– А какая нога та, Мэри Поппинс?

– Та, что впереди, конечно.

– Но иногда это левая нога, а иногда правая. Они не могут обе быть той ногой, – возразил Майкл.

– Майкл Бэнкс! – Она бросила на него один из своих свирепых взглядов. – Если ты намерен стоять здесь и разглагольствовать, то оставайся. А мы идём домой.

Ему действительно хотелось поразглагольствовать, и он был не прочь поймать её на слове. Но Майкл знал, что Мэри Поппинс всегда выигрывает. И какой толк разглагольствовать совсем одному с пустотой, которая не может тебе ответить.

Он решил, что понесёт сам себя. «Но как это сделать? – размышлял Майкл. – Наверное, это легче сделать, когда что-то есть в руках». Он ухватился за ручку коляски и, к своему изумлению, стал мальчиком, который несёт себя сам.

Джейн встала с другой стороны от Мэри Поппинс, так что теперь они толкали коляску втроём. В этой незнакомой, пугающей пустоте детям было приятно чувствовать её так близко. Потому что это уже не был привычный дневной парк, где они играли каждый день. Они ещё никогда не приходили сюда так поздно и не знали, что темнота меняет мир и превращает все знакомые предметы в незнакомые. Те самые деревья, которые днём были просто деревьями, под которыми можно было укрыться от солнца или лазить по ним, когда не видит парковый сторож, теперь, в темноте, казались загадочными существами, живущими собственной жизнью, полной нераскрытых секретов. Казалось, они затаивали дыхание, когда люди проходили мимо.

Ромашки, рододендроны, лилии, которые при свете дня купались в зелени, теперь казались безымянными полчищами, затаившимися в засаде, готовыми наброситься в любую минуту.

Сама ночь была чужой страной, неисхоженной, неизведанной, и единственной точкой опоры оставался уверенно шагающий между ними силуэт – её тепло, её ситцевое платье, поношенная сумка и зонтик с ручкой в виде головы попугая. Они чувствовали всё это, а не видели, поскольку не смели поднять глаз. Да и не разглядеть было в этой темноте ярких красок. И бывают ли яркие краски? Может, они всё придумали?

Справа от них зашевелился куст. Оттуда донеслось невнятное бормотание. Вдруг сейчас ка-ак прыгнет?

– Должна же она где-то быть, – сказал куст. – Я должен был снять её, чтоб найти письмо.

Дети опасливо подняли головы и поглядели в темноту. Они поняли, что проходят мимо розария. А куст, который готов был на них наброситься, словно по волшебству, превратился в человека. Человек был одет щеголевато: в цилиндре, чёрном сюртуке и брюках в тонкую полоску. Он ползал на четвереньках, явно пытаясь что-то найти.

– Я потерял свою крикетную кепку, – объяснил он. – Здесь, у фонтана, под кустами роз. Вы, случайно, её не видели?

– Она в Аптекарском садике, – сказала Мэри Поппинс.

Премьер-министр присел на корточки.

– В Аптекарском садике! Но это в другом конце парка! Как она могла туда попасть? Кепки ведь не летают. А может… – Он смущённо огляделся по сторонам. – Может, в такую ночь и летают. В канун Иванова дня и не такое случается. – Он вскочил на ноги. – Ну, что ж, – сказал он, глядя на часы, – у меня как раз в обрез времени, чтоб найти её и добежать до Дворца. – Он приподнял цилиндр, приветствуя Мэри Поппинс, ринулся в темноту и врезался в куст, который воровато пробирался навстречу. – Это ещё что? – Премьер-министр вскрикнул и отскочил в сторону. – Нельзя так подкрадываться! Как будто на тигров охотитесь. Вы меня перепугали.

– Тс-с-с! – зашипел куст. – Где парковый сторож?

– Дорогой мой, ну откуда мне знать? Я не держу парковых сторожей в кармане. Сегодня всё не на месте. Где-нибудь он да есть. А зачем вам?

Куст подвинулся поближе и оказался Лорд-мэром и двумя Советниками. Их одежда была обмотана вокруг тела, а голые ноги белели в темноте.

– В том-то и дело. Он нам совсем не нужен. Нам нужно выбраться из парка так, чтоб он нас не заметил.

Лорд-мэр откинул полу одежды и показал большую банку, наполненную водой.

– Корюшка! Вот он вам задаст, если поймает! Лорд-мэр, сам нарушающий собственные законы! Спросите о стороже вон у той леди, она только что сказала мне, где моя кепка. А мне пора! Спокойной ночи.

Лорд-мэр обернулся:

– А, это вы, мисс Поппинс! Какая удача! – Он опасливо огляделся и на цыпочках побежал по траве. – Скажите, – зашептал он ей на ухо, – не видали ли вы случайно…

– Паркового сторожа? – подсказала Мэри Поппинс.

– Тш! Не так громко. Он может услышать.

– Нет, не может, – заявила Мэри Поппинс с загадочностью сфинкса. – Он далеко, в другом конце парка.

Будь она трижды терновым кустом – это ещё не повод выдавать паркового сторожа, который нынче ночью забыл и думать о правилах.

– Прекрасно, – обрадовался Лорд-мэр и подозвал Советников. – Мы можем пробраться домой по главной аллее и заодн<5, – он подмигнул своим спутникам, – полакомиться вишенкой-другой.

– Боюсь, их все оборвали, – сообщила им Мэри Поппинс.

– Что – все? – Представители власти были глубоко шокированы. – Вандализм! Мы поговорим с королём. Куда катится мир?!

Они продолжали возмущаться громким шёпотом, пробираясь по парку со своей банкой.

Коляска поскрипывала на пути. Высокие призрачные тени вырастали пред ней и убегали при её приближении. Чёрная, густая тень прошмыгнула мимо, чихая, – это была Элин в полицейском жакете, накинутом на плечи, с собственным полицейским эскортом. Ещё одна тень вынырнула из темноты, и оказалось, что это мисс Ларк и Профессор с двумя собаками, держащимися позади с таким видом, будто они не хотят, чтоб их заметили.

– Доброй ночи всем! – чирикнула мисс Ларк, завидев небольшую группку. – И какая прекрасная ночь! – Она махнула рукой, указывая на небо: – Вы когда-нибудь видели такое сияние, Профессор?

Профессор запрокинул голову.

– Надо же! Кажется, кто-то решил устроить фейерверк.

Сегодня, случаем, не пятое ноября?

– Доброй ночи, – сказали Джейн и Майкл звонко и в первый раз посмотрели вверх. Они так заняты были темнотой вокруг и переменами, которые произошли на земле, что совсем забыли про небо. Но искрящиеся звёзды над ними, такие яркие и близкие, – праздник явно был в полном разгаре – тоже были творением ночи. Да, ночь создавала пугающие контуры, но потом исправлялась, и они оказывались кем-то знакомым. И кто, если не ночь, указал им дорогу к дому? И вот они идут по обе стороны коляски, причём каждая нога – именно та, что надо, неважно, правая или левая.

Перед ними за вереницей вишнёвых деревьев замаячили огоньки – не такие яркие, как те, что над головой, но всё же достаточно весёлые. Казалось, что каждый домик в переулке зажигается от соседнего, наклонившись поближе. Созвездия сияли вверху и внизу, земля и небо оказались соседями.

– Ах, Профессор, довольно спать на ходу! Нам пора ужинать, и собакам тоже. – Мисс Ларк сжала локоть своего приятеля, который восторженно пялился в темноту.

– Дорогая мисс Шарк, я не сплю на ходу. Я смотрю на упавшую звезду. Видите – вон там, на шляпке у леди.

Он сорвал с головы треуголку из газеты и отвесил Мэри Поппинс поклон.

Мисс Ларк поднесла к глазам лорнет.

– Что за чушь, Профессор! Падающие звёзды просто сгорают в атмосфере! Они никогда не падают на землю. Это обычное голубиное перо, выкрашенное светящейся краской или чем-то в этом роде. Фокусники часто устраивают такие трюки.

И она потащила его за собой.

– Это вы, Профессор? – окликнул мистер Бэнкс, который нёсся по переулку на всех парусах с миссис Бэнкс на буксире.

Профессор выглядел растерянным.

– Да, я полагаю, это я. Во всяком случае, люди так считают… Самого я не вполне уверен.

– Потрясающая новость! Я открыл новую звезду!

– Вы имеете в виду ту, на шляпе? Я её видел.

– Да нет же, не на шляпе, а на поясе. До этого их было три – блистательное трио. Но сегодня я ясно различил четвёртую.

– Мисс Шкварк говорит, это люминесцентная краска.

– Краска? Что за чушь! На небе краской ничего не нарисуешь! Вон она, настоящая, не нарисованная. Я проверил. Адмирал Бум тоже. Мы смотрели на неё в телескоп. А кто такая эта мисс Шкварк?

– Ларк! – поправила мисс Ларк. – Неужели трудно запомнить, Профессор? Ларк – значит «жаворонок».

– Нет-нет, это был не жаворонок. Он ведь видел её в телескоп, а телескопы не лгут.

– Конечно, нет. Телескоп показывает факты. Мы теперь спешим в планетарий. Нужно сообщить им.

– Но Джордж, как же дети? – вмешалась миссис Бэнкс.

– Не волнуйся. Говорю тебе, с ними всё в порядке. Надень-ка шляпку, а я сменю галстук. – Мистер Бэнкс задыхался от волнения. – Может, они назовут её моим именем. Вообрази! Это и есть слава! Небесное тело, названное в честь Бэнкса!

И счастливый астроном поволок миссис Бэнкс в сторону дома.

– А почему Бэнкс? Я всегда считал, что его зовут Купер. И я мог бы поклясться, это была шляпа, а не пояс. Хотя память у меня, конечно, уже не то, что прежде. Если она, конечно, была у меня прежде…

Запутавшийся Профессор с надеждой огляделся в поисках своей упавшей звезды.

Но мисс Ларк не намерена была долее терпеть весь этот балаган. Она решительно взяла Профессора за руку и повела его ужинать.

Профессор беспокоился зря. На сей раз память его не подвела.

Его упавшая звезда держала путь в Вишнёвый переулок. Перо сверкало среди маргариток, и свет его отражался в вишнях, свисающих из-под полей шляпы.

Джейн и Майкл смотрели на перо, потом переводили взгляд на небо. Ослеплённые сиянием звёзд, они искали и нашли наконец…

Да-да! Им не нужен был никакой телескоп.

Среди небесных светил пояс Ориона горел на мощном теле невидимого владельца: три ярких звезды выстроились в косую линию, а рядом, маленькая, скромная, светилась, будто светлячок, четвёртая звёздочка.

Когда они выходили из дому, не было ни сияющего пера, ни лишней звезды. Значит, все приключения оказались правдой. Наконец-то можно твёрдо в это поверить. И, встретившись глазами с Мэри Поппинс, они поняли, что она знает, что они знают. Всё возможно: и небесный свет на вполне земной шляпке, и земное свечение на небесном поясе. Они плелись рядом с ней, задрав головы и любуясь на небесную иллюминацию. «Как там их небесный праздник? – думали Джейн и Майкл. – Один, вероятно, хвастает новым украшением на ремне, другая щеголяет шиньоном; остальные демонстрируют свои сокровища. И найдётся ли там, наверху, кто-нибудь, кто, тряхнув головой, напомнит, что „по одёжке встречают“? Нет! Этот кто-нибудь идёт сейчас между ними».

Позади соловей мистера Твигли снова принялся петь. Прямо перед ними были Главные ворота. Пока коляска скрипела, приближаясь к ним, дети рассматривали россыпь светящихся окон за вишнёвыми деревьями. Парадная дверь Дома Номер Семнадцать, которую родители в суете забыли закрыть, отбрасывала свет на дорожку сада, словно приветствуя их.

– Мэри Поппинс, – спросила Джейн, когда коляска отсчитывала последние метры сегодняшней прогулки, – что вы сделаете со своими серёжками?

– Съем, – лаконично ответила Мэри Поппинс. – С чашкой крепкого чая и тостом.

– Ну да, для чего же ещё вишни, если не для этого!

– А как же моя авоська? – Майкл потянул её за рукав.

– Будь любезен, не висни на мне. Я тебе не садовая калитка!

– Но где она? Скажите! – требовал он.

Интересно, может быть, в эту самую минуту Пегас лакомится конским щавелём?

Её плечи приподнялись.

– Подумаешь, авоська! Две за пенни: одну потеряешь – другая тут как тут.

– Но, может, она не потерялась! – Он украдкой бросил на неё быстрый взгляд. – И вы ведь где-то будете, Мэри Поппинс, когда сбежите от нас.

Она выпрямилась с оскорблённым видом.

– Я была бы вам признательна, Майкл Бэнкс, если бы вы думали, прежде чем откроете рот. У меня нет привычки сбегать.

– Есть, – возразила Джейн. – Вы всегда так: сегодня здесь, а завтра только вас и видели, без всякого предупреждения.

– Но она не уходит в никуда, – заметил Майкл. – Так же, как моя авоська. Но вот куда? Куда вы уходите, Мэри Поппинс? Ведь каждое место как-то называется. Как мы узнаем, где вас искать?

Они затаили дыхание, ожидая, что она скажет. Мэри Поппинс долго смотрела на них, и в её глазах плясали искры. Они видели, как на кончике языка танцует готовый сорваться ответ. Но он не сорвался. Каков бы ни был её секрет, она сохранит его.

– Ха! – сказала она. И улыбнулась.

– Ха! Ха! Ха! – вторил со своей ветки соловей.

И над ними, с неба, неслось: «Ха! Ха!» Весь мир звенел этой загадкой. Но никто, ничто не давало ответа.

Они так и знали! Она ничего не скажет. Она и раньше ничего не объясняла и теперь не станет.

Вместо этого Мэри Поппинс окинула их строгим взглядом.

– Я знаю, где вы будете через минуту. В постель сей секунд!

Они рассмеялись. Старое словечко принесло ощущение тепла и уюта. Пускай нет ответа, зато есть пароль. Земля и небо повторяли одно и то же слово, словно соседи, что сплетничают, перегнувшись через забор. Ничто не далеко. Всё близко. И кровать – это именно то место, куда хочется попасть как можно скорее, подумали Джейн и Майкл. Самое безопасное место на земле.

И тут Майкл сделал открытие.

– Ведь и кровать находится где-то! – воскликнул он, поражаясь собственному уму.

Привычная, обыкновенная кровать находится ГДЕ-ТО! Он никогда раньше не думал об этом. Всё должно находиться ГДЕ-ТО!

– И вы, Мэри Поппинс, с вашим попугайным зонтиком и ковровой сумкой, вот такая важная и фыркающая!

Он бросил на неё дерзкий, лукавый взгляд: интересно, что она возразит?

– Да, да, и воспитанная, и респектабельная! – добавила Джейн, подливая масла в огонь.

– Какая наглость!

Мэри Поппинс замахнулась сумкой, но не попала.

Потому что они уже неслись домой.

Что бы ни случилось, она не потеряется. Этот ответ их вполне устраивал.

– Где-то! Где-то! Где-то! – кричали они.

Парк остался позади. Вот переулок, калитка – и дети, смеясь, пробежали по дорожке к освещённому дому.

Бодреник, божье дерево, мужичок – Artemisia abrolanum

Лаванда – Lavendura vera

Вербейник монетчатый, луговой чай – Lysimachia nummularia

Одуванчик поручейный – Taraxacum officinale

Пупавка благородная, сладкая ромашка – Anthemis nobilis

Каприфоль, жимолость душистая – Lonicera caprifolium

Наперстянка – Digitalis purpurea

Лисохвост, батлачок луговой – Alopecurus pratensis

Петрушка – Petmselinum crispum

Фенхель обыкновенный, укроп аптечный – Foeniculum vulgare

Купена, кровавник, воронец, волчья трава, сорочьи ягоды – Polygonatum multiflorum

Конский щавель – Rumex confertus

Ромашка – Ribes grossularia

Медуница – Pulmonaria

Толокнянка, медвежьи ушки – Arctostapkylos uva-ursi

Терновник, дикая слива – Prunus spinosa

Колокольчик – Campanula rapunculus

Огурец – Cucumis sativa

Прострел раскрытый, сон-трава – Pulsatilla patens

Мелисса, мята лимонная – Melissa officianalis

Марь цельнолистная, марь доброго Генриха – Chenopodium Bonus Henricus

Базилик, душистый василёк – Ocymum basilicum

Душица, майоран – Origanum marjorana

Нарцисс – Narcissus

Кориандр – Cariandrum gativum

Рута – Ruta graveolens

Зверобой, заячья кровь, здоровая трава – Hypericum perforatum

Василёк синий, лоскутница, семицветка – Centaurea cyanus

Любисток – Levisticum officinale

Цикламен – Cyclamen hederaefolium

Омела, птичий клей, дубовые ягодки – Viscum album

Ноготки, бархатцы, календула – Calendular officinalis

Колокольчик – Campanula rapunculis

Шалфей, полынь, сальвия – Salvia officinalis

Вечерница – Hesperis matronalis

Мирра – Myrrhis odorata

Серия сообщений "ВСЁ О МЭРИ ПОППИНС":
Часть 1 - МЭРИ ПОППИНС: ОПИСАНИЕ; ЧИТАТЕЛЮ; ЧАСТЬ 1: ДОМ № 17; ГЛАВА ПЕРВАЯ: ВОСТОЧНЫЙ ВЕТЕР; ГЛАВА ВТОРАЯ: СМЕШИНКА (ПЕРЕВОД БОРИСА ЗАХОДЕРА)
Часть 2 - ГЛАВА ТРЕТЬЯ: МИСС ЛАРК И ЕЁ ЭДУАРД; ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: ТАНЦУЮЩАЯ КОРОВА
...
Часть 45 - МЭРИ ПОППИНС В ВИШНЁВОМ ПЕРЕУЛКЕ: ОПИСАНИЕ; ЧАСТЬ 1
Часть 46 - ЧАСТЬ 2
Часть 47 - ЧАСТЬ 3; БОТАНИЧЕСКИЙ СЛОВАРИК МЭРИ ПОППИНС