“В девяти псалмах был использован особый стиль поэтической композиции, который называется акростихом и предполагает алфавитное построение текста (Ps 9, Ps 10, Ps 25, Ps 34, Ps 37, Ps 111, Ps 112, Ps 119, Ps 145). При таком построении первый стих или стихи в первой строфе начинаются с первой буквы еврейского алфавита, а́леф (א), следующий стих (стихи в следующей строфе) — со второй буквы, бет (ב), и так далее до конца или почти до конца еврейского алфавита. Возможно, это помогало в запоминании текста. Ведь храмовым певцам приходилось заучивать такие длинные песни, как Psalm 119 (он состоит из 22 строф по числу букв алфавита; каждая строфа состоит из восьми стихов, начинающихся той же буквой. Строфы следуют одна за другой в алфавитном порядке)”.

рубрика: “Речь человека” ()

Обзорный очерк “Санскрит” | автор Шактананда

Теперь имеет смысл перейти непосредственно к описанию отличительных особенностей санскрита. Сразу же надо отметить, что санскрит обладает очень сложной грамматической структурой. Обратившись к соответствующей литературе, любой желающий может убедиться в этом. В санскрите насчитывается 8 падежей, 3 числа в именах, 6 глагольных времен, 6 наклонений, 3 залога, 2 главных спряжения и 10 глагольных классов плюс три производных спряжения. По выразительным способностям санскрит намного превосходит все современные языки. Так, то, что на английском или русском может выражаться несколькими словами, на санскрите может быть выражено одним-единственным словом. Этот замечательный язык одинаково пригоден для создания, как строго аналитических научных и философских текстов, так и художественной литературы. Во многом это обеспечивается разнообразием стилей в санскрите, которые в некоторых отношениях могут разниться более, нежели обычные близкородственные языки.

Ещё одной особенностью санскрита является активное использование сложносоставных слов. Всего насчитывается четыре типа таких слов. В литературе на ведийском языке и на эпическом санскрите сложносоставные слова встречаются довольно часто, но обычно они состоят не более чем из двух или трех членов. Поэты и драматурги гуптской эпохи, например, Калидаса (IV – V вв. н. э.), также проявляли некоторую умеренность в употреблении таких слов: максимум шесть элементов. Зато в более поздних текстах на классическом санскрите часто встречаются очень длинные сложные слова, включающие десятки простых и заменяющие собой целые предложения и абзацы. Перевод таких слов подобен разгадыванию ребусов. Например, в романе Субандху (VII в. н. э.) “Васавадатта”, в описании берега океана использовано сложное слово, состоящее из двадцати одного простого. Там океанский берег описывается как место, где встречается “множество-львов-сверкающих-прекрасной-тяжелой-гривой-влажной-от-потоков-крови-из-лобных-бугров-диких-слонов-разодранными-многими-яростными-ударами-львиных-когтей-острых-как-зубцы-молний” (кулиша-шикхара-кхара-накхара-прачайа-прачанда-чапета-патита-матта-матанга-кумбха-стхала-рудхира-чхата-чхурита-чару-кешара-бхара-бхасура-кешара-бхара-бхасура-кешари-кадамбена). И подобный пример сложносоставного слова далеко не самый впечатляющий. В том же описании морского берега имеется сложное слово, состоящее из более, чем сотни простых. Отсюда и стремление к очень длинным предложениям, многие из которых занимают две, а то и три печатные страницы.

Интересно также и то, что при записи санскритских текстов используется лишь два знака препинания – “|”, обозначающий конец отдельной смысловой части предложения и являющийся приблизительным аналогом запятой, и “||”, означающий конец предложения, подобно точке. Из приведенных особенностей языка ясно видно, с какими сложностями сталкивается человек, изучающий санскрит.

Древнейшим индийским трактатом по лингвистике из дошедших до нас, была работа Йаски “Нирукта” (V в. до н. э.), объяснявшая вышедшие из употребления слова из Вед. Однако наиболее выдающимся из древнеиндийских грамматистов был уже упоминавшийся выше Панини. Его сочинение “Аштадхйаи” содержит более четырех тысяч грамматических правил, изложенных в очень краткой форме с использованием отдельных букв и слогов для обозначения падежей, времен, наклонений и др. Необычайная лаконичность изложения правил делает “Аштадхйаи” очень трудным для изучения, и поэтому более поздние индийские лингвистические труды стали комментарием к сочинению Панини. При этом в сфере языкознания индийцы достигли больших успехов, они на тысячи лет опередили Европу в изучении языка. В “Аштадхйаи” западные лингвисты с удивлением обнаружили описание звуков и грамматических форм санскрита, предвосхищающее западную структурную лингвистику XX века.

Несмотря на всё многообразие и многотематичность санскритоязычной литературы, санскрит, в первую очередь, является языком священных книг. Древние индийцы считали его не одним из многих языков мира, пусть даже и лучшим из них, а единственно настоящим языком, на котором все вещи имеют своё правильное обозначение, божественным языком, а поэтому тот, кто изучает санскрит, по мнению индийцев, приближается к богам. Остальные языки считались тем же самым санскритом, только испорченным в большей или меньшей степени, точно также как и тот санскрит, который существует в нашем мире, считался некой рафинированной и значительно упрощённой формой санскрита, на котором говорят боги. По их мнению, древние Арии, прародители современного человечества, были прямыми потомками богов и унаследовали от них их язык, который с течением времени в силу последовательной деградации людей претерпел значительные изменения в сторону упрощения. Именно этим ими объясняется тот факт, что более ранний ведийский язык был по своей структуре намного сложнее позднего эпического и классического санскрита. Согласно легенде, звуки санскрита произошли из звучания даммару, небольшого двустороннего барабана бога Шивы, когда тот танцевал танец тандава. Таким образом, постулируется божественное происхождение санскрита. Согласно знаменитому трактату выдающегося мистика-грамматиста своего времени Абхинавагупты “Паратришика-виварана”, божественное сознание тождественно высшему Слову (Речи), и, следовательно, каждая буква или слово происходят из сознания и абсолютно от него неотделимы. Поэтому анализ языка не отделён от анализа сознания. Поскольку буквы, слова и пр. заключают в себе множество уровней смысла, язык в общем, следует воспринимать как целостную символическую систему.

Каждая буква санскритского алфавита соотносится с тем или иным типом энергии и считается его звуковой манифестацией. Так, звук “а” символизирует чит (сознание), “а” долгий - ананда (блаженство), “и” - иччха (волю), “и” долгий – ишана (владычество), “у” - унмеша (силу знания) и т. д. Гласные звуки собирательно называются “биджа” (семена) и соотносятся с Шивой, изначальным мужским принципом бытия, лежащим в основе всего проявленного: внешнего формирования, развития языка (алфавита) и раскрытия сознания, тогда как согласные именуются “йони” (лоно), и отождествляются с Шакти, или женским принципом. Тот факт, что произнесение согласного звука отдельно от гласного невозможно, является выражением того, что женский, то есть динамичный, порождающий и творящий принцип бытия побуждается к деятельности “оплодотворяющим” его статичным мужским принципом. Причём, важно, что звуки санскрита считаются не просто символическим выражением той или иной энергии, но реальными её носителями. Таким образом, правильно произнесённые, они способны пробуждать эти энергии как внутри человека, так и во внешнем пространстве. Этот принцип лежит в основе теории мантр. Древние мудрецы полагали, что при помощи правильного произнесения мантр, то есть особых фонетических формул возможно достижение любого, даже самого невероятного результата от исполнения тривиального сиюминутного желания до возвышения собственного сознания до божественного уровня. Именно поэтому практически все индуистские молитвенные и богослужебные тексты составлены на санскрите и на санскрите же должны исполняться. Чтение же перевода санскритского текста, на какой – либо другой язык будет иметь в лучшем случае силу обычной молитвы, эффективность которой зависит не столько от особенностей её фонетики, сколько от искренности самого молящегося. В этом состоит принципиальная разница между обычной молитвой и мантрой. Если первая действует за счёт ментальной энергии человека, её произносящего, то вторая сама по себе является носителем энергии, причем строго определённого типа. Собственно говоря, Веды являются ни чем иным, как сборником различных мантр, предназначенных для достижения тех или иных результатов. Есть свидетельства того, что древние ведические жрецы при помощи безупречно произносимых ими мантр могли управлять погодой, материализовывать предметы, левитировать и телепортироваться. И хотя, мантра, будет действовать вне зависимости от того, осознаёт ли произносящий её подлинный смысл, всё же, в случае полного его понимания, её эффект будет в десятки раз сильнее, ибо энергия мантры будет усилена собственной энергией индивида.

Более того, древние индийские мистики и математики полагали, что санскрит сам по себе содержит уникальный числовой код, который можно использовать для истолкования скрытой сути событий и прогнозирования будущего. Считается, что нумерологический код санскрита, называемый “катапайадхи” позволяет знающим его оказывать влияние на природные явления и человеческие судьбы, а также обретать высшие знания и быстрее продвигаться по пути духовного совершенствования. Первые письменные исследования и упоминания об этом коде датируются примерно 400 г. н.э. Эти исследования опирались в первую очередь на расшифровку ведических гимнов, которые сами по себе часто рассматриваются как первоначальный источник нумерологических соответствий. Ключ к разгадке этого кода, по мнению мистиков, заложен в таких древних текстах как Пураны, астрологические самхиты и Тантры.

Сейчас санскрит иногда называют, подобно латыни, мертвым языком, но это неверно. До сих пор его изучение входит в систему традиционного индийского образования. Санскрит перечислен в Приложении 8 к Конституции Индии в качестве одного из 14 официальных языков. В Индии крупнейшими центрами санскритологии являются Пуна, Калькутта, Варанаси, Барода, Мадрас и Майсур. При этом всегда особо выделяются Пуна и Варанаси. Считается, что только в этих двух городах можно научиться говорить на санскрите. В основном санскрит используется как богослужебный язык, однако на нём также издаются газеты и журналы, а некоторые ученые ведут на нем переписку. Литературная Академия Индии регулярно присуждает премии за достижения в области санскритской литературы. На санскрит современные индийцы переводят даже иностранную литературу, включая Шекспира, Достоевского и Шолохова. Любопытно, что во времена английской колонизации Индии на санскрит была переведена Библия. Санскритская лексика служит основным источником для обогащения словаря современных индийских языков, особенно в области создания терминов, обозначающих современные явления. Сохраняет свое значение санскрит и как разговорный язык, по данным всех последних официальных переписей, число лиц, использующих его в бытовом общении, составляет несколько сот человек, и при этом большая их часть - пандиты (учёные – богословы) из Варанаси и Митхилы. Во всем же мире санскрит привлекает все большее внимание и в научных кругах, и среди любителей-индологов, что связано с общим ростом интереса к традиционной индийской культуре. Свидетельством этого стала десятая международная конференция по санскриту, прошедшая 3-9 января 1997 года в городе Бангалор и собравшая несколько сот делегатов из разных стран мира. На этой конференции была принята резолюция с предложением объявить 2000 год годом санскрита. На этой конференции, помимо всего прочего, обсуждались и проблемы компьютеризации санскрита. Так что санскрит, хотя и древний, остается вечно живым языком и не теряет своего значения и в наше время.

Шактананда