1. Джейн Орвис. «Окно».
С тех пор, как Риту жестоко убили, Картер сидит у окна.
Никакого телевизора, чтения, переписки. Его жизнь — то, что видно через занавески.
Ему плевать, кто приносит еду, платит по счетам, он не покидает комнаты.
Его жизнь — пробегающие физкультурники, смена времен года, проезжающие автомобили, призрак Риты.
Картер не понимает, что в обитых войлоком палатах нет окон.

2. Лариса Керкленд. «Предложение».
Звездная ночь. Самое подходящее время. Ужин при свечах. Уютный итальянский ресторанчик. Маленькое черное платье. Роскошные волосы, блестящие глаза, серебристый смех. Вместе уже два года. Чудесное время! Настоящая любовь, лучший друг, больше никого. Шампанского! Предлагаю руку и сердце. На одно колено. Люди смотрят? Ну и пусть! Прекрасное бриллиантовое кольцо. Румянец на щеках, очаровательная улыбка.
Как, нет?!

3. Чарльз Энрайт. «Призрак».
Как только это случилось, я поспешил домой, чтобы сообщить жене печальное известие. Но она, похоже, совсем меня не слушала. Она вообще меня не замечала. Она посмотрела прямо сквозь меня и налила себе выпить. Включила телевизор.
В этот момент раздался телефонный звонок. Она подошла и взяла трубку.
Я увидел, как сморщилось её лицо. Она горько заплакала.

4. Эндрю Э. Хант. «Благодарность».
Шерстяное одеяло, что ему недавно дали в благотворительном фонде, удобно обнимало его плечи, а ботинки, которые он сегодня нашел в мусорном баке, абсолютно не жали.
Уличные огни так приятно согревали душу после всей этой холодящей темноты…
Изгиб скамьи в парке казался таким знакомым его натруженной старой спине.
«Спасибо тебе, Господи, — подумал он, — жизнь просто восхитительна!»

5. Брайан Ньюэлл. «Чего хочет дьявол».
Два мальчика стояли и смотрели, как сатана медленно уходит прочь. Блеск его гипнотических глаз все еще туманил их головы.
— Слушай, чего он от тебя хотел?
— Мою душу. А от тебя?
— Монетку для телефона-автомата. Ему срочно надо было позвонить.
— Хочешь, пойдём поедим?
— Хочу, но у меня теперь совсем нет денег.
— Ничего страшного. У меня полно.

6. Алан Е. Майер. «Невезение».
Я проснулся от жестокой боли во всем теле. Я открыл глаза и увидел медсестру, стоящую у моей койки.
— Мистер Фуджима, — сказала она, — Вам повезло, Вам удалось выжить после бомбардировки Хиросимы два дня назад. Но теперь Вы в госпитале, Вам больше ничего не угрожает.
Чуть живой от слабости, я спросил:
— Где я?
— В Нагасаки, — ответила она.

7. Джей Рип. «Судьба».
Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел — и мы поженимся, решка — и мы расстанемся навсегда.
Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел.
Мы уставились на нее с недоумением.
Затем, в один голос, мы сказали: «Может, еще разок?»

8. Роберт Томпкинс. «В поисках Правды».
Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой женщины.
— Вы — Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно кивнула.
— Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать?
Старуха плюнула в огонь и ответила:
— Скажи им, что я молода и красива!

9. Август Салеми. «Современная медицина».
Ослепительный свет фар, оглушающий скрежет, пронзительная боль, абсолютная боль, затем теплый, манящий, чистый голубой свет. Джон почувствовал себя удивительно счастливым, молодым, свободным, он двинулся по направлению к лучистому сиянию.
Боль и темнота медленно вернулись. Джон медленно, с трудом открыл опухшие глаза. Бинты, какие-то трубки, гипс. Обеих ног как не бывало. Заплаканная жена.

- Лети со мной! – крикнула Ангел Демону.

- Я не могу, у меня нет крыльев. Спускайся ко мне.

- Я не могу, я подожгу крылья!

Они беспомощно смотрели друг на друга. Эти трудности были не первыми в романе Ангела и Демона. Ангел, безумно любившая Демона, прыгнула вниз. Было больно, но Ангел летела навстречу любимым глазам. Вся израненная, она упала рядом с Демоном и застонала.

- Я спустилась к тебе, чтобы всегда быть вместе, - прошептала влюбленная Ангел.

- Я очень тебе признателен, спасибо.

Демон холодно смотрел на Ангела. Словно стена возникла между ними. Извечная стена между светом и тьмой.

- Почему ты не поможешь мне? – спросила Ангел.

- Потому что ты пленила меня своей недосягаемостью и белизной. А теперь ты рядом и такая доступная, грязный… Ты разрушила сказку. Зачем ты прыгнула сюда?!

Ангел беспомощно смотрела на Демона. Теперь и она видела его другими глазами. Раньше он был маленьким и беззащитным, а теперь он стал жестоким и бессердечным. Как можно было быть такой слепой?!

Демон повернулся и зашагал прочь, а Ангел осталась умирать в грязи, возле адского огня, без крыльев, без надежды и без веры. С небес на нее глядели другие ангелы, но они не могли ничего сделать.

И тут из самого темного угла появился другой Ангел. Он подошел к ней и протянул руку.

- Кто ты? – спросила Ангел у своего спасителя.

- Я Ангел, который влюбился в Демона, а она по своей натуре предала меня. Так каждый демон будет предавать каждого ангела. Но мы сильнее. Мы создадим здесь любовь, и она будет спасать нас в самые трудные времена.

И так в кромешной тьме и адском огне появилась частичка любви, которая спасала в самую злую минуту. И все демоны поняли, что все ангелы прекрасны именно оттого, что они любят все вокруг.

(c) Мудрость в стиле Art

«Нелюди» в нашем мире

Существует немало историй о встречах с созданиями, внешне похожими на людей, но в чьем поведении наблюдается что-то странное, «нечеловеческое». Кто они – мутанты, инопланетяне или пришельцы из параллельных миров?

Зомби из метро
В 1978 году математику и астроному, автору «Энциклопедии непознанного» Ф.Ю. Зигелю пришло письмо от студента МФТИ Валерия Соколова. В нем говорилось о загадочном эпизоде, свидетелем которого стал Валерий. Молодой человек ехал в метро по кольцевой линии. В вагоне он обратил внимание на странную группу людей. Трое мужчин сидели рядом, четвертый – напротив. Одеты все четверо были в кожаные куртки и высокие сапоги. На головах – вязаные шапочки с надписями, вроде бы на финском языке.Но Валерия удивила не столько одежда, сколько поведение незнакомцев: все они пребывали в неестественной неподвижности, каждый молча глядел прямо перед собой.Валерий сошел на станции «Белорусская». На обратном пути он, по стечению обстоятельств, вновь очутился в том же вагоне. Незнакомцы в кожаных куртках находились на тех же местах. В их позах ничего не изменилось. Заинтригованный, Валерий решил понаблюдать за необычными людьми.Он пересел в соседний вагон, откуда этих четверых было хорошо видно. Поезд четыре раза описал круг по кольцевой линии, но они оставались на своих местах, по-прежнему не двигаясь и не разговаривая друг с другом.По мнению Валерия, загадочные пассажиры, возможно, участвовали в каком-то секретном эксперименте, например, по гипнотическому воздействию на людей.

Зловещий водитель
А вот петербуржцу Владимиру А., похоже, довелось столкнуться не то с колдуном, не то с гипнотизером, не то с энергетическим вампиром. Как-то знакомая пригласила Владимира на день рождения. Засиделись допоздна. Отказавшись от предложения переночевать, молодой человек распрощался с хозяйкой и отправился восвояси. Общественный транспорт уже не ходил, машин на улице не было. Владимир пошел пешком. Вдруг рядом затормозила потрепанная черная «Волга». За рулем сидел мужчина средних лет – рыжеволосый, нос с горбинкой, потертая черная кожаная куртка. Предложил подвезти за весьма скромную плату.Владимир сел в машину. А дальше с ним начало происходить нечто странное. Водитель о чем-то заговорил, сверкая золотым зубом. Пассажир хотел было поддержать разговор, но почувствовал, что не может связать и двух слов. Сильно закружилась голова, показалось, будто какая-то сила поднимает Владимира, отрывает от сиденья.К счастью, в то время молодой человек увлекался йогой. Он сложил ладони вместе, то же самое проделал со ступнями, и застыл в такой позе, слушая излияния шофера, смысл которых совершенно не доходил до сознания Владимира, хотя он успел заметить на лице водилы дьявольскую ухмылку.Казалось, автомобиль едет очень медленно. Но все же «дьявол» довез незадачливого путешественника до дому. Владимир не помнил, как вылез из машины, как расплачивался. После этого он долго болел.

Незнакомец из подвала
Ну а азербайджанскому студенту Т.З. определенно пришлось столкнуться с пришельцем из другой реальности. Поздняя майская ночь 1990 года в Баку. Юноша, проходя мимо заброшенного здания, где когда-то был универмаг, заметил слабое свечение, идущее из разрушенного подвала. Оттуда высунулся какой-то человек и по-азербайджански обратился к студенту с просьбой о помощи.Подойдя поближе, Т.З. увидел перед собой старика с фонарем в руке. Юноша отметил высокий рост незнакомца и его лысую голову. Рядом со стариком лежал большой дипломат.Когда парень помог пожилому человеку выбраться наружу, то понял – тот держит вовсе не фонарь, а странный шар, насквозь, как рентгеном, просвечивающий руку, так что виднелись кости, мышцы и сухожилия. Студент испугался и хотел поскорей уйти, однако новый знакомый попросил проводить его до подземного перехода, а по дороге открыл дипломат и извлек из него непонятный прибор. Потрясенному парню субъект объяснил, что если нажать на машинке какие-то две кнопки, то можно попасть… в другой мир! Т.З., услышав эти слова, бросился бежать.

Как же давно я не ездил этим маршрутом… Пару лет? Да, ровно два года, потому что последний раз это тоже было осенью. Только не покидает это странное, приятное, но немного грустное чувство, ведь сейчас я просто еду в магазин, а тогда… тогда я ехал к тебе. Каждое утро, ровно в 10:20 я стоял на остановке и ждал этот автобус, и было большим огорчением, если я не успевал, а сейчас - минута в минуту, но это ведь просто случайность. На самом деле, мне подошел бы любой маршрут, почему же я жду именно этот? Не смотря на то, что прошло так много времени, в моих руках все тот же плеер, песни с которого я ещё не удалял с тех пор, как купил его, на мне одета та же куртка, тот же рюкзак, и внутри такое теплое ощущение, как будто я еду к тебе. Я уже почти не вспоминаю «нас», разве что иногда, вечерами нахлынывает, я не жалею о том, что всё случилось именно так и мне даже почти не интересно где ты и с кем ты, но я все равно скучаю. Скучаю не по тебе, а по этим поездкам, скучаю по ожиданию тебя у подъезда, по звуку открывания твоей двери, который я старался услышать, чтобы знать, что сейчас выйдешь именно ты и напугать тебя, а не старушку-соседку, как это было однажды. Мне ужасно не хватает твоего белого персидского кота, который, когда я засыпал, тёрся об мою голову, потому что из-за одинакового цвета моих волос и его шерсти, принимал меня за «своего». Я скучаю по твоей маме. Помню, как каждый раз уходя от тебя, я шел на остановку, а она с неё домой, и мне приходилось оправдываться, почему я иду без шапки. Я так ненавидел этот повторяющийся каждый осенний день вопрос, а сегодня специально не стал надевать шапку, потому что подумал: «А вдруг я случайно встречу твою маму, но на мне будет шапка и она не сможет, как раньше, меня об этом спросить?». Год назад я специально обходил ту дорогу, по которой она ходит, а сейчас готов ходить по ней кругами, в надежде случайно встретиться, ведь я так соскучился…

http://vk.com/diary_of_a_cozy_prostitute

Ниже приводится стенограмма текстовых сообщений японской девушки по имени Хасуми и её парня, Такеши.
2006/06/05 23:35
Хасуми: Ты ещё не спишь?

2006/06/05 23:36
Такеши: Что случилось?

2006/06/05 23:38
Хасуми: Я в метро. Я заснула и пропустила свою остановку.

2006/06/05 23:40
Такеши: Выйди на следующей станции и пересядь в другой поезд.

2006/06/05 23:41
Хасуми: Странная вещь. Я жду уже 20 минут, а поезд не останавливается.

2006/06/05 23:43
Такеши: Ну, когда-то же он должен остановиться.

2006/06/05 23:43
Хасуми: Надеюсь, ты прав.

2006/06/05 23:44
Такеши: Может, ты села не на свою ветку?

2006/06/05 23:45
Хасуми: Нет, это та самая ветка, по которой я всегда езжу?

2006/06/05 23:46
Такеши: С тобой кто-то ещё есть в поезде?

2006/06/05 23:47
Хасуми: Нет, я совсем одна. Другие вагоны пусты. Мне немного страшно.

2006/06/05 23:47
Такеши: Дойди до первого вагона и постарайся поговорить с машинистом.

2006/06/05 23:47
Хасуми: OK

2006/06/05 23:48
Такеши: Спроси его, когда будет следующая станция.

2006/06/05 23:53
Хасуми: Окно в кабине машиниста затемнено. Я не могу его увидеть.

2006/06/05 23:55
Такеши: Попробуй постучать.

2006/06/05 23:56
Хасуми: Я постучала, никто не ответил.

2006/06/05 23:57
Такеши: Это странно.

2006/06/05 23:59
Хасуми: Поезд замедляется. Похоже мы сейчас остановимся.

2006/06/05 23:59
Такеши: Хорошо.

2006/06/06 00:00
Хасуми: Мы остановились на станции. Мне выйти?

2006/06/06 00:00
Такеши: Конечно, выходи.

2006/06/06 00:02
Хасуми: OK. Я вышла. Я на платформе. Я не знаю эту станцию.

2006/06/06 00:03
Такеши: Я приеду и заберу тебя. Скажи название станции? Я найду её по карте.

2006/06/06 00:04
Хасуми: У этой станции нет названия.

2006/06/06 00:04
Такеши: Да брось. Название должно быть.

2006/06/06 00:05
Хасуми: Я не вижу никаких названий.

2006/06/06 00:05
Такеши: Там нет никаких знаков?

2006/06/06 00:06
Хасуми: На всех на них просто написано "Станция метро”.

2006/06/06 00:06
Такеши: Как насчет расписания?

2006/06/06 00:07
Хасуми: Ничего нет. Я в любом случае не смогу уехать обратно. Все поезда прекращают движение в полночь.

2006/06/06 00:08
Такеши: А на стене нет электронного табло, на нём должно быть название станции.

2006/06/06 00:10
Хасуми: На стенах ничего нет.

2006/06/06 00:10
Такеши: Ну, тогда просто поднимись вверх по эскалатору и посмотри, есть ли там какая-то вывеска и т.п.

2006/06/06 00:10
Хасуми: OK

2006/06/06 00:14
Такеши: Ну, есть что-нибудь?

2006/06/06 00:16
Хасуми: Ничего.

2006/06/06 00:18
Такеши: Выйди на улицу. Посмотри, может, там есть какие-то указатели.

2006/06/06 00:20
Хасуми: Здесь ничего нет.

2006/06/06 00:20
Такеши: Рядом есть какие-нибудь здания?

2006/06/06 00:23
Хасуми: Да. Есть несколько. Но в них, похоже, никто не живёт. В них совсем не горит свет.

2006/06/06 00:23
Такеши: Я не знаю, что делать. Я волнуюсь.

2006/06/06 00:25
Хасуми: Не волнуйся. Я отойду от станции и поймаю такси или попутку.

2006/06/06 00:25
Такеши: Хорошая идея.

2006/06/06 00:26
Хасуми: Здесь очень холодно.

2006/06/06 00:27
Такеши: Будь осторожна.

2006/06/06 00:41
Хасуми: Тут нет никаких такси и попуток. Что мне делать?

2006/06/06 00:43
Такеши: Может быть, где-то рядом стоит телефонная будка. Попробуй вызвать такси.

2006/06/06 00:43
Хасуми: И что я им скажу? Я не знаю, где я нахожусь.

2006/06/06 00:44
Такеши: Это какой-то замкнутый круг. Попробуй позвонить оператору и попросить, чтобы они отследили звонок.

2006/06/06 00:44
Хасуми: Я не вижу никаких телефонных будок. Я словно оказалась вдали от мира.

2006/06/06 00:48
Такеши: Останови любой автомобиль. Скажи им, что ты в отчаянной ситуации.

2006/06/06 00:58
Хасуми: Улицы совершенно пусты. Я не видела ни одного автомобиля за всё время, что нахожусь здесь. Мне очень страшно.

2006/06/06 00:59
Такеши: Не бойся.

2006/06/06 01:00
Хасуми: Тебе легко говорить. Ты в безопасности, дома и в тепле. А я застряла здесь. Я просто замёрзну.

2006/06/06 01:01
Такеши: Не паникуй. Всё нормально. Мы справимся с этим.

2006/06/06 01:11
Хасуми: Ты прав. Извини. Я успокоилась. Я просто пойду вдоль шоссе, пока не увижу машину.

2006/06/06 01:12
Такеши: Только будь осторожна.

2006/06/06 01:14
Хасуми: Конечно.

2006/06/06 01:18
Такеши: Мне тревожно за тебя.

2006/06/06 01:30
Хасуми: Фонари у шоссе погасли. Полная тьма. Я ничего не вижу.

2006/06/06 01:31
Такеши: Всё. Я звоню в полицию.

2006/06/06 01:33
Хасуми: Как теперь меня найдут?

2006/06/06 01:34
Такеши: Я не знаю.

2006/06/06 01:36
Хасуми: Это плохо. Это очень плохо.

2006/06/06 01:37
Такеши: Ты хоть что-то можешь видеть?

2006/06/06 01:39
Хасуми: Не много.

2006/06/06 01:41
Такеши: Ты уверена что идти дальше безопасно. Ты никогда раньше не гуляла на морозе и в темноте?

2006/06/06 01:43
Хасуми: Я просто не знаю, что ещё делать.

2006/06/06 01:45
Такеши: Будь осторожна, смотри, чтобы батарея телефона не села. Это твой спасательный круг.

2006/06/06 01:48
Хасуми: Я что-то слышу вдалеке. Странный шум.

2006/06/06 01:49
Такеши: Что это?

2006/06/06 01:50
Хасуми: Звучит, как стук барабанов. Барабаны или колокола.

2006/06/06 01:51
Такеши: Что это может быть?

2006/06/06 01:52
Хасуми: Я просто буду продолжать идти дальше.

2006/06/06 01:54
Такеши: Может быть, безопаснее было бы подождать на станции до восхода солнца …

2006/06/06 01:56
Хасуми: Может быть …

2006/06/06 01:58
Такеши: Просто вернись к станции, Хасуми. Когда заблудишься, лучше всего вернуться обратно.

2006/06/06 02:00
Хасуми: Там туннель впереди.

2006/06/06 02:01
Такеши: Не ходи в туннель. Это не безопасно. Ты можешь попасть под машину. Просто вернись. Дождись первой утренней электрички.

2006/06/06 02:05
Хасуми: Я только что услышала, как кто-то позади меня крикнул. Когда я обернулась, там был человек с одной ногой, он стоял примерно в 10 метрах позади меня. Потом он исчез. Я так боюсь, я не могу успокоиться.

2006/06/06 02:05
Такеши: Убегай оттуда. Можешь скрыться в туннеле?

2006/06/06 02:07
Хасуми: Я так испугалась. Я боюсь оборачиваться. Я хочу вернуться к станции, но я не могу обернуться.

2006/06/06 02:08
Такеши: Нет. Беги. Не смей возвращаться.

2006/06/06 02:10
Хасуми: Я не могу бежать. Я даже идти не могу. Звук барабанов все ближе.

2006/06/06 02:11
Такеши: Успокойся и выслушай меня, хорошо? Если ты пройдёшь через туннель, ты будешь в безопасности.

2006/06/06 02:19
Хасуми: Я позвонила родителям. Мой папа сказал, что позвонит в полицию, но звук все ближе. Я не хочу умирать.

2006/06/06 02:20
Такеши: Ты в порядке?

2006/06/06 02:24
Хасуми: Я упала и повредила ногу. У меня всё лицо заплаканное.

2006/06/06 02:25
Такеши: О, боже. Как бы я хотел помочь тебе.

2006/06/06 02:28
Хасуми: я все еще жива. У меня кровь течёт после того падения, когда я споткнулась и сломала каблук.

2006/06/06 02:29
Такеши: Просто продолжай идти. Не останавливайся. Дай мне знать, как только выйдешь из туннеля.

2006/06/06 02:31
Хасуми: Я вышла из туннеля. Звук становится все ближе.

2006/06/06 02:32
Такеши: Если ты увидишь какой-нибудь дом, можешь там укрыться.

2006/06/06 02:35
Хасуми: Там кто-то стоит в отдалении. Кажется, это мужчина, и у него есть автомобиль.

2006/06/06 02:36
Такеши: Кто может быть там в такой поздний час? Это подозрительно …

2006/06/06 02:37
Хасуми: Я попрошу у него помощи.

2006/06/06 02:38
Такеши: Подожди, Хасуми! Не доверяй ему! Здесь что-то не так!

2006/06/06 02:44
Хасуми: Извини, что побеспокоила. Этот парень оказался очень добрым. Он даже предложил подвезти меня домой.

2006/06/06 02:45
Такеши: Это слишком подозрительно! Зачем кому-то стоять на шоссе в такой поздний час? Мне это не нравится.

2006/06/06 02:47
Хасуми: Мы направляемся в сторону гор. Он увозит меня всё дальше от города. Он больше не разговаривает со мной, совсем не разговаривает.

2006/06/06 02:48
Такеши: Хасуми, постарайся выбраться из машины!

2006/06/06 02:58
Хасуми: Всё становится странным. Он начал бормотать какую-то чушь про себя. Батарея почти села. Я постараюсь убежать.

2006/06/06 02:59
Такеши: Я люблю тебя.

2006/06/06 02:59
Хасуми: Я люблю тебя.

Это было последнее сообщение от Хасуми. Ровно в 3:00 утра ее сотовый телефон умолк. Больше её никто никогда не видел.

Больше историй на сайте: ssikatno.com

Дождь

В городе идет дождь.
Не капает, не льет, не хлещет.
Идет.
Стоишь в маленьком белесом просвете, остро чувствуя непокрытой головой редкие холодные капли, а вокруг идет дождь.
Крадется вдоль горизонта на серых полосатых лапках-струях. Одну отдернет, вторую протянет.
Играет с городом. Не задерживается на одном месте больше пяти минут.
Но и не уходит.
Это живой дождь.
Почему?
Остановись под цветущим каштаном, вдалеке от трассы, взрывающей лужи тугими колесами. Прислушайся.
Может, поймешь.
Если остановился – наверняка поймешь. Ведь самое главное – остановиться. Застыть во времени. Почувствовать дождь всем телом. Раствориться в нем. Не жгучей известкой оплывших стен, но теплом отданного дыхания.
Вдох-выдох.
Замерли.
Слушаем.
Бывают дожди затяжные, ленивые и скучные, как генеральная уборка. И не хочется, но надо. Кому-то надо. Везде должен быть порядок. Хотя бы иногда.
Бывают дожди грозовые, мрачные, раскатистые. Кипень бранного поля, вороные кони с кучевыми гривами. Огненные копья и гулкие щиты. Капли замерзшей крови на побитых цветах. Люди говорят – град. Они тоже правы. У вещей много имен. Всех не знает никто. Даже мы.
Тем более, когда речь идет о дожде.
Этот – живой.
Прислушайся.
Птицы поют. Они знают. Они не будут петь для простого дождя.
А люди уже забыли.
Для них это просто дождь.
Спешат с работы, у зонтика отлетела спица, в туфлях хлюпает вода, ах, проклятый дождь, как не вовремя, как некстати.
Торопятся жить.
Но не умеют.
Это и в самом деле сложно, не спорим.
Проще обругать дождь.
А дождю интересно. Вот и не уходит. Забавляется. Налетает, чернит каплями светло-серый пиджак, с пулеметным треском вспенивает мутные лужи.
Пугает. Стра-а-ашно.
А дождю смешно. Нам тоже. Люди бегут мимо, прячась под зонтами и пустыми пакетами. Жарко дышат во влажной толчее автобусов. Успели. Спрятались. Уф-ф-ф…
От кого?
Пусть думают, что от дождя. Так проще.
Они слушают его, но не слышат. Зачем? Это же обыкновенный дождь. Вода, капающая с неба. Просветлевший салат на грядке и мокрая трава под ногами. Покоробленные ботинки, расплывшийся макияж, сохнущий в прихожей зонтик.
Они смотрят сквозь него, но не видят.
Ну да ладно.
Они всего лишь люди. Что с них возьмешь?
В конце концов, дождь идет не для них.
Для нас.
Кто мы?
Спроси у дождя.

Весна в этом году давит( заставляю себя учиться и работать, на душе тяжело.....
ВЕСНА!
Смерть - это отключение света за неуплату. Как будто рубильником клацнули - бац! - добро пожаловать в полетное плаванье. Наверное, именно поэтому покойникам принято закрывать глаза... Известно, что скорость света - величина конечная, а значит видимая действительность представляется человеку всегда в прошедшем, с неощутимой заде-ржачкой. Настоящее можно увидеть только на малых расстояниях, исключительно впритык. Недаром ведь неподдельные отношения предполагают близость. Говоря о ком-то: это мой близкий человек, мы подразумеваем его настоящесть. Теорию смерти, в которой отсутствие света имеет фундаментальное значение, еще предстоит написать. Но и существующих знаний достаточно, чтобы утверждать: любовь - это смерть. Обратное тоже верно: смерть - это любовь. Оба состояния одинаково ослепляют. И не трудитесь ВозРожать!
В очередной раз весна бранила зиму. Ругалась, ругалась и - надругалась: снег уж растаял; щебетание птичек заполнило унылую пустоту между небом и землей; всем и всему хотелось жить. Даже асфальт от фривольных заискиваний солнечных зайчиков стал набухать и подниматься. Роман Петрович Сухов был человеком с большим сердцем! Сказывалась ишемическая болезнь. Влюблялся иногда, но часто. Торопясь сегодня на работу, он увидел прелестное создание в юбочке, на которую портной пожалел материал. "До чего хорошие ножки!" -- подумал Роман Петрович и буквально потерял голову. Она покатилась вниз по мостовой и пропала. На это происшествие никто не обратил внимание. "Прилично ли в таком виде появиться на работе?" -- размышлял внутренний голос Сухова. Что-то ударилось о его ногу. Наклонился, ощупал. Уши, волосы, нос. "Не иначе, головушка моя вернулась?" И он приставил ее на свою шею. "Что такое? - изумился Роман Петрович. - Башка-то чужая! Да еще, кажется, бабья. С чего бы это я вдруг стал на мужиков таращиться?" В зеркале витрины он увидел себя со старушечьей головой. Мимо прошел смазливый паренек - шея Романа Петровича снова осиротела... В этот день не только Сухов лишился "шляпной вешалки". Многие люди потеряли голову, слепыми котятами бродили на ощупь, натыкаясь друг на друга.
Наивные и недалекие субъекты считают, что без мозга мышление невозможно. Нелепая чепуха, ей-богу! Мыслит тело, а мозги на то и нужны, чтобы удовлетворять его потребности и запасаться словами, которые помогают покупать в магазине еду и одежду. "Без головы гораздо спокойнее живется и можно высоко прыгать. Да и от любви нечему кружиться! В самом деле, на кой черт она мне? Во-первых, лицом в грязь не ударишь! Во-вторых, по лицу не схлопочешь! В-третьих, лицо - это всего лишь определенный покрой наследственности, будто колготки натянутый на череп. И вот об этом-то бесполезном участке кожи, о лице, говорят, что оно красиво или безобразно! Со смеху помереть можно! А ведь в сущности, между лицом и задницей нет принципиальной разницы!"
Ветер катал по земле потерянные головы. Конечно, люди чувствовали некоторые неудобства, но не спешили вернуть утрату на свое место, потому что мир был полон света, была весна и всем хотелось совершать безумные поступки.

Гавриил «Никогда еще он не испытывал такой тревоги»
« WHEN ANGELS CRY BLOODAND FLOWERS OF EVIL IN BLOOM…»
Лурье Жан. Слёзы Ангела

Тонкий аромат ладана и мяты принёс ветер из открытого окна. Шепот во мраке, легкое прикосновение к губам.
«Цветы корицы, аромат сливы».
Ирис повёл плечами. Ему показалась, что что-то разбудила его. Поднявшись с дивана, он всмотрелся в темноту за окном озаряемую вспышками огней внизу, где проносились машины и спешили домой люди. Там внизу было ярко и светло, там горели фонари и вывески рекламы. Город никогда не бывает полностью темный, из-за множества ярких огней освещающих улицы, дома, парки, с тринадцатого этажа это выглядело очень красиво. «Река» из огоньков неслась по улицам и исчезала за горизонтом. А тут, на уровне глаз Архангела поверх крыш более низких домов стоящих напротив его высотки, сгустилась тьма. Что-то в этой тьме было не так, она была не естественна. Архангел всмотрелся в черноту. Она как бы шла рябью и вздрагивала, «тьма ожила», - понял Ирис. «Но почему?» И вдруг резкая вспышка перед глазами и « зов» На древнем, почти позабытом, Архангелом языке. Резкое понимание ворвалось в его сознание как ветер в открытое настежь окно. Он не верил в то, что это правда. Ирис прижался к стеклу и, закрыв глаза, ответил на зов. Он был совсем близко, там под окнами.
«Добрая и наивная, хрупкая и милая, слишком грешная извращённая пороком душа – Азазель ».

Гавриил (предыстория) «Ложное знание»
ПОСЛЕДНИЙ ГРЕХ АРХАНГЕЛА ГАВРИИЛА

Твоя вера или неверие не сделают мои слова ложью. Правда всегда останется правдой.
Филис Каст. Кристин Каст. Соблазненная

Люцифер щелкнул пальцами и опустился в кресло. Взмахнув рукой, он жестом предложил присесть Архангелу.
- Что ты хочешь услышать? Я предлагаю тебе ответы на все вопросы.
- Но как я могу знать, что речи твои правдивы? Что в них не осталось обиды или зла на Отца?
- Разве я говорил, что мне нужна слепая вера? Ты волен выбирать, на чьей ты стороне. На моей, на стороне нашего Отца... ты волен остаться один - я не стану тебя удерживать против воли. Я прошу только одного - выслушай меня. Выслушай то, что я хочу сказать. Далее - ты волен поступать так, как сочтешь нужным. Но подумай, действительно ли тебе нужны ответы? Готов ли ты услышать? Уверен, Отец с радостью примет тебя обратно, - Люцифер улыбнулся, - конечно, после того как ты припадешь к Его стопам и будешь умолять простить нерадивое чадо.
Гавриил задумался. Он встречал множество людей, которые спрашивали, но не хотели слышать ответа. Они хотели услышать слова утешения или поддержки, и он давал его... давал, чувствуя себя лицемером. Властелин ада, казалось, перестал обращать на него внимание. Он обозревал пустынные окрестности, погрузившись в задумчивость. Наконец, Архангел ответил:
- Мне нужны ответы. Я не могу обещать тебе, что получив их - останусь с тобой, но я должен знать.
- Тогда позволь мне начать сначала. Все ангелы, всегда имели свободу воли - именно поэтому стал возможен раскол на небесах, - Люцифер странно улыбнулся, - не думай, я ни о чем не жалею, никогда не жалел и не никогда не буду. Когда Отец создал первых людей, решил учесть свою "недоработку", как он тогда назвал ее. В то время я еще был вхож в рай – Отец приглашал меня, чтобы услышать от своего любимого, хоть и отступившегося сына, слова восторга и восхищения. Он их и слышал. Впрочем, я снова отвлекся. Когда Отец создал первых людей - он не дал им свободу выбора, вот так просто он решил защитить своих детей от ошибок. Я пришел в ужас, когда увидел их жизненный путь, подобный тоннелю, пробитому быстрой водой в скале. Только вперед! Шаг влево, шаг вправо - был невозможен для них. Разве это справедливо? Чтобы исправить эту чудовищную несправедливость, я создал в Эдеме древо познания. Отец не смог его уничтожить, и тогда он запретил Адаму и Еве есть плоды с него, сказав, что они умрут. Я ждал. Ждал долго. Но они напоминали глупых животных - скажи им, что единственно правильный способ передвижения - это стоя на голове - они бы поверили.
Несущий свет коротко хохотнул.
- И ведь верили. В общем, я решил, что тут требуется прямое вмешательство. Адам был просто непробиваем, что бы я ни говорил - он не слышал меня. Лишь призвав, все свое обаяние мне удалось убедить Еву надкусить плод. Адама убедила она... конечно, Отец пришел в ярость, когда узнал об этом. Тогда небеса закрылись для меня навсегда... Ты выслушал мою историю. Не буду торопить тебя с ответом.
Люцифер взмахнул сотканными из пепла крыльями и исчез. Казалось, со всех сторон раздался его тихий, но властный голос:
- Теперь тебя осудят, если тебе будет нужна помощь, я приду.
Тишина.

Азазель. «У него голос такой, что пуговицы слетают сами.»
Любое изображение ангела не есть ангел
Доктор Кто (Doctor Who)

Азазель бесшумно скользил по улицам города. В наушниках мр-3 плеера висевшего на груди ангела лились ритмичные звуки песни группы ACDC «Back In Black». Он давно не был тут, многое изменилось. Кареты, сменились машинами, как их называли люди, дома стали выше, зелени в городах стала меньше. Это его огорчала, но современная музыка ему пришлась по душе сразу. Всю нужную информацию он брал из голов людей, проникая в них и читая мысли. Пару месяцев назад он вырвался из заточение, назвать это чудом или удачей он не мог, он не знал, кто отпустил его и по какой причине. Последний раз его пленили ещё в средневековье и как казалось Азазелю, Корвин был настроен сгноить его в пещере, но это неожиданная милость неизвестного его и удивляла и пугала. Вернувшись на землю стал искать своих соплеменников, пару дней назад он осознал что рядом где-то не далеко от того дома где он обосновался в небольшом подвале (по сколько получить средства на существование он толком ещё не успел) ходит Гавриил.
«Господи, это ошибка! Так не должно быть! Почему он тут?».
Ответа он так и не получил.
Он ожидал отыскать Самаэля и ещё парочку Падших, но не как не предполагал, что наткнется на Гавриила, его светлая аура была для него полной неожиданностью, среди грязно-серых аур людей и чёрных аур отступников.
Боль и ненависть вспыхнули в нём. Он любил брата, даже после того как они разошлись каждый по своей дороге, это не помешала им общаться, хотя оба знали это опасно и если кто бы узнал, наказали и стой и с этой стороны.
«Наказание не должно внушать больше отвращения, чем проступок. Он не должен тут быть».
Азазель решил разыскать любимого брата и расспросить его, что же с ним произошло.
Всё ближе, ближе он уже совсем осязал ауру брата. Вот здесь, в этом высоком стеклянном доме. Азазель остановился и посмотрел на тёмные окна тринадцатого этажа.
« Сокровище моё я нашёл тебя».
«Каждый день проводи в поиске себя, рано или поздно ты найдешь то, что искал. Да ты нашёл меня, я жду».
Азазель зашёл в холл многоэтажки выключил плеер и огляделся. Он ещё не совсем привык к этим новым домам, но они нравились ему внутренней обстановкой. Из холла вела лестница, справа от неё был лифт.
Азазель задумался. С минуту раздумывая о том, как подняться, с лифтами он был уже знаком и отметил, что это отличное изобретения людей, хотя предполагал, что идею им подкинул Самаэль, который всё вечно упрощал.
Наконец решившись, он вызвал лифт. Поднявшись на нужный этаж, он в задумчивости стоял на площадки между тремя дверьми. Потом взглянув истинным зрением, он отыскал квартиру Гавриила и неуверенно позвонил.
Ему сразу открыли.
Гавриил был по пояс раздет, волосы прекрасной волной обрамляли его тонкое и нежное лицо. Длинные тонкие реснички переплетались своими кончиками между собой и были чернее южной ночи, а на шее висел неизменный талисман. Азазель оглядел брата, и слегка наклонив голову, как обычно делают собаки, улыбнулся.
«Как всегда красив до безумия».
Гавриил устало вздохнул.
- Так ты меня нашёл. Проходи, чего на пороге стоять ….
Азазель неуверенно переступил порог.
Коридор был широкий, из него вели ещё два небольших коридорчика, видимо в другие комнаты.
- Хорошо обосновался, - улыбнулся он, - а я ещё не определился.
- С чем? – Гавриил устало опёрся о вешалку, - с выбором место жительства?
- Ага, - Азазель взглянул на брата, его тёмные глаза сузились. – mon amour, ты ужасно выглядишь, что случилось?
- Много чего случилось с момента нашей последней встречи, - он устало потёр виски указательными пальцами.
- Проходи, расскажу.
- Я хотел бы узнать, mon amour – начал тот, оглядывая комнату, куда его привёл брат, - Какого чёрта ты тут?
Он резко развернул Ириса к себе, посмотрел в глаза – за что!? Он с силой сжал его плечи, придвинулся ближе. Гавриил был на голову выше брата и сильнее, но он не стал сопротивляться ему. Архангел выдержал гневный взгляд Азазеля, и устало усмехнулся.
- Не бойся не за наши встречи, поверь, на это никто не обратил внимания, хотя взяли на заметку,
- Он помедлил и освободился из рук брата, опустился на пол, рядом присел Падший Ангел.
- Что тогда! Отвечай! - он почти выкрикнул это, на глаза навернулись кровавые слёзы. Азазель нервно провёл изящной рукой по растрепавшимся непослушным курчавым волосам.
Гавриил протянул руку к лицу брата и вытер кровавую дорожку с его щеки.
- Прости, - почти шепотом отозвался Архангел, - я не могу рассказать, позволь мне не говорить, прошу тебя.
- Как хочешь, mon amour , но это точно не из-за меня?
- Нет, ты не причём.
Тот вздохнул.
- Успокойся, всё идёт своим чередом, поверь, так надо.
- Что ты делаешь тут на земле?
-Увиваю ваших прихвостней, которые, теряя чувство меры, лезут в мир людей.
- Я могу тебе помочь? – серьёзно спросил Азазель, всматриваясь в лицо брата.
- Против своих, пойдёшь?
- Если уж выбирать они или ты, то я выберу последнее, знаешь, - Падший, помедлил как бы раздумывая говорить или нет, - Я совершил ошибку, уйдя с Люцифером, я теперь понял что выбрал не ту сторону.
- Не хочу тебе говорить, я же предупреждал, - улыбнулся Гавриил.
Азазель покачал головой.
- И чего ты добился? Устроил на земле воины, разврат, грязь, Тебе это быстро надоело, я прав? – Гавриил приподнял за подбородок голову брата, выглядел он как восемнадцатилетний подросток с темно-зелеными, почти чёрными большими кукольными глазами, с густыми кудрями до плеч с очень изящной фигурой, сразу было и не разобрать парень или девушка. Создавалось впечатление, что грех сочится через его кожу и выступает алыми капельками крови на его губах, ибо губы были именно цвета алой крови.
Он знал, что сущность его брата порочна и внешность совсем противоположна его сути. Но он был его младшим братом и он любил его, как и должен любить Светлый Архангел бескорыстно, не за что-то конкретное, а вопреки всему, что он знал и слышал о нём.
- Да, ты прав, - Азазель погрустнел, - мне надоело развращать людей, да и я пришёл к выводу что они и без меня бы наверно пришли к этому же, я бесполезен как и своим, так и чужим, - он с надеждой посмотрел на Ириса.
- Возьми меня к себе, может, я на что сгожусь, пожалуйста!
Гавриил вздохнул.
- Хорошо, я тебя возьму к нам в команду.
Азазель вскинул брови.
- Ты не один?
- Нет, не один со мной Лун-мэй, это человек, но он бессмертен бог знает один, как ему удалось получить бессмертие, но он бессмертен.
Азазель удивлённо потёр переносицу.
- Я о таком слышал пару раз, время от времени появляются на земле люди обладающие
бессмертием, но их мало один на миллион, но лично, ни разу не встречал.
Гавриил поправил прядь волос брата, упавшую ему на лоб и спросил
- Ты опять сбежал? Как?
Тот вздрогнул. Вспомнив что-то.
- Не совсем, меня почти отпустили, обставили это как побег.
- Кто?- Гавриил помрачнел.
- Я не знаю, но кто-то из Светлых, аура не была тёмной. Я здесь был давно, ещё кареты были и лошади, - он смутился.
- Просто так тебя бы не отпустили, может это как-то связанно с Ваалом, - Гавриил лёг на ковёр, не нравиться мне это всё.
- Кто? Что? – Азазель придвинулся ближе к брату, - Ваал? Ты о чём?
- С помощью некого некроманта, самоучки, Ваал пытается пробраться в мир, боюсь, что начнется хаос, если это не остановить.
- Это как раз то над чем ты работаешь?
- Да, - Расскажи мне о нём, я встречал его раз лишь при Великой битве, встреча была не в мою пользу, ты понимаешь, - он взглянул на шрамы на правой руке.
- Если честно, полный урод, – фыркнул Азазель, - он солдафон, кроме командованья, чем, либо или кем, либо он не может больше нифига. Может быть невидимым и вселяться в людей вытесняя их душу и порабощая разум, создать своё воплощение на земле не способен, если тебе интересно. - Азазель лёг рядом с братом, и повернулся к нему, тот смотрел в потолок, не оборачиваясь, - То я думаю, он, проникнув в мир, подчинит себе людей и ну ты дальше сам знаешь, по-другому он не умеет.
- Замечательна перспектива,- фыркнул Гавриил, - как его можно отправить «домой» или не дать прийти сюда?
- Ну, святая вода бесполезна, это сказки суеверных людей, если он вселится в человека, а я думаю так и будет, и скорее это будет ваш некромант, то можно провести обряд изгонение демонов, но не тот, что люди напридумывали, а нормальный, как положена.
- Я знаю, - Гавриил повернулся к брату, - а если не вселиться?
- Ну, тогда пару фраз, которые создадут ему преграду для прохода в этот мир. Тебе они известны, но их надо говорить, видя его, иначе не выйдет.
- Я так и думал, но не был уверен. Теперь уверен.
- Я прошёл экзамен, mon amour ? – Азазель пару раз хлопнул длинными ресницами.
Гавриил нахмурился, потом рассмеялся и поцеловал Азазеля в его нежные губы. Потому что просто не возможно было не поцеловать их, они привлекали и манили к себе.
- Да, можешь считать ты его прошёл.
Азазель просиял.

последнее время , мне сложно заставить себя работать, честно... учиться, не то что бы лень, просто нет сил упадок настроение, чувств, интересна к учёбе, книгам, работе... как себя заставить не лениться. надо! очень надо заняться, чем-то полезным и умным.... но увы не выходит...
Даже лень тут, что-то писать))

Шапочка на мыслях в жаркий день


Теперь всё совсем по-другому. Буратино теперь не совершает путешествий в страну Дураков – он теперь там живёт. Золушка уже не ждёт прекрасного принца на белом коне – она сейчас бизнес-леди. Красная шапочка больше не боится серого волка – он приходит к ней два раза в неделю, а утром оставляет деньги на прикроватной тумбочке. Всё перемешалось. На карусели оторвались некоторые крепления, и перед сеансом уже точно не знаешь, приземлится ли именно твоё сиденье раньше других или же тебе не повезёт. В сладкую вату стали подмешивать стеклянную крошку, просто так для забавы. А мир, прежде решётчатый, потому что сквозь решётку детского сада, теперь и вовсе представляется сплошной бетонной стеной. Новые дети выгоднее нас по всем животным законам. Они не боятся ненавидеть, бить и причинять боль себе. В свои 12 они знают о сексе намного больше, чем я. Они другие. Они чужие. Они не те, для нас, конечно же. В этом виноваты все. Уже ничего не изменишь, процесс пошёл. С неба льётся дождь из конфет и шоколадных плиток. Но никто не умеет их правильно ловить, и поток радости превращается в катастрофу экологического масштаба. Чебурашка, укутавшись в собственные уши, превратился в мумию. Радость теперь возможна только при наличии чека или ценника. Время меняет нас или мы меняем время? Мы или нас? Это-то и тревожит. Вот в таком тревожном мире она и жила. К чему её описывать? Таких, как она больше нет, поэтому вряд ли вы сможете отыскать её в толпе проходящих людей или попробуете подражать ей. Когда она шла, прохожие оборачивались. Когда она сидела, прохожие останавливались. Всё дело в том, что слишком уж несовершенно и неидеально она выглядела. Она любила смеяться, но делала это только когда сама захочет. Взъерошенные волосы и отсутствие макияжа придавали некоторую несовременность, а яркие цвета одежды лишь усугубляли это свойство. Прохожим было понятно – это существо определённо с другой планеты и пребывает здесь совершенно случайно. Теперь прохожие не оборачиваются и не останавливаются. Жаль, что её больше нет. Те, кто знал имя этой девушки, никогда не произносили его вслух больше одного раза за ночь. В принципе, девушка не делала ничего сверхъестественного. Она просто ходила по улицам города, заглядывала в окна первых этажей, сидела на траве, разговаривала с птицами и котами. Не было определённого времени, когда она проходила именно здесь или там. Так продолжалось около месяца, а может быть и целую вечность, пока загадочная девушка не перестала появляться перед торопящимися непонятно куда прохожими. Её нет и это грустно. Был один парень, который знал её имя, но не произносил его по ночам. Этим парнем мог быть кто угодно: ты, он, тот о ком ты подумал или тот о ком ты даже не подозреваешь. Парень знал, что ещё несколько человек знает имя непонятной девушки, но странное чувство твердило ему, будто он особенный, избранный, единственный, неповторимый. Это ощущение было ему очень и очень дорого. Пока он думал о её имени, неведомая сила превращала его в неиссякаемый источник чувств и творчества. Молодой человек ощущал себя центром Вселенной, пиком совершенства. Ему хотелось видеть девушку снова и снова и наплевать на грубый и иссохший мир снаружи. В этом крылась причина его бесконечного странствия по улицам и паркам в поисках загадочного создания. Он считал, что знает её, узнав лишь имя. Тем не менее, ночью, накрывшись подушкой, он произносил её имя и наполнялся энергией снова, продолжая жить и творить прекрасные вещи. За это время парень добился очень многого, можно сказать, вырос. Но однажды ему, как и любому мужчине, не захотелось отпускать прекрасное создание от себя. Он хотел, чтобы девушка осталась с ним навсегда и дарила ему жизненные силы постоянно. Это было ошибкой. Как только он об этом подумал, то понял, что никак не может вспомнить имени той самой девушки, которую хотел сделать своей. Он не мог вспомнить её имени, а она больше не тревожила взгляд случайных прохожих. Она исчезла. Не осталось ничего взамен. Разве что случайное, будто бы знакомое, лицо, промелькнувшее в толпе, да примятая трава могут напомнить о былом существовании странной несовершенной и несовременной девушки с взъерошенными волосами и яркой одеждой, некогда дарившей жизненные силы некоторым неплохим людям. Правда, жаль, что она ушла?

(25.05.2005г)
Быков Данил

..месяца ...числа
Двадцать Пятый сегун бакуфу Муромати, Асикага Еситори, будет убит.
Перед толпою женщин в украшенных лилиями и пионами одеяниях Сегун величественно возлежит, попыхивая трубочкой с опиумом, позвякивая лениво колокольчиками разноцветного заморского стекла. Он не подозревает, что перед ним его убийца. Скорее наоборот – не Сегун ли этот человек, размышляет он... Кровь из застывшей, насупленной брови убитого распишет своей киноварью бахрому роскошных одежд.
Убийце известно Нечто.
Сказано: лишь убивая, способен убийца достигать совершенства. Этот Сегун – не потомок убийц.
...месяца ...числа
Убивать – мое движение себя. Убивать – мое открытие себя. Мостик к давно забытому рождению. Как во сне – сколь прекрасен убийца в своем совершенстве посреди великого Хаоса... Убийца – изнанка Создателя. Эта великая Общность, когда Восторг и Уныние сливаются воедино...
Убить даму Рэйко на Севере. Красота того мира, когда, ахнув, она отпрянет, заворожила меня. Ибо нет на свете стыда сильнее, чем смерть.
Она скорее похожа на человека, радующегося тому, что его убивают; какое-то странное задумчивое спокойствие появилось в ее глазах.
На острие моего клинка чувствовалась одна тяжесть умиротворения – тяжесть обрушивающихся лавиной золота, серебра и парчи. И клинок убийцы, как это ни странно, будто удерживал изо всех сил эту уходившую душу. Непревзойденная красота, и – жестокая красота в этом стремлении удержать... ...Теперь маленький белый, будто фарфоровый, подбородок всплывает из тьмы ликом призрака ночи...
...месяца ...числа
Заход солнца для убийцы мучительно болезнен – именно для его духа подходит более всего сияющий закат. Утопия заката – очарование от сжатой до предела страсти.
Убийство ста двадцати шести нищих-попрошаек. Плебейская грязь, смакуя, пожирает смерть. В этом случае стремление убийцы – наивысшее здоровье. Убийство в том месте, где собралось нечто настолько грязное, выглядит как стремление к новой красоте, – или, иначе говоря, как свидетельство уэе заложенной в этом красоты. Что же тогда означают слова о здоровье?
Зловонный ветер проносится по венам города убийства. Люди не обращают на это внимания... Стремления к смерти не хватает этому городу – городу с легкой тенью паруса.
...месяца ...числа
Прощается с жизнью юноша-актер Кадзяку. Эти губы, очаровательно зардевшись, подрагивают, словно цветы на покачивающейся ранней сакуре. Театральный костюм с узором из огненных колокольчиков тяжело и холодно обвивает бледное, словно сердцевина желтого шиповника, умирающее мягкое тело. Хлынувшая яркая кровь рисует многоцветную радугу.
Хранивший верность всему унаследованному прежде молодой человек сейчас на какое-то мгновение вступает в тайный сговор с убийцей, который должен принять теряемое, принять то, что тот заставляет отдать.
Убийца, сжигающий себя стремлением к опасному месту, убийца, бросающийся в поток, – и есть то единственное, что непрерывно в этом потоке. Он живет, убивая и двигая этим к смерти себя самого.

...месяца ...числа. Прогулка убийцы
Одним прекрасным весенним днем убийца – на приятной прогулке, его поклоны встречным спокойны и исполнены достоинства. Весенний лес, приветствуя его, шумит, как сам круговорот человеческой жизни.
Птичка поет – и я спою.
Пой, птичка, – и я спою...
Однако сейчас – пора исцеления. Исцеления от ожидания, избавления от противления, спасения и от всех обещаний; но его сердце – сердце убийцы, и это время его не тревожит. Ему все кажется бесполезным. Он не сможет бросить свое тело в этом месте, потому что презирает страсть к избавлению. Он убивает не для того, чтобы цветок снова принял форму цветка.
Эти мысли, подобные порханию мокрой от утренней росы бабочки, едва заметно нарушают чинность его походки.
Проплывает облако.
Лес на щедром ветру размахивает белыми изнанками листьев.
От всего этого убийце больно. И лес, и источник, и бабочки – птички; – всюду, куда ни кинешь взор, – печальный пейзаж с цветами и птицами.
Тропа и солнце. Все это раскрашивает образы времени.
Наверное, то, что вызывает в нем боль, – все-таки не раскаяние. То, что наполняет глаза его, его, настигающего жизнь, – не раскаяние. Может, оно и есть его здоровье. Клинок его – не всемогущ, его собственный клинок не способен убить даже это здоровье.
Выглядело ли величественным презрение на его лице? А может, малодушием было его уваженье к страданиям? Душа его рыдает без причины, и когда для обладания самым изящным, что только есть на свете, начинает не хватать себя самого – он снова кладет руку на свой клинок.
...месяца ...числа. Песнь выходящих с радостью навстречу убийце
Вот ветер принесло из царства мертвых.
Плод неба сумрачного – Солнце
под ветром западным
во всем своем сияньи закатилось
(сияние порока наполняет нас,
мерцая сквозь призывность этих форм):
Чужое людям всем
Чужое всем богам
во всем теперь подобное цветку
скатилось с грохотом.
Навстречу зреющему – выйди
и силой этой на мгновение заплачь,
и скорбью этой навсегда убей.

...месяца ...числа. Убийство гулящей Муросаки
Чтобы убить ее, надо сперва убить этот пошлый костюм. До нее самой – в сердцевине костюма, до самого сокровенного, спрятанного в его глубине, я не могу добраться: там внутри она уже мертва. Каждую минуту она умирает навеки. Сотни тысяч, миллиарды смертей умирает она... Смерть для нее – ничто кроме танца. С тех пор, как танец вселился в нее, – мир снова стал пляской...
Луна – снег – цветы, горение пламени, неподвижность, стремление потока вырваться из плотины – все это танец; ароматами дышит он, овевая тело допевающей свою песнь Мурасаки. Ничто не тяготит ее в этом аромате Смерти, похожем на красную тушь; она вся раскована. И чем больше она избавляется от преград, тем глубже проникает в нее мой клинок, ближе к смерти ее. В этот миг у него – иной смысл: он не входит внутрь, но – выходит внутрь. Раскованность Мурасаки ранит меня, – нет, на меня обрушивается непосредственность. С падения начинается мое брошенное тело, подобно тому, как начинается утро с краешка лепестка розы. Убийце, наверное, известны самые разнообразные вещи. В самом деле, слова "убивать" – "узнавать" очень схожи друг с другом. О том, что есть молитва падению, что именно человек, отбросивший свое тело, должен стать вещью, неповторимой в своей красоте, – все это мы, словно роза, познавшая рассвет, знаем теперь хорошо.
...месяца ...числа
Убийца ходил в гавань сегодня.
Обращенное к свету пиратское судно готовилось к выходу в море. Блики утреннего солнца играли на корявом стволе у прибрежной сосны.
Там повстречал он одного из своих друзей-пиратов – Вожака. Тот провел его в одну из кают стоявшего на якоре судна. Якорь, увешанный гроздьями тяжелых кораллов, спускался в ярко-синюю воду. Управлял же всем этим незнакомый нам полдень.
– Ты идешь в неизвестность? – с завистью вопрошает убийца.
– В неизвестность? Вы это так зовете? А по-нашему это – царство потерянное. Пират летит. У него нет границ, нет длительности... Для нас не иметь невозможного – значит не иметь и возможного.
– Вы это открыли...
– Мы это просто видим.
Переплывая море, пират всегда возвращается именно туда, куда и плывет. Когда мы обходим острова, где расцветают цветы, мы ищем жар золота. Сокрытого в этих островах. Мы вездесущи. Говорят, мы бороздим море и занимаемся грабежом, но ведь богатство и без того всегда было нашим. Уже с рождения все сущее – наше. И я знаю, что сто восемьдесят прекрасных рабынь, захваченных недавно, – неважно, видели они нас когда-нибудь или нет, – всегда принадлежали нам.
И создание, и открытие – нечто "бывшее всегда", и значит – бесконечное.
Незнакомое – это потерянное. Потому что мы вездесущи.
Убийца! Не души совершенства, что подобно цветку. Именно море – и только море – делает пирата вездесущим. Переступи на наш борт через этот ничтожный порог, что сейчас перед тобою. Сильное – это хорошее. Слабые не могут вернуться. Сильные могут терять. Слабых терять заставляют. На другой мир они смотрят сквозь пальцы...
Стань же морем, Убийца! Когда утренний бриз трогает верхушки сосен, в груди у пиратов словно бы раскрывается колышущийся ветер. И мы снова, зажимая в ладонях священные нуса, возденем руки в молитвах своих Хатиману. Молитвы наши – за существование, за предрешенность. Молитвы вездесущих всегда таковы.
Стань же морем, Убийца! Море – берегами очерченная безбрежность. Когда космос бросает тень на чистейшую голубую воду, – это тень, которая существовала всегда.

Появившиеся вдруг из-за красных холмов проповедники, завидев убийцу, в страхе попадали на колени. В темной пучине пролива прошла мертвенно-бледным оттенком стая акул, всколыхнув жемчужные раковины. Сколько раз в тени знамени Хатимана поселялась Смерть – но каждый раз, налетая с южных своих островов, ветер пьянящий сметал ее вмиг.
– О чем задумался ты, убийца? Тебе нужно бы стать пиратом... Нет же – ты был пиратом. И сейчас ты к этому возвращаешься. Или ты скажешь, что уже не сможешь вернуться?
Но убийца молчал. Только слезы его текли, не переставая. Провал между ним и другими – для него неизбежен. Существует он изначально, поскольку с провала он начинается. Это и в миру вещь загадочная. Благоухание сливы разливается в кромешной тьме. Благоуханье – провал. Зреющие тихим полднем плоды – провал.
Что за жестокая милость – быть юным... Не говоря уже о том, что существуют, наверное, космические муки жизни, когда веришь, что можешь с собой что-то сделать.
Ветер приказывает блестеть зарослям на другой стороне; стоит ему лишь приблизиться к телу – и наползают на заросли тучи. Так ветер подымается постепенно, выше – над каждым из наших сердец. Сияние мира заключено в этом миге.
Что есть цветенье цветов?
С каждым днем увядающая все больше под лучами слабеющего осеннего солнца хризантема – почему сохраняет свои очертания? Почему их так трудно сдвинуть? Почему они так наполнены вероятностью своего распада, и тогда почему это может быть Вечностью?
Что до пиратов, то в отсутствие берегов нет Вечности, пусть даже он и сказал так – что дальше? Потому и не в силах убийца удержать этих слез.
Цветение одной только розы – большее утешение в круговерти человеческой жизни. Лишь потому убийца выдерживает: он не полетит к неизвестному. Что-то внутри у него всегда будет препятствием для прыжка, будет удерживать его от прыжка. Мягко – и безжалостно. Уподобляясь той чашечке цветка, что и в разгаре лета не теряет своей изумрудности. Она – удерживается. Потому что цветам не взлететь.
Пират! Слышал ли ты Повесть о горе Хибари? Повесть о кормилице принцессы, что притворилась безумной и бродила по Горе Поющих Жаворонков, продавая цветы? Давай торговать цветами, Пират? Давай притворимся для этого помешанными...
...месяца ...числа. Убиваю чахоточного больного
Эти ребра, похожие на крабьи конечности, этот мозг, зеленый, как водоросли; эти хрящевидные уши, подобные внутренностям грецких орехов, – их я уже давно ненавидел. Но сейчас все это только смешит меня. Какая умора... Какое свободное чувство!..
Это его: "Твоя взяла!.."
Их житейская мудрость эпохи мрака.
И в этом человек первобытный – несомненно, самый цивилизованный. Полдень – копия ночи.
(Потомок "полночной аристократии" понимал изящество Смерти. Для них быть убитым было даже почетно.)
Жизнь таким способом, подобно отливу уползающей по прибрежным дюнам волны, прежде казалась ярче. Ныне – перламутр облупился. Неужто не было хотя бы одного, кто тогда увидал бы средь ночи глубокой, что в неведомую эпоху зажжется свет, совсем не похожий на день?
Чтобы познать красоту бездействия, необходимо великодушие властителя. Умиравшие сегуны Муромати сражались с ночью, подобной рисункам на лаке; и засыпали – в бездействии, схожем все с теми же лаковыми миниатюрами.
Но поток – всегда в напряжении, а это и есть бездействие. Смочь заметить постоянно сокрытые в природе свет и тень...
Здесь – и желание бросить, оставить тело свое, уподобившись перелетным птицам: желание – великодушно, но не различимо без нашей тоски.
Не было ли человека, сказавшего так когда-то?
Когда весенняя пташка, на балкон опустившись, поет меж веток цветущей сакуры; когда движение облаков становится чуть беспокойнее, чем всегда...
Приходит лето, и облака догорают спокойно; а немного спустя – и осень, вовремя попридержавшая свое изобилие...
Надевая доспехи, сберегают себя от ран; но – лишь благодаря доспехам. Не было ли хоть одного, пробормотавшего это когда-то для самого себя?
Что ж: убийца, пожалуй, споет.
Вы – трусы. Вы – трусы. Вы – трусы. Вас – зовут храбрецами.
...месяца ...числа
И я мог бы научить, что когда убийцу не понимают, он умирает. Но даже в самых пучинах той чащи непонимания поют птицы и расцветают цветы. Озабоченность целью – это уже одно из слабых мест. Сознание – это уже одно из слабых мест. Чтобы сделать мою грацию совершенной, чтоб избавить меня от мельчайшей из ненавидимых в себе слабостей, – этим слабостям и несовершенству неразборчивую молитву повелит прокричать Убийце его новое Утро, которое он обретет.

Нет. Они всегда правы.
Дело в том, что сами ангелы - это существа из другого мира, более высшего, чем наша земная обитель. С высоты их положения наша жизнь видится им простой и понятной.
Представьте, что вы принесли к себе в квартиру маленького котенка. И этот котенок, отправляясь в путешествие по дому, думает, что перед ним таинственный мир, полный опасностей и загадок. Он всего боится, осторожно трогает лапкой незнакомые предметы, пытается определить, что за звуки раздаются со всех сторон.
А в это время вы смотрите на него и снисходительно улыбаетесь. Уж вы-то хорошо знаете, что представляет собой этот "таинственный мир" вашей квартиры.
Если котенок слишком близко подошел к электронагревателю или оголенным проводам, вы поставите на его пути руку и завернете его назад. Котенок даже не поймет, что ему грозило и что вы спасли ему жизнь.
Примерно так же ангелы-хранители наблюдают сверху за своим подопечным. Они видят все: плохое и хорошее, которое ожидает человека в его, и стараются направить его в нужном направлении.
Сообразительный котенок постепенно поймет, какое значение в его жизни играет хозяин, и научится его слушаться. Запомнит, что можно делать, а что нельзя. Глупый же котенок рано или поздно, улучив момент, обязательно куда-нибудь вляпается.
Точно так же и люди. Несмотря на все усилия ангелов-хранителей, ничто не может помешать человеку, загубить свою жизнь.
Пример с котенком, который я привел выше, не совсем точен. Дело в том, что ангелы по отношению к человеку гораздо могущественнее и сильнее, чем человек по отношению к котенку.
Из энциклопедии: «Мистических существ»

AKAME - Too Late ....




Ночь. Пора мечтаний и страхов, ночных кошмаров и любви. Ночью Ромео объяснялся в любви Джульете. Ночью воры и убийцы выползают из своих нор. Ночью все законы и устои меняются с точностью наоборот. То что днем делают приличные люди на работе отличается от того, что они вытворяют ночью в своих снах. Да, вы правы - я люблю ночь.
***
.Есть дни, но ты оборачиваешься назад и не видишь их. Есть дни, но ты не знаешь, нужны ли они тебе и тогда они растворяются или становятся прозрачными. Ты ищешь их, вглядываешься, пытаясь рассмотреть. Зачем? Уже не увидишь. Лишь иногда отзовутся печальным звоном. Вздрогнешь, они не твои.
Есть дни, ты пытаешься запомнить, хватаешь их, хочешь притянуть к себе. Но они рвутся. Рвутся как бумага. И лишь иногда, когда вспоминаешь, видишь обрывки. Ты не расстроишься, знаешь, что много будет похожих. Что еще сотни раз увидишь похожие, увидишь и вновь попытаешься ухватить их. Схватишь, подержишь, отпустишь. Нет. Не нужны они тебе.
Есть дни которых нет у тебя. Которые существуют не для тебя. Их прожил, кто-то другой, но ты пытаешься ухватить и их. Любуешься, держишь, рассматриваешь. Думаешь, что и у тебя может быть. Что может быть потом...
Ты тоже хочешь. Но рождается лишь грусть. Она заполняет тебя, пытается что-то сказать. Пытается подсказать тебе. Но ты грустишь.
Есть дни о которых ты сожалеешь, которые мучают тебя, которые заставляют тебя ревновать, кричать испытывать боль. Укрываешься от них. Прячешься. Не хочешь видеть в них свое отражение. Не хочешь видеть боль. Но и они уйдут. Растворятся, ты их забудешь. Они, это всего лишь твои ошибки, твои глупости, твои маленькие радости.
Но есть дни, которые не хотят уходить. Они не могут без тебя. Они растоворяются в тебе, заполняют. Они связаны друг с другом. Ты задеваешь их, и слышишь шелест листвы, ты слышишь голос любимой, смотришь как она улыбается тебе, она что-то говорит, видишь рождение своего ребенка, ты видишь первую смерть, слышишь голос матери, кровь, разлуку, удачу.
Они все вместе и если тронешь один их них, то придут и остальные. Вновь и вновь ты переживешь все это. Они не дают тебе уснуть, забыться, жить. Ты попытаешься забыть их. Но они все, что есть у тебя. Они все, для чего ты жил.
Они и есть твоя жизнь..

Побробуйте выразить добрые чувства в словах! Трудно? Осмелюсь сказать -- невозможно! Доказательством моей смелости послужит простое сопоставление: вы можете придумать миллионы объяснений к слову "Добро", а мне достаточно одной частички "Не-", чтобы опровергнуть вас и толкнуть на поиски второго миллиона слов. Добро слишком емко, а зло кратко или даже кротко и оттого гораздо ближе к человеческой способности понимания. "Добро" всегда требует доказательств из опыта! "Зло" -- безотносительно и само собою разумеющееся! "Плохие" слова ближе человеческому сердцу. Сильнейшие из известных мне "хороших" слов -- это молчание, сделанное к месту. Давать себе отчет, почему тот или другой человек мне нравится -- занятие очень трудное, долгое и крайне утомительное. Люди негативны по своей природе, иначе бы их не притягивал Бог-Позитив.
Я сравнительно молодой демон. Проклятие Бога коснулось меня за две тысячи лет до Рождества Христова. Мой Владыка припоручил мое воспитание весьма искушенным авторитетам. Великий герцог Астарот усмотрел во мне склонность к биржевым махинациям и определил под начало Люцифюже Рофокале. Я исправно учился у него тысячу лет сеять раздор между людьми посредством денег. Еще десять столетий я овладевал искусством подлога. Но я оказался ужасно глуп, родившись так рано до рождества Сына Человеческого. С Его приходом мое ученичество запнулось -- слишком много хлопот и сумятицы в наших рядах возникло после появления Христа. Я был вынужден учиться по трудам великих ересиархов, не имея практических навыков. А ведь люди так непостоянны в своих пороках, что каждый год мне приходилось переучиваться и доказывать на экзаменах собственную компетентность.
Благодаря невероятной изворотливости и знанию человеческой природы, моему Владыке удалось, наконец, убедить человечество в необходимости научного прогресса. Для моих знаний, казалось, настало благодатное время. Но не тут-то было! В сравнении с махинациями земных банкиров -- все мои ухищрения были невинны! И вновь меня отправляли в глубины преисподней набираться знаний от вкушения экскрементов Владыки. Но люди!.. Едва я просил экзаменовать мою зрелость -- мне рассказывали об их деяниях и я сникал от стыта и зависти к ним! Человеческий разум способнее меня служил Владыке моему. Более молодые демоны подтрунивали надо мной. Но и высшие наши чины стали поглядывать на меня настороженно и даже с некоторым недоумением.
Я взялся за дело с бесноватым усердием. Изучал течение человеческого вещества во времени; вникал в сущность каждого человека и когда приходил к начальству с предложением -- всегда был посрамлен примерами из человеческой истории! Все мои коварства, изобретенные в муках поиска, уже давно были пройдены и усвоены людьми. Возможно ли, чтобы искуситель шел на поводу искушаемого?!! Владыка, чаявший во мне надежды, перестал примечать меня при встрече.
Вчера, заплутав в потемках, ко мне залетел ангелочек. Я приютил его и не выдал властям, хотя это строжайше запрещено. Мы много говорили. Между прочим он обещал замолвить за меня словечко и выхлопотать мне место в Чистилище. Он пытался "наставить меня на путь истинный". Тщетно! Доводы его неубедительнее тех, которыми пользуются в нашей системе. Но я смирился! А что есть смирение для бесконечного сомнения? -- сумасшествие! А что для меня сумасшествие? -- мое бессмертие!: однажды появившееся -- вечно! И нет вопросов, потому что нет ответов.
Меня поместили в клинику. За мной наблюдают. Иногда я позволяю себе крамольные речи. Меня пугают отправкой в райские кущи. Ничуть не страшно. Я много страдал и многое понял. Ад и рай не могут существовать, пока сущ человек. Должно быть, только во мне нарождается высшая истина. Чтобы творить зло -- будь человеком; чтобы восторжествовало добро -- не будь!
Один пьянчуга, чье имя я не рискну произносить разболтал мне за кружкой серы, что у большинства людей душа появляется только после их смерти. Поэтому, говорил он мне, нашему брату надо радеть о продолжительности человеческой жизни...
Ко мне снова залетал тот же ангелочек. Убеждал меня, что сбился с праведного пути, но мне в это слабо верится. Его подослали ко мне оттуда, узнав о моих сомнениях. Но если там об этом известно, а здесь не припятствовали нашей встрече, то... что это значит? Так теряюсь в догадках, что не могу себя найти! Выходит, и там и здесь не совсем уверены в правильности того, что делают!!! Неужели от меня ждут, что я уроню этого ангелочка и он будет считаться падшим? Нет, немыслимо! Это какой-то подвох!.. Санитары называют меня "белой вороной", а там, со слов ангелочка, за мной закрепилось имя "Испачканной белой вороны". Увы, во мраке не скроешь белых пятен. Теперь я представляю собой шахматную доску. Здесь белое, там черное! А вместо ума -- его отсутствие. Там я числюсь какой-то "Надеждой", здесь -- "Отмщением"! Я пешка в чужих игрищах!
Мне разрешают покидать клинику. Однажды я в задумчивости перешел границу. Пограничники ни с нашей, ни с той стороны меня не останавливали. Все меня ублажают! Могу говорить, что взбредет...
Начал замечать пренеприятнейшую метаморфозу -- моя субстанция потихоньку материализуется в че... Я понял! О, жестокость! Ангелы тьмы и света, не погубите! Заступитесь перед судьбой! Помимо воли моей превращаюсь в... в человека!!!
(ПРИПИСКА УЖЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РУКОЙ):
Служить другим -- идиотизм.
Служить себе -- большое свинство!
Служа другим, служить себе, --
Служа себе, другим служить...
(ВСЕ ЭТО ПЕРЕЧЕРКНУТО. ДАЛЕЕ РЕШИТЕЛЬНЫМ ПОЧЕРКОМ):
Да что я, сумасшедшая свинья!? Да я бы хоть сейчас застрелился от осознания собственной подлости, если бы не хотелось кушать!..