Источник http://elementy.ru/lib/431869

Автор Светлана Боринская
«Популярная механика» №1, 2013

Существуют ли генетические различия между расами и народами? Да, и это давно установленный наукой факт. Благодаря генетическим мутациям в одних уголках мира травятся молоком и совсем не переносят алкоголь, а в других бобы грозят людям внезапной смертью. Но то же генетическое разнообразие позволяет науке заглянуть в далекое прошлое человечества и дает важные подсказки медицине.

Данные этногеномики и этногеографии
позволяют наглядно представить себе, какими ветвями и миграционными потоками расселялось человечество со своей африканской прародины. Для каких-то этапов истории homo sapiens данные этногеномики могут быть дополнены данными палеоантропологии, археологии и лингвистики. Таким образом науки, дополняя друг друга, рисуют более подробную картину истории человечества.

В 80-е годы прошлого века мир охватила паническая волна, связанная с обнаружением вируса СПИДа. Человечество почувствовало себя совершенно незащищенным перед лицом смертельной болезни, которая может наступить в результате заражения вирусом иммунодефицита. Были забыты лозунги «свободной любви» предыдущей эпохи: теперь всё чаще говорили о «безопасном сексе», из парикмахерских исчезли опасные бритвы, а в медицине была сделана ставка на всё одноразовое.

Позже выяснилась, однако, интересная вещь: есть люди, устойчивые к заражению ВИЧ. У этих людей мутация отключила ген хемокинового рецептора, который кодирует белок, являющийся своего рода «посадочной площадкой» для вируса. Нет площадки — нет заражения. Больше всего таких людей в Северной Европе, но и там их не больше 2–4%. А обнаруженная учеными «посадочная площадка» для вируса стала мишенью разрабатываемых терапевтических препаратов и вакцин против ВИЧ.

Анти-СПИД — без СПИДа

Самое поразительное в этой истории даже не то, что по каким-то причинам именно в Северной Европе нашлось некоторое количество людей, которым не страшна «чума XX века». Интереснее другое: мутация, причем практически с современной частотой, присутствовала в геноме североевропейцев еще... 3000 лет назад. Как это могло случиться? Ведь, согласно данным современной науки, вирус СПИДа мутировал и «переселился» от африканских обезьян к человеку никак не раньше 20-х годов прошлого века. В форме ВИЧ ему нет и сотни лет!

Очевидно, некогда возникшая мутация гена хемокинового рецептора была закреплена отбором именно в североевропейском регионе, так как давала преимущество выживания на фоне распространения какой-то другой вирусной инфекции. Ее проникновение в человеческий организм происходило с использованием аналогичного СПИДу молекулярного механизма. Что это была за инфекция, сейчас точно не известно, но более-менее очевидно, что отбор, дававший преимущество обладателям мутации, шел тысячелетиями и зафиксирован уже в историческую эпоху. Как это удалось установить?
Читать далее>>>

Источник http://www.unilib.neva.ru/dl/327/Theme_4/Literature/Kostomarov/chart2.html#x

Глава "Пища и питье" из книги известного историка Н.И.Костомарова «Домашняя жизнь и нравы великорусского народа» в XVI и XVII столетиях (очерк) http://www.unilib.neva.ru/dl/327/Theme_4/Literature/Kostomarov/contents.html

Русская кухня вполне была национальная, то есть основывалась на обычае, а не на искусстве. Лучшая повариха была та, которая присмотрелась, как готовится у людей. Изменения в кушаньях вводились незаметно. Кушанья были просты и не разнообразны, хотя столы русские и отличались огромным количеством блюд; большая часть этих блюд были похожи одно на другое, с небольшими различиями. Богатые господа составляли себе роспись кушаний на целый год; счет шел по церковным праздникам, по мясоедам и постам; для каждого дня, сообразно со значением его в церковном круге, назначался заранее стол; впрочем, это не стесняло возможности выбора кушаний и по охоте, потому что в росписи писалось множество кушаний, из которых можно было выбирать.

Обычай свято сохранять посты, соблюдаемый как бедными поселянами, так и царями и боярами, разделял русский стол на два отдела: скоромный и постный, а по припасам, из которых готовились кушанья, они могут быть разделены на пять отделов: мучнистые, молочные, мясные, рыбные и растительные.

Русские ели хлеб преимущественно ржаной; он был принадлежностью не только убогих людей, но и богатого стола. Русские даже предпочитали его пшеничному, приписывали ему больше питательности. Название "хлеб" значило собственно ржаной. Иногда, впрочем, к ржаной муке примешивали ячневую, но это не могло быть постоянным правилом, потому что ячменя было мало. Пшеничная мука употреблялась на просфоры, а в домашнем быту на калачи, которые вообще для простого народа были лакомством в праздничные дни - от этого и пословица: калачом не заманишь. Лучший сорт калачей пекся из крупитчатой муки в виде колец небольшого размера, другой сорт делался из толченой муки, круглыми булками: эти калачи назывались братскими; был третий род, называемый смесными калачами: их пекли из пшеничной муки пополам с ржаною. Это делалось не только от недостатка, но находили в такой смеси особый вкус: к царскому столу подавались такие калачи. Вообще хлебы, как ржаные, так и пшеничные, готовились без соли, и не всегда заботились, чтоб мука была свежа. "Домострой", образец хозяина в XVI веке, советует печь хлебы преимущественно из муки, которая уже подвергается затхлости, и научает давать такую же муку взаймы тому, кто попросит.

В XVI и XVII веках в большом употреблении в народе было толокно, приготовленное из овсяной муки с водою; в сухом виде оно отпускалось служилым людям для продовольствия наряду с ржаною мукою.

Из кушаний, приготовляемых из теста, занимают первое место пироги. По способу печения они были пряженые и подовые. Подовые были всегда из квасного теста, пряженые иногда из квасного, иногда из пресного. Мука для них употреблялась пшеничная крупитчатая или толченая, смотря по важности дня, когда они готовились; пеклись также и ржаные пироги. Все вообще русские пироги в старину имели продолговатую форму и различную величину; большие назывались пирогами, малые пирожками. В скоромные дни они начинивались бараньим, говяжьим и заячьим мясом, несколькими видами мяса разом, например, бараниной и говяжьим салом, также мясом и рыбою вместе с прибавкою каши или лапши. На масленицу пекли пряженые пироги с творогом и с яйцами на молоке, на коровьем масле, с рыбой вместе с искрошенными яйцами или с тельным, как называлось рыбное блюдо, приготовляемое вроде котлет. В постные рыбные дни пеклись пироги со всевозможнейшими родами рыб, особенно с сигами, снетками, лодогой, с одними рыбными молоками или с визигой, на масле конопляном, маковом или ореховом; крошеная рыба перемешивалась с кашей или с сарацинским пшеном[54]. В постные нерыбные дни пеклись они с рыжиками, с маком, горохом, соком, репою, грибами, капустою, на каком-нибудь растительном масле или сладкие с изюмом и другими разными ягодами. Сладкие пироги пеклись и не в пост вместо пирожных. Вообще пироги, за исключением сладких, подавались к горячему: меж ух.

Другой вид печенья из теста был каравай - сдобный хлеб с различными способами приготовления. Был каравай битый, который взбивался с маслом в сосуде, ставленный - вроде кулича на молоке; яцкий - на большом количестве яиц, каравай с сыром, каравай братский и прочее. Яйца, масло или говяжье сало, сыр и молоко служили добавкою в каравае, а различные виды его зависели от того, сколько класть муки и с чем ее клали и в каком количестве.

К печеньям из теста принадлежали: курник, то есть паштет, начиненный курицею, яйцами, бараниною с маслом или говяжьим салом; оладьи, котлома, сырники, блины, хворосты, кисели. Оладьи делались из крупитчатой муки, яиц, коровьего масла, а в постные дни - без яиц с ореховым маслом и подавались вообще с патокой, сахаром или медом. Оладьи огромного размера назывались приказными оладьями, потому что их приносили приказным людям на поминки. Подобное кушанье составляла котлома, отличавшаяся от оладий тем, что количество яиц в ней было меньше; она подавалась с патокой. Сырники готовились из творога, яиц, молока с небольшим количеством крупитчатой муки. Блины делались красные и молочные: первые из гречневой, вторые - из пшеничной муки; молоко и яйца входили в последний сорт. Блины не составляли принадлежности масленицы, как теперь, - символом масленицы были пироги с сыром и хворосты - вытянутое тесто с маслом. Пекли также тестяные шишки, левашники, перепечи, орешки: все эти виды подавались в масле; такие же кушанья готовились в пост с растительным маслом. Кисели делались из овсяной и пшеничной муки и подавались в скоромные дни с молоком, в постные - с постным маслом. Каша приготовлялась из круп, овсяных или гречневых, пшенная каша была редко. Из молочных кушаний в употреблении была вареная лапша с подливом в нее свежего топленого молока, варенца, молочная каша разных видов, губчатый сыр из творога со сметаною, кислый сыр.

Мясные кушанья были вареные или жареные. Вареные подавались в щах, ухе, рассоле и под взварами; щи забеливались сметаной во время варения, а не при столе. Обыкновенный приварок к щам была кочанная и крошеная, свежая и кислая капуста. К щам подавалась гречневая каша. Ухой назывался суп или похлебка. Огромное количество разных пряностей составляло принадлежность русской ухи в разных видах: уха с гвоздикою называлась черною ухою, с перцем - белою, а без пряностей - голою. Рассол был род нынешней солянки: варилось мясо в огуречном рассоле с примесью пряностей. Взваром назывался всякого рода соус. Жареные мясные кушанья были верченые, шестные, печеные, сковородные. Баранина составляла самый обычный вид мясных кушаний в скоромные дни с весны до поздней осени. "Домострой" научает, как поступать с бараньим мясом: купив целого барана, следовало облупить его и распределить на несколько дней части его мяса; грудинка подавалась на уху или щи; лопатки и почки на жареное; крюки подавались под взваром; ножки начинялись яйцами; рубец кашею; печенку иссекали с луком и, обернув перепонкою, жарили на сковороде; легкое приготовляли со взболтанным молоком, мукою и яйцами; из головы вынимали мозги и делали из них особую похлебку или соус с пряностями, а из густосваренной с бараньим мясом ухи, ставя ее на лед, приготовляли холодный студень. Для говядины служили яловые коровы, поэтому говядина вообще носила в старину название яловичины. Яловиц покупали осенью и убивали; мясо солили впрок, а потроха, к которым причисляли губы, уши, сердце, ноги, печень, языки, служили для обыденной пищи и подавались под студнем, под взварами, с кашей, на жареное. Вообще свежей говядины русские ели мало, а употребляли более соленую. Многие содержали во дворах своих свиней и откармливали их в течение года, а перед праздником Рождества кололи. Свиное мясо солилось или коптилось, и ветчина употреблялась на зимние щи, а голова, ноги, кишки, желудок подавались свежими в разных приготовлениях, как-то: голова под студнем с чесноком и хреном; из кишок делали колбасы, начиняя их смесью мяса, гречневой каши, муки и яиц. Русские в старину любили свинину, кажется, больше, чем теперь. Зайцы подавались душеные (духовые), рассольные (в рассоле вареные) и под взварами, особенно сладкими. Были люди, которые считали зайцев нечистыми животными, как и теперь, но другие объясняли, что зайца есть не грешно, только надобно смотреть, чтобы он не был задушен во время травли. Стоглав запрещает продавать на торгах зайцев без испущения крови. Такое же предостережение было от московского патриарха в 1636 году; но нигде не видно, чтобы Церковь вооружалась против употребления зайцев в пищу. Наравне с зайцами некоторые чуждались или по крайней мере остерегались оленины и лосины; но мясо этих зверей составляло роскошь царских и боярских торжеств.

Куры подавались в щах, ухе, рассоле, жаренные на рожнах, вертелах, называемые по способу их приготовления нарожными и верчеными. Щи с курицей назывались богатыми щами и всегда забеливались. К жареной;. курице обыкновенно подавали что-нибудь кислое: уксус или лимон. Кура рафленая была употребительной в XVII веке в соусе из курицы с сарацинским пшеном, изюмом и разными пряностями, кура бескостная в соусе из курицы без костей, с начинкою из баранины или яиц с шафранною похлебкою. За роскошными обедами подавались особыми блюдами куриные пупки, шейки, печенки и сердца. Другие птицы, употребляемые в пищу, были утки, гуси, лебеди, журавли, цапли, тетерева, рябчики, куропатки, перепела, жаворонки; утки - в щах и жареные, гуси - шестные[55], начинялись гречневой крупой и приправлялись говяжьим салом; из гусей приготовляли полотки[56], которые ели зимою с хреном и уксусом; гусиные потроха шли в уху или в особые кушанья под взварами. Рябчики, тетерева и куропатки - кушанья зимние - обыкновенно подавались: первый приправленный с молоком, прочие жареные со сливами и другими плодами. Лебеди во всякое время считались изысканным блюдом: их подавали под взваром с топешками, то есть изрезанными ломтиками калача, опущенными в коровье масло; потроха лебяжьи, как и гусиные, подавались под медвяным взваром, иногда же с говядиной или в пирогах и перепечах. Прочей дичи в Московии было много и она была дешева, но вообще русские не очень любили ее и мало употребляли. Каждое мясо имело свои огородные и пряные приправы; так, репа шла к зайцу, чеснок к говядине и баранине, лук к свинине.

Исчисляя мясные кушанья, нельзя не упомянуть об одном оригинальном кушанье, которое называлось похмелье; это изрезанные ломтики холодной баранины, смешанной с мелко искрошенными огурцами, огуречным рассолом, уксусом и перцем; его употребляли на похмелье.

Московское государство изобиловало рыбою, составлявшею половину года обычную пищу. Употребительные роды рыб были: лососина, привозимая в Москву с севера из Корелы, осетрина шехонская и волжская, волжская белорыбица, ладожская ладога и сырть, белозерские снетки и рыбы всех небольших рек: судаки, караси, щуки, окуни, лещи, гольцы, пескари, ерши, вандыши, хохолки, вьюны. По способу приготовления рыба была свежая, вяленая, сухая, соленая, провесная, ветряная, паровая, подваренная, впрок щипанная, копченая. По принятому обыкновению закупать для дома съестные припасы в оптовом количестве везде продавалось множество рыбы, приготовленной впрок посредством соли. Домовитый хозяин покупал для домашнего обихода большой запас и складывал в погреб, а чтобы она не испортилась, вывешивал на воздух, и это называлось выветривать: тогда уже рыба получила название провесной, а если хорошо выветривалась, то ветряной. С тех пор рыба складывалась уже не в погреб, а в сушиле пластами и прутами; пластовая рыба клалась на приделанных к стенам сушила полицах, а прутовая - кучею под рогожами.

При затруднительности путей сообщения свежей рыбой могли пользоваться только жившие около рыбных мест; в Москву свежая красная рыба доставлялась только для царского стола и для знатных князей и бояр; она привозилась живая и содержалась в прудах, сделанных нарочно в их садах; масса жителей довольствовалась соленою осетриною, приготовляемою на астраханских учугах.

Горячие рыбные кушанья были щи, уха и рассольное. Рыбная уха делалась из разных рыб, преимущественно чешуйчатых, а также из рыбьих потрохов, смешанных вместе с пшеном или с крупами и с- большим прибавлением перца, шафрана и корицы. По способам приготовления в русском столе различалась уха рядовая, красная, черная, опеканная, вялая, сладкая, пластовая; в уху бросали мешочки или толченики, приготовленные из теста с искрошенной рыбой. Щи делались кислые со свежей и с соленой рыбой, иногда с несколькими сортами рыб вместе, часто с рыбой сухой вроде истертой в порошок муки; при этих горячих кушаньях подавали пироги с рыбными начинками или кашею. Рассольное приготовлялось обыкновенно из красных рыб: осетрины, белужины и лососины. При горячих кушаньях подавали пирожки с разными рыбными начинками и с кашею. В постные дни летом подавалась ботвинья с луком и разными кореньями. Из тертой рыбы разных родов, смешанных вместе с примесью крупы или пшена, приготовлялось кушанье, называемое рыбная каша; а в скоромные дни примешивали туда и мяса; такую же кашу клали и в пироги. Приготовляли из рыб тельное вроде котлет, смешивали с мукою, обливали ореховым маслом, прибавляли туда пряностей и пекли; это называлось рыбным караваем. Жареную рыбу подавали облитую каким-нибудь взваром. Икра была в числе обычных кушаний: свежая зернистая из осетра и белорыбицы составляла роскошь; но во всеобщем употреблении была паюсная, мешочная, армянская - раздражающего свойства и мятая, самого низшего достоинства, которую покупали бедные простолюдины. Икру вообще употребляли с уксусом, перцем и искрошенным луком. Кроме сырой икры, употребляли еще икру, варенную в уксусе или маковом молоке, и пряженую[57]: в посты русские делали икрянки, или икряные блины: это была взбитая, после продолжительного битья, икра с примесью крупитчатой муки и потом запаренная.

В те постные дни, когда считалось грехом употреблять рыбу, пища русских состояла из растительных веществ: ели кислую и ставленую капусту, свеклу с постным маслом и уксусом, пироги с горохом, с начинкою из растительных веществ, гречневую и овсяную кашу с постным маслом, луковники, овсяный кисель, левашники, оладьи с медом, караваи с грибами и с пшеном, разного рода грибы вареные и жареные (масленики, грузди, сморчки, рыжики), разные приготовления из гороха: горох битый, горох тертый, горох цеженый, сыр гороховый, то есть твердосбитый мятый горох с постным маслом, лапшу из гороховой муки, творог из макового молока, хрен, редьку и разные овощные приготовления: взвар из овощей и коливо[58].

Вообще ко всяким кушаньям русские любили примешивать пряные приправы, а в особенности лук, чеснок и шафран. Эти два зелья - лук и чеснок - делались как бы предметом первой необходимости: таким образом, они давались в числе кормов, которые обязаны были жители давать писцам, посылаемым для составления писцовых книг. Перец, горчица и уксус ставились всегда на столе как необходимость обеда; и каждый гость брал сколько хотел. При изготовлении кушаний обыкновенно не употребляли соли, как это делается во многих местах и теперь; но из этого не следует, чтобы русские не любили соленого: это делалось для того, чтобы каждый гость мог брать сколько хотел, и в те времена русские не находили разницы во вкусе того, что посолено во время приготовления кушанья, от того, что солили уже на столе. Зато все любили соленое впрок и не только употребляли, как уже сказано, мясо и рыбу больше в соленом виде, но и заправляли с солью и уксусом разные овощи и плоды: огурцы, сливы, яблоки, груши, вишни. У домовитых хозяев всегда стояло несколько посудин с такими соленьями, нагнетенных камнями и засеченных в лед. Они подавались к жареному мясному и рыбному, а белая соленая капуста была обычным запасом на зиму как у богатых, так и у бедных.

Русские лакомства состояли из плодов свежих или же приготовленных в патоке, с медом и сахаром. Плоды эти были отчасти туземного происхождения, отчасти привозные. Хозяева употребляли яблоки и груши в патоке и в квасе, то есть клали в бочонки и заливали патокой, потом закрывали, но не плотно, чтобы "кислый дух выходил", или же, отобравши свежих яблок, прорезали в них отверстия и наливали туда патоки; из малины делали морс, употребляемый с водою, из брусники брусничную воду. Было в обыкновении лакомство, называемое левашами: его делали из малины, черники, смородины и земляники. Ягоды сначала уваривали, потом протирали сквозь сито и вслед за тем варили снова, уже с патокой, обильно добавляемой во время варения, потом выкладывали эту густую смесь на доску, прежде смазанную патокой, и ставили на солнце или напротив огня; когда она высыхала, то свертывали ее в трубочки. Другим лакомством была пастила, приготовляемая из яблок. Яблоки клали в сыту[59] и парили, потом протирали сквозь сито, клали патоку и снова запаривали, мешали, били, мяли, потом выкладывали на доску и давали подняться вверх, наконец, складывали в медные, луженые творила, давая закиснуть, и опрокидывали вниз. Пастилу делали также и из других плодов, например, из калины.

Редьку в патоке приготовляли таким образом: сначала искрашивали редечный корень в мелкие ломтики, вздевали на спицы, так, чтобы ломтик не сталкивался с другим ломтиком, и вывяливали на солнце или в печах после печенья хлебов; когда в растении не оставалось сырости, толкли его, просевали сквозь сито, между тем варили в горшочке белую патоку и, уварив, выливали в редечную муку, прибавляя туда разных пряностей: перца, муската, гвоздики, и, запечатав горшочек, ставили в печь на два дня и две ночи. Смесь эта должна быть густа, как паюсная икра, и называлась мазюней, такую же мазюню приготовляли подобным способом из сухих вишен. Из арбузов, которые привозились в Московию с низовьев Волги, приготовлялось такое лакомство: изрезав арбуз пальца на два от коры кусками не толще бумаги, клали на сутки в щелок, между тем варили патоку с перцем, имбирем, корицею и мускатом и потом клали туда арбузы. Подобным образом приготовляли лакомства и из дынь. Русские варили в сахаре и в патоке привозные плоды, изюм с ветвями, коринку[60], смоквы, имбирь и разные пряности. Обыкновенным русским лакомством был взвар, приготовляемый из винных ягод, изюма, фиников, вишен и других плодов с медом, сахаром или патокой, с большим количеством гвоздики, кардамона, корицы, шафрана, имбиря и прочего; один род взвара назывался медвяным; другой квасным. К лакомствам следует отнести также пряники или коврижки, старинное национальное печенье. Сахар и леденец, привозимые русским из-за границы, служили предметом лакомств для богатых. На царских и боярских пирах ставили на стол приготовленные из сахара изображения орлов, голубей, уток, городов, башен, теремов, людей и также целые сахарные головы. По способу приготовления и по цвету различалось несколько видов сахара: сахар свороборинный, сахар зеренчатый, узорчатый, леденец белый и красный. Все это привозилось через Архангельск и с боярских столов переходило в народное употребление.

Напитки, употребляемые русскими в старину, были квас, морс, пиво, мед, водка и виноградные вина. Квас пили все - от царя до последнего крестьянина. Повсеместно в посадах можно было встретить и квасоварные заведения, и квасников, продающих квас в лавках и квасных кабаках. В монастырях квас был обычным питьем братии в будни. Квасы были разных сортов:

кроме простого, так называемого житного, приготовляемого из ячменного или ржаного солода, были квасы медвяные и ягодные. Медвяный приготовлялся из рассыченного[61] в воде меда, процеженного, с примесью калача вместо дрожжей. Этот раствор стоял некоторое время с калачом, потом сливали его в бочки. Его качество зависело от сорта и количества меда: для царей, например, собирали лучший мед во всем государстве на квас; такого же рода медвяные квасы делались в некоторых монастырях, имевших свои пчельники; и оттого медвяный квас в народе носил эпитет монастырского. Ягодные квасы делались таким же образом из меда и воды с добавкою ягод, вишен, черемухи, малины и прочего; этого рода квас также можно встретить было чаще всего в монастырях, а у зажиточных людей он служил для угощения людей низшего звания. Пиво делалось из ячменя, овса, ржи и пшеницы; для народа оно варилось в казенных пивоварнях при кабаках, а люди зажиточные, имевшие дозволение приготовлять у себя напитки, делали его для домашнего обихода в своих дворах и хранили в ледниках под снегом и льдом. Русское пиво, по замечанию иностранцев, было вкусно, но мутно. Некоторые хозяева подпаривали его патокою, то есть готовое пиво сцеживали с дрожжей и сливали в другую бочку, потом, взявши этого пива ведро, примешав туда патоки, варили до кипятка, потом простуживали и сливали назад в бочку, а иногда подбавляли туда ягодных смесей. Последнего рода пиво называлось поддельным пивом.

Оригинальным и лучшим русским питьем был мед; все путешественники, посещавшие Московию, единогласно признавали достоинство нашего меда и расславили его в далеких странах.

Меды были вареные и ставленые; первые варились, вторые только наливались. Кроме того, по способу приготовления и по разным приправам меды имели названия: простой мед, мед пресный, белый, красный, мед обарный, мед боярский, мед ягодный. Мед, называемый обарным, приготовляли следующим образом: рассычали медовый сот теплою водою, процеживали сквозь частое сито так, чтобы мед отделился от вощины, потом клали туда хмеля, полагая на пуд меда полведра хмеля, и варили в котле, беспрестанно снимая пену ситом; когда же жидкость уваривалась до того, что в котле оставалось ее только половина, тогда выливали из котла в мерник и остуживали не на сильном холоде, бросали туда кусочек ржаного хлеба, натертого патокой и дрожжами, давали жидкости вскиснуть, не допуская до того, чтоб она окисла совершенно, наконец сливали ее в бочки. Боярский мед отличался от обарного тем, что при рассычении меда бралось медового сота в шесть раз больше, чем воды; он кис в мерниках неделю, потом его сливали в бочку, где он стоял другую неделю с дрожжами; потом уже его сливали с дрожжей, подпаривали патокой и наконец сливали в другую бочку. Ягодный вареный мед приготовлялся таким образом: ягоды варились с медом до тех пор, пока совершенно раскипали; тогда эта смесь снималась с огня; ей давали отстояться, потом ее процеживали, сливали в мед, уже сваренный прежде с дрожжами, хмелем, и запечатывали.

Ставленые меды приготовлялись, как квасы, но с дрожжами или хмелем и потому отличались от квасов своим охмеляющим свойством. Ставленый ягодный мед был прохладительный и приятный напиток. Его делали обыкновенно летом из малины, смородины, вишен, яблок и прочего. В посудину клали свежих спелых ягод, заливали водою (вероятно, отварною) и давали стоять до тех пор, пока вода не принимала вкуса и цвета ягод (дня два или три), потом сливали воду с ягод и клали в нее отделенного от воска чистого меда, наблюдая, чтобы выходило по кружке меда на две или на три воды сообразно желанию придать напитку более или менее сладости, потом бросали туда несколько кусков печеной корки, дрожжей и хмеля и, когда смесь эта начинала вскисать, хлеб вынимали прочь, чтоб она не приняла хлебного вкуса, мед на дрожжах оставляли от пяти до восьми дней в теплом месте, а потом снимали и ставили в холодное. Некоторые бросали туда пряности: гвоздику, кардамон, имбирь. Мед ставленый держался в засмоленных бочонках и был иногда до того крепок, что сшибал с ног.

К разряду прохладительных напитков относится березовый сок, или березовец, добываемый в апреле из берез.

Русская водка делалась из ржи, пшеницы, ячменя. Водка вообще называлась вином и разделялась на сорта: обыкновенная водка носила название простого вина; лучше этот сорт назывался вином добрым; еще выше - вином боярским; наконец, еще более высший сорт было вино двойное, чрезвычайно крепкое. Некоторые употребляли тройную и даже четвертную, то есть четыре раза перегнанную водку, и умирали от нее. Кроме этих водок делалась водка сладкая, насыщенная патокой; эта водка назначалась единственно для женского пола. Хозяева настаивали водку на всевозможнейших пряностях и разных душистых травах; настаивали на корице, мяте, горчице, зверобое, бадяге, амбре, селитре, померанцевой и лимонной корках, можжевельнике и делали наливки на разных ягодах. Русские пили водку не только перед обедом, но и во время обеда, и после него, и во всякое время дня.

Иностранные вина в XVI веке употреблялись только в знатных домах, и то в торжественных случаях; но по мере того, как торговля стала нас более и более знакомить с европейскою жизнию, употребление виноградных вин распространилось между зажиточными людьми, а в XVII веке явились в Москве погреба, где не только продавали вино, но куда сходились пить веселые компании. Из вин в большем употреблении были: греческое, церковное, мальвазия, бастр, алкан, венгерское, белое и красное французское, рейнское, романея. Иногда в вина русские примешивали пряности.

У зажиточных хозяев напитки хранились в ледниках или подвалах, которых было иногда несколько при доме. Они имели разные отделы, в которых ставили бочки, летом во льду. Бочки были беременные или полубеременные. Вместимость тех и других не всегда и не везде была одинакова, вообще же можно положить беременную бочку в тридцать, а полубеременную в пятнадцать ведер. В монастырских подвалах бочки отличались своею огромностию, например, в три сажени в длину и в две в ширину; они никогда не сдвигались со своего места, а питье пропускалось в них и добывалось из них через отверстие, проделанное в своде погреба. Напитки наливали из бочки сначала в оловяники или мерники - большую посуду, потом уже разливали для подачи к столу в меньшие сосуды.

В числе разных напитков при Михаиле Федоровиче появился в России, как редкость и новость, чай. Первый раз чай был прислан в дар Михаилу Федоровичу от монгольского государя. Во второй половине XVII века знатные лица употребляли его как лекарство и приписывали ему целительную силу, не предвидя, что этот напиток отдаленного народа сделается со временем национальным русским питьем.

[54] Сарацинское пшено - старое название риса.
[55] Шестный - вяленый, воздушный.
[56] Полоток - половина распластанной птицы, соленой, вяленой, копченой, засушенной в печи. Иногда и целая соленая и копченая птица, из которой вынуты кости.
[57] Пряженый - жаренный в масле.
[58] Коливо - род каши.
[59] Сыта - медовой взвар, разварной мед на воде.
[60] Коринка - сорт изюма.
[61] От слова "рассычать, рассытить", то есть развести на сыте, разболтать на медовом взваре.

Глава "Жиры" часть 2 из интересной книги: "Традиционное питание" Nourishing Traditions by Sally Fallon.
Источник http://domrebenok.ru/sf-forum.html?...opic=104&page=1

В арсенале многочисленных исследований этнических народов изобилие информации, которая так мешает диетократам. К примеру, исследование, сопоставляющее евреев Йемена, употребляющих жир исключительно животного происхождения, с йеменскими евреями из Израиля, питание которых включает маргарин и растительные масла, выявило минимум сердечных заболеваний и диабета в первой группе и максимум обоих заболеваний – во второй. [14] (Исследование также выделяет отсутствие сахара в питании евреев Йемена, в отличие от израильских евреев, где сахар в рационе составляет 25 – 30 процентов от общего количества углеводов). При сравнении народов северной и южной Индии просматривается схожая линия. Люди в северной Индии потребляют в 17 раз больше жира, тогда как частота ишемических заболеваний у них в семь раз ниже, чем в южной Индии. [15] Масаи и родственные им сообщества африканских племен кормятся, в основном, молоком, кровью и говядиной. У них нет сердечных заболеваний и низкий уровень холестерина. [16] Эскимосы вволю едят животные жиры рыб и морских животных. На такой традиционной диете они не болеют и удивительно жизнестойки. [17] Обширное исследование стилей питания и заболеваний в Китае обнаружило, что в тех областях, где употребляют много цельного молока, риск сердечных заболеваний в два раза ниже, чем в регионах со скудным потреблением животных продуктов. [18] У некоторых средиземноморских сообществ низкий уровень сердечных болезней, хотя содержание жира – включая высоконасыщенные жиры телятины, колбасы и козьего сыра – составляет свыше 70 процентов от общей калорийности. Например, коренные жители Крита поражают своим крепким здоровьем и долголетием. [19] Исследование пуэрториканцев показало, что несмотря на высокий уровень потребления животных жиров, у них очень редко встречается рак груди и кишечника. [20] Исследование долгожителей Советской Грузии выявило, что те, кто ел самое жирное мясо, жил дольше всего. [21] В Окинава, где средняя продолжительность жизни женщин – 84 года, выше, чем у японцев, местные жители никогда не упустят возможности поесть свинины и морепродуктов, они готовят на сале. [22] И все эти исследования до единого, пропагандисты низкожирового питания предпочитают игнорировать.
Относительно хорошее здоровье японцев, которые живут дольше всех народов мира, обычно приписывается достоинствам низкожировой диеты. И хотя японцы почти не употребляют молочные изделия, утверждение, что в их рацион входит мало жира – мифично; они едят умеренное количество жира из яиц, свинины, говядины, морепродуктов и внутренних органов. А с их каждодневной страстью к моллюскам и рыбным бульонам японцы, возможно, потребляют больше холестерина, чем многие американцы. Вот что они НЕ потребляют – так это литры растительного масла, муки высшего сорта и переработанных продуктов (хоть и едят рис). После Второй Мировой Войны продолжительность жизни японцев увеличивалась одновременно с увеличением животных жиров и белков в рационе. [23] Те, кто ссылается на статистику долголетия японцев, продвигая низкожировую диету, забывают учесть, что швейцарцы на самой жирной диете в мире живут почти так же долго. Третьи в доле на долголетие – Австрия и Греция, опять же с высокожировыми диетами. [24]
И, как заключительный пример, давайте обратимся к французам. Все, кто бы ни побывал во Франции, отмечают обилие животных жиров во французской диете, в виде сливочного масла, сыра, сливок, мяса и сытных паштетов. И вместе с тем у французов более низкий уровень коронарных заболеваний, чем во многих других западных странах. В Соединенных Штатах ежегодно 315 человек среднего возраста из 100.000 умирает от инфаркта; во Франции этот уровень – 145 на 100.000. [25] Это явление не так давно привлекло международное внимание, его окрестили Французским Парадоксом. (Но действителен и тот факт, что французы страдают дегенеративными заболеваниями. Они употребляют в больших количествах сахар и муку высшего сорта, а за последнее время поддались и удобному искушению полуфабрикатов.)
Все учреждения, куда входит и Американское Общество Борьбы с Раковыми Заболеваниями и Национальный Институт Рака и Комитет Сената по Питанию и Потребностям Человека, в унисон распевают о вреде животных жиров для сердца и их ракообразующих свойствах. Но когда исследователи Мерилендского университета проанализировали данные, на основании которых высказывались подобные заявления, они выяснили, что потребление растительных жиров привязано к высокой степени риска раковых заболеваний, а животного жира – нет. [26]
Что-то определенно не стыкуется в теориях, которые мы встречаем в массовой прессе, ими пользуются для рекламы всякой низкожировой всячины, товаров без холестерина. Положение, что насыщенные жиры как таковые вызывают сердечные заболевания и рак, не только поверхностно, но и абсолютно ложно. Хотя действительно верно, некоторые жиры нам вредны. А чтобы понять, какие именно из них, необходимо иметь общее представление о химии жиров.

Жиры – или липиды – это класс органических соединений, нерастворимых в воде. Другими словами, жировые кислоты – это цепи атомов углерода с атомами водорода, занимающими свободные связи. Большая часть жиров в нашем организме и потребляемой пище представлена триглициридами, то есть тремя цепочками жирных кислот, прикрепленными к молекуле глицерина. Повышенный уровень триглицеридов к крови действительно приводит к предрасположенности заболеваниям сердца, но эти триглицериды не поступают непосредственно из пищевых жиров, а образуются в печени из любых излишков сахара, не затраченных на получение энергии. Источником этих избыточных сахаров является любая пища, содержащая углеводы, в особенности, рафинированный сахар и мука высшего сорта.

Жирные кислоты подчиняются следующей классификации:
Насыщенные: Жирная кислота считается насыщенной, если все свободные углеродные цепи связаны атомом водорода. Являются высокостабильными, потому что все соединения атомов углерода заняты или насыщены водородом. Из этого следует, что в обычных условиях насыщенные жиры не становятся прогорклыми, даже при нагревании во время готовки. Прочные, а, следовательно, легко и без повреждений уплотняются, поэтому при комнатной температуре переходят в твердый или полутвердый жир. Насыщенные жиры содержатся, в основном, в животных жирах и тропических маслах, и организм также производит их из углеводов.
Мононенасыщенные: мононенасыщенные жирные кислоты имеют только одну двойную связь в виде двух атомов углерода, соединенных друг с другом двойной связью, и поэтому им не хватает двух атомов водорода. Организм формирует мононенасыщенные жиры из насыщенных жирных кислот и по-разному использует их. У мононенасыщенных жиров есть узел или перегиб в точке двойного сцепления, поэтому они не так легко уплотняются, как насыщенные жиры и имеют свойство сохранять жидкое состояние при комнатной температуре. Тем не менее, как и насыщенные жиры, они относительно стабильные. Не подвержены быстрому прогорканию и могут использоваться для готовки. Чаще всего, мононенасыщенные жирные кислоты представлены олеиновой кислотой, основным компонентом оливкового масла, а также маслами из миндаля, орехов пекан, кешью, арахиса и авокадо.
Полиненасыщенные: полиненасыщенные жирные кислоты имеют две или более двойных связей, поэтому им не хватает уже четырех атомов водорода и выше. Два вида полиненасыщенных жиров, которые чаще всего встречаются в пище – это двойная ненасыщенная линолевая кислота, с двумя двойными сцеплениями, которая также называется омега-6; и тройная ненасыщенная линоленовая кислота, с тремя двойными сцеплениями, – также называется омега-3 (порядковый номер омеги указывает на положение первого двойного сцепления). Организм не способен производить эти жирные кислоты, поэтому их назвали «незаменимыми», и нам необходимо получать эти незаменимые жирные кислоты (НЖК) из потребляемой пищи. У полиненасыщенных жиров есть узлы или перегибы в точке двойного сцепления, поэтому они с трудом уплотняются. Сохраняют текучесть даже при заморозке. Неспаренные электроны двойных связей приводят к высокой химической активности таких масел. Легко подвержены прогорканию, особенно омега-3 линоленовая кислота, требуют бережного использования. Полиненасыщенное жиры нельзя нагревать или использовать для приготовлении. В природе, полиненасыщенное жирные кислоты встречаются в цис-форме, от есть оба атома водорода в двойной связи расположены с одной стороны.
Все жиры и масла, как растительного так и животного происхождения, представлены комбинацией насыщенных жирных кислот, мононенасыщенных жирных кислот и полиненасыщенных линолевой и линоленовой кислот. В целом, такие животные жиры, как сливочное масло, сало и топленый жир содержат около 40-60 процентов насыщенных жиров и затвердевают при комнатной температуре. В растительные масла северных климатов входит в основном больше полиненасыщенных жирных кислот, и они сохраняют текучесть при комнатной температуре. Тогда как растительные из тропиков являются высоконасыщенными. У кокосового масла, к примеру, насыщенность составляет 92 процента. Эти жиры – жидкие в тропиках, но твердые, как сливочное масло, в северных широтах. Растительные масла более насыщенные в тропической зоне в той связи, что такая повышенная насыщенность поддерживает плотность листвы. Оливковое масло с большим содержанием олеиновой кислоты – продукт умеренного климата. Жидкое при средней температуре, но затвердевает при заморозке.

Исследователи классифицируют жирные кислоты не только по степени насыщенности, но и по длине.
Жирные кислоты короткой цепи содержат от четырех до шести атомов углерода. Эти кислоты всегда насыщенные. Четырех-углеродная бутановая кислота встречается, в основном, в коровьем молочном жире, шестиуглеродная каприновая кислота встречается, в основном, в козьем молочном жире. Эти жирные кислоты обладают противомикробными свойствами, то есть защищают от нас от вирусов, грибков и болезнетворных бактерий в желудочно-кишечном тракте. Они не подвергаются воздействию солей желчных кислот, а усваиваются напрямую в целях быстрого извлечения энергии. По этой причине, они могут привести к набору веса с меньшей вероятностью, чем оливковое или растительные масла. Жирные кислоты короткой цепи также способствуют укреплению иммунной системы (28).
Жирные кислоты средней цепи содержат от восьми до двенадцати атомов углерода, встречаются, в основном, в молочном жире и тропических маслах. Подобно жирным кислотам короткой цепи, эти жиры обладают противомикробными свойствами, легко усваиваются для быстрого извлечения энергии и способствуют укреплению иммунной системы.
Жирные кислоты длинной цепи содержат от четырнадцати до восемнадцати атомов углерода, могут быть насыщенными, мононенасыщенными и полиненасыщенными. Стеариновая кислота – это восемнадцатиуглеродная насыщенная жирная кислота, встречается, в основном, в топленом жире говядине и баранины. Олеиновая кислота – это восемнадцатиуглеродная мононенасыщенная жирная кислота, основной компонент в оливковом масле. Другая мононенасыщенная жирная кислота – это пальмитолеиновая кислота с высокими противомикробными свойствами. Встречается исключительно в животных жирах.
Две незаменимые жирные кислоты – тоже с длинными цепями, каждая – по 18 углеродов в длину. Гамма-линоленовая кислота (GLA) – еще одна важная жирная кислота длинной цепи, из 18 углеродов и трех двойных связей. Содержится в маслах примулы вечерней (ослинник), бурачника (огуречная трава, бораго) и чёрной смородины. Здоровый организм способен ее образовывать из омега-6 линолевой кислоты. GLA необходима для выработки веществ, которые называются простагландины, локальные гормоны в тканях, регулирующие многие процессы на клеточном уровне.
Жирные кислоты очень длинной цепи содержат от двадцати до двадцати четырех атомов углерода. Обычно бывают высоконенасыщенные, с четырьмя, пятью или шестью двойными связями.
Некоторые люди имеют способность производить эти жирные кислоты из НЖК, а у остальных, особенно у тех, чьи предки ели много рыбы, отсутствуют ферменты для их производства. Такие «плотоядные по принуждению» должны получать удлиненные жирные кислоты из животных продуктов – внутренностей, желтков, сливочного масла и рыбьего жира.
Наиболее важными жирными кислотами очень длинной цепи являются дигомо-гамма-линоленовая кислота (DGLA) из 20 атомов углерода и трех двойных связей, арахидоновая кислота (AA) из 20 атомов углерода и четырех двойных связей, эйкозапентаеновая кислота (EPA) из 20 атомов углерода и пяти двойных связей и докозагексаеновая кислота (DHA) из 22 атомов углерода и шести двойных связей. Все из них, за исключением DHA, участвуют в образовании простагландинов. А помимо всего, DHA и AA играют важную роль в функционировании нервной системы (29).

Серия сообщений "Холестерин и жиры. Мифы и правда. Досье":

4 причины возникновения мифов
1. Чистая фантазия.
2. Ложная интерпретация или преувеличение действительных сообщений.
3. Ошибки исследователей, которые всегда остаются людьми.
4. Следствие превратного представления о реальном мире.

Часть 1 - МИФЫ И ПРАВДА О РАСТИТЕЛЬНЫХ И ЖИВОТНЫХ ЖИРАХ
Часть 2 - О холестерине замолвите слово
...
Часть 18 - Особенности метаболизма холестерина. Часть вторая
Часть 19 - Мифы и правда о жирах. Часть 1
Часть 20 - Мифы и правда о жирах. Часть 2
Часть 21 - Мифы и правда о жирах. Часть 3
Часть 22 - Мифы и правда о жирах. Часть 4
...
Часть 31 - Миф о рыбьем жире
Часть 32 - Жирные кислоты омега-3 не снизили риск инфаркта
Часть 33 - "Транс-изомеры жирных кислот в пищевых продуктах"

Источник http://bio.1september.ru/article.php?ID=200400605
Продолжение. Начало http://www.liveinternet.ru/users/wild_katze/post126549911/
Ю.Ф. ФЛОРИНСКАЯ

За неолитом в истории человечества наступил период небольших государств, а затем – древних империй, характерной чертой которых было появление довольно больших городов. Раскопки крупнейших городов древности (Вавилона, Ниневии) обнаружили следы коммунального благоустройства: остатки мостовых, водопровода и канализации из глиняных труб. Однако оно не спасало людей от различных инфекций.

В папирусе Аменофиса I, относящемся к 3730–3710 гг. до н.э., есть упоминание об оспе, а в папирусе, относящемся к царствованию Низарха V (2400 г. до н.э.), упоминается проказа. Столь же древней болезнью является и чума. Судя по всему, именно бубонная чума описана в той части Библии, которая посвящена исходу евреев из Египта (ориентировочно 1320 г. до н.э.).

По словам российского эпидемиолога В.А. Башенина, «у египетской мумии, похороненной в 1200 г. до н.э., найдена везикулезная сыпь натуральной оспы, у мумии за 1000 лет до н.э. – туберкулез позвонков, а у погребенных жителей Перу – лейшманиоз». Заразными болезнями человека в доисторическую эпоху медицины – до Гиппократа – были туберкулез, натуральная оспа, проказа, чума, лейшманиоз, сибирская язва, бешенство, дизентерия и холера. Все они, кроме двух последних, связаны с болезнями животных. Эти болезни распространены и в настоящее время: туберкулез бычий, птичий, рыб; оспа овечья, коровья; проказа крыс; чума; лейшманиоз; сибирская язва и бешенство.

Эпоху неолита и античности сменил феодализм, с тем же самым господствующим аграрным типом хозяйства. Интенсивнее стали развиваться города. Средневековые города отличались крайне неблагоприятной для жизни людей обстановкой: открытые сточные канавы, недостаток чистой питьевой воды, грязь и скученность в кварталах бедноты. Низкие требования к коммунальной гигиене превратили их в очаги опасных эпидемий. Эпидемии холеры, брюшного тифа, дизентерии, натуральной оспы, чумы и пр. даже в Европе продолжались почти до конца XVIII в. Чума вспыхивала здесь трижды – в 1720, 1743 и 1759 гг.

Продолжает господствовать постпримитивный тип популяционного здоровья со сравнительно короткой продолжительностью жизни большинства населения, с высокой вероятностью преждевременной смерти от периодически возникающих эпидемий острозаразных болезней, голода, авитаминозов и гиповитаминозов, неблагоприятного течения соматических заболеваний. Средняя продолжительность жизни колебалась от 20 до 35 лет. Младенческая смертность достигала 200 человек на 1 тыс. новорожденных.

Квазимодерный, модерный и постмодерный типы здоровья

Переход от стабильного аграрного общества к непрерывно меняющемуся современному индустриальному обществу привел к изменению и типов здоровья.

В промышленно развитых странах был принят ряд мер по санитарному благоустройству городов. Парламенты и муниципалитеты принимали законы, ограничивающие труд детей, подростков и женщин, обязывающие предпринимателей и владельцев домов в городах нести расходы по улучшению условий труда и быта рабочих, коммунальной инфраструктуры (водопровод, канализация).

Выдающиеся открытия Л.Пастера, Р.Коха, И.И. Мечникова, П.Эрлиха и других исследователей в области бактериологии, иммунологии, лечения и профилактики инфекционных заболеваний позволили предупреждать эпидемии и лечить людей, заболевших холерой, брюшным и сыпным тифом, туберкулезом, сифилисом и другими опасными болезнями, которые раньше уносили многие тысячи жизней.

В странах, вступивших в эпоху индустриализации, улучшалось состояние здоровья людей. Продолжительность жизни увеличилась на 15–20 лет. Младенческая смертность сократилась до 85 на 1 тыс. новорожденных.

Произошел переход от постпримитивного типа общественного здоровья к квазимодерному типу. При этом у беднейших слоев населения в городах и сельской местности доминировали элементы постпримитивного типа здоровья, а у наиболее обеспеченной части населения преобладали черты квазимодерного типа.

Окончательно сформировался квазимодерный тип популяционного здоровья во многих странах во второй половине XX в. В наши дни этот тип здоровья наблюдается в России, во многих странах Центральной и Южной Америки (Мексика, Панама, Аргентина, Чили, Уругвай, Коста-Рика, Бразилия, Чили, Венесуэла и др.); в отдельных странах Африки (Алжир, Египет, Марокко, Тунис, ЮАР и др.); в ряде стран Азии (Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ, Ирак, Иордания, Оман, Сирия, Турция, Индонезия, Малайзия, Таиланд, Китай, Монголия и др.); в Восточной Европе (Словакия, Румыния, Болгария и др.).

Квазимодерный тип характеризуется достаточной продолжительностью жизни большинства населения и в то же время повышенной преждевременной смертностью части людей молодого и допенсионного возрастов от сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний, несчастных случаев, отравлений и травм. В заболеваемости и смертности существенную роль продолжают играть инфекционные заболевания, в первую очередь туберкулез. Средняя продолжительность жизни находится в диапазоне 60–70 лет. Младенческая смертность составляет 15–70 на 1 тыс. новорожденных.

К середине XX в. в странах с развитой экономикой (большинство стран Западной Европы и Северной Америки) сформировался модерный тип здоровья. В государствах Юго-Восточной и Восточной Азии его формирование пришлось на последнюю четверть XX в.

Для этого типа здоровья характерна продолжительная жизнь большинства населения с надежной и эффективной работоспособностью и здоровой старостью. Среди основных причин смерти – сердечно-сосудистые и онкологические заболевания, смертность от которых, благодаря успехам медицины, отодвинута на более пожилой возраст. Продолжительность жизни обычно 75–77 лет, а младенческая смертность не превышает 8–10 случаев на 1 тыс. новорожденных.

В перспективе в странах, перешедших на путь постиндустриального развития, можно ожидать появления постмодерного типа популяционного здоровья с продолжительностью жизни населения не ниже 85 лет и младенческой смертностью не более 5 на 1 тыс. новорожденных. Резкое снижение заболеваемости всеми видами болезней, успешное лечение ныне неизлечимых недугов, полноценная жизнь подавляющего большинства населения, медицина, направленная на повышение уровня здоровья практически здоровых людей, – таковы в общих чертах особенности постмодерного здоровья.

Наиболее экономически развитые страны стремятся сформировать этот, наиболее прогрессивный, тип здоровья. В то же время на Земле существуют человеческие общности, в которых доминируют примитивный и постпримитивный типы здоровья, да и квазимодерный тип, преобладающий в нашей стране, резко отличается в худшую сторону от модерного типа здоровья, прочно утвердившегося во всех развитых государствах.

Географические подтипы и локальные варианты популяционного здоровья

Помимо социально-исторических процессов на здоровье населения влияют и компоненты окружающего мира, прежде всего природные факторы. Учитывая их, можно выделить следующие макрогеографические (зональные) подтипы популяционного здоровья.

1. Высокоширотный, или полярный (арктический и антарктический).
2. Приполярный (субарктический и субантарктический).
3. Таежно-лесной (бореальный).
4. Субаридный и аридный (сухих степей, полупустынь и пустынь).
5. Субтропический (влажных субтропических лесов).
6. Тропический (влажных тропических лесов).
7. Горный (низкогорный, среднегорный, высокогорный).

Все они характеризуются специфическим набором заболеваний (нозологическим профилем, или патологической панорамой). Для полярных районов это обморожения, простудные заболевания, нарушения сердечно-сосудистой системы во время магнитных бурь и пр., обусловленные, в основном, физическими факторами (низкой температурой, высокой влажностью, ветром, геомагнитными явлениями). В тропических странах ведущее место в нозологическом профиле занимают болезни, вызываемые биологическими факторами, возбудителями инфекций и инвазий, укусами ядовитых животных, ядовитыми растениями. Иногда связь с географическими условиями отражается в названиях заболеваний, например: клещевой, или таежный, энцефалит; тропическая лихорадка; уровская болезнь; японский энцефалит; крымская геморрагическая лихорадка; вилюйский энцефаломиэлит и т.д.

Кроме того, «обычные» заболевания (сердечно-сосудистые, онкологические, органов дыхания, пищеварения и т.д.) в различных географических условиях протекают по-разному. Так, болезни системы кровообращения у выходцев из районов с умеренным климатом в условиях высоких широт протекают более злокачественно, возникают в более раннем возрасте и дают более тяжелые осложнения, чем в лесных или лесостепных районах.

Местные условия жизни населения – коммунальное благоустройство, способ водоснабжения, качество рекреационных ресурсов; техногенные воздействия – загрязнения атмосферного воздуха, поверхностных и подземных вод выбросами промышленности и автотранспорта; сельскохозяйственная продукция с высоким содержанием соединений азота, пестицидов, тяжелых металлов и т.д. продолжают довлеть в популяционном здоровье. Такие воздействия носят пространственно ограниченный характер, занимая территорию вокруг крупного предприятия (например, химического комбината), города с развитой промышленностью, реки, озера или морского залива, в которые сбрасываются неочищенные сточные воды. Пример тому – болезнь минамата – отравление метилртутью жителей побережья залива Минамата в Японии. Здоровье населения, ослабленное влиянием на него побочных эффектов хозяйственной деятельности, получило название «локальный вариант популяционного здоровья».

Иногда хозяйственно-экономические преобразования могут достаточно быстро и значительно менять локальную характеристику уровня здоровья. Примером может служить индустриальное освоение Братского Приангарья, где до конца 1950-х гг. проживали немногим более 40 тыс. человек. Все они были сельскими жителями и занимались земледелием, животноводством, охотой, рыболовством, заготовкой древесины. Строительство Братской ГЭС, лесопромышленного комплекса, целлюлозно-бумажного комбината и алюминиевого завода привело к затоплению пашен, сенокосов, уничтожению обширных участков тайги, охотничьих и рыболовных угодий. Под водами Братского водохранилища скрылось 249 старинных сел. Остатки местного населения «растворились» в массе пришлых людей. По сравнению с 1940 г. численность населения Братского района выросла в 6 раз. Братск из села превратился в город с населением около 203 тыс. человек.

В результате всех этих преобразований изменилась структура населения, его демографическое поведение, уровень культуры и образования, профессиональные предпочтения, и, конечно, изменился характер заболеваемости, инвалидности, причин смертности: переходный от постпримитивного к квазимодерному тип здоровья (его таежный подтип) сменился квазимодерным типом популяционного здоровья (братский вариант таежного подтипа).

Иногда различные типы здоровья встречаются на одной территории у групп населения, проживающих рядом. Например, на Таймыре живут рабочие и служащие Норильского горно-металлургического комбината, а в непосредственной близости от них пасут оленей, охотятся и ловят рыбу ненцы, долганы и нганасаны. Здоровье норильчан можно отнести к норильскому варианту арктического подтипа квазимодерного типа, а у коренных жителей Таймыра – арктический подтип постпримитивного типа популяционного здоровья.

Продолжение следует

Источник http://bio.1september.ru/article.php?ID=200400504
Ю.Ф. ФЛОРИНСКАЯ

Понятие «качество жизни» включает в себя социально-экономическую, политическую, культурную и экологическую обстановку, в которой существует человеческая общность. Высокое качество жизни подразумевает, что все стороны существования людей – от условий труда, быта, отдыха, организации сферы обслуживания, здравоохранения, образования и состояния окружающей среды до наличия политических свобод и возможности пользоваться всеми достижениями культуры – отвечают потребностям современного человека.

Здоровье населения – наиболее яркий и всеобъемлющий показатель условий жизни. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) определяет здоровье как «состояние полного физического, духовного (психологического) и социального благополучия, а не только как отсутствие болезней и инвалидности». Поэтому из сферы чисто медицинских исследований изучение здоровья населения «шагнуло» в экономику, социологию, географию, экологию и другие науки.

Связь между социально-экономическим развитием общества и здоровьем населения установлена очень давно. Исследования подобного рода проводились еще в XVIII в. Известна, например, работа врача из Падуи Рамаццини (1663–1714) «О болезнях ремесленников». Наибольшее развитие эти исследования получили в XIX в. в Англии и России. Российская школа гигиенистов представлена целой плеядой выдающихся исследователей: А.М. Доброславиным, Ф.Ф. Эрисманом, Д.Н. Жбанковым, Н.И. Тезяковым и др.

Проблема взаимосвязи здоровья и различных сторон жизнедеятельности человека имеет три аспекта: индивидуальное здоровье, т.е. здоровье отдельного человека, общественное, или популяционное, здоровье; типы здоровья.

Состояние здоровья отдельного человека – явление в значительной степени случайное. Оно может быть обусловлено преимущественно эндогенными факторами (пол, возраст, телосложение, наследственность, раса, тип нервной системы и др.), часто связанными со средой обитания предков индивидуума. Уровень же здоровья достаточно представительной группы людей (усредненный уровень здоровья) формируется в результате взаимодействия эндогенных и экзогенных факторов и является показателем адаптированности конкретной общности людей к определенным социальным, природным, эколого-гигиеническим условиям жизни, служит критерием благотворного или негативного влияния окружающей среды.

Для оценки общественного, или популяционного, здоровья используют следующие показатели: средняя продолжительность жизни, общая и младенческая смертность, причины смерти, заболеваемости, инвалидности и др. Такие оценки позволяют судить о жизнеспособности общности людей и ее работоспособности, физическом развитии, средней продолжительности жизни, заболеваемости, способности к воспроизводству здорового потомства.

Состояние здоровья популяции существенно меняется от места к месту под воздействием факторов окружающей среды и биологических особенностей популяции. Уровень здоровья горожан и его специфика отличаются от уровня здоровья сельских жителей, уровень здоровья горцев не такой, как у людей, живущих на равнине, и т.д.

До сих пор специалисты спорят о том, какие показатели лучше использовать для оценки уровня здоровья. Пока для той или иной популяции людей такую оценку осуществляют эмпирически на основе статистического материала. В качестве примера можно привести подход, который используется в современных отечественных социал-гигиенических исследованиях.

Всю совокупность обследованных людей делят на пять групп:

1) здоровые;
2) здоровые с функциональными и некоторыми морфологическими изменениями (лица, у которых отсутствуют хронические болезни, но имеются различные функциональные болезни или последствия перенесенных заболеваний, травм и т.п.);
3) больные с хроническими заболеваниями при сохраненных функциональных возможностях организма (компенсированное состояние);
4) больные с длительно текущими (хроническими) заболеваниями (субкомпенсированное состояние);
5) тяжелые больные, находящиеся на постельном режиме, инвалиды I–II групп (декомпенсированное состояние).

Эта классификация приобретает объективный характер при выборе одновозрастных совокупностей людей (по рекомендации ВОЗ эти люди на момент медицинского осмотра должны достигнуть возраста одного года, 15, 45 и 65 лет).

Поскольку общественное здоровье зависит от множества различных причин, большой интерес представляет оценка роли различных факторов в преждевременной смертности людей. Преждевременная смертность, а следовательно, и снижение уровня здоровья во многом зависит от образа жизни людей (в том числе от социально-экономических факторов), от состояния окружающей среды и наследственности.

Общественное развитие и типы здоровья

Уровень популяционного здоровья тесно связан с развитием общества. Улучшение условий жизни сопровождается повышением уровня здоровья населения. В то же время война, голод, экономические кризисы неизбежно приводили к резкому снижению уровня общественного здоровья. Если повышение уровня здоровья происходит, как правило, постепенно, то ухудшение – стремительно, обвально. Тем не менее общий для человечества процесс изменения уровня общественного здоровья имеет прогрессивный характер.

В историческом масштабе времени эта смена происходила, по мнению американского исследователя М.Терриса, путем эпидемиологических революций. Первая – привела к ликвидации ряда причин преждевременной смертности населения, в первую очередь инфекционных и паразитарных заболеваний, высокой детской смертности.

Вторая эпидемиологическая революция началась в развитых странах, когда их население оздоровилось настолько, что из причин смерти исчезли почти все болезни, поддающиеся полному излечению с помощью иммунотерапии, химиотерапии, хирургических операций. Остались лишь заболевания, неизлечимые на современном уровне развития мировой науки. Известный специалист в области социальной гигиены В.И. Кричагин считает, что возможны еще скачки: продление жизни от предпенсионных возрастов к пределам биологически оправданной длительности жизни; спасение недоношенных детей с малой массой тела и уменьшение количества случайных смертей во всех возрастных группах за счет изменения условий труда и быта.

Каждому этапу эволюции человечества соответствовал свой характерный уровень качества здоровья – тип популяционного здоровья.

Чтобы понять современное положение с популяционным здоровьем, проведем ретроспективный анализ изменения здоровья населения и попробуем создать многовариантный прогноз этого изменения. Обратимся к высказыванию видного российского географа Ю.Г. Саушкина: «Расположенные в определенной территориальной последовательности районы часто отражают разные стадии исторического развития». Действительно, если различные регионы выстроить в ряд по показателям популяционного здоровья, например первобытные племена Амазонии--> жители Гвинеи (в недавнем прошлом) --> Сьерра-Леоне --> Гаити --> Зимбабве --> Мексики --> Аргентины --> Канады --> Японии, то, в первом приближении, можно воссоздать картину общих закономерностей изменения здоровья при постепенном переходе человечества от доклассового общества к постиндустриальному.

На этой шкале можно отыскать и точку, которая характеризует популяционное здоровье жителей России. Точка эта расположена гораздо ближе к Зимбабве, чем, например, к Аргентине, а некоторые российские регионы по продолжительности жизни отстают и от Зимбабве.

По данным Информационного бюллетеня Центра демографии и экологии человека в таких странах, как Япония, Канада, США и большинстве индустриально развитых государств, средняя продолжительность жизни находится в пределах 76–79 лет. В развивающихся странах средняя продолжительность жизни равна 61 году, а в некоторых – 50 лет и менее. Неодинаковы и показатели младенческой смертности: в развитых странах из 1 тыс. новорожденных в течение первого года жизни умирает не более 12 младенцев, в развивающихся в среднем погибает 71 новорожденный, а в Гвинее, Сьерра-Леоне, Руанде, Сомали умирает более 100 новорожденных. В 1990-х гг. перечисленные показатели были еще хуже. Так, в Гвинее в 1955 г. младенческая смертность составляла 216 на 1000 новорожденных, а средняя продолжительность жизни – 27 лет. При этом благосостояние жителей, например Гаити, в 38 раз ниже, чем США.

Для приведения в единую систему различных типов здоровья была проведена их классификация в территориальном и временном разрезе – от первобытного общества до наших дней (каким историческим эпохам соответствовал тот или иной тип здоровья). Выделено пять последовательно сменяющих друг друга типов популяционного здоровья: примитивный; постпримитивный; квазимодерный; модерный и постмодерный. Приведем характеристику этих типов здоровья, их подтипов и локальных вариантов.

Примитивный тип популяционного здоровья

Этот тип характерен для самого раннего и самого длительного периода человеческой истории. Его можно охарактеризовать как простое выживание человеческих общностей при постоянной угрозе насильственной смерти. Люди жили в условиях присваивающей экономики за счет сбора съедобных растений, охоты и рыбной ловли. Группы охотников-собирателей, состоящие обычно из 20–25 человек, вели полуоседлый образ жизни.

На костных останках первобытных охотников и собирателей были обнаружены различные болезненные изменения: анкилозы, остеомиелит, некроз, рахит, кариес зубов, заболевания челюстей, периоститы, экзостазы, поражения суставов позвоночника, деформирующие артриты. Костные мозоли свидетельствуют о травматизме, который далеко не всегда приводил к смерти. Частой причиной различных недугов был голод.

Средняя продолжительность жизни человека составляла 20–22 года, младенческая смертность – 500 и более на 1 тыс. новорожденных. И в более старших возрастах детская смертность была очень высокой. В особо неблагополучные годы в пределах отдельной группы или племени могли погибнуть не только все новорожденные, но и более старшие дети и пожилые люди.

Уже тогда, на ранней ступени становления человека, проявлялась его связь с биогеохимической ситуацией – среди ископаемых останков часто находят челюсти с зубами, поврежденными кариесом и полностью разрушенными коронками. Жители тропических районов, несомненно, страдали от малярии, гельминтозов.

Постпримитивный тип популяционного здоровья

Важной ступенью в развитии человеческого общества стал переход от охоты и собирательства к земледелию. Часто его называют неолитической революцией: от присваивающей экономики человек перешел к экономике производящей. Отличительные особенности жизни неолитического человека – его оседлость или полуоседлость, тесный контакт с территорией, которую он обрабатывал. Земледелие стало более надежным источником пропитания, чем охота и собирательство. Началось постепенное увеличение численности населения. Люди стали жить более крупными сообществами, в 10 и более раз превосходящими группы кочевых охотников. Они овладевали гончарным ремеслом, техникой шлифования камня, использованием плуга.

Средняя продолжительность жизни на этом этапе эволюции уже несколько выше. Уменьшился удельный вес смертей от травматизма и голода, но по-прежнему была велика младенческая и детская смертность.

Если в доземледельческую эпоху размеры человеческих групп и продолжительность жизни людей регулировались в основном количеством продуктов питания, то с развитием земледелия главным регулирующим фактором стали болезни. Земледелие и животноводство резко изменили хозяйственно-бытовой уклад жизни и оказали ощутимое влияние на окружающую природную среду, а значит, и на характер заболеваемости жителей древних земледельческих и земледельческо-скотоводческих общин.

В эпоху неолита стали распространенными инфекционные, в т.ч. паразитические, заболевания: малярия, некоторые гельминтозы, вероятно, брюшной тиф. Возбудители инфекционных болезней человека могли образоваться и из бывших свободноживущих непатогенных микроорганизмов. Примером такой инфекционной болезни служит холера.

Человек широко расселился по территории Земли. Вступая в различные формы взаимодействия со многими представителями животного мира (охота, употребление в пищу, одомашнивание, хозяйственное использование, пребывание на одной территории и т.п.), он заражался и болезнями животных (зоонозами), к которым оказался восприимчивым.

Вокруг поселений первых земледельцев стали скапливаться отбросы, нечистоты, происходило фекальное загрязнение почвы и водоемов. Ухудшение санитарного состояния населения приводило к распространению возбудителей инфекций и инвазий. Хранилища зерна в поселках и свалки привлекали диких животных – переносчиков возбудителей многих природно-очаговых инфекций. В поселениях человека стали доместицироваться мыши и крысы, которые со временем становились причинами вспышек инфекционных заболеваний. Возбудители болезней передавались кровососущими переносчиками домашним животным от диких.

Иксодовые клещи – переносчики возбудителей целого ряда тяжелых заболеваний – в природе кормятся на диких животных, но могут кормиться на домашних и сельскохозяйственных животных и стать опасными для человека. В Африке обезьяны являются главными хранителями вируса желтой лихорадки. От обезьян к человеку вирус переносят комары. Заболевший человек и сам становится источником инфекции, которую комары могут от него передавать другим людям.

Строя свои жилища, люди, часто сами того не подозревая, создавали биотопы для существования многих видов животных – переносчиков болезней. Так, в стенах глинобитных домов могли обитать: триатомовый клещ – переносчик болезни Шагаса (американского трипаносомоза), москиты – переносчики висцерального и кожного лейшманиозов, клещи – переносчики клещевой возвратной лихорадки. В жилищах и подсобных помещениях устраивают дневки комары – переносчики вухерериоза (или «слоновой болезни») и т.д.

Вырубка лесов создавала хорошие условия для выплода комаров в открытых водоемах, что способствовало заражению людей малярией – одной из наиболее распространенных и истощающих человека болезней.

Искусственное орошение в засушливых районах с самого начала сопровождалось появлением водоемов со стоячей водой. Работы на орошаемых полях (например, рисовых), очистка ирригационных каналов, купание, питье воды приводили к возникновению у населения многих инфекций и инвазий. Моллюски, которые обитают в оросительных каналах, на рисовых полях, в прудах служат промежуточными хозяевами шистосомозов (кишечного, мочеполового, японского).

Животноводство также влияло на здоровье людей эпохи неолита. Наприер, возбудитель бруцеллеза (наиболее патогенной для человека формы) размножается в организме мелкого рогатого скота – овец и коз, а именно их в первую очередь приручал человек неолита. С сельскохозяйственными животными связано и распространение лептоспирозов. При употреблении недостаточно термически обработанного мяса животных люди заражались гельминтами и заболевали тениаринхозом, тениозом, трихинеллезом. Тяжелое течение трихинеллеза привело впоследствии к тому, что древнеиудейская религия, а потом и ислам, запретили употреблять в пищу свиное мясо. В Африке охота и животноводство были причиной заболевания трипаносомозом (сонной болезнью).

Переход земледельцев на растительную пищу привел к распространению авитаминозов и гиповитаминозов, которых, видимо, не знали первобытные охотники, питавшиеся преимущественно мясом. Белковое голодание – причина заболевания квашиоркором, от которого страдают главным образом дети. Отсутствие тиамина (витамина В1) вызывает болезнь бери-бери, распространенную с древних времен в рисосеющих районах, где едят полированный рис. При недостатке в пище никотиновой кислоты, триптофана и рибофлавина развивалась пеллагра.

Преобладание в пищевых рационах продуктов растительного происхождения отразилось и на пораженности населения биогеохимическими эндемиями. В районах с дефицитом йода в почвах появился эндемический зоб. А недостаток кальция и избыток стронция в растительных пищевых продуктах приводил к уровской (Кашина–Бека) болезни.

Продолжение следует

Источник http://elementy.ru/lib/164690/164691
Автор Доктор биологических наук С. Б. Пашутин

Этнический полиморфизм

Считается, что расы возникли в результате накопления множества мелких генетических различий у жителей разных географических регионов. Пока люди жили вместе, появляющиеся у них мутации распространялись по всей группе. После разделения групп новые мутации в них возникали и накапливались независимо. Число накопленных различий между группами пропорционально времени, прошедшему с момента их разделения. Это позволяет датировать события популяционной истории: миграции, объединения этносов на одной территории и другие. Благодаря методу «молекулярных часов» палеогенетики смогли установить, что Homo sapiens как биологический вид образовался 130-150 тыс. лет назад в Юго-Восточной Африке. На тот момент предковая популяция современного человека не превышала двух тысяч одновременно живущих особей. Около 60-70 тыс. лет назад начались миграция человека разумного с африканской прародины и формирование ветвей, ведущих к современным расам и этносам.

После того как люди вышли из Африки и распространились по всему земному шару, они в течение многих поколений жили в сравнительной изоляции друг от друга и накапливали генетические различия. Эти различия достаточно выражены, чтобы по ним можно было определить этническую принадлежность человека, но они произошли не очень давно (по сравнению со временем образования вида) и потому неглубоки. Считается, что на долю расовых особенностей приходится около 10% от всех генетических различий между людьми на Земле (остальные 90% приходятся на индивидуальные различия). И все же за десятки тысяч лет человек сумел адаптироваться к разным средам обитания. На определенной географической территории выживали и закреплялись наиболее приспособленные к ней индивиды, все остальные или не выдерживали и уходили на поиски более комфортного места жительства, или деградировали и исчезали с исторической арены. Безусловно, подобная многовековая адаптация не могла не оставить оригинального отпечатка на генетическом аппарате представителей каждой расы и этноса.

Некоторые примеры генетических межрасовых различий хорошо известны. Гиполактазия — расстройство пищеварения, при котором в кишечнике не вырабатывается фермент лактаза для расщепления молочного сахара. От этого недуга страдает около трети взрослых украинцев и россиян. Дело в том, что изначально у всех людей выработка этого фермента прекращалась после окончания грудного вскармливания, а способность пить молоко появилась у взрослых в результате мутации. В Голландии, Дании или Швеции, где давно разводят молочные породы коров, 90% населения пьет молоко без какого-либо вреда для здоровья, а вот в Китае, где молочное скотоводство не развито, — только 2–5% взрослых.

Не менее известна ситуация с алкоголем. Его биотрансформация происходит в два этапа. На первом алкоголь-дегидрогеназа печени превращает спирт в ацетальдегид, вызывающий неприятные ощущения. На втором этапе другой фермент, ацетальдегиддегидрогеназа, окисляет альдегид. Скорость работы ферментов задается генетически. У азиатов распространено сочетание «медленных» ферментов первого этапа с «медленными» ферментами второго этапа. Из-за этого спирт долго циркулирует в крови, и вместе с тем поддерживается высокая концентрация ацетальдегида. У европейцев обратное сочетание ферментов: и на первом, и на втором этапах они очень активны, то есть алкоголь расщепляется быстро и уровень ацетальдегида меньше.

У русских, как водится, свой путь. Половина россиян — носители европейских «алкогольных» генов. Зато у другой половины быстрая переработка этанола сочетается с медленным окислением ацетальдегида. Это позволяет им медленнее пьянеть, но при этом накапливать в крови больше токсичного альдегида. Подобное сочетание ферментов приводит к более высокому потреблению спиртного — со всеми последствиями сильной интоксикации.

По мнению ученых, у азиатских кочевников, знавших алкоголь только в виде перебродившего кобыльего молока, в процессе эволюции закрепился иной фермент, чем у оседлых европейцев, имеющих давнюю традицию производства более крепких напитков из винограда и зерна.

Следует отметить, что так называемые болезни цивилизации — ожирение, диабет, сердечно-сосудистые нарушения — появились в каком-то смысле из-за неумышленного пренебрежения собственными этническими особенностями, то есть стали расплатой за выживание в чужой среде обитания. Например, народы, живущие преимущественно в тропической зоне, потребляли пищу с низким содержанием холестерина и почти без соли. При этом у них с частотой до 40% присутствовали выгодные варианты генов, способствующие накоплению в организме холестерина или дефицитной соли. Однако при современном образе жизни эта особенность становится фактором риска атеросклероза, гипертонии или грозит избыточным весом. В европейской популяции подобные гены встречаются с частотой 5–15%. А у народов Крайнего Севера, пища которых была богата жирами, переход на европейскую высокоуглеводную диету приводит к развитию диабета и сопутствующих заболеваний.

Весьма показательный и поучительный пример демонстрирует всему миру страна иммигрантов. Полный букет всех указанных выше патологических состояний, называемый еще метаболическим синдромом, — самое распространенное заболевание в США. Им страдает каждый пятый американец, а в отдельных этнических группах больные встречаются еще чаще. Остается лишь надеяться, что эффект «плавильного котла народов» распространится и на этнический генофонд, который сумеет приспособиться к природным особенностям этого региона и стилю жизни в зависимости от социально-экономических условий.

Пигментирование кожных покровов тоже может иметь отношение к «болезням цивилизации». Светлая кожа появилась в результате накопления мутаций у людей, сменивших южное местообитание на более удаленные, северные территории. Это помогло им компенсировать недостаток витамина D, который вырабатывается в организме под действием солнечных лучей. Темная кожа задерживает излучение, поэтому ее нынешние обладатели, оказавшись в северных регионах, в потенциально большей степени подвержены рахиту и, возможно, другим нарушениям из-за недостатка витамина D.

Таким образом, наследственный полиморфизм — это закономерный итог естественного отбора, когда в борьбе за существование человек благодаря случайным мутациям приспосабливался к внешней среде обитания и вырабатывал у себя различные механизмы защиты. Поскольку большинство народов, кроме самых крупных и рассеянных, жили в пределах одной географической зоны, приобретенные от поколения к поколению в течение тысячелетий признаки закреплялись генетически. В том числе и те признаки, которые на первый взгляд кажутся нежелательными или могут способствовать тяжелым заболеваниям. Подобный генетический компромисс, может быть, и безжалостен для отдельных индивидов, но способствует лучшей выживаемости популяции в конкретной внешней среде и сохранению вида в целом. Если какая-то мутация дает решающее репродуктивное преимущество, то ее частота в популяции будет стремиться к росту, даже если она приводит к болезням. В частности, носители дефектного гена серповидноклеточной анемии, живущие в странах Средиземноморского бассейна с широким распространением малярии, защищены сразу от этих двух болезней. Те, кто унаследовал от обоих родителей оба мутантных гена, не выживут из-за малокровия, а те, кто получил от отца с матерью две копии «нормального» гена, с большой долей вероятности умрут от малярии.

Из книги "Эти странные греки"

Умирает человек и попадает в ад. Там он обнаруживает, что ад представляет собой огромные котлы с дерьмом, где погруженные в это дерьмо грешники ожидают судного дня. Раз в час им дозволяется всплыть на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, затем раздается команда «Погружаться!», и огромный черный надсмотрщик колотит деревянным черпаком по голове тех, кто не спешит нырять обратно.
Распределение по котлам происходит более или менее по национальному признаку, но поскольку вновь прибывший не так уж много грешил в жизни, ему решили дать возможность выбрать ту компанию, в которой он захочет провести остаток вечности.
Грешник долго думает и потом говорит главному дьяволу, что, наверное, швейцарский котел лучше всего – народ они тихий, порядок любят, да и дерьмо, поди, почище будет…
«Послушай, – говорит дьявол. – Ты мне нравишься, и я дам тебе совет. Не ходи к швейцарцам. Их котел работает как часы. Один глоток воздуха в час – и все. Иди лучше к грекам».
«Но как же, – удивляется грешник – Греки ведь самый зловредный, неорганизованный, неуправляемый, и вообще просто невозможный народ!»
«Вот именно! – говорит дьявол. – Поэтому они устроились лучше, чем кто-либо еще. Вот посмотри: ежедневный завоз дерьма никогда не происходит вовремя, по утрам никак не могут найти черпак, надсмотрщик или засыпает или вступает в жаркую перепалку с грешниками и забывает отдать команду „Погружаться!“ – он даже часто объявляет забастовку, требуя улучшения условий труда! Поэтому так или иначе греки получают больше воздуха, чем все остальные грешники, вместе взятые».