Мы никогда не знаем, что будет завтра…
Женщина работала на мясокомбинате. Однажды, в конце своего рабочего дня она пошла в морозильную камеру, чтобы что-то проверить, но дверь случайно закрылась — и женщина оказалась заперта изнутри.
Женщина кричала и стучала изо всех сил, но всё было безрезультатно, никто не мог её услышать. Большинство рабочих уже ушли, а снаружи морозилки невозможно услышать, что происходит внутри.
Пять часов спустя, когда смерть, казалась, уже неминуема, охранник завода открыл дверь, и женщина чудом спаслась в тот день от смерти.
Позже женщина спросила у охранника, почему он решил проверить морозильную камеру в тот день, ведь это не входило в его обязанности.
Охранник ответил: «Я работаю на этом заводе уже 35 лет, сотни людей приезжают и уезжают каждый день, но ты одна из немногих, кто здоровался со мной по утрам и прощался в конце рабочего дня. Многие относятся ко мне, так будто я невидимый...
Сегодня, проходя мимо меня, вы, как всегда, сказали мне «Привет». Но после рабочего дня я с любопытством заметил, что я не услышал ваше «Пока, увидимся завтра», и я не видел, чтобы вы покидали территорию завода. Поэтому я решил проверить вокруг завода. Я так привык к вашему «привет» и «пока» каждый день, ведь они напоминают мне, что я кому-то нужен. Не услышав сегодня ваше прощание, я понял, что что-то случилось. Вот почему я везде искал вас».
Будьте смиренными, любите и уважайте тех, кто вокруг вас, ведь мы никогда не знаем, что будет завтра.
«Когда мне исполнилось 25 лет, я поняла — это кранты. Филолог, не ах какая красавица, в стране кризис, а я только что потеряла работу...
Больше всего меня мучило, что я «никому не нужна». Звучит банально, а произносить это внутри себя было страшно и мучительно. Да, мама, да, друзья, да, книги. Да, верующий человек никогда не бывает один и не должен отчаиваться. Но легче не становилось. Так сказать, «случайно» я оказалась в отделении детской гематологии. Гематология — это лейкозы, миеломы, гемофилия — словом то, отчего больные невыносимо страдают и умирают. Мои печали, как-то ушли на второй план — мне «повезло», моё присутствие и участие оказалось востребовано. Я, мамина дочка, научилась готовить диетические и вкусные утешения моим новым маленьким знакомым. Научилась играть в дурацкие игры, которые помогали им не плакать. Научилась не плакать сама, видя, как гаснет детская жизнь — не плакать до выхода за ворота больницы. Дай Боже им долгих лет жизни и здоровья, этим малышам, и упокой душеньки тех, кого спасти не удалось — эти дети меня спасли тогда. Обращение «мама Катя», курица мальчику Вовке в следующий раз, маленькая игрушка в кармане «на всякий случай» — я цеплялась за всё это, как утопающий за соломинку.
Знакомая монахиня мне тогда сказала: «Ты не думай, ты выйдешь замуж, и детки у тебя будут». Я воспринимала это, как утешительные сказки, не больше. «Ну, и где же мой жених?» — «Ещё до Рождества увидитесь». Придя на Рождественское богослужение, я всё вертела головой — ну, и где? А он рядом стоял, мы с ним с детства знакомы.
Сейчас я замужем, у нас маленькая дочь. Свидетелями на свадьбе были врач гематолог и мама одного из маленьких гемофиликов. Мы по-прежнему стараемся делить жизнь с теми, кому Господь привёл пройти через кошмар неизлечимых болезней. И, я подозреваю, нам это общение даёт ещё больше, чем тем, кому мы пытаемся помочь.
Как знать, может быть, вы потому и чувствуете, что Ваши руки пусты, что кто-то именно от Ваших рук ждёт тепла? Екатерина Скульская». Из книги М.Кравцовой "Женское одиночество."
Кто-то поедет на бал, а кто-то не поедет. Потому что надо остаться дома с больным ребёнком. С престарелым родителем. Или пойти на тяжёлую нелюбимую работу и заработать деньги на еду и одежду для всех. И надо копать грядки, мыть полы, варить суп, переодевать лежачего старика или ехать с мамой в больницу. Фи, это так скучно. И безысходно. И неинтересно совсем. И учат совсем другому, как получше выглядеть на балу, как одеться правильно, как отпихнуть соперницу и заарканить принца. Или получить при дворе хорошую должность. И того, кто не едет на бал, ещё и поучают. Критикуют. И говорят: «Надо жить полной жизнью! Надо жить для себя! Бал скоро закончится!» Тихое служение, бытовое самопожертвование - это не ценят. Ценят успех и достижения. Лучше бы с праздника принесли угощение тому, кто на праздник пойти не может. Хочет, наверное, но не может. И подумали бы - бал кончается. Всё когда-нибудь кончается. Приходят болезни и старость. И так нужен, становится тот, кто не поедет на бал. Тот, кто останется с нами и не уйдёт. И подаст попить, и сядет рядом, и будет с нами смотреть кино про любовь. Или хлопотать на кухне. И будет уверять, что никуда не хочет уйти - искренне уверять. Вот, на этих людях всё и держится, а вовсе не на тех, кто добился личного успеха и лучше всех танцевал и веселился… А.В.Кирьянова
Женщина работала на мясокомбинате. Однажды, в конце своего рабочего дня она пошла в морозильную камеру, чтобы что-то проверить, но дверь случайно закрылась — и женщина оказалась заперта изнутри.
Женщина кричала и стучала изо всех сил, но всё было безрезультатно, никто не мог её услышать. Большинство рабочих уже ушли, а снаружи морозилки невозможно услышать, что происходит внутри.
Пять часов спустя, когда смерть, казалась, уже неминуема, охранник завода открыл дверь, и женщина чудом спаслась в тот день от смерти.
Позже женщина спросила у охранника, почему он решил проверить морозильную камеру в тот день, ведь это не входило в его обязанности.
Охранник ответил: «Я работаю на этом заводе уже 35 лет, сотни людей приезжают и уезжают каждый день, но ты одна из немногих, кто здоровался со мной по утрам и прощался в конце рабочего дня. Многие относятся ко мне, так будто я невидимый...
Сегодня, проходя мимо меня, вы, как всегда, сказали мне «Привет». Но после рабочего дня я с любопытством заметил, что я не услышал ваше «Пока, увидимся завтра», и я не видел, чтобы вы покидали территорию завода. Поэтому я решил проверить вокруг завода. Я так привык к вашему «привет» и «пока» каждый день, ведь они напоминают мне, что я кому-то нужен. Не услышав сегодня ваше прощание, я понял, что что-то случилось. Вот почему я везде искал вас».
Будьте смиренными, любите и уважайте тех, кто вокруг вас, ведь мы никогда не знаем, что будет завтра.
«Когда мне исполнилось 25 лет, я поняла — это кранты. Филолог, не ах какая красавица, в стране кризис, а я только что потеряла работу...
Больше всего меня мучило, что я «никому не нужна». Звучит банально, а произносить это внутри себя было страшно и мучительно. Да, мама, да, друзья, да, книги. Да, верующий человек никогда не бывает один и не должен отчаиваться. Но легче не становилось. Так сказать, «случайно» я оказалась в отделении детской гематологии. Гематология — это лейкозы, миеломы, гемофилия — словом то, отчего больные невыносимо страдают и умирают. Мои печали, как-то ушли на второй план — мне «повезло», моё присутствие и участие оказалось востребовано. Я, мамина дочка, научилась готовить диетические и вкусные утешения моим новым маленьким знакомым. Научилась играть в дурацкие игры, которые помогали им не плакать. Научилась не плакать сама, видя, как гаснет детская жизнь — не плакать до выхода за ворота больницы. Дай Боже им долгих лет жизни и здоровья, этим малышам, и упокой душеньки тех, кого спасти не удалось — эти дети меня спасли тогда. Обращение «мама Катя», курица мальчику Вовке в следующий раз, маленькая игрушка в кармане «на всякий случай» — я цеплялась за всё это, как утопающий за соломинку.
Знакомая монахиня мне тогда сказала: «Ты не думай, ты выйдешь замуж, и детки у тебя будут». Я воспринимала это, как утешительные сказки, не больше. «Ну, и где же мой жених?» — «Ещё до Рождества увидитесь». Придя на Рождественское богослужение, я всё вертела головой — ну, и где? А он рядом стоял, мы с ним с детства знакомы.
Сейчас я замужем, у нас маленькая дочь. Свидетелями на свадьбе были врач гематолог и мама одного из маленьких гемофиликов. Мы по-прежнему стараемся делить жизнь с теми, кому Господь привёл пройти через кошмар неизлечимых болезней. И, я подозреваю, нам это общение даёт ещё больше, чем тем, кому мы пытаемся помочь.
Как знать, может быть, вы потому и чувствуете, что Ваши руки пусты, что кто-то именно от Ваших рук ждёт тепла? Екатерина Скульская». Из книги М.Кравцовой "Женское одиночество."
Кто-то поедет на бал, а кто-то не поедет. Потому что надо остаться дома с больным ребёнком. С престарелым родителем. Или пойти на тяжёлую нелюбимую работу и заработать деньги на еду и одежду для всех. И надо копать грядки, мыть полы, варить суп, переодевать лежачего старика или ехать с мамой в больницу. Фи, это так скучно. И безысходно. И неинтересно совсем. И учат совсем другому, как получше выглядеть на балу, как одеться правильно, как отпихнуть соперницу и заарканить принца. Или получить при дворе хорошую должность. И того, кто не едет на бал, ещё и поучают. Критикуют. И говорят: «Надо жить полной жизнью! Надо жить для себя! Бал скоро закончится!» Тихое служение, бытовое самопожертвование - это не ценят. Ценят успех и достижения. Лучше бы с праздника принесли угощение тому, кто на праздник пойти не может. Хочет, наверное, но не может. И подумали бы - бал кончается. Всё когда-нибудь кончается. Приходят болезни и старость. И так нужен, становится тот, кто не поедет на бал. Тот, кто останется с нами и не уйдёт. И подаст попить, и сядет рядом, и будет с нами смотреть кино про любовь. Или хлопотать на кухне. И будет уверять, что никуда не хочет уйти - искренне уверять. Вот, на этих людях всё и держится, а вовсе не на тех, кто добился личного успеха и лучше всех танцевал и веселился… А.В.Кирьянова
