Tak Naglo: КУРАТОР
(черновик)

Куратора несло.

Было такое впечатление, что из дому он всегда выходил под шофе, и показателем была только глубина его опьянения, а не сам факт, что он нетрезв.

Куратор давил.

Он давил всем: своим возрастом, весом, ростом, харизмой, длиной волос и зычностью голоса.

Куратор собрался.

Он сложил руки на груди, и среди люда на Бирже пронёсся воодушевлённый ропот, типа «Глядите, слушайте, внимайте! Господин Куратор сейчас что-то скажет!».

Сам же Куратор, давно уже выбрал своего очередного собеседника (читать «жертву»), как опытный игрок выбирает вынужденную карту из далеко неидеальной руки, и уже предвкушал во рту вкус его неопытности, обиды, и сладкую горечь его розовых соплей.

- Ндаааааа.... – сказал Куратор многозначительно, и публика насторожилась.

- Ндаааа... уж.... – опять произнёс он величаво, и можно было услышать испуганное дыхание остановившегося в бегу Ромашкового Кролика на отдалённом участке Майдана, почти у скамеек, где стоял Истукан (бывший очередной собеседник Куратора, который даже считал когда-то себя другом Куратора. Теперь известно, что у Куратора не могло быть друзей, ибо от собеседника он был в состоянии принимать только лесть и прочих борзых щенков, а на критику мог отреагировать огромной вонючей кучей помоев, которые у него, как оказалось всегда припасены прямо под тугой коркой черепной коробки. Прям открывал свою голову и выливал на критиканов ушат, а то и бочонок дерьма).

- Ндааааа..... Молодой человек.... – выпердел из себя Куратор как приговор. Выплюнул, можно сказать, как изжеванный пыж жевательного табака, как печать, которую ставили конкистадоры на потёртые ветрами саван задницы африканских дикарей. И сия печать гласила «Вы – отход общества, ничтожество, быдло, но Вы его ещё этого не знаете, но я Вам, убогому тупице, попытаюсь объяснить... сделаю, как бы Вам этим самым огромное одолжение».

Вы, читатель, скажете: «Постойте, ну как же это? Не может такого быть! Это враки всё, и есть не более чем больная фантазия рассказчика!». И рассказчик ответит «Таки да, на самом деле печати, конечно же не было, но невозможно было не заметить этого знамения, как невозможно было заметить холёного пса Хаски, давеча пробегавшего тут, и пакостно отметившего парочку жёрдочек на Насестах Биржи своей жутко примитивной жёлтой но к счастью - не пахнущей секрецией».

Но вернёмся к сцене.

- Ну, скажите мне, э... Юноша... Как Вас величать... Родион? – Куратор достал из внутреннего кармана воображаемую кубинскую сигару и запыхтел мысленным дымом.

- Иннокентий. – Вежливо подал голос Юноша.

- Иннокентий, Кеша... Вы... уже написали роман?

- Нет. А было нужно? – робко ответил Юноша и покраснел, шаркая носком ботинка по умытому плодородными струями тескстурного дождя булыжнику Майдана.

- Нужно. Конечно же - Нужно! Какой же Вы ЧЕЛОВЕК, если Вы не написали РОМАН??? Чего же Вы ждёте, любезнейший?

Юноша покраснел и молчал. Публика зашушукалась, Куратор цикнул на неё, обошёл Собеседника по кругу, как буд-то соизмеряя ничтожество Юноши, и сравнивая оное со своим безусловным достоинством и превосходством.

- А ЛЕКЦИЮ Вы подготовили?

- Нет, но я не знал, что это необходимо...

- "Нет-да-нет"... "Знал-не-знал"... Вы даже лекцию не смогли подготовить! Кто же Вы после этого, ХУМАН или Чмо лесное? Аристократ или быдло? Ба, да у Вас оловянное грузило вместо языка, да, как я вижу, да и вместо мозгов – гири пудовые. Вам что, нечего сказать сообществу?

- Ну, дык, я.... – Юноша запнулся и покраснел ещё больше.

Куратор негодовал.

Куратор, можно сказать, изрядно негодовал.

Уже даже вошёл в раш, получая от процесса отменное удовольствие, и зрители знали, что теперь Куратора сможет остановить только Броненосец Потёмки или в крайнем случае перегруженный Песчанокарьерный КАМАЗ. По рукам публики разошлись пакеты с жареными израильскими семечками и корзины с американским попкорном (со сливочным маслом и пониженным содержанием жира и холестерина).

Народ дружно захлопнул пейджеры и вышел из СМСок, и стал с интересом наблюдать за мастером Гладиатором, и, казалось, случайно попавшимся ему под руку вшивым сатрапом (читать «жертвой»).

В это время свежевыбретоголовый рыжеусый Коммендант-Коммисар в черной папахе и кожанке, в татуировке "Мир, дружба, жвачка" и со сверкающими перстнями на жирных после завтрака пальцах, незаметно раскрыл мобильник и быстро набрал чернобривой Атаманше – «Ну что, будем разрешать делать ставки?».

Атаманша с ухмылкой ответила – «Нээээт, ну чито ты, он его съест с рэмнём и кокардой».

На самом деле конечно же рассказчик не знает что сказал Комендант-Комиссар Атаманше, и что она ему ответила. Но рассказчик бы не удивился, если бы произошло именно так, да и малороссийский акцент Атаманши не вызовет у читателя никакого сомнения, так как они сами его слышали неоднократно, и помимо их желания.

Тем временем Куратор достал невидимую лампу следователя НКВД и направил её в лицо подозреваемому. Для пущего эффекту читателю стоило представить себя Куратора с зажженным Беломор-Каналом (забудьте временно о кубинской сигаре), зажатым в жёлтых прокуренных дешевым дымом зубах. Например, следующую фразу он должен был сказать, презрительно сплюнув в мусорную корзину, переполненную важными недописанными романами, документами и жалобами делового характера.

- Вы, сударь, студент? Аспирант?

- Никак нет. – Чисто чётко и машинально отрапортовал Юноша и отдал честь, хотя и в войсках он, на сколько ему было известно, не служил, да и вообще нигде не служил, не сидел и не числился. «Откуда у меня эта плебейская реакция?» - подумал Юноша, или не подумал, но автору так почему-то показалось.

- Какой Вы институт заканчивали? – практически загибая пальцы или делая заметки на промокашке, ну, или на лацкане дорогой сорочки, процедил сквозь барьер своего кривозубого прикуса грозный Куратор.

- Не закончил...

Тут Куратор перебил Собеседника, подпрыгнул в воздух на несколько метров, завёл руку за спину куда-то в район лопаток и возбуждённо и взбудоражено возопил.

- А-а-а-а-а-а!!!!

А потом ещё раз, громче и более отчаянней.

- А-а-а-а-а-а!!!! Боже мой! Посмотрите на него, люди добрые, господа, товарищи! Этот серое создание не пишет серьёзной литературы, не читает лекций, а самое главное – не имеет ВЫСШЕГО обра-зо-ва-ни-я!!! (последнее произнесено по слогам)

- Позор! Позор нации и Русской Культуры с Литературой вместе взятой ёлочки палочки трах-тиби-дох! – Куратор шумно дышал, то ли от одышки и недостаточности, то ли от негодования, то ли попыхивая воображаемую кубинскую сигару ну или на худой конец - невидимую папиросу Беломор-Канал.

Юноша виновато смотрел на Куратора широкими казалось наивными глазами, шевеля плавающими волосами, и по-прежнему и так же тщетно пытаясь выкопать себе ямку носком штиблета в безразличной мостовой Майдана.

Куратор тем временем продолжал.

- Ну что-то , хоть ЧТО-ТО Вы умеете? – эмоциональная подоплёка и нотки надежды были знакомы слушателям и уже давно считались обманным движением, ибо этот прием был не более чем ход конём в привычной Куратору игре Негритянской Клиторики, в которой Куратор был зачетно хорош и неподражаем.

- Да! – отчеканил юноша торжественно и гордо. - Я могу СТРОИТЬ!

- Боже мой! Матка Боска и Дева Мария! Ой, он умеет строоооооооить, моя лапочка, мой пусик,пёсик, щеночек ммуа-муа! Стро-ить.... Ну строить же - ума не надо! ...Уууууу, как же это несерьёзно.... Нуууууу, Вы меня расстраиваете молодой человек. Вот скажите мне – кому, КОМУ нужны Ваши, хмммм, кубики и шарики?

- Людям нравится... – виновато и застенчиво ответил Юноша, впрочем, зная, что дальнейшего разноса ему явно не миновать.

- О, Гос-по-ди! – взревел Куратор, топнул величаво грациозной ножкой и картинно вознёс ручища свои сиськогребущие к мнимым блакитным небесам.

- Зевс, Иешуа, Иегова! Будда, Мухамед и генерал Петров! Кришна –Кришна, Харе-Харе! Харе-Рама! Харе-Харе! Людям, он говорит, нра-вит-ся! Кому же, КОМУ, дорогой Вы мой больной человек, каким людям? Этим бесцветным никчёмным людишкам? - Он картинно развёл руками в разные стороны, то ли собираясь встать на одну ногу, как мастер кун-фу, то ли грациозно показывая на собравшуюся вокруг них толпу зевак холёными указательными пальцами обоих рук, как бы уточняя, что обгадил он именно их только что, и это необходимо принять как должное и неминуемое, как например рекламную паузу, Путина или рыбий жир.

Публика продолжала уминать враждебный американский попкорн, насторожившись от полученного пендаля, и пытаясь всё же понять - было ли только что сказанное на самом деле оскорблением, или нечаянным блестящим оборотом Негритянской Клиторики в руках Мастера словесного боя – горячо всеми любимого и уважаемого господина Куратора.

- Покупают – значит нравится. – Заметил Юноша.

- Ох, ничтожество Вы моё. Букашечка Вы моя таракашечка горемышная! Вы ещё ПРОДАЁТЕ свои собиралочки из детских конструкторов, свои пуццли картонные? За какие-то совершенно нереальные липовые деньги? Тьфу!

Куратор рефлекторно но рельефно двинул шеей куда-то в сторону горизонта, потрогав одной рукой спину между лопаток а другой - поправил открахмаленный воротничок недавно купленной по случаю элитной сорочки с большим чёрным нарисованным бантом.

- Скажите, Вы таким образом УЖЕ сделали себе состояние, купили скульптовый дом, посадили текстурное дерево, воспитали примового сына?

Юноша молчал ибо Куратор явно собрался ответить сам на свой же вопрос.

- Вот, Вы молчите, а я Вам скажу. Всё это – фантасмагорическая ерунда, Ваши заслуги и достижения НИЧТОЖНЫ! Вот хотите, я Вам прочту лекцию об технологии написания романа? Я Вам гарантирую, что через год Вы напишете отменный роман, и он будет разослан как минимум в пятьсот издательств, и одно из них наверняка его рассмотрит! Вам это будет стоить всего лишь 10 тысяч липовых долларов. Деньги, разумеется, вперёд и лучше наличными. Я уверен для Вас это копейки. Неужели вам не интересно, или Вы боитесь? Почему Вы молчите? Вот, скажите, Вы ведь читали мои романы, и Вы были поражены мастерством моей могучей мысли и чудодействием моего литературного и культурного слога, не так ли?

- Нет.

Безбарьерно грядущий в светлое виртуальное будущее бронепоезд Куратора не заметил, что шпалы прервались в воздухе, и какое то время он ещё летел на полной скорости, и тут машинист внезапно и театрально оторопел от того, что пути то и нет, схватился за сердце, но решил проверить на всякий случай, ну мало ли на самом деле, потрогав подозрительно холодную воду большим пальцем левой ноги...

- Не читали или не нравится? – с искренним угольком надежды вопросил Куратор.

– Читал, но не нравится.

Разрушенное торжество, опущенное до уровня надежды, переросло в эмоциональный лопнувший нарыв.

Куратор взорвался.

- А ты сукин сын, как ты посмел? Тебе не нравятся мои романы? Да ты вообще КТО ТАКОЙ, чтобы так неинтеллигентно, некультурно и необразованно отзываться о моих гениальных произведениях?

- Я не сукин сын. Я – Кеша Заплечный. Я всего лишь сказал «нет», а Вы...

- Хрен ты моржовый, вот ты кто! Романы мои не нравятся только недалёким тупым скотам, которые не способны сами написать приличное литературное произведение или провести лекцию.

Юноша почесал в затылке и достал сигарету.

«КУРИТЬ НЕЛЬЗЯ» раздалось предупреждение Атаманши. Сами понимаете, Куратору предупреждение не давали ибо его сигара с папиросой были исключительно воображаемыми и невидимыми, да и пользовался он несказанным почтением и популярностью среди свиты и антуража Канувшего Императора. По Императору скучали уже точно все без исключения, но об этом другой рассказ.

- Я так подержу её... в зубах. – Объяснил Атаманше Юноша, повесив цигарку на краешек губы. - В реале, видите ли, бросил, а в Дыре мне сигаретка помогает возводить мысли.

Атаманша сморщилась при упоминании названия виртуальной реала. Дырой Виар начали наызвать Пиратов клана Лопаты и Черепа. Атаманша сморщилась, но настаивать перестала.

Молодой человек сделал вид что зажигает спичку, и закуривает сигарету.

Он сделал несколько симулятивных затяжек и посмотрел куда-то в даль, сквозь Куратора, сквозь Майданскую стену, упершись взглядом в переливающееся безграничную гладь всеглубинного Живого и Недосягаемого Океана....

- Знаете что, уважаемый Нарцисс Моисеевич, раньше таких как Вы в Дыре попросту не было... Хотя, я не могу сказать, что не было тех же учёных или деятелей культуры с надлежащими степенями и регалиями, но они никогда не кичились своим статусом или заслугами. Приходили как простые люди, начинали как все, пытались освоиться, выжить в Дырке, творить... и зачастую их виртуальная карьера в корне отличалась от реальной. Могли, например, даже побегать по Майдану со вставшим членом, лаять в ошейнике на прохожих или играть в спортивное вышибалово с господином Комендантом. Не так ли Господин Комендант? - обратился Иннокентий к Комиссару со знающей улыбкой, но вернул внимание в угол с Куратором. - И Вы знаете почему?

Куратор упорно делал вид, что ему совершенно не интересно, и он вообще не против был бы уйти и избежать вяканья вдруг осмелевшего Юноши. Тот, не услышав ответа от Куратора, продолжил.

- Видите ли, Нарцисс Моисеевич, Дыра это как бы... "пляж для блядей".

Куратор встрепенулся, и пытался было бы возмутиться. Посмотрел на Атаманшу, на Комиссара, но тот не посчитал слово «блядь» матом. Комендант заинтересованно кивнул Кеше чтобы тот продолжал. Куратор только пробормотал что-то типа «Фу, как низко».

- Вы ведь помните старый анекдот про блядь на пляже, к которой пристаёт невинный юнец? Давайте я его процитирую. Минутку, сейчас найду в Паутине. Вот -

«К даме, одиноко загорающей на пляже, подкатывается мужчина:
- Простите, но вы как-то странно отдыхаете! Все время одна... Пойдем ко мне в
номер! Повеселимся, выпьем, закусим, опять же любовью можем заняться...
- Вы кем работаете? - перебивает дама.
- Токарем! - Ну так представьте: целый год вы не отходили от своего станка,
приехали на юг, а тут по всему пляжу: станки, станки, станки...»

- Помню, но я не понимаю к чему Вы клоните.

- Видите ли, Куратор, Вы кичитесь тут своими реальными заслугами, упоминаете их при любой возможности. Но, если если следовать конструкции логики "бляди на пляже", то, если бы Вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО имели какие-то достижения по Вашей тематике в реале, то вряд ли бы вы хотели продолжать преследовать аналогичные цели в виртуале?

- Ну и что? – Куратор был недоволен и характерно мычал и пыхтел. Он делал это всегда, когда был изрядно навеселе. – Я тут точно такой же как в реале, и не один я. Многие военные психологи...

- Ну и что? – с лёгким картинным недоумением повторил вопрос Куратора Юноша. - Да то, что, выходит, что если и есть у Вас какие-то заслуги в реале, то наверняка также мизерны, как мы с Вами с нашим этим никчёмным разговором тут в Дыре, на нарисованной площади среди пустых ничего не значащих для нас с вами аватаров. Ежели они и есть, то они, заслуги Ваши - БЫВШИЕ, за нечто сказанное и сделанное КОГДА-ТО УЖЕ, после чего остался один, извините за банальность - ПОНТ. Вы, Нарцисс Моисеевич, например, уже больше двух лет как среди нас живёте, а чему Вы научились, вы хоть камзол можете надеть без помощи Вашей очередной любовницы? И сколько лет Вы уже не пишите? Шесть?

- Да как Вы смеете, Вы ничтожество! Как Вам не стыдно! Да будет Вам известно я регулярно провожу лекции и встречи в самых элитных и культурных местах Глубины! У меня офисы на всех лидирующих землях Русского Сегмента! У меня свой пепелац с гравицапом, если хотите знать! Я представляю здесь самого Корнилова Зиновия Ефимовича, Референта Протоиерея Патриарха Порта Геноссе! А Вы!... Вы!.... - Куратор перешёл на хриплый крик. - Ты - гондон вшивый нештопаный и мать твоя уродка, что выплюнула тебя из своего грязного детородящего органа! Комиссар, убейте этого мерзавца сейчас же! Вот вам мой револьвер.

Рыжеусый Комиссар, больше похожий на гусара а-ля поручик Ржевский, нежели на Коменданта, покрутил вышеупомянутый рыжий витой ус, погладил ежеобразную лысину, и заметил.

- Нарцисс Моисеевич, понимаете, товарищ правил не нарушал. Наоборот, сейчас Вы его оскорбляете вместе с его бедной мамой.

Куратор повернул броневик своей персоны всем телом, переведя рельсы в сторону Комиссара.

- Вы, Комендант, здесь явно для саморекламы. Я давно считаю, что Вы испытываете ЭРОТИЧЕСКОЕ наслаждение, когда вышвыриваете невинных людей с Насестов! Вам ведь НРАВИТСЯ банить, да? У Вас возникает эрекция и прилив адреналина, когда Вы нажимаете кнопку «удалить» над головой несчастного человека?

- Нарцисс Моисеевич, пожалуйста идите проспитесь, Вы пьяны. – Учтиво-небрежно бросил сквозь ус Комендант, явно не собираясь поддаваться на провокацию мастера Негритянской Клиторики.

- Да, я пьян. – торжественно и гордо признался Нарцисс Моисеевич. - Но в правилах не написано, что пить в Виртуале запрещено! Постойте, Вы серьёзно позволите этому членососу так нагло меня оскорблять?

Комиссар промолчал, делая вид, что проверяет СМСки на весящих на бриллиантовом шнурке блестящих карманных часах.

Юноша спокойно потеребил сигарету. Воспользовавшись тишиной, он продолжил.

- Поймите, Нарцисс. До наплыва в Дыру людей из Дома-3 и со Скайпа, здесь было всё совершенно по-другому. Люди тусовались не у фонтана, протирая попой текстуры ниже пояса, а торчали на песочницах. Всем интересно было что-то смастерить, нарисовать, узнать.... Делали хоть неумело, но своими руками. Ведь неслучайно в програмном обеспечении этого Виртуального Мира есть опция «Строить», доступная абсолютно всем? Эта кнопка рядом с кнопками КАРТА, ПОИСК и ЛЕТАТЬ. Видите? Ну она же на самом видном месте! Строить было в порядке вещей. Да. Тогда. Но не сейчас. Тогда – тот, кто не мог строить, клеил гестуры. Кто не мог того или другого, пытался пользоваться чужими вещами, переделывать их... Подточить под себя набор анимаций было в порядке вещей. Нет, конечно же, я не считаю что все обязаны тут что-то делать. Но уметь то, уметь то... «Уметь» было нормой. Не умели делать ничего только любители виртуально перепихнуться... Но это же убого и смешно!

- Это не смешно, Юноша! Виртуальный секс это онанизм! Вернее – нет, это не онанизм! Это слияние двух любящих друг друга душ на фантасмагорическом уровне высших виртуальных сущностей!

- Простите, Нарцисс, но если я надену женский аватар, а Вы будете в своём дежурном аватаре Дона Педро Валенского, и мы начнём тут заниматься виртуальным... хмм... сексом, Вы будете «делать» это с моим женским аватаром или со мной реальным? Признаться, я в свою очередь буду представлять себе отнюдь не Ваш сногсшибательный аватар, от которого меня искренне тошнит, а именно Вас реального, которого я имел удовольствие видеть на реальных фотографиях типа той, что в Вашем профиле. Простите ещё раз Нарцисс Моисеевич, но меня будет воротить и от вашего аватара и от вашего реального образа. Уж извините, но Ваш реальный образ очень тяжело стереть из памяти. Вот это и смешно, Морис Моисеевич. Это как раз и смешно! А ещё истеричней и безумнее то, что завтра Вы вернётесь сюда как ни в чём не бывало, и не сможете вспомнить этого разговора!

Юноша выбросил дотлевший без дыма окурок, и пнул его вместе с пылью иллюзорно раздолбанной мостовой в неопределённую сторону. Не глядя на Куратора, он опять заговорил.

- Какое значение имеет ЧТО я закончил в РЕАЛЕ? ЧТО я в РЕАЛЕ написал или какие лекции я ТУТ читаю? Лекции ведь можно и по шпоре прочесть, как это многие делали во Второй России. Ах, Вы не помните? Ну конечно же, Вас там не было. А знаете о чём лекции читали то до Вашего явления народу? О важных игровых моментах, о том как играть, строить, творить, а не как бороться в троллями и откуда берётся виртуальный секс. Да, на сегодняшний день троллинг более актуален чем строительство, но мне порой кажется, что до нашествия скайповчан и прочей публики троллинга как такового и не было. Был срач между командами, здоровая конкуренция, иногда и вражда... но троллинг был только на сайте Второй Уборной, и отнюдь - не в Дыре! Так, простите меня, какого хрена, Нарцисс Моисеевич, Вы меня соизмеряете своими реальными шаблонами? Давайте поговорим о том сколько наименований в моём ассортименте, какой у меня ежедневный оборот и чистый доход. Вы, если Вам интересно, можете посмотреть сколько стоит ежемесячная реклама, которую я публикую в поисковике. Я Вас уверяю, что таких денег Вы никогда даже не видели в Виаре. Будете ли Вы после этого говорить о моих ничтожных достижениях и моей неадекватности? Вы считаете себя авторитетом? Вы пытаетесь что-то кому-то доказать таким образом? А мне, знаете ли – наплевать! Вы создали для себя такой имидж, Куратор. Вы создали себя тут именно таким, каким Вы хотели бы выглядеть перед другими. Пред "серыми людишками", которых вы оскорбляете, презираете и мешаете с грязью при любой возможности. Но ведь это те же люди, которые носят вас на руках! Но кем, КЕМ Вы будете без этих людей? Вы считаете себя мизантропом? Но на самом деле Вы самодрот и сноб, использующий мизантропию как карт-бланш. Вы не можете без людей, без этого, как Вы говорите «быдла», над котором Вы так успешно возноситесь, обладая багажом исключительно поверхностных знаний?

- Деньги не показатель. – уже грустно, разочарованно и с опозданием заметил Куратор. Раздался звон бутылок и возня.

- Ещё какой показатель. В Дыре кроме денег и репутации других показателей нет как таковых.

Комиссар испустил смешок, остальные зрители молчали, затаив дыхание в волнительном ожидании следующего оборота дискуссии. Нарцисс Моисеевич молчал. Кеша подошёл к Куратору вплотную и сказал ему прямо в лицо.

- Вы говорите, что Вы - гений, что Вы - литератор, Вы - ЧЕЛОВЕК. Но тем не менее Вы приходите сюда пьяным до такой степени, что потом сами не в состоянии поверить в то, что говорили. И кто после этого животное, Нарцисс Моисеевич? Кто? Вы, пустое раздутое ничего не представляющее из себя место, или я? Хотя знаете... не отвечайте. Мне глубоко наплевать, фантасмагоричный Вы наш.

Юноша кивнул Коменданту, накинул не левое плечо пиджак и ушёл, растворившись в блеклых искрах телепорта.

Куратор долго стоял на площади. Люди шушукались и старались не говорить громко. Все ждали его реакции, но её не последовало.

Возможно, Куратор заснул за клавиатурой. Возможно, он и ушёл, а его одинокий покинутый аватар, стоящий путеводной звездой по середине Майдана был только опустошённой тенью его невменяемой самозначимости.


Так Нагло

26-27 Ноября 2010 г.
10-12 Декабря 2011 г.

Харрисбург, США