Два мальчика с непростой судьбой. У Кристиана (Вилльям Йенк Нильсен) умерла после долгой болезни мать. Он тяжело переживает её уход, обвиняя отца (Ульрих Томсен) в том, что тот сдался и не сделал всё возможное для её спасения.

Второй пацан – Элиас (Маркус Рюгард) живёт с матерью, она на грани развода с мужем. Впрочем, отец Элиаса, Антон (Микаэл Персбрандт), и без того очень редко появляется дома – он волонтёр, работает врачом в Судане, в палаточном лагере. В школе над Элиасом издеваются все кому ни лень. Знакомство принципиального, смелого, гордого, с обострённым чувством справедливости, Кристиана и нерешительного робкого доброго и чуточку смешного Элиаса приводит к дружбе, а заодно и к психологической зависимости одного мальчика перед другим.

В то же время из Судана возвращается отец Элиаса, который пресытившись чужим страданием, пришёл к идее непротивления злу насилием. Это для него не просто голая теория – вторая сюжетная линия фильма как раз посвящена событиям в Судане.

Когда Антон в присутствии обоих мальчиков сталкивается с агрессивным человеком, он не поддаётся на провокации и остаётся самим собой, доказывая ребятам, что сила не в кулаках, а в способности не опуститься до уровня противника. Но мальчикам это непонятно, им нужно самим набить себе шишки, чтобы понять то, что говорит им Антон. А пока что Кристиан собирается отомстить обидчику, сделав бомбу…

Никак не могу понять, почему многие ополчились на этот фильм. Мне он очень даже понравился. Ругают, что не Триер. Но так не всем же быть Триерами. Крепкая, хорошо поставленная драма, прекрасные скандинавские актёры: Персбрандт и Томсен. Мальчишки тоже на высоте.

Вопрос о непротивлении злу – один из самых сложных этических вопросов последних двух тысячелетий. В фильме найдено вполне достойное решение этой проблемы.

Сюжет затягивает. И за мальчишек, и за их родителей переживаешь, особенно из-за недопонимания, которое вызывает массу проблем. Среди главных героев нет плохих персонажей, но некоторые совершают ужасные ошибки, которые могут иметь чрезвычайно серьёзные последствия. И да, в этом фильме знакомая многим до боли тема взаимоотношения отцов и детей держит нерв.

Композитор Юхан Сёдерквист. Нельзя не отметить музыкальный ряд - эмоциональный, настроенческий, очень приятный саундтрек.

«Оскар» и «Золотой глобус» за лучший иностранный фильм. 9 из 11.

СКАЧАТЬ (профессиональный многоголосый закадровый)

Сначала немного истории. Фундаментом для сюжета фильма послужил эпизод, случившийся в концлагере Освенцим 7 октября 1944 года. В тот день произошло восстание 12-й зондеркоманды Аушвиц-Биркенау. Зондеркоманду в Освенциме составляли сами заключённые, пользовавшиеся некоторыми привилегиями и усиленным пайком. За это они выполняли самую грязную работу, связанную с уничтожением людей: загоняли очередную партию заключённых в газовые камеры под видом душевых, раздевали их, запирали, а после гибели людей сортировали оставшуюся после них одежду, выдирали золотые зубы, сжигали «вещи» (так назывались в концлагере трупы) и выкидывали пепел из печей в реку. Через несколько месяцев немцы сменяли их новой зондеркомандой, которая прежде всего ликвидировала своих предшественников. В лагере было обычно 400 членов зондеркоманды, но осенью 44-го из-за резко увеличившегося спроса на их труд их число было увеличено вдвое. Несмотря на то, что членов зондеркоманды за выполняемую ими работу можно классифицировать как предателей, именно они составляли основной костяк сопротивления лагеря.

В день бунта 12-я зондеркоманда взорвала один из четырёх крематориев, в другом сожгла заживо двух немцев, уничтожила группу эсэсовцев, а затем, сломав заграждение, совершила побег, в котором участвовало несколько сот человек.

Всё это следовало рассказать, потому что именно на фоне этих событий, показанных весьма скупо, разворачивается сюжет фильма.

Главный герой картины – Саул Аусландер – является членом зондеркоманды. Камера словно прилипла к нему, отслеживая каждый его шаг: кружит вокруг него, плетётся сзади, но в основном ловит каждое движение его лица крупным планом. Цветовая гамма при этом близка к сепии, и хотя лента цветная, создаётся впечатление, что основная палитра – это оттенки коричневого цвета.

Что он за человек такой – Саул Аусландер? Этого мы толком так и не узнаем. У него измождённое лицо, а взгляд – напряжённый, оцепенелый, затравленный. Движения его размеренные, автоматические, но настолько быстрые, что кажутся лихорадочными. Он чем-то неуловимо напоминает героев Андрея Платонова. А ещё Лазарева – из «Проверки на дорогах». Он механически выполняет предназначенную ему работу. Ощущение такое, словно это человек, смирившийся с бессмысленностью своего существования, с тем, что попал в ад, в нём выгорело всё человеческое, живое. Он почти не говорит, если только кинет пару слов в случае крайней необходимости.

Но тут в очередной партии отравленных в газовой камере людей он обнаруживает мальчика. Все уже погибли, но этот мальчик проживёт несколько лишних минут. И вдруг Саулу покажется, что этот ребёнок – его сын. И неважно, что сына у него, возможно, никогда и не было - его существование вдруг обретает безумный сумеречный смысл: он должен найти раввина для того, чтобы тот прочитал «Кадиш», и он не может позволить телу сына сгореть в печи – ему необходимо похоронить мальчика в земле.

С этой минуты всё, что Саул делает, он делает для свершения своей цели, его устремление узко, как луч прожектора. Он доводит своих товарищей из зондеркоманды, занятых подготовкой к восстанию, он разрушает все их планы, его безумие – препятствие для них. Но для режиссёра главное не масштабные события, не то, что происходит вокруг Саула, а то, что творится в его оцепенелой, почти уничтоженной душе.

Работа потрясающая, особенно учитывая, что режиссёр и исполнитель главной роли - непрофессионалы. Картину снял Ласло Немеш, молодой режиссёр-дебютант, правда, он ученик великого Белы Тарра, а это о многом говорит. А Саула сыграл поэт - Геза Рёриг. И сыграл на полной самоотдаче.

В фильме много символики и, наверное, не случайно, существует мнение, что Немеш назвал своего героя Саулом - как апостола Павла, чьё имя до встречи с Богом было Савл. Этим он подчёркнул его перерождение: из гонителя и убийцы – в человека, пришедшего к Богу. На это же намекает и тот момент, когда вместо Кадиша Саул слышит пусть несвязные и обрывочные, но слова из молитвы «Отче наш».

Пожалуй, самая сильная из мной виденных работ на тему холокоста. Артхаус. 10 из 11.

СКАЧАТЬ (профессиональный многоголосый закадровый)

Я никому не желаю зла, не умею, просто не знаю, как это делается". Януш Корчак. Дневник

О судьбе польского педагога, врача и писателя, автора «Короля Матиуша I», наверное, все знают. Когда немцы оккупировали Варшаву, он руководил в гетто детским домом для еврейских сирот. Когда в августе 1942 года фашисты вывезли воспитанников «дома сирот» в концлагерь Треблинку, Корчак отправился с ними, несмотря на то, что ему неоднократно предлагали остаться. 6 августа он погиб вместе с двумястами своими воспитанниками в газовой камере концлагеря.

Фильм Анджея Вайды сильный, проникновенный, печальный и, как ни странно, вопреки описываемым событиям, очень добрый. Вайда поставил на одну чашу весов весь ужас, творившийся во время войны в гетто, всю скорбь и страх стоящих на краю гибели людей, а на другую – Корчака с его любовью к детям, отзывчивостью к чужой беде и добросердечностью. И свет у него побеждает тьму, это особенно явственно в финальных кадрах картины, когда дети спускаются из вагона и отправляются, развернув знамя с клевером и шестиконечной звездой, не к газовым камерам, не к баракам, не к стенам из колючей проволоки – а в облако света.

Картина, кстати, снята на чёрно-белую плёнку, что приближает её к документальному стилю повествования. Это помогает схватить суть, глубже осознать показанное, и услышать слова Корчака, как если бы он говорил их сам, ведь в сценарии использовано немало цитат из его дневника и педагогических работ.

Оператор – Роби Мюллер, один из сильнейших мастеров своего дела, как цветного, так и черно-белого кино, известный такими картинами, как «Алиса в городах», «Американский друг» и «Париж, Техас» Вима Вендерса, «Пьянь» Барбета Шрёдера, «Таинственный поезд», «Мертвец» и «Пёс-призрак. Путь самурая» Джима Джармуша, «Танцующая в темноте» Ларса фон Триера. Его камера явственно передаёт атмосферу места действия и словно подтверждает достоверность происходящего.

Войцех Пшоняк в роли Корчака – сама доброта. Временами походкой, сутулостью, взглядом и улыбкой невольно напоминает героев Робина Уильямса. Но прежде всего его Корчак – мужественный человек. Он ходит по территории гетто в форме польского офицера и демонстративно отказывается носить жёлтую повязку с шестиконечной звездой. Казалось бы, безрассудная отвага и безответственность, когда на тебе столько детских судеб, но это всякий раз сходит ему с рук. И, конечно, он чрезвычайно озабочен благополучием детей, он ищет продукты и деньги для «дома сирот» и у сопротивления, и у руководителя гетто, и у совсем уж неприятных людей – спекулянтов-коллаборационистов. Когда за последнее его упрекают, где, мол, доктор, ваше достоинство, Корчак просто отвечает: «У меня нет достоинства, у меня есть двести детей». А по вечерам он рассказывает детям сказки, ставит с ними спектакль о смерти, пытаясь приучить их к мысли о ней, учит молиться Богу и успокаивает, когда им страшно.

А затем – как в «Кадише» Галича:

Мы проходим по-трое, рядами,
Сквозь кордон эсэсовских ворон...
Дальше начинается преданье,
Дальше мы выходим на перрон.

И бежит за мною переводчик,
Робко прикасается к плечу, -
"Вам разрешено остаться, Корчак",-
Если верить сказке, я молчу.

К поезду, к чугунному парому,
Я веду детей, как на урок,
Надо вдоль вагонов по перрону,
Вдоль, а мы шагаем поперек.

Рваными ботинками бряцая,
Мы идем не вдоль, а поперек,
И берут, смешавшись, полицаи
Кожаной рукой под козырек.

И стихает плач в аду вагонном,
И над всей прощальной маетой -
Пламенем на знамени зеленом -
Клевер, клевер, клевер золотой.

Может, в жизни было по-другому,
Только эта сказка вам не врет,
К своему последнему вагону,
К своему чистилищу-вагону,
К пахнущему хлоркою вагону
С песнею подходит "Дом сирот"

...И тут кто-то, не выдержав, дал сигнал к отправлению - и эшелон Варшава - Треблинка задолго до назначенного срока, (случай совершенно невероятный) тронулся в путь...

Смотреть однозначно, для совести.
11 из 11.

СКАЧАТЬ (проф. многоголосый закадровый, перевод "Культура")

У Ханеке есть камерные ленты, есть и масштабные, но они всегда об одном – о столкновении иллюзий нормального цивилизованного человека с жестокой реальностью, будь то глумливые отморозки в «Забавных играх», или озверевшие чужаки во «Времени волков», или маленькие чудовища - детишки в «Белой ленте». Ханеке беспощаден и правдив – да, никуда не денешься, в этом мире присутствует первобытный ужас, он может принимать разные обличия, прикидываться благовоспитанным, скрываться там, где его не ожидаешь встретить, но он всегда рядом, он только ждёт момента, чтобы открыть своё истинное лицо. Сегодня у тебя всё благополучно, но ужас давно пустил корни в твоей жизни, а ты всё ещё наивно не подозреваешь, что превратился в жертву надвигающейся неизбежности.

Но ведь не каждый станет жертвой извращённых маньяков-убийц, не любое время – «время волков», то есть конца света, не в каждой деревне детишки – изуверы. Как легко отгородиться от всех этих реальностей тем, что лично меня она не касается и маловероятно, что коснётся. Но есть одна реальность, от которой не убежишь, она угрожает любому пришедшему в этот мир – старость.

В фильме «Любовь» нет злых и отмороженных людей, если только не считать таковой появившуюся в одном из эпизодов сиделку. Но ужас настигает людей, проживших долгую счастливую и вполне благополучную совместную жизнь, на самом закате их жизни. Ему не нужны для этого помощники. В начале фильма Ханеке закидывает удочку – грабители вломились в дом, вот сейчас случится оно, то самое, чего с замиранием сердца ждёт зритель, - но улова нет, грабители – просто штрих к разворачивающейся на наших глазах драме старости.

Двое древних стариков Жорж и Анна (их и вправду играют Жан-Луи Трентиньян и Эмманюэль Рива, которым давно за 80) – интеллигентные, хорошо обеспеченные люди. Они ходят на концерты, читают книги, следят за новостями, принимают гостей – живут, насколько это возможно в их возрасте, полноценной жизнью. У них доброжелательные соседи, которые при необходимости помогают им, получая за услуги нехилые чаевые, у них гастролирующая по Европе дочь-музыкант, которая, несмотря на занятость, находит время заглянуть к родителям, у них талантливый ученик Анны, который не забывает её и изредка навещает. Но даже до того, как случится несчастье, эти двое – словно отгороженная от остального мира вселенная. Они истинно одна плоть и кровь, они всегда вместе, но что другие могут про них понять, лишь понаслышке зная о бремени старости?

А после с Анной случается удар. И умная, воспитанная, интеллигентная женщина на глазах, в течение не очень продолжительного времени, превращается в парализованную развалину, а затем теряет рассудок и вовсе становится мычащим «овощем». Бремя ухода за ней ложится на плечи её супруга Жоржа, который и сам-то теперь едва ползает по квартире. И больше уже нет двух понимающих друг друга половинок – он теперь один за них обоих.

Ханеке рассказал историю, которую искусство, в том числе и кинематограф, стыдливо обходит – история эта называется «трагедией старости». И да, помимо этого, она о любви, которая гораздо ближе к христианскому пониманию, чем к обыденному – о милосердии, жертвенности, самоотдаче.

«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».

Почти весь фильм – это работа дуэтом замечательных актёров: Трентиньяна и Ривы. Образ, созданный Трентиньяном – это флегматичный, умудрённый жизнью, самостоятельный старик, в котором всё ещё чувствуется былая сила и достоинство, его герой неизменен. А вот насколько сложна трансформация, произошедшая с героиней Ривы! Утончённая глубокая и весьма деликатная женщина, которую, несмотря на преклонный возраст, и старушкой-то неловко назвать, разваливается на глазах, сначала ещё всё осознавая и пугаясь происходящего, затем – пытаясь сохранить в себе остатки достоинства, а после – уже и вовсе ничего не понимая. Её работа просто бесподобна.

В определённый момент, ближе к финалу, «Любовь» перекликается с «Полётом над гнездом кукушки». А затем наступает череда символов – предельно простых, почти примитивных – таких, чтобы обухом по голове, и каждому понятны.

Фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах.

10 из 11

(c) Оксана Аболина

Возвращение