Есть у Лисы в её пушистой шубке,

Среди её рыжин

Тончайший волосок один -

Рушит этот волосок

Смерти ржавые капканы,

Жизни шёлковый силок.


В его продолговатом клубеньке

Таится Имя

И зашита сила,

Тому, кто его вырвет и взмахнёт,

Тому любовь весь мир позолотила.


И в шкуре человечества глухой

Сама Лиса есть волосок такой.



Елена Шварц. Стихи Лисы. 1984

Чжи Цзяньтан. Красота на кончиках пальцев
(Изд-во "АСТ" - 2024)

Речная дельта,
как зимняя берёза,
бороздила мёрзлый грунт корнями.

Морской окунь
плыл к дельте,
подпрыгивая, окунаясь в пригорки волн.

Речной окунь
тоже плыл к дельте,
шевеля плавниками - красными парусами.

- Здорово, старик! -
закричал речной окунь
и хлопнул морского окуня
хвостом по плечу.
- Чего молчишь? -
закричал речной окунь.
- Зазнался, старик?
Ведь и ты и я рыбы.
И ты и я пьём воду.

- Правильно, -
сказал морской окунь. -
И ты и я рыбы.
Только ты пьёшь воду,
а я пью океан.





Виктор Соснора. Речная дельта. 1962

Тамара Юфа. Месяц сонных рыб. 2000

Человечество пытается быть красивым и хорошим, хотя никаких оснований к этому нет.

Понимаешь? Словно балерина в пачке и на пуантах пытается танцевать на снегу.

А снег холодный. Кое-где твёрдый, кое-где мягкий, а кое-где проваливается и режет ноги.

Только всё равно надо пытаться танцевать.

Надо стараться стать лучше.

Наперекор природе, наперекор всему.


Сергей Лукьяненко. Танцы на снегу. 2000

Многоцветная ложь бытия,

Я бороться с тобой не хочу.

Пресмыкаюсь томительно я,

Как больная и злая змея,

И молчу, сиротливо молчу.

У подножья нахмуренных скал,

По расселинам мглисто-сырым

Мой отверженный путь пролегал.

Там когда-то я с верой внимал

Голосам и громам роковым.

А теперь, как больная змея,

По расселинам мглисто-сырым

Пробираюсь медлительно я.

Многоцветная ложь бытия,

Я отравлен дыханьем твоим.




Фёдор Сологуб. Многоцветная ложь бытия. 1911

Густав Климт. Древо жизни. 1905

Густав Климт. Гигиея. 1901

Густав Климт. Гигиея. 1901

Окружённая снами луна

Вызывает змею из ущелья.

Я молюсь тебе в капище сна,

Окружённая снами луна.

Ах, тиха же моя тишина,

Высока высоко моя келья.

Окружённая снами луна

Вызывает змею из ущелья.












Иван Рукавишников. 1925

Густав Климт. Гигиея. 1901

В море одна лишь волна - быстротечная.
В небе одна лишь звезда - бесконечная.
В мире одна лишь душа -
вечная.

Александр Блок. 12 августа 1898



Эвелин де Морган. Вечерняя звезда над морем. 1914

Альфонс Муха. Аметист. Серия "Драгоценные камни". 1900

В июльском мареве медовом,

В горячей солнечной пыли

Над клевером белоголовым

Висят тяжёлые шмели...

А женщина проходит полем -

Трава колен не достаёт -

И звон далёких колоколен

Над полем медленно плывёт.

И если смертное затишье

Нахлынет с четырёх сторон,

Я знаю: я тогда услышу

Всё тот же отдалённый звон.

Последним напряженьем воли,

Полуодолевая боль,

Я ухвачусь за это поле

И унесу его с собой.


Владимир Полетаев (1951-1970). Июль 1969

Константин Васильев. Жница. 1966

Зелёный человек с корнями вместо рук,

С корою вместо благородной кожи,

Внезапно услыхал какой-то странный звук

И затаился с грацией вельможи.

По лесу тихо плыли трактора,

Траву с глухим урчанием сминая,

И понял человек: уже пора.

А что с ним было дальше - я не знаю.










Леонид Зейгермахер. Зелёный человек. 1998

Кэтлин О'Коннелл. Зелёный человек. 1938

Смущался март, испытывая страх
Коснуться снега голыми ступнями,
И снежный замок таял на глазах,
Обобранный, опустошённый нами.

Снег повисал на крестовинах рам,
На деревах - рубахами сырыми,
Цветные пятна зябнущих реклам
Дрожали, разбегаясь мостовыми.

Глядит малыш, дыханье затая,
На леденцы блестящие, - как сладко!
На старой карусели бытия
Звонит и скачет новая лошадка.

О, щедрый март, поют колокола,
Клубится запах пасхи и крахмала, -
Надежды терпеливая игла
Надорванное сердце залатала.

Приемля белизну и синеву,
Дивится очарованное око, -
О, щедрый март, я сызнова живу,
Не ведая дарованного срока.









Владимир Полетаев (1951-1970). Март. 1970

Любовь Оборина. Сумеречный ангел. 1998

Альфонс Муха. Январь. Серия "Месяцы". 1899

Альфонс Муха. Зима. Серия "Времена года". 1896

Густав Климт. Аллегория Трагедии. 1897

Маски повсюду, весёлые маски,
Хитро глядят из прорезов глаза.
Где я? В старинной, чарующей сказке?
Но отчего на ресницах слеза?

Глупые маски, забавные маски,
Манит, зовёт меня ваш хоровод.
Вот промелькнули влюблённые глазки -
Странные маски, куда нас влечёт?

Платья безвкусны, размеренны речи,
Мчатся в бессмысленной пляске
Руки, зовущие губы и плечи -
Глупые маски, весёлые маски.

Слёзы личиной нелепой закрою,
С хохотом маску надену свою -
Глупые маски, стремитесь за мною,
Слушайте: пошлости гимн я пою!

Маски повсюду, различные маски,
Хитро глядят из прорезов глаза.
Где я? В старинной, чарующей сказке?
Но отчего из-под маски слеза?..









Вадим Шершеневич. Маски. Декабрь 1910

Густав Климт. Аллегория Трагедии (фрагмент). 1897

Альфонс Муха. Зима. Серия "Сезоны". 1897

Альфонс Муха. Зима. Серия "Сезоны". 1897

Когда морозная, тугая

Земля движенья лишена,

И нерассказанным пугает

В оврагах волчья тишина -

Тогда, к земле прильнувши ухом,

Услышишь за сто вёрст почти,

Как полночь

Сыплет звёздным пухом,

Поля ноябрьские почтив

Впервой

Белёсым, ровным светом,

И воем волчьим,

И ещё

Печальной радостью - под ветром -

Снежинок,

Тающих у щёк.



Павел Шубин. Ноябрь. 1948

Альфонс Муха. Зима. Серия "Сезоны". 1897

Когда в холодных пальцах октября
Взъерошит ветер волосы и травы,
И тень мою на солнечную лаву
Набросит невысокая заря,
Когда промчится к морю птичий гам,
А ворон хрипло предречёт морозы,
Волной из сердца выплеснут - как розы,
Как кровь - мои стихи к её ногам.
Фигуры-буквы, девушки-кусты,
Аллея-космос, где мерцают дети, -
Средь башен ярких слов, я полон этим...
И мучаюсь в темнице немоты.
О, стать бы мне и жить звенящим буком,
Или напевом вековых дубрав,
Сплетать слова корнями диких трав,
Или греметь ручьём-тысячезвуком,
"Ку-ку" над кадкой с папоротником
Ронять в рассвет, усталости не зная,
Или холодным флюгером играя,
Подсказывать, что ветер за окном...
В гнилой земле протает полынья,
Душа сомкнёт все смыслы и приметы,
Рождая строки из травы и света,
Из сумрака и брани воронья,
Когда в холодных пальцах октября
(И всюду ты! - в волшбе, в осеннем цвете,
В холмах валлийских, в паутинной сети!)
Взъерошится осенняя заря.
Я зол, я глуп, я немощно упрям,
Но кровь моя, душе и сердцу вторя,
Влечёт меня к тебе, туда, где море,
Стихи, заря, и чёрный птичий гам...







Томас Дилан. Ветер октября. 1932

Джон Уильям Уотерхаус. Северный ветер (Борей). 1903

Как римляне времён упадка,
Ещё не подводя итоги,
Деревья увядают сладко,
И признаки правопорядка -
Их красно-золотые тоги.

Ещё не знают, что недуга
Свидетельство - листвы багрянец,
Что скоро их повалит вьюга,
Что в пламя, обвязавши туго,
Их бросит кельт или германец.

Не ведают, что сами пчёлы
Свой мёд бессильно обесценят,
Что дики будут новосёлы,
Когда Октябрь на череп голый
Корону Августа наденет.










Семён Липкин. Деревья осенью. 1968

Джузеппе Арчимбольдо. Огонь. Четыре стихии (Элементы). 1566

Альфонс Муха. Ирис. Серия "Цветы". 1898

И нет в том беды, что вино золотое

плеснёт через край хрустального кубка

или сок запятнает прозрачность бокала...


Тебе знакомы тайны галереи

души твоей, дороги снов знакомы

и к вечеру ведущие аллеи,

к закату, к ночи - ждут уже тебя там

безмолвного существованья феи,

они в сады, где нет весне предела,

тебя однажды привести сумеют...







Антонио Мачадо. 1907

Уильям-Адольф Бугро. Ночь. 1883

Альфонс Муха. Лилия. Серия "Цветы". 1898

Там, за стеною, холодный туман от реки.
Снова со мною острые когти тоски.
Снова огонь мне сжигает усталую плоть, -
Пламень безумный, сверкая, играет,
Жалит, томит, угрожает, -
Как мне его побороть?
Сладок он, сладок мне, сладок, -
В нём я порочно полночно сгораю давно.
Тихо око бесстрастных лампадок,
Тихой молитвы внезапный припадок, -
Вам погасить мой огонь не дано.
Сладкий, безумный и жгучий,
Пламенный, радостный стыд,
Мститель нетленно-могучий
Горьких обид.
Плачет опять у порога
Бледная совесть-луна.
Ждёт не дождётся дорога, -
И увядает она,
Лилия бедная, бледная, вечно больная, -
Лилия ждёт не дождётся меня,
Светлого мая
Огня.








Фёдор Сологуб. 1904

Альфонс Муха. Лилия. Серия "Цветы". 1898

Альфонс Муха. Роза. Серия "Цветы". 1898

Если бы роза весенняя

Не похожа была

На лицо юной девушки, -

Кто ценил бы её?


Если бы высь поднебесная

Не похожа была

На глаза юной девушки, -

Кто б смотрел на неё?


Если бы юная девушка

Не была бы чиста, -

Где бы в мире возможно нам

Было Бога читать?









Петрос Дурян. 1851-1872 (пер. К.Бальмонт. 1911)

Альфонс Муха. Роза. Серия "Цветы". 1898

Густав Климт. Аллегория Трагедии. 1897

О, этот странный маскарад:

Здесь маски, как живые лица,

В пределах моды и традиций

Осуществят любой наряд.


Здесь с голубого потолка

То солнце, то луна сияет,

И зиму здесь весна сменяет,

И танец тянется века.


В ладони горяча ладонь,

Причудливо смешенье красок,

А мы с тобой вдвоём без масок

Летим, как бабочки в огонь.


Вдвоём, среди враждебных глаз,

В лохмотьях крыльев обожженных -

Два человека обнажённых.

Смотри - они боятся нас!..


Елена Пучкова. Маскарад. 2013

Густав Климт. Аллегория Трагедии. 1897

Над миром тайна и в сердце тайна,

А здесь - пустынный и мглистый сон.

Всё в мире просто, необычайно:

И бледный месяц, и горный склон.


В тиши вечерней всё стало чудом,

Но только чудо и хочет быть,

И сердце, ставши немым сосудом,

Проносит влагу, боясь пролить.


Рдяные крылья во тьме повисли,

Я знаю меньше, чем знала встарь.

Над миром тайна и тайна в мысли,

А между ними - земной алтарь.








Аделаида Герцык. 1910

Абрахам Янсенс. Инконстанта.
Аллегория нестабильности. 1617

АНТОНИО ДЕ ПЕРЕДА. Аллегория бренности. Около 1634

Не похожа ли я на яблоню,

яблоню в цвету,

скажите, подруги?

Не так же ли кудрявы мои волосы,

как её верхушка?

Не так же ли строен мой стан,

как ствол её?

Мои руки гибки, как ветки.

Мои ноги цепки, как корни.

Мои поцелуи не слаще ли сладкого яблока?

Но ах!

Но ах!

хороводом стоят юноши,

вкушая плодов с той яблони,

мой же плод,

мой же плод

лишь один зараз вкушать может!



Михаил Кузмин. 1918

Джон Левери. Весна. 1904

В странном танце выступаю
Я по мягкому ковру,
Стан, как иву, выгибаю,
Руки к бёдрам прижимаю,
Недоступна никому.
Я должна быть вечной девой -
Суждено так от веков, -
Но смотрю я вправо, влево,
Внемлю всякому напеву,
Отзовусь на всякий зов.
Ах, не знаю я, не знаю...
Строгой быть так трудно мне!
От кого я убегаю?
Чьи заветы выполняю?
Вдруг служу я сатане!
Но сгибаются колени,
Головой клонюсь к ковру,
Тает сердце на мгновенье -
В покаянии? В моленьи?..
Всё похоже на игру...
Пляской горестной молиться -
Не умею, не могу!
Вечно, вечно мне томиться
В заколдованном кругу!
Снова в танце выступаю,
В танце девственных невест,
В строгость душу облекаю,
Плечи медленно сжимаю,
Будто сбрасывая крест.







Аделаида Герцык. 1912

Банс Кейт Элизабет. Мелодия (Музыка). 1895

Мой любимый, мой князь, мой жених,
Ты печален в цветистом лугу.
Павиликой средь нив золотых
Завилась я на том берегу.

Я ловлю твои сны на лету
Бледно-белым прозрачным цветком.
Ты сомнёшь меня в полном цвету
Белогрудым усталым конём.

Ах, бессмертье моё растопчи, -
Я огонь для тебя сберегу.
Робко пламя церковной свечи
У заутрени бледной зажгу.

В церкви станешь ты, бледен лицом,
И к царице небесной придёшь, -
Колыхнусь восковым огоньком,
Дам почуять знакомую дрожь...

Над тобой - как свеча - я тиха,
Пред тобой - как цветок - я нежна.
Жду тебя, моего жениха,
Всё невеста - и вечно жена.







Александр Блок. 26 марта 1904

Константин Васильев. Жница. 1966

В овальном зеркале твой вижу бледный лик.
С висков опущены каштановые кудри,
Они как будто в золотистой пудре.
И на плече чернеет кровь гвоздик.

Искривлены уста усмешкой тонкой,
Как гибкий лук, изогнут алый рот;
Глаза опущены. К твоей красе идёт
И голос медленный, таинственный-незвонкий,

И набожность кощунственных речей,
И едкость дерзкая колючего упрёка,
И все возможности соблазна и порока,
И все сияния мистических свечей.

Нет для других путей в твоём примере,
Нет для других ключа к твоей тоске, -
Я семь шипов сочла в твоём венке,
Моя сестра в Христе и Люцифере.






Черубина де Габриак (Елизавета Дмитриева)
RETRATO DE UNA NINA (Рассказ одной девочки). 1909

Николо Реньери. Тщеславие. 1626

Высоко в небе облачко серело,
Как беличья расстеленная шкурка.
Он мне сказал: "Не жаль, что ваше тело
Растает в марте, хрупкая Снегурка!"

В пушистой муфте руки холодели.
Мне стало страшно, стало как-то смутно.
О, как вернуть вас, быстрые недели
Его любви, воздушной и минутной!

Я не хочу ни горечи, ни мщенья,
Пускай умру с последней белой вьюгой.
О нём гадала я в канун крещенья.
Я в январе была его подругой.




Анна Ахматова. 1911





Франциск Масриера. Зима, 1882 год. 1882