"Наша Таня громко плачет - уронила в речку мячик..."
В интерпретации разных поэтов.

Маяковский:

В этом мире
Ничто
Не вечно,
Вот и теперь
Матерись или плачь:
Прямо с берега
Сверзился в речку
Девочки Тани
Мяч.
Слезы хлещут
Из глаз у Тани.
Не реви!
Не будь
Плаксивою девой!
Пойдем за водой -
И мячик достанем.
Левой!
Левой!
Левой!

Гораций:

Громко рыдает Татьяна, горе её безутешно;
Вниз с розопламенных щек слёзы струятся рекой;
Девичьим играм в саду беззаботно она предавалась -
Мяч озорной удержать в тонких перстах не смогла;
Выпрыгнул резвый скакун, по склону вниз устремился,
С края утеса скользнув, упал в бурнопенный поток.
Милая дева, не плачь, утрата твоя исцелима;
Есть повеленье рабам - свежей воды привезти;
Стойки, отважны они, ко всякой работе привычны -
Смело пустятся вплавь, и мячик вернется к тебе.

ОБ ИЮНЕ И ИЮЛЕ



В мае и в августе русские люди ходят в шубах и щелкают зубами; следовательно, русское лето состоит только из июня и июля. Среди дачных бурь и штилей, в вихре Цукк и Монбазонш, эти два месяца проходят так быстро, что пора уже считать их за один месяц, тем более, что оба они начинаются с ию, стоят в календаре рядышком и оба потогонны… Соединение двух месяцев в один повело бы за собой уменьшение расходов: 20-е число случилось бы однажды, а не дважды. Июнь получил свое название от слова junior, что значит юноша, гимназист, ибо в этом месяце гимназисты созревают и хотя, созревши, плода не дают, но тем не менее получают аттестаты зрелости.

Алексей Михайлович Жемчужников Один из создателей образа Козьмы Пруткова

Алексей Жемчужников написал два тома лирических стихотворений, стихотворный же сборник "Песни старости", писал комедии для сцены, был в числе первых русских авторов избран почётным академиком Петербургской академии наук по разряду изящной словесности… Но в истории литературы он остался прежде всего благодаря продукту коллективного творчества – образу резонера Козьмы Пруткова и его бессмертным фразам.

Алексей Михайлович Жемчужников родился 22 февраля (по новому стилю) 1821 года в городе Почеп. Ныне это Брянская область России, а тогда был городок, если не крупное село, Мглинского уезда Черниговской губернии. Происходил из семьи с литературными "корнями". Его дядюшкой был Антоний Погорельский, тот самый, который написал первую русскую литературную сказку для детей – "Черная курица или подземные жители". Погорельского на деле звали Алексей Перовский, он был братом матери Алексея Жемчужникова и его родных братьев Владимира и Александра. Эта троица с помощью двоюродного брата Алексея Константиновича Толстого и породила один из самых "стойких" персонажей отечественной сатиры.

Мифы и тайны неразрывно связаны с именем Николая Гумилёва.

Мифы и тайны неразрывно связаны с именем Николая Гумилёва, хотя он всегда был на виду, окружён поклонниками, соратниками, завистниками, а позже – агентами ЧК. Одни мифы развенчивают, но появляются новые, потому что поклонников у поэта со временем меньше не становится. В 136-ю годовщину со дня рождения Николая Гумилёва SPB.AIF.RU собрал бытующие легенды о жизни и убийстве выдающегося писателя, путешественника и философа.

Миф 1. Он бежал на Мадагаскар

Как умер Гумилёв, до сих пор доподлинно не известно. Вся имеющаяся информация - только со слов тех, кто пересказал чьи-то слова. Анна Ахматова приводила свидетельство некого крестьянина, который пришёл к ней 27 августа и рассказал, что слышал, как расстреливали её бывшего мужа (в списках, опубликованных утром 26 августа, он значился под номером 168), и что похоронен он где-то в Ковалёвском лесу. Эмигрант Георгий Иванов передаёт рассказ поэта и большевика Сергея Боброва, которому о казни рассказал какой-то чекист: «Знаете, шикарно умер. Я слышал из первых уст. Улыбался, докурил папиросу… Даже на ребят из особого отдела произвёл впечатление… Мало кто так умирает…»

Константин Рокоссовский с женой и дочерью

Жена генерала Рокоссовского во время войны работала простой прачкой в госпитале.
Со своей женой Константин Константинович прожил 45 лет.
...В октябре 1941 года семья Константина Константиновича, тогда еще командующего 16-й армией, была временно эвакуирована в Новосибирск. Местные органы, ведающие распределением трудовых ресурсов, направили Юлию Петровну Рокоссовскую в госпиталь. Там ей предложили работать прачкой.

Алексей Яковлевич Каплер

Родился: 28 сентября 1903 года, Киев, Украина
Умер: 11 сентября 1979 года (75 лет), Москва, Россия

Алексей КАПЛЕР.

В свое время имя этого сценариста знала вся страна, поскольку его перу принадлежали сценарии ко многим советским блокбастерам. Потом это имя было приказано забыть, поскольку сценарист имел несчастье влюбить в себя юную дочь самого Сталина и отправился на Колыму. Но после смерти вождя имя сценариста опять оказалось у всех на слуху благодаря популярной телепередаче «Кинопанорама», которую он вел на протяжении восьми лет.

Алексей Каплер родился 11 октября 1904 года в Киеве в семье состоятельного портного. Еще в детстве его страстью стал немой кинематограф с тогдашними кумирами: Рудольфо Валентино, Иваном Мозжухиным, Верой Холодной. Вместе со своими друзьями, будущими знаменитыми кинематографистами – Григорием Козинцевым и Сергеем Юткевичем – юный Каплер дневал и ночевал в синематографе, находившемся в нескольких шагах от его дома на Крещатике. Помимо этого, друзья также отдавали предпочтение и другим видам искусства: театру, цирку, а вот оперу категорически игнорировали, считая ее низким жанром.

Вскоре после революции судьба разбросала друзей в разные стороны. Так, Козинцев уехал в Петроград, где поступил учиться в Высшие художественные мастерские Академии художеств, Юткевич учился в ГВЫРМе у Всеволода Мейерхольда, а Каплер актерствовал в немом кино. Поскольку лет последнему в ту пору было еще немного – всего шестнадцать, – играл он преимущественно эпизодики. Но минуло всего лишь несколько лет, и судьба вновь свела старых друзей вместе на ниве их главного увлечения – кинематографа. В 1922 году Козинцев и Юткевич (а также Леонид Трауберг) открыли в Петрограде Фабрику эксцентрического актера, и Каплер вскоре примкнул к ним. Так состоялось их воссоединение.

"Исповедь"

День был я сный, морозный... На душе было вольготно, хорошо, как у извозчика, которому по ошибке вместо двугривенного золотой дали. Хотелось и плакать, и смеяться, и молиться... Я чувствовал себя на шестнадцатом небе: меня, человека, переделали в кассира! Радовался я не потому, что хапать уже можно было. Я тогда еще не был вором и искрошил бы того, кто сказал бы мне, что я со временем цапну... Радовался я другому: повышению по службе и ничтожной прибавке жалованья - только всего.
 

Меня, впрочем, радовало и другое обстоятельство. Ставши кассиром, я тотчас же почувствовал на своем носу нечто вроде розовых очков. Мне вдруг стало казаться, что люди изменились. Честное слово! Все стали как будто бы лучше. Уроды стали красавцами, злые добрыми, гордые смиренными, мизантропы филантропами. Я как будто бы просветлел. Я увидел в человеке такие чудные качества, каких ранее и не подозревал. "Странно! - говорил я, глядя на людей и протирая глаза. - Или с ними что-нибудь поделалось, или же я ранее был глуп и не замечал всех этих качеств. Прелесть что за люди!"

240 лет назад вышла книга «Рассказы барона Мюнхгаузена о его удивительных путешествиях и походах в Россию» — так гласила обложка первого издания. И так мир узнал имя человека, сделавшего ложь отдельным видом искусства. Зачем был создан образ главного вруна в истории, чем он был полезен Геббельсу и как связан с Наполеоном?

Август Левин фон Вилле. «Полет барона фон Мюнхгаузена на пушечном ядре», 1872

Мюнхгаузен как коммерческая удача

В 1785 году в Англии в продаже появились «Рассказы барона Мюнхгаузена», автора на обложке не значилось. Лишь спустя 40 лет было установлено, что написал анекдоты о немецком дворянине, который летал на пушечном ядре и одним выстрелом убивал стаю уток, Рудольф Распе — человек с биографией не менее выдающейся, чем у его героя.

Готфрид Франц. «Полет барона фон Мюнхгаузена на пушечном ядре», 1896
 

Распе служил клерком в библиотеке Ганновера, обнаружил там неизвестные рукописи порядком забытого Готфрида Вильгельма Лейбница и издал их, перезапустив славу ученого. Затем стал хранителем коллекции искусств и естественной истории правителей княжества Гессен-Кассель, занимался геологией, писал работы о мамонтах и вулканах, статьи об опере и архитектуре, издавал общественно-политический журнал — словом, вел насыщенную жизнь человека эпохи Просвещения. Однако в 1774 году все рухнуло. Распе оказался в долгах, присвоил монеты из вверенной ему коллекции и был разоблачен.

Никто не хотел читать

До Бога дошли слухи, будто люди перестали читать, и он вызвал к себе архангела:
- Это правда?
- Не знаю, - честно признался архангел. - Если люди действительно отказались от такого дарованного им блага, как чтение, то это большая ошибка. На чем же тогда будет держаться духовность?
Решили послать на землю младшего ангела.

Тот принял облик почтальона и начал обходить городские квартиры, предлагая их хозяевам беллетристику, причем бесплатно. Однако никто не хотел брать книги - даже за так. Люди объясняли отсутствие интереса к чтению усталостью от работы, загруженностью домашними делами, общей замотанностью...Или состоянием здоровья.

В одной семье, куда почтальон заглянул вечером, его пригласили в парадную комнату и даже угостили чаем; за разговором удалось разглядеть интерьеры: все в доме есть - мебель, телевизор, компьютер, видеотехника, но ни одной книжной полки. Как выяснилось, муж с женой, люди далеко не пожилые, в часы отдыха обычно смотрят "мыльные оперы", а юная дочь в своей комнате водит мышкой.
Общается с подругами в Сети или раскладывает карточный пасьянс.

Григорий Горин прожил не очень долгую жизнь — он родился 12 марта 1940-го, а умер в 2000-м, в возрасте 60 лет. Но успел много — выучился на врача, несколько лет отработал по специальности; писал скетчи для «Клуба веселых и находчивых», публиковался в журнале «Юность» и «Литературной газете», был одним из первых лауреатов премии «Золотой телёнок», которую в конце 1960-х учредили за лучшие юмористические и сатирические произведения.

Зрители знали разного Горина. В театре он был автором пьес, которые ставил в «Ленкоме» Марк Захаров: «Тиль», «Самый правдивый», «Поминальная молитва». В кино Горин также запомнился по сотрудничеству с Захаровым, но не только с ним.

Григорий Горин

«Остановите Потапова!», 1974 год, режиссер Вадим Абдрашитов

Для Абдрашитова, который тогда учился на режиссёрском факультете ВГИКа, это была курсовая работа, которая стала и дипломной; он вспоминал, что после этой картины его сразу позвали на «Мосфильм» — мол, учиться уже нечему. Ну а в основе сценария короткометражки — одноименной рассказ Горина, опубликованный в 1972-м. Сюжет построен вокруг одного дня главного героя, который хорошими качествами не отличается (его сыграл Валентин Смирнитский). В фильме можно увидеть фрагменты спектакля театра на Таганке «Гамлет» с Владимиром Высоцким — в общем, получился любопытный документ того времени. Любопытно, что хотя Горин числится сценаристом картины, на самом деле он отказался писать сценарий — это сделал сам Абдрашитов.
Цитата: «Затянули спектакль, — подумал Потапов. — Талантливо! Но затянули».

Александр Пушкин, Антон Чехов, Владимир Маяковский, Федор Достоевский

Александр Пушкин, черновик письма Каролине Собаньской, февраль 1830.

«Сегодня 9-я годовщина дня, когда я вас увидел в первый раз. Этот день был решающим в моей жизни. Чем более я об этом думаю, тем более убеждаюсь, что мое существование неразрывно связано с вашим; я рожден, чтобы любить вас и следовать за вами — всякая другая забота с моей стороны — заблуждение или безрассудство; вдали от вас меня лишь грызет мысль о счастье, которым я не сумел насытиться...»

Иван Тургенев — Полине Виардо, 1 ноября 1850

«...Мне приятно ощущать в себе после семи лет все то же глубокое, истинное, неизменное чувство, посвященное вам; сознание это действует на меня благодетельно и проникновенно, как яркий луч солнца; видно, мне суждено счастье, если я заслужил, чтобы отблеск вашей жизни смешивался с моей!»

Александр Дюма-отец — один из самых известных и читаемых авторов в истории. Сразу после выхода его книги читали в разных странах мира и продолжают читать до сих пор. Дюма провёл в путешествии по России год, с июля 1858 по март 1859. За это время он посетил Петербург, достопримечательности Карелии, остров Валаам, Углич, Москву, Царицын, Астрахань, Калмыцкие степи, Закавказье. О своём путешествии в России Дюма написал четырехтомный труд «Путевые впечатления. В России», а так же «От Парижа до Астрахани», «Кавказ». Они публиковались в журналах «Монте-Кристо», «Монте-Кристо II» и в газете «Конститусьонель». Они были изданы во многих странах мира и переведены на разные языки, их перевод можно найти и на русском языке. В настоящей статье вашему вниманию предлагаются лишь некоторые истории из этого интересного повествования.

История о получении визы

Он много писал о России и долго мечтал приехать. В 1840 году Дюма выпустил роман «Учитель фехтования», где рассказывает историю Полины Гебль — француженки, вышедшей замуж за русского декабриста И.А. Анненкова и последовавшей за мужем в Сибирь. Повествование ведется от лица героя романа Гризье, который описывает свою поездку из Франции в Россию. В своем романе Дюма сообщает читателю множество подробностей русского быта, пишет о восстании декабристов и проблеме крепостного права.

Александр Дюма Старший 

В тот год, с которого начинается мой рассказ, я служил начальником полустанка на одной из наших юго-западных железных дорог. Весело мне жилось на полустанке или скучно, вы можете видеть из того, что на 20 верст вокруг не было ни одного человеческого жилья, ни одной женщины, ни одного порядочного кабака, а я в те поры был молод, крепок, горяч, взбалмошен и глуп. Единственным развлечением могли быть только окна пассажирских поездов да поганая водка, в которую жиды подмешивали дурман. Бывало, мелькнет в окне вагона женская головка, а ты стоишь, как статуя, не дышишь и глядишь до тех пор, пока поезд не обратится в едва видимую точку; или же выпьешь, сколько влезет, противной водки, очертенеешь и не чувствуешь, как бегут длинные часы и дни. На меня, уроженца севера, степь действовала, как вид заброшенного татарского кладбища. Летом она со своим торжественным покоем — этот монотонный треск кузнечиков, прозрачный лунный свет, от которого никуда не спрячешься, — наводила на меня унылую грусть, а зимою безукоризненная белизна степи, ее холодная даль, длинные ночи и волчий вой давили меня тяжелым кошмаром.

На полустанке жило несколько человек: я с женой, глухой и золотушный телеграфист да три сторожа. Мой помощник, молодой чахоточный человек, ездил лечиться в город, где жил по целым месяцам, предоставляя мне свои обязанности вместе с правом пользоваться его жалованьем. Детей у меня не было, гостей, бывало, ко мне никаким калачом не заманишь, а сам я мог ездить в гости только к сослуживцам по линии, да и то не чаще одного раза в месяц. Вообще, прескучнейшая жизнь.

Общеизвестно, что Пушкин собирал для «Капитанской дочки» свидетельства очевидцев Пугачёвского бунта, и что в «Евгении Онегине» можно узнать много реальных людей. Не изменял своему принципу писать с натуры великий русский поэт и работая над романом «Дубровский».

Остров — это дубрава

Как известно, Пушкина вдохновила история польского шляхтича, а точнее, полоноговорящего беларуса Островского, родом из-под Минска. Даже фамилия говорит нам о том, кто стал прототипом: в славянских языках словом «остров» называли отдельно от больших лесов стоящую чащицу, рощицу, дубраву. Кстати, и образована фамилия-синоним от польского корня — на русский манер фамилия звучала бы «Дубравский» или «Дубравин».

Молодого дворянина Павла Островского оставили без земли и дома точно тем же способом, что и Дубровского, и он ушёл в разбойники, сколотив шайку из бывших своих крестьян. Грабил только местных помещиков, вставших на сторону его противника, и чиновников; купцы и тем более крестьяне проезжали мимо Островского спокойно.

Жан-Батист Мольер (1622-1673)

Более трех с половиной веков герои Мольера не сходят с театральных сцен мира, а его пьесы читают чуть ли не на всех языках. Слава драматурга породила даже сомнения в его авторстве, но подлинная загадка в другом — в непреходящем обаянии его комедий. Об этом — в материале Натальи Пахсарьян.

За все 400 лет, что прошли со дня рождения Жан-Батиста Поклена (15 января 1622 — 17 февраля 1673), взявшего сценический псевдоним Мольер, он, по-видимому, никогда не страдал от отсутствия внимания: вначале со стороны семьи, затем — друзей актеров, публики, перед которой играл и для которой сочинял свои комедии, и наконец — многочисленных зрителей и читателей в разных странах и на разных континентах вплоть до сегодняшнего дня. Ведь Мольер — драматург, пьесы которого никогда не сходили со сцен театров всего мира. И все же Мольер — человек-загадка, пожалуй, не меньшая, чем Шекспир. Эти драматурги, разные по типу дарования и по главному жанру, в котором они прославились, безусловно равны по степени гениальности и популярности в мировой литературе. Но, как кажется, слава Шекспира не дает покоя французским историкам театра. Во всяком случае рискну предположить, что мольеровский вопрос возник в подражание шекспировскому вопросу.

Сомнения в авторстве Шекспира, как известно, возникли в середине XIX, но особенно активизировались в начале ХХ столетия. Несколько припозднившись, французы также стали обыгрывать вопрос «подлинного авторства» пьес Мольера. Инициатором выступил в 1919 году поэт-модернист Пьер Луис, заявивший, что автором «Амфитриона», «Мизантропа» и нескольких других «серьезных» пьес Мольера был Пьер Корнель.

Уильям Сомерсет Моэм

XVI
На первый взгляд странно, что собственные проступки кажутся нам настолько менее предосудительными, чем чужие. Вероятно, это объясняется тем, что мы знаем все обстоятельства, вызвавшие их, и поэтому прощаем себе то, чего не прощаем другим. Мы стараемся не думать о своих недостатках, а когда бываем к тому вынуждены, легко находим для них оправдания. Скорее всего, так и следует делать: ведь недостатки — часть нашей натуры, и мы должны принимать плохое в себе наряду с хорошим. Но других мы судим, исходя не из того, какие мы есть, а из некоего представления о себе, которое мы создали, исключив из него все, что уязвляет наше самолюбие или уронило бы нас в глазах света. Возьмем самый элементарный пример: мы негодуем, уличив кого-нибудь во лжи; но кто из нас не лгал, и притом сотни раз? Мы огорчаемся, обнаружив, что великие люди были слабы и мелочны, нечестны или себялюбивы, развратны, тщеславны или невоздержанны; и многие считают непозволительным открывать публике глаза на недостатки ее кумиров. Я не вижу особой разницы между людьми. Все они — смесь из великого и мелкого, из добродетелей и пороков, из благородства и низости. У иных больше силы характера или больше возможностей, поэтому они могут дать больше воли тем или иным своим инстинктам, но потенциально все они одинаковы. Сам я не считаю себя ни лучше, ни хуже большинства людей, но я знаю, что, расскажи я о всех поступках, какие совершил в жизни, и о всех мыслях, какие рождались у меня в мозгу, меня сочли бы чудовищем.

Я счастлива, как должна быть счастлива любая женщина в этом безоблачном возрасте. Милые слабости и очаровательные шрамы. Иллюзии о людском благородстве рассеялись, и я научилась ценить поистине бесценное умение людей уживаться с их собственными недостатками.
"Такая история" Алессандро Барикко




 

С годами становишься более молчаливым. В молодости хочется всю душу излить миру; остро ощущаешь свое братство с другими людьми, тянет броситься им в объятия, не сомневаясь в ответном порыве; хочется открыться окружающим, чтобы они приняли тебя, и одновременно хочется проникнуть в их души; кажется, самая жизнь твоя, перетекая, сливается с жизнью других, как воды рек сливаются в океане. Но постепенно способность к такому слиянию исчезает; между тобою и окружающими возникает преграда, и вдруг понимаешь, что они тебе чужие. И тогда всю свою любовь, всю жажду общения сосредоточиваешь на одном человеке, как бы в последней попытке слить свою душу с его душой; всеми силами притягиваешь его к себе, стремясь познать его и дать ему познать тебя до самых потаенных уголков души. Мало-помалу, однако, обнаруживаешь, что это невозможно, и как бы пылко ты его ни любил, как бы сильно к нему ни привязался, он так и останется тебе чужим. Даже самые любящие муж и жена не знают друг друга. И, замкнувшись в себе, ты молча, таясь от людских глаз, начинаешь возводить свой собственный мир и не открываешь его даже тому, кого любишь больше всех, ибо знаешь: ему не постигнуть твоего мир

Михаил Жванецкий
 

Мужская проблема: не успеешь жениться на молодой, как тут же подрастают ещё моложе.

Если женщина успешна, неотразима и довольна жизнью - значит она кому-то мстит.

Во-первых, женщина должна быть умной! Но лучше, если во-вторых.

Господа! Белый танец! Дамы приглашают то, что есть!

Хожу по дому на каблуках, пью кефир из фужера. Это придает моему безделью изысканность!

У мужчины должно быть три главных слова: люблю, куплю, поедем!

Звание "Психолог года" в очередной раз получила водка.

Не дать женщине договорить - это одна из форм изощренного садизма.

Что бы Вам такого пожелать, чтобы потом самому не завидовать?!

Михаил Жванецкий.
 

Если бы эта женщина была героиней романа, его автора можно было бы упрекнуть в слишком бурной фантазии. Она писала трогательные стихи о белых яблонях и ангелах — и танцевала в ночных клубах; разбивала походя мужские сердца — и долгие годы была одинока; родилась в мирном 1911 г., задолго до войн и революций — и умерла, увидев первое десятилетие XXI века.

Белая Яблонька

Когда в семье офицера Николая Андерсена, потомка переселенцев из Дании, родилась дочь, названная красивым именем Ларисса, вряд ли кому-то могло придти в голову, что девочку ждет долгое странствие по странам и континентам. Но прошло несколько лет, и семью Андерсенов закружили вихри гражданской. В стихотворении “Тот человек” Ларисса вспоминала об одном из драматических эпизодов: она ребенком отстала от поезда, но была спасена неизвестным солдатом, который догнал тронувшийся поезд и передал малышку через окно в руки матери. В 1922 г. семья навсегда покидает Россию, отправившись в Харбин.

Ларисе 15 лет.

Почему у Толи Орлова, соседа с первого этажа нашей старинной коммуналки на не менее старинной киевской улице Жилянской, была кличка Боцман, никто из нашей дворовой компании понятия не имел. Но все знали, что у Толи Боцмана старший брат сидит в тюрьме, а отец Степан пьет «по-черному», часто не доходя до своей квартиры в полуподвальном помещении. Он падал прямо на лестничной площадке, преграждая дорогу перепуганным соседкам, которые, охая, переступали через его грузное тело. Особенно страдала от этой картины Людмила Павловна, балерина театра оперы и балета, жившая на третьем этаже нашего дома. Она буквально перепархивала через храпевшего дядю Степана с выражением ужаса на лице, будто наблюдала сцену зверств в балете «Иван Грозный».
В хорошую погоду мы, мальчишки, обычно группировались у теннисного стола, когда дядя Степа, в яловых сапогах и военном кителе – во время войны он дошел до Берлина на танке Т-34, – пошатываясь, направлялся к парадному нашего дома. Толик Боцман, положив теннисную ракетку на стол, шёл на подмогу к своему отцу, подставляя ему свое худое плечо, вел его домой. А пьяный отец бормотал:
– Эх, Толян, сына, если б ты знал… Если б ты знал, как мы воевали…
И после паузы принимался напевать:
 

Проверь мотор и люк открой:
Пускай машина остывает.
Мы все перенесем с тобой –
Мы люди, а она стальная...

«Удивительно, что может сделать один луч солнца с душой человека».

Жить нужно для тех — кому ты нужен… Дружить лишь с теми — в ком уверен… Общаться с теми — кто приятен… И быть благодарным тем — кто тебя ценит.

И никто, никто не должен знать, что между мужем и женой происходит, коль они любят друг друга. И какая бы ни вышла у них ссора, мать родную и ту не должны себе в судьи звать и один про другого рассказывать. Сами они себе судьи. Любовь – тайна Божия и от всех глаз чужих должна быть закрыта, что бы там ни произошло.

Не засоряйте свою память обидами, а то там может просто не остаться места для прекрасных мгновений.

Человек находит время для всего, что он действительно хочет.

Удивительно, что может сделать один луч солнца с душой человека.

Любого работника – от сторожа до министра
можно заменить таким же или еще более способным работник
Хорошего же отца заменить таким же хорошим отцом невозможно.

В. А. Сухомлинский

Зайнаб, будто её кто-то увлек, выступила вперёд и захлопала в ладоши: в кругу танца кружился её отец. Она ликовала: «Мой папа танцует! Мой папа! Папа, которого я давно не видела! Папа, который во сне так много подарков мне приносил! Папа, которого я так долго ждала…»
Радости девочки не было предела: высокий, широкоплечий, с густой шевелюрой, он очаровал своим танцем всех собравшихся. Зайнаб казалось, что из всех приехавших в село на свадьбу, он был самым красивым. Он улыбался зрителям, делал знаки, чтобы громче хлопали. Девочка с восхищением смотрела на танцующего отца. Ей хотелось побежать к нему, прильнуть к его щекам и обнять его крепко-крепко.
Когда музыка утихла, и танцоры разошлись, девочка, сама того не замечая, оказалась недалеко от Идриса: «Папа, почему ты не смотришь в мою сторону? Почему? Я же тут. Я, твоя дочка, узнала тебя. Папа, посмотри, как я выросла! Ну, посмотри же на меня…»
Оттого что отец не смотрел в её сторону, душа девочки разрывалась на части. Вдруг она не то чтобы заметила, почувствовала удивлённые взгляды соседей, обращённые к ней. От этих странных взглядов девочке стало не по себе, но она продолжала хлопать, даже не замечая, что музыка остановилась.

В этой истории нет ничего величественного или драматического. Ни подвигов, ни душераздирающих страстей. Но есть в ней нечто иное. Легкое изящество печали. И чем больше нежность, разлитая в ней, тем она очаровательней. Впрочем, обо всем по порядку.

Джон Уильям Уотерхаус, «Диоген» (фрагмент), 1886

Он был старше нас на семь лет и казался очень взрослым. У него было несколько прозвищ. Рыжик, Рыжий, Косой (он чуть-чуть косил), Шомка (что это означало, так и осталось неизвестным), Оскар (звали его Аскаром, но предпочитал он себя называть Оскаром, то ли отождествляя себя с престижной премией, то ли с Оскаром Уайльдом) и, наконец, Циник.

Это подходило ему больше всего. Не было ничего, что он не мог бы высмеять или принизить, причем так филигранно, что оставалось только развести руками. От высмеиваемого предмета ли, человека, события не оставалось и камня на камне, но делалось это так элегантно, что вызывало восхищение. Бывают же люди со злым даром ниспровержения.

Именно таким талантом Бог наделил его щедро: Оскар насмехался над всем, ни с чем и ни с кем не считаясь. Раздаваемые им характеристики были метки, точны и крепко припечатывались к объекту. Так старики у него именовались не иначе как мешки горя, дети — муравьи, красивые женщины — пчелиные матки, умные — комарихи, мужчины — пауки, скрипачи, коты и павианы (в зависимости от возраста, внешности и финансового состояния).

Сведений о ее жизни крайне мало. Родилась в Курске 12 апреля 1922 года в семье профессиональных революционеров и научных работников. Окончила литинститут им. А. М. Горького, переводчик со многих языков народов СССР. Скоропостижно скончалась в 1975 году, и только совсем недавно стало известно, когда — 14 июля.
 

Ирина Снегова

Хоронили ее без панихиды, без речей и литераторских поминок, согласно её просьбе. Доподлинно неизвестно даже, где похоронена. Кто-то пишет, что на Ваганьковском, кто-то — на Хованском, Введенском… Узнав о своем неизлечимом диагнозе, она практически не выходила на люди, проводила все дни на маленькой даче в Малеевке. Может быть, хотела, чтобы запомнили ее нестарой, красивой женщиной… Ведь всю жизнь поэтесса писала тихую женскую лирику, нежную, проникновенную, бессмертную. О женском писать трудно. Слишком хрупкая, тонкая сфера. А где тонко — там и рвется. Нужна предельная искренность, чтобы твое слово поражало в самое сердце и тут же целебным бальзамом врачевало его. Ведь сердце и душа — а это точно! — «ежели обожжена — справедливей, милосерднее и праведней она». Не было в 60-е годы тех, кто не знал бы ее стихов, стихов о любви. Ими зачитывались, переписывали в тетради, заучивали наизусть, над ними плакали. Она, подобно Веронике Тушновой, умела просто и мягко говорить о самом сокровенном. Ее любили. Ее помнили… Ирина Снегова… Она достойна того, чтобы о ней не забывали, как и о её творчестве поэта.