Ирина Лагунина: 1 апреля исполняется 70 лет со времени разгрома в результате трехлетней гражданской войны в Испании правительства так называемого Народного фронта. В этот день было официально объявлено о прекращении его существования и переходе власти к генералу Франсиско Франко. События в Испании конца тридцатых годов рассматриваются неоднозначно как в самой этой стране, так и за ее пределами. С различными толкованиями этих событий - наш мадридский корреспондент Виктор Черецкий.

Виктор Черецкий: Гражданская война в Испании началась с мятежа военных 18 июля 1936 года против правительства Народного фронта, существовавшего в стране с февраля того же года. Эта война рассматривалась советскими, а затем и российскими историками, как первое столкновение в Европе "светлых" сил демократии и "темных" сил фашизма, и даже как некая, навязанная фашизмом, репетиция второй мировой войны. Кстати, аналогичная точка зрения бытует до сих пор и среди некоторых европейских левых.

Между тем, любой миф развеивается, если его сопоставить с реальностью. Например, почему за испанскую демократию, если она действительно таковой являлась, не заступились после военного мятежа, поддержанного нацистской Германией и фашистской Италией, демократические страны, такие как Франция, Великобритания или Соединенные Штаты? Почему они объявили о своем нейтралитете в испанском конфликте? И почему за испанскую республику заступился Сталин, которого можно было заподозрить в чем угодно, но только не в "любви" к демократии? Историк Пио Моа, автор многочисленных работ о гражданской войне в Испании, полагает, что тезис о столкновении сил демократии и фашизма - ничем не оправданный миф.

Пио Моа: Более того, я полагаю, что речь идет о крупнейшем историческом обмане. Это издевательство над здравым смыслом. Стоит только взглянуть на партии, которые входили в состав Народного фронта, и сразу становится ясно, что демократией в то время в Испании даже не пахло. Это были марксистские, сталинистские партии, сторонницы тоталитаризма. В правительство входили также ультра-националисты из окраинных регионов - Страны басков и Каталонии, а также анархисты. Тезис о столкновении демократии и фашизма был придуман сталинской пропагандой и распространен через Коминтерн, который выбрал Испанию в качестве объекта для революционного эксперимента. Этому тезису удалось прижиться на волне антифашистских настроений в Европе в ходе разразившейся вскоре Второй мировой войны. Повторяю, правительство Народного фронта никак нельзя считать демократическим. Кроме того, входившие в него партии сами покончили с испанской демократией еще до начала гражданской войны.

Виктор Черецкий: Аналогичного мнения придерживается и другой исследователь - профессор истории мадридского университета Хосе Родригес Лавандейра.

Хосе Родригес Лавандейра: Это неверное утверждение, что в ходе нашего вооруженного конфликта стоял вопрос: или фашизм, или демократия. О спасении демократии речь не шла, ее в Испании к тому времени уже не было. Сам президент Испанской республики Алкала-Самора, занимавший этот пост с 1931-го по май 1936 года, в чьих демократических убеждениях никто не сомневался, писал, что демократия в Испании была ликвидирована левыми партиями до начала мятежа генерала Франко. Уже будучи в эмиграции во Франции, он опубликовал работу, которая так и называлась "Самоубийство республики". Народный фронт фактически устанавливал в стране левую диктатуру.

Виктор Черецкий: Хосе Родригес Лавандейра отмечает, что Фронт игнорировал, к примеру, мнение крестьян, в среде которых было мало сторонников левых сил и вообще доминировали монархические настроения. Жители сел и небольших поселков, составлявших в то время большинство населения страны, фактически исключались из политической жизни, как "реакционные мелкобуржуазные элементы". Ставка делалась лишь на пролетариат. Хосе Родригес Лавандейра...

Хосе Родригес Лавандейра: Сельская Испания не была республиканской, не была левой - это очевидно. Поэтому ее мнение просто перестали учитывать, заявив, что речь идет о реакционерах. Население страны разделилось на две части: город стал доминировать над селом. Монархисты вообще были изгнаны из политики. Так что демократией подобный политический режим назвать очень трудно.

Виктор Черецкий: Восставшие военные говорили о своем стремлении не допустить воцарения советской большевистской системы в Испании, учитывая, что правительство страны явно шло на поводу у радикальных сил, находившихся под контролем Сталина. Оно ввело жесточайшую цензуру в прессе, фактически закрывало глаза на левый террор - убийство оппозиционных лидеров, включая руководителя консервативной оппозиции Кальво Сотело, самочинный захват земель батраками, поджоги церквей и монастырей. Историк Пио Моа...

Пио Моа: Правительство Народного фронта даже нельзя было считать законным. Во-первых, результаты выборов февраля 1936 года, после которых оно пришло к власти, весьма сомнительны. Эти результаты, кстати, никогда не были опубликованы. Во-вторых, любое правительство теряет законный характер, если перестает соблюдать конституцию. Дело в том, что сразу же после выборов в стране начался хаос, спровоцированный ультралевыми, а правительство его не только не остановило, но и способствовало его углублению. Представители парламентской оппозиции требовали соблюдения законности. На это им отвечали пулями. Генерал Франко, подняв восстание, в первом же обращении к народу, заявил, что в стране не соблюдаются законы. Этим он и оправдывал свои действия.

Виктор Черецкий: Франко и другим генералам, организовавшим мятеж, было прекрасно известно, как пришло к власти правительство Народного фронта, поэтому они считали свои действия вполне оправданными. Оправдывались их действия и требованием сохранить единство государства, поскольку региональные баскские и каталонские националисты, пользуясь хаосом в стране и своим влиянием на центральное правительство, готовились расколоть страну - объявить регионы независимыми от Испании.

Ну, а что представлял собой главный мятежник - генерал Франко? На первых взгляд франкистский режим напоминал режимы своих германо-итальянских спонсоров: милитаризм, фашистская символика, риторика и так далее. Однако были и существенные отличия. Франко оказался значительно дальновидней и Гитлера, и Муссолини: он наотрез отказался участвовать во Второй мировой войне, а в конце этой войны стал помогать союзникам по антигитлеровской коалиции. Впоследствии он стал проводить в Испании сильную социальную политику, что и позволило ему сохранить свой режим на многие годы. Своих доморощенных активистов из "испанской фаланги", партии фашистского типа, Франко недолюбливал и даже призирал как плебеев, хотя и пользовался в начале своего правления их услугами. В конце концов, он многих из них посадил. Писатель Сесар Видаль...

Сесар Видель: Франко, в первую очередь, был типично испанским консерватором. Он не столько был заинтересован в создании тоталитарного государства фашистского типа, сколько в деполитизации общества с целью его стабилизации. Рассказывают, что генерал однажды заявил своим министрам, что ему претит политика и что он старается в нее не вмешиваться. Режим Франко защищал так называемые "традиционные испанские ценности", основанные в основном на католицизме, а также способствовал экономическому развитию страны в попытках создать средний класс. Его завещанием было восстановление наиболее традиционной для Испании формы правления - монархии.

Виктор Черецкий: Овеяна довольно надуманной романтической легендой и советская помощь испанской республике. Она часто называлась "бескорыстной, солидарной, олицетворением пролетарского интернационализма" и так далее. И практически никогда не упоминалось, что эта помощь оплачивалась испанской стороной весьма щедро. За поставленные самолеты, танки, пушки, пулеметы и винтовки, часто довольно устаревшего образца, Москва получила в общей сложности 510 тонн золота - две трети золотого запаса Испании. Щедро оплачивался и ратный труд советских военных специалистов, которых почему-то до сих пор в России именуют "добровольцами". Хотя очень трудно представить, что в 1936 году кто-то из военных мог сам себя предложить для отправки за границу. Кстати, пребывание этих специалистов в Испании, по мнению историков, далеко не всегда способствовало успешной борьбе с врагами республики. Наоборот, она зачастую способствовала обострению противоречий среди сторонников правительства Народного фронта. Сесар Видаль...

Сесар Видаль: Весьма заметным было присутствие в Испании сотрудников НКВД. К примеру, они помогли испанским коммунистам создать сеть особых отделов, которые занимались чистками в республиканских рядах. Агенты НКВД помогли Компартии расправиться с соперниками из других левых партий: с анархистами и с так называемой Рабочей партией марксистского единства, больше известной по своей аббревиатуре - ПОУМ. Кроме того, они научили испанских чекистов методам самых изощренных пыток и допросов, способных сломить психологически любую личность. Особенно активно действовали советские агенты в Барселоне в 1937 году.

Виктор Черецкий: Сталин поставил задачу перед советскими эмиссарами в Испании: в первую очередь, уничтожить "крамолу" в стане испанских левых, чтобы обеспечить в нем гегемонию своих приверженцев из Коминтерна. Так что присланные из Москвы чекисты лично пытали, а затем убили, к примеру, видного деятеля испанского рабочего движения и лидера ПОУМа Андреу Нина, разоружили возглавляемые им боевые дружины, успешно воевавшие с мятежниками, и расстреляли их членов. Вина этих репрессированных состояла лишь в том, что они не признавали Сталина в качестве обожаемого идола. Прослеживается, по мнению испанских историков, советский след и в деле о тягчайшем преступлении Народного фронта - расстреле недалеко от Мадрида в поселке Паракуэльос восьми тысяч "буржуазных элементов", в основном представителей столичной интеллигенции. Сесар Видаль...

Сесар Видаль: Я полагаю, что советские посланники сыграли определенную роль в истории с расстрелами в Паракуэльосе. Хотя можно предполагать, что речь шла лишь о "техническом содействии", то есть о методике расстрелов. Дело в том, что раньше в Испании никогда так людей не уничтожали: не готовили заранее огромную траншею, не ставили арестованных таким образом, чтобы, они, получив пулю в затылок или спину, сами падали в могилу. Зато в России такой метод, как известно, применялся еще во времена Гражданской войны. Ну, а что касается решения о расстрелах, то его испанские коммунисты, безусловно, принимали самостоятельно, без советского вмешательства.

Виктор Черецкий: В самой Испании мифы республики давно разоблачены, хотя это не мешает тому, что в них продолжает верить часть людей левых взглядов. Но большинство населения все же уверена, что события второй половины 30-х годов явились, скорее, следствиям коллективного безумия, и о них лучше не вспоминать. Считается, что жертвой этого конфликта стал, по меньшей мере, миллион граждан Испании.