В истории русской литературы Дельвиг известен прежде всего как лицейский товарищ, задушевный друг и литературный спутник Пушкина, якобы всецело находившийся под его влиянием. Между тем такое представление о Дельвиге приходится признать недостаточным: он был хотя и не очень крупным, но талантливым и самобытным поэтом и старался идти самостоятельным творческим путем.

При всем том юный Дельвиг был очень начитан в русской литературе, рано проявил свои поэтические способности, уже в 1814 году (одновременно с Пушкиным) выступил в печати и сразу же твердо выбрал для себя путь литературной деятельности. Он, правда, служил после окончания Лицея в различных министерствах и в Публичной библиотеке, но служба всегда оставалась для него не главным и, по существу, посторонним делом.

Подражание Беранже (Однажды бог...)

Однажды бог, восстав от сна,

Курил сигару у окна

И, чтоб заняться чем от скуки,

Трубу взял в творческие руки;

Глядит и видит вдалеке:

Земля вертится в уголке.

"Чтоб для нее я двинул ногу,

Черт побери меня, ей-богу!"

 

"О человеки всех цветов!-

Сказал, зевая, Саваоф.-

Мне самому смотреть забавно,

Как вами управляю славно.

Но бесит лишь меня одно:

Я дал вам девок и вино,

А вы, безмозглые пигмеи,

Колотите друг друга в шеи

И славите потом меня

Под гром картечного огня.

Я не люблю войны тревогу,

Черт побери меня, ей-богу!

 

Меж вами карлики-цари

Себе воздвигли алтари,

И думают они, буффоны,

Что я надел на них короны

И право дал душить людей.

Я в том не виноват, ей-ей!

Но я уйму их понемногу,

Черт побери меня, ей-богу!

 

Попы мне честь воздать хотят,

Мне ладан под носом курят,

Страшат вас светопреставленьем

И ада грозного мученьем.

Не слушайте вы их вранья,

Отец всем добрым детям я;

По смерти муки не страшитесь,

Любите, пейте, веселитесь...

Но с вами я заговорюсь...

Прощайте! Гладкого боюсь!

Коль в рай ему я дам дорогу,

Черт побери меня, ей-богу!"

 

1821

 

Кончилось бабье лето,
осень берёт измором,
и недалеко где-то
каркает чёрный ворон.

Чёрные прутья вишен
листья ржавее жести.
…Голос мой будет слышен
лет, я не знаю, двести.

Потрескивает полено,
потрескивает в печи.
Гну душу через колено,
я с нею один в ночи.

Но лишь без неё – свободу
смогу обрести к утру,
идти через пень-колоду,
гореть, пылать на ветру –

чтобы рассыпаться прахом,
рассыпать звёзды в пути.
Чтобы покончить со страхом
и душу снова найти.
Васильев

Семён Я́ковлевич На́дсон (26 декабря 1862, Петербург — 31 января 1887, Ялта) — русский поэт.

В 1882 окончил Павловское военное училище, затем состоял на военной службе. Сотрудничал в Отечественных записках. Первый сборник — «Стихотворения» — издан в 1885. Написал несколько поэм («Христианка», 1878, и др.), стихотворную драму «Царевна Софья» (опубликована в 1902). Проза Надсона и его литературные очерки известны мало. Поэт умер в раннем возрасте от чахотки. Надсон был очень популярен в среде молодёжи 1880-х — 1890-х годов.

Лирика Надсона (в особенности ранняя) исполнена гражданственных позиций, близких к некрасовским. Многие стихи Надсона переложены на музыку Рахманиновым и другими композиторами.

В честь Надсона названа улица Надсоновская в городе Пушкино (интересно, что название этой улицы произносится с ударением на второй слог).


Заря
Заревом заката даль небес объята,
Речка голубая блещет, как в огне;
Нежными цветами убраны богато,
Тучки утопают в ясной вышине.
Кое-где, мерцая бледными лучами,
Звездочки-шалуньи в небесах горят.
Лес, облитый светом, не дрогнет ветвями,
И в вечерней неге мирно нивы спят.
Только ты не знаешь неги и покоя,
Грудь моя больная, полная тоской.
Что ж тебя волнует? Грустное ль былое,
Иль надежд разбитых безотрадный рой?
Заползли ль змеею злобные сомненья,
Отравили веру в счастье и людей,
Страсти ли мятежной грезы и волненья
Вспыхнули нежданно в глубине твоей?
Иль, в борьбе с судьбою погубивши силы,
Ты уж тяготишься этою борьбой
И, забыв надежды, мрачно ждешь могилы,
С малодушной грустью, с желчною тоской?
Полно, успокойся, сбрось печали бремя:
Не пройдет бесплодно тяжкая борьба,
И зарею ясной запылает время,
Время светлой мысли, правды и труда.

Апрель 1878

Герой
Тебя венчает лавр... Дивясь тебе, толпится
Чернь за торжественной процессией твоей,
Как лучшим из сынов, страна тобой гордится,
Ты на устах у всех, ты - бог последних дней!
Вопросов тягостных и тягостных сомнений
Ты на пути своем безоблачном далек,
Ты слепо веруешь в свой благодатный гений
И в свой заслуженный и признанный венок.
Но что же ты свершил?.. За что перед тобою
Открыт бессмертия и славы светлый храм
И тысячи людей, гремя тебе хвалою,
Свой пламенный восторг несут к твоим ногам?
Ты бледен и суров... Не светится любовью
Холодный взор твоих сверкающих очей;
Твой меч опущенный еще дымится кровью,
И веет ужасом от гордости твоей!
О, я узнал тебя! Как ангел разрушенья,
Как смерч, промчался ты над мирною страной,
Топтал хлеба ее, сжигал ее селенья,
Разил и убивал безжалостной рукой.
Как много жгучих слез и пламенных проклятий
Из-за клочка земли ты сеял за собой;
Как много погубил ты сыновей и братии
Своей корыстною, безумною враждой!
Твой путь - позорный путь! Твой лавр - насмешка злая!
Недолговечен он... Едва промчится мгла
И над землей заря забрезжит золотая -
Увядший, он спадет с бесславного чела!..

1881

В колонках играет - Не жалею, не зову, не плачу

21.09 /4.10/.1895 - 28.12.1925

Письмо к матери

Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто ходишь на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.

Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.

Я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.

Я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.

Не буди того, что отмечталось,
Не волнуй того, что не сбылось, -
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.

И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.

Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.

<1924>

А вот поет Гелена Великанова.

Слушать песню Клен Ты Мой Опавший Гелена Великанова

ЧЕЛЮСКИНЦЫ

Челюскинцы: звук —
Как сжатые челюсти!
Мороз на них прет,
Медведь на них щерится.

И впрямь челюстьми —
На славу всемирную —
Из льдин челюстей
Товарищей вырвали!

На льдине (не то
Что — черт его — Нобиле!)
Родили дитё
И псов не угробили —

На льдине! Эол
Доносит по кабелю:
«На льдов произвол
Ни пса не оставили!»

И спасши (мечта
Для младшего возраста!),
И псов и дитя
Умчали по воздуху.

«Европа, глядишь?
Так льды у нас колются!»
Щекастый малыш,
Спеленатый — полюсом!

А рядом — сердит
На громы виктории —
Второй уже Шмидт
В российской истории:

Седыми бровьми
Стесненная ласковость...

Сегодня — смеюсь!
Сегодня — да здравствует
Советский Союз!

За вас каждым мускулом
Держусь — и горжусь,
Челюскинцы — русские!
3 октября 1934 г.

Сегодня просмотрел ленту друзей, отметился где-то, потом решил, что надо самому написать очередной пост-воспоминание. Задумался о теме. Решил, что надо писать либо о знакомых мурманчанах-поэтах, либо о поездке в Португалию. И вдруг, совершенно неожиданно, эти две темы пересеклись. Я помнил, что у одного из поэтов в небольшой книжице, вышедшей в свет в 1964 г. была крамольная фраза о комиссарах и большевиках. Я нашел ее. Это было стихотворение "Лиссабон". Автор - капитан дальнего плавания (это, что б понятен был смысл стихотворения) Александр Мазуркин.

Лиссабон
Власти разводят руками:
- Мы с удовольствием, но...
Бетонный Христос - над нами.
Под нами - песчанное дно.

Один полицейский - у трапа.
Другой полицейский - на юте.

...К причалу - на ловлю крабов-
Собираются люди.

И некто - без всяких регалий -
Глаза упрятов
В дымку очков,
Оберегает покой Португалии.
От комиссаров.
И большевиков.

Да, это напечатано в 1964 году Мурманским книжным издательством. Смело! Отважно даже!
Пост я, конечно не написал. Погрузился в чтение стихов, зарылся в фото... Вспомнил своего доброго знакомого начальника Мурманского Морского пароходства Владимира Адамовича Игнатюка, с которым особенно часто ездил на подледную рыбалку. Ездили на наш гидрологический пост на реке Лотта за 147 км - это уже в пограничной зоне... Есть у меня фото с ним, но как всегда - черно-белое. Да еще в снегопад сделанное...
В. Игнатюка уже нет среди нас. Но его имя носит ледокол, не так давно купленный Мурманским пароходством у французов.
Так что к каждой из тем надо будет еще вернуться, развить, показать фото, в том числе бетонного Христа.

Белла Ахмадулина
БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Все началось далекою порой,
в младенчестве, в его начальном классе,
с игры в многозначительную роль:
быть Мусею, любимой меньше Аси.

Бегом, в Тарусе, босиком, в росе,
без промаха — непоправимо мимо,
чтоб стать любимой менее, чем все,
чем все, что в этом мире не любимо.

Да и за что любить ее, кому?
Полюбит ли мышиный сброд умишек
то чудище, несущее во тьму
всеведенья уродливый излишек?

И тот изящный звездочет искусств
и счетовод безумств витиеватых
не зря не любит излученье уст,
пока еще ни в чем не виноватых.

Мила ль ему незваная звезда,
чей голосок, нечаянно могучий,
его освобождает от труда
старательно содеянных созвучий?

В приют ее — меж грязью и меж льдом!
Но в граде чернокаменном, голодном,
что делать с этим неуместным лбом?
Где быть ему, как не на месте лобном?

Добывшая двугорбием ума
тоску и непомерность превосходства,
она насквозь минует терема
всемирного бездомья и сиротства.

Любая милосердная сестра
жестокосердно примирится с горем,
с избытком рокового мастерства —
во что бы то ни стало быть изгоем.

Ты перед ней не виноват, Берлин!
Ты гнал ее, как принято, как надо,
но мрак твоих обоев и белил
еще не ад, а лишь предместье ада.

Не обессудь, божественный Париж,
с надменностью ты целовал ей руки,
но все же был лишь захолустьем крыш,
провинцией ее державной муки.

Тягаться ль вам, селения беды,
с непревзойденным бедствием столицы,
где рыщет Марс над плесенью воды,
тревожа тень кавалерист-девицы?

Затмивший золотые города,
чернеет двор последнего страданья,
где так она нища и голодна,
как в высшем средоточье мирозданья.

Хвала и предпочтение молвы
Елабуге пред прочею землею.
Кунсткамерное чудо головы
изловлено и схвачено петлею.

Всего-то было горло и рука,
в пути меж ними станет звук строкою,
и смертный час — не больше, чем строка:
все тот же труд меж горлом и рукою.

Но ждать так долго! Отгибая прядь,
поглядывать зрачком — красна ль рябина,
и целый август вытерпеть? О, впрямь
ты — сильное чудовище, Марина.

1967

Придя на Лиру, я стал часто встречать прекрасные лирические стихи ранее не известного мне поэта Эдуарда Асадова. А вчера, готовя пост о дне освобождения Севастополя, я нашел информацию об этом поэте. Меня поразило сочетание его суровой и мужественной биографии с той неповторимой лиричностью, которая отличала этого поэта. Поэтому я решил познакомить с его биографией своих ПЧ. Может быть, Вы, зная и любя стихи этого поэта, знали и его биографию. Но для меня это было открытие. Материал статьи здесь

Асадов Эдуард Аркадьевич [1923 - 2004] — русский советский поэт, переводчик, Герой Советского Союза

Родился в городе Мары Туркменской ССР 7 сентября 1923. Родители (армяне по национальности) работали учителями. Отец во время Гражданской войны воевал с дашнаками на Кавказе. После смерти отца в 1929 году переехал с матерью в Свердловск, где жил его дед Иван Калустович Курдов. Здесь прошло детство, юность. В восьмилетнем возрасте написал своё первое стихотворение. Вступил в пионеры, потом был принят в комсомол. В 1938 году Асадовы переезжают в Москву. Учился в 38-й московской школе, которую закончил в 1941 году. Через неделю после выпускного вечера началась Великая Отечественная война.

По комсомольскому призыву Эдуард Аркадьевич Асадов ушел добровольцем на фронт. Сражался на Ленинградском, Волховском, Северо-Кавказском и 4-м Украинском фронтах. За годы войны прошел путь от наводчика миномёта до офицера, командира батареи прославленных гвардейских минометов «Катюш» на Северо-Кавказском и 4-м Украинском фронтах. В перерывах между боями писал стихи: «Письмо с фронта», «В землянке» и другие. В ночь с 3 на 4 мая 1944 года в боях за Севастополь Асадов был тяжело ранен под Бельбеком и потерял зрение. После взрыва вражеского снаряда внезапно наступил мрак. Мрак навсегда. В госпитале, между операциями, писал стихи.
В 1946 году поступил в Литературный институт им. А. М. Горького, который с отличием окончил в 1951 году. В том же году Эдуард Асадов опубликовал первый сборник стихов «Светлая дорога» и был принят в члены КПСС и в Союз писателей. В разное время работал литконсультантом в «Литературной газете», журналах «Огонек» и «Молодая гвардия», в издательстве «Молодая гвардия».
Россия начиналась не с меча,
Она с косы и плуга начиналась.
Не потому, что кровь не горяча,
А потому, что русского плеча
Ни разу в жизни злоба не касалась…

С внучкой Кристиной

Асадов писал лирические стихи, поэмы (в том числе автобиографическая «Снова в строй», 1948), рассказы, эссе, повесть «Гоголевский бульвар» (сборник «Не смейте бить человека!», Москва: Славянский диалог, 1998). После развала СССР публиковался в издательствах «Славянский диалог», «Эксмо» и «Русская книга».

Стихи Эдуарда Асадова редко хвалили серьезные литераторы. Но если московская молодежь 60-х кричала с трибун стихи Евтушенко, Вознесенского и Рождественского, если ленинградские интеллигенты 60-х приглушенным шепотом декламировали на кухнях Бродского, Рейна, Бобышева, то романтические барышни всей страны Советов роняли слезы над «Стихами о рыжей дворняге» – и почитали Асадова, как своего кумира.

Асадов был награжден орденами Ленина, Отечественной войны I степени, Красной Звезды, орденом Дружбы народов, двумя орденами «Знак Почета», орденом Почета (1998), «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2004), медалями «За оборону Ленинграда», «За оборону Севастополя», «За победу над Германией». Указом постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР от 18 ноября 1998 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Умер Эдуард Аркадьевич Асадов в подмосковном городе Одинцово 21 апреля 2004, Москва. Похоронен там же, на Кунцевском кладбище. Согласно его последней воле, сердце поэта успокоилось в Севастополе (Эдуард Асадов почетный гражданин города) на Сапун-горе.

Это цитата поста Domenika Live "Я тепло твоё чувствую сквозь облака"

Я не стану писать больше грустных стихов… Потому что любовь… она всё же сильнее… Просто холодно было… в безмолвии слов… И казалось, что солнце уже не согреет… Мы с тобой пережили разлуку и боль… И прощали друг другу, чему нет прощенья… Знать, и впрямь,  н а с т о я щ а я – наша Любовь, От небес получившая благословенье… Дождь осенний янтарной росой упадёт... Прямо в души, их сделав светлее и чище… Снова крылья поникшие рвутся в полёт… Ввысь, где золотом церковь… среди пепелища… Я тепло твоё чувствую сквозь облака… Ароматами роз твою нежность вдыхаю… Помнишь, ты говорил, что Любовь на века?... Ну а я всё не верила – «Так не бывает…» Я не стану писать больше грустных стихов… Все печальные строчки согрею надеждой… Малой звёздочкой самых далёких миров Я проснусь на ладошке твоей… как и прежде… Марина Есенина.

 

Оригинал взят в ЖЖ у "nihga" в Тысячелетия

_______ Падают листья  - прошедшие дни, В воспоминаниях - поздняя осень, Там где был лес – только голые пни, Снегом холодным их ветер заносит, Стужа скует крепко стылые реки, Время, на время замедлит свой бег, В кольца свернутся пространства парсеки, Где ты и кто ты, теперь, Человек? Где же твой путь, где твоё назначенье, Где твой ответ на извечный вопрос? Страсти, порывы, мечты, устремленья? Весь тот огонь, что когда-то принёс, Тот, кто предвидел и тот, кто познал, И обманул олимпийца Кронида, Чтобы ты шёл, восходил, воспарял, Чтобы летал, а не ползал, как гнида?… Встань, хватит мерзости - полная чаша, Гадости, яда - испита до дна, Бой – не окончен, огонь – не погашен, Вслед за зимою приходит весна, Также зовёт за собою Звезда, Тьма не всесильна, не властна на свете, Сам будь судьбою своей и тогда, Новый разбег возьмут тысячелетия. _______ наташа проценюк

В последний путь идёт изба. Сбивая в кровь венцы босые, С дырявой кровлей набекрень Бредёт на кладбище России Для недобитых деревень. Сюда, почувствовав кончину, Со всех оплаканных сторон… Сюда, на кладбище Отчизны, Без панихид и похорон… Оно – везде. Шагни с угора За горизонт… Оно – везде… И перерезанное горло Тропы в заросшей борозде. И крик ворон в костлявых кронах. Колодца выклеванный глаз. В ослепших окнах, мёртвых брёвнах Безбожья сумеречный лаз. Коньки, проваленные в срубы. Заборов-бражников загул. Взамен крестов печные трубы Несут печальный караул. Когда-то было здесь крылечко. Вот столб остался от ворот. На дальнем взгорочке у речки Изба на кладбище идёт. Л. Корнилов Читает автор