Игорь Бутман - Ностальжи

Понимаешь ли, милая, это играет джаз. Старые темы - им несколько тысяч лет.

Каждый мотив был известен ещё до нас, Миллионами губ он не раз был уже пропет.

Кажется, что их никак совместить нельзя, Кажется, мы так по-разному их поём, Тема твоя: Боже мой, как он любил меня! Тема моя: Чёрт, ну как я любил её! Видишь ли, нежная? это струится джаз, Древние темы - им сотни и сотни лет. Но никто не сыграет этот вот парафраз, Как мы сможем с тобой - и в этом его секрет. Переплетаются взгляды, тональность уходит вниз, Где-то под лёгкими в тело уходит звук. Where do you go? - выдыхает у стойки мисс, What do you want from me? - втОрит ей скрипка вдруг. Слышишь, печальная? это взлетает джаз, Старые темы - им несколько тысяч лет. Саксофонист закрывает глаза - экстаз. Кроме него никого в этом мире нет. Переплетаются темы, как пальцы холодных рук, Переплетаются жизни в изменчивом ритме фраз. Это рождается новый волшебный звук, Это рождается новый и вечный джаз. © Copyright: Григорий Невер Грин, 2010

......................................................


Художник Micko-Vic

Об этом мальтийском художнике известно совсем мало. По слухам, его зовут Миодраг Мичкович. Как и множество художников, автор молчит о себе. Его акриловые картины действительно затягивают своей самобытностью, выразительностью и динамичностью. Сначала, художник делает набросок карандашом и кистью, после чего добавляет акрил и гель, завершая картину мастихином. Критики причисляют художника к апологетам современного кубизма. В работах Micko Vic цвет принимает строго геометрические формы в виде правильных мазков кисти. При этом некоторое их смещение относительно друг друга создает интересный эффект вибрации объектов или упорядоченного хаоса. Отдельного внимания заслуживает палитра красок, используемая автором. Ярко-огненные всполохи оранжевого, желтого и красного создают фантастическое настроение, рождая иллюзию упорядоченного вихревого потока света. Работы очень эмоциональны, динамичны и самобытны.

http://micko-vic.deviantart.com/gallery/
http://www.tuttartpitturasculturapoesiamusica.com/2014/02/Micko-Vic.html

Паутиной дождя сонный город укутан как будто,
В пелене облаков заблудилась небес бирюза…
Но под пристальным взглядом спокойного, мудрого Будды
Так поверить легко, что возможны ещё чудеса.

Одурманит слегка сладковатый дымок благовоний,
Над намокшими крышами воздух прозрачный дрожит.
Я плечом ощущаю всю силу и нежность ладони,
На тебя камертонно настроены струны души…

Нас укроет, как зонт, мягкий сумрак старинной кофейни.
Сладко пахнут ванилью горячие губы твои…
По заплаканным окнам бесшумно скользнут отраженья…
Тихий шёпот дождя станет мантрой взаимной любви.

Женя Ренар

http://madamkartinki.blogspot.com/2012/11/johanna.html

Художник Johanna .

Irina Skazina - Ego guby pahnut mango...

Английская художница Hazel Soan / Хэйзель Солан родилась в Уокинге и выросла в графстве Суррей. Изучала изобразительное искусство и окончила с отличием Университет искусств Лондона Camberwell College of Arts. В 1976 году, через год после окончания университета, была награждена целевой премией Холбрук от картинной галереи музея Ноттингемского замка. Когда начала зарабатывать на жизнь рисованием, то ее картины и акварели были распроданы в течение первого часа ее первой выставки в Лондоне.

В настоящее время Солан является очень успешным художником с растущей международной репутацией. В ее арсенале 25 персональных, множество групповых выставок в Великобритании и за рубежом, а также несколько благотворительных аукционов. С 1981 года Солан много путешествовала по Африке, была увлечена африканским континентом и теперь делит свою жизнь между Лондоном и Кейптауном. Африканские мотивы занимают видное место в ее работе. В то время как на сафари она рисует акварелью для скорости и удобства транспортировки, в своей студии создает большие произведения и картины в масле и акриле.

Художник ведет очень активную деятельность: проводит лекции и учебные семинары, праздники и демонстрации живописи, работает на телевидении в качестве ведущего, является автором 11 книг о живописи, главным образом акварели, пишет статьи и делает иллюстрации в журналах... Солан имеет собственную студию и галерею в Фулхэм, Западный Лондон, и студию в Кейптауне. Ее работы представлены в частных, государственных и корпоративных коллекциях по всему миру, в том числе в Национальной портретной галерее в Лондоне.

http://www.fineartandyou.com/2013/11/hazel-soan-british-figurative-painter.html
http://www.hazelsoan.com/hazel-soan-artist-home-page
http://www.artrenewal.org/pages/artist.php?artistid=2218
http://www.allsoanup.com/
За миниатюру спасибо Ketsy

Walford Graham Robertson - Portrait of Sarah Bernhardt as Roxanna in 'Adrienne Lecouvreur', 1893

Подсчитано, что, если склеить все посвященные ей публикации в одну ленту, можно было бы ею обернуть земной шар, а если положить друг на друга все фотоснимки Сары, опубликованные в прессе, такая стопка достигла бы вершины Эйфелевой башни.

Sarah Bernhardt in Gismonda, by French School

Louise Abbéma

Alfred Stevens

Louise Abbéma

Georges Clairin

Walford Graham Robertson

Sarah Bernhardt ,1869 by Marie Desire Bourgoin

Французская актриса - Sarah Bernhardt (1844-1923)

Сара не была красивой, ее внешность отнюдь не соответствовала сложившимся в те годы идеалам: копна рыжих волос, слишком большой нос, узкое и чересчур бледное лицо, единственным украшением которого были сияющие, как сапфиры, глаза. А еще — фигура "чахоточного призрака", что давало обильную пищу воображению многочисленной армии карикатуристов.

Она всегда окружала себя тайнами. Даже в её воспоминаниях столько недосказанного, что реальная история жизни величайшей актрисы, ставшей, по сути, первой суперзвездой, прослеживается с большим трудом. Сару Бернар такое положение устраивало, не зря же она даже говорила: "Я и сама о себе всего не знаю". В период её сценической славы, а была она чрезвычайно долгой, на спектаклях с участием Сары Бернар всегда были аншлаги. И добилась этого она не только благодаря несомненному таланту, но и громадной работоспособности.

Маленькая Сара и ее мать готовятся к конкурсу в консерватории.

Родилась Сара Бернар 22 октября 1844 года в Париже, нарекли её Генриеттой. Её матерью была голландская еврейка Юдит Харт. В воспоминаниях Сара называет её учительницей музыки, это не совсем соответствует действительности. Мать Сары на самом деле была музыкально одаренной, но музыкой услаждала слух очередных любовников, так как, по сути, была элитной содержанкой. Отцом Сары считается Эдуард Бернар, но достоверных свидетельств этому нет. Девочка сначала воспитывалась в семье кормилицы, а затем в монастыре.

Сара с одноклассниками.

С детства её отличали артистизм, музыкальность и буйный нрав. Даже монахини не смогли приучить своенравного и вспыльчивого ребенка к порядку, хотя в какой-то момент жизни она и хотела посвятить себя Богу. Но это был только кратковременный порыв. Очередной друг матери герцог де Морни, увидев однажды бурный всплеск эмоций девочки, воскликнул: "Мой бог, да эта девчонка - прирожденная актриса! Ее место на сцене". По протекции герцога девочку определили учиться в Национальную академию музыки и декламации.

Сара стоя у окна, мечтает поступить в консерваторию.

Сара молится в своей кровати ,что бы она поступила в консерваторию

Он же впоследствии помог ей устроиться в Комеди Франсез. 1 сентября 1862 года Сара Бернар (под таким именем она значилась в афише) дебютировала в трагедии Расина "Ифигения в Авлиде". Театральным событием её дебют не стал, критики отнеслись к нему прохладно, спасибо, хоть особо не ругали. Неудача только раззадорила Сару, но с Комеди Франсез вскоре пришлось проститься. Говорят, что поводом к этому послужила увесистая оплеуха, которую дебютантка отвесила за кулисами одной из ведущих актрис театра. В течение нескольких лет Сара играла в театрах "Жимназ", "Порт-Сен-Мартен", "Одеон".

Мастерство молодой актрисы стремительно росло, критика стала к ней благосклонна. Стройная, порывистая, с прекрасным голосом, Сара легко вживалась в образы молодых героинь, а переиграть их ей пришлось немало, это и Жанна д’Арк, и Дездемона, и Андромаха, и Клеопатра. Считается, что одной из её лучших ролей стала Маргарита Готье из "Дамы с камелиями" Александра Дюма-сына. Этот образ она сыграла более 3 тысяч раз - удивительная цифра. Теперь уже она сама могла выбирать театры, в которых хотела играть, и образы, которые хотела воплотить на сцене. Её известность быстро выплеснулась за границы Франции. Гастроли Сары Бернар становились событием для любой страны.

Три сезона Сара Бернар отыграла в России, где выступала в 1881, 1898 и 1908 годах. Рассказывают, что еще в первый её приезд в Россию, после блестящего выступления в Зимнем дворце Сару принял император. Войдя к императору, она сделала реверанс, но Александр III запротестовал: "Нет, мадам, это я должен склониться перед вами". Стоит ли удивляться, что и российская публика была восхищена её игрой, газеты пестрели восторженными рецензиями.

Только стареющий Тургенев в письме к Полонской в декабре 1881 года пробурчал: "Не могу сказать, как меня сердят все совершаемые безумства по поводу Сары Бернар, этой наглой и исковерканной пуфистки, этой бездарности, у которой только и есть, что прелестный голос. Неужели же ей никто в печати не скажет правды?". Чем она не угодила маститому литератору - трудно сказать, но факт остается фактом.

В тот приезд в Петербурге Бернар задержалась не только из-за театральных гастролей. В северной столице у неё начался бурный роман с дипломатом Жаком Дамала, закончившийся браком. Выбор Сары оказался крайне неудачным, её избранник был пьяницей, наркоманом, картежником и отпетым повесой. Все её попытки наставить его на путь истинный результатов не принесли. Ей еще повезло, что брак оказался недолгим, Дамала скончался от злоупотребления наркотиками. В личной жизни Саре всегда не везло, хотя романов у неё было немало.

Еще на заре своей карьеры в Испании она познакомилась с бельгийским принцем Анри де Линем. Принц был без ума от Сары и хотел жениться, но при условии, что она бросит сцену. Понятно, что "сбежались тут соседи короли…", скандал замяли, а у Бернар 22 декабря 1864 года родился сын. Впоследствии принц хотел официально усыновить мальчика, но Сара этому воспротивилась. Был ли принц настоящим отцом ребенка, так и осталось неизвестным. Поговаривали, что Сара соблазнила всех монархов Европы. Это, конечно, преувеличение, но среди её поклонников побывали наследник английского престола, будущий король Эдуард VII, император Австрии Франц Иосиф I, король Испании Альфонсо, король Италии Умберто, король Дании Кристиан IX. Внушительный список, не правда ли? Их она одаривала своей благосклонностью и позволяла им дарить себе драгоценности, которые редко у неё надолго задерживались.

Кстати, все свои драгоценности она возила с собой и даже приобрела для самозащиты небольшой револьвер, из которого научилась стрелять. Саре нравилась Россия, где её всегда восторженно принимали. Стоит отметить, что Сара Бернар оказала определенное влияние и на развитие российского сценического искусства. Ей подражали, у неё учились. Даже Станиславский считал её примером технического совершенства: художественный вкус, пластичность, красивый голос, отточенная дикция. Показательно, что в 1904 году вместе с Энрико Карузо она дала ряд благотворительных концертов, сборы от которых направила на помощь раненным русским солдатам, пострадавшим в боях с японцами.

Это был не первый пример её широкой благотворительности. Она, вообще, очень любила и людей и животных. В одну из холодных зим Сара истратила последние две тысячи франков на покупку хлеба для городских воробьев.Еще в период Франко-прусской войны, когда она оказалась в осажденном Париже, Сара оборудовала в театре "Одеон" госпиталь, которым успешно руководила, временами выполняя обязанности простой медсестры. Возможности меценатствовать у Сары были. Ее гонорары за театральные выступления были в тот период, пожалуй, одними из самых больших. Но и счет деньгам она не знала, ведя богемный образ жизни. При этом она поражала всех высокой работоспособностью.

Сара могла ночь веселиться на светском приеме, а с утра серьезно репетировать, не давая ни себе, ни партнерам даже малейшего послабления. Любопытно, что Сара, как никто из актрис, играла много мужских ролей. В её репертуаре был даже Гамлет, говорят, что её исполнением роли датского принца восхищался Станиславский. В марте 1900 года, когда она на 56-м году жизни играла 20-летнего сына Наполеона, Сару 30 раз вызывали на бис. При её жизни в моду вошел кинематограф. Сара Бернар одной из первых среди выдающихся актрис поняла его роль и перспективность. В 1911 она нашла время для съемок в фильмах "Королева Елизавета" и "Дама с камелиями".

Сара не только играла в театре и снималась в кино ,она еще увлекалась скульптурой

Jules Bastien-Lepage,1879

Marie-Desiree Bourgoin

Сара в своей студии, работает над скульптурой "После шторма" Она видела на берегу моря горе женщины , потерявшей своего внука. Эта трагическая история так ее потрясла ,что она решила воплотить ее в скульптуре (Сара специально для этого брала уроки анатомии,что бы более точно показать всю трагедию произошедшего)

Скульптура "После шторма" (мрамор) была продана на аукционе Sotheby's в 2007 г.

В 1905 году, во время гастролей в Рио-де-Жанейро, Сара неудачно упала и серьезно травмировала ногу. Через десять лет ногу пришлось ампутировать.

Сара сообщает доктору о своих страданиях.

Став инвалидом, Бернар не оставила театр. В ее репертуар вошли короткие одноактные пьесы и отдельные сцены, в которых она могла играть, находясь на одном месте, или же в которых её выносили на сцену на специальных носилках, как в роли царицы Аталии. В период Первой мировой войны Сара Бернар умудрялась выступать даже на фронте. А последний раз на сцену актриса вышла в 1922 году, меньше чем за год до своей смерти. Великая актриса Сара Бернар умерла 26 марта 1923 года. На её похороны пришло столько народа, что на близлежащих улицах Парижа остановилось движение. Её последний путь к кладбищу Пер-Лашез был усыпан камелиями, которые Сара всегда так любила.

Louise Abbéma -Элегантная дама (как говорят - это Сара Бернар на зимней прогулке) очень нравится...

*** На рисунках сцены из жизни Сары Бернар - художник Georges Clairin и Louise Abbema

Ранее работы художника были здесь

Ранее работы художника были здесь

Смольный институт благородных девиц

Смольный институт благородных девиц — первое в России женское учебное заведение, положившее начало женскому образованию в стране.


Институт основан по инициативе И. И. Бецкого и в соответствии с указом, подписанным Екатериной II 5 мая (24 апреля) 1764 года Цель его создания, была, как водится, самой благой – "дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества". Другое дело, что со временем изначально дававшая неплохие результаты (особенно на фоне тогдашней общественной ситуации) система выродилась в самоподдерживающееся болото, категорически противящееся любым переменам.

Именно тогда, спустя сто лет, и начали раздаваться иронические реплики о "жеманных дурочках", "жантильных белоручках" и "сентиментальных барышнях", считающих, что "булки растут на деревьях" и "после тура мазурки кавалер обязан жениться", а слово "институтка" стало синонимом излишней сентиментальности, впечатлительности и ограниченности.

Изначально для поступления в институт было необходимо сдать экзамены (немного из французского, еще меньше из русского, плюс наличие определенного религиозного воспитания) и пройти отбор по происхождению, изрядно уменьшавший ряды желающих.

Скажем, в первых наборах рассчитывать на поступление могли лишь дочери тех дворян, чьи роды были внесены в III, V и VI части дворянских родословных книг, или тех, которые имели чины, как минимум, 9-го класса (капитан) на военной службе или 8-го класса (коллежский асессор) на гражданской. Однако немногие из знати были согласны обрекать своих дочерей на безвыездные 12 лет учебы, после которых вставал нелегкий вопрос о дальнейшей выдаче замуж чересчур образованной девицы. Именно поэтому основной состав учениц был родовитым, но бедным.

Между прочим, после 1825 года многие дети декабристов учились в институтах: обе дочери Каховского, например, закончили курс с серебряными медалями. Говорят, что когда в институт приезжали княжны, то дочери императора и дочери руководителей восстания весело играли вместе.

Учились здесь и "иноземки": внучка Шамиля и дочери грузинских князей, княжны Черногории и шведские аристократки. Несмотря на то, что, согласно пафосным официальным источникам, начальница Смольного, княжна Ливен, говорила молодой классной даме: "Вы, может быть, еще не знаете традиций Смольного. С принцессы надо требовать вдвое и втрое, потому что от ея характера будут зависеть судьбы ея подданных", отношение к ним, безусловно не было обычным. Например, хотя августейшие особы и носили форменные институтские платья и ходили на обычные уроки, им предоставлялись другие помещения для жилья и собственная кухня, каникулы девушки проводили в имении начальницы института, а на праздники выезжали в императорскую семью.

Смольный институт. Дортуар. Выпускной альбом института 1889 года.

Помимо "государственных" мест для воспитанниц, довольно большое количество девушек содержалось за счет специальных стипендий, вносимых как императорской семьей (кстати, Каховские были пансионерками Николая I), так и просто богатыми людьми. И. И. Бецкой, изначально стоявший во главе Воспитательного общества, обучал по десять девочек с каждого приема, положив на их имя в банк особый капитал. А в 1770 г. гофмейстерина Е. К. Штакельберг завещала деньги, полученные за имение, в уплату содержания в Смольном девочек из неимущих семей дворян Лифляндии и выдачи им пособий при выпуске. Делали ежегодные взносы для содержания стипендиаток Орловы и Голицыны, Демидовы и Салтыковы.

Смолянки, обучаемые на чей-то частный капитал, носили на шее ленточку, цвет которой выбирал благотворитель. Так, у стипендиаток Павла I они были голубые, у Демидовских – померанцевые, протеже Бецкого повязывали зеленые, а Салтыкова – малиновые. За тех, кто не мог получить какую-либо стипендию, вносили плату родные. В начале XX века это было около 400 рублей в год. Количество мест для таких учениц, однако, все равно было ограничено.

Преподаватели Смольного института.

Распорядок дня в институте был строгий: подъем в 6 часов утра, потом — 6 или 8 уроков. Время для игр очень ограничивалось. Жили девочки в дортуарах по 9 человек с приставленной к ним дамой. Кроме того, была еще и классная дама, которая следила за поведением девочек на уроках.

За исключением первых лет существования Смольного и короткого периода инспекторства Ушинского, диалоги между преподавателями и девушками не поощрялись. Задавать вопросы по изучаемой теме тоже не полагалось.

Смольный институт.В швейной мастерской.Выпускной альбом института 1889 года.

Оценки ставились по двенадцатибалльной шкале, по результатам успеваемости составлялись рейтинги и выдавали промежуточные знаки отличия - где-то банты-кокарды, цвета которых обозначали успешность носительницы, где-то - шнурки с кисточками, которые повязывали на волосы.

Обязательными были уроки физкультуры (немного гимнастики) и танцы. Впрочем, учитывая, что в стенах института запрещалось бегать или играть в подвижные игры, а ежедневные прогулки были короткими, избытка физической активности не было.

А. Белоусов, Луг перед Смольным. Девушки на коллективной прогулке

Умение изящно приседать в реверансе в Смольном XIX века ценилось больше успехов в математике, за хорошие манеры прощали неудачи в физике, ну а исключить могли за вульгарное поведение, но уж никак за неудовлетворительные оценки. Единственной из наук, считавшейся священной, было изучение французского языка.

Смольный институт. Девочки на занятиях.

Встречи с родственниками были ограничены четырьмя часами в неделю (двумя приемными днями). Особенно тяжело приходилось девочкам, привезенным издалека. Они не видели своих родных месяцами и годами, а вся переписка строго контролировалась классными дамами, которые читали письма перед отправкой и после получения.

Основным критерием отбора классных дам, обязанных следить за достойным воспитанием девочек, обычно был незамужний статус.

Урок игры на арфе. Выпускной альбом института 1889 года.

Телесные наказания для воспитанниц не были приняты, однако с теми, кто совершил какой-либо проступок, особенно не церемонились: окрик, брань, наказание - таков был привычный арсенал средств и методов институтской педагогики. Обычными считались наказания, когда нарушительницу позорили перед всем институтом: снимали передник, прикалывали неубранную бумажку или рваный чулок к платью, оставляли стоять посреди столовой во время обеда.

Совсем тяжело приходилось детям, страдающим, скажем, энурезом - такая воспитанница должна была идти на завтрак с мокрой простыней поверх платья, что считалось страшным позором не только для нее лично, но и для всего дортуара. После этого девочки, чтобы подобного несчастья больше не случалось, обычно будили одноклассницу ночью. Народу в комнате было много, каждая ученица пару раз распихивала несчастную, можно представить, как "положительно" этот метод сказывался на нервах и без того униженного ребенка.

Смольный институт. Урок рукоделия.

Заработать выговор можно было за любое отступление от правил: слишком громкий разговор на перемене, небрежно заправленную постель, не по уставу завязанный бант на переднике или выбившийся локон из строгой прически. Очень высоко здесь ценилось полное подчинение правилам и обычаям институтской жизни, на что указывает само определение воспитанниц, отличавшихся послушанием и отменным поведением - "парфетки" (искаженное французское "parfaite" - совершенная). Всякое же нарушение порядка было отступлением от институтского "благонравия" и считалось "дурным поведением". Поэтому шалуний и строптивиц называли "мовешками" ("mauvaise" - дурная). Даже внешность учениц была строго регламентирована: одинаковые прически, разные для разных возрастов (младших девочек часто коротко стригли, а старших заставляли строго закалывать волосы), аккуратная форма. Она состояла из собственно платья с коротким рукавом и вырезом, фартука (передника), пелеринки и нарукавников на тесемках.

Смольный институт. Урок пения. Фото1889 г.

Цвет формы зависел от класса обучения. Первоначально, при Екатерине II, воспитанницы носили соответственно платья коричневого ("кофейный" класс, самый младший), голубого, серого и белого цветов. Первым трем возрастам полагались белые передники, самым старшим выдавались зеленые. С уменьшением срока обучения на Николаевской половине серые платья были "сокращены", а белому классу начали выдавать зеленые с белым передником. На Александровской половине голубого класса не было. Те же самые цвета - кофейный, синий, зеленый - чаще всего использовались и в других институтах. Пепиньерки обычно носили серые платья. (Пепиньерками назывались девушки, оставшиеся после окончания основного курса для получения дальнейшего образования и дальнейшего карьерного роста до классной дамы. Им читали дополнительный курс педагогики и в качестве практики использовали как помощниц воспитательниц).

Смольный институт. Воспитанницы на уроке.

Выпускницы сдавали экзамены по всем предметам. Настоящими испытаниями, на которых распределялись награды, были инспекторские, публичные (в некоторых институтах с присутствием царских особ) - простой формальностью: лучшие ученицы рассказывали заранее заученные билеты.

По результатам обучения выдавались награды и шифры. Шифр - это металлический вензель царствующей императрицы, он носился на левом плече на банте из белой в цветную полоску ленты. Цвет полос зависел от учебного заведения. В случае, если институтка, имевшая шифр, жаловалась во фрейлины, которым шифр был присвоен как знак придворного звания, то бант был двойным, из институтской ленты и голубой фрейлинской. (Такое часто случалось на Николаевской половине Смольного, в других институтах - почти никогда). Еще вручались золотые и серебряные медали разной величины (или порядка).

Шифр для лучших выпускниц Смольного института.

Самые первые институтки были отгорожены от влияния семьи, но не от мира вообще. Их частно вывозили на прогулки и придворные мероприятия, в стенах Смольного устраивались торжественные обеды и спектакли. В XIX же веке концепция поменялась и в иную, не казарменную, жизнь воспитанниц старались не выпускать. Если раз в год выводили в Таврический сад, то под строгим контролем, делая все, чтобы не допустить контакт институток с другими гуляющими. Несколько раз в год (в день именин императора и императрицы, на Новый год) устраивались балы, на которых присутствовали все воспитанницы и начальство.

Несколько часов девочки танцевали друг с другом, не имея возможности посмеяться или подурачиться, чтобы не быть наказанными. Изредка (и отнюдь не везде) устраивались балы с приглашением кавалеров-родственников (родство считалось обязательным условием), а кое-где (о распущенность!) и воспитанников дружественных мужских учебных заведений ("Юнкера" Куприна). А с началом Первой мировой войны прекратились и эти малочисленные праздники: считалось предрассудительным веселиться, когда идут бои.

Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев. 1901 г.

Учителей набирали преимущественно из женатых, если же попадался холостяк, то или в возрасте, или весьма невзрачной внешности, зачастую с физическими недостатками, дабы не вводил непорочных девиц во искушение.

Смольный институт. На досуге. Фото 1889 г.

Впрочем, помогало это мало - обычно поклонницы были у любого, кто имел хоть какое-то отношение к институту. Это было связано с весьма специфической институтской традицией - обожанием, то есть стремлением находить себе объект поклонения, кумира в лице того, кто попадется под руку. Подруга, старшеклассница, священник, учитель, император... Только классных дам не жаловали, но это было следствием боязни быть заподозренной в откровенном подхалимаже. Обожательница дарила предмету любви подарки на праздники, испытывала всяческие ритуальные мучения для того, чтобы быть "достойной", например, вырезала ножиком или выкалывая булавкой инициалы "божества", ела в знак любви мыло или пила уксус, пробиралась в церковь ночью и там молилась за благополучие обожаемого, оказывала различные практические услуги: чинила перья или шила тетрадки.

Смольный институт. Преподаватели.

Обожание императора, поощряемое руководством, вообще переходило всяческие границы - институтки собирали и тщательно хранили "кусочки жаркого, огурца, хлеба" со стола, за которым обедал царь, выкрадывали платок, который разрезался на маленькие кусочки и распределялся между воспитанницами, носившими эти "талисманы" у себя на груди. "Со мной делайте, что хотите, - говорил Александр II воспитанницам московского Александровского института, - но собаку мою не трогайте, не вздумайте стричь у него шерсть на память, как это было, говорят, в некоторых заведениях". Однако, говорят, девушки не только отрезали шерсть с домашнего любимца Александра, но даже ухитрились вырезать в нескольких местах дорогой мех от шубы.

Смольный институт. Урок рисования. Выпускной альбом института 1889 года.

Обычное меню середины XIX века в Смольном:
-Утренний чай с булкой
- Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон
- Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок
- Вечерний чай с булкой
В посты рацион становился еще менее питательным: на завтрак давали шесть маленьких картофелин (или три средних) с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, метко прозванной голодными институтками "мертвечиной", и миниатюрный постный пирожок.

Смолянки в столовой .Выпускной альбом института 1889 года.

Таким образом кормили не только в продолжительные посты, но и каждую среду и пятницу. В один прекрасный момент более половины девочек оказались в лазарете с диагнозом "истощение" - посты сократили... до полутора месяцев в год. Среды и пятницы никто не отменил.

Если девушка имела карманные деньги, то можно было, внеся специальную плату, пить утром чай с более питательной пищей в комнате воспитательниц, отдельно от других институток, или договориться с прислугой и втридорога купить чего-либо из еды. Впрочем, последнее сурово карались классными дамами.

Смольный институт. Преподаватели.

В лазарете было теплее, нежели в огромных дортуарах, выдавалось усиленное питание и многие девицы устраивали себе "каникулы", симулируя соответствующие болезни. Впрочем, многим притворяться не приходилось.
Обычно существовало два помещения: запасной лазарет, который использовали во время эпидемий или для тяжелобольных, и обычный, куда помещались все остальные пациентки.

Смольный институт. Медицинский осмотр. Выпускной альбом института 1889 года.

Специфическое отношение к немногочисленным мужчинам и доходящее до абсурда мнение институток о правилах приличия доставляли много хлопот врачам. Сама идея о раздевании в присутствии лица другого пола заставляла стеснительных девиц терпеть боль до конца. Периодически - трагического.

Смольный институт.Последний выпуск 1917 года

Смольный институт. Катание с горки .Фото 1889 г.

Смольный институт. Приём - экзамен на знание хороших манер .Выпускной альбом института 1889 года.

Девочки за шитьем.

Хор воспитанниц Смольного института.

Смольный институт. Чаепитие с гостями. Выпускной альбом института 1889 года.

Смольный институт. Урок гимнастики. Фото 1889 г.

Смольный институт. Помывочная.Фото 1889 г.

Воспитанницы Смольного института на прогулке.

На катке.Фото 1889 г.

http://gold-nostalgia.livejournal.com/286924.html

Смольный институт благородных девиц

Смольный институт благородных девиц — первое в России женское учебное заведение, положившее начало женскому образованию в стране.


Институт основан по инициативе И. И. Бецкого и в соответствии с указом, подписанным Екатериной II 5 мая (24 апреля) 1764 года Цель его создания, была, как водится, самой благой – "дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества". Другое дело, что со временем изначально дававшая неплохие результаты (особенно на фоне тогдашней общественной ситуации) система выродилась в самоподдерживающееся болото, категорически противящееся любым переменам.

Именно тогда, спустя сто лет, и начали раздаваться иронические реплики о "жеманных дурочках", "жантильных белоручках" и "сентиментальных барышнях", считающих, что "булки растут на деревьях" и "после тура мазурки кавалер обязан жениться", а слово "институтка" стало синонимом излишней сентиментальности, впечатлительности и ограниченности.

Изначально для поступления в институт было необходимо сдать экзамены (немного из французского, еще меньше из русского, плюс наличие определенного религиозного воспитания) и пройти отбор по происхождению, изрядно уменьшавший ряды желающих.

Скажем, в первых наборах рассчитывать на поступление могли лишь дочери тех дворян, чьи роды были внесены в III, V и VI части дворянских родословных книг, или тех, которые имели чины, как минимум, 9-го класса (капитан) на военной службе или 8-го класса (коллежский асессор) на гражданской. Однако немногие из знати были согласны обрекать своих дочерей на безвыездные 12 лет учебы, после которых вставал нелегкий вопрос о дальнейшей выдаче замуж чересчур образованной девицы. Именно поэтому основной состав учениц был родовитым, но бедным.

Между прочим, после 1825 года многие дети декабристов учились в институтах: обе дочери Каховского, например, закончили курс с серебряными медалями. Говорят, что когда в институт приезжали княжны, то дочери императора и дочери руководителей восстания весело играли вместе.

Учились здесь и "иноземки": внучка Шамиля и дочери грузинских князей, княжны Черногории и шведские аристократки. Несмотря на то, что, согласно пафосным официальным источникам, начальница Смольного, княжна Ливен, говорила молодой классной даме: "Вы, может быть, еще не знаете традиций Смольного. С принцессы надо требовать вдвое и втрое, потому что от ея характера будут зависеть судьбы ея подданных", отношение к ним, безусловно не было обычным. Например, хотя августейшие особы и носили форменные институтские платья и ходили на обычные уроки, им предоставлялись другие помещения для жилья и собственная кухня, каникулы девушки проводили в имении начальницы института, а на праздники выезжали в императорскую семью.

Смольный институт. Дортуар. Выпускной альбом института 1889 года.

Помимо "государственных" мест для воспитанниц, довольно большое количество девушек содержалось за счет специальных стипендий, вносимых как императорской семьей (кстати, Каховские были пансионерками Николая I), так и просто богатыми людьми. И. И. Бецкой, изначально стоявший во главе Воспитательного общества, обучал по десять девочек с каждого приема, положив на их имя в банк особый капитал. А в 1770 г. гофмейстерина Е. К. Штакельберг завещала деньги, полученные за имение, в уплату содержания в Смольном девочек из неимущих семей дворян Лифляндии и выдачи им пособий при выпуске. Делали ежегодные взносы для содержания стипендиаток Орловы и Голицыны, Демидовы и Салтыковы.

Смолянки, обучаемые на чей-то частный капитал, носили на шее ленточку, цвет которой выбирал благотворитель. Так, у стипендиаток Павла I они были голубые, у Демидовских – померанцевые, протеже Бецкого повязывали зеленые, а Салтыкова – малиновые. За тех, кто не мог получить какую-либо стипендию, вносили плату родные. В начале XX века это было около 400 рублей в год. Количество мест для таких учениц, однако, все равно было ограничено.

Преподаватели Смольного института.

Распорядок дня в институте был строгий: подъем в 6 часов утра, потом — 6 или 8 уроков. Время для игр очень ограничивалось. Жили девочки в дортуарах по 9 человек с приставленной к ним дамой. Кроме того, была еще и классная дама, которая следила за поведением девочек на уроках.

За исключением первых лет существования Смольного и короткого периода инспекторства Ушинского, диалоги между преподавателями и девушками не поощрялись. Задавать вопросы по изучаемой теме тоже не полагалось.

Смольный институт.В швейной мастерской.Выпускной альбом института 1889 года.

Оценки ставились по двенадцатибалльной шкале, по результатам успеваемости составлялись рейтинги и выдавали промежуточные знаки отличия - где-то банты-кокарды, цвета которых обозначали успешность носительницы, где-то - шнурки с кисточками, которые повязывали на волосы.

Обязательными были уроки физкультуры (немного гимнастики) и танцы. Впрочем, учитывая, что в стенах института запрещалось бегать или играть в подвижные игры, а ежедневные прогулки были короткими, избытка физической активности не было.

А. Белоусов, Луг перед Смольным. Девушки на коллективной прогулке

Умение изящно приседать в реверансе в Смольном XIX века ценилось больше успехов в математике, за хорошие манеры прощали неудачи в физике, ну а исключить могли за вульгарное поведение, но уж никак за неудовлетворительные оценки. Единственной из наук, считавшейся священной, было изучение французского языка.

Смольный институт. Девочки на занятиях.

Встречи с родственниками были ограничены четырьмя часами в неделю (двумя приемными днями). Особенно тяжело приходилось девочкам, привезенным издалека. Они не видели своих родных месяцами и годами, а вся переписка строго контролировалась классными дамами, которые читали письма перед отправкой и после получения.

Основным критерием отбора классных дам, обязанных следить за достойным воспитанием девочек, обычно был незамужний статус.

Урок игры на арфе. Выпускной альбом института 1889 года.

Телесные наказания для воспитанниц не были приняты, однако с теми, кто совершил какой-либо проступок, особенно не церемонились: окрик, брань, наказание - таков был привычный арсенал средств и методов институтской педагогики. Обычными считались наказания, когда нарушительницу позорили перед всем институтом: снимали передник, прикалывали неубранную бумажку или рваный чулок к платью, оставляли стоять посреди столовой во время обеда.

Совсем тяжело приходилось детям, страдающим, скажем, энурезом - такая воспитанница должна была идти на завтрак с мокрой простыней поверх платья, что считалось страшным позором не только для нее лично, но и для всего дортуара. После этого девочки, чтобы подобного несчастья больше не случалось, обычно будили одноклассницу ночью. Народу в комнате было много, каждая ученица пару раз распихивала несчастную, можно представить, как "положительно" этот метод сказывался на нервах и без того униженного ребенка.

Смольный институт. Урок рукоделия.

Заработать выговор можно было за любое отступление от правил: слишком громкий разговор на перемене, небрежно заправленную постель, не по уставу завязанный бант на переднике или выбившийся локон из строгой прически. Очень высоко здесь ценилось полное подчинение правилам и обычаям институтской жизни, на что указывает само определение воспитанниц, отличавшихся послушанием и отменным поведением - "парфетки" (искаженное французское "parfaite" - совершенная). Всякое же нарушение порядка было отступлением от институтского "благонравия" и считалось "дурным поведением". Поэтому шалуний и строптивиц называли "мовешками" ("mauvaise" - дурная). Даже внешность учениц была строго регламентирована: одинаковые прически, разные для разных возрастов (младших девочек часто коротко стригли, а старших заставляли строго закалывать волосы), аккуратная форма. Она состояла из собственно платья с коротким рукавом и вырезом, фартука (передника), пелеринки и нарукавников на тесемках.

Смольный институт. Урок пения. Фото1889 г.

Цвет формы зависел от класса обучения. Первоначально, при Екатерине II, воспитанницы носили соответственно платья коричневого ("кофейный" класс, самый младший), голубого, серого и белого цветов. Первым трем возрастам полагались белые передники, самым старшим выдавались зеленые. С уменьшением срока обучения на Николаевской половине серые платья были "сокращены", а белому классу начали выдавать зеленые с белым передником. На Александровской половине голубого класса не было. Те же самые цвета - кофейный, синий, зеленый - чаще всего использовались и в других институтах. Пепиньерки обычно носили серые платья. (Пепиньерками назывались девушки, оставшиеся после окончания основного курса для получения дальнейшего образования и дальнейшего карьерного роста до классной дамы. Им читали дополнительный курс педагогики и в качестве практики использовали как помощниц воспитательниц).

Смольный институт. Воспитанницы на уроке.

Выпускницы сдавали экзамены по всем предметам. Настоящими испытаниями, на которых распределялись награды, были инспекторские, публичные (в некоторых институтах с присутствием царских особ) - простой формальностью: лучшие ученицы рассказывали заранее заученные билеты.

По результатам обучения выдавались награды и шифры. Шифр - это металлический вензель царствующей императрицы, он носился на левом плече на банте из белой в цветную полоску ленты. Цвет полос зависел от учебного заведения. В случае, если институтка, имевшая шифр, жаловалась во фрейлины, которым шифр был присвоен как знак придворного звания, то бант был двойным, из институтской ленты и голубой фрейлинской. (Такое часто случалось на Николаевской половине Смольного, в других институтах - почти никогда). Еще вручались золотые и серебряные медали разной величины (или порядка).

Шифр для лучших выпускниц Смольного института.

Самые первые институтки были отгорожены от влияния семьи, но не от мира вообще. Их частно вывозили на прогулки и придворные мероприятия, в стенах Смольного устраивались торжественные обеды и спектакли. В XIX же веке концепция поменялась и в иную, не казарменную, жизнь воспитанниц старались не выпускать. Если раз в год выводили в Таврический сад, то под строгим контролем, делая все, чтобы не допустить контакт институток с другими гуляющими. Несколько раз в год (в день именин императора и императрицы, на Новый год) устраивались балы, на которых присутствовали все воспитанницы и начальство.

Несколько часов девочки танцевали друг с другом, не имея возможности посмеяться или подурачиться, чтобы не быть наказанными. Изредка (и отнюдь не везде) устраивались балы с приглашением кавалеров-родственников (родство считалось обязательным условием), а кое-где (о распущенность!) и воспитанников дружественных мужских учебных заведений ("Юнкера" Куприна). А с началом Первой мировой войны прекратились и эти малочисленные праздники: считалось предрассудительным веселиться, когда идут бои.

Воспитанницы Смольного института благородных девиц на уроке танцев. 1901 г.

Учителей набирали преимущественно из женатых, если же попадался холостяк, то или в возрасте, или весьма невзрачной внешности, зачастую с физическими недостатками, дабы не вводил непорочных девиц во искушение.

Смольный институт. На досуге. Фото 1889 г.

Впрочем, помогало это мало - обычно поклонницы были у любого, кто имел хоть какое-то отношение к институту. Это было связано с весьма специфической институтской традицией - обожанием, то есть стремлением находить себе объект поклонения, кумира в лице того, кто попадется под руку. Подруга, старшеклассница, священник, учитель, император... Только классных дам не жаловали, но это было следствием боязни быть заподозренной в откровенном подхалимаже. Обожательница дарила предмету любви подарки на праздники, испытывала всяческие ритуальные мучения для того, чтобы быть "достойной", например, вырезала ножиком или выкалывая булавкой инициалы "божества", ела в знак любви мыло или пила уксус, пробиралась в церковь ночью и там молилась за благополучие обожаемого, оказывала различные практические услуги: чинила перья или шила тетрадки.

Смольный институт. Преподаватели.

Обожание императора, поощряемое руководством, вообще переходило всяческие границы - институтки собирали и тщательно хранили "кусочки жаркого, огурца, хлеба" со стола, за которым обедал царь, выкрадывали платок, который разрезался на маленькие кусочки и распределялся между воспитанницами, носившими эти "талисманы" у себя на груди. "Со мной делайте, что хотите, - говорил Александр II воспитанницам московского Александровского института, - но собаку мою не трогайте, не вздумайте стричь у него шерсть на память, как это было, говорят, в некоторых заведениях". Однако, говорят, девушки не только отрезали шерсть с домашнего любимца Александра, но даже ухитрились вырезать в нескольких местах дорогой мех от шубы.

Смольный институт. Урок рисования. Выпускной альбом института 1889 года.

Обычное меню середины XIX века в Смольном:
-Утренний чай с булкой
- Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон
- Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок
- Вечерний чай с булкой
В посты рацион становился еще менее питательным: на завтрак давали шесть маленьких картофелин (или три средних) с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, метко прозванной голодными институтками "мертвечиной", и миниатюрный постный пирожок.

Смолянки в столовой .Выпускной альбом института 1889 года.

Таким образом кормили не только в продолжительные посты, но и каждую среду и пятницу. В один прекрасный момент более половины девочек оказались в лазарете с диагнозом "истощение" - посты сократили... до полутора месяцев в год. Среды и пятницы никто не отменил.

Если девушка имела карманные деньги, то можно было, внеся специальную плату, пить утром чай с более питательной пищей в комнате воспитательниц, отдельно от других институток, или договориться с прислугой и втридорога купить чего-либо из еды. Впрочем, последнее сурово карались классными дамами.

Смольный институт. Преподаватели.

В лазарете было теплее, нежели в огромных дортуарах, выдавалось усиленное питание и многие девицы устраивали себе "каникулы", симулируя соответствующие болезни. Впрочем, многим притворяться не приходилось.
Обычно существовало два помещения: запасной лазарет, который использовали во время эпидемий или для тяжелобольных, и обычный, куда помещались все остальные пациентки.

Смольный институт. Медицинский осмотр. Выпускной альбом института 1889 года.

Специфическое отношение к немногочисленным мужчинам и доходящее до абсурда мнение институток о правилах приличия доставляли много хлопот врачам. Сама идея о раздевании в присутствии лица другого пола заставляла стеснительных девиц терпеть боль до конца. Периодически - трагического.

Смольный институт.Последний выпуск 1917 года

Смольный институт. Катание с горки .Фото 1889 г.

Смольный институт. Приём - экзамен на знание хороших манер .Выпускной альбом института 1889 года.

Девочки за шитьем.

Хор воспитанниц Смольного института.

Смольный институт. Чаепитие с гостями. Выпускной альбом института 1889 года.

Смольный институт. Урок гимнастики. Фото 1889 г.

Смольный институт. Помывочная.Фото 1889 г.

Воспитанницы Смольного института на прогулке.

На катке.Фото 1889 г.

http://gold-nostalgia.livejournal.com/286924.html