Его издавна любят музы.

Он юный, светлый, он герой.

Он поднял голову Медузы

Стальной, стремительной рукой.


И не увидит он, конечно,

Он, в чьей душе всегда гроза,

Как хороши, как человечны

Когда-то страшные глаза...








Николай Гумилёв. Персей. 1913

Арнольд Бёклин. Голова Медузы. 1878

Без Змея Ева не состоялась бы как историческая личность.

Геннадий Малкин. 2013

Приникни головкой твоей

Ко мне на холодную грудь

И дай по плечам отдохнуть

Извилистым змеям кудрей.


Я буду тебя целовать,

Шептать бред взволнованных грёз,

Скользящие пряди волос

Сплетать и опять расплетать...


И я позабуду на миг

Сомнений безжалостный гнёт,

Пока из кудрей не мелькнёт

Змеи раздвоённый язык.




Валерий Брюсов. Змеи. 1893

Змей взглянул, и огненные звенья
Потянулись, медленно бледнея,
Но горели яркие каменья
На груди властительного Змея.

Как он дивно светел, дивно страшен!
Но Павлин и строг и непонятен,
Золотистый хвост его украшен
Тысячею многоцветных пятен.

Молчаливо ждали у преддверья -
Только ангел шевельнул крылами -
И посыпались из рая перья
Лёгкими, сквозными облаками.

Сколько их насыпалось, белея,
Словно снег над неокрепшей нивой...
И погасли изумруды Змея
И Павлина веерное диво.

Что нам в бледном утреннем обмане?
И Павлин, и Змей - чужие людям.
Вот они растаяли в тумане,
И мы больше видеть их не будем.

Мы дрожим, как маленькие дети,
Нас пугают времени налёты,
Мы пойдём молиться на рассвете
В ласковые мраморные гроты.





Николай Гумилёв. Рассвет. 1907

За занавеской в спальне, малюсенький, живой,

Шуршит и копошится, - только кто же?

Мне кажется, в тот угол вселился Домовой.

(- Должно быть, он, - решила няня тоже).


И к гостю нынче вечером я в гости заглянул.

"Как вы живёте, сэр?" - спросил, - и что же?

За занавеской пусто. Должно быть, улизнул.

(- Должно быть, так, - решили няня тоже)



Алан Милн. Домовой (Брауни). 1924

Задувает ветер звёзды,
затевает опрокинуть высь,
но что бы он ни нёс,ты
унывать не торопись.

В дымоходе в окарину
кто-то свищет, значит, Осень начеку,
а ты - перину
распори-ка по стежку.

Вороха пера и пуха,
что недавно были птицей Зиз,
но шепчется на ухо:
"Королева, не возись.

Из пернатого, из хлама
на-гора, незваной дрёме вопреки,
как "ре" из храпа,
ты корону извлеки".

Не Всевышний, не Лукавый,
а под вишней, под агавой,
сплёл корону ту вестимо я
и она, прости, моя.

Только, знай, пока лучиться
у тебя ей на ладони, ей-же-ей,
не приключится
Осень в комнате твоей.


Андрей Бедринский. Осенняя диадема. 2009

Виктор Васнецов. Сирин
(фрагмент картины "Сирин и Алконост"). 1896

Рассказывают, что морской конь очень похож на обычного,

однако у него более пышная и длинная грива,

а также огромный блестящий хвост.


Когда копыто морского коня ударяется о камень,

во все стороны летят золотые искры.



Светлана Кривушина. Загадочные существа. 2001

В чёрной пучине вода глубока,

И цветом она - как тушь.


Говорят, в ней живёт

священный Дракон,

Которого не видел никто.


Над самой водою воздвигли дом -

Построили храм Дракону.


Дракон не может быть божеством,

Таким его сделали люди...


Бо Цзюйи. 772-846








Чжи Цзяньтан. Красота на кончиках пальцев
(Изд-во "АСТ" - 2024)

Над извилистыми
берегами
Дивный запах кружит.
Проплывают
очертанья лотосов,
кругами
Этот пруд
заросший
покрывая.

Всё-то я боялась -
дунет ветер
Вечера на листья
слишком рано...
Только б ты, мой милый,
не заметил,
Как они, опав,
закружат странно.











Лу Чжао-линь. 641-680. Лотосы на пруду с излучинами

Чжи Цзяньтан. Красота на кончиках пальцев
(Изд-во "АСТ" - 2024)

Гляди: вон там, на той скале - Пегас!

Да, это он, сияющий и бурный, -

приветствуй эти горы. День погас,

а ночи нет... Приветствуй час пурпурный.

Над крутизной огромный белый конь,

как лебедь, плещет белыми крылами, -

и вот взвился, и в тучи, над скалами,

плеснул копыт серебряный огонь.

Ударил в них, прожёг одну, другую,

и в исступлённом пурпуре исчез.

Настала ночь. Нет мира, нет небес, -

всё - только ночь. Приветствуй ночь нагую.

Вглядись в неё: копыта след крутой

узнай в звезде, упавшей молчаливо.

И Млечный Путь плывёт над темнотой

воздушною распущенною гривой...


Владимир Набоков. Пегас. 1922

Синий свет, свет такой синий!

В эту синь даже умереть не жаль.

Ну так что ж, что кажусь я циником,

Прицепившим к заднице фонарь!

Старый, добрый, заезженный Пегас,

Мне ль нужна твоя мягкая рысь?

Я пришёл, как суровый мастер,

Воспеть и прославить крыс.

Башка моя, словно август,

Льётся бурливых волос вином.


Я хочу быть жёлтым парусом

В ту страну, куда мы плывём.






Сергей Есенин. 1920

Одилон Редон. Пегас. 1900

Из речки вышла нимфа,
С неё течёт бельё.
Теперь не в моде
рифма,
А в моде - без неё.

Стара любая мода,
А нимфа молода,
На ней не из комода
И жемчуг, и вода.

Сияние свободы
Нерамочных картин -
Сияют небосводы,
Их много - не один!..

Лучи в её ключицах,
Лучисто за плечом.
И всё, что с ней
случится,
Написано лучом.









Юнна Мориц. 2014

Гастон Бюссьер. Ювента, речная нимфа. 1900

Сыплет дождик большие горошины,
Рвётся ветер и даль нечиста.
Закрывается тополь взъерошенный
Серебристой изнанкой листа.

Но взгляни: сквозь отверстие облака,
Как сквозь арку из каменных плит,
В это царство тумана и морока
Первый луч, пробиваясь, летит.

Значит, даль не навек занавешена
Облаками, и, значит, не зря,
Словно девушка, вспыхнув, орешина
Засияла в конце сентября.

Вот теперь, живописец, выхватывай
Кисть за кистью, и на полотне
Золотой, как огонь, и гранатовой
Нарисуй эту девушку мне.

Нарисуй, словно деревце, зыбкую
Молодую царевну в венце
С беспокойно скользящей улыбкою
На заплаканном юном лице.







Николай Заболоцкий. Сентябрь. 1957

Михаил Врубель. Царевна Волхова. 1898

Уильям-Адольф Бугро. 1825-1905. Купидон с бабочкой

Александр де Риквер. Композиция с крылатой нимфой, дующей на факел, среди тростника. 1887

Уолтер Крейн. Амур и Роза. 1890-е

Бартоломео Венето. Флора. 1525

Уильям Адольф Бугро. Похищение Психеи. 1895