Если в Европейской России много первобытной патриархальности, то в Сибири много первобытного зверства. Кто, например, поверит, что в глубине этой далекой стороны охотятся на людей так же, как на зверя. А между тем о такого рода «промысле» рассказывает «Екатеринбургская Неделя». Охотятся на так называемых «горбачей».

Горбач – это возвращающийся с приисков рабочий, на спине которого имеется котомка с немудрым «барахлишком». Вот на этого-то обездоленного человека и охотятся сибирские крестьяне, находя в своем кодексе жизни следующую формулу, оправдывающую, по их мнению, убийства: «Живем мы, сударь, охотой. Много ли напромышляешь? Вот горбач подвернется – иное дело: частенько не только лопатина добрая, но и деньжонки найдутся».

Охота совершается так: узнают «промышленники», что идет кучка рабочих, небольшая, человек пять-шесть. Навстречу этой кучке отправляются «охотники», спрячутся в лесу и начнут бить пулями жертву за жертвой. Какая возмутительная, какая страшная картина!

Но если судьба устроит так, что «промышленник» попадется в руки «горбачей», то пощады ему нет, и его ждет ужасная смерть: на него надевают «красную шапку».

Шапка эта – раскаленный докрасна медный или железный котелок.

Какие пытки средневековой инквизиции сравнятся с пыткой, совершающейся в дремучем лесу, в глухой тайге?

«Русская жизнь». 1893. № 102.

овля антихристов была обычным и даже частым развлечением крестьян. Кого только не записывали в антихристы: статистиков, геологов, художников, землемеров, уродливых детей и, конечно, агентов кредитных и страховых обществ. Этнографов тоже.
В Витебскую губернию прибыл профессор для измерения голов местных жителей. Крестьяне мигом признали в почтенном этнографе исчадие ада, которое налагает на христиан нечестивую печать, измеряя их черепа. Дошло до того, что в одном подгороднем селе решили или принять мученический венец от антихриста, или же убить антихриста, по древнему обычаю, кольями. К счастью, исправник предупредил несчастье, посоветовав профессору поворотить обратно.

«Но слухи об антихристе и его безбожных похождениях еще долго волновали умы. Говорили, что один храбрый парень выстрелил в антихриста из ружья, причем последний пригрозил напомнить ему о себе через три года и разлился водой» (Орловский вестник. 1894. № 244)...

О том, что антихрист уже народился и шастает по миру, с удовольствием рассказывала вся «бродячая Русь». Каждый из тысяч странников и богомолок с удовольствием, за миску каши и медный пятак, готов был рассказать новый эпизод бесконечного сериала «Антихрист». Иные истории потрясающие. Например, что сразу после рождения у младенца-антихриста выросли за ушами крылья и он отправился облетать мир, предназначенный ему для истязания (Новости и Биржевая газета. 1881. № 256).
Летающий чебурашка-антихрист... А, каково?! Вот он: настоящий, непричесанный русский фольклор.

Самая большая историческая нелепица стряслась в 1833 году. Оренбургские казаки разглядели антихриста в... Пушкине, который приехал расспрашивать о Пугачевском бунте. Едва «наше все» уехало, казаки сочинили и направили начальнику края донос:
«…был у нас неизвестного звания человек, со товарищи, середняго роста, лицом смугл, волосом черен и курчав, на пальцах за место ногтей когти, подбивал под Пугачевщину и дарил золотом: должён быть Антихрист, потому вместо ногтей на пальцах когти» (Русский архив. 1900. № 1. С. 155).
Хорошо, что не убили. А то бы не было ни «Сказки о Золотом петушке», ни «Сказки о рыбаке и рыбке». И «Капитанскую дочку» никто бы не написал. Да и «памятник нерукотворный» никто себе бы не воздвиг.

В «Николаевском вестнике» пишут о курьезном случае смерти рыбака на Днепре близ Херсона. Рыбаки вытащили невод, полный рыбы, и, перевалясь через плот, любовались, разиня рот, как плещется рыба.

Один из них разинул рот до того, что в него прыгнула щука и острой головкой попала в дыхательное горло. Бедный рыбак повалился на спину и силился вытащить рыбу изо рта, но руки его скользили по мокрой коже щуки, а распущенные жабры уперлись в зубы.

Товарищи окружили страдальца и хохотали, не подозревая опасности, и только тогда принялись за помощь, когда он, чрез несколько минут, испустил дух.

Олонецкие губернские ведомости. 1868, 7 сентября. № 39

В крайне затруднительном положении очутился один из харьковских обывателей, С., служащий в какой-то коммерческой конторе. У С. недавно заболела корью четырехлетняя дочь и, несмотря на то что в Харькове медицинская помощь организована довольно хорошо, для лечения больной девочки приглашена была какая-то местная знахарка бабка Ульяна. Осмотрев больную, старуха заявила, что «первым средством против кори служит кошачье молоко», стоит, де, дать его только три капли на уксусе, как болезнь пройдет быстро. Как это часто бывает, чего ищешь, найдешь не скоро. Так было и с С.

Он обегал чуть не треть своего района, а молочной кошки нигде не оказывалось. С. возвращался с своих неудачных розысков сильно опечаленным. Когда он пошел в переднюю, общую с другими жильцами, то в полуоткрытую дверь чужой квартиры увидел следующую картину. На постели лежала растянувшаяся громадная кошка, которая кормила двух котят…

С. тотчас же узнал, что владелица кошки и котят – старая дева Л. Все просьбы и мольбы С. о кошачьем молоке остались напрасными. Старая дева заявила категорически, что она «ни за что не позволит мучить свою Мирку». Любовь к детям заставляет отважиться на многое. Так было и с С. Улучив минуту, когда его соседка вышла из своей каморки, он отвинтил кольцо ее запертой двери и проник в эту каморку со стаканом в руках. Он ощущал уже рукой блестящую шерсть Мирки, как в это мгновение на пороге появилась владелица кошки.

- Батюшки, караул, разбой, грабят! – раздались визгливые крики старушки, на которые сбежались другие жильцы. С. был сильно смущен.

Многие, узнав, в чем дело, гомерически смеялись. Но г-же Л. было не до смеху; она на другой же день подала местному мировому судье жалобу, обвиняя С. в покушении на истязание принадлежащего ей животного, говоря, что кошек не доят.

Разбор этого дела, по словам «Южн. Кр.», сопровождался многими комическими выходками и объяснениями сторон. Судья оправдал С.

«Орловский вестник», №344, 31 декабря 1898 г.

Новое словечко, прибывшее в Петербург вместе с винной монополией и быстро приобретающее популярность в столице. «Мерзавчиком» окрестили минимальное (двухсотое) деление ведра, имеющееся в казенной продаже в особом флаконе, вместимостью в 1½-2 рюмки.

Приблизительно «мерзавчик» соответствует порционному стакану средней величины, отсюда и его добродушно-юмористическое прозвище, говорящее о его соблазнительности для потребителей и обеспечивающее ему обширное обращение на петербургском рынке.

«Барышня, дай-ка мне мерзавчика», - говорит извозчичий зипун, конфузливо подходя к сетчатому барьеру, за которым у окошечка сидит продавщица, и «барышня» без пояснительных расспросов подает требуемое.

«Мерзавчик» продается по 6 копеек, из которых две назначены за посуду и могут быть получены обратно при возвращении порожнего флакона.

«Саратовский дневник». 1898. № 7.

Портретов Пушкина множество, и каждый из них — как ключ к разгадке великого поэта. Художники той эпохи, от Кипренского до Айвазовского, стремились запечатлеть не только лицо выдающегося писателя, но и ту неповторимую ауру гения, которая его окружала. Созданный ими образ стал символом русской литературы и национального самосознания. Эти портреты — не просто картины, а живые свидетели эпохи, в которой он был центром. Особенностью каждой картины является то, что они открывают поэта с новой стороны.

Подробнее..

https://kulturologia.ru/blogs/111124/62098/

Из Болхова пишут.

У нас случился такой казус. Во время гулянья по Никольской мостовой из бакалейной лавки Портнова приказчики выгнали большую крысу. Она бросилась в публику и, подбежав к одной прогуливавшейся даме, вдруг исчезла.

Не прошло и двух минут, как испуганная женщина вскрикнула. Около нее собрался народ – и что же оказалось?

Крыса, для спасения себя, вскочила к ней под платье и перепугала ее не на шутку…

От этой находчивой крысы женщину едва удалось освободить.

«Орловский вестник». 1890. № 317.

Чикагским присяжным предстоит решить интересный в судебном отношении вопрос. Дело в следующем. В городе Чикаго несколько времени назад жил некто Арги Броуер, занимавшийся показыванием публике всевозможных редкостных зверей в принадлежащем ему зверинце.

Между прочими диковинками в зверинце Броуера находилось неведомое, по его словам, существо, которое, как он уверял, нечто среднее между человеком и обезьяной, всем существом своим вполне подтверждающее теорию Дарвина, которой он сам был ярым приверженцем.

По словам же лиц, имевших случай видеть это, называемое Броуером неведомое существо, прародитель человека имел вид полуобезьяны и получеловека, по всему вероятию человек, совершенно одичавший с самого юного возраста.

К несчастью, последователь Дарвина отличался страстной дикостью и злостью. Однажды он в порыве гнева высек «прародителя» так жестоко, что тот вскоре умер от последствий варварской экзекуции.

Теперь присяжным предстоит решить вопрос, кого собственно убил Броуер – человеческое существо или же обезьяну. В первом случае он виновен в убийстве, во втором же случае деяние его подлежит преследованию со стороны Общества покровительства животным.

«Казанский телеграф». 1899. № 2071.

В Петербург возвратился из Могилевской губернии один адвокат, ездивший туда по делам. В гостиницу, где он остановился, приходит к нему благообразной наружности мужик и просит защитить.

- Ты преступление совершил? – спрашивает его адвокат.

- Нет, преступления никакого.

- Так в чем же дело?

- Жида волкам стравил.

- Что такое?!

- Так точно. Жида волкам стравил. Дело было на Маслянице, повез я в город на базар свинью продавать с семью поросятами. На дороге попадается жид и просит меня подвезти. Взял я его с собой, еду. Вдруг волки! Я – гнать лошаденку… настигают; вижу, дело дрянь, и стал бросать по поросенку, чтобы, значит, задержать их. Перебросал всех, а они все настигают. Начал отвязывать свинью, а волки уж в санки лезут… Ну тут грех и попутал, - взял да и спихнул им жида.

- Так ведь вас только двое было, кто же донес-то?

- Сам я донес. Как приехал домой, до сих пор все мучился, а вот сейчас пошел и объявил. Защити, будь отец родной.

Адвокат, с которым это произошло, собирается ехать на защиту мужика.

«Волжский вестник». 1889. № 135.

«Современные известия» рассказывают о следующем факте, который мог бы казаться невероятным, если б его не подтверждали вполне достойные доверия очевидцы.

В Москве сотрудник одного из журналов, возвращаясь вечером домой, зашел в зверинец Винклера. В карманах его пальто находился пук газет и рукопись трех глав романа, только что им полученного для просмотра от одной приезжей в Москву дамы.

Побыв некоторое время около слона и покормив его хлебом, он повернулся, чтобы идти далее, но в эту самую минуту слон хоботом вытащил у него из кармана рукопись. Прислуга и хозяин зверинца бросились, было, отнимать, но было уже поздно; слон проглотил роман и преспокойно покачивал головой, как будто благодарил за вкусное блюдо.

«Саратовский дневник», 1880.

Леонид Соломаткин, художник-шестидесятник, является, возможно, одной из самых загадочных фигур в истории искусства России. Продолжатель принципов Федотова, обожатель Перова, он создал свой уникальный мир, полный таинственных и гротескных героев. Соломаткин никогда не был обличителем пороков и поборником нравственности, не смеялся над слабостями маленького человека и не жалел его. Будучи сиротой, бродягой-чумаком, а затем – алкоголиком, закончившим свою жизнь в больнице для бедных, художник был частью лирического мира, который он писал.

Подробнее..

https://kulturologia.ru/blogs/160824/61003/

"Орловский вестник", 1892

ти огромные дробовики использовали в XIX и начале XX века для охоты на гусей и диких уток, поэтому их назвали «уточницами». Одним выстрелом из такого ружья можно было убить до 50 водоплавающих птиц.

Диаметр ствола таких ружей, как правило, превышал 5 сантиметров, а при каждом выстреле вылетало около 500 граммов дроби. Такие ружья часто устанавливались в лодках, которые использовали для охоты. Для прицеливания поворачивали лодку.

Отдача у таких дробовиков была мощной. Остап Вишня описывал это так:
«Чтобы стрелять из утятницы, нужно уметь хорошо делать заднее сальто. Утятница, положим, сама вам сальто сделает, но лучше выстрелить и сразу же самому идти в сальто».

Как и следовало ожидать, использование этих ружей негативно сказалось на численности птиц в экосистеме. К середине XIX века большинство штатов США запретили их применение, но в Великобритании они все еще разрешены.

("Осколки", №21, 1884 г.)

В селе Явлоновце Липецкого уезда недавно крестьянин М.К., двадцати лет, подавился живым ершом и тут же умер.
Один крестьянин ловил рыбу и, вытащив вершу с рыбой, закурил трубку. К нему подошел К. и, взяв живого ерша, проглотил его. Затем К. взял другого ерша большей величины, животрепещущего, с намерением проглотить с «хвоста». Рыбак стал останавливать его от опасного намерения, на что К. возразил, что он не только ершей, но и раков живых глотал. Затем К. начал глотать ерша с хвоста, но ерш в глотке встрепенулся и застрял. Тщетно несчастный пытался вытащить пальцами ерша из глотки. Пытались было вытаскивать пальцами ерша другие, но несчастный пытался кусаться. Чрез несколько минут он умер в страшных муках на глазах и к ужасу собравшейся вокруг него толпы. Когда сказали матери умершего, что сын ее подавился живым ершом, то он всплеснула руками и захохотала, лишившись рассудка.
Другой брат подавившегося живым ершом года 2 тому назад случайно утонул. Оставшийся третий брат – идиот.
Крым. 1890. №64

Недавно в Астрахани давали пьесу какого-то Жиделева. Местный "Листок" характеризовал ее так: "Тупая, бездарная и в высшей степени неприличная пьеса; мужчина с хриплым голосом, одетый в дамский костюм и выдающий себя за девицу легкого поведения, интригует пьяного купца. Купец совершенно растаял и предлагает мнимой девице 100 рублей. Девица назначает купцу свидание в гостинице Мочалова. Мистификация в конце концов, разумеется, разоблачается".
Мы думали, зритель сплюнул - и конец. Не тут-то было.
Оказывается, что эта нелепость чуть ли не списана с действительности. И вот, продолжает та же газета: "Представьте себе, с одним из наших купцов было действительно нечто подобное. Теперь этого купца дразнят: это, говорят, тебя вывели в пьесе. Купец ругается, отплевывается и старается узнать, кто такой господин Жиделев, автор пьесы, дабы потребовать у него объяснений. Кроме того "инкриминируемый" купец, говорят, собирается писать опровержение".
"Саратовский листок". 1899. № 32

- Хочешь три рубля?
- За этакую-то ёлку? Ведь эта ёлка вас сдержит, барин, ежели бы вы на ней повесились!
«Осколки». №51. 1896 год

Из Касум-Кента пишут в «Каспий»: недавно умерла в Кюринском округе (Дагест. области) девица-мусульманка, жительница селения Зизик – Каравела Удинькизы 50-ти лет. Она была единственная «равноправная» из среды своих правоверных мусульманок. Вот ее история.
Лет 26 тому назад она осталась сиротой; домом управлял ее брат-вдовец, имевший в живых пять душ детей. Через два года после смерти отца и матери она лишилась и последней опоры – своего кормильца брата, которого кто-то убил. И вот она, будучи 16-ти лет, дала слово «сироткам», оставшимся после смерти брата, заменить им собой кормильца. Сказано – сделано. Она сбрила волосы на своей голове, надела мужской костюм и явилась в сельский суд с просьбой не отказать ей нести все обязанности, которые ранее выполнял ее брат, обещая все это выполнить в точности. И действительно, в скором времени она своей энергией, настойчивостью и умением доказала, что способна заниматься теми же работами, как и мужчины, обрабатывая наравне с ними землю.
Она даже добилась на общих сельских сходках право голоса и с тех пор до самой смерти несла одинаковые с мужчинами обязанности, отбывая наравне и все повинности – государственные и земские.
Покойная была высокого роста, плотного телосложения, стройная и чрезвычайно деятельная. Она была настолько лихая наездница, что ни один мужчина не мог сравняться с ней; она также не имела себе соперника в состязании в стрельбе в цель и в джигитовке При этом она была хороший охотник; в ее сакле по стенам развешаны многочисленные охотничьи трофеи. Но всего замечательнее, что в жизни ее не было ни одного случая «недоразумения», не говоря уже о ссорах и драках с обнаженными кинжалами, присущих кюринцам, - она жила в мире и согласии со всеми, так что ее односельчане и многие другие навсегда сохранят о ней добрую память.
«Саратовский листок», №148, 1895 год

В 1847 году 24-летний дерзкий столичный хлыщ, потомственный дворянин, отставной гусар Сергей Лисицын ступил на палубу корабля под Андреевским флагом, стремясь попасть в Америку. Был принят в офицерской кают-компании дружелюбно, но в пьяном виде наговорил дерзостей командиру корабля и стал подбивать матросов на мятеж. Капитан приказал скрутить подстрекателя, завязать глаза и высадить на пустынный берег, с запиской…
Когда арестант освободился от пут и сорвал повязку с глаз, на горизонте он увидел уходящий корабль. Благородный капитан оставил ему чемодан с одеждой, три пары сапог, тулуп (Охотское море – не тропический океан), пару пистолетов, шашку, кинжал, запас сахара и чая, золотые карманные часы, складной нож, пуд сухарей, две фляги с водкой, чистые записные книжки, бритвенный прибор, огниво, запас спичек и даже 200 гаванских сигар.
Ко всему этому прилагались отличное ружьё с 26 зарядами и записка командира корабля: «Любезный Сергей Петрович! По Морскому уставу вас следовало бы осудить на смерть. Но ради вашей молодости и ваших замечательных талантов, а главное, подмеченного мною доброго сердца я дарю вам жизнь… Душевно желаю, чтобы уединение и нужда исправили ваш несчастный характер. Время и размышления научат вас оценить мою снисходительность, и если судьба когда-нибудь сведёт нас снова, чего я душевно желаю, то мы не встретимся врагами. А. М. ».
Дворянин Лисицын сроду ничего не делал своими руками: в имении его обслуживали крепостные, в полку опекал денщик. Зная, что корабль шёл по Охотскому морю, он надеялся, что его оставили на одном из клочков суши гряды Алеутских или Курильских островов. Но вскоре убедился, что его положение хуже некуда. Он был зажат судьбой в клещи двух морей. Перед ним плескалось холодное Охотское море, а за спиной шумело дремучее «зелёное море тайги». А в ней – медведи, волки, рыси, ядовитые змеи…
За неделю «русский Робинзон» устроил себе дом с печью, смастерил мебель. Сделал пращу, лук и стрелы (благоразумно решив беречь патроны к ружью). И правильно – зимой в его дом рвалась голодная волчья стая – убил из ружья 8 хищников в упор. А перед этим подстрелил медведя, обеспечив себя тёплой шубой и запасом медвежатины. Ловил рыбу, собирал и сушил грибы.
12 апреля Сергей Лисицын прогуливался по берегу, оценивая последствия весенних штормов, и увидел лежащего ничком человека. Без сил и чувств. Выяснилось, что Василий, так звали несчастного, – с транспорта, шедшего в Русскую Америку. Судно дало течь, все с него сбежали, а его с сыном забыли. Корабль нашли неподалёку. Помимо 16-летнего паренька на нём оказались две овчарки, коты, 8 холмогорских коров, бык, 16 волов, 26 овец, запасы продуктов, инструменты, семена ячменя и ржи, а ещё оружие, телескоп, две подзорные трубы, самовар, строительный и огородный инструмент.
Семь месяцев одиночества напрочь выветрили у «барина» всю дворянскую спесь. С таким хозяйством и ещё с двумя парами крепких и умелых рук они за лето не только обновили дом и баню, но и научились делать масло, сметану, сыр и творог. Вспахали поле и собрали урожай ячменя и ржи. Организовали обильный лов морской и речной рыбы. Начали сбор и переработку грибов, ягод и лесных трав. Словом, зажили трудовой коммуной.
…. В 1857 г. писатель Александр Сибиряков встречался с гостеприимным хозяином медных и золотых приисков в Приамурье Сергеем Лисицыным. Залежи медной руды и золота тот когда-то нашёл, будучи в одиночестве. Он был назначен правительством ещё и управляющим этими землями. Василий «Пятница» был при нём. Его сын учился в Московском университете.
А в Петербургском университете за счёт Лисицына учились оба сына командира корабля, который когда-то высадил смутьяна-гусара на пустынный берег. Став богатым человеком, Сергей Лисицын нашёл старика, проводил его в последний путь и взял на себя все заботы о его детях.

"Явление Препод. Сергия польским полчищам во время осады Троицкой Лавры." Рис. А. Кудрявцева (Ко дню 500-летия кончины Св. Сергия), "Родина". 1892 г.

("Родина", 1892 г.)

Крест «Никита Бесогон», XIV-XV ВВ.

Есть две истории (ну, мне попались эти две) про Льва Толстого, когда он "взял какую-то книгу..."
И, любопытно, что оба раза связаны с его романом "Анна Каренина".
Первый раз - когда Толстой взял книгу, забытую на крыльце сыном.

Открыл её наугад и прочитал: - "Гости съезжались на дачу.."
- Вот как нужно начинать роман, - сказал он, закрывая книгу.

И, если верить Софье Андреевне (её дневникам 1873 года),
в тот же вечер записал в тетрадке начало - "Всё смешалось в доме Облонских"
(Правда, потом, как все помнят, перед этой фразой про "всё смешалось" он написал -
"Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему"

Второй случай- это когда однажды под старость, ненастным днём, уже давным-давно перестав сочинять,
он взял какую-то книгу, раскрыл её наугад, заинтересовался, увлёкся и, взглянув на обложку, с удивлением прочёл:
""Анна Каренина", Лев Толстой".


О втором случае пишет Владимир Набоков в сборнике "Лекции по русской литературе".
Может и присочинил, но вполне может быть и правдой.
В некоторых воспоминаниях про "возрастного Толстого" есть записи,
что под старость Толстой временами терял память...

p.s. "Гости съезжались на дачу" - это Пушкин, начало его неоконченного произведения в прозе.
Начал Пушкин его в 1828 году (Пушкину 29 лет), потом ещё возвращался в 1830-м году
Это зарисовки светской жизни. То, что Пушкин знал хорошо (и граф Толстой тоже);
светские разговоры;
молодая Вольская - женщина свободных нравов, мало обращающая внимания на светские пересуды...
Словом, кто захочет прочесть - набросок короткий.
Толстой его хорошо "проработал"

https://foto-history.livejournal.com/17637983.html

Белинский и Лермонтов впервые встретились летом 1837 года в Пятигорске.
Белинскому 26 лет, Лермонтову – 22,5 года.
Болезненный Белинский (страдал от чахотки) приехал в Пятигорск воду пить,
а Лермонтов по большей части наблюдал за водяным обществом
(потом эти наблюдения отразятся в главе "Княжна Мери", "Герой нашего времени").
В Пятигорск поэт отпросился "поправить здоровье" из Нижегородского драгунского полка,
куда Лермонтова после смерти Пушкина сослали "надменные потомки известной подлостью прославленных отцов"...

Пятигорск, конец 19-го века:





Познакомились Белинский с Лермонтовым ни на квартире у переводчика и литератора Николая Сатина.
Сатин был большим другом Герцена,
а Лермонтов был знаком с Сатиным ещё по учёбе в пансионате при Московском университете.

"Сначала, - пишет Сатин, - разговор вертелся на разных пустячках;
они даже открыли, что оба - уроженцы города Чембара".

Тут правильнее сказать – оба родом из Чембара - с младых ногтей росшие в Чембаре Пензенской губернии.
Белинский родился в 1811 году в крепости Свеаборг (тогда Российская империя).
Его отец, родившийся в Чембарском уезде, тогда служил в крепости лекарем.
Семья Белинских вернулась в Чембар, когда Виссариону было 5 лет
и до 17-тилетнего возраста он за пределы Пензенской губернии не выезжал.

Центр Чембара, конец 19 века:


Трактир Чембара тех времён, сейчас часть музея Белинского:



Лермонтов – москвич.
Родился 15 октября 1814 года в Москве, в доме на площади Красных Ворот, где сейчас самый известный его памятник –
тот самый мужик в пиджаке из фильма "Джентльмены удачи", - кто ж его посадит, он же памятник!
Лермонтова в младенчестве его бабушка Е.А. Арсеньева вывезла в свое имение Тарханы (Чембарский уезд, 17 км от Чембара).
Здесь Лермонтов жил до поступления в привилегированный пансионат при Московском университете.

То есть будущий поэт и будущий критик больше 10 лет жили в 17 км друг от друга.
Но, разумеется, сын бедного уездного лекаря и богатый бабушкин внук тогда не пересекались...

Но к встрече "на водах".
Поговорили про Чембар, а потом...
Потом Белинский увидел на столе у Сатина том Дидро.
Взял его и тут же стал говорить увлечённо (со всем исступлением, не зря – неистовый Виссарион)
о французских энциклопедистах вообще и о Вольтере - в частности.

Белинский, худ. Б. Лебедев


Лермонтов не ожидал такого поворота в расслабленной беседе.
Начал подшучивать над пылкостью Белинского, который от этих шуток начинал горячиться ещё больше.



Наконец Лермонтов решил остановить поток и поставить точку:
- Да, я вот что скажу вам об вашем Вольтере, - если бы он явился теперь к нам в Чембар,
то его ни в одном порядочном доме не взяли бы в гувернёры!

Белинский замолчал.
Несколько секунд молча смотрел на Лермонтова. Молча взял фуражку и, едва кивнув, вышел из комнаты...

Лермонтов хохотал, передразнивал Белинского, называл "недоучившимся фанфароном,
который прочитав несколько страниц Вольтера, воображает, что проглотил всю премудрость".
Сатин убеждал его, что Белинский "замечательно умный человек"...

Пройдёт три года и Белинский, забыв про их "историю на водах", придёт в полнейший восторг от стихов Лермонтова.
И даже поедет к нему на гауптвахту, когда тот сидел за дуэль с Барантом -
чтобы засвидетельствовать поэту своё восхищение.
"Глубокий и могучий дух!", — писал Белинский о Лермонтове после той встречи 1840 года...



Ну а тогда, после пягорской встречи 1937 года называл Лермонтова не иначе как пошляком.
А когда Сатин напоминал Белинскому про стихи "На смерть Пушкина" отвечал -
"Вот важность, написать несколько удачных стихов!
От этого ещё не сделаешься поэтом и не перестанешь быть пошляком!"

Через несколько дней после встречи у Сатина Белинский уехал из Пятигорска в Москву,
но сразу же по приезде написал Сатину в Пятигорск письмо.
В письме он подчёркивал, что "пошлость заразительна"
и не следует подпускать к себе "таких пошляков, как Лермонтов"...

Но через 3 года Белинский будет отзываться и о стихах и о самом Лермонтове только восторженно.
И мнения своего никогда не переменит.

Лермонтов после ссылки 1837 года, худ. А.Клюнгер, 1838 год:


Марка в честь 150-летия со дня рождения Лермонтова.
Лермонтов-Белинский:




Чембар оставался Чембаром до 1948 года,
к 100-летию со дня смерти Белинского будет переименован в город Белинский.
Там теперь музей В.Г. Белинского
В имении "Тарханы" тоже музей - Лермонтова и семейная усыпальница,
сюда бабушка перевезла и перезахоронила прах Лермонтова из Пятигорска после его гибели на дуэли в 1841 году.
Ему было 26 лет, как Белинскому, когда они первый раз встретились.
Белинский умрёт от чахотки в 1848 году в возрасте 37 лет (несколько дней не дожил)
Рисунки - художник Лебедев Борис Иванович (1910-1997)

https://foto-history.livejournal.com/17634105.html

Первый Богоявленский собор был построен в 1677 году. В начале 19 века он уже не мог вместить всех молящихся. И был возведен новый собор. Построен в 1821-1833 годах по проекту И. Шарлеманя под надзором архитектора Боттани. Этот проект Шарлемань выдвигал на конкурс строительства Исаакиевского собора в Санкт - Петербурге, но проиграл конкурс проекту Монферрана. И собор по его проекту был построен в Ниловой пустыни...

Площадь перед собором



Богоявленский собор: построен в 1821-1833 годах по проекту И. Шарлеманя под надзором архитектора Боттани.



Купол собора



Царские врата



Образ Нила Столобенского

https://foto-history.livejournal.com/17584489.html

Пушкин писал "Евгения Онегина" больше 7 лет и печатал роман по главам.
Первая глава была опубликована в 1825 году.
Её опубликовали практически все литературные альманахи тех времён, в том числе газета "Северная пчела".
Во главе "Северной пчелы" стоял Фаддей Венедиктович Булгарин
(романист, фельетонист, автор нравоучительных очерков, успешный издатель).


"Северная пчела" издавалась в С.-Петербурге в 1825-1864 годах.
Сначала это была вполне себе либеральная газета, в которой печатались Пушкин, поэт-декабрист Кондратий Рылеев,
поэт, публицист, офицер, декабрист Фёдор Николаевич Глинка (1786-1880).

Кондратий Рылеев(1795-1826) Фёдор Глинка:


После восстания декабристов газета резко меняет свои взгляды,
а Булгарин всё чаще выступает с критикой литераторов пушкинского круга.
Часто это было просто сведением личных счётов, потому что Булгарину тоже доставалось,
эпиграммы на него не писал только ленивый.

Вот карикатура неизвестного художника на Булгарина (предпол. 1829-1830гг) с подписью-
"Что если этот нос крапиву нюхать станет? Крапива, кажется, завянет!"



В 1830 году вышла VII глава "Евгения Онегина".
Булгарин обрушился на Пушкина с резкой критикой.
Мол, тот ли это автор, что подарил публике "Руслана и Людмилу"?
Мол, можно ли вообще требовать от публики внимания к таким произведениям, как эта глава?

"Обоз обычный, три кибитки
Везут домашние пожитки,
Кастрюльки, стулья, сундуки,
Варенье в банках, тюфяки,
Перины, клетки с петухами,
Горшки, тазы et cetera,
Ну, много всякого добра."

иллюстрация П.Ф. Соколова(1821-1899)

Мол, всё содержание которой только в том, что Таню везут из деревни в Москву!
И его (булгаринскому) сердцу больно от этой "бесцветной картины".

Словом, отчего Булгарин так ополчился на главу VII, мне непонятно, может, съел чего...
И потому злится, как пушкинский комар в сказке и, злясь, разбирает эту блистательную главу.
И "ни одной-то мысли в этой водянистой главе" нет.
И "ни одного чувствования, ни одной картины, достойной воззрения!"


Иллюстрация 1966 года, худ. Лидия Тимошенко(1903-1976)

Правда, Булгарин всё же выделяет две(!) строфы XXXVI и XXXVII, говоря, что они "очень хороши".
Это строфы - "Москва...как много в этом звуке для сердца русского слилось!"
и "напрасно ждал Наполеон..."

Словом, стоит перечитать эту "водянистую" главу,
которая как начинается лиричными строками "Гонимы вешними лучами С окрестных гор уже снега сбежали...",
так и вся – образец бесподобной пушкинской лирики.
Будь то описание сборов в Москву,
будь то описание бала, где "с победою поздравим Татьяну милую мою"...

Вот один из моих любимых отрывков, как раз с жуком:

"Был вечер. Небо меркло. Воды
Струились тихо. Жук жужжал.
Уж расходились хороводы;
Уж за рекой, дымясь, пылал
Огонь рыбачий. В поле чистом,
Луны при свете серебристом,
В свои мечты погружена,
Татьяна долго шла одна..."


Иллюстрация 1956 года, худ. Лидия Тимошенко(1903-1976)

Из рецензии Булгарина:
"Вот является новое действующее лицо на сцену: жук!
Мы расскажем читателю о его подвигах, когда дочитаемся до этого.
Может быть, хоть он обнаружит какой-нибудь характер"

А жук жужжит себе и нам на радость вот уже почти 200 лет,
даже не подозревая, насколько он в своё время Фаддея Булгарина разочаровал...
Иллюстрации подобраны из своб. источников Сети, коллаж мой, a_i_z

https://foto-history.livejournal.com/17569017.html

Любопытно сопоставить двух литературных гениев 19 века по их отношению к плотской любви в семье.
И к рождению детей.
Своего рода перекличка великих.

"Рад, что не брюхата" - напишет Пушкин в письме к жене от 12 сентября 1833 года
(у них к этому времени уже было двое – Машка да Сашка, как их называл в письмах Пушкин).

А всего у Пушкина было 4 детей. Слева направо - Гриша, Маша, Наташа, Саша:


"К крайнему ужасу своему я опять беременна" – сообщает Софья Андреевна Толстая в 1881 году
в письме к младшей сестре Татьяне Берс.

Толстой
Почему, например, невозможно представить Толстого, пишущего что-нибудь подобное пушкинскому -
"радуюсь, что ты не брюхата и что ничто не помешает тебе отличаться на нынешних балах" -
это Пушкин ещё раз радуется по тому же поводу, теперь в письме от 21 октября 1833 года.

И почему Софья Андреевна в ужасе?
Да потому, что она пишет это в 1881 году;
после свадьбы прошло меньше 19 лет и это её 11-я(!) беременность.
То есть 11-е роды плюс домостроевские взгляды Толстого на грудное вскармливание: только сама!
Корми сама, хоть через силу, хоть через боль, никаких кормилиц.

И это ещё не предел. Всего Софья Андреевна родит 13 детей (четверо умрут).
Последнего Ванечку родит в 1888 году в возрасте 44-х лет, Толстому - 60 лет.

И.Н. Крамской(1837-1887), портрет Толстого, 1873 год (Толстому тут 45 лет)
В.А. Серов (1865-1911), портрет графини Софьи Андреевны Толстой, 1892 год (Софье Андреевне тут 48 лет):


А всё потому, что Толстой при его страстном мужском темпераменте был примитивным ханжой.
В молодости он изрядно погулял, а сделавшись духовным гуру,
стал подчёркнуто отрицательно относился к половой связи.
Считал её греховной и недостойной человека духовного.
Оправдывал "плотское соединение" только рождением детей.

"В плотском соединении есть что-то страшное и кощунственное.
В нём нет кощунственного только тогда, когда оно производит плод" (из записных книжек Толстого).

"Преступно спал" - записывал наутро в дневнике, будучи уже мужем и отцом семейства.
И ведь знал, что жена прочтёт и наплевать, что она читала и его холостые дневники (сам дал перед свадьбой),
в которых он точно так же записывал - "спал с девкой; мерзость" -
то есть не видел принципиальной разницы - жена ли, девка ли...

Софья Андреевна делает копию картины И.Репина 1907 года:


Софья Андреевна от таких его записей сатанела,
ведь получалось, что она становилась соучастницей и, мало того, мотиватором его "преступления"...
То есть, если после того, как он "преступно спал", жена понесла,
то главное в этом событии не радость отцовства, не тот факт, что будет ещё сынок или дочка,
а то, что Лев Николаевич тогда мог сам себя оправдать насчёт "кощунственного плотского соединения"...

Пушкин
То ли дело "бездуховный" наш Пушкин. Никакого ханжества в делах семейных, включая спальню.

"На днях встретил я M-me Жорж.
Она остановилась со мною на улице и спрашивала о твоём здоровье,
я сказал, что на днях еду к тебе pour te faire un enfant (чтобы сделать тебе ребёнка)..
Однако я боюсь родов, после того, что ты выкинула.
Надеюсь однако, что ты отдохнула" (письмо от 3 августа 1834 года).

Или вот следующее письмо, какая заботливая нежность к жене -
"Скажи пожалуйста, брюхата ли ты?
Если брюхата, прошу, мой друг, будь осторожной, не прыгать, не падать,
не становиться на колени перед Машей (ни даже на молитве).
Не забудь, что ты выкинула и что тебе надобно себя беречь". (20-е числа сентября 1834 года)

П.Ф. Соколов(1787-1848), портрет Пушкина, 1836,
А.П. Брюллов (1798-1877), портрет Натальи Николаевны Пушкиной, 1831 год, единственный её портрет при жизни Пушкина:


А Софье Андреевне оставалось только мечтать, чтоб ей дали отдохнуть
и что ей надобно бы себя поберечь бы...
Конечно, неизвестно, сколько детей было бы у Пушкина,
проживи они в браке с Натальей Николаевной хоть половину от того, что Толстые (48 лет)
Но, очень даже возможно, что Наталья Николаевна быстро бы остановилась:
балы любила и нравилось победительно блистать на них.



Ведь проявила характер и сказала (хоть и заливаясь слезами) твёрдое нет! – никакой деревни! -
когда Пушкин однажды после свадьбы стал ей говорить о своих мечтах переехать на постоянное житьё в Михайловское.

И Пушкин, возможно, был бы не против, если бы Наталья Николаевна решила - хватит детей.
Ведь он так любил "милую свою жёнку", да и тем более, что уже были у них Маша-Саша-Гриша-Наташа (если называть по старшинству).

Рисунок "Дети Пушкина" - рис. Натальи Ивановны Фризенгоф (Загряжской), 1841 год
В начале поста коллаж Толстой-Пушкин: автопортрет Пушкина и портрет Толстого карандашом, рис. Крамского
Коллажи мои, a_i_z

https://foto-history.livejournal.com/17556816.html

В 1834 году у 50-летнего Дениса Давыдова, прославленного героя войны 1812 года, поэта и друга Пушкина,
был бурный роман с девушкой почти на 25 лет его моложе.
Давыдов тогда снова начал писать стихи, которые было забросил,
о чём и пишет в письме князю П.А. Вяземскому -

"Без шуток, от меня так и брызжет стихами... Есть ли старость для поэта?
Я, право, думал, что век сердце не встрепенётся и ни один стих из души не вырвется.
Золотарёва всё поставила вверх дном:
и сердце забилось, и стихи явились, и теперь даже текут ручьи любви, как сказал Пушкин..."

"Ручьи любви" - это из стихотворения Пушкина 1823 года "Ночь":
- "Текут, ручьи любви, текут, полны тобою..."

Но письмо Давыдова не так интересно пушкинскими "ручьями любви", как припиской -

"А propos, поцелуй его за эпиграф в "Пиковой даме", он меня утешил воспоминаем обо мне..."

Денис Давыдов(1784-1839) был старше Пушкина на 15 лет.
Вот он на портрете В.П. Лангера (1802-1865), 1820-е годы
"Портрет Давыдова в крестьянской одежде, но с орденом Св. Георгия 4-го класса на шейной ленте"

В партизанском отряде, где он был главным, Давыдов носил крестьянскую одежду,
потому что в мундире крестьяне могли принять его за француза-врага:


Поэтический дар Пушкина Денис Давыдов признал безоговорочно.
С Пушкиным был дружен и предан ему, в письмах сентиментален.
Тяжело переживал смерть Пушкина. Умер в 1839 году, пережив Пушкина на 2 года.

Первая свежесть
Так про какой эпиграф к "Пиковой даме" говорит Денис Давыдов?
Про эпиграф ко 2-ой главе "Пиковой дамы":
- Il parait que monseur est decidement pour les suivantes
- Que voulez-vous, madame? Elles sont plus fraiches
- Вы, кажется, решительно предпочитаете камеристок?
- Что делать? Они свежее
(Светский разговор)

Портрет Марии Антоновны Нарышкиной кисти Сальваторе Тончи (1756-1844):


Вот письмо Давыдова Пушкину 4 апреля 1834 года:
"Помилуй что за диявольская память? - бог знает когда-то на лету я рассказал тебе ответ мой М. А. Нарышкиной
на счет es suivantes qui sont plus fra^iches,
а ты слово в слово поставил это эпиграфом в одном из отделений Пиковой Дамы.
Вообрази моё удивление, а еще более восхищение моё жить в памяти твоей, в памяти Пушкина,
некогда любезнейшего собутыльника и всегда моего единственного, родного душе моей поэта!
Право у меня сердце облилось радостию, как при получении записки от любимой женщины"

Портрет Пушкина, 1836 год, П.Ф. Соколов (1787-1848) Портрет Дениса Давыдова "Партизанъ 1812 года" Карл К. Гампельн(1794-1880):


Да, Пушкин такой, всё услышанное запоминает и тянет к себе в копилочку,
а потом друзей удивляет, а нас радует...

Осталось только сказать, что М. А. Нарышкина с которой в начале 1830-х Денис Давыдов
вёл светский разговор про "свежесть камеристок" - это Мария Антоновна Нарышкина (1779-1854).
Фрейлина, многолетняя фаворитка Александра I (1777-1825).

Портрет Александра I, неизв. художник Портрет М.А. Нарышкиной, 1807 год, И. Грасси (1757-1838):


Ко времени той светской беседы Александр I уже умер;
Нарышкиной - за 50, а Давыдову 46 лет, но что это за возраст для легендарного гусара и героя войны!
Вот и позволял себе некоторые гусарские вольности про "свежесть камеристок" в разговоре со стареющей великосветской grand-дамой...
Мария Антоновна Нарышкина доживёт до 75 лет, всех переживёт, и Пушкина, и Давыдова, хоть и не "в первой свежести"...
В начале поста портрет Дениса Давыдова, мастерская Дж. Доу, Галерея героев войны 1812 года

https://foto-history.livejournal.com/17550872.html