Серия сообщений "ИСТОРИЯ ДАНА И УНЫ":Выбрана рубрика ИСТОРИЯ ДАНА И УНЫ.Книга 1: Пак с волшебных холмов; Книга 2: Подарки феиЧасть 1 - КНИГА 1: ПАК С ВОЛШЕБНЫХ ХОЛМОВ; ОПИСАНИЕ; ОТ ПЕРЕВОДЧИКА. ОТ БЭРВАША ДО БАТТЛА: ТРОПОЙ КИПЛИНГА ПО ВОЛШЕБНЫМ ХОЛМАМ
Часть 2 - МЕЧ ВИЛАНДА
Часть 3 - МОЛОДЁЖЬ В ПОМЕСТЬЕ
Часть 4 - ИСКАТЕЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЙ
Часть 5 - СТАРИКИ В ПЭВЕНСИ
Часть 6 - ЦЕНТУРИОН ТРИДЦАТОГО ЛЕГИОНА
Часть 7 - У АДРИАНОВА ВАЛА
Часть 8 - КРЫЛАТЫЕ ШАПКИ
Часть 9 - ГЭЛ ЧЕРТЁЖНИК
Часть 10 - ПЕРЕПРАВА "ЭЛЬФАНТОВ"
Часть 11 - ЗОЛОТО И ЗАКОН
Часть 12 - РИСОВАННЫЙ КОММЕНТАРИЙ
Часть 13 - КНИГА 2: ПОДАРКИ ФЕЙ; ОПИСАНИЕ; МЕЖДУСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА; ПРЕДИСЛОВИЕ КИПЛИНГА; ЗАКЛИНАНИЕ
Часть 14 - ХОЛОДНОЕ ЖЕЛЕЗО
Часть 15 - ГЛОРИАНА (БЕССТРАШИЕ И ЧЕСТЬ)
Часть 16 - ДИКОВЕННЫЙ СЛУЧАЙ
Часть 17 - МАРКЛЕЙСКИЕ КОЛДУНЫ
Часть 18 - НОЖ И КРЕМЕНЬ
Часть 19 - БРАТ ШИРОКАЯ НОГА
Часть 20 - СВЯЩЕННИК ПОНЕВОЛЕ
Часть 21 - ОБРАЩЕНИЕ СВЯТОГО УИЛФРИДА
Часть 22 - ДОКТОР МЕДИЦИНЫ
Часть 23 - СЭЙМОН-ПРОСТОФИЛЯ
Часть 24 - ДРЕВО ПРАВОСУДИЯ
Часть 25 - РИСОВАННЫЙ КОММЕНТАРИЙ
КНИГА 1: ПАК С ВОЛШЕБНЫХ ХОЛМОВ; ОПИСАНИЕ; ОТ ПЕРЕВОДЧИКА. ОТ БЭРВАША ДО БАТТЛА: ТРОПОЙ КИПЛИНГА ПО ВОЛШЕБНЫМ ХОЛМАМ |
Дневник |
Знаменитый английский писатель Редьярд Киплинг – лауреат Нобелевской премии по литературе, получивший ее «за наблюдательность, яркую фантазию, зрелость идей и выдающийся талант повествователя». Книга «Пак с Волшебных холмов» имеет триумфальный успех и переведена на множество языков мира. Мудрый Пак рассказывает девочке Уне и мальчику Дану волшебные истории о феях и эльфах, императоре Максиме, герцоге Вильгельме и других исторических персонажах. Перевод Григория Кружкова и Марины Бородицкой сохранил все сказочное очарование оригинала, и книга станет открытием не только для детей, но и для взрослых.
|
|
МЕЧ ВИЛАНДА |
Дневник |
Вон, видишь, через дальний луг
Неровный след ведет?
Там пушки волокли на юг —
Встречать испанский флот!
Вон, видишь, жернова стучат
На ближнем бережку?
Лет восемьсот еще назад
Мололи здесь муку
Вон там, среди густых дубрав,
В лощине под горой
Саксонцы в бой пошли, прорвав
Норманнов тесный строй!
Вон там, за той грядой холмов,
Где ветер и туман,
Альфред с ватагой храбрецов
Громил и гнал датчан.
А там, на склонах, где стада
(И в каждом – рыжий бык),
Там город был, еще когда
И Лондон не возник!
|
|
МОЛОДЁЖЬ В ПОМЕСТЬЕ |
Дневник |
Несколько дней спустя Дан и Уна удили рыбу в Мельничном ручье, который за долгие века проложил себе глубокое русло в мягкой почве долины. Сомкнувшиеся кронами деревья образовали над ним длинные туннели, и солнечные лучи, проникая сквозь листву, ложились пятнами и лентами на воду, на песчаные и галечные отмели, на старые корни и стволы, покрытые мхом или красноватым ржавым налетом. Бледные наперстянки тянулись к свету, там и сям росли купы папоротников и других тенелюбивых и влаголюбивых растений и цветов.
В глубоких местах между перекатами плескались форели, и весь ручей был похож на цепь прудков, соединенных между собой мелкими журчащими протоками; лишь в половодье он превращался в один мчащийся поток мутной весенней воды.
|
|
ИСКАТЕЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЙ |
Дневник |
Разве удержит жена молодая
Близ очага и родимого края,
Если поманит Колдунья седая?
Это старуха с холодною кровью,
Лед она стелет гостям в изголовье
В крае, где айсбергов белых гнездовье.
Нежной она не обнимет рукою —
Только оближет знобящей волною,
Выкатив тело на кромку прибоя.
Но, лишь повеет весной с небосвода,
Вздуются почки и вскроются воды,
Вам уже снятся сраженья, походы.
|
|
СТАРИКИ В ПЭВЕНСИ |
Дневник |
– Ни демонов, ни обезьян в этом рассказе не будет, – так начал сэр Ричард. – Речь пойдет о Де Акиле; воистину доблестней и искусней рыцаря не рождалось еще на свете. В ту пору он был стар, очень стар.
– В какую пору? – переспросил Дан.
– Когда мы вернулись из плавания с Виттой.
– Как же вы поступили с добытым золотом?
|
|
ЦЕНТУРИОН ТРИДЦАТОГО ЛЕГИОНА |
Дневник |
Городу, роду и племени
Жизнь отмеряет века,
Для бесконечного Времени
Век у них, что у цветка.
Но раскрывается снова
Цвет, лишь сойдут холода:
Так на руинах, из праха земного,
Вновь растут города.
У распустившейся лилии
Воспоминаний нет,
Что за ветра сгубили
Лилии прежних лет.
Радостно и уверенно
В мире цветет она,
Знать не зная, что ей отмерена
Лишь неделя одна.
Так милосердное Время
Жалует нам с тобой
Не знаний тяжкое бремя,
А только порыв слепой.
И мы, не веря в забвение,
Твердим и в краю теней,
Что наши деянья и наши творения
В мире всего прочней.
|
|
У АДРИАНОВА ВАЛА |
Дневник |
Когда покидал я Италию
С орлами и звонкой трубой,
Клялась мне моя Евлалия,
Божилась моя Евлалия:
Мол, сердце мое – с тобой.
И я прошагал всю Галлию,
Британию и так далее
И вышел на голый брег,
Где белый, как грудь Евлалии,
Холодный, как кровь Евлалии,
Ложится на землю снег.
Пусть я потерял всю Галлию,
Британию и так далее,
И Рима мне не видать,
|
|
КРЫЛАТЫЕ ШАПКИ |
Дневник |
Следующий день у ребят получился «беспризорным». Отец с матерью после обеда ушли в гости, мисс Блейк отправилась на велосипедную прогулку, и до восьми часов дети остались предоставлены самим себе. Вежливо проводив до крыльца своих дорогих родителей и драгоценную воспитательницу, они побежали к садовнику, который дал им большую J» горсть малины в капустном листе, а потом к Элен – забрать с собой полдник. Малину съели сразу, чтобы не раздавилась, а капустным листом они решили поделиться с тремя коровами на Театральном Лугу, но по дороге нашли мертвого ежика, которого срочно нужно было похоронить, и листом пришлось пожертвовать.
|
|
ГЭЛ ЧЕРТЁЖНИК |
Дневник |
|
|
ПЕРЕПРАВА "ЭЛЬФАНТОВ" |
Дневник |
|
|
ЗОЛОТО И ЗАКОН |
Дневник |
|
|
КНИГА 2: ПОДАРКИ ФЕЙ; ОПИСАНИЕ; МЕЖДУСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА; ПРЕДИСЛОВИЕ КИПЛИНГА; ЗАКЛИНАНИЕ |
Дневник |
Захватывающее произведение Редьярда Киплинга "Подарки фей", изданное в 1910 году, - это продолжение истории о брате Дане и сестре Уне. Читатели познакомятся с потрясающими пейзажами Восточного Сассекса и встретятся со старым знакомым детей, Паком, их проводником сквозь времена. Пак знакомит детей с духами живших когда-то известных людей. Каждый из них поведает повзрослевшим детям свои увлекательные и страшные истории.
|
|
ХОЛОДНОЕ ЖЕЛЕЗО |
Дневник |
|
|
ГЛОРИАНА (БЕССТРАШИЕ И ЧЕСТЬ) |
Дневник |
Бесстрашие и Честь,
Где вы теперь – Бог весть!
В мрак легендарный, недоступный взору,
Без вести и следа
Ушли вы навсегда
Навстречу верной смерти и позору.
Кругом цвела весна,
Но, не испив вина
Из доверху налитой хмелем чаши,
Покинули вы пир,
Едва призвал кумир
На свой алтарь сердца и жизни ваши!
И вы на край земли
С собою унесли
Награду, что дороже всей Вселенной.
Что значат смерть и страх
Тому, на чьих устах
Жив поцелуй Бельфебы несравненной!
|
|
ДИКОВЕННЫЙ СЛУЧАЙ |
Дневник |
|
|
МАРКЛЕЙСКИЕ КОЛДУНЫ |
Дневник |
Эту дорогу закрыли
Семьдесят лет назад.
Ветры шумели, дожди шелестели —
Даже внимательный взгляд
Нынче приметит едва ли,
Где проходила она,
Вереском, терном, подлеском упорным
Скрыта и погребена.
Только лесник, допоздна
В чаще бродя, словно леший,
Вспомнит о той дороге лесной,
Скрытой в глуши непроезжей.
Если же теплый вечер
В глушь заведет вас, где
Шепчутся ели и плещут форели
В сонной озерной воде,
Где, прошуршав сквозь осоку,
Выдра выдренку свистит, —
Вдруг вам почудится неподалеку
Цокот летящих копыт.
Куст придорожный прошелестит,
Юбкой мелькнувшей задет:
Что это значит? И кто это скачет
Там, где дороги нет?
Вот уже семьдесят лет…
|
|
НОЖ И КРЕМЕНЬ |
Дневник |
Прибрежные наши холмы-исполины
Стократ мне милей, чем леса и долины.
Не раз я проехал, не раз проскакал
С восточного мыса до западных скал.
Вон там, на востоке, пустынные кручи —
От века ласкает их ветер могучий.
А там, на утесе, старинный маяк —
Столетьями шлет он сигналы во мрак.
Зеленые склоны, соленые дали —
Немало они парусов повидали.
А вон в котловине пастуший костер:
Овец там пасут с незапамятных пор.
Прошедших времен имена и прозванья,
Ушедших племен вековые преданья…
Как небо и ветер, как твердь и вода,
Холмы эти в Англии были всегда!
Тенисты леса, плодородны долины —
И все же милей мне холмы-исполины.
|
|
БРАТ ШИРОКАЯ НОГА |
Дневник |
Филадельфия давно уже не та,
Мой рассказ о ней – туристу не подмога.
Если доведется вам вновь пройтись по тем местам,
Вы из прежнего отыщете немного.
О лукавом Талейране, утверждать берусь заране,
Здесь, наверное, и слыхом не слыхали,
И какой немецкий герр строил церковь
(там, где сквер),
Не расскажут вам мальчишки на причале.
Все давным-давно прошло и миновало,
Говорю вам, не осталось и следа…
Ровно тысяча семьсот девяносто третий год —
Вот какое было времечко тогда!
|
|
СВЯЩЕННИК ПОНЕВОЛЕ |
Дневник |
Далек ли путь от мальчика, смотрящего парад,
До острова пустынного на юге?
Ах, не зовите, матушка, он не придет назад!
(И кто ж весною думает о вьюге?)
Далек ли путь до острова среди бескрайних вод
От заварушки уличной в Париже?
Молчи! Грохочет барабан, пальба вовсю идет.
(Кто сделал первый шаг, к развязке ближе.)
Далек ли путь до острова средь плещущих валов
От ветреной равнины Аустерлица?
Сквозь гром и дым пороховой уже не слышно слов.
(А с высоты недолго и свалиться!)
Далек ли путь до острова от трона и дворца,
С добытой императорскою властью?
Не разглядеть – мешает блеск и золото венца.
(А после вёдра, точно, быть ненастью!)
Далек ли путь до острова от мыса Трафальгар?
Далек, и чем южней, тем ярче зори.
Десяток лет и сотни миль, и мир еще не стар.
(А звезды переменчивы, как море.)
|
|
ОБРАЩЕНИЕ СВЯТОГО УИЛФРИДА |
Дневник |
Эдди, священник в Селси,
Дверь отворил и ждет:
Служба назначена в полночь,
Что же никто не идет?
Звал прихожан на службу
Колокол сквозь пургу,
Но не спешили саксонцы
В церковь на берегу.
«Скверная нынче погодка,
Крепок домашний мед…
Ладно, – промолвил Эдди, —
Кто-нибудь да придет».
И к алтарю подошел он,
Свечи над ним зажег —
И мокрый, дрожащий ослик
Явился на огонек.
В окна хлестала буря,
Брызги покрыли пол.
Следом протиснулся в двери
Старый усталый вол.
«Мне ли, грешному, ведать
Кто из нас мал, кто велик?
Это, – промолвил Эдди, —
Только Всевышний постиг.
|
|
ДОКТОР МЕДИЦИНЫ |
Дневник |
В полночные светы
Вглядись же хоть раз —
Сверкают планеты,
Хранящие нас.
Неужто с врагами
Нам не совладать,
Коль с нами – над нами! —
Небесная рать?
Все наши желанья,
И думы, и сны
Огнем мирозданья
Меж звезд зажжены.
И дух наш, и тело,
И образ, и путь
От тех же пределов
Наследуют суть.
|
|
СЭЙМОН-ПРОСТОФИЛЯ |
Дневник |
Бывает друг, сказал Соломон,
Который ближе, чем брат.
Но прежде, чем встретится в жизни он,
Ты ошибешься стократ.
Девяносто девять в твоей душе
Узрят лишь собственный грех,
И только сотый рядом с тобой
Станет один против всех.
Ни обольщением, ни мольбой
Друга не обрести.
Девяносто девять пойдут с тобой,
Покуда им по пути,
Покуда им светит слава твоя,
Твоя удача влечет.
И только сотый тебя спасти
Бросится в водоворот.
|
|
ДРЕВО ПРАВОСУДИЯ |
Дневник |
Закрылись двери кабака,
И смеркся день весенний.
В господский лес два паренька
Пошли стрелять оленей.
Но были оба под хмельком
И расшумелись так,
Что лорд послал за лесником,
А тот спустил собак.
…Убит олень, убита лань —
Добыча недурная,
Как вдруг из леса – крик и брань,
И псы зашлись от лая.
Тут парни из последних сил
Пустились наутек,
Но в чаще путь им преградил
Зеленый огонек.
|
|
| Страницы: | [1] |
