ОТ АВТОРОВ
Этот рассказ написан нами: мною и Эмилией.
Но именно благодаря Эмилии этот рассказ все же появился на свет – без нее я его ни за что не написал, за что ей огромное спасибо.
Напоминаем, что авторский дуэт не претендует на вечность и на лавры Джорджа Орруэла за «1984» и Олдоса Хаксли за «О дивный новый мир».
У нас есть мысли и мы спешим ими поделиться.
И еще одно: этот рассказ открывает новую серию рассказов «Неприкосновенных (кроме меня!) у нас нет!».
С уважением, Эмилия и т. Иванов
Рассказ № 1: Плетка для Арины
- Пороть вас надо!
- А вас-то пороли?
- Меня? А как же. Пороли. А ты думаешь почему я такой стал, а?
- А я считаю, что детей пороть нельзя. Вот меня отец тоже порол, а че хорошего? Я до сих пор еще хочу его убить, и ещё кого-нибудь заодно.
Х/ф Жмурки
1
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:
Краснокаменский край, деревня Каменка
В 7 километрах от города Красный
16.50 13 января 1992 года, пятница[1]
Около нуля
До выхода оставалось минут десять, а Каменева Женька продолжала крутиться, осматривая себя в зеркале.
Она не узнавала сама себя!
Причёска, ярко-красные губы, тушь, тени, мамино «у в красный цветок» платье, колготы – именно колготы! – мамкины же туфли на каблуке - девушка чувствовала себя в них как корова - на льду преобразили ее обычно невзарчненький, даже слегка пришибленный облик до неузнаваемости!
Еще бы – не на сеновале самогон пить и с Лешкой всякой ерундой заниматься – а ехала в город, в ресторан на день рожденья к лучшей подруге.
Следовало показать себя во всей красе, чтобы можно было перед другими задницей покрутить, постараться угодить Арине, а самое главное выглядеть лучше, чем эта прошмандовка Светка – подружка-соперница, мать её!
Когда Арина Романовна – дочь председателя «ихнего» колхоза Черкашиной Оксаны Викторовны – пригласила ее на день рожденья, Женька чуть не лопнула от счастья, а узнав, что гулять будут в городе в «ресторане», была готова летать!
- Смотри, только не опозорься там! И чтобы до отъезда все дела поделала! – рано утром уходя на работу, велела ей мать что работала в колхозной бухгалтерии. – смотри, высеку! – напоследок напомнила ей мать.
- Конечно, конечно! Не переживай, - заверила ее дочь и, как только закрыла за ней дверь, напрочь ушла в приготовления. Повезло что дома не было ни отца ни брата, а дед с бабкой уехали в Красный в больницу на целый день сидеть в очереди, поэтому ничто не могло помешать Женьке наводить на себя полный марафет.
Почти ничего из своих обязанностей по дому этим днем она не сделала, но зато сейчас крутясь и вертясь перед зеркалом была очень довольна собой! Жаль конечно что ее не увидит такой нарядной ее Леха, но зато на вечере она своим внешним видом положит на лопатки эту Светку и будет самая самая-самая!
Правда щекотала душу угроза матери выпороть, но Каменева не обращала на это внимание. Без отца мать порола ее очень редко, а отец, как и ее Лешка, как и другие мужики уже неделю безвылазно сидели на начавшейся в городе стройке, так что дальше обычной головомойки и пощечин дело дойти было не должно.
Тем более ей уже исполнилось двадцать, она давно училась универе, ходила в подругах у Аринки, что так же добавляло ей авторитета – словом была не маленькая, да и розг не получала уже давно, а пару раз ремнем в последний раз за гульки можно было в расчет не брать; тем более мать с ее работой уставала сильно, уходила рано и приходила поздно, так что ни доделанных дел, ни взятых без спроса платья и туфлей не должна была заметить, а если и заметит то махнет рукой и отправиться спать.
Так что когда часы пробили семнадцать, Женька скрыв свою красоту под пальтишком, закрыв дом поспешила на перекресток, где собирались приглашенные на празднество: Аринка позаботилась, чтобы гости не испытывали лишних хлопот.
Плюхнувшись на просиженный диван в «Пазике» Евгения, смерив заполнивших салон автобуса взглядом, решила что красота ее совершенно неотразима и, надув для важности губы, ехала не в силах дождаться когда она ступит на порог ресторана, предвкушая незабываемую ночь веселья и, возможно, утех.
2
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:
Краснокаменский край, Город Красный
Кафе «Черный ананас»
23.10 13 января 1992 года, пятница
Около нуля
Широко гуляли.
Кучеряво.
С размахом.
Не то что прошлую ее днюху когда дома с родственниками отмечали, а после с Женькой и Светкой гуляли по деревне – семечки лузгали.
Такой позор, что и вспомнить стыдно.
В этом году все по-другому было.
Все чисто-конкретно; все по высшим козырям.
Мать денег явно не пожалела: кабак полностью сняла, шампанское-виски-коньяки-кока-кола-икра-рыба-мясо-сыры все импортное, все только лучшее что Наталья Александровна привозила, все на столах было.
Из Столицы этого, мля, шоу-мена-тамаду заказали вместе с певичками «типа Комбинация» что «American Boy»[2] уже раз двадцать спели и еще раз двадцать спеть успеют, а эти две местные проститутки-официантки Янка и Вика на подтанцовках «выламывались».
Гостей была тьма, родни, конечно, навалом, но и подруги матери: и тетка Наталья, и Аджика и тетя Марго. Поздравлений, подарков куча была, но главный подарок, и поздравления от матери, виновница торжества все еще не дождалась.
Это было так... волнительно и необычно! Она чувствовала, ждала и даже переживала, что же это будет за подарок, а больше волновалась, что же ей скажет мать.
Отношения у них были хорошие.
Даже нормальные.
А можно сказать - отличные.
Оксана и раньше хорошо зарабатывая, любила и баловала дочь, но это не мешало ей сурово спрашивать с нее и не менее строго драть. А с недавнего времени сев в кресло председателя, благодаря помощи подруг существенно увеличив свои владения, она не отпустила в свободное плаванье дочь, а наоборот стала активно ее привлекать к решению вопросов «управления персоналом».
Народа работало много и за каждым – точнее за каждой ибо баб было подавляющее большинство – нужен был глаз да глаз.
Сама Оксана тоже денно и нощно моталась по полям да фермам, но всюду успеть не могла – нужно же было и другие вопросы решать и политикой заниматься – и все чаше и чаще «делегировала полномочия» дочери съездить туда или еще подальше чтобы «объяснить этой тупой суке, что работать нужно лучше и не сметь мне врать!»
И ей это дико нравилось! Как могла не нравиться власть, тем более власть, заключенная в сжатой девичьей рукой просоленной розге: мать посылала Арину сечь, безжалостно и беспощадно сечь провинившихся. Рубль, розгу и после некоторое количество дней/недель бесплатной работы «в искупление» Оксана считала самыми эффективными мерами воздействия на персонал.
Ее саму родители растили в строгости, весьма строго отнеслись к ее «пируэтам» в результате которых через полгода появилась на свет Арина, и потом уже взрослеющую мать воспитывала в строгости, внимательно следя чтобы та ни в чем не нуждалась, чтобы у нее было все лучше, чтобы росла и радовалась, радовала и мать, являясь и отдушиной и великим счастьем.
И к сегодняшнему дню Оксана действительно приготовила дочери особенный подарок. Сидя за столом рядом с подругами, поднимая стопку за стопкой за здоровье дочери, принимая поздравления как и подобает любящей матери, она наслаждаясь моментом, не отводя глаз, с нескрываемой гордостью, смотрела на свою дочь.
Арина восседала на «самом главном месте», кокетничала с приглашенными, любезно принимая поздравления, восторженно закатывала глаза в потолок или смущенно устремляя взор в пол, налегая на разносолы и, порой больше чем следовало налегая на шампанское; своими фиолетовыми лосинами, безумной прической и кричащей футболкой она выделялась на фоне щебетавших вокруг нее подружек что выглядели как накрашенные белилами коровы под седлом.
Но это только забавляло Аринку и, подначивая то Женьку, то Светку подливая им в бокалы вина – того что подешевле – заставляя пить до дна, Аринка веселилась по полной, ерзая в ожидании поздравления матери.
Когда, властно подняв руку, попросив тем самым слова и тишины Оксана встала держа в руках полный бокал, сердце дочери ёкнуло.
Выйдя из-за стола, миновав «место танцев» она теперь стояла как раз напротив дочери.
- Арин, я поздравляю тебя с Днем рождения и желаю тебе здоровья. – в зале ресторана повисла абсолютная тишина, - Здоровья каждый день, каждую секунду, здоровья на долгие-долгие годы. Будет здоровье – будет все, все то чего ты добьешься. Здоровье это то единственное что тебе должно было достаться просто так. Остальное, - Оксана сделала многозначительную паузу внимательно глядя на сидевшую напротив дочь, - ты получишь только через свой труд. Ни мне, ни ей, ни ей, ни ей, - рука Оксаны словно карающая длань указала на сидевших за столом подруг - ничего не досталось просто так. Ничего не свалилось в ручки само. Поэтому и я хочу чтобы ты добилась сама. Да, я никогда не брошу тебя как ты не бросишь меня но... но ты никогда не должна думать что у тебя будет все... все будет просто только потому что ты моя дочь. Нет. Ты у меня умница, ты стараешься, и я хочу чтобы ты старалась еще лучше. Ты всегда помогала мне, помогала держать их в... но мне нужно чтобы ты помогала еще лучше. Чтобы ты старалась лучше, чтобы старалась и знала что в нашем дерьмовом мире ты можешь выжить только так – грызя глотки другим. Ты должна это делать и чтобы тебе помочь я... я хочу подарить тебе это. Будь счастлива. – под звон бокалов Оксана вытащила из-под стола большую, тяжелую на вид коробку, поставив ее перед светящейся от счастья дочерью. – открой.
Не в силах больше ждать Арина, залпом опустошив бокал, разорвала упаковку и, сорвав крышку под пристальным взглядом гостей, вытащила из коробки покоящуюся там плеть треххвостку.
- Попробуй, возьми в руки. Это твоя власть, твое назначение, твоя помощь мне по хозяйству. Пробуй не стесняйся. – Арина, не в силах скрыть своего восхищения, не в силах скрыть и удержать в себе эмоции выхватила из коробки плеть и, сжав рукоять несколько раз махнула, едва не стеганув подружку Светку что сидела по правую от неё руку, заставив девчонку склониться низко-низко – почти лечь на стол.
- А это тебе от нас... в дополнение. Лови! – тетка Наталья прицельным, но небрежным жестом кинула Арине ключи от машины.
- Торт в студию! – подражая голосу известного шоумена провозгласил ведущий вечера и две официантки на красиво украшенном столике выкатили в зал офигительной красоты торт с горящей двадцатью одной свечкой, украшенный не банальными цветочками-розочками а нарисованными талантливой рукой мастера кремовыми плетьми, плеточками, плетками изогнувшимися в самых причудливых формах.
3
А потом была дискотека!
Когда певички сто тридцать первый раз исполнив «American Boy» испарились со сцены, а с ними из зала так же исчезла часть – наиболее трезвая часть – порядком надоевшей ей родни, Арина запустила дискотеку.
- Зачипись! – только и сказала выпившая с начала вечера ведро тетка Наталья и, скинув туфли, перебравшись через стол, слизав с пальцев кремовую плетку, босая отправилась на танц-пол.
А за ней и все следом.
И днюха явно удавалась!
Под хрип надрывающихся «на всю» колонок, плясали они под «Белые розы», «Не плачь, Алиса», «Желтые тюльпаны», «Розовый вечер» и надрывающую колонки «Седую ночь» в сумбуре грохота музыки, криков, безумства туземных плясок, пота, потекшей туши, сотрясающего стены топота ног они бесились без удержа, выплескивая настоянные на алкоголе страсти.
Гуляли лучшие люди этого города! Да чё там – города! Лучшие люди этого вонючего, ныне купленного и принадлежащего им всего мира!
Аринка, не стесняясь никого, раздевшись по пояс – оставшись в лосинах и лифчике, не выпуская плеть из рук, яростно отплясывала в центре зала, прыгая неистовее всех, крича песни громче всех. До одури крича, до хрипа!
Как же ей было хорошо! Она чувствовала – нет! – была хозяйкой этого мира. У нее в руках было оружие, коим она намеревалась согнуть в бараний рог всех и вся, заставить подчиняться, заставить целовать ей ноги, а неугодных и недовольных – сечь до кровавых соплей и чтобы мясо с костей шмотьями летело!
Она чуть ли не кончила когда ощутила ладонью холод рукояти плети – так это было волшебно ощущать подаренную ей власть.
Да, когда Оксана, улыбнувшись, добавила «разумеется, ты у меня лучшая, но ты еще девочка. Так что будешь плохо себя вести - получишь и сама своим подарком!" это на какое-то время охладило ее победоносный пыл но... но и подогрело ее интерес! Не то что подогрело – взорвало тысячей разрывов!
Это же и была жизнь – это же и есть кураж! Это же и есть ни с чем не сравнимый кайф когда не только ты, но тебя могут, это же как « у в кине» и рассказах про крутых бритых парней, а еще... ха-ха-ха! Еще Арина увидела, как затряслись у ее верных подданных – Женьки и Светки - поджилки затряслись как в сопливом детстве при виде хулиганистого пацана из соседнего двора!
- Верно! Верно, все поняли, - ухмыляясь, радовалась Арина! – раньше могли получить а теперь миловать вас вообще не стану! Никого миловать не стану!
И она, отплясывая, потрясала над головой, размахивала плетью, замахивалась то с права то с лева, заставляя уворачиваться и уклоняться танцующих, очертив почти сразу вокруг себя круг, за границы которого никто не смел заступить – там царила госпожа Княжна Арина и ее плеть!
А Женька впилась глазами в эту плеть!
Буквально пожирала глазами подругу, крича ей «Хочу! Хочу, чтобы ты меня высекла! Давай! Я тут! Возьми, привяжи и высеки! Ведь это тебе сейчас так нужно! Ты же так хочешь попробовать! Вот она я! Высеки! Высеки меня!
Это был ее шанс!
Вот это было то самое, чего не хватало весь вечер! Женьку разрывало на части от выпитого, съеденного, от всей этой сумасшедшей ночи, Женька хотела, так хотела сейчас чтобы ее Лешка драл ее как тогда на сеновале, драл но.. Лехи не было, а перед глазами была эта беснующаяся фурия, а вина в бутылках было еще много и главное эта сучка Светка... Светка что весь вечер прогибалась перед Аринкой, что так тщательно лизала при всех ее задницу... она же слабачка! Чтобы вот так, подойти и крикнуть в лицо «Высеки меня прямо тут!»
На такой подвиг Светка не способна – более того испугается!
А она, Каменева Женька, нет!
- Высеки меня! - когда на секунду повисла паузу между песнями, дополнительно употребив для храбрости бокал чего-то крепкого и красного, на неверных ногах Евгения подошла к парящей в нирване Арине, ткнув ее в грудь пальцем, решительно заявила Женька подруге, - ну че ты! я Ну я же вижу что ты хочешь попробовать! Попробуй на мне! А че? Думаешь не смогу, а? Вот она, - Женька качнулась что едва устояла на ногах, - вот она, - ткнув пальцем куда-то в сторону Светки, - она не сможет. Она ссыкуха! А я смогу! – Каменева сама не понимала и не помнила что несла, - повернувшись добавила, - ну-ка лавку принесите! Быстра...
- Ложись! На стол ложись! – гаркнула Аринка, ухватившись за скатерть, смахивая вместе со скатертью неубранные грязные приборы. – Эй вы, куры, ну как держите эту хорошенько и платье на жопе задерите! Ща мы ее будем драть!
Так случилось что ни Оксаны, ни ее подруг в зале не было – разгоряченные они отправились подымить за угол как в годы туманной юности – но пьяных и полупьяных помощниц нашлось хоть отбавляй и Каменева оказалась в миг разложена словно рыба на столе с оголенной задницей, а за руки и за ноги ее держали... держали ее все!
- Ну получи, мразь! – встряхнув пару раз рукой, процедила сквозь зубы Арина и, размахнувшись, что есть сил перетянула сияющую разными оттенками в свете цветомузыки распластанную на столе Женьку.
- Вааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа, - заверещала та, совершенно не ожидая столь удущающей, разрывающей нутро боли!
- Аааааааааааааааааааааааа, - в ответ ей закричала Арина, кладя второй удар параллельно первому, выводя на трепещущей, не остывшей от первого удара заднице новый завиток узора.
Аринка порола; порола чувствуя кровь на своих губах, чувствуя и впитывая страх и ужас той что визжала как резанная свинья!
Впитывая вопли одурманенной толпы зрителей что держали прочней гвоздей руки и ноги этой девки что возомнила себя тут самой гениальной, мать ее, королевой бала! Что посмела только об этом подумать!
Как же свистела плеть! Как же вопила и выворачивалась Женька, как же ерзала словно на углях ее изрисованная плетью жопа, как же Арина хотела ее сечь, сечь и сечь! Как же вкладывалась она в каждый вздох и выдох, в каждый взмах, ловя кровавое наслаждение страданий и упоения властью.
Она порола, порола, порола, порола заставляя плеть раз за разом рассекать воздух и задницу, взрывая уже кровавые рубцы, заставляя распятую дергаться так что качался весь ресторан и танцпол уходил из под ног и в глазах уже расплывалась черно-желтая дымка.
- «Я буду плакать и смеяться когда усядусь в Мерседес»[3], - ворвалось в пьяный мозг Арины, когда опустив после не менее чем тридцати взмахов плеть, она тяжело дыша остановилась, вся мокрая от пота, вся... вся желающая продолжения вечера! – в угол её! – вытерев вместе с помадой с треснувших губ кровь, возвестила Арина, - с голой жопой!
- Дааааааааааааааааа! – едва вменяемую Женьку подхватив со стола быстрее быстрого отволокли и поставили в освещенный угол а, всегда прекрасно чувствующая желания гостей Янка-официантка, отстегнув бейджик, задрав изгвазданное в креме и соусе платье, большой булавкой заколола подол, выставив на всеобщее обозрение, оголяя высеченную в кровь задницу.
«Американ бой, американ джой,
Американ бой фор ол из тайм.
Американ бой, уеду с тобой,
Уеду с тобой, Москва прощай!
Американ бой ой, ой, уеду с тобой.
Американ, американ, американ бой»[4].
Надрываясь, ревели колонки, ревела беснующаяся толпа...
Гуляли, как водиться до утра и все это время Женька тряпичной куклой простояла в углу.
Продолжение следует.
[1] В виду особенности летоисчисления даты и дни календаря в Краснокаменском крае могут не всегда совпадать с реальными датами
[2] «American Boy» — песня, выпущенная группой «Комбинация» в 1990 году. Впоследствии вошла на её альбом «Московская прописка» (1991). Оригинальная версия записана дуэтом Алёны Апиной и Татьяны Ивановой. Композиция исполняется от лица советской девушки перестроечной эпохи, которая стремясь к материальному благополучию и личному счастью мечтает найти себе американского бойфренда и уехать вместе с ним из СССР.
[3] «American Boy» — песня, выпущенная группой «Комбинация» в 1990 году. Впоследствии вошла на её альбом «Московская прописка» (1991). Оригинальная версия записана дуэтом Алёны Апиной и Татьяны Ивановой. Композиция исполняется от лица советской девушки перестроечной эпохи, которая стремясь к материальному благополучию и личному счастью мечтает найти себе американского бойфренда и уехать вместе с ним из СССР.
Ivanov_I
rss_pop
Мари_Мэри
