Сын Николая II, возможно, прожил 75 лет

400 лет назад, 21 июня 1613 г., с коронацией Михаила Фёдоровича была преодолена Смута и Россией стала править династия Романовых. 300-летний период её правления завершился расстрелом не только императора, но и всех его наследников... Впрочем, последний факт можно взять под сомнение.

Ведь с тех пор законными наследниками престола объявляли себя бессчётные самозванцы. Семья Семёновых, на наш взгляд, стоит в этом ряду особняком.

Потому что в начале 1990-х по инициативе английских журналистов у Семёновых взяли биоматериал и сделали в Лондоне ДНК-анализ, сравнив результат с маркером принца Уэльского, близкого родственника Романовых. Вскоре Семёновым сообщили: две пробы дали 100%-ное совпадение, одна - 50%-ное. Вывод: возможно близкое родство.

«Цесаревич-будённовец»?

Так назывался наш материал (см. «АиФ» № 36 за 2007 г.), где мы выдвигали гипотезу о невероятном спасении двух детей Николая II: княжны Анастасии и цесаревича Алексея.

Напомним ту часть сюжета, что относится к Алексею.

 

Мальчик повернулся лицом к отцу, стоял спиной к карателям и не видел расстрела. Пуля попала ему в ягодицу, он упал, потерял много крови, но выжил (гемофилия к тому времени оказалась залечена; доказательство - кадры знаменитой кинохроники, где в тобольской ссылке Николай с сыном пилят бревно двуручной пилой; будь болезнь в силе, любящий отец ни за что не позволил бы сыну взять в руки пилу). Раненого выходили монахи ближайшего монастыря. Когда Алексей по­правился, его перевезли в Петербург и определили в дом известного архитектора Александра Померанцева. Здесь ему присвоили имя графа Владимира Ирина (по одной из версий, фамилия - аббревиатура, означающая «имя Романова - имя народа»). Случайно услышав, что верные монархии хозяева надеются превратить его в символ контрреволюционных сил, цесаревич попросту сбежал.

Идти было некуда, поэтому юноша пошёл по адресу, указанному на плакате, призывавшем записываться в Красную гвардию. Так Владимир Ирин оказался сначала в Балаклаве в школе красных командиров, потом - в 1-й Конной армии Будённого. Воевал с Деникиным, в Крыму, под Варшавой, заканчивал Гражданскую в Средней Азии - против басмачей. Грамоту за проявленную храбрость капитану Ирину подписал сам Ворошилов.

Окончив Плехановку и став экономистом, Алексей ездил по стройкам - заметал следы: его преследовал один из спасителей, требовавший день­ги за молчание. Однажды цесаревич был вынужден поехать с ним в Свердловск и отдать часть закопанных семейных ценностей.

Потом цесаревич женился, заполучил документы умершего родственника жены и стал Филиппом Григорьевичем Семёновым. Казалось, старая жизнь отрезана. Но однажды шантажист (цесаревич считал, что это Александр Белобородов, по другим данным - Владимир Сахаров) появился в заброшенном среднеазиатском посёлке. Романовских ценностей больше не было, а разоблачение и расстрел грозили не только «угнетателю народа», но также его жене и детям. Пришлось откупаться казёнными деньгами.

За экономическое преступление - «всего-то» 10 лет заключения. В 1941 г. он оказался в концлагере Медвежьегорска. После психического срыва его поместили в Петрозавод­скую психбольницу, где пациент благородной наружности и отменных манер настолько по­дружился с двумя женщинами-врачами, что, доверившись им, открыл свою тайну.

Врачи вызвали из Ленинграда коллегу высочайшей квалификации. Тот, будучи знатоком дворцового этикета, в ходе долгих бесед расспрашивал пациента о нюансах царской жизни. Семёнов отвечал быстро, не задумываясь, с поразительной точностью. Ленинградский доктор провёл тщательный осмотр и медобследование: у Семёнова наблюдались гемат­урия (кровь в моче вследствие перенесённой в детстве гемофилии) и крипторхизм (неопущение одного яичка). Оба диагноза совпадали с теми, что были у цесаревича Алексея.

Женившись после освобождения вторично (первой жене на её запросы из органов сообщили, что её мужа нет в живых; он тоже безуспешно искал семью - ни жены, ни детей больше не видел), Филипп Григорьевич поселился в Ленинграде. Вторую жену, Екатерину Михайловну, часто водил в Зимний дворец. Здесь они бродили по залам, он рассказывал, где что было раньше, показывал свои любимые места. Порой горько плакал. Этот высокий и мужественный человек отличался странной плаксивостью (как, впрочем, и цесаревич Алексей). Ф. Г. Семёнов прожил до 1979 г. и был похоронен в Ленинграде.

Генетические потомки

Все трое сыновей от первого брака - Юрий, Владимир и Константин - стали военными. Истории своего отца долго не знали. Когда старший, Юрий, в советские годы оформлялся на двухлетнюю работу в Египет, гэбист настоятельно рекомендовал никогда не пытаться ничего разузнать об отце.

После публикации 2007 г. мне позвонила Елена Юрьевна, внучка Ф. Г. Семёнова. При встрече она показала мне фотографию деда в зрелом возрасте. С чёрно-белого снимка смотрел вылитый Николай I (опечатки нет: не Николай II, а именно прапрадед Николай I). К тому же, по словам Елены Юрьевны, её собственное лицо со снимка 1973 г., где девушке 16, на удивление похоже на лицо княжны Марии на той знаменитой фото­графии, где царские дочери обриты наголо из-за тифа. А Владимир Семёнов, дядя Елены, всегда поражал родственников невероятным сходством с царём Александром III.

Разумеется, для проверки гипотезы о живых потомках Николая II нужен новый ДНК-анализ, причём двойной - устанавливающий сходство как с Романовыми, так и с Аликс, урождённой принцессой Гессен-Дармштадтской; требуется почерковедческая экспертиза, ведь сохранилось письмо Ф. Г. Семёнова, известны также тексты, написанные рукой цесаревича, идентичность почерков должны установить графо­логи. Только в этом случае теория превратится в истину и наконец-то может быть ликвидировано ещё одно - только не белое, а кроваво-красное - пятно в истории ХХ столетия.

http://www.aif.ru/society/article/64721

А что вы думаете?