Проснулся Лев, позавтракал, потянулся, зевнул, но счастье не пришло. Беспокойно Льву за свое царство. Позвал он секретаря-волка.
– Серый, что у нас в лесу творится? Все ли довольны жизнью?
– Волки довольны! – сказал секретарь.
– Еще бы они не были доволны! А как остальные звери? Что-то на душе у меня муторно. Ты бы узнал, что и как.
– Щас! – сказал волк и взял телефон.
– Слушай, Заяц, – спросил волк. – Тут тебя спрашивают: доволен ли ты жизнью?
Лев с нетерпением ждал окончания разговора.
– Если кратко, – сказал Волк, – то зайцы очень довольны и со всем согласны.
– Это хорошо! – облегченно вздохнул Лев. – А как у нас с питанием?
– Волки сыты! – сказал секретарь.
– Ты скоро треснешь от сытости! А как зайцы?
Волк снова достал телефон.
– Уже не отвечает! – пробурчал он. – Наверное, лиса им позавтракала. Щас я другому позвоню.
– Ну? – спросил Лев.
– Все сыты! – сказал Волк. – Травы в лесу навалом.
– Замечательно и гармонично! – обрадовался Лев. – А как у нас с культурой?
– Это как? – не понял Волк.
– Ну, к примеру, ты пообедал и любуешься прекрасным.
– После обеда я сплю. А вот до обеда я всегда любуюсь тем, кем буду обедать.
– С тобой все ясно. А что у нас со спортом? Бег, прыжки?
– На высшем уровне, рекордсмен на рекордсмене! – повеселел Волк. – Когда я по лесу иду, то все бегают и прыгают. Только хвосты мелькают.
– А чрезвычайных происшествий в последнее время не было?
– Вчера один заяц начал тебя критиковать.
– И что он сказал?
– Ничего не сказал, не успел даже рта открыть! – сказал Волк и облизнулся.
– Это правильно. Закон, порядок, дисциплина – вот на чем все держится. Что еще?
– Белки-альбиносы стали жаловаться, что их обижают. Но мы всегда приходим на помощь. Лисы сказали, что альбиноски очень костлявые, но две, правда, успели в соседний лес убежать.
– И что соседи?
– Сволочи, как обычно. Свободы, видите ли, у нас мало. Я им наших тигров показал, теперь все спокойно.
– Свободу надо усилить. Собери завтра зверей на поляне, пусть за что-нибудь проголосуют. Только сначала всех пересчитай. Чтобы ни один голос не пропал. Ты понял меня?
– Кто же тебя лучше понимает, чем я! Все живые дружно поднимут по четыре лапы.
– Вот и славно! – сказал Лев и успокоенный лег подремать.

Жила-была Вода, и однажды надумала она сделать Природу красивой. Вода решила отправиться по свету и понаблюдать за Природой. Она превратилась в маленький Ручеек и потекла по Земле. Со временем Ручеек становился все шире и шире, все больше и сильнее. Вскоре Ручеек превратился в Реку и потек не быстро, как ручей, а медленно и важно, как течет настоящая река.
Вдруг ярко засветило Солнце, Река высохла и стала Паром. Пар поднялся высоко-высоко и спросил у Солнца:
- Солнце, зачем ты меня высушило?
Солнце и отвечает:
- Не бойся, я помогу тебе сделать всем добро!
Пар спрашивает:
- Солнце, скажи, как мне сделать Природу красивой?
Солнце улыбнулось и ответило:
- Ты сам догадайся, а я только подскажу. Растениям и деревьям нужен дождь!
Пар воскликнул:
- Точно! Спасибо тебе, Солнце!
И обернулся Пар Дождиком. Полил он все вокруг и любуется: все деревья, и кусты вновь зацвели, птицы запели свои веселые песенки, даже в пустынях появились оазисы. Все люди и животные радостно закричали:
- Спасибо тебе, Дождик!
А Дождик собрался вновь в звонкий Ручеек и потек, весело побежал по земле. Ему было очень радостно и приятно, что он сделал что-то хорошее для Матушки-Природы. Ручеек был очень доволен. Дальше он побежал очищать Моря и Океаны от соли.
Ручеек добрался до Моря и крикнул ему:
- Здравствуй, Море!
Море ответило:
- Привет, звонкий Ручеек! Чего ты хочешь?
Ручеек сказал:
-Можно взять у тебя немного соли в пищу людям?
Море задумалось:
- Ладно, Ручеек, вот тебе моя соль. Используй ее, как хочешь.
Ручеек обрадовано ответил:
- Да, хорошо! Спасибо тебе, Море!
Они попрощались, и Ручеек отдал соль в пищу людям, чтобы они были здоровыми, а потом принял свой первоначальный облик.
Вода обратилась к Природе и сказала:
- Природа, я сделала тебя красивой, я сделала людей здоровыми, я помогла Морю избавиться от лишней соли. Я выполнила свое предназначение.
Природа отвечает:
- Спасибо тебе, Вода, я тебе очень благодарна!
На том и разошлись. Вода, выполнив свое предназначение, вернулась к себе домой и стала спокойно жить и делать добро всему миру.
Автор : Урядова Ирина

Спешите делать добро!
Эта фраза совсем не избитая.
Спешите делать добро!
Ведь все дни наши Богом сосчитаны!

Спешите делать добро!
Не знаете, что завтра будет.
Спешите делать добро
Любимым, родным, просто людям!

Ведь может случиться и так,
Что завтра вы не успеете
Кому-то сделать добро
И горько потом пожалеете.

Спешите добро творить,
Чем можете – делом иль словом.
Учитесь ближних любить,
Ведь это жизни основа!

2009 год
 

Последняя жемчужина

То был богатый, счастливый дом!

Все в доме — и господа, и слуги, и друзья дома — радовались и веселились: в семье родился наследник — сын. И мать и дитя были здоровы. Лампа, висевшая в уютной спальне, была задернута с одной стороны занавеской; тяжелые, дорогие шелковые гардины плотно закрывали окна; пол был устлан толстым, мягким, как мох, ковром; все располагало к сладкой дремоте, ко сну, к отдыху.

Не мудрено, что сиделка заснула; да и пусть себе — все обстояло благополучно. Гений домашнего очага стоял у изголовья кровати; головку ребенка, прильнувшего к груди матери, окружал словно венчик из ярких звезд; каждая была жемчужиной счастья. Все добрые феи принесли новорожденному свои дары; в венце блестели жемчужины: здоровья, богатства, счастья, любви словом, всех благ земных, каких только может пожелать себе человек. —

Все дано ему! — сказал гений. —

Нет! — раздался близ него чей-то голос. То говорил ангел-хранитель ребенка. — Одна фея еще не принесла своего дара, но принесет его со временем, хотя, может быть, и не скоро. В венце недостает последней жемчужины! — Недостает! Этого не должно быть! Если же это так, нам надо отыскать могущественную фею, пойти к ней сейчас же! — Она явится в свое время и принесет свою жемчужину, которая должна замкнуть венец! —

Где же обитает эта фея? Где ее жилище? Скажи мне, и я пойду за жемчужиной! — Хорошо! — сказал ангел-хранитель ребенка. — Я сам провожу тебя к ней, все равно, где бы ни пришлось нам искать ее! У нее нет ведь постоянного жилища! Она появляется и в королевском дворце и в жалкой крестьянской хижине! Она не обойдет ни одного человека, каждому принесет свой дар — будь то целый мир или пустяк! И к этому ребенку она придет в свое время!

Но, по-твоему, выжидание не всегда впрок, — хорошо, поспешим же отправиться за жемчужиной, последнею жемчужиной, которой недостает в этом великолепном венце! И они рука об руку полетели туда, где пребывала в тот час фея. Они очутились в большом доме, но в коридорах было темно, в комнатах пусто и необыкновенно тихо; длинный ряд окон стоял отворенным, чтобы впустить в комнаты свежий воздух; длинные белые занавеси были спущены и колыхались от ветра. Посреди комнаты стоял открытый гроб; в нем покоилась женщина в расцвете лет. Покойница вся была усыпана розами, виднелись лишь тонкие, сложенные на груди руки да лицо, хранившее светлое и в то же время серьезное, торжественное выражение. У гроба стояли муж покойной и дети. Самого младшего отец держал на руках; они подошли проститься с умершею. Муж поцеловал ее пожелтевшую, сухую, как увядший лист, руку, которая еще недавно была такою сильною, крепкою, с такою любовью вела хозяйство и дом.

Горькие слезы падали на пол, но никто не проронил ни слова. В этом молчании был целый мир скорби. Молча, подавляя рыдания, вышли все из комнаты. В комнате горела свеча; пламя ее колебалось от ветра и вспыхивало длинными красными языками. Вошли чужие люди, закрыли гроб и стали забивать крышку гвоздями. Гулко раздавались удары молота в каждом уголке дома, ударяя по сердцам, обливавшимся кровью.

— Куда ты привел меня? — спросил гений домашнего очага. — Тут нет фей, чей дар, жемчужина, принадлежал бы к лучшим благам жизни! —

Она тут! — сказал ангел-хранитель и указал на фигуру, сидевшую в углу.

На том самом месте, где сиживала, бывало, при жизни мать семейства, окруженная цветами и картинами, откуда она, как благодетельная фея домашнего очага, ласково улыбалась мужу, детям и друзьям, откуда она, ясное солнышко, душа всего дома, разливала вокруг свет и радость — там сидела теперь чужая женщина в длинном одеянии.

То была скорбь; теперь она была госпожой в доме, она заняла место умершей. По щеке ее скатилась жгучая слеза и превратилась в жемчужину, отливавшую всеми цветами радуги.

Ангел-хранитель подхватил ее, и она засияла яркою семицветною звездою. — Вот она, жемчужина скорби, последняя жемчужина, без которой не полон венец земных благ!

Она еще ярче оттеняет блеск и красоту других.

Видишь в ней сияние радуги — моста, соединяющего землю с небом?

Теряя близкое, дорогое лицо здесь, на земле, мы приобретаем друга на небе, по которому будем тосковать.

И в тихие звездные ночи мы невольно обращаем взор к небу, к звездам, где ждет нас иная, совершенная жизнь.

Взгляни на жемчужину скорби: в ней скрыты крылья Психеи, которые уносят нас из этого мира!

!

Пообещай, что ты никогда не забудешь меня,

потому что если я буду думать, что ты меня забудешь,

я никогда не уйду...)

Алан А. Милн "Винни Пух"

добрая и немного наивная мудрость от милого сочинителя пыхтелок и ворчалок с опилками в голове)...

думаю, такая мудрость ещё никому и никогда не вредила;)

мудрая и интересная сказка...

Ходила девушка по лесу, собирала ягоду-малину. Не заметила, как забрела в такую чащобу, что назад пути не найдет. Она и туда, и сюда, и влево, и вправо — нет нигде ни дорожки, ни тропочки. Бродила она день, и два, и три, ягодой кормилась, под кустами ночевала. На четвертые сутки вышла девушка на зеленую светлую поляну и надивиться не может: стоит посреди поляны огромный-преогромный дуб, а на том дубу на самом верху большое искусно сделанное гнездо. А в гнезде птица невиданной красоты, разукрашенная яркими разноцветными и золотыми перьями. Взмахнула птица крылами — и всю поляну чудесным светом озарило. Запела птица веселым голосом — словно на гуслях звонких заиграли. Хвостом птица повернула — и вся поляна пошла кругом, стоит девушка, где стояла, а уже на другом месте очутилась, будто плывет она в лодке мимо лесу, мимо частого, только деревья перед глазами мелькают. Так приблизилась девушка к гнезду чудесной птицы. И заговорила птица человеческим голосом: — Кто ты такая, девушка? Откуда? Как ты меня нашла и зачем искала?

МЕЧ СВАРОГА

Мифы славян, рассказанные для детей

Посвящается светлой памяти бабы Любы

ТО НЕ СКАЗКА-ПОБАСКА, ТО ЖИЗНЬ БЫВАЛА…

Вы открыли Волшебную книгу. Самую настоящую!

В ней много удивительных историй, сказаний, или, как говорят люди учёные, – мифов. Их рассказывали в старину наши прабабушки и прадедушки своим внукам – нашим бабушкам и дедушкам. Ох, и давно это было!

Потом эти сказания забылись… Но не везде. Есть одно чудесное место вдали от больших городов, в лесах за Волгою, у озера Светлояр.

Вот там-то эти сказы помнят очень хорошо. Ведь, как известно любому, кто бывал в мире русских сказаний, там сокрыт невидимый град Китеж.

Не простые это места, заветные… Здесь свято хранятся самые сокровенные русские сказы и песни.

Некогда из тех сказочных мест, из своего детства и юности, вышел и я. А ныне живу, и уже давным-давно, в Москве.

Это большой город, где мало верят в сказки. Но и теперь я часто переношусь в прошлое в своих книгах, да и в снах. А порою и просто беру билет на поезд и возвращаюсь на родину. А там ждёт меня наш старый дом, изба на высоком яру над Волгою-рекой. И теперь я беру с собою сына, чье имя Ярослав – тоже память об озере Светлояр.

Ведь это – озеро Ярилы-бога, коего почитали в старину жившие здесь берендеи, сказочные наши предки. И тут передаю ему те же сказы, или старины, что рассказывала здесь, на крылечке под старыми яблонями, моя бабушка Люба.

А также и другие, что мною были собраны, услышаны в иных местах, да и в снах. И вновь будто открываю калитку в детство… Ой, и мало я ценил то время! И жалею сейчас об этом. Это было обычно: и сказки, что сказывала баба Люба, и русская печка, и куры в сенях, и ткацкий станок на чердаке, и домотканая рубаха.

И… куричий бог, крынкою висевший на заборе, и дух-шилишига, копошащийся за печкой, и волшебный урошный камень, что оберегает от всех бо?лестей и го?рестей. А рядом, чуть не под окнами, катит волны величественная, святая Волга-матушка.

И здесь же Пановы горы, укрывающие колдовские тайны панов – древних подземных жителей. А окрест – сказочные Берендеевы леса. Недалече и само Ярилино озеро – Светлояр, в коем сокрылся город святых праведников, героев и старых наших князей – Китеж.

И путь к тому граду открывается ныне лишь во снах, и охраняет его сам Медвежий Царь. А ведь он и есть сам древний бог Велес, батюшка Ярилы…

Спустя годы я понял, что всё это были чуть ли не последние приметы старины. И что в городах о такой жизни только слышали, да и в деревнях по-старому уже тогда мало кто жил. А ныне, почитай, и вовсе никто не живёт. В те годы я и начал сам рассказывать сказки.

Рассказывал соседским детям и то, что слышал от бабы Любы, и то, что узнавал из книг. А уже в школе, с друзьями и с помощью родителей, мы устроили краеведческий музей. Вот так с ведания о крае родном и начался наш путь в сказку. Мы собирали местные предания, старинные книги, изучали старославянский язык.

И тогда же соприкоснулись с волжской тайнописной традицией, поныне мало известной и ещё менее изученной. Это были «Глубинные-голубиные книги», а также «Златые чепи», писанные заветными письменами. И в них, так же как в сказах и песнях нашей земли, что хранились в тайных скитах, находились те сокровенные былинные сказы, что стали ныне «Песнями Гамаюновыми».

Теми Песнями, по коим в школах теперь и изучают русские языческие сказания и мифы, и кои пересказаны старым словом да сказовым строем в книге, которую вы сейчас читаете… И ещё, уже в школьные годы, мы изучали, и не только по учебникам, древнюю историю родного края – Поволжья, Владимирщины и Костромы.

С годами ширился охват земель, где собирались нами сказы и предания старины. И мы также собирали книги разных учёных людей в библиотеки и делились ими с друзьями, как настоящим сокровищем. Наши искания истоков традиции устремлялись и за рубежи России. Взоры обращались и за границы стран, где говорят на языках, похожих на наш.

Ведь все начальные эпические предания и Европы, и Азии имеют один исток. И мною также уже после школы, университета был издан русский эпос «Книга Коляды».

И изводы его, такие как «Песни Гамаюна», «Песни Алконоста» и «Песни Сирина». Изданы мною и переводы болгарского эпоса «Веды славян». А также русские языческие летописи: «Велесова книга», «Ярилина книга»; и ещё булгаро-татарская «Летопись Бараджа – крылатого змея».

И всегда я не разделял эпическую традицию на славянскую, татарскую, финскую, а также индийскую, и даже иранскую, китайскую и иные.

Какой бы древний источник я ни открыл, оттуда изливались песни и сказы, знакомые мне с детства, ибо древнейшие мировые мифы лучше сохранились на Руси. Древние русские боги только надели личины былинных богатырей, бояр, святых. В волшебном и сказочном, былинном мире нет границ между народами.

Сказочные образы свободно перетекают из Руси в Грецию, Иран, Индию, Китай. Им не препятствуют ни горы, ни пустыни, ни моря. Однако исток мирового эпоса находится на Руси, именно русская традиция более древняя.

И всегда при работе со старыми текстами я ощущал будто помощь извне – от родителей и предков наших, и от тех, что были православными, и от считавшихся язычниками. И от отца и мамы, и от бабушки Любы моей… Они уже покинули нас, но любовь их с нами и они будто всё равно где-то рядом…

Там, на крыльце под яблонями, в старой нашей волжской избе…

* * *

Многое вспоминается из детства… Пред глазами, как осколки цветного стекла в калейдоскопе, мелькают дни, праздники и будни… Много разных мелочей, но из них и состоит наша жизнь, и каждая из них по-своему важна.

Да ведь и все другие сказы о древних богах русских также в старину были связаны с календарными праздниками Кологодья… Напомню о тех праздниках и здесь, прежде чем сказы волшебные пересказывать. А то всё уж забылось, быльём поросло. Мало кто ныне помнит, как, да и когда, их праздновали.

И сроки забыты, и смысл тёмен, всё спутано-перепутано. Но мы всё же начнём распутывать сей клубок…

И так покатится он через леса на горы… И мы пойдём вслед за ним, за тридевять земель, за тридевять морей, разматывая нить памяти рода нашего…

I. Сказы Рода Рожанича

Прилети, Гамаюн, птица вещая, через море раздольное,

через горы высокие, через тёмный лес, через чисто поле.

Ты воспой, Гамаюн, птица вещая, на белой заре, на крутой горе,

на ракитовом кусточке, на малиновом пруточке…

Птица вещая, птица мудрая, много знаешь ты, много ведаешь…

Ты скажи, Гамаюн, спой-поведай нам…

Отчего зачался весь Белый Свет? Солнце Красное как зачалось?

Месяц светлый и часты звёздочки отчего, скажи, народились?

И задули как ветры буйные? Разгорелись как зори ясные?..

Присказка

Весна-красна́ пришла!..

С румянцем, с вешним солнышком-колоколнышком! С розовеющей корой на оживших кустах, с юными клейкими листочками. А вот и первую пчёлку тепло погнало из улья…

Выбралась она, прошлась по летку́, прихорашиваясь, крылья расправила и метнулась, победно зажужжав…

Ищет окрест проталинки и первые подснежники… Весна! Вот ты и с нами! Прилетела на крыльях пчелиных.

А Зима-то! Ой, матушка-то наша седовласая… Отвыла метелями, оттрещала напоследок морозами…

И вдруг, когда устали ждать, обессилела, осела грязным сугробом… и вдруг зажурчала весело ручьём! Ей-то поначалу не поверили. Она то отступала, то вновь шастала по лесам – грозила, леденила, мела…

Силой ледяной похвалялась. Ещё вчера!.. Но вот уже и нету её! А почему так? Да всё оттого, что мы её проводили на Масляной неделе. Спровадили лютую! Сожгли чучелом из тряпья да ветоши, соломой набитым.

А весеннее Ясно Солнышко блинами зазвали… – Взялась весна-то… – так гова́ривала баба Люба. – На Красну горку[1] взялась. На яре́ц, на самый початок… – Бабусь, а бабусь! – канючу я, ещё малец с мизинец. И дёргаю бабу Любу за юбку. – А что это – ярец? – Ярец-млад – то первый месяц по зиме, на почин весны ярой.

Так-то по старине́ сподобнее бала́кать-то… Белояром его та́ко же и́но кличут. Се колого́дью крестьянску начало…

Но зачинается оный-то не с поча́тку марта, а по-позжее, егда Солнце Ярово горе́ воздымается… Я щурю глаза, гляжу прямо на Солнце – юное, но уже не по-весеннему жаркое, ярое…

И будто вижу: легко ступая по золотистой пыльце, нисходят к нам от терема Солнца, как из сказки, златокрылые добрый молодец и красна девица…

Ярец-Белояр – это ты пришёл к нам! Первый месяц весенний. Пришёл как юноша златовласый, зеленоглазый, с букетом подснежников. Бог Вешний, бросивший Зиму и берущий в супруги Весну! А где же быть свадьбе Белояра и Весны Яровой? Не в оврагах и буераках, не в чащобах тёмных… Там ещё снег и сон зимний… А на горе Красной, пригретой Ярилою – Ясным Солнышком. Красная горка! Ярец-Белояр, юный весенний бог, уже там! Оттого и розовеет молодая кора и вишенье расцветает!

И Красная горка укрывается белою кисеёю лепестков, как зардевшаяся от смущения невеста на выданье… Белое на розовом!..

А мы уже повесили ленточки на берёзе белой. И они трепещут на ветру… И там же, на Красной горке, лежит Бел-горюч камень Алатырь.

И на нём, на Кресте Солнечном, распят весенний бог Белояр в лютую Зиму… Крыжень-бог на Кре́се солнечном! Он же имеет и имена иные, тайные – Бус, Святояр и Даждь-бог!..

А для бабы Любы он ещё и "Исус Кре́стос" – бог крестьянский. Смертию смерть поправший и во гробе́ живот даровавший… Старый русский бог! И не верит она отцу, смеющемуся: да разве ж он русский? А вот так… Русский и всё тут! И волосы его цвета спелой ржи, и глаза зелёные… И это он Бусом Белояром воскрес волею Вышней и обручился с Весною Яровой. А от того Буса Вешнего, что взошёл на Красную гору, цветёт вишня.

А на вишне той Гамаюн птица вещая поёт песни весенние… И от песни той, да любви ярой, припекает Солнышко Красное. И под вешним Солнышком тают снега, и мир вновь рождается – и так возрождается. И то не слёзы текут с Красной горы, а ручьи бегут. И стекаются они в потоки, и будят сонные, скованные льдом реки… И вот сама Волга-матушка очнулась от зимнего сна. Взломала ледяные оковы… Вздулась. И, грохоча, сметая ветхие мостки, пошла… Понесла в тёмной воде грязные льдины, смывая с берегов листву и лежалый мусор, бурля у свай и причалов.

И уткнулась в плотину, разбилась, закрутилась, пробуя её на крепость… Не сейчас… Но капля и камень точит, и река свалит преграду, как уносит время все дела наши… И зашумел, набрал силу потеплевший вешний ветер. И жизнь, ещё сонная, пробилась на чёрных проталинах, пахнула живыми запахами от реки, защебетала на все лады…

* * *

Весна-красна́ уже в силу вошла,

да и месяц ярец-постный весь прошла…

– Нонче перелом поста, щука ходит без хвоста…

– улыбается баба Люба и кивает в сторону крыльца.

Там за дверью, в сенях, – отец. Он копается в рыбацких снастях. – Отчего ж без хвоста-то? – дивлюсь я. Мне отвечает отец, выходя с удочками и сачком: – Не́што сам не знаешь? Мы вон тоже почитай всю зиму маялись, бились, аки рыба об лёд, в городской суете, покуда в деревню не вернулись. Так и щука билась, пока лёд хвостом не пробила и весна не наступила… Весело нам стало, да только щука свой хвост потеряла!..

Мы шли к реке, всегда теперь тёмной, хоть половодье уже сошло. Тут, за плотиною, всегда разлив и водная ширь до края неба… Волжское море! Так его тут и зовут: мо-о-оре!.. Здесь Волга стоит высоко, врезаясь в притоки, обтекая острова и образуя заводи, в глуби коих и теперь видны топляки, стволы и леснины.

Нас трое рыбаков – отец, я и старший брат мой Андрюха. Спустившись по обрыву к реке, мы освобождаем нашу лодочку-бударку от цепи. Сталкиваем её в воду, оставляя на прибрежном песке борозду и свои следы. Рыболовные снасти, удочки и сачки, брошены на днище. И вот уже вёсла легли в пазы и… вперёд!

В море! Греби правой, табань левой! Вороти нос к волне! Отец мой, Игорь Иванович, строитель судов и потомственный рыбак, как и многие в нашем роду. И старую мудрость рыбачью отец освоил вполне. И нам её передал. И мы с братом всегда следили, как он готовил снасти и как крючки привязывал особыми узлами. – Вот этот узел для леща… Видите, как завязан?

Колечко и перекрестье. Это знак Солнца. Потому как лещ – рыба солнечная, свет и простор любит… А это узел для щуки… – И этот узел тоже – знак тайный? – Эта петёлка… означает яйцо. Да! Но не простое яйцо, а золотое. Что наш мир породило… – значительно подмигнув, отец затянул петельку на ушке двужального крючка с блесной.

Петля в самом деле похожа на яйцо. А как отец её затянул, она обратилась в заговоренный узелок. Волшебство! Слова отца, уж не знаю как рыбу, а меня впечатлили. Выходит, рыбу ловят не абы как, а на заколдованные узелки… А они ведь ещё и старые наши письмена… А баба Люба посмеивается и поясняет: – Наши деды ска́зывали, как по Рожденью Мира из моря-окияна явилася Щука-Калуга. Она-де и держала в зубах это-само Яйцо.

Из желтка онаго после родилось Солнце Красно, из белка – небо, а из скорлупы – Матушка Земля…

С тех пор все щуки возомнили себя невесть кем. Лёд по весне хвостами бьют – будто разбивают! А заметивши что-то круглое да блестящее в глубине, сразу – хвать! А вдруг се и окажется то-само Яйцо Золотое? – Да-да… – кивает, соглашаясь, отец. – Вот потому-то щуки очень даже легко на такие узелки загово́ренные да блёсны ловятся. – Пап, неужели ты веришь, что те рыбы, коих мы тут ловим, читают эти самые узлы? – изумляюсь я. Брат мой Андрей – а он завсегда насмешник – уверяет меня с искрой в глазу: – А как же, рыбы не враз наживку глотают. Вначале узлы разбирают, послание читают. Если завязано, мол, им угощенье, – ам!..

И всё, на крючке. А нет – плывут себе прочь… – А вот мы и проверим, обучены ли рыбы грамоте старой… – усмехается отец. – Попадутся ли на крючок, как иные глотатели книг… Рыбалка удалась на славу. Щука и лещ клевали вовсю. А ведь вышли мы на лов поздновато по причине необоримой лени… Такая удача рыбацкая – не иначе как из-за загово́ренных узелков да волшебных блёсен! А после на море разразилась гроза.

Молнии ви́лись над нами, как драконы золотые, ирбисы небесные… Те, что рождаются, согласно поверью волжскому, из шаров-молний, золотых яиц. Говорят же, что и наш мир от такого яйца родился…

И мы едва утекли домой под потоками ливня… Мокрые, но весёлые! Принимайте улов богатый, родные наши! И вот мы уже дома, в избе. И баба Люба с мамою колдуют у печи. Готовится уха из щуки, поделённой на всех по старому обычаю. А вот и главное блюдо на разговенье – утка с яблоками. И к ней в придачу "яблошник" – только он не из яблок готовится, а из картошки, что у нас по-старому зовут "чёртовым яблоком".

Это вроде как просто пюре… Просто, да не просто! Вы такого и не едали небось. На парном-то молоке распущенное, да в горшке томлённое на жару и пару, в русской печи… Лакомство нежнее птичьего молока!

А вот и пироги с вишнею! К чаю самоварному! Ой ты, Самовар Самоварыч! Собеседник живой, сверкающий золотом и сам довольный собой. На еловых шишечках гретый, сапогом раздутый. От него-то и тепло, и дух особый, лесной, шишечный по дому расходится…

И входит весь за один присест! Чай-то пить – не дрова рубить!.. А я сижу за столом, за чаем, размышляю… Вишенье-то в пирогах то Злату Вышню угодно. Ему почтенье шишечное угощенье… А Щука мир родила из Яйца Золотого, вот и подают её с яйцами ва́реными… А "чёртов яблошник" да утка с яблоком в клюве… Это ведь тоже из старого сказа картинка лубошная… Какого? Да всё того же – о Рождении Мира.

И об Утке, желавшей заглотить Алатырь-камень, дабы обрести власть над всем Белым Светом… Ой и наивная! Против неба пошла! Так потому у неё и не вышло ничего дельного! И нужно отобрать у неё яблочко-то печёное из клюва, да и самим проглотить его. Вкусно-то страсть как!.. Волшебство!.. Вот и отошли праздники…

И вечер уже, и голова кло́нится к подушке стёганой. И половицы поскрипывают, и поёт сверчок… Не пора ли песни петь колыбельные да сказы сказывать?..

Бабусь, а бабусь! Ох, и много есть сказов о богах прежних, о волшебниках и колдунах, да чудесных существах. Много их и в книгах старых, глубинных-голубиных… Есть они и в песнях баюнных-гамаюнных…. И мне их сказывали… И пора уже теперь мне пересказать их и сыну моему, и вам…

Как то было в годы старые, в прошлом уж веке, в старом нашем селе берендеевом…

Из книги Александра Асова Мифы славян для детей и их родителей.

Меч Сварога (далее будет)

Он остановился и сверился с картой, которую задорого купил у одного купца. Очень задорого – отдал все, что накопил, все, что было за душой, оставил себе только котомку с буханкой хлеба да флягу с водой.

Купец утверждал, что не раз бывал в этих краях, но в город не заходил. Зачем купцу город, в котором и денег-то не водится?

Пока что карта не лгала: все отмеченные на ней ориентиры были на месте. Вот и этот, последний – утес в форме трезубца, не оставлял сомнений.

Если верить купцу и его карте, то за утесом сразу увидишь Золотой Город.

Место, куда он мечтал попасть, цель, к которой он стремился много лет. Теперь, когда до Золотого Города оставалось совсем немного, можно было бы и расслабиться, сделать привал. Но он хорошо знал, что именно эта эйфория на пороге триумфа погубила уже не одного путешественника, а потому решил не повторять чужих ошибок. - Отдохнем в Золотом Городе, — пробормотал он и прибавил шагу.

«Под небом голубым есть город золотой,

С прозрачными воротами и яркою звездой.

А в городе том сад, все травы да цветы;

Гуляют там животные невиданной красы»,

— зазвучало у него в голове в такт шагам.

Он любил эту песню, она была его верным спутником в дороге, можно сказать, его Путеводной Звездой.

Она придавал ему сил, наполняла его радостью, влекла вперед и вперед, побуждая преодолевать препятствия и сметать преграды.

Жила-была девочка по имени Маруся.

С виду, вроде бы, — обычная, ничем особенным не приметная, тихая. Но — улыбалась она всем ласково. И взгляд у неё был добрый и тёплый — потому, что проявлялся в нём свет сердца любящего.

И была она добра и приветлива — не только к людям, что рядом жили, но ко всем существам: и к травкам, и к цветкам, и к пташкам, и к зверюшкам, и к букашкам даже. Многие за доброту её — над ней посмеивались: и цветочек ей зря не сорви, и жучка не раздави, и на муравья не наступи… …

Раз с ней такая история случилась. Гуляли девочки, вышли к лугу, а там — красота, приволье, цветочки благоухают, бабочки и пчёлки летают! И решили девочки на ромашках погадать: кого из них какой мальчик любит? И — давай ромашки срывать, лепесточки с них обрывать: «Петя меня: любит — не любит, любит — не любит…», «Ваня меня: любит — не любит, любит — не любит…». А Маруся их отговаривает:

— Посмотрите: каждый цветочек — он ведь всё вокруг себя любит, всем свою красоту дарит! Чем губить их ради забавы, учитесь лучше сами любить — как они, эти цветочки! Да и разве же полюбит вас кто, если вы цветочки так обижаете?

Вот, эти ромашечки: они — как солнышки, дарящие нам свою нежность! Вы на них посмотрúте: они ручки-лепесточки во все стороны раскрыли и говорят всем каждая: «я вас — люблю!»

Или вот — колокольчики! Слышите, как они поют свою песенку? Динь-динь, улети в неба синь! Динь-динь, зло в себе отринь! Доброй будь: в этом — суть! Динь-день, пусть будет радостным день! Нужно только уметь слушать тишину — и тогда песенка и колокольчика, и любого другого цветка в этой тишине будет слышна! —

Ну и выдумщица ты, Маруся! — стали смеяться девочки. И с тех пор так и прозвали Марусю: Ромашка.

Родилась у меня Мечта.

Робкая такая, маленькая, несмелая… Но зато краси-и-и-ивая! И перспективная – я сразу разглядела в ней большой потенциал.

Решила я проследить, к каким целям может привести такая Мечта: прищурилась, пригляделась – и даже ахнула.

Вот это да!!! Очень даже волшебно должно получиться. Многие о таком и мечтать не могут, а в моем будущем такой результат явственно просматривается.

Решила я, что буду Мечту взращивать, чтобы она из маленькой превратилась в большую и даже грандиозную. Для начала решила ее родственникам представить. -

Смотрите, — говорю, — какая у меня Мечта! Такая свежая, такая оригинальная, такая вдохновляющая! -

Что ты! – всполошились родственники. – Какая-то она… вызывающая, что ли. Будет зависть вызывать и осуждение. -

Слишком высокая, — рубанул сплеча дедушка и укоротил Мечту чуть не вдвое. -

Не жирно ли будет? – категорически заявила бабушка и застрекотала ножницами, обрезая Мечту по бокам. -

Красивая, конечно, но маловероятная, — вздохнула мама, и Мечта побледнела и потеряла свой парадно-победительный вид. -

Вот еще выдумала! – нахмурился папа. – Ни у кого в нашем роду не было такой глупой задумки! Не одобряю. Тьфу на такие мечты! Сказал – словно топором по Мечте жахнул, она аж сплющилась.

Смотрю я на свою деформированную, урезанную, оплеванную Мечту и чуть не плачу: а ведь такая красивая была!

Тут Цель голос подает: - Посмотри на меня! Оцени, какая я великая! Ощути, какая я желанная! Пожалуйста, не бросай Мечту! Помоги ей снова расцвести! Я ведь тоже очень заинтересована, чтобы меня кто-нибудь достиг и превратил в Явь!

Прижала я к себе Мечту, утерла слезы, утешила. - Не расстраивайся, маленькая, — говорю. – Подумаешь, не поняли нас! А мы замкнемся в себе и родственникам на глаза попадаться будем как можно реже. Давай-ка, я тебя самостоятельно начну холить и лелеять!

Успокоилась Мечта, воспрянула духом, повеселела.

СКАЗКА О КРИВОМ ЧЕЛОВЕЧКЕ

На маленьком стуле сидит старичок, На нем деревянный надет колпачок.

Сидит он, качаясь и ночью, и днем, И туфли трясутся на нем.

Сидит он на стуле и машет рукой, Бежит к старичку человечек кривой. -

Что с вами, мой милый? Откройте ваш глаз! Зачем он завязан у вас?

Кривой человечек в ответ старичку: - Глазок мой закрылся, и больно зрачку.

Я с черной грачихой подрался сейчас, Она меня клюнула в глаз.

Тогда старичок призывает жука. - Слетай-ка, жучок, на большие луга.

Поймай мне грачиху в пятнадцать минут - Над нею устроим мы суд.

Не ветер бушует, не буря гудит,- Жучок над болотом к грачихе летит. -

Извольте, грачиха, явиться на суд - Осталось двенадцать минут.

Двенадцать минут пролетают, спеша, Влетает грачиха, крылами шурша,

Грачиху сажают за письменный стол, И пишет жучок протокол. -

Скажите, грачиха, фамилью свою. Давно ли живете вы в нашем краю?

Зачем человечка вы клюнули в глаз? За это накажем мы вас.

Сказала грачиха:- Но я не виновна, Сама я, грачиха, обижена кровно:

Кривой человечек меня погубил, Гнездо он мое разорил. -

Ах, так!- Рассердившись, вскричал старичок. - Ах, так!-

Закачался на нем колпачок. - Ах, так!- Загремели железные туфли.

- Ах, так!- Зашумели над туфлями букли. И пал на колени лгунишка негодный,

И стукнулся лобиком об пол холодный, И долго он плакал, и долго молил,

Пока его суд не простил. И вот человечек к грачихе идет, И жмет ее лапку,

и слово дает, Что он никогда, никогда, никогда Не тронет чужого гнезда.

И вот начинается музыка тут, Жуки в барабанчики палками бьют,

А наш человечек, как будто испанец, Танцует с грачихою танец.

_____

И если случится, мой мальчик, тебе Увидеть грачиху в высоком гнезде,

И если птенцы там сидят на краю,- Припомни ты сказку мою.

Я сказочку эту не сам написал, Ее мне вот тот старичок рассказал -

Вот тот старичок, что в часах под стеклом Качается ночью и днем. -

Тик-так!- Говорит под стеклом старичок. -Тик-так!- Отвечает ему колпачок. -

Тик-так!- Ударяют по камешку туфли. -Тик-так!- Повторяют за туфлями букли.

Пусть маятник ходит, пусть стрелка кружит

Смешной старичок из часов не сбежит.

Но все же, мой мальчик, кто птицу обидит, Тот много несчастий увидит.

Замрет наше поле, и сад обнажится, И тысяча гусениц там расплодится,

И некому будет их бить и клевать И птенчикам в гнезда таскать.

И если бы сказка вдруг стала не сказкой,

Пришел бы к тебе человечек с повязкой,

Взглянул бы на сад, покачал головой

И заплакал бы вместе с тобой.

Николай Заболоцкий

*****

Однажды Мыш* попал в беду - Он в лапы угодил Коту.

Промолвил Кот : - Вот и обед, Всё лучше мыш, чем "Китти - Кэт".

Вот плохо - мелкий ты уж очень, Какой то ты не очень сочный.

Но что поделать, худ да мал, Но всё же съем - Так кот сказал.

Мыш, от печали весь поникший, Коту ответил еле слышно: -

Какая из меня еда? Дай подрасти, дня через два

Я вырасту, тогда и съешь... - Дня через два? А встреча где ж? -

На этом месте, в этот час Покорно буду ждать я Вас. -

Ну что ж - подумал Кот немного - Согласен, - и продолжил строго: -

Не поленись, побольше кушай! Чтоб выглядел ты спелой грушей!

Тогда и съем тебя. Пока. И помахал хвостом. Слегка. Срок подошёл, а Мыша нет. -

Что за дела! Где мой обед? Каков подлец, он не пришёл И пуст обеденный мой стол!

А в это время за углом Мыш угощался сухарём: "И никакой я не подлец, Я просто жить хочу...

Конец.

мыш* - в русском языке это слово пишется с мягким знаком (жен. род), но мой герой именно мужского рода, поэтому я и осмелился так написать.

Впрочем и до меня были случаи: "Кто ему на дно ковша бросил дохлого мыша?"

Л. Филатов. Мультфильм "Гордый мыш" и т.д.

Сказочник

САМАЯ БОЛЬШАЯ РОСКОШЬ НА СВЕТЕ - ЭТО РОСКОШЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ОБЩЕНИЯ......

29 июня (1900-1944) в Лионе, Франция, родился АНТУАН МАРИ ЖАН-БАТИСТ РОЖЕ ДЕ САНТ- ЭКЗЮПЕРИ,

писатель, поэт, профессиональный летчик,"ПИЛОТ НАШИХ ДУШ"

....Лучше ты приходи всегда в один и тот же час, - попросил Лис. -

Вот, например, ты будешь приходить в четыре часа,

я уже с трех часов почувствую себя счастливым.

И чем ближе к назначенному часу, тем счастливее.

В четыре часа я уже начну волноваться и тревожиться.

Я УЗНАЮ ЦЕНУ СЧАСТЬЯ....

Из "Маленького принца" КОРОЛЯ СОЛНЦА

Ах эти невидимые связи!

Со вчерашнего дня вертится в голове: А где же люди? —

вновь заговорил наконец Маленький принц. —

В пустыне все-таки одиноко... —

Среди людей тоже одиноко, — заметила змея.

Сказка о Лунных красках

Давным-давно,когда по небу летали прекрасные и грозные драконы, а по земле скакали величественные и великолепные единороги...
Жила-была маленькая принцесса.
Она была совсем юной - всего 8 лет от роду,но была настоящей красавицей.
Она была истинной гордостью своих родителей.
Отец-король научил ее прекрасно читать и писать,а мать-королева - писать невероятно прекрасные картины.
Принцесса очень полюбила рисовать и каждый день часами стояла у мольберта с красками.

*****

Однажды Принцесса очень поздно закончила рисовать и легла в кровать далеко за полночь.
Она очень долго ворочалась и крутилась,но никак не могла уснуть.
Тогда она встала и, закутавшись в теплое одеяло, вышла на балкон.

Лунный свет преобразил все королевство- оно стало во сто крат прекраснее и величественнее.
Принцесса завороженно смотрела на это великолепие и не могла отвести глаз.

Раз открыв для себя эту прелесть,девочка теперь каждую ночь выходила на балкон и долго смотрела на загорающиеся звезды и ослепительно сияющую луну.
Однажды она даже заговорила с прекрасной Луной - рассказала той о всех своих печалях и радостях, бедах и счастливых мгновениях.

И Принцессе показалось, что Луна услышала ее тоненький голосок и ласково погладила по светлой головке.
Девочке стало намного легче.
Теперь каждую ночь она приходила на балкон и рассказывала Луне,как прошел ее день.


Один раз принцесса грустно произнесла:" Вот бы сделать так,чтобы родители мои вновь стали молодыми!" и Луна услышала маленькую девочку.
Луна легко провела рукой по плечу Принцессы и сказала красивым,словно звон колокольчиков, голосом:" Я помогу тебе,дитя. Я дам тебе особые,волшебные краски. Ты нарисуешь ими своих родителей и повесишь эту картину в их спальне.

И пока будет эта картина висеть,будут твои родители живы и здоровы."
Луна зачерпнула рукой кусочек темно-синего неба, и он превратился в синюю краску, несколько звезд обернулись краской желтой...

Так через несколько минут перед маленькой Принцессой лежал набор прекрасных Лунных красок.

Поблагодарив Луну,девочка побежала обратно в комнату и сразу де села рисовать.
Краски наносились легко и невесомо - рисовать ими было одно удовольствие.

За этим занятием Принцесса провела не одну и не две ночи,но наконец,спустя две недели кропотливого труда, невероятная в своей красоте картина была готова.
На ней было изображено огромное поле ромашек, а посреди поля- совсем еще молодые Король и Королева.


Смеющийся Король сидел прямо на земле, а на голове его вместо короны красовался простой и незатейливый венок, второй такой же плела Королева.
Потом Принцесса тихо прокралась в спальню родителей и повесила картину над изголовьем кровати.
И все,что сказала Луна, оказалось правдой- еще не 10 и не 20 лет правили Король и Королева,а королевство их только процветало...
С тех пор и существует легенда,что картина, написанная ночью особыми красками имеет волшебную силу.

А еще говорят, что если ночью загадать искреннее желание,глядя на полную луну, то оно обязательно сбудется.
А верить этому или нет - решать только вам.

Ермолаева Марина

"– Мир тебе, – ласково сказал Ангел, присаживаясь рядом с Котом на толстую ветку и стряхивая с неё снег. –

Привет, – Кот приоткрыл зеленый глаз, лениво оглядел Ангела и отвернулся. Ангел спрятал под крыльями босые ноги и посмотрел вниз. Под ними лежал белый двор, полный смеха, визга, летающих снежков и скрипа шагов. –

Высоко ты забрался, – сказал Ангел, оценивая расстояние до земли. –

Зато сюда даже Сашкин снежок не долетит. Ангел понимающе кивнул и подобрал опущенные крылья. Помолчали. –

А ты что, за моей старушкой явился? – не поворачивая головы, спросил Кот. Голос его был такой же ленивый, но Ангел сразу увидел, как сгустилась вокруг него боль и тревога. –

Нет, я ни за кем. – А! – Облачко тревоги поредело. –

Она каждый день говорит, что скоро Ангел ее заберет, — счел нужным объяснить Кот. – Видно, другой прилетит… Опять помолчали. Но, видимо, Кота всё же беспокоило присутствие Ангела, и он как можно равнодушнее спросил: –

А ты сюда зачем? – Да так, отдохнуть присел. Парнишку одного в вашем городе от него же самого спасал. Ох, и трудная это работа! Теперь домой лечу. – Так ты, это… и от болезни можешь? –

Смотря какая болезнь. Но многое могу. Хранитель я. – Так чего же ты тут расселся?! – взревел вдруг Кот. – А ну пошли! И он рыжим вихрем слетел на землю. Ангел тихо приземлился рядом. Старушка была такая худенькая, что Ангел не сразу разглядел её среди белых подушек. Глаза старушки были закрыты, а грудь ходила ходуном, заполняя всю комнату хрипом, свистом и всхлипами.

Ангел наклонился над нею, положил на грудь белые крылья и стал что-то шептать – ласково и тихо. Пока он так стоял, Кот подбросил в печку дров, подвинул на плиту остывший чайник и поставил большую кружку с молоком, сыпанув в неё какой-то травы – готовил питье для хозяйки. Когда Ангел разогнулся, дыхание старушки было ровным и тихим, впалые щеки порозовели. – Пусть поспит, –

сказал он Коту. – Ослабла она сильно. Кот отвернулся и быстро вытер глаза. Старушка спала, а Кот и Ангел пили чай, и Кот всё подливал в свой чай сливки, а Ангел улыбался, глядя на него. –

Я, наверное, останусь пока у вас, — сказал он, размешивая мёд, — Пока Михайловна не встанет. – А ты откуда знаешь, что она Михайловна?

– Я же Ангел. Я и то знаю, что тебя Чарликом зовут. – Значит, вроде познакомились, – хмыкнул Кот. –

А тебя как величать? – А у нас имен нет. Просто Ангел. Кот молча подвинул ему сливки и прихлебнул из кружки. Тикали над столом ходики, трещали в печке дрова, за окном усиливался ветер. –

Вот ты спрашивал, зачем я высоко залез, – усмехнулся вдруг Кот. – Выходит, тебя ждал. –

И задумчиво добавил, прислушиваясь к ветру: – Носки тебе связать надо. Что ж ты босиком-то по снегу?.."

(Людмила Соснина)

На фото: работа художника Владимира Румянцева

К дню рождения 5 июля 1903 года Владимира Григорьевича Суте́ева.

Сутеев – детский писатель, художник-иллюстратор и режиссёр-мультипликатор.

Прожил почти 90 лет.

Сказки Сутеева - Мешок яблок

https://www.youtube.com/watch?v=rgSNmapyrHw

Мультик для детей: Мешок яблок.

Смотри все сказки Сутеева подряд: http://bit.ly/12xiN4r

Советский мультфильм про зайца, который набрал полный мешок яблок для своей семьи, четырех сыночков и лапочки дочки, которых он очень любит.

Да пока нес домой, все и раздал на угощения, сначала медведю дяде Мише, потом бельчаткам, еще ежику-Колючая голова, кроту, козочкам.

Заяц яблоки раздает, а дома зайчата голодные.

Но лесные друзья его выручили, принесли и орешков, и грибочков, и капусты, и морковки, и медку липового.

"На земле хватает поводов очаровываться, вот только очарованных мало".

(Эрик-Эммануэль Шмитт "Ночь огня")

На фото: работа художника Игоря Лазарева

В двадцать восемь лет Шмитт предпринял пеший поход по пустыне Сахара.

Он отправился туда будучи атеистом, а, десять дней спустя, вернулся глубоко верующим человеком.

Вдали от привычного окружения писатель и драматург открыл для себя простую жизнь, завязал дружбу с туарегами.

А потом он заблудился на просторах Ахаггара. На протяжении тридцати часов он ничего не ел и не пил, он не понимал, где оказался, и сумеют ли его найти.

И ночь, проведенная под звездами, открыла ему новый духовный путь. Она изменила его навсегда.

Но что произошло в ту ночь?

Что он слышал? Что произвело столь резкое неизгладимое впечатление на этого философа-агностика?

В своей новой книге «Ночь огня» писатель рассказывает и о насыщенном приключениями странствии, и о пути вглубь собственного «я».

Впервые Шмитт приоткрывает нам свой внутренний мир, показывая, как,

казалось бы, прочно сложившаяся жизнь человека и писателя в один миг способна перемениться.

1989 год. Сценарист-философ Эрик-Эмманюэль Шмитт вместе со своим другом Жераром, режиссером фильма, отправляются в Сахару, чтобы составить себе представление о жизни Шарля де Фуко. Это нужно для будущего фильма. Персона Шарля де Фуко весьма примечательна и таинственна. Отставной офицер французской колониальной армии в Алжире вдруг бросает службу и пристает к берберским туарегам, разделяет с ними быт и кров.

Шмитту предстояло написать сценарий к фильму об этой персоне.

Они приезжают в Алжир, и вместе с группой туристов и поводырем туарегом Абайгуром отправляются в десятидневный тур по пустыне. Тур на выживание. Это вызов природе, вызов самому себе.

Пустыня обрушивается на путешественников неприступностью, огненным жаром, сухим дыханием, опасными ядовитыми ползучими гадами. Она защищается от людей всеми способами.

Холодит ночью под яркими звездами, и жарит днем на раскаленной сковороде поверхности.

Человек просто неугомонное создание.

Его любознательность не имеет границ. Познавать, узнавать, изведывать – ненасытная страсть странника.

В пустыне обостряются все чувства: слух, обоняние, вкус, страх и вера в Бога. До своего путешествия в Сахару Эрик-Эмманюэль был атеистом-агностиком. И тут он себе признался, что в человеке всегда есть вера, просто она не укладывается в рамки определенный религии.

Увиденное автором в пустыне, пережитое чувство, которое облечь в слова у автора не получилось, вознесло его на высший (глубинный) уровень существования. Он обрел веру, не в определенного Бога (как бы там его имя не звучало в разных вероучениях), а просто веру во что-то.

Это очень глубокий роман, философский, самосозерцательный. Автор не проповедует определенные истины, он свидетельствует об увиденном и пережитом в пустыне. Духовный опыт автора, пережитый двадцать лет назад, сейчас может служить ключом к пониманию всего творчества автора. Ведь, у журналистов всегда возникали к нему вопросы по поводу веры и религии. Писатель всегда деликатно немного затрагивал эти темы в своих романах. Теперь мы можем узнать истоки его мировоззрения, благодаря этому роману-откровению.

Чудесный роман!

Львица и волк (Это продолжение серии сказок про лесное царство)

После ужина Царь-Лев обратился к Львице-Царице. –

Душа моя, ко мне сейчас волк с докладом придет, опять будет просить половину наших подданных на куски порубить и на зиму засолить. Ты поговори с ним по-женски, ласково. А то я устал с ним спорить.

Волк появился через пять минут. – Царица всемогущая, хреновая у нас ситуация.

Волки сыты, лисы – красавицы, но вот кроты недовольны. Говорят, что голодают, живут на болоте, а там червей нет, норы водой заливает. Собираются петицию какую-то писать. –

И что ты предлагаешь? –

Засолить половину паразитов! –

Дурак ты, а не министр. Тогда оставшаяся половина уж точно бунтовать начнет. Тут с умом надо. Сколько им в день червей полагается с царского стола? –

Три штуки. –

Вели разрезать червей пополам, тогда каждому по шесть будет. –

Гениально! А с водой в норах что делать? На осушение болота у нас в казне денег нет. –

Еще чего, осушать! Пусть сова статью напишет, что в соседнем лесу у кротов еще хуже. –

Как хуже? Там они скоро лопнут от переедания, и норы у них сухие, большие. –

Вот так сова пусть и пишет: норы большие, а дышать там нечем. Нет у них в норах духовности. –

Духовность – это что? –

Это когда крот-кроту не волк. Хотя тебе, серому, это не понять. Исполняй. Что у тебя еще? –

Мы тут дорогу протаптываем, чтобы бегать быстрее. А зайцы недовольны. Говорят, что мы их траву загубили. –

Какие идеи кроме засолки? – Написать, что в соседнем лесу травы еще меньше? –

Вот опять ты дурак. Зайцы прекрасно знают про траву в соседнем лесу. Они туда по ночам бегают и в мешках сюда таскают. –

Может тогда каждую травинку пополам? Ножницами? –

Кто и на какие шиши этим будет заниматься? Для начала расскажи им свою историю, как ты голодный под кустом спал, пока тебя министром не сделали. Потом приведи им нашего боевого тигра, пусть полюбуются и поймут, что его кормить надо. И по новой дороге ему нужно бегать, чтоб кровь на застаивалась. –

Думаешь, испугаются? –

Объясни, что тигра не пугаться надо, а гордиться им. Вот проснулся заяц утром и сразу, еще до завтрака, пусть начинает гордиться. –

А ежели какой-нибудь ушастый про это забудет? На засолку его? –

Ну как тебя дурного в министрах держат? Не на засолку, а в список. А список на дерево, что на главной поляне. И после каждого имени три клеточки. В первой клеточке галку поставь. –

Да кто же бумажки испугается? –

Это ты не испугаешься, а зайцы натуры нежные, впечатлительные, с фантазией. Они сами додумают, что будет, когда во всех клетках галки появятся.

Вздохнул волк и пошел исполнять царские веления. А как иначе? Не половинками же червей ему питаться.

Повесил Волк список на дерево, на Главной поляне и прилёг там же, под куст.

Думу думает, как ему и без того брюхо сытое набить в обход царских указов. Чай, не впервой. Заодно мыслишки разные правильные обмозговать. Не всё, к примеру, зайцам капусту сочную, белую жрать, можно половину капусты прогорклой серой выдать.

Остальные министры – Волки позорные – завсегда поддержат. И видит Волк, собираются Зайцы у дерева на Главной полянке, список разглядывают, шушукаются. Пошептались, удалились, да вскоре вернулись.

И свой список на то дерево повесили. И были в том списке Волки-министры, да после каждого имени три пустые клеточки...

Не верите. И правильно. Ведь это же сказка.

– Ай потешить вас сказочкой? А сказочка чудесная: есть в ней дивы дивные, чуды чудные!.. –

В некотором царстве, в некотором государстве, именно в том, в котором мы живём, на ровном месте, как на бороне... –

Жили-были...

© 11 (23) июля 1826 года родился выдающийся русский собиратель фольклора, исследователь духовной культуры славянских народов, Александр Николаевич Афанасьев.

Имя Александра Николаевича Афанасьева стоит в одном ряду с именами выдающихся русских ученых XIX в.

27 августа 1855 года чиновник московского архива министерства иностранных дел Александр Николаевич Афанасьев писал известному филологу И.И. Срезневскому:

«На днях приступаю я к печатанию первого выпуска народных сказок...».

«Народные русские сказки» были изданы в восьми выпусках с 1855 по 1863 год. Когда появились первые выпуски, ещё не увидели света ни песни, собранные Киреевским, ни пословицы Даля, ни его же «Толковый словарь», ни былины, присланные Рыбниковым из северного Олонецкого края, –

афанасьевские сказки открыли России издание подлинных творений народного слова. Но и сказки Афанасьева, и песни Киреевского, и былины Рыбникова, и пословицы Даля, и его же «Толковый словарь» появились на протяжении одного десятилетия.

В сборниках Афанасьева около шестисот сказок.

Нигде в мире не было собрания сокровищ, подобного тому, какое открыл своему народу Александр Николаевич.

И два старика учёных, похожие друг на друга, – оба с седыми вьющимися волосами до плеч и с внимательными светло-голубыми глазами, оба в одинаковых чёрных сюртуках и белоснежных сорочках с отложным воротником, повязанным чёрным галстуком, два старика учёных, снискавшие всемирную славу трудами в области истории и языка и равно изданием книги под названием «Детские и семейные сказки», –

встретив в Берлине заезжего русского литератора, просят его по возвращении в Россию найти Афанасьева и передать ему поклон от братьев Гримм.

Для иллюстрации выбрана работа английской художницы Кейт Бэйли (Kate Baylay) к сборнику русских сказок, изданному в Великобритании.

Никого ни о чем не проси,

просто все наступает в свой срок,

По тропе по твоей не пройти -

Ты один это сделал и смог.

Никого ни о чем не проси,

Пусть в тумане забытых миров

И сгоревшие звезды светить

Будут тем, кто спокойно прошел

И не ждал ни подарков судьбы,

Не боялся жестоких утрат,

Никого ни о чем не проси,

Ты прекрасен и ты леопард.

Пусть шакалы иначе живут,

Пусть зароются в землю кроты,

Но они никогда не поймут,

Как ты выжил , у той высоты,

Где скулили и рысь и лиса,

Ты стоишь, и не видишь преград,

Очень трудно пройти до конца,

Этот путь, только ты леопард…

Пусть усмешкой проводят коты

И от зависти снова замрут.

Никого ни о чем не проси.

Сами к лапам твоим принесут…

По тропе по твоей не пройти -

Ты один это сделал и смог.

Никого ни о чем не проси,

просто все наступает в свой срок.

Эту песню сочинил для своего любимого леопарда Карла кот Баюн в то время,

когда заканчивался год тигров и наступал год котов, о таких красавцах забыли.

Кот очень удивлялся, почему леопард молчал и не попросил для себя год, ведь это было бы справедливо.

Но леопард только усмехнулся, и сказал, что он никогда никого ни о чем не просил,

а если сделает это, то перестанет быть леопардом.

Кот был потрясен, и стал распевать песенку

Сказка про кота с душой леопарда

**************************

Кот Макар заснул и увидел во сне какой-то неведомый мир.

Нет, никогда прежде не видел он таких деревьев и таких диковинных зверей.

Волшебная страна была прекрасна. -

Куда это я попал? Что будет? - немного запаниковал Макар.

И вдруг послышался странный шорох, к нему шагнул огромный пятнистый кот. Каким же он был громадным…каким сильным и красивым, просто жуть или восторг? Это с какой стороны посмотреть, но чудо-чудное, диво-дивное точно.

Макар аж зажмурился от явного восторга и тайной зависти. Пятнистый смотрел на него удивленно и немного иронично… -

Откуда ты, Малыш? – спросил Пятнистый взрослого, солидного кота Макара – издевается, видать..

Макару стало обидно до слез. Так его даже матушка в детстве не называла, а уж потом, никто и никогда не смел бы мяукнуть даже в шутку, что он Малыш, ведь он был довольно крупным, солидным котом, а с годами стал еще весомее, только не в своем странном сне. -

Никакой я не Малыш, - мурлыкнул Макар обиженно, и только потом подумал, что с таким здоровяком не стоит спорить, он его одной лапой раздавит, мокрого места не останется. -

Ну хорошо, хорошо, не Малыш, не обижайся сильно, только все-таки мелковат ты для взрослого Леопарда.

Так кот и узнал, как называется этот пятнистый зверь. А тот между тем продолжал: -

Ты не обижайся, это я от зависти так рявкнул. -

От зависти? –искреннее удивился кот, - только не говори, что ты мне завидуешь. -

А что скрывать –то, если бы я уродился таким маленьким и шустрым, как хорошо было бы мне прятаться, я бы жил в птичьем дупле на самой вершине вон того дерева( леопард показал лапой в небо), и горя бы не знал. -

А птица бы тебя терпела, и так спокойно свой дом тебе отдала?- удивился Макар -

А на что мне лапы и хвост, вон когти какие, нет, я бы справился с ней, -мечтательно размышлял Леопард. -

Тогда давай меняться, - предложил кот Макар. -

Давай, -согласился Лео.

Макару когда-то говорил кот Баюн о том, что нужно бояться своих желаний, они сбываются.

Но кот Макар в своем экзотическом сне сразу забыл об этих наказах, ему так хотелось стать леопардом. И вот уже громадный, сильный, пятнистый, зашагал он по лесу, и все звери стали оглядываться на него с уважением, никто не рискнул задирать мощного зверя. Но кот скоро понял, что все льстят ему явно или шарахаются от него в страхе – а это так не приятно, поговорить ему по душам было не с кем. И он заскучал в этом прекрасном и чужом мире, ему захотелось стать маленьким и спрятаться в гнезде какой-нибудь птицы, чтобы никто не видел, как он печален и одинок.

Но что же стало с Леопардом, когда они поменялись телами? Леопард оказался в каком-то невиданном для него городе. Сначала он опешил оттого, что было вокруг, и все время думал о том, как он такой громадный тут уживется, и сколько он тут проживет, сколько опасностей и тайных и явных поджидает со всех сторон. Потом понял, что он совсем маленький, и легко может спрятаться в этих строениях – лабиринтах, из которых порой просто не мог выбраться, блудил и скулил потихоньку, прятался в разных местах. Правда, он познакомился скоро с другими котами, стало немного веселее, и радостнее жить. Когда он попросил кого-то из приятелей, они проводили его в лес, где все-таки не было этих странных сооружений, машин, и людей было меньше. Обрадовался наш Лео, только скоро ему стало тоскливо и одиноко, хотя и к своим приятелям-котам, он возвращаться не собирался, нет, ему хотелось вернуться в свой лес, туда, где все было обычно и привычно. -

И зачем только я согласился становиться другим, - тяжело вздохнул Лео и в тот же миг он оказался на берегу озера.

Желания сбываются, и не всегда их надо бояться. Но ведь этого озера не было в том лесу, куда ему удалось сбежать из города, зато оно было в его родном лесу. Что же с ним снова приключилось? Леопард взглянул в воду, чтобы убедиться в том, что все это настоящее. Там он увидел пятнистого зверя, хотел сбежать, помня, что он стал маленьким и беззащитным, но что-то заставило его помедлить. Зверь в упор смотрел на него. А потом подошли другие леопарды и радостно приветствовали своего вожака. -

Где же ты так долго был? Куда ты пропал так внезапно? -

Сам не ведаю, - признался он, - но мне никогда больше не захочется попасть в тот странный мир, нет ничего лучше и краше нашего леса. Только убеждаешься в этом, когда поживешь маленьким и чужим среди чужих.

Леопард стал расспрашивать о том Малом, который сыграл с ним такую злую шутку, где он и как ему живется? Но никто Макара больше не видел, он пропал куда-то, как только появился леопард.

А кот Макар пропал в одном месте, зато появился в другом – на балконе того дома, где он всегда и жил.

Он потом долго рассказывал своим знакомым котам, как случилось ему побывать в шкуре леопарда, каким большим и сильным он был в волшебном лесу. -

Да ладно тебе, и ты вернулся, чтобы снова стать котом, - не поверили его приятели. -

Вернулся, - признался он. -

И поменял тот мир на наш суматошный? -

Поменял, - согласился Макар, - потому что самый лучший мир тот, где ты родился, и не нужна мне никакая пятнистая шкура, и громадным я быть не хочу, ничего в этом нет хорошего. Коты не поверили ему. Ну и пусть не верят, каждый же на своих, а не на чужих ошибках учится.

Макар все испытал на своей шкуре, он знал, о чем говорит. Когда ему снова в душную летнюю ночь приснился сон о неведомом лесе – сны иногда повторяются, кот поскорее постарался проснуться.

Он не хотел становиться львом, тигром, пантерой, леопардом, ему хотелось остаться самым собой и не примерять на себя чужую шкуру.

А что снилось в это время Лео? А кто его знает, но леопард растянулся на ветке и улыбался во сне…

Когда кот Баюн услышал от Макара эту историю, он сочинил свою былину то ли про кота, с душой леопарда, то ли про леопарда, который был котом, а потом куда-то исчез.

Автор сказки Любовь Сушко -