Муромлена все записи автора

Ройстратен Петер Герритс ван (1630-1700) (Pieter Gerritsz van Roestraten) - голландский живописец, писал натюрморты и жанровые сцены

Он был учеником Франса Хальса и женился на его дочери Adriaentje в 1654 году. Он жил с женой в Амстердаме до переезда в Лондон в 1666 году, где он позже был ранен в бедро во время большого лондонского пожара, что заставило его прихрамывать всю оставшуюся жизнь.

В своем биографическом очерке о Ройстратене Houbraken рассказывает анекдот о ребенке Ройстратена и Адриане Брауэре, который был учеником Франса Хальса и исполнял роль няни. (Deze heeft de Konst geleerd by Frans Hals, wiens Dochter hy ook naarmaals getrouwt heeft: de zelve welke den potsigen Adriaan Brouwer, wanneer zy nog jong was, bescheet, en die van Brouwer weer bescheten werd. Mic. Carreé die in den jare 1695 in Engeland woonde, en gemeenzamen omgang met hun hield, heeft my gezegt, dat hy 't dus uit hun beider mond, dikwils om de klugt, heeft hooren verhalen. Dat de Vrouw van F. Hals, iets anders te doen hebbende, aan Brouwer, die toen nog jong was, en by F. Hals de Konst leerde, belaste het kind te torschen op dat het onderwyl niet kryten zoude. Brouwer sprong daar mee om zoo hy best kon, en droeg het dan op zyn arm, dan op zyn schouders om het zelve te stillen, en schokte het zoo lang dat het hem eindelyk van boven tot onderen bevuilde. Brouwer dus bestelt, ley het kind op den vloer, streek zyn broek af, en betaalde het zelve met gelyke munt. De Vrouw daar op inkomende ziende dit klugtig bedryf aan, vraagde wat hy deé? die hy tot antwoord gaf: Wy beschyten malkander. - перевести, к сожалению, не смогла)

У Хоубракена также говорится о сделке, заключенной  между сэром Питером Лели и Ройстратеном, чтобы Ройстратен придерживался в живописи натюрмортов, и не писал портреты, которые были специальностью Лели, и Ройстратен неплохо заработал на этом. (hield hy zig meest; aangezien P. Lely, die niet als Pourtretten konde schilderen en zyn fortuin daar meé zogt te maken, hem het schilderen van de zelve, om dat zy elkander niet in de weeg lopen zouden, afried, onder belofte van hem ander wys dienst te doen, gelyk ook geschiede: want hy dikwils maakte dat hy veertig of vyftig pond sterlings voor een stuk kreeg.)

Когда его первая жена умерла, он женился второй раз, но вскоре умер. Он оказал влияние на Christian Berentz and Robert Robinson

A Celebration of the Goldsmiths Art

A sculpted alabaster tankard, a conch shell


Casket of Jewels on a Table, Principally of German Origin (1600-50)


Vanitas stilleven

На картинах Ройстратена очень красивая посуда. Причем, как нетрудно заметить, одни и те же предметы переходят из картины в картину. Возможно, это связано с тем, что такая посуда в то время была очень дорогой.

Стол покрывала иногда роскошно вышитая скатерть. В некоторых семьях ее убирали и ели на голом столе. К столу подавали стеклянные и хрустальные кубки, оловянные или серебряные тарелки и плошки, фарфоровые блюда и доску для резки хлеба или мяса. У богачей в центре стола помещался колокольчик, которым подзывали лакеев. Столовые ножи вошли в обиход более чем за 100 лет до рассматриваемого времени, но ложки встречались еще довольно редко. Во многих мещанских семьях их считали чуть ли не украшением, ценным подарком, который бережно хранился в шкафу или комоде. Ели руками, помогая себе ножом. Вилка появилась только к 1700 году и долгое время оставалась роскошью. Поэтому без салфетки было не обойтись. Еще до окончания трапезы она превращалась в сальную тряпку. Некоторые буржуа, заботясь о внешних приличиях, вытирали пальцы о маленький кусочек ткани, спрятанный под безупречно чистой салфеткой.
Сам стол выглядел одновременно громоздким и торжественным, изобильным и не слишком приспособленным для каждого едока в отдельности. В на¬громождении кухонных принадлежностей трудно было различать личные приборы и особые места каждого члена семьи. Однако богатство, разнообразие, удобство и красота посуды даже в домах самых простых людей составляли в глазах иностранцев одну из характерных черт нидерландской культуры. Блюда, горшки, тарелки, кувшины и даже сахарницы, масленки, соусницы, солонки, супницы, подставки для яиц, водочные графины, кубки и пивные кружки с крышками изготавливались из олова, которое с XVI века было наиболее популярным домашним металлом (серебро оставалось редкой роскошью). Только самые бедные продолжали, как в Средневековье, пользоваться деревянной посудой. Олово считалось красивым. Его любили обрабатывать, как драгоценный металл — гравировали декоративные сюжеты, семейные гербы. За неимением других предметов искусства мещане выставляли в своих гостиных горки с посудой. Олово имело практическое преимущество, плавясь при легко достижимой температуре в 250 градусов. Зато оно было ломким, и сделанная из этого металла утварь часто приходила в негодность. Бродячий лудильщик сзывал на ули¬цах домохозяек, которые несли ему в передниках пришедшие в негодность тарелки, пробитые горшки и погнутые черпаки. Весь этот хлам лудильщик увозил в мастерскую на углу улицы и сбрасывал в нишу под каменной печью. Затем он расплавлял металл в бронзовых или железных формовках, и на новых кастрюлях, тарелках и половниках появлялась его торговая марка с традиционной виньеткой или фигуркой ангела....

В изготовлении емкостей для питья стекло не уступало олову. Круглая чаша на широкой ножке рейнского образца или высокий узкий фужер, оба украшенные латинскими или нидерландскими изречениями, библейскими или историческими сценами, гербами, пейзажами (продукция стеклодувных заводов Зютфена, основанных французом из Турне), пользовались заслуженной славой. В отношении блюд, горшков и тарелок богатые буржуа все более оказывали предпочтение фарфору. Последний считался дорогим экзотическим товаром, импорт которого оставался существенной частью торгового оборота. Фарфоровые изделия поступали прямо из Китая и в виде традиционных поделок, и — чаще всего—в виде готовых заказов. Искусство дальневос¬точных художников ценилось мало, и любители фарфора сами решали вопросы, связанные с росписью изделий. Заказ направлялся при посредничестве агента Ост-Индской компании в Кантоне, в нем как можно более четко определялись форма изделия и декоративные сюжеты, которые должны его украсить. Чаще всего от художника требовалось не изображать «ни драконов, ни других зверей», избегать «китайских фантазий». На белом фоне тарелки заказ-
чики обычно хотели видеть хорошо прорисованные красивые цветы, растущие в Голландии; фамильные гербы; собственные инициалы меж двух ангелов с трубами у надутых от усилий щечек; изречения или пословицы, которыми голландцы любили украшать посуду, скатерти, столовое серебро и стены; исторические и религиозные сцены; портреты Лютера или Молчаливого . Но их ожидания были обмануты. Ангелы смотрели раскосыми глазами, а мифологические персонажи щеголяли в шелковых нарядах и китайских шляпах. Тамошние умельцы так странно воспринимали указания заказчиков! Одна домохозяйка, желая обновить столовый сервиз, отправила в Китай в качестве образца слегка надколотую чашку. Когда через несколько месяцев заказ был доставлен, она с удивлением обнаружила, что все предметы сервиза были с аккуратным треугольным сколом! Иногда макет оформления поручали голландским художникам. Так, Пронк выполнил для одного китайского фабриканта серию тарелок с видами Амстердама. По кайме же шли цветы и птицы восточного типа. На медальоне — человек с зонтиком от солнца; в центре блюда голландец собирает вишни.
Фарфор оставался предметом роскоши. Он украшал стол, горки, придавал шик застольям богачей. В повседневной жизни на кухне олово соседствовало с медью, фаянсом и обожженной глиной.

Из книги Поля Зюмтора "Повседневная жизнь Голландии во времена Рембандта"

An Overturned Salt and a Wine Glass on a Ledge with Oysters and Lemons


Still Life of Chinese Blue and White Bowl and Cover, Glass Roemer, Gold Spoon and Fruit


Натюрморт

К предметам чаепития относились церемонно и с почтением, как к святыням. Чайные столики и буфеты стоили порой не меньше драгоценностей и жемчуга (они ими же инкрустировались). Чашки и чайники копировали китайские и японские образцы. Коробочки с герметическими крышками содержали пять или шесть разновидностей чайных листочков. Заварочный чайник имел форму пузатого сосуда с двумя отверстиями — в одно лили воду, из другого вытекал отвар. Обжигающую жидкость прихлебывали, положив в рот кусочек тростникового сахара, который постепенно таял в горячем напитке. 

Натюрморт


Yixing Teapot and a Chinese Porcelain Tete-A-Tete on a Partly Draped Ledge


Натюрморт


Натюрморт с китайской чайной посудой


Натюрморт


Still Life with Tea Cups (Sheffield Galleries)


Натюрморт

В XVII веке стала популярной философская идея бренности всего сущего - Vanitas (Vanitas vanitatum et omnia vanitas Суета сует и все - суета). Ярче всего она получила выражение в натюрморте. Музыка (ноты и музыкальные инструменты) - наиболее яркий символ быстротечности и эфемерности бытия: звук отзвучал - и вот его уже нет, он умер. С ясностью смысла этого музыкального символа могут сравниться только изображаемые в них череп, угасшая свеча (с еще струящимся дымком) и цветы (с опадающими листьями). 

vanitas


Натюрморт


Teapot Silver Jar and Candlestick


Натюрморт (London, Rafael Valls )


vanitas-still-life


Натюрморт 


Silver Ginger Jar


Натюрморт


Nature morte au tapis d'Orient Toile


Still-life with Musical Instruments (The Hague: Gementemuseum, Music Department)


Stilleven met boeken en vaatwerk op een met een Perzisch kleed gedekte tafel


Натюрморт


Натюрморт с книгой

И в конце - две жанровые сценки:

The Dissolute Kitchen Maid (Collectie Frans Hals Museum, Haarlem)


Elderly Couple in their Kitchen

Ссылки:

http://www.artfact.com/artist/van-roestraten-pieter-qnb7p8mggf

http://www.recorderhomepage.net/artr.html

http://en.wikipedia.org/wiki/Pieter_Gerritsz_van_Roestraten

http://www.arcadja.com/auctions/en/roestraten_van_pieter_gerritsz/artist/24738/

http://www.artchive.com/web_gallery/P/Pieter-Gerritsz.-van-Roestraten/Pieter-Gerritsz.-van-Roestraten-reproductions-1.html

http://www.dbnl.org/tekst/houb005groo01_01/houb005groo01_01_0261.php