Тайная операция федерального резерва США на швейцарско-итальянской границе. Так мог бы начинаться очередной бестселлер Джона Ле Карре или Тома Клэнси. На самом же деле, это начало публикации известного финансового и новостного интернет-портала Bloomberg.com и самое невероятное в этой новости, датированной двенадцатым июня 2009 года, – то, что это чистая правда.
Попытаемся реконструировать события, происшедшие на самом деле за девять дней до первой публикации и старательно скрываемые всеми мировыми СМИ.
Итак, 3-го июня 2009 года на маленькой пограничной станции Киассо, в 40 километрах от Милана, при пересечении швейцарско-итальянской границы итальянская Финансовая гвардия задержала для досмотра двоих мужчин азиатской внешности на вид около пятидесяти лет. Досмотр был тщательным, поскольку то, что интересовало бдительных финансовых гвардейцев, было найдено ими в чемодане с двойным дном. Результаты досмотра просто потрясают воображение: добычей итальянцев стали 259 облигаций Федерального Резерва США на общую сумму 134,5 миллиарда долларов – 249 номиналом по 500 миллионов долларов и 10 – номиналом по 1 миллиарду долларов. К этому следует добавить, что все ценные бумаги оформлены на предъявителя, т. е. владельцы их неизвестны, а проверка по номерам облигаций возможна только при наличии на то доброй воли эмитента, т.е. Федерального Резерва США. Судя же по дальнейшим событиям, рассчитывать на эту самую добрую волю не приходится. После сенсационного задержания было сделано всего лишь два официальных заявления. Первое сделал 4 июня 2009 года начальник подразделения Guardia di Finanza полковник Мекарелли, который проинформировал общественность о факте задержания и изъятых облигациях, подчеркнув, что окончательный вывод о подлинности ценных бумаг должны сделать его американские коллеги. Однако, через две недели после изъятия бумаг сотрудники Secret Service (служба охраны президента США, в компетенции которой находится борьба с фальшивомонетничеством) так и не удосужились взглянуть на эти замечательные бумаги. Впрочем, возможно, в этом и вовсе нет нужды. Официальный представитель Государственного казначейства США мистер Стивен Мейерхардт уже объявил, что облигации, несомненно, фальшивые. По его словам, для проведения столь квалифицированной экспертизы ему даже не понадобилось посмотреть на ценные бумаги «вживую» и вполне хватило фото, опубликованного в Интернете. Заинтересованный читатель может взглянуть на это единственное опубликованное фото облигаций и лично убедиться, что определить таким образом их подлинность мог только специалист высочайшего класса, каковым, несомненно, и является мистер Мейерхардт.
Особенно высокой оценки заслуживают профессиональные качества представителя американского казначейства в свете реакции итальянской финансовой полиции, заявившей, что если ценные бумаги и являются фальшивками, то качество их настолько высоко, что отличить их от оригинала не представляется возможным.
Несмотря на эту странную неувязку с определением подлинности изъятых облигаций, задержанные джентльмены азиатской наружности были освобождены и отпущены в неизвестном направлении, что только усиливает подозрения в объективности заявлений американского специалиста. Как можно было отпустить то ли мегаконтрабандистов, то ли мегафальшивомонетчиков, да еще и граждан далекой Страны Восходящего Солнца, как их теперь собираются разыскивать итальянские органы правосудия, – уму непостижимо. Возможный ответ кроется в информации, опубликованной в Asia News: «Конфиденциальные источники, чью надёжность Asia News не может гарантировать, сообщили, что одним из японцев, задержанных в Киассо, был Тунео Ямаучи (Tuneo Yamauchi), брат жены Тоширо Муто (Toshiro Muto), служившего до недавнего времени заместителем управляющего Банка Японии».
Тоширо Муто – не просто отставной заместитель главы японского Центробанка. Он дважды занимал должность заместителя министра финансов Японии и дважды усиленно проталкивался японским правительством на пост главы ЦБ, но был отвергнут парламентом, который аргументировал свой отказ утвердить Муто в этой должности исключительно излишней близостью кандидата к правительственным кругам, что не позволило бы, по мнению японских парламентариев, обеспечить необходимый уровень независимости Центробанка от правительства. И это еще не вся правда о Тоширо Муто. В должности вице-шефа ЦБ Японии он занимался как раз международной финансовой политикой, поддерживал самые тесные отношения с главой Федеральной резервной системы США Беном Бернанке и главой Европейского Центробанка Жан-Клодом Трише. В том, что облигации, изъятые итальянцами на границе, подлинные, сомневаться не приходится. Кроме фактов, изложенных выше, есть еще и элементарная логика. Какой идиот мог бы додуматься изготовить фальшивые ценные бумаги минимальным номиналом 500 000 000 долларов? Какой идиот мог бы заплатить за одну такую облигацию хотя бы доллар, не проверив досконально ее подлинность? Это ведь не двадцатидолларовые купюры в супермаркете сбывать. Есть и еще одно обстоятельство, позволяющее с уверенностью утверждать, что облигации – не фальшивка. По итальянским законам без декларирования можно перемещать через таможенную границу деньги и ценные бумаги на сумму до 10 000 евро. При превышении этой квоты итальянское государство взимает с правонарушителя штраф в размере 40% от стоимости незаконно перемещенных денег или ценных бумаг. Таким образом, получается, что правительство Берлускони должно «заработать» на этой контрабанде 53,8 миллиарда долларов США. Сумма, прямо скажем, не мелочная, особенно в разгар мирового финансового кризиса. Может быть, именно поэтому облигации все еще хранятся в сейфах итальянской Финансовой Гвардии, а не отправлены в США для экспертизы, и именно поэтому американцы заявляют о том, что это фальшивки?
Очень странно, но ни одна американская газета не написала ни слова об этом скандальном происшествии. Только два официальных заявления за истекший с момента задержания японцев месяц появились в СМИ. Это уже упоминавшиеся пресс-релиз Guardia di Finanza и заявление мистера Мейерхардта. Как будто каждый день в мире обнаруживают облигации американского казначейства на сумму, превышающую годовой ВВП Сингапура. Мы попробуем разобраться в этой истории и понять, кто, зачем и куда вез эту баснословную сумму.
Кому нужны облигации на предъявителя?
Облигации на предъявителя (а именно такие облигации были изъяты у двух японцев итальянской финансовой гвардией) отличаются от всех остальных тем, что являются собственностью того у кого они в данный момент находятся, в отличие от всех остальных ценных бумаг, зарегистрированных на имя конкретного собственника. Как и большинство остальных облигаций, они имеют установленный срок погашения и процентную ставку, однако купоны на выплату процентов, как правило, физически прикреплены к самим облигациям и должны подтверждаться компанией перед выплатой. В этом смысле облигации на предъявителя отличаются от большинства остальных облигаций, которые больше не выпускаются в бумажном варианте, а существуют в виде электронных записей у брокеров.
С чего бы потенциальному инвестору выбирать такой необычный финансовый инструмент? Во-первых, потому что он очень легко реализуется. Впрочем, в ХХ веке, эта свобода в плане передачи собственности и свойственная этим облигациям анонимность привела к тому, что они часто использовались для уклонения от уплаты налогов или сокрытия денежных транзакций. В ответ на эти действия, дальнейший выпуск таких облигаций в США был запрещён ещё в 1982 году.
Облигации на предъявителя были впервые использованы в Соединённых Штатах в первые годы после Гражданской войны (1861-1865) для финансирования Реконструкции*. Свобода обращения и возможность выпускать небольшое количество сертификатов, покрывающее крупные суммы (доходящие иногда до десятков миллионов долларов) сделала облигации на предъявителя гораздо более удобным инструментом проведения сделок по сравнению со штабелями наличных денег или другими финансовыми инструментами. Европа и Америка стали использовать их в своей финансовой системе из тех же соображений удобства, и к 2008 году выпуск предъявительских облигаций всё ещё остаётся стандартной процедурой для компаний, расположенных в Центральной Америке.
Облигации на предъявителя также называют купонными, потому что к самим сертификатам прикреплены купоны, проценты по которым выплачиваются дважды в год в уполномоченных банках – процесс, от которого пошло выражение «стричь купоны».
Поскольку имя зарегистрированного владельца не отпечатано на облигации, номинал и проценты выплачиваются тому, кто предъявляет облигацию. Тот факт, что обладателю сертификата необходимо лишь подтвердить его подлинность и срок погашения в уполномоченном банке, чтобы анонимно обналичить облигацию, заметно ускоряет сам процесс, но столь же существенно увеличивает риски их законного владельца. Если облигации будут потеряны или украдены, нет практически никакого способа отследить выплату процентов или номинала облигаций, чтобы доказать, кто является правомочным получателем платежа. В этом случае, благодаря отсутствию регистрации, можно считать, что собственнику, обладающему правом на получение прибыли, просто крупно не повезло. Владелец незарегистрированных или неоценённых облигаций также рискует тем, что выплата процентов или номинала облигации может оказаться на совести того, кто их выдавал. Учитывая долгий срок жизни некоторых облигаций, велика вероятность того, что эмитента просто не окажется в живых на момент наступления срока погашения облигации. В этом случае попытка судебного преследования будет означать добровольный отказ от анонимности, которая, как правило, обеспечивалась по желанию самого владельца. В одном широко известном случае в конце 1920-х годов, немецкие банки, профинансированные местными властями и правительством Пруссии, выпустили предъявительских облигаций на сумму в несколько десятков миллионов долларов, якобы в рамках программы развития сельскохозяйственного сектора Германии. Срок выплаты по этим облигациям наступил в 1958 году, и эти долговые обязательства подлежали оплате в Нью-Йорке, но к нынешнему дню, ни проценты, ни номинальная стоимость облигаций так и не были выплачены. Это дело является предметом судебного разбирательства, продолжающегося по сей день.
Облигации на предъявителя исторически служили инструментом для тех, кто отмывал деньги, уклонялся от налогов и просто скрывал денежные транзакции.
Кража и нелегальное использование предъявительских облигаций лежали в основе сюжетов многих книг и голливудских картин на протяжении нескольких лет. Еще в «Великом Гэтсби» (1925 г.), Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, таинственный главный герой участвовал в схеме по продаже предъявительских облигаций сомнительного происхождения.
Использование предъявительских облигаций для уклонения от налогов приобрело большую популярность вскоре после окончания Первой мировой войны – их использование различными криминальными структурами в итоге привело к принятию в США Закона о налогах и фискальных обязательствах от 1982 года, который запрещал выдачу новых предъявительских облигаций. В наши дни эти облигации обрели второе рождение в виде еврооблигаций**, благодаря чему американские корпорации всё ещё могут выпускать свои облигации на европейский фондовый рынок. Весьма примечателен тот факт, что в 1985 году, когда дефицит федерального бюджета взлетел до недосягаемых ранее высот, Государственным казначейством вновь был узаконен выпуск облигаций на предъявителя для граждан других стран. Тем самым было создано налоговое убежище для иностранцев, скупавших государственный долг США.
Большинство находящихся сегодня в обороте предъявительских облигаций были выпущены в то время, когда процентные ставки были ещё относительно высокими. В результате, на протяжении прошедших лет многие облигации были отозваны кредиторами до наступления срока погашения, дабы уменьшить текущие затраты их владельцев. Сейчас на рынке всё ещё находятся в обращении некоторые облигации, выпущенные в США – они обязаны этим своему длительному сроку погашения (до 50 лет) – однако, по мнению многих экспертов, к 2013 году эти облигации станут «вымершим видом» финансовых инструментов.
По данным «New York Times» у Депозитарной трастовой компании***, одного из крупнейших мировых хранилищ ценных бумаг осталась лишь небольшая горстка сотрудников, работающих на «обрезке купонов», выплате процентов по облигациям и передаче их брокерам, ведущим счета их клиентов. Сравните это с 1991 годом, когда компания обрабатывала 21 миллион предъявительских облигаций (или 42 миллиона купонов) ежегодно, и содержала в штате 600 сотрудников исключительно для работы по этому направлению. Поскольку новые облигации не выпускались уже довольно давно, стоимость содержащихся в хранилищах компании предъявительских облигаций упала с 3,5 миллиардов до 700 000 долларов, не считая проценты.
Чтобы найти владельцев не погашенных на сегодняшний день предъявительских облигаций, необходимо, чтобы каждый желающий получить проценты по купонам указывал своё имя, адрес и номер социального страхования при создании вклада. Эта информация тут же становится доступной Внутренней налоговой службе США (IRS). И хотя можно сказать, что выписка любого чека или другого финансового инструмента без указания конкретного получателя – это и есть создание облигации на предъявителя, сегодня большинство облигаций существуют в электронной форме на брокерских счетах, где проценты начисляются и выплачиваются автоматически, а данные отсылаются в налоговую службу. В наше время осталось совсем немного банков-посредников, готовых обналичивать их. Даже если вам удастся найти такой банк, может оказаться, что начисление процентов по ним было приостановлено из-за того что облигации были отозваны до наступления срока погашения.
Однако даже если это случилось (а вас не уведомили из-за отсутствия контактной информации), вы всё равно можете претендовать на получение некоторой части номинальной стоимости облигации – такова их «особенность». Резюмируя вышеизложенное, можно утверждать, что облигации на предъявителя являются анонимным финансовым инструментом, который легко может быть передан новому владельцу, и также свободно продан – в ряде случаев у них имеются явные преимущества перед другими формами наличных денег. К сожалению, эти достоинства зачастую использовались преступниками для сокрытия своих нелегальных действий и ухода от ответственности.
Почему Япония?
В марте 2005 года (!) профессор Мемориального Университета Ньюфаундленда Антал Фекете (Antal E. Fekete) опубликовал статью под названием «Гринспен привел лошадь к воде, но сможет ли он заставить ее пить?» Вот что написал четыре года назад этот прозорливый профессор о происшествии на итальянско-швейцарской границе, случившемся 3 июня с.г.:
«Пока всё идёт нормально, но как насчёт запасных планов на случай борьбы с инфляцией и гиперинфляцией в довесок? И здесь мы сталкиваемся с затянувшимся молчанием. Федеральный резерв ничего не говорит о том, что он планирует предпринять, в случае если доллар вдруг рухнет и иностранные держатели американской валюты завопят о том, что король-то голый. Мне молчание Федерального резерва в ответ на вопрос о борьбе с гиперинфляцией кажется очень зловещим. И дело не в том, что у Федерального резерва может не оказаться планов на этот экстренный случай. Дело в том, что эти планы могут оказаться настолько нетрадиционными и неэтичными, что они могут сработать, только будучи приведёнными в действие тайно. Планы, следуя которым не достичь успеха, если действовать открыто. Федеральный резерв планирует устроить ловушку держателям облигаций на предъявителя и другим спекулянтам, покупающим доллар на короткой позиции».
Когда я читал статью профессора Фекете (еще раз напоминаю, что она была написана четыре года назад), меня не покидало ощущение, что дата под статьей ошибочна. Просто трудно поверить, что профессор так все просчитал на четыре года вперед. Прав был Бэкон: «Знание – сила». Жаль только, что никто к профессору не прислушался:
«План Федерального резерва на случай экстренных ситуаций представляет собой заговор с Банком Японии для использования фиктивных чеков. Обмен приносящих проценты долговых обязательств Государственного казначейства на не приносящие проценты йены позволит США с большим запасом профинансировать свой внешнеторговый дефицит. Поскольку Федеральный резерв планирует покупать облигации на открытом рынке, он тем самым выбьет землю из-под ног владельцев облигаций, которые рассчитывают на то, что последние вырастут в цене, а те, кто играет на короткой позиции доллара, обожгут себе пальцы до самых подмышек. Откуда мы можем знать, что это именно то, что предпримет Федеральный резерв? Воспользовавшись методом исключения. Исключив вариант обеспечения доллара золотыми резервами и отбросив в сторону все морально-этические аспекты, этот способ обеспечивает доллару максимальные шансы избежать „синдрома внезапной смерти“. Стоит отметить, что план Федерального резерва, по сути, представляет собой получение торговлей в йенах официального статуса. Он исключает риски в ближайшей перспективе, так как не требует займов. Необходимая сумма в йенах не берётся взаймы, она просто создаётся из ниоткуда на листке баланса Банка Японии. Процентные ставки по долларовым кредитам продолжат падать. Спекулянты, играющие на короткой позиции доллара, потерпят убытки, выжившие – останутся на рынке. Вот вам пожалуйста отличный пример „езды на пустом баке“. Точно так же как использование поддельных чеков позволяет запустить руку в общий кошелёк, воспользовавшись банковскими услугами, так и этот план Федерального резерва позволить воспользоваться „федеральным кошельком“.
Стоит отметить, что план Федерального резерва по спасению от гиперинфляции является по сути дефляционным. Он предусматривает безжалостный разгром всех тех, кто планирует продавать доллар в ближайшей перспективе, продолжая неумолимо уменьшать процентную ставку.
Будьте готовы к дальнейшим уму непостижимым скачкам количества денежной массы, ведь Федеральный резерв продолжает безрассудно накачивать экономику наличностью. В противовес ожиданиям, доллар это не ослабит, а может наоборот сделать сильнее, поскольку свеженапечатанные деньги вряд ли осядут на рынке товаров (вопреки ожиданиям тех, кто старается контролировать спекулянтов). Скорее всего, эти деньги попадут на рынок акций, где глупая политика Федерального резерва сделала спекуляцию безопасным занятием. Дефляционный виток спирали цикла Кондратьева**** ещё далёк от завершения, несмотря на внешние признаки. Я не призываю вас вкладывать деньги в облигации. Я просто предлагаю вам покрепче пристегнуть ремни».
Если посмотреть на действия правительства США по преодолению финансового кризиса, начавшегося в 2008-м году, они в точности повторяют пророчества профессора Фекете.
Смертельная болезнь доллара.
Как могло случиться, что двое японцев перевозили в обычном дорожном кейсе облигаций на сумму, превышающую годовой ВВП Сингапура? Если облигации настоящие, эти двое являются четвёртым по значимости кредитором США в мире, обогнав Великобританию. Как только эта история просочилась в прессу, появилось великое множество теорий заговора, объясняющих происходящее в районе итальянских озёр. Однако чаще других звучит предположение о том, что эти люди были агентами министерства финансов Японии, тайно перевозившими небольшую часть огромных запасов государственного долга США, представленного облигациями, которыми до краёв наполнена казна Японии.
Американские официальные лица заявили, что сертификаты были фальшивыми. Нарушители, по их словам, были никем иными, как амбициозными мошенниками. Но это объяснение мало кого удовлетворяет. И даже если вопреки всем обстоятельствам дела и элементарной логике попробовать усомниться в подлинности облигаций, эта история указывает на одну важную особенность нынешней мировой экономики: а именно, на тот факт, что напряжённость и паранойя, окружающие судьбу доллара, снова возросли. Отсюда вытекает вопрос: будут ли Центральные банки Японии, Китая и других стран продолжать поддерживать доллар в разгар крупнейшего финансового кризиса в современной истории, или они откажутся от этой идеи по мере того, как экономическая гегемония Америки уходит в прошлое?
Некрологи на смерть доллара для мира далеко не в новинку, но доллару на протяжении многих лет удавалось выдержать все удары и существовать дальше. В 1970-х и 1980-х многие предрекали его кончину, хотя в тот момент главным конкурентом называли японскую йену. А в годы, предшествовавшие кризису, многие экономисты и инвесторы, включая Питера Шиффа и Джорджа Сороса, в один голос говорили о крахе доллара как мировой резервной валюты. В конце 90-х годов с появлением евро скептики получили ещё одну возможность бросить камень в сторону доллара, и в первое десятилетие своего существования европейская валюта несомненно внушала определённую уверенность.
Теперь, после краха мировой финансовой системы, эти предостережения стали всё громче, и всё труднее становится их игнорировать – так как на сей раз угрозы исходят от тех, кто действительно в состоянии что-то предпринять. Несколько месяцев назад Управляющий Народным банком Китая Чжоу Сяочуань поддержал идею о превращении Специальных прав заимствования (SDR) – своего рода внутренней валюты Международного валютного фонда – в международную резервную валюту. Эти призывы повторил и президент России Дмитрий Медведев, заявивший, что миру требуется новая резервная валюта дополнительно к доллару.
Действительно, в данный момент доллару определенно приходится несладко. С 2002 года его устойчивость с учётом объёмов торговли – по сравнению с другими валютами – упала более чем на четверть, со 112 до 81 пункта. На протяжении того же периодa, долларовые запасы в ведущих центральных банках мира также сильно уменьшились. Согласно данным Международного валютного фонда, подтверждённые долларовые резервы в правительственных хранилищах по всему миру от Пекина и Токио до Лондона и Парижа упали с 71 процента в 2002 году до 64,5 процентов в 2008 году.
Однако, анализ рынков валютных запасов, утратив научную основу, превратился в искусство. Так, например, в апреле много говорилось о снижении доли доллара в валютных запасах Китая, о чём не преминули раструбить противники доллара, предвещая скорый «долларовый апокалипсис». Однако, по словам Брэда Сетцера (Brad Setser) из Вашингтонского Совета по международным отношениям, Китай скорее преобразовывал свои резервы, нежели избавлялся от их части. Неудивительно, что в таком скрытном мире теории заговора, связанные с двумя японскими контрабандистами, приобрели безумную популярность.
Тем не менее, Министру финансов США Тимоти Гейтнеру, унаследовавшему от своего предшественника роль «начальника доллара», становится всё сложнее повторять свою мантру «я верю в устойчивый доллар», сохраняя при этом серьёзное лицо. Когда во время недавней лекции в Пекинском Университете он заявил, что «китайские активы находятся в полной безопасности», аудитория просто разразилась смехом.
Если представить себе учебник, обучающий методам ослабления национальных валют, то США (наряду с другими развитыми странами) действуют просто академически. Они урезали процентную ставку почти до нуля, вызвали количественное ослабление экономики, вливая в неё наличные, потратили триллионы долларов на стимулирующие пакеты, призванные остановить рецессию, выразили свою молчаливую поддержку банкам, попавшим под удар, не дав обанкротиться крупным компаниям. В любых нормальных обстоятельствах эти действия повлекли бы за собой крах любой валюты.
По словам Стивена Йена (Stephen Jen) из компании «BlueGold Capital Management», люди пересматривают свои взгляды не просто потому, что им не нравится доллар, а потому что они начинают сомневаться в том, что хранить активы в долларах надёжно.
Как и всё остальное, судьба валюты зависит от того, как властям США удастся справиться с кризисом. США балансируют на грани между дефляцией – подобной той, что происходит в Японии – по мере того, как на них мёртвым грузом давит бремя их долгов и возможностью инфляции, как последствий применения их стимулирующих пакетов. Никто не знает, какой из этих вариантов воплотится в жизнь, но ни один из них не отразится положительным образом на валюте, и, следовательно, на тех кто держит свои деньги в долларах.
Китай и центральные банки других стран, имеющие триллионы долларов в своих хранилищах, оказались в ловушке. Любое ослабление доллара неизменно скажется на стоимости их активов. Даже если они захотят отказаться от использования «зелёных», им вряд ли удастся сделать это не причинив вреда собственной экономике. Более того, по словам Оливье Аккоминотти (Olivier Accominotti), доктора экономических наук из Парижского Университета, ситуация напоминает положение Франции в 1920-х годах, когда последняя пыталась уменьшить своих огромные запасы фунтов. Банк Франции оказался заперт в «фунтовой ловушке», когда он «не мог продолжать продавать фунты стерлингов, не ускорив тем самым падение его курса и, следовательно, вызвав крупные убытки».
Нил Мэллор (Neil Mellor) из банка «New York Mellon» говорит: «Сейчас ситуация такова, что Гейтнер улыбается и, не имея другого выхода, говорит об устойчивость и надёжности доллара и финансовой системы США, а наши кредиторы (как например Китай) улыбаются в ответ и говорят, что верят ему, а сами тем временем дают команду своим менеджерами избавляться от долларов».
Как и конфронтация времён Холодной войны, эта дилемма относится к теории игр. Обе стороны знают, что доллар ослабевает, но обе понимают, что пострадают все, если одновременно дать ему рухнуть. «В интересах Китая играть по правилам – ведь у него на кону крупные долларовые резервы – но в долгосрочной перспективе ему, наверняка, не терпится уменьшить эти запасы и диверсифицировать свои активы», – говорит Меллор.
И тем не менее, с каждой прошедшей неделей, сочетание различных тревожных сигналов становится всё шире, а сами сигналы всё интенсивнее. Последним тревожным звонком стало увеличение количества выпускаемых Государственным казначейством долларов – многие восприняли это как признак нервозности ведомственных инвесторов, обеспокоенных огромными масштабами займов, которые администрация Обамы планирует брать в будущем. На самом деле, суть проблемы гораздо глубже. Судьба доллара тесно переплетена с судьбой мировой экономики. Америка сейчас стоит на грани потери своего статуса экономической сверхдержавы, который ей в будущем придётся разделить, как минимум, с Китаем, а, возможно, и с другими странами.
Именно эти обстоятельства привели к возникновению идеи о создании новой резервной валюты, в которой оцениваются все основные товары, и которая де-факто является международным торговым и финансовым стандартом. На заре глобализации этой чести удостоился английский фунт стерлингов, который сохранял этот статус на протяжении всей викторианской эпохи, вплоть до последних десятилетий Британской Империи. Во время Второй мировой войны эти полномочия перешли к доллару. Сначала они были установлены и зафиксированы в Бреттон-Вудском соглашении 1944 года, в котором были установлены курсы мировых валют по отношению к доллару, однако и после развала системы в 60-х и 70-х годах, за долларом сохранился статус основной резервной валюты. В глобализованном мире, где торговля ведётся между сотнями различных государств и тысячами компаний наличие международного стандарта действительно обретает смысл: единая валюта позволяет проводить товарообмен гораздо быстрее и эффективнее, нежели в отсутствие такого инструмента. Это может быть незаметно для нас, но в большинстве международных торговых операций участвуют доллары, особенно это касается торговых отношений между небольшим странами. Меняя фунты стерлингов на тайские баты, вы в действительности меняете фунты на доллары, а последние на баты, что бы вам ни говорили в пункте обмена. Даже попытка уйти от доллара путем заключения прямых обменных соглашений (как между Бразилией и Китаем) не подрывает этих основ, а лишь немного «сглаживает острые углы», облегчая жизнь импортёрам и экспортёрам.
Но побочным эффектом господства доллара стало искажение мировой денежной системы. Благодаря своему выгодному положению, у Соединённых Штатов появилась возможность справляться как с финансовым дефицитом, так и с дефицитом текущего баланса, путём получения государственных и негосударственных займов у других стран под низкие проценты. Такое положение позволяло США продавать казначейские ценные бумаги по такой ставке, о которой все остальные страны не могли даже и мечтать – и всё это благодаря наличию у доллара статуса мировой резервной валюты. Это позволяло держать потребителей в заложниках, как потому что государственные облигации США были «тихой гаванью» для инвесторов, так и потому, что те, кто хотел укрепить свою валюту по отношению к доллару и улучшить свои торговые потоки, были вынуждены покупать казначейские ценные бумаги США.
Именно эта «мутировавшая» международная денежная система, развивавшаяся в таком ключе с 1960-х годов, несёт большую часть ответственности за кризис, в который погрузился мир. Благодаря возможности брать займы у других стран под низкий процент без соответствующей «рыночной отдачи» – иными словами, установления высоких процентных ставок – у Америки накопился крупный дефицит валюты. Позже он перерос в рекордных размеров внешнеэкономический долг, не замедливший заявить о себе во время кризиса. В основе кризиса лежит проблема, упомянутая, но так и не решённая ещё в Бреттон-Вуде. Речь идет о необходимости налагать равновеликие обязательства на страны, имеющие хронические валютные излишки, а не только на страны испытывающие дефицит. Именно эта проблема стала началом той цепи событий, которые не могли угрожать стабильности системы поодиночке, но вместе привели к самому острому финансовому кризису на памяти нашего поколения.
Когда Управляющий Народным банком Китая говорил об использовании специальных прав заимствования (SDR) он не просто ставил под сомнение нынешнее господство доллара. Он говорил о чём-то более радикальном – о том, что Китай поддерживает планы по заключению нового соглашения, подобного Бреттон-Вудскому, соглашению, которое регулировало бы мировые денежные потоки. На том основополагающем собрании в 1944 году, Джон Мейнард Кейнс (John Maynard Keynes) высказал идею о создании международной резервной валюты – банкора, идеи несколько смягчённой Гарри Декстером Уайтом (Harry Dexter White) из Государственного казначейства США. Изначальный замысел Кейнса предполагал, что курс банкора будет устанавливаться по отношению к корзине из 30 различных валют, и страны как обладающие излишками валюты, так и испытывающие дефицит в ней, подвергались бы экономическим санкциям в равной степени. Сегодня министры финансов всех стран, включая Китай, в спешном порядке сдувают пыль с экономических учебников, посвящённых этой теме, чтобы противопоставить мировому финансовому кризису новые решения.
Такая радикальная встряска неминуемо вызвала бы потрясения на всех без исключения валютных рынках, и подобная перспектива делает этот вариант довольно несбыточным. Но как же должна измениться в ближайшие несколько лет роль доллара в отсутствие подобной системы? Вкратце можно ответить, что в ближайшей перспективе не стоит ожидать резких изменений статуса доллара как мировой резервной валюты. Потребовалось почти полвека чтобы Великобритания уступила свои позиции Америке, даже после того как последняя с большим перевесом победила в экономическом противостоянии.
Существует вероятность, что специальные права заимствования будут всё больше применяться для выражения стоимости активов, но это будет постепенный процесс, который займёт несколько лет. Но даже если это и есть мостик к многополярному миру, где валюты разных стран соперничают с долларом за своё влияние, для подобного перехода понадобится длительное время , вероятно около 30 или более лет.
Джим О'Нил (Jim O’Neill), ведущий экономист «Goldman Sachs», полагает что следующие несколько лет будут «периодом экономического вакуума»: «Страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) получают всё больше влияния, в то время как политический вес „Большой семёрки“, и США в том числе, уменьшается, вызывая тем самым вопросы о действительной степени влияния доллара. Проблема заключается в том, что именно позиция валют стран БРИК имеет значение в данный момент, но ни одна из этих стран не позволит экспортировать или использовать свои капиталы. Пока на протяжении следующих пяти лет мы не увидим доказательств того, что Китай всё больше и больше движется в сторону рыночной экономики, и что евро успешно переживёт второе десятилетие своего существования, доллар сохранит своё господствующее положение».
Китай уже сделал несколько шагов, ослабив свой контроль над юанем в последние несколько месяцев, но это пока всего лишь манёвры. Следующим шагом должен быть выбор юаня в качестве одной из валют, составляющих специальные права заимствования – чья стоимость в свою очередь определяется стоимостью корзины из нескольких валют, включая доллары, фунты и евро.
Японские контрабандисты выполняли секретное задание своего правительства
Теперь, наконец, вооружив наших читателей необходимыми экономическими знаниями, мы можем сделать понятный для тех, кто внимательно прочитал вышеизложенные соображения, вывод. Двое японцев, несомненно, выполняли секретную миссию, порученную им японским правительством. Специфика любого рынка, а в особенности рынка ценных бумаг такова: любая выброшенная на рынок бумага автоматически снижает ценность аналогичных бумаг, остающихся в собственности у игроков этого рынка. Именно эти соображения делают Китай, Россию и других крупных держателей американских гособлигаций заложниками ситуации. Если предположить, что китайцы вдруг решат продать какую-то часть своего триллионного запаса облигаций американского казначейства, оставшаяся у них на руках часть облигаций неизбежно уменьшится в цене, причем с учетом нервозности игроков рынка, связанной с состоянием американской экономики, ценовой проигрыш может составлять десятки процентов.
Все это в полной мере относится и к японцам. Тем более что экономика страны Восходящего солнца находится в самой глубокой рецессии за весь послевоенный период. Вторая по мощности экономика в мире является экспортноориентированной, и экономический спад по всему миру очень остро сказался на уровне спроса на ее профильную продукцию – автомобили и электронику. Серьезные проблемы возникли и в банковской сфере. В мае с.г. шесть крупнейших банков Японии объявили об общих убытках на сумму в $9,1 млрд. Эта цифра убытков в три раза превысила ожидания банкиров, которые прогнозировались на уровне $2,7 млрд. Чистый убыток крупнейшего банка страны – Mitsubishi UFJ – в 2008 финансовом году, завершившемся 31 марта 2009 года, достиг $2,6 млрд. А ведь всего год назад чистая прибыль банка была равна $6,4 млрд. Второй по величине японский банк Mizuho Financial Group за этот же период получил чистый убыток в значительно большем размере – $6,1 млрд., что стало первым годовым убытком финансовой организации за последние шесть лет. В свежем рейтинге агентства Moody’s, Япония уже приравнена к Италии и Гонконгу, лишившись своего эксклюзивного первого места. По прогнозам Организации экономического сотрудничества и развития, в 2010 году государственный долг Японии может достигнуть 200% от национального ВВП. Японское правительство вынуждено экстренно размещать облигации государственного долга для получения средств, необходимых для борьбы с рецессией в стране. К примеру, только в текущем финансовом году, который завершится в марте 2010 года, страна планирует продать этих облигаций на $450 млрд.
Итак, с одной стороны, Япония пытается разместить на рынке собственные облигации на сумму в полтриллиона долларов, а с другой – она же является счастливой обладательницей американских не столь уж и ценных бумаг номиналом около 700 миллиардов долларов, продать которые нельзя, так как на этом можно потерять не только расположение заокеанских союзников, но и немалые деньги.
По ряду понятных причин нам не удалось принять участие в конфиденциальных беседах Тоширо Муто с Беном Бернанке, но тут уж не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, как они проходили. Объединенные взаимным интересом не выбрасывать на рынок гособлигации США, чтобы не снижать их рыночной стоимости, союзники договорились «по-тихому» произвести обмен «ценных» бумаг на что-то более ценное – то ли наличные, то ли какие-нибудь активы. Японским самураям не хватило боевого духа генерала де Голля, который в 1965 году пригнал в порт Нью-Йорк корабль с 750 миллионами долларов на борту и вежливо попросил американских союзников обменять их на золото. Они предпочли тайный сговор.
Григорий Тинский, win.ru
