Едва узнав о выходе фильма на экраны был сильно предубеждён против него... напрягало то, что роль Служкина, которому в книге нет и 30, играет соракалетний (более чем) Константин Хабенский. Подыграли и некоторые отзывы товарищей в реале. И всё-таки отзывы товарищей в сети, да некоторых и в реале тоже всё-таки побудили меня к просмотру. Который - да! - удалось сделать типо семейным. Правда, мероприятие затянулось за полночь, потом страдал бессонницей. Впрочем, к делу не относится.

Фильм и тронул и зацепил. Да, многое из первоисточника осталось за кадром, многое переиначено, причем в сторону огрубления и ожесточения. По-моему, больше стало беспросветности. Но Хабенский с ролью справился вполне. Якобы сам Алексей Иванов заявил, что очень похож на тот портрет, что помещён на суперобложку "азбучного" издания? Не знаю! Там герой, в долгополом плаще и кепке, закинувшиий лицо к небу, напоминал прежде всего... самого  Иванова. На Хабенского в фильме тоже кепку надели.

Как бы то ни было, фильм выбивается из общего ряда тех изделий, что выдаёт на-гора нынешняя российская киноиндустрия, - есть тема, есть её раскрытие, есть повод к сопереживанию, к тому, чтобы задуматься. 

Предупреждая возможные вопросы, начну с того, что "Географа" не посмотрел, так как не теряю надежду сделать просмотр типа семейным (пока не получается).

Зато рискнул взяться за французское. Пару лет назад детектив "Одиночка" с Ж.-П. Бельмондо меня сильно разочаровал. Дело в том, что в этом фильме он тоже играет главную роль. А также Бурвиль. И Дэвид Нивен.  

Вкратце по сюжету. Речь идёт о крупном ограблении поезда. Между прочим натовского. Возникли некоторые ассоциации с "Безумным миром" Крамера - но не в пользу американской фильмы. Та комедия показалась какой-то старомодной. "Мозг" (именно так он называется в оригинале - "Le Cerveau" или "The Brain" для англоязычной публики) - смотрелся легко, ненатужно. Приколы прикольные, действие развивается динамично, с вполне адекватной долей безбашенности. Понравилась музыка - настолько, что заинтересовался группой "The American Breed", записавшей для саундтрека одноимённую песню. 

Здесь, к сожалению, найти её не могу, а собственный лимит загрузки безнадёжно превышен. Могу дать только текст:

The Brain

Who's got a computer for a mind
Chorus: The Brain

Who's got an IQ like an Einstein
Chorus: The Brain

He's a genius but he's a schemer who plays a fiendish game
Diabolically cool
Don't fool with the brain
Chorus: Don't fool with the brain

You never can tell what's in his head
Chorus: The Brain

He spends all his time weaving his web
Chorus: The Brain

Every time that he figures out is a masterpiece of crime
He comes up with the wildest schemes and they work out every time

They call him the brain, fabulous brain stealing a heart or robbing a train
No girl's ever the same after her lock's been picked by the brain
Chorus: The Brain
Chorus: The Brain
Chorus: The Brain

There's a handsome price on his handsome head
They'd like to try to brainwash the brain for good things instead
I bet that no-one catches him
He's too smart for them
Chorus: The Brain
Chorus: The Brain
Chorus: The Brain

There's a handsome price on his handsome head
They'd like to try and brainwash the brain for good things instead
I bet that no-one catches him
He's too smart for them
Chorus: The Brain
Chorus: The Brain
Chorus: The Brain

You may think your jewels are safe and sound
Chorus: The Brain

But nothing is safe when he's around
Chorus: The Brain

Beware of the Brain
Don't fool with the Brain

Мой рассказ попал в обсуждение в рамках семинара на предстоящем фестивале плюсовой поэзии  (смотреть внизу страницы). Уже написана первая рецензия. 

Среди бумажных книг в личной библиотечке обнаружил одну, написанную нобелиатом этого года Патриком Модиано. Очень компактный роман, изданный "Иностранкой" в серии "Иллюминатор". читать далее

Только что посмотрел фильм "Кориолан" (2011), поставленный Ральфом Файнсом. Он же сыграл главную роль. 

Снято, на мой взгляд, действительно сильно. Только я сегодня сильно не в форме. Далеко не всегда врубался в диалоги, пусть и не взятые прямо у Шекспира, однако всё равно - написанные "под Шекспира". 

Вышедшая в "ЭКСМО-Яузе" книга написана на самом деле двумя авторами - Михаилом Бычковым и Романом Филимоновым, одноклассниками в прошлом. Можно сказать, что с авторами знаком - но весьма шапочно. По словам Михаила, издательство не желает выпускать книги, на которых указаны две и более фамилий авторов, потому приходится брать псевдоним. 

По жанру - боевая фантастика и постапокалипсис. Фактура выписана весьма реалистично, чувствуется, что автор, по крайней мере один из тандема, в прошлом - военный человек. 

Сюжет - "слоёный"; по ходу действия открываются новые "пласты". Концовка же такова, что предполагает продолжение. 

Повествование не совсем ровное, но это нормально для дебюта. Какие-то моменты показались выписанными ничуть не хуже, чем у мэтров. 

Примерно с начала нулевых (если не с 99-го года вообще) я покупал много словарей. Были среди них и немецкие (например, отличный - иллюстрированный, с цветными вклейками, выпущенный в ГДР), но  в основном я налегал на английские. Среди них набралось несколько однотипных - типа словарей синонимов или словарей о США или Великобритании, были даже и экзотические, скажем, Dictionary of Russia, в котором собраны слова, связанные именно с Россией и жизнью в ней (кажется, там я прочитал определение "лобио", поскольку Википедию тогда ещё не знал; как известно, "демократия - это вам не лобио кушать"). Охота за словарями продолжалась примерно до середины нулевых. Крайними в этом ряду оказались краткий иллюстрированный оксфордский словарь, который, на мой взгляд лучше не читать, поскольку он может ввести в заблуждение (так anorak там стал курткой; хотя это не просто куртка, а куртка с капюшоном, аляска и не только) и толстый словарь о Великобритании. Но перед тем в коллекцию попали ещё более массивные и дорогие (впрочем, не всегда) большой оксфордский иллюстрированный словарь (читать крайне рекомендуется! и смотреть), Вебстер 1998 года (тоже с иллюстрациями\, однако не цветными и не в таком большом количестве, - зато с транскрипцией американского произношения!), русско-английский словарь ненормативной лексики, русско-английский словарь фразеологизмов с примерами из русской литературы. А словари английской брани тоже были собраны... Впрочем, не о них сейчас речь.

Весьма бодрящим морозным утром 7 января 2004 в частном книжном магазинчике с неблагозвучным (для английского уха) именем "Фарт" мною был куплен словарь, растолковывающий правила словоупотребления - Collins Cobuild of English Usage. Буквально в эти дни я в него заглядывал. Предметом "исследования" стала фраза There is a lot of books - строчка из перевода на английский русского стиша. Авторами и того и другого являются люди, с которыми я на достаточно короткой ноге в реале. Переводчик очень даже авторитетный - Игорь Захаров. Его переложения на русский английских стихов Набокова аж подвергались разбору в статье журнала "Иностранная литература". Его английские стихи побеждали на сетевых конкурсах. Словом, я в приведенной выше фразе ничего крамольного не усмотрел. 

Зато нашлись другие люди, которые усмотрели! И выяснилось что? Что на самом деле правильным является вариант There are  a lot of books! Этому учит словарь of Usage.  Точно также утверждает и леди-френд на сайте вконтакте Анджела (Angela Asa). 

Вот такая вот коротенькая история с такой долгой пред-историей.

А сейчас я вообще чаще пользуюсь словарями в ридере... Хотя бумажные тоже никуда не девались (см. заголовок). 

И вообще сейчас, к сожалению, на дворе осень... Ставшие краткими (и какими-то особо напряжёнными) вылазки на дачу были посвящены уже закрытию сезона. В спешном порядке что-то приходилось убирать, что-то - разбирать, а что-то - забирать... Процедуры наводили и нагоняли на меня страшную меланхолию, будто точно по формуле - если лето это маленькая жизнь, то зима - это... 

Утешаться остаётся только тем, что словари, как я уже сказал, никуда не девались. They keep standing on the shelves, they are still present. И не только они, конечно... 

Подрывая себе здоровье недосыпанием, посмотрел на этой неделе - в трансляции - новый шпионский сериал (название см. выше). 

Одно огромное достоинство сего творения - он короткий, всего 8 частей. Но есть и некоторые другие позитивные моменты. 

Например, то, что герои не просто ловят шпионов. Драматургия чуть посложней. У показанных в телефильме чекистов есть личная жизнь. У старшего по званию - практически рухнувшая и депрессивно- деструктивная. У младшего - ещё только начинающая сей печальный путь. Так вот, эта вот личная жизнь неразрывно переплетается со службой... а вдобавок старший чекист (но не старший майор, только лишь подполковник) умело играет на этих туго натянутых струнах - и надо сказать, как бы с пользой для дела... Ну ладно, не буду дальше спойлерить; кто заинтересовался, может посмотреть самостоятельно. 

Скажу только, что сюжет, пусть и не самый суперский, довольно напряжённый и довольно увлекательный. И даже некоторые нравственные проблемы в фильме затронуты. 

Но мне более всего важно то, что сериальчик вызвал некоторые вопросы. Например, такой: неужели в самом деле уже летом 86 года существовали кооперативные кафе (да ещё и комсомольские)? Или: а кто был прототипом этого противного члена Политбюро (и подобрали же актёра! профессионалы), такого продвинутого, знающего, что государство через несколько лет развалится, но лет через 15 вновь возродится из пепла (надо так понимать, аккурат в 2001 году...)? И вообще в кадре разные чины (всё довольно высокие) не раз сокрушаются: страна летит в тартарары! Через несколько лет всё рухнет! Ещё про дикий капитализм что-то говорят... И это летом 1986 года, когда телезрители Советского Союза  затаив дыхание следили за приключениями комиссара Каттани в итальянском сериале "Спрут"? 

Вот лично мне кажется, что всё-таки не было тогда на самом деле таких провидцев. Разве что за исключением тех, кто уже не одну пятилетку упорно твердил, что Союз через пару-тройку лет развалится... Опираюсь не только на внутренние ощущения, но и на весомое свидетельство писателя Леонида Бородина, в своем мемуарном повествовании "Без выбора" заявившего о том, что чины КГБ, с которыми ему пришлось тогда пересекаться, совершенно не понимали вызовов и угроз, нависших над страной... Тупо выполняли указания кремлевских вождей. И, опять-таки по словам Бородина, своими неумными действиями немало поспособствовали взращиванию националистических движений в республиках СССР...

И ещё вот какое сомнение. На все встречи с ЦРУшниками героя возят на служебной машине, да и чуть ли не каждый раз его беспринципный начальник за рулём. И он же пришёл к причалу, чтобы проводить своего бывшего подчинённого (якобы переметнувшегося) за бугор... Могу простить провожающему выступившую скупую мужскую слезу (вспомнилось: "Прощай, турист! Лёлика в "Бриллиантовой руке"), но не понимаю того, как профессионалы могли так рисковать. Ведь в толпе провожающих могли быть и чины с другой стороны. Их могло немало озадачить присутствие начальника американского отдела КГБ на том самом причале, от которого как раз отправлялся паром с дефектором (перебежчиком) на борту...

Пост надо было писать на самом деле вчера. Но было в лом. Разместил только на фантлабе, за что и огрёб пятнадцать дополнительных очков... А сейчас тупо оттуда копирую.

Несмотря на несомненную космическую романтику, присутствующую в романе, и довольно оригинальную идею (техническую - жёлтого газа), общее впечатление какое-то тошнотворное. Дело даже не в том, что имеет место явный агитпроповский перебор (подлые и коварные американцы и беззаветные советские люди), протест вызывает изображение людей науки, то, как они её продвигают вперёд. Образцом всё ещё служит Жюль Верн, у которого одиночки совершали супер-открытия. И потом, все герои какие-то плоские, картонные. Чуть-чуть поживее - Дин Руис. Но и тот - пародия на морально разложившегося янки.

Вместе с тем не могу не отметить некоторое своеобразие альвов. Как уже было сказано до меня, настолько рассудочно-бесчеловечными высокоразвитые цивилизации в отечественной фантастике, кажется, никто больше не изображал.

Представление о так называемой альтернативной истории стало, мне кажется, уже общим местом. Да мы и сами порой задаёмся вопросом: а что было, если б?... Даже ещё в детстве спрашивали друг друга: а что было бы, если б советской власти не было, если б революции не было? И тут же сами себе отвечали: конечно же, всё было бы плохо, нас угнетал бы проклятый царизм...

С годами начинаешь понимать, что пойди история по-другому, даже ближайшая, нас самих могло бы не быть. Ведь если бы не великое переселение (перемещение) народов, отец с матерью не встретились, и тогда бы...

А в детстве иногда приходила такая мысль: я мог бы родиться годом раньше. Или позже. Хотя и тогда сразу возникало сомнение: как это? И тогда я всё равно был бы всё тот же я? Но в детстве такие сомнения преодолевались легко: конечно, я был бы тем же! Ведь я не мог не появиться!

Самое удивительное: уверенность эта не совсем прошла и сейчас. Я всё равно бы появился! Может быть, в каком-то другом воплощении...

Так не есть ли такие мысли подтверждением старой доброй "теории" о метемпсихозе - переселении душ, реинкарнации? Или как говорил кто-то в "Улиссе" Джойса - "метим псу хвост"!

Является Первым Узлом большого исторического повествования "Красное колесо". Быть может, впервые в отечественной литературе начало Первой Мировой Войны было показано без излишней политизированности, без тех клише, что уже сложились у приверженцев разных точек зрения на это событие. И хотя широкому русскому читателю роман доступен уже почти четверть века - ещё в 90м году он вышел в журнале "Звезда" и также отдельным книжным изданием, - боюсь, что он прочитан далеко не в той степени, какой заслуживает тема... Ведь и мне самому в том 90-м году что-то помешало дочитать роман до конца. 

С точки зрения формы "Август Четырнадцатого" во многом следует толстовской традиции - широкий охват событий, разнообразие персонажей, представляющих разные слои и сословия тогдашнего русского общества. И даже по стилю  это довольно близко прозе Толстого, сознательно писавшего "некрасиво", стремившегося "не делать публике приятно". Впрочем, что касается языка, лично мне кажется, что Александр Исаевич тут переборщил. Манера письма какая-то чересчур неряшливая... Мне думается, тот плотный, резковатый стиль, в каком выдержаны исторические романы "красного графа" Толстого, подошёл бы теме лучше. И даже суховатый, очень сдержанный слог антипода "красного графа" Марка Алданова, не стеснявшегося опускать отдельные звенья событий - если эти события представлялись ему неинтересными, даже такой язык мне кажется сейчас более оптимальным. 

Однако - что есть, то и есть. Тем более, что у Солженицына никак не отнять умения резко индивидуализировать речь персонажей (писателей с такой способностью улавливать живую разговорную речь как-то вообще мало приходит на ум). А также заслуживает самой высокой похвалы его способность - не просто входить, а проникать в образ. Происходящие события очень часто поданы как бы с точки зрения того или иного персонажа, иногда вполне реального, исторического (например, Мордко Богрова, или заместителя министра Курлова, или царя Николая), и всегда рассказ ведётся своим характерным тоном, с выхватыванием совершенно определённых подробностей (вот, уже и я чуть-чуть поддался влиянию Солженицына, начал типа, "косить под него"). 

Так же, как и уже упомянутый Алданов, автор вовсе не зацикливается на протокольно-непрерывном изложении всей последовательности эпизодов, в которой назревала революция семнадцатого года. Не даром и повествования - именно в Узлах. Но отступает Солженицын и от прямолинейной хронологии. Так, чуть ли не треть романа посвящена Столыпину - его деятельности, но в ещё большей мере описанию обстоятельств его убийства. 

Это, конечно, не случайно. Потому как событие это предстаёт ключевым (роковым) для новой истории России. Много перекличек, ассоциаций с самой жгучей современностью вызывает эта часть романа...

Но поскольку это всё-таки книга о войне, о первом страшном поражении русской армии в самом начале Мировой Войны, то много внимания уделено и этому аспекту. При этом автор выпукло показывает бездарность царского командования, но и отнюдь не скатывается до вывода, что для России и народа это было хорошо. Увы, и для России, и для её народа беспомощность руководящей верхушки обернулась национальной катастрофой...

После автомобильно-адвокатных дел собирался сегодня  посмотреть что-нить, толком, правда, не решил, что. Ну, думал, может, "Джаггернаут", поскольку там тоже играл Ричард Харрис. Но...

Но ничего не вышло. На хождения по разным бюрократическим конторкам убил времени гораздо больше, чем рассчитывал. 

Зато сделал некоторые предварительные ещё шаги по стезе сутяжничества (уж написал было, первые, но вспомнил, что в 2012 судился со Сбербанком, и тогда - успешно).  

И в этой суете появились кое-какие мысли насчет того, как мне... нет, не реорганизовать РАБКРИН, а перекроить ту задумку, о которой говорил в предыдущем посте (не помню, может быть, только в комментах). Чтобы совсем уж не доживать на печи...

Только что пришел с пятой презентации череповецких фантастов, которую организовал мой однофамилец Александр Смирнов. Представлены были три книги - "Джига со смертью" Дмитрия Дашко, "Первое правило диверсанта" Романа Белоцерковца (Михаил Бычков и Роман Филимонов) и "Хроники Мидгарда. Нуб детектед" Альтса Геймера (под этим псевдонимом скрывается Роман Савенков).

Выступали авторы, а также гости из Вологды - Сергей Фаустов и Галина Щекина, плюс Елена Колядина. Особенно выпуклыми получились спичи у Дмитрия и Романа. Я почувствовал себя лежащим на печи, причем летаргическим сном...Ребята молодцы!

Посмотрел (вернее, пересмотрел) два очень разных фильма,  связанных одним актёром - ирландцем Ричардом Харрисом (1930 -2002)

Первый фильм - это "Такова спортивная жизнь" (1963) режиссёра Линдсея Андерсона, второй - "Орка:кит-убийца" (1977) режисссёра Майкла Андерсона; в нашем прокате эта картина известна как "Смерть среди айсбергов". 

Читать и смотреть далее

В нашем рабочем посёлке начали сбирать очередной сборник. Хотя инициатор (один из) Дмитрий Дашко, сборник не только фантастический. Буквально ещё в среду я не знал, что бы мне туда отдать. Старое совать уже не хотелось. А нового ничего не было. Но именно в среду я по-американски решил: I will sleep on it. И уже в четверг, прямо в ходе трудового процесса, начал что-то складывать в уме. Вечер того дня ушел на первый драфт. А вечер сегодняшний - на внесение поправок. Даже не думал, что так долго придётся с ними возиться. В общем, поскольку на счет размещения в сети указаний никаких не было, я решил дать рассказ прямо у себя в блоге. Посвящается он, как можно заметить, Оксане Самоенко, которая очень поддерживает меня на мэйле. Вот он, рассказ:Читать рассказ

В качестве англоязычного чтения выбрал на этот раз два произведения Роберта Шекли - рассказ "Седьмая жертва" и повесть "Билет на (планету) Транай". 

О "Седьмой жертве" был много наслышан; смотрел экранизацию "расширенной" версии - "Десятой жертвы" с М.Мастрояни и У. Андерс. "Билет" читал сто лет назад в переводе в 16м томе библиотеки современной фантастики, авторском томе Шекли. 

Что можно сказать сейчас? И рассказ и повесть - это скорее сатира, только лишь замаскированная под фантастику. Да, конечно, автор умело воспользовался теми условностями, что мог предоставить ему жанр, - для того чтобы выявить "тренды" в реальности пока что скрытые. Всё же было ощущение, что читаю нечто фельетонное, несерьёзное...

Формально входит в цикл "Лунная радуга". Но связь с первыми двумя романами достаточно условная. Действительность, изображаемая в романе, является далеким следствием событий, описанных в романах "По чёрному следу" и "Мягкие зеркала". Достаточно сказать, что главным героем "Локона" является грагал - гражданин Галактики - дальнодей Кир-Кор (Кирилл Корнеев).

Не берусь судить, заслуга ли это таинственной Надежды Шаровой, примкнувшей к Сергею Павлову в работе над книгой, или же магическая искра была каким-то образом высечена внутри тандема (ведь были же такие случаи - когда в соавторстве люди писали с куда большим размахом и огоньком нежели порознь), но по стилю, по образному строю книга, на мой взгляд, не имеет аналогов в отечественной фантастике. Поначалу меня несколько напрягало обилие фантастических терминов (часть из них разъяснена в конце книги), но потом я был просто подхвачен могучим потоком повествования. Настолько, что я даже как-то не всегда успевал следить за поворотами сюжета, однако неизменно находился под гипнозом происходящего на страницах книги.

Я уловил некоторое влияние "Розы Мира" Андреева, получившей широкую известность как раз накануне выхода "Локона" в свет (первая часть была опубликована в начале 90-х), но собственно и это не счёл большим прегрешением. Почему-то меньший энтузиазм вызвали у меня чисто "космические" главы, рассказывающие об открытиях, сделанных Кир-Кором и группой его сына. А уж "философские" эпизоды не порадовали меня совсем (явный мистицизм-оккультизм; не даром и Блаватская комплиментарно упоминается), и всё же я готов закрыть на это глаза. Пусть! Ведь в остальном роман - явный шедевр...

Сумел прочитать первую часть цикла, "По чёрному следу", только с энной попытки. Начало напоминает компьютерную стрелялку. Респект, конечно, за то, что уже в то время автор сумел предугадать, но как чтение было, скорее, усыпляющим. Вообще странное впечатление. С одной стороны, казалось бы, техника будущего изображена в таких подробностях! А с другой стороны - плоская она какая, скучная, неинтересная, эта техника. И потом, центральная проблема романа, то, что космос может изменить природу человека, опять-таки подана в каком-то очень тяжеловесном ключе. Поживее читались только эпизоды с "детективными элементами", но общий удельный вес этих фрагментов не столь уж велик.

В общем, сравнения со Стругацкими и Лемом, которое проводят некоторые поклонники романа, представились совершенно неуместными. Чисто техническая фантастика, но бескрылая. Старик Жюль Верн, даже тот, про технические новинки своего времени интереснее рассказывал.

Вторая часть, "Мягкие зеркала", далась ничуть не проще. Вообще вспомнилось, что когда начало 80-х прошлого века было ещё не достаточно отдалённым прошлым, а самым, что называется, всамделишным настоящим, именно тогда у меня, как у читателя, складывалось впечатление, что фантастика, по крайней мере отечественная, как-то подвыдохлась. Не было новых ошеломляющих идей. Не было по-настощему первоклассных сюжетов. Фантастика как-то поблекла и пожухла. Это всеобщее оскудение жанра проявилось даже в лучших сочинениях того времени - например, премированной повести Стругацких "Жук в муравейнике"... А сейчас, прочитав "Мягкие зеркала", только лишь окунулся в тогдашнее ощущение. Одним из самых ужасных провалов тогдашней фантастики представляется то, что авторы, видимо, не в силах породить что-либо достаточно смелое, брались  описывать быт и повседневную жизнь будущего. И получалось у них это как-то одинаково - у всех, у разных авторов. Какой-то пресный, плоский мир, похожий на стройку по прокладке БАМа, только несколько "задрапированный" в "одежды будущего"... Увы, грешат этим недостатком и "Зеркала"...

И однако третья часть цикла, связанная с двумя предыдущими романами достаточно условно, роман "Волшебный локон Ампары", написанный Павловым в соавторстве с Надеждой Шаровой, стоит совершенно особняком - не только в творчестве Сергея Павлова, но во всей отечественной фантастике. Для меня это такое открытие, что говорить о нём надо отдельно. 

Посмотрел фильм впервые, в связи с уходом из жизни Робина Уильямса. Во всех отношениях потрясающая работа. Будит массу ассоциаций. И не только с лучшими образцами молодёжной прозы, вроде Сэлинджера, но и ассоциаций в широком смысле. По сути, герой Уильямса, учитель литературы Китинг, пытается спасти в учениках  не только ценителей и тонких знатоков поэзии, но вообще - людей. Увы, фильм покривил бы против правды жизни, если б такая попытка учителя литературы закончилась безусловной победой. Впрочем, в каком-то смысле Китинг всё равно победил. Кадр из фильма, герой Робина Уильямса

Новейший, по нынешним меркам, детектив швейцарского писателя, которому не стукнуло ещё и тридцати, - вышел два года назад в Париже. А теперь у нас.

Действие происходит в США, в Новой Англии. Одна линия развивается в середине 70х прошлого века, другая - в конце нулевых уже этого века.

Обычно берусь за новинки не сразу, поскольку, типа, "очередь" длинная, но тут побудило не мешкать довольно бурное обсуждение.

И ещё. Я всегда как-то настороженно относился к детективам. Потому что даже в лучших из них авторы, в угоду стройности сюжета, просто ради того, чтоб свести концы с концами, искажают действительность, грешат против базовых её законов - так или иначе.

В общем, я начал читать роман с большим энтузиазмом. Но пройдя примерно четверть объёма, я что-то захандрил... У меня возникли сильные сомнения, что роман, который был написан одним из героев, мог бы стать таким всеамериканским хитом в 75 году - и при том, чуть ли не на все оставшиеся времена. Во-первых, судя по отрывкам, роман написан каким-то графомански-тинейджерским языком. До того слащаво, что просто замутило. И во-вторых, роман-то не просто о любви, а о любви мужчины за 30 к девушке 15 лет. Т.е. почти "Лолита"! Роман Набокова, действительно стал в середине 50-х этаким хитом, но хитом далеко не для всех. Да и запомнили, по большей части, именно роман, героиню, Лолиту, но не автора! А ведь и написан не тинейджером... По мнению, исследователей творчества Набокова, "Лолита" - эксперимент не менее сложный, чем "Улисс" Джойса...

Но - к нашим баранам.

Мне повезло. Мне всё-таки хотелось читать "Правду о деле...", так что я чуть было не отодвинул в сторону все другие дела. И автор меня вознаградил. Вознаградил прежде всего интригой. К финалу Диккер просто показал фигуры высшего пилотажа в детективном жанре. Такие чудеса на виражах! Такие срывания всех и всяческих масок! В общем, по моему мнению, роман "Правда о деле Гарри Кверберта" - это всё-таки книга молодого автора. Но автора очень многообещающего. Прямо хочется сказать: "Вперёд, Франция! (или Швецария...) Вперёд, Диккер! Мы ждем новых сеансов магии с последующими разоблачениями!

PS. А ведь против базовых принципов автор всё-таки погрешил! Причем, дело касается именно литературы. По Диккеру получается, что роман столетия может быть написан автором с совершенно стандартизованной (т.е. обезличенной) манерой. Видимо, по-бестселлерному искренне несложной... Впрочем, нечто подобное можно сказать и про язык самого Диккера, во всяком случае, пока. Есть яркие, хлесткие высказывания отдельных персонажей, но особо индивидуализированного стиля я у швейцарца не заметил. Если, конечно, не переводчик виноват. Боюсь, что даже Стивен Кинг будет фыркать от такого языка - сам он, хоть и не Апдайк, но именно потому отношение к этой стороне дела у него очень болезненное...

Автор повести - тот самый Соловьёв, что написал дилогию о Ходже Насреддине. Читать побудило то, что главный герой этой были (так определён жанр в подзаголовке) - шахтёр из Донбасса.

Повесть была написана в самый разгар Отечественной войны. К направлению окопной правды в военной прозе отнести её нельзя, но зато, вероятно, это пример того, что писалось по горячим следам. 

Иван Никулин, черноморский матрос, возвращаясь после тяжелейших ранений из госпиталя к месту службы, вместе со своими товарищами, такими же черноморскими матросами, оказывается в зоне высадки вражеского десанта. Группа из 25 моряков под его командованием принимает бой, фактически становится сухопутным партизанским отрядом на Кубани. 

Повесть написана сказовым, очень округлым слогом, с тем тонким юмором, что вообще присущ был её автору. Хотя, как я уже сказал, в число произведений "окопной правды", рисующих войну во всех её самых противоречивых подробностях, эта книга не входит, простой агиткой назвать её тоже нельзя. Во-первых, благодаря поэтическому, образному (хотя порой и несколько экзальтированному) языку, во-вторых, потому что это скорее трагедия, пусть и оптимистическая. Увы, герои повести не являются неуязвимыми полубогами, и многие из них гибнут...

"Нью-Йоркскую трилогию" Пола Остера читал в середине нулевых, типа в серии "Интеллектуальный бестселлер". Не запомнилась совершенно! Разве лишь то, что перевод вроде бы и без огрехов, написан правильным русским языком, но - при этом сухой и безжизненный какой-то. 

Как выяснилось только что, совсем другое дело - оригинал. Остера, возможно, и нельзя причислить к немногочисленному отряду живописцев и кинематографистов от литературы (вроде Набокова и Апдайка), но стилист он весьма тонкий, это несомненно. И вдобавок мастер того жанра, который в России не имеет точного определения, а за бугром называется "mystery novel" (т.е. таинственный роман или роман с тайнами).

Действие всех трёх частей цикла, как нетрудно догадаться, происходит в основном в Новом Йорке. "City of Glass" ("Стеклянный город" или, если угодно, "Город из стекла"), "Ghosts" ("Призраки") и "The Locked Room" ("Запертая комната") - таковы названия книг, составляющих трилогию. Главный герой "Стеклянного города" писатель по фамилии Куинн,  как и автор триптиха, тоже пишет таинственные романы, только под псевдонимом Вильям Вилльсон (привет Эдгару По!). Но помимо двойничества темой трилогии можно назвать и одиночество людей в большом городе. Вообще, вся трилогия звучит на очень минорной и очень интровертной ноте. Герои её, писатели, издатели, частные детективы по разным причинам приносят собственную личную жизнь в жертву наблюдениям за жизнью чужой либо преследованиям призраков, привидений, иллюзий, миражей и проч. И видимо, по причине почти полной изоляции от внешнего мира, со страшной силой погружаются в самих себя. 

Единственным огрехом трилогии показалось прямое (и на мой взгляд, совершенно произвольное - в смысле, по произволу повествователя) упоминание двух первых частей трилогии рассказчиком-героем третьей части. А ведь как раз перед этим моментом мне показалось, что автор меня совершенно загипнотизировал... 

Если честно, давно уже не получал такого удовольствия от экранизации! Очень достойная работа, сюжетно  близкая оригиналу, с небольшой, очень деликатной драматизацией некоторых моментов (вроде осады блокгауза), в целом выполненная в реалистическом ключе. В съёмках задействованы были такие известные (во всяком случае - мне) актёры, как Оливер Рид (Билли Бонс), Чарлтон Хестон (Джон Сильвер). Наслаждался слегка гнусавым островным английским (т.е. - не американским) и кельтской музыкой, под которую разворачиваются многие сцены фильма. Смотреть кадры из фильма

30 июля, в прошлую пятницу и сегодня в промежутках между автомобильно-гаражными делами посмотрел 4 серии "Щит и меч" и "Миллион лет до нашей эры". Признаю, что для своего времени довольно крепкие работы - с точки зрения картинки в кадре. Хотя с точки зрения исторической правды - не совсем, особенно "Миллион". Подумал, что прав был Ефремов, который говорил о неправомерности переноса наших представлений о современных дикарях, где-нибудь там в Полинезии и Океании, на первобытные общества, которые эволюционировали затем в цивилизации...

Давно не читал ничего по-немецки, ради тренировки начал читать эту книгу Германа Боте "Тилль Ойленшпигель" ещё в отпуске. В числе ряда других электронных книг она была приобретена мною вместе с ридером. Кстати, на днях возник вопрос: а не коснутся ли новейшие санкции импорта этих украинских читалок в Россию? На мой взгляд, это лучший гаджет такого рода, по-крайней мере, для русского читателя. Он (гаджет)заточен под чтение файлов fb2. А для чтения книжек в формате epub в нём (гаджете) используется достаточно продвинутая программа из пакета Adobe.

Но я отвлекся. Кстати, все книжки, с которыми устройство продавалось, в формате epub, в том числе и книга про Тиля Ойленшпигеля.

 Книга описывает различные проделки этого персонажа с рождения и до похорон; каждому случаю посвящена отдельная главка, очень короткая (это и подкупило). Впрочем, шутовские подвиги Ойленшпигеля довольно однообразны, процентов на девяносто связаны с дефекацией и экскрементами. Встретился и один случай похожий на тот, что описан был Шарлем де Костером (про пеньку и горчицу). Но вообще книгу бельгийского писателя читал больше 20 лет назад, всё никак не соберусь перечитать. Потому других пересечений не заметил.

 Потом вычитал где-то в сети, что немецкая книга была написана в каком-то лохматом веке, авторство лишь предполагают. Мне язык сильно архаичным не показался, но должно быть из-за слабости моего немецкого. Но очень даже возможно, что текст уже адаптированный, модернизированный. Запомнил такие слова как Schalk и Schalkheit - мошенник-плут и, соответственно, плутовство, мошенничество, лукавство. 

Читал опять так называемое полное издание, подготовленное Одесским и Фельдманом. Очень интересным оказалось предисловие, описывающее драматичную судьбу романа... "Двенадцать стульев". 

Что же касается текста романа "Золотой телёнок", рассхождения так называемого "канонического" варианта с так называемым "полным" не столь велики. Больше хочется говорить о качестве подготовки электронной версии - не только отсутствуют комментарии, которые были столь познавательны в предыдущей книге, но даже и некоторые восстановленные фрагменты выглядят сомнительно. Так, как если бы в них вкрались опечатки. 

Альтернативные же главы, помещённые в конце книги, почти не представляют какой-либо альтернативы. Ну нет пассажа про пешеходов в зачине, герои порой наделены другими именами...

И ещё. Что касается комментов Одесского и Фельдмана, которые я уже успел похвалить, появилось предположение (автор его - Александр Сафронов), что эти два филолога просто воспользовались уже существующими комментариями Щеглова. Двухтомное издание романов Ильфа и Петрова в его редакции вышло в 1995 году в издательстве "Панорама". Комментарии там ещё более обширны и основательны. Посмотрел - некоторые подозрительно совпадают с разъяснениями Одесского и Фельдмана...

Не перечитывал роман со школьных лет. На рубеже веков даже купил двухтомник с обширными комментами.  И вот, буквально недавно выяснилось, что знакомые мне тексты, так называемые канонические, вовсе не являются полными. 

Оба романа про Остапа прошли серьёзнейшую обработку цензурой. К счастью беловые рукописи сохранились в анналах. Сохранились и первые издания. Располагая всеми этими материалами литературоведы-филологи Одесский и Фельдман в конце 90-х прошлого века выпустили сначала полное издание "Двенадцати стульев", а затем, там понимаю, и "Золотого телёнка". 

Вот этот вариант я сейчас и читал. 

Оказалось, что от "канонического" он отличается не только отдельными фразами и абзацами (типа, "до мировой революции" заменили на "до Страшного Суда"), но и целыми главами. В одной, в частности,  описывается дореволюционная жизнь Ипполита Матвеевича, в другой - участие поэта Ляписа-Трубецкого в творческом три по созданию суперпередовой оперы, нацеленной на большой коммерческий успех.

Очень интересны и комментарии к тексту, раскрывающие в том числе и прошлое Остапа, а также политический подтескт книги, сатирические шпильки авторов в сторону собратьев по литературе. 

Почитать и скачать можно на сайте ф___та, если конечно, не успели ещё заблокировать. 

Про другие курортные места не буду. 

Вчера чуть-чуть побеседовали с сыном по скайпу (с его же компа). Он сейчас в Симферополе, налаживает банковское дело, та-ска-ать...

А сообщил вот что. Сейчас в Крыму немало недовольных. Мол, не надо было никуда присоединиться, надо было оставаться в Украине. Потому как - у одних бизнес рухнул. Пропали поставщики или клиентура. А банки вообще встали... 

Ну да, справедливо. Только вот хорошо бы им было в составе нынешней Украины? Экономика-то тоже не ахти. Да и потом, где гарантии, что обошлось бы без наездов разных ляшко на бэтээрах?

А про Юрмалу вот что. Когда узнал, что Валерии, Газманову и Кобзону латыши дали от ворот поворот, подумал: им не в суд надо идти! Правильно было бы, если бы вся российская сторона фестиваля бойкотировала его. Но... Тоже, наверно, уже повязаны контрактами и жаба душит платить неустойку?

Сергей Николаевич Толстой принадлежит к той ветви Толстых, представители которой (во всяком случае, некоторые) гордились отсутствием у них графского титула даже поболе некоторых других их родственников (однофамильцев) - гордых как раз этим титулом. 

Крайне одарённый филологически, лингвистически, полиглот, именно он, С.Н. Толстой, перевел роман Курцио Малапарте "Капут"

Тем не менее автобиографическое повествование "Осуждённый жить", будучи пронзительным свидетельством утрат, которые понесла страна в начале века, написан вовсе не в ключе Пруста или кого-либо ещё из западных модернистов. Напротив, роман следует скорее традициям русской прозы девятнадцатого столетия. 

Главным образом это рассказ о детстве автора, о семье его. Вихрь революции подхватил - и уничтожил впоследствие - эту семью, практически полностью. Вместе с тем, пытаясь сохранить хотя бы крупицы той семейной хроники, которую вёл отец автора, Николай Алексеевич Толстой, хроники до нас не дошедшей (по известным причинам), Сергей Толстой включил и пересказ некоторых наиболее памятных эпизодов из жизни его предков, происходивших в эпоху пугачевского бунта и ранее. Предки автора, не будучи графьями, были знакомы и дружны со многими выдающимися и даже великими людьми своего времени...

В общем, книга для всех кто не равнодушен к русской истории, культуре... Читать - здесь. 

Однажды уже читал эту книгу. Но тогда под сильным впечатлением от Сэлинджера. И в связи с Сэлинджером. Ибо так, во взаимной увязке, и узнал когда-то об этих двух авторах - из книги критика (затем издателя) Г. Анджапаридзе. К счастью, непосредственно за чтение, сначала Сэлинджера (а уж потом и Уэйна) взялся только спустя несколько лет; и сумел, что называется, преодолеть навязанную критиком точку зрения. Но только в отношении американского автора (ему повезло). А вот книгу англичанина Анджапаридзе, кажется, больше хвалил (чем ругал). Но этому роману наоборот как-то не повезло - в моих руках.   "Спеши вниз" в тот раз мне не понравился, и зело. 

Между прочим, роман перевёл лично Иван Кашкин (ударение на последнем слоге, если верить Веллеру) - большой авторитет среди отечественных переводчиков. Но мне похождения главного героя, Чарлза Ламли, решившего презреть сословные (и проч.) предрассудки и вместо стандартной карьеры выпускника британского ВУЗа начавшего обустраивать свою жизнь вовсе не на джентльменский и даже не на буржуазный манер, - словом, мне эти похождения показались именно похождениями, т.е. чем-то искусственным, выдуманным. 

Сейчас я читал роман уже не под стол максималистским углом, более спокойно, и даже нашёл в нём что-то интересное и забавное. 

Хотя, конечно, всё равно не Сэлинджер. 

Читать - здесь. 

К прочтению этой книги я шёл - ни много, ни мало - четверть века! Мог бы её прочитать ещё в "Роман-газете" 1989 года. Но...

 На самом деле одно из самых великолепных произведений русской прозы последней трети ХХ века. Роман можно сравнить с циклом Пруста "В поисках утраченного времени" - но только это поиски по-русски, и посвящены они Кубани и её людям начала прошлого века. 

Даже когда мы видим героев Лихоносова уже в 60-е годы, это всё равно люди начала века. Удивительно он о них рассказывает... Судьбы их порой переплетаются - причем на грани жизни и смерти - а они, люди, об этом не знают...

Поразителен язык, которым автор ведёт повествование. Лихоносова, причем ещё в начале писательского пути, сравнивали с Буниным. Можно и такую параллель допустить, раз уж аналогия с Прустом возможна. Только это ни в коем разе не эпигон ни того, ни другого. У Лихоносова свой стиль, свой путь. 

Книга редкой для всего нового и новейшего времени чистоты (считая этак с середины 80-х) - а переиздавлась лишь считанные разы. 

В издании "Терра", которое читал я, в один том с романом были помещены так же очерки, эссе, рассказы, воспоминания. И опять вспоминает Лихоносов удивительно, что называется, растекаясь мыслью по древу, Но это не недостаток, а скорее наоборот достоинство. 

Возникали также и ассоциации с... "Улиссом" Джойса. Иногда ловил себя на мысли, что вот тут, вот здесь не помешала бы подсказка какого-нибудь сведушего комментатора... типа Сергея Хоружего... уж больно по-импрессионистки переменчивы и неуловимы краски этого "потока  сознания"... только это тоже не недостаток, это такой очень своеобразный роман.

Мелодия которого звучит то шутливо, то со щемящей грустью, то пронзительно... Не знаю, нашел ли то, что искал, Пруст в финале своего цикла. При чтении Лихоносова становится понятным, что эта Россия точно утрачена...

Читать книгу можно здесь. 

Сборник, изданный в "Библиотеке приключений и научной фантастики". 

Включает в себя автобиографическую повесть "Я вспоминаю", роман "Порт туманов" (из цикла о Мегрэ) и собственно "Пассажира" - эта вещь относится к так называемым "трудным романам". 

Впечатление достаточно сложное. То ли переводчики справились не вполне, то ли вообще авторская манера такая...

В автобиографической повести любопытные моменты, которые наблюдал сам, а в литературе встречал у Трифонова. 

Читая "Порт туманов" поразился, как просто мог действовать Мегрэ. Говорил по телефону "Я из полиции!" - и ему верили, выполняли его требования, сообщали важную информацию...

В заглавной вещи подобных странностей не заметил, но повествование показалось скомканным, характеры героев не вполне отчетливыми...

После романа Малапарте взял да и прочитал... "Щит и меч" Вадима Кожевникова.

Между прочим, не такая уж тупая книга, как это мне показалось лет 8 назад. Тогда попробовал читать старые "Роман-газеты" - и бросил. Сейчас читал "книжную" версию, уж не знаю, более полную или нет. Во всяком случае, нумерация глав почему-то несколько отличалась от той, что была в "Роман-газете" ( а там был напечатан сокращённый вариант). 

Да, Кожевников  многое в сущности фашизма схватил, видимо, верно. Особый респект за психологизм - показано как Иоганн Вайс внедряется в систему нацистских спецслужб с самых "низов". 

Конечно, сказочности хватает на фантастический роман. Особенно умилило замечание берлинского шефа Вайса профессора Штутгофа о том, что если б все советские агенты в Германии поучаствовали в параде на Красной площади, то приличное бы подразделение получилось. Напоминает более поздние анекдоты про Штирлица. 

Хватает и прямых косяков - в тех же названиях эсэсовских чинов. Но надо отметить, что в отличие от Ю. Семёнова Кожевников специально темой спецслужб не занимался. Просто он, видимо, был могучим профессионалом. После романов о рабочем классе написать такую "опупею" о советском разведчике - это не ешака купить. Хотя повторюсь, косяков хватает, а ещё больше - сказочности. 

А уж после двухтомника Кожевникова я взялся за критическую работу Залесского "Семнадцать мгновений весны. Кривое зеркало Третьего Рейха".

Книга, что и говорить, сурьёзная, срывает, так сказать, некоторые маски. Но, поддавшись критическому настрою автора, я готов покритиковать и книгу Залесского. Прежде всего, "Семнадцать мгновений весны" не был первым советским сериалом. Кто-то называл таковым "Адьютант его превосходительства", телефильм, вышедший на экраны, однозначно, раньше работы Лиозновой, но я не уверен, что и это первый сериал в СССР. 

И потом, с какого перепуга Залесский пишет о фильме "Щит и меч" как вышедшем вслед за "Мгновениями"?. Мне кажется, четырёхсерийный широкоформатный фильм Басова опередил (по времени) сериал Лиозновой примерно настолько же, насколько литературный первоисточник - "Щит и меч" Кожевникова - был написан раньше, чем роман Юликана Семёнова. 

Мелочи? Но сам Залесский обрушивается на создателей "17 мгновений" порой примерно за такие же "мелочи". 

И ещё. Анализируя церковную принадлежность пастора Шлага, Залесский утверждает, что в Западной Европе католическую церковь всегда называют словом "костёл". Мне же этот термин почему-то всегда казался сугубо польским. По крайней мере, на английский сие выражение переводится как Roman-Catholic church. И на немецкий соответственно так же - katholische Kirche. 

Мелочь? В работе разведчика мелочей не бывает! Такой серьёзный автор это должен знать!

PS. На самом-то деле между Малапарте и книгой Кожевникова у меня ещё вместился сборник "Белые дьяволы" (палеонтологическая фантастика начала прошлого века), рассказ Барнса "East Wind" и очерк-мистификация Уильяма Бойда "Nat Tate" - о никогда не существовавшем американском художнике, якобы знакомом главного героя его романа "Нутро любого человека" Маунтстюарте (забавно было, кстати, посмотреть на портреты - в том числе и Маунтстюарта, тоже никогда на самом деле не существовавшего) - но не суть. 

Имя попадалось в каких-то статьях ещё в начале 90-х, но творчеством специально не интересовался. И в этот раз вышел на книгу в общем случайно... в поисках изданий Льва Николая Толстого. Дело в том, что на русский язык роман "Капут" перевёл Сергей Николаевич Толстой - дальний родственник классика. 

Вкратце об авторе и переводчике. 

Курцио Малапарте (настоящее имя Курт Эрих Зуккерт; 1898 -1957) - человек, склонный к авантюрам, анархист по убеждениям, был поначалу соратником Муссолини; после войны вступил в Итальянскую коммунистическую партию. В промежутке между двумя этими событиями много писал, успел посидеть в тюрьме за свои убеждения. Во время Второй Мировой войны был военным корреспондентом газеты «Corriere della Sera». Писал не то, что от него хотели, а как видел войну сам, потому написанные им статьи часто страдали от вмешательства цензоров. Зато увиденное и написанное послужило материалом, в частности, и к роману "Капут". Во вступлении Малапарте, кстати, рассказывает о том, как он прятал рукопись во время выездов на фронт, как в сохранении этой рукописи ему помогли не только персоны титулованные, представители дипломатических корпусов двух государств, но и простой украинский крестьянин, в доме которого он остановился. И ещё, "Малапарте" означает "худая доля"; псевдоним взят в в противоположность Бонапарту, чья фамилия значит «хорошая доля»: «Он кончил плохо, а я кончу хорошо», — говорил Малапарте.

Сергей Николаевич Толстой (1908 -1977), как уже сказано, приходился очень дальним родственником Л.Н Толстому. Если верить Википедии, "Детство Сергея Толстого прошло в имении Новинки Тверской губернии (ранее это была Московская губерния). Он владел французским (в совершенстве), английским, немецким, польским и украинским языками.

В 1915 году погиб на войне его старший брат Николай. В 10 лет Сережа Толстой остался сиротой (в 1918 году родителей расстреляли как заложников), а в 1920 году были расстреляны братья Иван и Алексей. С 1924 года Сергей Толстой жил в Москве вместе с воспитавшей его сестрой Верой, которая была старше почти на двадцать лет.

Писал Сергей Толстой с семи лет (пьеса «В волнах океана и пустыни» в 25 страниц), в конце 1920-х годов был принят в Союз поэтов и Литературный институт, который не закончил из-за материальных трудностей (в 1928 году женился, в 1930 году у него родился сын Николай). Позднее, окончив технический вуз, много работал инженером, а творчеству отдавал лишь свободные от работы, в основном ночные часы.

Прошел войну от первого до последнего дня, служа в войсках МПВО, получил 4 медали: «За оборону Москвы», «За победу над Германией», позже «В память 800-летия Москвы» и «20 лет победы в Великой Отечественной войне».

В 1960-х годах был редактором-консультантом АПН, стал членом Союза журналистов. Публикация литературного наследия стала возможной только через 15 лет после его смерти (первая, частичная — в журнале «Новый мир» в 1992 году)."

Теперь о самом романе. Сочинение автобиографическое, построено достаточно свободно, в том смысле, что хронологический принцип повествования не соблюдается очень уж жестко. Очень часто автор делает ретроспективные отступления, рассказывая о событиях предшествующих. Малапарте весь погружён в ассоциации, художественные, литературные, исторические, даже когда говорит о  войне, убийствах и убийцах. Сочувствует он, безусловно, их жертвам. С большой симпатией он пишет о советских людях, где-то демонизируя их. У него они все - стахановцы, татарские всадники, которым советская власть дала образование и свободу,  и проч. и проч.

Лично я от авторского стиля не пришёл в большой восторг. По мне, реалистическое повествование русских писателей -баталистов впечатляет куда глубже, именно потому что и Лев Толстой, и даже склонный к словесным изыскам Юрий Бондарев, да и многие другие, сторонились таких пышных цветистых метафор и аллюзий. Но, тем не менее, "Капут", в котором изображены как и главнейшие палачи (такие как Гиммлер), так и убийцы среднего и низшего звена, а кроме того их жертвы, считается, видимо, чем-то более выдающимся. 

Возникли у меня и вопросы к переводу. Не все фразы звучат в нём вполне по-русски... Недостатком этим грешили переводчики девятнадцатого столетия, среди них такие именитые, как Иван Сергеевич Тургенев. 

Теперь уже несколько фоток. В первозданном виде дворец, оказывается не сохранился. И вообще раскопали его, оказывается сравнительно недавно - в начале прошлого века, англичане (сэр Эванс)

Это так называемый Принц с лилиями. Кто он на самом деле - точно не известно. И вообще, сэр Эванс при реставрации внёс некоторую отсебятину. Более того, то, что помещено на полуразрушенную стену дворца - новодел. Подлинник сберегают в историческом музее.

Вот он подлинник. Качество снимка не очень, поскольку делал без вспышки. Поначалу я щелкал как попало, но тут ко мне подбежала рассерженная служительница со словами: "Но флас! Но флас! Ю мэй тэйк фотоз, онли визаут флас!" Не сразу понял, что она имеет в виду слово flash... Греки, похоже, не выговаривают звук "ш". Футбольный комментатор произносил фамилию Глушаков как ГлусАков...

А вот трон, на котором сиде царь Крита. Поскольку деревянный, то - явный новодел.

Минойская цивилизация была древнейшей на территории современной Европы, и нам о ней больше неизвестно, чем известно.  Вот в частности, диск из Фаэстоса, символы на котором до сих пор не расшифрованы. Сначала идёт фото сувенирной копии за 50 евро, потом - оригинала. 

Оригинал в музее получился мутным (о причинах - смотрите выше)

А вот ещё раз дворец - портик.

Заканчиваю снимками золотых пчёлок и женских фигурок. 

Вот такой там был подход к женщине -

Только что (сегодня где-то в 10 утра вернулся) с острова, ставшего колыбелью европейской цивилизации, то бишь Крита. В перспективе размещу снимки - и развалин Кносского дворца, и фресок (подлинных и новодельных), и некоторых артефактов. Пока - вкратце. Конечно же, про книги!

В магазинах Домодедова полистал новый роман Прилепина (как он и говорил на встрече в ноябре, действие размещено в первой четверти - трети прошлого века), новый сборник публицистики Алексея Иванова с симпатишным названьицем "Ёбург". Перешел на нон-фикшн, начав так ярко, - печально...

Уже на греческой территории видел много разных изданий национальной знаменитости, Никоса Казандзакиса, на нескольких языках, в том числе и русском. Но жаба, конечно, задушила. Приехав, скачал тройку доступных переводов. 

Держал в руках шикарный том "Пророка" Джебрана, с иллюстрациями. Но тоже жаба задушила - что-то около 25 евро. При том, что дома "Пророк" имеется и в бумажном и электронном виде. 

В качетстве книжного сувенира ограничился покетбуком "Solo" Уильяма Бойда. В том же самом книжном спрашивал и про Шекли, и про Артура Кларка, и про "Людей миллениума" Балларда, и про "Детей полуночи" Рушди - ничего нет. Есть либо явные новинки, либо авторы бестселлеров. Книгами Кинга аж полторы полки занято. Среди наших, случайно, обнаружился томик Шишкина - во время поисков Шекли показали. 

За время поездки сумел прочитать "Foundation" и  "Foundation and Empire" Азимова. Сильно раздражался отсуствием проблесков подлинной фантазии в этих двух фантастических "новелах". Во втором, правда, был некоторый детективный элемент... Чтение занимательное, хотя и не супер.

Роман о международном авантюристе Тимофее Акундинове, выдававшем себя за сына князя Василия Шуйского. Как я уже тут успел написать, в большей степени криминальный, нежели исторический. Но прочитав полностью, могу назвать также и приключенческим - чего-чего, а умения выстраивать занимательные сюжетные ходы у автора, Евгения Шалашова, не отнимешь. 

Но не в меньшей степени это и эротический роман. Порой даже досада брала, что "клубничным" похождениям героя уделено места много больше, чем его политическим авантюрам. 

Действие романа начинается сразу в Москве, вологодское детство героя остаётся "за кадром". Тимофей Акундинов по версии Евгения Шалашова предстаёт чуть ли не как посредственность. Он совершенно беспринципен, такое впечатление, что горазд он только на сексуальные подвиги да хладнокровные убийства. Беспробудным пьяницей предстаёт и помощник-подельник его Костка Конюхов (он же Конюховский, Конюшевский и проч.). Словом, если Балязин в романе "За светом идущий" не раскрыл главной загадки личности самозванца, то здесь Акундинов, "фраер" попавший на "подставу", на международного авантюриста вообще как-то не тянет...

Некоторую глубину его личность вдруг приобретает только ближе к финалу, в описании охоты на него, затеянной приближенными шведской королевы, и потом, уже в застенке, под пытками, но только переход от незадачливого "лоха" к упёртому "великомученику" тоже выглядит несколько искусственным. 

Словом, читается легко (этого у автора тоже не отнимешь!), можно почерпнуть и ряд интересных исторических сведений, касающихся изображаемой эпохи (опять-таки!), но тем не менее остаётся и ряд вопросов... Например, зачем надо было столько "клубники", более интересной, наверно, подросткам (хотя вообще-то книга из категории "18+"!). Взрослый читатель за подобную "еротику" хватался, как мне кажется, только где-то на рубеже 80-х - 90-х прошлого века, когда появление подобного чтива, после десятилетий "пуританства", было чем-то вроде сенсации. Сейчас такие "страсти-мордасти", как мне кажется, стали настолько же общим и избитым местом, как в те же 70-е - 80-е годы прошлого века слащаво-слезливые песенки про любовь в исполнении тогдашних ВИА. Кстати, ВИА довольно бесполых . Появление же новых, тогда ещё неформальных рок-групп, игравших музыку куда более драматичную, порой даже "брутальную", отправило эти унисекс ВИА в заслуженную отставку. 

На эту книгу вышел в общем-то случайно. Ещё год назад делал себе подборку из "Библиотеки приключений и научной фантастики" ("рамочка" - оригинальная, "Детская литература"). Роман был издан в этой серии в 1981 году. Просматривая аннотацию, заинтересовался. Речь в книге идёт об авантюристе семнадцатого века Тимофее Анкудинове, выдававшем себя за сына князя Шуйского. Об этом же деятеле читал у Юзефовича - "Журавли и карлики". И также уже в новейшее время про этого же самозванца написал книгу Евгений Шалашов. 

Произведение Балязина - в общем-то традиционный советский историко-приключенческий роман. Автор начинает рассказ с детства героя, проходившего в Вологде, и пытается показать социальные корни его будущих авантюр (рано остался без отца; мать местные мракобесы считали ведьмой; сам же Тимофей отроком был весьма одарённым). 

Действие затем переносится сначала в столицу, Москву, затем и вовсе в иные государства. Зарубежный колорит удался автору пусть и не по самому высокому разряду, но всё же, считаю, довольно неплохо. И сюжет довольно динамичный (хотя и не Дюма!). 

Не без удивления отметил, что отношения так называемых "зарубежных партнёров" и России, как они показаны Балязиным, совершенно такие же, что и сейчас!

Вместе с тем огорчён, что личность главного героя, авантюриста, самозванца Тимофея Анкудинова во многом так и осталась для меня загадкой. Если у Юзефовича самозванец наделён чертами демоническими, то здесь он этакий народник, к финалу жизни и книги чуть ли не социал-демократ. Чтобы пройти через те аферы, в каких отличился настоящий Анкудинов, надобен и какой-то своего рода артистизм, то, что потом стали называть страстью к мистификациям, а вот такая жилка у персонажа Балязина просматривается несколько не очень...

Тем не менее - общее впечатление очень положительное, жалею, что не прочитал книгу в более юное время. 

Сейчас прочитал уже более половины романа Евгения Шалашова "Десятый самозванец". В этой книге у Тимофея несколько иная фамилия - Акундинов. И это куда более приземлённый, незадачливый и, главное, непривлекательный беспринципный тип. Общее впечатление: забавно, но - как будто это не исторический роман, а криминальный, и не про семнадцатый век, а про "лихие девяностые" прошлого....

После того, как сделал запись о Джебране, продолжал читать его работы. Особенно сильное впечатление оставили роман "Jesus the Son of Man" ("Иисус - сын человеческий"), конечно же, "Пророк". "Сад Пророка" показался каким-то более сложным, не столь ясным... Вместе с тем, пользуясь возможностями нового ридера, сделал ряд заметок, в "Саду Пророка", кстати, наибольшее количество. 

Товарищи-книголюбы составляют списки, что читать в отпуске, - по принципу, что позанимательнее да полегче, чтоб не грузить мозг. Ну а я своё нынешнее чтение в отпуске открыл работами Халиля Джебрана (1883-1931). Однажды я писал пост про самое известное его произведение - эссе "Пророк" ("The Prophet"). В этот раз до "Пророка" я пока не дошёл. Читаю, стараясь придерживаться хронологического порядка, хотя и не всегда получается. Русский текст издательства "Сферы" использую в качестве справочного материала, поскольку в предисловии есть даты, имеются также и сноски с указанием публикации произведений. Но собственно Джебрана читаю по-английски, хотя это и не всегда однозначно правильно, поскольку в некоторых случаях это тоже всего лишь переводы - с арабского. Уже прочитав "The Broken Wings", выяснил, что в моей бумажной библиотеке имеется русская версия этой повести - "Сломанные крылья", в издании Ленинградского отделения "Художественной литературы" 1986 года. От книги этой кто-то избавился, оставив на специальном столике в Центральной библиотеке, типа для буккроссинга, а я подобрал её. А в своё время я держал "на руках" месяца два аналогичное издание, только библиотечное, продлевал срок, пока в библиотеке мне не сделали внушение, в том духе, что книга является художественной, такому длительному пребыванию у одного читателя не подлежит, и вообще какой-то пенсионер, тоже услышавший по радио про Джебрана, уже извел персонал библиотеки своими домогательствами - он тоже хочет читать арабо-американского мыслителя и поэта!

На самом деле сборник 1986 года до сих пор остаётся наиболее полным собранием работ Джебрана на русском; подборка "Сфер" является его усеченной версией. Единственное её преимущество - присутствие в сети. Предполагаю, что до худлитовского издания руки наших электронных энтузиастов ещё не дошли. Вот поэтому я читаю сейчас Джебрана по-английски - пусть с досадными очепятками на сайте Проект Гутенберг Австралия (не путать с сайтом Проект Гутенберг!) присутствуют всё же полные тексты, а не выдержки и выборки, как в русских бумажных сборниках, даже самом обстоятельном из двух. 

Прочитал "A Tear and a Smile"("Слеза и Улыбка"), уже упомянутую мной повесть "The Broken Wings" ("Сломанные крылья"), "The Madman: His Parables and Poems" ("Безумец. Его притчи и стихи"),  "The Forerunner"("Предтеча"); сейчас читаю "Sand and Foam" ("Песок и пена"). 

Повесть "Сломанные крылья" является автобиографической; речь в ней идет о первой любви Джебрана. По его собственным словам, к восемнадцати годам он был глубоко погружён в интеллектуальные искания, и тем не менее жизнь его была подобна коме. Встреча с удивительной девушкой по имени Сельма Карами открыла юному художнику глаза на смысл жизни и подлинную красоту мира. Судьба Сельмы Карами оказалась трагичной. Для Джебрана же этот опыт светлой любви, обернувшейся непоправимой потерей, думается, стал определяющим в формировании его мироощущения. 

Притчи Джебрана можно назвать афористичными стихами в прозе. Они подобны афоризмам Ницше, только, на мой взгляд, более прозрачны, и даже те из них, что можно назвать сатирическими, лишены той ядовитости и желчности, что присущи писаниям немецкого философа. 

В эссе "Песок и пена" совершенно случайно наткнулся на слова, процитированные битлом Ленноном в его песне "Джулия": "Half of what I say is meaningless" ("Поливина сказанного мною - бессмысленна"). А ещё там же встретилось интересное утверждение - "Every dragon gives birth to a St. George who slays it" ("Каждый дракон порождает своего Георгия Победоносца, который его сразит").

Но на самом деле таких изречений в писаниях Джебрана огромное множество, и привести их в тексте короткого поста просто невозможно. Нужно читать самого Джебрана.