Беседа о Ватикане



http://relgros.com/content/beseda-o-vatikane


 

Беседа о Ватикане

 http://relgros.com/content/beseda-o-vatikane

((( Paul V. L..http://www.liveinternet.ru/users/paul_v_lashkevich/post291293968/..

                                                 Fresco of XI century - Saucer at the Tomb of Jesus_Vatican___0995601 ....)))

                                                                              Беседа о Ватикане

Paul_V_Lashkevich,
++++++++++++++++++++
О.Н. Четверикова-"Измена в Ватикане"
+++
http://youtu.be/o2g3WNCfz2M
+

Paul_V_Lashkevich,
++++++++++++++++++++
http://www.zaistinu.ru/econtrol/startsy/avel3-4.shtml?print
+++
Стояние за Истину: Иеродиакон Авель (Семенов)
ИНН, как составляющая глобализации
Отношение ИНН к печати антихриста
http://www.zaistinu.ru/old/econtrol/startsy/avel3-4.shtml

3. НОВЫЙ МИРОВОЙ ПОРЯДОК И МАСОНСТВО

В планах Мирового Правительства первостепенной важностью является задача уничтожения всех религий. Но так как религия заложена в человека при его сотворении, она – неотъемлемое свойство души, как и сама душа, есть дыхание Бога (Быт. 2, 7), - и не возможно, поэтому не быть какой-либо вере в человеке, то Мировое Правительство взамен всех религий пытается навязать свою религию, а точнее антипод, полную противоположность истинной религии как веры в себя, в мировую «элиту». Но на самом деле, как будет показано далее, смысл этой религии будет заключаться в поклонении диаволу. Для этого созданы как основа новой антирелигии масонские ложи со своими тайнами оккультными, сатанинскими культами.
Все члены "Совета по международным отношениям", Бильдербергского клуба, Трехсторонней комиссии и других мондиалистских структур являются членами масонских лож. И это ими не отрицается. Так, один из самых уважаемых американских масонов высшей степени посвящения президент Г.Трумэн заявлял, что "строит свою государственную деятельность на принципах масонства" и желает, чтобы эти принципы "распространились на весь мир", Бомбардировка атомными бомбами Хиросимы и Нагасаки, в результате которой погибло 200 тысяч человек, - это тоже проявление принципа масонства[1].
Сейчас масонскими структурами пронизаны все сферы деятельности правительств, стран и народов. В международные ложи втянуты все, кто определяет политику, экономику, культуру. "В наши дни ООН, как и ЮНЕСКО, почти полностью составлены из масонов разных стран", - заявил в 60-е годы один из масонских источников[2]. Последние два президента России Горбачев и Ельцин[3] также являются членами лож. Все наиболее видные и влиятельные члены Правительства России, финансисты, банкиры, некоторые высокопоставленные армейские чины, например, генерал Лебедь, директора различных институтов - все масоны. Это, к примеру, Г.Арбатов (агент влияния США), Г.Попов (агент влияния США, консультант Трехсторонней комиссии), Ю.Афанасьев (функционер Фонда Сороса), В.Лукин, А.Яковлев (клуб "Магистериум", консультант Совета по международным отношениям), В.Гусинский (вице-президент клуба "Ротари", вице-президент Всемирного еврейского конгресса, член ордена "Бнай-Брит"), Ю.Лужков (член клуба "Ротари"), А.Смоленский (член "Ордена Орла", консультант Трехсторонней комиссии и Всемирного экономического форума), А.Шаевич (член "Бнай-Брит"), М.Ходорковский (консультант Трехсторонней комиссии и Всемирного экономического форума), М.Фридман (председатель "Российского еврейского конгресса", член "Бнай-Брит"), Б.Березовский (член "Мальтийского Ордена"), Э.Шеварнадзе (член клуба "Магистериум"), П.Бородин (управляющий делами Президента, член "Мальтийского ордена"), В.Черномырдин (консультант Трехсторонней комиссии и Совета по международным отношениям), Е.Гайдар (председатель клуба "Взаимодействие"), А.Чубайс (член комиссии "Большая Европа" и совета клуба "Взаимодействие", член Бильдербергского клуба, консультант Трехсторонней комиссии), Г.Явлинский (консультант Совета по международным отношениям и Трехсторонней комиссии, член "Мальтийского ордена" и "Римского клуба"), А.Масхадов (ложа "Молодая Турция") и многие, многие другие вплоть до поэтесс, певиц, космонавтов и священнослужителей, таких, как А.Пугачева (член "Ордена Орла"), Б.Ахмадуллина ("Русский Пен-центр"), о.Иннокентий Павлов (член клуба "Магистериум"), Глеб Якунин, бывший священник (член масонской комиссии "Большая Европа" и организации "Выбор России"), А.Волков, космонавт (член "Ордена Орла")[4].
Само масонство - это атрибут Мирового правительства. Его наднациональность и надгосударственность уже является следствием принадлежности к ложам, и здесь основа мондиализма. Масонство определяет "элиту мира" и принадлежность ее к "избранному народу" в отношении к остальной части человечества. Такой расизм, облеченный в мировую идеологию, противопоставляется "новым мировым порядком" христианству, и сама структура лож и их деятельность направлены также и на подчинение Церкви, на подмену ее иерархии членством в ложах. Сейчас это происходит в католической Церкви. На 2-ом Ватиканском соборе в 1965 г. была снята анафема на иудеев, и, "памятуя общее с иудеями наследие", провозглашалось, что "евреи являются народом почета и уважения" (Павел VI), "что Иудеи не должны быть представлены ни отверженными Богом, ни проклятыми"[5]. С тех пор началось экуменическое сближение католиков с масонством и иудейством, что особенно усилилось при папе Иоанне-Павле П под лозунгом "объединения под одним Богом" поскольку иудеи тоже "ждут мессию"[6]. "Церковь - это семья, не исключающая никого", - заявлял он[7]. И вполне очевидно, что сейчас уже вся "мировая элита" отводит католической Церкви некую особую роль в создании единой мировой религии. И теперь уже опасны не только лжедогматы католицизма, но и сама личность Римского Папы, его влияние и значение в организационной структуре Римской Церкви. И некий таинственный смысл можно видеть в пророчестве преп. Космы Этолийского: "Папу упраздняйте, Папу бойтесь, потому что он и есть причина"[8]
Для более полного представления о личности Римского Первосвященника и его деятельности как главы Католической Церкви приведем несколько выдержек из брошуры "Папство и его борьба с Православием".
В октябре 1983 г. итальянский журнал "Oggi" ("Сегодня") напечатал в номере, который чуть не подвергся конфискации, на которой виден Папа Иоанн Павел II между участвующими в масонском банкете. Папа одет в черное, согласно строгому этикету масонских лож. Он включен со скрещенными руками в "братскую цепь", образуемую гостями – масонами вокруг банкетного стола. Немного дальше виден викарий Рима – кардинал Уго Полетти, тоже известный масон из Ватикана (см. журнал "Ортодокс Типос", 11 ноября 1983 г., стр. 1).
Недаром именно кардинал Полетти сопровождал Папу 13 апреля 1986 г. при его официальном посещении Римской синагоги, где Папа обратился к иудейским раввинам со следующими любезными словами: "Вы наши старшие братья!" Эти слова поставлены как заглавие всей речи Папы, опубликованной на немецком языке в официальном органе Ватикана "Osservatore Romano" (18 апреля1986 г., стр. 9).
6 ноября 1986 г. Папа произнес перед участниками Второго международного Иудео - Хритианского диалога речь на тему "О значении спасения и искупления в иудейской и христианской традициях" (см. "La Documentation catholique", 1931, 4 января 1987 г., стр. 33-34). Обойдя основной вопрос о Мессии, разделяющий иудеев и христиан, Папа говорит о "взаимном ознакомлении соответного наследия в вере каждого из нас" и о "наших связях ... в нашем понимании спасения", говорит о "духовной связи ... народа Нового Завета с родом Авраама. … Тут мы имеем связь, которая, несмотря на наши различия, делает нас братьями".
Архим. Арсений (Компигиа) в статье "Связь Папы с антихристом" (см. "Ортодокс Типос", №723, 12 ноября 1986 г., стр.4) анализирует недавно вышедшую книгу американского еврея, банкира Вениамина Крема (Benjamin Creme) "Новое явление Христа и учители мудрости". Согласно этой книге будущий Мессия, т.е. антихрист должен появиться очень скоро в качестве главы всемирного правительства. Один из планов, который он будет осуществлять, есть уничтожение христианской веры и установление новой всемирной религии посредством масонских лож. Архим. Арсений при этом подчеркивает решающую роль, которую будет играть преемник настоящего Папы для предательства христиан. Теперешний же Папа должен уравнить почву между религиями, "объединив" всех христиан.[9]
Христианство - заклятый враг масонства. Под предлогом демократизации осуществляется дехристианизация мира. В 1904 г. во Франции Лафер, глава Совета Ордена объявил: "Мы не просто антиклерикальны, мы противники всех догм и всех религий… Действительная цель, которую мы преследуем, крушение всех догм и всех Церквей"[10]. Они утверждают, что христианство - это религия рабов[11]. З.Бжезинский видит опасность в традиционном Православии[12]. Советник Госдепартамента США С.Хантингтон пишет, что Россия с ее цивилизацией непригодна для "нового мирового порядка" и ее нужно изменить[13]. А глава ордена "Великий Восток Франции" обеспокоен "стремлением Церкви осуществить новую евангелизацию" в России (ТАСС, 09.09.1991 г.).
Церковь уже высказывала свое отношение к такому явлению, как масонство. Оно уже было осуждено стараниями новгородского архимандрита Фотия в первой половине 19 в., когда масонство проникло во все слои общества, в том числе и в царскую семью, и официально до 1917 г. не имело права легального существования. Осуждено было масонство и в 1932 г. на Всезарубежном Соборе Русской Православной Церкви, в Деяниях которого, в частности, говорится, что участие в масонских ложах "несовместимо со званием христианина - члена Христовой Церкви, что таковые должны или решительно отказаться от масонства и сродных с ним учений, или при дальнейшей нераскаянности будут отлучены от Святой Церкви". Г-н Алексиос Панагопулос указывает, что «масонство является основополагающим стержнем «новой эпохи»[14].
Итак, мы видим, что "новый мировой порядок" стремится силою подчинить себе весь мир, и главное препятствие на этом пути у Мирового правительства - это Святая Христова Церковь, Православие[15].

4. ДОКТРИНЫ МОНДИАЛИЗМА

Один из видных деятелей глобализма, член Бильдербергского клуба, бывший долгие годы личным советником президента Франции Франсуа Миттерана, а также некоторое время директором Европейского Банка реконструкции и развития, Жак Аттали написал программную для мондиализма книгу "Линии горизонта". В ней Аттали утверждает, что в настоящий момент наступает третья эра - "эра денег". Они являются универсальным эквивалентом всех ценностей, в том числе и духовных. Возникает единый мир, основанный на принципах "геоэкономики". Для "геоэкономики" совершенно не важно, какой народ проживает там-то и там-то, какова его история, культура, религия, традиции. Все сводится к тому, где располагаются центры мировых бирж, полезные ископаемые, информационные центры, крупные производства. "Геоэкономика" оценивает политическую реальность с позиции существования Мирового Правительства.
В модели Аттали нашли свое законченное выражение идеи управления Мирового Правительства. "Новый мировой порядок" должен стать универсальным к началу 3-го тысячелетия. Аттали раскрывает три уровня попыток Мирового Правительства господствовать над человечеством, и говорит о трех типах порядка, "о трех способах организации насилия": "о сакральном мировом порядке, о мировом порядке силы, о мировом порядке денег". Такой подход сам Аттали связывает с наступлением мессианской эры. Подробно этот аспект он развивает в другой книге, посвященной мессианству - "Он придет"[16].
Космополитизация человечества - одна из главных целей мировой закулисы. Согласно Аттали, кочевничество будет высшей формой нового глобального общества… определит образ жизни, культурный стиль, форму потребления. Каждый будет носить с собой свою собственную идентичность. Под кочевничеством Аттали понимает общество людей, лишенных чувства Родины, почвы, веры предков, живущих интересами потребления и зрелищ, которые несет им теле- и видеоэкран. "Кочевники будут регулироваться через компьютерные сети в глобальном масштабе. Каждый кочевник будет иметь специальную магнитную карточку со всеми данными о нем, и, прежде всего, о наличии у него денег. И горе тому, кто окажется лишенным денег и кто угрожает мировому порядку!". По мнению Аттали, давление над человеком будет таковым, что у него останется только один выбор: "либо конформироваться с обществом, либо быть из него исключенным… Ритмом закона будет эфемерность, высшим истоком желания будет нарциссизм"[17]. З.Бжезинский в своей книге "Технотронная эра", написанной по заказу "Римского клуба", пишет: "В то же время возрастут возможности социального и политического контроля над личностью. Скоро станет возможно осуществлять почти непрерывный контроль за каждым гражданином и вести постоянно обновляемые компьютерные файлы-досье, содержащие помимо обычной информации самые конфиденциальные подробности о состоянии здоровья и поведения каждого человека… Соответствующие государственные органы будут иметь мгновенный доступ к этим файлам. Власть будет сосредоточена в руках тех, кто контролирует информацию". Далее З.Бжезинский отмечает, что наступающая технотронная эра приведет к диктатуре, при которой почти полностью будут упразднены существующие ныне политические процедуры" (другими словами, будет упразднена всякая национальная суверенная власть. - и.А). Практически станет возможным, по рассуждению З.Бжезинского, биохимический контроль над сознанием и генетическая манипуляция с людьми, "включая создание существ, которые будут не только действовать, но и рассуждать как люди"[18]
Итак, каждому человеку планеты навязываемый "новый мировой порядок" определяет не только утрату всякой духовности, но и индивидуальности, а о Церкви христианской глобалисты и не говорят, - они уже "списали ее со счетов", и взамен веры в Бога готовят всему миру признание, а затем и поклонение грядущему лжемессии, то есть антихристу.
В вышеуказанной статье в "Независимой газете" г-н Игнатьев для вхождения России во всемирный процесс глобализации наряду с такими мерами, как создание глобальных виртуальных рынков - финансового, валютного, фондового; торгово-экономических объединений, союзов, национальных корпораций; перевод всех национальных и международных финансовых и валютных трансакций, а также страховых и торговых услуг в глобальную сеть, создание глобальных систем управления бизнесом, производственными процессами на базе информационно-коммуникационных комплексов, указываются также и первоочередные меры. Это:

1) создание единой универсальной религии на базе традиционных вероисповеданий ислама и Православия.
2) Создание единой сверхкультуры на основе классической европейской, американской, латино-американской, восточной, мусульманской, индийской, сетевой, кибер-культуры;
3) Создание единой цивилизации без деления на государства;
4) Создание единого планетарного этноса;
5) Создание глобальной торгово-финансовой системы через компьютерный учет людей и товаров.

Из всех вышеперечисленных условий вступления России в процесс глобализации, выдвигаемых г-ном Игнатьевым, как видно, совсем не оставлено место для Церкви Христовой. Она призвана раствориться в синкретизме других религий, а человек будет "некто" или "нечто" - без рода, без племени, без веры отцов, без Родины и без своей культуры, так как человек будет лишен самого себя, своей индивидуальности, того, что делает его богоподобным. И это творцами глобализма ставится в необходимое условие признания и подчинения Мировому Правительству, что естественно. Пока с нами наша вера, наша тысячелетняя христианская культура, - то с нами Бог, с нами и наше христианское и национальное достоинство, и подчинение единообразию, унификации жизни будет неприемлемо. Потому-то даже в декларации Всемирной организации здравоохранения при ООН говорится прямо: "…чтобы прийти к созданию единого Мирового Правительства, необходимо освободить людей от их индивидуальности, от привязанности к семье, национального патриотизма и религии, которую они исповедуют"[19]. И если бы даже глобализации не было, Мировому Правительству ее следовало бы придумать, чтобы идеологически оправдать разрушение традиционных общественных структур, а с ними и богоустановленные веру и культуру, на ней основанную.
В конце Второй мировой войны один из главных деятелей "Совета по международным отношениям" основатель ЦРУ и его первый директор Аллен Даллес заявил: "…Мы бросим все, что имеем, все золото, всю материальную помощь и ресурсы на оболванивание и одурачивание людей. Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим им ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Так мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на Земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания... Литература, театр, кино - все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства - словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху…
Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство, наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов - все это мы будем насаждать ловко и незаметно…
Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь, станем разлагать, растлевать, развращать ее. Мы сделаем из них шпионов, космополитов. Вот так мы это сделаем"[20].
Первая реакция души на эти слова - это безмолвствие. Ведь эти слова говорил не человек, их говорил сам диавол. Диавол напрямую нагло и открыто через политику, экономику, через псевдокультуру и безнравственность, через кичливый и принудительно навязываемый "новый мировой порядок" пытается разрушить христианское сознание нации и поколебать "святая святых" - нашу Церковь и нашу веру, и отторгнуть от пути спасения христовых чад.

Назад Вперед

Paul_V_Lashkevich,
+++++++++++++++++++++
http://www.politjournal.ru/index.php?action=Articl...=77&tek=7861&issue=212
+++
Дмитрий ДАНИЛОВ

ЗАГОВОР ЦЕРКОВНОГО МОДЕРНИЗМА


Книга монсеньора Лефевра могла бы стать атомным взрывом в католичестве. Но не сталa

Одной из самых странных книжных новинок ушедшего года стало первое русское издание центрального труда архиепископа Марселя Лефевра «Они предали его. От либерализма к апостасии», выпущенное петербургским издательством «Владимир Даль». Странной эта книга стала не только потому, что ее оригинал увидел свет еще двадцать лет назад. Странно само по себе то, что имя ее автора – самого известного фрондера в истории католичества XX в., ультраконсерватора и непримиримого борца с идеями II Ватиканского собора – вновь напомнило о себе в период, когда Апостольский престол в лице Бенедикта XVI начал сворачивать курс реформ II Ватикана, а в Русской Православной Церкви, наоборот, все чаще стали слышны голоса, говорящие языком внутрицерковного модернизма.

Вся жизнь монсеньора Марселя Лефевра (1905–1991) была подчинена борьбе за веру и чистоту католической традиции. В 42 года молодой миссионер кюре Лефевр назначается епископом Сенегала, а всего год спустя – уже апостольским посланником во Французской Африке (должность, равная посту нунция). В 1962 г. Лефевр избирается наместником Конгрегации Святого Духа, насчитывающей более 5 тыс. членов. Папа Иоанн XXIII назначает Лефевра ассистентом престола понтифика и членом Центральной предсоборной комиссии. Однако спустя три года после II Ватиканского собора (1962–1965) Лефевр оставляет свои высокие должности и, начиная с 1969 г., выступает со все более радикальными обвинениями в адрес собора. В ноябре 1970 г. прелат основывает в швейцарском Эконе братство священников имени св. Пия X. Постепенно он становится мировой знаменитостью из-за своей твердой приверженности мессе латинского обряда, а также благодаря критике и резкому неприятию модернистских нововведений II Ватиканского собора в литургической, богословской и миссионерской практике. В 1975 г. Павел VI требует от него «публично засвидетельствовать подчинение II Ватиканскому собору, постсоборным реформам и направлениям, связанным с самим папой». Мятежный архиепископ публикует свое письмо друзьям и благодетелям 3 сентября 1975 г., в котором подвергает резкой критике политику папы. В 1976 г. выходит книга Лефевра «Я обвиняю Собор».

Вскоре после санкций Апостольского престола против Лефевра и его братства непреклонный прелат служит в Лилле в августе 1976 г. «запрещенную мессу» перед 10 тыс. верующих в присутствии 400 журналистов. Его разногласия с Ватиканом еще больше обострились после того, как он, не ограничившись лишь обучением своих слушателей, стал самостоятельно посвящать их в сан священнослужителей без санкции на то святого Престола. В ответ на это Ватикан в 1975 г. приостановил религиозные полномочия Лефевра, а в 1976 г. запретил совершать богослужения и таинства. Но Лефевр проигнорировал это решение и продолжал свою деятельность.

В 1986 г. Лефевр резко осудил Иоанна Павла II за организованную им в Ассизи Международную молитву за мир, на которой присутствовали делегации различных Церквей и религиозных организаций мира. С крайней нетерпимостью глава традиционалистов воспринял и посещение Папой в том же году синагоги в Риме.

В 1987 г. Лефевр объявил, что намерен самостоятельно, без санкции на то Римской курии, посвящать в сан епископов, и 30 июня 1988 г. рукоположил в епископы четырех человек. Это был открытый вызов Ватикану, который был расценен как схизматический акт, и 1 июля все они были отлучены от Церкви вместе с Лефевром и его сторонниками. Но одновременно появилось апостольское послание Иоанна Павла II «Ecclesia Dei», где недвусмысленно говорилось о том, что двери Церкви всегда открыты для традиционалистов. Однако Лефевр не шел ни на какие компромиссы и скончался, так и не примирившись с Римом.

Итак, чем же интересен приговор II Ватикану человека, которого его современники называли «одиноким рыцарем» в Церкви? Под дипломатическим приемом провозглашения «Церкви сегодняшнего дня», «эволюции веры», «Церкви религиозной свободы» современный католицизм возвел на престол Его Величество Человека, окончательно сослав Господа Бога на далекие небеса. Рационализм, гуманизм, либерализм, экуменизм, толерантность, равенство, – все эти базисные для современного общества идеологемы не могли не появиться в обществе, окончательно освобожденном от последних остатков христианской совести. Обеспокоенный коллега Лефевра Андре Пьеттр так пишет в книге «Церковь миссионерская и демиссионерская»: «Уже не говорят о чуде, об искуплении, о Евхаристии, о Приснодевстве, о молитве, о благодати, о грехе…, но о диалоге, о свободе, о радости, о любви… Короче говоря, отрицают молчанием… Надо иметь мужество признать: сегодня в рамках Христовой Церкви – другая Церковь».

Протоиерей Александр Шаргунов, написавший блестящее предисловие к книге Лефевра, так характеризует это явление: «Перед нами мессианский гуманизм, где Бог растворяется в человечестве. Это страшное размывание границ света и тьмы, не может, разумеется, не вызывать жгучей тревоги у многих католиков».

Лефевр вслед за кардиналом Суэненсом, назвавшим год II Ватиканского собора «1789 годом для Церкви», величает либеральный курс II Ватикана «противоестественным союзом между Церковью и революцией», который взрастил чудовище. Об этом он достаточно недвусмысленно пишет в первой части своей книги: «Либерализм, натурализм и, наконец, рационализм суть не что иное, как различные стороны того, что следует называть Революцией». Однако, с точки зрения Лефевра, сами по себе революционные изменения в католической Церкви, веками живущей в консерватизме, без действия внутрицерковных модернистских сект совместно с беспрецедентной активностью масонских кругов произойти не могли. Лефевр чужд истеричной конспирологии, оперирующей догадками и аналогиями, в его руках – статистически сухой приговор документов, которые слишком прямолинейны, чтобы врать. Заговор против Римской курии, который замышлялся не одно столетие, раскрывается.


Папа Иоанн XXIII, которого масоны ждали, как евреи ждали Машиаха

Лефевр так пишет о модернистском заговоре в церкви: «Модернисты берутся приспособить евангельские заповеди к ложной критической науке и к ложной имманентистской философии своего времени, пытаясь сделать христианскую истину доступной умам, приученным к отрицанию сверхъестественного». Лефевр напоминает о секте либеральных модернистов в католической церкви XIX в. – об отцах Фелисите де Ламенне, Марке Санье и канонике Рока, которые во многом заложили фундамент либеральной парадигмы в католичестве – идеи «религиозной свободы», «живой Церкви», «эмансипации» и «эволюции веры». Принцип «примирения» Церкви с идеями 1789 г., идеями прогресса и «миссии свободы» позволил их моральным преемникам – философу Жаку Маритену и отцу Иву Конгару подготовить благодатную почву для реализации модернистского переворота на II Ватиканском соборе. По мысли кардинала, сами по себе церковные либералы не могли перейти в столь триумфальное наступление, если бы не деятельность тайных обществ, чьими идеями об «улучшении человека» и прямыми планами по уничтожению папства «консервативного разлива» все они, так или иначе вдохновлялись.

Примечательно, что Лефевр чужд маргинальных спекуляций на тему масонского заговора против папства, его обвинительный тон сух и строго документален, что раскрывает планы масонов по либерализации и экуменизации католической Церкви особенно ясно и зловеще. Так, например, вышеупомянутый каноник Рока (1830–1893), который открыто проповедовал революцию в Церкви, за что был впоследствии отлучен, в своем XIX в. предвещает реформы II Ватикана с пугающим спокойствием и точностью: «Такие формы богослужения, как литургия, церемониал, ритуал, предписываемые Римской Церковью, будут подвергнуты преобразованием на экуменическом Соборе <…>, который вернет их к благородной простоте золотого века апостолов, соответствующей и новому мировоззрению, и современной цивилизации». А вот что Рока писал Папе Римскому: «Готовится жертвоприношение, которое станет торжественным покаянием <…>. Папство падет, погибнет от священного меча, который выкуют Отцы последнего Собора».

Любопытно, что попавшие в свое время в руки Папы Григория XVI секретные бумаги, связанные с «Верховной вентой» карбонариев, и охватывающие период между 1820 и 1846 гг., были опубликованы по инициативе Папы Пия IX Кретино-Жоли в книге «Римская церковь и революция». Письма, о которых идет речь, повергают в настоящий шок сатанинской осведомленностью о будущем, которое неуклонно приближается. Вот что писали масоны более 150 лет назад: «Мы должны просить, мы должны искать, мы должны ждать, подобно евреям в ожидании Мессии, нужного нам Папу <…> Чтобы получить Папу требуемых качеств, нам нужно подготовить для него – для этого Папы – поколение, достойное царства, о котором мы мечтаем. Если вы хотите установить царство избранных на троне Вавилонской блудницы, то пусть к вам присоединится духовенство, убежденное, что идет под знаменем апостольских Ключей. Вы будете проповедовать революцию с тиарой и мантией, с крестом и хоругвями в руках <…>. Сейчас мы лишь робко приступаем к осуществлению этого плана, за которым мне всегда виделся сверхчеловеческий расчет».

Для Лефевра совершенно очевидно, чей именно расчет проявился с удивительной точностью в 1962–1965 гг. Это расчет сатаны.

Интересно сравнить эту мысль с воспоминаниями Папы Иоанна XXIII, которые передает о. Каприле в своей книге «История II Ватиканского собора». Иоанн XXIII обратился к идее созвать экуменический Собор, к которой склонялся и его предшественник Пий XII, за чтением документов во время прогулок по ватиканским садам. Как передает отец Каприле, Папа неоднократно повторял, что она была вдохновлена самим Святым Духом: «Повинуясь внутреннему голосу, в котором Нами было услышано послание свыше, Мы сочли нынешний момент уместным для того, чтобы дать католической Церкви и всему человеческому сообществу новый экуменический Собор». Совершенно очевидно, пишет Лефевр, это «вдохновение» имело совсем иной источник, не имеющий никакого отношения к Святому Духу.

Лефевр вспоминает знаменитую встречу с масонами из ложи Бнай-Брит кардинала Би в Нью-Йорке, состоявшуюся перед самым открытием II Ватиканского собора. Кардинал так обратился к масонам: «Масоны, чего вы хотите? Чего вы ждете от нас?». Показателен ответ масонов: «Мы хотим от вас религиозной свободы». Разумеется, вздохнувший с облегчением католицизм немедленно предоставил им такую «малость», расценив это как примирение и великолепный компромисс с масонством. Но вместо открывающихся «беспрецедентных перспектив» миссии католической Церкви в новом обществе произошло нечто прямо противоположное. «Нет ничего удивительного в том, что верная Собору Церковь без остатка утратила миссионерское рвение, сам дух Церкви!» – пишет Лефевр.

Результатом всего этого, напоминает Лефевр, было вторжение в Латинскую Америку сект, прибывших из Северной Америки с большой суммой долларов, сект, которые до этого были запрещены государствами, защищавшими веру своих граждан. В итоге количество отошедших от католической Церкви исчисляется от 40 до 60 миллионов (между 1968 и 1988 гг.).

Наступило время, когда резко уменьшилась посещаемость храмов. Число практикующих католиков и кандидатов в священники значительно сократилось. Если в 1965 г. во Франции было еще 41 000 посвящений, то спустя 20 лет – не более 28 000. После полутора веков открытого противостояния тех, кто верит в Христа Бога, и тех, кто не верит в него, наступил индифферентизм с его толерантностью как норма развитых обществ. Экономический и научный рационализм занял место священного, свобода выбора, примат индивидуальной совести лишил Церковь учительства в сфере нравственности.

Перемены в глубинах современной ментальности не могли не отразиться в общественной организации Церкви. В конце 1968 г. католический богослов отец Буйе констатирует: «Если посмотреть на все открытыми глазами, следует откровенно признать: то, что мы видим, напоминает не возрождение католицизма, а его ускоренный распад». Заигрывание Ватикана с марксизмом не открыло двери людских сердец для Божьей Матери, а наоборот, извратило сам католицизм. В итоге этих заигрываний в странах Латинской Америки возникла «теология освобождения» – доктрина, еще радикальнее, чем либеральный модернизм, соединяющая принципы веры и идеалы революции, благословляющая классовую борьбу и революционное насилие, проповедующая Христа как «первого революционера». Венесуэльский богослов-иезуит Педро Триго между прочим утверждает, что «теология освобождения» явилась не самопроизвольным отклонением в ересь, а реакцией Церкви в Латинской Америке на решения II Ватиканского собора.


Реформисты под видом покорности скрывали крамолу

Далее II Ватиканский собор был уже «делом техники». Он был неизбежен, потому что на нем работала огромная пропагандистская машина политтехнологий, которая привела идею церковного модернизма к абсолютному торжеству. Все – от захвата Соборных комиссий модернистски настроенными епископами до подчинения под полную власть модернистов Института документации и откровенной подделкой итоговых церковных документов было произведено с точностью и разыграно, как по нотам. Сопротивление небольшой группы епископов-консерваторов, к которым принадлежал и сам Лефевр, было бессмысленно, потому что модернистам покровительствовал сам Папа Павел VI – первый в истории Папа-либерал.

Канонизированный католической Церковью святой Папа Пий X в своей знаменитой энциклике «Pascendi Dominici gregis» («Необходимо пасти стадо Господне»), изданной 8 сентября 1907 г., сосредоточился целиком на разборе модернистских заблуждений. Для Лефевра эта энциклика особенно важна, так как она полностью раскрывает не только суть модернизма как деструктивной системы, а и ее психологию и методы. Иногда возникает впечатление, что эта энциклика написана в наши дни, причем написана не только для католического мира. Итак, Пий X пишет:

«И так они следуют избранному пути, невзирая на порицания и осуждение, прикрывая личиной покорности свою безграничную дерзость. Притворно склоняя голову, они тем смелее добиваются всеми силами своего ума и энергии осуществления намеченной цели. И делают это они намеренно и сознательно: во-первых, потому, что они стремятся влиять на власть, а не уничтожать ее, а во-вторых, потому, что для них важно оставаться в лоне Церкви, чтобы постепенно изменить коллективное сознание. Говоря это, они не замечают, что коллективное сознание не согласно с ними и что поэтому они не имеют права выдавать себя за его истолкователей…»

Слова Пия X, более столетия назад описавшего болезнь, угрожавшую его Церкви, странно коррелируют с тем, что сегодня можно услышать в РПЦ. Уже слышны голоса о чисто ватиканской по сути «миссии примирения и терпимости», проектов создания «толерантного Православия», о «модернизации на основе традиции», предложениях позаимствовать «католический опыт» – произвести католическую по сути «перезагрузку» административной структуры РПЦ по принципу римских конгрегаций и орденов. Модернисты есть и в епархиях РПЦ, и в миссионерских структурах, но они, в отличие от католического Запада, не так многочисленны на фоне правоконсервативного епископата и священства, не говоря уже о мирянах. Но если они усилятся, то самое страшное, что может нас ожидать, – это приход в будущем патриарха-модерниста.

Кстати, паразитирование на имидже традиционализма и даже фундаментализма – всего лишь одно из ноу-хау католического модернизма. Можно подумать, что современный неоконсерватизм Бенедикта XVI, вернувшего обряд мессы на латыни, начавшего крестовый поход против «теологии освобождения», означает курс на сворачивание реформ II Ватикана. Но это жестокое заблуждение. «Консерватор» кардинал Ратцингер во времена II Ватиканского собора был одним из его наиболее либерально настроенных экспертов. Его консерватизм заключается только в том, что он признает кризис католической Церкви как факт неоправданных ожиданий насчет прогресса веры, как дух оптимизма, который витал непосредственно перед Собором. Но по своей сути Бенедикт XVI является не более чем либеральным Папой, взявшим на вооружение традиционализм и консерватизм.

Вот что говорил сам кардинал Ратцингер в 1984 г. в беседе с Витторио Мессори: «Проблема 1960-х годов заключалась в том, чтобы принять наилучшие ценности из числа тех, которые выработала за последние 200 лет либеральная культура. Хотя эти ценности возникли за пределами Церкви, они могут найти свое место – будучи очищены и исправлены – в ее (Церкви) видении мира <…>. Сейчас нужно искать новое равновесие». Хорош консерватор, который говорит об «очищении» веры в точно таких же терминах, что отцы-основатели католического либерализма вроде Ламенне и Рожера! В книге «Принципы католической теологии» 1985 г. Ратцингер пишет следующее: «Ей (Церкви) нужно было отказаться от многих вещей, которые доселе гарантировали ее безопасность и считались ее неотъемлемым достоянием. Ей нужно было разобрать старые укрепления и всецело довериться защите, которую дает ей вера».

Итак, мы видим, что, несмотря на весь свой «консерватизм» 1980-х гг., кардинал Ратцингер по своей сути продолжает оставаться закамуфлированным либералом, который апологетизирует II Ватиканский собор. В отличие от Лефевра, который устыдился своих подписей под документами II Ватикана (впоследствии Лефевр утверждал, что отказался поставить свою подпись под тремя из принятых Собором документов, включающими наиболее спорные фрагменты: Догматической конституцией о Церкви «Lumen gentium», Пастырской конституцией о Церкви в современном мире «Gaudium et spes» и Декларацией о религиозной свободе «Dignitatis humanae», подписав при этом все остальные документы, в том числе Конституцию о священной литургии «Sacrosanctum Concilium». Но как выяснил епископ Бернар Тиссье де Маллере, автор «Биографии» Лефевра, непреклонный прелат все же подписал все эти документы, хотя и голосовал против принятия «Gaudium et spes» и «Dignitatis humanae»), Ратцингер не устыдился и даже изрек: «Я оправдываю Собор!».

Достаточно посмотреть на последние усилия Ватикана по созданию «фанарского папства», Равеннских соглашений, появление Opus Dei в России, совсем недавно открывшего свое представительство в Москве, чтобы понять: Православие будут стараться разрушить извне симбиозными способами. Извне – под маской католического неоконсервативного экуменизма, а изнутри – под личиной православного модернизма, взявшего на вооружение методы чисто либеральной дезинтеграции под личиной апелляции к исконно православному традиционализму и консерватизму. Лефевр – католик, совесть которого не вынесла дальнейшего пути распада и соглашательства, – грозно предупреждает: способы и методы борьбы модернистов с христианской верой универсальны, потому что применимы ко всякой Церкви, как к католической, так и православной. Не потому ли, что направления борьбы либерального модернизма создавались некогда одними и теми же людьми с сомнительной репутацией вольных каменщиков?
+++ +++ +++
(((( Павел В. Л. : на снимке в тексте подпись не соответствует фотографии - Лефевр, Марсель (архиепископ), а не Папа Римский Иоанн 23
+++
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B5%D1%84%D0%B5%D0%B2%D1%80,_%D0%9C%D0%B0%D1%80%D1%81%D0%B5%D0%BB%D1%8C_(%D0%B0%D1%80%D1%85%D0%B8%D0%B5%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BF)

Paul_V_Lashkevich,
+++++++++++++++++++
http://www.e-reading-lib.com/chapter.php/1003982/4...r_pap_protiv_hristianstva.html
+++
ОБНОВЛЕНЧЕСКИЙ ПЕРЕВОРОТ В КАТОЛИЦИЗМЕ:
II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР И ЕГО ЗАКУЛИСНЫЕ ИНТРИГИ
Множеством ересей своих они (латиняне) всю землю обесчестили... Нет жизни вечной в вере латинской.
Преп. Феодосий Печерский
Не имея возможности распространять свои взгляды в условиях жесткого правления Пия XII, либералы-прогрессисты ждали благоприятных условий, при которых они могли бы открыто заявить о своей позиции. Это произошло после смерти "атлантического папы" и прихода к власти Иоанна XXIII (1958-1963), при котором начинается период глубоких перемен в католицизме, самых серьезных со времен Тридентского собора. Они выразились в реализации программы "аджорнаменто", которая понималась как открытость новым веяниям изменившегося мира, "осовременивание" церкви и приведение ее в соответствие с духом времени. При этом идея папства о земной централизации церкви, так же как и учение о непогрешимости понтифика и его главенстве над всем христианским миром никоим образом не ставились под сомнение, а, напротив, должны были усилить авторитет Ватикана в качестве идейно-политической силы в условиях либерализации учения.
Первым документом, ставшим проявлением нового подхода, можно считать энциклику Mater at Magistra ("Мать и Наставница") 1961 г., которая была издана по случаю семидесятилетия энциклики Rerum novarum, положившей начало официальному социальному учению католицизма. В отличие от последней, призывавшей к примирению и сотрудничества между трудом и капиталом, Mater at Magistra исходила из понимания провала идеи патернализма и корпоративизма и признавала существование классовой борьбы. Утверждение крупных финансово-промышленных кланов в экономике западных стран, с одной стороны, и успехи социалистической системы - с другой, заставили папу дистанцироваться от апологетики капитализма и признать "социализацию" и значимость общественных связей, не оспаривая при этом естественное право частной собственности.
Открытость церкви современному миру выразилась и в признании плюрализма общества, в связи с чем между Ватиканом и христианско-демократическими партиями начали складываться новые, нейтральные, отношения, при которых последние уже рассматривались не как выразители интересов церкви в политике, а как органы включения христианских сил в общественные процессы. Признание происшедших перемен проявилось и в благословении концепции прав человека, в провозглашении идеи "мирового авторитета", примером которого являлась ООН, а также в отказе от антикоммунизма и в терпимости в отношении социалистических стран. Последнее сделало возможным установление отношений с Советским Союзом в ноябре 1961 г., что открыло путь к привлечению к экуменической деятельности Русской православной церкви. Важным знаком начала новой Восточной политики церкви стал прием папой дочери Косыгина и ее мужа Аджубея, состоявшийся в марте 1963 г.
Главным же средством осуществления планируемого религиозного обновления должен был стать II Ватиканский собор, о котором Иоанн XXIII объявил в базилике Св. Павла еще в январе 1959 г. и который мыслился им изначально как собор экуменический, призванный приблизить церковь к либеральным требованиям эпохи. Для его подготовки и в целях централизации всех реформистских усилий папа в противовес ортодоксальным Римской курии и Конгрегации по делам веры создал в июне 1960 г. Секретариат по христианскому единству, во главе которого был поставлен лидер прогрессистов кардинал Августина Беа (1881-1968), входивший в ближайший круг советников папы.
Беа стал одной из ключевых фигур процесса подготовки к перестройке в церкви. Будучи членом ордена иезуитов, он руководил в свое время иезуитским Международным исследовательским центром в Риме, а затем возглавлял Папский Григорианский университет. Это был теолог модернистского направления, находившийся под сильным влиянием протестантских идей, но не только их: Беа фигурировал в списке влиятельных масонов, который был составлен агентами контрразведки Ватикана (SD) в ходе расследования, осуществленного по поручению папы Павла VI в 1971 г. Так что не случайно когда в ходе подготовки к собору было выдвинуто предложение, чтобы все его члены перед началом заседания исповедали Никейский Символ веры и принесли присягу против модернизма, Беа протестовал и добился того, что это предложение было отвергнуто.
Главная задача, которую поставил Беа перед секретариатом, заключалась в том, чтобы посредством личных связей, контактов и встреч подготовить общественное мнение к принятию перемен, и в этом плане он пользовался такой независимостью, что фактически не подвергался никакому вмешательству со стороны курии. Основными вопросами, которые находились в центре внимания этой группы, были экуменизм в христианстве и религиозная свобода, но главное значение придавалось контактам с иудейскими организациями.
Надо отметить, что первые шаги к установлению "диалога" католицизма с иудаизмом были предприняты еще до Второй мировой войны, однако события военного периода и та примиренческая позиция, которую заняла Католическая церковь в отношении нацистского режима, создали совершенно новую ситуацию, при которой признание церковью факта холокоста стало использоваться иудейскими лидерами в качестве главного средства давления на католиков в целях достижения от них признания своей вины и переоценки иудаизма.
Со стороны иудаизма речь шла о хорошо продуманной и последовательно реализуемой стратегии, направленной на то, чтобы добиться пересмотра основополагающих положений христианского учения. Ключевой идеей, обосновывающей необходимость ревизии христианства, является положение о том, что оно содержит в себе "учение презрения" в отношении евреев, которое является главной причиной светского антисемитизма нового времени. Данное учение в свою очередь связывается с принципиальным христианским положением о лишении Израиля обетования и благодати, которое иудеи называют "идеей вытеснения" Израиля Церковью и считают самой опасной. Исходя из этого они утверждают, что холокост надо рассматривать как "кульминацию многовековых гонений именно со стороны христиан" и что политика Гитлера не имела бы успеха, если бы ее фундаментом не послужили те обвинения, которые предъявляли христиане в отношении иудеев. Как писал, например, ортодоксальный раввин Соломон Норман, сотрудник Центра еврейских исследований в Оксфорде, "по сути своей, отношение Гитлера к евреям ничем не отличается от христианского; разница состоит разве что в методах, которые он использовал". "Евреи видят в христианах по большей части, гонителей, сравнительно малое их число относят к жертвам, и уж совсем в немногих христианах они обнаруживают сочувствие к пострадавшим евреям. После холокоста евреи уже не могли всерьез поверить в нравственную состоятельность церкви". Как указывал Норман, "с еврейской точки зрения христианин вообще, уже в силу его христианской веры не обладает нравственным достоинством, не говоря уже о каком-либо нравственном превосходстве".
Формула "учение презрения" ("l'enseignement du mepris") с вытекающими из нее выводами была введена французским иудейским историком и писателем Жюлем Исааком (1877- 1963), сыгравшим ведущую роль в становлении иудейско-католического "диалога". Основные его идеи были изложены в книгах "Иисус и Израиль" (1946) и "Генезис антисемитизма" (1956), в которых было подвергнуто жесткой критике христианское учение, рассматриваемое как главный источник антисемитизма. И евангелисты, и святые отцы Церкви были представлены им как лжецы и преследователи, полные антиеврейской ненависти, несущие моральную ответственность за Освенцим и холокост. Свою главную задачу он видел в том, чтобы доказать необоснованность содержащегося в писаниях евангелистов обвинения иудеев в богоубийстве и добиться соответствующего "очищения" христианского Учения.
"Очищение" предполагало: изменение или изъятие тех молитв, в которых говорится об иудеях, в частности, читаемых в Страстную Пятницу; заявление о том, что иудеи не несут никакой ответственности за смерть Христа, осуждению за которую подлежит все человечество; удаление тех мест из писаний евангелистов, в которых повествуется о Страстях Христовых, в особенности это касается Евангелия от Матфея, которого Жюль Исаак обвиняет в извращении правды (именно у него сказано: "И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших", Матф. 27, 25); заявление, что Церковь всегда порицали за то, что она находилась в течение двух тысячелетий в состоянии скрытой войны между иудеями, христианами и остальной частью человечества; обещание, что Церковь окончательно изменит свое поведение, смирившись, раскаявшись и принеся извинения перед иудеями и предпримет все необходимые усилия для устранения того зла, которое она им принесла, исправив и очистив свое учение.
В 1946 г. при поддержке американских и британских иудейских организаций в Оксфорде прошла первая конференция, собравшая католиков и протестантов для установления контактов с иудеями. А в 1947 г. после проведения ряда международных встреч с симпатизировавшими ему католическими деятелями Жюль Исаак опубликовал меморандум "Исправление католических учений, касающихся Израиля", главные положения которого вошли в декларацию из 10 пунктов, принятую на созванной в том же году конференции христиан и иудеев в Зеелисберге в Швейцарии (она была организована обществами иудейско-христианской дружбы, созданными еще в 1928 г., и собрала 70 экспертов из 17 стран мира - 28 иудеев, 23 протестанта, 9 католиков и 2 православных).
Зеелисбергская декларация стала программой реформирования христианства, исходившей из необходимости признания следующих положений:
1) в Ветхом и Новом Завете с нами говорит один и тот же Живой Бог;
2) Иисус родился от еврейской матери из рода Давида и народа Израиля, и его вечная любовь и прощение распространяются на его собственный народ и на весь мир;
3) первые ученики Христа, апостолы и мученики были евреями;
4) основная заповедь христианства, любовь к Богу и к ближнему, содержащаяся уже в Ветхом Завете и подтвержденная Иисусом, обязывает христиан и иудеев во всех человеческих отношениях, без исключения;
5) надо избегать принижать библейский или постбиблейский иудаизм в целях возвеличивания христианства;
6) избегать использовать слово "иудей" исключительно в смысле "врага Иисуса" или выражение "враги Иисуса" для указания еврейского народа в целом;
7) избегать представления Страстей Христовых таким образом, что вина за смерть Иисуса лежит на всех иудеях или только на иудеях. В действительности смерти Иисуса требовали не все иудеи. И не только иудеи несут за это ответственность, так как Крест, который нас всех спасает, свидетельствует, что Христос умер за грехи всех нас; напоминать всем христианским родителям и воспитателям о той тяжкой ответственности, которую они несут за то, что представляют Евангелие и особенно повествование о Страстях упрощенным образом;
8) избегать изложения библейских проклятий и крика возбужденной толпы "Кровь его на нас и детях наших", не напоминая при этом, что крик этот не может довлеть над бесконечно более сильной молитвой Иисуса: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают";
9) избегать распространения кощунственного мнения, что народ иудейский был отвергнут, проклят и обречен на страдания;
10) избегать такого представления об иудеях, будто они не были первыми, кто принадлежал к Церкви.
Надо отметить, что декларация была составлена достаточно грамотно и хитро, поскольку, не требуя радикального изменения отношения к иудеям и не провоцируя в силу этого резко негативной реакции, позволяла постепенно привлечь католиков к обсуждению вопроса об иудео-христианских отношениях.
В 1948 г. в целях претворения принятых решений Жюль Исаак создал Ассоциацию иудео-христианской дружбы
Франции, став ее почетным президентом, а затем, установив контакты с римским духовенством и получив с его стороны большую поддержку, добился короткой аудиенции у Пия XII, которому передал "10 пунктов Зеелисберга". Эта встреча, однако, не имела никаких последствий, а вот с приходом к власти Иоанна XXIII положение изменилось.
В июне 1960 г. при содействии французского посольства в Риме и лично кардинала Беа Исаак встретился с понтификом, которого пытался убедить в необходимости пересмотра "учения о презрении", передав ему соответствующий меморандум - "О необходимости реформы христианского учения относительно Израиля". Эта встреча была важным жестом Иоанна XXIII по отношению к Ассоциации иудео-христианской дружбы, и недаром за несколько месяцев до нее папа приказал упразднить выражения "Помолимся также о вероломных иудеях (pro perfidies Judaeis)" и "Всемогущий, вечный Боже, в милости Своей не отвергающий даже вероломство иудеев", произносимые в богослужении Великой пятницы. В одной из своих заметок он писал по этому поводу следующее: "С недавнего времени Нас беспокоит вопрос о pro perfidies Judaeis в богослужении Великой пятницы. Из надежного источника Мы знаем, что наш предшественник, блаженной памяти Пий XII, уже удалял это прилагательное из личной молитвы и удовлетворялся произнесением "Помолимся... и об иудеях". Имея такие же намерения, Мы решили, что в предстоящую святую неделю эти два положения [будут сокращены таким же образом]". Тогда же в Кельне была открыта новая синагога, что должно было символизировать изменение отношения к иудеям.
После встречи Иоанн XXIII дал ясно понять членам курии, что от собора ждут жесткого осуждения "католического антисемитизма", а осенью 1960 г. впервые в истории Ватикана папа принял 130 американских представителей Объединенного еврейского призыва, которые передали ему благодарность за спасенных во времена нацизма евреев. Понтифик приветствовал их словами: "Мы все дети одного Отца небесного... Я - Иосиф, брат ваш".
Для рассмотрения переданных Исааком предложений Беа создал внутри Секретариата по христианскому единству специальную рабочую группу, установившую контакты с иудейским миром и его главными ассоциациями во Франции, Израиле и США - в первую очередь со Всемирным еврейским конгрессом (ВЕК), Американским еврейским комитетом (АЕК) и Антидиффамационной лигой Бнай Брит. Совместно они и разрабатывали основные положения об отношении к иудаизму. Важную роль в этом сыграл раввин Абрахам-Джошуа Хешель, хасидский мыслитель, глава Иудейского теологического семинара Нью-Йорка, присутствовавший затем на соборе в качестве официального представителя АЕК при кардинале Беа. Большое влияние на папу оказывал и глава ВЕК д-р Гольдманн.
В результате работы был подготовлен краткий проект декрета De Judoeis (Об иудеях), который должен был быть представлен на соборе. Однако в силу протестов арабских лидеров в период подготовки к собору текст этот временно был отложен в сторону. Госсекретарь Ватикана Чиконьяни, будучи не в курсе истинных планов реформаторов, вообще удалил документ из соборной повестки дня, поскольку при крайне напряженных отношениях, существовавших тогда между Израилем и арабскими государствами, любая "уступка" евреям рассматривалась как проявление враждебности по отношению к арабам и шаг к признанию Ватиканом государства Израиль. Чиконьяни вообще не понимал, зачем нужен этот текст и на последнем собрании Центральной комиссии Секретариата сказал: "Если мы говорим о евреях, почему тогда не говорить и о мусульманах? ...И евреи, и все остальные, находящиеся вне Церкви, должны знать, если они пожелают обратиться к католической вере, Церковь примет их с великой любовью". Исключения из программы собора данной темы требовали и представители Восточных католических церквей, опасавшихся серьезных последствий для христиан в арабских странах, представлявших там меньшинство населения. В итоге, когда текст об иудеях вновь был представлен к рассмотрению, он уже рассматривался не как самостоятельный документ, а как часть общей декларации о нехристианских религиях.
II Ватиканский собор открылся в октябре 1962 г. и стал самым многолюдным собранием в истории Католической церкви - на нем присутствовали представители 18 некатолических церквей. По случаю смерти Иоанна XXIII в июне 1963 г. работа собора завершилась уже при его преемнике, которым стал кардинал Джованни Батиста Монтини, один из самых высокопоставленных членов курии, вступивший на папский престол под именем Павла VI (1963-1978). Решение о его избрании было принято за несколько дней до конклава на встрече кардиналов в Вилла Гротаферрата, принадлежавшей известному масону Умберто Ортолани, которого Павел VI в благодарность за его гостеприимство назначил "Рыцарем Его Святейшества". Новый папа был последовательным сторонником "открытой церкви" и полностью продолжал линию Иоанна XXIII на обновление внутрицерковной жизни и продвижение дела экуменизма. Он первым начал ревизию истории католицизма, выступив с просьбой о прощении, обращенной к разделенным братьям в сентябре 1963 г., и потребовав взаимной терпимости. Просьбы о прощении и покаяния в исторических грехах будут звучать из уст Павла VI неоднократно.
Важно отметить, что объявив собор "пастырским", то есть не догматическим, оба папы заведомо лишили себя возможности вмешаться в ход событий своим непогрешимым авторитетом, которая послужила бы гарантией от ошибок. Таким образом папы как бы снимали с себя ответственность за происходящее, предоставляя свободу решений собравшимся. Между тем, на соборе сразу возникла острая дискуссия между консерваторами и либералами, и, хотя либералы представляли меньшинство, им удалось занять ведущие позиции и добиться решающего влияния на ход событий. Почему и как это произошло подробно описал в своей книге "Они предали Его. От либерализма к отступничеству" архиепископ Марсель Лефевр, не принявший решений собора и подвергнувший их глубокой критике.
Рассказывая о механизмах манипулирования и "нейтрализации" участников собора, применяемые обновленцами, Лефевр выделил три, как он пишет, "ключевых маневра": во-первых, установление полного контроля за соборными комиссиями; во-вторых, эффективную деятельность
Института документации (ИДОС), готовившего либерально-модернистские материалы для участников заседаний, по сравнению с которой активность епископов-консерваторов ничего не значила; в-третьих, умелое составление соборных документов, противоречивость формулировок которых позволяла скрыть их истинный смысл. Как указывал архиепископ Лефевр, они были написаны "нудно и беспорядочно, поскольку сами либералы практиковали следующую систему: едва ли не каждые заблуждения, двусмысленность или опасная тенденция сопровождаются, перед ними или сразу следом, обратным утверждением, призванным успокоить делегатов-консерваторов". Благодаря использованию данных методов крайне активное либеральное меньшинство быстро превратилось в большинство, проведя в жизнь нужные им решения так, что мало кто из консервативно настроенных участников смог осознать, что речь идет о реальном либеральном перевороте.
В декабре 1965 г. собор завершил свою работу, приняв 16 документов, наиболее важными из которых были догматическая конституция о Церкви, пастырская конституция о Церкви в современном мире, декрет об экуменизме, декларации о религиозной свободе и об отношении церкви к нехристианским религиям. Специальные документы были посвящены литургии, Библии, епископам, священникам, монашествующим, апостольству мирян, духовному образованию, воспитанию, Восточным католическим церквам, миссионерству, средствам массовой коммуникации. Содержание этих документов означало, что собор явился разделительным рубежом в истории католичества. Продемонстрировав гибкую приспособляемость к миру сему, он изменил саму суть христианского учения, придав ему экуменическую направленность. При этом надо еще раз подчеркнуть, что тексты были составлены таким образом, чтобы явные отступления не были слишком очевидны. Отсюда вольность толкований, которые позволили себе в постсоборные времена Многие служители культа.
Поставив перед собой в качестве одной из центральных задач добиться лидерства католицизма в достижении христианского единства, собор сформулировал свою собственную экуменическую концепцию, альтернативную протестантскому пути, позволившую ему открыться к диалогу с другими религиями, сохранив в неприкосновенности положение о власти понтифика. В догматической конституции о Церкви (Lumen gentium) подтверждалось, что Церковь Христова, "установленная и устроенная в мире сем как общество, пребывает в католической Церкви, управляемой преемником Петра и Епископами в общении с ним", но теперь добавлялось, что и "вне ее состава обретают многие начала освящения и истины, которые, будучи дарами, свойственными Церкви Христовой, побуждают к кафолическому единству". Таким образом, собор определил два основополагающих момента в отношениях с другими церквами. Он подтверждал, что "всю полноту спасительных средств" можно получить лишь через Католическую церковь, но вместе с тем признавал, что другие церковные сообщества, связанные с ней в силу крещения, "могут разнообразно, согласно особому положению каждой Церкви или общины, действительно порождать жизнь благодати" и "они способны открыть доступ к спасительному общению". Хотя последние и "страдают некоторыми недостатками, тем не менее, они облечены значением и весом в тайне спасения". Главный поворот в экуменическом сознании заключался в выводе, что "те, кто верует во Христа и должным образом принял крещение, находятся в известном общении с Католической Церковью, пусть даже неполном, а полное общение возможно только с признанием власти преемника Петра, то есть понтифика Рима.
Не ограничиваясь задачей единения христиан, а стремясь к обеспечению своего духовного лидерства во вселенском масштабе, собор в той же догматической конституции о Церкви дает новую формулировку Народа Божия (то есть Вселенской Церкви), которая, допуская различные толкования, позволяла Католической церкви оправдать свое активное общение и с нехристианскими религиями. В конституции признавалось, что к "кафолическому единству Народа Божия, предзнаменующему и укрепляющему всеобщий мир, призваны все люди. Ему по-разному принадлежат или предназначены и верные католики, и другие верующие во Христа, наконец, все люди в их совокупности, призванные Божией благодатью ко спасению". Другое положение утверждало, что "те, кто еще не принял Евангелия, определены прииадлежать к Народу Божию в силу различных причин. Прежде всего это - тот народ, которому были даны заветы и обетования, от которого Христос был рожден по плоти... Но спасительный Промысел объемлет и тех, кто признает Творца, и среди них прежде всего мусульман, которые, исповедуя свою приверженность вере Авраама, вместе с нами поклоняются Богу единому, милосердному, Который будет судить людей в последний день. Но и от прочих, взыскующих неведомого Бога через тени и образы, Бог недалеко, ибо Он Сам дарует всему жизнь и дыхание и все прочее..., и потому, что Спаситель хочет, чтобы все люди спаслись (ср. 1 Тим 2,4)".
Это положение фактически искажало истину о Народе Божием как Церкви Христовой, поскольку позволяло сделать вывод, что к нему "по-разному" принадлежат и те, кто не принимал крещения и исповедовал другую веру. Данный вывод, в свою очередь, был возможен в силу новой оценки значения мировых религий, включая анимистические и другие языческие культы, которая была дана в декларации "Об отношении Церкви к нехристианским религиям" (Nostra Aetate). В ней говорилось: "Католическая церковь никоим образом не отвергает того, что истинно и свято в этих религиях. Она с уважением относится к этим образам жизнедеятельности, к этим нормам и доктринам, которые, хотя они во многом отличны от ее собственных установлений и предписаний, все же несут в себе лучи той Истины, которая просвещает всех людей". О необходимости уважения традиций других народов ("в той мере, в какой они не противоречат евангельским принципам") говорилось и в декрете "о миссионерской деятельности Церкви" (Ad Gentes), в которой миссионеры призывались "с радостью и уважением вскрывать заложенные в них семена Слова".
Позже, обосновывая совместимость веры во Христа с признанием "частичной истинности" нехристианских религий, Иоанн Павел II в своей книге "Переступить порог надежды" писал, что в предании Католической церкви издавна укоренилось представление "о так называемых semina Verbi (семенах Слова). Семена эти есть во всех религиях". То есть во всех религиях в той или иной мере присутствует Иисус Христос как Сын Божий, Бог Слово (Логос). "Можно сказать, - заявлял папа, - что позиция собора воистину вдохновлена заботой обо всех. Церковь руководствуется верой, что Бог Создатель хочет спасти всех в Иисусе Христе, единственном Посреднике между Богом и людьми, поскольку Он всех искупил". "Святой Дух плодотворно действует и вне видимого организма Церкви. Действует Он, опираясь именно на те semina Verbi, которые образуют как бы общий сотериологический корень всех религий".
Признав "частичную истинность" и в других религиях, собор пошел дальше, заявив, что истина является вообще предметом поиска: "истину следует искать... посредством... обмена и диалога, в котором одни открывают другим истину, которую они нашли или считают найденной, тем самым помогая друг другу в поиске истины". "Поиск истины должен осуществляться способом, подобающим человеческой личности и ее общественной природе, то есть свободным способом..." Таким образом, верующих призывали вместе с неверующими искать истину, а это означало отвержение традиционных принципов миссионерства, исходящих из наказа Иисуса Христа: "Идите, научите все народы" (Мат. 28, 19).
Интересно, что данное положение, означающее фактически призыв к религиозному синкретизму (то есть объединению различных элементов в единую систему), воспроизводит ключевую идею неоплатонизма - религиозно-философского учения, крайне популярного среди образованных слоев Римской империи в III в. по Р.Х. Заключается она в том, что откровение высшего Божества присутствует во всех традиционных религиях и что за всеми обрядами и легендами скрывается единый глубокий таинственный смысл. Но если у неоплатоников главным средством прийти к истинному пониманию этого откровения является философия, то в католицизме гарантом безошибочности учения является папа. Поэтому, допуская такую широкую открытость в отношении других религий, собор вместе с тем надежно "подстраховался", четко подтвердив в догматической конституции о Церкви учение о непогрешимости папы - носителя полной и универсальной власти в Церкви, сформулированное на I Ватиканском соборе. В ней говорится: "Это учение об установлении, непрерывности, значении и смысле священного Первенства Римского Понтифика и о его безошибочном учительстве Священный Собор вновь излагает всем верным, дабы твердо в него веровать, и, продолжая это начинание, постановляет исповедать и провозгласить перед лицом всех учение о Епископах, преемниках Апостолов, которые с Преемником Петра, Наместником Христа и зримым Главой всей Церкви, управляют домом Бога Живого". В другом месте также утверждается, что "коллегия, или состав, Епископов обладает властью лишь совместно с Римским Понтификом, преемником Петра, в качестве ее Главы, причем в неприкосновенности остается первенство его власти в отношении всех: как пастырей, так и верных. Ибо в силу своей должности, то есть как Наместник Христа и Пастырь всей Церкви, Римский Понтифик обладает в Церкви полной, верховной и универсальной властью, которую он всегда вправе свободно осуществлять".
Таким образом, непреложность папской власти гарантирует Католической церкви сохранение ее идентичности, даже в случае растворения ее в "частичных истинах" других культур, правда тогда уже это будет действительно всемирная церковь Римского понтифика.
Значительное количество новых идей в духе "аджорнаменто" содержали конституции "О религиозной свободе" (Dignitas humanae) и "О Церкви в современном мире" (Gaudium et Spes), в которых утверждалось право человека на беспрепятственное осуществление любого избранного им вероисповедания, если только оно не угрожает общественному спокойствию и морали, а тем самым, была поддержана классическая доктрина терпимости и религиозного плюрализма.
Наиболее радикальный пересмотр учения собор допустил в отношении иудаизма, при этом иудейские организации сыграли решающую роль в формулировании основных положений по этому вопросу.
Еще до открытия собора в феврале 1962 г. Всемирный еврейский конгресс представил кардиналу Беа декларацию, в которой выделял в качестве основной задачи борьбу с антисемитизмом, и именно эту мысль, но другими словами, выражал меморандум Беа, адресованный папе Иоанну XXIII в декабре 1962 г. В нем говорилось о необходимости признания греха христианского антисемитизма, об ответственности церкви за его распространение посредством учения и пастырской практики, а тем самым и за те преследования, которым подвергались евреи, и о необходимости отдельно рассмотреть эту тему. Ответ Иоанна XXIII был позитивным, и данный вопрос был внесен в повестку дня.
Иудейские лидеры настойчиво добивались устранения из католического учения утверждения об иудеях как о богоубийцах, лишенных своего избранничества, а из литургических текстов - любых неодобрительных в отношении них слов. Однако обсуждение этих вопросов вызвало острые дискуссии, в ходе которых верные христианским традициям участники собора, понимавшие опасность происходящего (хотя они и не были столь многочисленны), делали все возможное, чтобы не допустить принятия данных положений. Это заставило руководителей еврейских организаций активизировать свои усилия по оказанию давления на руководство церкви.
О тех закулисных переговорах, которые они вели в этих целях в Нью-Йорке и Риме с кардиналом Беа, представителями секретариата и самим папой Павлом VI, подробно рассказывается в статье Джозефа Родди "Как иудеи изменили католическое мышление", опубликованной в январском номере американского журнала Look от 25 января 1966 г. Дело в том, что руководство журнала поддерживало тесные отношения с Бнай Брит и АЕК, представители которых и передали ему материалы для публикации. В частности, там говорилось, что в марте 1963 г. в Нью-Йорке руководители АЕК в глубокой тайне встретились с кардиналом Беа, затем была организована встреча папы Павла VI с представителем ООН Артуром Гольдбергом (судьей Верховного суда), получившим соответствующие инструкции от раввина Хешеля, а некоторое время спустя папа принял и самого Хешеля в сопровождении Захарии Шустера (АЕК), при условии, что об этой встрече никто не узнает.
Тогда же, в 1963 г. в целях оказания психологического давления на католиков немецкий драматург Рольф Хоххут представил публике театральную постановку "Викарий", в которой был изображен папа Пий XII, трусливо молчащий перед лицом массового уничтожения евреев. Изданная в виде книги, драма была сопровождена комментарием, представленным в качестве исторического труда. Пьеса была настолько тенденциозна, что вызвала протесты даже со стороны самих евреев. Так, член ассоциации "Антидиффамационная Лига" Иосиф Лихтен написал памфлет в защиту папы ("Пий XII и евреи"), а генеральный консул в Милане еврейский дипломат Эмилио Лапиде опубликовал статью, в которой утверждал, что папа спас от смерти от 700 до 850 тысяч евреев. Тем не менее, именно эта пьеса и сопровождавший ее комментарий положили начало устойчивому представлению, господствующему в наше время в иудейской среде о Пие XII как о папе, враждебном евреям.
Первый вариант текста декларации о нехристианских религиях, в которой глава об иудаизме являлась основной, была поставлена на голосование в сентябре 1964 г. и получила одобрение. Однако положения об иудаизме были настолько революционны и опасны, что даже столь либеральный понтифик, как Павел VI, не решился утвердить данный вариант и перенес его рассмотрение на следующее заседание. Текст полностью отрицал ответственность иудейских лидеров за смерть Христа, отвергал выражение "народ-богоубийца", обвинял Церковь в антисемитизме, ставил под вопрос достоверность писаний евангелистов (в особенности св. Иоанна и св. Матфея), дискредитировал учения отцов Церкви и крупных католических теологов. Документ в итоге был переписан уже в более осторожных выражениях, и, хотя его обсуждение не переставало вызывать острые дискуссии, 15 октября 1965 г. за него проголосовало большинство участников собора, а 28 октября он был утвержден.
Игнорируя различия между религией Древнего Израиля и современным талмудическим иудаизмом, авторы декларации, исказив тексты Евангелия, пошли на отрицание лишения иудеев Царства Небесного ("идеи вытеснения" по иудейской терминологии) и на признание истинным Богом нетриипостасного бога Иеговы, которому поклоняются современные иудеи, утвердив тем самым духовное родство последних с христианами.
В документе говорилось: "Хотя иудейские власти и их приверженцы настояли на смерти Христа, однако то, что было совершено во время Его страстей, не может быть огульно вменено в вину ни всем живущим тогда иудеям, ни иудеям современным. Хотя Церковь и есть Народ Божий, однако иудеев не следует представлять ни отверженными Богом, ни проклятыми, как будто бы это вытекало из Священного Писания". "Иудеи в большинстве своем не приняли Евангелия, а многие из них даже воспротивились его распространению (см. Рим 11, 28). Тем не менее, согласно Апостолу, ради своих отцов иудеи доныне остаются любезными Богу, Чьи дары и призвание непреложны (Рим 11, 28, 29)".
Данный отрывок был типичным примером манипуляции сознанием, поскольку слова апостола Павла, на которые ссылаются авторы, были вырваны из контекста его послания, а в нем говорилось: "Но не то, чтобы слово Божие не сбылось: ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его... не плотские дети суть дети Божий, но дети обетования признаются за семя" (Рим. 9, 6-8), и далее, со ссылкой на пророка Осию: "Не Мой народ назову Моим народом, и не возлюбленную - возлюбленною... вы не Мой народ, там названы будут сынами Бога Живаго" (Рим. 9, 25-26). Св. Павел говорит не только то, что язычники стали наследниками Авраама по обетованию, но и то, что не верующие во Христа иудеи лишились Царствия Божия: "Некоторые из ветвей отломились, а ты, дикая маслина, привился на место их... Они отломились неверием, а ты держишься верою" (Рим. 11, 17, 20).
Далее в документе собора говорилось: "Церковь верует, что Христос, мир наш, примирил иудеев и язычников на кресте, и из обоих сотворил Себе одно", и что "вместе с Пророками и с тем же Апостолом Церковь ожидает дня, ведомого одному лишь Богу, когда все народы единогласно призовут Господа и будут служить Ему единодушно". Между тем в послании к ефесянам (Еф. 2, 14-15) апостол Павел говорит, что Христос примирил на кресте Плотию и Кровию Своею верующих в Него язычников и иудеев, т.е. всех христиан, а о примирении неверующих нет ни слова.
Фальсифицируя таким образом суть Евангелия и Божественного откровения в целом, данные положения фактически отрицают учение о Церкви Христовой. Христианство учит, что избранничество древнего еврейского народа состояло в том, чтобы, сохранив истинное Единобожие, дождаться Мессии, а затем понести Благую Весть о пришествии Мессии всем народам земли, что и совершили впоследствии апостолы. Но, отвергнув Мессию-Христа Спасителя, о котором свидетельствовал Моисей и пророки, иудейский народ завершил период своего избранничества, переданного апостолам и тем христианским общинам, которые стали основанием нового богоизбранного народа - Церкви Христовой, где уже нет "ни эллина, ни иудея". И если, согласно апостолу, Церковь Христова есть "род избранный..., народ святой, люди, взятые в удел" (1 Пет. 2, 9), то любые утверждения о продолжающейся, якобы, богоизбранности всего еврейского народа являются богословски несостоятельными.
Сам Христос, проповедуя в храме и отвечая "приступившим к Нему первосвященникам и старейшинам народа", сказал им: "Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царствие Божие и дано будет народу, приносящему плоды его" (Матф. 21, 43). И Он предрек: "Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов" (Мф. 8, 11-12). Положения декрета игнорировали эти слова, так же, как и слова самих иудеев: "И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25).
Значение декларации Nostra Aetate трудно переоценить. Один из иудейских авторов назвал ее "теологическим землетрясением", приведшим к возникновению нового мира. Как писал член Всемирного еврейского конгресса Жан Гальперин, она "действительно открыла путь к совершенно новому диалогу и положила начало новому взгляду Католической церкви на иудеев и иудаизм, продемонстрировав ее готовность заменить учение презрения учением уважения". Ему вторит иудейский исследователь Поль Гиневский, заявивший в своей книге "Христианский антииудаизм. Мутация": "Схема об иудеях, которую можно было рассматривать как завершение, напротив, оказалась очень быстро началом новой стадии в успешном развитии иудео-христианских отношений". Дверь иудеям была открыта, и теперь можно было переходить к "очищению христианского пространства".
В Nostra Aetate было сказано и о духовной близости в отношении мусульман, которые, как указывал собор, "с нами поклоняются Богу единому, милосердному, Который будет судить людей в последний день", хотя мусульмане, поклоняющиеся Аллаху, отрицают Триединого Истинного Бога и Иисуса Христа как Бога, рассматривая Его в качестве пророка. Не были забыты и язычники: признавая, что некоторые из них могли "достичь наивысшего озарения собственными усилиями или с помощью Свыше", собор приравнивал воздействия их божества к благодати Святого Духа.
Важное значение имело принятие декрета "Об экуменизме", который не только положительно оценил экуменическое движение, но и, признав спасительное значение других христианских сообществ, разрешил католикам сотрудничество с ними и даже общение в таинствах (соединение с ними в молитвах).
Развитие экуменизма предполагало модернизацию всех сторон церковной жизни и "непрестанное преобразование", особую роль в котором призвано было сыграть апостольство мирян. Утверждению его призван был способствовать пункт 10 декрета о служении и жизни пресвитеров "presbyterorum ordinis", в котором говорилось, что для осуществления "особых форм пастырских начинаний на пользу различных социальных групп в пределах какой-либо области, страны или целой части света" среди прочих организаций могут создаваться особые епархии или персональные прелатуры. Это создавало возможность для формирования нового юридического лица, которое, будучи очень гибким образованием, могло внести особый вклад в распространение католического учения. Позже в 1966 г. папа Павел VI специальным документом подтвердит возможность объединения мирян в персональные прелатуры посредством двустороннего договора между желающими и прелатурой.
В результате решений собора были внесены изменения в процесс богослужения, в литургию, которые, по замыслам реформаторов, должны были сделать их более современными и привлечь народ к более активному участию в службе. Священникам было практически запрещено служить классическую Тридентскую мессу, вместо которой вводился "новый чин" (novus ordo) на национальных языках (что было фактически требованием Реформации). Новая месса отличалась и стилем совершения службы: если раньше священник стоял лицом к алтарю и спиной к прихожанам, как бы возглавляя общину в ее молитве, то теперь он стоял лицом к верующим, в то время, как алтаря в старом понимании вообще нет - вместо него используется переносной столик. Старый и новый обряд отличались также и текстом молитв и песнопений, и движениями священника. Тридентскую же мессу можно было служить теперь только с персонального разрешения епископа.


ОТ НАЦИЗМА К АТЛАНТИЗМУ: МИССИЯ ПИЯ XII | Измена в Ватикане, или Заговор пап против христианства | ПОСТСОБОРНАЯ ПОЛИТИКА ВАТИКАНА: ПОСЛЕДСТВИЯ ЭКУМЕНИЧЕСКОЙ ОТКРЫТОСТИ