Цитата сообщения Парашутов ЖЗЛ (ОТШЕЛЬНИК И КОРОЛЬ ДЕКАДАНСА НИКОЛАЙ КАЛМАКОВ: СУМАСШЕДШИЙ ИЛИ ГЕНИЙ? ЧАСТЬ 3)



Глава 10. Третий период (1928 - 1955)

После завершения работ в часовнях начинается третий период творчества Калмакова. Фигуры на его полотнах стали более широкими и тяжелыми.



Николай Калмаков в Галерее Charpentier, Париж 1928 г.

Как ни странно, во время, когда художник писал героическо-мифологические работы, ему приходилось совсем не сладко в обыденной жизни. Средства заканчивались, он был вынужден поселиться в меньших и более дешевых комнатах. Регистрационная книга гостиницы сохранила схему этих «переездов», закончившихся маленькой комнаткой на чердаке гостиницы.




Образ Саломеи вновь появляется в творчестве Калмакова, теперь как шестикрылый сфинкс, ласкающий могущественной лапой голову Иоанна Крестителя (Саломея - Сфинкс - 1928).
Он рисовал наяд и нимф (Amphitrite, 1927), Бога семи морей (Нептун, 1936) в эпическом стиле - сильные мускулы, угловатое лицо в профиль.



Николай Калмаков The Sphinx 1926 г.



Николай Калмаков Neptune 1936 г.

К тому же Калмаков умудрился потерять всех своих друзей. В 1931 году у него произошла крупная размолвка с Н.Н.Евреиновым. "Он был настолько неприятен, насколько возможно, чтобы оставить о себе самые плохие воспоминания. После этого мы никогда его не видели» - вспоминала вдова режиссера.
Одно время, он выгонял некоторых соотечественников из гостиницы, крича им: "Грязные русские! Как Вы можете говорить на таком отвратительном языке?"

Ко всему прочему ухудшилось его здоровье. В течение всей жизни художник занимался легкой атлетикой, он, работая перед мольбертом, регулярно делал перерывы, чтобы заняться гимнастикой.
Его современники комментировали: "Калмаков был человеком со странным поведением. У него была лысеющая голова с пучками белых волос. Он был очень спортивным и регулярно занимался гимнастикой. Он обладал хорошим здоровьем и мог пройтись на руках в уже солидном возрасте».

Уединенное существование, отказ показывать свои работы и высокомерное отношение к окружающим постепенно приводили к бедности. Мадам С. (его последняя близкая знакомая) рассказывала: «Все в здании знали, что на чердаке умирает от голода старый живописец. Он жил, питаясь одной тарелкой супа в день. Но его высокомерие препятствовало состраданию..."
Мгебров добавляет, что Калмаков избегал жалости и оставался гордым до конца, «он носил пальто денди, прямое и узкое, которое сшил самостоятельно».

Чтобы выжить, художник брался за все заказы, которые ему изредка предлагали.



Николай Калмаков Иллюстрация к сказке "Кот в сапогах" (Puss n’ Boots) 1927 г.



Николай Калмаков Two Seahorses 1947 г.

По крайней мере, найдены две маленькие открытки, продаваемые в церквях, которые были в стиле Калмакова и подписаны его монограммой. Таким образом, живописец Сатаны и эротических работ написал «Ангел и цветущий сад» (1934) и «Младенец Христос в яслях» (1934). В последней работе младенец имеет странное сходство с лицом художника.

Во время Второй мировой войны Калмаков даже делал иллюстрации для нацистских оккупационных сил в Париже - трогательное изображение «Солдата и его девушки» (1941).



Николай Калмаков Nazi propaganda. The Soldier and his girl 1941 г.

Картину нацисты трактовали так - после резни борцов Сопротивления в Париже усталый нацистский солдат находит любовь в объятиях француженки.

Хотя его последняя выставка в галерее Charpentier (Париж) в 1928 собрала положительные отзывы, Калмаков чувствовал себя непонятым современниками. Он считал, что окружен идиотами, которые не в состоянии понять величину его таланта.



Николай Калмаков The Women’s Den 1940 г.



Николай Калмаков Grapes 1943 г.

Живописец Иванов вспоминал: «Несмотря на бедность, он никогда не хотел продать любую из своих работ. Чтобы выжить, он искал случайные заказы, которые мог сделать легко – будь то набожные изображения или гравюры для немцев..."



Калмаков с дочерьми художника Иванова 1929 г.

Но, несмотря на его аскетизм и атлетизм, Калмаков не мог справиться с холодом, слабым здоровьем и голодом.
Гватемальская женщина, которая жила в той же гостинице, вспоминала потом, что в 1941 г. она «набралась смелости, чтобы обратиться к проходившему художнику с несколькими словами, на которые он не ответил. Но я проскользнула в его комнату и оставила на столе чашку чая с несколькими булочками. Час спустя, Калмаков пришел в мою комнату и церемонно подарил мне букет роз».

Таким образом, началась последняя любовная связь в жизни Калмакова.
Мадам С. была на двадцать пять лет моложе художника. Следующие шесть лет она заботилась о Калмакове, но их отношения - как со всеми женщинами в его жизни - были не спокойными, со скандалами и шумными примирениями.

Глава 11. Последние годы. Забвение.

В 1947 году был составлен договор, по которому дама оплачивала для него место в доме престарелых в обмен на большую коллекцию его работ. В возрасте шестидесяти восьми лет Калмаков оказался в доме престарелых на севере Парижа.
Он жил, окруженный бедными и нуждающимися людьми, в комнатах на несколько человек.
Понимая, что деньги - его единственное спасение, он в отчаянии обратился к российскому Красному Кресту и затем к кюре городка Шелле, где располагался дом престарелых, с предложением продать им всю коллекцию своих работ, находившуюся теперь в руках мадам С.
Когда же кюре послал письмо мадам С., она отклонила его предложение с негодованием, заявив, что картины теперь принадлежат ей, и она не собирается их продавать.
Калмаков понял, что попал в ловушку жестокости и алчности.
Эти чувства отражены в письме 1950 года:
"Здесь, жизнь идет, как всегда, очень медленно, и похожа на растительное существование. Я окружен ордой орангутангов, банальных до крайности, представляющих отвратительное зрелище. Они праздные, глупые, суеверные и необразованны. Кроме еды, ничто не интересует их. Я справляюсь с отчаянием, которое охватывает меня всякий раз, когда я понимаю истинную глубину пропасти между нами, и молю господа дать мне силы духа».
Медсестры дома вспоминали, что "господин Калмаков однажды целый день долго точил нож, который стал, фактически, бритвой, ее он всегда держал в руке. Мы все боялись, что случится что-то страшное..."

Тем не менее, Калмаков провел в Шелле восемь лет.
Когда один из его последних приятелей навестил художника, он увидел, что руки художника были искажены ревматизмом, большие белые завитки волос, которые когда-то короновали его лысину, были пострижены.
«Он сидел спокойно, своими синими глазами смотрел со скукой на гостя и не произносил ни слова».

В 1955 русский эмигрант, аристократ и художник умер в одиночестве, безызвестности и бедности в госпитале де Лани на севере Парижа. Он был похоронен на сельском кладбище изогнутым и безымянным крестом, подвергнутым временем коррозии.
После смерти этого отшельника, каковым считали Калмакова многие, в его маленькой комнате в гостинице де ла Рошефуко были обнаружены более сорока его произведений, которые посчитали эксцентричными, ничего не стоящими и заперли на хранение, а вскоре и забыли.
В течение своей уединенной жизни художник рисовал работы, которые отражали его навязчивые идеи с мученичеством, аскетизмом, упадком, духовностью и сексуальностью. Выполненные в стиле, названном русским ар-нуво, его образы говорили о том, что их написал либо сумасшедший, либо гений.

Только в 1962 году коллекционеры Бертран Коллен дю Бокаж и Жорж Мартин дю Нор обнаружили сорок холстов Калмакова на большой барахолке Marché aux Puces на севере Парижа. Все работы этой необычной коллекции были подписаны стилизованной монограммой «K».



Николай Калмаков Angel of the Abyss 1916 г.



Николай Калмаков The Wife of Satan 1919 г.



Николай Калмаков Diana in Her Bath 1935 г.

Венгерский торговец вместе с этими полотнами продал им и афишу выставки, проведенной в Галерее Ле Рое в Брюсселе в 1924. Из нее и стало известно полное имя таинственного 'K' - Николас Калмакофф.

Материалы взяты из статьи Елены Струтинской Легенда о «Саломее» и сайта visionaryrevue.com .