Хрыстя все записи автора Сознание мира и онтологический опыт! Работы ХОАН МИРО (1893-1983)


Вздохи влюблённых
Конечному сознанию в опыте дан только отдельный сегмент мира. Причем сегменты мира, данные различным конечным сознаниям, не совпадают. Это, с одной стороны, определяет онтическую уникальность каждого отдельного сознания, а с другой стороны ставит проблему сознания мира как условия возможности любой отдельной онтической перспективы. Каждое конечное сознание каким-то образом осведомлено о конечности своего опыта, ему известна сегментность данного сегмента мира. Оно уже поставлено в некоторое отношение с миром как целым, поскольку сознаёт себя как не-целое. Нашей задачей здесь является постановка вопроса о составе и характере этого отношения.

То, что дано в опыте, актуально, – это зона контакта сознания с миром. Это зона непосредственного испытывания данности вещей «из первоисточника». Контакт с миром перцептивный. Однако уже само поле восприятия пронизано лакунами не-данного (скрытый внутренний горизонт), а все поле данного окружено кольцом соприсутствующего неданного (внешний горизонт объектов). Отношение сознания и мира постоянно превышает актуальное сечение потока данного. Тем самым это последнее проблематизируется. Сознание мира предопределяет относительность какой бы то ни было актуальной данности. Мир не только единит данности, но и дробит их. Данности конечного сознания всегда раздроблены миром. С точки зрения ноэматики, они образуют зону гилетического наполнения переживаний сознания, ретроспективно воспроизводящих структурную расчленённость мира в своём составе.


Эта зона – только крохотный остров в мировой тишине. За ее пределами гилетические данные не поступают в сознание. Вещи не даны во всех аспектах своей возможной данности, поэтому они всегда сохраняют нечто «в себе». За их речью мы слышим молчание мира. Вещи в источнике своей данности всегда сохраняют загадочность и непонятность Онтологическое безмолвие мира пронизывает зону онтического шума вещей. Сознание принуждено к переживанию мира как целого, поскольку в противном случае оно останется один на один с бессвязным многоголосием вещей. Такое переживание требует от сознания превосходящего границы возможного усилия. Это необходимое и невозможное одновременно переживание неданного или, может быть, переживание данного в горизонте неданного обозначает сферу онтологического опыта. Онтический опыт всегда имеет место только в горизонте онтологического. Сам по себе, изолированно онтологический опыт конечному сознанию недоступен. Оно и не имеет необходимого органа или регистра для его восприятия.

Онтологический опыт относительно сущего – в том, что мы знаем, что оно существует. Онтологический опыт опосредуется онтологическим различием: мы знаем о сущем в целом, что оно существует. Существует мир. В горизонте этого всецелого существования заранее находится всякое единичное сущее, проявленное или непроявленное. Бытие распределяется посредством времени: нечто существовало, уже прекратило существовать. Но даже если оно прекратило существовать, ему все еще приписывается какой-то остаток бытия. Даже если сущее не дано, подобно Западному побережью Америки, мы знаем о нем как о существующем, хотя модус существования здесь дефициентный. Неданное входит в целость мира, в которой все когда-либо существовало или продолжает существовать.

Мы как-то знаем о мире, но знаем именно приблизительно и неточно. И чем более мы узнаем о вещах, тем менее мы знаем о мире. В речи каждой новой открываемой нами реальности мир тишится по-разному. Многообразие вещного можно рассмотреть как следствие различных фигур умолчания мира. Мы не знаем всего множества вещей, сколько их (а их умопомрачительно много, больше чем можно представить), их manifold . Но они удерживаются tout а coup , одним махом (одна временная волна, единый горизонт настоящего, мое теперь совпадает с теперь всех вещей; все бытие временится).

Горизонт мира, с которым мы находимся в скрытой, но всегда действительной связи открывается через шаткость и недостоверность нашего знания о нём. При этом мы не переживаем мир в чистой неопределённости, напротив его определенность избыточна по отношению к нашим возможностям её восприятия, точно так же, как тишина избыточна по отношению к шуму. Определенность онтологического опыта мира метастабильна по отношению к онтическому опыту вещи. Именно поэтому мир, взятый в своей целости, трансцендентален
Переводя онтологическое в онтическое мы придаем миру определённый смысл. Таким смыслом оказывается бытие, взятое как условие возможности достраивания отдельной онтической перспективы до предполагаемого целого. Бытие является онтическим смыслом или проекцией мира. Мир как бы исполняется в бытии. В рамках онтического наше сознание мира всегда опосредовано бытием. Чтобы ни говорили или не воображали о мире, мы всегда начинаем с того, что мир есть. Описание мира через его бытие выражает именно наш, человеческий, конечный способ усмотрения. Мы сознаем мир как бытие. Отличается ли это от сознания бытия как мира?