Рыжее солнце, рыжие тазы, рыжие абрикосы в них. Рыжий мир одесского лета.
Абрикосовое варенье
Кружатся, кружатся над нашим двором перелетные осы. Кружатся, гудят. Нет им покоя. Изредка, сговорившись, пикируют они вниз, туда, где на примусах, поставленных на кирпичи, как огромные мишени для ос и прочих залетных пчел радуют глаз медные тазы, в которых сыто дышит варенье.
Рыжее солнце, рыжие тазы, рыжие абрикосы в них. Рыжий мир одесского лета.
У этого мира есть запах. Хотя, слово запах, в данном случае, унизительно. Аромат! Вот – то! – слово! И не спорьте со мной, не то сам упру полное глубокое блюдце пенок и не поделюсь.
Хотя, при варке варенья спорить можно. Сколько хозяек столько рецептов. А сколько рецептов – столько мнений. И все главные и, разумеется, лучшие.
О, это деловитое лето, когда пора, совсем-совсем пора варить варенье, когда абрикосы еще тверды, а цены смехотворны. Кило абрикос за тридцать копеек! А можно же еще поторговаться!
- А если я возьму пять кило? А если десять?
Нет, вы подумайте, ну, правда, подумайте: сахар, простой советский сахар дороже абрикос! И как дороже! Но приходится тратиться и покупать в очереди тот сахар! В очереди! И по три кило в одни руки! Но стоишь. Потому что, повторяю, совсем пора варить варенье!
Вот на лестничной площадке жужжит, заглушая ос, примус тети Ривы. Половинки абрикос перебраны, сахаром засыпаны, сок пустили. Варятся. А что тетя Рива трет в ступке? Заглянули? Так вот куда девались шкурки от мандаринок и апельсинки, купленных сыночку Игорю на Новый год! Он бы, конечно, несчастный ребенок, и шкурки съел. Но не дали, не дали мальчику.
Трет, трет в порошок шкурки тетя Рива, чтоб потом, когда снята будет вся пенка, незадолго до того, как примус уймет свое жужжание, высыпать этот порошок, пахнущий Новым годом в варенье.
Аромат!
Но что это падает живым дождем? А-а, это осы в обмороке!
А тетя Маруся колдует у своего примуса, на котором варится жарделька. Хотя… Нет, - колдунья не то слово! Вы видели когда-то Марину Влади с мясорубкой? А тетя Маруся именно ею и вооружена. Она мелет корешок имбиря с лимоном. Попробуй добудь тот лимон! Но Маруся добыла. И крутит ручку, крутит.
У Маруси свой рецепт, который она никому, ни за что не скажет. Ну, разве что соседям по двору, по улице… Ну, если еще, кто спросит…
Вот варенье почти готово. И все смолотое – туда. И еще пять минут. И каплю варенья на ноготь. Не течет? Готово!
Теперь можно глянуть, что делает тетя Аня.
А тетя Аня работает молотобойцем, добывая ядрышки – бубочки по-нашему – из косточек. Она их тоже перемелет, добавит чуток ванили да корицы, размешает в миске со стаканом апельсинового сока и выльет все туда, в варенье. Это будет, это будет… Нет, не имеется у меня слов, чтоб описать, что это будет!
А мадам Берсон тоже молотит. Вдвойне. Сперва добывает бубочки, потом, не удержавшись, их сжирает. Они же такие вкусные! Сперва она тоже хотела добавить бубочки в варенье, но куда там.
И зря, ох зря, подлец-Межбижер врал, что в бубочках опасная для здоровья синяя кислота. Для здоровья опасно только недоедание. А варенье сварится и так. Без бубочек. И будет оно ароматным и летним. Даже в феврале, если достоит, конечно.
Евгения Гапчинская . Абрикосовое варенье.
Цитаты Шарля Бодлера:
