Что-то давно я не рассказывала о прочитанных книжках, целая стопка скопилась, мне кажется, они (книжки) начали обижаться такому невниманию.

Начну с книги "Лакомый кусочек". Книжка небольшая, читается легко, пересказать сюжет довольно просто, но, боюсь, суть при этом ускользнет.

Дело происходит в Канаде, время? 20-ый век, вторая половина, но могло бы быть и сейчас, книжка абсолютно не кажется устаревшей. Девушка по имени Мэриан недавно закончила колледж, работает в институте, который занимается изучением общественного мнения. Снимает квартиру на пару с другой девушкой, Эйнсли. У Мэриан есть приятель, Питер, красивый молодой человек, перспективный, что называется. Будущий адвокат, есть своя новая квартира, машина, увлекается фотографией, аккуратен, внимателен, ну, в общем, мечта, а не мужчина. Да еще и прощает Мэриан ее чудачества: то она убегает, то прячется под кровать, а потом не может вылезти. Другой бы бросил, а он предложение сделал. Живи да радуйся. Нет, девушка начинает нервничать. Плачет без причины, перестает есть, сначала отказывается от мяса, потом и от других продуктов. Знакомится со странным молодым человеком, аспирантом, который пишет работу про порнографию времен прерафаэлитов и завидует амебам, потому что они бессмертны и бесформенны. Стоит ли менять такого сомнительного типа на будущего адвоката со всеми достоинствами? Любая мама скажет нет, и будет тысячу раз права.

Если пересказывать и дальше все, что делала Мэриан, может показаться, что она сошла с ума. Но в книге настолько подробно расписаны все ее мысли, все, даже мимолетные ощущения, что каждый поступок кажется логичным продолжением того, что было раньше. Наверно, любой человек покажется странным, если залезть к нему в голову и прочесть все мысли. Разница между мной и Мэриан только в том, что она убегает, когда хочет убежать, а я нет. Максимум, что я могу, запереться в туалете. И я не отказываюсь от еды, когда нервничаю, наоборот, глотаю все, как пылесос. Даже несчастная любовь не способна испортить мне аппетит.

Искренне надеюсь, что я не очень похожа на Клару, подружку Мэриан, которая успела обзавестись тремя детьми и говорить может только о своих детях и их, пардон, какашках. Это прям какая-то пародия на домохозяйку с детьми, конечно, глядя на нее, испугаешься семейной жизни.  А вот Эйнсли - полная противоположность Кларе, решает завести ребенка, и тот факт, что у нее нет постоянного партнера, ее нисколько не останавливает и не пугает. Решительная девушка, надеюсь, у нее все будет хорошо.

А Мэриан? Наверно, найдет свое счастье, ей только нужно понять, в чем оно, а вот этого-то она пока и не знает, но время же есть? Я оптимист и верю во все хорошее, стараюсь прилепить счастливый конец даже там, где на него и не намекали.

Да, прочитала послесловие, там книга описывается как произведение, обличающее общество потребления. Дескать, Мэриан не может смириться с этим холодным миром чистогана и наживы и протестует. Хотя на жертву капиталистического режима она никак не тянет, но может, и так. Хотелось бы в таком случае знать, куда заведет ее протест.

 

Иногда читаю в интернете статьи о известных людях, в комментариях обычно начинаются яростные споры, бывает, доходит до оскорблений и закидывания всякими бяками.  Почему столько страсти в этих спорах, ведь мы не знаем лично этих героев, а некоторые и вовсе уже умерли, значит, и шанса нет с ними познакомиться. Но всегда находятся пламенные защитники и такие же пламенные враги и обличители.

Защитников могу понять, для многих из нас есть какие-то значимые люди, кумиры даже, ну или хотя бы авторитеты, те, чьи цитаты мы готовы приводить на все случаи жизни. А тут вдруг кто-то нападает на такого замечательного человека, или пытается вытащить на свет какие-то неприглядные детали, ошибки, пороки, конечно, первая реакция будет: не трожь грязными лапами светлый лик! Неважно, что это за человек, насколько он велик, главное, я к нему неравнодушна!

Всегда в таком споре найдется некто, для кого нет авторитетов, так и заявляет во всеуслышание. Это тоже можно понять, такое поведение, по моим наблюдениям, свойственно очень молодым людям, которые уверены, что знают все на свете и нюхали жизнь со всех сторон. И это тоже нормально! Юношеский максимализм проходит, со временем понимаешь, что ничего не знаешь.

А для кого еще может не быть авторитетов, разве что для тех, кто так воспарил духом, что выше только звезды, но маловероятно, что такие титаны мысли сидят на форумах и строчат комменты.

 

Обещала написать о спектакле, который посмотрели во время каникул, и вот пишу.

Попали мы на него, надо сказать, случайно. Хотели сначала сходить в Пушкинский музей, но там была совершенно безумная очередь, мы бы просто не успели пройти до закрытия кассы. Потом прошлись по центру, оказалось, что многие музеи закрыты, и дошли до театра Луны, в котором ни разу раньше не были, купили билет на вечерний спектакль, и пошли.

Сам театр внутри странноватый. В фойе перед гардеробом зеркальные колонны, которые очень дезоринтируют, я в одну из них чуть не вышла, хотя была абсолютно трезвая. Какие-то странные угловатые скульптуры: обнаженная парочка, оба худые, как дистрофики, и с измученными лицами. Видно, что оформление пытались сделать как можно необычней, и это удалось, хотя иногда и во вред удобству. Так, зрителей в зал очень долго не пускают, а фойе, где они могли бы с комфортом подождать, попросту нет, и приходится стоять на лестнице. Справедливости ради скажу, что из необычностей театра мне очень понравился мостик, рядом с которым висит месяц, перевитый розами. Розы неживые, но все равно романтично, все мужчины по очереди фотографировали своих спутниц на этом мостике.

Наверно, хватит про театр, пора про спектакль рассказать. Сюжет таков. Александру Македонскому, отдыхающему после тяжелой битвы с персами, является девушка сказочной красоты. Не приходит, а именно является в полумраке, под загадочную музыку, окруженная сиянием. Это и есть Таис, прекрасная гетера. В нее быстро влюбляется и Птолемей, друг и полководец Александра, и сам Александр. Девушка, вместо того, чтобы просто пользоваться благосклонностью царя, пытается повлиять на него и отговорить от участия в новом сражении все с теми же персами, которые уже собрали огромную армию, совершенно очевидно, что не для простой прогулки. Александр начинает колебаться, но не сильно, Таис же времени зря не теряет и обольщает Дария, персидского царя, чтобы настроить его на более миролюбивый лад, а то и вовсе лишить способности воевать.

Что было дальше, могут угадать те, кто немного помнит историю древнего мира. Конечно, спектакль нельзя считать полностью историчным, есть неточности и в деталях, и, наверно, в характерах, но отменять битву при Гавгамелах авторы все же не стали. Думаю, для того времени это было событие исключительной важности, может, как битва при Курской дуге.

Как мне показалось, основной идеей спектакля было поставить сильного человека перед важным выбором:  большая любовь или достижение большой цели. Тема, может, и не новая, но всегда интересная. Что выберет мужчина, который еще будучи мальчиком, горевал, что его отец, царь Филипп Македонский уже завоевал весь свет и не оставил сыну поля для кипучей деятельности? Правда, в учителях у Саши был сам Аристотель, который всячески пытался расширить кругозор ученика и втолковать ему, что мир гораздо шире и многообразней, чем это представляется в детстве. И вот мальчик вырос, у него в руках неограниченная власть, люди преклоняются перед ним, готовы идти хоть на край света, чтобы бросить к его ногам тот самый сказочно выросший, необъятный мир. И вы думаете, он остановится, сложит оружие ради чьих-то прекрасных глаз? Разве это будет Александр Македонский? Но это я себе так представляю знаменитого полководца, может, он был не такой?

Александр в исполнении Андрея Соколова подвержен вспышкам ярости, чудовищно тщеславен, в свободное от сражения время частенько напивается до скотского состояния. Пусть так, это режиссерская трактовка образа, имеют право. Но вот где та самая любовь, которая будет спорить с мечтой о покорении мира? Ее-то и не видно. Разве он любит Таис? Нет, для него она приз, очередной трофей. Ревнует бешено, да, но не любит. Никакого выбора Соколов не сыграл.

Другая задумка сценариста: Таис не просто гетера, а сама любовь, покоряющая все и всех. Аристотель провозглашает ее Афродитой, воплощенной в теле прекрасной девушки. Многочисленные спецэффекты должны подтверждать эту мысль, но актриса Анна Терехова, мне кажется, теряется в свету, в дыму и мистических песнопениях. Двигается изящно, а когда говорит, все очарование пропадает. Не богиня, нет, обворожительная женщина, искусная в любви, но не Афродита. 

Я все думала, понравился мне спектакль или нет, не могла определиться, и поняла, в чем дело. История задумывалась интересная и красивая, а исполнители главных ролей недотянули. Не поверила я в них до конца, вот в чем все дело. Предвзятости никакой не было изначально, я не знала, кто играет. Хотела поверить, и готова была поверить, но не поверила. Не убедили.

Больше понравились даже второстепенные персонажи. Птолемей такой бравый вояка, вполне убедителен, Аристотель немного ерничает, работая на публику, еще чуть, и был бы Ян Арлазоров номер два. Но в целом... наверно да. Такая у него роль при взрослом царе, не наставник уже, но человек развлекающий.  Лучше всех была персидская царица, жена Дария. Любящая, ревнивая, страстная и верная, восточная женщина в лучшем проявлении. Ей и цветов больше всего надарили, кстати.

Сцена из спектакля, Александр - Андрей Соколов, Таис - Анна Терехова.

Открыла банку с протертой черной смородиной, оказывается, она забродила. Можно ее как-то спасти, или просто выкинуть?

Вот и закончились затяжные новогодние праздники. Многое успели, не все, конечно.

Интересно встретили Новый год, могу похвастаться. Заранее ничего не планировали, не успели позвать гостей, и совершенно на ходу, можно сказать, решили встретить Новый год в лесу, благо, что он у нас рядом. Приехали часов в 10 вечера, нашли славную полянку недалеко от дороги, с огромной елкой, а главное, под елкой мангал! Оставили какие-то добрые люди. Ну, мы на нем сосисок нажарили, чай у нас с собой был в термосе, шоколадки, пирожки, пряники. Свечки зажгли, прямо на полянке расставили, мишуру на елке повесили, подготовили салюты и ровно в 12-00 их запустили, чокнулись чаем и загадали самые-самые заветные желания. Надеюсь, что все сбудется, потому что праздник получился по-настоящему волшебный. Помните предновогодний пейзаж в городе? То-то. Лужи, слякоть. Но "это в городе тепло и сыро", как в песне поется, а в лесу снежок белый, деревья все в снегу - сказка!

А когда вернулись домой, дети обнаружили под елкой подарки, не зря же форточку оставили открытой, наверно, дед Мороз без нас приходил. Поиграли все вместе, спать легли уже под утро.

А потом еще навестили всех бабушек. 

Сходили все вместе в Парк Горького - понравилось, хотя праздничных мероприятий не застали, поздновато, наверно, пришли, но народу было много, парк нарядный, музыка играет, а перед входом целая армия снеговиков. И мы слепили своего - нет, не снеговика, дракончика.

Еще успели с мужем сходить в театр и на концерт, про что постараюсь написать отдельно.

Подклеили в коридоре обои, продранные маминой кошкой еще летом.

Можно сказать, не зря прошли каникулы, хотя можно, наверно, и больше сделать.

Дорогие друзья!

С Новым 2012 годом!

С новым снегом!

С новым счастьем!

Верьте в чудеса, они случаются.

Ваша Катя.

«Пусть сопутствуют вам всегда теплые слова в холодный вечер, полная луна в темную ночь и дорога с холма, ведущая к порогу вашего дома!»

Вчера был день рожденья у старшего сына. Парню 12 лет исполнилось, и совершенно не могу уже придумать, что ему можно подарить, чтобы порадовать. Я настолько мало разбираюсь в том, что его интересует, что сын мне кажется иногда инопланетянином. Что делать? Видимо, учить инопланетный язык, пока наши орбиты не разошлись окончательно.
Выбор подарков еще не самая большая трудность этого дня. Труднее всего выдержать визиты бабушек. Всегда оказывается, что я к ним не готова. И на кухне грязь, и еды нормальной нет, и дети плохо воспитаны. Сразу начинаю хуже о себе думать. А еще если две бабушки (моя мама и мама мужа) приезжают одновременно, это вообще страшное дело. Чувствую себя в роли миротворца, который пытается посредничать в переговорах вождей двух враждующих держав. Как бы удержать их от запуска стратегического оружия, и самой при этом не попасть под обстрел. Это очень и очень ответственная и сложная роль, скажу я вам. Не всегда получается, но вчера вроде справилась, даже никто не ранен.
А сегодня поставили наконец елку и нарядили, но новогоднего настроения все равно нет. На улицах и в магазинах стоят елки и висят фонарики, интернет переполнен новогодними рецептами и советами, а мне все кажется, что праздник будет еще нескоро, черт его знает, будет ли вообще.
Че то устала я. Вроде и не делала ничего.

Недавно наконец посмотрела фильм "Полночь в Париже", давно хотела сходить, но все как-то не складывалось, и вот сложилось, чему я очень рада! Отлично поднимает настроение, как бокал вкусного вина или хороший шоколад, кому что нравится. "Полночь в Париже", само название уже обещает удовольствие, и любовь, и романтику, и головокружение, необычные переживания, и все это сбывается! Удивительно, Вуди Аллен снял сказку для взрослых, и смешную, и трогательную, и волшебную. Почти сказка о Золушке, только в роли замарашки голливудский сценарист, мечтающий написать хорошую книгу. Чем я не Золушка? Где же фея, у меня и тыква припасена, на кухне под столом лежит.

Некоторым людям, мне, например, иногда кажется, что они родились в неправильном месте, в неправильное время, занимаются неправильным, не своим делом, если это ощущение постоянное, оно способно вогнать в нешуточную тоску, депрессию даже. А что было бы, если бы каким-то чудом заветное желание исполнится, и я окажусь там и тогда, где хочу, да еще и в потрясающей компании, с теми, чье имя способно привести в трепет, есть же такие имена для каждого? Пикассо, Фитцджеральд, Дали, Хэмингуэй или Пушкин, Лермонтов, Айвазовский, Брюллов, или Элвис Пресли, или еще черт знает кто, представь только себе, что ты можешь с Ним говорить, да еще и показать свои рисунки (рукопись), или насвистеть свою песенку, и при этом тебе не всадят лампу в ухо и кочергу в брюхо, а выслушают, да еще благосклонно? А еще, как будто этого мало, ты вдруг встретишь Свою Мечту, которая родилась сто (двести, триста, тыщу) лет назад, и вы никак-никак не могли встретиться, разве это не волшебство? Конечно, будешь ходить с вытаращенными глазами, открытым ртом, и блеять от счастья что-то невнятное...

Ах, вот было бы замечательно!

Иногда, гуляя по старым городам, испытывала такое чувство, что повернешь сейчас за угол, и попадешь в совсем-совсем другое время. А может, оно, это время, не прошло безвозвратно, а где-то стоит, как вода в тихом озере, надо только знать день и час, когда нырнуть. Сколько книг написано на эту тему, сколько фильмов снято, а все она будоражит, так хочется  прожить не одну, а несколько жизней, наверно, каждому хочется, кто только не лишен воображения.

Как повезло Гилу, тому сценаристу с рукописью под мышкой, его желание исполнилось. А почему ему именно повезло, наверно, потому что он так пылко этого желал, что его можно было счесть слегка тронувшимся. Просто он был готов к чуду, и чудо случилось.

Конечно, это сказка, это только кино. Но кино замечательное просто! Посмотрите, если еще не видели.

Гил и девушка его мечты

 

Волшебная карета

 

"Хэмингуэй"

 

"Фитцджеральды, Скотт и Зельда"

 

Угадайте, кто?

 

Вчера был суматошный день. Хотели с детьми поехать к Грише на работу, там должен был пройти семейный новогодний праздник. Он и прошел, только мимо нас, потому что мы с Антоном сорок минут прождали старшего в метро, а он, как оказалось, тоже все это время нас ждал, но на другой станции и с выключенным мобильником. Так и не попали к Дед Морозу со Снегурочкой.

Потом я помчалась на другое мероприятие, куда меня пригласили как одного из победителей конкурса "Елка как арт-объект", я для него делала макеты указателей. В приглашении было написано, что можно взять с собой одного гостя, я взяла для храбрости мужа, и мы поехали в неизвестный мне до того бар "Заря", который находится, как оказалось, на территории "Красного Октября". И вот мы прошли через строгих, но корректных охранников и улыбчивую девушку со списком, и попали... попали как будто в рассказ, который мог бы написать Кафка.

Представьте себе небольшой зальчик, интерьер которого выдержан в угольно-черном цвете, посередине расположена барная стойка, по стенкам столики с креслами, которые все были заняты. В гардеробе работали два дюжих молодца темно-шоколадного цвета, почти не говорящих. Мы дважды обошли зал кругом, прежде чем смогли завладеть табуретом у барной стойки. Посетители весело переговаривались, курили, пили и закусывали, только мы с Гришей не могли понять, куда себя деть, и как тут следует себя вести, мы впервые на таком мероприятии. Гришка спросил у барменов меню, оказалось, что вся выпивка и закуска уже оплачена, мы тут же взяли себе тарелку и набрали несколько заманчивых шашлычков на тоненьких шпажках, хотя были совсем не голодны. Все едят, а мы что, хуже? Вино не пили, Гришка за рулем, а я не люблю пить одна. И... ничего больше не происходит в течение часа, при этом у всех жутко деловые лица, по залу расхаживает фотограф и запечатлевает происходящее.

Потом на сцену выходит девушка и объявляет начало церемонии вручения призов. Происходит это действо так: на сцену поднимаются по одному представители каких-то организаций, которые, по-видимому, что-то делали для конкурса, только мы не знаем, что именно, а девушка-ведущая ничего нам не пояснила, видимо, считая, что мы и так в курсе. И вот эти замечательные люди с микрофоном в руках распечатывают конверты, достают листочки и объявляют победителей в бесчисленных номинациях: самая кропотливая елка, самая технологичная елка, самая светская елка, самая елка-не-елка... При этом на сцене есть большой экран, где можно было бы показать все эти заслуженные елки, но на экране ничего не показывают, и нам остается только гадать, как выглядит елка-бункер или елка-антенна. Придумщики невероятных елок получают дипломы, все хлопают в ладоши, и мы тоже. Внезапно оказывается, что все дипломы раздали, церемония закончилась так же неожиданно, как и началась, все продолжают курить, разговаривать, пить и закусывать.

Мы берем наши куртки у шоколадных парней и выходим на улицу, двигаемся в сторону моста, и постепенно погружаемся в реальность, но остаемся в недоумении. Где мы были? Зачем нас позвали, напоили, накормили? Кто все эти люди, и что вообще происходило?

Кафка, да и только. 

Сегодня утром муж спросил, что я хочу на Новый год? Я честно попыталась себе представить ряд магазинчиков, заваленных всевозможными товарами, и почувствовала, что это воображаемое великолепие меня нисколько не радует. Нет, мне не хочется ничего такого, что можно было бы купить за деньги.
...
Это я утром так думала, спросонья, наверно.
После завтрака пошла заплатила за квартиру и за телефон, а потом отправилась в торговый центр якобы за новогодними подарками своим мальчишкам. Сначала купила себе джинсы, потому что старые уже почти начали рваться, пыталась в том же отделе купить себе какую-нибудь обновку, чтобы было в чем выйти в свет, но при этом чтоб не разориться, и поняла, что распродажные платьица меня ничуть не украшают. Было б у меня и лет и килограмм чуть поменьше, хоть на 10-15, все это смотрелось бы на мне миленько. А так - душераздирающее зрелище, как сказал бы ослик Иа.
Потом зашла в другой магазинчик. И купила там совершенно расчудесное платье, которое и стройнит, и выгодно подчеркивает имеющиеся достоинства, и все такое. Стоит оно столько, сколько я планировала потратить на все подарки сразу, и меня мучает совесть, но не сильно. Зато какое настроение стало хорошее! Вот и говори теперь, что счастье не купишь. Большое и настоящее, может, и не купишь, а такое вот, дамское, оказывается, очень даже.

Вчера ходили с детьми на мультик "Секретная служба Санта-Клауса". Хорошо, что я заранее прочитала немного о мультике, поэтому не удивилась, когда вместо волшебства с еловым запахом, мерцающими свечками и блеском стеклянных сокровищ из ящика, который достают раз в год, в общем, вместо всей этой новогодней мишуры нас погрузили в фантастический летающий корабль, а потом сбросили на тысячах тросов вниз и велели уложиться в полминуты. Наверно, иначе действительно не успеть разложить подарки под миллионы елок.

Конечно, летающий корабль нарисован отлично. Вообще глаз мультику радуется, столько много разных забавных мелочей, так здорово придуманы персонажи, и Санта-Клаусы, да-да, не один, а целых четыре, и старательные крошки-эльфы, и олени. Прекрасны все виды сверху, и по мере приближения картинка не становится хуже. Любой кадр из мультика мог бы стать иллюстрацией в книжке, которую приятно будет перелистать не один раз.

А вот герои все оказались не мои. При том, что для каждого очень удачно придуманы и детали одежды, и внешность запоминающаяся, но ни в одного из них я не влюбилась, а для мультика, по-моему это просто обязательно! Ну разве что самый старый Санта, немного смахивающий на дядюшку Ау из нашего старого мультика, он мне, пожалуй, понравился больше всех. Не знаю, в чем тут дело. Может, потому что производство мультфильмов  тоже поставлено теперь на конвейер, как и доставка подарков в этом мультике, поэтому и нет этого маленького чуда, когда увидел на экране нарисованного человечка или зверюшку, и чувствуешь, что это твой хороший друг и ты его знаешь на самом деле с самого детства.

Может, это только мои заморочки, детям вроде понравилось. Да и мне тоже понравилось, смотреть интересно, настроение после просмотра хорошее, что и требовалось от мультика на новогоднюю тему. 

Кадр из мультика: старый Санта, ушедший на покой, открывает сарайчик, где спрятаны волшебные сани.

Когда только читать? Все интересно!

«Вопрос Финклера» Говарда Джейкобсона

Букеровская премия-2010; роман о том, что такое (сегодня) еврейство, антисемитизм, холокост; фарс о самозванцах — и «комедия идей». Роман держится на нескольких микроэпизодах — которые затем переживаются заново, обрастают ракушками (комических) подробностей, переигрываются в уме; это похоже на то, как если бы Кундера сочинял роман в четыре руки с Вуди Алленом. Теоретически еще можно представить «Вопрос Финкле­ра» как роман про мужскую дружбу, настолько долгую, что помимо собственно дружбы сюда вплелись внебрачные связи, секс, любовь, старение, смерть; или как сатиру на современное английское общество — хотя и взятое в несколько необычном ракурсе; смешные мужчины в смешной стране в обществе чересчур серьезных женщин. По правде говоря, «ВФ» — роман из тех, которые вообще неважно про что: евреи — неевреи, Джейкобсон настолько остроумен, что вам не жалко времени слушать все, о чем он рассказывает.


«Мэбэт» Александра Григоренко

Сибирь, тайга, люди с луками, олени, нарты, чумы. Вне времени: то ли сто лет назад, то ли десять тысяч. Однажды здесь рождается Мэбэт — человек, но любимец богов; ему все позволено, смерть его не берет, он даже умеет ловить руками вражеские стрелы. Однажды, после смерти сына, его жизнь преображается. Вчитываться сложно: материал тяжелый, насыщенный незнакомой этнографической лексикой — и особенно именами (Мэбэт, Хадко, Ядне, Хадне, Няруй по прозвищу Вильчатая Стрела); очень быстро, однако, барьеры рушатся, текст становится абсолютно прозрачным. Сплошная, ритмически оформленная, отлившаяся в странные слова мудрость. Материал — сибирско-таежный, а суть — та же, что в древнегреческих трагедиях, в «Эдипе»: человек и рок, судьба. Собственно, все книги пишутся про это — только одни химически чистые, а другие — разбавленные. «Мэбэт», мифопоэма о сибирских коренных народах, неразбавленный совсем; редчайший образец литературы-литературы, вообще без примесей.


Захар Прилепин «Черная обезьяна»

Рекламировать будут «роман про детей-убийц», но на самом деле «Черная обезья­на» — про «нравственные искания» главного героя; дети-убийцы не сюжет, не на расследовании держится роман. Прилепинская черная обезьяна — это нечто среднее между есенинским черным человеком и белой обезьяной из выражения «не думать о белой обезья­не»; двойник героя, его карикатурное отражение, твин-пиксовский Боб из зеркала, тревожное второе я, о котором невозможно забыть. Проще всего объяснить, чем хороша прилепинская проза, так: кто угодно из писателей может получить Bad Sex Award — премию за худшее описание секса; а у Прилепина наоборот: у него ровно эти сцены замечательно получаются; сами найдите, увидите. До «Черной обезьяны» неясно было, что такое Захар Прилепин; многие прежние его вещи страшно резали ухо. «Черная обезьяна» — расчет за все выданные ему авансы. Она целиком (ну почти, за исключением разве что вставных новелл) очень хорошая, с внутренней музыкой проза.

«Свобода» Джонатана Франзена

«Свобода» есть история о приключениях одной семьи в условиях свободного рынка; о семье, члены которой позволили себе воспринимать семейную жизнь как сферу свободной конкуренции. Получив за это от жизни по лбу, они усваивают урок: свобода и счастье — совсем-совсем не одно и то же. Серия персональных кризисов отдельных членов семьи Берглундов резонирует с фоновым сложным явлением — кризисом Америки как страны, которая слишком далеко зашла, размахивая знаменем, на котором изображен их главный экспортный иероглиф — свобода… «Свободу» рекламируют как, во-первых, «великий американский роман», во-вторых, как «панорамный роман об Америке нулевых»; и то и другое неочевидно. Здесь несколько раз поминается, явно с прицелом на рифму в масштабе, «Война и мир», но Франзена-философа не существует, он площе Толстого; разговоры о «величии» пусть остаются на совести американской прессы. По существу, это не столько «панорама Америки нулевых», сколько галерея сложных психопортретов узнаваемо-типических персонажей в глубоко прописанном социальном контексте, в естественной среде.


«Пульс» Джулиана Барнса

Барнсовский шедевр 2010 года — формально сборник рассказов, на деле — нечто вроде романа в историях; во-первых, общие темы (любовь, секс, соучастие, смерть, брак, вторжение в личное пространство, измена, педантичность, время, смерть), во-вторых, система лейтмотивов, в-третьих, внутри большего тела есть меньшее — внутренний цикл из четырех рассказов. Выпиливать из живого тела скелет, который и так очевидно есть, просто для того, чтобы доказать его существование, — нелепо, пересказывать сюжеты — «разведенный англичанин средних лет знакомится в кафе с официанткой из Восточной Европы; они вступают в отношения, которые прерываются, когда женщина ­по­нимает, что мужчина без спроса нарушил ее личное пространство»; «автор подслушивает разговор поварихи и писательницы, которые рассуждают о том, какие блюда и как влияют на вкус спермы», — глупо. Скажем так: хлеб Барнса — отношения, хрупкие связи между людьми, области, где не существует абсолютного знания и ни у кого нет монополии на правоту, просто потому что люди — продукты разных обстоятельств, физиологических, географических и интеллектуальных. У женщин так — у мужчин так, у англичан так — у европейцев так, у тела — так, у души — так, у толстых — так, у худых — так и так далее; эти различия — неисчерпаемый источник как трагических, так и комических ситуаций.


Бен Макинтайр «Операция «Фарш»

История про феноменально успешную военную хитрость англичан, которым в 1943 году удалось убедить немцев, что союзники высадят десант в Греции, — хотя на самом деле в Сицилии. Выдающаяся шпионская история — и лучший переводной нон-фикшн за последние месяцы. История не просто изложена. Она исполнена с невероятным артистизмом (гениальный перевод Л.Мотылева). Трудно сказать, что лучше в этой работе — остроумие отдельных фраз, драматизм повествования— или сама задумка: написать историю о том, как жизнь подражает искусству (историю про труп с чемоданчиком вычитали из шпионского романа, то есть скопировали с другого вымысла).


Джарон Ланир «Вы не гаджет. Манифест»

Важная книжица; должен же был появиться кто-то, кто сказал бы, что король — голый; кто показал бы, что энтузиазм толп, пожирающих самих себя, продающих друг другу рекламу, — омерзителен; кто сформулировал бы то, что и так интуитивно понятно про все это «поколение фейсбук». Давно ведь уже ясно, что весь нынешний культ «мудрости толпы» не приведет ни к чему хорошему… Прибить к дверям церкви алармистский манифест такого рода, где прямо сказано, что Сеть была создана, чтобы изменить мир к лучшему, а в результате мы оказались в тоталитарном обществе, где массы подавляют личности, — чрезвычайно рискованная вещь; тогда как мудрость толп остается под большим вопросом, их способность к (психологическому) насилию несомненна.

Кейт Аткинсон «Поворот к лучшему»

Шедевр — и как детектив, и как черная комедия. Продолжение «Преступлений прошлого» — и детектив из тех редчайших, где все объясняется в последней фразе — то есть буквально все и буквально в последней. 400 страниц, несколько замечательно прописанных героев, на которых навешаны камеры слежения; сцена за сценой — невероятно динамичные; здесь все не то, чем кажется, все ненадежно, никому нельзя верить; единственное, что неизменно, — это война против клише, литературных и житейских, с первой до последней страницы. Впрочем, иногда Аткинсон предпочитает не воевать с клише, а обыгрывать их — именно так она поступает с русской темой. «Поворот к лучшему» — некоторым образом «русский» роман; здесь толпы русских; здесь есть даже история о поездке в Россию; да и сам тип загадки — тайна в тайне, коробка внутри коробки, кукла внутри куклы, матрешка — тоже условно «русский». Словом, это нечто удивительное; и опять в блестящем переводе


Мишель Фейбер «Огненное евангелие»

Никогда не догадаешься, что это тот самый Мишель Фейбер, «эксперт по вик­торианству», который написал «Багровый лепесток и белый»; на самом деле «Евангелие» не исключение, все его книги совершенно разные. «Евангелие» — комедия, с серьезным, однако, фундаментом: проект «Мифы»; миф о Прометее, история о человеке, укравшем нечто очень важное — и здорово обжегшемся. Историк-лингвист Тео Грипенкерль случайно обнаруживает рукопись на арамейском языке, которая оказывается рассказом человека, своими глазами наблюдавшего смерть Христа. Обнаруженная Тео информация о Христе — тот оказывается не совсем таким, как в канонических Евангелиях, — взбудораживает общество. Люди ведут себя иррационально, неадекватно; они не желают воспринимать то, что он опубликовал, буквально не хотят верить в то, что им говорят, их представления о том, как все устроено, для них важнее, чем реальность. Самая смешная глава книги — про то, как Тео читает на «Амазоне» «отзывы читателей» на свою книгу: боже, что они там несут, они реально все сумасшедшие. Все, на всю голову.


Анна Старобинец «Живущий»

Будущее, не слишком отдаленное. После серии катастроф («Великого ­Сокращения») те, кому повезло, склеились в Живущего — интеллектуальный ­организм, самоорганизующийся при помощи церебрально инсталлированного «социо». «Живущий» — образец жанровой стерильности: классическая, сконструированная с замятинской серьезностью и оруэлловской язвительностью, набрякшая мрачными предчувствиями автора относительно будущего человечества антиутопия, где искусно передано все омерзение от культа «мудрости толпы»… По сути, тут описан проект состоявшейся принудительной глобальной коллективизации; то, что сейчас всего лишь рекомендуется, — в «Живущем» уже не подлежит обсуждению; у вас уже нет выбора — участвовать в жизни «социо» или не участвовать; вы обязательно должны быть все время онлайн, должны быть прозрачным и коммуникабельным.


Дуглас Коупленд «Поколение А»

Антиутопия-лайт. Описано самое ближайшее будущее, не так уж сильно отличающееся от 2010-го, когда роман вышел в оригинале; фантастическое допущение демонстративно нелепо — исчезли пчелы.



Через несколько лет пятеро молодых людей в разных концах света подверглись атаке пчел. Ужаленные (как раз и представляющие поколение А — первое поколение, которое, возможно, живет уже после конца света) мгновенно становятся мировыми знаменитостями; их гротескная слава удачным образом входит в резонанс с их фриковатостью… Коупленд изобрел удивительный способ идеально точно регистрировать текущее состояние общества: улавливать разлитую в воздухе тревогу относительно завтрашнего дня — тревогу не очень высокой концентрации, но все же присутствующую; причем оказалось, что этот страх перед будущим — все время разный, и, фиксируя его изменения, можно схватить цайтгайст, дух настоящего времени; и правда, «Поколение А» — идеально точный роман про нынешние времена.


Джон Гришэм «Преступление без наказания. Теодор Бун — маленький юрист»

Теодор Бун — проживающий в небольшом американском городке 13-летний юноша, главное увлечение которого — юриспруденция. Все знают об этой его особенности — и он, словно Толстой в Ясной Поляне, принимает ходоков: что делать, если банк отбирает у вас купленный в ипотеку дом, если вы хотите раз­вестись с женой, если вы увидели, что кто-то плохо обращается с животными... Перед нами Гришэм, вторгшийся на территорию Джоан Ролинг и Стефани Майер; Гришэм, запустивший серию романов для подростков. Все то же самое, что «Фирма», «Клиент», «Шантаж» и проч.: «юридический триллер», суды, крючкотворство, преступления, большие деньги — но у главного героя по определению меньше опыта, свободы, возможностей и денег; он должен выигрывать как-то по-другому, не как обычно. Это хорошее введение в устройство судебной системы США — и хороший подростковый детектив.


Джулиан Барнс «Дикобраз»

Барнс — представляете, в 1992-м, когда Запад праздновал «конец истории» и стоя аплодировал Горбачеву, — умудрился выслушать вторую, заведомо лишенную права голоса сторону; взглянуть на вещи непредвзято — и показать, что роль империи зла, навязанная Восточному блоку Западом, не соответствовала действительности; что Запад просто разрушил другую, альтернативную культуру, очень далекую от демократических идеалов, которая, однако, была вполне жизнеспособна и обеспечивала интересы народов Восточной Европы уж получше, чем с помпой проданный им капитализм. То есть Барнс не то что, там, «сумел показать трагедию Восточной Европы после крушения социализма» — нет, он расставил акценты и дал понять, что история повторяется, что нынешний показательный процесс ничем не лучше сталинских… Замечательный роман, издание которого следовало бы спонсировать компартии (какой бы дикостью это ни звучало по отношению к Барнсу).


Елена Трубина «Город в теории. Опыты осмысления пространства»

Здесь изящно суммируются все теории города; автор успешно оперирует отечественными примерами, которые иллюстрируют — или опровергают — абстрактные представления и общие рассуждения, например, о семиотике торговых центров или основных противоречиях между экономическими процессами и географической формой городов. Лучшие моменты книги — очерковые; заметки о современной городской жизни: чем рискует человек, проявляющий вежливость при посадке в московскую маршрутку, как выглядит по утрам эскалатор на метро «Парк культуры» и что такое джентрификация применительно к России. Образцовая в своем жанре книга: автор жонглирует не теориями, а примерами — по которым ясно, что сама реальность требует бесконечного разнообразия теорий.


Олег Зайончковский «Загул»

Роман, кажущийся аморфной комедией нравов, на самом деле точно просчитанная инженерная конструкция. Все, что ни есть в романе, — и город с музеем и заводом, и детективная история, и разъезжающие в электричках неколоритные, но и не картонные персонажи, так или иначе работает на мысль Зайончковского: время не имеет значения. Никакой разницы между эпохами в России нет; главное — не знаки, которыми оформляет себя современность, не газетные заголовки, а «фон», белый шум, равномерно размазанные по всем эпохам характеристики места и его обитателей, которые часто игнорируются «современными» людьми, но которые, по сути, являются базовыми и реплицируются вне зависимости от чьего-либо желания. Жизнь — отношения, производство матценностей и культуры, иррациональные поступки — продолжается при любом режиме. Это тоже цикл — но совсем не дурной цикл, как у Быкова в «ЖД»; и, кстати, Зайончковский работает с той же мифологемой.

"Опыт путешествий" Адриан Гилл
Новая порция приключений и путешествий от неутомимого Адриана Гилла, журналиста с горячим сердцем и широко раскрытыми глазами — отличное продолжение его первой книги, «На все четыре стороны».
На этот раз автор с читателями посетят Алжир, Арктику, Копенгаген, Индию, Албанию, Гаити, Исландию, Мадагаскар, Мальдивы, Нью-Йорк, Сицилию, Стокгольм и побережья Дуная. Однако в книге есть небольшой сюрприз — помимо рассказов о путешествиях Адриан Гилл разродился серией эссе об отцовстве, жизни и взаимоотношении разных культур и стран.


Имант Зиедонис «Разноцветные сказки»

Переиздание прекрасной книги 1980-х — сборника сказок латышского поэта Иманта Зиедониса. Вольные сказки, текущие вместе с рекой и летящие вместе с ветром, звучащие то как песня, то как шутка. «Крот придирчиво рассматривал меня. — Привяжи к бровям зубные щетки, а то песок насыплется в глаза. Махнув мне лапой, он пропал в норе. Потом снова вылез наружу. — Ну а ты что стоишь? Привязав к бровям зубные щетки, я полез в нору». Пересказал Зиедониса Юрий Коваль, и его голос отчетливо слышен в текстах. Иллюстрации рисовал гениальный художник Сергей Коваленков. Коваля и Коваленкова уже нет в живых, Зиедонису 78 лет, он живет в Латвии, в другой стране, и сборник, выпущенный советским издательством «Детская литература» в 1987 году, уже остался в вечности как произведение чудесного книжного искусства и как память о людях, времени и пространстве, которые были.


Дина Сабитова «Три твоих имени»

Отлично написанная драма для подростков, современная, «своя», не переводная, и тема — сложнее некуда: детдом и усыновление. Взяться за такую тему — все равно что пройти по канату без страховки: автор должен исполнить свой номер виртуозно, иначе пропадет. Как не сфальшивить и рассказать историю Маргариты Новак из деревни Большая Шеча, которую колотили родители и предали усыновители, потому что у всех них было мало любви и смелости, зато у маленькой Маргариты любви хватало на весь мир. Как сделать так, чтобы эту историю читали не по одолжению (мол, актуально, важно, на злобу дня), а потому что действительно интересно, захватывает, трогает, тревожит. Дине Сабитовой («Где нет зимы», «Цирк в шкатулке»), матери двух детей, усыновившей несколько лет назад третьего — 16-летнюю девочку, — удалось: это ее лучшая книга. «Три твоих имени» выходят в сентябре, к Московской книжной ярмарке.


Теодор Киттельсен «Волшебные сказки Норвегии»

Завораживающие истории про троллей, лесных духов и хюльдр, что прячут под юбками коровьи хвосты, в сборнике норвежских сказок, пересказанных и нарисованных «народным художником Норвегии» и поэтом Теодором Киттельсеном. Киттельсен был великим сказочником, которого вдохновляла суровая норвежская природа и завораживало все ирреальное, потустороннее. Нарисованные им тролли и духи великолепны, жутковаты и притягательны, а пейзажи звенят от предчувствия волшебства. «Все, что до этого точно окаменело, теперь начинало двигаться. Вдалеке подалась вперед поросшая лесом гора. Удивление и страх будто бы витали над ней… Вот у нее появились глаза… она пошевелилась… и направилась прямо к нам! А мы замирали от восторга и ужаса, мы всей душой любили это чудо!»


Возможно, «Опыт путешествий» — это самая необычная книга о путешествиях, которую вам доведется держать в руках. В ней нет банальных туристических советов и рекомендаций, которые легко найти в интернете. Но зато через страницы чувствуется пульс цивилизации — постарайтесь ощутить его, и целый мир окажется у вас в руках.

Участвовала в очередном конкурсе, надо было придумать необычную елку и вписать ее в шаблон определенных размеров. Моя работа вошла в число лучших - первый раз мне такое счастье! Очень приятно!

Моя идея была такой: изобразить достопримечательности Москвы в виде новогодних елок, в результате получились три московские елки. Жюри больше всех понравилась Останкинская башня.

А вот и елочки.

Ссылка на страничку конкурса, если кому интересно

http://citycelebrity.ru/citycelebrity/Gallery.aspx?PostId=30687

На днях наткнулась на цитату какого-то деятеля из кремлевской администрации по поводу народных возмущений: "Если капризный ребенок требует игрушку, не нужно ему уступать, надо отвлечь".

Поняли? Наивные дети, пришли на площадь с ленточками  и флажками, думали, их заметят, прислушаются к ним. Как бы не так.

Митинг окончен. «Выборы были признаны действительными, и нет никаких оснований для иных оценок. Для пересмотра итогов выборов нет оснований», — заявил заместитель председателя ЦИК Станислав Вавилов.

Капризные дети могут отправляться спать?

анекдот дня:

Чуров - Путину:

- Владимир Владимирович, у меня для Вас две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

- Давай с хорошей.

- "Единая Россия" победила!

- А плохая?

- За нее так никто и не проголосовал

Эта навязчивая мысль не покидает меня почти уже неделю. Читаю новости, пытаясь разобраться в том, что происходит, и что еще должно произойти - на завтра тоже назначен митинг, как я понимаю? Интернет бурлит, как кастрюля с супом на горячей плите, того и гляди, с экрана полетят обжигающие брызги. Телевизор у нас не работает, может, это и к лучшему. Что будет дальше, как я понимаю, мало кто представляет, даже премьер с президентом этого, кажется, не знают. Вообще ужасно глупо себя ведет эта сладкая парочка, как можно делать вид, что ничего не происходит? Это самое глупое, что можно сделать, как мне кажется - просто отмахнуться и сказать: да это хулиганы какие-то или американские шпионы.

Нет, не хулиганы - читаю дневники тех, кто собирается завтра на митинг, и понимаю, что это люди, с которыми у меня много общего, даже могу себе представить их в числе своих хороших знакомых. Мне тоже кажется, что выборы были нечестными, и я боюсь, что и выборы президента будут точно такими же, и мне это очень и очень не нравится. Противно, что нас держат за таких баранов.

Но выйти на улицу? скорее нет, чем да. Мне понятны простые люди, которые собираются выйти, но мне не очень понятны организаторы - кто они, что они? Какие у них интересы? а у них ведь есть какие-то интересы, совпадают ли они с интересами народа, вот в чем вопрос.

В 91-ом я ходила с родителями на всяко-разные собрания, было и страшно, и здорово, и казалось: вот мы сейчас своими руками делаем новую хорошую жизнь. И что же? Нашим возмущением просто воспользовались проходимцы, которые дорвались до власти, поделили природные ресурсы, те самые ресурсы, что раньше вроде как были народные, наши общие, а сейчас оказались и скважины чьи-то, и леса - не пройдешь, и к реке (Москва-река в районе Звенигорода, например) - не выйдешь, глухой забор, чья-то собственность, на какие деньги купленная? Это раздражает донельзя, чувствую себя Шариковым, Полиграф Полиграфычем: взять все и поделить! Но как?

Вчера долго спорили с мамой, она говорит: лишь бы этих двоих выгнать, а я спрашиваю: а дальше что? Кто придет-то? Будет ли лучше?

Сегодня день рожденья у моего самого солнечного зайчика Антошки.

Нам пять лет! Так-то!

В третьем зале я нашла обещанного Модильяни - несколько портретов в его узнаваемой манере.

Амедео Модильяни_Портрет Деди (Одетт Гайден) К сожалению, не нашла в интернете никакой информации о этой милой женщине

и еще один: Амедео Модильяни. Лолот (Женщина в шляпе)

Женщины у Модильяни похожи друг на друга, как родные сестры, у всех удлиненные лица, лебединая шея и поэтическая печаль во взоре. Похожи ли портреты на оригиналы, не знаю, да имеет ли это значение? В любом случае, эти дамы обрели шанс на бессмертие благодаря творчеству беспутного итальянца, у которого при жизни состоялась всего лишь одна выставка, и та была закрыта полицией из-за обилия обнаженной натуры на полотнах.

Да, Модильяни не добивался портретного сходства, но его сосед по парижскому общежитию "Улей" Хаим Сутин перещеголял итальянца в несколько вольном обращении с моделями в частности и с действительностью вообще. Дома у Сутина приплясывают, как подгулявшие мужички, а портреты больше похожи на шаржи.

Хаим Соломонович Сутин "Пейзаж в Канье"

Хаим Сутин "Кондитер"

В следующем зале я сделала для себя еще одно открытие.  Цугухару (он же Леонар) Фужита, настоящий японец из Японии, приехал в Париж в 1913 году, окончив в Токио художественную школу, и влился с пеструю интернациональную компанию.  Мне показалось, что его работы похожи одновременно и на японские гравюры благодаря тонким линиям и точным изысканным контурам, и на фарфор нежностью и неброскими цветами. К сожалению, не нашла в интернете тех картин, что понравились мне на выставке, размещаю другие работы Фужиты, чтобы дать представление о его стиле.

 Леонар Фужита. "Кошка"

Леонар Фужита. "Профиль женщины"

А вот портрет Юки, жены Фужиты. "Юки, богиня снега"

Ну и, так сказать, на закуску - "Укротительница львов". Посмотрите на полуобнаженную красотку и мохнатого хищника, разве они не друзья?

Раз у нас уж пошла тут эротика, размещу картины еще одного любителя прекрасных дам. Знакомьтесь -  Жюль Паскен, урожденный Юлиус Пинкас, сын Мордехая Паскина, торговца зерном, проживавшего в Болгарии. Учился живописи в Мюнхене и в Вене, в Париж переехал в 25 лет. Со временем приобрел и славу, и неплохие деньги, но не счастье. Влюблялся страстно, пил запойно, работал не покладая рук.

Мне очень понравились у Паскена нежные, округлые линии, переливающиеся, перламутровые цвета, сияющие светлые тона - все женщины как жемчужины.

Жюль Паскен  "Замечтавшаяся"

А вот мужской портрет, и трогательный, и немного смешной: "Портрет Альфреда Флехтхайма в костюме тореадора" (для справки, Флехтхайм - коллекционер и галерист)

Продолжение следует...

Начало, если кому интересно, тут http://www.liveinternet.ru/users/makevala/post192999841/

 

На прошлой неделе побывала в Пушкинском на выставке, но не на Дали, а на "Парижской школе". Шла, что называется, со свежей головой, зная только, что будут Шагал и Модильяни, что такое парижская школа, представляла себе весьма отдаленно. Как оказалось, это не учебное заведение, и даже не определенное течение в живописи. Что же это тогда? Представьте себе молодых художников, которые буквально со всех концов света слетелись в Париж, встретились на небольшом клочке земли, у всех амбиции, творческий поиск; реализм царит почти безраздельно больше сотни лет подряд, хочется сказать что-то новое, свое. Начинается новый, 20-ый век, все, кажется, пришло в движение, у кого хочешь голова кругом пойдет, а тут художники, натуры впечатлительные. Прибавьте еще прекрасных и легкомысленных натурщиц, кафе и танцы... Открывается выставка как раз подборкой фотографий, сделанных там же, тогда же: вот парижские улицы, дома, а вот и красавицы, подруги и музы. Только успела пожалеть, что фотографии маленькие и черно-белые, стало быть, не передают всего колорита, так пожалуйста. Штеренберг Давид Петрович "Бал в Бюлье" Весело, что и говорить!

Кажется, где-то рядом, в одном из первых залов "Крыши Парижа в сумерках" автор Кремень Павел (Пинхус) (1890-1981). Приехал в Париж в возрасте 22 лет из Вильно. В оригинале картина более цветная и яркая, не смотря на сумерки.

Раньше бы не поверила, что картина, где преобладающий цвет - серый может так притягивать взгляд и быть такой выразительной!  Портрет  "Жан Кокто в эпоху великого переворота" работы американки Ромейн Брукс доказал мне: серый не значит скучный.