ТАК НАГЛО : ПРИНЦЕССА
(или Три Поездки в Канкун).

1.

Рони потерял родителей для себя, когда ушёл из дому. Нет, он не был для них обузой, хотя восемь детей, шесть из которых мальчики было не по карману его религиозной семье, и вечно-беременная мать не успевала делать всё по дому, оставляя хозяйство на старших детей. Уже в 12 Рони мог самостоятельно убрать дом, приготовить обед из трёх блюд, помыть туалет, ванную и окна. Мог покормить животину, поймать и зарезать курицу, и убрать хлев.

Рони не мог сказать, что с восторгом воспринимал их фермерский быт, занудную предсказуемую очередность событий, происходящих изо дня в день, из сезона в сезон.

Телевизора и радио у них не было, но раз в месяц он ходил в кино. Часто на совершенно отвлечённые исторические или фэнтези темы (рекомендованные пастором Общины), не отражающие быт и жизнь «чужих» людей вне их религиозной сферы, дабы не создавать соблазна для малых детей к другой, «лучшей» жизни с коммерческими праздниками, говорящими машинами и яркими путешествиями.

В пятнадцатый день рождения отец с ним имел разговор, как впрочем и все другие отцы Общины в день пятнадцатилетия своих детей.

"Пятнадцать - это начало решающего года для тебя, Рональд. В этот год ты заканчиваешь школу, и заодно - полное право решать для себя хочешь ли ты остаться с нами, построить себе здесь дом, завести жену или… уйти из Общины, чтобы никогда не вернуться."

"Хорошо, отец, считайте, что Вы выполнили свой долг. Мой год начался."

Наверное, он ответил слишком дерзко, ибо отец встревожено посмотрел на него, но ничего не сказал. Позже они всей семьёй танцевали и пели в честь его дня рождения, и соседские девочки, тоже успевшие достичь совершеннолетия, смотрели на Рони совсем другим, оценивающим взглядом.

Был Апрель. Через два месяца начнутся каникулы, но Рони уже начал оснащать себя всеми инструментами для принятия верного решения через год. Он втихаря подписался на Ролинг Стоун на адрес соседа, и стал без чувства вины бегать к нему посматривать спутниковое телевидение и порнушку. В конце концов, это всё было разрешено в этом году для него, но полностью от чувства стыда перед отцом он избавиться не смог.

Не противореча правилам, он собрал поднакопившихся деньжат, и с группой «единомышленников» уехал дикарём в Мексику, автостопом по побережью вокруг пляжной полосы Канкуна. Мексиканская еда была дешевле Макдональдса, а пиво - дешевле и вкусней газировки. Местные девушки -- неприлично гостеприимны, особенно те, что пострашней и поглупей... Так что денег у них хватило почти до Сентября. Жаль, что нужно было возвращаться и проводить остаток года с родителями и доучиваться в, порядком надоевшей ему, школе Общины.

Придя в себя после каникул, он всё же взвесил все «за» и «против». С одной стороны - долг перед родителями, которые все-таки на него рассчитывали в хозяйстве, с другой стороны - шанс получить свободу во внешнем мире, полном красок, гламура и удовольствий.

Когда наступил день его шестнадцатилетия, он объяснил отцу свою позицию, на что тот среагировал агрессивно и неадекватно, заявив, что "воспитал на свою голову не мужика, а тряпку». Отец сказал, что «наступит момент, когда этот неблагодарный щенок вернётся к нему (ну и назад в Общину) побитый, разбитый и с пустыми руками, и он, отец, ещё подумает - брать его назад или нет. До того момента - тот, значит, больше ему не сын, и дескать пусть идёт на все четыре стороны, а отец ему не отец, и даже не советник, а так просто - чужой человек."

Рони ожидал нечто подобное, поэтому собрал чемодан и подался во Флориду, где со временем поступил в государственный университет, и выучился на архитектора.


2.

На третьем курсе Рони познакомился с очаровательной блондинкой по имени Бэлла. К тому времени он уже успел нагуляться, и решил остановиться на Бэлле, ни разу об этом впоследствии и не пожалев.

"Моя Принцесса", - нежно шептал он ей в минуты интимной близости, да и что таить - любил её как мог, и буквально носил на руках. О свадьбе разговор никогда не заходил, и Рони не был толком уверен стоит ли его заводить.

После выпуска они решили искать работу вместе, там же во Флориде. Сняли общую квартиру, даже особо не обсуждая бытовые вопросы, не разделяя финансы как и домашние обязанности, как это принято у семейных. С Бэллой всё было очень легко и просто.

Мать Бэллы оставила её на руках отца в раннем возрасте. Папа Тим оказался мировым мужиком, и с ним у Рони сложились самые дружеские и родственные отношения.

Бэлла знала о прошлом Рони, и о его поездке в Мексику, во время которой он принял решение начать новую жизнь. Однажды она очень осторожно спросила его, хотел ли бы Рони съездить в Канкун ещё раз, но теперь уже с ней.

К тому времени прошло уже 10 лет с того сумасшедшего лета. Канкун встретил их современными дорогами, высококлассным сервисом, и отличным номером в отеле Барсело Мая.

Из номера они практически не вылезали, заказывая еду из кухни, и выползали на пляж только с утра, в надежде встретить рассвет и насладиться одиночеством охладившегося за ночь песка.

Эта поездка намного отличалась от предыдущей. Рони был счастлив, но видел в глазах Бэллы не только радость но и немного робкого лукавства. Он знал, что у неё что-то на уме.

В Субботу Бэлла заявила, что хочет провести целый день в СПА, и порекомендовала Рони провести время с папой Тимом, который прибудет в Канкун около полудня.

Это был не розыгрыш - Тим действительно прилетел, с несколькими мешками вещей на вешалках, что вызвало у Рони очередную волну подозрений.

"Зачем сумки?" спросил он Тима.

“Бэлла планировала сюрприз-фотосессию, наняла фотографа, что бы Вам посниматься вдвоём, но… сюрприз не удался, поэтому просто дуем в салон наводить на тебе марафет… В мешках - одежда, возьми их с собой”.

Немного успокоившись, Рони с Тимом направился в салон Барсело, где ему было уже назначено у парикмахера и у косметолога. Он сменил халат салона на тёмный костюм, и направился в студию на фотосессию. Он постучал в двери павильона и услышал голос Бэллы: - "Можно уже, заходи".

В студии было полутемно, лишь поблёскивала огоньками аппаратура салона. «Иди на мой голос» - сказала Бэлла. Он шёл, уже зная, что происходит на самом деле.

Конечно же, зажёгся свет, и он обнаружил, что стоит посередине красиво украшенного цветами и лентами зала, рядом с Бэллой, одетой в свадебное платье. Немного дальше у маленького алтаря стоял священнослужитель, а с другой стороны - Тим, тоже одетый в костюм. Чуть поодаль стоял директор отеля со своей заместительницей. Все улыбались.

"Дорогой Рони" - начала Бэлла робко, "Мы с тобой вместе уже пять лет, и мы так хорошо знаем друг друга, что мне кажется я ничего не смогу сделать, что бы тебя обидеть, или вызвать с твоей стороны непонимание. Канкун стал для тебя символичным местом, где меняется твоя жизнь. Как она изменялась для тебя 10 лет назад, так она может измениться сегодня и в этот вечер."

Она протянула ему красивое женское кольцо с бриллиантами. Рони улыбался.

"Ты мне делаешь предложение, дорогая?"

"Нет, я тебе делаю предложение сделать мне предложение, причём очень срочно."

Рони взял у неё кольцо. "Это так неожиданно! Ну что же… Дорогая, любимая Принцесса! Будь моей королевой!"

Бэлла приняла у него кольцо, рассмотрела, как будто видит его в первый раз, сделала реверанс - "Да, Мой Принц! А когда у нас свадьба?"

"Да хоть сейчас! Пастор есть? Свидетели? Отец ничего против не имеет? Тогда поехали!"

Все захихикали с умилением. Фотографы уже давно щёлкали затворами, и нанятый видео оператор сновал по углам с осветительной лампой.

"Дорогие мои, мы сегодня собрались..." - зарядил священник стандартную речь для новобрачных, и когда он задал самый решающий вопрос, они оба сказали "Да". Потом обменялись кольцами, катались на лимузине, пили шампанское и встречали закат.

В ту ночь они зачали Питера, через четыре года родился Вильям, а через девять лет Бэлла к своему сюрпризу и наперекор противозачаточным средствам, забеременела Сарой.


3.

Третья поздняя беременность Бэллы была тяжёлой, большинство последнего триместра Бэлла провела в кровати, что всех встревожило, но тем не менее все хотели верить, что всё и у матери, и у ребенка будет хорошо.

На седьмом месяце беременности Бэлла сказала, что грядёт их десятилетняя годовщина свадьбы, и она неприменимо хочет отпраздновать её всей семьёй, с уже родившейся Сарой, снова в Канкуне и в том же отеле Барсело.

Затолкнув суеверные опасения в дальние углы сознания, Рони забронировал путешествие на 6 месяцев вперёд, чтобы успокоить и Бэллу и самого себя. "У нас всё будет хорошо", - говорил он ей, каждый день произнося эту фразу как мантру, и, ему казалось, что он в это верил больше чем она сама.

Бэлла боялась рожать, её мучили тяжелые предчувствия… К сожалению, они оправдались -
после долгих родов и вынужденного кесарева сечения, Бэлла умирала, и зная, что ей осталось совсем немного, подержала Сару на руках, и взяв Рони за руку, попросила его всё-таки съездить с детьми отдохнуть в Канкун…

Рони держался стойко, как мог. Для себя и для детей. Сыновей во время похорон, да и после них, старался держать подле себя, наблюдал за их состоянием, стараясь помочь добрым словом и заботой.. Взяв отпуск с работы как кормящий отец, он занялся уходом за дочкой. Слава богу, опыта с его младшими братьями и сёстрами, да и с его собственными детьми, у него было достаточно. Сбивала с толку горечь потери его Принцессы, любви всей его жизни... Её безвременная смерть, к которой он себя как будто бы и готовил, но так и не смог нормально перенести.

Он вспомнил о поездке только тогда, когда пришло уведомление от турфирмы. Он подумал, что вряд ли сможет её отменить, не потеряв как минимум, половину денег, и решил позвонить Тиму.

Старик тоже не находил себе места. "Тим, я хочу тебя позвать с собой и детьми в Мексику на две недели. Я Бэлле обещал. Билет пропадёт. Поедешь с нами?"

Они разместились в семейном номере на двух кроватях и диване. Дед не жаловался, хоть Сара никому не давала спать по ночам. Когда Сара плакала в шесть утра, он грел бутылочку и брал её с собой на балкон, где встречал рассвет, вспоминал Бэллу, и ронял скупую мужскую слезу.

Когда они ходили кушать в ресторан, мальчики вели себя превосходно. Он смотрел на них, добросовестных, послушных, так похожих на него самого в детстве, и обещал с себе, что не повторит ошибок воспитания, которые допустил с ним его отец. Сара не сходила с его рук, и не хотела садиться в коляску. Папа Тим быстро доел и сменил его руки своими, взяв Сару у Рони.

Меньше всего волновало Рони, что подумают о них другие отдыхающие. Странная голубая пара? Тогда почему все детки похожи на молодого? Мать и бабушка оставили деток на отца и деда? Вряд ли - слишком маленький грудной ребёнок.

Никто не посмеет спросить где мама этих детей. Ну и слава богу - Рони меньше всего нужна их жалость.

"Мамы с нами больше нет" - неожиданно сказал он встрепенувшимся сыновьям, застав их этим врасплох. "Её нет, но она нам подарила на прощание часть себя. Мы будем оберегать Сару, как зеницу ока… нашу маленькую Принцессу. Да, мужики?"

Мальчики серьезнейшим образом закивали головами. Тим стоящий с Сарой на руках прослезился и отвернулся к окну, делая вид, что разглядывает фонтаны Барсело Мая, проложенные по искусственной реке, облегающей ресторан.

Рони вспомнил своего отца. Их 20-летнее молчание, и продолжил немую мысль… "Я ведь чего то достиг? Я не пустой фантазёр, не тот, каким я был прежде! Я не нуждаюсь в его сочувствии, жалости или заботе, но… жизнь коротка… и я сделаю первый шаг ему навстречу, пока он ещё жив, пока мы ещё все есть на этой земле... Жаль только, что Бэллу он так и не увидал, и уже никогда не увидит... Он, наверное, нашёл бы в себе милость простить и полюбить ".


15-16 Июня
Канкун, Барсело Мая, Мексика