«Убирайся домой» — написал американский еврей Дэвид Саймон под твитом израильского министра Беннета о вылете в США для участия в траурных питтсбургских мероприятиях. — «Руки Нетаньяху в крови американских евреев» — уверен Давид Саймон.

Саймон зарабатывает на жизнь сценариями. И он великий. «Прослушку», которую он написал и спродюсировал, многие считают лучшим сериалом всех времён и народов.

Так что с воображением у Саймона всё хорошо. И он себе придумал сценарий. По этому сценарию Роберт Боуэрс пошёл позавчера расстреливать стариков в синагогу из-за Нетаньяху. Из-за того, что Нетаньяху себя неправильно ведёт. Он поддерживает Трампа, который развязал руки расистам. Кровь 97-летней Роуз — на руках евреев, которые поддерживают Трампа.

Отличный сценарий. Для одной серии. На сериал не тянет. Потому что в предыдущих сериях евреев убивали за то, что они левые, за то, что они правые. За то, что они богатые, за то, что они голодранцы. За коммунизм и за антикоммунизм, за капитализм и за антикапитализм.

Дэвид Саймон — в ловушке. Десятилетний еврейский мальчик начинает задаваться вопросом: за что нас не любят. К 58 годам уже можно бы понимать, что причины для ненависти не обязательны. Более того — настоящая ненависть слепа.

Евреи, перестаньте считать себя виноватыми! Перестаньте пытаться понравиться Роберту Боуэрсу!

А близкие погибших вчера встретили Беннета очень тепло. Потому что — им важно быть сейчас вместе. Нам важно быть вместе.

https://lechaim.ru/blogs/lovushka/?fbclid=IwAR0sMc...GBf4LxC6zKGv6LfyNKN7q-FEWUHB_8

Аудиозапись лекции рава Ашера Кушнира в Толдот Йешурун (2008 г.)

Кто такие евреи?

Откуда они взялись?

Почему евреи такие, какие они есть?

Кто не любил таинство и неистовое веселье новогодних праздников, свободных от коммунистической пропаганды, дававших отдохновение стесненной душе советского человека? Но задумывался ли кто-нибудь о происхождении этих праздников?

Он чудом сбежал из гетто и, прячась по чердакам, смог пережить в Варшаве всю войну. Его мемуары «Гибель города» опубликовали в 1946-м, но никто не обратил на них тогда внимания. Через полвека рукопись нашел в шкафу его сын, даже не знавший, что отец – еврей. Мемуары музыканта Владислава Шпильмана были переизданы, переведены на 38 языков и легли в основу фильма «Пианист».

Владиславу Шпильману на роду было написано стать музыкантом – старший сын скрипача и пианистки, он с раннего детства занимался игрой на фортепиано, а в юности переехал из родного Сосновца в Варшаву, где продолжил обучение в музыкальном университете им. Шопена. Когда Владиславу было 20 лет, он выиграл стипендию на обучение в Берлинской академии искусств, где, помимо игры на фортепиано, изучал и композицию. Однако получить диплом академии музыканту не удалось – в 1933 году к власти в Германии пришли нацисты, евреи подверглись гонениям, и Шпильману пришлось вернулся на родину.

В 1939 году, когда немецкие войска вторглись в Польшу, Владислав Шпильман был уже очень знаменит – он писал музыку для фильмов и песни, концертировал с известными скрипачами и работал на радио. 23 сентября, вскоре после того как музыкант дал очередной радиоконцерт, здание, в котором находилась студия, разбомбили. Одной из последних пьес, услышанных поляками в эфире, стал ноктюрн Шопена до-диез минор – знаковое произведение, которое впоследствии стало своего рода талисманом музыканта.

Владислав был единственным, кто мог содержать семью, но потеря любимой работы и понимание того, что дальше будет только хуже, полностью его деморализовали. «Одна из моих сестер была юристом-стажером, брат изучал философию, а отец играл на скрипке – иными словами, никто не работал. Тогда мы продали все ценное, даже мой рояль, – рассказывал музыкант. – До войны я хорошо зарабатывал, и на моем счету лежало достаточно денег, но забрать их из банка я не смог. Отец тогда спрашивал: “Почему ты все время валяешься в постели? Люди стараются жить нормально даже в худших условиях”. Наверное, именно благодаря этим словам я нашел в себе силы вылезти из-под одеяла».

Когда я сказал моему отцу, что уезжаю в Израиль, он, отставной полковник артиллерии и коммунист, не выразил никаких чувств по этому поводу, а только наморщил гармошкой лоб, заморгал из-под сдвинутых седых бровей и спросил:
— С каких это пор ты стал евреем? Я не нашелся, что ему ответить.
Действительно, с каких пор? Весь советский образ жизни, да и немалые старания моего отца сделали все, чтобы изгнать из моей памяти даже намек на какое-нибудь национальное чувство. Я рос никем: ни русским, ни евреем. А просто советским, каким-то абстрактным, то есть никем.

 Ответ на недоуменный вопрос отца родился в самые последние часы моего пребывания на русской, советской земле — в советском аэропорту «Шереметьево», среди форменных мундиров таможенных чиновников и истерически взвинченных лиц проходящих досмотр пассажиров самолета, летящего на Вену.

 В толпе не менее взвинченных провожающих я то и дело натыкался на сосредоточенное угрюмое лицо отца, совсем еще не дряхлого и в свои годы, почти семьдесят лет, не потерявшего военной выправки. Его привычный суровый командирский взгляд не оттаял даже здесь и неотступно сопровождал меня в метаниях от чемоданов к столу, где немолодой с испитым лицом таможенник дотошно и скучно ковырялся в моих вещах.

— А это что?

Руки таможенника извлекли из чемодана два массивных подсвечника, тепло замерцавших серебряным отливом под неживым светом люминесцентных ламп. Два еврейских субботних подсвечника отличной работы. Бог весть» какого столетия. С тяжелыми гроздьями винограда вокруг подножья и по спирали до самого верха.

Рав Шрага Симмонс

Разговор с уважаемым раввином, над которым следует задуматься.

Рабби Исраэль Меир Лау прослужил главным раввином Израиля в течение десяти лет, а в настоящее время, уже лет 20 он  главный раввин Тель-Авива. В возрасте 8 лет Исраэль Меир Лау оказался самым юным узником, выжившим в концлагере Бухенвальд. О событиях Шоа в его жизни рассказывают воспоминания рава Лау о Холокосте (Шоа) — работа «Из глубин»). Сегодня он во главе израильского мемориала Яд ва-Шем, посвящённого памяти жертв Холокоста (Шоа) для будущих поколений.

Рабби Лау беседовал с редакцией сайта Aish.com в своём офисе в Тель-Авиве по случаю предстоящей конференции организации Эш а-Тора в Нью-Йорке, которая состоится 17-19 ноября, где главному раввину Израиля отведена почетная роль основного докладчика.

Aish.com: Так много молодых евреев чувствуют себя отрезанными от Израиля и своего еврейского наследия. Что Вы, представляющий  38-ое поколение неразрывной цепи раввинов, можете сказать этим молодым евреям?

Рабби Лау: В лёгкой атлетике есть некая «эстафетная палочка». Вы бежите стометровку, а затем передаёте эстафету следующему бегуну. Во времена Маккавеев не было эстафетной палочки, скорее, был факел. Для еврейского народа огонь играет огромную роль: Тора называется «Огненным законом» (Дварим 33:3), вот почему Эш а-Тора — огонь Торы —даёт свет и тепло. Факел еврейской традиции всегда передавался из поколения в поколение, почти 4 тысячи лет со времён Авраама.

Я БЫ СКАЗАЛ МОЛОДОМУ ЧЕЛОВЕКУ ТАК:

— ФАКЕЛ ТЕПЕРЬ В ТВОИХ РУКАХ. ТЫ — УЧАСТНИК ЭСТАФЕТЫ ПОКОЛЕНИЙ. ОТ ТЕБЯ ЗАВИСИТ ПОГАСИТЬ ЭТО ПЛАМЯ ИЛИ ПЕРЕДАТЬ СЛЕДУЮЩЕМУ ПОКОЛЕНИЮ.  ЧТО ВЫБЕРЕШЬ ТЫ?

Все предыдущие поколения прошли этим путём, через это наследие, поручив и вам пройти то, что унаследовали и вы. Посмотри в зеркало и спроси: правильно ли будет погасить пламя, которое пронесли потомки сквозь века?

ТЫ НЕ ДОЛЖЕН МНЕ НИЧЕГО, НО ТЫ ДОЛЖЕН САМОМУ СЕБЕ — ОТВЕТЬ НА ЭТОТ ВОПРОС!

Aish.com: В Европе за прошедшие годы антисемитизм стал более агрессивен. Представим, например, молодого еврея, живущего во Франции. Он не говорит на иврите; его  семья, друзья и карьера – все это принадлежит Франции, его будущее — Франция, а не Израиль. Что может убедить его почувствовать обратное, что его будущее — Израиль?

У  меня знакомый есть, Петя Черноусов, человек русский, православный, выпивающий...еврейский поэт, пишущий на идиш.  Да-да, Петя с ранней юности, оказывается, попал в еврейскую историю. Дневал и ночевал в доме своего любимого учителя, пристрастился бегать в синагогу, часами просиживал там над святыми письменами и, благодаря блестящим лингвистическим способностям, легко усвоил не только идиш, но и иврит...
Короче, русский человек оказался здесь, в Израиле, ведущим еврейским поэтом, знатоком идишисткой культуры. Недавно получил премию Союза писателей за лучший сборник стихов на идиш. (Если б я все это изобразила, меня в очередной раз упрекнули бы в "пережиме" ситуации.)
Кроме того, у Пети оказался хороший голос, и он с удовольствием поет хазанут - еврейскую литургию.

Когда хорошее настроение, Петя даже выходит попеть на наш Арбат - пешеходную улицу Бен-Иегуда.

Поет религиозные гимны в ашкеназской транскрипции, величаво кивая прохожим, бросающим в его кепку шекели...

И вот недавно стоит он на Бен-Иегуде, поет. Подходит к нему старый человек, по виду - рав из религиозного района Меа-Шеарим.

 Яков Гельфман

На этот вопрос отвечает Рамбан в своем комментарии к Торе (кстати сейчас есть и на русском языке).

Евреи называются «иврим» потому, что так Тора называет их родоначальника Авраама в главе Лех Леха (14:13). Простое значение этого слова — «пришедший с той стороны, с того берега» («берег» или «сторона» на святом языке — «эвер»). И Авраам был назван так потому, что пришел в Землю Израиля из Междуречья, то есть с другого (по отношению к Эрец-Исраэль) берега реки Евфрат. Переселенцев часто называют именем местности, откуда они родом, например, Петербуржский, Варшавский и т.д. То есть Авраам — это было имя, а Иври — фамилия. По мнению Сфорно эта фамилия была образована от имени предка Авраама — Эвера, великого праведника, поскольку Авраам был достоин носить его имя. Таковы многие фамилии, образованные от имени главы семьи, например, Абрамович, Ицхаков и т.д. По мнению мудрецов, этноним «евреи», «иврим» упоминается в Торе, открывающей сущность вещей, чтобы указать нам на особую черту, свойственную Аврааму и нам — его потомкам: «Весь мир по одну сторону, а Авраам — по другую». Стойкость, умение не поддаваться чуждым влияниям, а упорно придерживаться истины — то качество, которое, в идеале, присуще евреям. И именно это качество сделало Авраама «князем Б-жьим» среди кнаанейцев.

Страна, земля «иврим» согласно объяснению Рамбана — это или долина Хеврона, где проживали потомки Авраама, или вся Страна, названная так по имени евреев, живших в ней. Они были малочисленны, но слава этой семьи, провозглашавшей Единство Б-га и отрицавшей идолопоклонство, вышла далеко за ее пределы (что не изменилось и сегодня, когда за делами евреев пристально следят даже далекие страны, казалось бы, совершенно не связанные с ними). К этому можно, наверное, добавить и то, что у них было, по всей видимости, много сподвижников и почитателей и среди местного населения, не говоря уже о многочисленных домочадцах (рабах и рабынях).

https://toldot.ru/urava/ask/urava_9252.html

Серия сообщений "Краткая еврейская энциклопедия":
Часть 1 - Что такое "мазал тов"?
Часть 2 - "Еврейская энциклопедия" Брокгауза-Ефрона
...
Часть 26 - НАЗОРЕЙ
Часть 27 - Энциклопедия иудаизма "МЕИР НАТИВ"
Часть 28 - Кто такие «иврим»? И откуда египтяне знали о них?
Часть 29 - Колено Йеhуды
Часть 30 - Глоссарий: термины, относящиеся к бухарско-еврейским обычаям и культуре
...
Часть 42 - Словарь терминов
Часть 43 - Что такое Пурим-катан /наступает сегодня вечером/
Часть 44 - ИСРУ ХАГ

 Александр Гордон, Хайфа

В июне 2017 года исполняется полвека со дня начала Шестидневной войны между тремя арабскими странами Египтом, Сирией и Иорданией с одной стороны и Израилем – с другой. Предлагаю вниманию читателя мои вариации на эту тему 

Война и мир 

Полвека назад, 7 апреля 1967 года сирийская артиллерия обстреляла с Голанских высот израильскую ферму. Армия Обороны Израиля ответила на обстрел: в ходе воздушного боя израильские ВВС сбили шесть сирийских самолётов МИГ. Шесть самолётов через два месяца перейдут в шесть дней победной войны. 

Мой путь в Израиль начался неприлично. В начале его был не мир, а война - Шестидневная война. Вдохновляющие на репатриацию думы, появившиеся на волне энтузиазма от колоссальной израильской победы над превосходящими силами арабских противников, были типичны для советских евреев моего разлива. Но когда по приезде в Израиль уроженцы страны спрашивали, почему я решил репатриироваться, и я отвечал, что всё началось с войны, что моё еврейское пробуждение произошло благодаря Шестидневной войне, от меня испуганно отшатывались: как война может служить источником вдохновения? Как истина может родиться в угаре национализма? 

Репатриация вопреки 

В детстве бабушка называла меня enfant terrible за «нездоровое» увлечение сионизмом и еврейской историей, за изучение иврита и антисоветские настроения. Она любила говорить по-французски, невзирая на принадлежность Франции миру капитализма. Французский язык был милее её сердцу, чем языки «еврейского буржуазного национализма» иврит и идиш, которые она учила в детстве. В конце концов она прекратила со мной всякие отношения за оскорбление дорогих для неё идеалов социализма. Все мои родные были против того, что я считал репатриацией. В статусе enfant terrible я провёл многие годы в СССР, а затем переехал в страну, которая носила то же наименование. 

Инна и Александр с сыном Ариэлем в только что полученной от Техниона 
служебной квартире. 1981 год  

Автор: Sara & Rashel

Он сел в самолет и вдруг вспомнил, что забыл сумку с тфилином в зале ожидания, обернулся на дверь и увидел, что она уже закрыта. Начал просить у стюардессы, чтобы она открыла дверь, на что она ему, конечно, отказала. Начался спор, он умолял и настаивал, и, в конце концов, стюардесса направила его к пилоту. Начался спор с пилотом, через некоторое время пилот сказал, что откроет, но только  на минуту, и если тот не успеет вернуться, это его проблемы. Он побежал и… не успел.Он стоял, счастливый, с тфилином, провожая взглядом улетающий самолет. ✈.

Это было в Америке. Несколько лет назад, 11 сентября. Этот самолет "приземлился" в здание"Близнецы". Это был второй самолет, который разрушил второе здание. Во втором здании было гораздо меньше жертв, чем в первом, т.к. люди убежали из него. Изначально оба самолета должны были "врезаться" почти одновременно, но второй самолет задержался, как потом установили эксперты, из-за этого спора со стюардессой, с пилотом. Около пяти тысяч человек смогли за это время эвакуироваться.

А он, тот еврей, который "упустил" самолет из-за тфилина, он сидел в аэропорту, сжимая тфилин, с большим внутренним наслаждением, хотя вокруг люди осуждали его. Он повел себя, как "фанатик", ортодокс,  люди с пеной у лица обсуждали его наглость, что он задержал весь самолет из-за "релегиозных предрассудков"... и т.д.

Через полчаса он станет неизвестным героем, поведение которого спасло тысячи жизней, через полчаса он поймет что он "опоздал" умереть. А пока он сидел, обнимая тфилин, просто радостный, что исполнил заповедь Всевышнего, что показал ему большую любовь.

Иногда просто нужно подождать, иногда полчаса, иногда… терпение.
И главное, во всём нужно видеть хорошее... Выбор за вами.

https://www.facebook.com/jewishelitclub/?ref=page_internal&fref=nf

От http://a.kras.cc/2017/02/blog-post_711.html

В июле 1945 года врачи объявили Миклошу Гардошу, что жить ему осталось полгода. В тот же день он отправил 117 писем. Спустя полвека его сын, выдающийся режиссёр и сценарист Петер Гардош, написал книгу и снял фильм «Предрассветная лихорадка» о тайне своих родителей. В эксклюзивном интервью Jewish.ru Петер Гардош рассказал, как любовь победила болезнь, чем его роман отличается от литературы Холокоста и почему мама была категорически против его экранизации.

Вы помните своё детство?

– Я до десяти лет не знал, что я еврей! Рассказать, как узнал? Отец в окно увидел, как мы возвращались из школы и, расставаясь, били сумками нашего товарища, немного его мутузили. Отец спросил меня, почему бедного мальчика бьют сумками? Я гордо сказал: «Потому что он еврей». И тут отец, который никогда меня не трогал, дал мне пощёчину, от которой я чуть не упал. Я был так изумлён, что даже не заплакал. «Почему?!» – спросил я. Отец смотрел на меня молча, до сегодняшнего дня я не забыл этот взгляд, и сказал: «Потому что ты тоже еврей». Он повернулся и ушёл в комнату. А я остался один в замешательстве. Еврей в моих глазах был человеком, которого нужно бить. И вдруг одной пощёчиной я переместился на другую сторону. Это был удивительный момент. Я помню каждую его секунду.

Вам про лагерь родители рассказывали?

– Когда мне было 30 лет, я уже не жил дома, но по воскресеньям приходил к ним и за обедом просил отца рассказать о его детстве и особенно о том, что произошло в этих лагерях. Он всегда мрачнел и говорил: «Как-нибудь потом». Если бы я был более настойчив, может, он бы и открылся. Но вряд ли…

И как вы узнали настоящую историю их знакомства?

– После смерти отца, в августе 1998 года, мама отдала мне две пачки писем и сказала прочесть. Я был потрясён и самими письмами, и тем, что они никогда прежде о них не рассказывали. И написанный про эти письма роман мне кажется знакомством с моим отцом. Я понял, что не знал его. Он всегда был застенчивым и сдержанным, когда шла речь о чем-то личном – закрывался и молчал. Я знаю, что отец был очень умным, но не подозревал, какое у него было потрясающее чувство мора. Я и предположить не мог, что он был таким «авантюристом» – написал 117 разным женщинам одинаковые письма! Он попросил Красный Крест прислать ему контакты молодых венгерских женщин, которые, как и он, находились на лечении в Швеции, и, получив 117 адресов, написал всем.

Как относился к своему еврейскому происхождению основатель психоанализа Зигмунд Фрейд? На этот вопрос пытается ответить Питер Гай, написавший биографическую работу «Фрейд». К 160-летию со дня рождения великого психоаналитика книгу перевели и на русский язык.

«Некоторые бросающиеся в глаза семейные реалии Фрейд не считал нужным подавлять. “Мои родители были евреями”,– кратко сообщал он в изданном в 1925 году “Жизнеописании”. Явно не одобряя единоверцев, которые искали защиты от антисемитизма в крещении, Фрейд прибавлял: “…и я также остался евреем”».

При этом Питер Гай отмечает, что Фрейд был совершенно не религиозен. Его родители были весьма умеренными в своём религиозном рвении реформистами, но все-таки отмечали Песах и Пурим. Однако их сын-атеист отошёл и от этого. Атеизм Зигмунда Фрейда можно назвать и воинствующим, в религии он видел род социального невроза – его отказ исполнять обычаи предков был отчасти демонстративным и не лишённым некоторой жёсткости. В возрасте 28 лет Фрейд женился на Марте Бернайс, достаточно религиозной девушке, с которой до того был помолвлен четыре года и которая, по мнению Питера Гая, оставалась единственной любовью создателя психоанализа на протяжении всей жизни. Австрийские законы не признавали гражданского брака, который молодая чета уже заключила в Германии, где жила Марта, так что на скорую руку Фрейду пришлось учить молитвы для религиозного бракосочетания. Однако в первые же дни брака новоиспечённый супруг «отомстил» за такое принуждение: «Я очень хорошо помню, как она рассказывала мне,– вспоминала кузина Марты Бернайс, теперь Марты Фрейд,– что в первую пятницу после свадьбы ей не позволили зажечь субботние свечи, и это одно из самых неприятных воспоминаний за всю ее жизнь».

 Борух Горин

Hineni, hineni

I’m ready, my Lord.

Он был такой один.

Смерть Леонарда Коэна — это еврейская потеря и еврейская скорбь.

Я, признаться, не очень люблю песни в его исполнении 40‑летней давности. Там я слышу обычного американского талантливого музыканта и поэта.

А сейчас, когда ему было 82, он не пел. Он пророчествовал. Не шизофренически, а спокойно, уверенно, страшно. Как израильский пророк. Как первосвященник в службе Йом Кипура. Коэн. Гадоль.

Уже несколько лет, на какую бы мелодию кантор ни пел «Унсане токеф», я слышу его «Who by fire». Но в этом году услышалось «Hineni».

«You want it darker — we kill the flame».

Леонарда Коэна я полюбил сразу, как только услышал по Би‑би‑си в 1989 году. Надо же, подумал я, какая еврейская песня. Бежали из Вены после аншлюса, но унесли Вену с собой: «эти стены (walls)», запахи, звуки. Мне даже, кажется, эти walls снились потом.

Как показало недавнее исследование, пугающее число американских евреев, на самом деле миллионы, не ощущают себя евреями. Поэтому я позволю себе поделиться своим пониманием того, что значит быть евреем. 

1. Для меня быть евреем означает партнерство со Всевышним в деле совершенствования мира (на иврите — тикун олам). 

2. Для меня быть евреем означает признание того, что эта работа не может быть поручена какому-то высшему начальству или другим людям. Это моя работа в течение всей моей жизни. 

Это означает утверждение жизни (как сказано во Второзаконии: «Вот я положил перед тобою жизнь и смерть, благословление и проклятие, поэтому выбери жизнь, чтобы ты и твои потомки жили»). И моральный выбор, который каждый из нас делает, должен приближать нас к пророческому видению будущего, наполненного миром и гармонией. 

4. Быть евреем — значит провозглашать, пожалуй, наиболее революционную концепцию в анналах цивилизации, введенную в мир евреями, — идею монотеизма. Мы все созданы по образу и подобию Б-га (на иврите — бецелем Элоким). 

Доктор исторических наук Виктор Кельнер сейчас читает лекции о российском еврействе в Европейском университете. В интервью Jewish.ru он объяснил, как у советских евреев взрастили комплекс неполноценности и почему их не ели в Африке, а также рассказал, насколько преувеличена роль евреев в революции.

Почему евреям так важно знать свою историю?

– Миссионер истории Семён Дубнов убеждал, что когда религиозная община стала сходить на нет, на её место вышло изучение национальной истории. Только это могло сохранить еврейство в России. Я считаю, это продолжается и сегодня, этот процесс не остановился, как его ни пытались остановить, выбросив всё, что связано с историей российского еврейства, из официальной науки.

Ваши студенты – в основном евреи?

– Евреев даже уже четвертинок-то нет, это люди абсолютно русские, но им интересно. А мое дело – удовлетворять их научный интерес. Через мои руки прошли больше ста студентов, и среди них единицы были евреями, все остальные – чисто русскими людьми. Девочка из Краснодара вот защитила диссертацию о еврейском населении Северного Кавказа и Кубани, студентка из Сыктывкара писала диплом о еврейском вопросе в русско-французских отношениях. Два года назад у меня была очень хорошая девочка из Иркутска, которая занималась сионистским движением в Сибири. 

 Аркадий Красильщиков

 Вынужден повторить. Я не думаю заниматься критикой Людмилы Улицкой - автора талантливой прозы. Но характер Улицкой - человека - вызывает у меня вопросы. И вопросы эти напрямую связаны с проблемами еврейской самоненависти и латентной юдофобии.

Разве не любопытны попытки восстать против своей природы, когда человек прикладывает неимоверные, трагические, нелепые и жалкие усилия, чтобы уйти, скрыться, спрятаться даже от своей тени.    Все тот же, новый роман Улицкой "Лестница Якова". Спорят еврей - Гриша и русский -Виктор. Русский описан в книге с огромной симпатией. Еврей - с добродушной насмешкой и снисходительно. Читаю разговор между ними:
 " Чем более горячился Гриша, тем спокойней и веселей выглядел Витя. - Гриш, я прочитал этот текст. Давно... Я прочитал Библию. Может, она и Божественный Текст для древних евреев, но сегодня он представляется мне вполне архаическим документом... Много жестокости, логических неувязок, темных мест и противоречий. Не случайно евреи три тысячи лет комментируют, трактуют тексты, выворачивают наизнанку, пытаясь снять противоречия. Мне кажется, что всем известная склонность евреев к наукам как раз и проистекает из этой тысячелетней полировки мозгов. - Не умеешь читать! Не умеешь читать! - закричал Гриша".  

Татьяна Менакер, Сан-Франциско

Вначале было письмо. Таня Менакер из Сан-Франциско прислала его на электронный адрес «МЗ». В нем было всего несколько строк: «Уважаемый Леонид, публикуясь на русском и английском языках, я нечаянно в блоге журнала «Лэхаим» вступила в переписку с Дмитрием Быковым, которая может быть вам интересна, учитывая, что эта переписка, как и последовавшая за ней моя статья «Мочеприемник», как мне кажется, абсолютно по теме, горячо обсуждаемой в вашем журнале». 

Естественно, я прочел присланное: и переписку-перепалку-перестрелку с Быковым, и статью. Ответил Татьяне. Попросил – по нашей традиции – рассказать о себе. Через день из Сан-Франциско пришло письмо с автобиографией. 

Все материалы, присланные Таней, - перед вами, друзья. Надеюсь, что запальчивость, уязвимость некоторых высказываний, порой чересчур резкий, но вполне понятный тон ее статьи никого из вас не оставит равнодушным. Потому что эта тема – наша общая боль. 

Леонид Школьник, «МЗ» 

Моя переписка с Дм. Быковым

Татьяна Менакер:

Как экскурсовод, водящий экскурсии по Сан-Франциско, я постоянно встречаюсь с евреями - туристами из России, которые приезжают в Америку доказать себе, что они правильно сделали, что не уехали. Мерзопакостная публика. Быков потому и мучается, что душевно сидит на заборе. Именно вследствие своего чисто еврейского таланта, он видит и блистательно описывает происходящее в России. С другой стороны, задуматься по-настоящему о том, где он живет, и в результате уехать – на это у него не хватило смелости. Как те туристы. Обливая грязью Израиль, он доказывает себе и другим, что он правильно сделал, что не уехал (для этого надо бы было стать евреем). 
Он действительно правильно сделал - люди с профессией «русский язык» ни в Израиле, ни в Америке нормально заработать на жизнь не могут. Как человек, которого с еврейством, кроме антисемитизма, ничего не связывает, он не знает, что человека, который через 6 лет не хотел выходить из рабства, - клеймили, и родовое, кровное презрение евреев к рабству - это и есть то, что отличает их от россиян с их исторической, родовой, так ясно описанной Василием Гроссманом склонностью быть рабами (потому в той стране выбирают Путина и рыдают по Сталину). Антисемитизм - это зависть и ненависть раба ("подлого народа") к свободным людям. 

Быков - талантливый, образованный, начитанный, но трусливый раб. Так и останется на заборе. Ничего нет смешнее и омерзительнее еврея с крестом на шее, сменившего еврейскую фамилию на русскую со страху, чтоб по морде не били... 
 

Дм.Быков: Вот-вот, о таких, как вы, я и написал. Склонность идиота быть нацистом заслуживает отдельного рассмотрения. Что вы тут продемонстрировали, если не нацизм, и в какой связи это находится с вашими умственными способностями? - вот вопрос, над которым вам стоило бы задуматься. 

Игорь Губерман

Из «Книги странствий»

Недавно мы с женой, гостей не созывая, тихо выпили за тридцать пять лет нашего супружества де-юре, помянув тем самым день, когда ходили в загс.

Так вот, за несколько дней до этого праздника я ездил в Киев, а когда в доме приятеля кончилась водка, вызвался сбегать, и в очереди этой у меня украли паспорт. Я вернулся без него, и что подумала об этом моя теща, она призналась много позже.

Поменять в те годы паспорт можно было месяца за два, а в загсе нам было назначено уже через три дня, и гости позваны. Я пошел к начальнику паспортного отдела нашей районной милиции и для начала разговора подарил ему свою книжку, где уже были написаны слова благодарности. Эффект превзошел все ожидания. Начальник лично отнес мое заявление паспортистке, клятвенно меня заверил, что через три дня утром (загс был днем) получу я новый паспорт, и спросил, не может ли он быть полезен чем-нибудь еще. Спасибо, нет, вы чистый благодетель, заверил я его, в ответ на что он доверительно спросил, не с умыслом ли я потерял паспорт, потому что в этом случае он с легкостью растянет мое дело на полгода. Нет, ответил я, и мы с ним посмеялись зрелым мужским смехом. Только принесите паспортистке коробку конфет, предупредил он меня прощаясь, она у меня баба с норовом, а все теперь зависит от нее.

Надо ли говорить, что в этот день я с самого утра уже торчал в милиции? Паспортистка с лицом тюремной надзирательницы (через пятнадцать лет я видел много таких лиц) сказала сухо, что еще не все подписано, как должное взяла коробку конфет, спокойно вытащив ее из газеты, куда я трусливо спрятал свою мелочную взятку, но пообещала к часу дня успеть. Ну, словом, опоздал я в загс всего минут на сорок, и жена мне это помнит до сих пор.

Но главное я обнаружил только в загсе: видимо, коробка показалась этой бабе несколько мала на фоне сделанного мне благодеяния, поэтому все пункты в паспорте были заполнены нормально маленькими буквами, а в графе о национальности слово «еврей» – огромными и прописными. Очень я любил тот паспорт и жалею об утрате до сих пор.

Помнится, зимняя сессия второго курса университета оказалась для меня в определенном смысле не самой удачной. К тому времени я уже был без памяти влюблен в свою будущую жену и на лекциях появлялся так редко, что когда пришло время сдачи зачетов, преподаватели недоуменно спрашивали, кто я такой?

Оставалось надеяться на удачу. Она и правда сопутствовала мне на четырех экзаменах из пяти – чудом попадались именно те вопросы, к которым я успевал подготовиться в последний день, и я получал желанную запись «хорошо» в зачетке. Однако на последнем экзамене по физической химии удача мне изменила, и я ее очень понимаю. Я знал вопроса три из 60, и в вытянутом билете их не было.

В полуобморочном состоянии я сел напротив профессора – выдающегося ученого с мировым именем. Что я там мямлил в ответ на вопросы билета, я уже не помню. Помню лишь ощущение неизбежности «неуда», а значит, и потери стипендии в 40 рублей на весь следующий семестр, а это было уже совсем плохо. Наконец в какой-то момент вся эта игра надоела и профессору.
– Я думаю, вы и сами понимаете, какую оценку заслуживаете. Но для меня просто немыслимо поставить такую оценку человеку вашей национальности. Держите! И пусть вам будет стыдно! – сказал он, бросая на стол мою зачетную книжку.
На негнущихся ногах я пошел к двери аудитории. Перед глазами все плыло. «Тройка! Значит, шанс на стипендию есть!» – пронеслось у меня в голове. Уже в коридоре я заглянул в «зачетку» и увидел отметку «отлично». И только тогда понял, какую только что пощечину получил.

Беседу ведет Михаил Гольд

Михаил Гольд → Велвл, когда начался ваш роман с идишем? На кафедре этнографии истфака МГУ, где вы учились в 1970‑х, его явно не преподавали.

Велвл Чернин ← Во времена моего детства этот язык еще не умер, тем более, что каждый год я проводил лето в Пирятине Полтавской области у дедушки с бабушкой, где украинцы говорили по‑украински, евреи — по‑еврейски, то есть на идише, а по‑русски разговаривал лишь телевизор. Дедушку моего звали Арон, бабушку — Дина, и это было видно за километр. Иногда за дедом прибегал какой‑нибудь соплеменник и торопил: «Арон, Арон, дер центер!» («Арон, Арон, десятый!»). И дед — член партии и кадровый офицер — вздыхал, надевал шляпу и шел поддержать миньян, беря с собой и меня, чтобы не мешал бабушке управляться по хозяйству.

Мне казалось глубоко несправедливым, что наш язык умирает, поэтому лет в 11–12 я нашел книжку «Языки народов СССР» и выучил алфавит, потом научился читать на идише и постоянно совершенствовался. Фраза «ин кладовке аф дер полке штейт а банке мит варенье» хорошо описывает состояние разговорного идиша тех лет, когда значительная часть лексики была уже заимствованной. Поэтому, когда я заговорил на литературном языке, дедушка перестал меня понимать. Помню, он спрашивает, откуда я звоню, и слышит в ответ: «Фун дер цузаменвойнунг» — из общежития МГУ то есть. Дедушка родился в семье сельского кузнеца, учился в талмуд‑торе, в годы коренизации в Украине окончил военное училище — он и по‑русски‑то не очень грамотно говорил, а слово «цузаменвойнунг» (общежитие) на литературном идише — вообще не слышал. «Фун ванен, фун ванен?» («Откуда‑откуда?») — переспросил дед. Я говорю: «Фун гуртожиток». И тогда он ворчит: «А‑а, ну ред аф идиш ви а менч» («А, так говори по‑еврейски как человек»).

Какой демографический сценарий ждет еврейскую диаспору, что происходит с крупнейшей еврейской общиной мира и сколько евреев будут жить в Израиле через 40 лет — в интервью с демографом Яковом Файтельсоном.

-Яков, к 2016 году численность евреев в мире достигла 14,5 млн человек, что до сих пор меньше показателей 1939 года (16,6 млн). При этом за 70 послевоенных лет еврейское население на планете росло со скоростью всего 0,33% в год, и эта тенденция склонна к ухудшению. Каков ваш прогноз относительно демографического будущего еврейской диаспоры?

— Действительно, численность евреев в диаспоре уменьшилась более чем на четверть по сравнению с 1948 годом, и скромный прирост обеспечен лишь за счет Израиля, еврейское население которого выросло за эти годы в 10 раз — до 6,5 млн человек, а это 44% всех евреев земли.

— Тем не менее большинство евреев мира, несмотря на волны массовой алии, по-прежнему живут в диаспоре…

— Да, но при сохранении текущих тенденций численность евреев в Израиле сравняется с численностью еврейской диаспоры примерно к 2026 году. Ведь только с 1990 по 2015 год евреев в диаспоре стало меньше на 10%, в то время как в Израиле их стало больше на 60%. Конечно, на эти годы пришлась Большая алия из стран бывшего СССР, но проанализировав данные даже за последние 5 лет, мы увидим, что число евреев в Израиле выросло на 9,2%, а в диаспоре оно уменьшилось на 0,5%.

Рав Ицхак Зильбер — крупнейший русскоговорящий раввин и hалахический авторитет, основатель религиозной русскоговорящей общины Израиля, лидер движения за возвращение евреев из бывшего СССР к своим корням, к Традиции.

Книги Рава Ицхака Зильбера «Пламя не спалит тебя», «Я принадлежу моему другу»,  «Беседы о Торе»  и   «Чтобы ты остался евреем» стали настольными книгами для сотен тысяч русских евреев.

 

ЧИТАТЬ

 «У меня было три любви в жизни»

Беседу ведет Галина Зеленина 

Семен Якерсон - исследователь еврейских рукописей и инкунабулов, заведующий кафедрой семитологии и гебраистики восточного факультета СПбГУ. 

К своим шестидесяти годам я впервые пытаюсь рассказать о себе и своем жизненном пути как бы со стороны, без естественной для людей моего круга самоиронии и опасения излишней патетики. Похоже, жизнь снова начинает проверять молодых людей «на вшивость», и мне хочется рассказать, в частности, о том, как она проверяла когда‑то нас.

Меня столько раз в КГБ спрашивали, откуда я знаю еврейский язык, что я стал выдумывать. Я говорил, что это гирса де‑янкута — впитанное с молоком матери, что в детстве дедушка научил, и я не виноват. Это, конечно, полное вранье. Я из абсолютно ассимилированной семьи, не видел букв еврейских никогда в детстве, ничего об этом не слышал.

Я учился в самой простой дворовой школе. Единственный из всех своих сегодняшних знакомых я не кончал ни английскую школу, ни какую‑либо другую привилегированную. У меня папа был настоящий шестидесятник. Он считал, что мы должны учиться с народом. Сам при этом получив прекрасное образование, окончив истфак и будучи хорошим историком, меня он отправил в школу во дворе. Конечно, меня там обзывали евреем иногда, и я, конечно, чего‑то боялся, но на мою жизнь это никак особо не повлияло.

Я был невероятно романтичный мальчик. У меня было три любви в жизни. В пятом классе я всецело влюбился в русскую историю, выучил наизусть все родословные Рюриковичей и Романовых. И когда мой старший брат готовился к экзамену по истории, все его одноклассники приходили ко мне, сопляку, потому что я все знал: все имена, даты всех битв, всё. Просто болел этой русской историей, читал запоем.

Одно из самых странных ощущений для меня в Израиле — это принадлежность к большинству. Если подумать, то это крайне необычное чувство для человека, которого специально растили с ощущением принадлежности к меньшинству. И его родителей так растили. И бабушек с дедушками. Более того, тщательно взращивали гордость за это меньшинство, ну вот все это: еврею надо знать на шесть, чтобы получить на экзамене четыре — я с таким не сталкивалась, но родители еще как.

Меньшинством быть иногда удобно — ну, примерно, как известно, что существует конкурс красоты «Мисс черная Америка», но нет и не может быть конкурса «Мисс белая Америка». Как есть в России еврейские детские летние лагеря, но не может быть русских летних лагерей. С другой стороны, ты всегда помнишь, что немножко в гостях: когда во дворе соседнего дома решили построить часовню, большинство жильцов вышли на митинг против строительства — и добились его отмены. Я, естественно, не пошла: не хватало еще, чтобы евреи выходили на митинги против строительства храмов в России. Подобные решения ты всегда принимаешь на автомате, почти не задумываясь. Это вбито тебе в самую глубину подкорки и в плохие времена способствовало выживанию. Дедушкин любимый анекдот про старого армянина, который умирает и наказывает многочисленному потомству «беречь евреев» и в ответ на удивление поясняет: «Их перебьют и тогда за нас примутся». Ну то есть даже в самые благополучные времена древняя генетическая память наказывала тебе помнить, что ты в гостях и для большинства ты всегда меньшинство.

  

В моей домашней библиотеке стоит на полке небольшая книжка под названием «Хасиды. Спасая народ свой». Подзаголовок уточняет: "История хасидского подполья в годы большевистского террора", по материалам отчетов ОГПУ - НКВД - КГБ и следственных дел заключенных.

Несмотря на скромный объем, книга эта раскрывает тему огромной исторической важности: в ней рассказывается о том, как, несмотря на все преследования, выжило религиозное еврейство в России. Автор, русская женщина И.И. Осипова, копаясь в архивах КГБ, наткнулась на материалы о преследованиях религиозных евреев на протяжении всех лет советской власти и была настолько потрясена ими, что оставила свою прежнюю тему и взялась писать книгу о еврейском героизме и еврейской трагедии.

Эта построенная на документах и воспоминаниях "Книга памяти" дает биографические справки относительно 232 репрессированных активных членов еврейских религиозных общин. Приведенные личные воспоминания уцелевших участников хасидского подполья подтверждаются документами чекистов и позволяют воссоздать реальную картину жизни этого уникального и героического еврейского сообщества. Героического - потому что действовали его участники не во имя физического выживания в независимо от них сложившихся условиях, а во имя идеи, которая была важнее и дороже жизни.

В предисловии к книге Рав Ицхак Коган, родившийся в Ленинграде в одной из таких хасидских семей, героически боровшийся на протяжении многих лет за выезд в Израиль, создавший за годы "отказа" в Ленинграде полноценную еврейскую общину, а впоследствии ставший посланником Любавичского Ребе в Москве, приводит слова Шестого Любавичского Ребе, Йосеф-Ицхака Шнеерсона, который был выслан из СССР в мае 1928 г., через год после того, как смертный приговор "за контрреволюционную деятельность" ему заменили высылкой из Советского союза: "Я хотел жить в России, ибо евреи там преданы душой Торе, соблюдают ее в бедности, придавленные и настрадавшиеся. И дай Б-г, чтобы вскоре исполнились слова наших мудрецов: 'Кто соблюдает Тору в бедности, в конце концов получает возможность соблюдать ее в условиях материального и духовного изобилия... ' ".

Это пророчество свершилось на наших глазах!

Если бы Всевышний, шутки ради, предложил мне заново родиться на свет и спросил: кем по нациоВ­нальности готов ты прожить другую жизнь, я бы, не раздумывая, сказал: евреем.

Я был и есть литовец. Для первого раза - замечательно, но не настолько, чтобы повторить в друВ­гой жизни. К тому же, будучи литовВ­цем, я так до конца и не пойму, что значит быть евреем.

Долгое время я не увязывал этих типичных курортников с евреями, о которых слышал по вечерам от маВ­мы, читавшей нам вслух книги ВетВ­хого Завета. Однако в подросткоВ­вые годы набрел на две тоненькие, послевоенного издания, книжечки Шолом-Алейхема, и они помогли мне совместить эти два мира. А там и третий возник - приметы когда-то живших здесь иуничтоженных евВ­реев. Буквы каменных надгробий, ставших ступеньками лестниц, кварталы бывшего гетто, скорбные указатели на дорогах, ведущих к местам массовых убийств...

Эрнст Лиссауэр.

Фото: picture-alliance / dpa / welt.de/  

«У индивидуумов безумие - редкое явление, у групп, партий, наций и эпох оно – правило» - писал Фридрих Ницше. Характер коллективного безумия описан в книге французского психолога, социолога, антрополога, историка и расиста Густава Лебона «Психология масс» (1895). За девятнадцать лет до описываемых событий автор книги так охарактеризовал поведение масс и народов, которое проявилось у его соотечественников и их врагов в равной степени во время Первой мировой войны: «Одним лишь фактом своей принадлежности к организованной массе человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. Будучи единичным, он был, может быть, образованным индивидом, в массе он - варвар, то есть существо, обусловленное первичными позывами. Он обладает спонтанностью, порывистостью, дикостью, а также и энтузиазмом, и героизмом примитивных существ». У Лебона не хватило воображения представить, на что способна «преступная толпа», включающая упомянутую им «высшую расу», во время мировых войн и других катаклизмов.

В примечании он касается этого явления: «Войны, социализм и экономическая борьба подготовляют нам ещё и не такие катастрофы, и в эпоху всеобщего распада, в которую мы вступили, надо покориться необходимости жить изо дня в день и не заботиться о будущем, которое от нас ускользает». Многим людям, читавшим и не читавшим книгу Лебона, не удалось «покориться необходимости жить изо дня в день и не заботиться о будущем», так как будущего у них не было: их жизнь оборвалась действиями убийц в военной форме, националистов, расистов и их подручных. С «дикостью», «энтузиазмом» и «героизмом» проявил себя род человеческий в страшной бойне, происшедшей в двухчастной форме: Первая мировая война, и как разрешение созданного ею диссонанса, Вторая мировая война, начатая «высшей расой».

Элла Грайфер

Я еврей, и тем горжусь. Гордиться не буду –
все равно евреем останусь, так лучше уже сразу
буду гордиться!

Курт Тухольский

Как писатель Амос Оз для меня большого интереса не представляет. Ну вот, не в моем вкусе, и все тут. Это ему не в упрек, мои эстетические пристрастия – моя проблема, а не его.

 Зато политические взгляды господина Оза меня, признаться, интересуют, и весьма. Зацените хотя бы замечательную цитату из «Повести о любви и тьме»: ночной разговор между будущим писателем и взрослым кибуцником Эфраимом Авнери. 1956 г, они охраняют кибуц от возможного проникновения федаюнов:

… — Но из твоих слов следует, что и мы здесь грабим земли, нам не принадлежащие? Что, разве мы не жили здесь еще две тысячи лет тому назад? Разве не изгнали нас отсюда силой?
— Значит, так, — сказал Эфраим, — это очень просто: если не здесь, то где же она, наша земля, земля еврейского народа? В пучине морской? На луне? Или только еврейскому народу из всех народов мира не полагается даже маленького кусочка родины?
— А что же мы отобрали у них?
— Ну, ты, вероятно, забыл, что они попытались в тысяча девятьсот сорок восьмом всех нас уничтожить? Стало быть, в сорок восьмом была страшная война, и они, по сути, поставили вопрос так: или мы, или они. И мы победили, и отобрали у них. Гордиться тут нечем! Но если бы они победили нас в сорок восьмом, то поводов для гордости было бы еще меньше: они бы не оставили в живых ни одного еврея. И вправду, на их территории не живет сейчас ни один еврей. Но в том-то и все дело: поскольку в сорок восьмом мы отобрали у них то, что отобрали, то теперь и у нас кое-что есть. Поскольку и у нас уже есть, то теперь нам нельзя ничего у них брать. С этим покончено. В этом — вся разница между мной и твоим господином Бегиным: если в один прекрасный день мы отберем у них еще и еще, именно теперь, когда у нас уже есть, это будет большим грехом.

Антисоветский Рязанов

Лев СИМКИН

Смерть великого советского режиссера вызвала немало спекуляций вокруг его имени

Сейчас начнут кричать, каким советским был Эльдар Рязанов, а ведь был он вполне себе антисоветским. В конце семидесятых в нашем министерстве выступала дама – секретарь Ждановского райкома партии.

"Мы (мы!) сейчас думаем, — сказала она, — стоит ли выпускать на экраны новую рязановскую картину".

«Гараж» все же выпустили, и мы (другие мы) не поверили своим ушам, когда услышали с экрана это вот: "я за машину родину продал", "законным путём идти можно, дойти трудно", "не поднимайте руки, вы их всю жизнь потом не отмоете…"

А сколько его мордовали в шестидесятые, перед выходом «Берегись автомобиля»!

"Не пора ли нам замахнуться на Вильяма, понимаете, нашего Шекспира". "Этa нога —у кого надо нога". "Тебя посодют, а ты не воруй".

«Гараж» — честная картинка с советской натуры, «Берегись автомобиля» — народная легенда, советская (антисоветская) мечта – отнять награбленное у ворюг и отдать в детский дом.

Рязанов был великим народным режиссером (в хорошем смысле) не только в своих новогодних картинах.

"Отец" знаменитой "тети Сони", автор монологов Клары Новиковой, Геннадия Хазанова, Яна Арлозорова и других, иерусалимский писатель-сатирик Марьян Беленький представляет…

Хаим Вальдер  

Я родился в совершенно светской семье. Не просто светской — атеистической! То есть у нас не было ничего — даже Йом Кипура. И бар-мицву мне не справляли.

В 15-16 лет мне что-то «стукнуло в голову», и я оказался в очень сомнительной компании. И сам я выглядел соответственно: бритая налысо голова и гребешок посередине. Немало горя и стыда хлебнули со мной родители. Я не собирался идти в армию. Надо сказать, что если и была одна религия, в которую мои родители все-таки верили, то ее имя было: Армия Обороны Израиля. Но я оказался даже большим атеистом, чем они, и не верил и в это тоже. Это было не для меня.

Родители пытались «промыть мне мозги», но это не вышло: я продолжал бродить по стране в компании странных типов. Это отдельная история. Думаю, я изучил каждую тропинку и каждый уголок в Израиле.

В конце концов я решил поехать в Индию — искать там смысл жизни. Где я только не побывал! Где только не бродил, с какими только сектами не познакомился! Многие люди не понимают, почему молодежь так тянет к разным сектам, но кто был там — тот знает.

Борис Гулько

Социологам известна предельная продолжительность жизни обычного народа. Это тысяча – максимум полторы тысячи лет. К концу своего существования народ дряхлеет, теряет энергию и растворяется в других народах. Евреи – исключение. И наша жизненность, если не вдаваться в мистические причины, должна иметь естественный механизм. Сам этот механизм может иметь мистические причины.

Мне представляется, что история евреев состоит из истории разных народов, последовательно перетекающих один в другой. Некоторые свойства предыдущего «новые» евреи сохраняют, но большинство отличны. Постоянны – общие предки и основы веры. Отличны – язык, территория и среда обитания, культура и определяемые всем этим национальный характер и внешний облик.

Моментом рождения евреев стало событие расступления Красного моря и наш выход на свободу меж застывших родовых вод. Языками возникшего народа оказались египетский и сохранившийся от семьи Якова иврит. Территорией обитания – Синайская пустыня. Характер – вынесенные из Египта рабская пассивность и постоянное нытьё. Возраст жизни этого народа – 40 лет.

В Землю Израиля вступил уже другой народ. Его языком был иврит. Характер – активный и крайне воинственный. Следующие 15 веков наша история – это история могучего народа с великими царями Давидом и Соломоном, с пророками, написавшими священные книги, народа, создавшего Библию – основу духовности человечества.

Водитель такси — интеллигентный немолодой человек — неспешно и почти без эмоций рассказывал о своей жизни.

У жены рак, четвертая степень, врачи здесь тянули деньги, занимались ерундой. Повез жену в Израиль — там остановили процесс, даже сделали случай операбельным; но надо пройти еще один курс, а там это дорого: начинали-то, говорит, когда было 32, а сейчас 70…

Израильтяне дали ампулы на курс, чтобы пройти в Москве, но предупредили: пускай в больнице вскрывают при вас, а то своруют, а в вену зальют, чего ни попадя.

Ну, мы, говорит, приходим в больницу: так и так, а они говорят: нет проблем, пять тысяч. За то, что вскроем ампулы при вас. Читай: за то, что не своруем и не зальем вашей жене дряни в вену вместо лекарства.

И он заплатил — делать-то, говорит, нечего. У нас, говорит, сын в футбол играет, во второй лиге, помог матери…

Он помолчал немного, а потом спросил:
— Почему я не еврей?

У меня не было ответа на этот вопрос.
Были ответы на пару других, но их он не задавал. 

источник

Ставиский

(Франция-Италия, 1974)

Режиссёр А. Рене

В главной роли Ж.-П.Бельмондо 

В начале историческая справка о главном персонаже, необходимая для понимания сущности фильма. Украинский еврей, сын зубного врача, Александр Ставиский (1886 — 1934) попал с семьёй во Францию в отроческом возрасте. Получил известность в полиции и криминальном мире после Первой Мировой войны, когда активно занялся крупными аферами различного толка: спекулировал на бирже, отмывал деньги, торговал наркотиками, фальшивыми драгоценностями и т д.

Свою национальность он скрывал, так как и после дела Дрейфуса в стране продолжала сохраняться сильная юдофобия. Неоднократно арестовывался и после одного громкого дела в 1926-м согласился быть осведомителем полиции, лишь бы быстрее получить свободу. Особый размах его деятельность приобрела на рубеже 1930-х годов, когда Ставиский внедрился в один из банков и наводнил Францию поддельными облигациями, создав галльский вариант российского МММ.

Часть получаемых огромных денег он проматывал, другую использовал на солидные взятки и сбор компромата на видных чиновников, подчинив себе значительную часть тогдашней правящей верхушки. Однако, в конце 1933 года его финансовая пирамида рухнула, вызвав политический кризис, смену правительства и массовые выступления правых экстремистов, проходившие под антисемитскими лозунгами.

Государственная политика ассимиляции проводилась в отношении еврейского населения на протяжении всей истории коммунистического режима. И хотя советская власть не успела окончательно решить "еврейский вопрос" подобными методами, она добилась значительных результатов.

 

Главная причина, по которой выходцы из бывшего СССР мало что знают о своем еврейском прошлом, кроется прежде всего в советской политике ассимиляции. Она целенаправленно проводилась коммунистическим режимом, и, как следует из многочисленных документов государственных органов, преследовала целью "решение еврейского вопроса" путем "растворения" в русском этносе. Главные задачи этой политики заключались в уничтожении любых форм самоорганизации и национального самосознания евреев. Выполнение второй из этих задач означало последовательную ликвидацию еврейской культуры, забвение исторической памяти и удушение религии.

Основные тезисы этой политики были выдвинуты Лениным еще в 1903-1913 гг. Их было четыре:

• Евреи не являются нацией. "Идея еврейской "национальности" носит явно реакционный характер /…/ это сионистская идея, совершенно ложная и реакционная по своей сущности".
• "Еврейская национальная культура – лозунг раввинов и буржуа, лозунг наших врагов". "Борьба за всякое национальное развитие, за "национальную культуру" вообще – безусловно, нет".
• Любые формы самоорганизации евреев (политической, общественной, культурной) – неприемлемы, и являются следствием "нелепой реакционной точки зрения".
• Решение "еврейского вопроса" может быть достигнуто исключительно посредством полной ассимиляции. Это – неизбежный процесс и следует всячески тому способствовать. "…Против ассимиляторства могут кричать только еврейские реакционные мещане, желающие повернуть назад колесо истории…".

Дан Спорн, Иерусалим

Положение нашей страны никогда ещё не было столь благополучным, как сейчас, несмотря на то, что телевидение и другие масс-медиа внушают нам, как и всем народам мира, что близится конец света. Всего 67 лет назад евреев вели на смерть, как овец на бойню. У нас не было ни страны, ни армии. Только 61 год назад семь арабских стран объявили войну маленькому Израилю, еврейскому государству - спустя всего лишь несколько часов после его создания. Нас было 650 000 против всего остального арабского мира. Ещё не было ни Армии обороны Израиля, ни его доблестных военно-воздушных сил. Была только маленькая группа упрямых людей, которым некуда было идти.

Вспомните: Ливан, Сирия, Ирак, Иордания, Египет, Ливия и Саудовская Аравия - все разом напали на нас. 65% территории страны, которой "одарила" нас Организация Объединённых Наций, составляла пустыня. Мы начинали всё с нуля.

Шуламит Шалит 

Белесых и розовощеких младенцев приносили в палату по двое, по одному сверточку в каждой руке, и раздавали мамам. В огромной комнате было девять коек. А последнего несли отдельно, в двух руках. Когда нянечка или сестричка входили в комнату, все разом замолкали. Наступала странная тишина. Возможно, его принимали за негра. Никто же не видел их тогда, тем более, в нашей Прибалтике, живыми. Только в кино. Но мысль эта пришла потом. Личико у сына было смуглое, бровки черные, волосики длинные. Весил больше четырех килограммов – одним словом, богатырь.

Но все меня очень жалели.

– Почему он у тебя, ну, это – такой? – спросила на третий день Ядзя. Наши койки стояли рядом. Спросила хриплым шепотом, поэтому слышали все.

– А я его переносила, не хотел расставаться со мной.

– А сама-то ты кто?

В больнице уже в первый день все знаешь о других, и все знают о тебе. Разговоры велись на русском и литовском. С Ядзей мы говорили по-русски.

– Ты ведь знаешь, в журнале работаю.

И тут она почему-то перешла на польский.

– Wiem, że jesteś dziennikarką, ale są rosyjską czy litewską? (Знаю, что журналистка, но сама-то ты кто – русская или литовка?)

– Еврейка.

Молчание.

Иван Новиков

 

 Элиэзер Шаргородский — израильский политолог и бывший преподаватель Бар-Иланского университета. Работает в Мидраше Ционит — международном еврейском русскоязычном сообществе с прочными корнями в земле Израиля. Имеет степень магистра политологии, до Израиля двенадцать лет прожил в Швейцарии.

Разговор об уникальности еврейского народа, сионизме

и еврейском рецепте процветания 

Как объяснить идеи религиозного сионизма человеку, далекому от религии?

Мы уникальный народ. Не обязательно лучше других, не обязательно хуже, но наша уникальность объективно доказана. То, что мы сохранились как народ и вернулись в свою страну, доказывает это. История народа позволяет понять эту уникальность и продемонстрировать ее. Все великие историки, начиная с греческих и римских, выводя правила, исключали оттуда евреев, потому что мы не подходили. При этом невозможно понять свою историю, не опираясь на что-то, что вне нее. Когда английский историк Пол Джонсон приехал в Израиль в 1957 году, его принял Бен-Гурион. «Если Вы хотите понять наше Государство, прочитайте вот это!» — посоветовал ему израильский премьер и протянул Танах. «Единственная утопия 20-го века, которая осуществилась», — так Джонсон говорил о еврейском государстве.

Последние сто с чем-то лет мы встречаемся уже не с «маленьким Богом», который дарует бесплодным беременность, а бедным — хлеб. Мы встречаемся не с Богом из штетла. Мы встречаемся с Богом, который творит историю, возрождает землю, дарует победу и дает закон не общине, а народу в целом. Этот Бог превращает пустыню в хай-тек империю. Мы единственная страна, в которой пустыня отступает, а не становится больше.

Эдмонд Левин (Сарно)

 Начиная этот материал, я вполне осознавал, что сама тема статьи звучала бы иначе, если бы сопровождалась серьёзной попыткой использования научной фразеологии, способной снять психологические барьеры у людей с научным типом мышления, для которых эта тема не может быть связанной с именно сегодняшними политическими волнениями и эмоциями наших сограждан.

Тем не менее, несмотря на всю серьёзность заявленной темы, здесь будет идти речь (в том числе) именно о сегодняшних политических реалиях и социальном невежестве некоторых наших собратьев евреев, кладущих все свои интеллектуальные и моральные ресурсы на борьбу с «религиозным мракобесием» с одной стороны и, на известное пренебрежение другими нашими собратьями, самого существования несколько иной психологии тех евреев, которых именуют «светскими» — секулярными.

Евреи. Германия, начало 19-го в.

Бен-Гурион как-то заметил: «Чтобы в Израиле быть реалистом — надо верить в чудеса». Одно из великих чудес еврейской истории, которая, вообще, на чудеса плодовита — сам факт сохранения евреев, как народа.

Через две тысячи лет жизни среди других народов.

Несмотря на гонения, геноцид, насильственное крещение, обращение в мусульманство и другие ужасы, которые постоянно сыпались на их голову.

Невероятно! Сказке подобно! Как такое могло произойти?

Одни объясняют приверженностью к иудаизму (хотя к бывшему Союзу это явно не относится), другие — антисемитизмом и, как следствие, изоляцией евреев от других народов, третьи — Божьим промыслом.

Авив Бен Зеев

ЭТИ СТРАННЫЕ ИЗРАИЛЬТЯНЕ

Перевод с английского Владимира Жельвиса

М.: Эгмонт Россия Лтд., 2002. - 80 с.

Израиль расположен на стыке трех континентов. Он поменьше, чем Уэльс, побольше, чем Нью-Джерси, и поместился бы в Египте 50 раз. Для того чтобы проехать его с севера на юг, понадобится восемь часов, а с востока на запад - примерно три. Население Израиля - 6 миллионов. Сравните с 3 миллионами ливанцев, 5 миллионами иорданцев, 16 миллионами сирийцев, 22 миллионами жителей Саудовской Аравии, 66 миллионами турок, 69 миллионами египтян и 268 миллионами американцев

Была огромная непроходящая усталость и полное непонимание происходящего…

Лина ГОРОДЕЦКАЯ
фото автора

Дважды в реку не войти,
Я знаю и не спорю,
Я стою на полпути от реки до моря…
Д. Кимельфельд

Не было громких речей и улыбок дежурных чиновников министерства абсорбции, не было бело-голубых флагов и красных дорожек…Была огромная непроходящая усталость после бесконечно длинных бессонных ночей последней недели и полное непонимание происходящего…Неужели это все происходит со мной?

И еще были пальмы … в таком количестве пальм я не видела до того вечера никогда. Каштаны – пожалуйста, липы, тополя, плакучие ивы, березы… рябины. Но здесь нас приветствовали длинноногие манекенщицы — пальмы, заодно несущие роль почетного караула.

 Впечатления от проходивших в Израиле съемок  первой части фильма "Еврейское счастье".  

Андре  Моруа, 

 настоящее имя Эмиль Херцог,

(1885 – 1967) -

 французский писатель,

член Французской Академии.

Родился в ассимилированной еврейской семье промышленника, покинувшего в 1870 г. Эльзас, отошедший к Германии.

Моруа начал свою деятельность администратором текстильных фабрик, принадлежавших отцу, но рано осознал свое писательское призвание.

В годы Первой мировой войны служил офицером связи между французской армией и шотландской дивизией. 

Моруа никогда не скрывал своего еврейского происхождения и к вопросу о своем еврействе и общей проблеме самоидентификации неоднократно обращался в ряде работ, в частности, в «Мемуарах» и особенно в статье, опубликованной в газете «Джерузалем пост» от 14 июля 1963 г. Признавая, что французскую литературу обогатил интеллектуальный вклад евреев, Моруа, однако, выход для европейских евреев видел в ассимиляции. 

ЭЕЭ

Андре Моруа "Жизнь Дизраэли" (Аудиокнига)

 Бенджамин Дизраэли, граф Биконсфилд, - самый известный английский политик XIX века. Советник и друг королевы Виктории, без помощи которого Британия вряд ли стала бы "империей, над которой никогда не заходит солнце". Блестящий оратор. Человек тонкого ума и великолепной эрудиции. Однако чем пришлось поступиться Дизраэли на тернистом пути к вершинам власти? Увлекательный роман Андре Моруа совершенно по-новому раскрывает перед нами личность Бенджамина Дизраэли - выходца из семьи разбогатевших иммигрантов, которому удалось воплотить юношескую мечту "стать великим человеком".