Есть в человеческой истории люди-символы, чьи имена стали нарицательными и воплощают в себе высшее проявление тех или иных человеческих качеств – положительных или отрицательных. О таких людях помнят, на них стараются равняться (или, напротив, приводят всем в пример, как не надо себя вести), в их честь учреждают медали и проводят научные конференции по изучению их наследия. И в ряду таких символов, несомненно, стоит фигура Флоренс Найтингейл, которая первой из женщин получила в 1907 году из рук британского короля Георга V орден «За заслуги перед Отечеством».

Когда они были молоды: Флоренс Найтингейл

ЦИКЛ ГРАВЮР И ОПЕРА

Стравинский 2 мая 1947 года, будучи в Чикаго, оказался на выставке английских художников, где среди прочих экспонатов демонстрировалась серия гравюр английского художника и гравера Уильяма Хогарта под общим названием «Похождения повесы». «Меня неожиданно осенила мысль, — вспоминал позже композитор, — что серия гравюр Хогарта располагается в последовательности оперных сцен». (Примечательно, что У. Хогарт, наоборот, задумал живописные сюжеты по услышанной им опере. Это была «Опера нищих» И.К. Пепуша.) 

Серия состоит из восьми сцен, изображающих печальный жизненный путь молодого человека, Тома Рэйкуэлла, получившего наследство от своего скопидома отца и пустившегося после этого во все тяжкие. Очаровательный юноша — в начале серии он мил, свеж и полон «сливочного английского обаяния» (как это замечательно определил Ивлин Во) — не желает следовать примеру скучной отцовской добродетели и переезжает в Лондон. Там, вкусив прелестей столичной жизни, он старается стать светским человеком, но все больше и больше отдается низменным страстям. Наследство исчезает, Тома уже готовы арестовать за долги, но он поправляет дела, женившись на богатой старой уродине. Том быстро спускает приданое в игорном доме, попадает в долговую тюрьму, где, доведенный до полного отчаяния, лишается рассудка. Последняя сцена серии Хогарта представляет Тома в сумасшедшем доме: герой, закованный в кандалы, бритый, голый и несчастный, повержен на каменный пол Бедлама. Около него Сара Янг. У Хогарта — это вторая по значению героиня повествования, преданно любящая и сопровождающая повесу на протяжении всей его «карьеры» как безропотная и терпеливая тень.

ПОРЯДОК СЮЖЕТОВ У ХОГАРТА

1. Наследник

Сцена представляет нашего героя, Тома Рейкуэлла, котор ый после смерти скупого отца стал наследником его состояния. Том изображен в отцовском доме, он намеревается рассчитаться со своей служанкой Сарой Янг. Она держит золотое кольцо — аллюзия на то, что Том совратил ее, пообещав жениться. За спиной у Тома сидит юрист, нанятый, чтобы сделать опись отцовского наследства; он пересчитывает золотые монеты. Голодный кот ищет, чем бы поживиться в сундуке, набитом серебром. Тем временем слуги находят драгоценности, спрятанные в камине и за картиной на стене.

Владимир ВОЛЫНСКИЙ                                                                         

Стиль ар-деко, стремительно захвативший в начале прошлого века всю Европу, добрался и до России. Здесь новое течение назвали модерном, а его адептов в области живописи – мирискуссниками (по названию журнала "Мир искусства", созданного кружком молодой богемы, возглавляемым Сергеем Дягилевым). Одним из законодателей нового стиля был Леон Бакст, со дня смерти которого в эти дни исполняется 70 лет.

Рожденный в провинциальном Гродно, Лев Самойлович Розенберг, с детских лет влюбленный в искусство живописи, взял себе фамилию деда, почти всю жизнь прожившего в Париже. Став Леоном Бакстом, он обучался у Марка Антокольского и Валентина Серова, после чего воспитывался во французской столице на творчестве французских импрессионистов. Вернувшись, он сблизился с кружком Александра Бенуа и его единомышленников. Молодые художники изучали искусство прошедших эпох и новые течения в искусстве Европы. Став одним из основоположников живописного декаданса, Бакст создал портреты Бенуа, Дягилева, позже Айседоры Дункан, Жана Кокто и т.д. Эта работа не приносила особых доходов, и Бакст преподавал рисование детям Великого князя Владимира, а в 1902-м году получив заказ от Государя — изобразить встречу русских моряков в Париже. К концу первого десятилетия XX-го в. Бакст целиком и полностью сосредоточился на работе для театра – он не только выступал как яркий театральный художник, но и создавал костюмы, например, для великой балерины Анны Павловой.

VI Всемирному фестивалю молодежи и студентов посвящается..

В 1955 году (за два года до фестиваля) инструктора Кривошеева вызвал тогдашний первый секретарь МГК комсомола Михаил Давыдов: «С сегодняшнего дня освобождаешься от всех дел. Займешься голубями». Голубями?

В кабинете сидел еще мужчина, как выяснилось, - Иосиф Туманов (потом - народный артист СССР, известный постановщик массовых народных зрелищ). «Важнейшая задача! - продолжал Давыдов. - Через два года нам нужны 100 тысяч голубей!» А Туманов достал что-то вроде брошюры с печатями и визами - сценарий мероприятий фестиваля.

...В 1949 году в Париже проходил I Всемирный конгресс сторонников мира. Требовалась эмблема. Знаменитый Пабло Пикассо, вспомнив, очевидно, древние легенды, изобразил голубку с оливковой веточкой в клюве. Так голубь стал символом мира. Фестивали молодежи и студентов (не только наш) проходили под девизом «За мир и дружбу между народами!». Церемония открытия традиционно начиналась с торжест­венного прохода по стадиону делегаций стран-участниц. И традиционно же проход этот предварял взлет голубиной стаи: голуби как бы начинали весь праздник.

Сергей Арсеньевич Виноградов (1869—1938). Живописец, рисовальщик, автор статей о московских деятелях культуры и искусства, С. А. Виноградов продолжал в своем творчестве традиции русской школы бытового и пейзажного жанров. Вынужденный в 1924 г. покинуть родину, художник поселился в Риге и во многих произведениях воспел природу восточной территории Латвии — Латгалии, ставшей для него неисчерпаемым источником творческого вдохновения. В своей рижской художественной студии С. А. Виноградов воспитал более сорока талантливых учеников. Картины мастера хранятся во многих музеях, как в России, так и за ее пределами.

Алупка. 1917. Холст, масло. Нижегородский художественный музей, Нижний Новгород

   "Он на несколько десятилетий был забыт, в советской истории искусства упоминали его мало, от случая к случаю, поскольку последние 15 лет жизни провел в Латвии, то есть практически за границей. Поехал в 1923 году сопровождать выставку россиян в США - и не вернулся в советскую Россию. По-настоящему известным Виноградов стал недавно, после публикаций статей о нем на родине после перестройки, с успешным появлением работ на зарубежных аукционах.
 

Ф. Гойя. “Маха одетая”. Около 1800
 

 Загадка, окутанная романтической легендой, — двойная картина с изображением молодой женщины — махи. Полотно откидывалось на шарнирах, как прочитанная страница, и под ним открывалось другое — та же маха, но обнаженная, несмотря на строжайший запрет инквизиции. Многие думали, что художнику позировала герцогиня Альба, однако исследования и сравнения с ее известными портретами кисти Гойи показали, что это не так. Скорее всего картину заказал Мануэль Годой, единственный, кому запреты инквизиции были не указ и кто мог держать крамольную картину в своем собрании и без стеснения показывать ее желающим. Но достойно ли великого художника делать из картины фривольную игрушку? Конечно, его попросил заказчик, вкусы которого хорошо известны. Однако Гойя — не мальчик на побегушках и не полуголодный бедняк, чтобы хвататься за любую работу. Что же так заинтересовало его?

Преображение на глазах у зрителя — вот задача, которую решает художник. Одетая маха, превращаясь в обнаженную, меняется до неузнаваемости, оставаясь между тем все той же молодой женщиной. Нет ли здесь потаенного смысла, ведь маха — подлинное олицетворение Испании. Маха и махо — выходцы из низов, хитрые, находчивые, неунывающие, умеющие вывернуться из любого положения. Если рыцарь Дон Кихот — возвышенный символ страны, то Санчо Панса — настоящий махо, а Дульсинея одновременно и рыцарский идеал, и лукавая маха.

Не совсем понятно, почему современники считали картину изображением Венеры — богини любви, которой пристало появляться во всем блеске красоты, в роскошном, праздничном окружении. Героиня Гойи лежит на кушетке, на смятых простынях и подушках. Да и не похожа она на Венеру. Она явно попала сюда с мадридской улицы! Может быть, Венерой ее назвали, помня о другой, едва ли не единственной до тех пор в испанской живописи обнаженной «Венере» Веласкеса, с которым снова соперничал Гойя. В картине Веласкеса тоже совершается таинство преображения —он пишет Венеру со спины, а она держит перед собой зеркало, и мы видим отражение ее лица, облик взрослой, зрелой женщины с вечно юным, прекрасным телом. Но если у Веласкеса Венера «стареет на глазах», с махой Гойи происходят другие перемены.

Одетая маха лежит на зеленой кушетке, на буро-коричневом фоне в белом платье с розовым поясом, ярко-желтой накидке и золотых туфельках. Растрепаны ее черные волосы, в том же ритме вьются по накидке черные кружева. Перевернув «страницу», мы видим совсем иную живопись — кушетка бархатисто-синяя, фон — лиловый, простыни и кружева подушек играют серебристым, голубоватым светом, создавая драгоценную оправу для женского тела, а его называли «самым прекрасным куском живописи, который когда-либо создавался».

Лицо одетой махи — неподвижная, раскрашенная, даже размалеванная румянами и белилами маска, лицо обнаженной девушки становится свежим, юным, на губах мерцает мечтательно-грустная улыбка, не уступающая прославленной в веках улыбке Джоконды.

Ф. Гойя. “Маха обнаженная”. Около 1800

отсюда

В понедельник 25 ноября 1913 года [все даты до 1918 года приводятся по старому стилю — ВлВ] скучающие обыватели под заголовком «Самоубийство курсистки» прочитали в московской газете «Столичная жизнь» такое вот небольшое сообщение:

Вчера, вечером, в доме Константинопольского подворья, по Крапивенскому пер., застрелилась из револьвера слушательница Высших женских курсов Полторацкой, дочь надворного советника, Надежда Григорьевна Львова. Незадолго до смерти она говорила с кем-то по телефону. Никаких записок покойная не оставила. Смерть наступила мгновенно: пуля попала в сердце.

Сухое сообщение, почти сто лет назад появившееся в рижских газетах:

Проживающий по Церковной ул. № 45 вольноопределяющийся 16-го гусарского Иркутского полка потомственный дворянин Всеволод Князев из браунинга выстрелил себе в грудь. Князева доставили в городскую больницу.

Выстрел этот прозвучал 29 марта (по старому стилю) 1913 года в Риге, где и размещался 16-ый гусарский полк. Всеволод Князев умер не сразу, а только лишь 5 апреля, в городской больнице. Спустя три дня он был похоронен в Петербурге на Смоленском кладбище.

Существует стойкая легенда, что во время похорон безутешная мать Всеволода Князева, глядя прямо в глаза одной стройной белокурой красавице, громко сказала: «Бог накажет тех, кто заставил его страдать»…

"Иеффай, галааднтянин, был человек храбрый. Он был сын блудницы; от Галаада родился Иеффай. И жена Галаадова родила ему сыновей. Когда возмужали сыновья жены, изгнали они Иеффая, сказав ему: ты не наследник в доме отца нашего, потому что ты сын другой женщины. И убежал Иеффай от братьев своих и жил в земле Тов; и собрались к Иеффаю праздные люди и выходили с ним" (Суд., гл. 11, ст. 1-3).

Проще говоря, Иеффай был атаманом шайки разбойников<1>. Бог и остановил свой выбор на нем.

Справедливость требует признать, что у Иеффая было одно качество: он был прекрасный отец. Он имел единственную дочь, и стоило посмотреть, как он ее баловал, как он ее любил, как обожал, как он каждый день осыпал ее драгоценными подарками. Впрочем, ему, как бандиту, эти подарки особенно дорого не стоили.

И вот его соплеменники обратились к нему с просьбой взять на себя дело свержения ига аммонитян. Он принял предложение и выступил в поход. Известно, что никакой разбой не исключает благочестия: Иеффай помолился богу и дал ему обет принести в жертву за дарование победы первого человека, которого он встретит по возвращении в родной город.

Для бога, конечно, нет ничего легче, как устроить победу своему протеже. И так как, с одной стороны, старый Саваоф возлюбил Иеффая, а с другой стороны, предвкушал обещанную ему жертву, то он удесятерил силы еврейского военачальника, и тот искрошил аммонитян на мелкие куски. Двадцать городов было разгромлено!

Каково же было изумление победоносного героя, когда он возвратился в свой город Массифу. Хор молодых девушек "с тимпанами и ликами" вышел приветствовать победителя, а во главе девушек выступала любимая дочь Иеффая, ничего, конечно, не знавшая об отцовском обете.

У разбойника нет ничего, кроме честного слова. Судьба девушки решена. Впрочем, она и сама очень охотно согласилась быть принесенной в жертву; она попросила только два месяца "для того, чтобы оплакать свою девственность", и получила их.

Жертвоприношение состоялось под председательством самого Иеффая. Несчастного отца раздирала скорбь, он обливался слезами.

Таксиль Лео

Julius Schnorr von Carolsfeld
 

      См.   часть 1 ,часть 2   

КИТАЙСКИЕ  ФОНАРИКИ

Давным  давно, в Древнем Китае, известным тогда своими изобретениями, военные запускали в небо светящиеся шары, ставшие основой будущих аэростатов.

Серия сообщений "китай":
Часть 1 - Н. Гумилев Китайские стихи
Часть 2 - Н.Гумилев Китайский альбом
Часть 3 - Китайщина (шинуазри)
Часть 4 - Китайщина (шинуазри), часть 3
Часть 5 - Китайская весна
Часть 6 - «Птица, прилетевшая обратно»
...
Часть 18 - ЖАР-ПТИЦА
Часть 19 - Чжао Чун (ZHAO CHUN) и поэзия древнего Китая
Часть 20 - Прочитав Ду Фу

Стихи Осип Мендельштам

Художник  Джовани Вехпвадзе

Мне Тифлис горбатый снится,
Сазандарей стон звенит,

На мосту народ толпится,
Вся ковровая столица,
А внизу Кура шумит.

Шинуазри, шинуазери (от фр. chinois — китайский), или китайщина — использование мотивов и стилистических приёмов средневекового китайского искусства в европейской живописи, декоративно-прикладном искусстве, костюме, в оформлении садово-парковых ансамблей XVIII века.

Шинуазри является стилевым направлением, получившем своё развитие как ветвь стиля рококо. Шинуази — один из видов ориентализма, и, в более широком смысле, экзотизма.

           Китайский чайный домик в Сан-Суси Потсдам

Серия сообщений "китай":
Часть 1 - Н. Гумилев Китайские стихи
Часть 2 - Н.Гумилев Китайский альбом
Часть 3 - Китайщина (шинуазри)
Часть 4 - Китайщина (шинуазри), часть 3
Часть 5 - Китайская весна
...
Часть 18 - ЖАР-ПТИЦА
Часть 19 - Чжао Чун (ZHAO CHUN) и поэзия древнего Китая
Часть 20 - Прочитав Ду Фу

julia-72.livejournal.

Меня влекут чудесные сказанья,
Народный шум на старых площадях,
Ряд кораблей на дремлющих морях
И блеск парчи в изгибах одеянья.

Михаил Кузьмин. Тринадцать сонетов. 1903

 Американцы обладают удивительной способностью превращать трагедию в фарс. Известный пример: 60 лет назад заокеанские модельеры ограничили полезную площадь дамского купальника лишь соображениями благопристойности; неокрепших соотечественников он взбудоражил подобно атомной бомбе, и его тут же окрестили «Бикини» — по названию тихоокеанского атолла, где проводились ядерные испытания. Но есть другой, не столь известный пример единения любви и смерти — на первом смертоносном гостинце для Бикини красовался силуэт кинозвезды Риты Хейворт. Безымянный художник точно передал настроения зрителей — обворожительную актрису называли секс-бомбой номер один. 

              "Во главе овального стола сидел Лоренцо Медичи. Его нервное некрасивое лицо с крупным носом, квадратным подбородком было задумчиво. Пухлый чувственный рот болезненно кривился. Вдруг тонкие, будто нарисованные брови поднялись, упрямый лоб наморщился. Лоренцо положил крепкую узловатую руку на плечо соседа и сказал:

- Анджело, прочти строки из стансов о джостре. Ты видишь, как тоскует Джулиано?

Поэт опустил глаза. Но это было минутное раздумье. Он приподнялся, вытянул руку – зазвездились перстни. Наступила тишина. Анджело открыл рот, и… вместо стихов гости внезапно услыхали стон. Поэт разрыдался.
- Не могу, прошептал Полициано, - я вспомнил Симонетту.
- Читай! - резко вскрикнул Лоренцо Великолепный.

Первые голубые лучи рассвета выхватили из пурпурных сумерек мокрое от слез лицо поэта:

Она бела и в белое одета:
Убор на ней цветами и травой
Расписан; кудри золотого цвета
Чело венчают робкою волной.
Улыбка леса – добрая примета:
Никто, ничто ей не грозит бедой.
В ней кротость величавая царицы,
Но гром затихнет, вскинь она ресницы. 
 

 Полициано оборвал струну. Миг царило безмолвие. Казалось, колыхнулись занавеси и вместе с лучами зари к живым влетела душа Симонетты Веспуччи…  Высокий стройный Джулиано Медичи со смоляной гривой волос, обрамлявший чеканное, словно литое из бронзы лицо, подошел к стихотворцу и нежно обнял его.

- Ты сделал невозможное, - проговорил Джулиано, - твои стихи заставили жить среди нас несравненную Симонетту.

Из рассказа И.Долгополова
"Сандро Боттичелли"
 

Сандро Боттичелли
Портрет молодой женщины, 1480—1485

Филипп Мерсье - "Школа для мальчиков", 1738 г.

Царь Соломон сказал: "Кто пренебрегает розгой, тот враг своему сыну, тот же, кто любит своего сына, время от времени наказывает его", и этот афоризм постоянно оставался неоспоримым. Учителя постоянно считали розгу какой-то панацеей и не могли себе представить воспитания без этого инструмента.
Первый педагог, прибегавший к телесным наказаниям, был, как показали нам наши исследования, Тоилий. Он именно наказывал Гомера, вследствие чего получил от своих современников прозвище Homeromastix. За свою плодотворную деятельность джентльмен этот дождался небольших почестей: по приказанию короля Птоломея он был распят на кресте. Гораций называет своего учителя, также большого приверженца "березовой каши", "бьющим Орбилиусом".

 Надежда Винокур

Пускай из моды вытеснен альбом -

Он для меня как дедушка любимый:

Прелестная есть старомодность в нем

И дух любезности - неповторимый?

 А.И.Куприн

Сегодня фамилия Цетлиных многим уже известна. И тем не менее напомним вкратце историю этой замечательной семьи.

В начале 1900-х годов дочь крупного московского ювелира Мария Тумаркина уехала учиться в Швейцарию, где получила диплом доктора философии. Там же она познакомилась с революционным кружком молодых эсеров, стала активным его участником и по возвращении в Россию была арестована. В то же время в Петропавловской крепости находился один из лидеров социал-демократического движения Н.Д.Авксентьев, и там состоялось бракосочетание Марии Тумаркиной и Авксентьева. Ее вскоре выпустили, а Авксентьев бежал из тюрьмы. Молодая пара уехала за границу, и в 1907 году у них родилась дочь Александра. Брак этот был совершен не столько по любви, сколько по общности идейных и политических интересов, и уже в 1909 году супруги расстались, сохранив самые дружеские и добрые отношения. А годом позже Мария Самойловна вышла замуж за другого участника швейцарского кружка, М.О.Цетлина. Михаил Осипович, родившийся в благополучной состоятельной семье, бывшей совладелицей чайной фирмы Высоцкого, как и многие молодые люди того времени, с энтузиазмом бросился в революцию, однако наказания избежал, уехал в Швейцарию, где и познакомился со своей будущей женой. В 1917 году, после февральской революции, Цетлины вернулись в Россию, поселились в центре старой Москвы, в Трубниковском переулке, и стали собирать у себя друзей - людей из литературно-художественного мира, устраивать вечера чтений, дискуссий, затягивавшихся иногда до утра. С этих времен и принято отсчитывать историю гостеприимного салона Цетлиных, которому суждено было сыграть важную роль в судьбах русской эмиграции.

Вот что вспоминает И.Эренбург в своей книге "Люди, годы, жизнь": "В зиму 1917-1918 года в Москве Цетлины собирали у себя поэтов, кормили, поили, время было трудное, и приходили все - от Вячеслава Иванова до Маяковского. Эренбург упоминает также среди гостей Бальмонта, Хлебникова, Цветаеву, Мандельштама. В мемуарах младшей дочери Цетлиных, Ангелины Цетлиной-Доминик, говорится (со слов родителей) об этом периоде как о "самом насыщенном и захватывающем".

Амалия Ризнич (1803 – 1825)

Под небом голубым страны своей родной Она томилась, увядала... Увяла наконец, и верно надо мной Младая тень уже летала; Но недоступная черта меж нами есть. Напрасно чувство возбуждал я: Из равнодушных уст я слышал смерти весть, И равнодушно ей внимал я. Так вот кого любил я пламенной душой С таким тяжелым напряженьем, С такою нежною, томительной тоской, С таким безумством и мученьем! Где муки, где любовь? Увы, в душе моей Для бедной, легковерной тени, Для сладкой памяти невозвратимых дней Не нахожу ни слез, ни пени.

Об Амалии Ризнич известно чрезвычайно мало. Не сохранилось ее портретов и ни одной строчки, написанной ее рукой. Это и неудивительно, потому что ей, умершей в возрасте 22 лет, довелось прожить в России немногим более года. Ее увековечила только встреча с Пушкиным. Это он оставил на полях рукописей ее портреты и запечатлел особенность ее внешнего облика одной шутливой строчкой – «мадам Ризнич с римским носом».

Этот сюжет по сути своей относится к разгульной жизни блудного сына из притчи Евангелия от Луки, проматывающего свое наследство, развлекающегося в притонах в блудницами. Мотив публичного дома казался весьма привлекательным, он быстро обособился в самостоятельный вид изображения. Это давало возможность, согласно воззрению гуманистов, выразить предостережение: как легко можно «промотаться» в таких увеселительных заведениях. Предостерегали также от пьянства, поскольку оно снижало бдительность, и, не в последнюю очередь, указывали на то, что в конце концов мота и пьяницу ждала бедность. Как и в большинстве голландских жанровых картин, которые не были лишь воспроизведением реальности, всегда в скрытом смысле содержали призывы к соблюдению моральных норм и ценностей, у Вермеера речь шла о проблеме контроля над чувственностью. Мотив алкогольного опьянения, точнее, наслаждения вином, является центральной в композиции. На покрытом ковром столе, расположенном параллельно плоскости картины, и подобно барьеру отделяющим зрителя от действующих лиц, стоит кувшин с вином.

Ван Дейк был учеником Рубенса, которому великий мастер, умирая в полном блеске своей славы, завещал духовную часть своего совершенного искусства. Некоторые ученики Рубенса рабски подражали ему, перенимали даже смелость и ловкость кисти маэстро, но мало заботились о самостоятельности и самобытности. Ван Дейк счастливо избежал подобного недостатка.

Начинался XVII век. Обширная мастерская Рубенса полна учеников. Один рисует с натуры, другой делает большую копию с эскиза учителя, третий заканчивает набросанные фигуры. Шума и смеха кругом немало, особенно потому, что самого Рубенса сейчас нет в мастерской. Но вдруг становится необыкновенно тихо, замолчали даже самые веселые и шаловливые. Все стоят испуганные, растерянные и тревожно поглядывают друг на друга. На большом полотне с работой Рубенса беспечной рукой одного из шалунов стерт угол картины. Что-то теперь будет? Что скажет маэстро? Хорошо бы все исправить, прежде чем вернется Рубенс. Но кто осмелится коснуться полотна? Кто сумеет все исправить так, чтобы мастер ничего не заметил?

Аверкамп Хендрик (AVERCAMP, Hendrick)

Аверкамп Хендрик (Avercamp Hendrick по прозвищу “Немой из Кампена”, “De Stomme van Campen”) (1585–1634), голландский живописец эпохи барокко. Хендрик Аверкамп родился в Амстердаме, был крещен 27 января 1585. В 1586 году семья Аверкампа переехала в Кампен, где отец открыл аптечное дело. С материнской стороны Аверкамп был внуком ученого Петра Мероутануса. Вероятно, на основе свойственной от природы глухоты Аверкамп никогда смог научиться правильно говорить. Он получил от своей матери уроки письма и рисования, и мог в дальнейшем выражать свои чувства в рисунках.

перфильев александр михайлович (ли)

1895-1973

Поэт, псевд. Александр Ли, Шерри-Бренди.

Родился в Чите в 1895 году в генеральской семье. Отец перфильева командовал казаками. В 9 лет совершил увлекательное тяжелое этнографическое путешествие под руководством Н. Козлова в Китайскую провинцию.

После революции 1917 жил в Латвии;

После 1945 в Германии.

Стихи (сборники "Снежная месса", 1925; "Листопад", 1929; "Ветер с Севера", 1937; итоговая книга "Стихи", опубликована в 1976 бывшей женой поэта И. Е. САБУРОВОЙ), фельетоны, рассказы (сборник "Человек без воспоминаний", 1946).

Перфильеву принадлежат тексты некоторых известных песен и романсов 30-х гг., в т. ч. "О эти черные глаза..." (музыка О. Д. Строка). 
 

"Александр Михайлович Перфильев, и был он уже весьма пожилой, молчаливый, застенчивый, работавший в отделе новостей. В годы гражданской войны Александр Перфильев служил в Белой армии и был казачьим есаулом, что в моем представлении плохо вязалось с его внешностью - он был щуплый, невысокого роста в очках. После войны оказался в Германии. Какое-то время был мужем писательницы Ирины Сабуровой, тоже, кстати, работавшей на радио, и был он поэт. Однажды на салфетке, в которую был обернут съеденный вместе бутерброд, Александр Михайлович написал моей жене благодарственный экспромт. А в ответ на вопрос, как ему удается так быстро импровизировать, Перфильев ответил, что говорить в рифму ему гораздо легче, чем прозой. "А стихи ваши вы когда-нибудь печатали?" - поинтересовался я. "Да, было, - как-то нехотя ответил Перфильев. - Была даже песенка". "Какая песенка?" И тут Александр Михайлович начал тихонько напевать: "Был день осенний, и листья грустно опадали, в последних астрах печаль хрустальная жила. Грусти тогда с тобою мы не знали, ведь мы любили и для нас весна цвела. Ах эти черные глаза..." ну и так далее", - сказал автор слов песни." май 1964г. Семен Мирский.

Лицо незаурядное, известен как поэт незаурядных шлягеров.

С 1926 года работает журналстом.

В1973 году умер в Мюнхене.

Был день осенний, и листья гpустно опадали
В последних астpах печаль хpустальная жила
Гpусти тогда мы с тобою не знали ведь
Мы любили и для нас весна цвела.
Ах, эти чеpные глаза меня пленили,
Их позабыть не в силах я,
Они гоpят пеpедо мной.
Ах, эти чеpные глаза меня любили
Куда же скpылись вы тепеpь,
Кто близок вам дpугой.
Ах, эти чеpные глаза меня погубят,
Их позабыть нигде нельзя
Они гоpят пеpедо мной.
Ах, эти чеpные глаза, кто вас полюбит,
Тот потеpяет навсегда
И сеpдце и покой.
Ах, эти чеpные глаза, меня пленили
Их позабыть не в силах я,
Они гоpят пеpедо мной.
Ах, эти чеpные глаза меня любили
Куда же скpылись вы тепеpь,
Кто близок вам дpугой.
Ах, эти чеpные глаза меня погубят,
Их позабыть нигде нельзя
Они гоpят пеpедо мной.
Ах, эти чеpные глаза, кто вас полюбит,
Тот потеpяет навсегда
И сеpдце и покой.

--------------------------------------------------------------------------------

Фламандские пословицы

1559. Картинная галерея Государственного музея, Берлин.

Pieter Bruegel.

Картина «Фламандские пословицы» или «Нидерландские пословицы». Некоторые приемы босховской живописи — большой размер холста и мелкий — фигур, бесчисленное количество сюжетов характерны для ранних картин Брейгеля («Нидерландские пословицы», «Игры детей», «Безумная Грета», «Битва Поста и Масленицы»), представляющих собою картины-притчи на темы фламандского фольклора. Картина с изображением нидерландских пословиц — «энциклопедия всей человеческой мудрости, собранной под шутовским колпаком», — включает более 100 сцен-метафор, посредством которых народное остроумие высмеяло тщеславие и глупость многих человеческих начинаний. Великий интеллектуал Северного Возрождения Эразм Роттердамский в 1500 году опубликовал пословицы, а также афоризмы из античных философов в своей первой книге, именно с таким названием – «Пословицы» (спустя несколько лет это издание, дополненное, будет повторено). В 1564 году Рабле в «Гаргантюа и Пантагрюэле» изобразил Остров пословиц. А меж этими датами, в 1559 году, нечто вроде Деревни пословиц создает нидерландский живописец Питер Брейгель Старший – Брейгель Мужицкий. Эта картина так и называется – «Нидерландские пословицы» (первое название «Фламандские пословицы»). Само полотно небольшое, 117 на 164 см. И в таком малом пространстве художник сумел разместить более сотни сюжетов-миниатюр! Попробуем на небольшой репродукции рассмотреть хотя бы некоторые сюжеты.

…Эрнестина Дёрнберг вышла на крыльцо. Скоро должен был приехать её муж, Фёдор Иванович Тютчев, и женщина напряжённо вглядывалась в дорогу, надеясь увидеть приближающуюся карету. Каждый раз, узнав о том, что Фёдор Иванович собирается навестить имение под Петербургом, Эрнестина приходила в какое-то лихорадочное возбуждение и не могла усидеть в доме.

Сэмюэль Ричардсон, еще до того, как обратился к написанию романов, опубликовал книгу Семейные письма по важным случаям (1741), в которой впервые ясно чувствуется разумное стремление автора чем-то действительно помочь неопытным читателям. Заголовки тех из них, что посвящены ухаживанию и семейной жизни, дают нам довольно четкое представление об обществе, для которого они были написаны. Приводим некоторые из них, а также отрывки, дающие представление о высоконравственном творчестве Ричардсона. Комментариев здесь не требуется.

— Молодой человек, занимающийся коммерцией, пишет вначале отцу девушки, испрашивая разрешения обратиться к его дочери, а затем — самой дочери (с разрешения отца), уведомляя ее о намерении нанести им визит: «Сударыня, я осмелился дать знать Вашему почтенному отцу о великом желании, испытываемом мною, дабы меня сочли достойным породниться с ним посредством Вас» — и т. д.

                  Альфред Чалон Девушка, читающая письмо

(1882-1883) 180x90 см Музей Орсэ, Париж   В 1882-1883 годах Ренуар пишет три больших полотна (с фигурами почти в натуральную величину), на которых изображена танцующая пара. Эта пара картин называется "Городской танец" и "Деревенский танец" (справа). Была еще и третья, несколько большая по размеру картина, которая называлась "Танец в Буживаль". Известно, что Ренуар был по существу противником того, чтобы с помощью своих холстов рассказывать истории, однако "Деревенский танец" и "Городской танец" написаны с явным желанием противопоставить два образа жизни -утонченный городской и здоровый деревенский. Это отразилось и в выборе моделей для картин: для "Городского танца" художнику позировала Сюзанна Валадон, знаменитая красавица (ставшая впоследствии довольно известной художницей), а в качестве модели для "Сельского танца" он выбрал свою жену, Алину Шариго, женщину красивую, но более "земную". Мужской моделью для обоих картин послужил друг Ренуара, Поль Лот (так же, как и для "Танца в Буживале"). Все три полотна были в свое время приобретены торговым агентом Ренуара Полем Дюран:Рюэлем.

Четвертый танец - бальный, добавлен raisanikolaevna.

  Клод Моне
Терраса в Сент-Адресс, 1867
 

Сент-Адресс (фр. Sainte-Adresse) - французская коммуна в Нормандии, к западу от Гавра. Она находится в департаменте Сена Приморская и лежит на побережье Ла-Манша.

В XIX веке Сент-Андресс превращается в пригород Гавра, застроенный фешенебельными виллами. После проведения в 1847 году в Гавр железной дороги и строительства в 1870-е годы железнодорожной ветки между Гавром и Сент-Адрессом город превратился в популярный курорт. Одной из знаменитостей, построивших себе в 1879 году в Сент-Андрессе виллу, была актриса Сара Бернар, проводившая здесь летние месяцы. Также многие знаменитые художники поселились в Сент-Адрессе и избрали город и его окрестности мотивами для своих полотен. К этим художникам относятся Камиль Коро, Альфред Стивенс, Альбер Маке и Рауль Дюфи. Одной из самых известных картин, созданных в Сент-Адрессе, является «Сад в Сент-Адрессе» Клода Моне.

    Цветущий сад в Сент-Адрессе
 

 источник  

 Виталий АМУРСКИЙ

Владимир Корвин-Пиотровский
 

 отсюда  

manon-gabrielle.livejournal.  (manon_gabrielle)

КАТАЛОГ
Ох, как надоела зима! Следует что-то предпринять.Будем "думать цветы")

Центральной работой Гуго ван дер Гуса и одним из самых значительных произведений нидерландского искусства второй половины XV в.
мы вправе считать знаменитый «Алтарь Портинари», вошедший в историю под именем заказчика.

 

Альбом: Символика цветов

О символике цветов в "Алтаре Портинари"

Альбом: Символика цветов

Нидерланды|ГУГО ВАН ДЕР ГУС ок.1436-1482|« Алтарь Портинари» 1476-1479| дерево, масло| Галерея Уффици | Флоренция 

                                                                                                  

Куинджи Ладожское озеро

В тот год, когда писалось «Ладожское озеро», соседом по квартире с Архипом Ивановичем был маринист Судковский. Лет через десять Судковский выставил картину «Мертвый штиль», где повторялся найденный Куинджи мотив просвечивающего сквозь воду каменистого дна... Куинджи объявил ее плагиатом. Он разошелся с Судковским, с которым до тех пор дружил, и настоял на том, чтобы Суворин (в газете которого появилась статья Вагнера, ставившая картину Судковского «рядом с лучшими произведениями Куинджи») написал статью в защиту авторского права на художественное открытие. Он даже свозил в этих видах Суворина на квартиру к собственнику картины (которому она, к слову сказать, досталась всего за 100 рублей)...
Другие газеты выступили на защиту Судковского. Художники Крамской, Максимов, Волков, Репин напечатали в «Новом времени» письмо в редакцию с заявлением, что картина Судковского «прямо заимствована» у Куинджи... По существу, Куинджи мог быть и правым. Но во всей этой истории, в той горячности, с которою он отстаивал свое «первенство», сказался, конечно, прежде всего присущий ему «неистовый» темперамент.
 

Судковский Мертвый штиль

Stabat Mater
Перевод В.А. Жуковского

Горько плача и рыдая,
Предстояла в сокрушенье
Матерь Сыну на Кресте.
Душу, полную любови,
Сожаленья, состраданья,
Растерзал ей острый меч.
Как печально, как прискорбно
Ты смотрела, Пресвятая
Богоматерь, на Христа!
Как молилась, как рыдала,
Как терзалась, видя муки
Сына – Бога Твоего!
Кто из нас не возрыдает,
Зря Святую Матерь Бога
В сокрушении таком?
Кто души в слезах не выльет,
Видя, как над Богом-Сыном
Безотрадно плачет Мать;
Видя, как за нас Спаситель
Отдает себя на муку,
На позор, на казнь, на смерть;
Видя, как в тоске последней
Он, хладея, умирая,
Дух свой Богу предает?
О Святая! Мать Любови!
Влей мне в душу силу скорби,
Чтоб с тобой я плакать мог!
Дай, чтоб я горел любовью,
Весь проникнут верой сладкой
К Искупившему меня;
Дай, чтоб в сердце смерть Христову,
И позор Его, и муки
Неизменно я носил;
Чтоб во дни земной печали,
Под крестом моим утешен
Был любовью ко Христу.
Чтоб кончину мирно встретил,
Чтоб душе моей Спаситель
Славу рая отворил! 

 

А. Дюрер. Семь печалей девы

 источник  nnm.ru

Вы можете себе представить, чтобы человек, лишенный пальцев на руках, в одиночку дважды переплыл на небольшом паруснике Атлантику? Именно это и совершил, несмотря на тяжелые увечья, Говард Блэкберн.

Даже на фотографии от 190-сантиметрового богатыря, чем-то похожего на известного борца Ивана Поддубного, веет силой и уверенностью в себе. Общающиеся с ним не сразу замечали, что у него нет пальцев на руках. Он и ходить старался как можно меньше хромая, хотя на одной ноге у него тоже не было пальцев и пятки. Трудно поверить, что с такими увечьями можно рискнуть не просто в одиночку выйти на паруснике в море, а совершить многодневное плавание, когда надо неоднократно ставить и убирать паруса, бороться со штормами и управлять судном, да и просто обслуживать себя и готовить пищу. А он не считал свои поступки чем-то особенным: «Мужчина потому и является мужчиной, что просто обязан преодолевать любые трудности».