Ирина_Бебнева все записи автора
Выдрали Рубцова

Александр Шубняков

Горит лицо пунцово,
В читальне все тихи -
Из томика Рубцова
Повыдраны стихи.

А было так красиво.
Я зря ищу очки -
«Звезда полей» и «Ива»,
Вас нет - одни клочки.

Без жалости порвали
Стихов любимых цвет.
Да, что?
Страна в развале
И то виновных нет.


И так на сердце скверно:
Вандалов в мире - рать,
Хотя меня, наверно,
Не станут выдирать!


© Copyright: Александр Шубняков, 2006
Свидетельство о публикации №1612060401


Это ироничное стихотворение ведет нас в мир творчества одного из самых интересных поэтов 60-х годов прошлого века - Николая Рубцова.
Существует не только сайт, а целый сервер, где можно познакомиться как с его поэзией, так и с литературой О НЕМ: http://rubtsov.id.ru/index.htm




"Тончайший лирик, Николай Рубцов писал о преходящем и вечном, о земном и космически объемном. Бередят душу его проникновенные строки с глубокими философскими обобщениями. «Поэзия есть поэзия: там, где ее нет, ни к чему обманывать других, требовать «особого подхода», ссылаться на гражданственность и актуальные темы», — говорил поэт. В зрелом возрасте Рубцов не писал стихов на заданные темы, их нет ни в одном прижизненном сборнике и вместе с тем всегда оставался поэтом-гражданином, государственником.
Мрачнее тучи грозный Иоанн
Под ледяными взглядами боярства
Здесь исцелял невзгоды государства,
Скрывая боль своих душевных ран.

Первые московские государи собирали русские земли, укрепляли государство, расширяли связи с соседними странами. Иоанн IV Васильевич, стремясь войти в близкие отношения с Западной Европой через Белое море и Ледовитый океан, решил обосновать в Вологде столицу русского государства, удалив ее сюда от опустошительных набегов «степи». С древности вологодская земля являлась перекрестком торговых путей и людских судеб на пути «из варяг в греки» по Северо-Двинской водной системе через Сухону, Вологду, Шексну и верховья Волги. В старину пользовались для проезда речками и озерками, входящими в состав пути, перетаскивая в некоторых местах лодки. На пути волока, соединявшего бассейны рек Сухоны и Шексны, возникла Вологда. Город часто страдал от разорительной междоусобной брани Новгорода и Московского княжества, являлся желанным владением для спорящих сторон. В XIV веке Вологда попала под власть Великого княжества Московского.

Иоанн Грозный основательно обустраивал свою резиденцию: возводил стены, осушал болотистое место, углубляя загородные речки; приказал вырыть канал. Возводились храмы — главный из них, Софийский собор, строился по образцу московского Успенского собора в Кремле, — да случился конфуз: при сведении купола свалилась на голову царю-батюшке красная «плинфа»; приняв сие за недобрый знак, Иоанн Васильевич оставил свои намерения и вернулся в Москву.

По указу царя началось строительство поселка с пристанью в устье Северной Двины, названного Новохолмогоры, в дальнейшем — Архангельск. Через Вологду шел оживленный поток товаров. В конце царствования Иоанна Грозного с присоединением к России Сибири дорога на Урал пошла через Вологду, Тотьму, Устюг; город богател еще более и превратился в крупный торгово-ремесленный центр, служившим «воротами» на Север. Не раз останавливался в городе Петр I проездом в Архангельск и с Олонецких минеральных вод. При активном участии вологодских мастеров рождался российский флот: они снабжали корабли парусами, канатами, якорями; построили в селе Коломенском первые 22 галеры по образцу голландских. Вологжане мастерили царю сотни барок, дощаников в дальний поход его через Архангельск на Запад.

В дальнейшем посещали Вологду императоры Александр I и Александр II. С приездом государей город хорошел: расчищались и выравнивались улицы, высаживались деревья, разбивались сады.

В 1865 году на реке Вологде появился первый пароход. С этого времени регулярные пароходные рейсы связывали вологжан с Архангельском и центром России — и так вплоть до недавнего времени.

«Русский Север с незапамятных времен является краем редкой по красоте, удивительной по самобытности народной поэзии, явленной в дереве, камне, драгоценном металле, в узорах и красках и прежде всего в языке, в слове. Суровые и прекрасные исторические и географические просторы его, освещенные трудом и подвигом народа, сказались в том, что мы называем поэзией в самом истинном и широком смысле этого слова...» —- так восхищался своим поэтическим краем старший товарищ Николая Рубцова Сергей Орлов.

И крупнейшие географические открытия сделали уроженцы вологодской земли, мореходы и землепроходцы с поэтической душой: Семен Дежнёв, Ерофей Хабаров, Владимир Атласов, Иван Кусков — основатель форта Росс в Америке; не за одними моржовыми клыками и пушниной устремлялись они «со товарищи» в неведомый путь.

Соками этой земли вскормлены художник-баталист Василий Верещагин, писатели Глеб Успенский, Владимир Гиляровский, Варлам Шаламов; поэты Константин Батюшков, Феодосий Савинов — автор песни «Родина» («Вижу чудное приволье»), Игорь Северянин, Николай Клюев.

Не счесть восторженных статей о поэзии Николая Рубцова, его творчество называют уникальным явлением в русской поэзии XX века. Звучат песни на его стихи, сочиняются посвящения, называют его именем новые сорта цветов и уже сияет на своей далекой высоте планета «Рубцов». Поэт поставлен теперь в один ряд с великими русскими подвижниками от Владимира Святого и Ярослава Мудрого до Пушкина и Лермонтова: «И Рубцов... как Рублев, как Пушкин. Мы, не задумываясь, уже вписали его в этот ряд, ставший над временем. В сонме веков немного их, как бы потерявших имена, но и много...»
В. Зинченко

СТАРАЯ ДОРОГА


Всё облака над ней,
всё облака...
В пыли веков мгновенны и незримы,
Идут по ней, как прежде, пилигримы,
И машет им прощальная рука...
Навстречу им — июльские деньки

По сторонам—качаются ромашки,
И зной звенит во все свои звонки,
И в тень зовут росистые леса...
Как царь любил богатые чертоги,
Так полюбил я древние дороги
И голубые
вечности глаза!

То полусгнивший встретится овин,
То хуторок с позеленевшей крышей,
Где дремлет пыль и обитают мыши
Да нелюдимый филин — властелин.
То по холмам, как три богатыря,
Еще порой проскачут верховые,
И снова—глушь, забывчивость, заря,
Все пыль, все пыль, да знаки верстовые...

Здесь каждый славен—
мертвый и живой!
И оттого, в любви своей не каясь,
Душа, как лист, звенит, перекликаясь
Со всей звенящей солнечной листвой,
Перекликаясь с теми, кто прошел,
Перекликаясь с теми, кто проходит...
Здесь русский дух в веках произошел,
И ничего на ней не происходит.
Но этот дух пойдет через века!
И пусть травой покроется дорога,
И пусть над ней, печальные немного,
Плывут, плывут, как прежде, облака...

1966
Николай Рубцов