Впервые прочитал знаменитую повесть классика накануне его дня рождения - действительно шикарно! 

Емкий лаконичный язык, безошибочно точные детали - особенно хороши, конечно, портреты старой графини и Лизаньки. "Готический сюжет" , тончайший юмор. Ай да Пушкин!

Был выпущен издательством "Мир" в серии "Зарубежная фантастика" в 1969 году. Под одной обложкой оказались собраны рассказы нескольких японских писателей-фантастов. Лидером по количеству работ стал Саке Комацу. А у Кобо Абэ было помещено только одно произведение, но довольно большое по объёму - повесть "Совсем как человек" в переводе С. Бережкова (т.е. А. Стругацкого). 

Читать - вернее, перечитывать - начал ещё в апреле, но тогда остановился на втором в сборнике рассказе - так уж получилось - а дочитывал уже в последние дни. 

Несмотря на явную в общем-то букинистичность, впечатление свежее и неординарное. Среди представленных рассказов нет ни одного относящегося к так называемой фантастике "ближнего прицела" или просто технической (которую я воспринимаю достаточно хорошо). В основном социальная сатира - на те пороки, что разъедали земное общество начала 60-х - конца 50-х. Действие некоторых историй помещено в будущее, но по отношению к нынешнему времени даже оно иногда уже стало прошлым  (Саке Комацу "Камагасаки 2013 года").  Тем не менее многое в этой, казалось бы, "ретро-фантастике" звучит совершенно на злобу дня. Например, рассказ Саке Комацу "Теперь, так сказать, свои..." - в свете событий на Украине. Да и рассказ Таку Маюмура "Приказ о прекращении работ" практически о том же. 

В повести "Совсем как человек" (которую я читал уже не знаю, в какой раз) Кобо Абэ искусно жонглирует парадоксами и всякими абсурдистскими штучками. До некоторой степени можно уловить сходство с прозой Кафки, но общий тон и колорит, конечно же, сугубо японские. 

Посмотрел аж два  с половиной фильма (половинка - вообще-то спектакль, но об этом дальше).

Первый - это мини-сериал "Пётр I. Завещание" (2011) Владимира Бортко - по мотивам романа Даниила Гранина "Вечера с Петром Великим", о котором я писал несколько месяцев назад. Второй - "Элизиум" (2013) Нилла Бломкампа (того самого, что в 2009 поставил "Район №9").

Фильм Бортко - очень добротная иллюстрация отечественной истории (и книги). Хотя потрясением и не назвал бы. Показано, что Пётр был окружён двурушниками и коррупционерами.

Фильм Бломкампа - неплохой фантастический боевик, довольно-таки социалистического толка; рисует общество западного типа в грядущей фазе, когда небольшая (очень) кучка богатеньких будет жить в пошлой роскоши и на безопасном удалении (в прямом смысле) от тех каменных джунглей, где прозябает и загнивает вся остальная чернь, лишённая человеческих прав. Почти по Уэллсу, только здесь элои пожирают морлоков. Но финал, повторяю, очень социалистический, если не за братство, то по крайней мере - за равенство.

А половинка (или скорее, четвертинка, если вообще не осьмушка) - это новейшая постановка "Кориолана". Начав её смотреть, понял, что не найду там ничего нового, чего уже не почерпнул при чтении пьесы. Вдобавок резануло то, что главный подстрекатель римской черни - женщина. Ситуация, конечно, ещё более невозможная, чем рэп в век джаза и афроамериканцы на разгулах у Гэтсби. Да и хилый ботаник в роли Кориолана тоже как-то не впечатлил...

Вот такой я занудный человек...

Фактически отступаю сейчас от правила, на котором не раз настаивал в спорах с другими товарищами: не писать о книгах, которые не сумел дочитать. Правда у меня всё-таки есть веское оправдание. Имею в виду чудовищную ложь издателей, превозносящих выпущенный ими опус. 

Вот аннотация: 

"Известный андерграундный композитор Матвей Камлаев слышит божественный диссонанс в падении башен-близнецов 11 сентября. Он живет в мире музыки, дышит ею, думает и чувствует через нее. Он ломает привычные музыкальные конструкции, создавая новую гармонию. Он — признанный гений.

Но не во всем. Обвинения в тунеядстве, отлучение от творчества, усталость от любви испытывают его талант на прочность.

Читая роман, как будто слышишь музыку.

Произведения такого масштаба Россия не знала давно. Синтез исторической эпопеи и лирической поэмы, умноженный на удивительную музыкальную композицию романа, дает эффект грандиозной оперы. Сергей Самсонов написал книгу, равноценную по масштабам «Доктору Живаго» Бориса Пастернака, «Жану-Кристофу» Ромена Роллана, «Импровизатору» Ганса Христиана Андерсена.

Тонкое знание мира музыки, игра метафор и образов, поиск философии избранности, умение гармонично передать движение времени — эти приемы вводят роман в русло самых современных литературных тенденций. Можно ли было ожидать такого от автора, которому недавно исполнилось 27 лет?!"

Когда-то Белинский посетовал на чей-то восторженный отзыв: "Гоголи-то у вас как грибы растут!" Великий критик оказался тогда не прав - речь шла о дебюте Достоевского. 

Так может, и я сейчас не прав? (тем более что - и не великий...). Но, увы, если музыка звучит в прозе, она должна звучать там с первых строк. Более того, просто обязана! Зачин -  наиважнейшая часть произведения, многие классики говорили о том; да и отшлифовать зачин всегда больше возможностей. Так вот, я никакой музыки в первой главе романа не услышал. Я не нашел там даже просто художественной прозы...

Половину главы, примерно, составляет описание полового акта, в котором участвует главный герой и его пассия, описание скучное, вялое, банальное. Лет тридцать назад такой "перл" квалифицировали бы как порнографию - и не только советские цензоры, но и уважающие себя представители литературного андеграунда. Ну очень плоское и серое описалово... Вдобавок вперемешку с резонёрством главного героя. Тоже настолько напыщенным резонёрством, что если бы не лексика конца двадцатого века - начала двадцать первого, то я бы решил, что всё это взято из какого-то сочинения года так тысяча восьмисотого или чуть раньше. 

Диалог и даже монолог в современной прозе предполагает больше живости, остроумия и острословия. (Тут припоминаются оные из старого американского фильма "Долгий сон" по Чандлеру; сценарий писал - в том числе - и Уильям Фолкнер; Чандлер и сам изрядный острослов, но киношники его однозначно превзошли; так это были сороковые годы прошлого века! впрочем, всё это следует считать "репликой в сторону"...)

А второя половина главы - это опять резонёрство главного героя. На этот раз по поводу 11 сентября (да-да, того самого). Автор предполагал, вероятно, что это типа, эпатаж... Но увы! опять это что-то настолько беспомощное! Такие банальности не попадают даже в провинциальные газеты - их корреспонденты мыслят интереснее, оригинальнее, свежее. При этом их никто, почему-то, не сравнивает, с Пастернаком или Роменом Ролланом...

Такая вот петрушка получается. Двадцать семь лет, говорите? Да это чувствуется! Я бы дал автору даже меньше. Единственное, что можно назвать непривычным, - довольно большой объём. Впрочем, если покопаться в анналах, можно найти примеры не менее раннего старта в крупных литературных формах. Тот же Лев Николаевич. Ну может, его "Детство" не столь пространная книга. Зато куда более талантливая. Гениальная. Ну а тут - похоже, очередной проект, помпезный, с претензией на интеллектуальность и проч. и проч. Пустышка на самом деле. 

В переводах драматургию Шекспира читал практически мало. В оригинале же эта пьеса - пока первый опыт. Выбор именно этого произведения был определён тем резонансом, который вызвала в определённых кругах новейшая постановка "Кориолана".

Несколько лет назад пытался читать шекспировские сонеты на английском - не увидел в них никакой поэзии (увы мне! увы!), только нагромождения слов. Текст "Кориолана" оказался куда более внятным, но тоже - не то чтобы очень простым. 

Трудности понимания были вызваны не только архаической лексикой, словами устаревшими или употребляемыми непривычно (i' вместо in, 't вместо it и т.д.), но - больше самим способом выражения мысли - витиеватым и громоздким, порой с довольно идиотскими идиомами. 

Вместе с тем уяснил для себя одно - почему Шекспир до сих пор так востребован. Пьесы его (в частности, "Кориолан") дают богатую пищу для интерпретаций, трактовок, являются отличным поводом к размышлению. 

Так, в "Кориолане" увидел три серьёзных темы: Гордыни, Неблагодарности и Предательства. Каждая до сих пор остаётся крайне злободневной и обречена на горячий отклик читателя - зрителя. 

Словом, вот так получилось у меня замахнуться на Вильяма нашего Шекспира. 

Написанный в 1905 году роман является завершением трилогии "Христос и Антихрист". Предшествовавшие ему части - "Смерть богов. Юлиан Отступник" (1895) и "Воскресшие боги. Леонардо да Винчи" (1901). Полное же название третьего романа - "Антихрист. Пётр и Алексей". Трилогия  полностью было мною прочитана в конце 90-х прошлого века; к заключительной части вновь обратился как бы "в рамках ретроспективки о Петре Первом". 

Если совсем вкратце, все три романа посвящены противоборству (и взаимосвязи) христианства и язычества. Действие последней книги триптиха происходит в поздние времена петровского правления. Позади Полтавская битва, Петра уже практически называют императором (но он ещё не провозглашён им официально). Кто в романе стоит на стороне Антихриста, а кто - на стороне Христа, догадаться не трудно. И всё же ни Пётр, ни Алексей не предстают в изображении Мережковского личностями не только одномерными, но даже однозначными. 

 Пётр жесток, порой до зверства; страдает массой других пороков. Вместе с тем далеко не всё, что он делает, носит только негативный, разрушительный характер.

Алексей же - умён (в чем-то, по ощущению других персонажей, умнее, глубже отца), но слаб, мягок, не является лидером. 

В трагедии, разыгравшейся между ним и его отцом, он несомненная жертва - во всяком случае, с точки зрения современного человека. 

Помимо этих двух лиц, чьи имена составляют заголовок, третьим главным героем романа можно назвать "беглого московского школяра" Тихона Запольского. Его глазами читатель видит брожение народных умов, происходившее в петровские времена. Последний отпрыск некогда знатного, но давно уже опального и захудалого рода князей Запольских, как пишет о нём автор. Мать умерла при родах; отец, стрелецкий голова, был казнён после неудачного бунта против нового царя. Тихон, мечтательный мальчик, склонный к поэзии и философии, как и многие представители знати в то время, попадает в "навигацкую школу", там знакомится с западно-европейской премудростью, но затем неожиданно становится спутником старца Корнилия, одного из проповедников самосожжения. 

Далее судьба сводит его не только с раскольниками, но и с маргиналами, сектантами разного рода. Но ни у кого из них не находит правды Тихон в своих поисках церкви истинной. 

Роман создаёт чрезвычайно сложный, в высшей степени неутешительный образ эпохи. И то, что эпилог, в котором как раз описаны хождения Тихона по мукам, называется "Христос грядущий", и то, что в итоге Тихон всё-таки приходит к выводу "Антихриста победит Христос!" (это завершающая фраза романа), на мой взгляд, только усиливает общее трагическое настроение книги...

Эх, если бы так... Ждёшь этого выходного, ждёшь - а когда он наступает, что-нибудь да не так. Вот и теперь. Вчера, зарывая корнеплоды, перегрелся на чересчур активном солнце - сегодня после ночи кошмаров голову ясной никак назвать было нельзя. Однако посмотрел с утра "Трудно быть богом" Алексея Германа. Сказать могу только коротко: мощно, но уже не потрясает. Эко был прав, Тарантино - диснеевские мультики против этого фильма, однако вот ничего нового, чего бы я не получил из литературного первоисточника, из этой картины я для себя уже не вынес. Хотя респект за визуализацию идей Стругацких, за доведение их до окончательной преотвратительной точки...

Под вечер, заглотив пару таблеток цитрамона, недолго поломал голову над тем, что бы ещё посмотреть? Весёленького и гламурного, понятное дело, совсем не хотелось.  Из чего-нибудь трудного для истощённого мозга, на враждебной заморской мове, выбирать принципиально не стал. Остановился на "Запахе женщины"  (1974) Дино Ризи. Фильм этот уже видел в 90-е в трансляции 1-го. Этакая драмеди, как сказали  бы сейчас. Посмотрев, пришёл к выводу, что картина однозначно лучше американского римейка. И вообще подумал, что в 70-е в кино происходило что-то такое ныне уже утраченное. Хотя техника за минувшие годы и выросла, конечно. 

С наступающим Днём Победы!

На самом деле, конечно, семь, как и обещала врач в поликлинике, когда готовила меня к "отправке". Ведь 23-го апреля и сегодня я провёл примерно лишь по полдня в белых стенах заботливого учреждения. 

23-го, кстати, некоторый мандраж ожидания перемежался с "философскими" настроениями. На следующее утро (ещё до общего подъёма) дела закрутились довольно оперативно. Уже в начале 10-го я оказался в нужном коридоре, перед нужным кабинетом. Процедура была назначена на 9:20 и началась практически без опоздания. И длилась всего минут 20, не дольше. Всё оказалось именно таким, как и описывает википедия, обошлось без скальпелей, был применён специальный гаджет (какой - я не видел). Довольно муторновато, но даже легче, чем в стоматологическом кабинете. С той операцией по расширению предротовой полости, которую провёл парадонтолог 17го июня прошлого года, просто никакого сравнения! Хотя тогда я ещё топал кэмэ четыре своим ходом домой. А тут меня отвезли обратно в палату на сидячей каталке! 

Далее никаких негативных последствий не наблюдалось. Морально я даже воспрянул - особенно наблюдая признаки наступающего лета за окном. Хандрить и падать духом я начал только с этого понедельника - поскольку не получил ожидаемого ответа по результатам проб (всего их, оказывается, было  взято восемь). А во вторник села батарейка у моей электрической книги...

В общем за эти 8 дней я успел прочитать следующее (всё фантастика): рассказ Сапарина "Суд на танталусом", парочку рассказов японца Саке Комацу ("Продаётся Япония" и "Повестка о мобилизации" - из сборника «Продаётся Япония»), роман Эдгара Райса Берроуза "A Princess of Mars" (по которому снят "Джон Картер"), "Закат Марса" Алексея Толстого (первоначальный вариант "Аэлиты"), рассказ американца Криса Невилла "General Max Shorter", повесть Ивана Ефремова "Звёздные корабли", роман Олега Дивова "Выбраковка" и почти успел - новейший двухтомник Василия Звягинцева "Большие батальоны" (кстати, чем-то весьма перекликается с нынешней фазой холодной войны... ). 

Возможно, очухавшись и оклемавшись, про какие-то вещи напишу чуть подробнее...

Насчет всей страны, может, и борщ, а вот относительно отдельно взятой компании - точно. Которая называется "Северсталь". И на которой придумали магическую и таинственную бизнес-систему, о коей много пишут в корпоративной газете и трендят на собраниях - как о достижении прорывном, но только при этом никто не может внятно объяснить, в чём же заключаются феноменальные достоинства этой бизнес-системы . 

А ещё в компании идёт так называемая оптимизация персонала. Ну если по-простому - сокращение. Под это дело даже установили алкотестеры на всех проходных. Как минимум два раза в день мы в эти аппараты дышим - идя на работу и обратно. Установка одного алкотестера обошлась в 30 тысяч рублей. Но сокращение хотя бы одного сотрудника приносит больше, т.е. "отбивает" затраты. А сокращено уже немало. Порой совершенно дебильным образом. Увольняют итээровцев, которые тащат всю работу на участке и припёрлись в свой выходной, к ремонту наряды подготовить (подготовил!), увольняют попавшихся первый раз... Впрочем, сразу и увольняют, шансов не дают, второго раза не ждут (не для того ставили аппараты по 30 тысяч). Могут, конечно, проявить снисхождение. Как вот к тому работящему мастеру - предложили ему уйти "по собственному" (а не по статье!)

И всё-таки увольнение через алкотестер - это способ простой, прямолинейный. Он не отменяет ту "оптимизацию", над которой, по идее, должны "морщить репу" лучшие топ-менеджеры компании (типа, кого в первую очередь оптимизнуть... как потом будем справляться... и т.п.) Сначала в виде слухов, а потом и более достоверным образом дошла информация, что к 15-му году исчезнуть должен практически каждый второй - это уже конкретно из моих коллег-товарищей. А нас и так осталось всего четверо (а в 90-е было человек 12)! И я так прикинул, с учётом возраста, на месте одного из исчезнувших должен быть я.... Такая вот перспективка...

Правда, говорят, что это ещё не окончательно... Однако никакие оговорки (и отговорки) большой надежды на благоприятный исход уже не вселяют. Да тут ещё и в больницу надо залечь на неделю - с этой среды. Врач (специалист) в поликлинике сегодня "подставила" (зачем-то ещё думал: как это будет по-английски? what is English for подставить?). Пришёл к ней на приём, как порядочный, с талончиком, а её - нет. Присутствовавшая в кабинете сестра выдала мне талон на завтра, на утро.... А назавтра планируется довольно сурьёзная работа. Должны были впрячься в неё вдвоём - я да мой старший товарищ (уже пенсионер, которому дорога на заслуженный отдых, по нынешним меркам, в первую очередь стелется, между прочим). Из двоих остатних работников - один уже в отпуске, второй - сразу после обучения по промбезопасности и прочей премудрости должон выйти в ночь, "прикрывать отход в горах" (в том числе и по результатам нашей "сурьёзной работы"). То бишь получается, начинать завтра придётся моему напарнику в одиночку, а я подгребу уже попозжае. А в среду вообще наступит полная веселуха - напарник шлёпает на ежегодную медкомиссию, "ночной рейнджер" - пойдёт домой спать, отпускник продолжает отдыхать, я же впервые в жизни примерю на себя образ пациента стационара. Дооптимизировались! Но если честно, лично мне уже как-то всё равно. Типа, пофигизация и до меня докатилась...

Посмотрел (в том числе повторно) несколько фильмов, но постов не писал, по ряду причин...

Во-первых, недели две назад это был телевизионная 4 серийная версия "Возвращения броненосца" Геннадия Полоки. Раньше я видел только какой-то усечённый вариант, и то, кажется, неполностью. Очень такая своеобразная комедия про Одессу времён съёмок фильма Эйзенштейна. И что немаловажно - посвящена 100-летию кино. Во время титров на заставке видны фейсы молодого Марлона Брандо, Жерара Филиппа, Чарли Чаплина и др. Хотя в фильме о них ни слова - создаёт настроение. Юмор такой довольно "брутальный", "раблезианский". 

Потом был фильм "Окраина" Петра Луцика. Чёрно-белый, этакая стилизация под советское кино 30-х. Юмор тоже брутальный, без кавычек. Скорее, картина не понравилась - что-то бредовое в ней присутствует, и в неслабых объёмах. 

В прошлую же пятницу я посмотрел "Этот безумный, безумный, безумный мир" Крамера. Тоже скорее разочаровало - лента показалась какой-то старомодной, из 50-х годов, хотя снята в 60-е. 

А далее я открыл ретроспективку замечательного русского актёра Станислава Любшина, которого полюбил ещё в детстве, в роли Иоганна Вайса. Ретроспективку я затевал ещё год назад, только сейчас сподобился - пересмотрел старый уже фильм Данелии "Кин-дза-дза". Ещё раз подивился тому, насколько изобретательно воссоздана кошмарная реальность планеты Плюк - никаких заимствований у мэтров литературной фантастики, собственный оригинальный подход. 

И позавчера- сегодня посмотрел двухсерийный фильм "Обнажённая натура" Хуата Ахметова, опять-таки с Любшиным в главной роли художника Андрея Сергеевича Воротынцева. Взялся именно за эту ленту, потому что было окно где-то в час, а там серии как раз по 50 с небольшим минут. Несмотря на название и даже наличие кадров, которые можно назвать эротическими, в фильме не только нет ничего "клубничного", напротив, это скорее очень целомудренная лента. И очень печальная... Любшин играет блестяще. Конечно, не блокбастер и даже, наверно, не "этапное кино", но очень-очень трогательная, в какие-то моменты пронзительная работа...

Среднего объёма повесть - 100 страниц в сборнике серии "Классики и современники". Тынянов написал её в 1931 году. Язык рассказчика то ли действительно стилизован под изображаемое время, то ли просто "дистанцирован" от времени создания. Показаны последние дни жизни Петра Первого, а также и то, что происходило уже после его смерти, в ближайшие месяцы. Растрелли (Растреллий, как его называет автор) создаёт восковую фигуру первого русского императора (отсюда - название повести). Ближайшее окружение  же царя строит свои планы, продолжает плести интриги. 

Показан впрочем и народ. "Монстры", живущие в "куншткаморе", в их числе умный шестипалый "урод" Яков, кроме того его брат солдат Михалко. Ну и ещё ряд различных представителей других сословий. Наиболее сильное из возникающих при чтении чувств - ощущение общей уродливости и жестокости жизни. Конечно же, только усиливаемоего особым топорным языком повествования. Всё-таки появилось подозрение, что автором произведена некая подмена. Очень он преуспел в демонстрации технического несовершенства тогдашнего мира, его убогости, отсталости по отношению к миру сегодняшнему (миру 1931 года и тем более миру 2014 года). Чего-то подобного, кстати, добивался Голдинг в своих исторических повестях и романах - впечатления чуждости, непохожести, даже непостижимости древней жизни для нас, жителей современности (из чего уже следовало впечатление полной и безошибочно точной реконструкции эпохи, во всяком случае иллюзии такой безошибности). Но уместен ли именно такой подход к истории - в художественном произведении? 

Заодно прочитал и ещё два произведения малой прозы Тынянова - рассказы "Подпоручик Киже" и "Малолетний Витушишников". В первом изложена одна историйка из эпохи Павла, во втором - показан эпизод из времён правления Николая Первого. Такой стилизации, как в  "Восковой персоне", не применено, но действующие лица и вся окружающая их действительность показаны опять уродливыми, несовершенными, абсурдными. 

Вот в этом я увидел своего рода заказ. Теперь-то мы знаем, что эпоха, в которую всё это писалось, была ещё более жестока, чем время, которое изображал автор. Да и разных глупостей тогда совершалось, наверно, не меньше. Нет, всё-таки это не просто высокомерие, а прямая глупость - считать времена предшествующими более бездарными и тупыми. Куда больше доверия вызывает подход Алданова. Тот  умел находить рациональное и даже толковое в любой эпохе. Конечно, соотношение хорошего и дурного с течением времени неизбежно меняется. Но абсолютно дурацких и абсурдных времён, похоже, однако не бывает....

На страничке В.кон.так.те, откуда взял эту фотку, понаписал под нею (фоткой) всякой ерунды. Правда, уже на своей страничке, не общей. А здесь - вообще ничего не буду....

Встреча  прошла в ЦГБ имени В.В. Верещагина. Народу пришло всё-таки гораздо меньше, чем предполагалось, хотя Евгений Шалашов - весьма популярная в городе личность. Поговорили душевно... Одна специальная женщина задавала вопросы о смысле искусства, приёмах распознавания качества языка и сюжета. Она на всех встречах спрашивает что-то такое...

Про эту книгу сам автор сказал, что она ему не нравится - поскольку писалась долго и трудно. И ещё почему-то он был уверен, что я её читать не стану. А я взял да и прочитал!

И кстати, не без интереса. Хотя сюжет и не нов - герой попадает в другую реальность. И там, ессно, жизнь построена скорее на законах магии, чем физики. А ещё, конечно, вредные монстры; биться же с ними приходится посредством холодного оружия. Этакое исторически неверное Средневековье. Которое сам герой - он же рассказчик - Олег Васильевич Кустов назвал Застекольем. Автор наделил его многими автобиографическими чертами - от малой родины до семейного положения. Т.е. этот Олег Васильевич - типа альтер-эго Евгения Васильевича. Не знаю, может, частично сие обстоятельство и создавало автору трудности? Ведь это ещё надо суметь - взглянуть на себя со стороны.

Но и читать было интересно именно потому, что Евгений Шалашов щедро поделился личным опытом. Взгляд на знакомые коллизии получился свежим. Ну если бы поменьше скатологических подробностей, банальных "еротических" приколов (или побольше - небанальных) - совсем было бы хорошо. 

Андрей Битов в комментариях к своему "Пушкинскому дому" упомянул, что этот роман стал первой опубликованной в послевоенном СССР книгой современной западной прозы. Только тогда в переводе "Атомная станция". В семидесятые годы в сборник серии "Мастера современной прозы" была включена уже другая версия - "Атомная база".

Роман был написан в начале холодной войны, и фоном его стала некоторая активность американской военщины с прицелом на размещение в Исландии базы вооруженных сил США. Всё же, несмотря на название и на то, что среди персонажей имеется некий молодой человек по прозванию Атомный Скальд, речь в книге идёт не столько про угрозу атомной войны и даже не только о политике.

Главная героиня, она же рассказчица, простая девушка с Севера (это обстоятельство неоднократно подчёркивается по ходу действия) по имени Угла (Сова по-исландски) приезжает в столицу страны Рейкьявик, чтобы научиться играть на органе. Хлеб же насущный она добывает работая служанкой в доме депутата альтинга (исландского парламента) - представляющего в парламенте как раз тот округ, откуда Угла родом.

В общем мы наблюдаем столкновение личности юной, однако выросшей в суровых условиях, с избалованной, испорченной всяческими соблазнами столицей. В Рейкьявике Угла встречает однако не только тамошних представителей золотой молодёжи, национального истэблишмента и зарубежной военщины, но и людей вполне позитивных, хотя и неординарных порой до эксцентричности. 

Соответственно и повествование ведётся то в наивно-максималистском ключе, то в этаком довольно пафосном стиле. И даже диалоги очень часто звучат нарочито-абсурдистски, с целью подчеркнуть, конечно, нецелесообразность и нелогичность сложившихся в обществе отношений и несовершенства самого общества. 

Автор показывает свою страну глазами простой девушки с Севера Углы, но умудряется выразить при этом симпатии Советскому Союзу и вообще коммунизму, неприятие заокеанского милитаризма и пособничества ему со стороны местных квислингов; не раз весьма саркастически высказывается в антиклерикальном духе, противопоставляя религиозной морали и воспитанию некое естественное поведение. 

Иными словами, не удивительно, что книга стала такой своего рода первой ласточкой с Запада в СССР. Не могу назвать её очень уж плохой, хотя и не ощутил восторга. Теперь я понимаю, что стало образцом хорошей современной литературы для некоторых советских писателей, как раз начинавших свой путь в то время. 

Полное название романа "Вечера с Петром Великим. Сообщения и свидетельства господина М." Группа уже немолодых мужчин, проходящих лечение в санатории, коротает время в беседах на различные темы. Среди них есть профессор, чиновник, шофёр и, вполне естественно предположить, сам автор романа. Но "душою компании" оказывается скромный учитель истории Виталий Викентьевич Молочков. Он рассказывает о жизни Петра Великого так, будто сам был очевидцем этих событий. 

Книга начинается в какой-то суховатой, очерковой, почти газетной манере. А заканчивается главами, выдержанными в подчёркнуто книжном, чеканном, высоком "штиле". Перед нашими глазами проходит жизнь Петра. 

В смысле изобразительном роман оказывается противоположностью эпопеи Алексея Толстого, произведения почти уже канонического, посредством которого не одно поколение читателей знакомилось с личностью Петра и его временем. Там читатель подвергался прямому и, по ощущениям, глубокому погружению в петровскую эпоху. Гранин же даже в самые патетические и поэтические моменты своего повествования соблюдает дистанцию, показывает происходящее со стороны. Тем объективнее выглядит набрасываемая рассчитанно-сдержанными мазками картина. Тем заметнее сходство разных веков. Слушатели "очевидца" Молочкова, пожалуй, сходятся в том мнении, что Россия нынешняя во многом страдает от тех же бед и болезней, что разъедали страну три столетия назад. 

В плане возвеличивания первого русского императора Гранин пошёл ещё дальше, чем автор "Петра Первого". По крайней мере в версии Молочкова царь - однозначно позитивная фигура, вклад его всё ещё не вполне понят и оценён. 

Прежде всего, Пётр - царь-инженер, царь-естествоиспытатель. Других монархов, настолько обуреваемых жаждой познания и жаждой созидания, вообще не было даже в мировой истории.

И даже всё то зло, что традиционно приписывают Петру, а именно жестокость к подчинённым и народу, нещадное уничтожение не только противников, но и вообще населения России, в интерпретации школьного учителя предстаёт уже не столь бесспорно-очевидным. При жизни у царя было немало непримиримых врагов. Уже тогда они порадели над созданием образа "царя-Антихриста". Ряд моментов вообще надо оценивать в сравнении. И не с ХХ веком, уже написавшим Декларацию прав человека, объявившим мораторий на смертную казнь и т.п, а с другими царствами-королевствами петровской эпохи, с государями-правителями современниками Петра. И на их фоне главный герой "Вечеров" предстаёт уже не таким монстром...

В романе Гранина император показан вообще с разных сторон. Были в его биографии не только кровавые страницы, но и моменты забавные. Довольно часто страшное и смешное соседствовало бок о бок или вообще переплеталось. Ну а заканчивается повествование нотами печальными, трагическими. Поздняя любовь, жестокие удары судьбы, мучительная болезнь - все эти испытания пришлись на сравнительно короткий срок в несколько лет и завершились смертью главного героя...

Книга была опубликована издательством "Ладомир" в серии "Неизвестный Жюль Верн". Факт особенно интересный - с учетом того, что действие романа происходит в России. В ходе работы над "Михаилом Строговым" писатель консультировался с одним из российских дипломатов, давал текст на проверку самому Ивану Тургеневу. Тем не менее впервые на русском книга вышла лишь годы спустя и - с купюрами. 

Фантастичность романа заключается прежде всего в том, что в нём изображены масштабные события, которые на самом деле никогда не происходили. Кроме того, географические подробности действия, по части которых Жюль Верн считается специалистом, оказались далеко не всегда точны. С точки зрения же политического устройства писатель и вовсе изобразил российское государство как бы из некой параллельной действительности. 

Местом действия романа стала Сибирь, огромные просторы которой охвачены нашествием народов Востока, главным образом - татар, как называет их автор. Российская Империя практически разорвана на две половины. Чтобы доставить весть царя его брату, Великому Князю, командующему русским гарнизоном в Иркутске, главный герой романа царский гонец Михаил Строгов преодолевает тысячи вёрст и множество смертельно опасных ситуации. 

По ходу этого путешествия то он, Михаил Строгов, выручает и спасает другую путешественницу - дочь политического ссыльного Надю Фёдорову, то Надя Фёдорова выручает его. Фигуры всех персонажей, включая главных, с точки зрения психологии, выглядят довольно картонными. Вообще, надо признать, Жюль Верн сложил неслабый панегерик русскому народу, изобразив Михаила, а также его товарищей этакими несгибаемыми терминаторами. 

Впрочем, автор не всегда серьёзен; иногда он шутит. Главным образом, рассказывая про двух других путешественников по бескрайним и опасным просторам Сибири, французского и английского корреспондентов, Альсида Жоливэ и Гарри Блаунта. Вот так, в частности, выглядит их застолье: "...в тот день за обедом француз, как всегда открытый и даже чуть развязный, и англичанин, по-прежнему замкнутый и чопорный, чокались за одним столом, распивая настоящее «Клико» по шесть рублей бутылка, щедро разбавленное свежим соком местных берез". 

Или позабавил ещё такой случай:

"— Вчинить иск — в России! — вскричал Альсид Жоливэ. — Да коли дела, даже принятые к производству, пойдут, как прежде, своим чередом, то конца разбирательства вам, собрат, не дождаться! Вы что, не знаете истории с русской кормилицей, которая требовала от семьи младенца уплаты за двенадцать месяцев кормления грудью?

— Нет, не знаю, — ответил Гарри Блаунт.

В записи про повесть Геннадия Головина "День рождения покойника" написал о том, что при чтении почувствовал ностальгию. Но только потом понял, какую ностальгию, по какой причине ностальгию. 

Вовсе не грусть по некому абстрактному советскому времени. 

Ностальгию по второй половине 80-х - времени, когда повесть вышла в свет. Когда я сам довольно активно участвовал в обсуждениях городского лито. И ещё более активно - в обсуждениях так называемого "альтернативного лито", состоявшего то из четырёх-пяти, то вообще из трёх человек. 

В ту пору я был совершенно убеждён, что хорошее литературное произведение (а равно и хороший художественный фильм) должно быть новаторским, не вполне традиционным и немного странным. Примерами таких хороших произведений в прозе я сначала считал "Мёртвую зону" Кинга, потом - повести Павла Вежинова (ещё лучше) и  ещё позднее - "Мастера и Маргариту" (это уже просто шедевр). И ещё, конечно, первый и, как все остальные, незавершённый вариант романа "Триумфатор" Льва Гаврилова, "гуру" нашего "альтернативного лито". Впечатления от чтения этой рукописи в чём-то предвосхитили тот восторг, с которым я буквально несколько месяцев спустя читал роман Булгакова. С той лишь разницей, что сам автор определял своё сочинение как "анти-Лолиту" (романа Набокова никто из нас на тот момент ещё и в руках не держал; даже просветивший нас Лёва всего лишь что-то слышал о нём - от своего "гуру", московского). 

Предпочтения же в кино у меня были куда более мрачными - "Иди и смотри" и "Агония" Климова, "Письма мёртвого человека" Лопушанского, "Чужая белая и рябой" и "Черная роза - эмблема печали"; красная роза - эмблема любви" Соловьева. 

Так вот, только что прочитанная повесть Геннадия Головина оказалась не просто сочинением того времени, а весьма характерным сочинением второй половины 80-х - с жаждой нестрашной чертовщины, с изрядной долей рабоче-крестьянской хохмы и молодецкого выпендрёжа - на грани отчаяния. Название говорит само за себя.  "День рождения покойника" - лишь  достаточно юному человеку может показаться юморным подобный "оксюморон". Потому как смена возраста на менее нежный как раз и отмечается пониманием того, что "все там будем"...

Ещё в 90-е я каким-то образом узнал, что существует такой писатель по фамилии Головин, которого очень высоко оценивают разные литературные величины. Наткнувшись на предисловия к каким-то мистико-эзотерическим книгам, подписанные как раз Головиным, я даже решил, что это и есть тот самый. Но лишь недавно я узнал, что Головиных было два, один Евгений, а другой - Геннадий. Оба очень талантливые, хотя каждый - по-своему. 

Геннадий Головин, как утверждают куцые, копирующие друг друга биографии, кочующие по сети, родился в 1940-м году в Нью-Йорке. Но затем, ещё до войны, семья его перебралась в Россию. Кстати, родители его были из Вологодской области, из Тотьмы. Вологодский колорит очень чувствуется в повести Геннадия Головина "День рождения покойника", опубликованной впервые в журнале "Трезвость и культура" в 1986 году. В тексте упоминаются такие реально существующие топонимы как Вологда, Череповец, Нюксеница. Но и топонимы вымышленные, вроде Чертовца, в котором живёт главный герой, матрос самоходной баржи Василий Пепеляев, тоже что-то сильно напоминают...

Повесть эта написана в фантасмагорически-юмористическом ключе, языком, в котором присутствует масса разных прикольных выражений, взятых прямо из жизни, что называется, из гущи народной. И народ там показан без особых прикрас, в виде тоже прикольном, а иногда и не совсем приглядном. Вместе с тем, живописуя незадачливые похождения своего героя, автор испытывает к нему явную симпатию. Я был даже удивлен тем, что жизнь "в совке" показана с явным стёбом, но вместе с тем без презрения и высокомерия и уж тем более без ненависти к жителям этого "совка", характерных для сочинений некоторых очень даже маститых авторов последних двух-трёх десятилетий...

Повесть я бы назвал ещё и философской. Посмеивась над неказистостью тогдашнего расейского бытия, Головин сумел заглянуть, что называется, за грань обыденного. 

При чтении меня пробило неожиданно на самую настоящую ностальгию по изображаемому времени - хотя с главным героем у нас, казалось бы, мало общего... 

Прочитать краткую биографическую сводку и текст повести можно здесь. 

Выбрал эту книгу по принципу - подальше от современности. Однако ошибся, переклички с сегодняшним днём обнаружились и в этом приключенческом романе.

Как известно, это продолжение "Трёх мушкетёров"; о том на сколько лет действие передвинулось во времени, говорит само название. Многие герои - те же самые, только у них поменялись взаимоотношения друг с другом, по крайней мере, чисто внешне, на первый взгляд. Так Д'Артаньян и Портос оказываются в одном лагере, Атос и Арамис - в другом. Определённые метаморфозы произошли также и с их слугами.

Но вновь события происходят не только во Франции, но и в Англии. А там как раз революция! Буржуазия свергает короля.

Автор на стороне королей и дворянства, совершенно не жалует революционную буржуазию, пивоваров, как он их не раз называет.

Читая книгу, пытался понять, в чём же секрет её занимательности. По нынешним меркам - ни ужасов, ни крови, вообще никакого натурализма. Зато очень легкий слог. И тонкий французский юмор. Герои, положительные, вызывают желание быть похожим на них. Потребности в сложной психологии, мрачном, суровом и даже жестоком реализме при чтении напротив не возникает. Словом, талантливо этот квартерон писал! Нынешние так уже не могут.

В компании продолжается так называемая "оптимизация". Сейчас под её нож попадают, как это ни прискорбно, женщины вполне ещё трудоспособного возраста, а из мужчин - достигшие почтенных степеней пенсы. Так среди них оказался наш товарищ - в этом году ему стукнет или уже стукнуло 64 (как в битловской песне Маккартни -When I'm sixty-four ). Всю жизнь водя дружбу со спортом, хотя и не отличаясь сложением Арнольда Шварценеггера, получив уведомление о том, что в День Дурака он уже не работает, коллега записался на приём к генеральному директору. Время ожидания он с пользой употребил на посещение магазина спортивных товаров, в котором купил двадцатичетырёхкилограммовую гирю. Затратив некоторое количество мускульной энергии на ручную транспортировку увесистой клади и энергии психической - на убеждение в своих абсолютно мирных намерениях бдительных  "гоблинов", несущих службу на проходной, с этим снарядом уже почти готовый неработающий пенсионэр явился прямо в приёмную директора.

К сожалению, самого генерального он не застал и был перенаправлен к одному из его замов. Речь нашего героя была там крайне проста.

"Я работаю уже сорок лет! - сказал он. - А сейчас выжму эту гирю сорок раз". И выжал. После этого добавил: "Можете повторить".

По слухам, офигевший от такой демонстрации зам находился в кабинете не один... Совершенно раздавленный морально, он не мог не смилостивиться и пообещал ветерану то, что после "оптимизации" в основной компании тот будет трудоустроен в типа, небольшой её филиал...

Решение, на мой взгляд, показывающее полную тупорылость нашего менеджмента. Сорок раз выжатая гиря - это, конечно, результат. Вот только на работе результаты нужны несколько иные. Проработав энное количество лет на своём месте, коллега накопил солидные знания и опыт - ценные именно на этом месте. В новых же условиях сей багаж, скорее всего, окажется малоприменим. 

Сегодня смотрел довольно-таки серьёзное кино: "Иваново детство" Тарковского (ни разу этот фильм прежде не видел, хотя с повестью Богомолова знаком) и "На войне как на войне" Трегубовича. Эту картину напротив смотрел многократно и с удовольствием и одноимённую повесть Виктора Курочкина , литературную основу, тоже читал. 

При просмотре работы Тарковского отметил, что война показана необычно. С одной стороны есть какая-то эстетизация всего происходящего, даже неприятного и страшного. Напомнило живопись,  ту её разновидность, что преподносит действительность в облагороженном виде, убирая те детали, которые не работают на впечатление, и при этом как бы сгущая краски, делая более отчетливыми силуэты, очертания. Необычно, конечно, и то, что в центре сюжета судьба и личность ребёнка, ставшего активным бойцом на войне (и являющегося, конечно, жертвой войны). Второстепенные персонажи тоже очень выразительны - капитан Холин, старший лейтенант Гальцев, Катасонов - "многослойные", многомерные личности. Финал какой-то по-настоящему гнетущий. Осязаемо показано, каких людей мы потеряли на той войне. И благодаря кому.

Фильм Трегубовича, известный чуть ли не наизусть, тоже смотрел с интересом. Какая-то особая, располагающая атмосфера в этой картине... Хотя и без "эзотерики" Тарковского, и даже с легкой сказовостью (сказочностью), я бы сказал. 

Думал над тем, почему сейчас так уже не могут снимать. Нынешние мэтры кино утратили ту естественность, что была присуща мастерам советского кино; главное, им нечего сказать, потому они пытаются выехать за счет "поразительного" и "занимательного", как это называл Лев Толстой, применительно к литературе. И всё же, всё же дело не только в этом. Потеряны даже мимика, интонации, жесты - которые делают старые фильмы такими достоверными... 

Сейчас не воспринимаю ни серьёзные тексты, ни серьёзные фильмы - по понятным причинам, голова другим забита. Читаю и смотрю исключительно только приключенческое-фантастическое. В частности, "Двадцать лет спустя" Дюма, а из фильмов вот - вместо серьёзного Антониони - посмотрел советский мини-сериал в 3 частях. Очень-очень недурственно - если принять во внимание, что никакой компьютерной графики в 75 году не было, да и вообще больших средств на съёмки, наверно, не выделяли. Но впечатлили как музыка Зацепина, так и видеоряд. Порадовала и отличная сохранность картинки...

Сегодня вдруг пришла в голову одна очень неполиткорректная мысль. По поводу... Нет, не несчастной Украины. Чуть более локальная.

Отчего дедушки-бабушки так любят нянчиться-возиться с внуками? Радуются их первым шагам, их первым словам... Как бы светлая, гуманистическая черта... Ну а я до такого додумался: это энергетический вампиризьм. Старшему поколению греют сердце эти маленькие победы. Они как бы купаются в этом свете, в этом тепле. У них самих подобных побед уже никогда не будет...

На эту тему можно диссертацию написать. И не одну! Да, наши СМИ и врут, и недоговаривают, - к этому мы уже привыкли. Но оказывается, "демократические" западные СМИ могут делать это с неменьшей наглостью. 

Буквально вчера в студийном сюжете англоязычного канала France24 выступала некая Нина Л. Хрущева, associate professor каких-то наук какого-то там института политики, fellow чего-то там. Предполагал, что это внучка Первого Секретаря ЦК КПСС, отправленного в оставку в 1964 году. Нет, оказывается, правнучка! Так вот, эта Nina L. Khrushcheva сначала всячески злорадствовала по поводу того, что нынешняя ситуация на Украине - большое поражение Путина. Всячески клеймила его за советский империализм и проч. А потом начала рассказывать про прадеда. Мол, он так любил украинский народ, что и сам хотел бы быть украинцем. Вот только про то, что именно под руководством Хрущёва Украина прошла через самые жестокие репрессии, правнучка промолчала... Про то, что именно этот будущий демократ был самым рьяным исполнителем сталинской воли. А потом, чтоб загладить вину, подарил Украине Крым. Тем самым заложив гигантскую бомбу замедленного действия в этом регионе. 

Иными словами, западный зритель из этого рассказа узнал, какой нехороший и бездарный нынешний российский лидер. Но при этом остался в неведении относительно того, кому мы обязаны многими нынешними бедами. 

А сегодня посмотрел интересный сюжет в передаче англоязычной Дойче Велле. Про тех таинственных gunmen, что захватывают в Крыму важные объекты. Евромайданщики считают их российским спецназом. Действительно, упакованы капитально - в камуфляже, брониках, с автоматами, а некоторые и с пулемётами. Морды - просто "натовские". Хотя и прикрыты масками (вообще-то "натовская морда" - такое выражение было у моего бывшего коллеги, бывшего военного; означало, конечно, крайнюю степень брутальности).

У одного из этих универсальных солдатиков (кстати, по-моему, как раз без маски) корреспондент взял типа интервью . "Мы не потерпим в Крыму радикалов, фашистских..." - начал свою речь боец. При переводе слово "фашисткий" не прозвучало. Западный зритель не должен знать, что хотя бы какую-то часть взявших в стране верх "протестеров" их оппоненты считают фашистами!

Перепост записи от 02.06.2009. 

Слышал такое, что в самой Германии Ремарка считают второстепенным писателем. У нас же в России он до сих весьма популярен, и не ошибусь, если скажу, что роман "Три товарища" принадлежит к числу самых любимых русским читателем произведений. Лично для меня эта любовь несколько удивительна, но в общем-то вполне объяснима.

Роман был написан в 1938 году, в СССР - опубликован двадцатью годами позднее (на память сразу приходит эпизодик в кинохите конца 70-х - начала 80-х - "Москва слезам не верит" - героиня Муравьёвой с книжкой из серии "Зарубежный роман ХХ века": сейчас вся Москва читает; Меньшов, наверняка, отбирал для фильма самые характерные приметы времени...). Да, очень даже понятен тогдашний русский восторг при читательском погружении в жизнь в Веймарской республике: мы и сами ещё не оправились толком от войны, от сталинщины, а тут читателю показывали схожую (хотя в чём-то по-западному и приглаженную) неустроенность.

Добродетельные проститутки, только и мечтающие, как свалить с панели к семейному очагу; добродушные громилы, которые получив хорошенько в бубен, немедленно проникались симпатией к противнику (вместо того, чтобы по-нашенски, улучив момент, воткнуть в отместку нож в спину...), весьма мужественное распитие в неограниченных количествах и отнюдь не малыми дозами рома, коньяка и прочих "романтичных" напитков - как это должно было импонировать нашему человеку!

Потом, какие у героев были профессии - уж точно, не кочегары и не плотники - автомеханики, автогонщики... И как они стояли горой друг за друга - о такой дружбе в реальной жизни большинство может только мечтать, а через книжку - происходило приобщение... Словом, разделяя во многом мнение о Ремарке Набокова (ударно-бездарная книга - так он сказал о "Западном фронте"), находя многое даже в "Трёх товарищах" довольно топорным, примитивным по исполнению - в сравнении с творчеством современных ему русских авторов (Газданова, Мариенгофа, уж не говорю про Набокова), считаю однако, что немецкий писатель сумел в своём романе затронуть если и не самые тонкие, но зато, быть может, самый звучные струны человеческой души. Любовь, дружба, товарищество - этого так не хватает и нам, людям XXI века. И мы всё так же не защищены от потери близких людей...

Перепост записи от 05.11.2013. Оказывается и это должно пропасть! А ведь я дубля не делал. - Дело в том, что накануне выдался пост по "Запискам охотника" Ивана Сергеевича - пост крайне богатый на комменты. Я же подчищал что-то в блоге, какие-то зачем-то возникшие клоны нового поста - возникшие из-за тупости мэйла, конечно, - и случайно стёр и этот богатый пост. Тоже из-за тупости мэйла, конечно. Потому что если бы всё работало как положено, то... то и не надо было бы ничего подчищать. Да и сам процесс стирания был бы элементарно простым. 

С огромным трудом восстанавливал потом комменты - по сохранившемся в ящике извещениями рассылки. Кое-что правда всё равно пролало... В общем вот так. 

Попробовал восстановить вчерашнюю дискуссию. Форма представления, может, и не самая удобная, но, думаю, разобраться возможно.

Оксана Самоенко (далее ОС) 03-11-2013 18:34
Разве Певцов не было в школьной программе?
А с реформами Петра- верно и нельзя было иначе.
Татьяна Копаева (далее ТК) 03-11-2013 18:37
К Тургеневу равнодушна как-то, а вот его "Записки" люблю, они мне больше чеховских рассказов нравятся, нет в них чеховской желчи, а лишь недопонимание барина, которое не только забавляет, но и заставляет задуматься...
ТК (ответ на реплику ОС про реформы Петра) 03-11-2013 18:38
Да можно было, другое дело что захотелось интегрироваться в Европу побыстрее.
ОС (ответ ТК) 03-11-2013 18:45
Нет, Татьяна, иначе, его бы убили.
Игорь Смирнов (далее ИС) (ответ ОС на вопрос про Певцов) 03-11-2013 18:36
Помню только "Бежин луг" и "Бурмистра"...
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 18:47
Возможно, это зависело от учителя. Нас Певцами достала она тогда.
ИС (ответ ОС на реплику про то, что иначе Петра бы убили) 03-11-2013 18:46
Его вроде и так убили... отравили?
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 18:51
Но кое- что он успел сделать. Рановато убили, но процесс извратили, хотя и не прекратили.
ИС (ответ ТК на самую первую её реплику) 03-11-2013 18:41
Почему же недопонимание, Татьяна? Что он там недопонял?
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 18:53
А разве может барин понять крепостного? И Тургенев об этом довольно-таки честно говорит, насколько я запомнила.
Вот ведь, раззадорили, даже цитаты искать стала
– А скажите-ка, Лука Петрович, правду, – сказал я между прочим, – ведь прежде, в ваше-то время, лучше было?

– Иное точно лучше было, скажу вам, – возразил Овсяников, – спокойнее мы жили; довольства больше было, точно… А все-таки теперь лучше; а вашим деткам еще лучше будет, Бог даст.

– А я так ожидал, Лука Петрович, что вы мне старое время хвалить станете.

– Нет, старого времени мне особенно хвалить не из чего. Вот хоть бы, примером сказать, вы помещик теперь, такой же помещик, как ваш покойный дедушка, а уж власти вам такой не будет! Да и вы сами не такой человек. Нас и теперь другие господа притесняют; но без этого обойтись, видно, нельзя. Перемелется – авось мука будет. Нет, уж я теперь не увижу, чего в молодости насмотрелся.

– А чего бы, например?

ИС (ответ ОС на реплику про изучение Тургенева в школе - Возможно, это зависело от учителя.) 03-11-2013 18:50
Возможно. В 9-м классе, кажется, как взялись за "Отцов и детей", так уж ни на что другое больше не отвлекались.
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 18:54
Да, изучали, так изучали. Зато теперь, как у мамы в сериалах убьют кого, сразу вывод: значит, автор не знает, что с ним делать.

ИС (ответ ТК на её реплику про «интеграцию» - интегрироваться в Европу побыстрее) 03-11-2013 18:44
Ну это какой-то совершенно современный взгляд на тогдашние дела, проекция нашего нынешнего отвращения... Разве война России со Швецией была "интегрированием в Европу"?
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 18:55
Ах, простите, но и разговор о том, что реформы Петра - благо, это тоже взгляд отсюда уже, из нашего времени, а в своё время, ну совсем не были популярными у народа, эта "немчина"
ОС (ответ ТК на предыдущую реплику) 03-11-2013 18:59
Ну, давайте вспомним определение Ленина, что реформы Петра писаны кровью.
ИС (ответ ОС на реплику про то, что реформы Петра извратили) 03-11-2013 18:54
Вот именно! Преемники были похилее, чем он.
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 19:01 Тем не менее, он начал и мы живём уже в послепетровской стране, а не в ельциновской или путинской.
ТК (ответ ОС на реплику про Ленина - давайте вспомним определение Ленина) 03-11-2013 19:04
Честно, не поняла зачем Ленина вспоминать, если и без него известно что Пётр был более грозным чем Иван IV даже.
ТК (ответ ОС на реплику про послепетровскую страну) 03-11-2013 19:07
А Разве Екатерина II меньше реформ ввела, почему же именно послепетровская?
ИС (ответ на реплику ТК с цитатой из Тургенева – про недопонимание) 03-11-2013 19:02
Таня, так это не о крепостных речь! Здесь автор беседует с однодворцем (рассказ "Однодворец Овсяников"). Однодворец - это что-то промежуточное между крестьянином и дворянином. Крепостными они не были. А Овсяников имеет в виду то, что нравы за последнее время смягчились. Тургенев писал "Записки" в конце 40-х. Овсяников, наверно, имеет в виду 20-е или 10-е. По-моему, он отца или деда автора упоминает, как тот тиранил его отца. На момент создания рассказов такое безобразие уже отошло в прошлое.
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 19:13
Игорь, мне трудно сейчас дословно доказывать, читала давненько уже, поэтому помню лишь впечатление общее, да и про крепостного и барина я сказала лишь чтобы подчеркнуть разницу, как сейчас между городскими жителями и деревенскими, даже если городские в деревне живут, но дачниками, так вот Тургенев - типичный "дачник", но это лучше чем хождение в народ Толстого - это я про недопонимание.
ИС (ответ на реплику про реформы) 03-11-2013 19:11
Но результат-то, пусть и не тот, на который прицеливались, был достигнут. Ведь золотой век русской литературы - тоже результат реформ Петра. А проводили их многие исполнители. Среди них большинство - либо карьеристы, либо равнодушные. Как и всегда. Но разве плохо то, например, что мы сейчас больше едим картошку, чем репу? А ведь картофельные бунты были... (предвижу, впрочем, возражение, что картошка - продукт совсем не полезный...)
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 19:17
Ну вот, сами же всё предвидите и кто знает, насколько по другому сложилось бы в стране, если бы..., но история не знает сослагательного наклонения
Кстати, про картофель - мы сейчас тоже на фаст-фуд подседаем и тоже интегрируясь дальше в Запад.
ИС (на реплику про то, почему Пётр, а не Екатерина) 03-11-2013 19:19
Петр определил это направление. Не было бы его - и Екатерины Второй бы не было.
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 19:21
Ну, договорились, называется..., а если бы варягов на царство не позвали, то и Петра бы не было.
ОС (ответ ТК) 03-11-2013 19:43
Кстати, слышали, варягов не было.
ОС (ответ ИС на то, что Екатерины не было бы) 03-11-2013 19:45
Возможно, была бы, но совсем другая.
ИС (ответ ОС на реплику про послепетровскую Россию) 03-11-2013 19:16
В общем - да. Настрой на прогресс, на развитие при Петре был задан. Именно при Петре!
ТК (ответ ОС на реплику про Петра и Екатерину) 03-11-2013 19:07
А Разве Екатерина II меньше реформ ввела, почему же именно послепетровская?
ОС (ответ ТК) 03-11-2013 19:52
Ну, Игорь Вам ответил. Реформы Екатерины были продолжением. В старой России её бы и на порог не пустили.
ИС (ответ ТК на то, что Тургенев – дачник) 03-11-2013 19:33
Тургенев - не дачник, Татьяна! Он помещик. Мать, которого прославилась своей тиранией по отношению к крепостным (вероятно, меньше, чем мать Салтыкова, но тоже...). А Тургенев сделал немало послаблений своим крестьянам. С его стороны я никакого недопонимания не увидел. Он - барин. Но в отличие от тех самодуров, которых он обрисовал в некоторых рассказах "Записок", он - образованный (не просто образованный, а очень, таких было мало). Он видит в крепостных людей - с всеми сильными и слабыми сторонами. Он открыл в них те богатства души, о которых они и сами не догадывались. Так что уж какое недопонимае... Недопонимали они его. Для них он был просто очередной барин. Ну просто добрее других. А уж тонкостей разглядет они не могли. Ну вот не могли, и всё! В силу ограниченности воспитания, отсутствия образования. Просто привычки к такому всматриванию в человека. Подобные умения придут к крестьянам гораздо позднее - когда из их среды начнут выдвигаться люди равные лучшим представителям дворянства.
А Толстой ещё в раннем рассказе "Утро помещика" показал, что его Нехлюдов не всё понимает в крестьянах. Но сам-то автор понимал - иначе как бы он смог это показать? Хождение в народ у Толстого было уже позднее. Это какая-то болезненная реакция, наверно, была. Ответ на разочарования в жизни, в возможности к нравственному совершенствованию. Т.е. такой эрзац. Но и тогда Толстой крестьян прекрасно понимал. Просто малость идеализировал...
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 19:57
А вот не согласна - дачник, Игорь, самый настоящий и все эти словеса о том, что просто его недопонимали сами крестьяне, это тоже слова дачника. Те, кто никогда не жил так как живёт крестьянин, никогда его не поймёт - "в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань". Про Толстого и вовсе говорить в этом ключе нечего, пусть это сейчас и не модно, такие разговоры, но классовость, она была и есть, никуда от неё не деться и всё это "хождение в народ" и его понимание, всего лишь игра барчуков.
ОС (ответ ТК на реплику про Петра и Грозного) 03-11-2013 19:59 Не был Пётр грознее Ивана. Тот был маньяком государственного масштаба, а с Петром можно было разговаривать, не боясь.
Ленин? Потому, что и без него известно. ...
ИС (ответ ТК по поводу интеграции и фастфуда) 03-11-2013 19:42
В случае Петровских реформ как раз легко просчитать - какие пробелы бы возникли в... русской литературе. Не было бы Пушкина. Потому что не было бы Арапа. Не было бы Толстого. Потому что не было бы графов, Их Пётр ввёл. Да и Достоевского, скорее всего, не было бы тоже. Россия и сейчас страна во многом азиатская. А без Петра она бы стала непроходимо азиатской. Никакой светской литературы, никакого образования для разночинцев бы не было, по крайней мере ещё пару столетий. Посмотрите на республики Средней Азии. Вот это и был бы наш путь. Только эти республики входили в Советский Союз, и сейчас рядом с ними Россия. А представьте, что ничего этого не было бы. Так что Азия была бы просто голимая!
А фастфуд - это немножко из другой оперы. Запад ведь не под дулом пистолета заставляет это есть. Многим нравится.
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 20:00
Да из одной это оперы, лишь действия разные...
Ладно, азиатские республики - их развитие вас не устраивает, а Япония, что пошла своим путём, не европейским?
ИС (ответ на реплику про варягов и Петра) 03-11-2013 19:46
Да это кстати не так важно. Между варягами и Петром - где-то 1000 лет. Между Петром и Екатериной и ста не будет. Ну не было бы немецких принцесс на Московском троне, если б Петра не было. Просто по определению. Санкт-Петербурга бы не было.
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 20:01
А было бы что-нибудь другое и кто скажет, не лучше ли нынешнего?
ИС (ответ на реплику – почему Петр, а не Екатерина) 03-11-2013 19:56
А много в допетровской России было правительниц - женщин? Да ещё и немецкого происхождения. Екатерина-то Вторая в восемнадцатом веке не первой женщиной на российском престоле была.
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 20:02
Да- да, здесь мы с тобой солидарны.
ТК (ответ ОС на реплику про Грозного, Петра и Ленина) 03-11-2013 20:04
Да ладно вам диагнозы-то ставить, тем более Пётр был тоже не совсем здоров в этом плане..., может даже больше Грозного.
ОС (ответ ТК) 03-11-2013 20:23
Татьяна, давайте рассуждать. Была бы частная инициатива снизу, если бы Петра боялись до тряски? Вспомните знаменитые демидовские заводы. Кто их основал. Меньшиков кем был. Ломоносов, Черепанов.... Такое просто не мыслимо было при Иване Грозном. Чем и как определяется ценность правителя?
Знаете Бушкова? Писателя. Есть у нено толстенная книга о том, какой бы была Россия, если бы... Сталин, чьим кумиром был Грозный, оценивается там в духе сталинистов, но с одним я согласна. Если бы не он, мы бы за 50 лет его власти, не добились бы таких достижений, как космос, бомба и проч.
Так вот, Грозный, в принципе, не был способен на нечто подобное. Он хотел приструнить бояр, всё кончилось опричниной. Он хотел быть либеральным правителем, всё свелось к перебранке с Курбским.
Все они кончили шизофренией. И Сталин, и Грозный. Но от второго осталась Смута. А это дорогого стоит.
Написала и подумала, все они оставили Смуту.Только кнут и пряник Петра мог бы что- то изменить....
ИС (ответ ТК – по поводу Тургенева дачника) 03-11-2013 20:16
Да это мои "словеса", Татьяна! У Тургенева про это - напрямую - и буковки нет. Просто видно из описаний. "Те, кто никогда не жил..." - ну это чересчур пафосно. Агностицизмом каким-то попахивает. И Толстой шёл в народ не для того, чтобы его понять, а чтобы - уподобиться. И это был, конечно, "борщ". Чтоб уподобиться, надо было отказаться от всего дворянского. А на это Толстой решился только перед самой смертью.
И с "дачником" - тоже "борщ". Повторяю, он был помещик. И я так понял, прекрасно осведомлённый в тех способах хозяйствования и управления, которые практиковали тогдашние помещики. А возможно, и больше чем средний помещик. Все-таки образованный человек и в Европах побывал.
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 21:24
Игорь, но это же моя интерпретация, приближённая к дню сегодняшнему, так сказать, перевод свободный на язык современности.
ТК (ответ ОС на реплику про кнут и пряник) 03-11-2013 21:38
Так давайте и время приплюсуем, у нас сейчас ведь тоже всё не так как при Петре было, так зачем сравнивать-то так. При Петре было не так как при Грозном..., а как бы ещё могло бы быть, ведь время идёт не останавливаясь и многое меняется с временем.
Да ещё кто у кого кумиром был..., это и вовсе...,- если Гитлер Ницше уважал, так и Ницше "втопку"
А уж про шизофрению, тут и вовсе извините - приём не только не корректный...
ОС (ответ ТК) 03-11-2013 21:55
Нет, к, счастью, Ницше оценен был по достоинству ещё во времена Советского Союза. Его сестра переврала философа в угоду Гитлеру.
А диагноз Ивана IV- официален. Время нельзя не учитывать, Вы правы. Вопрос немного иначе был поставлен. Мог ли Иван Грозный сыграть прогрессивную роль в истории страны. И, не просто прогрессивную, а встать во главе реформ, подобных петровским?
ТК (ответ ОС) 03-11-2013 22:01
Ну нет, вопрос стоял не так совсем, а изначально началось с того, что Пётр был даже боле грозен чем Иван Грозный, а уж затем мы к этим словам и реформы нацепили и шизофрению...
Официальным такой диагноз не может быть поставлен Грозному - в те времена не было ещё такого диагноза, поэтому давайте не будем подгонять факты под удобную трактовку.
ОС (ответ ТК) 03-11-2013 22:11
Это Вы так вопрос поставили. Мало кому приходит мысль их сравнивать, а диагноз ставится, конечно сейчас, но серьёзными людьми.
ИС (ответ на то, что было бы, если б не было Петра) 03-11-2013 21:56
Чтоб оставалось как при Петре - это было б весьма странно... Нынешняя действительность - отдалённое последствие деятельности Петра. А Оксана говорит о том, чего не было бы, если б не было Петра. Частной инициативы, в частности (простите за каламбур). А без этого не было бы и капитализма, не было бы и рабочего движения. Не было бы и Советского Союза с достигнутой в нём - на каком-то этапе - всеобщей грамотности. Вы скажете, да ведь было бы что-нибудь! Конечно, было. И я уже об этом говорил. Посмотрите на африканские страны, где до сих пор правят вожди. И всё же прогресс этих стран тоже коснулся - потому что не мог не коснуться. Ведь полной изоляции не было, были всякие проклятые колониалисты. Словом, Россия без петровских реформ неизбежно начала бы отставать в развитии (и не потому что бород бы не брили или кофе не пили, а вся материально-техническая база начала бы отставать). И проклятые западники так или иначе когда-то да начали бы такую страну колонизовать. Да и они в сбывшейся истории не раз пытались! Тот же Карл 12-й горазд был хорошие куски у России оттяпать. Но самыми страшными были, конечно, нашествия Наполеона и Гитлера. Привожу их просто как пример устремлений Запада в Россию - т.е. это не есть какая-то выдумка, которую я тут сходу изобрёл. В принципе такую же экспансию мы видим в новейшее время, в том числе и экспансию столь ненавистного Вам фастфуда. Причина-то банальна. Был бы у нас хотя бы к началу 90-х по-настоящему приличный общепит (именно приличный!), разве так бы на этот фастфуд повелись?
ТК (ответ ИС) 03-11-2013 22:11
Да что же такое, что всё передёргиваете и всё к Петру сворачиваете, я ведь говорила про время: между правлением Грозного и Петра, Петра и дальше до времени нынешнего...
ТК (ответ ОС на реплику про диагнозы) 03-11-2013 22:14
Действительно..., а мы будем верить в тот диагноз, в какой нам удобнее верить...
ОС (ответ ИС на реплику про фастфуд) 03-11-2013 22:20
Дался вам этот фастфуд. Вообще, спор некорректный, из цикла, что было бы, если бы. С таким же успехом можно выяснять, что и как было бы, если, бы Лжедмитрий провёл свои реформы, Борис Годунов тоже хотел стать реформатором. По этой причине и написала, что убили бы...
ОС (ответ ТК на оценку диагнозов) 03-11-2013 22:25
Татьяна, а как Вы оцениваете роль Грозного в нашей истории?
ИС (ответ на реплику про Грозного и Петра) 03-11-2013 22:29
А что, от Грозного до нас много чего дошло? (ну кроме самых общих принципов, типа: всяк сверчок знай; инициатива наказуема; старшим не заглядывают... и т.п.). Грозный слишком далёк от нас, отделён несколькими эпохами. С таким же успехом можно говорить: от Дмитрия Донского - и до наших дней. От Ярослава Мудрого -. А влияние деятельности Петра - вот оно, рядом. Ведь все наши прогрессивные идеи выросли из идей века 19-го. А такого 19 века без петровских реформ бы не было. Впрочем, я уже повторяюсь...
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 22:38
Игорь, по сути, от Грозного до нас дошло больше, чем от Петра. Пётр не смог уничтожить идолопоклонства, местничества, прихлебательства, лизоблюдства, хамства, отношения к низшему по социальной ступеньке, как к недочеловеку....
ИС (про фастфуд) 03-11-2013 22:38
Про фастфуд - это я так, к слову. Но если задуматься серьёзнее... Ведь наш поздний советский общепит действительно был кошмарен! В Москве 89-го года я ехал на другой край города, чтоб поесть без толчеи и более менее сносно В Питере 90-го в центре, на Невском, работали только какие-то тошниловки и рыгаловки (прошу прощения за терминологию!). В Харькове 90-го - а это второй город советской Украины - в столовых стаканов не было, пили из баночек из-под майонеза. Не мудрено, что появившиеся Макдональдсы с их организацией, пропускной способностью (и способностью дать посетителям набить живот) могли кому-то показаться чем-то этаким (кстати, я ни разу в подобном заведении не был, хотя в мае у нас тоже Макдональдс открылся)....
А если бы народ и впрямь привык к приличному обслуживанию в столовых, приличной кормёжке и т.п., - ну что бы тогда ему этот американский метод ускоренного питания? Ведь лозунгом советского общепита было: не хочешь - не ешь! Ну что тут ещё добавить можно?!
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 22:42
Тема: Re: Иван Тургенев "Записки охотника"

Не, Игорь. Давай так. Если бы народ привык к привычной кормёжке, зачем бы ему хвалёный американский образ жизни.
Евгения Славороссова (далее ЕС) 03-11-2013 22:48
А какой язык! Читать Тургенева наслаждение...)
ТК (ответ ОС на вопрос о роли) 03-11-2013 22:49
Хороший вопрос, Оксана!
Лично я вообще не оцениваю личность в истории, просто удобнее найти "стрелочника" всегда, а один человек историю не делает, всё-таки живём мы в обществе и при Грозном было общество и теперь и именно влияние всего общества делает историю, а уж потом мы для облегчения выбираем одного, так сказать, символ эпохи. А конкретная роль Грозного в нашей истории на мой взгляд заключена именно в том, что он "грозный", в переводе на простой и понятный язык - авторитарное правление и порядок, основанный на страхе перед грозой наказания. То что витало в обществе тогда и что до сих пор не уходит, так и витает до сих пор. Впрочем, как и Петра выбрали реформатором и либералом, кем он по сути не являлся вовсе, но... тоже символ. Нам же нужны символы.
ИС (ответ ОС на реплику про борьбу Петра и Грозного) 03-11-2013 22:44
Так я о том и говорю! Но не факт, что всё вышеперечисленное получило ход только при Грозном. В лучшем случае - расцвело. А ведь существовало и прежде.
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 22:52
Увы. Но Грозный пытался с этим бороться, но получилось по принципу Виктора Степановича незабвенного.
ИС (ответ ЕС) 03-11-2013 22:51
Да, изображал он прекрасно - особенно в тех рассказах, что я перечислил. В первую очередь - картины видишь. Ведь хороший язык (по-настощему) - тот, который не замечаешь... )))
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 22:55
И рассказы просто блестящие. Может быть, лучше некоторых его романов...)
ОС (ответ ТК на оценку личности в истории) 03-11-2013 23:00
Пётр не был реформатором? Просто символ реформы. Хорошо, что не имитатаром....
Зачем же Вам этот спор вообще?
ИС (ответ ЕС) 03-11-2013 22:58
Некоторые - точно концентрированные романы.Вообще его романы - для меня ещё впереди.
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:00
Тургенев и Бунин - лучшие стилисты...)
ИС (ответ ОС – про кормёжку) 03-11-2013 22:47
Это если брать шире. Понимая под кормёжкой весь спектр того, что можно взять от жизни, и законным путём, с соблюдением уголовного кодекса.
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 23:03
Можно и так, но я имела ввиду именно кормёжку. Как в мультфильме. Таити, таити, нас и здесь неплохо кормят.
ИС (ответ ОС на реплику про неудачу реформ Грозного) 03-11-2013 22:54
Потому как методы не совсем соответствовали заявленным целям (или - совсем не соответствовали).
ОС (ответ ИС) 03-11-2013 23:05
Ну, всё, на что был способен.
ИС (ответ ЕС) 03-11-2013 23:07
А как же Владимир Владимирович? (понимаете, что имею в виду не Путина). :)
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:12
Но это уже эмиграция и модернизм..)
ИС (ответ ЕС) 03-11-2013 23:14
Но ведь и Бунин этот период захватил...
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:23
Но он более классичен...)
ИС (ответ ЕС) 3-11-2013 23:25
Я сам как-то раз сказал так: Набоков пошёл дальше Бунина. А потом задался вопросом: а нужно ли было? Бунин вовремя остановился.
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:30
Да, Бунина можно назвать совершенством...)
ИС (ответ ЕС) 03-11-2013 23:33
Вершиной русского литературного языка (в смысле, его стиль). Нынешние, увы, не превосходят...
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:35
Совершенно согласна... Даже приблизиться не могут...(
ИС (ответ ЕС) 03-11-2013 23:43
Приближающиеся однако есть - Юзефович, Крусанов, Постнов... На мой взгляд.
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:47
В некотором приближении и только...)
ИС (ответ ЕС) 3-11-2013 23:54
Такого внутреннего олимпийского благородства ни у кого из перечисленных, конечно, нет. Нынешние - душевно как-то поиздёргались, суета всех заедает...
ЕС (ответ ИС) 03-11-2013 23:56
Олимпийское благородство! Замечательное определение...)))
ИС (ответ ЕС) 04-11-2013 00:02
Ещё тридцать лет назад кто-то из тогдашних "сорокалетних" сравнил прозу классиков с плавным парящим полётом (как-то так). А сочинения своих современников - с прыжками в высоту (примерно так). )))
ЕС (ответ ИС) 04-11-2013 00:12
"Эль кондор пасо"...)))
ИС (ответ ЕС) 04-11-2013 00:22
Надо взять на заметку... Возможно, использую в ленте. Как ни странно, советские слушатели имели дело больше с англоязычным вариантом этой латиноамериканской песни - в исполнении Саймона и Гарфанкела (Гарфункеля). )))
ЕС (ответ ИС) 04-11-2013 00:28
На испанском языке лучше...)))
ИС (ответ ОС – про Грозного) 03-11-2013 23:12
Да, у каждого - свой потолок. В том числе и у вожаков.
ОС (ответ ИС) 04-11-2013 20:22
Вожак- не вождь и не руководитель. Бедный Йорик....



PS. Кое-что, возможно, пропало бесследно… что ж…

Считается, вроде бы, то ли самой известной, то ли самой лучшей историей из цикла про Холмса. Не помню, читал ли эту повесть на русском. В силу того, что вообще довольно прохладно отношусь к детективному жанру, прошел мимо многого из того, по чему сходили с ума люди вокруг. И даже знаменитый сериал с Ливановым и Соломиным был мною пропущен. Может, и потому что во время премьерных трансляций я сначала вообще не смотрел телевизор, а потом только пару раз в неделю - субботнюю программу "Время" да "Служу Советскому Союзу" на следующее утро. 

Сейчас прочитал "Собаку" с большим интересом и удовольствием. Всё-таки Дойл на самом деле классик и сюжет выстроил весьма искусно. 

И ещё возникли следующие мысли. Всё-таки какие-то фрагменты сериала Игоря Масленникова я сумел посмотреть! В том числе из "Собаки" - было это буквально в эти новогоднии каникулы. Так вот, оказывается, телевизионные персонажи, созданные Михалковым, Адабашьяном и Янковским совершенно не похожи на свои литературные прототипы. У автора сэр Генри, Барримор, Стейплтон - другие. Не только ростом, но и своими манерами. По большому счёту, и главные герои - Холмс и Уотсон (Ватсон) - ведут себя как-то иначе, нежели Ливанов и Соломин в этих ролях. И дело даже не в том, что их аглицкая речь не ложится на голоса советских актёров... нет, у них, по-моему, даже мимика иная... 

И напрочь отсуствует в оригинальном тексте знаменитая фраза "Овсянка, сэр!" А как она должна была звучать в случае того, если бы? "Your porridge, sir!"?... Возможно...

Перепост записи мэйловского блога от 17.08.2008. (самой первой в том блоге!)

В настоящее время самым интересным западным автором для меня является Уильям Бойд, британский шотландский писатель. Интереснее Х.Мураками, Дж.Ирвинга, Голдинга, Ишигуро и др. К сожалению, насколько мне известно, на русский переведены только три его книги - "Браззавиль-бич", "Броненосец", "Нутро любого человека" (отдельное спасибо за такой перевод названия С.Ильину; вообще-то в оригинале это - "Any human heart", можно было превратить и в... "Душа любого человека"; ну да ладно...) В оригинале читал также "Stars and bars" и " On the Yankee Station". Если кому есть что сказать, прошу откликнуться.

И далее перепост записи от 15.02.2009. 

Вышедший в 1981 году роман "Хороший человек в Африке" стал своего рода визитной карточкой британского шотландского (родившегося вообще-то в Гане) писателя Уильяма Бойда. Это была его первая книга, на обложках последовавших за ней указывали: автор "Хорошего человека в Африке"... По-русски роман, насколько мне известно, ещё не напечатан. Закончил читать "пингвиновское" издание вчера вечером, потрясён... в растерянности... at a loss, как говорится. Но всё же попробую.

Действие происходит в Кинджандже, одном из штатов некой страны на Среднем Западе Африки, главным образом в столице этого штата городке Нконгсамба, в период, судя по нескольким упоминаниям, американской агрессии во Вьетнаме. Главный герой романа - Морган Лифи, первый секретарь местного Представительства Великобритании, довольно рыхлый и мешковатый мужчина тридцати четырёх лет от роду, вечно попадающий в разные нелепые передряги, расхлёбывающий кашу, заваренную другими, огребающий шишки, предназначенные опять-таки другим... прирождённый неудачник, одним словом. Но - не лишённый амбиций. Поначалу мне он напомнил кого-то из "рассерженных" персонажей молодёжных английских романов 50-х ещё годов - Джо Ламптона из "Пути наверх" Брэйна, особенно же счастливчика Джима из одноимённого произведения Кингсли Эмиса. В отличие от довольно скучного, безъюморного Ламптона, оба показали себя довольно прикольными чуваками, с фантазией, причём, лидирует, конечно же, Лифи. По крайней мере, ситуации, в которые он попадает, куда более отчаянные. И мало того, они, эти абсурдные ситуации, ещё и пересекаются, накладываются друг на друга, и Лифи оказывается в двойном, а то и в тройном переплёте...

Вот пример одновременности нескольких проблем у него "на руках". В преддверии Рождества и приезда в город герцогини Рипонской необходимо убрать с площади рядом с местной "прачечной" тело туземной женщины, убитой молнией во время грозы. Местные жители отказываются принять в этом деле какое-либо участие, они, хотя официально и христиане, на поверку уважают больше традиционные культы. Громовержца Шанго, в частности, смягчить гнев которого можно только исполнением некоего обряда джу-джу. Вообще-то погибшая была при жизни служанкой в доме шефа Моргана - Артура Фаншо, но тот, всю жизнь прослуживший на Дальнем Востоке, преклоняющийся перед культурой тамошних народов и воспринявший перевод в Африку как персональное оскорбление, прикидывается не понимающим особенности местного менталитета и "делегирует" все полномочия своему подчинённому... Мне сразу бросилось в глаза то, что всю эту так называемую проблему легко можно было бы разрешить в момент её возникновения, если бы Фаншо додумался бы до удаления несчастного тела служанки собственноручно, так сказать, would lend a hand, вместе с первым секретарём Лифи, конечно, но нет... Не барское, видно, дело. Вообще, через этого героя второго плана, дипломата Фаншо, автор как бы показывает, от чего рухнула Британская империя: бездарность, неспособность переступить через устаревшие стереотипы, совершить решительное усилие в нужный момент. Тем не менее, Фаншо - босс Лифи, и он ещё до возникновения тупиковой ситуации с разлагающимся в африканской жаре трупом бедной женщины (кстати, по имени Инносенс - "невинность") поручил Моргану взять под контроль одного из местных политических лидеров.

Сделать из него, что называется, марионетку британского правительства. Дело в том, что в Кинджандже открыты залежи нефти, а фигуранту прочат пост министра иностранных дел в случае победы (и очень даже вероятной победы) Кинджанджийской Национальной партии, в которой он является важным функционером. Его зовут Сэмюэл Адекьюнл, он профессор местного университета, ведёт свой род от вождей, а по совместительству является тайным землевладельцем и бизнесменом, действующим через подставных лиц. И он оказывается не по зубам не только наивному, тупому и ограниченному Фаншо, но даже и Лифи, которого Фаншо публично именует "хорошим человеком", якобы знающим все местные "пружины" и "кнопки" (чтобы прикрыть собственную некомпетентность, естественно). Не Лифи диктует условия Адекьюнлу, а наоборот прирождённый политик Адекьюнл (несмотря на свои баки, подобные бараньим отбивным, и похожие на велосипедный руль усы, даже казавшийся мне весьма симпатичным поначалу - по контрасту со всей этой британской бледной немочью), задалбливая незадачливого дипломата всяческими поговорками, успешно шантажирует его, принуждая завести дружбу с другим британцем - доктором Мёрреем, с которым у Лифи, на его беду, крайне сложные отношения. Строгий, "правильный" во всём Алекс Мёррей вызывает у морально неустойчивого, податливого лёгким соблазнам Лифи прямо-таки ненависть. И удалось ему вроде договориться с высокомерным врачом сыграть в гольф, как вся эта история со служанкой Инносенс наметившуюся было удачу и подкосила. Отчаявшись найти хоть какую-либо помощь у местного населения, Лифи позвонил доктору, чтобы тот посодействовал в исполнении безнадёжной задачи. Но Мёррей отказал - вне его компетенции. Морган выдал ему тираду о клятве Гиппократа, назвал доктором на букву "ф" и шотландским ханжой...

Мало того, что переплёты, в которых оказывается Лифи, перекрещиваются, они и развиваются одновременно, параллельно, порой резко меняя свой курс, но к финалу ещё и сходясь в одну точку. Роман считается комическим, и действительно, при чтении было много смешных моментов. Хотя это и совсем не тот юмор, которым нас одолевают юмористы, заполонившие все российские телеканалы.
Лифи, казавшийся в начале каким-то совершенно плоским, даже не так называемым "маленьким человеком", а просто мелким человечишкой, по мере развития действия приобрёл какую-то глубину. Уже в своей первой книге Бойд показал себя не только мастером прихотливого, с неожиданными переплетениями и поворотами, стремительно развивающегося сюжета, но и тонким психологом. Портреты Сэма Адекьюнла, его жены британки Селии, доктора Мёррея - очень убедительны. Рисуя их, писатель как бы иллюстрирует высказанную доктором в разговоре с Лифи и поразившую воображение Моргана мысль о том, что кажущееся может совершенно не совпадать с действительным. В таком свете "хороший человек" и начинает воспринимать всё, что творится с ним в последнее время. Более того, существование "зазора" между представлением и действительностью продемонстрировано самим романом в целом. Настоящий "хороший человек в Африке", пытавшийся отстаивать справедливость, доктор Мёррей, погибает, когда машина скорой помощи, в которой он везёт раненных во время столкновений с полицией студентов, попадает в ДТП на скользкой от дождя дороге... Комическое повествование завершает неожиданно печальная кода.

И замечание напоследок. Если роман будет издан по-русски, трудно сказать, окажется ли хорошим перевод. Если работа будет поручена тем, кто уже переводил другие романы Бойда, - С.Ильину, Е.Дунаевской, Т.Азаркович, то, скорее всего, да.

Перепост записи мэйловского блога от 27.03.2009.

Русский читатель узнал это имя почти ровно 20 лет назад - тогдашний лидер Ирана аятолла Хомейни заочно приговорил к смерти британского писателя индийского происхождения Салмана Рушди (по-первости была в ходу также и транслитерация Рашди) за книгу "Сатанинские стихи" (называлась также и как "Сатанинская поэзия"). Сюжет в нашей прессе пересказывался весьма скупо... указывалось,впрочем, роман написан в жанре магический реализм. Поскольку главным представителем жанра в то время числился Маркес, ассоциации возникали именно такого рода - что-то вроде "Ста лет одиночества" только с восточным, азиатским уклоном... Впрочем, это было время, когда второй (предположительно) пик популярности переживал роман Булгакова (уступавший пальму первенства таким совсем "свежим" для тогдашнего читателя открытиям как "Жизнь и судьба" и "Архипелаг Гулаг"). У меня во всяком случае возникли почему-то предположения, что "Стихи" должны быть в чём-то похожи на книгу про Мастера и Маргариту... И ведь что удивительно! Предположения как бы и подтвердились... Роман не скоро увидит свет на русском, тем не менее циркулирует в России в своём оригинальном виде, в переводе на французский... Как заметил, по другому правда поводу, персонаж милитаристского фильма "Одиночное плавание": "Говорила, мама, учи английский..." - в том духе, что он-то советом матери пренебрёг. Ну а другие (не будем указывать пальцем!), хотя никаких таких советов в общем и не получили, сами зачем-то грызли язык Диккенса и Джойса... Иногда это приносит плоды.

Итак. Было бы глупо ожидать полного, или даже очень близкого сходства между двумя столь различными произведениями, тем не менее общее сходство есть - в сплаве фантастического и реального, в сатирическом подходе к действительности, в наличии параллельных сюжетных линий - так что повествование о событиях современности перебивается преданиями старины глубокой...

Забавно было встретить в тексте "Стихов" те же самые слова, что Булгаков предпослал как эпиграф, - как слоган к рекламному постеру немецкого фильма "Мефисто" (с Марией Брандауэром в главной роли). Впрочем, если я начну искать ещё какие-то "параллели", это будет явный перебор... "Сатанинские стихи" - роман совершенно самостоятельный, шедевр ХХ века и явное оскорбление чувствам верующих (так что официально отменённый - но всё ещё действующий неформально приговор - за дело). Пересказывать сюжет - нелёгкая задача...

Вкратце: три сюжетные линии.

Первая - это весьма прихотливые злоключения двух актёров, двух индусов, противоположностей, Джибрила Фаришта, ставшего звездой в экранизациях самых разнообразных мифологий и религиозных историй, и Саладина Чемча, голосового имитатора, озвучивавшего различных инопланетных монстров в фантастических сериалах (а также и вообще всё что угодно - в рекламных роликах). Роман начинается с того, что эти двое мужчин падают вниз после взрыва Боинга-747 над проливом Ла-Манш, чудесным образом спасаются. Далее Фаришта приобретает ангелоподобные черты, а Чемча - облик дьяволоподобного существа. Но как Чемча не получает при этом никакой "силы зла", так и Фаришта не становится всемогущим "носителем добра" - хотя тщетно пытается творить это самое добро...

Вторая сюжетная линия романа - история пророка Махаунда (замаскированного Мухаммеда). Дело его торжествует, его религия побеждает, но и сам он умирает в итоге...

Третья история - это совершенно жуткий рассказ о закончившемся в волнах моря хадже, предпринятом жителями одной глухой деревни с юной пророчицей Айешой во главе, облачённой в одежды, состоящие из мириадов живых бабочек...

Показателен (хотя и загадочен) повтор имён героев в этих трёх историях. Кроме того, пережив наиболее страшные из своих злоключений, Фаришта снова возвращается к кино - играет главные роли в экранизациях как истории про Махаунда, так и про хадж, обернувшийся смертью для его участников. Оба фильма заканчиваются для былого любимца публики провалом...

Рефреном в романе проходят следующие вопросы - "В чём твоя идея?" - и уже как бы к самой идее (к носителю её, конечно) - "Пойдешь ли ты на компромисс, когда сила ещё не на твоей стороне?" и "Как ты обойдёшься со своими побеждёнными врагами?"

Полный текст романа на русском можно прочитать здесь Впрочем, перевод совершенно жуткий, на мой взгляд. Комментарий, выполненный автором весьма неплох и безусловно заслуживает похвалы, но при этом опыт чтения на английском у неё, мягко говоря, скромный. Да и познания в грамматике, а также и вокабуляр оставляют желать лучшего.

На пробу перевод первой главы можно прочитать здесь

Перепост записи мэйловского блога от 10.01.2009. Тогда пост получился довольно скандальным...

Говорят, что Мандельштамм, читая "Закат Европы", то и дело фыркал в негодовании: "Немецкий профессор!.." Может, и неправда, но я, надрываясь над оригиналом (!) "Парфюмера", действительно очень часто испытывал сильнейшее желание зафитилить богопротивную книжонку в какой-нибудь угол подальше и, конечно же, со словами "Немецкий писатель!.." - вкладывая в определение максимально возможный негатив, проистекающий даже не из ненависти более чем полувековой давности, очень естественной и даже, быть может, нужной в те времена, а из чувства ещё более древнего, ведущего происхождение из той поры, когда "немцем" на Руси именовали всякого западного иноземца. Замечая в нём только чванливую, заносчивую, самодовольную тупость, косность и однобокость...

Так вот, эту книжонку, "Das Parfum", я мучил больше года, правда, с перерывами. Да, признаю, немецкий у меня практически никакой; наверно, я проглядел бездну красок и оттенков в изысканном слоге Зюскинда (дифирамбы в его адрес, собственно, и побудили взять 471-й номер ГДРовской роман-газеты (Roman-Zeitung) в библиотеке...). И тем не менее, имею наглость считать, что при всём моём куцем немецком, я разглядел главную особенность этого отвратного сочинения: крайнюю скудость, засушенность описаний. (Вот поэтому и отвратного, а вовсе не потому, что в центре его находится такой отвратный тип...) Описание личности Гринуя мне живо напомнило комсомольскую характеристику - такая же убогость, однотипность, полное отсутствие изобразительного таланта. В характеристиках сотрудников РСХА в "Семнадцати мгновениях весны" Семёнова хоть какой-то шарм был ("... характер нордический... беспощаден к врагам Рейха..."). Остальные описания - это тоже, не литературная работа, а инвентаризация какая-то! Невыносимо затянутое и чудовищно плоское уподобление Гринуя клещу (Zeck, мужского рода, именно так у Зюскинда; литературное слово Zecke - женского рода). Такие метафоры могут быть только у немца (в худшем смысле слова; потому что, конечно, и другие немцы были и есть; блистательный, невероятно изобретательный Арно Шмидт, например).

Или взять прямое обращения автора к читателю в 19-й главе: "мы, сегодняшние люди, образованные в области физики..." - что-то в этом роде. Для авторов 19-го столетия это был бы нормальный приём; для исторического романиста 20-го века - это табу! Читатель должен быть погружен в эпоху, никаких напоминаний про современность, про сегодняшний день! Мне кажется, этой нормы уже придерживался Мережковский, работавший на рубеже позапрошлого и прошлого веков... А Зюскинд позволяет себе подобные чисто очерковые, никак не романные штучки не раз (и эту книгу ещё называли бестселлером столетия; увы мне, увы!..).

Другая "прикольная" история - про то, как Гринуй семь лет прожил в полном одиночестве в пещере. Да после этого он просто обязан был стать полным дегенератом! Разучиться говорить, понимать чужую речь, вообще просто связно мыслить... А у Зюскинда он просто отряхнулся, фигурально выражаясь, и вновь явил себя свету... В главе 35-й он даже сумел нафантазировать блестящее будущее девочки, чей аромат его так привлёк (и будущее это не состоится...), - это при его-то способности к отвлечённому и умозрительному мышлению. Герр Зюскинд, воля ваша, совсем неладно вы здесь написали! Не верю!

Сделав героя полуимбецилом, непомерное значение автор придаёт зато фактору обоняния. Гринуй не имел запаха, поэтому люди его не замечали, налетали на него в толпе. Ну что за дичь! (немецкий пис-сатель...). Нам всем приходилось пробираться через толпу, что, мы там принюхивались, чтоб ненароком не налететь на встречного? Да нет, просто доверяли своим глазам... Нарисованная Зюскиндом картинка "невидимости" Гринуя выглядит вдвойне фальшивой в свете тех сведений, которыми автор буквально начинает роман: люди 18-го века были крайне нечистоплотны, от них разило, как ... (смотрите в тексте). Да на таком фоне обонятельная способность у большинства населения должна была просто притупиться, вообще атрофироваться. И уж тогда важность наличия (или отсутствия) запаха у того или иного члена общества просто стремилась бы к нулю... Хотя мне вообще почему-то больше по душе, например, точка зрения покойного Крайтона, изобразившего в своём романе "Timeline" ("Стрела времени") людей эпохи Столетней войны в высшей степени чистоплотными существами.

Потому совершенно несостоятельна "ударная" сцена романа (какой это роман? конспект всего лишь...), казнь Гринуя, где все впадают в экстаз от божественного аромата монстрилы... Для начала объяснил бы Зюскинд, каким макаром Гринуй, которого обыскивали, подвергали пыткам, сохранил при себе свой волшебный флакончик. В те времена искусство тюремного шмона ещё, конечно, не достигло своих высот, о которых мы знаем из произведений Солженицына и Шаламова, но всё равно халатность надсмотрщиков выглядит какой-то неубедительной... Но более всего неубедительным выглядит сам этот коллективный экстаз, переросший в безудержную, но в общем-то совершенно ненасильственную оргию, - в толпе, которая жаждала растерзать Гринуя. В другой толпе, которая ничего подобного не жаждала, этот же аромат почему-то возбудил именно агрессивные чувства - Гринуя не только растерзали, но и съели... Очень остроумно. Вот опять же совершенно не верится, что, скажем, отец последней жертвы Гринуя мог так глубоко (и так надолго) подпасть под чары аромата серийного убийцы - опять невыносимая переоценка обонятельного фактора... (однобокий - немецкий, в худшем смысле этого слова, - подход)

Словом, я очень рад, что вся эта помесь комсомольской характеристики и инвентарной описи с пафосными, но совершенно несуразными вставками, осталась для меня позади. Обидно за тех, для кого этот немецкий очерк, стал неким образцом и примером. Оказавшись таким всемирно-популярным, Зюскинд сыграл с читательскими (и не только читательскими) массами злую шутку...

Перепост мэйловской записи от 25.10. 2009. Сейчас, возможно, прочитал бы книгу уже по-другому, а вот тогда - так...

Читал книгу уже в четвёртый раз и могу сказать, что самое первое чтение, издания в серии "Библиотека приключений и научной фантастики" ("рамочка"), было всё-таки самым-самым... Помню, что дело было первого сентября, после уроков в самый первый день учебного года, в читальном зале детской библиотеки. Получив книжку в руки, я просто обалдел - такие там были рисунки, причём с первой же страницы (художник Юрий Макаров; как потом оказалось, он и "рамочное" издания "Полудня" иллюстрировал). Да и вообще... Буквально в то лето я узнал (вычитал в послесловии, или предисловии, быть может, к авторскому тому Роберта Шекли в "Библиотеке современной фантастики), что Стругацие входят в число семи лучших мировых фантастов современности (список не включал Роберта Хайнлайна и Олафа Степлдона, конечно). Собственно, я хотел взять "Трудно быть богом", но дали "Остров" - фонд в библиотеке был не резиновый...

Это было то самое издание, где действовали легионеры, а не гвардейцы, Огненосные Творцы, а не Неизвестные Отцы. И над которым была проделана вообще немалая редакторско-цензорская работа. Я был тогда не то чтобы крайне мал, просто мал... между строчек читать не умел. Той осенью как раз случился путч в Чили. Мне показалось, что Стругацкие предсказали в своей книге что-то как раз такое. Сейчас, прочитав "Остров" в "каноническом" его варианте, в "чёрном" собрании совместного издания "Сталкер" - "АСТ", вижу, что не так уж сильно ошибся... Реформы Пиночета тоже были направлены на стабилизацию положения в стране. Вот только всенародной любви, мне кажется, всемирного признания он всё-таки не получил. Уж очень грубо взялся за дело, по-армейски...

Но - о книге. Нынешнее впечатление очень противоречивое. Многое показалось сработанным на скорую руку. Большое раздражение вызвал зачин, где предложения как бы соединены попарно - повтором слов... Да и дальше многое казалось далеко не блестящим. Порадовали впрочем эпизоды нападения на башню, полёта на бомбовозе "Горный Орёл", визита на белую субмарину.

Не порадовало поразительное сходство планеты Саракш с Землёй. Ну, ладно, ротмистр и капрал - можно засчитать за "перевод". У немцев тоже - хауптман, оберст, а переводится и как капитан, полковник. Но чтобы на планете водились коровы? Чтобы народ так же пил кофе? Если закрыть на это глаза, тогда вполне приемлемы и "находки" одного моего знакомого, пишущего фантастику про другие планеты и альтернативную историю. У него инопланетяне носят джинсы, имеют отчества...

Сейчас, спустя годы, когда доступны книги, где правда о тоталитаризме сказана прямо, а не "между строк", социальная сатира книги не кажется такой уж сильной. Кстати, слабенькой кажется и "центральная" идея романа - что башни обязательно должны были иметь некий Центр, а без него превращались в мёртвые вышки. Что это за излучение такое, которое можно только ретранслировать?

И ещё, по поводу недавней экранизации. Это, конечно, не шедевр, но, как правильно заметил кто-то, в общем-то соответствует первоисточнику. Ну, изобразил Бондарчук страну Неизвестных Отцов "по-американски" "гламурно". А сделал бы один в один с нашей действительностью 60-80-х годов, в отсутствии фантазии бы обвинили, в расхищении средств из бюджета фильма. Плевались бы ещё сильней.

Словом, "Обитаемый остров" - это, конечно, этапное произведение нашей фантастики, но когда его в предмет какого-то культа возводят, это мне, честно говоря, не понятно. Возникает даже крамольная мысль, что потому и культ, что это как бы Гроссман, Солженицын и Шаламов в каком-то подростковом варианте.

Перепост записи мэйловского блога от 31.08.2009. 

Однажды я уже высказывался в том духе, что романы Леонида Юзефовича "Казароза" и "Песчаные всадники" оставили по себе такое впечатление, как если бы Бунин, Трифонов и ещё кто-то вроде Умберто Эко объединили свои силы в работе над ними. Чеканный, остроумный, порой язвительный слог, знание повседневной жизни со всеми её взлётами духа и досадными мелочами и падениями, плюс умение вплетать в повествование элементы эзотерики или же рассказы о различных "ужасных чудесах". Таков же и новый роман "Журавли и карлики", который был порекомендован мне лично автором в электронной переписке, что и ускорило прочтение книги, в обход той очередности, которая, как и у всякого прирождённого "книжного червя", выстраивается на месяцы и даже, наверно, годы вперёд.

"Журавли и карлики" - роман о двойничестве, не знающем исторических, географических и национальных границ. Бизнесмен в постперестроечной Москве, авантюрист XVII века, лже-царевич Алексей оказывается подобны не только внешне, схожи их судьбы. Плюс, есть ещё и некий монгол, проводник русских туристов (и тоже бизнесмен, на монгольский лад), чертами лица он смахивает на них всех. Его биография попроще (возможно, пока). Но получается, что первый из этой вереницы двойников, бывший геолог, а ныне бизнесмен Сергей Жохов оказывается на его месте и, в результате, погибает. И это после того, как ушёл от стольких опасностей, побывал во стольких переделках, неожиданно выраставших из какого-нибудь пустяка, в безвыходных, казалось бы ситуациях, так же неожиданно разрешившихся фарсом!..

Но книга - не просто очередная вариация на тему восточной мудрости, гласящей, что от судьбы не убежишь (вспоминается эпиграф к роману "Смерть в Самарре" О'Хары; индейская притча, предваряющая действие в фильме "Золото Маккенны"). Как говорил Набоков, в литературе в первую очередь важно не "что", а "как". А проза Юзефовича принадлежит именно такой литературе, где автор не просто излагает сюжет, а создаёт атмосферу, сцены кинематографической зримости... Картины Москвы накануне октябрьских событий 93 года, дни непосредственно второй обороны Белого Дома, мутная (словцо автора, между прочим; не один раз встречается в романе), текучая действительность того времени - просто осязаемы.( Я даже порадовался за себя, что прожил "эпоху перемен" в "оазисе благоденствия", в городе с градообразующем предприятии, пусть и не самом передовом, но вполне успешном и с человеческой администрацией во главе - на тот момент... ) Проникновение в психологию - каждый персонаж даже второго плана показан с его неповторимыми чертами. И ощущение чего-то мистического - от являющихся какими-то клонами друг друга поворотов судьбы двойников, живших в разных эпохах.

Отдельное слово о названии. О войне журавлей и карликов писал Гомер в "Илиаде". О той же самой войне, непрекращающейся, но только меняющей обличья, твердит в ходе своих странствий по свету Тимофей Анкудинов, мнимый сын царя Василия Шуйского. В процессе чтения становится ясно, что война эта продолжается и по сей день...

В моём личном рейтинге Леонид Юзефович входит в тройку лучших современных русских писателей.

Перепост записи мэйловского блога от 04.08.2009. 

Изданный в 1988 году "Правдой" сборник имеет подзаголовок "Фантастика-размышления о человеке нового мира" и включает в себя несколько повестей и рассказов авторов из социалистических (на тот момент) стран.

Повесть польского писателя Кшиштофа Боруня "Восьмой круг ада" и рассказ чешского автора Вацлава Кайдоша "Опыт" я читал когда-то, тыщу лет назад, в пятом томе Библиотеки современной фантастики, но сейчас прочёл как бы впервые... Забавно, занятно... - вот что мог бы об этом сказать. Рассказ "Опыт" можно назвать шуткой. Отправленный могучей инопланетной цивилизацией робот Мефи прибывает на Землю и вступает в контакт с самым просвещённым на тот момент жителем планеты, доктором Фаустом. Ничего путнего из контакта не выходит, но зато рождается легенда о великом чернокнижнике...

В повести "Восьмой круг ада" происходит нечто похожее, только всё гораздо серьёзнее. Опять-таки космический корабль могучей (и оставшейся инкогнито) инопланетной цивилизации доставляет на Землю, в двадцать первый век, средневекового инквизитора. Общение высокоразвитых людей будущего (будущего даже для нас, людей начала двадцать первого века) и заурядного инквизитора опять-таки ни к чему путнему не приводит...

Рассказ немецкой (гедеэровской на тот момент) писательницы Кристы Вольф "Унтер-ден-Линден" я вообще прочитать не смог - терял нить повествования да и всё. Второй её рассказ "Житейские воззрения кота в новом варианте" пошёл лучше. Забавно, занятно... Но не более.

Довольно занятным показался довольно традиционный для фантастики рассказ румынского писателя Камила Бачу "Цирконовый диск". Действие происходит в Америке. В послесловии указывается, что тут какая-то сатира. Большой сатиры, если честно, не увидел...

Рассказы сербского классика (как я сейчас понимаю) Милорада Павича "Пароль" и "Тайная вечеря" написаны действительно очень тонко, но... Но тронуло уже как-то мало. Видимо, я как-то охладел к подобного рода литературе; стал невосприимчив, огрубел.

Давшую название всему сборнику повесть замечательного болгарского писателя Павла Вежинова (оказывается, Николы Гугова по паспорту) я прочитал в четвёртый, если не в пятый раз... Лично для меня это одно из самых знаковых произведений, один из самых дорогих авторов... Сейчас уже прекрасно вижу все недостатки его прозы, но сделать ничего с собой не могу - повести "Белый ящер", "Озёрный мальчик" и, увы, запоздало оценённые, просто гениальные "Измерения" - то, от чего уже никогда не откажусь...

Перечитывая "Барьер", пытался понять: в чём секрет такой притягательности прозы Вежинова? Она лишена сенсационности, в общем-то лишена проблемности, вовсе не "на переднем крае" общественной мысли и науки. Однако история полубезумной девушки Доротеи, которая иногда умела читать чужие мысли, иногда даже умела летать, обладает той человечностью, той хрупкой тонкостью и зримой достоверностью, всамделишностью, которой лишены книги, скажем, Стругацких или других записных фантастов...

Настоящим же открытием сборника стала для меня повесть венгерского писателя Эндре Гейереша "Храни тебя бог, Ланселот!" - ещё одна (но вовсе не очередная) вариация на тему рыцарей Круглого стола. Хотел бы разыскать что-нибудь ещё этого автора - мудрого философа и увлекательного рассказчика...

Перепост записи мэйловского блога от 11.08.2009. 

У покойного британского певца Роберта Палмера была песня с похожим названием -"Addicted to love" ("Подсевший на любовь"). Совершив вместе с женой автопутешествие в Тихвин и обратно (674 км по счётчику), притом практически не спавши (разве можно уснуть, когда под окном орут то автосигнализации, то какие-то белковые дураки-гуманоиды?), я понял, как можно подсесть на езду, в том числе и довольно быструю. Дорожное покрытие на федеральной трассе А114, правда, кое-где оставляет желать лучшего - особенно в районе Пикалёва. Я даже вспомнил, что какой-то радиослушатель Маяка в разговоре со Стиллавиным назвал это поселение Пырловкой (касательно грустной истории с манифестациями оказавшихся без работы трудящихся и приезда премьер-министра; слушатель продемонстрировал тогда явное капчванство, и Стиллавин заклеймил его как "ненашего человека"). Но в отношении дорог уж точно Пырловка! Что ж даже приезд Путина на качество путей так слабо повлиял?. Особенно фронтовым выглядит объездной путь, вокруг Пикалёва. Я почему-то клюнул на эту уловку, не захотел заморачиваться на прямой проезд. Так вот, на этом объезде есть участочек - километров цать - с воронками, как от артиллерийских снарядов... Жесть! Так называемый прямой путь, непосредственно через городок, получше, но тоже в чём-то остаётся "дорожкой фронтовой". Впрочем, в "родном" (потому что в области "родной") Чагодощенском районе дорога тоже, похоже, подвергалась артобстрелу...
Однако хватит о грустном! Что может быть прекрасней автопрогулки по практически ночному, не проснувшемуся ещё городу, плавно перешедшей в одиночное путешествие по пустынному, тоже ещё не проснувшемуся шоссе, постепенно всё более озаряемому багровым сиянием по-августовски неохотно поднимающегося солнца? Кругом сосновый бор, и мы несёмся сквозь него на своей белой "колеснице"...
И ещё одно, дополнительное, но очень приятное обстоятельство: уже на обратном пути проезжая Тихвин насквозь, мы завернули к какому-то торговому центру и там я разжился экземпляром романа Леонида Юзефовича "Журавли и карлики". Ни дома, ни через и-нет добыть книгу как-то не получалось...

Перепост записи  мэйловского блога от 26.08. 2009.

Британский писатель Малькольм Брэдбери является "литературным отцом" другого весьма известного британского писателя - Кадзуо Исигуро. Он преподавал литературное мастерство, и, помнится, читая его роман "Историческая личность", я пришёл к выводу, что ему впрямь было что передать другим, поучить их, как надо писать. Так затейливо, так смачно рассказывать практически ни о чём...
Роман "Доктор Криминале" отличается от "Исторической личности" по многим "параметрам". Во-первых, это в гораздо меньшей степени так называемая "профессорская литература". Во-вторых, по жанру это, скорее, интеллектуально-плутовской роман, главным корифеев которого, на мой взгляд, являлся и остаётся Томас Манн. Имя немецкого классика, кстати, не просто упоминается британским автором; главный герой романа, он же рассказчик, Френсис Джей, пытается читать томик "Волшебной горы" в экспрессе "Вена-Будапешт" (как они умудрились упихать такой талмудище в "томик", ума не приложу; впрочем, у Брэдбери это всего лишь "copy"; о размерах сделал предположение я сам, поскольку приходилось держать в руках copy of "Война и мир" - эпопею затолкали в один, хотя и пухлый том так называемого карманного формата). Так вот, Френсис откладывает книгу Манна в сторону; неожиданная мысль приходит ему в голову: Касторп отправился в высокогорный пансионат, полагая, что поездка займёт немного времени, а он, Френсис Джей, думает то же самое по дороге в Будапешт...

Френсис Джей - незадачливый лондонский журналист, двадцати пяти лет отроду, примерно; журналист письменного склада в первую очередь, но очень неудачно дав телеинтервью перед открытием Букеровской церемонии, он сам становится тележурналистом. Ему дано весьма непростое поручение: подготовить программу о докторе Базло Криминале, который не раз в романе называется великим мыслителем века Гласности (a Great Thinker of the Age of Glastnost). Доктор Базло Криминале - фигура вымышленная, конечно, и совершенно демоническая. Он друг лидеров сверхдержав по обе стороны Железного Занавеса; его книги выходят и там, и там; влияние его на умы колоссально, а гонорары запредельны... Трудно сказать, выходцем из какой страны, он является, сколько у него было жён, и где он находится в настоящий момент...

Постепенно однако Френсису удаётся узнать о субъекте своего транс-европейского квеста всё больше. Более того, он знакомится с профессором Криминале лично, и попадает под его обаяние. Следуя за непредсказуемым и неуловимым фигурантом поиска, перемещаясь из одной страны в другую, с одного конгресса на другой, Джей встречает также и других весьма интересных людей. Портреты австрийского профессора Кодициля, его ассистента Герстенбакера, начальницы Френсиса Лавинии, его попутчицы и любовницы Ильдико Хейз (издававшей книги Криминале в Венгрии), представительницы одной из комиссий правительства Европы немки Козимы Брукнер (будущей спутницы жизни Френсиса) и многих, многих др. персонажей обрисованы с чисто английским юмором. Брэдбери ещё раз подтвердил, что он большой мастер современной прозы, достойный быть учителем молодого поколения... Естественно, он знаток философии и истории, современной истории. Ситуация на рубеже 80-90-х годов была увидена и передана им очень точно. Так что я читал роман не только с нарастающим интересом, но и с ностальгическим ощущением путешественника в собственное прошлое.

Естественно, как и в большинстве современных западных романов, по ходу повествования происходит своего рода "срывание всяческих масок". Многие персонажи и титульный герой в том числе, доктор Криминале, оказывается совсем не теми, кем они кажутся поначалу. Но очень ценно, что при этом автор не опустился до штампов, которыми грешат чуть ли не повально литература и кинематограф на Западе (как у Эмиса в "Деньгах": лучший друг оборачивается злейшим врагом, и даже отец, оказывается, не отец...). Нет, в "Докторе Криминале" всё гораздо тоньше и убедительнее, всё ближе к реальной жизни. Джей выясняет, что Базло Криминале не такая уж безгрешная личность. Карикатурный профессор Кодициль тоже вовсе не такая уж ходячая академическая хохма, чван и сноб; рыльце у него в гораздо более серьёзном пушку... Даже вздорная и забавная Ильдико на поверку оказывается очень даже смышлёной и ловкой. А демоническая, щеголяющая в чёрных кожаных брюках Козима неожиданно проявляет женственность и нежность.

Получив в руки убийственной силы материал о великом мыслителе, Джей отказывается это печатать. Ведь и журналисты тоже люди. А Криминале был действительно одним из тех немногих, кто всерьёз работал над собой, чтобы не предать, не опустить руки, не переметнуться на другую сторону...

В общем, мне было смешно и грустно, когда я читал эту книгу.

Продолжил знакомство с творчеством Антониони. 

С точки зрения техники фильм снят прекрасно... Раскованный неореализьм, продвинутый аж в поздние 60-е, перенесённый на американскую почву. Несмотря на отсутствие так называемого острого сюжета (вообще, достаточно связного сюжета) образы на экране приковывают внимание...

А вот смысловая, содержательная сторона фильма мне скорее не понравилась. Жаль, конечно, что за кадром осталось, чего же конкретно добивались забастовщики в универе. Отмены обязательного ношения форменной тужурки и картуза? посещения лекций? предъявления конспектов на  экзаменах?

Копы показаны фашистами... да и дураками, в той сцене, где стреляют в самолёт, - ведь при взрыве авиационного бензина им самим не показалось бы мало. Но в защиту этих озверевших мордоворотов хочется сказать то, что если стреляют в тебя, швыряют коктейли Молотова (в фильме вроде и не швыряли, но активные обсуждения этой темы в стачечном комитете велись), озвереть можно чисто рефлекторно... так уж человек устроен. Как раз очень важно не доводить ситуацию до такой степени, когда тонкая человеческая кожа, непрочные наслоения культуры вдруг спадают с представителей рода хомо сапиенс, и они, эти представители, неожиданно вспоминают, что предки их раскалывали черепа своих противников камнями и дубинами и жадно пожирали мозги, с целью присвоить себе силу и ум поверженного врага...

Ладно, это лирика, взбаламученная в сознании ещё кое-чем кроме фильма.

"Постельные" сцены в пустыне вызвали оторопь отвращения... валяться в этой гипсовой пыли, на солнцепёке... бррр!

Подумалось, что речь в фильме идёт всё же о суицидальном синдроме... Только так можно объяснить поведение главного героя. Но здесь этот синдром граничит ещё и с другим синдромом, названия которому я пока не подобрал. Комплекс массовых убийств всех, кто подвернётся? Имею в виду те недавние случаи стрельбы в школе, в церкви, год назад - в офисном здании, магазине и на улице. Этих "знаменитостей" на час (типа Герострата) что-то дико корёжило изнутри... они попытались преодолеть свою неполноценность за счёт смерти других людей...

Иными словами, некий сгусток ненависти - к миру вообще, к сложившемуся порядку вещей; импульс к разрушению в фильме присутствует... 

И ещё. Ведь что характерно - такой фильм про Америку снял всё-таки не американский режиссёр. 

PS. Примерился было посмотреть ещё "Профессия репортёр", но почитал коротенькую аннотацию (какой там репортёр? где здесь репортёр? "Пассажир"!), и понял, что мне это неинтересно. Вот про настоящего репортёра, которому приходится делать выбор: о чем говорить, про что молчать, - я бы посмотрел. Ну а так, пока вспомнил почему-то фильм Лунгина "Свадьба"....

Выпущенный в 2005 году издательством АСТ.ЛЮКС в серии "Звёздный лабиринт" сборник Павла Амнуэля (родился в 1944 году) содержит четыре повести, сочетающих в себе черты как детективного расследования, так и научной фантастики: "Пробуждение", "Полёт сокола", "Всё дозволено" и "Час урагана". 

К сожалению, первые три произведения этой подборки совершенно меня разочаровали. На мой взгляд, элементы детектива в этих повестях мешают восприятию представленных автором научных (научно-фантастических) идей; в лучшем случае, существуют как-то сами по себе, а к выводам, ради которых всё это было задумано и написано, автор подводит читателя чуть ли не силком... Вот как-то так, довольно грустно...

Заглавная повесть оказалась приятным исключением. Напротив, здесь ход расследования сочетался с подачей стержневой идеи произведения вполне органично. Сама эта идея, впрочем, совсем уже не выглядит фантастической. Речь идёт о современном терроризме, который взял на вооружение, увы, все передовые технологии, в том числе и компьютерные. Словом, "Час урагана" - это в большей степени триллер, чем фантастика...

Смотрел этот фильм в прошлом веке, в рамках ретроспективы к столетию кино. Сейчас пришел к этой картине довольно странным способом. Последнее время ностальгировал по космической фантастике 60-х, задавался вопросом, почему сейчас никто не пишет книги про поиски звезды Немезиды, планеты Нибиру, про контакты с жителями Глории, цивилизация которой якобы обогнала нашу на тысячелетия? И почему не снимают таких фильмов? Ведь хотелось бы посмотреть что-нибудь этакое!.. Но в видеокопилке ничего подходящего нет. И тут подвернулось под руку "Фотоувеличение" - картина по мотивам рассказа Кортасара.

Вдобавок в ней отражён "золотой" период британской популярной музыки. За кадром звучит джаз, джаз-рок и рок с характерным тембром 60-х. А на экране в раскованной, спонтанной манере (корни которой, вероятно, идут ещё от неореализма) показана загнивающая жизнь молодёжного Лондона. Главный герой, высокооплачиваемый, судя по его далеко не бюджетному авто, фотограф, проводит сессии в ночлежках, а заодно снимает и моделей в студии, субтильных девиц, прессуя их при этом почти как рабовладелец.

Видимо, как все профессиональные фотографы, он не чужд и забав папарацци. Засняв свидание любовников в парке, он лишь потом обнаружит, что подсмотрел на самом деле нечто куда более драматичное. Показанный при этом процесс постепенного приближения к ужасному открытию показан с завораживающим реализмом.

Фильм открывается эпизодом, в котором по улицам Лондона катит открытый автомобильчик, похожий на армейский джип; прямо-таки фонтанирующие весельем парни и девушки сидят в нём буквально друг у друга на головах. Но также и в финале мы видим эту группу (труппу) бродячих актёров (мимов). Более того, наш фотограф оказывается вовлечен в их игру - теннис без мяча. Таким образом, авторы фильма подбрасывают нам намёк, что показали своего рода притчу...