Бруно Жозеф Шернье. Портрет Жана Батиста Карпо в его мастерской на бульваре Сен-Жак в Париже, 1875 г.

Как только не называли Жана Батиста Карпо! Скульптор улыбки, художник движения, скульптор Второй империи… Его биография представляет собой наглядный пример успешной карьеры гения из простой рабочей семьи. Родился он 14 мая 1827 года в Валансьене (Франция) в семье бедного каменщика и кружевницы. Отец отдал его в обучение к штукатуру. Однако мальчик с раннего детства увлекался рисованием и хотел стать художником как его земляк Антуан Ватто, чьи работы он видел в музее изящных искусств Валансьена. Поэтому, несмотря на негативное отношение к этому занятию со стороны отца, поступил в École Gratuite de Dessin (Бесплатную школу для рисования), когда в 1838 году, вероятно, из-за отсутствия работы, его семья переехала в Париж.

Судя по рисункам Карпо, его интересовала не только учёба, но и жизнь вокруг: барышни в кринолинах, сцены в трактирах и, конечно, театр… В его «Уличной сцене» мне нравится рисунок, но сине-зелёные краски… Впрочем, вскоре судьба юноши круто переменилась: в 1842 году двоюродный брат Виктор Лиетт привёл его в Школу декоративных искусств, где он занялся изучением искусства скульптуры. (Следует заметить, что вместе с ним в этой школе также учился будущий знаменитый архитектор Шарль Гарнье), Под руководством своего учителя Франсуа Рюда Карпо копировал работы известных скульпторов и с восторгом слушал рассказы о событиях Великой Французской революции, а также, о Наполеоне, который был кумиром Рюда. Тем не менее, он был слишком талантлив, чтобы посвятить свою жизнь только производству копий. В конце концов, учитель сказал ему: «Малыш, ты мне очень нравишься, но если ты хочешь получить Римскую премию, ты должен уйти от меня».

Романтик Рюд имел в виду стипендию, дающую право на обучение в Италии, которую получали только самые талантливые ученики Школы изящных искусств. В 1844 году Карпо поступил туда, одновременно продолжая учиться у Рюда, который оказал влияние не только на профессиональное, но и на духовное становление своего ученика. Когда в 1848 году во Франции началась новая революция, двадцатилетний Карпо создаёт довольно интересный барельеф «Священный завет народов», вероятно, вдохновляясь романтическими рельефами Рюда на Триумфальной арке. В центре Свобода осыпает цветами героев различных эпох, в том числе, Наполеона. Опрокинутая же навзничь фигура у её ног знаменует собой Июльскую монархию, свергнутую в ходе революции. Только в 1850 году Карпо перешёл в студию скульптора Франциска Дюре.

В 1852 году во Франции произошло ещё одно событие, сыгравшее позже большую роль в карьере Жана Батиста Карпо. Луи Наполеон Бонапарт, племянник Наполеона I и президент Французской республики, провозгласил себя императором под именем Наполеона III. Скульптор был его пламенным поклонником, хотя и не был представлен императору. Во время официальной поездки Наполеона III по северу Франции Карпо следовал за своим кумиром из города в город, в результате чего на свет появился гипсовый барельеф "Император III, принимающий Абд эль Кадера во дворце Сен-Клу". Мы видим, что эмир Алжира, возглавивший освободительную борьбу против французов и попавший к ним в плен, целует руку императора, который выпустил полководца из тюрьмы. Несмотря на улучшенную технику, узнаваемость лиц Наполеона III и членов его свиты, на первой выставке Карпо в парижском Салоне в 1853 году эта работа прошла почти незамеченной.

Несколько раз Карпо выдвигал свои работы на соискание Римской премии. Наиболее удачной из них, на мой взгляд, является «Филоктет на острове Лемнос». Её классический сюжет и манера исполнения свидетельствуют уже о влиянии Фрациска Дюре, второго из наиболее значительных наставников Карпо. Согласно древнегреческому эпосу, герой Филоктет во время похода на Трою был укушен водяным змеем и высажен на острове Лемнос из-за того, его рана источала отвратительный запах. Скульптору прекрасно удалось передать искажённое мучениями лицо Филоктета и его мускулистое поджарое тело, замершее в изящной позе. Увы, эта работа получила лишь второе место.

Успех настиг его только два года спустя, когда он создал скульптурную группу «Гектор и его сын Астианакс». Здесь наряду с подражанием античным мастерам уже прослеживается тяга скульптора к реализму и даже натурализму. Придав величавую позу герою «Илиады», который перед смертельным поединком просит у богов защиты для своего маленького сына, Карпо в то же время наградил Гектора жилистыми руками и тонкими ногами натурщика. Тем не менее, скульптор, наконец, получил за эту группу Римскую премию. Необходимость продать барельеф с Наполеоном, а также травма глаза и болезнь почти на год задержали Карпо во Франции. Только в январе 1856 года он приступил к пятилетнему обучению во Французской академии в Риме на вилле Медичи. В свой первый день в Риме при виде полотен Рафаэля Карпо заявил: «Я страстно люблю это искусство (живописи), оно открывает мне больше, чем моя дорогая скульптура». В промежутках между учёбой скульптор зарисовывал своё окружение, а также римские пейзажи.

На рисунке «Тибр в Риме» сложенные из жёлтого песчаника здания теснятся вдоль огибающей их реки. Чтобы достигнуть объемности и глубины, Карпо использует переход от тёмных тонов на переднем плане к более светлым на заднем. В то же время, невзирая на всю свою любовь к живописи, он, гуляя с приятелем по римским улицам, признал: «Скульптура – это жизнь; жизнь есть движение, и именно здесь вы научитесь его передавать… Именно на улицах мы должны изучать наше искусство, а не в Ватикане». Что же касается итальянского искусства, то, конечно, более всего ему импонировали работы Микеланджело. Вероятно, под их впечатлением у Карпо созрел замысел воплотить в скульптуре историю графа Уголино, описанную Данте. В одном из своих кругов ада поэт поместил пизанского тирана, который при жизни был брошен в башню смерти и умер там вместе с детьми и внуками от голода. Как свидетельствуют предварительные эскизы, работу над скульптурной группой Карпо начал уже в 1857 году.

Однако согласно учебной программе, после первого года обучения каждый студент должен был сделать копию с произведения уже признанного мастера. Не мудрствуя лукаво, Карпо решил создать гипсовую вариацию «Неаполитанского мальчика-рыбака, забавляющегося черепахой» авторства Франсуа Рюда (1833). В отличие от работы учителя, «Неаполитанский мальчик-рыбак с ракушкой» его ученика. отличается динамикой, живописной лепкой форм и чувственной грацией, идущей от пластики XVIII века. Плюс ещё какой-то мальчишеский задор, благодаря которому эта статуя вряд ли когда устареет. Оригинал из гипса Карпо отправил в 1858 году в Школу изящный искусств, а мраморную копию выставил в 1863 году в Салоне, где её купила императрица Евгения, супруга Наполеона III. Вообще, «Мальчик-рыбак» станет настолько популярен во Франции, что скульптору придётся сделать ещё несколько копий из мрамора и бронзы. Это была его первая большая удача.

В 1860 году он, наконец, заканчивает основную работу над скульптурной группой «Уголино и его дети». Она сразу произвела сенсацию в Риме. Голова тирана подпёрта руками, его лицо искажено муками боли. Дети умоляют его о спасении, а Уголино от бессилия готов кусать себе пальцы. Драматизм и динамизм группы усиливается благодаря пластически выразительной лепке фигур. В этом произведении чувствуется не только влияние работ Микеланджело, но и античной группы «Лаокоон». Выставленная в Салоне в 1863 году, группа Карпо сразу же вызвала ожесточенную критику официальных кругов, так как по смелости и силе драматического исполнения резко контрастировала с господствующим неоклассическим стилем Французской академии. Однако зрителям она очень понравилась. Поэтому Карпо не реагировал на критику, написав другу: «Я хотел передать самые жестокие страсти и объединить их с самой мягкой нежностью». После длительных проволочек и борьбы с официальными властями французское министерство изящных искусств заказало бронзовую отливку группы Виктору Тибо и поместило её в сады Тюильри. Карпо также выполнил работу из мрамора и представил ее на Всемирной выставке 1867 года в Париже, где она получила первый приз за скульптуру.

Скульптурные портреты аристократов открыли Карпо двери в высший свет. В этом же году он был представлен, благодаря протекции друга Эжена д'Олвина де Пьена, императору Наполеону III. Однако двор не спешил с заказами. Готовясь к выставке в Салоне, скульптор решил сделать пару к своему «Неаполитанскому мальчику-рыбаку с ракушкой» и вспомнил про Анну Фукар. Правда, последней уже исполнилось шестнадцать лет. По крайней мере, искусствоведы сходятся в том, что именно её улыбку мы можем видеть на лице «Девочки с ракушкой». Здесь Карпо проявил себя даже большим реалистом, чем в «Мальчике-рыбаке». Словно, проходя по берегу реки, он решил запечатлеть резвящуюся юную купальщицу. Но сколько обаяния и экспрессии в её насмешливом жесте! Отлитая в бронзе, она позднее украсила улицу Валансьена, родного города скульптора.

Заслужив доверие императорской семьи, Карпо стал учить рисованию юного принца Эжена Луи Бонапарта, единственного сына Наполеона III и Евгении. В 1865 году появилась одна из самых известных работ скульптора, размноженная в сотнях бронзовых, мраморных и фарфоровых копий всевозможной величины - «Императорский принц и его собака Неро». Восьмилетний мальчик с нежным, слегка меланхоличным лицом, очень похожий на мать, изображён без каких бы то ни было регалий, словно в предчувствии своей драматичной судьбы (он погибнет молодым, приняв участие в Англо-зулусской войне). Интересно, что скульптурный портрет принца Луи Бонапарта был выполнен как подарок императорской семье от русского посла.

Евгении так понравилась скульптура сына, что в 1866 году она заказала Карпо собственный бюст. Без преувеличений скажу, что среди всех изображений императрицы это – самое лучшее. Конечно, есть очень красивые её портреты, но ни один художник так глубоко не проникнул в суть её характера, как Карпо. Бюст Евгении менее помпезный, чем принцессы Матильды, зато в её чертах больше тонкости и изящества. В то же время, в улыбке супруги Наполеона III есть нечто фальшивое, напоминающее о том, что, волею судеб, будучи возведена на французский престол, она так и осталась в душе графиней Монтихо.

Жан-Батист Карпо приобрел славу модного парижского художника, именно на 1860-е годы приходится пик расцвета его творческой карьеры. Благодаря покровительству императора он постоянно получал щедрые правительственные заказы на украшение зданий и площадей французской столицы. Несмотря на большую занятость, мастер находил время и для написания картин — портретов, пейзажей, произведений бытового и исторического жанров. Тогда Карпо создал и собственный автопортрет, в котором использовал красный, коричневый и белый мелки. Освещённый сверху, с оттенёнными тенью чертами лица, он говорит о психологической сложности личности скульптора. Современник в 1865 году описывает его: «неотёсанную голову… каменщика, с усами городового унтер-офицера и резко блестящими глазами…сердитого рабочего»

Жан Батист Карпо (1827 – 1875). Нападение Березовского на царя Александра II, 1867 г.

Жан Батист Карпо (1827 – 1875). Бал в Тюильри, 1867 г.Живопись Карпо не отличалась такой же реалистической точностью, вниманием к деталям и тщательностью отделки, как его скульптуры. Но она по-своему интересна, как и его автопортреты, по которым можно проследить всю его жизнь. В картине «Нападение Березовского на царя Александра II» он отразил один из эпизодов покушения на российского императора во время пребывания последнего в Париже в 1867 году. На переднем плане в центре мы видим Антона Березовского, деятеля польского национально-освободительного движения, который направил ружьё в сторону едущего в открытой коляске Александра II. Однако один из офицеров охраны Наполеона III успел оттолкнуть его руку, в результате чего пуля попала в лошадь.

Благодаря правительственным заказам, одним из которых была бронзовая скульптурная группа «Четыре части света, поддерживающие земной шар» для фонтана на площади Обсерватории в Люксембургском саду, Карпо смог в 1868 году переехать в пригород Парижа, в новую просторную мастерскую, где развернул бурную коммерческую деятельность. К тому времени многие его скульптурные композиции пользовались огромным спросом у публики, и мастер наладил производство их авторских копий из обожжённой глины, мрамора и гипса.

Карпо увлекали личности сильные и творческие, поэтому он с удовольствием брался за портреты людей искусства. Таких, как архитектор Шарль Гарнье, с которым скульптор учился в Школе декоративных искусств. В 1865 году тот закончил работы над самым известным своим творением – зданием Парижской оперы (Гранд-Опера). Увидев завершённое здание театра, императрица Евгения воскликнула: «Какая отвратительная посредственность! Нет никакого стиля — ни греческого, ни римского!» На что архитектор спокойно ответил: «Это стиль Наполеона III, мадам». Сын каменщика хорошо понимал сына кузнеца. Карпо уделяет незначительное внимание костюму модели и аксессуарам. Вместе с тем в довольно хрупкой на вид фигуре Шарля Гарнье ощущается глубокая внутренняя сила и уверенность в своей правоте.

Собственная мастерская позволяла Карпо контролировать все этапы рабочего процесса и постоянно дорабатывать модели,используя наиболее удачные детали своих собственных монументальных многофигурных скульптур, которые, как он имел все основания полагать, станут популярными украшениями буржуазных салонов. Так, для одной из фигур «Танца» ему позировала французская актриса мадемуазель Мьетта. На основе первоначальной модели скульптор создал позже множество вариаций из различных материалов, превратив Мьетту из танцовщицы в последовательницу Вакха, римского бога вина.

Однако подлинным шедевром Карпо считается бюст другой танцовщицы – Эжени Фиокр, экспонировавшийся в Салоне 1870 года. Критик Кастаньяри в восхищении писал о её «парижской мордочке, такой восхитительно тонкой и дерзкой», о плечах и спине, глядя на которые, «вздрагиваешь, настолько правдиво и интимно передано тело». И, конечно же, в «Танце» Карпо не мог обойтись без Анны Фукар: её острый носик выглядывает из-под левой руки Гения. Столь частое обращение к её образу наводит на мысль, что скульптор питал нежные чувства к этой девушке и, может, даже хотел жениться на ней. Однако дочь адвоката была слишком проста для него. В общем, мадемуазель Фукар вскоре стала мадам Сото, а Жан Батист встретил новую Музу.

Но буржуа желали украшать своими салоны красивыми вещицами в лёгком стиле рококо. Поэтому Карпо снова обращается к незабвенному образу Анны Фукар-Сото, запечатлённому ранее в «Девочке с ракушкой» и барельефе «Флора». В этой прелестной статуэтке есть черты и той, и другой. И, конечно, улыбка…

В 1870 году умирает после долгих страданий музыкант Шарль Карпо, старший брат и друг скульптора. Первоначальный быстрый набросок своего брата из гипса Жан Батист сделал исключительно для себя самого. На этом же терракотовом слепке, поверхность которого была реконструирована с добавлением глины, сохраняется ощущение физического прикосновения художника, особенно в текстуре жакета и волос. Грубоватая текстура бюста (кстати, Шарль был очень похож на Жана Батиста) контрастируют с тем, как нежно, словно дитя, музыкант прижимает к груди скрипку.

На «Автопортрете» 1870 года Карпо выглядит значительно постаревшим и…усталым. 18 июля 1870 года началась франко-прусская война, очень быстро основные военные силы французов были разгромлены, а Наполеон III сдался в плен к пруссакам под Седаном. С падением Второй империи Карпо лишился заказов, в то время как его мастерская требовала больших затрат. Поэтому, оставив своё детище на брата (его имя неизвестно), Карпо в 1871 году уезжает в поисках работы в Лондон, куда также эмигрировал после своего освобождения из плена бывший император со своей семьёй. А вот жена скульптора, по-видимому, осталась во Франции (возможно, она была беременна).

Тогда же был создан бюст Фанни Коулман, английской актрисы, с которой, по слухам, у Карпо завязались романтические отношения. Гордый поворот головы и волнообразная драпировка придают её фигуре торжественность, свойственную изображениям аристократок. Однако венок на голове и смелое декольте платья всё же намекают на жрицу Мельпомены, не говоря уже о фривольной усмешке, чем-то отдалённо напоминающую улыбку Анны Фукар.

Вернувшись из Англии, скульптор, вероятно, по заказу бывшей императрицы Евгении, приступает к работе над портретом Наполеона III, скончавшегося в изгнании. Покойный император изображён здесь практически во фронтальном положении, как на бюстах римских цезарей. Тем не менее, лихо торчащие усы Наполеона как-то не вяжутся с его потрёпанным лицом и залысинами на лбу. Эта работа Карпо хранилась в частной коллекции Евгении до её смерти в 1920 году.