Поведение и приключения персонажей этой книги и правда срисованы с самых настоящих сурикатов, которые обитают в самой настоящей пустыне Калахари. Эти сурикаты предпочитают сохранить анонимность, чтобы никто не вторгался в их частную жизнь, а потому их имена в этой книжке изменены. Любое сходство между сурикатами, которые тут нарисованы и описаны, и настоящими сурикатами — не более чем совпадение.
Но и это ещё не всё. Любое сходство персонажей с настоящими Болтунами или ведущим телепрограммы «В мире животных» сэром Дэвидом Аттенборо — тоже случайное совпадение.

В этом закутке, который на самом деле служил сурикатам детской, уютно устроились под боком у дядюшки три маленьких суриката.
Когда-то дядюшка Кураж был у сурикатов королём, а теперь нянчил детёнышей. Уж так сурикаты поступают с сородичами, когда те слабеют и сдают. А дядюшка сдал: у него не хватало одного глаза и мех теперь был не тот, что прежде, — весь свалявшийся от старости и в проплешинах. Да и левая лапа не гнулась. «Боевые заслуги», — бывало, говаривал дядюшка, который охотно объяснял свои увечья каждому. Чего-чего, а королевской гордости дядюшка Кураж не утратил.
В тёмном закутке было совсем-совсем темно. Раз-другой дядюшка Кураж принимался учить сурикатиков, как открывать дверь детской. А дверью в детскую служил холмик песка, который отделял закуток от главного тоннеля. Но и в главном тоннеле, и во всей длинной норе, в каждом её ответвлении и тупичке, тоже царила темнота, поэтому малыши до сих пор не знали, как выглядит их родной дядя.
Дядюшка только что возвратился из Верхнего Мира и принёс малышам ужин. Там, наверху, надвигалась песчаная буря, поэтому дядюшка не успел раздобыть вдоволь провианта, но всё-таки каждому сурикатику досталось по нескольку червяков. А на десерт — хамелеон, правда, один на всех, зато какой сочный! Малыши уписывали ужин, наверху ярилась песчаная буря, а здесь, в норке, было тихо и уютно.
— Вырастем, будем большими и сильными! — пропищал Крошка Чудик. Самый маленький из сурикатиков, он рос на диво быстро. Чудик родился на несколько минут раньше братца и сестрицы, но те всегда обращались с ним так, будто он дитя малое. А как иначе? И разговаривал Чудик на свой причудливый манер, не как все, и соображал туго — так считали Яя и Хвостик.
После ужина дядюшка велел малышам отправляться спать.
— Завтра предстоит важный день, — возвестил он. — Завтра вы покинете детскую и присоединитесь к стае!
Ух как разволновались сурикатики — и Чудик, и его братец Хвостик, и его сестрица Яя так и запищали, так и завертелись от радости! Дядюшка еле их угомонил. Ему даже пришлось рявкнуть на них особым строгим голосом. Малыши с опаской думали о том, что ждёт их за пределами уютной тёмной детской. Но дядюшка успокоил детёнышей:
— Не бойтесь, вам понравится. У нас в стае есть детёныши постарше, вот и познакомитесь. А ещё среди них есть принцы и принцессы. Вы уже подросли, так что я сам отведу вас в Верхний Мир и покажу, как там всё устроено. А будете хорошо себя вести, представлю королю и королеве.
— Как? — хором спросили малыши.
— Вы их увидите. Видеть — это всё равно что нюхать, только глазами, — объяснил дядюшка. — Солнце вас научит. Вам понравится!
— А мы и тебя увидим? — спросил Хвостик.
— И меня, и много чего ещё. К слову сказать, я чудо как хорош собой при солнечном свете! — похвалился дядюшка.
Малыши не могли взять в толк, о чём это он. Ну да ладно, главное, что дядюшка здесь, с ними, они чуют его привычный запах, и им спокойно и хорошо — дядюшка всегда их защитит. Свою маму, принцессу Благоуханную, сурикатики совсем не помнили: им и трёх дней не исполнилось, как маму утащила дикая собака. Малышей отдали на попечение кормилицы по имени Цветок, а потом их растил и воспитывал дядюшка, вот его-то они и любили всей душой, даже когда он сердился.
— Хочу сказку на ночь! Я! Я! Хочу сказку! — попросила Яя, свернувшись в клубочек.
— Все хотят сказку, всем расскажи! — добавил Хвостик.
— Про Болтунов, — пискнул Чудик.
— Да, расскажи нам про Болтунов!

Больше всего на свете дядюшка любил вспоминать Дни Былой Славы. Поэтому упрашивать его не пришлось. Дядюшка откашлялся и важно начал:
— Кхм! Я расскажу вам историю о приключениях отважного короля Куража среди племени Болтунов.
Малыши уже не раз слышали эту историю, но всё равно спросили:
— А почему Болтунов называют Болтунами?
Дядюшка, по обыкновению, рассмеялся и ответил:
— А потому, что они очень смешно разговаривают, всё время болтают: тыр-быр-быр, та-та-та, бу-бу-бу.
Малыши радостно захихикали и устроились поудобнее. Чудик поймал в шубке у сестры блоху и, задумчиво жуя, приготовился слушать дальше.
— Давным-давно, в один солнечный денёк, поднялся я из Дальней Норы на самой границе нашего Королевства Остроглазых и собрался в путь. Мне захотелось как следует разведать Верхний Мир и разузнать всё, что только можно, о своём королевстве. Подданные сначала не хотели отпускать меня одного — уговаривали, возьмите, мол, охрану, ваше величество. Вот как меня тогда ценили! Вот как меня тогда берегли!
— Я! Я! Меня тоже надо беречь! — пискнула Яя.
— Цыц, не перебивай! — Дядюшка легонько шлёпнул её лапой.
— А зачем тебе была нужна охрана? — спросил Чудик.
— Ну как же, ведь наверху на каждом шагу подстерегают Опасности, — ответил дядюшка. — Под каждым кустом, за каждым барханом кто-нибудь да таится!
— Ой, страшно! — вырвалось у Чудика.
— А в небе кружит Бесшумный Враг, — добавила Яя, которая из шкурки вон лезла, лишь бы доказать, какая она умница и как хорошо помнит дядюшкины истории.
Услышав про Бесшумного Врага, дядюшка аж передёрнулся, а Хвостик от души ткнул сестрицу в бок.
— Ах, прости, дядюшка, я не хотела тебя огорчать! — спохватилась Яя.
Дядюшка Кураж глубоко вздохнул и собрался с мыслями.
— Н-н-ничего, — буркнул он. — П-п-продолжаем наш рассказ. Т-т-так на чём я остановился?
Едва вспомнив, на чём он остановился, дядюшка вновь взял хвастливый тон.
— Охрану мне предлагали, потому что мы, сурикаты, всегда друг за дружку горой, так уж у нас заведено. Твержу вам, твержу — запомните хорошенько! Ну да я отказался от охраны, потому что был тогда молод и крепок и ничегошеньки не боялся. Я сказал своим подданным речь. «Ваш король Кураж — самый храбрый в племени Остроглазых, — сказал я. — Или вы полагаете, что у меня не хватит отваги отправиться в путешествие в одиночку, если я того пожелал? А может, вы думаете, будто ваш король недостаточно умён для такого похода?» И я пустился в путь один-одинёшенек. Никогда, никогда не делайте такой глупости, дети мои! Долго ли, коротко ли, обошёл я всё королевство и оставил свои королевские метки везде, где только мог, чтобы каждый сурикат знал, кто тут главный. Набродился я вдосталь, обследовал всё, что только было интересного на просторах раскалённой пустыни, дошёл до самого дальнего края королевства, где начинались Солёные Пустоши и песок прямо-таки шипел от жары. И знаете, что я там обнаружил?

— Островерхие холмы! — хором ответили малыши, которые знали дядюшкину историю наизусть, но она им не приедалась, а уж следующую её часть они особенно любили. — Островерхие холмы, в которых жили потешные Болтуны, прямо в воздухе над землёй!
— Совершенно верно! — подтвердил дядюшка. — Болтуны понастроили пустых островерхих холмов, и, представьте себе, не под землёй, а на земле, вот чудаки! Холмы стояли тесно-тесно, и в каждом обитала небольшая стая Болтунов. Холмы были повыше тернового куста, верхушка острая, а книзу холмы расширялись. — Дядюшка понизил голос и таинственно прошептал: — И представьте себе, холмы у Болтунов совсем хлипкие! Стены такие тонкие, что на ветру колышутся. Умора, да и только! Шакалу такие стенки на один укус — раз — и прогрызёт!
— Но ведь Болтуны выше нас ростом и куда сильнее, верно, дядюшка? — вставил Хвостик.
— Они настоящие великаны, — подтвердил дядюшка. — Но при всём при том Болтуны во многом похожи на нас. Они тоже красавцы — на свой лад. Только к тому же смешные. В своих странствиях я навидался разных племён Болтунов. Про какое вам рассказать? Хотите, расскажу про племя Гляньтека? Болтуны из этого племени как завидят жирафа или носорога, так подпрыгивают на месте и верещат: «Гляньте-ка!» Или, может, рассказать вам про Тыгдебылов, которые, когда теряют из виду своих детёнышей, носятся туда-сюда и вопят, а как найдут детёныша, гоняются за ним с воплями «Ты где был?».
Чудик что-то прочмокал, но никто его не понял. Тогда он вынул лапку изо рта и повторил:
— Про Щелкунов. Про дядюшку у Щелкунов. Дядюшка принялся задумчиво чесать задней лапой за ухом, да так увлёкся, что малыши чуть не разлетелись в стороны. Им пришлось вцепиться в дядюшкин бок, а находчивый Чудик ухватился за дядюшкин ошейник, которым бывший король весьма гордился.
— Нравится ошейник, Чудик? — спросил дядюшка. — Это подарок одного важного Болтуна, предводителя всех Щелкунов, вот так-то! Он понял, что имеет дело с королевской особой. А я чуть ли не каждый день видел, как предводитель Щелкунов носится по пустыне на своём шурум-буруме.
— Что такое шурум-бурум? — спросила Яя.
— О, шурум-бурумы — это ужасные, шумные, вонючие штуковины. Как бы вам половчее растолковать, малыши? Хм-хм… Вы теперь уже выучили, что сурикаты всегда роют норы с множеством тоннелей, чтобы было куда бежать в случае опасности. Так?
Малыши хором поддакнули.

— А вот Болтуны строят свои холмы по-дурацки: в каждом холме всего-навсего один вход. Поэтому Болтуны всегда держат рядом шурум-бурумы: почуют опасность — сразу прыг в шурум-бурум и прочь! Стоит Болтунам завидеть носорога или льва, да любого опасного зверя, как они мчатся куда подальше с ужасным шумом и вонью. Да-да, от шурум-бурумов шума как от грозы!
— Будет тебе, дядюшка! — засмеялся Хвостик. Он не верил ни единому слову, но дядюшкины рассказы всё равно обожал. — Ты ещё скажи, что у шурум-бурума четыре ноги, а позади у него длинный хвост!
— А вот и нет, мой мальчик. Шурум-бурумы катаются на таких кругляшах, которые поднимают кучу пыли! Как я уже сказал, шурум-бурумы грохочут, воняют, а иногда ещё пронзительно воют, вот так: «вай-вау!». Клянусь моим единственным глазом, это они чтобы напугать врагов. Но ваш дядюшка Кураж не из пугливых! Думаете, он схоронился в ближайшей ямке, завидев шурум-бурумы?
— Ни-ни! Нет-нет! — запищали сурикатики.
— Именно! — ответил дядюшка. — Я король и ни перед кем не отступаю со своей земли. И перед Болтунами на шурум-бурумах тоже не спасовал.
— А потом ты приручил предводителя Щелкунов! — в восторге подсказал Чудик.
Хвостик только покачал головой. Ну и горазд же дядюшка сочинять, ведь всё это одно сплошное враньё! Однако малыш сурикат промолчал — слушать-то интересно.
— Верно, Чудик, а потом я приручил предводителя Щелкунов. Правда, удалось мне это не сразу. Пришлось подождать, пока предводитель и двое его подданных наберутся храбрости и вылезут из своего шурум-бурума.

Но всё-таки они отважились и вышли наружу. Медленно, опасливо, шажок за шажком они крались ко мне на задних лапах, а задние лапы у них тонкие и длинные. Предводитель шёл первым. Хоть он и высоченный оказался, но поначалу не осмеливался взглянуть мне в глаза напрямую и смотрел сквозь защитную блестящую коробочку, держа её перед самым своим носом. Иногда он щёлкал языком, вот так: щёлк-щёлк, показывая мне, что он ручной, и изъявляя верноподданнические чувства.
Но с каждым днём главный Щелкун становился всё храбрее и храбрее, он подкрадывался всё ближе и ближе, и всякий раз с подношениями — разной вкуснятиной. Наконец настал день, когда он упал передо мной на колени и низко поклонился мне — и я понял, что он совсем приручился. Он как будто говорил: «Ты мой король и повелитель!» Он стал такой ручной, что даже позволял мне забираться ему на голову, если я желал обозреть окрестности, вот как!
— Ух, здорово! — восхитился Чудик. — А на ощупь Болтуны какие? У них мех?

— Сейчас расскажу. Когда карабкаешься по Болтуну вверх, ноги у него голые и тёплые, шерсти на них почти что и нету. Посерёдке, на туловище, у Болтунов имеется нечто вроде шкуры, но она не меховая, хотя и мягонькая. Мех у них только на голове — не у всех, но у многих.
— Дядюшка, ты и правда лазал к Болтуну на самую макушку? — усомнилась Яя.
— И неоднократно! Болтунов стоит только приручить, и они делаются совсем послушными.
— А ты рассказывал другим Остроглазым про свои приключения? И что они? — хихикнул Хвостик. — Твои подданные ахали и разевали рты и кричали: «О, ваше величество, ну вы и сочинять! Нету никаких Болтунов на шурум-бурумах, всё это сказки!» Они тебе поверили?
За такую дерзость Хвостик заработал оплеуху, но совсем легкую. Дядюшка очень любил малышей и многое им прощал.
— Ничего подобного, нахалёнок ты этакий! — возмущённо проговорил он. — Узнав про Болтунов, мои подданные безоговорочно поверили своему королю и поначалу так перепугались чужаков, что боялись и нос из норы высунуть. Но потом всё-таки расхрабрились, вылезли наверх и убедились собственными глазами: Болтуны существуют на самом деле. Конечно, с непривычки смотреть на Болтунов потешно — очень уж высокие да неуклюжие. Но потом вся стая к ним привыкла. Мы даже решили взять Болтунов под своё покровительство и научили их кое-каким нашим премудростям. А то ведь они ничегошеньки не умеют, вот и живут поверх песка в своих хлипких холмиках! Мы показали им, как рыть правильные норы, как запасать пищу. Мы даже не пожалели времени и сил и показали им, как плясать воинственный танец! Но, увы, Щелкуны оказались глуповаты и ничему не пожелали учиться. Правду сказать, они только и делали, что сидели сиднем на песке, ползали вокруг да пялились на нас через свои защитные коробочки.
— Хвостик, говори что хочешь, а я всему верю, — сказал Чудик. Он души не чаял в дядюшке.
— Самое грустное в этой истории — что случилась она давно, — печально закончил дядюшка Кураж. — В те времена я ещё был королём и со мной ещё не приключилась, кхм, неприятность. А уж потом меня разжаловали и над Остроглазыми воцарился мой брат.
— Ужас как грустно, — прошептал Чудик.
Вдруг дядюшка вскочил как ужаленный, шерсть на нём встала дыбом. Он проворно задвинул малышей себе за спину и насторожился.
— Юп-юп-юп! — воскликнул он, как всегда восклицают сурикаты, почуяв опасность.
— Я! Я! Яя тоже чует неладное! — пискнула Яя. — Земля трясётся!
С потолка на головы сурикатам потекли струйки песка. Малыши расчихались и заскулили. Хвостик выпрыгнул из-за спины дядюшки и, пофыркивая, забегал по норке. «Надо всегда иметь наготове план», — думал он. Сейчас план Хвостика заключался в том, чтобы найти выход в тоннель и спастись. Добравшись до двери, наполовину засыпанной песком, малыш принялся яростно копать.
— Похоже на землетрясение, — заметил дядюшка. — Ну-ка, Хвостик, тихо. Не отбивайся от стаи, помни закон сурикатов. Нет! Это не землетрясение!
— А вдруг это шурум-бурум? — замирающим голоском спросил Чудик.

Прошла минута-другая, и вновь воцарилась тишина. Дядюшка Кураж объявил отбой тревоги: «Йу-ху-у-у-у!» — а потом задумчиво сказал:
— А знаешь, Крошка Чудик, возможно, ты прав. По звуку очень даже похоже на шурум-бурум. — Помолчал, принюхался и добавил: — Но — сомнительно. Болтуны никогда ещё не появлялись в этих краях. Нет. — Дядюшка решительно клацнул зубами. — Скорее всего, это песчаная буря сыграла над нами такую шутку — выла и гремела ветром в коридорах.
Сурикатики вздохнули с облегчением: опасность миновала! И вот они уже опять засыпали дядюшку вопросами про Болтунов.
— А Болтуны ходят на четырёх лапах? — поинтересовалась Яя.
— А почему Болтунам всё время надо прятать глаза? — спросил Чудик.
— Ай да вопросы, молодцы! Болтуны главным образом ходят на задних лапах, Яя. Как я уже говорил, ростом они выше муравейников. Помните, как я учил вас стоять как часовые? Не забыли мой урок?
— Да! Да! — наперебой заверещали малыши, вытягивая задние лапки.
— Вот так Болтуны и ходят, — пояснил дядюшка Кураж.
— А у меня получается! — Чудик ловко поднялся на задние лапы. В темноте было не разглядеть, как он качается, но в конце концов сурикатик шлёпнулся носом о землю. Буме! Остальные услышали это, но и ухом не повели.
— Так у Болтунов и взрослые, и дети ходят на задних лапах? — пискнула Яя. — Яя тоже так может! Яя тоже так умеет!
— Ой, да уймись ты, — буркнул Хвостик.
— Яя, помолчи, — утихомирил хвастунишку дядюшка Кураж. — Цыц! Слушайте дальше. Вожака Щелкунов всегда сопровождает его подруга. Ноги у неё длинные, будто корни молодых баобабов. Грива тоже длинная, светлая, но больше нигде шерсти нет, а когти такие же, как у вожака. Иногда когти у Болтуньи блестят, как алые ягоды. Голос у неё помягче, чем у самца, а вот случись какая опасность, тут сама завопит во всю мочь. Ух, помню, однажды ей на правую лапу заполз скорпион — и завизжала же она! Нет чтобы ухватить его в зубы да высосать из него сок! Но эта дурёха заплясала на месте, а потом как помчалась наутёк! Бежит и вопит, что твой перепуганный бабуин: «И-и-и-и! И-и-и-и!»
Хвостику эта история ужасно понравилась.
— А теперь сочини что-нибудь такое же потешное про предводителя Болтунов! — потребовал он.
— Дядюшка не сочиняет, он правду говорит! — вступился Чудик.
— Ах да, я и позабыл — ты же спрашивал про глаза Болтунов! — Дядюшка прикинулся, что Хвостика и не слышал. — Глаза у них обычно спереди на мордочках, большущие и темные, но только плоские и блестят.

— Как это «обычно спереди»? — не понял дотошный Хвостик. — Болтуны что, двигают глаза по мордочкам туда-сюда?
— И ещё как! Глаза у них прицеплены к ушам такими маленькими тоненькими ручками. Захочет Болтун — и задерёт себе глаза на макушку.
— Ой! — поразилась Яя.
— Да уж, Болтуны чудной народец, — согласился дядюшка. — Носы у них не то что наши — куда короче. Таким носишкой опасность не унюхаешь, — наверняка поэтому Болтуны и вертят глаза по всей голове, чтобы вовремя углядеть врага.
А глаза у Болтунов такие блестящие и тёмные, что при первой встрече с вожаком мне примерещился могучий воин из другого племени. А штука была в том, что я сам отражался в глазах у вожака — он сидел на земле, вровень со мной!
— Гр-р-р! — проурчали малыши, не очень-то веря в такие чудеса.
— Поздновато уже, — объявил дядюшка Кураж. — Нам всем надо как следует выспаться. Помните, завтра нас ждёт насыщенный день!
— Пожалуйста, ещё чуточку про Болтунов! — взмолилась Яя. — Я хочу ещё! Яя хочет ещё!
— Хоть два словечка, — поддержал её Хвостик.

— Так уж и быть, расскажу ещё кое-что. Есть у Болтунов привычки, от которых мы, сурикаты, со смеху покатывались. Один из телохранителей вожака таскал с собой крошечное копьё и щит — уж не знаю, с кем он думал ими воевать, такие они были крошечные! Да и сражаться он толком не умел: бывало, сидит часами на корточках да и царапает копьём по щиту. Ох уж эти двуногие! А вместо того чтобы метить свою территорию, как все нормальные сурикаты — прыскать слюной, он…
— Что он делал?
— Хотите верьте, хотите нет, а только Болтун совал себе в рот беленькую палочку и поджигал её! А потом выдувал дым из носа! Честное благородное слово. Ни дать ни взять бородавочник холодным утром — клубы дыма из носа!
От хохота малыши, сидевшие на коленях у дядюшки, повалились друг на друга и забрыкали лапами. Дядюшка Кураж, глядя на них, и сам развеселился.
— Честное благородное слово! — твердил он. — Не вру! Ох, жду не дождусь, когда мы с вами выйдем на свет и я научу вас, как смотреть на мир. Всему научу — и про деревья, и про небо, и какие бывают цвета! Вы увидите песок — белый в сухую погоду, мокрый и тёмный после дождя. Увидите, как танцует сочный лакомый скорпион, когда его загонишь в угол. Я научу вас, *как выжимать сок из сороконожки, — для этого надо повозить её по песку! Клянусь, видеть — ещё занятнее, чем слышать! А теперь держитесь крепче, мне надо почесаться.
— Берегись! Опять землетрясение! — хихикнул Хвостик.
— Блохопад! — сострила Яя.
Дядюшка прикинулся, будто разгневан, и стал мутузить малышей — а им только того и надо было. В норке поднялась возня, замелькали лапы, защёлкали зубы. Сурикатики катались кубарем и веселились на славу.
— Уф! Уморили вы меня, хватит! — пропыхтел, отряхиваясь, дядюшка.
— А залезать Болтуну на голову трудно? — спросила Яя, жаждавшая продолжения истории.
— Не сложнее, чем чихнуть! — похвалился дядюшка Кураж. — Помню, как-то раз…
Внезапно он вытянулся в столбик и прислушался. Малыши попадали с него на пол.
— Ох, мне опять послышался шум бури! — сказал дядюшка. — Ну-ка марш спать!
Дядюшка устроил малышей поуютнее, а сам заурчал, убаюкивая их:
— Спать пора, разговоры подождут до утра. Завтра будет великий день и вам предстоит узнать много нового. Так что копите силы.

Пусть сурикатики и волновались накануне великого дня, но спали они крепко.
А вот дядюшке Куражу выспаться не удалось — всю ночь промучил его застарелый кошмар. Снились старику острый клюв и безжалостные когти, снилось, что сражается он с грозным противником и падает наземь с высоты. Дядюшка Кураж весь извертелся во сне, лягая врага, — а врагом тем был огромный сыч, который нёс суриката в когтях и сбросил прямиком на камни. Дядюшка завопил от ужаса и разбудил малышей.
— Всё хорошо, опасности нет! — Чудик первым кинулся успокаивать дядюшку: прижался к нему всем тельцем и перебрал шерсть, ища блох. Как только Яя и Хвостик сообразили, что к чему, они тоже принялись утешать старого суриката.
— Будет, будет вам суетиться, — смущённо пробурчал дядюшка Кураж, делая вид, будто ничего и не произошло. А сам трясся как листик на ветру.
— Пусть только Свирепый Сыч попробует на нас напасть! Голову ему откушу! — пригрозил Хвостик самым твёрдым голосом.
— Ай да храбрец! Не поздоровится Сычу! — похвалил его дядюшка. — Но вы, дети, не волнуйтесь насчёт врагов. Мы в безопасности, если приглядываем друг за другом, — это важное правило сурикатов. Думаете, почему я попался Бесшумному Врагу, Свирепому Сычу? Потому что пустился в путь-дорогу по Верхнему Миру один-одинёшенек.

Вот и застал Сыч меня врасплох. Я был слишком занят охотой на ящерку, утратил бдительность и не заметил негодяя. А он камнем упал на меня с неба, поднял под облака да и выцарапал мне глаз своими острыми когтями!
— Бедный дядюшка! — пригорюнился Чудик.
— Никогда никому не позволяйте поймать вас врасплох! Будьте бдительны! — наставительно произнёс дядюшка, а потом злорадно добавил: — Ну ничего, Свирепый Сыч тоже получил от меня кое-что на память! Хорошенькие проплешины остались у него вместо пучка перьев, которые я вырвал! Будет знать, как хватать сурикатов! Будет помнить мою доблесть! Стоило мне выдернуть у него перья, как Сыч тотчас меня выпустил, ха-ха-ха!
Дядюшка предпочёл умолчать о том, как рухнул с высоты, из когтей Свирепого Сыча, и едва не переломал себе все косточки. Не время сейчас для таких рассказов. Онцопять содрогнулся от страшных воспоминаний и продолжал:
— Ох и досталось же мне! Долго я потом приходил в себя — лихорадка меня мучила и в голове мутилось, лапы разъезжались, как у новорождённого. Подданные мои подумали, что я заболел Сурикатовой Лихорадкой, и не чаяли, что я выживу. Потому-то и пришлось им избрать себе другого короля…

Дядюшка тяжко вздохнул и умолк, а Крошка Чудик сочувственно погладил его лапкой:
— Не горюй, дядюшка, ты будешь нашим тайным королём.
— Ура! Ура! Ура тайному королю! — воскликнули Яя и Хвостик.
— Грумпф! — буркнул растроганный дядюшка, который чувствовал себя глупо. — Хватит ерунды! Подъём, за мной! Не отставать, малышня! — И, не теряя времени, он принялся прокапывать выход из детской.
Сурикатики хорошо усвоили дядюшкины уроки и проворно выстроились гуськом, чтобы передавать друг дружке выкопанный песок.

За дядюшкой встал Хвостик, сердце у которого так и колотилось от волнения. За Хвостиком пристроилась Яя, а за ней Чудик. Сурикаты работали так ловко, что выкопали больше песка, чем весили все, вместе взятые. Наконец они очутились в тёмном сыром тоннеле.
Навострив уши и принюхиваясь, они потянулись гуськом по тоннелю, затем свернули в другой, в третий, и вот дядюшка Кураж шёпотом сообщил:
— Мы в главном тоннеле, он пошире.
Отовсюду веяло незнакомыми запахами чужих меток: какие-то другие сурикаты пускали тут струйки и клали кучки. Лапки малышам щекотали суетливые навозные жуки.

— Вперёд. И смотрите мне, молчок, пока я не скажу, — велел дядюшка.
Притихнув, они крались по тоннелю, пока не случилось вот что: темнота поредела и посерела. От неожиданности малыши ахнули, а Крошка Чудик даже захныкал с перепугу.
— Не пугайтесь, это всего-навсего солнечный свет, он проникает в нашу нору сверху, — объяснил дядюшка Кураж. — И хорошо, что он просачивается постепенно, не то у вас разболелись бы глаза. Вот как поднимемся повыше, он станет ещё ярче, и ещё, и ещё! А вреда от него никакого, не бойтесь. Солнечный свет греет и бодрит. Потерпите и узнаете, что такое «видеть». Привыкнете — понравится.
Сурикатики двинулись вперёд, втягивая носами новые запахи. А темнота всё редела да редела и превратилась в полумрак, но малыши и от полумрака мигали — ведь они никогда не видывали света. Тут, на очередном повороте, из полутьмы к ним вышел Ловкач — король Остроглазых собственной персоной. Вернее, сначала из бокового тоннеля выкатился его запах, потом показалась острая мордочка, а уж потом — проворное тело.
— Добро пожаловать в Верхний Мир, братец Кураж! — провозгласил Ловкач. Правда, добропожалование у него вышло не очень-то дружелюбное. — Королева проголодалась, — добавил он, — и собирается на охоту, но не прежде, чем ей представят молодняк. Она ждёт там, у выхода из норы, так что поторапливайтесь, пошевеливайтесь. Вон туда.

http://www.planetaskazok.ru/drzarubskaz/surikatysumasbrodyneverojatnosmeshnyeprikljuchenijavpustyne

 

 

 

Серия сообщений "ВИННИ ПУХ И ДРУГИЕ":
Часть 1 - А. МИЛН: ВИННИ ПУХ; ГЛАВА 1; ГЛАВА 2; ГЛАВА 3
Часть 2 - ГЛАВА 4; ГЛАВА 5; ГЛАВА 6
...
Часть 9 - МУРАВЬИ НИКОГДА НЕ СДАЮТСЯ (ЧАСТЬ 2)
Часть 10 - МУРАВЬИ НИКОГДА НЕ СДАЮТСЯ (ЧАСТЬ 3)
Часть 11 - ИАН УАЙНБРОУ: СУРИКАТЫ-СУМАСБРОДЫ. НЕВЕРОЯТНО СМЕШНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ПУСТЫНЕ; ПРЕДИСЛОВИЕ; ГЛАВА 1; ГЛАВА 2; ГЛАВА 3
Часть 12 - ГЛАВА 4; ГЛАВА 5; ГЛАВА 6; ГЛАВА 7
Часть 13 - ГЛАВА 8; ГЛАВА 9; ГЛАВА 10; ГЛАВА 11; ГЛАВА 12; ГЛАВА 13
...
Часть 17 - ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО (ЧАСТЬ 3)
Часть 18 - ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО (ЧАСТЬ 4)
Часть 19 - Л. БЕХШТЕЙН: ХРАБРЫЙ ПОРТНЯЖКА