Пересматривал сегодня «Все умрут, а я останусь» Валерии Гай Германики в рамках гордоновского «Закрытого показа» по «Первому каналу». Бац, а там в дискуссиях участвует, как ни в чем не бывало, режиссер Иван Дыховичный — абсолютно здоровый, свежий, румяный, в общем, живее всех живых. Меня чуть инфаркт не хватил! Правда, потом на экране все же появилась надпись, что передача записывалась в ноябре 2008 года. Представляете, ее выпускают только сейчас, в январе 2010 года, по прошествии почти полутора лет.

Всегда подозревал, что «Закрытый показ» предназначен для самых наивных и доверчивых. Господин Гордон каждый раз лезет из шкуры вон, чтобы доказать, что аудитория, сидящая в студии, смотрит фильм одновременно с телезрителями. Для этого даже проделывает хитрость с подниманием и опусканием занавеса, чтобы у людей было ощущение, что действие происходит в настоящем режиме. На деле же — полное разводилово. А то как понимать хотя бы Гарика Сукачева — человека, вроде тоже находившегося в студии и смотревшего фильм вместе со всеми. После просмотра, когда началось обсуждение, он честно признался, что не помнит подробностей, так как видел фильм на DVD еще два дня назад.

Новый телефильм Валерии Гай Германики «Школа», как и ожидалось, оказался вторым «Все умрут, а я останусь», только растянутым на шестьдесят серий. Начал смотреть его только со второй серии, но мне все равно понравилось. Поэтому решил, что постараюсь охватить их как можно больше. Хотя лично мое мнение: я все же не сильно в восторге от сериала, поскольку считаю, там слишком все нереально. В принципе, так же как и во «Все умрут, а я останусь». Но все равно «Школа» намнОООго лучше, чем тот мусор, которым каждодневно засирают наши мозги центральные каналы!

Вообще-то я больше хотел даже не про сериал написать, а вновь похвастаться перед вами ))) Дело в том, что свое новое творение госпожа Гай Германика снимала в самой настоящей московской школе. Причем — как вы думаете? — да-да, в школе, которая находится рядом с моим домом. А я прохожу по ее территории каждое утро, когда направляюсь к метро «Красногвардейская», чтобы поехать на работу.

Естественно, я тут же узнал школу, как только показали. Эти желтые полоски на фасаде — их, кстати, никогда не было, придумали только летом. И библиотеку, которая рядом с ней, и жилой дом, и поликлинику за ней… А под конец, так вообще вспомнил, что осенью, где-то в конце октября / начале ноября, когда в Москве выпал первый снег и когда я только начал работать на своей нынешней работе, несколько дней подряд, причем с самого утра, во дворе школы проходили съемки. Я еще подумал, что небось снимают какой-нибудь очередной рекламный ролик, или это наш местный кабельный телеканал что-то затеял. Но нет, оказывается, там бурную деятельность развела Валерия Гай Германика.

Ну почему же, почему же я об этом не знал, а? Я бы тогда обязательно прогулял работу, чтобы познакомиться, как говорит Tainted_Child, с русской Диаблой Коуди.

Я заболел, поэтому появлялся редко. Все выходные пролежал в постели, даже не мог встать. Если вставал, то сразу начинала трещать голова, и ужасно тошнило. Температура третий день не опускается ниже 37,5.

Сегодня забил на работу, но все равно пришлось подниматься. Надо же сходить в поликлинику, в конце концов, и оформить бюллетень, а то, мне кажется, что на работе не очень-то поверили в мою болезнь. Прикол в том, что с этой недели начальство должно было мне дать какие-то специальные задания и по их результатам окончательно определиться, справляюсь я работой или нет, увольнять меня или оставить. В общем, теперь начальство думает, что таким образом я оттягиваю свое увольнение.

Ну да бог с ним с этим увольнением. Жизнь ведь вертится не только вокруг одной работы. В конце апреля меня пригласили на защиту аспирантской диссертации в Российскую академию государственной службы при президенте РФ. Я там буду, кхе-кхе-кхе, выступать в качестве второго официального оппонента.

А еще с 26 марта в продажу поступил реанимированный журнал Empire. Сегодня, наверное, пойду его покупать.

Ну и напоследок…
Многие утверждают, что описывать секс очень сложно. Вот вам пример того, что это не совсем правдиво. Перед вами отрывки из дневника ростовской школьницы. Ей 15 лет, и она замечательно все рассказывает. И главное — ей ведь веришь. Когда я прочитал, у меня даже возникли ассоциации с фильмом «Все умрут, а я останусь» Валерии Гай Германики.

В общем, нажимайте Когда мы начали кувыркатся Дениска меня возбудил и сначала я терпела, а потом уже немогла. Я хотела на Дениса накинутся, но сама говорила, что я же хочу. Потом Дениска ушол в туалет, а я под одеяло легла. Денис пришол начил меня сильно возбуждать. потом он сделал мне ------ я была просто в ва*уй от кайфа. Потом он мне, как всодил, что я чуть не убижала. Мы начили заниматься любовью. и с наслаждением читайте. По крайней мере, это смешнее, чем сообщения сообщества «Девственницы».

«Класс» очень хороший фильм. И даже не видя остальные фильмы, могу с уверенностью заявить, что он не зря завоевал главный приз Каннского кинофестиваля-2008. Кстати, идет он долго, 130 минут, но смотрится на одном дыхании. При этом никаких спецэффектов. Фильм очень камерный, а его действие происходит в стенах класса одной из парижских школ, где учатся дети мигрантов. Иногда показываются учительская, школьные коридоры и двор.

Идея про школьную жизнь, в том числе и в неблагополучном районе, идея о том, как учитель пытается найти общий язык со своими учениками, совсем не нова (по крайней мере, у нас). И конфликт разных культур, и конфликт поколений… Все это «обсосано» в литературе и кинематографе так, что еще чуть-чуть и стошнило бы.

Тем не менее, режиссер Лоран Канте к этой избитой теме сумел подойти по-новому и с каким-то особенно свежим взглядом. Актуальные и остросоциальные вопросы у него показаны с юмором, с такой тонкостью и драматизмом, что это не может не понравиться зрителю. И в отличие, например, от фильма «Все умрут, а я останусь» нашей Валерии Гай Германики, «Класс» действительно искусно балансирует между игровым и документальным кино.

Можете закидать меня тухлыми яйцами, но я намерен подвергнуть фильм критике, хотя в целом он мне очень понравился. Понятно, что кино нужное, актуальное, остросоциальное – про современных школьников, про их взросление, несбывшиеся надежды и мечты. Однако есть одно маленькое «но» – дискотека, которая в фильме является началом всех начал, некой отправной точкой его сюжетных линий. В итоге именно дискотека, на мой взгляд, и разрушает полностью ощущение документальности и реалистичности, к которым так стремилось творение молодого режиссера Валерии Гай Германики.

Хоть убейте, но ни за что не поверю, что у московских школьников вся жизнь вертится только вокруг школьной дискотеки. Кроме того, директорам школ не обязательно ходить по всем классам, чтобы объявлять о предстоящем мероприятии, да так, будто оно является первым и последним за все время существования школы. Достаточно в фойе учебного заведения повесить афишу.

Если следовать дальнейшей логике, то получается: если ты не попал на дискач, то жизнь твоя не удалась и можно уже идти вешаться или еще что-нибудь делать. Мне кажется, даже в какой-нибудь деревне Х**во-Кукуево, где на всю деревню приходится одна единственная дискотека, да и та в актовом зале местной школы, такого быть не может. Возможно, я ошибаюсь. Возможно, слишком давно закончил школу. Но когда я учился в 9-10-м классах, считалось позорным ходить на школьные дискотеки. Считалось, что туда ходят лишь сопляки (ученики младших классов) и так называемый местный «отстой», к которым относили всяких там отличников, хорошистов, активистов, любимчиков учителей и т.п. А нормальные, взрослые люди ходили на нормальные, взрослые дискотеки в городе. Считалось если не позором, то хотя бы не уместным, если тебя, старшеклассника, увидят на школьной дискотеке. Конечно, никто тебе ничего не говорил вслух, но про себя все думали: «О, ужас!!!». А тут дело вообще происходит в Москве, а не в маленьком провинциальном городке, откуда родом я. Или возможно такое, что в том месте, где жил я, школьники гораздо более продвинутые?