Статья журналиста Светланы Храмовой о новом фильме Звягинцева "Левиафан" тот самый случай, когда готов подписаться под каждым словом. Статья опубликована в газете "Взгляд". Я уже писал, что последние фильмы Звягинцева - это самый яркий продукт продюсерского кино, ориентироыванного на фестивальный рынок.

Монолог о заскорузлости сознания

Призывы к посыпанию головы пеплом и массовому покаянию стали модными: ватники мы никчемные, нация спившихся недочеловеков, нет нам места в мире всеобщего процветания и борьбы за светлое будущее человечества. И в светлом будущем места нет.

Наглядное пособие по теме – фильм «Левиафан», номинированный на «Оскар». Принято считать, что режиссер создал очередной шедевр, и всего-то за 22 000 000 рублей.

Эпохальное полотно-притчу с мильоном штампов и банальностей, безостановочно «принимающими на грудь» героями, стрельбой по бутылкам и отпринтованным портретам бывших вождей и длинными-длинными кадрами бескрайнего Русского Севера, особенно удался заставочный план: скелет синего кита, напоминающий рухнувший с небес авиалайнер, и сидящий неподалеку мальчик, со спины.

Наш друг, египтолог Виктор Солкин сходил на "Исход". Мы тоже сходили. Витя в гневе, мы - скорее в состоянии "пацтолом". Но Виктора можно понять - так испоганить его мир, чтобы даже неспециалисту было видно... Вот его рецензия, в которую мы добавили чуть-чуть от себя по конской части. Ну и да, как по нам, кино оскорбительно и для иудеев, тащемта. Как сказал один из нас, это даже не "развесистая клюква", это "древовидный арбуз".

«Исход» Ридли Скотта из Египта, или О том, как Мойша Рамсеса спасал.

Отмечу сразу: это один из худших фильмов с некой претензией на историзм из тех, что мне приходилось видеть. Конечно, сложно ожидать какого-либо следования историческим реалиям в сюжете о совершенно мифологическом персонаже, каким является Моисей. Нет ни одного подлинного археологического или текстуального источника, который бы хоть как-то подтверждал даже сам факт его существования. Фильм бы так и воспринимался знающими людьми, как дорогое фэнтези, если бы не активно продвигаемый в западной прессе тезис о том, что в фильме «максимально точно воссозданы реалии Египта эпохи Рамессидов». 



Для этой весьма сомнительной задачи из университета Суонси даже был приглашен египтолог Алан Ллойд, безусловно, погубивший свою профессиональную карьеру и просто имя участием в этом проекте.
Фильм не зря был запрещен к показу в Египте и ряде других стран: это очень ущербная национально-религиозная агитка, в которой все подчинено простому тезису: «Мойша – гениальный человек, а его «современник» фараон Рамсес II – отъевшийся примитивный глупец и тиран». Эта нехитрая конструкция смонтирована из ужасающих своей примитивностью диалогов и высосанных из пальца деталей сюжета, которыми дополнен известный по библейскому тексту «исход». 

Для тех, кто интересуется древнеегипетской цивилизацией, фильм настолько же никчемен и вреден, насколько он оскорбителен для Египта, как для страны и многотысячелетнего очага цивилизации и культуры. Хотя, о чем вообще можно говорить, если египетский фараон в диалогах рассуждает о том, что то или иное явление «не целесообразно с экономической точки зрения», а строящийся красивейший город Пер-Тему (Питом, совр. Телль эль-Маскхута) больше напоминает скалистый зловонный (об этом говорится особо) Мордор, нежели плоскую как стол восточную Дельту Нила в Египте – плодороднейшие и красивейшие земли страны. 

Впрочем, для того, чтобы показать, что Мойша – великий герой, для создателей фильма все средства хороши. По-моему, они перегнули в своей откровенной ненависти к неевреям даже сам библейский текст.
Агитка при этом изобилует откровенными подлогами: в мифологический сюжет обильно подмешаны упоминания о реальных исторических событиях, например, о битве при Кадеше, для того, чтобы как-то показать доверчивым людям все тот же пресловутый «историзм» происходящего. Чего стоит только одна из первых фраз, с которых начинается фильм, гласящая, что «за время 400-летнего рабства евреи трудились, создавая величие Древнего Египта». 

Думаю, многие знают, что единственное (!) упоминание Израиля, как племенного образования, сохранилось в тексте знаменитой церемониальной стелы Мернептаха – сына Рамсеса II, ныне хранящейся в Египетском музее в Каире. На этом фоне происходящее на экране – в частности, евреи, строящие пирамиды для Рамсеса II, ко времени которого и пирамид-то не строили уже около трех веков, смотрится если не печально, то отвратительно.


Теперь о ляпах, считать которые устаешь уже на первой трети фильма. Становится смешно уже на первых кадрах, когда знаменитый царь Сети I пользуется для предсказания исходы битвы гаданием на внутренностях птицы, которого никогда, в отличие от Вавилонии или Рима, не было в Египте. Для того, чтобы показать «темность» суеверного и недалекого царя, который вообще-то был знаменитым мыслителем, мистиком и строителем храмов, показывают, как он пробует на вкус жертвенную кровь подле статуи богини Сехмет под осуждающим взглядом «продвинутого» Моисея.

Дальше начинается парад страшных анахронизмов. Так, битва египтян с хеттами при сирийском городе Кадеше произошла на 5 году самостоятельного правления Рамсеса II, а вовсе не при жизни его отца Сети. Рамсес, который демонстративно показан туповатым алчным увальнем (Джоэл Эдгертон, несколько других актеров от этой роли отказались), выезжает биться с хеттами… в головном уборе великой царской жены, более уместном на голове его матери Туйи, которую играет Сигурни Уивер — женщина с настолько негодными для этой роли европейскими чертами лица, что даже взрыв вороньего гнезда поверх ее парика – т.е. там, где должен был быть головной убор, в котором вышел на поле брани ее сын – не так уж ужасно бросается в глаза.




Далее переврана вся Кадешская битва, с отчаянной смелостью Рамсеса и верностью его возничего Менны. И это только для того, чтобы показать, как суровый и сильный Мойша спас никудышного царского сынка. Пару кадров спустя сам Сети I, до этого рассуждавший, что Рамсес и главный герой фильма «выросли как братья», что есть банальнейшая и невозможная для реалий египетского двора ложь, беседуя с Моисеем доходит до апофеоза, указывая, что мол, сынок-то никудышен, а вот его, Мойшу, назначить бы преемником на египетском престоле… Напомню: речь идет о последних годах правления Сети I, который при жизни назначил Рамсеса – соправителем, которому сам избирал жен, которого прославлял в надписях. Надо ли говорить, что зная изображения Рамсеса в трауре после смерти отца и то, с каким усердием он завершал начатые при нем постройки, прославляя имя Сети, хочется встать и выйти из зала кинотеатра глядя, как уныло Рамсес жует какую-то пищу, глядя на умирающего отца? Кроме того, если Сети еще хоть как-то похож на самого себя, то Рамсес, которого идеология национальной агитки требовала показать омерзительным, вообще не имеет никакого сходства с историческим прототипом, от которого остались тысячи изображений и мумия.


Далее ляпы продолжаются. Средневековые азиатские флаги вместо штандартов у египетских воинов, элементы позднеантичных доспехов, современная упряжь на лошадях. Лошади - это отдельная песня во всём фильме. Надо ли говорить, что в ту пору в Египте и вообще везде в тех краях лошадки были невеликие и ростом около 120 в холке, несколько напоминающие ослов. На этом фоне Мойша на фризском жеребце, фактически рыцарском коне-переростке выглядит мммм... Также доставляют кучи липицианов. Сёдла. Нам удалось заметить вестерновые сёдла (америка, чо), австралийские и испанские, стыдливо накрытые часто задирающимися тряпочками. Металлические стремена появились лет через 2000 после описываемых событий - как раз для того, чтобы можно было удобнее стрелять из лука и выделывать трюки а-ля Мухтарбек Кантемиров. 

Современная драйвинговая шорка-хомут (оно и правильно, ибо такие чудеса руления делают съезженные драйвинговые экипажи). Появились в XX веке. Нашей эры. Местами заметили карабины. Испанские уздечки, "почтовые" пелямы (они же бабочки, порою с медным напылением), пелямы-мундштуки. Кое-что из "египетской" упряжи у нас есть. 

А кошмарные парики и короны? Чего стоит только золоченая ступка для гороха на немесе Рамсеса II во время его коронации или жуткий убор великой жрицы, отдаленно напоминающий парик Нефертити, но дико искаженный.





Главное, в показе Египта и его архитектуры в фильме – это монументальность. При этом зачастую это нагромождение совершенно не сочетаемых элементов египетской храмовой архитектуры совершенно разных эпох, жуткие колоссальные статуи богов на площади Мемфиса, которые просто придуманы, все те же строящиеся (!) пирамиды, хаотично стоящие в пределах города, а не в некрополе, и, конечно же, обелиски неправильных форм. Чуть лучше обстоит дело с внутренними интерьерами дворцов и мебелью, за которыми часто угадываются конкретные египетские оригиналы. И черт бы с ними, с букетами из южноафриканских стрелиций, которых египтяне не знали и вновь и вновь появляющимися женскими париками на головах мужчин. Мы уже поняли с вами: фильм не об этом.

О том, что красивый Питом превратился в ужасающий скалистый кошмар, я уже говорил. Тут видно, кстати, что режиссер и сценарист не читали и библейский текст, который пишет о плодородной земле Гошен, где еврейские «рабы», якобы строили города Питом и Раамсес. Это, кстати, единственная деталь, из-за которой отдельные особо талантливые «историки» привязывают мифологические события «исхода» к эпохе Рамсеса II, ведь его столица Пер-Рамсес строилась именно в восточной части Дельты. Впрочем, чего мы хотим, если в самом библейском тексте Иосиф, живший за века до Моисея, якобы обитавшего в XIII в. до н.э. носит искаженное египетское имя «Цафнафпанеах» (т.е. Джедптахиуфанх), которое появилось в Египте только к VIIв. до н.э.?

А чего стоит большой храм в Абу-Симбеле, в котором Рамсес совершает обряд «отверзания уст и очей» мумии усопшего отца?. Если отсчитывать от момента воцарения Рамсеса, то этот знаменитейший храм, облик которого не надо было трогать и который вообще никак не связан с погребальными ритуалами, был завершен только через … тридцать четыре года правления…

Думаю, что рассказывать о том, что египтяне в фильме все сплошь коррумпированы, изнеженны, глупы, лицемерны – не надо. Зато все поголовно евреи – мудры, сильны, ярки и горды собой. Примитивная, глупая черно-белая парадигма тут выпирает из всех мест так, что во время моего просмотра фильма некоторые зрители стали уходить из зала с комментариями: «какая дурь!».


Конечно, полностью продемонстрировал свои способности режиссер, когда пришел черед «казней египетских», которые также являются сугубо мифологическими событиями, не подтверждающимися никакими историческими источниками. Тут вам и море кровищи и гигантские крокодилы и черви и лягушки и град и страшный-страшный, черный-черный, как в детской байке мрак, из-за которого перестают дышать египетские первенцы, в том числе и младенец — старший сын Рамсеса. Вообще-то, старший сын Рамсеса II и царицы Нефертари Аменхерхепешеф даже успел юношей повоевать с отцом и изображен на массе памятников, а царица Нефертари сгорела бы от стыда, увидев играющую ее роль симпатичную актрису Гольшифте Фарахани, вьющиеся волосы которой выдают в ней вовсе не египтянку, иссиня-черные прямые волосы которых прославлялись в Древнем мире. Сложно было нацепить парик? 



Во дворце фараона в Мемфисе вообще с правильным порядком туго: все ходят куда им надо, царь живет без стражи, сам зажигает масляные лампы, демократично не пользуется прислугой и настолько смел, что у выхода в царские конюшни нет ни одного стражника, который задержал бы Мойшу, который до того демонстративно махал мечом перед царским носом.

Образ тирана и деспота требует жертв. Поэтому, в неустанных попытках обнаружить и ликвидировать Моисея, Рамсес, негодуя, что долго строится его дворец (проект при этом содержит в себе пирамиду – т.е. типовую усыпальницу более древних царей), требует публично вешать евреев из числа «400 тысяч рабов-строителей». Такого вида казни в Древнем Египте никогда не было, а уж тем более, сам фараон не вопил ничего в толпу, бегая в истерических припадках по строительным лесам.

В итоге, как и рассказывает библейский текст, фараон отправляет куда подальше главного героя и его народ. И тут вам ни знаменитого «чуда Моисея и Аарона со змеями», ни чуда с разверзшимися водами морскими нет. Не верит средний поедатель гамбургеров со счастливого континента в инфернальное и в чудеса, поэтому они убраны и даже бог Иегова говорит со своим пророком из горящего куста и вообще в горной местности через некоего не особенно мытого злобного мальчика, который еще временами и чай разносит, как и полагается бедному бедуинскому дитяте его возраста. Примитивизм, который, как мне известно, возмутил уже ортодоксальную иудейскую публику, узревшую в этой понятной каждому честному американцу профанации святотатство.

Дальше апофеоз: все египетские войска погибли, все евреи счастливо пошли обедать, а несчастный выплывший Рамсес II с искаженным лицом презрительно называет себя «Великим» в кавычках. Вообще-то по библейской сказке он погиб, утоп то есть, но было неловко: даже средний американский турист в шортах знает, что Рамсес II – т.е. его мумия лежит в Египетском музее в Каире целехонькая, да и сам царь правил аж 67 лет (!) не признавая никакой демократии, хлопка, кукурузы, экономики и иных прав человека, которые часто появляются в фильме.

Было бы смешно, конечно, если бы не было так грустно. Создатели фильма постарались на славу, чтобы убедить среднего человека, не просто ничего не читавшего о блистательной, просвещенной эпохе Рамсеса Великого, но и с трудом помнящего библейский текст, что все было именно так. Битвы, кровь и колоссальность, осуществленная за вложенные в это вторсырье $140 млн., могут «вдохновить» тех, кто, увы, не захочет поинтересоваться: а где именно и почему авторы фильма солгали.

(с) Виктор Солкин и чуть-чуть мы.
http://victorsolkin.wordpress.com/2015/01/02/исход-ридли-скотта-из-египта-или-о-то/

1998 г. Россия
Режиссер: Валерий Быченков
В ролях: Юрий Макеев, Ольга Иванова, Лариса Гузеева, Игорь Горбачев, Сергей Баталов, Юрий Кузнецов, Герман Орлов, Петр Вельяминов, Владимир Подольский, Ольга Жукова, Григорий Образцов, Владимир Рожин, Татьяна Журавлева, Павел Кашлаков, Сергей Лосев, Сергей Пижель, Сергей Селин, Анатолий Сливников, Соломон Шустер, Юлия Яковлева, Ольга Смирнова, Герман Орлов

По мотивам повести Леонида Пантелеева «Новенькая». Во время советско-финской войны (1939—1940) ученица четвертого класса Валя Морозова приезжает с мамой в Ленинград на поиски своего отца-военнослужащего, от которого давно нет никаких вестей. Однажды в кинотеатре во время демонстрации хроники Валя и её новый друг, одноклассник Володька Бессонов, видят отца девочки среди бойцов, воюющих с белофиннами. Володька решает раздобыть для новенькой хотя бы несколько кадров бесценной киносъемки...

"Высоцкий. Спасибо что живой"
Россия, 2011
Режиссер: Петр Буслов
В ролях: Владимир Высоцкий, Сергей Безруков, Андрей Панин, Иван Ургант, Максим Леонидов, Оксана Акиньшина, Андрей Смоляков, Дмитрий Астрахан, Владимир Ильин.

Пять дней гастролей Высоцкого в Узбекистане в июле 1979-го и клиническая смерть ровно за год до ухода из жизни потребовали пять лет работы компании "Дирекция кино", основанной продюсерами Первого канала Константином Эрнстом и Анатолием Максимовым.

На сегодня это самый амбициозный и масштабный проект создателей мегапопулярных телесериалов и главных отечественных блокба$теров, поскольку компьютерных эффектов на единицу экранного времени в новом фильме больше, чем в "Парке Юрского периода".

Задолго до выхода ленты вокруг нее начали бродить слухи, связанные с исполнителем главной роли. Премьера показала, что пиар-ход оказался не таким уж банальным трюком – в титрах действительно указан Высоцкий в роли Высоцкого, поскольку точно идентифицировать актера нам так и не удастся, он результат синтеза компьютерной графики, грима и звуковых спецэффектов.

Даже точно зная, что главного героя играет Сергей Безруков, зритель не сможет разглядеть никакого подвоха, и это, на мой взгляд – единственное неоспоримое достижение фильма. Во всех кадрах, где мы видим героя, не устаешь удивляться портретному сходству с прототипом, как говорится, до степени смешения.

Что до остальных достоинств картины, то они весьма спорны. С одной стороны, это фильм не о выдающемся барде, а о его гнусном окружении, подсадившем некогда "простого" алкоголика на иглу, чтобы делать огромные бабки на его "левых" концертах. Весьма разумно было снимать не банальный байопик о знаменитости, а почти детективную историю о свите короля. Ведь она-то, как известно, знает всю подноготную. Так что к основному заходу сценария придраться трудно. Для меня весьма пугающим было бы чисто биографическое кино о Высоцком, ведь у любого, кто вырос на его песнях, в голове уже снят собственный фильм.

С другой стороны, в этих нескольких днях жесточайшей наркотической абстиненции, столь подробно расписанной на экране, почти ничего не осталось от небывалой харизмы самого любимого артиста в стране.

Впрочем, кинематограф любит истории смерти кумиров, о любом рано ушедшем символе поколения на Западе сняты неплохие ленты, так что желание восполнить пробелы в отечественном кино вполне объяснимо. Факт гибели артиста от передозировки уже сам по себе обостряет сюжет, но конкретно то, о чем сын поэта Никита написал сценарий, вызывает у меня слишком много вопросов.

С одной стороны, я понимаю, что так и было: Высоцкий под конец жизни был законченным наркоманом, и перед нами реальная история его гибели. С другой, в упор не вижу никаких признаков достоверности именно этого эпизода в деталях повествования. С третьей стороны – зачем, спрашивается, рисовать удивительный компьютерный клон артиста и воссоздавать с нуля его "Мерседес", а рядом ставить совершенно немыслимых для того времени персонажей. Правда, так густо перемешанная с вымыслом, вызывает у людей, живших в советское время, когнитивный диссонанс.

Ну не мог в 1970-х полковник КГБ носить современную прическу а-ля Брюс Уиллис: менты на улице любого бритого налысо тормозили, а секретным сотрудникам полагалось быть незаметными. А между тем это второй главный герой.

Зачем на друзей – Леонидова и Урганта – нацепили идиотские парики, делающие из них клоунов?

Елки-палки, да к концу жизни популярность Владимира Семеновича была столь велика, что его нельзя было не узнать на улице или в самолете даже наряженным в халат и тюбетейку. Представьте себе, не знаю, Аллу Пугачеву, гуляющую по базару...

Вряд ли бы даже очень красивую девушку-блондинку пустили в 1979-м в транспортный военный (!) самолет. К тому же с сумкой, набитой доверху ампулами с морфием. Да и откуда ему (военному борту) взяться на гражданском аэродроме? И вообще – всего 30 лет прошло, а уже никто не помнит элементарного сленга тех лет, говорят герои на совершенно нехарактерном для их среды нашем современном новоязе.

И как же переигрывает всю дорогу вроде бы неплохой актер Андрей Панин в роли личного врача погибающего барда. Это же постараться надо – так выбиваться из общего актерского ансамбля!

Собственно, фильм-то вовсе не о Владимире Семеновиче, а о нескольких его друзьях и одной любовнице, которую неплохо сыграла Оксана Акиньшина, во всяком случае, не сильно кривляясь. То, что с ее реальным прототипом (девушка, говорят, была жуткой стервой) удалось договориться о правах на историю, – большая победа продюсеров, так как речь шла об имевшем место криминальном эпизоде.

Кстати, именно в этом кроется определенная, причем весьма продуманная, стратегия. Личность, овеянную такими легендами и столь почитаемую, как Высоцкий, очень трудно "сыграть" в принципе, это авторы хорошо понимали.

У протагониста довольно маленькая роль, да и ведет он себя странно – если не на сцене, то, в основном, угрюмо молчит. Мы наблюдаем за развитием отношений внутри компании его врагов и прихлебателей – это по большей части искупает сюжетную невнятицу и неправдоподобность, поскольку обнажает привычную человеческую мелочность, тупость и скудоумие, дает пищу для драматургии.

Так вот: сияние, буквально исходящее от умирающего Высоцкого (многим, кто не жил в СССР, это трудно оценить), столь очевидно его окружению, что ребята просветляются и под навернувшиеся у зрителя слезы из иуд превращаются в ангелов.

По сути, авторы признаются, что им не под силу описывать нрав великого человека, они задались иными вопросами: как наглядно дать современной молодежи понять, что наркотики разрушат личность и доведут до могилы даже Глеба Жеглова.

Всю дорогу меня не покидало двойственное чувство. Первые полчаса восхищаешься качеством спецэффектов, остальное время сидишь и не понимаешь, почему надо было приглашать, скажем, именно Петра Буслова ("Бумер 1, 2"), если вся режиссура полностью подчинена воле продюсеров.

Это коммерческий продукт, законно претендующий на роль лидера проката (среди российских лент в этом сезоне), с очень точно рассчитанным зрительским потенциалом, с хорошим бюджетом, с выверенными кинематографическими ходами, с невероятной рекламой, с игрой на ностальгических позывах публики. Но какое отношение все это имеет к тому наследию, которое осталось от самого популярного в народе певца? Ничего, кроме желания заработать на костях знаменитости, в голову не приходит. А это, по большому счету, авторов не красит.