и биология - обходится ньютоновскими представлениями о пространстве и времени,

Хороший пример переплетения старых и новых представлений дает история эфира.

В XIX веке его наделяли сложнейшими противоречивыми свойствами для объяснения законов распространения света в пустоте и в движущихся телах. Теория относительности разрешила все противоречия эфира. Более того, исчезла необходимость в самом понятии эфира. Однако позже выяснилось, что пустота - "бывший эфир" - носитель не только электромагнитных волн; в ней происходят непрерывные колебания электромагнитного поля ("нулевые колебания"), рождаются и исчезают электроны и позитроны, протоны и антипротоны и вообще все элементарные частицы. Если сталкиваются, скажем, два протона, эти мерцающие ("виртуальные") частицы могут сделаться реальными - из "пустоты" рождается сноп частиц.

Пустота оказалась очень сложным физическим объектом. По существу, физики вернулись к понятию "эфир", но уже без противоречий. Старое понятие не было взято из архива - оно возникло заново в процессе развития науки. Новый эфир называют "вакуумом", или "физической пустотой".

История эфира на этом не закончилась.

Теория относительности строится на предположении, что в нашем мире не существует выделенной системы координат и поэтому не существует абсолютной скорости, мы наблюдаем только относительные движения. Но выделенная система координат появилась в нашей Вселенной с открытием реликтового излучения - это система, в которой кванты реликтового излучения распределены по скоростям сферически симметрично (как частицы газа в неподвижном ящике).

Реликтовое излучение - это электромагнитные волны, возникшие примерно 10 миллиардов лет назад, когда Вселенная была горячей. Исследуя реликтовое излучение, можно увидеть Вселенную, какой она была на ранних стадиях развития.

В "новом эфире" есть абсолютная скорость, тем не менее следствия теории относительности сохраняются с колоссальной точностью в согласии с "принципом соответствия".

История эфира продолжается.

Применение квантовой механики к теории тяготения привело к важнейшему результату - кроме нулевых колебаний элементарных частиц, о которых мы только что говорили, в вакууме существуют нулевые колебания поля тяготения. Но, как следует из теории тяготения Эйнштейна, изменение гравитационного поля приводит к изменению геометрических свойств пространства. Отношение длины окружности к радиусу колеблется около значения 2 "пи", соответствующего евклидовой геометрии. Для больших радиусов эти колебания практически ненаблюдаемы, но чем меньше масштаб расстояний, тем больше амплитуда "дрожаний" геометрии вакуума. В последнее время физики-теоретики пытаются выяснить взаимное влияние этих колебаний геометрических свойств и кулевых колебаний элементарных частиц. Эйнштейн надеялся объединить тяготение и электродинамику, а такая теория пошла бы гораздо дальше - она означала бы "великое объединение" всех известных физических взаимодействий.

Романтика и поэзия науки не в разрушении старого, а в переплетении и проникновении друг в друга новых и прежних идей. В науке, как и в искусстве, новое не отменяет красоты старого, а дополняет ее. Итак, наука оберегает свои завоевания. Но как устанавливаются научные истины? Один из важнейших методов - проверка теоретических предсказаний опытом.

 Штатские люди любят судить о предметах военных и даже фельдмаршальских, а люди с инженерным образованием судят больше о философии и политической экономии.

Ф. М. Достоевский, "Дневник писателя".

"Эксперимент есть эксперимент, даже если его поставили журналисты" - было сказано в одном из наших журналов по поводу встречи редакции с экстрасенсом, с "медиумом", как сказали бы сто лет назад. Я не встретил ни одного экспериментатора, который не захохотал бы, услышав эту фразу. Самое тонкое и сложное - постановка недвусмысленного эксперимента, и здесь необходим строжайший профессионализм.

Чтобы установить истину, нужно поставить научный эксперимент, то есть проведенный специалистами, дающий повторяемые результаты и подтвержденный независимыми опытами других исследователей. Это в равной мере относится ко всем опытным наукам - к физике, химии, астрономии, биологии, психологии... В астрономии вместо слова "эксперимент" (словарь определяет его так: проба, опыт, проверка гипотез) принято употреблять слово "наблюдение", подчеркивающее невозможность изменить ход событий по желанию экспериментатора, но суть остается - астрономический эксперимент состоит в том, что место, время и способ наблюдения отбираются так, чтобы получить ответ на поставленный вопрос. Впрочем, в наши дни с помощью спутников стали возможны астрономические эксперименты и в обычном смысле слова.

Даже в математике при поисках доказательств делают правдоподобные предположения, которые предстоит проверить, то есть ставится эксперимент. В опытных науках процесс "доказательства" никогда не кончается, поскольку постоянно расширяются границы, в которых проверяется правильность предположения.

Читать дальше>>>

Источник журнал "Химия и жизнь" №8 2000 стр 67
Автор М.Левицкий

Расцвет шаманства, который мы наблюдаем в последнее время, производит впечатление. Книги, обучающие колдовству и гаданиям, мастерицы по снятию порчи и сглаза, опытные ворожеи-биоцелительницы, изгоняющие из страдающих душ «подселенцев»... Такие вещи существовали всегда — открыто или подпольно. Ведь в психологию большинства людей заложена вера в нечто сверхъестественное, в возможность чуда и волшебства. Не будем трогать деликатную тему целительства. Если кому-то помогают (или кажется, что помогают) пассы и биополя, ну и слава Богу! Но на этой же волне уверенно наплывает на нас и псевдонаука, аккуратно пристраивающаяся к естественным наукам, чаще всего к физике. Эксперименты по взвешиванию души (после смерти тело теряет в весе, так как душа отлетает), сообщения о том, что время квантуется и замыкается в векторное кольцо, проходя через тело человека. Временами кажется, что мы постоянно читаем или смотрим по телевизору первоапрельские выпуски.
От людей, далеких от естественных наук, часто можно услышать: «Ученые сначала громили генетику и кибернетику, теперь пытаются опорочить результаты удивительных экспериментов. Но наука не стоит на месте, и открытия будут совершаться, как бы их ни высмеивали маститые ученые».
Призывы к научным работникам и учителям бороться с псевдонаукой останутся просто лозунгами, если не объяснить, как отличают ученые истинную науку от ложной, даже не перепроверяя «сенсационных» экспериментов. В основе лежит научное мышление. Самое интересное, что оно имеет черты, общие для большинства естественных наук, независимо от их узкой специализации. Замечено, что оно появляется в результате хорошего образования, многолетней научной деятельности, долгих размышлений и внимательного отношения к истории науки. Рассмотрим на примерах некоторые его черты.
В научно-популярном альманахе «Не может быть» (А. Чернов. «Как сделать пси-мотор», №5(79), 1998 г.) описан прибор, позволяющий обнаружить биополе. Это легкий бумажный цилиндр с крылышками, осью которого служит обычная игла, опирающаяся на горлышко узкой бутылки с плоской пробкой. Под бутылку надо положить любимую книгу так, чтобы ее корешок был направлен на север. Если к цилиндру приблизить ладонь, как бы охватывая его, то он начнет вращаться. Наличие биополя доказано? Да, если нет других объяснений, а они есть. Слабые конвективные потоки теплого воздуха от ладони вполне могут вращать цилиндр, если он достаточно легкий. Экранируем ладонь листком бумаги либо поместим всю конструкцию вместе с ладонью в пространство, где температура воздуха такая же, как у ладони, и цилиндр престанет вращаться. Вот тут и начинается самое интересное. Сторонники биополя сразу возразят, что биополе есть, но оно слабое и экранируется листом бумаги, а при окружающей температуре 36°С оно легко рассеивается и не доходит до цилиндра. Как бы вы ни модифицировали эксперимент, вы всегда услышите, что, изменив условия, вы либо нарушили хрупкое биополе, либо погода сегодня не та, либо магнитное поле Земли в момент эксперимента было неблагоприятное, а может быть, под бутылку была положена не самая любимая книга. Споры могут идти до бесконечности.
Именно в таких случаях надо руководствоваться важным принципом: «Если какое-то явление можно объяснить с помощью существующих научных представлений, то не нужно придумывать никаких новых объяснений».
Этот принцип на первый взгляд предлагает отмахнуться от нового явления. Не очень ли рискованный подход? Как бы при таком отношении не прозевать очередное открытие! Существуют же, в конце концов, неоткрытые еще поля или какие-то явления. К примеру, в середине прошлого столетия не были известны ни радиоактивность, ни рентгеновские лучи. Здесь мы переходим к еще одному важному принципу. Действительно, в середине прошлого века, с точки зрения ученых-зкспериментаторов, ни радиоактивности, ни рентгеновских лучей не существовало. То, что сегодня не наблюдается экспериментальной наукой, пока не существует. Получается какая-то метафизика: «Вижу стул, значит, он существует, закрыл глаза — не вижу, значит, он не существует». Нет, немного не так. Если вы оказались в абсолютно темной комнате, то не следует сразу пытаться сесть на стул, надо вначале зажечь свет и убедиться, что стул есть. Это не философская концепция, а обычное практическое правило экспериментаторов.Можно было в середине XIX века рассуждать о каких-то неоткрытых пока лучах, а в наши дни — о биополях, но к чисто научному мышлению это отношения не имеет. Правда, современные теоретические разделы науки часто оказываются впереди экспериментальных (фуллерен был предсказан химиками за 12 лет до его официального открытия). Если какое-нибудь явление предсказывает теория, то его можно всерьез обсуждать, даже если оно опытным путем пока не обнаружено. Но если нет ни теоретических предпосылок, ни надежных результатов опытов, то и говорить не о чем. Точно так же не стоит обсуждать красоту ненаписанной пока музыки или достоинства несозданного романа. Но разве нельзя просто пофантазировать? Можно! Мы восхищаемся замечательными предвидениями Ж.Верна, но это художественное творчество и к научному мышлению отношения не имеет. Никто из современников Ж.Верна не стал планировать полеты на Луну под влиянием его знаменитого романа.
Открывая неизвестные свойства известного поля, энтузиасты практически не трогают гравитацию. Чаще внимание уделяют электромагнитному полю, но особенно везет постоянным магнитам. Из них пытаются выжать то, что они делать не умеют. «Если внутрь соленоида (катушки с проводником) поместить герметичную трубку с подвешенным внутри грузиком, то при включении тока грузик будет притягиваться к стенкам трубки, но если прибор ориентировать в направлении созвездия Геркулеса, то грузик будет от стенок отталкиваться» (Ю.Медведев «Удар из вакуума», газета «Известия», 09.11.99). Расчеты по результатам эксперимента привели автора к выводу, что в мире существует новая фундаментальная константа — космологический векторный потенциал, который расположен в плоскости, проходящей через центр галактики, и всегда направлен к созвездию. В этом эксперименте есть нечто такое, что позволяет дать оценку сразу и сформулировать следующий признак: «Каждое крупное открытие в естественных науках (открытие новых лучей, элементов, эффектов и новых полей) всегда происходит с применением новейших технологий и научных разработок». Многие смутно представляют себе, какие теоретические и экспериментальные усилия требуются для того, чтобы открыть что-то принципиально новое. Посмотрите хотя бы на приборное оформление физических эффектов, открытых во второй половине столетия: эффект Мёссбауэра, магниторезонансные методы, лазеры. Сюда же можно отнести технику для получения новых элементов на специально сконструированных ускорителях для многозарядных ионов.
История науки подтверждает этот принцип. К. Рентген открыл свои знаменитые лучи, работая с катодной трубкой. Она была по тем временам совсем непростым устройством: замкнутый стеклянный сосуд, в котором самыми надежными методами создали высокий вакуум и впаяли металлические электроды с напряжением в несколько десятков киловольт (это оказалось возможным благодаря предшествующим работам Г. Румкорфа). Новые лучи зафиксировали специальным люминесцентным экраном, покрытым солью бария Ba[Pt(CN)4]-4Н2О, который был разработан для экспериментов с катодными трубками. Это был передовой фронт науки, поэтому никто не отмахнулся от сообщения об открытии новых лучей.Совсем иначе обстояло бы дело, если К. Рентген сообщил бы о том, что открыл новые лучи, фокусируя свет от стеариновой свечи с помощью большой линзы на поверхность вращающегося бумажного диска. Кстати, нечто подобное сразу же началось после открытия Рентгена. Американский физик Р. Вуд в своих воспоминаниях рассказывает, как один из его коллег уверял, что тоже открыл новые лучи. Их излучают быстро мигающие лампочки накаливания. Если такую лампочку прикрыть рукой, то можно увидеть очертания кистевых костей и суставов. Ничего, кроме улыбки, это не вызвало.
Сразу же за открытием К. Рентгена последовало открытие А. Беккерелем радиоактивности. Сложный прибор в данном случае не потребовался, но авторы использовали фотопластинку со светочувствительным желатиновым слоем, незадолго до этого созданную А. Расселом, и комплексную соль урана K2[UО2(SО4)3], которая вызывала потемнение светочувствительного слоя. Соль сильно флуоресцировала, уран в то время был элементом с самой высокой атомной массой, замыкал Периодическую систему, и поэтому можно было ожидать чего-то необычного. Ученые уже знали, что фотопластинка может «увидеть» то, что не видит человек, и этого было достаточно, чтобы возник интерес к новому явлению. Проверить эффект было совсем не сложно, он воспроизводился у других экспериментаторов независимо от погоды, настроения и состояния магнитного поля Земли. Если бы А. Беккерель сообщил о том, что хлористый натрий оставил следы на обычной стеклянной пластине, никто не стал бы повторять его опыт.
Но разве нельзя сделать крупное открытие совсем простыми методами? Конечно можно: найти какой-нибудь новый минерал, установить неизвестные ранее целебные свойства какого-либо растения, найти простой способ получения сложного вещества, но сделать фундаментальное открытие нельзя. Мы подошли к следующему принципу. Все, что можно было открыть простым способом, уже открыто. Последующие открытия даются с помощью постоянно возрастающих усилий. Вся история науки это подтверждает.
Есть еще некоторые важные вещи, которые учитывают исследователи при оценке новых явлений. Прежде всего, это понимание того, что фундаментальные законы науки незыблемы и не знают исключений. К сожалению, это не всегда помнят даже выпускники вузов. Далее, все законы имеют области своего применения, вне которых они не работают. Например, все химические превращения затрагивают только валентные электроны. Поэтому синтез новых элементов с перестройкой атомного ядра при химических реакциях невозможен. Это фундаментальное положение. Однако существует иная химия — ядерная, где это возможно.
Для оценки НЛО, парапсихологии и подобных им явлений давно выработан удобный критерий. Если научно доказано, что какое-то явление действительно существует, то оно неизбежно входит в нашу жизнь, меняя и направление действий, и образ мыслей человечества. Приведу, может быть, очень грустный пример. Когда падают самолеты, наряду с версиями о неполадках и террористических актах должна автоматически рассматриваться версия о вмешательстве НЛО. Это выглядело бы совершенно естественно, если бы существование НЛО было надежно установлено. Другой пример. Вы договорились с приятелем о чем-то секретном, но через некоторое время содержание вашего разговора стало известно окружающим. Невозможно представить душевно здорового человека, который решил бы, что кто-то прочел мысли вашего друга на расстоянии.
Теперь о самом важном. Не следует думать, что человек, вооруженный научным методом мышления, может надежно разобраться в том, что истинно, а что нет, и убедить в этом других. Разобраться может, но с определенной долей уверенности, которая зависит от того, насколько он компетентен в данном вопросе и насколько обсуждаемая тема близко подходит к граничным областям науки. А вот убедить других — далеко не всегда. Споры, которые возникают в таких случаях, всегда одинаковы, причем ученый обычно более уязвим. Оппонент может сказать: «Почему ты так уверен, что с помощью химии нельзя получить золото из ртути? Ты же еще не все пути испробовал!» Ясно, что попробовать абсолютно все невозможно и не так-то просто объяснить, что пробовать уже не надо.
Псевдооткрытия тоже имеют свои отличительные черты. Прежде всего, они глобальны. Это не просто новая сверхпрочная композиция или эффективный лекарственный препарат от гриппа. Если это лекарство, то минимум от ста пятидесяти болезней, или это не менее чем новый физический эффект, либо новое поле. Вторая отличительная черта — для обнаружения эффекта необходимы весьма характерные дополнительные условия: следует ориентировать прибор по странам света, либо по звездам, либо по магнитному полю Земли. Иногда требуется ставить опыт в определенные дни недели либо связать его с фазами Луны. Третий признак — использование мнения авторитетного ученого. Не того, который рецензирует работу, а который об этой работе ничего не знает, но работает в области, отдаленно напоминающей данную. Высказанное им где-то мнение по обобщенной проблеме иногда можно удачно пришпилить для авторитетной поддержки.
Сами авторы делятся приблизительно на две категории: истинно заблуждающиеся и хитроумные мошенники. И те и другие, как правило, плохо образованны. Первые добросовестно верят в свое открытие, но, постоянно натыкаясь на возражения, постепенно начинают думать, что вокруг них заговор. Это иногда приводит к душевному расстройству, поэтому в споре с ними многие для себя решают, что истина, конечно, дороже, но безопаснее согласиться. Вторая категория обычно достаточно умна. Доказывая в постоянных дискуссиях свою правоту, они так отшлифовывают мастерство демагогической полемики, что задурят голову кому угодно.
В итоге все же следует признать, что спорить с людьми, убежденными на уровне веры, бесполезно. Убеждать можно лишь тех, чье мировоззрение только формируется, поэтому, борясь с лженаукой, надо обучать молодое поколение. Вероятно, студентам и аспирантам естественнонаучных специальностей следует изучать не только общую философию, но и проходить усиленный курс философии естествознания, построенный на истории науки, закономерностях ее развития и критическом анализе тех удивительных открытий, которыми постоянно снабжают нас СМИ. Думаю, что на такие лекции студенты валили бы валом.

источник журнал "Наука и жизнь" http://www.nkj.ru/archive/articles/15480/

автор Аркадий ГОЛОД, врач-анестезиолог.

Книжные прилавки, страницы периодики, телепрограммы, интернет-сайты и форумы полны антинаучной белиберды. Искренне сочувствуя жертвам лженауки и шарлатанства, попробуем составить краткий определитель «брехологии», подобно определителям опасных животных и ядовитых грибов.

ПРИЗНАКИ ПЕРВОГО ПОРЯДКА

Если в публикации встречаются слова: аура, биополе, чакра, биоэнергетика, панацея, энерго-информационный, резонансно-волновой, психическая энергия, мыслеформа, телегония, волновая генетика, волновой геном, сверхчувственный, астральный, — то можете быть уверены, что имеете дело с шарлатанской писаниной.

Список может быть продолжен, но особого смысла в этом нет. Терминология шарлатанской братии всё время расширяется, поэтому ориентирование по «сигнальным словам» не всегда бывает достаточным для правильной оценки текста.

ПРИЗНАКИ ВТОРОГО ПОРЯДКА

Это данные о личности автора. Как правило, основная специальность авторов псевдонаучных произведений далека от областей знания, которым посвящены их опусы. Я намеренно использую термин «опус» (от латинского opus — дело), чтобы не уточнять, книга это, статья или телепередача.

Большой интерес для анализа представляют научные регалии автора. Чем их больше и чем тщательнее они перечислены, тем осторожнее надо относиться к тексту. У настоящих учёных тщеславие считается дурным тоном.

Скромное «к.м.н. Абэвэгэдэев» вызывает значительно больше доверия, нежели «доктор проблем мироздания, академик XYZ академии, почётный член того-то и сего-то Фантазм Ахинеевич Чепуханов-Грандиозов».

«Почётное членство» в различных академиях особенно настораживает в силу существенных различий между членом и почётным членом.

Вне всякого сомнения, немало действительно выдающихся людей удостоены множества наград. Но, увы, их труды доступны пониманию только таким же профессионалам, а до популярных публикаций они почти не снисходят.

В работах профессионалов отсутствует не только самовосхваление, но и вообще упоминание о ценности данного труда.

Выражения типа: «Наше исследование полностью изменяет представление о том-то и том-то»; «Оно имеет особую ценность»; «Всё, что было до нас, не представляет никакой ценности» — вкупе с обещаниями коренных преобразований в науке, немедленного огромного эффекта при ничтожных затратах, с уничижением предшественников и конкурентов — являют собой достоверные симптомы шарлатанства.

Определение автором своего труда как революционного — весьма серьёзная причина усомниться как в компетентности автора, так и в ценности его творения.

ПРИЗНАКИ ТРЕТЬЕГО ПОРЯДКА

Эти признаки обнаруживаются, собственно, в содержании творения. Некоторые моменты, которые относятся к этому разделу, были уже упомянуты выше. Авторы фантазмических и шарлатанских сочинений отнюдь не заинтересованы в быстрой идентификации их антинаучности. Некоторые достигли выдающихся успехов в мимикрии и удивительно ловко маскируют лженаучную природу своих творений среди вполне разумных рассуждений. Ограничиваясь рамками медицины и биологии, напомню, что в биологических системах и в живых организмах все известные физические законы действуют так же неукоснительно, как и в неживых. Специфические же биологические законы обладают не меньшей силой и также не нарушаются. Поэтому, если автор всерьёз рассуждает о паранормальных способностях — видении через стену, чтении писем в закрытых конвертах, левитации, телекинезе, оживлении покойников, операциях без ножа (с извлечением потрохов, но без раны и шрама), — вы читаете сказку. Использование наукообразной терминологии рассчитано не столько на сознание читателя, сколько на гипнотизирующий эффект непонятных слов, служащих проводником авторских идей в мозг читателей/слушателей. Читателю просто не оставляют времени на осмысление словесного потока. Он только успевает ухватывать отдельные кусочки, написанные нормальным языком. В них же и заключены мысли, которые, по замыслу автора, должен усвоить потребитель продукта его умствований. По идее, читать бы надо вдумчиво, медленно... Но где там, мы приучены (и вынужденно приучены) к скорочтению. Вот и глотаем, не прожевав. Такой способ поглощения духовной пищи для мозга опаснее, чем для желудка торопливое поглощение пищи телесной.

Итак, повышенная концентрация иноязычных терминов там, где вполне можно обойтись словами родного языка, обилие сложных грамматических конструкций — сигнал читателю: «Смотри, не вляпайся!» Для шарлатанских опусов характерны отсутствие сомнений и нетерпимость к возражениям. Несомненный признак шарлатанства — отсутствие реакции на критику по существу и переход на личность оппонента.

Для лженаучных «измышлизмов» характерны универсальность и всеобщность. Шарлатан не унижается до решения узких задач. Уж если он совершил переворот в науке, то глобальный. Если он лечит онкологические заболевания осиновой палочкой (ей-богу, есть такой патент!) — то все без исключения. Если он изобрёл чудодейственную диету, то она подходит всем, оздоравливает напрочь и без права на апелляцию. Если описывает чудодейственное снадобье, то противопоказаний оно не имеет и давать его можно кому угодно.

Когда автору недостаёт фактических или логических (часто тех и других) аргументов, он прибегает к ссылке на авторитеты. При этом часто покойным авторитетам приписывают высказывания и воззрения, которые были при жизни им абсолютно чужды. Известное дело: мёртвые сраму не имут. В подобных случаях знакомство с биографией великих позволяет достаточно надёжно определить подлог и соответствующим образом отнестись к творению автора.

Если предлагаемое потребителю «революционное учение» не имеет научной предыстории — это очень и очень достоверный признак брехологии. Наука развивается поступательно, основанием для нового знания всегда служит старое, проверенное. Если же предшественники у автора отсутствуют, а его «наука» выскочила на свет божий, как чёрт из табакерки, совершенно естественным к ней будет отношение, как к нечистой силе. Аналогично предлагаю относиться и ко всякого рода «озарениям», «наитиям» и прочим божьим дарам. Всякая эзотерика, истерика и мистика самим своим присутствием в «научном» опусе однозначно определяют его принадлежность к брехологии.

Ещё один признак третьего порядка я назвал бы «небритость по Оккаму». Бритвой Оккама был назван принцип, сформулированный ещё в XIV веке францисканским монахом Уильямом Оккамом, который гласит: Entia non sunt multiplicanda sine necessitate — «Сущности не следует умножать без необходимости». Иначе говоря, не следует придумывать сложное объяснение там, где достаточно простого. Эйнштейн несколько изменил формулировку: «Всё следует упрощать до тех пор, пока это возможно, но не более того». В лженаучных опусах этот принцип не соблюдается. Примером нарушения принципа Оккама могут послужить рассуждения о Бермудском треугольнике. В районе с чрезвычайно интенсивным мореплаванием, с очень неустойчивыми воздушными потоками и морскими течениями время от времени пропадают корабли и самолёты. Брехологи объясняют эти катастрофы действием потусторонних сил. Аварии в силу естественных причин (прекращение связи с самолётом из-за неполадок в электросети; падение в море из-за ошибок навигации и перерасхода топлива; гибель корабля под ударом аномально высокой одиночной волны) отвергаются в пользу красивых и ничем не обоснованных измышлений.

Завершаю статью простой рекомендацией: для различения науки и брехологии пользуйтесь здравым смыслом.

Если ещё не разорились лотереи — грош цена пророкам. Если ещё есть больные, все чудодейственные снадобья — помойка. Если некто предлагает чудо — он шарлатан.