Чаепитие с безумным шляпником. Мы ходим по хрустящим дорожкам, на которых, теоретически, должен быть снег, но его нет и непонятно, что же хрустит под ногами. Может кости от старости скрипят. мы ходим до тех пор, пока у тебя не замерзают пальцы на руках - ты не носишь перчаток, не любишь, как и я. В перчатках с пальцами нет возможности осязать предметы, а перчатки без пальцев уже не греют. Можно купить такие умные перчатки-варежки, о да, но зачем? Пальцы не мёрзнут очень долго, и вот уже полностью круглая луна указывает совсем не туда, куда мы шли до этого. Мы идём к тебе пить чай. "Пить чай" - это ритуальная церемония. Ты садишься за маленький столик на кресло, а меня усаживаешь напротив. Это единственный дом, где у меня есть собственное место за столом. Такого нет даже у меня по месту прописки и проживания. Ты делаешь мне чай и только после того, как он уже готов, спрашиваешь, какой чай я люблю. Интересно, почему после? Но это тоже часть ритуала. Ты подтягиваешь рукава длинного пёстрого свитера ручной вязки на запястья так, чтобы их можно было прижать мизинцем и безымянным пальцем. Остальными пальцами ты хватаешь бездонную чайную кружку, в которую помещается, наверняка, ровно полчайника. Я всё жду, когда твои тонкие пальцы переломятся под её тяжестью, но почему-то они тебя до сих не подводили.
Я даю почитать тебе свои вещи, предварительно серьёзно спросив - будет ли он смеяться. Он всегда отвечает - нет, и я точно знаю, что не будет. Он так внимательно читает их, что я начинаю беспокоиться. Когда я беспокоюсь, я заикаюсь, а если молчу - смешно махаю руками, и всё равно начинаю сбивчиво что-то говорить. Когда я волнуюсь, я всегда смотрю человеку прямо в глаза.
Ты смотришь на меня, сурова, свысока и снисходительно, как будто я домашний кот, только что напрудивший в его любимый тапок. Это здорово, говорит он, мне очень нравится. У тебя должны быть поклонники, говорит он. Я киваю. Да. Чудесная девочка из Казахстана, без устали строчащая мне странные письма, которая до сих пор не верит, что я на три года моложе её. Странный парень из Питера, я так и не поняла, чем он занимается. Ещё кто-то, совершенно случайно связавшийся со мной. Жизнь - это большая случайность.
Ты много работаешь над этим, это видно, говорит он. Нет, качаю я головой. Все вещи, над которыми я много работаю никуда не годятся. Всё то немногое хорошее, ну будем говорить так - по сравнению с другим, так вот, всё оно написано: случайно, по ошибке, по запарке, спьяну, со злости, из вредности, из стёба, в последнюю секунду перед, через минуту после. И всё - на одном дыхании. Что такое вдохновение? Я не знаю. Моё вдохновение творит ужасные и некрасивые вещи, зато всё случайное получается незаурядно.
Всё не так, весь мир бардак.
Хочешь, я свяжу тебе свитер? говорю я. Он кивает головой, а вместе с ней и чайной чашкой. Это человек, с которым я могу молчать. Долго молчать. Или говорить взахлёб, до хрипоты в голосе, цепляясь когтями за его рукав и заглядывая в глаза, словно ища в них подтверждения правильности своих мыслей.
Если ты это читаешь сейчас, хотя надеюсь, что это не так, пожалуйста, мне кажется, ты мне уже начинаешь надоедать. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду.
Свежая кровь. Свободная касса.
