овля антихристов была обычным и даже частым развлечением крестьян. Кого только не записывали в антихристы: статистиков, геологов, художников, землемеров, уродливых детей и, конечно, агентов кредитных и страховых обществ. Этнографов тоже.
В Витебскую губернию прибыл профессор для измерения голов местных жителей. Крестьяне мигом признали в почтенном этнографе исчадие ада, которое налагает на христиан нечестивую печать, измеряя их черепа. Дошло до того, что в одном подгороднем селе решили или принять мученический венец от антихриста, или же убить антихриста, по древнему обычаю, кольями. К счастью, исправник предупредил несчастье, посоветовав профессору поворотить обратно.

«Но слухи об антихристе и его безбожных похождениях еще долго волновали умы. Говорили, что один храбрый парень выстрелил в антихриста из ружья, причем последний пригрозил напомнить ему о себе через три года и разлился водой» (Орловский вестник. 1894. № 244)...

О том, что антихрист уже народился и шастает по миру, с удовольствием рассказывала вся «бродячая Русь». Каждый из тысяч странников и богомолок с удовольствием, за миску каши и медный пятак, готов был рассказать новый эпизод бесконечного сериала «Антихрист». Иные истории потрясающие. Например, что сразу после рождения у младенца-антихриста выросли за ушами крылья и он отправился облетать мир, предназначенный ему для истязания (Новости и Биржевая газета. 1881. № 256).
Летающий чебурашка-антихрист... А, каково?! Вот он: настоящий, непричесанный русский фольклор.

Самая большая историческая нелепица стряслась в 1833 году. Оренбургские казаки разглядели антихриста в... Пушкине, который приехал расспрашивать о Пугачевском бунте. Едва «наше все» уехало, казаки сочинили и направили начальнику края донос:
«…был у нас неизвестного звания человек, со товарищи, середняго роста, лицом смугл, волосом черен и курчав, на пальцах за место ногтей когти, подбивал под Пугачевщину и дарил золотом: должён быть Антихрист, потому вместо ногтей на пальцах когти» (Русский архив. 1900. № 1. С. 155).
Хорошо, что не убили. А то бы не было ни «Сказки о Золотом петушке», ни «Сказки о рыбаке и рыбке». И «Капитанскую дочку» никто бы не написал. Да и «памятник нерукотворный» никто себе бы не воздвиг.

ародное православие знало персонажа гораздо более низкого и подлого, чем Иуда Искариот. Воробей. Вот уж поистине нравственное чудовище.
Воробьи появились на свет уже после потопа. Создал их Иисус. «Когда Иисус Христос был еще ребенком, однажды делал Он из глины птичек. Когда наделал их довольно, захлопал в ладони, и птички полетели, сделавшись воробьями», - рассказывали в Вятской губернии. Так что формально воробьи - венец творения, потому что оказались последним созданием Бога.
Спустя годы, когда Христа распинали, бывшие глиняные пташки окружили крест своего создателя.
Вокруг толпились римские солдаты и спрашивали про Христа: «Мертв ли?»
Воробьи предательски загалдели: «Жив, жив, жив» - и были за это прокляты Богом. (тем временем голуби курлыкали: «Уммммер, уммммер» - и с тех пор стали особенно богоугодной птицей)
Получается, что воробьи, словно Голем или чудовище Франкенштейна, ополчились на своего создателя. И стали самым громадным моральным монстром в православных легендах. Что там Искариот! Он хотя бы не был сделан персонально Богом.
За такую гадкую гадость и позорную репутацию крестьяне нещадно побивали воробьев, считая это полезным, важным, нужным делом. Случалось, мальчишки забегали в сарай ночью и палками обнуляли десяток-другой воробьев – мстили за Спасителя.