Сегодня - Международный День Памяти жертв Холокоста |
Семен Крайтман
раздетую догола учительницу немецкого языка
мальчишки гоняют по летним улицам городка,
свистят, улюлюкают.
ночную её сорочку, на палку подняв,
несут, как победный флаг.
глядят, как училка смешно подпрыгивает
и как груди её болтаются.
все хохочут.
потом она падает на колени и так же смешно ползёт.
на тротуаре толпится честной народ.
герр комендант на балконе.
сидит на стуле.
рваная тряпка закручена на древкé.
камень влетает в глаз.
и глаз течёт по щеке, словно борщ,
выкипая, по горячей течёт кастрюле, пузырясь и шипя.
мальчишки кричат ей: "жри!"
один из них разгонятся и по счёту "три"
до натужного стона стараясь, её пинает.
на четвереньках она проползает метров примерно сто
и потом, булыжник схватив почерневшим ртом,
умирает.
человек в картузе сплёвывает и идёт домой.
дома дочь держит кувшин с водой,
чистое полотенце, ковалок мыла.
жена собирает на стол. он садится, ест.
после шумно встаёт.
вынимает нательный крест и целует его взасос,
сколько хватает силы.
|
Метки: Израиль холокост евреи стихи поэзия вторая мировая война |
Знаете ли вы, что ... |
...королева Таиланда утонула из-за того, что прикасаться к ней считалось грехом?
Королева Сунанда Кумариратана из Сиама утонула, когда её лодка перевернулась. Несмотря на то что королеве нужна была помощь, её никто не спас, так как притрагиваться к правительнице считается смертным грехом. Люди просто смотрели, как она тонет. Она была беременна ...
Позже ее муж Чулалонгкорн воздвиг мемориал ей и их не родившемуся ребенку во дворце Банг Па-Ин
|
Метки: интересные факты таиланд королева |
«Не уходи, побудь со мною» - история романса и судьба его исполнительницы |
В том краю тишина бездыханна,
Только в гуще сплетенных ветвей
Дивный голос твой, низкий и странный
Славит бурю цыганских страстей.
Это стихотворение А.А. Блок посвятил знаменитой певице, королеве русского романса Анастасии Вяльцевой. Дочь орловской крестьянки, в юные годы она работала младшей горничной в гостинице на Крещатике. Однажды там остановилась известная оперная прима Серафима Бельская. Услышав пение убиравшей её номер девушки, она была поражена её талантом и составила протекцию в театральных кругах.
Первое сольное выступление Вяльцевой состоялось в Москве в 1897 году. Ей было двадцать шесть лет. Уже тогда определилась ее знаменитая творческая манера: она пела ярко, легко, свободно. Ее называли "певицей радостей жизни", потому что песни в свой репертуар Анастасия Дмитриевна придирчиво отбирала сама, отвергая те, в которых были слова "смерть", "разлука", "печаль", "горе", "тоска". "Вот что значит истинный талант! Вот где душа гения, озаренная божественным отражением", — восхищённо говорил И.Е. Репин.
Ночи безумные, ночи бессонные,
Душные комнаты, пенье цыганское;
Страстные речи, глаза утомленные!
Смятые розы в бокалах шампанского!
Этот романс прославил Вяльцеву. Среди ослеплённых талантом восходящей примы был тридцатилетний чиновник, сын губернского секретаря (один из низших чинов в табели о рангах Российской Империи) Николай Владимирович Зубов. С детских лет он тянулся к музыке, к которой пристрастил его меломан-дядя, часто собиравший в своём вологодском доме хор, которым руководил сам. Так как семья Зубовых жила в большой бедности, Николай Владимирович не смог получить музыкального образования и даже не знал нот. При этом он был удивительно талантлив, имел превосходную память и всё, что слышал, мог сразу сыграть "на слух", спеть любую мелодию из многих опер, а свои сочинения исполнял на рояле наизусть, и его товарищи записывали их нотными знаками.
Николай Зубов
Гениальный самоучка, Зубов сочинял вокальные произведения и фортепьянные миниатюры, со свойственной ему душевной щедростью посвящая их родным и друзьям. Сначала это были салонные музыкальные презенты, затем серьезные классические романсы для солистов императорских театров. Два романса на собственные стихи "Камама тут" ("Люблю тебя") и "Жажду свиданья" Николай Владимирович посвятил певице Раисе Раисовой.
Имя Зубова стало чрезвычайно популярно на рубеже XIX-XX веков, ноты с его произведениями издавались гигантскими тиражами, в 5-10 раз превышавшими тиражи классической музыки.
Встреча с Анастасией Вяльцевой открыла новую страницу в творчестве молодого композитора, вспыхнувшее чувство вдохновило его на создание десятков романсов, большая часть которых были посвящены его музе и исполнены ею. Среди них наиболее известны и популярны романсы "С тобой вдвоем", "Под чарующей лаской твоею" и "Не уходи", которые до сих пор непременно включают в свои программы почти все исполнители этого жанра.
Не уходи, побудь со мною,
Здесь так отрадно, так светло,
Я поцелуями покрою
Уста, и очи, и чело.
Я поцелуями покрою
Уста, и очи, и чело.
Побудь со мной,
Побудь со мной!
Не уходи, побудь со мною,
Я так давно тебя люблю.
Тебя я лаской огневою
И обожгу, и утомлю.
Тебя я лаской огневою
И обожгу, и утомлю.
Побудь со мной,
Побудь со мной!
Не уходи, побудь со мною,
Пылает страсть в моей груди.
Восторг любви нас ждет с тобою,
Не уходи, не уходи!
Восторг любви нас ждет с тобою,
Не уходи, не уходи.
Побудь со мной,
Побудь со мной!
Свой самый знаменитый романс Николай Владимирович написал в 1899 году, в год своего знакомства с Вяльцевой. Долгое время автором стихов считался поэт М.П. Пойгин, но позднее было установлено, что написаны они самим Зубовым. Кроме "Не уходи", примерно десять романсов были написаны Николаем Владимировичем на собственные стихи.
В ответ на "Не уходи" композитор П. Дельме создал романс "У самых нежных слов нет сил...":
Не уходи, побудь со мной,
Мне так отрадно и светло,
У самых нежных слов нет сил
Пересказать, как я любил,
Кумир прелестный.
Как много тратил я речей,
Чтобы зажечь во тьме ночей
Огонь небесный.
Еще одна моя мечта —
Расцеловать тебя в уста,
Едва касаясь.
В груди к другому страсть тая,
Вообрази, что это я,
К нему ласкаясь.
Упрек не стоит ничего,
Когда несешь с собой его
В уединенье.
А помнишь, как вчера еще
Мы целовались горячо
Мне в утешенье.
Прощай! Пробил разлуки час,
Огонь любви в тебе погас,
Ты прихотлива.
Другой прижмет тебя к груди,
Забудешь клятвы ты, иди
И будь счастлива!
К сожалению, чувство Николая Владимировича осталось без взаимности... Сердце Анастасии Вяльцевой было отдано блестящему гвардейскому офицеру Бискупскому. Василий Викторович Бискупский происходил из семьи тайного советника Виктора Ксаверьевича Бискупского, экс-губернатора Томска. Мать его, Елена Васильевна, в девичестве носила фамилию Римская-Корсакова. Бискупский, бывший моложе своей избранницы на семь лет, преданно любил певицу и женился на ней. Его родители, аристократы, отнеслись к крестьянскому происхождению невестки снохи спокойно и без колебаний благословили молодых.
Анастасия Вяльцева
Однако брак этот долгое время держался в секрете, так как подобный мезальянс мог повредить военной карьере Василия Викторовича. Их тайну знали лишь немногие близкие друзья. Николай Зубов, в течение шести лет трепетно обожавший Анастасию Дмитриевну и посвящавший ей все свои произведения, узнал её лишь, когда грянула Русско-Японская война... 
|
Метки: Разное романс музыка вяльцева |
Иллюстратор Gabriel Pacheco |
|
Метки: искусство Иллюстрации иллюстрация art illustration |
Натюрморт дня - Amy Weiskopf |
|
Метки: искусство натюрморт живопись art painting still life |
Портрет дня - William Blake Richmond, British (1842–1921) |
|
Метки: искусство женский портрет art painting portrait живопись портрет |
Саша Чёрный |
Мы культурны: чистим зубы,
Рот и оба сапога.
В письмах вежливы сугубо —
"Ваш покорнейший слуга".
Отчего ж при всяком споре,
Доведенном до конца,
Вместо умного отпора
Мы с бессилием глупца,
Подражая папуасам,
Бьем друг друга по мордасам?
Правда, чаще — языком,
Но больней, чем кулаком
|
Метки: стихи поэзия |
10 историй из жизни Бальзака |
Бальзак страдал от периодических приступов афазии — психического расстройства, название которому придумали лишь в 60-х годах XIX века. Оно характеризуется сокращением способности вспоминать названия предметов при речи: "В разговоре я долго подыскиваю существительные и постоянно забываю, как что называется". В автобиографическом, по-видимому, романе "Луи Ламбер" Бальзак описывает отчасти собственное душевное расстройство. После выхода книги в 1832 году по Парижу поползли слухи о том, что Бальзак сошел с ума. Именно в то время родился следующий анекдот. Однажды знаменитый немецкий ученый барон фон Гумбольдт обратился к знакомому парижскому врачу с просьбой позвать как-нибудь на ужин сумасшедшего. Доктор собрал гостей. За столом барон увидел двух чудаков. Один был одет во все черное, сидел мрачнее тучи и не проронил за весь вечер ни слова. Другой, напротив, весь растрепанный и взъерошенный, болтал без умолку. За десертом Гумбольдт наклонился к доктору и с благодарностью стал уверять его, что с большим интересом провел вечер, общаясь с его сумасшедшим гостем, и указал на взъерошенного человека. "Что вы! — воскликнул доктор. — Сумасшедший — это тот господин в черном. Ваш собеседник — это Оноре де Бальзак".
|
Метки: Разное литература бальзак |
Кельвин Кляйн |
Понимание того, что такое бизнес, пришло к Кельвину Ричарду Кляйну еще в раннем детстве. Его отец владел небольшим магазинчиком в Гарлеме, и как-то раз мальчик заметил, что на прилавке лежат две кучки совершенно одинаковых грейпфрутов, но одни стоят 30 центов, а другие – 50. Тогда он спросил у отца, чем отличаются фрукты, и тот ответил, что некоторым людям нравится платить меньше, а некоторым – больше. "Тогда я не понял, почему так происходит, но со временем осознал: это и есть модный бизнес", – рассказывает Кляйн.
Детство будущего миллионера и провокатора проходило в Бронксе, который он всегда недолюбливал за "уныние бедности и дефицит событий". Не видя ничего интересного в общении с братом и сестрой, Кельвин целыми днями сидел в небольшом ателье, которым владела его бабушка. Это было маленькое душное помещение, до потолка забитое тканями, но Кляйну оно казалось удивительным местом, где хаотично разложенные вещи создавали симфонию красок и форм. Мать мальчика, Флор, была буквально одержима одеждой, и Кельвину тогда казалось диким, что большая часть заработанных отцом денег уходит на обновки. "Я провел десять лет своей жизни среди бежевого, кремового и белого оттенков, потому что их любила моя мать, – рассказывает дизайнер. – Она обожала шубы и не отказывала себе в этой слабости, хотя жили мы отнюдь не роскошно".
Несмотря на то, что мамины шубы отъедали значительную часть бюджета, Кельвин ее не осуждал – наоборот, он с интересом изучал принципы конструирования одежды и тратил массу времени на эскизы. "Не помню, чтобы я сидел без дела – я всегда куда-то торопился, – говорит дизайнер. – Сначала не мог дождаться перехода в среднюю школу, потом не мог дождаться университета, потом – работы. Я не отдыхал, а будто бы бежал по ступеням эскалатора, которым не было конца".
Еще в 12 лет, занимаясь в художественных кружках, Кельвин знал: его призвание – вовсе не пасторальные пейзажи, а красивая дорогая одежда. Чтобы приблизиться к своей мечте, Кельвин полностью посвящал себя учебе – к 1963 году за плечами дизайнера уже были Высшая школа искусства и дизайна, Лига студентов-художников Нью-Йорка и Технологический институт моды. Однако в забитой событиями жизни Кельвина практически не было друзей. "Я не шел ни с кем на контакт, не общался даже с братом и сестрой, – вспоминает Кляйн. – У меня были только длинные учебные будни, надежды на будущее и лучший друг Барри Шварц". Впрочем, совсем скоро Кельвин обрел семью – в 21 год он женился на художнице Джейн Сентер, в браке с которой у него родилась единственная дочь Марси.
В те годы дружба Кляйна со Шварцем переросла в крепкие бизнес-отношения, в которых Кляйн был творцом, а Шварц – торговцем. Отца Барри Шварца, который владел магазинами в Гарлеме, убили, когда сыну было 22, и тот взял его обязанности на себя. "Барри даже предлагал мне вместе управлять супермаркетами, и я, как ответственный муж и отец, должен был бы согласиться, но не смог переступить через себя. Мне нужны были не деньги, а реализация", – объясняет Кляйн. В итоге, вместо того чтобы раскритиковать безответственного молодого папашу, Шварц дал ему десять тысяч долларов. Увесистая пачка купюр была лишь символом дружеской поддержки, но Кляйн уцепился за этот стартовый капитал и предложил другу открыть совместный бизнес. 4 апреля 1968 года Шварц и Кляйн создали Calvin Klein, Inc.
Первое, от чего стремился избавиться молодой дизайнер, – это нафталиновый душок, которым была пропитана мода тех лет. "В школе дизайна нас учили каким-то допотопным приемам и демонстрировали устаревшие фасоны, которые никак не подходили современным женщинам, – рассказывает Кельвин. – Я всегда считал женщин чем-то большим, чем просто автоматом для рождения детей. Моим вдохновением были те из них, кто, как и я, хотели перемен".
С позиционированием Кляйн не ошибся – свой первый выгодный контракт он заключил как раз из-за того, что его нетипичного кроя одежда заинтересовала директора универмага "Бонвит Теллер" Милдред Кастин. К ней на встречу дизайнер шел пешком, чтобы не помять драгоценные экземпляры в машине, и вез за собой кронштейн, на котором висели несколько пальто и платьев. В итоге Милдред заключила с молодым дизайнером контракт на $50 тысяч. Позже Кляйн вспоминал, как их с Барри матери ночами пришивали бирки к одежде, чтобы заказ был выполнен в срок.
Почти сразу после этого на модельера свалился успех, которого он так долго ждал. Молодой человек получил поддержку от уже состоявшегося дизайнера Честера Вайнберга и стал любимцем редакторов модных журналов. Уже в 1975 году в Vogue печатали, что "если кто-то через сто лет захочет получить достоверную информацию о том, каким был стиль американцев сегодня – пусть изучает Кельвина Кляйна". Однако свою популярность модельер всегда считал по большей части результатом пиара. Он повторял: "Одежду покупают, но при своей высокой цене она не всегда так хороша, как всем кажется. Дело в том, что даже если у вас есть деньги, совершенно не факт, что у вас есть вкус".
С другой стороны, Кляйну всегда нравилось, что на любую созданную им вещь обязательно находился покупатель – именно поэтому он делал так много рекламных кампаний, позволяющих обратиться к покупателю напрямую. Но если в работе модельеру сопутствовал успех, то о личной жизни этого нельзя было сказать: устав от того, что мужа постоянно нет дома, Джейн развелась с ним, и тогда Кельвин пустился во все тяжкие. "После бурной ночи он часто просто падал на кушетку в салоне и спал, а когда просыпался – шел работать над тем, чтобы создать идеальный рукав или разрез на платье, – рассказывает редактор модных журналов Лиззет Каттан. – Кельвин был одержим своими идеями, чем напоминал Энди Уорхола, который за 10 лет до этого совершал революцию в искусстве".
Настойчивость Кельвина окупилась: всего за 10 лет бизнес стал стоить 100 миллионов долларов, а сам Кляйн к 36 годам трижды получил престижную премию Coty. В те же годы Кляйн произвел настоящую революцию – выпустил первые дизайнерские джинсы. "Я всегда хотел привлекать больше людей, поэтому меня и заинтересовали джинсы. Они дали мне возможность передать сообщение массам, создать нечто новое", – объясняет дизайнер. Уже через пять лет "сообщение для народа" стало приносить компании по $500 млн в год. Тогда главной уловкой в борьбе за покупателя стала рекламная кампания джинсов 1980 года. В ней 15-летняя Брук Шилдс, глядя прямо в камеру, спрашивала: "Хочешь знать, что находится между мной и моими Кельвинами? Ничего". Конечно, эта реклама произвела эффект разорвавшейся бомбы. Дизайнера обвиняли в сексуальной эксплуатации, но продажи взлетели до небес.
В начале 80-х Кляйн, обожаемый всеми и богатый до неприличия, стал экспериментировать с запрещенными веществами. "Тогда я не думал, что это вредно. Мы всерьез верили, что в Южной Америке кокаин нюхают чуть ли не дети, – рассказывает дизайнер. – Наша компания работала, как швейцарские часы, а наркотики были некой выхлопной трубой, через которую уходило напряжение". Как швейцарские часы, Кельвин действительно работал всегда и независимо от своего состояния. Он мог ночевать где угодно, но всегда вовремя приходил в офис и садился творить. Сам Кляйн говорит, что его эскизы всегда были как раз отражением внутреннего состояния. "Я переживал радости и страдания, влюблялся, перепробовал кучу всего и получил огромный опыт. И этот опыт – хороший или плохой – воплощался в новых коллекциях одежды, – рассказывает Кляйн. – Все, что я делал, я делал из интереса или порыва, а не для того, чтобы выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее и оставить след в истории".
Несмотря на то, что о своей личной жизни дизайнер всегда говорил крайне мало, в 1986 году стало известно, что он женился вновь. На этот раз избранницей дизайнера стала его помощница Келли Ректор, с которой у них был идеальный творческий тандем. Многие тогда посчитали этот брак фиктивным, но сама Келли отрицала все слухи. "Когда вы влюбляетесь, вы пропускаете сплетни мимо ушей. Да, Кельвин был далеко не идеальным мужем, но он полностью изменил мою жизнь, – рассказывает Келли. – Когда он входил в комнату, я не видела больше никого и ничего, это было как в романтических фильмах".
Еще одним важным событием тех лет стало решение дизайнера пройти реабилитацию, но несмотря на то, что, вернувшись из клиники, Кляйн с головой ушел в работу, в начале 90-х компания все равно оказалась в финансовой дыре. "Мы были по уши в долгах, и я всерьез думал о том, чтобы продать все свое имущество, – рассказывает модельер. – К счастью, мой друг Дэвид Геффен выплатил кредиторам весь долг – 62 миллиона долларов. Так бывает: ты живешь, думая, что все хорошо, а в один прекрасный момент осматриваешься и видишь руины".
Тем не менее вскоре компания вернула себе статус культовой. В поле зрения Кляйна тогда попала 15-летняя Кейт Мосс, которая кардинально отличалась от остальных моделей. "Это была эпоха женственности и соблазнения, а я искал полную противоположность", – объясняет дизайнер. Несмотря на то, что юную модель критиковали за ее "колючий" взгляд и худобу, граничащую с анорексией, Кельвин отправил их с фотографом Марио Сорренти на необитаемый остров. Оттуда пара привезла снимки, которые впоследствии стали едва ли не визитной карточкой Calvin Klein, Inc. Эта рекламная кампания, позволившая потребителям заглянуть за кулисы глянца и увидеть нечто более личное и тайное, стала поистине революционной. "По реакции людей сразу можно понять, удалась реклама или нет, – рассказывает Кляйн. – После Кейт мы увидели, как растут продажи, а это значило, что люди ждали перемен". Серьезные изменения произошли и внутри компании: если раньше вещи от Calvin Klein могли себе позволить только богатые люди, то в 1993 году появилась бюджетная линия молодежной одежды CK, которая моментально стала настоящим хитом.
Но если в начале десятилетия дела у компании шли в гору, то в конце 90-х у Кляйна и его партнера Барри Шварца разгорелся конфликт с Линдой Вачнер, возглавлявшей компанию Warnaco. У последней была долгосрочная лицензия на создание джинсов Calvin Klein, но, по словам дизайнера, Warnaco стала порочить репутацию бренда, делая джинсы плохого качества и продавая их в дешевых магазинах. "Я делал вещи для людей, которые способны платить, а не для аудитории дискаунтеров, – объясняет Кляйн. – Думаю, именно из-за нее я не смог продать Calvin Klein, Inc в 90-е – никто не хотел связываться с Warnaco".
Впрочем, в 2003 году Кельвин Кляйн и Барри Шварц все-таки продали компанию, вместо желаемого миллиарда выручив за нее $430 млн. Тогда дочь Кляйна Марси пришла в ужас от решения отца. "Я не понимала, как такое возможно, ведь раньше он ни дня не пропускал, постоянно работал, – вспоминает Марси. – Я волновалась, чем он будет заниматься все это свободное время". Переживания дочери были вполне оправданными – те, кто находился рядом с Кляйном, знали, что в это время мэтр снова начал борьбу с демонами, от которых, казалось, полностью избавился в 80-е. По словам дизайнера, расставание с компанией далось ему очень нелегко, но в итоге он смог взять себя в руки и стал относиться к ситуации философски. "Сейчас, когда все, что осталось от меня в компании – это мое имя, я не обращаю на деятельность бренда никакого внимания, – рассказывает Кляйн. – В конце концов, мода не висит на стене, это алхимия между одеждой и человеком, и я горжусь тем, что так долго был одним из главных модных алхимиков XX века".
|
Метки: Разное мода дизайн дизайнер одежда интересные люди |
Шпионские штучки |
|
Метки: Разное шпионы разведка приборы |
Михаил Жванецкий |
ОДЕССКИЕ ДАЧИ (отрывок)
С десяти часов пошёл аромат.
В одиннадцать часов пошёл текст.
- Прижми колбаску...
Перемешай...
Добавь картошки...
Возьми селёдку...
Кому лучок?..
Добавь соль...
Положи зелень...
Не хватай...
Бери по одной...
Попробуй со сметаной...
Берите помидоры...
Кому ещё хлеб?..
"Президент Украины"... Выключи телевизор...
Тебе юшку с картошкой?...
Добавь укроп.
"У мене запитання. Як це трапилось, що ваш пiдпис "...
Я сказала, выключи.
В этой рыбе масса костей.
Добавить юшку?...
На тебе мякоть, положи майонез...
Хрен государственный, но я его заправила.
- Тётя Вера, я хочу шоколадку.
- Посреди рыбы?...
Шоколад для гостей.
- Я гость. Я сейчас уйду.
- Возьми сливу...
Как варенье...
- Я хочу шоколадку.
- Всё... чтоб я больше не слышала.
Изя, хочешь вчерашний борщ?
Зелёный, холодный.
А? Ох, я тебя знаю...
Ну так и быть, там осталось немножко в бутылке.
А, как я тебя знаю... А?...
Распутин или Смирнов?...
Сейчас все бутылки с фамилиями...
Полей соусом...
Возьми солёный огурчик...
Это жаренные баклажаны с помидорами...
Нет... накрути на вилку... вот так...
Запей компотом...
Осторожно, компот ледяной...
Салат ешь ложкой, сок жалко...
А ты положи горячую картошку в салат и разомни, чтоб она соком пропиталась.
Вот теперь... ешь... Ну как?...
Кому мясо из борща?
Ой, это же варёные рачки?...
Да... Горячие. Как семечки...
Изя, там пиво в холодильнике...
А! Это беспризорник приучил меня к пиву...
Я в жизни не пила, врач называется.
- Так что, что врач, что я должен хлороформ пить, такое скажешь?
- Вынимай по одной банке, чтоб они не остыли...
- Не согрелись...
- Не остыли...
Мы сегодня собрали абрикосы...
Самые лучшие с земли.
Бери ещё рыбу...
Нет, завтра это будет не то...
|
Метки: юмор проза михаил жванецкий |
Михаил Гавричков - Иллюстрации к роману Достоевского "Идиот" |
|
Метки: art graphics искусство графика иллюстрация |
Юрий Левитанский |
Что делать мне, ума не приложу.
Давайте я вас лучше провожу.
Вы, с вашим недоверьем к чудесам,
живите здесь, а я уеду сам.
Уеду сам. Я взял уже билет.
Я напишу вам через двести лет.
Вас удивит ребячливость письма, короткого и вздорного весьма.
Я напишу вам что-нибудь про то, что снова носят длинные пальто,
что вот уже в теченье двух недель у нас не прекращается метель,
что я курю и, в сущности, пока не думаю о вреде табака...
От этого бессвязного листка охватит вас внезапная тоска.
И старый пес, ложась у ваших ног, вздохнет о том, что тоже одинок.
И будет думать добродушный пес, как отгадать причину ваших слез...
|
Метки: поэзия стихи |
He Jiaying |
|
Метки: искусство женский портрет art painting portrait живопись портрет |
Иллюстратор Варвара Колесникова |
|
Метки: искусство Иллюстрации иллюстрация art illustration |
Портрет дня - Lasar Segall (1891-1957) |
|
Метки: искусство женский портрет art painting portrait живопись портрет |
Натюрморт дня - Jessica Brown |
|
Метки: искусство натюрморт art painting still life живопись |
ОБРАЩЕНИЕ ГРУЗИНА к ЕВРЕЯМ! |
ОБРАЩЕНИЕ ГРУЗИНА к ЕВРЕЯМ!
Страничку автора закрыли за этот пост...
Пост набрал 9000 лайков.
.
Нугзар Гогитидзе- автор.
Мое понимание дней победы, символов, парадов и прочей тупой шушеры. 9 Мaя начинается — флаги, "деды воевали", полки и ленты.
Дело ваше. Ваша страна, ваши понятия, вашe категорическое незнание истории.
Начнем с того, что подняв на параде портрет Сталина — вы нагадили на могилы десятков миллионов погибших. Это факт. И с этим не спорят.
Решив, что победили только Русские, — вы сделали это снова, в этот раз попачкав память миллионов тех, кто умирал и даже не знал русского языка.
А теперь вот что. Маленький пример.
11 числа Израиль поминает погибших. Всех. Это называется: День памяти. Не будет парадов. Не будет праздника.
Не было наград, и 30 летние ветераны, прошедшие через пару войн, не обвешаны бирюльками.
Не будет встреч с народом. Они и есть народ.
Потому что у вас праздник. А у них — скорбь.
Не "помню и горжусь", а "помню и скорблю".
Никто не будет бухать за победу, орать песни и ненавидеть весь мир.
Никто в этот день не будет вспоминать врагов. Вся страна будет вспоминать своих, а не чужих.
Не будет танков на улицах, гостей из Мозамбика и придурковатой толпы. Будет тишина...
На 2 минуты вся страна... вся.
Все автобусы, машины на трассах, заводы, люди на работах и в парках.
Молодежь в кафешках.
Все.
Все миллионы израильтян застынут в минуте молчания, склонив головы и поминая погибших. Всех и везде.
И не будет "ветеранов сперматозоидных войск".
Не будет камер и подонков-агитаторов.
Вся страна застынет в минуте молчания и печали.
Потому что они все знают — это не праздник.
Побед не бывает.
Бывают только жертвы.
Они все воевали и официантка, подавшая вам кофе в кафе, тоже, возможно, ветеран.
И парнишка на мойке, моющий вашу машину, тоже, наверняка, воевал.
Они все воюют 70 лет без перерыва.
И побеждают всегда, но никогда не празднуют победы.
Потому что после войны остаются вдовы, сироты.
Кто-то не родит.
Кто-то не похоронит своих родителей.
Что праздновать?
Они выигрывают войны, хоронят друзей, возвращаются домой и начинают снова пахать.
Чтобы за 70 лет уйти далеко вперед многих"великих".
Кормить их помидорами из пустыни и читать их дурость в сетях.
Слушать об их "величии", особенности и мировом значении.
Они просто пашут, дают технологии. Самое современное оружие.
Самую совершенную агронауку.
Просто работают и не болтают.
У них нет ничего, кроме песка, и они не умеют продавать свои ресурсы.
А потом снова война.
И снова гибнут ребята.
И снова нет парадов.
Просто каждый год вся страна молча скорбит.
Наверно если весь мир поймет, что в войнах нет побед. И это не повод для радости.
Если все научатся не радоваться смерти врага, а скорбеть по своим — может, меньше крови будет.
Не знаю.
Но верю.
После удаления этого замечательного поста, Нугзар Гогитидзе ответил на удаление следующее:
Судя по всему, я получил небольшую долю популярности, которую хочу использовать для единственного полезного.
И Я обращаюсь к евреям.
Евреи!
У каждого народа, религии, цвета кожи есть свое горе.
У вас Катастрофа.
На самом деле она не одна.
Вас убивали всегда и везде.
Но сейчас это очень сложно сделать — Вы — Страна, и вы с оружием.
Я хочу, чтобы все помнили об этом.
О том, что сегодня и завтра и во веки веков — человек, пришедший убить еврея, живым не уйдет.
Чтоб так было всегда.
Но грязи из истории не уберешь.
И то, что мир сделал с вами, он должен помнить.
Помнить и молить своих детей, чтобы те помнили...
Но еще кое-что.
Евреи.
Вы должны миру!
Вы должны родить новые 6,000,000.
Родить, воспитать, вырастить.
Научить воевать и играть на скрипке.
Любить и ненавидеть.
Жить и дать новую жизнь.
Помнить и напоминать.
Напоминать каждый день, каждую секунду всем.
Я родился, и я здесь для того, чтобы подобное не повторилось.
Вы должны это сделать, чтобы души сожженных, закопанных живьем, залитых кровью своих детей вернулись в новый народ.
За каждого убитого ребенка, женщину и мужчину вы должны дать миру новых.
Пусть мир знает — вас нельзя трогать.
Вы народ.
А если какая-нибудь тварь будет спорить с этим — напомните ей цену, которая была заплaчена, чтобы стать Государством и Народом.
Я очень прошу моих друзей сделать кое-что.
Всех.
У меня друзья евреи, христиане и мусульмане.
У меня друзья в Грузии, России, Америке, Украине и Израиле. Канаде и Австралии.
Это не важно.
Вы есть и вас много.
Я прошу передать все это вашим друзьям.
Я прошу всех, склонив голову, посвятить 2 минуты памяти 6 000 000 убитых.
Просто представить себе население целой страны. детей, женщин и мужчин.
И тишину.
Потому что все они мертвы.
Потому что мир допустил это.
Допустил и молча ждал этого планомерного уничтожения.
Представьте и ужаснитесь.
Представьте матерей, обнимающих своих детей в газовых камерах.
В ямах с известью.
Просто — 2 минуты молчания и памяти. Окажите это уважение не мне и не евреям.
Окажите его себе.
И если рядом с вами будут те, кто не знает причины — объясните им.
Если им это не нравится — скажите им: "Когда ты отворачиваешься от чужого горя, ты поворачиваешься к своему."
И помолитесь.
|
Метки: израиль актуальное холокост евреи грузины |
Это Израиль! |
|
Метки: Искусство фотографии израиль фото фотография хермон |
Single Photo |
|
Метки: Искусство фотографии фото фотография |
