Лекарь



Персонажи: Гресс, Лювириэль, Алан
Жанр: юмор
Время действия: после окончания ориджа.

Гресса насторожили странные звуки, которые шли откуда-то снизу, будто из-под земли. Раньше он таких в лесу не слышал. Звуки были громкими, да еще к тому же иногда сопровождались стонами. Как тут не обеспокоиться? Тем более рыцарь, как на зло, куда-то убрёл в компании Теронсса. Защитник, называется.

Гресс подумал о том, чтобы проверить, кто же так громко надрывается под кустом, но что-то ему подсказывало, что зверь крупный.

Может, сначала превратиться? С другой стороны, а вдруг это лягушка? Гресс уже когда-то так ошибся - едва не сжег пол леса, а оказалось под листом сидел маленький лягушонок и орал басом на всю округу. Но сейчас это точно был не он. Звуки были звонче и как-то тоньше. Птица что ли, какая-то?

Решив не впадать в панику раньше времени, Гресс - на случай, если придется экстренно превращаться - разделся и закутался в плащ, который можно было сбросить одним движением. Одежду всё-таки было жалко.

Странный кто-то всё никак не мог угомониться, и Гресс, набравшись храбрости, обошел куст, за которым обнаружил Лювириэля. Эльф сидел на пне, широко расставив колени и опустив голову между ними. Он глубоко и шумно дышал, время от времени содрогаясь всем телом и издавая тот самый звук, который и привлек внимание Гресса.

Зрелище, конечно, сложно было назвать обычным, но всё равно сразу стало легче. Эльф хоть и вредный, но свой. Главное, чтобы это не был какой-нибудь оригинальный вид бешенства.
Теперь Грессу осталось только придумать, зачем ему понадобилось раздеваться. На случай возможных неудобных вопросов. Хорошо, что хоть рыцарь где-то бродит, вот уж кого бы это точно заинтересовало. В принципе, подошла бы любая версия, кроме правды. Ну, почти любая.

- Позволь спросить, мой длинноухий родственник, что ты делаешь?

Лювириэль, до этого момента не замечавший его появления, вздрогнул и чуть не свалился с пня. Быстро вскинув голову, он бросил на Гресса полный муки взгляд. Тот даже испугался. Вот умрет сейчас эльф на его руках, и что он брату скажет?

- Пытаюсь справиться с икотой, - наконец неохотно выдавил страдалец, опять издав тот громкий звук. - А ты чего разделся?

- Собираюсь принимать солнечные ванны.

- Солнце уже село.

- Тогда лунные. Драконам это иногда нужно. Тебе Теронсс разве не говорил?
Лювириэль недоуменно икнул. Кажется, Гресс только что разнообразил личную жизнь брата. Интересно, теперь нужно ждать благодарности или нагоняя? Эльфа нужно было срочно отвлечь!

- И как успехи?
- Успехи?
- С икотой. Это ведь опасно.
- Икота опасна?

- У драконов так точно, обязательно что-нибудь подожжешь, - Гресс потеребил косу и окинул собеседника задумчивым взглядом. - Хотя у тебя огня нет, можно подождать пока сама пройдет. И кстати, ты уверен, что это должно быть так громко? Может, это и не икота?

- Икота. Можно подумать, что у тебя она без звука.

- Что без такого громкого и странного - это точно. Просто пламя непроизвольно изрыгаешь... Так ты долго еще собираешься икать?

- Думаешь, это приятно?

Эльф как-то особенно страдальчески икнул и простонал что-то матерное.
И куда запропастился Теронсс, когда он так нужен? Ещё и Алана с собой увел. "На разведку". Разведчики нашлись!

- Скажи, как борются с икотой драконы?

А длинноухий-то, оказывается, мазохист, он бы ещё Алану предложил себя полечить. У того наверняка припасено какое-нибудь убойное средство от икоты. Такое чтобы пациент в будущем ещё двадцать раз подумал, прежде чем икнуть.

- У нас скидывают икающего с какой-нибудь скалы повыше, предварительно подпалив ему хвост, - любезно ответил Гресс, бросив на Лювириэля такой взгляд, будто примеривался, как будет его "лечить". - В полете, да с обожженным хвостом, уже не до икоты. Она как-то сама проходит. Ну, как тебе наш способ? Будем пробовать?

- Я пожалуй воздержусь.

- Ладно, всё равно у тебя нет хвоста. Вдруг без этого не подействует? Да и с полетом у тебя не очень. Хотя если постараться тебя вовремя поймать...

Эльф даже на пару минут икать перестал от таких перспектив, но потом быстро наверстал упущенное. Распрямившись, он попятился, кажется, собираясь спрятаться за Страшика.
Гресс оглянулся, надеясь, что сейчас вернётся Теронсс и решит все проблемы, а то его рэкспоси вот-вот колдовать начнёт. Лес было немного жалко. Да и скал поблизости не наблюдалось.

Получается, обычные методы лечения были недоступны. А что доступно? По-другому-то Гресс лечить икоту не умел. Наверное, надо как-то понежнее. Эльфы же в этом отношении хлипкие, почти как люди... Стоп - люди! Как с этим справляются люди? Вот где этот рыцарь, когда он срочно нужен?! Не у Страшика же спрашивать, а Грессу во время путешествия икающих людей ни разу не встретилось.

Может, нужно что-то съесть? Или выпить? Чем-то намазаться? У Алана, помнится, была чудесная мазь, но она без раны или синяка жечь не будет... Побить эльфа, а потом намазать? Так ведь отбиваться начнет. Эх, тяжела участь лекаря.

Кстати, почему Лювириэль был в такой странной позе? Последний вопрос Гресс не замедлил озвучить.

- Пытался перестать икать, - проворчал эльф между приступами, стараясь держать между ними дистанцию побольше. На всякий случай. Выглядел Лювириэль при этом очень несчастным. - Считается, что если опустить голову, глубоко вдохнуть и не выдыхать как можно дольше, то икота пройдет.

- И как, помогло?
- А сам-то ты как думаешь?

Эльф особенно громко икнул и наградил Гресса убийственным взглядом. Как бы не покусал. Интересно, икота не заразна? Зевание вот заразно.

Некоторое время они просто ничего не делали. Эльф икал, а Гресс старался на него не смотреть. Он внимательно изучил деревья, злополучный куст... Даже Страшик подвергся осмотру, чему, кажется, совсем не обрадовался. Мысленно дракон во всю костерил своего рэкспоси. Какой он рыцарь, если не спешит на помощь?

Кстати, эльф даже икал мелодично. Не зря Гресс грешил на какую-нибудь птичку. Постепенно его мысли свернули в совсем другую сторону... Нужно было действовать. Рыцаря же не дозовешься только когда он нужен, а стоит только подумать о развлечении, как тот обязательно явится со своим "хорошо и плохо".

Гресс воровато оглянулся и, подскочив к Лювириэлю, схватил его за плечи, чему тот отчего-то совершенно не обрадовался.

- Не надо меня скидывать и поджигать!!
- Да я не собираюсь. Не ори!
- Тогда чего ты меня хватаешь?
- Спой песню!
- Что? Зачем?
- Пой! - рыкнул Гресс, оглянувшись по сторонам.

Эльф тоже оглянулся, вполне ожидаемо ничего не увидел и запел. Ни тени неуверенности или стеснения. Лювириэль пел и наслаждался этим. Песня лилась свободно... изредка прерываясь громким иканием.

- Что-то не помогает, - заметил Лювириэль, закончив песню.
- Почему не помогает? Мне помогло.
- Ты же не икал.

- Мне было скучно, а теперь нет, - Гресс метнулся на другую сторону поляны. Он бы спрятался куда-нибудь, но было некуда. Да и кто прячется от эльфа в лесу? Только идиоты, а Гресс себя идиотом не считал. Оставалось надеяться, что длинноухий, истощенный иканием, не будет слишком резвым и агрессивным, а так же слишком разговорчивым, когда вернется Теронсс. - Спой ещё, да побыстрее.

Как ни странно Лювириэль не сделал ни одной попытки догнать своего мучителя, лишь утомленно прислонился к стволу дерева и тихо спросил:

- Быстрее-то зачем?
- А вдруг ты сейчас икать перестанешь?

Эльф всё же сделал попытку оторваться от ствола, чтобы поймать издевающегося над ним дракона. От тяжких телесных повреждений Гресса спас Алан, который вынырнул из-за куста и, задыхаясь от быстрого бега, выдавил:

- Господин Теронсс... он...

Втянув следующую порцию воздуха, чтобы продолжить фразу, рыцарь закашлялся и прижал руку к груди.

Не дождавшись продолжения, эльф побледнел и перестал икать. Были бы его волосы покороче, они вполне могли бы встать дыбом. Обведя диким взглядом судорожно кашляющего рыцаря, Лювириэль подскочил к нему и, схватив за плечи, принялся трясти.

- Что с ним?!
- Руки убери, - предупреждающе рыкнул Гресс, но его, кажется, даже не услышали.
- С господином Теронссом? Ничего, - Алан, отдышавшись, недоуменно посмотрел на эльфа. - Просто он место для ночлега нашёл получше и прислал меня сказать, чтобы вы вещи не разбирали. Надо их перенести пока не стемнело. Вы еще не начали?
- Нет, не начали, - Лювириэль отпустил рыцаря, устало привалился к дереву и, закрыв глаза, рассмеялся. - Не начали.
- Ну и славно. Тогда вы...
Но закончить фразу с ценными указаниями Алан не успел, его собеседник, не обращая больше на него внимания, отлепился от ствола и, повторяя "Не начали", направился туда, откуда прибежал рыцарь.
- Чего это он?
- Да так. Кажется, нам лучше не торопиться.
- Но господин Теронсс сказал...
- Поверь мне, лучше не торопиться.

Алан посмотрел на куст, за которым скрылся эльф, потом на Гресса, который насмешливо поиграл бровями, и покраснел.

- Думаешь?..

- Думаю. Может, вообще придется тут остаться. Смотря, насколько наш длинноухий расстроился. Слушай, а как люди лечат икоту?

- Икоту? Да просто - пугают икающего посильнее, а что? У тебя икота?

- Нет, - поспешил заверить его Гресс и понадеялся, что никогда не будет икать в присутствии своего рэкспоси. Уж лучше чуть-чуть подкопченный хвост, чем такое...

А с эльфом удачно вышло, не пришлось придумывать, как его напугать, хотя если бы Гресс знал о таком способе раньше, лечение могло пройти интереснее, но не без травм.
- Гресс, а почему ты в одном плаще?..

Аннотация: Дракону Грессу не повезло - однажды в него влюбился один очень упрямый рыцарь.


Глава 1.
Разговор у пещеры

Дракон Гресс дернул кончиком хвоста и, чуть приоткрыв один глаз, бросил взгляд в сторону густых кустов на другой стороне поляны.

Давно пора было их сжечь, да и вообще освободить побольше пустого пространства вокруг пещеры. Правда, тогда за одним драконом стало бы еще удобнее наблюдать…

Гресс расправил крылья и сладко потянулся. Даже ощущая, как скользит по его телу чужой жадный взгляд, он не смог отказать себе в этом удовольствии.

А может быть, как раз поэтому и не смог.

Последняя мысль Грессу особенно не понравилась, и он раздраженно рыкнул.

— Я знаю, что ты здесь, извращенец.

Кусты зашуршали, и оттуда выглянул бледный растрепанный парень.

Ну, сегодня он хоть без доспехов…

— Вы так красивы.

Дракон вздохнул и возвел глаза к небу. И это рыцарь?!

Особенно сильно была расстроена принцесса, когда этот, с позволения сказать, спаситель, вдруг бросил оружие и заявил, что воспылал страстью к дракону.

Причем именно к дракону, а не к драконихе. Гресс не замедлил объяснить ему это, но настойчивый поклонник только деловито кивнул, показав, что принял информацию к сведению, и отправился разбивать лагерь неподалеку от пещеры.

— Извращенец, а что ты будешь делать, если я все-таки соглашусь стать твоим возлюбленным? — этот вопрос в последнее время не давал покоя дракону. Любопытство способно играть странные шутки.

Гресс в очередной раз спросил себя, точно ли люди забыли, что в совершеннолетие, до которого ему остался всего месяц, драконы получают возможность принимать человеческий облик? Кажется, его собратья в свое время уничтожили все упоминания о такой маленькой особенности.

И уж точно неоткуда было знать этому рыцарю, что Грессу скоро должно исполниться сто пятьдесят лет.

Чего он прицепился?

Рыцарь просиял и, смущенно почесав затылок, ответил:

— Ну… я женюсь на вас.

Дракон поперхнулся от неожиданности и, грозно нависнув над ним, серьезно задумался о том, что человечина — не такое уж плохое мясо.

— Да? Оставим в стороне разговор о том, КАК ты собираешься это сделать. Мне больше интересно, что будет потом?


Парень покраснел.

— Потом я вас поцелую.

— Угу, — дракон от удивления уселся на собственный хвост. — А потом?

— А потом у нас родятся маленькие дракончики.

Судя по мечтательному выражению на лице, рыцарь мыслями был уже в этом счастливом времени.

— От поцелуя? — подозрительно прищурившись, уточнил дракон. В его голову закрались определенные сомнения.

— Ну… да, — парень не выглядел слишком уверенным.

— Девственник-дебил, — пробормотал себе под нос Гресс. — Даже съесть нельзя — вдруг это заразно? Девственником я уже, конечно, не стану, а вот дебилом…

— Господин дракон…

Гресс был вынужден снова обратить внимание на ненормального рыцаря.

— Господин дракон, можно мне вас погладить?

— Где погладить?.. То есть, НЕТ! Нельзя!

— Один раз… по хвосту. Ну, пожалуйста.

— Так, слушай меня! Во-первых, ни один священник не засвидетельствует брак человека и дракона,— Гресс постарался забыть о тех возможностях, которые откроются перед ним через месяц. — Во-вторых, я в пять раз крупнее тебя. Не смущает? — не дождавшись в ответ ничего, кроме восторженного взгляда, дракон пыхнул дымом и продолжил. — В-третьих, как у нас могут появиться… дракончики, если мы оба — самцы?!

Рыцарь покраснел и отвел глаза. Попыхтев немного, он встал в позу и ответил:

— Я верю, что наша любовь преодолеет все преграды.

— Да-а-а, слабоумный романтик — это страшно, — огорчился дракон, понимая, что за месяц вряд ли что-нибудь изменится, и, скорей всего, этот ненормальный застанет его первое превращение, которое, говорят, сопровождается несколькими днями слабости.



Глава 2.
Рыцарский турнир


Гресс проснулся от странной возни у пещеры и приглушенных криков. Скорей всего, приглушенными они были только от того, что дракон еще вечером заткнул вход огромным камнем, опасаясь за свой хвост. В последние дни желание прикоснуться к нему стало у рыцаря настоящей навязчивой идеей.

Гресс уже тысячу раз пожалел, что заговорил тогда с этим ненормальным, который окончательно обнаглел от такого внимания к свой особе.

Понимая, что ему уже больше не уснуть, дракон со вздохом развернулся — благо размеры пещеры это позволяли — и толкнул камень, загораживавший вход.

Импровизированная дверь с шумом откатилась в сторону, изрядно напугав… Дракон моргнул, искренне надеясь, что у него просто двоится в глазах. На поляне друг напротив друга стояли два рыцаря!

Две головы в железных шлемах синхронно повернулись в сторону пещеры, и хоть головные уборы имели свои особенности, но Грессу они, в первый момент, показались совершенно одинаковыми.

Дракон помотал головой и выпустил изо рта струйку дыма.

— Меня привело сюда провидение, чтобы я смог совершить великий подвиг во славу справедливости! — провозгласил новенький и красиво взмахнул мечом, чуть не прирезав пролетавшую мимо ворону, которая, каркнув, «осчастливила» его в полном соответствии с глупой приметой, так любимой людьми.

Гресс меланхолично проводил птицу взглядом, втайне завидуя ей. Уж если бы ему удалось совершить подобное, одним пятном на доспехах дело бы не ограничилось. Скорей уж, рыцаря пришлось бы еще долго откапывать.

— Я убью тебя, грязное чудовище!



Дракон снова промолчал, хотя ему было, что сказать в ответ. Например, что мылся он гораздо чаще, чем этот «благородный рыцарь»!

Даже с другой стороны поляны чувствовался аромат, идущий из-под доспехов героя.

Дни стояли жаркие, а путь до пещеры неблизкий… Но это все равно не причина, перекладывать комплексы по поводу собственной внешности на незнакомого дракона! На знакомого, впрочем, тоже не стоит.

Хотя Гресс и под угрозой смерти не стал бы знакомиться с этой вонючей консервной банкой. Его рыцарь-извращенец пах куда приятнее — дракону очень не хотелось этого признавать, но от правды не уйдешь, — потому что каждый день купался в ручье, протекавшем неподалеку.

Или можно было еще поинтересоваться, как звали то «провидение», которое так любезно указало дорогу к пещере?

И каким боком его — Гресса — смерть имеет отношение к справедливости? Правда, дракон не без основания подозревал, что имелся в виду справедливый отъем сокровищ в пользу победителя.

Гресс не стал повторять собственных ошибок и вступать в диалог с предполагаемым противником. Не хватало только, чтобы армия его поклонников пополнилась еще одним идиотом! Тогда можно будет сразу распрощаться с надеждой уберечь хвост от посягательств.

Гресс, который считал, что одного ненормального в его жизни более чем достаточно, ощерил зубы и зарычал, входя в роль чудовища. В глубине души он надеялся, что эта демонстрация произведет впечатление на обоих рыцарей.

В общем-то, представление удалось, и новоприбывший, схватив меч поудобнее, бросился к дракону. Судя по боевому кличу, явно не для того, чтобы поздороваться.

Гресс с интересом посмотрел на придурка, приготовившись терпеливо ждать, когда до того дойдет, что имеющейся у него зубочисткой драконью чешую не пробить. Но в этот момент, как всегда не вовремя, перед нападавшим встал второй рыцарь.

— Не смейте! — остальную часть пафосной речи Гресс старательно пропустил мимо ушей, опасаясь получить несварение. По его мнению, подобную манеру выражаться нужно было давно причислить к особо зверским пыткам и строжайше запретить. Но последняя часть фразы все-таки привлекла его внимание: — … никто не смеет угрожать моей даме сердца!

Стыдно-то как! Гресс с тихим подвыванием ткнулся мордой в траву и горько пожалел о том, что вообще сегодня вылез из пещеры.

Может, быстренько поджарить этих двоих, чтобы не оставлять свидетелей такого позора?

— Так это заколдованная принцесса? — заинтересовался нападавший и стянул с головы шлем.

Он пригладил растрепанные волосы, которые в чистом состоянии, наверное, имели золотистый оттенок, но сейчас являли собой желтые, слипшиеся от пота и пыли сосульки.

На вкус Гресса лучше бы он оставался в шлеме, но сейчас дракона больше волновала другая проблема. Жизнь научила его, что подобные вещи лучше уточнять как можно раньше:

— Нет! — рявкнул он. — Я. НЕ. ПРИНЦЕССА! Я даже не дракониха! Я дракон!

Рыцарь выронил из рук меч и выпучил на него глаза.

Дракон возмущенно пыхнул дымом и засунул голову под крыло, показывая, что общение с придурками на сегодня окончено.

Рыцарь медленно обернулся к своему собрату по оружию и уровню умственных способностей и выдохнул:

— Ы? — видимо, связная речь к нему еще не вернулась.

На взгляд Гресса, который внимательно прислушивался к разговору, сейчас он был намного более приятным собеседником, чем минуту назад.



— Все равно, господин дракон — моя дама сердца!

— Ыыы?

— То есть, дракон сердца.

Гресс заинтересованно выглянул из-под крыла.

Это уже что-то новенькое! В первый раз этот извращенец действительно признал его видовую, а главное, половую принадлежность!

— Значит, это не принцесса? — уточнил пришедший в себя драконоборец и наклонился за своим мечом.

Гресс хотел было повернуться к ним…гм... задницей, чтобы выразить все презрение к подобным обсуждениям своей персоны, но вовремя вспомнил о нездоровом пристрастии отдельных личностей к его хвосту.

— Это мой дракон сердца, и я буду защищать его до последней капли крови!

Драконборец слегка смутился. В кодексе рыцарей нигде не было записано, что подвиги можно совершать только во славу прекрасной дамы, и его соперник, чисто формально, был в своем праве. Требовалось найти компромисс.

— Может быть, мы устроим небольшой рыцарский турнир и в бою выясним, кто из нас прав? А призом станет голова дракона.

— Наглость какая!.. — рыкнул Гресс и выпустил тоненькую струйку пламени, которая, не смотря на свой невеликий размер, достигнув меча драконоборца, нагрела его до красноты, а в некоторых местах даже слегка оплавила.

Рыцарь, разом позабыв о своей учтивости, разразился потоком брани и, отбросив ставший бесполезным меч, ринулся напролом через кусты.

Он вернулся буквально через пару секунд, но уже на коне — белом, конечно же — и, грозно вскинув закованную в железную перчатку руку, заявил:

— Я еще вернусь, подлое исчадие тьмы!

Гресс задумчиво посмотрел ему вслед и тихо спросил:

— Интересно, он действительно надеялся, что я не буду сопротивляться?

— Господин дракон, я уверяю вас, что все его слова были клеветой! Однажды я заставлю его ответить за каждое из них…

— Да ладно,— махнул лапой дракон и, увидев, что собеседник хочет еще что-то спросить, быстро произнес: — Нет, тебе нельзя погладить мой хвост!

Рыцарь опустил голову и обиженно начал буравить взглядом траву. Гресс с интересом посмотрел на этот живой памятник оскорбленному достоинству и, хмыкнув, пошел к себе в пещеру.

— Я хотел посвятить свою победу вам, господин дракон…

Гресс, уже собиравшийся снова водрузить камень-дверь на входе, передумал и оставил его на месте. В конце концов, если у этого извращенца хватит умения подкрасться так, чтобы не разбудить свою жертву, то исполнение желания станет для него достойной наградой.

Это же просто поглаживание по хвосту… Ничего же не будет от одного поглаживания?!




Глава 3.
Не ходите дети по лесу гулять

Гресс почувствовал незнакомый запах где-то около полудня, и, поначалу, взгляды, бросаемые им на рыцаря, были короткими и рассеянными. Но ненормальный не спешил давать объяснения, а вместо этого попеременно то краснел, то бледнел, то вообще впадал в легкий ступор.

В конце концов, Гресс не выдержал — подошел к своему, так называемому, поклоннику и посмотрел на него в упор.

Конечно, мимика у драконов бедновата, да и к тому же, кардинально отличается от человеческой, но невозможно проигнорировать такое большое существо, когда оно активно проявляет к тебе внимание. Особенно, если чувствуешь за собой вину…

Но рыцарь только отвел глаза, не желая отказываться от роли храброго партизана-смертника.

Гресса даже начало это развлекать. Он демонстративно потянул носом.

Пахло человеком. Чужим.

В общем-то, не было ничего удивительного в том, что этот извращенец привел женщину.

Платонические чувства к дракону — это одно, но и против природы не попрешь.

Правда, тогда сразу летела псу под хвост теория Гресса о том, что свалившийся на его голову рыцарь — девственник, которого роняли в детстве не раз и не даже два, причем все время на голову.

Дракону стало немного обидно, что он так ошибся.

Совсем чуть-чуть.

А тот ельник все равно только портил пейзаж и загораживал солнце по вечерам, мешая любоваться закатом. На пепелище же скоро вырастет сочная зеленая трава, и получится неплохой луг.



Грессу было интересно, зачем рыцарь спрятал свою подругу и почему просто не ушел, раз уж у него появилась новая любовь. Мог бы уже давно катиться на все четыре стороны! От него одни проблемы. Гресс бы по нему скучать не стал.

Дракон еще раз принюхался.

Запах гари с пепелища от невезучего ельника немного мешал, но Гресс был уверен, что женщина все еще здесь, прячется вон за теми кустами.

— Я не ем человечину, — решил он намекнуть рыцарю, устав ждать объяснений. Тот вздрогнул всем телом и покраснел.

— Господин дракон, я знаю, что вы не едите! Что вы никогда!.. Просто так поучилось…

— Она хорошенькая? — Грессу надоело слушать этот лепет, и он был уже даже готов порадоваться за убогого.

— Очень, — расплылся в улыбке рыцарь и позвал: — Мира, иди сюда. Я же говорил, что господин дракон…

В голову Гресса закралось жуткое подозрение, что его собеседник еще больший извращенец, чем ему казалось раньше. Этот ненормальный ведь не думает, что Гресс позволит ему жить здесь с женщиной?!

Но из громко затрещавших кустов выбралась не роковая красотка, а совсем маленькая девочка, которая, засунув в рот палец, испачканный в сладком ягодном соке, с опаской посмотрела на дракона.

Гресс положил голову на траву, и лицо Миры оказалось как раз напротив его глаза. Не выдержав такого пристального внимания, девочка пискнула и метнулась за спину своего защитника, но уже через пару секунд выглянула оттуда и начала с любопытством разглядывать дракона, уверенная, что делает это незаметно.

Гресс поднялся с земли и немного отступил, чтобы не пугать ребенка.

Все логические построения, возведенные им за этот день, в один миг рассыпались . А еще было немного жаль ельник…

Все это не способствовало улучшению настроения Гресса, и рыцарь, кажется, это почувствовал.

— Господин дракон, она просто заблудилась и совершенно случайно вышла к пещере.

— Все вы случайно выходите, — проворчал Гресс.— Почему людей так и тянет сюда? Может, здесь медом намазано? Или это место какое-то особенное? Устроили проходной двор!..

Выдав такую речь, дракон собрался уйти в пещеру, но внезапно обнаружил, что рыцарь успел обойти его и встать перед входом.

Гресс обернулся — девчонка осталась позади.

Окружили!

— Господин дракон, не могли бы вы отнести Миру в деревню?

Грессу показалось, что он ослышался. Каким местом он похож на ездовую лошадь?!

А ведь раньше этот извращенец осмеливался только подсматривать за ним из кустов!

Он пыхнул на рыцаря дымом, так, что тот закашлялся.

Стоило пойти на пару уступок, и вот ему уже пытаются сесть на шею, в самом прямом смысле этого слова!

Видимо, в этот раз рыцарю как-то удалось понять, о чем думает предмет его обожания. Под угрозой внезапно оказались все его успехи в сближении с драконом.

Рыцарь беспомощно посмотрел на девочку. Принципы, которым он следовал, говорили о том, что он обязан помочь малышке, но…

— Я сам отведу ее. Простите, господин дракон.

При взгляде на его опущенную голову Грессу вдруг стало неудобно.

— Делай, что хочешь, — рыкнул он, обойдя человека, и скрылся в пещере.

Гресс прислушался к увещеваниям рыцаря, который уже битый час уговаривал девчонку идти через лес. Другой дороги не было, а Мира, прекрасно помнившая свою недавнюю прогулку, ни в какую не хотела снова входить в чащу.

По мнению Гресса рыцарю нужно было просто схватить ее и отнести — Мира не казалась особо тяжелой, — а не тратить время на уговоры. Тем более что скоро уже солнце начнет садиться.

Дракон выглянул из пещеры и показал девчонке язык, воспользовавшись тем, что ее собеседник стоял к нему спиной и не мог этого видеть. Мира весело рассмеялась и, скорчив в ответ забавную рожицу, быстро взобралась на рыцаря, удобно устроившись у него на плечах.

— Извращенец, — окликнул Гресс собравшегося уходить человека. — Стоит мне приблизится к деревне, и пойдут слухи, что кровожадный монстр сожрал всю скотину, покалечил половину жителей и поджег их дома. Неурожай, между прочим, тоже спишут на меня!..

— Простите, господин дракон, я не подумал об этом.

— Ты никогда не думаешь, — тихо проворчал Гресс, почему-то чувствуя, что ему стало спокойней после этого объяснения.

А рыцарь все стоял, не двигаясь с места, и смотрел на него долгим непонятным взглядом, а потом неуверенно спросил:

— Господин дракон, вы ведь не улетите, пока меня не будет?

Гресс удивленно моргнул. Как ни странно, но такая идея никогда не приходила ему в голову.

— Глупый человек, разве ты смог бы мне помешать, окажись рядом?

Рыцарь сжал зубы и опустил взгляд.

— Вы собираетесь улетать?

— Это мой дом, — ответил дракон и фыркнул. Теперь, по крайней мере, стали понятны все эти взволнованные взгляды, которыми награждал его извращенец, стоило Грессу собраться на охоту или просто поразмять крылья.

— Домой! — видимо, Мире надоело слушать непонятный для нее разговор, фразы в котором порой несли гораздо меньше смысла, чем паузы между ними, а из вопросов делалось больше выводов, чем из ответов.

— Так я пойду?

— Иди, — усмехнулся дракон.


Рыцарь с девочкой уже успели давно скрыться в лесу, а Гресс все сидел на поляне, отбивая кончиком хвоста неровный ритм.

Подняв голову, он посмотрел на небо, по которому неспешно плыли облака.

А может, действительно, взять и улететь?

Осталось всего чуть больше полутора недель… вряд ли извращенец так уж удивится, вернувшись к пустой пещере, недаром он, уходя, так смотрел на Гресса.

Облака начали чуть розоветь, кажется, скоро можно будет полюбоваться закатом… раз уж ельника все равно больше нет.

Успеют ли эти двое дойти до деревни, пока солнце окончательно не зашло? Путь не близкий, тем более по лесу.

Даже если успеют, обратно извращенцу все равно придется идти в темноте. Вряд ли он согласится остаться на ночь в деревне. Слишком уж не хотел уходить.

Хотя Грессу-то чего о нем волноваться? Заблудится, так заблудится. Сам виноват.

Дракон отвел взгляд от облаков и направился в пещеру.

Никуда он сегодня не полетит. Еще есть время.



Глава 4.
Пропущенное слово.


— Эй, господин дракон…

— Гладь и вали отсюда, — сонно проворчал Гресс.

Он еще не до конца проснулся, но так внезапно наступившая тишина его насторожила.

В последнее время Грессу, чтобы заткнуть рыцаря, если уж тот начинал говорить, требовалось прикладывать определенные усилия. Проще говоря, рявкать погромче.

Но главной странностью для дракона стало то, что его так и не погладили!

Этот извращенец совсем обнаглел! Сначала подходит, просит, а сам…

Тут Гресс опомнился. Такое впечатление, что ему нужны эти поглаживания. Вот еще!

Уже изрядно разозленный Гресс открыл глаза и увидел перед своим носом… женщину.

Она стояла у входа в пещеру, свет бил ей в спину, и лица было невозможно разобрать, только фигуру, которая была определенно женской!..

И запах… Дракон принюхался. Да, несомненно — женщина.

Жаль, ельников в запасе не осталось.

— Ты кто? — рявкнул он на незваную гостью, и та, тихо пискнув, упала в обморок.

Гресс возвел глаза к потолку.

За что? Люди хуже тараканов. Всё лезут и лезут.

— Я знаю, что ты тут, извращенец, — сказал он уже спокойным голосом.

Рыцарь, прятавшийся рядом с входом в пещеру, осторожно выглянул из своего укрытия и, увидев бессознательную девушку, валяющуюся на полу, бросился ей на помощь.

— Кто это?— подозрительно спросил дракон.

Рыцарь поднял на него растерянный взгляд.

— Я не знаю, — вынеся незваную гостью из пещеры, он устроил ее на траве и обернулся к Грессу, который тоже успел покинуть свое жилище. — Но она сказала, что у нее к вам дело, господин дракон.

— Ко мне? Дело?

Грессу очень не понравился недовольный собственнический взгляд, брошенный на него извращенцем. Взгляд, который яснее ясного говорил, как рыцарю не нравится, что его дракон имеет какие-то непонятные «дела» с незнакомой девушкой. Да еще к тому же, с красавицей.

Гресс бросил на незваную гостью быстрый взгляд, чтобы убедиться, что она действительно красавица, и услышал недовольное сопение — рыцарь заметил это движение.

В душе дракона поднялось возмущение. Да как этот извращенец смеет?..

Гресс решил обязательно помочь девушке, в чем бы ни заключалась ее просьба.



— …отец объявит, что меня украл дракон, а потом приедет храбрый…

— Зачем ждать? Вот он,— Гресс махнул хвостом в сторону рыцаря, шатающегося неподалеку неприкаянной и очень недовольной тенью, — может спасти тебя хоть сейчас!

— Но, господин дракон, — белугой взвыл будущий герой, — я не хочу!

Гресс резво развернулся к нему всем телом и посмотрел на извращенца сверху вниз.

— Да кто тебя спрашивать-то будет?

Дракон возмущенно втянул в себя воздух… От извращенца пахло одуряющее хорошо. Гресс даже подумал, что рыцарь с утра успел поваляться в зарослях какой-нибудь травки, запах которой мог дать такой эффект.

Потому что у дракона внезапно закружилась голова. Только этим, а уж конечно, не желанием получше принюхаться, можно было объяснить то, что он чуть не ткнулся носом в волосы рыцаря.

Справившись с собой, Гресс непререкаемым тоном заявил:

— Заруби себе на носу — сегодня у тебя по плану спасение принцессы!

— У меня нет желания ее спасать.

Они стояли нос к носу, сверля друг друга яростными взглядами. Рыцарю для этого пришлось задрать голову, а дракону наклониться.

Гресс зло прищурился.

— Ты будешь делать так, как я скажу,— видимо, у драконов со змеями все-таки было отдаленное родство, иначе разъяренное шипение не получилось бы таким впечатляющим.

— Я не буду ее спасать!

— Будешь!

— Не буду!

— Будешь!!

— Господин дракон, а разве он принц?

Спорщики, успевшие давно забыть о предмете спора, удивленно обернулись.

— Я не принц, — в голосе рыцаря нельзя было не заметить неподдельной радости.

— Ну и запросы у вас, юная леди,— проворчал Гресс, и немного обиделся.

Он тут старается, сводит этих людишек, а они носы воротят.

— Ваше Высочество, а может?.. — Гресс не желал так просто сдаваться.

— Нет, это должен быть только принц! А я пока поживу здесь. В пещере, надеюсь, нет сквозняков?


— Неужели у тебя в роду даже герцогов не было?

— Нет.

— А графов?

— Нет.

— Ну, хотя бы баронов?

— Нет. Я… простой рыцарь.

— На простого рыцаря она точно не согласится,— приуныл дракон. — Что, совсем герцогов не было?

— Нет.

Гресс ткнулся мордой в лапы и исподлобья посмотрел на опускающееся к горизонту солнце.

— Я не хочу спать на улице!


Гресс никак не мог уснуть, у него крутило живот. Скорей всего, из-за той пережаренной дряни, которую на ужин «приготовила» принцесса. Это надо же так испоганить мясо!

Гресс ничего не имел против обработки пищи огнем и иногда после охоты сам проделывал это… скажем так, подручными средствами. Это, кстати, было еще и неплохой тренировкой: поддерживать в течение определенного времени пламя так, чтобы мясо пропеклось, а не сгорело. Тут талант нужен!..

У принцессы, похоже, тоже был талант, но со знаком минус.

Когда Гресс еще только вдохнул запах угощения, его желудок недовольным урчанием предупредил, что устроит революцию за такие издевательства. Но дракон, надеясь на то, что за хорошее поведение ему вернут пещеру, все же согласился.

О чем очень скоро пожалел.

А потом продолжал жалеть весь вечер и половину ночи.

Все-таки люди — вселенское зло, насланное на драконов за какие-то неведомые грехи жестокими богами.

Гресс почувствовал копошение у себя под боком. Он осторожно приоткрыл глаза, покосился в ту сторону и почти не удивился, увидев рыцаря, который, настороженно замирая и постоянно поглядывая на него, устраивался рядом.

Этому-то что нужно? Добить решил?

Но тело рыцаря было таким теплым, что Гресс не решился возмущенно рыкнуть.

Вот бы еще этот извращенец был чуть побольше… или сам Гресс поменьше.

Боль стала утихать, и дракон наконец уснул.


Утром Гресс проснулся от тихих причитаний.

— Как же так?.. На кого ж ты нас?..

Он настороженно приподнял голову.

Что-то в пещере слишком светло… Ах да, он же спал на улице.

Стоило дракону пошевелиться, и причитания перешли в вопль:

— Аааа!

— Что? Где? — подскочил Гресс и приземлился уже на лапы, не забыв поддержать внезапно лишившегося опоры рыцаря.

Звук будто выключили.

Гресс сосредоточил взгляд на принцессе, которая, молча, хватала ртом воздух.

— Ты больная? — подозрительно уточнил дракон, уже не веря, что где-то есть нормальные люди. Хотя нормальные на то и нормальные, чтобы дома сидеть.

— Вы живы?!

— А не должен? — насторожился дракон.

— Нет… то есть да… то есть мне показалось, что вы не дышите.

— Ясно. Спасибо, что разбудили, принцесса. Давно я в такую рань не вставал.

Гресс потянулся, расправив крылья, и сладко зевнул.

— Завтракать будете? Нет! Ваше Высочество, вы сидите, сидите, — забеспокоился дракон. — Готовить сегодня будет этот лентяй.


Гресс вытянулся в тенечке, который, к сожалению, не был особо густым, и закрыл глаза.

Зря он тогда сжег ельник, в котором в такие дни всегда было прохладно. Не так, конечно, как в пещере, но все-таки…

Солнце нещадно палило, и дракону казалось, что он скоро прожарится насквозь.

Гресс улегся на бок. Ему безумно хотелось спать — давали о себе знать почти бессонная ночь и ранняя побудка.

И разомлевший от жары дракон был не прочь уступить этому желанию.


Движение рядом с собой Гресс скорее почувствовал, чем услышал. Возле его живота, где чешуя была тоньше всего, сейчас кто-то был.

Ну, если этот извращенец!..

Дракон поднял голову, и его глаза расширились при виде длинного кинжала в руках у принцессы, лезвие которого, скорей всего, было еще и смазано ядом. Кинжала, направленного прямо ему в живот!

Увернуться Гресс уже не успевал — оружие находилось слишком близко.

Он ничего не успевал: ни пустить струю пламени, ни ударить хвостом или лапой.

Почему его не насторожило умение принцессы двигаться на редкость бесшумно, что совсем не свойственно царственным особам? А ее странное поведение?

Внезапно из-за дерева метнулась какая-то тень.

Принцесса, готовившаяся ударить и сосредоточившаяся на том, чтобы вложить в этот удар всю свою силу — иначе даже эту тонкую чешую ей было бы не пробить — ничего не заметила. За что и поплатилась.

Рыцарь сбил ее с ног. Первым делом он вырвал у нее из рук кинжал и отбросил его в сторону.

Гресс перевел дух — оказывается, он все это время не дышал — и поднялся.

Рыцарь в этот момент боролся с принцессой. Вернее, он пытался удерживать ее, стараясь при этом случайно не повредить ей что-нибудь.

Его принципы были очень сильны и говорили о том, что нельзя драться с женщинами, их нужно защищать.

Хотя секунду назад он был готов убить принцессу, если понадобится.

— Что здесь происходит? — рявкнул Гресс.

Рыцарь и принцесса замерли. Последняя тут же постаралась сделать лицо пожалостливее и испуганно прошептала:

— Это он меня заставил, — она мотнула головой в сторону рыцаря, который от такой наглости даже разжал руки.

— Что?! Господин дракон, я этого не делал!

Гресс внимательно посмотрел на него.

— Вы мне не верите? — голос рыцаря был полон отчаянья.

— Почему? Верю. А вот нашей гостье…

Принцесса по привычке упала в обморок.


— Надо же, принцесса — охотница на драконов. Куда катится мир?

— Зачем вы ее отпустили?

Гресс покосился на извращенца, который после происшествия не отходил от него ни на шаг.

— А что мне было с ней делать? Не есть же? Не хватало мне еще отравиться.

Рыцарь, меривший шагами поляну, остановился, осененный внезапной догадкой.

— Это же она вам, наверное, вчера еду отравила!

Гресс вспомнил, как у него ночью крутило живот, и был вынужден мысленно согласиться, но, посмотрев на судорожно сжатые кулаки рыцаря, постарался смягчить ответ.

— Ну… может быть. Но все же обошлось?

— Обошлось?!

Грессу показалось, что извращенец сейчас кинется на него с кулаками, но тот лишь побледнел от ярости и начал медленно наступать:

— Обошлось?! Как вы можете так относиться к своей безопасности?

Гресс попятился и ошеломленно посмотрел на человека, который уже просто орал на него.

И куда спрашивается, подевалось уважение? Хотя извращенец всегда был наглым и делал все, что хотел.

— Тебе-то какая разница?

— Какая разница?! — казалось, рыцаря сейчас хватит удар.

Увидев, что у собеседника начался нервный тик, Гресс еще немного отступил и понял: тему нужно срочно менять.

— Можешь меня погладить,— быстро сказал он.

Рыцарь замер, словно внезапно наткнулся на невидимую стену.

Ярость медленно покинула его глаза, и они снова стали чистыми и светлыми. Гресс бы даже сказал «незамутненными интеллектом», но сил хватило только на то, чтобы облегченно вздохнуть.

— Правда, можно?

Ох, как у извращенца глазки-то заблестели. Гресс тут же пожалел о своем предложении. Кажется, пора было начинать придумывать новый отвлекающий маневр.

— Один раз.

Рыцарь приуныл, но все-таки шагнул ближе и с благоговением провел рукой по теплой чешуе на шее дракона.

У Гресса был весьма необычный окрас, редкий среди его сородичей, чаще всего рождавшихся коричневыми и зелеными. Встречались еще черные драконы, чуть реже — белые, а вот красных, таких как Гресс, было очень мало.

Фактически, за всю свою жизнь Гресс видел только одного — своего отца.

Гресс был похож на живое пламя. Особенно, когда солнечные лучи играли на его теле, заставляя отдельные чешуйки вспыхивать ярким блеском.

Рыцарь все стоял, не отнимая руки от его шеи.

Гресс покосился на него и вздохнул:

— Радовался бы: ты сегодня стал героем, — дракон хихикнул. — Только вот вместо «спасения принцессы» получилось «спасение от принцессы». Одно маленькое слово, а как все изменило!

— Не шутите так.

— Почему? Я выжил — я радуюсь.

— Господин дракон…

Гресс наконец отстранился и направился к своей пещере, жмурясь от удовольствия при одной мысли, что она снова в его полном распоряжении. И никаких больше ночевок на улице!

Рыцарь тоже направился к своему лагерю, но был остановлен вопросом:

— Эй, извращенец… Зовут-то тебя как?

— Алан, господин дракон. Меня зовут Алан.

Они помолчали, глядя друг на друга. Наконец Гресс отвернулся.

— А вас?.. Как вас зовут, господин дракон? — настиг его тихий вопрос.

Гресс замер. Через некоторое время, когда уже начало казаться, что ответа не будет, дракон буркнул свое имя и поспешил скрыться в пещере, успев краем глаза заметить — совершено случайно! — широкую улыбку на лице рыцаря.



Глава 5.
Первый поцелуй



В опустившихся на лес сумерках был хорошо виден весело полыхающий костер, рядом с которым, пристально глядя в огонь и думая о чем-то, сидел Алан.

Гресс мысленно попробовал произнести это имя.

Алан… Не слишком длинное и вычурное, как можно было бы ожидать.

Дракон окинул взглядом фигуру рыцаря, которая на фоне костра выглядела сгустком мрака.

Полностью уйдя в свои мысли, Алан сидел, не двигаясь и не обращая внимания на то, что происходит вокруг.

Растрепанные волосы создавали вокруг головы рыцаря нечто похожее на ореол.

«Вокруг пустой головы», — напомнил себе Гресс, чтобы сбить это чересчур лиричное настроение, и тихо рыкнул.

Рыцарь до этого не замечавший чужого присутствия — Гресс, несмотря на свои размеры, умел при желании подкрасться незаметно — вздрогнул и, вскочив на ноги, обернулся.

— Господин… Гресс…

Дракон выбрался из кустов на поляну и, обернувшись, понял, что теперь у извращенца появилась новая дорога к его пещере. Раньше ему этот кустарник приходилось обходить.

Может, глупость заразна?

Гресс с подозрением покосился на рыцаря, который, не заметив этого взгляда, продолжал сиять широкой улыбкой.

— Вы чего-то хотели?

Дракон прищурился. Направляясь сюда, он как-то не потрудился придумать подходящее объяснение для своего позднего визита и теперь не знал, как ответить на такой вроде бы простой вопрос.

Ну, не говорить же о том, что он начал волноваться, когда сегодня извращенец не появился у пещеры?

— Тебе нравится смотреть на огонь? — вместо этого спросил Гресс.

— Очень.

— Почему?

Алан снова обернулся к костру, но теперь дракон стоял так, что мог видеть, как играют на его лице отблески света.

Сейчас зеленые глаза рыцаря казались почти черными.

— Однажды… — Гресс вздрогнул. Молчание затянулось, и дракон уже не рассчитывал услышать ответ на свой вопрос. — Давно. В детстве. Я видел в огне камина саламандру.

Дракон удивленно посмотрел на собеседника, не в силах поверить в то, что тот говорит.

Саламандры не любят людей.

— Она была такая красивая и такая живая. Я потянулся к ней…

— Где, спрашивается, были твои родители? — проворчал Гресс.

Алан поморщился и на некоторое время замолчал.

— Меня еле успели поймать,— наконец продолжил он. — Я обжег руку…

— Кто бы сомневался…

— … но я успел дотронуться до кончика ее хвоста!

— Так тяга к чужим хвостам у тебя с детства? — ухмыльнулся Гресс, но тут до него полностью дошел смысл сказанного. — Ты лжешь!

— Нет! — Алан резко обернулся и упрямо посмотрел на дракона.

— Значит, тебе показалось, — чуть смягчил формулировку Гресс. — Этого не может быть!

— Нет, я дотронулся до нее!

— Упрямый мальчишка, если бы это было так, то пламя больше никогда не смогло бы тебя обжечь!

Алан открыл рот, чтобы ответить, но не проронил ни звука.

— Вот видишь, — обрадовался Гресс. — Вспомни, ты же обжигался?

— Только обо что-нибудь горячее.

— Ну да, люди обычно не суют руки в огонь… — дракон покосился на собеседника.— За исключением полных идиотов.

Рыцарь посмотрел на него с обидой, но тут на его лице отразилась что-то похожее на озарение.

Гресс подумал о том, что в кои-то веки в голову извращенца, кажется, заглянула здравая мысль. Может, и спорить больше не будет…

В этот момент дракон понял, что с определением «здравая» он поторопился. Алан быстро присел у костра и, не раздумывая, сунул руку по локоть в огонь.

Гресс, не веря своим глазам, смотрел, как лижут языки пламени человеческую плоть, не оставляя на ней следов, будто ластятся, прося, чтобы их погладили.

«Хорошо, что хоть рукав короткий, иначе бы остался без рубашки», — рассеянно подумал дракон.

Опомнившись, Гресс поднял лапу и оттолкнул Алана. Силы удара он, конечно же, не рассчитал, и рыцарь, пролетев несколько шагов, упал на спину.

— Ты с ума сошел?! — зарычал дракон. Ему очень хотелось схватить Алана и начать трясти, но он опасался просто убить его случайно. — Зачем ты это сделал?

— Я вам верю.



— Веришь? — Гресс задохнулся от ярости и прикрыл глаза, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться. — Причем тут это? — он снова посмотрел на свое личное наказание. — Тебе могло просто показаться, что ты дотронулся до саламандры! Ты мог принять желаемое за действительное!

— Вы за меня волнуетесь?

Дракон резко замолчал. Весь его гнев куда-то испарился.

— Вы похожи на нее,— сказал Алан, поняв, что не дождется ответа на свой вопрос. — Хотя нет, вы лучше.

Гресс втянул воздух сквозь крепко сжатые зубы и опять закрыл глаза. Досчитав до десяти, он, молча, развернулся и направился к пещере.

Все это неправильно!

Его соплеменники всегда почитали саламандр — духов огня. Того самого огня, который отличал любого дракона от огромной летучей ящерицы. Огня, который считался продолжением души дракона.

Извращенец даже не понял, что сказал. Он сравнил Гресса с божеством!

Нет, драконы не поклонялись саламандрам, но это было самое близкое определение в человеческом языке для духов огня и того, что они значили для драконов.

Конечно, иногда Гресса из-за его окраса сравнивали с саламандрой, но это всегда была грубая неприкрытая лесть.

А извращенец верил в то, что говорил.

Сейчас Грессу как никогда захотелось просто улететь и спрятаться, чтобы никто не увидел его смущения.

Он остановился и услышал, как позади него хрустнула ветка. Конечно же, это чудо в доспехах плелось за ним!..

— Вы обиделись?

— Нет, — Грессу не хотелось лгать, но и объяснять человеку причину своего бегства — иначе это не назовешь — он не стал бы даже под пытками. Извращенца нужно было отвлечь, иначе он не успокоится. — Значит, я не могу тебя сжечь?

Дракон задумчиво пыхнул себе под нос, Алан замер прямо перед его носом и широко улыбнулся.

Грессу это не понравилось. Интуиция подсказывала ему, что теперь извращенец потеряет последний страх. А стыда и совести у него никогда не было.

Дракон хмыкнул и, наклонившись, провел огромным шершавым языком по лицу рыцаря.

Темная челка извращенца намокла и встала дыбом.

Алан от удивления широко распахнул глаза и удивленно моргнул. Но что самое главное — он сделал это молча!

Удовлетворенный полученным результатом, Гресс повторил процедуру облизывания.

— Зато я все еще могу тебя съесть.

— Вы же не едите людей, — чуть придя в себя, хрипло прошептал рыцарь.

— Для тебя я, так уж и быть, сделаю исключение.




Глава 6. Раз дракон, два дракон…



Дракон наклонился к Алану и окинул его долгим внимательным взглядом, отметив, что человек нервничает и, кажется, чего-то ждет.

Чего может ждать рыцарь? Наверняка ведь какую-нибудь гадость задумал.

— Тебя как, сразу проглотить или сначала пожевать?

— Господин дракон, я…

Над головами собеседников раздалось хлопанье крыльев, и на поляну упала огромная тень.

Волосы Алана растрепало поднявшимся ветром, но рыцарь не стал отводить их от лица. Он настороженно следил за каждым движением дракона, напряженно сжимая в ладони рукоятку меча.

Дракон чуть отступил и, задрав голову вверх, весело хмыкнул, проворчав себе под нос что-то о «красножопых павлинах, которые даже приземлиться нормально не могут».

Новоприбывший с размаху плюхнулся между спорщиками, едва не вспахав носом землю.

Он упал на траву, раскинув лапы и крылья, и попытался отдышаться, стараясь при этом не упускать из поля зрения никого из присутствующих.

— А я вам оленя подстрелил, — Алан улыбнулся и махнул рукой в сторону пещеры, где, видимо, и оставил свой охотничий трофей.

— О-о-о! — простонал Гресс и закрыл морду лапами. Он все еще тяжело дышал, и осилить более длинную фразу оказалось для него слегка проблематично.

Просто лежать на траве уже было блаженством, но вряд ли эти садисты дадут ему нормально отдохнуть.

Будто в ответ на эту мысль, второй дракон благородного черного окраса ткнул его лапой в бок.

— Это кто?

— Где? — невинно спросил Гресс и попытался загородить собой рыцаря, но тот тут же выступил вперед и — наверное, от большого «ума», помноженного на честность со смелостью — пояснил:

— Он имеет в виду меня.

Черный дракон фыркнул и почти сочувствующе посмотрел на собрата.

Гресс вздохнул и с трудом поднялся на все еще трясущиеся от усталости лапы.

Стоило ли так спешить? Пусть бы этого придурка хорошенько поджарили.

Хотя ему же огонь не страшен.

Сюрприз-сюрприз!

Ну, тогда бы братец заработал нервный срыв, и ему сейчас было бы не до расспросов.

А что?

Не у каждого дракона психика выдержит, когда рыцарь остается целехонек, если на него пыхнуть огнем.

Или, еще лучше, в тот момент, когда Гресс заметил брата, явно направляющегося к его пещере, нужно было лететь еще быстрее, но в другую сторону.

А теперь придется объяснения давать.

— Ты просто не представляешь, как я рад тебя видеть, Теронсс. Чуть крылья не отвалились, так спешил с тобой поздороваться.

Черный дракон хохотнул, но тут его взгляд опять упал на рыцаря, и хорошее настроение, как ветром сдуло.

— Ты не ответил. Кто это?

— Ну-у-у… — Гресс отвел глаза и, заметив на дереве белку, позавидовал нехитрым беличьим проблемам. — Человек?



— Это я заметил.

— Рыцарь.

— Да неужели?

Иногда старшие братья бывают такими противными.

— Охотник на драконов.

— Я не… — Алан тоже решил принять посильное участие в беседе.

— Заткнись! — хором рявкнули на него драконы.

— Что он здесь делает? — разъяренно прошипел черный дракон, ткнув огромным когтем в сторону Алана.

Рыцарь задумчиво посмотрел на подсунутую ему под нос конечность и поудобнее перехватил меч. Гресс, схватив брата за лапу, отвел ее в сторону, а потом очень выразительно взглянул на извращенца. Алан сделал вид, что всегда мечтал научиться косить мечом траву.

— Ты посмотри на него!.. Он же идиот! Мало того, что охотник на драконов, так еще и ненормальный.

— Угу. Я заметил.

— Заметил?! Что он здесь делает?

— Живет, — тихо ответил Гресс и опасливо покосился на брата, — в каком-то смысле…

— Интересно, в каком?

Дракону начала надоедать эта ситуация, да и извращенец явно намеревался высказаться. Чего ему ни в коем случае нельзя было позволить!

Гресс очень любил своих родных, но в их присутствии неизменно ощущал себя только что вылезшим из яйца несмышленышем. Он подозревал, что это из-за покровительственной манеры вести беседу, которую сейчас блестяще продемонстрировал Теронсс. Они бы еще всем кланом нагрянули!

— Что ты имеешь в виду? — решил он разыграть непонимание.

Черный дракон бросил на него выразительный взгляд.

— Ты в своем уме? Скоро у тебя…

Гресс молниеносным движением зажал ему пасть и потащил к пещере.

— Господин Гресс, если эта ящерица-переросток вам угрожает…

Теронсс застыл, выпучив глаза.

Пока брат пребывал в глубоком шоке, Гресс обошел его и начал толкать, раз уж тянуть больше не получалось. Так что последние метры черный дракон буквально пролетел. Правда, невысоко и с жесткой посадкой на каменный пол пещеры.

Жилище Гресса, раньше казавшееся хозяину довольно комфортным и даже уютным, оказалось неприспособленным для того, чтобы вместить в себя сразу двух драконов. Поэтому хвосты и то, откуда они росли, пришлось оставить снаружи. И даже так вход в пещеру намертво перекрыло, а Гресс начал опасаться, что они с братом могут намертво застрять.

Но, по крайней мере, так извращенец уж точно не сможет их подслушать.


— Тихо ты, сейчас все ребра переломаешь! — зашипел Теронсс, наконец придя в себя от боли, когда брат попытался протиснуться чуть дальше, и придавил его к стене. — Он назвал тебя по имени!

Гресс помянул извращенца недобрым словом. Чтоб ему икалось три дня!

— Разве?

— Гресс… — угрожающе прорычал черный дракон и тут же болезненно охнул — его ребра снова сдавило. — Зачем ты сказал ему свое имя?

И ведь не возразишь ничего! Дело в том, что имя дракона можно было запомнить, только если этот дракон сам назовет его. Услышанное случайно, оно просто ускользало из памяти.

— Ты забыл, что только родственникам позволено…

— Не только, — буркнул Гресс и прикусил язык, но было уже поздно — сказанного не вернешь.

Теронсс извернулся так, чтобы лучше видеть брата, и уставился на него с неподдельным удивлением.

— Только не говори мне… Он же человек!

— Я знаю, что он человек и даже хуже — рыцарь. А еще мужчина, — под взглядом брата Гресс занервничал еще больше. — Я еще ничего не решил. И не смотри на меня так!

— Ты ничего не решил, но уже успел сказать ему свое имя. Ты сам-то в это веришь?

— В то, что сказал ему свое имя?

— Нет, в то, что ничего не решил!

— Ты правда хочешь это знать?

Они помолчали. Теронсс вздохнул и обреченно спросил:

— Он знает, что у тебя завтра совершеннолетие?

— Нет.

— Ты должен сказать ему, — такого предложения Гресс, честно говоря, не ожидал. — Никто из драконов не сможет находиться в этот момент рядом с тобой — такова традиция. Но к людям это не относится.

— Нет.

— Думаешь, он не заметит? — решил зайти с другой стороны Теронсс. — Такое трудно скрыть.

— У меня получится.

— Ты сам в это веришь?

— Отвяжись.

Грессу все меньше нравился этот разговор. Его брат задавал те самые вопросы, которые сам Гресс старательно гнал от себя последние дни.

И тут он почувствовал, что об его хвост, оставленный на улице, что-то трется.

Гресс смущенно покосился на Теронсса, но тот, кажется, ничего не заметил.

Хозяин пещеры попытался задней лапой осторожно оттолкнуть приставучего рыцаря и невинно улыбнулся брату.

Черный дракон бросил на него подозрительный взгляд, а поглаживания тем временем стали только сильнее.

Нашел время, извращенец!

Гресс понимал, что обеспокоенный Алан скорей всего просто пытается таким образом привлечь к себе внимание.

— Что с тобой?

— Ничего, — нервно ответил он, не желая говорить правду об извращенце-хвостомане.

— Ты должен ему сказать.

— Что сказать? — Гресс из-за всех этих волнений успел упустить нить беседы.

Алан что, там уже всем телом об него трется?!

Он прислушался к своим ощущениям. Нет, кажется, рыцарь просто старается взобраться ему на спину — у потолка пещеры осталась щель, в которую как раз мог пролезть человек, — но все время соскальзывает.

Ну, за что ему такое наказание? Как можно вести серьезный разговор, когда по тебе кто-то ползает?

Гресс повел задни… нижней половиной туловища, чтобы сбросить с себя все-таки сумевшего покорить вершину рыцаря, в надежде, что тот поймет намек и успокоится. Но Алан с упрямством бешеного муравья пошел на новый штурм.

— Тогда я сам ему расскажу.

Гресс даже забыл о рыцаре и с ужасом посмотрел на брата.

— Что?

— Я сам ему скажу.

— Если ты это сделаешь, — голос Гресса стал похож на змеиное шипение, — мне будет очень, очень тебя не хватать, а еще меня будет очень, очень мучить совесть, но на твои похороны я обязательно приду!

Драконы смерили друг друга оценивающими взглядами.

К сожалению, Гресс был вынужден прервать эту безмолвную дуэль на самом интересном месте, чтобы снова скинуть с себя извращенца.

— Ты чего дергаешься?

— Задние лапы разминаю, — мрачно процедил он, представляя, как будет убивать одного настырного рыцаря. — Тебе, кажется, уже пора. Спасибо, что проведал.

Теронсс хмыкнул и попятился. Гресс последовал его примеру. Оказавшись на свободе, он схватил извращенца, буквально зашвырнул его в пещеру, пока тот опять что-нибудь не ляпнул, и заткнул камнем вход.

Эх, раньше надо было это сделать. И почему хорошие идеи всегда приходят так поздно?

Черный дракон насмешливо фыркнул и прислушался к приглушенным воплям, полным неподдельного возмущения.

— Весело у вас тут.

— Ты даже не представляешь, насколько.

— Хм, а разве вот там раньше не было ельника? — Теронсс указал кончиком хвоста на пепелище, которое еще только начало покрываться молодой травой.

— Нет, ты что-то напутал.

— Правда? — черный дракон оскалился в ехидной улыбке. — А мне казалось — был.

— Может быть. Но знаешь, как бывает — грозы, лесные пожары…

— Неуравновешенные драконы, — подсказал Теронсс.

— Неуравновешенные драконы, — обреченно согласился с ним Гресс, напомнив себе, что он очень любит брата.

Черный дракон издал странное фырканье, подозрительно похожее на смех.

— Ладно, я полетел.

— Теронсс, не говори никому.

Черный дракон смерил его внимательным взглядом, от недавней веселости не осталось и следа.

— Хорошо. Но если что-нибудь…

— Все будет нормально.

Гресс постарался вложить в эти слова побольше уверенности, которой сам, к сожалению, не чувствовал. Он так долго гнал мысли о завтрашнем дне, и даже позволил Алану остаться, потому что рыцарь отвлекал его от предстоящего испытания. Кто же знал, что извращенец окажется не просто забавной зверушкой.

— Теронсс, постой…

— Ну, что еще?

— Последний вопрос — он тебя гладил?

Черный дракон, который уже собирался взлететь и даже расправил крылья, медленно обернулся. Странно, Гресс никогда не замечал, что у его брата круглые навыкате глаза, ему всегда казалось, что у Теронсса они тоже миндалевидные, чуть вытянутые к вискам.

— Что?!

«Значит, не гладил», — понял Гресс и чуть-чуть успокоился, но потом его снова охватили сомнения.

— И не пытался?

— Ты ненормальный!

— А на хвост твой внимательно так не смотрел?

— Вы оба ненормальные! А твой рыцарь еще и извращенец.

— Я ему об этом уже много раз говорил.

— Ты тоже извращенец!

— Я-то почему? — обиделся Гресс, но под взглядом брата смущенно отвел глаза. — Я просто спросил.

— А я тебе просто отвечу — нет. На все три твои вопроса. И это не то, что я хотел бы знать о ваших отношениях.

— У нас нет никаких отношений! — возмутился Гресс.

— Угу. Я верю, — Теронсс покосился на пещеру, из которой доносились глухие звуки ударов. — Ты бы камушек убрал, а то человек, с которым у тебя нет отношений, покалечится.

Гресс вздохнул и отодвинул свою импровизированную дверь. Из пещеры вывалился взлохмаченный рыцарь и, схватив забытый на поляне меч, встал в боевую стойку перед черным драконом.

— Алан, это мой старший брат, и он уже улетает.

— Почему улетает? — возмутился Теронсс, весело глядя то на чумазого человека, то на раздувшегося от возмущения брата. — Может, я хочу остаться на ужин? Кто-то тут об олене говорил…

— Олень для господина Гресса!

— Вот всегда так. Все этому красночешуйчатому лентяю, а мне — бедному, замученному голодом, — Теронсс постарался незаметно втянуть живот, — и тяжелым перелетом…

— Я могу подстрелить еще одного, если вы подождете.

— Стоять, — скомандовал Гресс дернувшемуся было в сторону леса рыцарю. — Мы не будем его кормить, иначе наш гость вообще не сможет взлететь.

— Это он на меня наговаривает, — отмахнулся Теронсс и, облизнувшись, спросил: — А кабана ты подстрелить можешь?

— Тебе пора лететь, дорогой брат, а то скоро темнеть начнет, — с нажимом произнес Гресс и обвил хвостом ноги Алана, не давая ему двигаться.

— Так, говоришь, «никаких отношений»? Ну-ну, — ухмыльнулся черный дракон, подныривая брату под лапу, которой тот хотел огреть его по шее. — Человек, хоть наш с Грессом отец жив, сейчас я — главный в клане, меня зовут Теронсс.

Он взмахнул крыльями и взмыл в воздух.

Гресс со стоном ткнулся носом в передние лапы и осторожно покосился на рыцаря. Кажется, тот так и не понял, что его, человека, сейчас фактически приняли в клан. Такое на памяти драконов случалось только четыре раза. Люди о подобном вообще не помнили.

Гресс вздохнул и поднялся.

— Ладно, где там твой олень?



Глава 7.
День Рождения – жуткий праздник.
Часть 1

Гресс почему-то думал, что он начнет меняться утром, или днем, или вечером. Идеально, если бы это случилось следующей ночью. Или вообще не случалось.

Он никогда не считал, что возможность оборачиваться человеком, — такое уж полезное умение для дракона. Глупость какая!

Поэтому Грессу безумно хотелось отсрочить этот момент, и, конечно, он не был готов проснуться уже изменившимся.

Где боль, которая должна была обязательно терзать тело, пока оно меняло форму?

Где раскаты грома и вспышки молний? Где хоть какой-нибудь Знак?!

Гресс оказался не готовым к переменам, несмотря на то, что в последние дни мысли о них оставляли его только в обществе извращенца, да и то не всегда.

Утром дракон открыл глаза, вынырнув из совершенно обычного сна, и сначала даже не понял, где находится. Пещера вдруг стала больше, будто кто-то за ночь раздвинул стены и поднял потолок на недосягаемую высоту. Шутник фигов!

Вчера Гресс ложился спать возле стены, но теперь он ее не чувствовал!

Ощущая в душе медленно зарождающуюся панику, дракон понял, что перемены в обстановке — это еще мелочи. Самое ужасное случилось с ним самим!

Гресс почти оглох. Вернее, так ему показалось в первый момент. Но что он мог подумать, если еще вчера он без труда разбирал малейший шорох за стенами пещеры, а теперь звуки леса воспринимались как-то издалека, словно из-под огромной толщи воды, и их никак не удавалось разложить на отдельные составляющие?

Дракон непроизвольно вдохнул поглубже. Раз уж подвел слух, то всегда можно положиться на обоняние. Так говорил его опыт… оказавшийся вдруг совершенно бесполезным! С запахами, которые в большинстве случаев могли рассказать даже больше, чем звуки, дело оказалось еще хуже — нос словно заложило.

Грессу как-то раз довелось простудиться.

Кашлять огнем ему не понравилось — он обжег гортань, язык и даже как-то умудрился подпалить кончик собственного хвоста, не говоря уже о том, что пришлось искать новую пещеру без запаха гари и пятен копоти на стенах. Впоследствии Гресс всеми силами старался избегать сырости и сквозняков, чтобы снова не заболеть.

Сейчас ощущение оказалось чем-то похоже на тот, казалось бы, давно позабытый кошмар, только теперь пламя не рвалось из глотки вместе с мучительным кашлем.

Но лучше бы рвалось, потому что его попросту не было!

Гресс лихорадочно искал и не мог найти в себе ту маленькую искорку тепла, которая раньше всегда готова была по первому зову вспыхнуть и вырваться из его рта горячей струей огня. Ту искорку, которую дракон еще вчера считал своей душой!

Гресс почувствовал, как внутри все похолодело от ужаса, и из его горла вырвался тихий хрип.

Нужно успокоиться. Паника никогда ни к чему хорошему не приводила. Все драконы проходят через это, и все справляются. Отец справился, Теронсс справился…

Может, им просто не было так жутко? Того, кто выдумал, что молодой дракон должен первое изменение проводить в одиночестве, нужно было придушить, едва он выбрался из яйца!

Гресс зажмурился, но в темноте без привычных звуков и запахов стало еще страшнее.

Он открыл глаза.



Где-то высоко-высоко над собой дракон увидел потолок пещеры. А ведь еще вчера ему приходилось чуть-чуть пригибать голову, чтобы случайно не задеть его гребнем!

Со зрением тоже творилось что-то невообразимое. О том, что оно стало хуже, можно было и не говорить, но изменилось что-то еще… Гресс подозревал — это оттого, что у людей и драконов глаза расположены по-разному.

Некоторое время он просто лежал, привыкая к реальности, которая встала с ног на голову и, кажется, не спешила возвращаться в исходное положение.

Но когда шок постепенно прошел, дракон почувствовал, что ему очень неудобно лежать.

Камушки, по которым он раньше спокойно ходил, давя лапами и воспринимая их, как крупный песок, теперь немилосердно впились ему в спину.

Как можно жить с такой тонкой, нежной кожей? Неудивительно, что рыцари постоянно норовят напялить на себя побольше железа.

Гресс застонал и тут же пожалел об этом, потому что свет, падавший от входа в пещеру, заслонила чья-то фигура.

Впрочем, ему не нужно было долго гадать, чья она.

Эх, зря он вчера не рассказал извращенцу об Изменении.

Гресс вспомнил, как рьяно рыцарь обычно рвался защищать его, и покрылся холодным потом.

Извращенец же сейчас его попросту убьет!

Не увидев в пещере дракона, зато найдя вместо него незнакомого человека, этот идиот не станет долго думать и просто пристукнет его!

А Гресс даже объяснить ничего не сможет.

Дракон еще не пробовал говорить и очень сомневался, что у него это получится с первого раза, да еще в такой стрессовой ситуации. Он обреченно зажмурился.

И почему он не послушался Теронсса? Разве брат когда-нибудь давал ему плохие советы?

«А у извращенца есть меч, — с тоской вспомнил он. — Большой такой и острый».

Уйдя в свои переживания, Гресс не обратил внимания на звук приближающихся шагов и, когда ему на плечо опустилась чужая ладонь, вздрогнул всем телом.

Вот это чувствительность!

— Господин… Гресс? — неуверенно спросили у него, оторвав от очередного поразительного открытия в собственной физиологии.

Дракон осторожно приоткрыл один глаз.

Около него на коленях стоял Алан. Гресс даже затруднился определить для себя выражение, которое было сейчас написано на лице извращенца — какая-то дикая смесь ужаса, восторга и неверия.

Рука рыцаря чуть дрогнула, а взгляд впился в лицо Гресса, который понял, что его смерть, кажется, откладывается на неопределенный срок. Дракон открыл второй глаз и все-таки попытался ответить, но из его горла вырвался только тихий хрип.

— Господин Гресс, просто кивните, если это вы.

Идиот, кто бы стал возражать в подобной ситуации вооруженному мечом рыцарю?

Но дракон, тем не менее, послушно кивнул.

— Господин Гресс, это… болезнь такая?

Гресс закатил глаза, постаравшись молча выразить свое отношение к чужой глупости.

— Вы умираете?

Вот интересно, какого ответа ждет извращенец, если Гресс сейчас способен только кивать? Впрочем, рассерженное шипение у него все-таки получилось почти таким же, как раньше.

— Вам холодно?

Гресс проанализировал свои ощущения и осторожно кивнул.

Хотя главным неудобством по-прежнему оставались камни, которые нещадно впивались в голую спину.

— Помочь вам встать?

Гресс снова зашипел, потому что очень сомневался, что способен сейчас стоять, тем более, — его передернуло — на двух ногах. Неужели извращенец, который не мог не заметить его состояние, решил поиздеваться?

Алан, так и не дождавшись ответа, что-то для себя решил и, бережно обхватив плечи Гресса, потянул его вверх.

Так вот, оказывается, как они сидят…

У дракона тут же закружилась голова, и он начал заваливаться обратно, но его снова поймали руки рыцаря.

Алан осторожно обнял его и перевел дыхание.

— Это ничего. Вы поправитесь.

Гресс хмыкнул.

— Извращенец, — просипел он с трудом.

— Не говорите, вам нельзя.

— Я сам решу… можно мне…

Почувствовав, что его и без того невеликие силы подошли к концу, Гресс ткнулся носом куда-то в шею рыцаря. Руки на его плечах чуть дрогнули.

— Вы ведь выздоровеете, правда?

— Правда, — у дракона наконец получилось полностью совладать со своими голосовыми связками. И хотя голос оставался еще хриплым, он уже не походил на карканье.

Эта маленькая победа далась с трудом, но она того стоила!

Некоторое время они молчали.

Гресс был даже немного благодарен Алану за эту передышку. Сегодня на него свалилось слишком многое. Рука рыцаря, прижимавшая его к теплому телу, ткань рубахи под щекой, пахнущая так знакомо, звук дыхания около уха — все это оказалось вдруг тем якорем, который был так нужен ему. Якорем, за который зацепилось его сознание, чтобы не поддаться панике.

— Господин Гресс…

Так, кажется, передышка закончилась.

Дракон тяжело вздохнул. Объясняться с извращенцем ему не хотелось.

Он чуть пошевелился, и какой-то особенно острый камень тут же впился ему в бедро.

Гресс зашипел от боли.

Алан встрепенулся и вдруг, несмотря на слабое сопротивление дракона, снова уложил его на пол. А ведь Грессу уже начинало нравиться сидеть так, как это делают люди.

Рыцарь поднялся на ноги и сверху вниз посмотрел на него, заставив дурные предчувствия вновь всколыхнуться в душе. Из такого положения извращенец выглядел довольно внушительно. Дракон поежился.

Что еще пришло в голову этому придурку? Добить, чтобы не мучился? Прикопать в лесу и носить каждый день к могилке свежие цветы? А что? Это достойно рыцаря — хранить память о возлюбленном.

Ох, как умирать-то не хочется… Гресс чуть не завыл от бессилия.

— У вас кровь, — наконец решил подать голос Алан.

И это повод, чтобы кидать его на холодный пол?!

Дракон бросил на рыцаря раздраженный взгляд, подозревая, правда, что в его теперешнем состоянии ему вряд ли удастся произвести должное впечатление. Такие взгляды не действовали на извращенца, даже когда Гресс был нормально размера, а уж теперь…

Алан тут же оправдал эти пессимистичные ожидания, когда нагнулся и поднял его на руки.

Дракон задохнулся от возмущения.

Да как этот человек смеет?.. Это уже переходит всякие границы! Гресс дернулся было, но тут же замер — пол теперь был где-то далеко и по-прежнему усеян острыми камнями.

— Эй, извращенец, что ты задумал?!

— Вас нужно одеть.

Ну, хоть одна здравая мысль. Оказывается, у рыцарей и такие водятся.

Гресс никогда не носил одежды, но сейчас, чувствуя, как его начинает трясти от холода, готов был рассмотреть такое предложение.

— Ладно, — милостиво разрешил он, хотя его согласие, кажется, и не требовалось.

Алан, не тратя лишних слов и пользуясь беспомощностью своего подопечного, уже нес его куда-то в сторону своего лагеря.

Оказавшись вне пещеры, Гресс заметил еще одну особенность нового зрения — все цвета стали ярче, а еще их, кажется, было больше.

Пришибленно оглянувшись по сторонам и заметив, что деревья за ночь выросли в несколько раз — он предпочитал не думать о том, что в действительности изменились именно его размеры, — Гресс решил, что пока лучше довериться рыцарю.

Если бы извращенец хотел его убить, то сделал бы это еще в пещере.

Дракон расслабился на руках Алана. Он как-то не подумал о том, что если рыцарь его сейчас уронит, то синяками дело может и не ограничиться.

Но Алан только тихо крякнул, чуть покрепче прижал дракона к груди и еще более прытко поволок его к своей стоянке.