Со Всемирным днем писателя Вас, коллеги! Легкого пера и хороших вам издателей!

Всемирный день писателя (полное название Всемирный день мира для писателя) — профессиональный праздник, празднуемый 3 марта, призывающий «четвёртую власть» выступать против негативных аспектов демократической печати, воздерживаться от лживых публикаций, преднамеренной фальсификации, умышленного искажения фактов или тенденциозно бесчестной их интерпретации ради политических, групповых и личных интересов.

В 1921 году был создан ПЕН-клуб (название — аббревиатура, образованная первыми буквами слов поэты (англ. poets), очеркисты (англ. essayists) и авторы новелл, романисты (англ. novelists). По совокупности эти три буквы создают слово ручка (англ. pen)). В 1923 году в Лондоне состоялся первый международный конгресс ПЕН-клуба. 12—18 января 1986 года проходил уже 48-й по счёту международный конгресс ПЕН-клуба, и именно его участники приняли решение заявить 3 марта как «Всемирный день мира для писателя». На тот момент пен-центры уже имелись более чем в ста государствах.

В наши дни в ряде стран этот праздник расширил заявленный спектр. Именуется просто «День писателя» и является поводом для воздаяния почестей наиболее отличившимся литературным деятелям.

Печатная машинка – одно из механических устройств, которые с приходом компьютеров отжили свое. Сегодня это уже «прошлый век». Последний в мире завод по производству пишущих машинок, принадлежавший индийской компании Godrej and Boyce, был закрыт в 2011 году.

Между тем на протяжении ста с лишним лет пишущая машинка служила основным орудием производства для людей, чья деятельность так или иначе была связана с текстами: администраторов, штабных писарей, рекламистов, переводчиков и, конечно, писателей.

Для писателей печатные машинки вообще были не просто инструментами, а скорее друзьями. По тем же самым параметрам, по которым мы подбирали себе печатные машинки сейчас мы подбираем клавиатуры. Кстати, а вы какими клавиатурами пользуетесь и каким критериям ваша клавиатура должна соответствовать?

Начало 1940-х. Уильям Фолкнер (1897–1962) за своей пишущей машинкой, сидя на балконе, работает над пьесой. Голливуд, Калифорния.

Классик английского детектива Чарльз Диккенс умер, написав роман «Тайна Эдвина Друда» ровно наполовину, не оставив никаких намеков на разрешение главного вопроса произведения: погиб или нет главный герой Эдвин Друд? Уже более 100 лет многочисленные исследователи и фанаты пытаются раскрыть эту тайну... На лекции писатель Дмитрий Быков проведет собственное расследование и предложит свою версию окончания самого волнующего готического детектива

Гоголь сделал гениальный художественный жест, уничтожив свою главную книгу о России. О Николае Гоголе -- самом мистическом писателе, гениальном создателе энциклопедии украинской жизни и страшной сказки о России, его роковой догадке, повлекшей за собой душевную болезнь, безумный поступок и странную смерть, которая до сих пор окружена легендами

Гость в студии — Евгений Владимирович Витковский, российский литературовед, поэт, переводчик, специалист по переводам ХХ и ХХI веков. Темой программы станет история перевода в России. Гость расскажет о «шампиньонном» периоде в русской литературе, о том, какой язык он считает своим лишним выученным, и о том, какой язык произвел на него самое сильное впечатление. Также речь пойдет о переводах Шекспира: какой можно считать эталонным и зачем вообще переводить стихи?

К 80-ти летию со дня рождения Бориса Стругацкого лекцию читает Дмитрий Быков. «Стругацкий представлял для нас тот недосягаемый уровень, которого достигала поздняя советская эпоха, лучший в истории, наверно. Он представитель того же поколения, что Шукшин, Тарковский, Высоцкий. То, что он сделал уже один без брата в 1990-е годы, задавало невероятную планку. Он был человеком феноменального благородства, он ничего не боялся. Для меня он всегда был сверхчеловеком, я всегда мог на него оглянуться. У меня такое чувство, что не осталась стены, на которую мы все опирались

К 80-ти летию со дня рождения Бориса Стругацкого лекцию читает Дмитрий Быков. «Стругацкий представлял для нас тот недосягаемый уровень, которого достигала поздняя советская эпоха, лучший в истории, наверно. Он представитель того же поколения, что Шукшин, Тарковский, Высоцкий. То, что он сделал уже один без брата в 1990-е годы, задавало невероятную планку. Он был человеком феноменального благородства, он ничего не боялся. Для меня он всегда был сверхчеловеком, я всегда мог на него оглянуться. У меня такое чувство, что не осталась стены, на которую мы все опирались

Общался сегодня с Петром Дейниченко, шеф-редактором журнала "Читаем вместе". Он высказал очень интересные мысли по поводу культуры чтения.

Прямая речь:

"Тут надо бы написать серьезный развернутый текст, но я пока не готов. Может быть, для журнала напишу. Если коротко: последние лет триста практика чтения представлялась процессом интимным - начиная с того, какие книги вы читаете. Интимность эта часто нарушалась, ее пытались контролировать - с помощью всяких рекомендательных списков, школьных программ, действий библиотекарей, но в принципе считалось, что никому нет дела до того, что читают взрослые ответственные люди. И мы не всегда стремились это афишировать - по самым разным причинам. Интернет эту интимность постепенно убивает. В интернет-магазинах нет анонимности - магазин помнит, какие книги вы покупали. Даже если вы зашли туда только один раз. В своем компьютере вы не можете "спрятать" файл с текстом книги (или придется прилагать очень специальные усилия). Наконец, до сих пор никому не было дела, читали вы купленную или взятую в библиотеке книгу на самом деле. Теперь появляется технология, которая позволяет буквально отслеживать как быстро вы читаете, какие места пропускали, на какие обращали особое внимание и т.п. Понятно, что все это очень несовершенно, ничто не мешает, закачав файл на одно устройство, читать его потом на другом, но... (а тут следует порассуждать о возможных последствиях нарушения интимности процесса чтения)".

Ура, наконец-то до меня дошел новый роман Антона Понизовского "Обращение в слух" уже не виде электронной книги, а настоящей, бумажной. Я уже много раз говорил, что этот год подарил мне несколько чудесный открытий. Открытий литературных. Они привели меня к мысли, что сейчас мы переживаем невиданный до этого момента ренессанс русского классического романа. И меня это крайне радует. Уже само появление книг Е. Водолазкина "Лавр", Г. Шульпякова "Музей имени Данте" и, конечно, Антона Понизовского "Обращение в слух"  о многом говорит. Искренне советую прочитать эти книги. Русская литература жива, чему я очень рад!

Гамельнский крысолов (нем. Rattenfänger von Hameln), гамельнский дудочник — персонаж средневековой немецкой легенды. Согласно ей, музыкант, обманутый магистратом города Гамельна, отказавшимся выплатить вознаграждение за избавление города от крыс, с помощью колдовства увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно.

Легенда о крысолове, предположительно возникшая в XIII веке, является одной из разновидностей историй о загадочном музыканте, уводящем за собой околдованных людей или скот. Подобные легенды в Средние века имели весьма широкое распространение, при том, что гамельнский вариант является единственным, где с точностью называется дата события — 26 июня 1284 года, и память о котором нашла отражение в хрониках того времени наряду с совершенно подлинными событиями. Все это вместе взятое заставляет исследователей полагать, будто за легендой о крысолове стояли некие реальные события, уже со временем приобретшие вид народной сказки, однако, не существует единой точки зрения, что это были за события или даже когда они произошли. В позднейших источниках, в особенности иностранных, дата по непонятной причине замещается иной — 20 июня 1484 г. или же 22 июля 1376 года. Объяснения этому также не найдено.

Легенда о крысолове, изданная в XIX веке Людвигом Иоахимом фон Арнимом и Клеменсом Брентано, служила источником вдохновения для многочисленных писателей, поэтов, композиторов, среди которых стоит назвать Роберта Браунинга, Иоганна Вольфганга Гёте и братьев Гримм.

Легенда о крысолове

Легенда о крысолове в самом известном варианте читается так: однажды город Гамельн затопило крысиное нашествие. Никакие ухищрения не помогали избавиться от грызунов, наглевших с каждым днём вплоть до того, что стали сами нападать на кошек и собак, а также кусать младенцев в люльках. Отчаявшийся магистрат объявил о награде любому, кто поможет избавить город от крыс. Тогда же в Гамельне появился «пёстрый флейтист» (или, как иногда переводят, «пёстрый дудочник»). Неизвестно, кем он был на самом деле и откуда появился. Обязав магистрат выплатить ему в качестве вознаграждения «столько золота, сколько он сможет унести», он вынул из кармана волшебную флейту, под звуки которой все городские крысы сбежались к нему, он же вывел околдованных животных прочь из города и утопил их всех в реке Везер.

Магистрат, однако же, успел пожалеть о данном впопыхах обещании, и когда флейтист вернулся за наградой, отказал ему наотрез. Тот же, затаив злобу, через какое-то время вернулся в город уже в костюме охотника и красной шляпе и вновь заиграл на волшебной флейте, но на этот раз к нему сбежались все городские дети, в то время как околдованные взрослые не могли этому помешать. Так же, как ранее крыс, флейтист вывел их из города — и утопил в реке (или увёл за собой в некое горное ущелье на горе Коппен, где все пропали).

Серия сообщений "Литературный детектив":
Часть 1 - Литератрурный детектив. Глава первая. Исаев-Штирлиц
Часть 2 - Литературный детектив. Глава вторая. Супермен и религиозная идея
Часть 3 - Литератрурный детектив. Глава третья. Гамельнский крысолов - правда или выдумка
Часть 4 - Литературный детектив. Глава четвертая. Прототипы инженера Гарина
Часть 5 - Литературный детектив. Глава пятая. Загадочный Хлестаков
Часть 6 - Литературный детектив. Глава шестая. Аллан Квотермейн или Персиваль Харрисон Фосетт?
Часть 7 - "Думы цветка и мечты бабочки. Удивительные вести из России" - Пушкин в Японии.

Вот и не выдержали литераторы засилия и диктата крупных издательств. Не знаю, что из этого получится, но мне нравится их честность. А вообще нравится мне, ох нравится то, что происходит сегодня в русской прозе. Аж руки потираю от удовольствия. Без всякого ёрничания говорю: не оскудела еще земля русская!

"Новая северная проза – это манифест, назовем это так. Но манифестироваться мы будем без скандала и не очень громко. Лично у меня уже возраст не позволяет качаться на люстре", - сказал сегодня на пресс-конференции писатель Дмитрий Новиков, который отнес себя к новому направлению наряду с Яной Жемойтелите, Александром Бушковским и Ириной Мамаевой.

Новиков, как отметила Жемойтелите, стал и инициатором идеи, хотя сам автор "Мухи в янтаре" считает, что это не совсем так. Просто в Карелии, по его словам, "за несколько лет появился массив текстов высокого уровня", для которых характерны общие черты.

"Эти тексты отличаются от того, что пишут и издают сейчас в столицах. Многие мои приятели говорят, что заходить в книжный магазин стало страшно, потому что со всех полок на тебя кидаются демоны. То есть какое-то развлекательно-демоническое направление. А эти книги о серьезном, это настоящая литература, в ней вдохновением никто не торгует", - отметил писатель.

Новиков сравнил новую северную прозу с карельской сосной: растет медленно, зато какая ценная древесина!

"Так же и северная проза: медленно, мучительно прирастает она новыми словами, еще труднее – законченными произведениями. Мороз и снег, нехватка солнца, тяжелый авитаминоз – где брать ей силы, как не в упорстве и труде, в терпении? Но в результате этого процесса могут появиться такие яркие, светлые пронзительные книги, что порой захватывает дух и слезы выступают на глазах", - прочитал Новиков свое предисловие к  книге Александра Бушковского, в котором содержатся некоторые принципы нового литературного направления.

Еще одну характерную черту новой северной прозы назвала Яна Жемойтелите: "Она обнажает главную черту северного менталитета – с одной стороны, большая душевная хрупкость, а с другой, замкнутость человека в себе ".

Карельские писатели надеются, что число северных прозаиков нового времени будет расти – как и число читателей по всей стране.

"В Москве часто удивляются тому, что творческие, талантливые люди могут жить где-то еще. Это неприятно, - призналась Ирина Мамаева. - Московские писатели пишут о том, что они знают, о Москве. Это обычно какие-то офисные работники со своими проблемами: кофе стоил 500 рублей, а теперь стал 650… Меня иногда спрашивают:  "Это правда, что есть такие лесные поселки, что люди так живут? Да такого не бывает!" Почему же не бывает?"

На фото писатель Дмитрий Новиков

Мало кто знает, что на этой старой открытке изображена... известная писательница и телеведущая Татьяна Толстая. В этом она призналась сама, да, да!

"Велосипедистка".
1955 год, худ. В.Матюх.

Гость прямого эфира Михаил Тарковский, известный писатель. Ведущий прямого эфира известный журналист, писатель Василий АВЧЕНКО.

Когда вы услышите разговоры про смерть русской литературы, бросьте в оратора тухлым помидором. Если я буду утверждать такое – бросьте этим помидором в меня, разрешаю. Пока есть такие писатели как Глеб Шульпяков – русская литература будет жить, и радовать читателей новыми произведениями. 

Если честно, то начал я читать новый роман Глеба Шульпякова «Музей имени Данте» с большой осторожностью. Первый ощущения от текста были сложными – почти телеграфный, журналистский стиль, короткие предложения, яркие, почти репортажные штрихи. Главный герой романа колесит по стране, снимая передачи про исчезающую провинцию. Параллельно читатель погружается в прошлое героя, которое проходило  в 90-е. Однажды он находит дневник поэта 30-х годов, который описывает историю своей любви, и погружается в реалии другой эпохи и именно там находит параллели со своей собственной судьбой.

Очень трудно бывает писать о книге, которая лично тебя затронула. Роман Глеба затягивал меня постепенно.  Вместе с героем я колесил по России и времени пока не понял, что написанный текст стал со мной говорить. Казалось бы, что такого нового в описании 90-х?  Это то время, свидетелем которого мы являемся и не получится у нас пока отстраненного анализа, мы можем лишь вспоминать и наносить свои штрихи в эту причудливую мозаику истории страны, которой уже нет.

В 1871 году Лев Толстой писал Афанасию Фету: «Как я счастлив… что писать дребедени многословной вроде „Войны“ я больше никогда не стану». А в ответ на благодарность одного из посетителей Ясной Поляны за роман «Анна Каренина» Толстой сказал: «Это всё равно, что к Эдисону кто-нибудь пришел и сказал бы: "Я очень уважаю вас за то, что вы хорошо танцуете мазурку". Я приписываю значение совсем другим своим книгам», имея в виду книги религиозные.

У писателя Станислава Лема есть сборник «Абсолютная пустота» (также его название переводилось как «Идеальный вакуум»). Он представляет собой рецензии на полностью вымышленные книги, авторы которых также никогда не существовали. А книга Макса Фрая «Идеальный роман» составлена исключительно из названий и последних абзацев никогда не существовавших книг в двадцати трёх различных литературных жанрах.

Автор «Облачного атласа» — о том, почему вдохновения не существует, и о грядущих бедах человечества

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Анна Исакова

Среди гостей московского книжного мультимедийного фестиваля Bookmarket был британский писатель, дважды номинант Букеровской премии Дэвид Митчелл. С автором знаменитого «Облачного атласа» встретилась корреспондент «Известий». 

— Каковы ваши ощущения от Bookmarket?

— Замечательные. Это было прекрасное время. В России я уже второй раз, но первый — в качестве писателя. До этого я приезжал в 1997 году, страной правил Ельцин, а я был туристом с огромным, плохо пахнущим рюкзаком и совершал путешествие из Иркутска в Москву по Транссибирской магистрали.