"Кенигсберская Хроника" - журнал из столицы Восточной Пруссии Кенигсберга
сайт: http://kc.koenig.ru/ и http://kc.koenig.ru/Chronik1.htm
=================================================================
Рубрика: "Читальный зал" = http://kc.koenig.ru/LESE/lese.htm

ОРДЕНСКИЕ ЗАМКИ
ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ
+++++++++++++++++

---
В декабре 1230 года (по другим сведениям весной 1231), дождавшись когда Висла встала, орденские братья с кнехтами во главе с Германом фон Бальк, назначенным ландмайстером Пруссии, совместно с отрядом крестоносцев переправились на восточный берег реки.

Первое захваченное прусское укрепление было приспособленно ими под временное убежище. Это укрепление было названо Торн. В этом же году на самом берегу реки ими было найдено место, где было решено заложить замок, который также получил название Торн. Потому первое укрепление стало называться Альт Торн или Старый Торн.
---

Реконструкция замка Торн.
---
В этом, 1231 году, Орденом больше не планировалось продвижение вглубь Пруссии. Главной задачей было укрепить и обустроить свой плацдарм на правом берегу Вислы, получив таким образом прочную базу для дальнейшего движения на север и восток. На следующий год Орден активно приступил к продвижению в прусские земли.

железной рекой отряды ордена потекли в глубь и на восток
---
Сотрудник Государственного архива
Анатолий БАХТИН
===================================================================

Интернет-проект "Замки Тевтонского ордена"
Текст по источнику: http://www.castle.lv/teuton/all.html
==========================================================

ЗАМКИ ТЕВТОНСКОГО ОРДЕНА
====================

Наши представления о рыцарских временах традиционно связываются с важнейшим элементом средневековой архитектуры - замком. На территории бывшего орденского государства в Пруссии кое-где и доныне сохранились эти немые свидетели былого тевтонского господства. В XIII-XIV вв., в пору расцвета искусства замковой архитектуры, крестоносцы покрыли завоеванные в Пруссии земли густой сетью замков. В обшей сложности в начале XV в. Орден имел в Пруссии, на Хелминской земле и в Гданьском Поморье около 120 замков. На нынешней территории Калининградской области России, по имеющимся сведениям, находилось до 58 орденских замков и укреплений.
---

---
читать далее

Цикл статей об устройстве и истории Замков
Источник: http://zamok.h14.ru/st5/st.html
===================================================

ТУРНИР
=====

Конспективный перевод главы из книги
A.Schlunk, R.Giersch. Die Ritter: Geschichte - Kultur - Alltagsleben. Stutgart, 2003

Возникновение и развитие турнира
-------------------------------------------

Турнир в Saint-Inglevert близ Кале (Calais). Хроника Фруассара, кон.15 в.
---
При слове "турнир" - спасибо Голливуду - у большинства современных людей перед глазами возникает картина: два бойца в шлемах с устрашающими украшениями и в стальных латах. Они несутся друг на друга вдоль скаковой дорожки, разделенной деревянной оградой с опущенными копьями. Галоп заканчивается громовым ударом и падением в пыль одного из протагонистов, столь же не способного затем двигаться, как и лежащий на спине жук, почти задавленного своим снаряжением. Это клише полностью скрывает то, что формы и функции рыцарского турнира в ходе веков существенно менялись. Представленная картина не соответствует не только турнирам Высокого Средневековья, но и вообще противоречит самому понятию "турнир", происходящего от латинского tornare, т.е. "поворачивать" или "разворачиваться" как конный маневр.

Во франкоязычном регионе словом "tornoi" еще в начале 12 в. определялись бои конных воинов. Первое, как раньше считалось, немецкое сообщение о турнире 1127 г. близ Вюрцбурга, теперь также принято полагать ошибочным истолкованием сообщения о военном столкновении. Очевидно лишь постепенно этот термин стали употреблять исключительно для определения боевых игр, служащих тренировке. О турнире как о рыцарских упражнениях впервые сообщает Вильгельм (Wilhelm) из Сан-Тьери (Saint-Thierry) в 1149 г. в своем рассказе о жизни Бернарда Клервосского. Кретьен де Труа в 1170 г употребляет слово tornoi в значении спортивного турнира в своем романе "Эрек". После него и другие авторы рыцарских романов 12 в. используют термины turnei и turneiement уже не в военном значении. То, что французские рыцари были прародителями турнира, видно и из английских рукописей Высокого Средневековья, называвших спортивные турниры также conflictus Gallici.
---

Герцог Анхальтский (Anhalt) на турнире, Codex Manesse,
нач.14 в.
---
На территории Англии турниры закрепились довольно поздно, так как долгое время были запрещены. Их ввел лишь король Ричард I, вскоре после 1190 г. англо-французский "профессиональный турнирный боец" Гилльом ле Марешаль (Guillaume le Marechal), он же Уильям Маршал, еще в 1168 г. горько жаловался на запрет, принуждавший его к поездкам во Францию.

Трактаты всех веков поставляют информацию о предполагаемых истоках турнира. Было модно указывать его изобретателя: Александр Великий был здесь столь же популярен, как и легендарный король Артур. Некоторые источники называют французского рыцаря конца 11 в. Жофруа де Перильи (Geoffroy de Preuilly). Немецкие авторы заменяют Жофруа немецким королем Генрихом I. Но уже в 13 в. авторы смотрели на это более трезво: Аденет ле Рой (Adenet le Roi) высказывается в романе, вышедшем в 1285 г., коротко говоря, что изобретение турнира нельзя приписывать какому либо князю, но всему рыцарству в целом. Аденет поддерживает при этом современное предположение, что французские боевые и рыцарские игры развились из упражнений по маневрированию панцирной кавалерии. Но лишь после обращения аристократии к идеалам рыцарства турниры стали праздниками, о которых сообщают романы эпохи Штауфенов. Из воинских упражнений в ходе 12 в. родилось большое придворное событие, отличающееся от старых боевых игр конных воинов формальными вызовами и ритуализированным торжественным порядком.

Испытание рыцарей происходило теперь не только на поле боя, но и турнирной площадке. Здесь возможно было в куда более блестящей обстановке продемонстрировать свое совершенство во владении оружием, храбрость, благородство, проявить себя в служении даме. После того, как высокая знать открыла для себя рыцарский мир и по-новому оформила его, церковная критика турниров стала бессильна. Тщетно несколько соборов, прежде всего 1179, 1193 и 1197 гг., издавали запрет турниров, угрожали их участникам отлучением и отказом в христианском погребении. Магдебургский епископ Вихманн (Wichmann) проклял в 1175 г. всех участников этой "порочной игры" после того, как в течение одного года 16 рыцарей погибло на саксонских турнирах. Саксонские властители должны были поклясться, что навсегда откажутся от проведения турниров. Как строго эта клятва соблюдалось, можно увидеть из того, что уже в следующем году именно маркграф Дитрих фон Мейсен (Dietrich von Meissen) погиб от несчастного случая на турнире. Многие служители церкви также были приверженцами турниров: аббат монастыря Lesterps близ Лиможа стал известен в 1198 г. тем, что не пропустил ни одного турнира в окрестностях.


Наконечник турнирного копья
---
То, что критика со стороны церкви шла на убыль, могло быть и следствием изменения турнирной культуры: чем ближе мы к расцвету рыцарско-придворной культуры, тем больше теряет турнир свою грубость и военную функцию. Это развитие было неудержимо. Упадок рыцарского войска стал заметен уже вскоре после 1300 г., и это ускорило перемены в турнире. Позднее, после изменений способов ведения войны в 14 в., начатых в т.ч. катастрофами в битвах при Моргартене (Morgarten) и Земпахе (Sempach), турнир, как упражнение профессиональных воинов, утратил большое значение. Он просто превратился в - пусть и смертельно опасное - спортивное и репрезентативное зрелище. С падением значения рыцарей на поле боя возрастала потребность рыцарства в самовыражении на турнирном поле. Именно на этом фоне надо интерпретировать позднесредневековые усилия по обособлению турнирной культуры. Регламент становиться все жестче: основание турнирных обществ и связанных с ними институтов, например демонстрация шлемов и гербов, должны были защитить последнюю территорию, оставшуюся рыцарям.

Турнир, бухурт и тйост
--------------------------
Рыцарская турнирная культура знала не единственный вид боевых игр: в средневековых источниках различают Turnei, Buhurt и Tjost. Turnei - симуляция группового боя закованных в броню всадников, проводился как правило с участием двух команд. Бухурт был, напротив, командным соревнованием в искусстве верховой езды. Тренировке парного боя служил Тйост. Понятие "турнир" как обозначение всех видов состязаний стало общепринятым к концу 15 в. При Turnei - турнире в узком смысле - симулировалась рыцарская битва. Это происходило следующим образом: две возглавляемые предводителями команды по сигналу (им служило чаще всего перерезывание каната), начинали движение, переходили с рыси в галоп, затем в карьер, сталкивались, разворачивались (tornare!), и все повторялось.
---

Тйост на мечах
Codex Manesse,
нач.14 в.
---
Победивший всадник имел право увести в плен выбитого из седла противника или потребовать залог. Был также распространен обычай, по которому побежденный освобождался в обмен на свое оружие или выкуп. Были рыцари, которые благодаря своим успехам на турнирах становились "профессиональными спортсменами" и благодаря участию в турнирах получали неплохой доход.
---

Маркграф побеждает графа Анхальта. "Вильгельм" Вольфрама фон Эшенбаха
---
В турнирах поначалу принимали участие не только рыцари. В 12 в. еще было принято, что рядом с рыцарями сражались вспомогательные пешие войска, вооруженные дубинами и булавами. Лишь в ходе 13 в. от этого обычая постепенно отказались после того, как возросло число жалоб по поводу распространившейся практики "опрокидывания". Речь идет о слугах, которые целенаправленно пытались стянуть противника своего господина из седла с целью обеспечить сеньору большую добычу. Турниры были массовыми мероприятиями. На турнир в Суассоне в 1175 г. граф Балдуин Геннегау (Hennegau) явился с 200 рыцарями и 1200 пешими слугами. На турнире, устроенном в Гейдельберге (Heidelberg) в 1481 г. пфальцграфом Филиппом, присутствовало 5 князей, 20 графов, 4 свободных господина (Freiherr), 60 рыцарей и 385 благородных (т.е. еще не посвященных в рыцари оруженосцев). Из-за большого стечения народа турниры были опасны не только по техническим причинам: если среди бойцов присутствовали те, кто имел между собой личные счеты, то катастрофа была почти запрограммирована. Дурно прославился турнир в Шалоне (Chalons) 1274 г. между рыцарями графа Шалона и англичанами из свиты короля Эдуарда I. Он перерос в кровавую бойню. Королевский двор был так шокирован, что было введено "armes courtoises" - тупое оружие, которое должно было в дальнейшем применятся при состязаниях. При турнире в Виндзоре 1278 г. допускались лишь мечи из китового уса.
---

Маркграф покидает турнирную палатку. "Вильгельм" Вольфрама фон Эшенбаха
---
Бухурт (или Gyrum) был скорее конным состязанием, уходящей корнями в старинные, возможно древнегерманские обычаи. При этом состязались в демонстрации совершенства верховой езды. При бухурте оружие, как правило, заменялось деревянным. Благодаря мирному характеру этого состязания участие в нем было разрешено даже рыцарям-тамплиерам, для которых участие в турнирах было вообще строго запрещено.

Такого рода спектаклем был, вероятно, знаменитый придворный праздник в Майнце в 1184 г. Это мероприятие всегда описывается хронистами как особо блестящее, возможно этот бухурт стал событием века. По данным хрониста Гизельберта фон Монс (Giselbert von Mons) в празднике принимали участие 20000 рыцарей. Центральным событием было посвящение в рыцари сыновей императора, короля Генриха VI и герцога Филиппа. В конных играх участвовал и император со своими сыновьями.

Тйост - это бой двух рыцарей с длинными копьями, знакомый нам по многочисленным средневековым изображениям. Оба рыцаря пытаются сбить друг друга с коня или как минимум сломать копье. В зависимости от правил иногда, например в случае выхода из строя копий, разрешалось пользоваться мечом.
---

Миниатюра из романа "Тристан". ок.1410
---
В романах Высокого Средневековья часто сообщается о тйосте. Одно из старейших описаний дает нам Хартманн фон Ауэ (Hartmann von Aue) в своем романе "Эрек" (1190 г.). Подробное описание тйоста можно найти и в рассказе о турнире, устроенном маркграфом Генрихом фон Мейсcен (Heinrich von Meissen) в 1263 г. в Нордхаузене (Nordhausen). Богатый князь установил на турнирном поле искусственное дерево с серебряными и золотыми листьями. Серебряные предназначались в награду тем, кто смог сломать копье противника, золотые - выбившим противника из седла.

В немецких землях тйост сначала называли Stechen (от нем. колоть). С переходом на тупые копья было перенято и название тйост. Введение такого тупого оружия, вероятно в 13 в., "обезопасило" тйост, хотя риск и не мог быть полностью исключен. Это доказывает смерть короля Франции Генриха II в 1559 г., которому при тйосте обломок копья, прошедший сквозь визир шлема, проник в мозг.

Турнир в Позднее Средневековье
----------------------------------------


Один из старейших гербовых свиков немецкоязычного региона. Ок.1340
---
Общественные изменения Позднего Средневековья отразилось и в культуре турниров. Военное значение турниров все сильнее отходило на задний план, а спортивный характер выступал вперед. Так умерший в 1276 г. уроженец Штирской марки Ульрих фон Лихтенштейн (Ulrich von Lichtenstein) называет пять элементов, больше всего вдохновляющих его в турнире: любовь к борьбе и состязанию, тренировка, добыча, успех у женщин, преумножение личной славы.

В конце 14 в. к этим мотивам добавились и политические компоненты. Турнир все более становиться инструментом сплочения знати. Регулирование права участия в турнире доходит до предела и служит укреплению социальной закрытости. Термин "турнирная знать" (нем. Turnieradel) возник тогда же, когда император Карл IV стал выдавать дворянские патенты предпринимателям и другим полезным людям. Старые роды знати и министериалов видели в этой практике непосредственную угрозу старому порядку и превратили участие в турнире в средство обособление от новой знати. Право на участие в турнире должно было отличать настоящую знать от записной (Briefadel).

Особое значение имели основываемые знатью с 14 в. турнирные общества. Эти аристократические союзы имели два направления деятельности: с одной стороны, они должны были заменять князей, которые переставали быть щедрыми устроителями праздничных турниров; с другой стороны, они должны были под прикрытием дружеских встреч объединять низкое и среднее дворянство против претензий князей и городов. Это политическое значение турнирных обществ усилилось в первой половине 15 в., когда напряжение между территориальными князьями и дворянством сильно возросло и дошло до серьезных, порой военных, столкновений. Турнирные общества все более приобретали характер тайных организаций.

В военно-техническом плане turnei все более заменяется состязаниями на булавах. Вместо копья и меча сражаются деревянными булавами (Kolben) или битами (Schlegel). В 1366 г. в Швабии образовывается турнирное общество даже именующее себя по этому оружию: Schlegler. Турниры на булавах привели к возникновению собственного шлема, т.н. Spangenhelm, который приобрел особое значение как верх герба турнирной знати. В 15 в. было принято начинать состязания с турнира на булавах. Через два часа слуги приносили бойцам мечи для т.н. дополнительного турнира (Nachturnier). После создания турнирными обществами руководства по проведению турниров правила стали жестче. Франконский устав 1479 г. предписывал, например, использование лишь специальных тупых турнирных мечей и булав. Это оружие служило лишь для того, чтобы сбить у противника украшение шлема (cleinot). Кроме того нельзя было атаковать противника ниже седла, а также в тех местах, "где он обнажен и не покрыт броней".

И наконец регламентируется и количество слуг, сопровождающих рыцаря. Франконский устав 1479 г. предписывает, что каждый рыцарь имеет право иметь при себе лишь одного оружейника. Число прочих слуг зависело от социального статуса бойца: князьям разрешалось иметь четырех слуг, графам и знатным господам (Edelherr) трех, рыцарям двух и оруженосцам одного.
---

Герб рыцаря фон Вольфштайн (Wolfstein), 15 в. Старый род министериалов фон Сульцбург (Sulzburg) сменил имя, получив в лен замок Вольфштайн. Одновременно сменилась и верхняя часть герба: волк с ягненком в зубах
---

Турнирный доспех с тарчем. 15 в.
---
Захват добычи также прекратил свое существование в старых формах: если раньше было принято, что проигравший терял доспехи и коня, а также платил произвольный выкуп, то теперь размер выкупа предписывался уставом турнира. Отступные за коня и доспехи также определялись перед турниром. В Англии порядок проведения турнира с конца 13 в. был вообще определен законом.

Кроме того, тйост приобретал все большее значение. Самое позднее с 15 в. утвердились турниры, состоящие лишь из групповых тйостов. Правила боя также были значительно смягчены. Теперь по правила требовали лишь попасть в тарч (Tartsche), турнирный щит, изобретенный в Италии. Он распадался на части от действия специального механизма, закрепленного на уровне правого плеча и приводившегося в действие при точном попадании.

Как поздняя форма в 15 и 16 вв. существовал т.н. валлийский тйост. Этот тйост отличался от обычного сооружением деревянного барьера, разделяющего пути противников. Совсем никакой средневековой основы не имеют состязания, которые сейчас порой представляют как составную часть рыцарского турнира: упражнения, при которых надо попасть копьем в голову мавра или турка, сделанные из бумаги, являются изобретением начала Нового времени и возникли никак не ранее 16 в.
=================================================================

Цикл статей по устройству и истории Замков
Источник: http://zamok.h14.ru/st4/st.html
===============================================

ЖИЗНЬ В ЗАМКЕ
===========

Конспективный перевод главы из книги
A.Schlunk, R.Giersch. Die Ritter: Geschichte - Kultur - Alltagsleben. Stutgart, 2003

Обитатели замков
---------------------

Деталь фрески в зале замка Рункельштайн (Runkelstein) в Южном Тироле. Ок 1400 г.
---
Количество лиц, проживающих в замке, и отношения между ними зависели от выполняемых замком функций. Меньше всего жителей мы обнаруживаем в "частных" замках, служивших в первую очередь местом жительства хозяина замка и его семьи. Здесь мы встречаем лишь минимум прислуги, в крайних случаях хозяйка замка должна была сама при поддержке одной служанки выполнять домашнюю работу в то время, как хозяин занимался управлением. Отличие от крестьянского образа жизни в этом случае едва ощутимо. Не смотря на все сообщения о разорившихся дворянах такие случаи были скорее исключением. Обедневшие рыцари часто встречаются и во времена Штауфенов. Чаще всего замки, в том числе и принадлежавшие простым рыцарям, были центром небольших владений с имениями в нескольких точках, которые редко возделывались самостоятельно. Обычно владения распределялись между парой дюжин, реже несколькими сотнями крепостных, плативших в ответ подати и выполнявших работы. В этом случае управляющий, порой с собственным писарем, наблюдал за поступлениями от крестьян натуральных и денежных податей от крестьян и решал споры между крепостными. В некоторых замках управляющему и писарю выделялось отдельное помещение, часто вблизи ворот, порой в форбурге или на хозяйственном дворе. Прислуга в этих случаях была обширнее и включала помимо слуг и служанок постоянного повара, пару поварят, возможно также истопника, кузнеца или шорника. Если предстояли крупные строительные работы, то нанимались плотники и каменщики, которые в этот период также могли размещаться на территории замка.

Военное обеспечение таких замков, по крайней мере в мирное время, ограничивалось самым необходимым. Так в 1425 г. оба совладельца замка Райхельсберг (Reichelsberg) в нижнефранконском Аубе (Aub) заключили соглашение, что каждый из них выставляет по одному вооруженному слуге, а двух привратников (Türmann и Torwart) и двух стражей оплачивают совместно. Аналогичным в позднее Средневековье было положение в служебных замках крупных феодалов. Хозяина замка чаще всего представлял управляющий, которому помогали один или два писаря. Для управленческих нужд выделялись одна-две комнаты, чаще всего в паласе. В 1366 г. для защиты замка Лихтенэгг (Lichtenegg) владелец выставлял привратника, двух стражей, пять вооруженных слуг с двумя конями, кроме того повар должен был обеспечивать потребности служащих и их семьи. Прочую дворовую прислугу управляющий должен был оплачивать сам.

Особое положение занимали большие имперские замки, воздвигнутые в 12 - нач. 13 в. в узловых точках империи Штауфенами. Например Нюрнберг, Кайзерслаутерн, Хагенау, Оппенхайм (Nürnberg, Kaiserslautern, Hagenau, Oppenheim). Они служили центрами управления империей и военными опорными пунктами. Но и здесь количество министериалов, выполнявших административные или военные функции, было скромным - даже в больших имперских замках их навряд ли было больше 20. Изначально они были обязаны в обмен на лен нести постоянную службу. Размещались они поначалу скорее всего в постройках ядра замка или форбурга. Однако из-за стесненных жилищных условий уже в 12 в. они строили себе жилые башни за стенами замка. Таким образом вблизи замков возникали настоящие военные поселения. Обязанность гарнизонной службы постепенно размягчалась, а с течением времени стала распространяться лишь на период военной опасности. А поскольку часто получали лены от разных господ, то гарнизонная служба становилась и вовсе невозможной.

Совсем другая ситуация была в замках-резиденциях больших аристократических родов, центрах благородной рыцарской культуры. Сюда знатные семьи отправляли на воспитание своих отпрысков, мужчины боролись за такие почетные посты, как кравчий, камергер, стольник, служили как рыцари, советники, служащие или управляющие, а дамы - как камеристки княгинь.

Большое число придворных требовало соответствующего количества как простой прислуги, так и специалистов: поваров, пекарей, мясников, кузнецов, шорников, плотников, каменщиков, не в последнюю очередь резчиков, художников, ювелиров. Их можно там и сям встретить и в замках низкой знати, но здесь они обычно не располагали собственными мастерскими.

Свет и тепло
---------------
Приятно в июньский день смотреть из окна замка вдаль, любуясь пейзажем. Но кто же холодным, сырым ноябрьским днем по грязным, размокшим дорогам? Жители замка должны были проводить в нем и холодное время года, жалуясь на невзгоды зимы и вздыхая о весне.

Стены лишь частично защищали от холода, без отопления они остывали и впитывали влагу. Кто мог себе позволить, обшивал стены досками или завешивал их коврами. Маленькие окна меньше пропускали холод; большие многосводчатые окна, которые встречаются лишь в залах больших замков, замуровывали еще в 13-14 вв., когда климат стал суровей. На месте больших оконных проемов появились маленькие прямоугольные окна, порой упорядоченные в группы. Репрезентативные постройки получали большие окна, разделенные пополам или накрест, при этом минимум верхняя часть остеклялась.
---

Лампа. 15 в.
---
Хотя стекло было уже известно, но даже в замках знати применялось для остекления так называемое "лесное стекло" ("Waldglas"), которые можно было обрабатывать лишь в молочно-мутные круглые шайбы, пропускавшие лишь минимум света. Большинство рыцарей однако не могло позволить себе и такого стекла. Вместо него окна закрывали едва пропускавшими свет кожами или пергаментом, чаще всего на деревянных рамах, или мехами. От сквозняка щели затыкали соломой или мхом. Это делало и без того сумрачные помещения еще темнее - бесконечные месяцы в полутьме: если в где-то и справедливо наше представление о мрачном средневековье, так именно здесь.

Темные помещения можно было обеспечить лишь слабым освещением. Известные нам свечи из стеарина и парафина были изобретены лишь в 19 в., До этого применялись свечи из жира, получаемого из коровьих почек, или бараньего жира. Свечи из пчелиного воска были дороги и лишь тогда доступны для хозяина замка, если сырье поставляли собственные пчелы. Эффективнее были факелы, но они давали много копоти, портили ковры и мебель и уже по этой причине применялись лишь в особых случаях.

Дешевле была сосновая лучина и масляные лампы - дававшие также много копоти, сжигавшие и без того скудный кислород и распространявшие сильный прогорклый запах.

Отопление
-------------


Кафельная плитка с изображением рыцаря. 14 в.
---
В замках было не только темно, но и очень холодно, а в скальных замках еще и сыро.

В то время как знать могла спасаться на отапливаемых первых этаже, в маленьких замках было куда неуютнее. Каменный камин в зале распространял тепло лишь на несколько метров вокруг, и то лишь пока горел огонь. Место у огня предназначалось господину замка, его семье и почетным гостям. Удаленные концы зала или помещения без каминов и печей отапливались железными корзинами с раскаленными углями, дававшими лишь скудное тепло.

Простые печи из известняка встречаются и в скромных домах, которые даже у знати состояли до 11 в. лишь из двух помещений, что однако было уже большим шагом вперед по сравнению с однопространственными домами. В кухонной части, чаще всего деревянной, пища готовилась на открытом огне. Тыльная, каменная, сторона печи отапливала прилегающее помещение, остававшееся таким образом незадымленным.
После того, как в конце 11-12 в. возникли печные трубы, кухня и жилые помещения были разнесены по разным этажам. Камин в зале часто комбинировался с кафельной плитой. Кафельные плиты, существование которых доказано с 12 в., делались из простой глины. Они лучше удерживали и распределяли тепло и одновременно были не столь пожароопасны. Вскоре их стали облицовывать кафелем из обожженной глины, увеличивающем площадь поверхности и лучше сохранявшем тепло. Позднее кафель стали покрывать глазурью и украшать различными рисунками.

Одно из старейших изображений кафельной плиты встречается в так называемом Цюрихском гербовом списке (Züricher Wappenrolle) как украшение шлема (!) швейцарского рыцаря "Stubenwied". Роль, которую сыграла печь в повышение комфортности жизни в замке, нашла отражение в указателе лиц княжеского замка Тироль. Fornarius, истопник, и не менее чем 11 его помощников стоят во главе списка.
---

Стенной камин в замке Вилденберг (Wildenberg)
---
Интерьер и мебель
-----------------------
Жилые башни времен ранних Штауфенов были скупо меблированы, а сама мебель вплоть до конца средневековья даже в замках крупных феодалов была простой. В тоже время оформление стен, полов и потолков было значительно богаче, ярче и разнообразнее.
---


Типичный разрез жилой башни
12 в. Здесь - замок Абенберг (Abenberg), Средняя Франкония. Реконстр. R.Mayrock
---
Входом в жилую башню служила простая лестница, ведущая на второй или третий этаж. Стены нижних этажей были или оштукатурены тонким слоем извести, или каменная кладка оставалась открытой. Прохлада, идущая от стен, была здесь желанной, так как тут на деревянных стеллажах хранились запасы: фрукты и хлеб, овощи и зелень в сосудах из обоженной глины, другие продукты питания, в больших деревянных чанах - запас воды, предназначенный на крайний случай. Так как вода была плохого качества существенную роль играло вино, хранившееся в бочках.

Над складскими помещениями располагалась кухня с большим местом для разведения огня, на уровне пола или немного приподнятое, над ним - далеко выступающая каминная или дымоотводная оболочка. Меблировка была экономной - простой стол для приготовления пищи, полка для горшков, тарелок или продуктов. Пол покрывался тонким огнестойким слоем из глины или известкового раствора, в последующие века пол делали также из кирпича или каменных плит.

На втором, а порой и третьем этаже жилой башни (или паласа) располагался жилой зал, центральный пункт замка, в котором доминировал большой стенной камин. Здесь стены были оштукатурены или покрыты фресками. Гобелены служили одновременно украшением и защитой от холода, особо роскошные вывешивались лишь по праздничным дням.

Рядом с камином на складных стульях или в креслах сидели хозяин и члены его семьи. Если следовать описаниям современников, то столы заносились в зал лишь на время еды, а потом сразу уносились. Сидели на табуретках или скамьях ("стул" изобрели лишь в 16 в.), а также на складных стульях и табуретках, кроме того на сундуках. Вдоль стен стояли скамьи, или это была одна скамья, шедшая по периметру.

Над залом в жилой башне размещались спальные палаты господина и членов его семь, под крышей - помещения прислуги. Для защиты от холода стены обшивали массивными, поначалу простыми досками, но чаще тканевой обшивкой. Спальное помещение, бывшее общим для всей прислуги вплоть до нового времени было неотапливаемым.

В сундуках, редко в (стенных) шкафах хранились ценные одежды и документы. Другие сундуки служили для хранения постельных принадлежностей. Если это было возможно, то господа пользовались кроватью с балдахином, Навес из ткани или дерева должен был задерживать вредных насекомых, кровати были короче, чем сегодня, так как спали полусидя. Слуги спали на соломе, часто рядом с конями. Служанки - на простых, сбитых из досок общих кроватях.

Санитария
-------------
Санитария, водоснабжение и личная гигиена были в замках тесно связаны. Там, где воду приходилось с трудом доставать из колодцев, брать из цистерн или доставлять за несколько километров, экономное ее расходование было первейшим заветом. Важнее личной гигиены был тогда уход за животными, прежде всего дорогими конями. Поэтому нет ничего удивительного в том, что горожане и сельские жители морщили носы в присутствии обитателей замков. Еще в 16 в. хроника обосновывала переселение знати из замков аргументом: "Дабы нам было где мыться". Поскольку тогдашние городские бани не ограничивались уходом за телом, но включали в свой репертуар и услуги современного "массажного салона", трудно сказать с уверенностью, что искали рыцари на самом деле.
---

Прислужница в купальне. "Wenzelsbibel", ок.1400 г.
---
Если же следовать средневековым романам и эпосам, то личная гигиена имела обладала высокой ценностью. Запыленный после долгой скачки Парцифаль принимает ванну, опекаемый купальными прислужницами. Мелеганц (в одноименном романе артуровского цикла, 1160-80) застает вовсе не возмущающуюся этим хозяйку замка в купальной бадье, кстати находящейся перед замком под липой. Эпический герой Битерольф устраивает совместные купания "86 или более", а один раз сразу 500 витязей - в бадье, установленной в зале. В шванке "Голый посол" протагонист был направлен со своей новостью в купальню. Логично предположив, что хозяин замка моется там, посол раздевается догола и входит в помещение, но обнаруживает там всю рыцарскую семью со служанками - к тому же одетых. Они удалились в теплую баню лишь из-за холодной погоды. И уж совсем не шуткой является история, как в 1045 г. несколько персон, в том числе епископ Вюрцбурга, умерли в купальной бадье замка Персенбург (Persenbeug) после того, как рухнул потолок купальни

В купальне или бане находились не только бадьи для мытья, но и паровая баня, для получения пара воду лили на раскаленные камни.

Купальни и бани конечно были типичной принадлежностью замков высокой знати и находились как правило на первом этаже паласа или жилой башни, так как требовали большого количества воды. В замках простых рыцарей наоборот они обнаруживаются редко, да и то лишь на пороге Нового времени. Мыло, пусть даже и плохого качества, было обязательной принадлежностью, дорогое мыло научились варить уже в эпоху крестовых походов. Различные щетки, в том числе зубные, чистки для ногтей и ушей также относились к обязательному снаряжению и их существование прослеживается по источникам в отдельных замках. Маленькие зеркала были известны, но относились к предметам роскоши, так как их умели делать лишь в Венеции. Некоторые, преимущественно знатные дамы, носили парики, красили волосы или завивали их. Естественно и средневековые женщины пользовались косметикой, пусть даже make-up был клейким и не особенно водостойки.
---

Паровая баня. 14 в.
---
Деликатная тема. На равнинах уже в раннее средневековье в монастырях устраивались гигиенически прогрессивные туалеты - проточную воду рек и ручьев использовали для промывки. Но в высоких замках этот способ был невозможен. В некоторых жилых башнях обнаруживаются башнеподобные пристройки, возможно использовавшиеся как нужники. Внизу, у основания башни или даже ниже его уровня, собирались фекалии. Если колодец или цистерна находились слишком близко к выгребной яме, то вода могла быть заражена бактериями. Последствиями были инфекции и понос, болезнетворные микробы вновь попадали в воду и круг замыкался. Настоящий прогресс произошел во время Штауфенов: дела стали справлять просто за крепостную стену. Для этого нужники устраивались на стене: или шахта встраивалась в стену, или нужник в виде эркера выступал из стены. Фекалии уходили либо в свободном падении, или по деревянным или каменным трубам в замковый ров, порой в выгребные ямы.

С внутренней стороны нужники поначалу были открыты обозрению, впоследствии их стали закрывать дверью, превратив в "тайную комнату". А как же зимой, при отрицательных температурах? Ну, были еще ночные горшки, которые поначалу делали из дерева, позже из глины.

Водоснабжение
-------------------
Пока замки или укрепленные дома знати располагались в издавна заселенной долине, то водоснабжение из ближайшего ручья, источника или шахтного колодца не являлось большой проблемой. Ситуация изменилась в 11-12 вв., когда замки стали строить на вершинах гор или труднодоступных горных плато. Вероятность в узком ареале замка - а замок рос в высоту - найти источник снижалась до нуля и была пожалуй выше лишь в замках, расположенных на выступе горного склона - например замок Найдэкк (Neideck) в Верхней Франконии. А замок без собственного водоснабжения в случае осады был практически бесполезен
---

Бадья из колодца замка Руннебург (Runeneburg)
ок. 1250 г.
---
Колодцы
----------------
В первую очередь рассматривалась возможность получить воду из колодца в пределах замка, что давало гарантию получения свежей воды в случаи осады. Усилия были соответственно велики. Колодец приходилось копать сквозь скальную породу до водоносных слоев, а то и до грунтовых вод. Это требовало колодцев глубиной в среднем от 20 до 40 м, не редкость и 70 м, в единичных случаях, например Куффхойсер (Kyffhäuser) в Тюрингии, Хомберг (Homberg) или крепость Кенигстайн (Königstein) в Саксонии, более 140 м. В зависимости от породы и глубины над колодцем работали год, иногда три или пять лет, при этом технические сложности возрастали, прежде всего подача свежего воздуха, непропорционально возрастали. В экстремальных случаях колодец поглощал столько же денег, сколько все остальные постройки.

Резервуары и фильтрующие цистерны
-----------------------------------------------
Если устройство колодца было невозможно (как например в районе Юра, Juragebiet в Альпах) или его стоимость превосходила возможности хозяина замка, то приходилось искать запасное решение. Проще всего было собирать дождевую воду на территории замка и держать ее в резервуарах. По трубопроводам, открытым или закрытым, собирали с крыш дождевую и талую воду. Водосборником служили большие деревянные ванны, специальные помещения или ямы, в больших замках каменные цистерны, достигавшие, как в замках крестоносцев в Святой земле, размеров целого зала. В маленьких замках удовлетворялись полностью или частично вырубленными в скале маленькими цистернами, сужавшимися к верху, как в верхнефранконском замке Роенхан (Rotenhan) или западнопфальцском Алтдан (Altdahn).

Качество воды улучшалось с помощью цистерн-фильтров, в которых вода проходила сначала через слой гравия, щебня или песка.

Внешнее водоснабжение
------------------------------


Чайник из колодца замка Руннебург (Runeneburg)
13 в.
---
Даже отфильтрованная вода становиться со временем солоноватой, в жаркий период цистерна может к тому же быстро высохнуть. Кроме того цистерны сооружались скорее на случай осады или крайней необходимости, в то время, как обычно пользовались свежей водой из ручьев и источников, даже если ее приходилось с усилиями доставлять за несколько километров.

Лишь редко удавалось переложить этот груз на крестьян. Как правило каждое утро один-два слуги или служанки посылались в долину, которые доставляли воду в замок или сами, или на спине осла - ослиные тропы и сейчас можно встретить вблизи многих высотных замков. То, что нам сейчас кажется невыносимым, было нормальной повседневностью в районе Юра или Франконской Швейцарии вплоть до начала 20 в., крестьянам приходилось здесь носить воду за 4 км от речной долины в горы.

Если замок был расположен на выступе горного склона, хозяин замка имел средства и выше по склону находился источник, то мог быть сооружен водопровод из дерева и глины. Это решение однако в случае осады не мело ценности, так как водопровод мог быть легко перерезан извне. Прибегали ли к таким устройствам в Средневековье, точно не известно - немногие сохранившиеся водопроводы происходят из нового времени, когда оборонительная задача замков отступила на задний план. На сколько высока была заинтересованность в свежей воде показывает пример замка Бервартштайн (Berwartstein): Хотя в замке расположен 80 м колодец, в 16 в. из-за плохого качества воды был сооружен водопровод, ведший к основанию горы, откуда воду уже доставляли пешком.

На примере Бервартштайна отчетливо видно, что не полагались на один способ добычи воды: в случае осады замок должен был быть максимально автономен - колодец в совершенстве решал эту задачу, цистерна обеспечивала водой на ограниченный период.

Ежедневная пища
----------------------


Застолье. Ковер из Байо (Bayeux). Конец 11 в.
---
Нигде социальные отличия не проявлялись в средневековом обществе так сильно, как в питании. В раннее средневековье, когда знать жила в деревнях или в их близи, различить жилье знати от жилья крестьян можно даже по пищевым отходам. Еда была важнейшим атрибутом статуса - аристократия и остальное население куда меньше отличались в одежде жилье, чем в пище.

Если простой рыцарь оказывался за столом господина, то он уже мог себя поздравить, даже если это была повседневная еда, а не праздник. Если процитировать Вольфрама фон Эшенбаха, то "там где ко мне обращаются Мой господин, то есть дома... даже у мышей нет повода для праздника."

Если простой рыцарь в 14 или 15 вв. владел собственным замком, то ему удалось сильно продвинуться по социальной лестнице. По остаткам пищи в замках мелкой знати археологам удалось реконструировать: естественно ели мясо, но почти исключительно свинину и говядину. Свиньи и коровы ели и крестьяне, но говядина была жесткой и происходила из их старых тягловых животных. Чтобы получить полную питательную ценность мяса, и крестьяне, и рыцари варили его. Дичь играла лишь подчиненную роль. Таким образом не приходиться говорить о существенных качественных отличиях в питании рыцарей и крестьян. Другая картина вырисовывается, если мы посмотрим на количественные отличия. По результатам исследований пищевых привычек в позднесредневековой Оверни мы знаем, что сельские жители потребляли в среднем 26 кг мяса на человека в год, мелкая знать же около 100 кг - в четыре раза больше, чем крестьянин.
---

Сосуд для запасов и настольные горшки. Свежее мясо зимой было редкостью. Поскольку фуража на зиму не хватало, скотину забивали осенью. Мясо засаливали и хранили в глиняных сосудах.
---
Важнейшей составной частью рациона на протяжении всего редневековья было однако не мясо, а зерновые продукты, которые попадали на стол как хлеб, каша или пиво, реже как булки, коржи, пироги, пряники, кренделя. В нормальное время разница между рыцарем и крестьянином здесь была не очень велика и скорее выражалась в качестве: чем богаче был дом, тем светлее хлеб - от черного хлеба крестьян до белого пшеничного хлеба. Зерновые продукты полностью покрывали потребность в пище представителя знати и почти полностью таковые крестьянина. Неурожай и неуклонно следовавшее за ним повышение цен непосредственно било по нижним слоям и делало очевидным неизвестное нам мерило: позиция на социальной лестнице в период скудности продовольствия определяла, кому жить, а кому умереть.

По сравнению с зерном все остальные продукты, даже мясо, были лишь приправой, чье соотношение однако говорило о качестве жизни и ее продолжительности: зерно могло покрыть лишь базовую потребность в калориях, но не в витаминах. В первую очередь следует упомянуть об овощах, которые становились все разнообразнее и выращивались в каждом замке - в замковом огороде, в форбурге или хозяйственном дворе.
Фрукты в раннее средневековье были поставлены прежде всего дикими сортами, с 11-12 вв. - полученными с засаженных фруктовыми деревьями лугов. Яблоки и груши часто варили, виноград часто перерабатывали в вино, уксус, крепкие напитки, фрукты перерабатывали в желе, варенье, сироп. Лес давал ягоды, шиповник, бузину, желуди, каштаны, орехи. Все это в раннее и высокое средневековье было доступно и крестьянам, но с ростом плотности населения все сильнее регламентировалось.
---

Тарелка из замка Руннебург (Runeneburg)
13 в. Посуда из серебра даже на столах знати была исключением. В основном пользовались деревянными тарелками и бокалами
---
Значительно большую роль, чем сегодня играла рыба, классическая еда поста. Средневековье знало 70 дней поста, благочестивые христиане постились также по пятницам и субботам, а особо сильно верующие также каждую среду. В эти дни мясо, птица и молочные продукты были табу, кроме того вместо двух основных приемов пищи оставался один.

Особенно любима была сильно приправленная еда. Всем слоям населения, по крайней мере теоретически, были доступны все местные специи во всей непривычной для нас широте - частично как замена дорогой соли. Иначе было со специями, поступающими из средиземноморского бассейна, Западной Африки или Дальнего Востока. Маленькая баночка шафрана стоила как корова, фунт мускатного ореха не менее 7 быков, за перец, имбирь или корицу давали кусающиеся цены. Для тех, кто желал продемонстрировать богатство, здесь было широкое поле, на этом не экономили и перчили даже вино.

Одежда
---------


Рисунок из Codex Manesse. Нач. 14 в.
---
Мы привыкли видеть рыцарей в доспехах, которые они само собой разумеется одевали лишь для боя. Что же носил рыцарь "в частном порядке"? При рассматривании средневековых изображений, например знаменитого Codex Manesse, сразу бросается в глаза отсутствие разницы между мужской и женской, взрослой и детской одеждой. Везде длинные, до щиколотки нижние одежды, над ними кафтан, идущий до пола как у женщин, так и у мужчин. Лишь в 15 в. нижний край одежды у мужчин начал смещаться вверх - настолько, что стали отчетливо заметны мелкие различия.

Еще в 10 в. мы сделали бы это с легкостью: женщина в длинном, широком платье, мужчина в платье до колен, ниже штаны - разновидность льняных панталон средней длины, к ним подвязаны "брюки", так называемые чулки, на ступни одеты чулки. Различия в одежде знати и крестьян проявляются более в качестве, чем в покрое.
В 11 в. женская мода пришла в движение. Рукав стал шире и длиннее, пояс осторожно показывает фигуру, изысканный и все более сужающийся покрой подчеркивает объем груди. В 12 в. подчеркивающее фигуру развитие продолжается, талия и грудь моделируются с помощью шнуровки. "Вверх от пояса почти открытый и совершенно обнаженный" (Конрад фон Вюрцбург) - картина потрясшая современников и потомков. Ниже пояса платье падало в широких складках, теперь оно достигает пола, и при ходьбе его приходиться поддерживать. Рукава росли и также достигли пола; Они были не только украшением, но практически служили платком, не в последнюю очередь как залог высокой любви. Последним криком начала 13 в. был хвост, шлейф порой удивительной длины, одеваемый по особым поводам, например для танцев. Успешная модель, которой вскоре стали подражать и крестьянки. В 1240 г. папский Legat Latinus вверг дам в ужас, так как хотел ограничить длину шлейфа: "Это было для дам страшнее смерти" (Салимбене (Salimbene) из Пармы, Хроника).
---

Рисунок из "Песни о Роланде". Ок. 1170 г.
---
Мужская мода подстраивалась, Длина нижней одежды и кафтана росла после 1100 г. и в конце концов тоже достигла пола. Около 1300 г. практичное платье, доходящее до колен, носили слуги и крестьяне, а также рыцари в быту. От женских кафтанов мужские отличались разрезом спереди и сзади, что облегчало верховую езду. Даже длинный рукав был перенят, верхняя часть тела также шнуровалась. Верхнюю одежду часто укорачивали спереди, чтобы открыть обозрению гордость мужской красоты, "рыцарские ноги". "Багряные штаны надевали храбрецы. Бог мой! Как прекрасны были их ноги!" (Готтфрид Страссбургский).
---

Эмалевый конец пояса. 10-11 вв.
---
Церковь выступила в поход на жизнерадостные костюмы, она протестовала против открытых мужских ног (особенно если господа "одевали на голые ноги лишь пару сапог"), а также непристойных женских одежд, "которые выставляют на обозрение любовников все, что она может им предложить" (Thietmar von Merseburg, "Chronicon", нач. 11 в.). Кажется церковь имела успех, в ходе 13 в. экстравагантность моды уменьшилась, от излишних украшений отказались. С другой стороны доказательством этому служат надгробные и церковные изображения, которые не вполне соответствуют литературным свидетельствам.

В 13 в. во Франции и Испании, уже тогда являвшихся центрами западной моды, были изданы первые мирские законы против роскоши в одежде. Они регламентировали поскошь одежды при дворе, в частности установив, на сколько следует украшать кафтаны мехом. Лишь в Центральной Европе законы об одежде были направлены против крестьян и предписывали им простое платье, естественно лишь коричневых, синих и черных тонов. Знать напротив любила пестрые, светлые краски и комбинировала зеленый с красным, желтый с синим. В конце концов появилась и мода на ткани, пестро украшенные уже при производстве, с разноцветным узором или полосатые. Также часто одевали разноцветные чулки.

Для знати одежда имела значение статуса. Если в ходе высокого и позднего Средневековья практичные покрои все больше проигрывали, а развивались непрактичные, порой гротескные формы, то это служит четким посланием - знати не приходилось работать. И если придворная роскошь проявлялась в ярких, дорогих одеждах, то упадок более всего проявлялся в ношении крестьянско-практичного платья: "Куда я не посмотрю, никто больше не рад… Гордые рыцари носят крестьянское платье." - Говорит уже в нач. 13 в. Вальтер фон дер Фогельвейде в одной из своих сентенций.

Годовой цикл
----------------

"Каждый день надо заботиться и беспокоиться о завтрашнем, все время быть в движении, все время в беспокойстве. Здесь должно быть вскопано и снова вскопано поле, надо что-то сделать на винограднике. Надо посадить деревья, оросить луга, свой клочок земли возделать камни, посеять, удобрить, собрать колосья, помолоть; теперь время урожая, теперь снова сбор винограда. Если год плох, что не редкость в нашей неплодородной местности, то царит страшная нужда". Так описывает Ульрих вон Гуттен еще в начале 16 в. повседневную жизнь отцовского замка Штеккульберг (Steckelberg). Даже в то время, когда денежное хозяйство продвинулось далеко вперед, "рыцарские" будни отчетливо зависят от законов природы и сельского хозяйства. Как отдельновзятый рыцарь, так и все средневековое общество в целом зависело урожая в сельском хозяйстве, где работало 90% населения. Рыцарь лишь тогда мог сражаться, если его могли прокормить его крестьяне и урожай в его наделе. Так что приходилось все время оглядываться на сельскохозяйственные нужды - и это проявлялось при смене времен года.
---

Сбор урожая. Фреска из жилой башни в Триенте. Нач. 15 в.
---
Лето
------
"Теперь время урожая, так что войне придется подождать". Уже франки стремились закончить свои весенние походы до лета, чтобы иметь возможность позаботиться об урожае. При этом лето было хорошим временем для сражений - дни длинные, корм для коней под рукой, войска могут ночевать под открытым небом. Реки с их низким уровнем воды легко преодолеть, дороги хоть и пыльные, но проходимые. Для распрь, "малых войн", лето было даже наиболее подходящим временем: противник еще не собрал урожай, а потому не может надеяться выдержать долгую осаду. Уничтожение урожая таких культур, как виноград, овощи на корню должно нанести ему особенно тяжелый удар, так как уже мало времени для того, чтобы снова посадить и снова вырастить урожай до зимы. Но как правило все же не вели ни войну , ни распрю, а оставались дома, охраняли свой урожай, мололи, складировали и наслаждались длинными теплыми вечерами в замке.

Осень
-------
Урожай собран, склады наполнены. Домашние животные, выросшие за лето, приходиться забивать, так как запасов на них не хватит. В установленный день, чаще всего на св. Мартина (11 ноября), крестьяне поставляют оброк. На скошенных полях можно устраивать рокошные охоты. Конец лета и начало осени было традиционным временем битв. Дни становились менее жаркими, дороги не такими пыльными. Без труда можно было прокормить большие массы войск своим, а лучше захваченным урожаем. Большие рыцарские битвы со многими участниками происходили чаще всего с конца августа по конец сентября (Креси, Дюрнкрут, Моргартен, Мюльдорф - Crecy, Dürnkrut, Morgarten, Mühldorf)


Зима
------
В ноябре заканчивалось удобное для поездок время, дожди размывали дороги, реки переполнялись и становились непроходимыми, на морях господствовали штормы - что было справедливо для путешественнико, было справедливо и для войска. Как правило бои затихали, искались компромиссы, если конечно восстания не требовали вмешательства. Иногда холод имел достоинства, так как замерзшие дороги были проходимы для тяжелых повозок и всадников, покрытые льдом реки и болота не служили больше препятствием. Кто вел сойну зимой, обеспечивал себе элемент внезапности. Как правило однако зиму проводили дома, оставаясь наконец с женой и детьми. Сидели тесно рядом друг с другом, так как лишь немногие помещения замка или господского дома отапливались. Разговаривали, разнообразие вносили настольные игры и кости.

Весна
-------
В конце концов все слова были сказаны, а игры сыграны, в сырых, холодных замках с нетерпением ждали весны. Дороги только оттаяли, были заболоченными и труднопроходимыми, еще не хватало подножного корма для коней. Когда конное войско выросло в значении, еще франки в 755 г. перенесли сбор своего войска с марта на май. С Пасхи начиналось лучшее время рыцаря, который готовясь к войне или распре, принимал участие в турнирах и многодневных охотах. На Троицу год достигал своей вершины с придворными мероприятиями, свадьбами, праздничными собраниями с музыкой, танцами, праздничной едой. За этим могла следовать весенняя компания, распря. Потом однако рыцарь возвращался в свой замок или двор, для заботы об урожае.
=====================================================================

Цикл статей по устройству и истории Замков ( 4 )
Источник: http://zamok.h14.ru/hb/k2.html
=============================================================

Влияние замков крестоносцев
на развитие европейских замков
======================

Перевод главы из справочника: Burgen in Mitteleuropa. Stutgart, 1999

От переводчика
---------------------
Это глава из двухтомного справочника по замкам Центральной Европы, изданного Немецким Замковым обществом - Deutschen Burgenvereinigung e.V. При переводе я убирал ссылки на предыдущие и последующие главы, первоисточники, из-за чего приходилось менять некоторые фразы. Так что корректнее считать этот текст очень подробным конспектом. Кроме того, я оставил без перевода большинство имен собственных - полагаю, что так будет легче искать информацию о заинтересовавшем объекте. После географического названия часто идет одно-трехбуквенное обозначение территории, условные сокращения можно посмотреть здесь: http://zamok.h14.ru/hb/e.html
---

Рис.1. Saône/Qualat Saladin SY. Вид с северо-запада на донжон. Справа арабская мечеть и баня
---
Середина 13 в. является верхней точкой строительства замков крестоносцами и обусловлена политической и военной слабостью (!) созданных ими государств. "Замок крестоносцев" - как и "готический собор" - скорее идеализированная модель раннего этапа исследования замков и истории искусства соответственно. Крестоносцы в своих созданных в конце 11 в. государствах Малой и Передней Азии познакомились с позднеантичными, византийскими, армянскими и исламскими оборонительными сооружениями. Важными источниками для замков крестоносцев послужили сохраненные и развитые арабами византийские традиции, а также армянские оборонительные сооружения, роль которых при передаче византийских схем и архитектурных решений в прошлом возможно переоценивалась. Последнее ни в коем случае не отрицает того, что во время I Крестового похода (1097-99 гг.) армяне высоко ценились как зодчие и прослеживаются среди военных инженеров на службе франков еще в середине 13 в. (сравни также их участие при возведении городских укреплений Каира, 1087 г.).
---

Рис.2. Neuenburg ST. Башня
---
В литературе 19 - нач.20 вв. были высказаны предположения о сильном влиянии крестовых походов на строительство немецких замков, с исследованием многих замков на территории бывшей Османской империи после ее распада эта точка зрения подверглась сильной корректировке, но предполагаемое влияние замков крестоносцев в прошедшие десятилетия редко отрицалось. С современной точки зрения установлено, что в основном крестоносцы переносили на Восток архитектурные формы своих родных земель и изменяли их в соответствии с материальными возможностями и местными условиями. Кроме того замки крестоносцев не могли служить сами по себе образцами для центральноевропейских замков, так как чаще всего строились как большие гарнизонные замки, т.е. имели в первую очередь военный характер.
---

Рис.3. Rittersdorf RP. Башня
---
Влияние замков крестоносцев можно считать доказанным для Франции к северу от Луары и Англии. Это соответствует преобладанию выходцев из этих земель среди крестоносцев. Кроме того следует учесть и продолжительные военные столкновения между Англией и Францией с конца 12 в., которые послужили дополнительным импульсом в строительстве подобных замков: в этих войнах (примерно 1180-1220) обладание большими замками играло решительную роль, что имело следствием возникновение здесь ориентированного на военные цели типа: замок-крепость (Kastellburg), который утвердился вскоре в обоих регионах (например Harlech GB; Beaumaris GB). Методы штурма и осады также имеют здесь много параллелей с соответствующими методами в латинских областях.

Замки с доминирующим большим, часто квадратным донжоном (в центре) принято считать результатом опыта крестоносцев; и они встречаются как во Франции (Romefort F, ок.1175 г.), так и в Англии (Dover GB), очень редко в Германии (Orlamünde TH, кон.12 в.; Nideggen NW). Chastel blanc/Safita SY (нач.13 в.) служит примером впечатляющего прямоугольного донжона в Святой Земле, так же следует упомянуть Chastel rouge/Qualat Yahmur SY, Saône/Qualat Saladin SY (рис.1) и Tortosa/Tartus SY.

Круглые донжоны появляются во французских замках практически исключительно после 1200 г. (Châteaudun F; Coucy-le-Château F, 1225-45 гг.), они нашли отражение (?) на Кипре (Kolossi, замок иоанитов - не совсем понятно что имеется в виду, донжон в Колосси прямоугольный, прим.пер.) и в Англии (Pembroke GB, ок.1200 г.), а вскоре и в Германии (Neuenburg ST,
ок.1220-30 гг., рис.2), особенно на западе (Nürburg RP, 2я четверть 13 в.; Pyrmont RP; Rittersdorf RP, рис.3) и Испании (La Mota E, Кастилия,
кон.13 в.). Донжон как ядро сооружения часто окружался несколькими рядами стен, чтобы затруднить осаждающим обстрел и саперные работы (Belvoir IL, 1168-1175/76, рис.4; Krak des Chevaliers SY, нач.13 в., рис.5 и рис.6). Этот же принцип применен в Dover GB (после 1180), но эти замки были дороже, а потому редки (Beaumaris GB, заложен при Эдуарде I,
1290е гг.). Внешние стены имели свои бащни (с примерно 1200 г. в основном круглые), которые облегчали фланкирование обороны (расширение Dover GB и Corfe GB при Иоанне Безземельном). Стремительное распространение круглых и полукруглых башен в Европе ок.1190-1210 гг. могло в свою очередь оказывать обратное влияние на замки крестоносцев. Считается установленным, что фланкирование башнями в государствах крестоносцев (Krak des Chevaliers SY; Chastel Pelerin IL; Damaskus SY; Bosra SY, рис.7) достигло куда больших масштабов, чем в Европе.
В Германии такие башни появились значительно позднее и встречаются куда реже. Решающее отличие заключается в способе перекрытия внутрибашенных помещений. Своды в латинских государствах - в основном деревянные потолки в Европе. Причиной этому - как и разница в размерах - может заключаться в использовании башен для установки "артиллерии".
---

Рис.4. Belvoir IL.
1.Ворота; 2.Внешняя крепость; 3.Внутренняя крепость
---

Рис.5. Krak des Chevaliers SY.
Вид с востока
---
Лучше прослеживается передаваемое через Францию влияния замков крестоносцев в областях по Рейну, Мозелю и в Айфеле (Eifel - горный массив к северу от Мозеля, прим.пер.). Здесь можно сослаться на созданный как чисто военный тип "замок-крепость" (Kastellburg) с круглыми угловыми башнями, который с времени правления Филиппа II Августа (1180-1224) широко распространился в Иль-де-Франс, а не позднее последней трети 13 в. и во всей Европе.

Знаковое отличие заключалось в применении круглых башен во Франции и прямоугольных в Святой Земле до 1200 г.
В 1168-1175/76 Замок иоаннитов Belvoir IL (рис.4) был возведен как мощная крепость с прямоугольными башнями, не задолго до этого был построен Druyes-les-Belles Fontaines F, самый старый сохранившийся пример замка-крепости с круглыми и прямоугольными башнями.
Замки-крепости Фридриха II в Юж.Италии и Сицилии (Катания, Сиракузы) и построенные во в 2й половине 13 в. королевские замки в Уэльсе
(Beaumaris GB) принадлежат к наиболее выдающимся замкам-крепостям Европы; в Савойе этот тип встречается с 13 в. (Champvent CH, ок.1250). Лишь редко замки Германии можно сопоставить с такими крепостями.
Lahr BW (1218/25; рис.8) может служить ранним примером. Примечательны Welschbillig RP (ок. 1250; рис.9) и Mürlenbach RP (после 1290). Чаще всего французский тип применялся без изменений, но с учетом местных традиций и претензий, как Mayen RP ок.1280 и Münstereifel NW.
---

Рис.6. Krak des Chevaliers SY. Реконструкция
---

---
Рис.7. Bosra SY. Фланкирующая башня
---
Появление в Центральной Европе замков с фронтальной башней (Frontturmburg) в нач.13 в. связывают с развитием применения дальнобойных метательных машин, которое также считается следствием крестовых походов. Этот феномен ограничивается немцкоязычным пространством и невозможно проследить влияния замков Святой Земли.
Тоже относится к получившим широкое распространение в Юго-Западной Германии замкам с щитовой стеной (Schildmauerburg)
---

Рис.8. Lahr BW. Реконструкция
---
Наряду со скорее типологическим влиянием встречаются и единичные, в основном передаваемые через Францию, также в регионе Рейн-Мозель-Айфель.

Так заложенный в 1162 г. графом Ульрихом фон Аре (Ulrich v. Are, контакт с иоанитами! Участие в крестовом походе?) замок Nürburg RP имеет кольцевую стену, разделенную на сегменты башнями, такую же имел кажется и расположенный неподалеку замок Schellenburg RP. Как пример влияния указать последовательное применение арбалетных казематов в замке Reichenberg RP (после 1319) и его плоские крыши. Применение выпуклых параллелепипедов (Buckelquader, рис.10) также может относится к влиянию крестоносцев на центральноевропейскую и особенно немецкую замковую архитектуру. Возможными образцами здесь служили замки крестоносцев 1й половины 12 в.: Giblet/Djebail LB, Saône/Qalaat Saladin SY, Beaufort LB), как минимум в Saône встречается "настоящий" Buckelquader. Аргументом в пользу распространения Buckelquader крестоносцами говорит и то, что впервые в Европе эта техника появляется в гаванях стран, откуда корабли плавали в Святую Землю (Апулия, Северная Италия, Прованс).
---

Рис.9. Welschbillig RP. Ворота со сдвоеной башней
---
Бойницы предположительно также принадлежат к числу элементов, появившихся в ходе крестовых походов (рис.11). В Saône/Qalaat Saladin SY их относят
к 1120м годам, но здесь есть и византийские части постройки. Шлицевые бойницы для лучников возникают сперва во Франции, потом в Эльзасе, в Германии же относительно поздно.
---

Рис.10. Landsberg F. Стена из Buckelquader
---

Рис.11. Belvoir IL. Бойница
---
До сих пор не получило строго доказательства восточное происхождение многих элементов, также традиционно связываемых с замками крестоносцев. К ним относятся некоторые формы бергфридов (пятиугольник)и жилых башен (формы из Chastel blanc/Safita SY, Saône/Qalaat Saladin SY, Tortosa/Tartus SY, в Германии Nideggen NW) или формы капелл (Kobern RP). Замковые церкви были принадлежностью орденских резиденций (Paphos Кипр; Belvoir IL, замок иоаннитов: капелла на верхнем этаже башни ворот). Их связь с постройками в Европе исследована лишь частично. Капелла в Lagopesole I может иметь связь с капеллой Margat SY или Krak des Chevaliers SY.

Остается несомненным, что крестоносцы принесли с собой в первую очередь новые методы штурма и как производную от них новую, более совершенную систему обороны, а в меньшей степени новые типы замков. Прагматичное сочетание с уже существовавшими шаблонами создавало новые комбинации, при этом в силу других граничных условий трудно установить прямое соответствие, но ядро постройки все же чаще всего представляло собой прямоугольную или квадратную башню, даже если с конца 12 в. сооружение все чаще дополнялось круглыми башнями. Пути обмена между Европой и Ближним Востоком четче прослеживаются лишь в позднее средневековье (зодчие в документах чаще называются по именам с указанием страны происхождения, например Basilio dalla Scuola, Италия), но речь о связи здесь может идти уже не с замками крестоносцев, а с замками их приемников, особенно иоаннитов.

В заключение следует упомянуть и о том, что названия некоторых замков Юго-Западной Германии также указывают на их связь с крестоносцами. Grenzau RP (Grandjoie?), Monreal RP, Monschau NW (Montjoie: часть Akkon IL), Montabaur RP (mons Tabor), Monfort RP (Montfort IL), Pyrmont RP и Thurant RP (в честь Thuron LB близ Тира). Переименование замков в честь патронов их капелл наводит на аналогичные размышления.

Hartmut Hofrichter
=================================================================

Цикл статей по устройству и истории Замков
Источник: http://zamok.h14.ru/st1/st.html
=============================================================

ЗАМКИ И РЫЦАРИ
============

Конспективный перевод статьи английского ученного Кристофера Холера: Придворная жизнь в войне и мире.

Вступление
--------------
По всему пространству Западной Европы можно без труда найти остатки средневековых замков.
---

Лондонский Тауэр (Tower), королевская крепость, заложенная вокруг норманнского замка. У короля не было резиденции в Лондоне, но королевский гарнизон Тауэра представлял его власть весьма эффективно
---

Иногда замок даже хорошо сохранился и, как Дувр, с самого своего основания непрерывно выполнял военные функции, а в некоторых, как в Хурберге (Churberg), все еще обитают потомки основателей.

Но, как правило, все же старые замки лежат сегодня в развалинах или пришли в упадок, поскольку оказались равно непригодны для использования и как казарма, и как жилище. То, что замки вообще сохранились можно объяснить их солидным строением. Стоят ли они, как, например Кастель-дель-Монте (Castel del Monte), одиноко в глуши, или, как замки Шавини (Chauvigny), посреди маленького городка, эти заброшенные строения и разрушенные стены всегда, даже в самых прозаических умах, пробуждают романтические чувства. Но оставим романтику в стороне. Мир создавший все эти замки совершенно отличался от нашего. Их строители хотели, чтобы они выглядели красиво и величественно. Красивыми и величественными они и остались, даже в упадке, хотя видя закопченный лондонский Тауэр, нам трудно себе представить, что было время, когда король Генрих III повелел удлинить сточные желоба, дабы дождевая вода не оставляла столь уродливые следы на сияющей белизне стен.


Надежная крепость
-----------------------
Строить оборонительные стены - вовсе не особенность средневековья. Это был общепринятый и целесообразный с военной точки зрения метод защиты, существовавший от седой древности до прошлого столетия. Севастополь отличается от Иерихона главным образом тем, что первый было тяжелее захватить. Укрепленные средневековые города и крепости хотя и имеют неповторимые черты, занимают однако свое место в длинной и непрерывной истории.
---

Замок Saumur на миниатюре из Tres riches heure конца 14 века. Он имеет типичные для Франции круглые угловые башни с зубцами, брустверы, оснащенные бойницами, из которых сбрасывали камни на головы нападающих, а также решетчатые окна нижнего этажа. Saumur был несомненно основан с оборонительными целями. Тем не менее он со своими зубцами и башенками, бойницами и позолоченными флюгерами выглядит как сказочный замок из детской книжки
---

Но лишь средневековьем ограничивается существование "укрепленных" поместий. Их внешний вид был различным в зависимости от времени и места, владельца и его состояния. Снабженные укреплениями дома во времена их создания никоим образом не называли замками, не носят они этого имени и сейчас. Средневековье обладало многочисленными обозначениями для различных видов укрепленных построек. Категорическое отличие проводили однако только между теми постройками или крепостными стенами, которые имели на стенах галереи и зубцы, и теми, что не имели ни чего подобного. Дом мог быть окружен валом и рвом или палисадом, или и тем и другим, но не считаться "укрепленным". С другой стороны такое определение давали и некоторым домам, которые не являются настоящими замками. Решающим фактором служит здесь то, что жилище средневекового землевладельца обычно было снабжено оборонительными сооружениями, в то время как римское поместье ничего подобного не имело. Внешние обстоятельства, при которых произошел этот поворот, характеризуются разрушением авторитета государства, но этот поворот не является его непосредственным следствием. Общественных беспорядков в Скандинавии было не меньше, чем где бы то ни было, но жилище вождя племени у викингов не было укреплено. Постоянно слышим мы в ранних скандинавских историях о людях, которые ждут, пока враг и его телохранители напьются, чтобы потом поджечь крышу над их головами. Естественно вызывает удивление, что столетиями не считали нужным принимать меры предосторожности против таких действий. Возможно однако, что эти меры были бы восприняты как постыдная трусость, и вождь потерял бы как следствие доверие своих людей.
---

Штурм замка. Миниатюра начала 14 в. из книги "Le Roman de Lancelot du Lac et La Mort du Roi Arthur"
---
В других частях Запада отношение к войне в 10 веке было менее "спортивное". Построенный в 922 году замок Фульк Нерра Анжу (Fulk Nerra Anjou) в Langeais представляет собой сегодня не более чем дом с гигантским залом на верхнем этаже, как это и было принято в те времена во Франции. Когда-то возможно он и имел ограду, что большей частью исчезла, но никогда не была особо устрашающей. Но в тоже время и не возможно было поджечь построенный из камней зал. Один лишь каменный зал естественно не создает еще замка. Является кстати примечательным, насколько малая часть укрепленных жилищ в средние века был сделана из камня. Но о Langeais и, позднее на столетие, о главной башне Чепстоу (Chepstow) можно бесспорно говорить как о замках в общепринятом значении этого слова, ибо их размер и мощь, а также их история говорят о том, что они выполняли военную функцию. Оба замка были связаны с другими - пусть и менее значимыми - укрепленными сооружениями. И оба наглядно демонстрируют определенный вид замка, чей центр оборонительных сооружений изначально представлял собой зал, и был предположительно типичным для Северной Франции.

Этот вид замков был импортирован в Англию, Сицилию государства крестоносцев. Однако большинство средневековых замков развивались все же от центральной башни как исходного пункта.
---

Штурм города в Столетнюю войну. Штурмующие нападают одновременно как с суши, так и с кораблей.
---
Высокая тонкая башня - при условии, что не существует артиллерии, способной ее разрушить - благодаря своей малой опорной площади может обороняться небольшим числом воинов, предоставляя в тоже время достаточно места для запасов, имущества и гражданских лиц. Она не имеет ни какого особенного стратегического значения, но является идеальным убежищем, если можно рассчитывать на скорую военную помощь, или на то, что нападающие войска воздержаться от осады. Такие башни служат ядром многочисленных замков Юга Франции, Германии и Италии, и были даже сооружены в большинстве ирландских монастырей. Во многих итальянских городах они были также бросающимся в глаза атрибутом жилища богатых людей. В позднее средневековье они возникают вместе с менее мощными постройками как центры действительно скромных имений вдоль шотландской границы и в Южной Швеции. Свидетельств того, что такие башни с той же функцией существовали в Северной и Северо-западной Европе, пока нет, если не принимать во внимание мимолетное замечание аббата Сугера (Suger) из Сен-Дэни 12 века, что Генрих I Английский захватил разрушил не только каждый замок, но и почти все башни Нормандии. Старейшие башни, которые мы знаем в этой области, являются частями земляных сооружений, состоящими из вала со рвом и конусообразной насыпи.
---
До сих пор предполагалось, что земляной вал и насыпь несли на себе палисад и невысокую деревянную башню. Две недавно раскопанные башни позволяют однако предположить, что они имели фундамент, одна каменный, другая деревянный. Нельзя доказать, что башни были возведены раньше, чем задуманы вал и насыпь, но если это так, то можно предположить, что и ранее и на северо-западе Европы, как и в остальных областях, были небольшие изолированные башни. Вал и ров сами по себе имели чисто военное значение, и способ постройки из земли и дерева доказывает, что они не являлись постоянной резиденцией или вообще задумывылись как укрепленное сооружение длительного пользования. В любом случае установлено, что не из них развился европейский замок, так как замки упоминаются в Италии так же рано, хотя земля и лес не были там естественным материалом. Вал и ров в удаленных районах не являются даже типичной чертой земляных и деревянных крепостей.

Башня сама по себе не делает замка, также как и зал из камня. Важным является то, что может предоставить на длительное время достаточно места для воинов и коней. Из-за коней должен непременно иметься укрепленный выход, и, поскольку замок имеет гарнизон, жилище простого рыцаря не может носить этого определения.

Здесь нам необходимо рассмотреть общественную структуру того времени, когда возникли различные виды замков.


Рассвет рыцарства
----------------------
Военная организация королевства Каролингов и английской Гептархии показали себя не способными справиться с набегами сарацин, датчан, норвежцев и венгров, появлявшихся внезапно на конях или кораблях.
---

Миниатюра из книги
"Histoire du Graal".
---
В ходе следующих за ним войн и распрь стало отчетливо видно, что оборона, чтобы быть успешной, должна находиться в руках местного командования, и что осуществлять эту оборону должен вооруженный всадник, рыцарь. Представляется, что искусство сражаться на конях в это время получило свое развитие во Франции и Германии. Англосаксы, которые в 1066 г. при Гастингсе спешились для боя с победоносными норманнами, и датчане в Фотевике (Fotevik), которые в 1134 г. вышли пешими на бой против отряда конных немецких наемников, проиграли потому, что не шли в ногу с развитием военного дела. Рыцарь же являлся специалистом, нуждающимся в длительном обучении и постоянной тренировке. Как следствие около 1000 года большая часть земель Европы была разделена на маленькие рыцарские поместья, которые однако приносили столько арендной платы, что семья рыцаря могла на эти средства жить в то время, как он сам посвящал себя управлению и рыцарским тренировкам и, если в этом была необходимость, отправлялся как ленник на войну. Под давлением обстоятельств - рыцарь мог погибнуть уже в юном возрасте, и его семья оставалась бы необеспеченной - рыцарский лен становиться наследственным. Эта наследственность признавалась обеими сторонами. Если сюзерен отказывал в наследовании без должных на то оснований, вассал мог открыто не повиноваться и быть при этом уверенным, что везде найдет понимание. Младшие сыновья военных фамилий не могли рассчитывать и на это. Многие из них были вынуждены вступать на путь служения церкви, что означало оставаться холостым и не иметь потомков. В каких масштабах шли по этому пути можно представить на примере дворянина из Лимузена, Эбля (Ebles) III, виконта Вентадур (Ventadour).

Из его восьми сыновей один наследовал титул виконта, двое были один за другим аббатами Tulle, третий был каноником в Maguelone, еще один деканом в Mauriac, двое канониками в Лиможе, и один единственный остался без прихода. Те, что не поступали на церковную службу, создавали класс безземельных рыцарей, околачивались при дворах знати и им удавалось вступить в брак,только если милостью их повелителя им доставалась рука вдовы имущего рыцаря. Физический труд и торговля были видами деятельности, о которых для рыцаря и вопрос не стоял, а хорошо оплачиваемых церковных должностей было недостаточно для всех тех, кто их добивался. Кое-что говорит в пользу того, что знать часто сознательно ограничивала размеры своей законной семьи. Тем не менее не кажется, что рыцарское сословие могло испытывать недостаток членов.

Поскольку из многих фамилий происходили как военные, так и духовные люди, взаимное влияние было неизбежно. В 11 веке например не было чем-то исключительным то, что духовные лица носили оружие, хотя церковью это было запрещено. Аббат Сугер с откровенной гордостью описывает роль, которую сыграл приходской священник при штурме в 1111 году войсками Людовика VII Французского деревянной крепости Le Puiset. В этот период такая деятельность была предположительно уже не столь распространена. Наиболее впечатляющие из примеров этого рода происходят из земель, лежавших на границах латинского христианства. Не менее пяти епископов пали в 1134 году при Фотевике; при Molin в 1241 году среди пяти павших прелатов были оба венгерских архиепископа. Можно конечно предположить, что священнослужители выполняли в битве чисто духовные функции, и были убиты татарами в общей массе. На самом деле однако хронист описывает, как архиепископ Kalocsa, разъяренный бездеятельностью своего короля, повел в атаку на врага своих собственных рыцарей и прямым путем заехал с ними в болото.
---

Французский король Людовик IX Святой отправляется в крестовый поход.
---
Война против неверных, к которой открыто постоянно призывала церковь с тех пор, как в 972 году аббат Майоль (Majolus) из Клуни (Cluny) был захвачен сарацинскими разбойниками и освобожден лишь за выкуп, открывала внезапные перспективы также перед теми, кому в родной земле все пути были закрыты. Скандинавам этот ход мысли был знаком уже столетия. Не случайно именно норманны находились в первых рядах при завоевании Сицилии и основании государств крестоносцев после того, как они уже, кстати без каких бы то ни было религиозных оснований, изгнали из Южной Италии византийцев и, под командованием Roussel de Bailleul, предприняли попытку захватить Малую Азию. И другие подданные французского короля с восторгом восприняли идею крестовых походов после того, как она была санкционирована церковью. Они играли ведущую роль не только в трех первых крестовых походах в Святую Землю, но также и в Реконкисте в Испании. Немецкие колониальные войны против славян были сходным образом объявлены крестовыми походами. А когда к концу 12 века утвердилось мнение, что еретики и схизматики заслуживают того же обхождения, что и язычники, понятие крестовых походов было распространено и на войны против альбигойцев и вальденсов, а также на войну против отделившейся с 1054 года от римской церкви Византийской империи.
---

Казнь герцога Сомерсета в Тьюксбери, 1471 г.
---
Эти предприятия, лишь незначительно уменьшавшие переизбыток населения в Европе, облегчали тем не менее французским королям возможность, оставаться господами в своем собственном королевстве. Они были успешны еще и в том значении, что был получен опыт командования большим войском. И без сомнения эти предприятии возродили связь между христианством и военным делом, которая придает характерный отпечаток последним пяти средневековым столетиям. Изобретались утонченные церемонии, при которых рыцарь опоясывался мечом "ради защиты вдов и сирот и поддержки справедливости"; возникали почетные ордена со своими духовниками и церквями. В эту картину хорошо вписывается то, что Генрих V посетил три мессы перед тем, как начать в 1417 году осаду города Каена (Caen); что приспособления для опускания решетки, перекрывающей ход по крепостной стене, находятся позади алтаря в капелле башни Мартина в Chepstow Castle; или что на доспехах человека, бывшего фогтом Matsch в Churberg, многократно стояли слова из Евангелия от Луки (IV, 30): "Но он шел сквозь них не останавливаясь" ("но он прощед среди них удалился" - рус. канонич.) - слова, сказанные Лукой непосредственно о Христе. Фогты находились естественно в тесных отношениях с церковью и титул advocatus, который был им ценнее, чем графский, происходил от их должности протектора (защитника) аббатства Мариенберг. Они воспринимали эту должность весьма серьезно. Фогт Ульрих в 1304 году прославился тем, что убил аббата Мариенберга Германа, за то что тот пожаловался на эту особую форму протекции графу Тироля.

Это военно-церковное слияние выходило, в том, что касается церкви, за пределы разумного. Еще сохранился список грехов, отпускаемых тем, кто сражался под освященным папой знаменем при Hastings и имел несчастье совершить смертный грех, видимо нанеся смертельный удар. Отпущения грехов за участие в 1-м крестовом походе были куда реалистичнее. Орден Храма признавал членом духовного сословия тех, чьей возвышенной задачей была война. Тем не менее Соборы многократно на протяжении 12 века осуждали турниры. В 1200 году ни кто не мог предвидеть, что однажды король - согласно традиции Эдуард III в 1350 г. - провозгласит свою турнирную команду рыцарским орденом, и символом при этом будет служить поднятая подвязка дамы, графини Солсбери. И это будет увязано с открытием монастырской церкви, находившейся по патронажем святого Георгия. Так возник "Орден Подвязки" как высший английский орден.


Кто жил в замках?
----------------------
Вернемся к рыцарю и его дому. В Англии он далеко не всегда был укреплен и уж конечно это был не замок. Представляется сомнительным, что до 13 века у простых рыцарей вообще было укрепленное жилище. В военное время рыцарь сражался чаще всего вдали от своего дома. Он был просто не в состоянии, позволить себя сложно построенный дом или оплачивать воинов, которые будут его защищать.
---

Эльтц (Eltz) на Мозеле поднимается на живописном горы и леса. Строительство замка началось в 12 веке. Он и сегодня находиться в собственности потомков первоначальных владельцев.
---
Он мог все же жить в замке другого рыцаря в качестве наследственного кастеляна или как член гарнизона по праву рождения. Наследственные гарнизоны такого рода кажется были неизвестны в Англии, наиболее походит на это земельное владение, которое дается в лен, и за который надо нести замковую службу, как например было в Виндзоре; что означало несение не более одного раза в год службы или выплаты вместо этого щитовых денег. Эта система существовала на континенте. Гарнизон Каркассона (Carcassonne) до 18 века теоретически формировался на этой основе. Как во Франции, так и в Германии обнаруживаются замки, в которых единственная семья по стародавнему праву давала гарнизон, а так же действительно в нем жила. Знаменитый живописный замок Эльтц (Eltz) на Мозеле был населен пятью ветвями одной единственной семьи, именующей себя по названию замка. Эльтц и сегодня находится во владении той же семьи. Замок Salzburg (вблизи Neustadt a. d. Saale, сейчас - развалины), построенный епископом Вюрцбурга в 12 веке для обороны границы, населялся большим числом семей.
---

Beaumaris в Anglesey, один из валийских замков, построенных мастером James из St. George для Эдуарда I, принадлежит к интереснейшим примерам симметричной крепости: основной замок образует квадрат с круглыми угловыми башнями и башнями ворот по двум сторонам. Весь комплекс обнесен внешней стеной, прерываемой полукруглыми башнями. Нападающие могли обстреливаться из арбалетов, катапульт и метательных машин с более высоких башен и бруствера внутренней стены.
---
Известный пример подобного подхода во Франции - Vergy в Бургундии. Здесь в 12 веке каждая из семей, дающих гарнизон, называлась по кличкам, как то Белый, Зеленый или Толстый, которые имели их предки, составлявшие исходный гарнизон. Иногда они звались по расположению своего дома, например "vom Tor" (у ворот). В середине 13 века этот порядок забылся, семьи, некогда дававшие гарнизон, жили вне замка, в местах, связанных с их старыми обязанностями, и переняли их имена (лучше звучало "de Chazant" чем "le Gras"). Свои дома внутри крепостных стен они продали. Известнейший французский пример - римский амфитеатр в Ниме, который использовался как городская цитадель. На его рядах для сидения были выстроены дома, и жившие там семьи назывались собирательно "chevaliers des Arenes" и отвечали за оборону своего округа. В 12 веке они играли выдающуюся роль в истории города.

Титул коннетабля в Англии был также сравнительно редко наследственным. На континенте, где не существовало столь четкой системы управления, как в Англии, напротив это не было редкостью. Коннетабли с большой долей вероятности происходили из семей, владевших землей, на которой стоял замок. Или они раньше были на службе у императора или кого либо из сильных мира сего, получили от него лен и поручение построить замок. Эта систем породила новый слой дворян, служилых дворян, от которых можно было ожидать, что они много поколений будут верны семье господина, который их поставил. Они были связаны правом и потомственным дворянством никогда не признавались за равных. Порой они вынуждены были селиться в замках, расположенных в неблагоприятных местах, например на горах, где воду приходилось с трудом собирать в цистерны.
---

Bodiam в Сассексе (Sussex), замок 14 века, был построен не королем или одним из высокой знати, а простым рыцарем сэром Эдвардом Далингригом (Edward Dalyngrygg), на средства, полученные с выкупов пленных в многочисленных войах. Хотя замок построен по всем правила средневекового фортификационного искусства, он является скорее жилищем заслуженного ветерана, чем пригодной к военным задачам крепостью.
---
Как сейчас принято считать, такие места едва ли были населены до 12 века. Но правилом это не является. Подобные замки существуют во Франции. Cabaret принадлежит к группе из четырех таких замков высоко в горах к северу от Каркассона, называемых Lastours. Впервые в 1086 упоминается человек с именем "de Cabaret". Cabaret упоминается как населенное место уже в 6 веке. Замки такого типа были на самом деле не столь надежны, как выглядели. Greifenstein в Тироле, выглядящий совершенно неприступным, на протяжении истории захватывался трижды. И так как гарнизон таких замков был мал, они могли покорятся относительно небольшими военными силами, действующими под прикрытием. Тем не менее, если они находились в "хороших" руках, то могли долгое время быть настоящим мучением для врага. Во время пауз в столетней войне французское правительство было вынужденно постоянно бороться с замками в Massif Central, которые хоть и подпадали под перемирие, были заняты состоящим на английской службе ополчением. Чаще всего это были замки с наследственным кастеляном. В Greifenstein был даже такой, что называл себя von Greifenstein, хотя замок принадлежал графам von Greifenstein, жившим в менее неудобном месте.
---

Nunney в Сомерсете (Somerset), также, как и Bodiam был замком богатого рыцаря, сэра Джона Деламара (John Delamare). Он имел башни и ров с водой, и соответствовал в основном настоящему замку, но из-за своих маленьких размеров не мог содержать серьезного гарнизона, и потому не имел практически никакого военного значения. А потому Nunney практически был едва ли больше чем укрепленной усадьбой.
---
Есть и другие исключение из правила, что простые рыцари жили в простых домах, а именно люди, на вымогательстве выкупов в ходе столетней войны собравшие состояния далеко выходящие за рамки их сословия. Таким образом сэр Джон Деламар (John Delamare) и сэр Эдвард Далитпкигг (Edward Dalyngrygg) смогли позволить себе выстроить замки Nunney и Bodiam соответственно. Sir Edward в поисках признания приказал оснастить свой замок бойницами, утверждая что он может иметь военное значение в случае французской интервенции. Это была откровенная неправда: что ему действительно было надо, так это укрепленный дом, соответствующий его сословию, обставленный с роскошью, соответствующей его богатству. И тем не менее он построил замок. Nunney напротив совсем не замок. Там нет места даже для одного единственного коня; это просто не более чем большая, обнесенная стеной башня, которая должно быть была очень неудобна в быту.

Строители замков
---------------------
Строительство и содержание настоящих замков было обычно делом высокой знати, особенно короля. Следует однако подчеркнуть, что и эти люди не постоянно жили в своих замках. Во-первых, в средневековье они были практически непрерывно в пути: или на войне, или на охоте, или посещали свои имения или различные части своей сферы влияния. Пожалуй нельзя вообще сказать, что они жили в каком-то конкретном месте. Даже их жены не имели постоянного жилья, что можно заключить, например, из того, что дети Эдуарда III родились в различных местах: трое в Woodstock, двое в Тауэре в Лондоне, двое в Windsor Castle, один в Waltham, один в Hatfield вблизи Doncaster, один в King's Langley, один в Антверпене и один в Генте. Во-вторых, они всегда владели и жили возможно также и в неукрепленных домах. Выше названные Woodstock и King's Langley в Англии, Венсен (Vincennes) во Франции до 14 века, Goslar в Германии были королевскими резиденциями, не служившими военным целям. Crendon в Букингемшире был резиденцией графов и центром административным большого ленного владения в 12 век, но в нем никогда не было замка. Не было особенностью Италии и то, что дворяне владели домами, пусть даже то, что это были высокие башни было принято лишь в Италии. Здесь можно привести несколько очевидных примеров: Savoy-Palast в Лондоне, построенный в 13 веке Петером де Савой, графом Ричмондом и перешедший в 14 веке во владение Джона Гонта, графа Ланкастера. Различные документы Раймонда IV, графа Тулузы подписаны в его "Вороньем гнезде" в Saint-Gilles.

Последнее было от основания не укреплено, и аббата Saint-Gilles это беспокоило до тех пор, пока наконец не были пристроены башни, несомненно на итальянский манер. С точки зрения этих людей замок был военным укреплением, чье содержание было слишком дорого, для них проживание в замке не было, как для сэра Эдварда Далингригга, вопросом престижа. И сэр Эдвард находился вероятно под влиянием Франции, где в виду исключительных обстоятельств замок служил жильем для куда более широких слоев, чем в Англии. При этом в деле строительства замков или лучше сказать их содержания исходили из экономических соображений.

Всякая автономная власть, королевство или герцогство, стремилось в центре владений располагать несколькими замками, принадлежащими государю, и служившими преимущественно как сокровищницы, тюрьмы и склады, и кроме того большее число замков по границам владений, которые в случае опасности должны были встретить врага. Эти последние часто передавались государем в руки вассалов, для которых содержать замок было в собственных интересах, и таким образом государь уходил от роста расходов.

Так было в Английском королевстве, где замки в пограничных районах (Caerphilly, Warkworth) или вблизи побережья (Arundel, Framlingham) обычно принадлежали баронам. Среди внутренних замков некоторые поддерживались в строгом порядке (Тауэр в Лондоне, Ноттингем), в то время как другие, построенные непосредственно после нормандского завоевания для контроля за землями (Кембридж, Оксфорд), ветшали. Англия была однако по сравнению с другими королевствами относительно хорошо организована в приблизительно равной величины графства, в которых король как сюзерен имел земели и получал достаточно налогов, чтобы оплачивать шерифа, служащего, которого часто меняли, и который должен был защищать интересы короля. Замок в столице графства в нормандской Англии всегда был собственностью короля, а не графа или епископа.

В сильно феодализированой раннесредневековой Франции королевские владения, а с ними и доходы были разбазарены. В войнах и раздорах 9-10 веков приходилось слишком дорого платить за поддержку. Около 1000 года королевский титул был не многим более чем почетным, и ограничен землями и доходами, которыми королевская семья владела в качестве графов Парижа. Источником их власти была поддержка церкви. Собственную власть они могли получить только отвоевывая земли и собирая утерянные лены. Это приняло последовательный характер только в 13 веке, и этому способствовала победа над крупными английскими вассалами Иоанном и Генрихом III, а также крестовый поход против альбигойцев. К этому времени замки строились уже два века. В Аквитании и Лангедоке строительство замков никогда не находилось под действенным герцогским контролем. Было рассчитано, что в Аквитании замки стояли через каждые 8 миль, видимо поскольку было установлено, что с расстояния в примерно четыре мили гарнизон 11 века успеет вступить в бой с нападающими прежде, чем они нанесут значительный вред. Этот способ ведения войны, а с ним и планирование постройки замков, состоял не столько в том, чтобы осадить врага, сколько в том, чтобы перебить его крестьян, сжечь их дома и урожай. А так как герцог или король были не в состоянии положить конец этим частным войнам, не могли они и помешать своим баронам самим заботится об оборонительных мероприятиях. Большая часть этих замков была не особенно устрашающей, так как постройка действительно сильных крепостей выходила за возможности их владельцев. Эта нижняя структура пристраивалась к следующей, предполагающей более сильные замки, строившиеся герцогами или владельцами крупных ленов по в общем той же системе, что и в Англии.
---

Сдача Кале англичанам.
Миниатюра 14 века
---
Немецкий император напротив был столь же сильной фигурой, как и английский король, хотя теперь нельзя установить, какие земли, не считая фамильных владений следующих одна за другой династий, принадлежали к домену короны. Но оттонские императоры 10 и начала 11 веков совершили ошибку, передав значительную часть своих земель в лен церкви, исходя из предположения, что они будут всегда в состоянии назначать епископов. Когда затем в 11 веке возник спор об инвеституре епископов, это привело к затяжным столкновениям, достигшим верхней точки в долгое междуцарствие второй половине 13 века, так что Империя в 14 веке находилась в состоянии, сравнимом с состоянием Франции в конце 12. И Германия покрылась лесом замков, которые были в основном соответственно позже построены, и лишь не многие из которых существовали до 1200 года. Структура была довольно схожей с соседними землями. Сильнейшие замки были резиденциями верхушки аристократии (включая епископов и немецкий (тевтонский) рыцарский орден) или предназначались для защиты пограничных районов.
---

Фридрих Барбароса отправляется в крестовый поход. Миниатюра из Chroniques des Rois de Bourgogne, около 1500 г.
---
13 века существовала кажется все же сеть императорских охотничьих резиденций. Известнейшая из них, Castel del Monte в Апулии, не имела военного назначения, но существуют мощные постройки в лесах на Юге Германии, которые хоть и выглядят так, словно они служили военным целям, но чье расположение едва ли определялось военными или административными причинами.
---

Warkworth в Нортумберленде (Northumberland) выделяется массивной жилой башней, построенной около 1400 года в уже имевшихся оборонительных сооружениях. Очертания в плане приблизительно соответствуют греческому кресту. Внутренние помещения поразительно искусно вписаны в эти сложные рамки. Примечателен также праздничный зал около 14 м длиной, проходивший через два этажа.
---
Во всех перечисленных землях на протяжении средневековья были длинные периоды относительной стабильности, и можно различить следы лежащей в основе структуры. В Испании, Италии и Ирландии это было не так, и трудности в определении дат и основателей бесчисленных замков и их связи с общей историей обескураживают исследователей. Несомненно однако базовый план в свое время был сходен с таковым в Германии и Аквитании. С другой стороны представляется, что страны на северной и восточной границах христианства были ближе к английской базовой структуре. Замки в Скандинавии, в противоположность башням, почти всегда королевская, иногда епископская собственность. Их было все же относительно мало. В Венгрии они были построены в основном крупными феодалами, иногда самим королем после нападения монголо-татар в 13 веке, как меры безопасности на случай его повторения.

Способы защиты
----------------------
Если говорить о отдельных частях постройки, то общим является мнение, что каждый замок состоял из башни (Bergfried, keep, donjon), господского дома и окружающей их стены, хотя комбинировались они различным образом. Так Bergfried мог состоять из привратных башен-близнецов, и содержать на верхнем этаже резиденцию господина. Стены следуют в основном особенностям рельефа. А если прилегающая земля не имеет никаких особенностей - замок обычно прямоугольный. На протяжении веков оборонительные сооружения совершенствовались, но военное значение этих усовершенствований вызывает определенный скепсис. Улучшенные оборонительные сооружения могли конечно укреплять моральный дух гарнизона. Но главным было - иметь достаточно прочные стены, чтобы противостоять любой артиллерии соответствующей эпохи. Артиллерия между 11 и серединой 14 века состояла из большого числа метательных машин и катапульт, позднее они все более и более заменялись пушками.

Лучшая стена была естественно римская. Триумфальная арка в Orange, гробница Адриана в Риме и гробница Caecilia Metella в Campagna, все они превращались в ядро средневековой цитадели. Стены должны были по возможности иметь скальную основу, так чтобы нельзя было сделать подкоп. Если это условие не выполнялось, подкоп можно было предотвратить наполненным водой рвом. Решительный осаждающий мог однако отвести воду, а сырая земля представляет собой плохой фундамент. Стены Кале (Calais) погружаются из-за этого постоянно. Кроме того необходимо защитить основание стены от кирки нападающего. Этого можно достичь сооружением широкой земляной насыпи, как в Lucera, или галереей с бойницами (или сооружением нависающей над стеной деревянной галереей), выступающих из стен бастионов, или комбинирование этих трех способов. Ворота замка должны быть защищены от возможности захвата их ввиду нехватки защитников. Это делает необходимым двойные ворота. Обычно за главными воротами строился передний замок, так что отступающие защитники и их преследователи должны были сражаться в пространстве, которое хотя и не принадлежало собственно замку, но контролировалось гарнизоном. Далее, кроме ворот, которые гарнизон в условиях внезапного штурма не смог бы уже закрыть, была необходима опускающаяся решетка.

Если эти требования соблюдались, то замок было сложно захватить, разве что благодаря предательству, падению боевого духа или истощению запасов еды, воды или боеприпасов. Штурмовать неповрежденную стену с лестницами, а тем более пытаться достичь кроны стены с подвижной башни, всегда было исключительно сложно и рискованно, разве что внешняя стена была столь обширна, что гарнизон был не в состоянии при одновременном нападении в нескольких удаленных друг от друга местах должным образом защищаться. Были ли бастионы прямоугольными или остроконечными, принуждал ли подход к воротам врага подставлять незащищенный щитом правый бок под обстрел, было ли укрепление ворот оснащено искусно расположенными бойницами и отверстиями для сбрасывания метательных снарядов, на практике было совершенно неважно. Такие устройство, а так же хитроумные концентрические сооружения, планировались чтобы успешно противостоять случаю, который на практике вероятнее всего ни когда не происходил. Lagopesole, не имевший всех этих игрушек, в средневековье было бы столь же тяжело взять, как и лондонский Тауэр, в котором все это было. И шансы лондонского Тауэра, постоянно иметь достаточно большой гарнизон, что бы успешно использовать все преимущества, предоставляемые его концентрическими защитными сооружениями, были так же малы, как и то, что какой-нибудь агрессор или мятежник с достаточно большими силами попытается штурмовать Тауэр (или Lagopesole) с разных сторон одновременно.
---

Осажденный замок: Mortagne на Жиронде близ Бордо, занятый англичанами, Осажденный в конце 1377 Оуэном Уэльсским, состоявшим на французской службе. Книжная миниатюра 15 века изображает Оуэна (справа) со смертельной стрелой в груди. Предательство земляка, Джона Лэмба, стоило ему жизни. Окруженный рвом с водой замок выдерживал осаду более шести месяцев.
---
На практике гарнизоны были однако не столь уж велики. При осаде во времена Генрих II замок Crowmarsh защищало примерно 160 человек, Chaumont - 135, Le Mans - 90. Odiham в 1216 году лишь три рыцаря и десять воинов удерживали неделю против нападения французского войска. Постоянные военные силы в Pembroke составляли в 1252 году из двух конных воинов и десяти пехотинцев. Conway имел в 1284 30 способных носить оружие людей, из которых лишь 15 были профессиональными воинами, в Warkworth в 1319 было 12 воинов. Это было через пять лет после битвы при Bannockburn, и Warkworth был весьма важной крепостью на шотландской границе. Conway был в 1284 одним из узловых замков, что должны были контролировать до сих пор не до конца подчиненный Северный Уэльс. Эти данные позволяют предположить, что концентрическая форма оборонительных сооружений в Beaumarais или Rhuddlan была построена скорее с целью иметь между двумя стенами достаточно места для укрепленного лагеря для размещения войска, чем для усиления обороноспособности замка.

Важной функцией королевских замков было то, что они служили складами, в которых продовольственные запасы, ценности и снаряжение могли эффективно защищаться небольшой группой людей. Отдельно стоящая башня, как уже отмечалось, является таким укреплением, которое нуждается в малом гарнизоне. Они строились из чистой целесообразности. Единственная дверь находиться всегда на втором этаже, и подойти к ней можно только по подъемному мосту или деревянной лестнице, первый этаж не имеет окон, и в него можно войти только через люк. Часто он выполняет роль тюрьмы (темницы). Высота добавляла башне стратегическую цену как наблюдательному пункту. Остатки гарнизона, засевшие в башне, имеющей единственный вход на высоте шести метров от земли, автоматически исключались из военных действий, если их не освобождали. Спастись самим было достаточно безнадежным делом. Исключением из правил были донжоны, как например Flint или Tour Constance в Aigues Mortes, окруженный рвом, соединяющимся с морем. После 13 века донжоны часто пребывали в заброшенном состоянии, возможно потому, что они проявили свою ограниченную военную состоятельность. Использовались они лишь в тех замках, где башня одновременно служила господским жильем.

Использование в мирных целях
-------------------------------------


Зал. Обед короля Португалии и Джона Гонта, герцога Ланкастерского
---
Обычно жилье состояло в средневековой Северной Европе из двух помещений, залы (с камином) и (спальной) палаты (с нужником). Оба помещения в большом доме могли развиваться в группы, в следствии чего сохранение запасов и приготовление пищи перемещалось из жилой залы в кладовую, сервировочную, кухню. Для это расширялся и пристраивался нижний конец залы. Спальная палата расширялась внешней комнатой, некоторым количеством кабинетов, частной капеллой. Большие дома проявляют также характерную тенденцию к удвоению двухпространственной схемы. Как например в двухэтажных постройках зала и палата для посыльных на первом этаже и аналогичная структура для господина над ним. Большие господа, которым часто приходилось размещать ездящих со свитой гостей, должны были быть в состоянии предоставить им соответствующие помещения. В Clarendon зала и палата короля размещались в отдельном от помещений королевы здании. Такое же, без сомнения неудобное устройство, было кажется господствующим и во французских королевских дворцах 13 века. Иначе король Людовик Святой и его супруга не сочли бы необыкновенно приятным пребывание в Pontoise, где их спальные покои располагались непосредственно одно над другим и соединялись частной лестницей. Благодаря этому срывались упорные попытки королевы-матери вмешиваться в семейную жизнь. В эту же эпоху, в чуть более ранний временной отрезок, гостящих холостяков принято было размещать в помещениях на чердаке. В домах с претензией, таких как Haddon или Dartington Hall, были все же кажется с 14 века многочисленные маленькие помещения для гостей и их прислуги.
---

Палата. Поэтесса Кристина де Пизан (Christina de Pisan, 1363-1432) передает книгу своих стихов Изабелле Баварской, жене Karla IV
---
Существовали кажется и отличия в обычаях различных земель. Так во Франции и английских кругах, следующих французским обычаям, было принято господские жилую залу и спальный покой располагать на верхнем этаже. По принятому в Англии порядку напротив жилую залу располагали на первом этаже, спальня находилась на верхнем этаже двухэтажного дома. Этот принцип никогда не был полностью отброшен норманнскими королями, как доказывает гигантский зал Вильгельма Рыжего в Вестминстере, существующий и сейчас, хотя при Ричарде II и был подвергнуто некоторой перестройке. Немцы кажется напротив, большой зал размещали на втором этаже, в то время как спальня находилась на первом: так во всяком случае выглядит дворец 12 века в Вартбурге (Wartburg) и Градчин (Hradschin) в Праге 15 века. Эта же схема, вероятно под немецким влиянием, обнаруживается и в Норвегии, в замке Бергена (13 век) и Akershus (начало14 века). Однако этот тип не является исключительно немецким. Приходят на память черты сицилианско-норманнского дворца Zisa в Палермо. Иметь в замках помещения со специальным назначением, кажется все же было в первую очередь французским и английским стилем. В итальянских постройках помещения относительно меньше, их больше и они менее дифференцированы. Из-за этого труднее определить их первоначальное предназначение.

Во многих замках, в том числе практически всех немецких, несложный дом, построенный по местным обычаям просто пристроен к окружающей стене, или, что встречается еще чаще, включен в нее в наименее доступном месте. Вартбург служит хорошим примером этого, другой пример - Марксбург на Рейне, "норманнский дом" в Christchurch, где окружающая стена не сохранилась - третий. С архитектурной точки зрения наиболее интересны те замки, в которых жилой дом гармонично составляет единое целое с главной башней или общей постройкой замка.

"Белый Тауэр" (White Tower) Лондонского Тауэра представляет собой сплав гигантского каменного зала с выполнявшей важную военную цель служебной башней. Он является первым замком это рода, про который нам известно, возможно первый вообще. Основное пространство зала и капеллы находиться на третьем этаже, а не на втором, принимая во внимание безоконный первый этаж и хозяйственные помещения. Благодаря этому можно было сделать в главных помещениях относительно большие окна, так как на этой высоте они не уменьшали оборонительной ценности сооружения. Жилые башни этого рода имеют мощную разделительную стену, проходящую сквозь них. В Лондоне она отделяет на главном этаже зал от палаты и капеллы. Различия проявляются и в личных помещениях. Здесь поперечная стена отсутствует. Непрактичность того, что большая палата находиться на пятом или шестом этаже, видно как на ладони. Можно с уверенностью предположить, что главные люди королевства, не говоря уже о королях, сооружали такие постройки не намереваясь их часто использовать. Поистине удивительно, что такое же расположение помещений встречается и в конце 14 века в уже упоминавшемся замке Nunney, который был построен в соответствии с требованиями и желаниями владельца.


Устрашающая симметрия
------------------------------
Отдавать предпочтение домам, имеющим четкую геометрическую форму - характерная примета позднего средневековья. История этого пристрастия еще не написана. Часто - и ошибочно - оно рассматривается в связи с Ренессансом. Здесь мы можем рассмотреть лишь несколько построек, наглядно проявляющих эту тенденцию.
---

Кастель дель Монте в Апулии, построенный в 1240, был значительнейшим из укрепленных дворцов, возведенных в Южной Италии императором Фридрихом II. Castel del Monte, правильный восьмиугольник с башнями одинаковой формы, в первую очередь должен был служить не военным целям, а охотничьей резиденцией императора. Поэтому создатели позволили себе руководствоваться не целесообразностью, а эстетическими подходами. Особый интерес представляют ворота с треугольным фронтоном, типичный пример проявления классических элементов в 13 веке
---
Прямоугольные замки с угловыми башнями, восходящие к римским образцам, возникают к середине 12 века. Пример того - цитадель Каркассона. Южноитальянские укрепленные дворцы императора Фридриха II 13 века часто этого типа. Примеры из позднего средневековья относительно распространены по всему Западу. До 14 века напротив относительно редко встречаются замки, в которых здания внутри стен расположены симметрично. Идея, упорядочивать здания по периметру квадратного двора, была принята для монастырей по плану St. Gallen с начала 9 века. Старейшие известные мне примеры таких средневековых сооружений - замки Sherborne und Old Sarum, построенные Роджером, епископом Солсбери, весьма необычной личностью, в первой половине 12 века. Эти дома стоят внутри крепостных стен и не граничат с ними. По этому же принципу были перестроены во второй половине века по приказу Генриха II королевские покои во "внутренних стенах" Виндзора. Теперь громоздкие башни искусно разделяли, как например в Etampes или Conisborough, где цилиндрические башни подперты контрфорсами.

Все эти эксперименты происходят во Франции и Англии и являются предтечами построек Фридриха II, с которыми известным образом связаны. Ни в коем случае все замки Фридриха не были построены симметрично, как например Lagopesole. Те же, что были основаны на принципах симметрии, как Catania, разрушенные башни Lucera и Castel del Monte, придерживаются их до конца. Действительно очень сложно установить, какое помещение для чего предназначалось. С этой точки зрения, как уже упоминалось, сильно различались сооружения в Италии и на Севере, где в постройках Фридриха многочисленные однотипные помещения и большие залы, напоминающие мечети, были невозможны. Но даже в Италии эти здания должны были быть неудобны. Наибольшее значение имели Lucera и Castel del Monte. Они вводят геометрически правильную башню со световой шахтой.
---

Король Филипп II построил в Париже Лувр (Louvre) как королевскую резиденцию, но в тоже время он был частью городских укреплений. Изначально он находился за городскими стенами в наиболее месте, наиболее опасном при нападении. К 14 веку Париж расширился, и Лувр теперь находился уже внутри крепостных стен. Разные правители перестраивали резиденцию. В 16 веке старый Лувр снесли и на его месте начали нынешний дворец. Реконструкция Viollet-le-Duc изображает Лувр во время правления Карла V. Окруженный рвом донжон (крепость в крепости) был построен во времена Филиппа. Чудовищно мощная башня, построенная возможно по образцу keep в Coucy, служила королевской сокровищницей и тюрьмой. В стены 13 века Карл V встроил удобные покои. Здания были связаны с донжоном богато украшенной галереей. Лувр вместе с прилегающими постройками образовывал независимую и самостоятельную общину, в которой были представлены все ремесла и занятия.
---
Английские строители были побуждены к этим упражнениям в симметрии савойским мастером James St. George. Мастер Джэймс строил в конце 13 века валийские замки Эдуарда I. Упор делался однако все еще на внешний вид замка - Harlech, Beaumaris, и только во "Внутреннем круге" замка Conway есть признаки попытки, сделать жилые постройки удобными и одновременно расположить их в определенном соотношении как к внешней стене, так и к внутреннему двору. В конце 13 века возникают искустно разделенные дома. Показателен пример Broughton вблизи Оксфорда. В едином здании существует четыре квартиры (с раздельными входами для каждого жильца), с раздельными входами в капеллу или окном, через которое в нее можно смотреть, а также раздельные входы в общий большой зал. Способность конструировать в трех измерениях сама по себе ошеломляющая, но все вместе впечатляет еще больше, если этот вид внутренней архитектуры вписан в геометрически правильные внешние рамки, как в Old Wardour. Главная башня Old Wardour имеет в основании правильный пятиугольник и световую шахту. Имея эти формальные ограничения, строитель создал ряд сильно отличных помещений, которые либо соединяются, либо отделены друг от друга. Еще за столетие до этого потребовалась бы дюжина полностью отдельных построек. Существует целый ряд таких построек, удачнейшая из которых - жилая башня в Warkworth, имеющая в основании греческий крест.

Сложно определить, на сколько далеко зашло это течение во Франции, так как слишком много построек, могущих дать примеры, не сохранились, как например нижний замок Poitiers, известный по миниатюрам в Tres riches heures герцога Беррийского. В общем однако представляется, что симметричные постройки, как например Лувр, были редки. Отчетливо узнаваемый образец для замка Эдуарда III в Queenborough (начат в 1361, разрушен) происходит не из Франции. Это Bellver, построенный королем Мальорки Яковом I около 1300 года. Последний принадлежит к тому же типу, что и "Внутренний круг" замка Conway, т.е. внешние стены дворца образуют одновременно крепостную стену. Изолированно стоящие башни как жилые постройки в позднее средневековье кажется преимущественно были получили распространение в Англии, хотя Карл V построил для себя роскошный экземпляр это рода в Венсенне, и последний соответственно послужил моделью для некоторых сооружений на континенте, например для замка датских королей в ныне шведском Хельсинборге (Halsingborg).
====================================================================

Цикл статей по устройству и архитектуре Замков.
Источник: http://zamok.h14.ru/article.html
==============================================================

УСТРОЙСТВО ЗАМКА
==============

Перевод главы из книги
Werner Meyer, Erich Lessing. Deutsche Ritter - Deutsche Burgen.
München, 1976
---

Марксбург
---
Наш идеальный замок стоит на краю долины на выступе горного склона. Мы поднимаемся по извилистой замковой дороге, проходящей по склону к плато перед наиболее уязвимой стороной замка. Вдоль дороги - башни и дворы замковых людей (Burgmannen), рыцарей, которые как служащие или воины выполняют в замке различные функции. Их жилье одновременно служит и защите замковой дороги, которая проходит так, что пришельцы обращены к замку неприкрытым щитом правым боком. Перед замком расстилается наклонная плоскость плато. Растительность поддерживают невысокой, чтобы не давать укрытия нападающим. По всей ширине как первая преграда протянулся живой изгородью кустарник.
---

Ров
---
Первую преграду образует ров, перед ним вал из вынутой земли. Если ров отделяет площадь замка от плато, перерезая выступ горы, он называется поперечным (Halsgraben); часто он серповидный, выгнутый вперед. Опоясывает ров весь замок - его называют кольцевым (Ringgraben). Порой, чтобы затруднить проникновение врага во двор замка, весь замок разделяют на части, которые в свою очередь защищают разделительные рвы (Abschnittsgraben). Гребень лежащего перед рвом вала часто несет на себе палисад, забор из вкопанных в землю, заостренных сверху, плотно подогнанных колов. В зависимости от формы дна рвы делят на V-образные (Spitzgraben), и U-образные (Sohlgraben). Чаще встречаются U-образные, чьи склоны (скарпы - Skarpen) сформированы из земли, порой, однако встречаются и вертикальные стены, препятствующие осыпанию. В скальном грунте рвы вырублены, оставшаяся часть скалы образует скарп (внутри, Skarpe) и контрскарп (снаружи, Kontereskarpe).
---

Противовесы
---
К внешним воротам замка ведет мост через ров. В зависимости от ширины рва его поддерживает одна или несколько опор. В то время как внешняя часть моста закреплена, последний отрезок подвижен. Это так называемый подъемный мост. Он устроен так, что его пластина может поворачиваться вокруг оси, закрепленной у основания ворот, разрывая мост и закрывая ворота. Для приведения в движение подъемного моста служат устройства, на и в здании ворот. Мост поднимается силой мускул на канатах или цепях, идущих через блоки в шлицах стены. Для облегчения работы могут применяться противовесы. Цепь может через блоки идти на ворот, находящийся в помещении над воротами. Этот ворот может быть горизонтальным и вращаться рукоятью, или вертикальным и приводиться в движение с помощью горизонтально продетых сквозь него балок. Другой способ подъема моста - это рычаг. Через шлицы в стене продеты качающиеся балки, внешний конец которых цепями соединяется с передним концом пластины моста, а на заднем внутри ворот крепятся противовесы. Эта конструкция облегчает быстрый подъем моста. И, наконец, пластина моста может быть устроена по принципу коромысла. Внешняя часть пластины, поворачиваясь вокруг оси у основания ворот, закрывает проход, а внутренняя, на которой уже возможно находятся нападающие, уходит вниз в т.н. волчью яму, невидимую пока мост опущен. Такой мост называют опрокидывающимся (Kippbrücke) или качающимся (Wippbrücke).
---

Ворота Замка
---
Для входа при закрытых главных воротах служит расположенная сбоку от ворот калитка, к которой порой ведет отдельный подъемный трап.

Как наиболее уязвимое место замка ворота запирают и защищают и другие устройства. В первую очередь это створки ворот, крепко сколоченные из двух слоев досок и для защиты от поджога обитые снаружи железом. Чаще всего ворота двустворчатые, при этом в одной из створок есть маленькая дверь, через которую может пройти согнувшись один человек. Кроме замков и железных засовов ворота запирает и поперечная балка. Она находиться в прорезанном в стене ворот канале и задвигается в находящееся в противоположной стене углубление. Поперечная балка может также заводиться в крюкообразные прорези в стенах. Она повышает стабильность ворот и не дает высадить их.

Далее ворота защищает опускающаяся решетка: приспособление известное уже римлянам. В Средние Века оно впервые встречается в замках крестоносцев и с этого времени распространяется в Европе. Решетка чаще всего деревянная, с окованными нижними концами. Она может быть и железной, из стальных четырехгранных прутьев, соединенных железными полосами. Опускающаяся решетка может либо висеть снаружи, перемещаясь в пазах по сторонам ворот, либо позади створок ворот проходить сквозь прорезь в потолке, или находиться в середине, отсекая переднюю часть портала. Она висит на канатах или цепях, которые в случае необходимости могут быть обрублены, и быстро опускается силой собственного веса.
---

Смоляной нос
---
Нижний этаж здания ворот или надворотной башни, портал, может иметь по сторонам прорези и бойницы для лучников и арбалетчиков. Обычно он сводчатый, при этом в вершине свода находиться вертикальное отверстие, служащее для поражения противника сверху и связи между часовыми внизу и на верхнем этаже. Здесь несет вахту стража, в задачу которой входит охранять подъемный мост, спрашивать у прибывающих имя и цель визита, поднимать мост при нападении и, если для этого слишком поздно, поливать нападающих через смоляной нос (Pechnase).

Так как в немецких средневековых замках перед ядром замка (Kernburg) чаще всего находиться передний замок - форбург (Vorburg), который не только служил хозяйственным двором, но и представлял собой существенную преграду для врага, здесь редко встречается внешнее укрепление, распространенное в замках Западной и Восточной Европы, а именно барбакан (Barbakan). Здесь имеется в виду окруженный стеной с галереей (Wehrgang) двор перед воротами, порой с угловыми башнями или эркерами. В этой форме барбакан наиболее часто встречается перед городскими воротами. Реже он встречается как стоящее отдельно перед воротами, окруженное собственным рвом оборонительное сооружение, через которое под углом идет вход в замок. И с замком и с лежащей перед ним местностью он соединяется подъемным мостом.
---

Цвингер в Ланэке
---
Точно также как и ворота со времен крестовых походов было принято удваивать и все окружающую замок стену. Перед окружной стеной (Ringmauer) замка возводиться вторая, более низкая стена, отделяющая узкую полоску земли. Так образуется цвингер (Zwinger), вид оборонительного устройства, которое крестоносцы встретили в укреплениях византийских городов, в наиболее совершенной форме - в Константинополе. В стенах цвингера, который одновременно являлся внутренней стеной рва, часто строились полукруглые башни или бастионы, облегчающие наблюдение за рвом и его обстрел.

Важнейший элемент оборонительных сооружений замка, базовый элемент всех их типов - это окружная стена (Ringmauer), служащая не только для пассивной, но и активной обороны. В принципе это была высокая, широкая стена, порой на наклонном цоколе. Материал и способ постройки отлчались в зависимости от места и времени: из камней, кирпича, обтесанных параллелепипедов, гладких или выпуклых (особенно распространенных в эпоху Штауфенов). Обработанные камни образовывали внешнюю и внутреннюю оболочку стены, внутри она состояла из бутового камня и гашенной извести. Так возникала исключительно прочная постройка, которая благодаря своей высоте было трудно перелезть, благодаря прочности и толщине - пробить осадными орудиями, благодаря глубине фундамента - сделать подкоп.
---
Активной обороне служила галерея на стене (Wehrgang). До изобретения пороха боец, стоящий выше имел преимущество, так как сила тяжести придавала дополнительную силу удару. Для защиты обороняющихся галерея проходила за прочным бруствером высотой в половину человеческого роста, на котором были регулярно расположены зубцы. За зубцами защитник мог стоять выпрямившись и, например, заряжать арбалет. Форма зубцов разнообразна: прямоугольные, щитоподобно закругленные, декоративно украшенные, в виде ласточкиного хвоста. Изощренные формы чаще встречаются на открытых галереях, которые преобладают в странах с мягким климатом. В Германии галереи были в основном крытыми, чтобы предоставить защиту от непогоды.
---

Бойницы для арбалетчиков
---
Кроме просветов между зубцами, где стрелка защищали и накладные щиты, стрелять из лука или арбалета можно было и через бойницы. Лучник нуждался в большей свободе движения, чем арбалетчик, его позиция была в стрелковой нише. Для лучников бойницы были длинными узкими прорезями в стене. Для арбалетчика предназначались короткие бойницы с расширениями по сторонам, из-за своей формы называемые замочными скважинами. Особой формой бойницы, предоставляющей максимальную защиту стрелку были шаровые бойницы - в закрепленный в стене, свободно поворачивающийся деревянный шар с прорезью-бойницей.
---

Консоли галереи
---
Если вершина стены не предоставляла достаточно места для галереи и достаточно мощного бруствера, ее сооружали в виде фахверка (Fachwerk, каркасная конструкция из дерева и глины, типичная для Германии), который располагался с внутренней стороны стены на консолях. Он мог также идти выступом наружу, чтобы через отверстия в полу удобнее было поражать противника, достигшего основания стены. Если выступ был выполнен в виде коротких каменных дуг, и каждому просвету между дугами соответствовала вертикальная бойница, на верхнем краю стены возникал целый ряд вертикальных отверстий, называемый машикули (Maschikulis), для Германии очень редкая форма, чаще встречающаяся в качестве украшения. Кроме стен машикули можно встретить на башнях и других замковых постройках.
---

Угловая башенка
---
В окружной стене часто расположены башни, имеющие в плане чаще всего форму квадрата прямоугольника или круга. Во время крестовых походов рыцари смогли оценить пользу фланкирования, позволяющего стрелять вдоль стен, поражая врага, достигшего ее основания. Формы фланкирующих башен, выступающих из стены, зависели от ландшафта, традиции и просто случая. Кроме прямоугольника, треугольника или полукруга встречаются и другие геометрические фигуры. Маленькие, чаще всего круглые или в форме правильных многоугольников, башенки, предназначенные для наблюдения и располагавшиеся в углах стены или контрфорсах назывались Echaugette, или Pfefferbuchse (перечница). Порой у встроенных в стены башен оставляли открытой внутреннюю сторону. Это препятствовало ворвавшемуся врагу закрепиться в них, и кроме того способствовало экономии материала и рабочего времени. Такие башни называют оболочковыми (Schalenturme). Сейчас многие такие башни замкнуты с внутренней стороны фахверковыми стенами. Это было сделано в позднейшие эпохи, чтобы приспособить их к хозяйственным целям. Башни могут также стоять отдельно перед стеной или располагаться на некотором расстоянии на прилегающей местности. Такие сторожевые башни в Германии встречаются не часто.

Внутри замка, в частично или полностью окруженном постройками дворе, стоит главная башня замка, бергфрид (Bergfried), строение, предназначенное исключительно целям обороны, в случае крайней необходимости, если враги уже прорвались во внутрь замка, служащее последним прибежищем. Соответствующим этому было и его устройство. Исключительная толщина стен делала его разрушение практически невозможным, как минимум для этого потребовалось бы немало времени. Вход находился над двором. Он был низким и узким, так что одновременно пройти через него мог лишь один человек. Перед ним была маленькая платформа на консолях, к которой вела деревянная лестница или мостки, которые при необходимости можно было бы легко разрушить. При создании высокого, надежного убежища этого рода во внутри бергфрида возникал узкая глубокая шахта. Лишь изредка башня была от основания до входа сплошной. Эта шахта могла служить складом или тюрьмой. Вход в это помещение был только один - через отверстие в своде, называемое Angstloch (нем. устрашающая дыра), так как через него с помощью лебедки опускали сидящего на доске пленника, таким же путь он и покидал темницу после уплаты выкупа. Если шахта служила темницей, то в основании примитивное отхожее место в нише стены. Воздух поступал через недостижимый для заключенного высоко расположенный шлиц в стене, сквозь который проникал скупой свет.
---

Вход в бергфрид Марксбурга
---
Так как башня была одновременно и сторожевой, она имела и соответствующую высоту. Этажи соединялись между собой либо деревянными лестницами, либо лестницей, идущей в толще стен. В то время как промежуточные этаже мало использовались, на верхнем находилось караульное помещение и над ней - платформа за бруствером с зубцами. К оснащению башни принадлежал и нужник, в виде эркера или трубы в стене, а также один или несколько каминов. Немецкий климат требовал обязательной крыши, но эту крышу делали так, чтобы в случае необходимости ее можно было сбросить, а на платформе установить катапульту или другое метательное орудие, чтобы обстреливать врага.

Бергфрид может иметь в плане различные формы, чаще всего - квадрат или круг. Пятиугольный план может получиться как добавление треугольника к одной из сторон квадрата, треугольник в этом случае обращен в сторону предполагаемого нападения, чтобы от наклонных граней отскакивали снаряды. Внутри треугольной части может также находиться винтовая лестница для связи между этажами. Встречаются и многоугольные формы. В ранних замках бергфрид внутри замкового пространства в не самом важном для обороны месте. Очевидно сначала предпочтение отдавалось пассивной обороне. Когда башня больше служит активной обороне, она получает соответствующее место в системе защиты наиболее уязвимой стороны, или используется для защиты ворот как слабейшего места. Термин бергфрид (Bergfried) утвердился в науке о замках с 19 века.

Главная башня замка может быть также приспособлена для постоянного проживания. В этом случае говорят о типе жилой башни (Wohnturm), донжоне (Donjon), которые в большом количестве встречаются во Франции и Англии, реже - в Германии. Их предком считается деревянная башня мотте (Motte), укрепленный дом-башня норманнов. Расширению предназначения соответствуют и величины размеров. Такая постройка - часто единственное строение внутри стен. Внутри на нескольких сводчатых этажах располагаются подвал, кухня с кладовой, зал (столовая, общее помещение) с большим камином занимал целый этаж. Выше - палаты и вспомогательные помещения, некоторые из которых сначала отапливались древесным углем в решетчатых корзинах, а позднее кафельными печами.

Далее открытая или крытая платформа с зубчатым венцом или машикули завершает постройку. Часто встречается центральная колонна на всех этажах для опоры перекрытий или сводов. Жилые башни также имели вход только на втором этаже.
---

Оболочковая стена в Шёнбурге (Schönburg)
---
Кроме окружной стены (Ringmauer) замок может защищать и щитовая стена (Schildmauer), мощная стена исключительной высоты и толщины, прикрывающая наиболее уязвимую сторону замка. Такое оборонительное сооружение часто встречается в Западной и Юго-западной Германии. Оно предоставляет возможность разместить на платформе большее число защитников и метательных машин для лучшего поражения нападающих. Иногда использовались естественные скальные образования, в других случаях стена протягивалась между двумя мощными угловыми башнями. Такой щитовой стены, которая чаще всего отгораживала горный выступ и имела перед собой поперечный вал (Halsgraben), неприступный со стороны горных склонов замок был надежно защищен. В некоторых случаях часть окружной стены могла быть особенно мощной для защиты определенного участка или выступать наподобие бастиона. В этом случае говорят об оболочковой стене (Mantelmauer).

На оборонительных сооружениях часто встречаются имеющие разное предназначение консольные выступы. Смоляные носы (Pechnase), называемые также Bretesche, служили, как и говорит их название для того, чтобы поливать врага у основания стены жидкостями, как то кипящая вода, масло, смола, либо обстреливать врага. Это могут расположенные регулярно домики без пола под общей односкатной крышей, или защита перед проходом в стене различных форм. Имеющий отверстие снизу и устроенный на подобие смоляного носа эркер-нужник располагался надо рвом или удаленной частью замка над склоном. Такие нужники часто можно увидеть на башнях и жилых постройках замка.

Жилое здание замка, палас (Palas) или Saal, как и говорит название, постройка имеющая минимум одну большое помещение, чаще всего на верхнем этаже. В зависимости от размера замка и его предназначения или расположения палас может быть устроен различным образом. Лишь в больших княжеских замках встречается палас, подпадающие под привычное описание - вытянутое, внушительное здание, чей верхний этаж представляет собой большой (рыцарский) зал (Rittersaal) с украшенными арочными окнами и к которому со двора ведет арка. Следует отметить что термин рыцарский зал (Rittersaal) в Средние Века не использовался, и является изобретением романтического 19 века. В рыцарских романах обозначенное таким образом помещение играет важную роль.

На самом деле паласы эпохи Штауфенов, реставрированные или дошедшие до нас как развалины, как например в Гайнхаузене (Geinhausen), Мюнценберге (Munzenberg), Эгере (Eger), Вимпфене (Wimpfen), Зелигенштадте (Seligenstadt) и Вилденбурге (Wildenburg), более ранние постройки в Госларе (Goslar), Брауншвейге (Braunschweig) и Вартбурге (Wartburg), считающиеся вершинами романской мирской архитектуры вселяют подозрение, что их обитатели проводили свое время далеко не в роскоши и развлечениях без тоски и печали, как это иногда можно прочитать в рыцарских романах. Представелие об обстановке помещений дают лишь скудные остатки стенных росписей и иллюстраций в рукописях того времени. Абстрактный характер последних оставляет однако большой простор для интерпретаций. Так что даже если замки крупных феодалов и не были лишены известных удобств, то служилые люди, представлявшие их интересы в маленьких замках, как минимум зимой переживали не лучшие времена. Не зря снова и снова встречается тоска по весне и похвала маю в песнях миннезингеров.

Порой нижний этаж паласа служил местом для жизни и столовой для замковых людей (Burgmannen) и гостей. Чаще всего это сводчатый зал с колоннами посредине.
---

Палата в Марксбурге
---
Так как замок в первую очередь предназначался для обороны, то и палас строился с учетом этих целей. Хотя оборона здесь и была не особенно перспективной, при запертых входах и окнах, закрытых деревянными щитами с бойницами, или при наличии бойниц и смоляных отверстий в галерее под крышей и зубцов и машикули у ее основания она была все же возможна.

Важно было и расположение паласа в общей схеме замка. С учетом его функций ему отводилось внутри замка максимально безопасное место и проход к нему защищали дополнительные преграды. Решающим было прежде всего имеющееся пространства внутри кольца стен определенного особенностями рельефа.

Другим жилым сооружением или помещением замка была палата, называемая также Kemenate (производная от латинского caminata), отапливаемые покои, оснащенные камином, а позднейшие времена - кафельной печью. Нет оснований считать, что Kemenate предназначалась для женщин. Это более сомнительно, чем использовать этот термин для обозначения паласа.
---

Капелла св.Марка (Марксбург)
---
В замке в какой-либо обязательно присутствовало отведенное для божьей службы помещение, часть помещения или отдельная постройка, для средневекового человека, тем более воспитанного в благочестии рыцаря, абсолютная необходимость. Чаще всего к числу обитателей замка принадлежал и замковый капеллан или священник, кроме своих непосредственных духовных функций он также выполнял обязанности писаря и учителя. В наиболее скромных случаях замковая капелла была лишь нишей в стене, где стоял небольшой алтарь. Ниша могла быть или высечена в толще стены, или выступать наружу как полукруглый или прямоугольный консольный эркер. Особенно часто замковая капелла встречается в приворотной постройке или вблизи ее. Такой выбор места обусловлен предположительно тем, что жители замка надеялись получить божью помощь в самом уязвимом месте. Отдельностоящие замковые капеллы чаще всего были простыми прямоугольными или квадратными зальными постройками с полукруглой апсидой. Порой встречаются круглые, восьмигранные или крестообразные постройки. Капеллы, связанные с жилыми постройками часто имеют хоры для господ. Разделение молящихся по рангу и положению лежало предположительно и в идее двухэтажных капелл, где отверстие в своде нижнего помещения служило коммуникации с верхним. Капеллы такого рода были построены преимущественно в замках высокой знати, имеющих характер резиденции. Порой этажи соединяла также и лестница. К обстановке замковой капеллы принадлежали небольшой алтарь и простые скамьи, как правило были также настенные фрески изображающие библейские стены или легенду патрона. Хорошие примеры сохранились прежде всего в Южном Тироле. Порой капелла выполняла также роль гробницы для живущего в замке рода. Могла она также иметь значение как убежище.

В раннее средневековье денежное хозяйство сильно уступало натуральному. Поданные платили свои налоги, десятину, натурой. Для хранения этих поступлений предназначались склад, в соответствии со своим назначением прочная постройка с несколькими полами, часто со сводчатым глубоким погребом для хранения зерна, засоленного мяса, жира, вина и пива. В зависимости от местных традиций это было каменное или фахверковое здание.

Важнее всего для жизни в замке было иметь достаточный запас воды. Поэтому не удивительно, что несмотря на гигантский объем работ, их стоимость и технические сложности, в скалах делались очень глубокие колодцы от вершины горы до водоносных слоев у ее основания. Шахты колодцев глубже 100 м вовсе не были редкостью. Расположение колодца зависело в первую очередь от естественных причин, тем не менее предпочиталось безопасное место во внутреннем дворе или, если это было возможно, в одном из задний, чтобы обеспечить запас воды на случай осады. Если колодец находился под открытым небом, то над ним строилось специальное сооружение, где размещалось более или менее дорогое подъемное оборудование. Если колодец в силу естественных причин колодец нельзя было сделать внутри замка, а только за его стенами, то он нуждался в особой защите, сооружавшейся чаще всего в виде вынесенной башни.
---

Колодец в Кохеме
---
Если не было ни какой возможности обеспечить замок из грунтовых вод, то сооружалась цистерна, куда собиралась дождевая вода с крыш. В этом случае вода нуждалась в очистке, для чего ее фильтровали через гравий. В зависимости от продуктивности источника замки имели как колодцы и цистерны, так и бассейны-кладовые, чтобы на все случаи войны и мира иметь достаточный запас воды. Водопроводы встречались редко, так как враг мог легко их разрушить. Вода использовалась для утоления жажды людей и животных, а также для ухода за телом. Для последнего либо устраивали ванну в специальном чане или строили паровую баню. Для ухода за лошадьми иногда в форбруге делался маленький искусственный пруд. Кроме того вода была нужна и в военных целях, чтобы ее кипящую выливать на врага. Замковое хозяйство должно было быть автономно ввиду уделенного расположения и возможной осады. Поэтому кроме замковой кухни, как пристройка или отдельное здание существовала пекарня. В замковой кухне еду готовили на открытом огне на возвышении под мощной каминной трубой.
---

Кухня в Марксбурге
---
На войне брали пленных. Разумеется лишь те пленники имели цену, за которых можно было получить выкуп, или если их можно было использовать в политической игре. Военнопленных - поскольку речь здесь идет о замках, в отношении правонарушителей приговор приводился в исполнение на месте - надо было держать в надежном месте. Если для этого не был предназначен колодец бергфрида, то тюрьма устраивалась в сводчатом подвале, часто в специальной башне. Обстановка была минимальна и состояла из каменной скамьи и трубы-нужника, для вентиляции и освещения служила прорезь в стене. В других случаях как тюрьма использовались простые ящики из толстых досок, в которых заключенные были вынуждены сидеть на корточках; они могли устанавливаться в любых подходящих помещениях, например, промежуточных этажах бергфрида. Наиболее почетные пленники получали охраняемый покой в башне, как Фридрих Красивый Австрийский в плену у своего виттелсбахского друга юности в замке Трауснитц на Пфаймде (Trausnitz an der Pfreimd) или Ричард Львиное Сердце в Трифелсе (Trifels).

О подземных ходах рассказывают много небылиц. Разумеется они существовали, но лишь немногие действительно вели за пределы замка и могли использоваться как путь к бегству. Не в коем случае не может идти речь о ходах длиной в километры к удаленным городам или соседним замкам, иначе вероятно мы не слышали бы о взятии пленных - замки попадали бы в руки врагов пустыми. Конечно были ходы в шахтах колодцев к другим, обильным источникам, встречаются ходы между зданиями замка. Многие еще видимые ходы ведут к помещениям или пещерам, использовавшимся для хранения ценностей и портящихся продуктов. И тем не менее это именно подземные ходы, играющие столь большую роль в рыцарских романах и страшных историях.
==================================================================

Огюст Шуази: Военная архитектура в средние века
===================================
текст дан по источнику: http://www.fortification.ru/library/choisy/
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Часть 2

ВОРОТА

Идея крепостных ворот сводится к следующему: снаружи—сильное фланговое прикрытие; внутри—несколько заслонов, каждый из которых служил препятствием для нападающих, причем соблюдалось то непременное условие, чтобы различные заслоны были достаточно независимы друг от друга; это предупреждало возможность захвата их сразу в одни руки путем неожиданного нападения или измены.

Обычно ворота помещаются между двумя башнями. Когда же они могут быть прикрыты только с одной стороны, стараются, в силу традиции, восходящей к античности, чтобы выстрелы обороняющихся поражали осаждающих справа, т. е. со стороны, незащищенной щитом.


Рис. 365.
---
В укреплениях с двойной оградой внешние ворота представляют косой проход, расположенный возле полукруглого плацдарма, откуда предпринимаются вылазки. На рис. 365 изображен план главных ворот крепости Каркассона. Створки служат заслоном только в обыкновенное время. Помимо створок, ворота снабжены опускными заграждениями из дерева или железа, которые преграждают проход. Эти заслоны (рис. 366) подвешены на блоках; они приводятся в движение воротами и уравновешены противовесами; движение их направляется вертикальными пазами. Когда эти заслоны опущены, то замки (V), недоступные для нападающих, не позволяют поднять их кверху.
---

рис. 366
---
Здание, в котором производится управление опускными заграждениями, разделено на столько же этажей, сколько существует заграждений; для каждого из заграждений имеется отдельное устройство для управления в специальном этаже. Таким образом, чтобы неприятель мог овладеть всей системой этих заграждений, нужно, чтобы он сначала захватил все этажи башни или же чтобы все посты, охраняющие их, тайно сговорились и сообща передали их неприятелю.

Впрочем, все было предусмотрено, чтобы сделать такое соглашение невозможным: единственным способом связи между этажами служит сеть рупорных трубок, а эти трубки проведены только в верхний зал, где находится начальник обороны; таким образом, связь может быть установлена только при посредстве этого высшего начальника.

Обыкновенно перед воротами находится ров. До XIII в. через него перебрасывался деревянный мостик, несомненно съемный, который убирался при приближении неприятеля. Подъемные мосты появляются в XIII в., а тип такого моста устанавливается лишь в XIV в.

На чертеже А рис. 367 (крепость Каркассон, вторая половина XIII в.) мост еще не подъемный. На чертеже В (Вилльнев на Ионне, XV в.) система подъемного моста устроена полностью.
---

Рис. 367.
---
Схемы на рис. 368 и перспективное изображение на рис. 369 объясняют обычное действие и основные виды устройств для управления подъемными мостами. На чертеже В—обычное расположение: равновесие достигается при помощи противовеса, укрепленного на рычаге. На чертеже А противовес находится на самом помосте. На чертеже С один и тот же ворот приводит в движение и подъемный мост и опускной заслон; такое одновременное управление двумя заграждениями было обнаружено Виолле ле Дюком в сторожевой башне Куси.
---

рис. 368
---
Укрепленные ворота обычно снабжены, кроме подъемного моста, небольшими съемными сходнями для пешеходов (рис. 369); это—предохранительная мера против неожиданного захвата. В некоторых случаях (рис. 368, D, Пьерфон) подъемный мост устанавливают на известной высоте над землей, так что доступ к нему возможен только при помощи особого деревянного трамплина (R), который во время осады убирается.
---

рис. 369
---
ПАМЯТНИКИ: КРЕПОСТИ И ЗАМКИ

Мы указывали раньше, как церкви приспособлялись к нуждам обороны, а также, какие препятствия создавались на мостах и дорогах против продвижения неприятельской армии; по важнейшим памятником военной архитектуры являются городские укрепления и замки.

Укрепления города состоят из ограды и цитадели, или замка, который одновременно служит и защитой против неприятеля и средством удерживать население в повиновении.

Ограждение города сводится к куртинам, к башням и к воротам, расположение которых зависит от рельефа местности и детали которых нами уже описаны. Приступим к обзору устройства замка. Замок почти всегда располагался поближе к городской стене: таким путем сеньор лучше оберегал себя от мятежа. Иногда выбирали место даже вне городских укреплений, — таково было местоположение Лувра около Парижа.

Подобно тому как укрепления города состоят из ограды и замка, так и замок, в свою очередь, подразделяется па укрепленный двор и главную башню (donjon), служившую последним оплотом для защитников, когда неприятель уже овладевал всей остальной крепостью.

Вначале жилые помещения не играли никакой роли в обороне. Они группировались у подножия главной башни, разбросанные в ограде двора, как павильоны в ограде виллы8.

В замках XI в., как Ланжэ, Божанси, Лош9, вся сила обороны была сосредоточена в главной башне, не говоря о некоторых второстепенных сооружениях.

Только к XII в. пристройки сочетаются с главной башней, чтобы образовать оборонный ансамбль. С этих пор все сооружения располагаются вокруг двора или у входов во двор, противопоставляя атаке свои стены. Новый план находит впервые применение в палестинских сооружениях крестоносцев; здесь мы видим двор, окруженный укрепленными зданиями с главной башней — донжоном. Этот же план применен в замках Крак, Мергеб, Тортоз, Аджлун и др., возведенных за 70 лет владычества франков в Палестине и представляющих собой наиболее важные сооружения военной архитектуры средневековья.

Также в крепостях Сирии франки впервые применяют устройство оборонных сооружений, при котором главная крепостная стена опоясывается менее высокой линией укреплений, представляющей вторую ограду.

Во Франции эти разные усовершенствования появляются только к последним годам XII в. в замках Ричарда Львиное Сердце, особенно в крепости Андели.

В конце XII в. на Западе заканчивается формирование военной архитектуры. Самые же смелые ее проявления датируются первой четвертью XIII в.; это — замки Куси и Шато Тьерри, возведенные крупными вассалами в период междоусобии, в малолетство Людовика Святого.

От начала XIV в., эпохи бедствий для Франции, осталось очень мало памятников военной архитектуры, как и архитектуры культовой.

Последние замки, допускающие сравнение с замками XII и XIII вв.,—это те, которые защищают королевскую власть при Карле V (Венсен, Бастилия), и те, которые феодалы противопоставляют ей при Карле VI (Пьерфон, Фертэ Милон, Виллер Котеррэ).


Рис. 370.
---
На рис. 370 и 371 показаны в общих чертах замки двух главных эпох феодальных притязаний: Куси (рис. 370)— периода малолетства Людовика Святого, Пьерфон (рис. 371)— времен царствования Карла VI.
---

Рис. 371.
---
Рассмотрим главнейшие части здания.

Главная башня (donjon). — Главная башня, которая иногда сама по себе составляет целый замок, так устроена во всех своих частях, что ее можно защищать независимо от остальных укреплений. Так, в Лувре и в Куси главная башня изолирована от остальной крепости рвом, вырытым в самом дворе; главная башня в Куси была снабжена особым запасом провианта, имела свой колодец, свою пекарню. Сообщение с корпусами замка поддерживалось посредством съемных сходней.

В XI и XII вв. главная башня часто располагалась в центре укрепленной ограды, на вершине пригорка; в XIII в. ее лишают этого центрального положения и помещают ближе к стене, чтобы ей можно было оказать помощь извне10.

Квадратные башни встречаются во все эпохи, а от XI и XII вв. других не осталось (Лош, Фалэз, Шамбуа, Дувр, Рочестер). Круглая башня появляется в XIII в.11. С этого времени строят наравне башни круглые и квадратные, с угловыми башенками или без них.

Главная башня круглой формы—Куси; квадратной формы — Венсен и Пьерфон. Главные башни в Этампе и Андели имеют фестонное очертание (рис. 361, K).

В XIII в. главная башня служит исключительно как убежище (Куси), в XIV в. она приспособлена для жилья (Пьерфон)12.

Рис. 372 показывает разрез главной башни в Куси. Для обороны служат: кольцеобразная ограда вокруг башни, опоясывающая широкий ров и включающая галерею для контрмин, на вершине — запасы снарядов для навесной стрельбы, уложенные на верхней площадке. Стены не прорезаны бойницами, как стены обыкновенных башен, и залы, расположенные внутри этажами, еле освещены; эта башня не приспособлена ни для постоянного жилья, ни для обороны при помощи легкого оружия: это—редут, где, очевидно, пренебрегали мелкими средствами обороны и все было подготовлено для последнего оборонительного усилия.

Здания замка. — Здания, расположенные в ограде, — это казармы для гарнизона, большая галерея, служащая местом для суда и собраний, залом для празднеств и торжественных обедов, капелла и, наконец, тюрьма.

Галерея, "большой зал", — это главное помещение. Сводчатой делают ее ледком своды, распор которых на всем протяжении воспринимается только вертикальными стенами, оказались бы непрочными при подкопе сапой; большой зал перекрывают только деревянной крышей (Куси, Пьерфон).

Когда зал двухэтажный, то по тем же соображениям, о которых мы говорили по поводу башен, своды допускаются только в нижнем этаже.

Чтобы сделать распор сводов наименее опасным, его уменьшают введением промежуточных устоев; устои эти никогда не имеют опорных элементов в виде выступающих наружу контрфорсов, которые могли бы облегчить доступ для неприятеля. Если и существуют контрфорсы, то они помещаются со стороны двора. С внешней стороны опорой служит глухая стена.

Капелла помещается во дворе замка: это расположение уменьшает неудобства, проистекающие от ее сводов. В замке Куси и во дворце в древней части Парижа (Palais de la Cite) капеллы были двухэтажные, причем один этаж находился на одном уровне с жилыми помещениями.
---

Рис. 372.
---
Тюрьмы обычно помещаются в подвалах; в большинстве случаев это темные и нездоровые помещения.

Что касается зал и колодцев для пыток, то только в немногих случаях можно с точностью установить это назначение: обычно помещения для пыток смешивают с кухонными постройками, а простые отхожие ямы принимают за помещения для заточенных.

В жилых помещениях, как и в укреплениях, архитектор стремился прежде всего к независимости отдельных частей: насколько возможно, каждое помещение имеет отдельную лестницу, что вполне изолирует его. Эта независимость, в соединении с известной сложностью плана, в котором легко запутаться, служила гарантией против заговоров и неожиданных нападений; все сложные переходы делались намеренно.

Удобства жилья долгое время приносились в жертву обороне. Жилые помещения были тесны, не имели наружных окон, кроме небольших отверстий, выходивших в мрачный от высоких стен двор.

Наконец, в последние годы XIV в. потребность в комфорте получает перевес над предосторожностями обороны: жилище сеньора начинают освещать и с внешней стороны13.

В замке Куси оба больших зала были переделаны при Людовике Орлеанском: в них были проделаны окна наружу. Тот же сеньор, который построил замок Пьерфон, придал жилым комнатам, находившимся в главной башне, удобное расположение.

Лувр, построенный при Карле V архитектором Раймондом дю Тампль, был одним из первых замков- с библиотекой и монументальной лестницей.

План Венсенского замка, по-видимому, имеет в виду главным образом цели защиты. Замки Шатодэн, Монтаржи — одновременно я удобные жилища и крепости. Таковы же дворец в древней части Парижа, построенный при Филиппе Красивом, дворцы-резиденции герцогов Бургундских в Дижоне и в Париже и дворец графов де Пуатье.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СИСТЕМЫ ОБОРОНЫ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Возвратимся к обзору крепостей в собственном смысле слова. Мы уже рассмотрели их с сточки зрения системы обороны; постараемся точно установить происхождение этой системы и те изменения, которые она переживает по мере приближения к новому времени, когда в нападении начинает принимать участие и огнестрельная артиллерия.

Происхождение. — Наиболее древние крепости, резко отличающиеся своим видом от памятников Византийской империи, находятся в Нормандии или в областях, подчиненных ее влиянию: Фалэз, Ле Пен, Донфрон, Лош, Шовиньи, Дувр, Рочестер, Ньюкэстль14.

Эти замки XI и XII вв. состоят лишь из одной квадратной башни (донжона), обнесенной стенами. Это—воплощение в прочных материалах тех обнесенных палисадами блокгаузов, которые пираты-норманны воздвигали в качестве убежищ и опорных пунктов на тех побережьях, где они производили свои пиратские налеты.

Нормандские крепости хотя и производят впечатление своими размерами, но в то же время свидетельствуют о том, что военно-оборонное искусство находилось в то время в стадии зарождения. Только к концу XII в. в крепостях, построенных Ричардом Львиное Сердце, впервые появляются искусные конструкции.

Замок Андели создает эпоху в западной военной архитектуре. В нем осуществлен искусно разработанный план башни без "мертвых углов"; в нем мы находим наиболее раннее применение идеи машикули, которой понадобилось еще около двух веков, чтобы получить широкое распространение.

Время сооружения замка Андели совпадает с возвращением западноевропейского рыцарства из третьего крестового похода, т. е. с эпохой формирования оборонного искусства в Сирии.

Крак и Маргат еще ранее замка Андели имели ограды с двойными линиями укреплений, методически координированными, стены с машикули и безукоризненную систему флангового прикрытия. Ограда сооруженного в 1180 г. замка графов Гентских, как это отметил Дьёлафуа, своими архитектурными деталями напоминает иранское искусство. Дьёлафуа видит в этих сближениях доказательство восточных влияний; и всё как будто подтверждает эту преемственность15.

Мы уже дали описание укрепленного фронта в две линии обороны. Оно одинаково относится к французским укреплениям Андели и Каркассоиа, к сирийским замкам Крака и Тортозы и к византийским укреплениям Константинополя или, восходя к античности, — к укрепленным местам Ирана и Халдеи. Все данные позволяют предполагать, что. эти строительные приемы — такие же древние, как и сама азиатская цивилизация — были занесены крестоносцами.

Местные варианты. — Однако разные страны, вдохновляясь традиционными принципами Востока, сумели придать военной архитектуре свой особый характер: подобно тому как культовое искусство имеет свои школы и последовательно сменяющиеся очаги, крепостная архитектура также имеет свои центры.

В XI в., в эпоху Вильгельма Завоевателя, крепостное строительство пробуждается, по-видимому, в Нормандии. Оттуда оно перебрасывается в Турэнь, Пуату и Англию.

В XII в., когда "святая земля" была завоевана крестоносцами, классической страной фортификации была Палестина. Здесь, в самых колоссальных крепостях, которые нам оставило средневековье, по-видимому, сложилась та система, принципы которой привез во Францию Ричард Львиное Сердце.

Затем, в течение XIII в., центр перемещается в Иль де Франс, откуда уже распространялось культовое искусство. Здесь окончательно складывается тип средневекового замка, и здесь же мы находим его наиболее полное применение; именно в центральной Франции строится в XIII в. замок Куси, в конце XIV в.—Пьерфон и Фертэ Милон16. Укрепления Каркассона и Эг Морт, построенные при управлении королевских сенешалов, относятся к той же школе.

Укрепления, наиболее близкие к французскому типу, встречаются в германских странах: в Ландеке, Трифельсе и Нюрнберге. Фланговые прикрытия встречаются здесь более редко; за этим исключением, общая система остается той же.

В Англии замок сначала придерживался формы башни (донжона) нормандской крепости. Но, по мере того как феодальный режим уступает место авторитету центральной власти, замок превращается в виллу, постройки которой располагаются в едва огражденном пространстве и которая с XIV в. сохраняет лишь декоративную сторону оборонных сооружений.

В Италии крепость имеет более простой вид: башни обычно квадратные или восьмиугольные, планы правильные, как в замке Фридриха III, известном под названием Кастель дель Монте; в последнем все постройки вписаны в восьмиугольный план, с башнями на восьми углах.

Неаполитанский замок представлял собою квадратный форт с примкнутыми башнями. В Милане, где герцоги были в родстве с великим строителем крепостей, Людовиком Орлеанским, находился замок, план которого в целом близок французскому типу17. Вообще, Италия с XV в. представляет собою аггломерат маленьких республик. Памятниками ее военной архитектуры являются преимущественно городские стены и укрепленные муниципальные ратуши, а не замки.

Итальянская школа, по-видимому, оказала достаточно сильное влияние на южную Францию: связь между двумя странами была установлена анжуйской династией. Замок короля Ренэ в Тарасконе построен по тому же плану, что и неаполитанский замок; папский дворец в Авиньоне, с его большими квадратными башнями, во многом напоминает итальянскую крепость.

Влияние огнестрельной артиллерии. — Описанная нами система обороны, рассчитанная почти исключительно на штурм, на подкоп сапой или на лобовую атаку с лестницами, казалось, должна была быть оставлена. С того момента, когда огнестрельные орудия сделали возможной атаку с далеких расстояний. Но этого не случилось. Пушка появляется на полях битвы с 1346 г.; но в течение целого столетия система обороны не считается с этой новой силой, что может быть объяснено медленным развитием осадной артиллерии. Наиболее искусное применение средневековой оборонной системы относится именно к этому переходному веку; великая эпоха оборонного искусства, основанного на зубчатых стенах, совпадает с периодом внутренних волнений в царствование Карла VI. Пьерфон относится приблизительно к 1400 г.18.

Единственное новшество, появление которого было вызвано новыми средствами атаки, состояло в небольших земляных насыпях, прикрывавших орудия и помещавшихся впереди стен с башнями и машикули.

На первый взгляд, один способ обороны как будто исключает другой, но инженеры XV в. судили иначе.

В те времена пушка была еще слишком несовершенным орудием, чтобы издалека разрушить стены, несмотря на громадные размеры выбрасываемых ею снарядов. Чтобы пробить брешь, недостаточно отдельных ударов, надо сконцентрировать на определенной точке точную стрельбу; но прицел не был точен, и стрельба вызывала лишь сотрясение, которое могло разрушить парапет, но не пробить брешь. Стреляли только "бомбами", и их удар в стену был мало опасен. Высокие стены еще долго были в состоянии выдерживать действие этой зачаточной артиллерии. Средства, примененные в Пьерфоне, были достаточны: батареи, установленные перед стенами, удерживали нападающего на расстоянии. Если же враг переходил за линию огня передовых батарей, то ему приходилось ставить свою артиллерию под обстрел крепости или же вести подкоп; в первом случае преимущество обороняющимся давала навесная стрельба с гребня крепостных стен, в другом—полностью сохраняла свое значение готическая фортификация.

Вытекающее отсюда сочетание двух систем продолжает существовать до того времени, пока огнестрельные орудия не приобретают достаточной верности прицела, чтобы пробивать бреши на расстоянии.

Среди первых крепостей, имеющих платформы или казематы для стрельбы из орудий, надо назвать: во Франции— Лангр; в Германии—Любек и Нюрнберг; в Швейцарии— Базель; в Италии—Миланский замок, в котором бастионы с казематами прикрывали куртины, еще снабженные массивными башнями с машикули.

В XVI в. земляные укрепления считаются почти единственной серьезной защитой; на башни перестают рассчитывать, и в их стенах прорезаются чем дальше, тем все более и более широкие окна. Однако продолжают сохраняться — особенно в тех странах, где феодальный строй наложил свой глубокий отпечаток — внешние формы системы обороны, от которой, по существу, уже отказались: замок Амбуаз с массивными башнями был построен при Карле VII, Шомон — при Людовике XII, Шамбор—при Франциске I.

Традиционные части замка приспособляются, по мере возможности, для другого назначения: в замке Шомон внутри круглых башен находятся более или менее удачно вписанные квадратные помещения; в замке Шамбор башни служат кабинетами или лестничными клетками; машикули превратились в глухую аркатуру. Это совершенно свободные декоративные варианты на мотивы старинной крепостной архитектуры.

Создалось новое общество, потребностей которого уже не удовлетворяет средневековое искусство, — ему нужна новая архитектура. Общие основы этой новой архитектуры создадутся в соответствии с новыми требованиями, а формы будут позаимствованы у Италии. Это будет эпоха Возрождения.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ ШЕСТОЙ
Утверждая, что римские оборонные сооружения и укрепления возводились "согласно требованиям момента", Шуази не признает никакой системы в их возведении и оформлении, что совершенно неправильно. Это опровергается дошедшими до нас письменными источниками, по которым можно судить о вполне обоснованной и теоретически продуманной системе оборонных мероприятий и сооружений, осуществляемых в Римской империи (см. в последующих примечаниях о книгах Витрувия). Кроме того, сохранились остатки римских крепостей. Оборонные сооружения (крепости) вдоль северной границы Римской империи с германскими странами носили характер укрепленных военных лагерей трех степеней, исходя из их величины и отчасти особенностей плана: castra, castella и turres или burgi.

Первоначально квадратные в плане, римские укрепленные лагери (castra), начиная с эпохи императора Адриана и особенно после него, стали изменяться, приобретая продолговатый план с закругленными углами. Допускались известные различия в величине castra; в среднем их размер выражался примерно в 1 200—1 300 футов (371—396 м) длины и 960 футов (293 м) ширины, иногда же длина была значительно больше, а ширина сравнительно небольшая. В результате раскопок в Заальбурге около Гамбурга (Германия) мы имеем ясное представление о римском castella последней формы. Пространство, занимаемое лагерем,— 700х450 футов (213,5х131,1 м). Лагерь укреплен двойным рвом и каменной стеной; узкой стороной он был обращен ж неприятелю (к линии обороны). Каждая сторона имела в середине по проезду — ворота с двумя квадратными башнями по сторонам, причем основная часть последних была обращена внутрь, а не выдвигалась за стены. От противоположных ворот шли две дороги, пересекающиеся в середине лагеря (via praetoria и via principalis). На месте пересечения находилась площадь, на которой возвышалось здание штаба (praetorium), с открытым двором и с квадратной башней в середине здания, со стороны преторских (обращенных к неприятелю) ворот. Четырехугольные castella, вытянутые в длину на одну треть более, чем в ширину, без закруглений углов, находятся (вернее, находились) около Орингена, около Вюрцбурга и в других местах; они более раннего .происхождения, чем в Заальбурге.

Почти одновременно с ними встречаются квадратные castra и castella; меньший размер последних был обусловлен тем, что castella ставились часто на возвышенных, затрудняющих атаку крепости, местах, что, в свою очередь, в известной степени объясняло различие планов castella (треугольный, полукруглый и т. д., согласно рельефу местности). Turres (или burgi) представляют собою самые небольшие по размеру укрепленные сооружения римлян, главная сила обороны которых была сосредоточена в башне. Наконец, некоторые галло-римские города были хорошо укреплены рвами и стенами с башнями; таковы, например, города Санс, Тур, Орлеан, Бурж во Франции, Страсбург в Эльзасе (см. Otte, Geschichte der romanischen Baukunst in Deutschland. Leipzig 1874, стр. 13 и слл.).

Вопрос о временном характере римских укреплений и крепостей — как в западной, так и в восточной части Римской империи — является спорным. Категорическая форма суждений Шуази на этот счет неприемлема. Если некоторые оборонные сооружения римлян и воздвигались как временные, то фактически они становились обычно постоянными или на очень долгое время сохраняли свое значение. Это видно из того, что около римских castra образовывались обычно поселения торговцев, мастеровых и, наконец, земледельцев. Эти селения приобретали, в зависимости от степени своего роста и значения, различные права римских, в частности пограничных, поселений (municipium и colonia). Такова история укрепленного лагеря Carnunthum, ставшего наиболее значительным оборонным пунктом в Верхней Паннонии (на правом берегу Дуная, в 5—6 милях от Вены), поселение которого было возведено императором Адрианом в municipium, а Марком Аврелием в colonia; в 375 г. этот город был уничтожен квадами. Такова же история Aquineum (теперь Alt-Ofen) на Дунае, получившего, так сказать, ранг колонии при Септимии Севере. Наконец, ряд открытых галло-римских городов, в связи с растущими набегами германских племен, превращались в города-крепости. Такова, по-видимому, история города Трира, который, будучи колонией, был превращен в укрепленный римский город; первые упоминания о крепостной стене относятся к 69 г. н.э.; от нее сохранился один въезд, так называемый Porta Nigra (см. Верман, История искусств, т. II). Изложенное здесь заставляет выдвинуть совершенно иное, чем у Шуази, положение: "когда завоевателям пришлось обороняться самим", то они, найдя памятники римского военно-оборонного искусства, частично использовали их, большая же часть этих римских укреплений осталась в развалинах.

Не только в развитом средневековье, но и в начале нашей эры в римских оборонных сооружениях фланговый обстрел (из метательных и других орудий имел при обороне крепости определенное значение; об этом говорит Витрувий (1 в. и. э.). В раннее средневековье фланговая оборона не имела существенного значения в силу соображений, указанных Шуази, но в позднее средневековье, особенно же с введением огнестрельного оружия, именно в тот первоначальный период применения пушек при осаде и обороне, когда они стреляли на сравнительно близком расстоянии каменными снарядами, роль фланговой обороны несравненно повысилась. Указаниями Витрувия в этом смысле, по-видимому, пользовались в позднем средневековье, по возможности применяя их в новых условиях (особенно в Италии). Это находит косвенное подтверждение хотя бы в том, что интерес к сочинениям Витрувия был в то время очень велик, и уже в 1486 г. были изданы его десять книг, пользовавшиеся большой известностью (M. Vitruvii Pollionis ad Caesarem Augustum de Architectura libri decem).

Относительная самостоятельность частей крепости, так сказать, звеньевая система обороны крепости, и ее конструктивные особенности отвечают принципу функционального обособления частей готического культового здания, готического жилого дома (например дом Жака Кэра, см. предыдущую главу).

Одними лишь быстрыми темпами возведения крепостных сооружений (замков) нельзя объяснять единообразие стиля и однохарактерность военно-оборонных построек средневековья, как это делает Шуази; стремление к стилистическому и типологическому единообразию является одной из существенных особенностей романского искусства. Эту тенденцию можно проследить как в военно-оборонной архитектуре, так и в гражданской и культовой. Этой тенденции противопоставлено стремление к выработке местных форм. Эти два противоположные начала составляют то единство, которое характерно для романской культуры и искусства в целом.

О форме и конструкции средневековых куполов на памятниках культовой архитектуры в Аквитании см. Lasteyrie, L'Architecture religieuse en France a l'epoque romane. Paris 1912, стр. 267 и слл. и стр. 471.

Из слов Шуази можно заключить, что основной и преобладающей формой башен в средние века была круглая, которую иногда заменяли квадратной. С этим мнением Шуази нельзя согласиться: в раннее средневековье основным типом была квадратная и прямоугольная башня; в позднее же средневековье (готика) преобладающей стала круглая форма, но в больших замках угловые башни часто бывали круглыми, а между ними, по стенам, находились квадратные или прямоугольные башни. В замке Пьерфон (XVI в.) все башни .круглые (или полукруглые), тогда как замок Сан Фелис в Модене (Италия) имеет только квадратные башни. Преобладание прямоугольной формы в каменных башнях раннего средневековья некоторые исследователи объясняют влиянием конструкций и форм деревянных башен IX—Х вв.

Мнение Шуази, что вначале жилье феодала находилось вне башни-донжона, у подножия ее, — неправильно. В раннее средневековье, в частности в Х и XI вв., донжон совмещал функции обороны и жилья феодала, у донжона же размещались хозяйственные постройки. См. Michel, Histore de l'art, т. 1, стр. 483.

Шуази относит замок Лош к XI в., тогда как этот замок имеет точную дату: он был выстроен графом Фулке Нерра в 995 г. и считается самым ранним из сохранившихся во Франции замков (каменных).

Мысль об изменении положения башни-донжона в замке XII и XIII вв. в силу соображений военно-оборонных не обоснована у Шуази. Центральное положение башни-донжона в замке, точнее внутри ограды-стены замка, в XI—XII вв., так же как изменение этого положения в XIII в., может быть объяснено соображениями не только оборонного, но и архитектурного, художественного порядка. В таком. положении донжона в XI и XII вв. можно усмотреть наличие композиционных особенностей памятников романского искусства (архитектура, живопись и пр.), где мы часто видим совпадение смыслового и композиционного центров с геометрическими.

Мнение, что донжоны круглой формы начинают появляться лишь в XIII в. и что от XI и XII вв. сохранились лишь квадратные башни, — неправильно. От XI и XII вв. сохранились донжоны как квадратные, так и продолговатой формы — прямоугольные. Обычно по наружным стенам шли вертикально расположенные плоские и широкие контрфорсы (или лопатки); к стенам примыкала квадратная башенка с лестницей. В более ранних башнях лестница была приставная, вела непосредственно во второй этаж, откуда уже можно было проникнуть по внутренней лестнице и в верхний и в нижний этажи. В случае опасности приставные лестницы убирались.

К XI—XII вв. относятся французские замки: Фалэз, Арк, Божанси, Бру, Салон, Ла Рош Крозэ, Крест, Домфрон, Монтбарон, Сент Сюзан, Морэ. К более поздним (XII в.) относятся: замок Атт в Бельгии (1150 г.) и французские замки: Шамбуа, Шовиньи, Конфлан, Сент Эмиллион, Монтбрюн (ок. 1180 г.), Монконтур, Монтелимар и др.

В конце XI в. встречается многоугольная башни: к 1097 г. относится шестиугольный донжон замка Гизор (департамент Эре); возможно, что эта башня и перестраивалась. Сюда же относятся многоугольный донжон XII в. в .Карентане (теперь в развалинах), а также несколько более новый донжон — в Шатильоне. Донжон замка Сен Совер имеет форму эллипсиса. Круглые башни-донжоны имеют замки XII в. Шатодэн и Лаваль. К середине XII в. относится донжон замка в Этампе (так называемая башня Гинетт), который представляет собой группу четырех круглых, .как бы сросшихся башен; донжон замка Худан (Houdan), выстроенный между 1105 и 1137 гг., представляет собой цилиндр с четырьмя примыкающими к нему круглыми башенками. Замок Провэн имеет восьмиугольный донжон с четырьмя примыкающими к нему круглыми башенками. Некоторые замки имеют по два донжона (Ниор, Бланк, Верно). Из донжонов второй половины XII в., сохранивших прямоугольную форму, отметим Ниор, Шовиньи, Шателье, Шатомюр. Наконец, в XII в. появляются в ограждении донжона башенки. См. Michel, упом. соч., т. 1, стр. 484; Enlart, Manuel d'archeologie francaisi, т. II. Architecture monastique, civile, militaire et navale, 1903, стр. 215 и слл.; Viollet le Duc, Dictionnaire raisonne de l'architecture francaise, 1875.

Эволюция назначения отдельных сооружений замка шла от соединения в донжоне функций жилья, обороны и хозяйственных (точнее — функций хранения, кладовые) — в период романской архитектуры, к дифференциации этих функций — в эпоху готики. В дальнейшем, к концу готики—началу ренессанса (с конца XIV в,), в связи со сдвигом во всех областях культуры, в частности в связи с появлением артиллерии, происходит новое перераспределение функций. Донжон и другие фундаментальные здания замка отводятся под жилье, т. е. замок начинает превращаться в дворец, а оборона переносится на подступы к замку — стены, рвы и бастионы. Наконец, в эпоху абсолютизма замок совершенно (или за самыми небольшими исключениями) лишается оборонных функций, перестает быть крепостью и окончательно превращается в дворец или усадебный дом; наряду с этим и крепость получает свою самостоятельность в качестве военно-оборонного сооружения, входящего в единую систему наступления и обороны дворянского и дворянско-буржуазного государства.

Освещение жилища (замка) сеньора окнами, пробитыми в наружной крепостной стене, объясняется не только тем, что потребность феодалов в комфорте получает в XIV в. перевес над предосторожностями обороны, а изменением системы обороны — когда перед замком начинают возводиться земляные укрепления и пр., на которые и переносятся основные функции обороны при введении в действие артиллерии.

Сохранились известия о существовании на территории Франции и Германии деревянных крепостных сооружений-замков в IX и Х вв., т. е. в так называемое каролингское время, но мы не имеем оснований считать их продуктом влияния Византии и говорить о сходстве их с соответствующими сооружениями Византии IX—Х вв., тем более всех. Шуази хочет установить три ступени развития западноевропейских крепостных сооружений, беря за основу очень шаткий и методологически неправильный критерий заимствования.

Связывая появление ранних замков в Западной Европе с воздействием культуры Византии, Шуази отражает существовавшую в западноевропейской науке теорию, признававшую основным или существенным фактором в образовании романского искусства — влияние византийской культуры и искусства (см. примечание 15).

Шуази является сторонником теории заимствований и влияний, которая в области средневековой культуры и искусства стояла, в лице своих наиболее крупных представителей, на ориенталистических позициях: источников возникновения и развития средневековой культуры эти исследователи искали на Востоке. Под углом зрения выводов этой теории стараются разрешать вопрос о происхождении и формировании средневековых замков Дьёлафуа, а за ним и Шуази. Как первый, так и второй совершенно обходят теорию происхождения средневекового замка из позднеримских turres или burgi т. е. башен (см. примечание 1), которые имели различную форму: квадратную, круглую, эллиптическую, восьмиугольную и сложную — снаружи полукруглую, внутри же четырехгранную. Часть этих башен, вернее, их основания, была использована при постройке феодальных замков, часть превращена в церковные башни, часть сохранилась в развалинах (см. Otte, Geischen. Baukunst in Deutschland, Leipzig 1874, стр. 16).

Теория происхождения средневекового замка из burgi, оперируя целым рядом ценных фактов и интересными соображениями, страдает все же схематизмом и не учитывает культурных взаимодействий, с которыми связано развитие средневекового замка.

Шуази устанавливает три ступени, три этапа развития средневекового замка: первый, как было указано, — это период влияния Византии, второй — период распространения по Европе типа замка, сложившегося в Нормандии, наконец, третий — это время влияния крепостных сооружений Сирии и Палестины, даже Ирана; к местным вариантам относятся замки Иль де Франса (XIII в.), тип которых распространяется по всей Франции в ХIII—XIV вв. Таким образом, следуя Шуази, здесь можно говорить о четвертом этапе — периоде влияния Иль де Франса. О преемственной связи между указанными сооружениями XII—XIII вв. и сооружениями XI в. и более ранними Шуази умалчивает, так как это противоречило бы принятой им теории.

Вопрос о происхождении средневекового замка является одной из частностей проблемы формирования средневековой архитектуры и должен быть разрешен в той же плоскости, что и вопросы, касающиеся образования других архитектурных типов, в частности культовых сооружений — западноевропейских базилик. Осваивая античное наследие и наследие различных "новых" народов (в частности норманнов), завоевавших Европу, новый класс —феодалы — приспособлял оставшиеся burgi к потребностям жилья и к задачам защиты и нападения в условиях феодальной войны. Среди типологического многообразия burgi или turres квадратная башня начинает вытеснять другие формы, но вместе с тем и сама она, меняет свою форму: преобладающим становится тип прямоугольной башни со своими особенностями. В этом, по существу новом, типе стали строиться средневековые замки в IX—Х вв.; сперва это были преимущественно деревянные сооружения, далее каменные, которые на протяжении своего развития не могли не осваивать и ряд особенностей аналогичных сооружений других стран (ср. изменение базилики Т-образной, так называемой раннехристианской, в крестообразную базилику романского стиля). Преемственная связь (но не заимствование) средневекового замка и позднеримских castella и burg подчеркивается в наименованиях замка: в Германии "Burg", в Англии — "Castle".

Миланский замок, план которого близок к квадрату (прямоугольный), снабжен башнями как по углам, так и в расчете па фланговую оборону. При установлении расстояния между башнями и в других особенностях были, по-видимому, использованы указания Витрувия, но с учетом новых условий обороны в связи с введением огнестрельного оружия. Витрувий в "De Architectura", книга 1, глава V. говорит:

"2. Далее, башни надо выводить за наружную часть стены, чтобы во время приступа неприятелей можно было поражать справа и слева метательными снарядами их обращенные к башням бока. Главным же образом следует заботиться о том, чтобы подход к стене при нападении был нелегким, для чего обводить ее по краю кручи с таким расчетом, чтобы дороги к воротам вели не прямо, а слева. Ибо, раз это будет сделано так, то нападающие окажутся обращенными к стене правым баком, неприкрытым щитом. Очертание города должно быть не прямоугольным и не с выступающими углами, а округлым, чтобы за неприятелем можно было наблюдать сразу из нескольких мест. Города же с выступающими углами трудно защищать, так как углы скорее служат прикрытием для врагов, чем для граждан.

3. Толщина же стен, по-моему, должна делаться такой, чтобы двое вооруженных, идущих по ним навстречу друг другу, могли беспрепятственно разойтись. Затем, сквозь всю толщу стен должно как можно чаще закладывать брусья из обожженного масличного дерева, чтобы стена, связанная с обеих сторон этими брусьями, как скрепами, навеки сохраняла свою прочность: ибо такому лесу не могут повредить ни гниль, ни непогода, ни время, но он и зарытый в землю и погруженный в воду сохраняется без всякой порчи и остается всегда годным. Итак, это относится не только к городским стенам, но и к подпорным сооружениям, и все те их стены, которые должны строиться в толщину городских, будучи скреплены таким образом, не скоро подвергнутся разрушению.

4. Расстояния же между башнями следует делать так, чтобы они одна от другой отстояли не дальше полета стрелы, для того, чтобы можно было нападение врагов на какую-нибудь из них отразить скорпионами и другими метательными орудиями, стреляя с башен и с правой и с левой стороны. А стену, примыкающую к внутренним частям башен, надо разделять промежутками, равными ширине башен, и делать переходы во внутренних частях башен брусчатыми и без железных скреплений. Ибо если неприятель займет какую-нибудь часть стены, то осажденные разломают такой помост и, если управятся быстро, не допустят неприятеля проникнуть на остальные части башен и стены без риска стремглав слететь вниз.

5. Башни следует делать круглыми или же многоугольными, ибо четырехугольные скорее разрушаются осадными орудиями, потому что удары баранов обламывают их углы, тогда как при закруглениях они, как бы загоняя клинья к центру, не могут причинить повреждений. При этом укрепления стены и башен оказываются наиболее надежными в соединениях с земляными валами, так как их не в состоянии повредить ни бараны, ни подкопы, ни другие военные орудия".

Иллюстрацию Миланского замка см. в книге Бартенев С.П., Московский Кремль, 1912, т. 1, стр. 35 и 36.

В замке Пьерфон, как это видно на иллюстрации в книге Шуази, налицо не только угловые башни, но башни имеются и в стенах, в середине каждой из сторон крепости. Эти промежуточные башни имеют существенное значение для фланговой обороны и дают некоторое основание предполагать, что указания Витрувия учитывались не только в Италии, но и в Северной Европе.

Н. А. Кожин

Москва1937
====================================================================
Спасибо переводчику.

Огюст Шуази: Военная архитектура в средние века
===================================
текст дан по источнику: http://www.fortification.ru/library/choisy/
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------

ВОЕННАЯ АРХИТЕКТУРА В СРЕДНИЕ ВЕКА

Римляне в первые века империи, в период внутреннего мира, совершенно не обращали внимания на оборонные сооружения вне пограничной зоны. Большинство городов, расположенных по левую сторону Рейна, было серьезно укреплено только при наступлении варваров, и вся защита их сводилась к убежищам, окруженным валами с несколькими башнями, сооруженными согласно требованиям момента 1

Когда завоевателям пришлось обороняться самим, они нашли на захваченной земле образцы временных укреплений конца Римской империи2; оставленные ими в небольшом количестве оборонные укрепления постоянного характера, в том числе остатки вестготской крепости в Каркассоне, представляют точные копии таких же памятников эпохи римского упадка. Фортификационное искусство начинает развиваться только тогда, когда наступает момент общего пробуждения, который в области культового искусства сказывается в расцвете романской архитектуры.

Но, прежде чем перейти к подробностям, следует напомнить о средствах нападения и указать общие идеи, которыми руководились при обороне.

НАПАДЕНИЕ И ОБОРОНА
Средства нападения. — Средствами для нападения живой силой служили стрельба, подкоп, пролом и приступ.

Среди орудий для стрельбы гарантию точности попадания давал ручной арбалет; но он мог выбрасывать очень незначительные снаряды, и дальность их полета не превышала 40 м. Для метания больших тяжестей на большие расстояния применялись грузные машины, которые действовали центробежной силой или эластичностью канатов; но эти пращи, или гигантские арбалеты, не обладали точностью попадания и при обороне с ними мало считались.

Атака при помощи подкопа заключалась в том, что к подножию укреплений прокапывали подземные галереи, которые подводились под стены, намеченные для разрушения; при этом галереи крепились деревянными подпорками; чтобы вызвать падение стены, эти подпорки поджигали. В некоторых текстах содержатся как будто намеки на то, что иногда посредством подъемных машин, расположенных в подкопах, приподнимали часть стен.

Пролом в стене достигался при помощи тарана пли тяжелых повозок с железным наконечником, которые с разбега ударяли в низ стены.

Приступ обычно производился при помощи простых лестниц. Но высота лестницы не превышала десятка метров; чтобы добраться до более высоких пунктов, пользовались башнями на колесах, снабженными наверху подъемным мостом, который опускали на гребень крепостной стены.

Общие средства обороны. — Минным галереям осажденный противопоставлял контрмину или же возводил внутреннюю стену, которая была предназначена заменить разрушенную часть наружной стены.

Чтобы представить себе планировку и профили крепостных укреплений, необходимо принять во внимание существенную разницу между средневековой системой обороны и современной; против стрельбы из арбалетов можно было защитить себя простыми каменными парапетами, против, артиллерийского же огня нужны если не металлические блиндажи, то по меньшей мере массивные земляные валы.

Когда-то защитник мог, находясь за тонким парапетом, служившим ему достаточным прикрытием, видеть нападающего и поражать его снарядами у самого подножия стены (рис. 353, B, С, D).
---

рис. 353
---
Теперь же, отделенный от подошвы укрепления толстым заслоном из земли (A), защитник не видит подножия (Р) вала, который его прикрывает; поэтому он может обороняться от лобовой атаки только огнем, направленным из других пунктов крепости. Отсюда для современной фортификации вытекает альтернатива: при лобовой атаке либо совсем отказаться от защиты подошвы укреплений, либо прибегнуть к комбинациям фланговой обороны.

Одним словом, со времени появления артиллерийского огня лицевая сторона стены не может защищаться самостоятельно, как только противник приблизится к ее подножию; тогда ее можно защищать только фланговым огнем, для чего требуется зубчатый контур плана. В средние века, благодаря возможности направлять стрельбу к подножию стены, любая часть ее могла оказывать сопротивление лобовому нападению, даже без всякой помощи с флангов3.

Современная фортификация может обороняться от такой атаки только при помощи флангового обстрела; средневековая фортификация владела для этого еще одним средством — стрельбой, направленной непосредственно из атакуемого участка крепости.

Средневековая крепость распланирована таким образом, чтобы использовать это двойное преимущество.

Независимо от искусно построенного плана, позволяющего сосредоточить на атакуемом пункте огонь из прилегающих участков, каждое звено крепости устроено так, что может защищаться самостоятельно как при обстреле, так и при штурме и может оказывать сопротивление своими силами даже после того, как соседние звенья захвачены неприятелем4.

В этом основное различие между фортификацией средневековой и современной.

ЭЛЕМЕНТЫ ФОРТИФИКАЦИИ
МАТЕРИАЛЫ И СПОСОБЫ ИХ ПРИМЕНЕНИЯ
Военные сооружения средних веков обычно представляют собою в основном ограждения в виде каменных стен. Лишь изредка допускались среди выступающих вперед укреплений несколько земляных валов, с палисадами на гребне, носивших характер временных укреплений.

Большие военные сооружения, созданные под давлением политических требований, возводились чрезвычайно быстро, о чем свидетельствует единообразие стиля, наблюдаемое в ансамбле5. Все здесь выполнено простыми приемами. Так, главная башня (донжон) в Куси имела в качестве лесов только пологий винтовой помост, по которому подавались наверх материалы; гнезда этого помоста сохранились до сих пор.

Насколько это было возможно, стены складывались из крупных каменных блоков, иногда с неотделанной лицевой стороной, но с окантованными ребрами. Некоторые стены обработаны выпуклыми рустами, по которым скользят ядра.

В Куси и в некоторых крепостях XII в. меж рядами кладки обнаружен вместо толстых слоев раствора, в который лом проникает свободно, слой раствора, в состав которого входят обломки черепицы и осколки твердого камня.

Такой способ кладки, который, несомненно, не дал ожидаемых результатов, был совершенно оставлен с XIV в.

В то время как гражданская архитектура пользуется почти исключительно сводами на нервюрах, в военной архитектуре нередко можно встретить крестовый свод (Шато Тьерри). Одним из главных преимуществ нервюрного свода является его легкость, которая приводит к уменьшению распора. Поэтому такой свод был нужен для тонких церковных стен; крестовый же свод находил себе достаточную опору в толстых стенах замков.

Иногда над круглыми залами, расположенными в башнях, возводили купол (Провэн, Шатодэн6). Купол распределяет распор по всему периметру вместо того, чтобы сосредоточить его в отдельных точках, в которых действие пробоины оказалось бы особенно разрушительным.

Обычно стены военных сооружений скреплялись при помощи деревянных бревен. Стены Куси еще хранят следы этих связей. Употребление их восходит к глубочайшей древности; применение их в средние века оправдывалось теми же мотивами, которыми руководились и древние: они служили для распределения силы ударов на большую площадь.

ФРОНТ УКРЕПЛЕНИЯ
План укрепления всегда соответствует естественному рельефу местности и состоит из одной, иногда двойной, линии куртин, прерываемой фланкирующими башнями.

Фронт между двумя башнями имеет длину, определяемую дальнобойностью арбалетов, выстрелы которых должны скрещиваться в интервале от одной башни до другой; отсюда предельная линия фронта—около 40 м.

Если ограда двойная, то обычно внешняя линия — более легкой конструкции; расстояние, отделяющее ее от внутренней линии, не превышает 15 м, а гребень ее куртины должен быть достаточно низким, чтобы с внутренней стены можно было стрелять поверх него. Таковы двойные ограды в замках Сирии и в Каркассоне.

КУРТИНЫ И ОБЩИЕ ОБОРОННЫЕ ПРИСПОСОБЛЕНИЯ
Куртины. — Высота куртины должна сообразоваться с той высотой, какая доступна для нападающих во время штурма.

Высота, превышающая штурмовые башни на колесах, привела бы к чрезмерным расходам. Поэтому до этого уровня доводят одни лишь крепостные башни, а для куртин довольствуются высотой, лишь немногим превышающей высоту простой лестницы.

Наибольшая высота лестницы — 10 м; обычно на такую же высоту подымаются края куртины.

Профиль, дающий рикошеты. — Идет ли речь о куртинах или о башнях, профиль каменных стен создается с таким расчетом, чтобы сделать невозможным пребывание неприятеля у подножия стен.

Но атака крепостной стены была бы сильно облегчена, если бы сапер должен был беречься только снарядов, выпускаемых по вертикали - с гребня стены: для прикрытия его было бы достаточно блиндированного навеса.

Трудности значительно вырастают; когда нападающий, независимо от поражающих его навесных выстрелов, должен считаться и с выстрелами, направленными косвенно. Эти косвенные выстрелы достигаются тем, что подножию стены придается вместо вертикального профиля сильно выраженный излом, покатость (рис. 353, D), от которой рикошетируют снаряды, сброшенные вертикально с верхушки стены.

Этот прием применялся на Востоке с глубочайшей древности; крестоносцы заимствовали его из Сирии, а в средние века он стал применяться постоянно.

Зубцы. — Защитник прикрыт зубчатым парапетом, принцип которого был также известен с древних времен. На рис. 354-357 показаны обычные формы зубцов: между двумя вырезами, или амбразурами, высится прямоугольный зубец ("мерлон") с прорезанной в нем бойницей, через которую стреляют из-за прикрытия.


рис. 354
---
Машикули. — Нам приходилось уже указывать в т. I, что ассирийцы и даже египтяне пытались вынести вперед зубчатый парапет, укрепляя его на ряде выступающих из стены консолей. Через амбразуры парапета можно было стрелять вдаль, а через промежутки между этими выступающими кронштейнами--осыпать отряды саперов тяжелыми снарядами, которые рикошетом отскакивали на значительное расстояние от выступающего низа стен.

Народы Востока, несомненно, сохранили традицию этих парапетов—машикули; они применили их на стенах Иерусалима, а крестоносцы пользовались ими во всех крепостях Палестины.

Но машикули проникли не сразу в военную архитектуру Запада: опасались неустойчивости парапетов, покоящихся на простых консольных выступах, и пробовали разрешить эти трудности, прибегая к деревянным конструкциям; такой способ был применен в донжоне в Лавале.

В Лавале сделана деревянная надстройка в один этаж. Другие сооружения такого же рода имели два этажа, один над другим; это были те знаменитые "двойные катафалки", о которых упоминается в описаниях Альбигойского крестового похода.

Во Франции первые машикули были, вероятно, из дерева. В течение всего средневековья они допускались наравне с каменными. Так, миниатюры рукописей вплоть до XV в. изображают замки, где куртины и башни снабжены надстройкой в виде деревянного этажа, выступающего вперед и выполняющего роль закрытых сверху машикули.

Башня епископа в Таррагоне представляет собой как бы воспроизведение в камне такого деревянного прикрытия: коробка, сложенная из плит, поставленных ребром на выступающие из стены камни. Этот любопытный памятник, о котором нам любезно сообщил Дьёлафуа, может быть отнесен к началу XIII в.; он помогает уловить переход от деревянных конструкций к каменным.

Только столетие спустя решаются возводить настоящие каменные стенки на консольных выступах. На рис. 354 показаны в деталях последовательные формы каменных машикули.

На чертеже 354, M (конец XIII в., Монбар) машикули существуют только местами; на чертеже N (XIV в., укрепления Авиньона) машикули возвышаются непрерывной линией над стеной по всей длине ее. По рис. 355 и 356 можно составить себе представление о мерах предосторожности в виде валика (N) или выступа (P), которые принимались для того, чтобы стрела не могла приникнуть в промежуток между зубцами стены через канал машикули.


рис. 355
---
На чертеже S (рис. 356) представлена ступенчатая бойница, построенная, очевидно, по тому же принципу; на чертеже N — вращающаяся будка для стрелка, которую можно поворачивать в соответствии с направлением стрельбы.
---

рис. 356
---
Временные мероприятия для защиты парапета с зубцами. — Преимущества системы с машикули в сравнении с простыми зубцами дают себя особенно чувствовать в тот момент, когда атакующие находятся вплотную у крепостной стены.

Пока неприятель находится на известном расстоянии, безразлично, помещена ли бойница в плоскости стены или выступает вперед. И только когда атакующий подходит к самому подножию крепости, обнаруживается, что зубцы, расположенные в плоскости стены, образуют недостаточное прикрытие: обстреливать нападающих можно лишь наклоняясь вперед, т. е. открываясь противнику. В системе с машикули выступающий парапет устраняет эту опасность.

В эпоху, когда машикули не вошли еще в употребление, прибегали к переносным сооружениям, которые устанавливались в момент подготовки к отражению атаки.

Существование таких временных сооружений доказывается приспособлениями, устроенными для их поддержки. В Куси — это большие каменные консоли; в большинстве случаев— это гнезда для балок в виде сквозных квадратных отверстий в стене, расположенных так, как показано на рис. 357 (Каркассон).
---

рис. 357
---
Деревянные настилы, о наличии которых свидетельствуют эти гнезда, должны были отличаться крайней простотой, так как только при этом условии их можно было устанавливать. Можно предполагать, что они маскировали зубцы стены и служили кровлей для дозорных площадок.

Устраивать подобный настил на виду у противника было бы опасно; поэтому архитекторы, предусматривая настил в своих проектах, несомненно, подготовляли возведение его всеми средствами, способными сократить и облегчить монтаж частей.

Довольствовались они одним или самое большее двумя рядами гнезд для балок. По-видимому, все сооружение состояло из частей, которые можно было уложить на балки, вставленные в эти гнезда, т. е. оно представляло собою помост, образующий у нижнего края зубцов стен как бы горизонтальный щит (рис. 357), нечто вроде балкона. Для этого требовались только балки, поддерживаемые подкосами, а по балкам — толстые доски. К тому же балки могли быть заделаны заранее, а в момент атаки оставалось только настлать помост.

На этом помосте естественно должны были помещаться большие запасы снарядов или кучи булыжников, которые предполагалось обрушить в траншеи, на атакующего противника. Размещая эти булыжники так, как указано на чертеже, можно было не заслонять ни зубцов стены, ни стрелков, а балкон в то же время являлся заслоном против прямых выстрелов.

На чертеже B показан вариант, когда равновесие достигнуто, по-видимому, с помощью кучи снарядов с, которая нагружает выступающую внутрь часть балки и является противовесом. Чтобы освободить площадку стены и выиграть место, этот груз c поместили навесу; уступ, предусмотренный на внутренней поверхности крепостной стены, фиксирует положение подкоса, поддерживающего конец балки.

В общем, все эти временные сооружения преследуют только одну цель: прикрыть защитников, когда они производят навесные выстрелы в противника, подошедшего к самому подножию укрепления. Но, с того времени как решаются строить выступающий зубчатый парапет, под его прикрытием можно поражать нападающего и вблизи и па расстоянии; переносный заслон становится ненужным, и стены с машикули не сохраняют от него никаких следов.

В некоторых укреплениях с машикули крепостные зубцы защищены односкатной крышей (рис. 363, M) но обычно они остаются открытыми (рис. 354). Наличие крыши можно было бы объяснить соображениями защиты против стрельбы снарядами, но эта стрельба не дает точности прицела, и, по-видимому, строители готических укреплений мало ею интересовались. По существу, единственным пунктом, где стенные зубцы защищены крышами, являются башни: только здесь защитники прикрыты от такой траектории полета снаряда, какая показана на чертеже B рис. 358 (Каркассон.)


рис. 358
---
В Куси сторожевая башня была слишком большого диаметра, чтобы можно было перекрыть ее крышей. По-видимому, ее оставили открытой, но тем не менее приняли некоторые меры для защиты от бомб: карниз с двойным скатом (чертеж A), выступающим больше чем на метр с каждой стороны, отклоняет бомбу, заставляя ее рикошетировать.

Вот к чему сводятся, по нашему мнению, сооружения, играющие роль дополнения к крепостным зубцам. Название "hourd", встречающееся в средневековой литературе как обозначение временных оборонных мероприятий, относится, по-видимому, к плетеньям из прутьев, которыми покрывались части стен, находящиеся под угрозой обстрела, с целью ослабить действие ударов крупных снарядов.

ДЕТАЛИ И РАСПОЛОЖЕНИЕ БАШЕН
На рис. 359, 360 и 361 представлены обычные планы башен. Квадратная башня (A) представляет то неудобство, что перед нею остается своего рода "мертвый угол" — пространство S, где осаждающий защищен от выстрелов, направляемых с куртин.


рис. 359
---
При круглом плане (B) пространство S сокращается, при угольном плане башни (C) оно исчезает.
---


рис. 360
---
Круглые башни встречаются во все периоды средневековья: кладка стен башен со швами, направленными радиально, создает большую сопротивляемость ударам. Все же из соображений экономии их довольно часто заменяют квадратными башнями (укрепления Авиньона, замки в Италии и на Рейне)7.

Угольная форма башни (рис. 359, C и 360, F), от которой происходит современный бастион, появляется позже всего. Она вводится только в XIII в., а ее наиболее раннее применение наблюдается в треугольных башнях Провэна и в башнях стрельчатых очертаний в Лоше и Каркассоне.

В последние годы XIV в. преобладает план килевидного очертания (D), который противопоставляет тарану выступающий угол.

В Фертэ Милоне (E) необходимость сохранить видимость с той стороны, откуда более всего можно было опасаться атаки, привела к созданию асимметричного плана башен.
---

рис. 361
---
В Каркассоне (D) увеличили сопротивляемость передней части башни, наиболее подверженной ударам тарана, придав ей изнутри и снаружи очертания дуг, описанных из разных центров.

В Этампе и в Андели башни выстроены по плану с фестонами (рис. 361, K), секторы которого взаимно фланкируются.

Когда позволяют средства, применяют монолитную конструкцию не только для фундамента башни, но и для ее нижнего этажа; таким образом, части башен, подверженные опасности подкопа, образуют блок, который не боится никакого минирования.

С того уровня, где башня становится полой, в стенах ее устраивают бойницы. Насколько это возможно, бойницы располагаются по разным этажам таким образом, чтобы можно было стрелять в любом направлении (рис. 361, G, H). И, наконец, чтобы получить более легкое прикрытие вблизи бойницы, прорезают цилиндрическую оболочку башни рядом стрельчатых арок (рис. 362, A, Куси), которые располагаются по этажам так, что пяты верхних арок упираются на замки нижних.

Ввиду того, что распор сводов, особенно в верхних этажах, представляет опасность в тот момент, когда стены содрогаются от ударов, верхние этажи башен перекрывают простыми деревянными потолками (Куси, Каркассон, Эг Морт). Своды нижних этажей и деревянные полы верхних прорезают трапами, служащими для поднятия снарядов.

Лестницы, которые ведут к вершине башни, помещаются в самой толще их стен, притом с той стороны, откуда менее всего можно опасаться атаки. Чтобы облегчить страже, расставленной во всех этажах, надзор за лестницами, избегают делать каждый следующий марш непосредственным продолжением предыдущего; благодаря этому невозможно добраться до вершины башни без того, чтобы не быть опознанным на каждом этаже.
---

Рис. 362.
---
Наблюдательные вышки для часовых устраиваются в виде маленьких башенок, поддерживаемых контрфорсами (рис. 362, B). Выступ расширяет поле наблюдения, а бойницы, прорезанные в стенах башенок, позволяют использовать их при обороне.

На рис. 362, 363 и 364 изображены главнейшие типы венчающей части башен.

На чертежах А и В (рис. 362) венчающая часть представляет зубцы без машикули (A — Куси, В — Каркассон).
---

Рис. 363.
---
На чертеже N (рис. 363) показан один из древнейших примеров венчающей части с машикули в Западной Франции (замок в Андели, XIII в.). Здесь парапет поддерживается пилястрами, которые, в свою очередь, опираются на скат, предназначенный для отбрасывания снарядов рикошетом. На чертеже M (Пьерфон, конец XIII в.) крытая галерея с машикули допускает стрельбу по двум линиям; крепостная стена продолжается поверх этой галереи и заканчивается зубцами, с которых открывается третья линия стрельбы.

На большой башне в Каркассоне (рис. 362, В) верхняя площадка открыта; большинство других башен ограды покрыты крышами; в Куси крыши имеются на всех башнях, за исключением сторожевой.

Рис. 364 объясняет конструкцию стропил крыши на главной башне в Шатодэне; по нижнему краю крыши идет дозорная зубчатая галерейка.
---

Рис. 364
---
В Пьерфоне дозорная галерея, окаймляющая вершину башен, сообщается с куртинами лишь посредством съемных мостков; после взятия крепостных куртин башни могли еще защищаться. Мы видим здесь пример одной из тех остроумных уловок, которые заставляли нападающих предпринимать отдельную осаду каждой части крепости.
==================================================================
Продолжение в следующей части